Аннотация: Это новая отредактированная и дополненная версия рассказа. Предыдущий вариант вышел в финал конкурса "Свободное Творчество-2011: Круги на воде."
Не судьба.
Из серии "Небесные Антикомедии."
Пабло Хосе-Розарио Мендес сидел на кожаном диване и смотрел сериал из жизни вымышленных героев. Диван купили давно. Пабло был против этой покупки, он не любил кожаную мебель, она всегда холодила его, но жена настояла, а он несильно сопротивлялся. С годами Пабло, как он сам говорил: - Притёрся к дивану, - и тот уже не казался ему таким холодным. Более того, Пабло даже полюбил садиться на одно и тоже место на этом диване, а именно в правый его угол, подальше от большого окна с левой стороны и как раз напротив телевизора.
Сегодня шла сто восемьдесят четвёртая серия событий, которые вот уже как полгода каждый вечер на час приковывали его c женой к экрану. Начало сериала он не помнил; последние годы его великолепная память начала сдавать. Недавно ему исполнилось девяносто три года. Многие события, которые с ним случались совсем недавно, он забывал, а те, о которых он за давностью лет уже и думать забыл, всплывали в его сознании. Сам бывший врач, он не удивлялся тому, что его память слабеет, прекрасно понимая, что это связано с возрастом и ему некуда деться от этой деградации. Он поражался другому: из каких глубин давно прошедшего прошлого приходили эти исчезнувшие образы. Они появлялись, как расплывчатые призраки, приходя внезапно из темноты, и уже не оставляли его до тех пор, пока он не вспоминал всё, связанное с ними, в мельчайших деталях, при этом они как бы покрывлись плотью и обретали новую жизнь. Частенько эти образы создавали ощущение, что что-то не было сделано правильно в жизни Пабло. Это нервировало, тем более, что он всегда считал свою жизнь удавшейся. Сериал давал какое-то отдохновение от этих воспоминаний, и Пабло с нетерпением ждал, когда наступит восемь часов тридцать минут, и он сможет сесть в свой любимый угол дивана. Потом, лёжа в кровати, он будет отгонять свои воспоминания долгими обсуждениями с женой всего увиденного, и они уже вместе будут строить предположения, как развернутся последующие события.
После того как Пабло вышел на пенсию, все его дни стали похожи один на другой, где всё шло своим чередом и Пабло по-своему был счастлив. Дожить до его возраста, оставаясь в здравом уме, когда большинство его друзей уже покинули этот мир, он уже считал чем-то из ряда вон выходящим. Сам выходец из большой бедной семьи и у него было три дочери и два сына, которые тоже достигли преклонного возраста, были взрослые внуки и ещё маленькие правнуки, младшего из которых тоже звали Пабло. Пабло старший любил своих детей и внуков, и они, хоть и разъехались по всей стране, часто приезжали и гостили у него в доме.
Когда Пабло начинал карьеру врача в маленьком приграничном с США городке, местные жители думали, что он связан с наркокартелем, потому что бандиты, которые держали в страхе всю округу, его не трогали. На самом деле, он был просто честным человеком и одинаково лечил и раненых бандитов и полицейских, и богатых горожан и бедных крестьян. Даже сейчас к нему иногда приезжали из дальних сёл или из города, чтобы он высказал своё мнение по поводу лечения, назначенного кем-либо из его бывших коллег. Он никому не отказывал и денег за свои советы не брал. За это его уважали и частенько приносили какие-нибудь небольшие и недорогие подарки.
Пабло приехал в этот городок сразу после учёбы в столичном университете, который он закончил с отличием. Ему прочили прекрасную карьеру врача в одном из лучших госпиталей, но он, ко всеобщему удивлению, уехал на север страны и начал практику в захолустном городке, который с годами стал для него родным. Здесь он познакомился со своей будущей женой, здесь у него родились все его дети, и отсюда он уезжал всего несколько раз и то только для того, чтобы навестить своих стареньких родителей и повидаться с братьями и сёстрами. Когда Пабло вышел на пенсию, то остался в этом же городке и теперь спокойно доживал свой век в небольшом, но уютном домике, расположенным прямо у подножия горы. Каждый день он немного работал в саду, немного отдыхал в ажурной беседке, читая газеты и журналы, как минимум час он неспешно гулял с женой, а по вечерам вот уже много дней подряд смотрел всё тот же сериал про... .
Вот и сейчас он сел на своё протёртое, - "а потому тёплое," как говорил сам Пабло, - место на диване, включил телевизор; рядом, как всегда, села его жена, а в углу слева прямо под зажжённым торшером опять появилась эта девушка, у которой не было лица. Она сидела и читала какую-то большую книгу. На ней была обтягивающая блузка, которая хорошо подчёркивала идеальную фигуру, и гофрированная старомодная юбка до колен. Иногда девушка вставала, уходила в другую комнату, - "странно, что не на кухню," - думал Пабло, потому что из комнаты девушка всегда возвращалась с чашкой кофе, она сбрасывала туфли, забиралась с ногами на диван и продолжала читать, делая карандашом какие-то пометки в книге и иногда записывая что-то в лежащую на подлокотнике дивана толстую тетрадь.
- Похоже, что она что-то учит. Кто это? - думал Пабло, - И что она здесь делает? Я откуда-то её знаю, очень знакома с виду, но лица я не помню. Она приходит сюда уже неделю, а я не могу вспомнить кто это? -
- Тебе принести начос? - услышал он голос своей жены, - ты сегодня даже не смотришь, что происходит. Вот видишь, мы с тобой ошиблись, у Рози будет четвёртый ребёнок, только не от Альберто, а от Льюиса. Представляешь? -
- Начос, - кивнул Пабло, - с салсой, только не такой острой, как вчера. -
- Анжелит! - крикнул он ей вдогонку, когда та уже вышла из комнаты, - И прихвати мне немного салата из авокадо. -
- Да, конечно, - услышал он её спокойный голос.
- Неужели она её не видела, - думал Пабло, - вот же она сидит прямо в углу, поджав под себя ноги, и читает эту книгу. Какая большая книга, я такой у нас и не помню. Наверное, это учебник и она принесла его с собой. А может не учебник? Интересно, о чём эта книга? Девушка так увлечённо её читает. А что если я возьму эту книгу посмотреть, может быть я узнаю и хозяйку? -
Он потянулся и, нагнувшись влево, протянул руку, чтобы взять книгу, но рука прошла сквозь неё, а он, потеряв равновесие, упал на бок, и так застыл, головой почти касаясь бедра девушки, которая продолжала невозмутимо читать. -
Пабло заглянул в её лицо снизу, но на нём ничего не было. Голова с длинными густыми, чёрными волосами, собранными в хвост на затылке, и только какие-то намёки на глаза, нос, рот.
- Даже не понять, хорошенькая ты или нет... -
- Тебе что, плохо?! - бросая глиняную тарелку на пол, всполошилась пришедшая из кухни, жена, подбегая к нему, - Вызвать скорую?
- Нет, нет, - всё хорошо. Ничего не надо, мне хорошо. Помоги мне только подняться.
- Неужели она её не видит? - выпрямился с помощью жены Пабло и попытался встать, - сейчас я помогу тебе убрать-
- Сиди, сиди, не вставай, я сама уберу, - уходя за щёткой и совком, покачала головой Анжелит.
Она вернулась и начала убирать осколки, ворча себе что-то под нос, но Пабло не обращал на неё внимания. Делая вид, что смотрит телевизор, он краем глаза следил за девушкой, которая всё также сидела, поджав ноги, читала книгу и периодически небольшими глоточками отпивала из чашки свой кофе. Так продолжалось какое-то время. Пабло не мог сказать точно сколько, он не смотрел на часы; достаточно долго, как ему показалось, потому что в какой-то момент кофе у девушки в чашке больше не осталось.
- Сейчас она пойдёт за другой чашкой, - подумал Пабло, - она всегда так делает. Может быть мне пойти за ней?
Он уже опёрся руками о диван, собираясь встать, но девушка, посмотрев на небольшие наручные часы, покачала с сожалением головой, положила книгу, тетрадь и карандаш на стоящий рядом с диваном журнальный столик, сладко потянулась, распустила хвост на голове, запрокинув её назад, отчего длинные влажно-чёрные волосы заструились мягкими атласными волнами по её плечам. Посидев так с минуту, она встала и подошла к большому окну.
Вернувшаяся жена села рядом с Пабло и спросила, что произошло пока её не было. Он что-то пробурчал в ответ, но она ничего не поняла и, махнув рукой, сказала, чтобы он не мешал ей смотреть и, что она сама во всём разберётся. А Пабло и не собирался ей мешать, наоборот, он хотел только одного, чтобы она, в свою очередь, не мешала ему наблюдать за девушкой, которая стояла теперь к нему спиной и смотрела в окно. В ней было что-то до боли ему знакомое, но что именно он так и не мог определить.
Вдруг девушка медленно через голову начала снимать с себя блузку, открывая взору Пабло гибкую спину перехваченную ослепительно белыми перевязями бюстгалтера. Пабло в недоумении открыл рот и только захотел что-то сказать, как девушка, отбросив блузку на край дивана, на котором только что сидела, также медленно расстегнула пуговицы на юбке, отчего та соскользнула на пол. Девушка переступила через неё босыми ногами, развернулась и... .
Пабло зажмурил глаза,
- Вспомнил, - прошептал он, хватаясь за сердце, - я тебя вспомнил. - Он открыл глаза и хотел что-то сказать, но в комнате, кроме стоящей над ним перепуганной жены, никого не было.
Когда приехала скорая помощь, Пабло лежал, с глазами навыкате и что-то хрипел. Что именно, понять было нельзя. Жене только казалось, что он всё время произносил одно и тоже имя:
- Мариелиз Перес, Мариелиз Перес, Мариелиз Перес.
Кто это, она не знала и лишь недоумённо поднимала брови.
Пабло привезли в госпиталь, где он когда-то работал сам. Его положили в отдельную палату, сделали какие-то уколы и оставили одного, подключив к приборам, которые показывали давление и частоту биения его сердца.
Он лежал на спине, закрыв глаза и улыбаясь. Он вспоминал, как когда-то, давным-давно, ещё студентом последнего курса медицинского факультета в университете, снимал крохотную квартирку на чердаке старого пятиэтажного дома. Это было время, когда денег катастрофически не хватало даже на еду, не говоря уже о развлечениях. Родители, простые фермеры, у которых кроме него было ещё восемь детей, не могли ему помочь, и он частенько голодал, но увлечённый учёбой даже не обращал на это большого внимания.
А насчёт развлечений он не переживал и вовсе, заниматься приходилось так много, что времени на них у него не было вообще, да и не любил он их. Так разве что в кино сходить иногда. Интенсивно занимаясь дома, Пабло, чтобы отдохнуть, изредка подходил к небольшому окну, закуривал сигарету и смотрел в окно этажом ниже дома напротив. Там он по вечерам всегда видел удивительно стройную девушку. Кто она была, он не знал, но любил немного наблюдать за ней. Ему было ясно, что она тоже, как и он, студентка, скорее всего даже из его университета, правда встретить её в аудиториях или на территории ему ни разу не посчастливилось. Пабло видел, что девушка много читает и делает конспекты, сидя в углу небольшого дивана; иногда она уходила из комнаты и возвращалась с чашечкой кофе. Лица её он не мог разглядеть, и она ему представлялась каждый раз другой.
- Интересно, кто ты? Почему ты всегда одна? Ты всегда в одной и той же блузке и юбке. Хм-м. Ты никуда не ходишь. Тоже нет денег, как и у меня? Тебе, как и мне, приходится много учиться. А на кого ты учишься? Может быть ты будешь юристом, а может быть искусствоведом, а может быть инженером, - думал он, мысленно обращаясь к девушке, - У тебя красивые длинные, чёрные волосы. Ты похожа на травинку, такая тоненькая. Я очень хочу с тобой познакомиться и обязательно сделаю это, обязательно, вот только мне надо закончить курс. Я должен, - упрямо твердил он и отходил от окна.
- Скоро, очень скоро, я тебе куплю розы, ты ведь любишь розы, правда? Много роз, сто, может больше, и приду к тебе, и ты меня угостишь кофе. Ты ведь варишь чудесный кофе, не так ли? Когда ты его пьёшь, я почти ощущаю его аромат. Мы будем пить кофе, и ты будешь рассказывать мне о себе, а я буду слушать, как ты говоришь, и отвечать на твои вопросы, ты же захочешь узнать обо мне всё-всё? И мы вместе будем смеяться невпопад и обязательно полюбим друг друга, и останемся навсегда вдвоём, потому что нельзя быть одному, нельзя.
Он начал копить деньги на цветы, недоедая ещё больше.
Он считал дни, когда уже будет последний экзамен и считал деньги, на сколько роз их хватит.
Однажды девушка забыла зашторить своё окно и начала готовиться ко сну. Пабло смущённо отвернулся, когда увидел, как она, стоя спиной к нему, сняла с себя сначала блузку, которую бросила на диван, а затем юбку, которая мягко упала на пол.
Всю неделю, предшествующую экзаменам, он не подходил к окну и только изредка поднимал голову от учебника.
- Ничего, ничего, ещё немного, всего несколько дней, и это всё закончится.
В последнюю ночь перед экзаменом Пабло решил отдохнуть и не подходил к учебнику. Он долго стоял у окна, пытаясь увидеть девушку, но в её окне не было света, и он ничего не видел.
- Может быть, у тебя завтра тоже экзамен и ты решила выспаться. Это правильно. Завтра и у меня заключительный экзамен, а после него я постучу к тебе в дверь. Пожелай мне удачи и спокойной ночи, - думал он, отходя от окна, гася свет и укладываясь на старенькую узкую, скрипучую кровать.
На следующий день, на отлично закончив свою учёбу, Пабло помчался за цветами. Денег хватило на сто двадцать роз. Схватив их в охапку, он бегом вбежал на четвёртый этаж дома, напротив которого жил. Немного отдышавшись, он постучал в дверь квартиры, где должна была жить девушка, но никто не ответил.
- Ты должна быть дома, ты всегда в это время дома. Не говори, что тебя нет, отзовись, открой мне дверь. Пожалуйста.
Какое-то неприятное, холодное, безнадёжное предчувствие кольнуло Пабло прямо под сердце; он бессознательно нажал на ручку и дверь открылась. Пабло зашёл в квартиру, прошёл небольшой тёмный коридор и очутился в комнате, где должен был стоять диван, в левом углу которого всегда сидела девушка. Комната была пуста. На полу валялись какие-то ненужные вещи, обрывки бумаги, старые газеты и больше ничего не было.
- Уехала, уехала, - ходил кругами по комнате Пабло и, отрывая лепески роз, бросал их на пол, - уехала, уехала, уехала.
Внезапно он услышал чьи-то лёгкие шаги за спиной и развернулся с надеждой увидеть ту, о которой он мечтал вот уже много дней, но там стояла женщина, совсем на неё не похожая.
- Вы кто? - глухим голосом спросил Пабло.
- Я живу в соседней квартире, а вот что вы здесь делаете? - в ответ спросила та.
- А где?... - Пабло запнулся, он даже имени девушки не знал.
- Мариелиз? - Пришла ему на помощь женщина, с участием глядя, как Пабло машинально отрывает лепестки роз.
- Мариелиз, её зовут Мариелиз, - подумал Пабло, а вслух же он нетерпеливо подтвердил, как будто он знал, что речь идёт о девушке.
- Ну, да, ну, да! Мариелиз, где она?
- Мариелиз Перес погибла неделю тому назад. Вы разве не слышали?
Пабло замотал головой, широко раскрыв глаза.
- Грузовик въехал в автобус прямо рядом с остановкой. Все остались живы кроме неё. Неужели вы не слышали? Об этом много говорили.
Обессиленный, Пабло опустился на пол, затуманенный взгляд его упал на лежащий на полу затоптанный конверт. Он машинально поднял его, на конверте было написано его имя, и он был подписан "Мариелиз Перес". Немало удивлённый он вытащил из конверта небольшой листок и начал его читать.
"Здравствуй, Пабло!
Меня зовут Мариелиз Перес. Ты удивлён, что тебе пишет письмо незнакомая девушка, которая знает твоё имя? Не удивляйся, я видела тебя в университете: ты подходил к моей подруге, Марии, когда она со мной разговаривала в вестибюле, просил вернуть конспект по фармакологии. Ты был настолько сконцентрирован, что даже не заметил меня, что было не очень-то любезно с твоей стороны. Мария сказала, что ты всегда такой и думаешь только об учёбе. Сразу же ушёл, как только она тебе пообещала, что занесёт его вечером. Жаль, что ты меня не заметил, ты мне понравился, хоть был и не очень вежлив. Я знаю, это неприлично девушке писать такое в письме, тем более парню, который её не знает, но, я думаю, ты меня всё же немного знаешь, хоть пока сам и не догадывешься об этом. Я живу в доме напротив твоего на третьем этаже и я уже давно заметила, что ты смотришь, что я делаю по вечерам. Нет, сначала я не знала кто этот человек, который почти каждый день подходит к окну и подолгу смотрит вниз. Я специально не задёргивала шторы, немножко дразнила его. Глупо? Ты так считаешь? Может быть. Я всё думала, а вдруг он подойдёт ко мне на улице и скажет что видит меня почти каждый вечер, что мне тогда делать? Мне это немного щекотало нервы, так что я даже не знаю, кого дразнила больше его или саму себя. Ты не думай, я не какая-нибудь там, просто немного хотелось побаловаться. Ты опять думаешь, что это глупо? Да мне и самой это надоело, и я уже собиралась навсегда наглухо задёрнуть плотными шторами окно моей комнаты, когда произошла эта случайная встреча, и Мария мне невзначай сказала, что тебя зовут Пабло и ты живёшь в квартире двумя этажами выше её. Тогда я и поняла, что это ты смотришь на меня и решила оставить окно открытым, а вдруг я тебе немного нравлюсь и ты подойдёшь ко мне. А может быть ты и не на меня смотришь, а просто так стоишь у окна. Трудно сказать, дома достаточно далеки друг от друга, к тому же не обратил же ты тогда на меня ни малейшего внимания, даже не поздоровался. Наверное смотришь не на меня, просто стоишь, выкуриваешь у окна сигарету и отдыхаешь, но это уже всё равно, я уезжаю. Моя учёба закончилась, я получила диплом геолога и завтра поеду на неделю домой, отдохнуть чуть-чуть, а потом на Север страны. Мне предложили работу в небольшом городке на севере, и я согласилась. Есть предположение, что в этом районе могут быть залежи серебрянной руды. Теперь тебе не на кого будет больше смотреть, хотя какое это имеет значение: ты ведь тоже заканчиваешь через неделю. Мария говорила, что у тебя большое будущее, что тебя уже ждут в центральном госпитале в качестве ведущего терапевта. Ну что же, я хочу тебе пожелать самого светлого будущего.
Сегодня съезжу на вокзал за билетом на вечерний поезд, вернусь домой, соберу последние вещи. А перед отъездом зайду в твой дом и опущу это письмо в твой почтовый ящик. Завтра, когда ты его получишь, я уже буду далеко.
Пока.
Мне очень жаль, что я тебе не понравилась. Но ничего с этим не поделаешь, не судьба.
Твоя соседка из дома напротив,
Мариелиз Перес."
В конце письма стояла дата. Оно было написано ровно неделю тому назад, за день до того, как погибла Мариелиз.
Пабло держал письмо за самый его краешек, закрывая пальцами только имя девушки, достал из кармана спички и поджёг его. Он терпеливо подождал пока огонь не подобрался к самым пальцам, стряхнул сгоревший пепел на пол и быстро задул небольшое пламя. Затем вложил обгоревший кусочек письма с именем девушки в конверт, собрал пепел и несколько лепестков роз с пола и тоже положил их туда же. После чего спрятал конверт в нагрудный карман рубашки.
Женщина прижала руку ко рту и быстро вышла из комнаты.
Пабло просидел на полу до самого утра, раскачиваясь из стороны в сторону и смотря перед собой, ничего не видящими глазами.
- Боже мой, Боже мой, Мариелиз Перес, как же так? Ведь если бы я не ждал, всё могло быть иначе, Боже мой, - шептал Пабло, - Не судьба, Мариелиз. Как глупо. Ты знаешь, я уеду. Мне должны предложить место в новом современном госпитале, но я не хочу здесь быть. Я уеду далеко-далеко в тот маленький городок на севере, в районе которого может быть найдут серебро.
****
Жена настояла на очень скромных похоронах: только члены своей семьи, несколько коллег, мэр города, да ещё пара друзей собрались вокруг свежей могилы.
Отец Родриго несколько заунывным голосом читал заупокойную молитву, жена плакала под глухой вуалью, две дочери покойного горестно всхлипывали, сыновья и внуки стояли, молча склонив головы.
Стояла жара, и все начали мучаться от неё в своих чёрных костюмах, но откуда-то с гор, принеся облегчение собравшимся, внезапно подул прохладный ветер, а на могилу начали сыпаться, неизвестно откуда взявшиеся, огромные хлопья чёрного пепла или сажи. Буквально за несколько минут они засыпали всю могилу. Все недоумённо смотрели откуда они появляются, но ничего не могли заметить. Они возникали как бы из ниоткуда и плавно опускались на землю.
- Плохой знак, - тихо сказал кто-то из собравшихся.
Жена Пабло зарыдала ещё громче.
Сажа опускалась на всех, но на удивление никого не пачкала. Один из сыновей Пабло поймал несколько хлопьев и попытался их растереть в ладони.
- Это не сажа, мама, - обескураженно сказал он, - это лепестки чёрных роз.
- Хороший знак, - сказала она и улыбнулась, - идёмте домой. Пусть его душа навсегда обретёт покой.
****
На следующий день маленький пятилетний правнук Пабло, Пабло младший, рассказал своей маме, что видел девушку в воздухе, которая держала в руках огромный букет чёрных роз, она отрывала от них лепестки и бросала эти лепестки на землю.
Жена, разбирая оставшиеся бумаги Пабло, нашла старый конверт, адресованный Пабло с лежащим в нём обгоревшим кусочком бумаги, на котором было написано только имя Мариелиз Перес, листочками пепла и несколькими засушенными лепестками красной розы. Подумав, она взяла конверт и отнесла его на кладбище. Там она положила его у изголовья могилы и засыпала землёй.
Через год, неизвестно как, на могиле выросли два розовых куста, один красный, другой чёрный. Их никто не сажал, и они растут там, осыпанные прекрасными цветами, до сих пор.