Гриффит Ченс Августинович : другие произведения.

Путы Альянса

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Роман по вселенной BattleTech. История про художницу из высшего общества, сожительствующую с простолюдинкой. Все бы ничего, но обе служат в аэрокосмической авиации недавно образованного Альянса Лиры перед самым разгаром Гражданской войны ФедСода. Мехи практически отсутствуют, зато наличествует трогательная женская дружба

Пролог.

   Академия Сангламор
   Скаи
   17 марта 3063 года, 18:47
  
   Жаркое как рдеющие угли первое солнце уже почти скрылось за горизонтом. На виду оставался лишь его краешек, все еще расцвечивающий небосклон в удивительную смесь из нежно-розового, кремового и оранжевого. Последние отблески дневного света еще сверкали на стеклах верхних этажей зданий кампуса, но на земле сумерки вступали в свои права. Сливались между собой тени вековых платанов, высаженных вдоль аллеи, цвета дня блекли, словно бы растворяясь в мягком бархате новорожденной ночи.
   Ильзе всегда нравились закаты на Скаи. Обычные времена суток в бинарной звездной системе теряли значительную долю смысла - или, вернее, обретали новые. Оранжево-красный свет второго солнца оставался почти незаметен днем, но иногда превращал ночную темноту в тусклые красноватые потемки, которые не давали спать и навевали мрачные мысли. Но тем краше выходили те редкие моменты, когда закаты обоих солнц совпадали. Тогда два света, ярко-желтый и приглушенно-красный, смешивались друг с другом и выплескивались на небосвод фантастической палитрой оттенков.
   В такие моменты Ильза давала волю карандашу и кисточкам. Самый удачный свой "Закат на Скаи" она полгода назад выслала отцу. Вряд ли заслуженный лейтенант-генерал мог по достоинству оценить композицию или цветовое решение - отец был офицером старой закалки и консерватором до кончиков ногтей, а Ильза в живописи склонялась к импрессионизму - но девушка изо всех сил старалась быть любящей дочерью. Да и никогда не повредит напомнить семье, что твои таланты не ограничиваются военной карьерой.
   Еще один "Закат", чуть менее удачный, но все равно неплохой, висел над кроватью у Ильзы в ее каюте - именно его судьбу девушка сейчас и решала. Лимиты багажа для выпускников установили достаточно жесткие, вещей было много, и пейзаж имел все шансы отправиться в бочку для сжигания прелых листьев, в которой за прошедшие годы превратились в пепел все прочие ее картины. "А ведь вряд ли мне удастся снова вернуться сюда и попробовать написать "Закат" еще раз. У военных немного времени для путешествий... если только в качестве туриста, когда буду на пенсии", - эта мысль заставила ее улыбнутся.
   Ильза Манн, еще вчера кадет академии Сангламор, а сегодня дипломированный пилот аэрокосмического истребителя и новоиспеченный лейтенант ВСАЛ, сидела на каменном основании ограды капмуса и беззаботно размышляла о будущем, разглядывая угасающие отсветы заката на зеленоватом небе.
   Кампус гудел. Официальная часть выпускной церемонии завершилась полчаса назад, и бывшие кадеты с удовольствием и размахом продолжили праздновать в неофициальной обстановке. Непременной частью любого празднества в Сангламоре были песни - причем молодежь традиционно отдавала предпочтение мощи в противовес качеству, потому нестройное хоровое пение раздавалось особенно часто. Тон задали будущие офицеры броневойск, грянув всем выпуском "Panzerlied", мехвоины продолжили "Песками ржавыми Таукросса". На новомодную "Катрина, Катрина" уроженцы Скаи как раз сейчас отвечали длинной переливчатой "Tiocfaidh Аr lА". Ильза не понимала ни слова - местные и раньше любили исполнять свои гэлльские песни, а эта ночь могла и вовсе превратится в фольклорный фестиваль песни и пляски.
   Впрочем, такой разгул вполне соответствовал слегка эксцентричному дух Сангламора, традиции которого уходили еще в докосмическую эпоху. Даже выпускной день был приурочен к какому-то древнему терранскому празднику. Лейтенант с удовольствием потянулась. Парадная форма обычно казалась ей неудобной, но только не сегодня. В который раз она погладила шелк обернутого вокруг талии зеленого пояса с кистями, словно опасаясь, что заслуженная регалия пропадет - но та каждый раз оказывалась на месте. Оставаясь все такой же прекрасной.
   - Все не налюбуетесь, лейтенант? - неожиданный вопрос заставил Ильзу вздрогнуть. Впрочем, она тут же узнала голос.
   В десятке шагов, на утоптанном песке дорожки появилась хорошо знакомая фигура. Лейтенант Сара Винтерс. По своему обыкновению, Сара собрала свои иссиня-черные волосы в небольшой хвост. Даже под жаркими солнцами Скаи кожа девушки оставалась бледной, почти фарфорово-белой. В сочетании с небольшим ростом, узкими плечами и тонкой осиной талией это придавало ей кукольную хрупкость, но внешность была обманчивой. Сара выросла в рабочих кварталах Трента, и имела репутацию первой задиры среди пилотов академии. Раскрасневшееся лицо выдавало, что лейтенант несколько навеселе.
   Ильза была на пядь выше подруги. В наследство от бессчетных поколений предков-аристократов она получила ярко пшеничные волосы и выразительные льдисто-голубые глаза. Суровые тренировки в Сангламоре избавили ее от присущей ей в детстве полноты, но так и не смогли стереть веснушки с лица..
   - Присаживайтесь, лейтенант. Можете тоже полюбоваться.
   - Не могу отказаться от такого приглашения, лейтенант!
   В этот день все вчерашние кадеты готовы были до посинения обращаться друг к другу по званию.
   Сара Винтерс села слева, вплотную к Ильзе, расстегнула китель и показала на припрятанную под ним бутылку:
   - Одолжила у одного горца. Он все равно уже спал, и больше бы выпить не смог. Слабак! Там еще добрых две трети.
   Сохраняя серьезный вид, Ильза одобрительно кивнула:
   - Хорошая работа, лейтенант. Что пьем?
   - Эмм... понятия не имею, - Сара извлекла бутылку и оглядела этикетку, - осмелюсь доложить - это скотч, лейтенант!
   Кажется, любое событие на Скаи не обходилось без скотча.
   - Ну, за нас, - Винтерс сделала хороший глоток и закашлялась, - какая же дрянь!
   Ильза понюхала бутылку и осторожно отпила:
   - Да нет. Просто не надо пытаться выпить полбутылки разом.
   Они немного помолчали, Манн любовалась закатом, а Винтерс теребила кисти на зеленом кушаке подруги.
   Кстати, у меня хорошие новости, - Ильза прервала молчание. - Отец пишет, что удовлетворить мою просьбу будет несложно. И еще он добавил, что это неплохая идея. Подозреваю, он думает, что ты хорошо на меня влияешь.
   - Здорово! Обожаю тебя! - Сара поцеловала ее в щеку.
   - Да будет тебе... - Ильза зарделась, - происхождение помогает срезать углы, вот и все. Готовься паковать вещи, мы вместе отправляемся в 112-е авиакрыло из 2-й ПБК Гвардии Донегала.
   - Значит, мы все-таки будем летать вместе. Да двух таких крутых пилотов, как мы, поставят в один лэнс остальной эскадрилье будет нечего делать!
   Девушки рассмеялись. Ильза повернулась к подруге:
   - Кстати о крутых пилотах. Сколько ты набрала на аттестации?
   - Девяносто пять баллов.
   - У меня девяносто три.
   - Ха, пади ниц перед совершенством, неудачница! - Сара приняла было картинную позу, но не удержалась и показала подруге язык.
   Ильза фыркнула:
   - Это твое незаслуженное везение, не более. Хочешь пари?
   - Да с каких это пор ты бьешься об заклад, принцесска? С такими вещами не шутят, - Сара усмехнулась, - выкладывай, что у тебя на уме.
   - Все просто. Мы будем в одной эскадрилье, а значит в равных условиях. Служба расставит все на свои места. Имею честь заявить вам, лейтенант, что, во-первых, вы говорите с будущим первым асом Альянса, а во-вторых, вам следовало бы летать на метле, а не на аэрокосмическом истребителе. И я первой собью противника.
   - Думаешь, нам придется повоевать? - Сара недоверчиво прищурилась.
   Ильза пожала плечами.
   - Со времен Четвертой Наследной воюет каждое поколение. Слишком много врагов вокруг: Драконы, Лига Свободных Миров, а теперь у нас еще и общая граница с кланами. А еще есть пираты, сепаратисты и... повстанцы. Так что рано или поздно в бой мы попадем, я в этом уверена. Только не говори, что ты струсила.
   - Струсила?! Ты совсем захмелела, что ли! Я просто хочу услышать, что ты готова поставить на кон. Потому что в эскадрилье первым асом буду я.
   Ильза снова фыркнула, всем своим видом продемонстрировав снисхождение.
   - Уж если ты каким-то чудом опередишь меня, то каждую неделю с меня скотч.
   Сара рассмеялась.
   - Ха, ну уж нет! Когда я свалю первого, ты поведешь меня в самый пафосный ресторан, который мы найдем! И спустим всю твою получку!
   - Ты уверена? - Ильза хищно улыбнулась. - Я ведь потребую такой же ставки и от тебя. Так что готовь сухари, чтоб не помереть с голоду, когда мы прокутим всю твою получку. Потому что я первой заработаю абшуссбалкен.
   - Абшусс... что?
   Ильза закатила глаза.
   - Метку на киль за сбитого, деревенщина! Неужели славные традиции братства воздушных воинов-истребителей, в которое ты только что вступила, для тебя ничего не значат?
   Сара прищурила глаза и сжала тонкие губы. От этого взгляда по телу Ильзы пробежала дрожь. "Ох, как бы мне не пришлось заплатить за дерзость... уже этой ночью".
   - Не вопрос. Только, чур, считать будем только воздушные победы. И никаких чертовых вертолетов.
   - Решено. Пусть победит сильнейший!
   Девушки с важным видом обменялись рукопожатием. Пару мгновений они смотрели друг на друга, потом не удержались и прыснули , одновременно рассмеявшись в голос.
   Весенний вечер был теплым, их окружали друзья, а бутылка скотча была еще наполовину полна. Ильза Манн и Сара Винтерс запомнили этот вечер, как один из самых счастливых в своей жизни.
  

Часть первая. Аркадия.

   2 апреля 3063 года, 06:45
   0+0
  
   - Вот это громадина!
   Долгий двухнедельный полет подходил к концу. Этим утром лайнер вошел в гравитационное поле Аркадии и начал торможение, сбрасывая скорость перед тем, как войти в атмосферу. Экипаж вежливо, но настойчиво попросил всех гражданских пассажиров удалиться, сославшись на требования безопасности. В результате, пока цивильные сидели по каютам и паковали вещи, вся прогулочная галерея оказалась в распоряжении двух новоиспеченных лейтенантов. Это просторное помещение с кожаными креслами, собственным баром и настоящими карликовыми пальмами в кадках у стен обычно кишело посетителями. Сейчас Ильза и Сара могли в последний раз насладится комфортом путешествия на одном из "Монархов".
   Жалюзи смотровых окон были подняты, и сквозь прозрачный арочный свод над головой можно было любоваться бесконечной чернотой космоса с редкими проблесками звезд. Голубовато-зеленый диск планеты, окруженный сияющим маревом атмосферы, медленно наползал сверху.
   А справа, едва ли в десятке километров, висела махина линейного крейсера. Мощный бронекорпус ощетинился башнями с орудиями титанического калибра. Увенчанная антеннами сенсоров надстройка гордо вздымалась над хребтом. Корабль был лишен всякого намека на мягкие обтекаемые обводы. Грубый, угловатый военный механизм колоссальных размеров, готовый смести любого противника. На сверкающей броне форштевня ясно видна эмблема: сжатая латная перчатка, стальной кулак Альянса Лиры.
   Сара задрала голову вверх, восторженно пожирая глазами корабль. Восхищенно охнув, она повторила еще раз:
   - Какой огромный! Совсем не такой, как на головидео!
   Сидящая в кресле Ильза кивнула. После полетов первым классом на каникулы, которыми ее в детстве частенько баловал отец, вид холодной красоты космоса был ей не в новинку. Но гигантский корабль притягивал и ее взгляд.
   - Ты права, зрелище фантастическое. Нам невероятно повезло оказаться здесь. Мало кто в академии мог похвастаться, что воочию увидел Иггдрасиль.
   Сара пренебрежительно фыркнула:
   - С ума сойти. Самый современный корабль Альянса назван в честь какого-то древнего дуба с непроизносимым названием. Тьфу, язык сломаешь.
   Она потянулась в карман за телефоном, намереваясь сделать несколько снимков. Ильза покачала головой.
   - Лучше не стоит. Военная цензура наверняка не позволит тебе сохранить эти фото. Да и начинать карьеру со скандала будет слишком экстравагантно... даже для тебя.
   Сара немедленно обернулась. Как всегда, услышав даже легкую подколку, она тут же парировала с целеустремленностью бультерьера.
   - Ах так?! Тогда ты будешь соучастницей! Давай-ка, щелкни меня на фоне этой малышки!
   Брошенный телефон шлепнулся на руки Ильзы. Та со вздохом уступила и сделала несколько снимков дурачащейся подруги на фоне звездной панорамы за ее спиной. Сара строила глазки несколько минут, прежде чем шлепнулась в кресло рядом и потребовала телефон назад.
   - Класс! Как тебе вот эта? - На снимке брюнетка самозабвенно стреляла глазками в камеру, раскрыв пальцы в знаке V. Сияющий в лучах звезды корпус Иггдрасиля был едва виден из-за ее головы.
   - Очаровательно, - Ильза притворно закатила глаза. - Если тебе так нравится флот, могла бы попроситься в палубное авиакрыло.
   Сара на миг оторвалась от экрана, бросив взгляд на лицо подруги.
   - Э-э-э, нет. Космос не для меня. Весь этот вакуум, холодина, б-р-р! Кроме того, кто-то должен за тобой присматривать, принцесска.
   - Ты не почувствуешь холод в вакууме. Дипломированному пилоту АКИ стоило бы это знать. Как и то, что Иггдрасиль вообще-то был не дубом, а ясенем.
   Сара хохотнула и поправила прическу, тщательно уложив хвостик под форменное кепи. Убрала телефон в карман, дотянулась до подноса на ближайшем столике, взяв оттуда хрустальный стакан с жидкостью насыщенного янтарного цвета. С наслаждением сделала небольшой глоток.
   - Да, вот так можно летать. Раз уж вы оплатили билеты, то я оставлю без последствий ваше бестактное замечание, лейтенант Манн. Но в наказание, - она скосила глаза на Ильзу, - вы все равно сама потащите свой багаж.
  

***

  
   Тяжелый "Монарх" вошел в атмосферу и покрыл несколько тысяч километров, планируя в потоке разреженного воздуха. Спустя час после рандеву он коснулся земли в космопорте Витины, одного из десятка мегаполисов, разбросанных по всей поверхности Аркадии. Огромному аэродинамическому дропшипу потребовалось несколько километров пробега по посадочной полосе, прежде чем он полностью погасил посадочную скорость и замер неподалеку от приемного терминала. Тут же "Монарх" облепил рой из десятков автобусов и автомашин.
   Поток пассажиров выплеснулся на бетонку. Впервые оказавшись на земле после долгого путешествия, люди спешили по своим делам. Большинство просто подбирали багаж и уходили к поджидающему транспорту. Стюарды в синих ливреях помогали отстающим, изредка с широкой улыбкой принимая благодарности за полет. Кое-где происходили трогательные сцены семейных встреч.
   В этой суете две фигурки в военной форме совершенно не привлекали внимания. Девушки быстро пересекли людской поток. Вся поклажа Сары уместилась в вещмешок средних размеров, но брюнетка не пошевелила и пальцем, чтобы помочь подруге с ее чемоданами. Утреннее солнце только начинало свой долгий путь в зенит, но уже успело разогреть бетонку до подрагивающего марева. День обещал быть жарким.
   Чуть в стороне от остального транспорта стоял армейский джип. Возле него в расслабленной позе замер мужчина средних лет, одетый комбинезон цвета хаки. Он не носил головного убора, открыв взглядам коротко обстриженную шевелюру с небольшой лысиной. Мужчина жевал жвачку и читал журнал в яркой обложке с заголовком из переливающихся огоньков. Комбинезон украшала пестрая смесь из официальных, полуофициальных и совершенно неуставных нашивок. Одной из них была приметная эмблема с латницей и короной, нашитая на правом плече.
   Завидев приближающихся девушек он немедленно отложил чтение, встал по стойке смирно и отсалютовал обращенной вниз ладонью. Сара небрежно приложила руку к виску. Ильзе пришлось поставить чемоданы чтобы сделать то же самое.
   - Лейтенант Винтерс.
   - Лейтенант Манн.
   - Капрал Бломер, вестовой эскадрильи Цезарь 112-го авиакрыла. Добро пожаловать на Аркадию. Разрешите, фрау лойтнант? - едва Ильза успела кивнуть, как он перехватил чемоданы и умело загрузил их в джип. Потом подошла очередь сложенной конструкции из алюминиевых трубок, которую девушка несла на ремне через плечо. Сара забросила свой вещмешок самостоятельно, и с показным интересом наблюдала за погрузкой.
   - Тяжело, ч-ч-черт! Прошу прощения, фрау лойтнант. Могу я поинтересоваться, что это?
   - Мольберт, - Ильза почувствовала, что краснеет. Улучив момент, когда Бломер отвернулся, она показала подруге язык. - Благодарю, капрал.
   Капрал хмыкнул, но лицо его не дрогнуло. Если он и был удивлен странным багажом новоприбывшей, то ему хватило такта и опыта, чтобы держать это удивление при себе. Ильза истолковала молчание по своему, и немедленно стала гадать, какие истории пойдут о ней среди рядовых в первый же день. Заняв переднее сидение, Сара с ухмылкой наблюдала за выражением ее лица.
   - Нам далеко ехать? Не хотелось бы тратить время попусту. - Осведомилась она, выдернув подругу из страны грез.
   - Километров десять, не больше. Дороги свободны, так что мигом домчу.
   Бломер сел на место водителя, завел двигатель. Ильза разместилась на заднем сидении. Вытерла капельки пота со лба. Несмотря на ранний час, сухой воздух уже довольно чувствительно разогрелся. Девушка сняла кепи и засунула его под погон, открыв свои светлые волосы набегающему потоку ветра.
   Джип быстро разогнался по бетонке, миновал будку КПП с поднятым шлагбаумом и выехал на трассу. Космопорт Витины располагался на плато между двумя скалистыми горными кряжами. В нескольких километрах дальше виднелась окраина мегаполиса с ввинченными в небо иглами небоскребов. Автомобиль катил в другую сторону, все больше удаляясь от цивилизации по широкому асфальтовому шоссе.
   - Почему так мало машин, капрал? - Ильза задала первый пришедший на ум вопрос. Встречный ветер уносил слова, поэтому ей пришлось повысить голос, прежде чем ее услышали.
   - Не сказал бы, что мало, фрау лойтнант. Это вполне обычное состояние.
   - Разве сейчас не час пик?
   Бломер коротко хохотнул. Звук был такой, будто в цилиндры попала горсть железных опилок.
   - На Аркадии не бывает часа пик. Местные предпочитают работать с десяти до четырех, с перерывом на полуденный сон.
   Машина неслась дальше, наматывая на колеса километр за километром. Дорога ушла в темный тоннель, и после нескольких минут под землей джип вновь оказался на трассе петляющей по серпантину, врезанному в склон горной гряды. По правую руку текла широкая река. Говорить Ильзе не хотелось, да и в открытой машине это было затруднительно. Сара радостно щелкала окрестности телефоном, поминутно тыкая получившиеся фотографии под нос Бломеру. Тот отвечал коротко, но судя по тону - вежливо.
   Русло реки делало несколько замысловатых поворотов. Серпантин повторял их все, временами подходя настолько близко к обрыву, что от падения в бурлящую воду внизу путешественников отделяло лишь леерное ограждение. После очередной петли вдоль скального выступа горы вдруг расступились, открыв взглядам широкую долину посреди окружающих ее горных пиков. После преодоленных стремнин водный поток замедлялся и впадал в узкий залив, через несколько километров переходящий в море. На левом берегу реки тянулись две параллельные взлетные полосы, густо расчерченные жирными мазками резины. Вдоль взлетных полос располагались ремонтные ангары и укрытия для самолетов, за ними виднелся целый городок из казарм и административных зданий. Увенчанная стеклянным куполом контрольная башня высилась на другом берегу реки.
   Посреди залива, на глаз всего в полукилометре от глиссады из воды торчал целый холм с густо поросшими лесом склонами и покатой вершиной. Бломер сбросил скорость и полуобернулся назад, ведя машину одной рукой.
   - Вот это и есть авиабаза Марем. Сейчас здесь сидят две эскадрильи из 112-го донегальского, и еще батальон десантников из 26-го легкопехотного полка. Дорогу вы сами видели... потому командант строго-настрого запретил возвращаться из Витины под мухой.
   Примерно половина ангаров щеголяли рыжими пятнами ржавчины на гофрированном железе, а на подъездных путях вокруг них скопился мусор. Со стен части зданий облупилась штукатурка, обнажая голый бетон. Судя по всему, Марем знавала лучше дни и условия.
   - Вон ту штуку, - Бломер указал на холм посреди залива, - пилоты прозвали Ведьминым котлом. Там стоит радиомаяк, так что заход на посадку в Мареме именуют не иначе как "прыгнуть в котел".
   Сара громко фыркнула с переднего сидения. Будучи до предела суеверной, она тщательно это (и безуспешно) скрывала это от подруги, поэтому относилась к любым намекам на сверхъестественное с показной иронией. Демонстрация пропала всуе - Ильзу совершенного поглотил открывшийся пейзаж. Был прибой, волны бились о камни, омывая Котел пенными бурунами.
   Капрал повел джип параллельно рулежке, вдоль ряда бетонных ангаров. Сквозь распахнутые ворота было видно стоявшие внутри истребители в окружении техников. Бломер остановил машину возле крайнего ангара справа, где аэродромный люд суетился сильнее прочего.
   - Капрал, разве мы не должны в первую очередь доложится старшему офицеру? - осведомилась Сара, отстегивая ремень безопасности.
   - Виноват, фрау лойтнант, я был уверен, что вы сначала заходите взглянуть на ваши птички. Парни из роты обслуживания неделю спали урывками, чтобы успеть подготовить их к вашему приезду.
   Сара буркнула что-то невразумительное, но все-таки вылезла из машины. Как зачарованная Ильза вошла вовнутрь.
   В ангаре на трехточечных шасси с носовым колесом стояли рядышком две одинаковые крылатые машины. Вытянутый, полукруглый в сечении фюзеляж, с остеклением кокпита в форме капли. К фюзеляжу примыкали широкие, но короткие стреловидные крылья. Сзади, сразу широким соплом реактивного двигателя, размещался небольшой треугольный киль. Истребители блестели свежей небесно-голубой краской, которая еще усиливала впечатление стремительности. Они стояли на земле, но не принадлежали ей.
   - Это назначенные вам... - начал Бломер.
   - "Центурионы", - в один голос ответили подруги. Сара продолжила недовольным тоном, - тридцатитонный хлам эпохи Наследных войн.
   - Прошу прощения у фрау лойтнанта, это никакой не хлам. - Бломер казался оскорбленным. - Обе машины собраны на Донегале в 3043-м и прослужили в линейных частях меньше пяти лет. Мы заменили всю авионику, заново отшлифовали дюзы. Реакторы тянут, как бешеные черти! Парни очень привязались к этим птичкам. Клянутся, что пилоты не будут разочарованы.
   - Они прекрасны, - тихо проговорила Ильза. Девушка подошла к ближайшему "Центуриону" и коснулась фюзеляжа. Броня была гладкой и слегка теплой на ощупь. Собравшиеся вокруг техники прекратили работу, девушка чувствовала на себе чужие взгляды. Пристальные, испытующие.
   - Никогда не видела настолько ухоженного истребителя. Спасибо за вашу работу, господа. Мы с лейтенантом Винтерс обещаем заботится об этих птичках в полете с той же тщательностью, как вы это делаете на земле. Мне не терпится поднять его в воздух.
   - В любую минуту, мэм, - отозвался один из техников. - Только дайте знать, мы подготовим птичек к полету.
   Ильза тепло улыбнулась ему в ответ. Парень в замызганной спецовке смутился, и стал вытирать масляные пятна с рук.
   - С радостью. Дайте нам только встретится с командиром эскадрильи.
   Когда Ильза покидала ангар, техники провожали ее взглядами.
   - Что это была за выходка? - осведомилась Сара с тенью ревности в голосе. Ильза пожала плечами.
   - Сама не знаю. Но я надеюсь, они смогут полюбить нас так же сильно, как эти "Центурионы". Поехали, капрал Бломер - не стоит заставлять командира эскадрильи ждать слишком долго.
  
   2 апреля 3063 года, 8:40
   0+0
  
   - Нормально? - Ильза расправила плечи, в очередной раз пригладила ладонями мундир на боках. После езды в открытом джипе прическа безнадежно растрепалась. Беспорядок пришлось прикрыть, вернув кепи на голову.
   - Да не дергайся ты так, - чуть слышно шипела Сара, поправляя подруге воротничок . - Как институтка, ей богу. Все будет путем.
   Коридор был пуст. Сара воровато огляделась по сторонам, приникла к подруге всем телом и коснулась ее губ коротким поцелуем. Прежде, чем Ильза успела ответить, брюнетка уже отпрянула и постучала в тяжелую дверь с табличкой "Гауптман Израэль Фостер", прикрученной на уровне глаз. Ответом стал неопределенного тона рык из-за двери.
   Кабинет гауптмана оказался теснее, чем можно было ожидать. Еще сильнее скрадывали пространство массивные шкафы, уставленные бесконечными рядами книг. Громоздкий стол с дубовой крышкой делил помещение почти пополам. Поверхность стола покрывали разбросанные в беспорядке документы и оперативные карты, придавленные сверху коллекцией разнообразного хлама, из которой выделялись доверху набитая бычками пепельница, и наполовину разобранный 12-мм пистолет.
   Сам гауптман Фостер не потрудился встать для приветствия. На лицо ему можно было дать лет сорок, но всклокоченная черная шевелюра, застарелая щетина на лице и глубокие морщины вокруг глаз добавляли еще десяток. Фостер носил кожаную летную куртку нараспашку, под которой виднелась майка-алкоголичка, явно несвежая. Его костюм завершали серые форменные брюки и кожаные ботинки, которые он выставил на всеобщее обозрение, взгромоздив ноги на стол.
   Фостер сидел в пол-оборота к стене, на которой висел широкий плазменный видеоэкран. Когда две девушки вошли в кабинет и синхронно салютовали, он не потрудился встать или отвлечься от видео. Экран висел боком, Ильза мельком взглянула на него и увидела очень симпатичную, очень фигуристую китаянку в очень тесном бикини, которая усердно натирала мыльной губкой ярко-красный спорткар.
   - Лейтенант Винтерс.
   - Лейтенант Манн, прибыли для прохождения службы... - окончание фразы повисло в воздухе. Фостер медленно развернулся к вошедшим. Китаянка на экране призывно подмигнула.
   - Гос-с-с-пади, - медленно по складам протянул гауптман, все еще сидя в кресле. - Да у меня телевизор старше, чем вы обе. Скорее всего, вместе взятые.
   Девушки так и замерли с поднятыми к виску ладонями. Сара сжала зубы и задрала носик, безуспешно пытаясь оставаться бесстрастной. Кресло скрипнуло, Фостер поднялся на ноги по свою сторону стола. Он оказался одного роста с Ильзой и на ладонь выше Сары, но гораздо шире в плечах. Под распахнувшейся курткой мелькнула волосатая грудь.
   - Вольно. Лейтенант Винтерс, не нужно пожирать меня глазами, я не пирог с голубикой. Говорите, что хотели.
   - Благодарю. Во-первых, юный возраст не помешал мне окончить Сангламор с отличием. А во-вторых, если этот телевизор действительно проработал два десятка лет, я бы немедленно выкинула такой позорный хлам. Сэр.
   - Не слишком-то уважительно к вышестоящему офицеру, а, лейтенант? - Фостер пакостно оскалился.
   - Вы не слишком-то напоминаете вышестоящего офицера. Ни формой, ни поведением.
   Стоя в метре рядом с подругой Ильза похолодела. Да что она вообще несет?! Она хотела вмешаться, но от страха язык будто прирос к небу. Девушка ясно чувствовала капельку холодного пота, медленно стекающую по лбу. Она уже практически видела, как разъяренный гауптман выходит из себя и выгоняет их обеих прочь.
   Однако взрыва не последовало. Фостер все так же скалился, глядя на Сару с некоторым оттенком одобрения в глазах - так смотрят на умильного, но не в меру злобного щенка, самозабвенно лающего на гостей.
   - А вы не из пугливых, Винтерс. Я уважаю это. В моей эскадрилье порядок такой: я не караю за откровенность, пока мои пилоты делают то, что я говорю - и уважают положение, а не форму. Вас обеих это устраивает?
   Ильза судорожно кивнула. Сара улучила момент и искоса глянула на подругу с торжествующим видом - мол, я же говорила тебе. Улыбчивая китаянка на экране принялась умело разбирать карбюратор, сопровождая свои действия трескотней на непонятном языке.
   - Так точно, герр гауптман.
   - Тогда добро пожаловать в ряды Второй Донегальской и Цезарей из 112-го авиакрыла. Признаться, я не хотел брать сразу двух пилотов новичков, но небожители передали мне письмо с весьма вежливой просьбой от лейтенант-генерала Манна из оперативного штаба Гвардии. Теперь я начинаю подозревать о некой связи уважаемого лейтенант-генерала и стоящей здесь с потерянным видом лейтенантом Манн. Не пугает ставить чужую карьеру в зависимость от воли родственников, а, лейтенант?
   "Ну и что мне ему ответить?" - гадала Ильза, пытаясь выдержать взгляд нового командира. Под внешней неряшливостью, в Фостере чувствовалось что-то железное, непреклонное и яростное. Выдержать его тяжелый взгляд из-под густых бровей было нелегко. Девушка мучительно боролась с желанием повернуться к подруге в поисках хоть какой-то поддержки. Но с каждой секундой промедления ее воля таяла, так что медлить было нельзя.
   - Никак нет, герр гауптман. Мы с Сарой... то есть лейтенантом Винтерс очень хорошо знаем друг друга. В мире нет человека, которому я доверяла бы сильней. Поэтому единственный раз я обратилась к отцу, чтобы он помог устроить нас вместе. Я не собираюсь использовать его связи более, обещаю.
   Фостер жестом прервал ее. Лицо гауптмана на миг поморщилось, как будто ответ его не удовлетворил.
   - Нет-нет, я вполне верю в чистоту и невинность ваших намерений. И понимаю желание собрать друзей на вечеринку с уродами типа меня. Но вот что настораживает: Цезари сейчас - самая лучшая и слетанная эскадрилья во всей Второй Донегальской, чтобы там не пели эти хуесосы из штаба. Мои люди хорошо притерлись друг к другу. У меня возникнут сложности с вашим, - Фостер пощелкал пальцами, подбирая выражение, - сестринским тандемом?
   - Могу гарантировать, что нет, сэр. Мы были лучшими пилотами курса. Вы не пожалеете, если примете нас.
   - Бла-бла-бла! - Фостер словно оскалился, мигом убрав с лица серьезное выражение. - Архонт-принцесса в великой мудрости своей не платит нам за трепотню. Вы обе справитесь с "Центурионами"?
   - Думаю, да.
   - Блеск. Можете час отдохнуть, потом в каптерку подбирать гермокостюмы. В одиннадцать обеим быть в кокпитах в готовности к вылету... а я рассчитываю к тому времени протрезветь.
  

***

  
   - Уж не знаю про телек нашего уважаемого гауптмана, но эти костюмы точно старше нас, - Сара прошлась по раздевалке, после чего принялась поправлять огромный сапог своего "слоновьего костюма"
   Женская раздевалка на пятнадцать шкафчиков оказалась занята едва ли наполовину, так что выбор места был обширный. Девушки заняли два свободных шкафчика в углу, запрограммировали кодовые замки и вставили пару подписанных листиков из блокнота Ильзы в окошки для фамилий.
   - Как будто в учебке было лучше, - пробормотала Ильза, не поднимая головы. Она упорно боролась с молнией комбинезона.
   Гермокостюмы, выданные дежурным сержант-майором, действительно знавали лучшие дни - местами починенные, залатанные, воняющие мощным дезинсектом. У костюма Сары на бирке было три последовательно зачеркнутые фамилии, и год выпуска стерт до нечитаемого состояния. У костюма Ильзы эта бирка отсутствовала в принципе, а миникомпьютер на бедре не подавал признаков жизни.
   - Нет, но... Вот сама посуди. Сколько нам рассказывали про модернизацию аэрокосмической авиации, а что мы получаем на деле - устаревшие машины, заношенные гермокостюмы и командира-алкаша. И стоило ради этого уезжать с Трента? - Стоя посреди раздевалки Сара свирепо подбоченилась с непреклонным видом, будто бросала вызов всей лиранской армии. Ильза пришлось оставить застежку. Она подошла к подруге и взяла ее за руку.
   - Знаешь, в чем-то ты права. Но нельзя получить все и сразу, - Манн мягко улыбнулась. Ей не всегда удавалось играть роль миротворца на публике, но наедине Сара легко поддавалась на чары ее обаяния.
   - Взгляни на светлые стороны. У тебя наконец-то есть твой собственный самолет, и инструкторы больше не будут заглядывать через плечо.
   Сара улыбнулась, ответив на рукопожатие:
   - Я знаю. Пойдем, покажем старому пердуну, что не зря мы в Сангалморе штаны протирали.
   - Принято! - подруги похватали шлемы и направились в летному полю.
   Короткий остекленный коридор выводил их прямо к ангарам. Сквозь прозрачные стены было видно, как тягач вытягивает на рулежку небесно-голубую "Чиппеву" с командирскими шевронами на крыльях. Два "Центуриона" уже стояли рядышком на взлетной полосе.
   - Кажется, герр гауптман любит большие машины, - прокомментировала Сара.
   - Тот еще сундук, - Ильзу не впечатляли тяжелые АКИ.
   - Да и пусть сундук. Во всяком случае, он не развалится на куски от первого попадания, - Винтерс вышла на поле.
  

***

  
   - Смотри, идет, - передатчик слегка искажал голос Сары. Хотя "Центурион" подруги стоял совсем рядом, на радиоканале слышался ощутимый треск. Просто отлично.
   Ильза покрутила головой и увидела маленькую фигурку, которая неспешно направлялась к тяжелому АКИ. От одного взгляда на шатающуюся походку гауптмана голова начинала кружиться, как от похмелья.
   Воспользовавшись последними секундами покоя, девушка закрыла глаза и откинулась в кресле. Она провела рукой по приборной панели, чувствуя под пальцами многочисленные приборы и тумблеры, и ясно представила таящуюся в машине мощь. "Ну что, "Центурион" - вот и наш первый совместный вылет. Надеюсь, у нас все получится. Кстати, как бы мне тебя назвать?.."
   - Значит так, - зазвучал в наушниках хриплый голос гауптмана, - рассказываю. Взлетаете парой, и чешете по указанному курсу. Мой позывной "Голиаф", ваши на этот вылет будут такие: Винтерс - "Малявка-1", вторая - не помню, как тебя зовут - "Малявка-2". Доложить, как поняли.
   - Малявка-1, принято.
   Ильза тяжело вздохнула. Да, Фостер точно не подарок.
   - Малявка-2, принято.
   - Молодцы, с одним заданием вы справились. Едем дальше. В ваши машины уже загружена карта нашего обычного полигона с навигационными точками. Облетите маршрут, а я покружу неподалеку, понаблюдаю, и если надо, вмешаюсь.
   "Что бы это значило, черт возьми?", - Манн нахмурилась. Во что тут можно вмешаться? Если у новичков возникнут технические проблемы, их все равно не решить из пролетающего рядом АКИ.
   - Оружие сейчас заблокировано и находится в учебном режиме, - продолжал гауптман, - Малявка-2, расскажи нам, что это значит?
   Ильза провела языком по губам и неспешно начала. Как учили - четко, но без лишних подробностей. Инструкторы в Сангламоре ценили ответы своими словами. Считалось, что это стимулирует независимое мышление у пилота.
   - В учебном режиме при нажатии на гашетку происходит симуляция выстрела. Если прицел был точным, цель поймана радаром и опознана как учебная, то происходит условное поражение цели. Пилот пораженной машины получает сигнал, что его АКИ уничтожен.
   - Коротко и по сути, Малявка-2. Одобряю, - по голосу было очевидно, что Фостер, по своему обыкновению, мерзко скалился, - одним словом, полетаем часок-другой да вернемся, как раз к обеду успеем. Все, Малявки, поднимайте машины.
   Диспетчер без проволочек разрешил взлет. Ильза осторожно маневрировала на полосе и наблюдала, как второй "Центурион" с ревом поднимается в воздух. В воздухе он казался еще прекраснее, точно ожил.
   - Давай-давай, Малявка-2, не тормози. Когда с неба будут сыпаться бомбы, времени на эти поездки не будет. Так что привыкай занимать полосу быстро и точно.
   - Вас поняла, - хмуро ответила Манн. Похоже, Фостер не успокоится и будет придираться по любому поводу. Ну и пусть, инструкторов пережили, и его переживем.
   Она перевела двигатель на максимальную мощность и отпустила тормоза. Разметка ВПП замелькала у нее перед глазами, ускоряя свой бег с каждой секундой. Отрыв... убрать закрылки, нос вверх, проверить скорость, проверить высоту... все, теперь можно убрать шасси. Индикатор положения шасси погас, сигнализируя, что стойки убраны, и девушка перевела дух. Пока все шло неплохо, и этот полет был не сложнее учебных вылетов в академии, но происходящее все равно заставляло ее нервничать.
   Приглушенный гул двигателя за спиной, ручка управления в ладони и бесконечное небо вокруг. Только сейчас девушка поняла, насколько соскучилась по этому ощущению. Оставшись один на один с машиной, она могла хотя бы на время забыть все земные неурядицы.
   Ильза набрала высоту и пристроилась к ожидающему ее "Центуриону" Винтерс. Истребитель покачал крыльями для приветствия, заложил широкий разворот и взял курс на первую навигационную точку.
   Полигон пилотов Второй Донегальской занимал кусок пересеченной местности площадью в несколько тысяч квадратных километров, расположенный в незаселенном районе Аркадии. Холмы с редкими лесами и кустарниками, никаких крупных рек, высот более сотни метров тоже не наблюдалось, что позволяло летать практически на любой высоте. Задание гауптмана предписывало облет нескольких контрольных точек на высоте трех тысяч метров, никаких целей для атаки отмечено не было. "Чиппева" Фостера держалась выше и далеко в стороне, за пределами видимости. Пока что гауптман ни словом, ни делом не вмешивался в полет.
   Через двадцать минут половина пути была пройдена. Под крылом проплывала монотонная лесостепь. Ужасно однообразно
   "Атакует? - все гадала Ильза, - вполне возможно. Надо смотреть в оба. Позиция у него уж слишком выгодная".
   - Как думаешь, Фостер нас атакует? - вышла на связь Сара, точно прочитав ее мысли.
   - Я почти уверена в этом. Иначе ему незачем было болтать про учебный режим оружия.
   - Принято. Надеюсь, моя задница в безопасности, Малявка-2.
   - Не сомневайся, Малявка-1.
   - Он должен быть на шести тысячах. Может поднимемся выше?
   - В нашем задании четко указана высота... - Ильза закусила губу в нерешительности.
   - К черту. Нельзя отдавать ему преимущество в скорости. На одной высоте мы легко обгоним его сундук.
   - Ты ведущий, решение за тобой. - Ильза все еще колебалась. Облажаться перед командиром в первый же день совершенно не хотелось, но девушка помнила главный принцип пилота-истребителя: никогда не превращай себя из охотника в жертву. Подставиться под неминуемую атаку тоже было равносильно провалу. К счастью, Сара быстро разрешила ее сомнения.
   - Окай. Сохраняем строй и поднимаемся на шесть тысяч.
   Ильза увеличила тягу и начала пологий набор высоты. Ускорение немного вдавило в кресло, но сейчас это было скорее приятное ощущение. Стрелка альтиметра бодро накручивала обороты. Дублирующее табло моргало зеленым, обновляя цифры: 4000... 4500... 5000...
   Гауптман продолжал молчать.
   Достигнув назначенной высоты, "Центурионы" выровнялись. Сара вновь разогналась до крейсерской, и "Чиппева" гауптмана потихоньку начала отставать. Они поворачивали к последней точке.
   - Эй, Малявки! Почему поднялись? - голос Фостера был спокоен, как никогда. "Он ждал этого?" - мелькнула мысль у Ильзы.
   - Обходили турбулентность, Голиаф, - отрапортовала Винтерс.
   - Вот незадача. И как это наша метеоразведка ее проворонила? - в голосе гауптмана звучала насмешка.
   - Не могу знать, герр гауптман.
   - Не знает она... Ладно, проходите последнюю точку, на земле поговорим.
   Тон Фостера не предвещал ничего хорошего. После услышанного возвращаться на землю совершенно расхотелось. И даже ощущение полета не могло отогнать мысли о неминуемой казни.
   "Чиппева" зашла на посадку последней. Ильза уже покидала кокпит, когда огромная машина под визг тормозов пронеслась по ВПП и вырулила к двум стоящим у ангаров "Центурионам". Ильза торопливо спустилась по подставленной техником стремянке и подошла к подруге, которая уже была на земле и с любопытством наблюдала за посадкой командирской машины.
   Израэль Фостер даже не стал ожидать стремянку, а просто вылез на крыло и оттуда спрыгнул на землю. Взмахом позвал новобранцев за собой и направился к раздевалкам.
   - Пошли, что ли, - пробормотала Сара. Видимо, ей тоже было немного не по себе. Вдвоем они отправились за командиром.
   Гауптман поджидал их в коридоре рядом с кофейным автоматом, брезгливо помешивая палочкой в одноразовом стаканчике. Девушки поприветствовали его, Фостер нетерпеливо кивнул, не выпуская стаканчика из руки. И не переставал неприятно скалится при этом.
   - Ну что, надо сказать, что Сангалмор совсем распустился и выпускает лейтенантов, неспособных даже выполнить элементарное летное задание без ошибок.
   - Я же объяснила, - начала было Сара.
   - Заткнись, - Фостер поморщился, - если уж не можешь придумать убедительное оправдание, то просто заткнись. А твой лепет - полное дерьмо, - он отпил из стаканчика, - Дьявол. И почему эти в этих гребанных автоматах нету кнопки для виски?
   - Так вот. За нарушение полетной инструкции - отправитесь в наряд. Пойдете в каптерку, к уже знакомому сержант-майору Харкеру, у него куча драных шмоток, которые надо привести в порядок. Заодно у него же купите мне бухла. Он знает какого. Вечером доложитесь. Что еще... ах да. Через час здесь обед - сходите в столовую познакомитесь с остальными цезарями. Они почти такие же мудаки, как и я, - гауптман коротко хохотнул, - Вопросы?
   - Никак нет! - гаркнула Ильза, решив опередить возможную колкость подруги.
   - Вот это настрой, боец, - Израэль усмехнулся. - К слову, действовали вы совершенно правильно. В воздухе самое важное - инициатива и умение принимать решения самостоятельно. Так что из вас выйдет толк. Признавайтесь, вместе решили подняться?
   - Винтерс была ведущей, она и решила, - Ильза уже начала грызть себя за нерешительность.
   - Ага. Поздравляю, Винтерс, ты больше не Малявка-1. Взамен нарекаю тебя Бесовкой. Таким образом, вторая Малявка теряет номер и становится эксклюзивной. Все, исчезните с глаз моих.
  
   15 апреля 3063 года, 1:52
   0+0
  
   Резкое кряканье сирены разорвало сон Ильзы. Пару секунд девушка лежала с закрытыми глазами, пытаясь сообразить кто она и что вообще происходит. Сирена настойчиво домогалась ее разума, пока не пришло осознание...
   Тревога!
   Ильза откинула одеяло и села, тряся головой.
   В каюте горел свет - ее соседка застегивала штаны и с ухмылкой поглядела на нее, сквозь маску разметавшиеся по лицу черных волос:
   - Я уж думала, что придется тебя нести прямо в одеяле.
   Ильза поморщилась, слезая с кровати.
   - А можно без дурацких шуточек?
   - Других не завезли.
   Прикосновение босых ног к холодному полу прогнало остатки сна. Девушка кинулась одеваться.
   - Как дуфаешь - ушебная? - голос Сары из-за зажатой в зубах резинки для волос звучал неразборчиво. Она торопливо расчесывала волосы.
   - Да откуда мне знать...
   В дверь несколько раз ударили. Судя по всему, с ноги.
   - Эй, сони, подъем! - гауптман хрипло заорал сквозь дверь, - через пять минут сбор в комнате для брифинга. Кто опоздает - будет иметь дело со мной.
   - Есть! - громко, но не очень дружно ответили девушки. Впрочем, скорее всего Фостер убежал не дожидаясь ответа.
   - О, черт, - Ильза накинула китель и, отобрав у подруги расческу, несколько раз провела по волосам, приводя их в приемлемый для офицера вид. "Все-таки короткое каре - правильный выбор" - мысленно похвалила она себя.
   - Прихорошились, лейтенант? - Сара с показным скучающим видом подпирала переборку у двери.
   - Воротник поправь, - злорадно парировала Ильза. На ходу застегивая китель, она распахнула дверь.
   В коридоре было довольно оживленно... особенно для двух часов ночи. Растрепанные люди с заспанными глазами вываливались из кают, на ходу поправляли форму и двигались быстрым шагом к своим постам. Но вроде без особой паники. "Наверно, и правда учебная", - мелькнула у Ильзы мысль.
   Выход из казармы, крытый переход в административное крыло, вот и комната для брифингов. Ряды скамеек, на которых свободно могли разместится человек пятьдесят, на голопроекторе - Аркадия и ближние подступы к ней. Карта испещрена тактическими знаками. Гауптман Фостер сидел около голопроектора с кислой миной, облаченный в расстёгнутую рубашку на голое тело. В руки почти опустошенная бутылка с минералкой. Взгляд говорил об отвращении к окружающим.
   - Явились! - прокаркал он едва увидев девушек, - марш на место!
   Гауптман сделал неопределенный жест бутылкой и незамедлительно к ней приложился.
   "Похоже мы прошли последними", - неприятная мысль заставила Ильзу покраснеть, когда они вместе с Сарой прошмыгнули на ближайшие места в задних рядах. Она быстро осмотрелась и поняла, что в комнате собралась вся эскадрилья цезарей. Первый лейтенант и штурман эскадрильи Лаура Милович с сосредоточенным видом занималась расчетами на миникомпьютере, поминутно сверяясь с записями в своем блокноте. Постоянно опущенные вниз уголки губ и нахмуренный лоб придавали ее лицу слегка печальное выражение. Чуть дальше сидел лейтенант Рудольф Штосс, который от начищенных летных ботинок, до тонких тщательно подстриженных усов, имел облик нагловатого гусара. С левой стороны на груди висели два значка в виде перечеркнутых орлов - Штосс успел повоевать с войсками Лиги Свободных Миров в 3058, одержав две воздушные победы. Рядом с ним сидел его ведомый, сержант Пауль Руббер, высокий и широкий в плечах верзила, известный своей феноменальной устойчивостью к перегрузкам. Штосс кивнул в сторону новичков и пробормотал что-то своему соседу, Пауль широко оскалился. Ильза обрадовалась, что Сара, увлеченная
   изображением на голопроекторе, не заметила их презрительные взгляды. Иначе скандала было не избежать.
   - Так-с... - Фостер сделал паузу, привлекая всеобщее внимание, - значит, рассказываю. Сегодня, примерно пять часов назад, через пиратскую точку в систему вошли джампшипы. Как вы понимаете, противника.
   "Так все по-настоящему!" - успела подумать Ильза и тотчас получила ощутимый тычок локтем в бок. Сара была в восторге от мысли о боевой тревоге, и донесла эту мысль до подруги столь нехитрым образом.
   - Что нам известно точно, - продолжал тем временем гауптман, - джампшипа было всего два, "Инвейдер" и "Стар Лорд", оба принадлежат наемному отряду "Крушители Кристен", которые предали нашу архонт-принцессу на Ковентри и месяцем раньше совершили налет на Галерею.
   Фостер ткнул указкой в пару рубиновых ромбов на карте. Ромбы выпускали россыпь точек поменьше - дропшипы противника, полупрозрачные линии прочерчивали карту в соответствии с их вероятным курсом. Прямиком к планете.
   - "Иггдрасиль" уже движется на перехват противника, так либо джампшипы отступят, либо сдадутся, тут вариантов немного. У нас же приказ самый недвусмысленный, - Фостер поскреб щетину на подбородке, - осуществить перехват десанта в атмосфере Аркадии. Вылет 112-го крыла назначен на 03:15, предположительный контакт с противником в секторе папа-зулу-38. Наши друзья из 4-го авиакрыла будут неподалеку и прикроют соседний сектор. - Указка в руке Фостера пересекла несколько векторов движения дропшипов, уже на подлете к Аркадии. - Цели: один "Оверлорд", шесть "Юнионов", два "Леопарда", джампшипы сбросили все, что было на борту. Ребятки идут ва-банк.
   Гауптманн остановился перевести дух, прикончил бутылку минералки и продолжал.
   - Ожидайте агрессивного противника, это опытные наемники. Разведка говорит о двух эскадрильях АКИ, но запомните, котятки мои, разведка всегда лажает. Если мы подбили 12 машин - это не повод не смотреть по сторонам, понятно?
   Нестройное "Так точно" прозвучало громче, чем можно было рассчитывать. Фостер поморщился от головной боли.
   - Ладно-ладно, заткнитесь, мелюзга и слушайте дальше. За одиночными АКИ не гоняться: наша главная цель это дропшипы. Расчистка неба от АКИ - первоочередная задача 4-го. Штосс, это тебя касается, - Фостер ткнул указкой в слушателей. - Два лэнса атакуют, один прикрывает, концертируем огонь, заставляем отвалится от группы, добиваем. Ничего сложного.
   - Едем дальше. Лэнс прикрытия - я и... как там зовут Малявку? Фройляйн Манн. Да, ты. Полетишь со мной. На учебном вылете ты машину не уронила, так что и тут должна справиться. Первый атакующий лэнс - Лаура, ведомой возьмешь вторую новенькую. Второй атакующий лэнс - Руди и Пауль, ну вы мальчики взрослые, сами разберетесь кто у вас сверху. Мы с Малявкой будем выше, ваша задача раздолбать сундуки. Так-с... по сути вроде все. Вопросы?
   - Известен ли класс АКИ противника? - подала голос Сара.
   - Был бы известен - сказал, - буркнул Фостер. - Молись, чтобы 4-е сделало все как надо, тогда ты их вообще не увидишь. Ясно?
   - Так точно, герр гауптман.
   - Вот и славно. Ладно, - Фостер посмотрел на часы, - сейчас 2:17. Сверяйте часы, вылет через 58 минут. Протирайте глазки, собирайтесь и советую пожрать чего-нибудь. Все, свободны.
   Выскочив из комнаты, Сара тотчас схватила подругу за плечи. Ее глаза сверкали от возбуждения:
   - Черт! Ильза!
   - Ты уж определись, - Ильза не смогла сдержать улыбку.
   - Да ну. Я и не думала, что в этой глуши так скоро что-то случится, - Сара уже тащила ее за руку, - пошли и правда пожуем. Не хочу жрать сухпаек посреди вылета, он мерзкий.
   Они покинули здание и пошли в сторону столовой. Персонала снаружи стало куда меньше. Навстречу прогрохотало сапогами отделение охраны аэродрома.
   - Иду, иду, - Ильза усмехнулась, оживление подруги передалось и ей, - а хочешь я тебя расстрою?
   - Ну?
   - Пока вы будете ковырять дропшипы, мы с гауптманом настреляем пару-тройку бандитов, прикрывая ваши интимные места, - для наглядности она хлопнула лейтенанта Винтерс по пятой точке.
   - Ай! Да ты страх потеряла! - Сара огляделась, но заметив пару техников решила, что устраивать потасовку все-таки не место, - А я дропшип собью!
   - Не считается!
   - Ну коне-е-ечно... Еще как считается, - парочка вошла в камбуз. Похоже, они были единственными из пилотов, кто последовал совету Фостера. Или все прочие предпочитали столоваться перед вылетом в других местах. За столами сидело несколько парней из обслуги аэродрома, торопливо поглощающих ранний завтрак. Дежурный по камбузу, молоденький и тощий сержант, мирно дремал у стойки подперев лицо кулаком.
   - Жрать есть?! - Сара тотчас подскочила к нему.
   - Вчерашнее рагу, - буркнул сержант, не открывая глаз и не удосужившись пошевелится.
   Ильза дернула бровью:
   - Приведите себя в порядок, сержант. Вы с офицерами разговариваете.
   - И жрать давай, - поддакнула Сара.
   Сержант пробормотал извинения и поплелся за стойку. Как показалось Ильзе, он при этом так и не проснулся. Явившись обратно, он принес две порции спешно разогретого рагу, кружки с крепким кофе, и видимо в качестве извинений, маленькую шоколадку, одну на двоих.
   - Жуй скорее, пока не остыл! - Сара тотчас набросилась на еду. К пище она относилась утилитарно.
   - Угу, - Ильза вяло ковыряла вилкой почти однородную массу из мяса и овощей. Есть в такую рань совершенно не хотелось. До отвращения.
   - Но мой желудок явно протестует.
   - Давай тогда мне.
   Ильза передала тарелку подруге, и Сара принялась уплетать добавку с не ослабевшим аппетитом.
   - Смотри, отъешь зад и не влезешь в кокпит.
   Не отрываясь от еды, Сара хохотнула, ткнув пальцем в свой приличных размеров бюст.
   - Все куда надо пойдет.
   Ильза только кивнула, прихлебывая кофе. Через пару минут Винтерс вчистую расправилась со второй порцией и подскочила на ноги.
   - Ну все, пошли одеваться! Забери шоколадку, ты так и не съела ничего! - она заботливо сунула батончик в карман подруги, успев при этом приобнять Ильзу за талию.
   Впереди был длинный день.
  

***

   Ильзу никак нельзя было назвать затворницей. Напротив, она росла общительной и легко сходилась с новыми людьми. Благородное происхождение и богатство ее семьи отчасти стали причиной тому, что Ильза привыкла видеть от окружающих лишь любовь и заботу. С детской непосредственностью, она принимала это как должное: и родительскую любовь, всю без остатка отданную единственной дочери, и хлопоты гувернантки, и пристальное внимание частных учителей. Ей редко отказывали и еще реже обижали.
   С началом самостоятельной жизни изменилось немногое. Вопрос выбора карьеры никогда всерьез не занимал девушку. С малых лет она решила, что пойдет по стопам отца, и заранее готовилась к тем трудностям, которые встанут перед ней на пути профессиональной военной. Вступительные экзамены в Сангламор она выдержала блестяще; по большей части это было плодом ее стараний и блестящего образования. По меньшей - хоть она редко признавалась в этом даже себе - влиянием, которое, будь то тайно или явно, оказывали связи ее семьи. Ильза на собственном опыте поняла, что перед ней откроется любая дверь, если она будет трудится достаточно упорно.
   Однако общество, самостоятельной частью которого она теперь стала, преподнесло Ильзе неприятный сюрприз. Новые люди больше не обожали ее безусловно. Расположение части из них можно было заслужить, большинству она была безразлична, меньшинство по разным причинам ненавидело ее. Ильза быстро нашла решение: оставаясь внешне все той же улыбчивой обаяшкой, она закрыла свои истинные чувства от окружающих. Мир, сотканный из ее чаяний, надежд и желаний, был слишком хрупким для постороннего взгляда.
   Поэтому за все проведенное в Сангламоре время Ильза завела только двух настоящих друзей, в обществе которых она могла позволить себе не сдерживаться. Первой была Сара Винтерс, ее неизменная спутница и любовница.
   Вторым другом был ее АКИ.
   Крылатая машина не прерывала, не оценивала, не осуждала и не лезла с расспросами. Она не подводила и всегда оказывалась честной и предельно искренней. Истребитель говорил с Ильзой показаниями десятков приборов и индикаторов, и каждое изреченное слово было истинным и важным. Тяга двигателя. Расход топлива. Вертикальная скорость. Лети со мной, я понесу тебя в небеса и никто не сможет за нами угнаться. Температура в охлаждающем контуре реактора. Давление масла в гидравлической системе. Тяга двигателя. Слышишь? Это поет мое/наше сердце, рассекаемый крыльями ветер воет ему в унисон. Я/мы пойдем свечкой вверх, к самому солнцу, и будем свободны навеки. Мощность на контуре накачки лазеров. Было совсем просто забыть, зачем она здесь.
   - Это Щука, проходим точку Лима-3. Положение цели подтверждено, курс перехвата ноль-три-ноль. Удаление тридцать.
   Передатчик делал голос Милович еще более сухим и безжизненным. Так ровно и без эмоций мог бы говорить и компьютер.
   - Голиаф, всем цезарям. Ну что, котятки, крутите хвостиками. Начинаем разгон до боевой через три, две, ..., пошли!
   Ускорение вдавило в кресло. Несмотря на реакцию противоперегрузочного костюма, в первое мгновение разгона воздух просто выдавило из легких. Система жизнеобеспечения тотчас среагировала и подала в дыхательную маску чистый кислород, что помогло стабилизировать дыхание. Легкий тридцатитонный "Центурион" имел двигатель совершенно чудовищной мощности, поэтому и разгонялся он без всякой паузы. Ильза подумала, что после разгона ей придется корректировать курс, но центровка тяги была идеальной. Ее истребитель держал курс как влитой - ни рысканья, ни вибрации. Девушка покачала крыльями, чтобы проверить управляемость в новом скоростном режиме. "Центурион" отозвался мгновенно.
   - Развлекаешься, Малявка? Не спи, еще на полкорпуса вперед и наши машины сольются в экстазе.
   Темный силуэт "Чиппевы" Фостера был подсвечен пульсирующим факелом форсажной струи, вырывающейся из дюз ее двигателей. Массивная "Чиппева", построенная по схеме летающего крыла, неохотно набирала скорость, дистанция между ней и ведомым "Центурионом" Манн опасно сократилась. Ранее гауптман всегда настаивал на полетах в плотном строю, но сейчас между самолетами было меньше пятидесяти метров - опасно близко для сверхзвукового полета.
   - Вас поняла, Голиаф. Извините. Выравниваюсь и возвращаюсь на место.
   Ильза чуть подкорректировала тягу и опустила нос, поставив свой истребитель сзади и чуть справа от "Чиппевы", чтобы не попадать в реактивную струю ведущего. В наушниках она услышала фырканье Фостера после наивного "извините". Однако после гауптман проявил сочувствие:
   - Не дергайся, девочка, все будет хорошо. В первом боевом вылете у всех руки трясутся. Просто не ослабляй концентрацию и делай, что я говорю.
   "Да не трясутся у меня руки! Мне бы разогнаться на полную, и..." - Ильза до крови закусила губу, осознав что комэск прав. Она слишком увлеклась и забыла о своих прямых обязанностях как ведомого. Ей хотелось списать эйфорию на эффект кислородного опьянения, но она понимала, что это будет ложью. Наркотиком Ильзы Манн был высокоскоростной пилотаж.
   Она еще раз проверила положение своего самолета относительно ведущего и стала оглядывать небо вокруг. Вся авионика - и радар в том числе - работала исправно, но инструкторы Сангламора всегда подчеркивали необходимость дополнять показания сенсоров собственными глазами. Существует слишком много способов обмануть следящую электронику, так что грань между живым и мертвым летчиком аэрокосмического истребителя зачастую пролегала в том, что второй слишком редко смотрел назад. Ильза не хотела допускать ошибок.
   Под крылом шла сплошная облачность - такая густая и плотная, что глаз не мог отыскать в ней ни единого просвета. Без видимых ориентиров скорость совершенно не ощущалась. В предутренней мгле облака казались не чисто белыми, но молочно-белесыми, как старая, выцветшая на свету кость. На несколько сотен метров впереди и ниже светились крыльевые огни двух остальных лэнсов эскадрильи. "Люциферы" Штосса и Милович были специализированными перехватчиками дропшипов и основной ударной силой эскадрильи. Сейчас они шли по верхней кромки облачности, скрываясь от взгляда намеченной жертвы. Ведомые, "Центурион" Сары Винтерс и "Зейдлиц" Пауля Руббера, следовали у них на хвосте.
   Одна из звезд на небосклоне становилась все ярче и ярче. Через минуту она уже падала вниз, оставляя за собой шлейф из перегретых газов. Этой звездой, а заодно и целью эскадрильи Цезарь, оказался 1700-тонный аэродинамический дропшип класса "Леопард", один из девяти десантных шаттлов "Крушителей Кристен". Спасаясь от лиранского крейсера на орбите, пилоты наемников входили в атмосферу на очень высокой скорости. Пикирующий к земле "Леопард" был сложной целью для перехвата, вдобавок из-за трения термические экраны дропшипа раскалились до предела, и внешний слой обшивки облазил целыми кусками, которые тут же срывало набегающим потоком. Этот мусор оставлял за кормой дропшипа широкий конус из ложных засветок на радаре, что сбивало с толку наземные пункты контроля истребителей. Различать цель приходилось на глаз.
   Очевидно, наемники заметили приближающиеся АКИ. "Леопард" довернул на лиранцев, и еще увеличил угол пикирования. Семидесятиметровая громадина неслась к земле в ореоле пламени.
   - Голиаф, атакующим звеньям один и два. Берите уебков в ножницы. У вас один хороший заход, потом они уйдут в облака. Малявка, набираем высоту и делаем кружок над свалкой, ушки на макушке. Надеюсь, ты сняла оружие с предохранителей.
   Общий канал эскадрильи наполнился подтверждениями. В своем кокпите Ильза чуть было не застонала в голос от охватившей ее досады. Как она могла забыть про оружие? Ошибка новичка, уже вторая в этом полете. Она поспешно щелкнула тремя переключателями, на панели зажглись оранжевые огоньки. Теперь все три средних лазера ее "Центуриона" были готовы к стрельбе.
   - Принято, Голиаф. Я не подведу.
   Ильза вела самолет за "Чиппевой" гауптмана, а в это время под крыльями разгорался первый в ее жизни настоящий воздушный бой. АКИ лиранцев не пошли в лобовую атаку на "Леопард", вместо этого две атакующие пары врубили форсаж, разошлись далеко в стороны, и атаковали дропшип одновременно с обоих бортов, вне сектора мощной носовой батареи. Шаттл наемников открыл заградительный огонь РДД, но "Люциферы" прорвались сквозь ракетный залп и ударили в ответ. Яркие сполохи лазерного огня протянулись от истребителей к цели и разорвали предутреннюю мглу. Мгновеньем позже атакующий заход повторили ведомые. Расстояние скрывало повреждения и на враге, и на союзниках.
   - Это Щука, мне прострелили кокпит. Машина идет нормально.
   Даже сейчас Милович не утратила невозмутимости.
   - Это Малявка, два бандита на шесть часов, пикируют!
   Ильза не узнала собственный, дрожащий от адреналина, голос. Какое-то время ей даже казалось, что это крикнул кто-то другой. Зрение сузилось, края обзора заволокло чернотой, но в центре, четко и ясно, она увидела два истребителя, которые быстро снижались вслед за атакованным "Леопардом". Был ли их полет сквозь поток обломков с дропшипа случайностью либо просчитанной хитростью, сказать было сложно, но радарное эхо маскировали их приближение вплоть до этого момента.
   Фостер отреагировал без паузы.
   - Атакующие звенья, уходите! Разрывайте контакт, маневр уклонения. Молодец, Малявка, черт тебя дери! Я атакую, пойдешь за мной по команде.
   Пара истребителей наемников пикировала на свалку, явно нацеливаясь на атакующих лиранцев. Чтобы замедлится для стрельбы они выпустили воздушные тормоза. Судя по крыльям с обратной стреловидностью - "Стингреи". "Люциферы" прервали атаку и бросились врассыпную. Фостер немыслимым образом развернул свою "Чиппеву" почти на месте, направил нос вниз, и спикировал на "Стингреи". Запас высоты помог ему разогнаться и сесть на хвост истребителям наемников. "Чиппева" Фостера несла устрашающий набор вооружения, включавший сразу четыре больших пульсирующих лазера и две пусковые РДД, так что полный залп комэска выглядел поистине впечатляюще. Атака длилась всего пару секунд, и расстояние снова скрыло подробности, но Ильза увидела, как "Стингреи" покрывает цепочка разрывов от попаданий. Первый из них резко отвернул вниз и провалился в облака. Второй ушел от "Чиппевы" крутым горизонтальным виражом.
   - Так, деточка, твой черед. Аккуратно вниз, выходи ему в хвост и вали. Не дрейфь, ты все сделаешь как надо.
   Фостер еще продолжал говорить, когда Ильза начала маневр. Переворот через крыло, убрать газ, ручку мягко на себя, нос на цель, выровнять самолет. Время замедлило ход, весь мир перестал существовать, кроме медленно растущего в сетке прицела вражеского истребителя. Девушка выполняла атакующий заход рефлекторно, почти не задумываясь, и даже успокаивающий голос Фостера казался ей невероятно приятным. "Стингрей" потерял слишком много скорости, сначала в торможении, потом в вираже. Он никуда не уйдет, не сможет. Двигатель торжествующе ревел, и Ильза пела в унисон, считая секунды и метры до дистанции открытия огня. Она уже почти слышала трель захватившей цель системы наведения.
   - Это Ифрит, Малявка, отворачивай! Мы уже на позиции, справимся сами.
   Мир Ильзы рухнул. "Стингрей", ее добыча, ее возлюбленная цель, взорвался, пронзенный спицами безжалостного лазерного огня. Откуда-то сзади-справа появился "Люцифер" Штосса, все еще ведя огонь по пылающему самолету.
   - Достал! Я достал его! Мой третий сбитый, Цезари!
   Ильза вышла из пикирования, автоматически поискав глазами машину ведущего. Часть ее сознания все еще продолжала тот заход. На канале эскадрильи звучал торжествующий крик Штосса.
   - Мы идем в облака за вторым!
   - Отставить, Ифрит, выходи на меня! Щука, доложи состояние.
   - Три дырки в остеклении, чуть задело приборную. Гермокостюм не поврежден. Думаю, ничего серьезного.
   - Чудесно. Прекрасная работа, Цезари. Восстанавливаем строй и берем курс на базу. Штосс, ты ведущий. Отличный выстрел, бухло сегодня с тебя.
   - Голиаф, а как же дропшип? - возбужденный Штосс все не мог успокоится.
   - Да похеру мне дропшип, он поврежден и никуда с планеты не денется. Не бойтесь, котятки, нам еще предстоит полетать в ближайшие дни. А теперь заткнитесь и дайте старику доложить о миссии. Малявка, держи строй, ты опять вываливаешься.
   Ильза нагнала "Чиппеву". Стекло гермошлема закрывало лицо. Чтобы сбросить с глаз предательские слезы, ей пришлось мотать головой.
  
   18 апреля 3063 года, 11:06
   0+0
  
   Не потрудившись снять одежду Сара рухнула на койку. Сил хватило только уложить голову на подушку. Яркий, назойливый солнечный луч просочился между между неплотно закрытыми шторами и безжалостно принялся светить прямо на изголовье койки. Поморщившись, девушка закрыла лицо локтем. Путь к окну и обратно был длиной в восемь шагов, при мысли о которых Саре становилось дурно.
   Битва за небо Аркадии закончилась, толком не успев начаться. Стычка с Иггдрасилем и атаки лиранских перехватчиков до предела истощили и без того немногочисленную авиацию наемников. Оставшиеся АКИ уже не рисковали ввязываться в воздушные бои, вылетая только на внезапные штурмовые удары против стягивающихся к зоне высадки "Крушителей Кристен" войск Гвардии Донегала.
   После памятной атаки на дропшипы цезари больше не летали на перехват. Превосходство в воздухе было достигнуто - хотя бы и путем неявки противника - и это значило, что вся авиация ПБК отныне должна заняться поддержкой наземных сил. Цезари попали в распоряжение 26-го парашютно-егерского полка, и с тех пор про отдых пришлось забыть. Десантникам достался горячий участок фронта: они выжимали немногочисленные, но упорно сражающиеся подразделения мехов со стратегически важной трассы, по которой проходила большая часть снабжения ударной группировки лиранцев. Потому поддержка авиации им требовалась регулярно.
   Эскадрилья включилась в интенсивную боевую работу. Представитель штаба 26-го полка, хмурый капитан в бордовом берете, каждый день переадресовывал авиаторам десятки запросов на авиаподдержку. Чтобы выполнить их все требовалось участие каждой пригодной к полету машины и каждого пилота. Никто и не думал держать новичков в стороне. Ильза и Сара вылетали на задания наравне с остальной эскадрильей. Вначале такое положение дел обрадовало подруг. Однако по мере того, как полетная рутина истощала запасы физических и моральных сил, их энтузиазм быстро угасал.
   Еще не пробил полдень четвертых суток с момента высадки "Крушителей Кристен", как Сара успела сделать одиннадцать вылетов. На выпускном курсе Сангламора она набрала такой налет за месяц. И перед каждым из этих вылетов она облачалась в стандартный для аэрокосмической авиации ВСАЛ "слоновий гермокостюм". Неизвестный конструктор этого проклятия лиранских пилотов разместил все основное оборудование костюма - разъемы системы жизнеобеспечения, противоперегрузочную пневматику, кабели управляющего интерфейса, и даже аварийный запас кислорода и радиомаяк - в громоздких летных сапогах высотой от стопы до колена. Каждый из этих сапог весил по шестнадцать килограмм. Во время полета подошвы стояли на педалях руля направления, так что вес обуви почти не чувствовался и не мешал управлять самолетом. Настоящая пытка начиналась после посадки: утомленной Саре приходилось каждый раз перелезать через борт, спускаться по подставленной лесенке и шагать в раздевалку через весь ангар. В сумме весь путь насчитывал сто семьдесят два шага.
   Сделать еще восемь было выше ее сил.
   Скрипнула дверь, кто-то осторожно ступил через порог. Даже с закрытыми глазами Сара узнала подругу - только Ильза могла подождать несколько секунд из деликатности, прежде чем заговорить с лежащим человеком.
   - Ты как?..
   - Я нахрен ног не чувствую. Вообще, - простонала Сара, все еще не открывая глаз. Робкие, извиняющиеся нотки в голосе подруги вдруг заставили ее насторожиться.
   - Слушай... там Милович зовет. Через полчаса вылет на штурмовку. Оружейники сейчас подвешивают бомбы, так что ты отдыхай пока...
   Сара застонала. Громко и отчаянно.
   - Слушай, слетай вместо меня, а? Пожалуйста. Я только что три часа вертелась за Штоссом.
   - Я вызывалась. Но Милович не захотела лететь без своей ведомой, и Фостер сказал лететь втроем. А потом пообещал выходной до полуночи.
   Сара раскрыла глаза. Ильза с виноватым видом все еще стояла в дверях. Она машинально крутила в руках тряпочку, пытаясь стереть разноцветные пятна акварели с пальцев.
   "Опять рисовала, - раздраженно подумала Сара, - фантазерка наивная. Да как она время-то находит, на краски свои. Я в небе кручусь, прикрываю фронт, а она пейзажами занята. Спорить могу, когда меня собьют, она тоже будет рисовать. Ей скажут, а у нее пальчики грязные, и нечем слезу смахнуть".
   Девушка несколько секунд упивалась горечью этой мысли, находя странное удовольствие в картине своей неоплаканной гибели. А потом вдруг ужаснулась собственному цинизму. Ведь Ильза летала никак не меньше нее. Наверняка она рисует, потому что не знает другого способа отвлечься. И конечно, ее реакцию на смерть подруги сложно даже представить.
   Со вздохом Сара поднялась со скрипящей койки (прочность прочностью, но двойная нагрузка явно не шла кровати на пользу) и умыла лицо сухими ладонями. "Не для этого ты шла в летуны, девочка. Ой, не для этого. Но сейчас поздняк метаться". Чтобы дойти до Ильзы понадобилось сделать четыре мучительных шага. Та удивленно распахнула глаза, когда Сара вдруг поцеловала ее в щеку.
   - Ты чего?
   - Ничего. Ты извини меня... за все. Слишком устала, вот и лезет в голову всякая дрянь, - ее пальцы перебирали мягкие светлые волосы Ильзы. Сара смахнула сухой листочек, случайно застрявший между прядок.
   - Какая такая дрянь? - мягким, заботливым тоном.
   - Не важно, - Сара забрала тряпочку из рук подруги и кинула ее в угол. - Пошли. Давай после вылета сгоняем в Витину. Мы действительно заслужили выходной.
  

***

  
   Один за другим три истребителя разогнались по полосе и взмыли в воздух. Машины были нагружены бомбами, поэтому набирали высоту медленней обычного. Милович взлетела первой; ей пришлось сделать несколько кругов над аэродромом, пока два "Центуриона" не присоединились к ней. После чего группа легла на курс к цели, растянувшись в длинную свободную змейку - в отличие от комэска, Милович предпочитала не летать в излишне тесном строю. Сару это вполне устраивало.
   За прошедшие дни ей пришлось летать ведомой у всех старших пилотов эскадрильи, что позволило девушке неплохо узнать их манеру ориентирования. Казалось, что Фостер выучил всю зону высадки "Крушителей Кристен". Обычно он делал несколько широких кругов чтобы осмотреться, замечал знакомые ориентиры и выводил группу на цель, полагаясь исключительно на свое знание местности. Штосс предпочитал летать высоко и быстро. Он вел переговоры с наземными контрольными станциями, доводя диспетчеров до белого каления постоянными запросами о собственном местоположении, и сбрасывал бомбы поспешно, как будто избавлялся от надоедливого груза.
   Навигационная подготовка Милович была исключительной. Проложенные ей маршруты выглядели настоящим кошмаром для штурмана - они педантично огибали любой известный горячий участок над линией фронта, будь то коридор артиллерийского огня или расположение замеченной два назад вражеской батареи ПВО. Милович предпочитала не рисковать; она с готовностью добавляла в маршрут несколько дополнительных поворотов, если это позволяло не подставиться под огонь, чем заработала себе репутацию педантки. Но каким бы сложными не были расчеты, ее "Люцифер" всегда выходил на цель с первого раза и точно в срок.
   Солнце ярко сияло в зените. Ослепительно-голубой небосклон не марало ни единое облачко. Большая часть пути проходила над морем, за пределами видимости берега. Навигационная система принимала сигналы десятка радиомаяков, позывные большинства из которых Сара видела в первый раз. Разбираться в этой мешанине совершенно не хотелось, да и зачем? Винтерс беззаботно вертела головой, беспокоясь только о том, чтобы не слишком приближаться к ведущему "Люциферу". Иногда она оглядывалась назад, чтобы бросить взгляд на замыкавший строй истребитель подруги. "Центурион" Манн выглядел отяжелевшим из-за висящих под крыльями бомб. Из-за этого маневры Ильзы, обычно небрежно-талантливые, выходили неуклюжими и заторможенными.
   Тройка сделала поворот и продолжила полет над сушей. Под крыльями простирался обычный для Аркадии пейзаж из холмистых равнин, покрытых зелеными пятнами рощ. Кое-где мелькали небольшие фермы и придорожные городки. Характерное для прифронтовой полосы запустение здесь совершенно не чувствовалось. Не видно было и разрушений, следов пожарищ или сгоревшей техники. Так что с высоты война с "Крушителями Кристен" выглядела довольно прилично - по крайней мере, пока. Казалось, что две противоборствующие армии избегают причинять беспокойства жителям, словно два джентльмена, намеренно избравшие для дуэли самый глухой уголок парка, чтобы не шокировать прогуливающиеся парочки.
   - Щука - ведомым. Подходим к цели. Малявка, следи за воздухом. Переключаюсь на частоту наземных войск.
   Ильза чуть-чуть замешкалась с ответом. Сара вспомнила подслушанную у техников байку - лейтенант Манн иногда отключает трансляцию, чтобы никто не слышал, как она поет. Надо бы спросить ее, правда ли это. В радиоэфире появился новый голос:
   - ...Окно-три-один, как меня слышно, прием.
   - Окно-три-один, это Щука, слышу хорошо. Веду группу из трех птичек, на борту пятисотки и напалм. Мы подходим с юго-запада, прием.
   - Понял, Щука. Цель во дворе кирпичного завода у кромки леса, предположительно лэнс мехов. Дружественные войска очистили район, можете атаковать.
   - Принято, Окно-три-один. Ведомым - становимся в круг над целью, затем по одной пикируем на мехи. Сбрасываем весь груз с одного захода и сразу набираем высоту.
   - Принято, Щука, - Сара поспешила отозваться первой и поплотнее сжала ручку управления. Простое задание. Не успеешь и глазом моргнуть, как все кончится.
   "Люцифер" накренился и заложил широкий вираж вправо. Сара повторила маневр и глянула вниз. Завод оказался невелик - всего несколько зданий, окруженных высоким бетонным забором. В поле перед ним застыли несколько сгоревших танков, с высоты похожие на поджавших лапки черных жуков. Среди зданий двигалась высокая человекоподобная фигура в ливрее из красных и синих полос, забор едва доставал ей до груди. Мех засек авиацию, и теперь пытался скрыться между зданий.
   Милович наклонила нос и устремилась к земле. Для настоящей атаки с пикирования не хватало высоты, поэтому "Люцифер" снижался под сравнительно острым углом - градусов тридцать, не больше. На пятистах метрах бомбы отделились от самолета, и Милович тут же направила самолет вверх. В последнюю секунду мех дернулся вправо, неуклюже протаранив стену заводского корпуса, но смог избежать большей части упавшего на него смертоносного груза.
   - Бесовка, твой черед. Добей его, пока он не выбрался из обломков.
   - Вас поняла! - Сара подала ручку от себя и "Центурион" заскользил вниз, копируя маневр ведущего. В спешке девушка даже забыла убрать газ. Теряющая высоту машина разгонялась быстрее чем следовало. Впрочем, это не помешало Саре прицелится: мех все еще барахтался развалин, пытаясь выбраться из полуразрушенного здания. Он никуда не уйдет.
   Из леса выскочила цепочка оранжевых светлячков. Огоньки поднялись ей навстречу и спустя мгновение пронеслись над кокпитом. Саре в ошеломлении смотрела на трассера, пока не поняла, что по ней палят из крупнокалиберной автопушки. За ревом двигателя девушка не слышала ни грохота выстрелов, ни разрывов зенитных гранат. Навстречу ее пикирующему центуриону взлетела новая порция светлячков. В пламени дульных вспышек Сара смогла разглядеть стрелка - десятиметрового мех с воздетыми к небу руками. Над его плечом вращалась антенна зенитного радара. Очередь хлестнула по истребителю, и на этот раз ее сопровождал звук - звонкие удары снарядов по бронированной обшивке и свист ветра сквозь пробоины в крыле.
   - Черт, в меня попали, в меня попали! "Райфлмэн" в лесу впереди. Вывожу!
   Сара резко дернула ручку на себя, заскрипев зубами от обрушившейся на нее перегрузки. В глазах потемнело, сердце бешено стучало в груди, в такт его ударам пульсировала кровь в ушах. Сквозь звуки собственного учащенного дыхания Сара едва слышала, как передатчик трещал:
   - Бесовка, сбрось бомбы! Сбрось бомбы и уходи на малой, немедленно! Ах ты черт! Малявка, дави "Райфлмэна"!
   Сара направила самолет слишком круто вверх, вдобавок под крыльями все еще висел мертвый груз из бомб. Вместо того, чтобы разогнаться после пикирования, ее машина растеряла весь накопленный импульс, и теперь медленно карабкалась на высоту, пока "Райфлмэн" поливал ее огнем автопушек. "Центурион" трясло от попаданий, на панели каскадом горели ярко-красные огоньки. От очередного удара машину тряхнуло, и турбина завыла с надрывом - снаряд вырвал кусок воздухозаборника.
   Ильза Манн спикировала вниз как коршун на добычу, ударив по стреляющему "Райфлмэну" бомбами и средними лазерами. Разрывы пятисоткилограммовых бомб превратили древесные стволы в щепу. Секундой позже вспыхнул напалм, и лес окутало жаркое химическое пламя. Увлекшийся стрельбой мех получил несколько попаданий в грудь, его броню покрыли ожоги и пробоины. "Райфлмэн" зашатался и чуть было не упал в окутавший его до колена пылающий ад. После этого мехвоин решил, что с него хватит - мех прекратил обстреливать "Центурион" Сары и на полной скорости отступил в лес.
   Под вой зуммера Сара наконец пришла в себя. Истратив остатки импульса, ее искалеченный истребитель с трудом набрал тысячу метров. Скорость падала до критической. С трудом она выровняла "Центурион". Поврежденная машина реагировала на управление настолько медленно, что Сара побледнела.
   Взглянув направо, она увидела летящий рядом "Люцифер". Милович повернула голову в ее сторону. Лицо скрывало затемненное забрало гермошлема.
   - Спокойно, Бесовка, ты еще летишь. Мне нужен доклад о повреждениях. - Э-э-э, - Сара пробежала глазами по приборам. - Течь в контуре реактора, температура растет. Кажется, пробит бак, я теряю топливо. И левое крыло продырявлено в хлам!
   Две сквозные пробоины на левой плоскости были так велики, что Сара могла бы просунуть в них голову. Стоило увидеть повреждения, как ее бросило в холодный пот.
   - Ясно. Главное, не суетись. Возвращаемся прямо на базу, курс один-пять-три. Малявка, пойдешь ведущей.
   - Есть ведущей, курс один-пять-три! - голос Ильзы звенел от возбуждения. Ее "Центурион" обогнал машину Сары и занял место впереди.
   - Бесовка, слушай сюда, - Милович говорила спокойным, лишенным всяких эмоций тоном, - сейчас мы вдвоем выровняемся за Малявкой и наберем еще тысячу. Потом тебе надо будет сбросить бомбы, они все еще на пилонах. НО НЕ ДЕЛАЙ этого прямо сейчас, под нами пехота. Ты поняла?
   - Да... - в горле совершенно пересохло. Страх накатывал снова и снова, воскрешая перед глазами картину хлещущих по кокпиту трасс. Руки затрясло мелкой дрожью.
   - Ты поняла? - Тот же ровный тон.
   - Так точно!
   В своем кокпите Милович кивнула головой и показала большой палец.
   - Прекрасно. Не волнуйся и делай, как я говорю. Долетим все.
   Садилась Сара первой. К тому времени баки истребителя почти опустели. Двигатель работал неравномерно, с надрывом. Когда самолет тряхнуло при касании дюза чихнула в последний раз и тяга исчезла. По инерции "Центурион" докатился почти до конца посадочной полосы, где Сара остановила пробег, выжав тормоза до упора.
   Она еще не успела открыть фонарь, как к истребителю подкатили несколько автомобилей. Пожарная машина развернула брандспойт на крыше и принялась заливать пеной раскалившийся двигатель. Двое техников у тягача возились с буксировочной скобой. Санитар помог ей выбраться из кабины и тут же полез осматривать гермокостюм. Сара сняла шлем и покачала головой.
   - Спасибо. Меня не задело.
   Она еще залезала в санитарный джип, а "Люцифер" и второй "Центурион" уже зашли на посадку и остановились у своих ангаров в ожидании тягачей. Летчицы вылезли из кокпитов. Пока ее подвозили к двум фигуркам в гермокостюмах, замерших на краю взлетной полосы, Сару не покидало мрачное предчувствие. После посадки ужас отступил и голова успела прояснится. Она вспомнила свой неудачный полет и теперь со стыдом поняла, какое количество ошибок успела совершить. Но менять что-то было уже поздно.
   Милович невозмутимо следила за приближающейся машиной. Сидящий рядом с Сарой санитар помотал ладонью перед грудью, и Лаура кивнула в ответ. В двух шагах за ее спиной с потерянным видом переминалась с ноги на ногу Ильза. Сара выбралась из джипа и вытянулась перед ведущей в ожидании разноса.
   - Фрау оберлойтнант, я...
   - Помолчи, - резко прервала ее Лаура. - Мне не нужны оправдания. Сможешь самостоятельно составить отчет?
   - Так точно, фрау оберлойтнант.
   - Мне придется еще раз услышать твою истерику?
   - Никак нет, фрау оберлойтнант, - сообразив что наказания не последует, Сара немного расслабилась.
   - Хорошо. Потому что если потеряешь голову еще раз, я лично позабочусь, чтобы тебя вышибли из летных частей. Запомни, Винтерс, я не жду от тебя непогрешимости. Новичкам простительно совершать ошибки, и ты не исключение. Но ты обязана, слышишь? - обязана сохранять голову ясной в любой ситуации. Ты летчик-истребитель. Тебе платят за то, чтобы ты не паниковала под огнем. Ясно?
   - Так точно, фрау оберлойтнант. Больше я вас не подведу.
   Лаура удовлетворенно кивнула и поправила волосы. Взгляд ее чуть потеплел.
   - Теперь можешь отдыхать. Ты должна проснуться завтра со свежей головой. Манн, тебя это тоже касается... кстати, отличная стрельба.
   Милович направилась в раздевалку, оставив девушек одних. Стоило ей удалиться, как Ильза кинулась на грудь подруги и заключила ее в объятия. Сара едва устояла на ногах.
   - Ну что ты... со мной все в порядке, ну... - нужные слова никак не шли на язык. Она перебирала слипшиеся от пота светлые волосы подруги, пока Ильза всхлипывала навзрыд, спрятав лицо у нее на груди. Прошло несколько минут, прежде чем Ильза успокоилась. Она выпрямилась, взглянув гневно взглянув на Сару покрасневшими от слез глазами.
   - Дура, - кулаком стукнул ее по плечу. - Никогда не делай так больше, слышишь?
   - Хорошо, обещаю, - Сара через силу улыбнулась. Ну что, в душ, переодеваемся и ищем джип?
   - Какой джип? - Ильза непонимающе уставилась на нее.
   - До Витины. У нас были планы на вечер, помнишь? Черт возьми, мне кажется я заслужила выходной.
  

***

  
   Ильза убежала на поиски машины сразу после купания, едва успев расчесаться и застегнуть китель на груди. Сара торопиться не хотелось. Ощущение чистоты и расслабленности после горячего душа заставило отступить сковывающую мышцы усталость, но вот голова оставалась тяжелой. Расчесываясь перед зеркалом, Винтерс помимо собственного желания прокручивала в голове полет. "А ведь сегодня меня действительно могли сбить... рухнула бы на землю как утюг, с бомбами под крылом. Одна вспышка и все..." - Сара замерла с занесенной расческой, в задумчивости рассматривая свое побледневшее лицо.
   Она не стала надевать парадную форму. Носить толстое голубое сукно здешней, не по сезону теплой весной, было бы откровенной пыткой. Сара поискала что-нибудь из гражданской одежды, но нашла только пару затертых футболок и узкие черные брючки, оказавшиеся слишком тесными в бедрах. В первый раз посетовав на скудность своего багажа, Сара облачилась в чистый комплект серой повседневной формы.
   - Ну все, через пятнадцать минут отправляемся! - Ильза ворвалась в каюту как небольшой ураган, сверкая улыбкой, - сейчас только надену чего поприличнее.
   - Отлично, я как раз успею вздремнуть, - Сара надвинула кепи на глаза и с блаженством откинулась на кровать. С закрытыми глазами она с удовольствием прислушивалась к возне Ильзы в чемоданах. Щелкали замки, интригующе шуршала скользящая по коже ткань. Переодеваясь, Ильза мурлыкала под нос какой-то мотив, и судя по всему, была в полнейшем восторге. "Интересно, а что ее больше радует - выходной, или то что меня не подбили?..."
   - Хватит дремать, лежебока! - пять минут спустя Ильза бесцеремонно потянула за щиколотку.
   - Да я и не... Ах ты зараза! - Сара сдвинула кепи с глаз и задохнулась от негодования. Ильза стояла перед ней в коротком бежевом платье без плеч, которое выгодно подчеркивало талию. Наряд дополняли легкие сандалии, без каблука и достаточно удобные - что Ильза с блеском продемонстрировала, уклонившись от запущенной в нее подушки.
   - Не надо завидовать. Ведь сама отказалась помогать мне с чемоданами! - Ильза подняла подушку и швырнула ее обратно. - Пошли, водитель ждет!
   - Не жди от меня пощады сегодня! - Со вздохом Сара выбралась из кровати, дав себе зарок спустить первую же получку на пополнение гардероба.
   - Еще посмотрим!
   Машина и водитель оказались знакомыми. Капрал Бломер ехал в город по каким-то снабженческим делам и весьма обрадовался попутчикам. Девушки сидели рядом на заднем сидении, пока джип наматывал километры по знакомой дороге.
   Космопорт Витины больше не принимал гражданские дропшипы и авиацию. Его огромное летное поле пустовало, и только ветер гонял пыльные волны над разогретой за день бетонкой. Одну посадочную ферму занимал пузатый военный транспорт, вокруг рамп которого сновали автопогрузчики. Кое-где безмолвными, бесцветными призраками маячили патрули мотопехоты в камуфлированных анораках.
   А вот сам город выглядел беззаботным. Вечер только начинался. Утомленная дневной жарой Витина, наконец, оживала в приятной прохладе сумерек. Щедро освещенные улицы заполонил людской поток Повсюду искрились неоновые вывески баров и кафе. На открытых площадках кружились под музыку парочки. Уличный трафик по меркам мегаполиса был, в общем-то, не слишком плотным, но местные водители с успехом компенсировали незаполненность улиц своим темпераментом и привычкой полностью игнорировать сигналы светофора. Бломер чертыхнулся себе под нос, когда их джип угодил в пробку у намертво забитого машинами перекрестка.
   Неподалеку у обочины трясла плакатами группа студентов в ярких куртках и с экстравагантными прическами. Сара не сразу расслышала их лозунги среди уличного шума.
   - Прошу прощения у фрауен офицеров, но кажется, мы застряли, - Бломер повернул голову и хотел сдать назад, но сзади уже пристроилось лимонно-желтое такси.
   - Ничего страшного. Мы пройдемся пешком, - Сара выбралась на тротуар и прошлась, чтобы размять затекшие после поездки ноги.
   - А тут миленько, - Ильза присоединилась к ней, и вовсю крутила головой по сторонам.
   В этот момент к ним подбежала девушка, одетая в черную кожаную куртку и напоказ протертые джинсах. В ее носик было вставлено кольцо, с которого к уху тянулась тонкая серебряная цепочка. Активистка проигнорировала покинувших машину летчиц и кинулась прямо к Бломеру. Под одобряющие крики товарищей она сунула листовку в руки капралу. На бумажке был силуэт клановского "Мэд Кэта" перечеркнутый жирным красным крестом, а под ним красовалась подпись - "НЕТ ВОЙНЕ".
   - Солдаты, убирайтесь прочь! Аркадии не нужна война! - Голос девчонки дрожал от страха и возбуждения. Наверняка для этой выходки она собрала все свое мужество без остатка. Ильза стиснула локоть Сары, пытаясь удержать подругу от очередной драки, но та не дернулась с места и лишь проводила активистку равнодушным взглядом. В былые времена Винтерс без раздумий бросилась бы в драку - тем более, что девчонка была всего на пару лет моложе ее. Но сейчас Винтерс уже смотрела на происходящее не глазами хулиганки из трущоб, но как лейтенант вооруженных сил - и звание приструнило ее нрав надежнее, чем самые строгие запреты. Сара только скривилась и пробормотала сквозь зубы "Дитё неразумное, что с него взять".
   Тем временем Бломер с невозмутимым видом принял листовку, сложил ее пополам и аккуратно убрал в нагрудный карман.
   - Фройляйн, - заявил он, - я совершенно с вами согласен. Не хотите предложить мне какую-нибудь петицию или манифест на подпись?
   - Э-э-э, нет... - смущенная девушка покраснела и поспешила обратно к своим. Друзья приветствовали ее одобрительными возгласами. Бломер снова повернулся к Ильзе, как ни в чем не бывало продолжив начатый разговор:
   - Да, место действительно приятное. Когда прикажете забрать вас назад? я буду занят часа три, быть может немного больше.
   Ильза помотала головой.
   - Эмм... спасибо, капрал, наверно мы задержимся подольше.
   - Как скажете, фрау лойтнант. Тогда я бы порекомендовал поймать такси для обратной дороги. В городе вполне безопасно, несмотря на них, - он мотнул головой в сторону митингующих.
   - Ясно. Спасибо за кампанию, капрал!
   Не торопясь девушки зашагали по тротуару вдоль автомобильной пробки. Через пару минут попытки Бломера высвободить машину увенчались успехом, и он покатил обратно, махнув им на прощание рукой. Сара мотнула головой ему вслед:
   - Как думаешь, какие у него здесь могут быть снабженческие дела? Наверняка ведь к бабе поехал.
   - А тебе лишь бы посплетничать, - Ильза загадочно улыбнулась. - Скажи лучше, куда пойдем? Тебе обязательно надо развеяться.
   - Не знаю. Есть идеи?
   Ильза осмотрела ее критическим взглядом
   - Надо бы подобрать тебе пару нарядов. Не против покрутится для меня в примерочной? - Ее улыбка из загадочной стала игривой. В ответ Сара только вздохнула.
   - Видишь ли, принцесска, некоторые люди самостоятельно зарабатывают себе на жизнь. До следующей получки я на мели.
   - Я могу помочь, - Ильза потянула подругу за рукав, но та была непреклонной.
   - Нет уж, спасибо. Не хочу быть обязанной... - лицо Манн потемнело, и Сара поспешила смягчить отповедь - так что моей спутнице придется сегодня довольствоваться посещением кафе. Сможет принцесска пойти на такую жертву?
   Морщины на лице Ильзы разгладились, и она счастливо хохотнула.
   - Принцесска согласна. Но если будешь налегать на булочки, в кокпит точно не поместишься.
  

***

  
   Подходящее кафе нашлось через два квартала. Девушки устроились за угловым столиком в небольшом подвальчике, отделанном под старину. Официант принял заказ и испарился в сторону кухни. Серая форма Винтерс нет-нет, да и притягивала взгляды других посетителей - и не всегда эти взгляды были благожелательными. Сара бросила злобный взгляд на одного из таких зевак, и тот поспешил отвести глаза.
   Ильза с легкой улыбкой на губах перебирала салфетку, наблюдая за подругой с явным удовольствием.
   - Чего ты радуешься? - не выдержала Сара.
   - Просто так, - Ильза улыбнулась еще шире, - рассматриваю твое лицо. Надо попробовать нарисовать.
   - И это будет экспрессионистско-авангардное полотно, а? Сколько глаз у меня будет - два или четыре?
   - Сколько положено. Молчи уже, деревенщина, а не то заставлю тебя позировать в неглиже, - Ильза едва сдерживала смех.
   Принесли заказ. Обычно Сара поглощала блюда классической немецкой кухни без особого удовольствия, но после напряженного дня айнтопф с фасолью и грибами показался ей восхитительным - особенно в сравнении с однообразной едой из камбуза.
   По обыкновению, Ильза почти не ела сама, предпочитая наблюдать за жующей подругой.
   - Ну чего? Глазами меня съесть хочешь? - прервалась на секунду Сара.
   - Ага... хочу, - Ильза кивнула с отстраненным видом.
   - Вот же.. сначала нарисовать, потом съесть! С кем в одной каюте я живу?
   - А знаешь... я ведь почти уже достала тот "Стингрей", - вдруг пробормотала Ильза таким тоном, словно наконец озвучила давно гложущую ее мысль.
   - Какой "Стингрей"?
   - Один из тех, что мы встретили в первом вылете. Он рос у меня в прицеле, вот так, - Ильза подняла развернутую на две четверти ладонь, - И Штосс украл его у меня. Я до сих пор не знаю, как к этому относится.
   Продолжая жевать, Сара кивнула. Глаза ее на секунду стали стеклянными, пока она мысленно возвращалась к событиям того дня. С тех пор прошло меньше недели, но память о них уже начинала блекнуть, вытесненная впечатлениями каждого нового дня.
   - А что тут думать, - протянула она, - шкипер отдал цель тебе. Ты была в своем праве, а этот хлыщ влез без приглашения. Надо бы выяснить отношения.
   - Ну не знаю, - Ильза нервно мяла в руке салфетку, - мне не хочется начинать карьеру со скандала. Да и Фостер вроде ничего не сказал...
   - Вот именно, что ничего, - со сверкающими глазами Сара стукнула кулаком по столу. Неукротимый дух первой задиры факультета возвращался к ней, стоило ей почуять нового, достойного ее звания противника. - Значит, шкипер оставляет этот вопрос на твое усмотрение. Если сейчас не заявим о своих правах, все так и будут вытирать о нас ноги. Давай разберемся с ними - со Штоссом и его амбалом-ведомым.
   - Тише-тише, ты так все кафе перепугаешь, - Ильза огляделась по сторонам, раздав несколько смущенных улыбок. - Ты же не собираешься драться с ними? Этот Руббер такой здоровый...
   - И не таких бивали.
   Сара тщательно выскребла дно тарелки, прежде чем вновь заговорить:
   - Ну так что?
   - Не знаю... мне не хочется устраивать скандал. Тем более спустя четыре дня. Может быть, как случай удобный подвернется...
   - Ну смотри сама. Только учти, меня могут сбить если будешь ждать слишком долго. У меня, знаешь ли, довольно рискованная работа... - Сара осеклась, увидев как моментально холодеет взгляд ее подруги. В зрачках Ильзы метался едва сдерживаемый страх. Страх перед тем, что может произойти каждый день - страх потерять любимую. Сара пыталась обратить свое замечание в шутку, но безуспешно. За вечер Ильза больше не улыбнулась ни разу.
  
   Этой ночью Саре снились цепочки светлячков. В полной тишине они летели ей навстречу и разрывали ее тело на части. Несколько раз она просыпалась в холодном поту, едва сдерживая крик, чтобы не разбудить спящую рядом Ильзу. Тогда она тихо прижималась к плечу подруги, успокаивалась и снова забывалась в кошмаре.
   Ильза не спала всю ночь, но так ни разу и не обернулась. Она боялась, что Винтерс увидит дорожки от слез на ее щеках, и все станет еще хуже.
   30 апреля 3063 года, 01:02
   0+0
  
   - Гардемарин, докладывайте! - тон был раздраженным и не допускал пререканий. Ему вторило резкое завывание сирены.
   Гардемарин съежился под властным взглядом - нависающая фигура коммодора закрывала свет. Облаченный в вызывающе-роскошный мундир, с церемониальной шпагой на поясе коммодор Дарио Авилла являл собой воплощение воинских традиций Лиги.
   Юноша сглотнул и доложил ломающимся голосом:
   - Космос чист, мой коммодор. Никаких следов противника в ближнем квадранте эклиптики и, похоже, вообще в системе. Конвой принимает походный ордер.
   - Состояние корабля?
   - В полном порядке, мой коммодор. Мы совершили прыжок без последствий.
   Гардемарин чувствовал как вспотел под тяжелым взглядом.
   - Прекрасно. Потрудитесь сообщить капитану, что я передаю "Дафну" в его руки. После этого подайте кофе и пригласите пилотов альфы. И бога ради, позаботьтесь отменить боевую тревогу - от этого воя у меня разгорается мигрень.
   Гардемарин козырнул и поспешно удалился. Через пару минут сирена смолкла, и кабинет охватила приличествующая моменту тишина. Коммодор Авилла в задумчивости прошелся до противоположной переборки и обратно, на ходу потирая подбородок. Затем его лицо прояснилось, как это бывает от счастливой идеи. Он остановился возле массивного круглого стола, оперся руками на лакированную крышку красного дерева, и с довольным видом промурлыкал под нос что-то неразборчивое.
   Второй из присутствующих в комнате сохранял неподвижность. Он стоял, опираясь спиной на переборку, и до этого момента не рисковал вмешиваться в мыслительный процесс своего командира ни словом, ни движением. Одетый в свободный комбинезон серо-зеленого цвета. Молнию застегнута не до конца, и под комбинезоном виднелась свежая белая сорочка. Не расслышав, было ли последнее замечание обращено к нему, человек рискнул нарушить молчание.
   - Мой коммодор?
   - Я сказал "очень странно", Бертильон. Похоже, в кои-то веки Госпожа Удача почтила нас своим расположением.
   Коммандер аэрокосмической авиации Лиги Свободных Миров Жак Бертильон коротко кивнул в ответ, умело скрыв обуревавшие его эмоции. Упомянутая "Дафна", на борту которой они находились, была дропшипом класса "Вэндженс". Ее ангары и стартовые палубы рассчитаны на четыре десятка истребителей - как раз достаточно, чтобы вместить оба авиакрыла воздушных сил 6-го полка Милиции Марика. Множество раз в многих славных кампаниях она шла во главе десантных сил, всегда готовая выпустить тучу АКИ, едва на радарах покажется враг. И множество раз летчики коммодора Авиллы играючи сметали орбитальную оборону, расчищая путь для высадки мехов полка. Но в этот раз конвой шел прямо в пасть такому врагу, справиться с которым не могла ни "Дафна", ни носимые ею истребители. В системе Аркадии был замечен Иггдрасиль, а мощи этого новейшего линейного крейсера с лихвой хватило бы, чтобы превратить весь конвой в искореженные обломки.
   До самого последнего момента судьба операции висела на волоске. В худшем варианте "Иггдрасиль" мог встретить дропшипы прямо в прыжковой точке, поэтому флот вторжения совершал прыжок в полной боевой готовности. По древнему обычаю, вся команда "Дафны", от техников на пусковых палубах до самого коммодора Авиллы облачилась в чистое, дабы встретить смерть при полном параде. Семнадцать пилотов авиакрыла альфа сидели в кокпитах своих машин, каждую секунду ожидая команды на экстренный запуск - и безнадежный бой с линейным крейсером. Даже скоординированная атака едва бы нанесла урон этому бронированному левиафану, и потому задачей пилотов было не уничтожить Иггдрасиль, но отвлечь его от конвоя дропшипов. Ценой этого самоубийственного налета десантный флот получал несколько минут, а с ними и шанс на спасение.
   Пилоты альфы понимали риск, но все они приняли его без страха и упрека, как и подобает истинным дворянам и элите ВСЛМ. Из восемнадцати пилотов добровольцами вызвались все восемнадцать, однако один "Ривер" с командирскими шевронами на крыльях сейчас оставался без седока. Авилла наотрез запретил командиру альфы участвовать в этой атаке, оставив Бертильона рядом с собой в командном центре на борту "Дафны". Неудивительно, что последние минуты перед прыжком несчастный Бертильон провел в смятении. В душе он проклинал и роковой крейсер, и черствость своего командира, и злую судьбу, разделившую его с подчиненными в этот критический миг смерти и славы.
   И вот теперь оказалось, что "Иггдрасиля" в системе Аркадии нет. Коммандер альфы чувствовал себя как осужденный на казнь преступник, которого помиловали прямо на эшафоте.
   - Не могу не согласится, мой коммодор, - Бертильону мучительно хотелось курить. Обнять жену и детей. Напиться вдрызг со своими пилотами. Причем не обязательно в такой последовательности.
   На тонких губах Авиллы появилась усмешка.
   - Да на вас лица нет, мой дорогой Бертильон! Неужели вы настолько разочарованы?
   "Вы дьявол, мой коммодор. Бездушный, чопорный дьявол. В ваших венах течет не кровь, но черная слизь. Вы без колебаний приказали отправить моих людей на смерть ради спасения конвоя. Неужели вы думаете, что я вправду хотел этого боя?"
   Вместе с тем Бертильон понимал, насколько рискованной была вся эта миссия. Никакой другой полк во всей Лиге Свободных Миров не отважился бы в одиночку штурмовать один из миров Альянса Лиры. И никто иной из флотских командиров ВСЛМ не был настолько безумен и гениален, чтобы бросить вызов "Иггдрасилю", имея в распоряжении всего два крыла АКИ. На это способны только лучшие из лучших, только увенчанный славой 6-й полк Милиции Марика, и его крылатые спутники - АКИ, во главе с коммодором Дарио Авиллой.
   И поэтому даже в мыслях Жак Бертильон обращался к своему командиру на "вы".
   Дверь бесшумно раскрылась, в каюту снова вошел гардемарин, на это раз с подносом в руках. После легкого кивка коммодора он поставил на стол две крохотные чашечки кофе на тонких фарфоровых блюдцах.
   - Угощайтесь, Бертильон, - указал на приборы ленивым жестом сибарита. Отказываться было нельзя.
   Черный кофе, крепкий и без единой крупицы сахара. Бертильон с каменным лицом глотал напиток, стараясь не обращать внимания на благородную горечь. Авилла кивнул еще раз, и в каюту вошли пилоты альфы.
   Воины едва успели сменить летные скафандры на серо-зеленые полевые комбинезоны. Потные волосы, раскрасневшиеся после увесистых шлемов лица, глаза возбужденно блестят - после тяжелого ожидания два десятка мужчин и женщин с облегчением узнали, что гибель им не грозит. Выстроившись в две шеренги, семнадцать человек синхронно вскинули руки к виску. Авилла нарочито медленно допил кофе, поставил чашечку обратно на блюдце и салютовал в ответ. Всякий шум мгновенно затих, будто отрезанный ножом.
   - Дети мои, - по своему обыкновению, коммодор говорил негромко, вынуждая слушателей ловить каждое слово, - многие из вас уже успели услышать печальные новости. С тяжелым сердцем я вынужден признать, что это правда - сенсоры не обнаружили противника в системе Аркадии. Очевидно, лиранцы из скромности спрятали свой драгоценный "Иггдрасиль" подальше от чужих глаз в каком-нибудь очень далеком и очень укромном уголке космоса. Нам не суждено драться, поскольку флот противника не явился на поединок. Увы, мне остается лишь проклинать в бессилии стеснительность Dame en blanc, и поблагодарить вас за храбрость, проявленную в этом не-вылете.
   По рядам пилотов альфы прошелся смешок. Как всегда, Авилла удалось с первого взгляда угадать настроение подчиненных. Как истинный лидер, он продемонстрировал понимание.
   - Но наша работа здесь только начинается, - коммодор слегка повысил голос, и в каюте снова стало совершенно тихо. Авилла нажал несколько кнопок на пульте, и над столешницей возникла трехмерная карта Аркадии. В стороне от крупных городов, в глухой лесостепи располагалась зона высадки, отмеченная пятном пурпурного цвета. Пятно покрывали черепа с поясняющими надписями, отмечавшие места крушения дропшипов и районы гибели целых рот. Со всех сторон это пурпурное пятно окружали многочисленные белые стрелки.
   - Такой была тактическая ситуация на момент последнего сеанса связи с "Крушителями" - то есть полторы недели назад. "Крушители" в основном удерживали свою зону высадки, но понесли серьезные потери. Их противник, 2-я ПБК Гвардии Донегала, бросила против них основные силы, включая полк мехов и тяжелую бронетехнику. Все, что мы можем сказать на данный момент - наемники еще сражаются, поскольку их командные частоты активны, но их силы наверняка на исходе. Вероятнее всего, полковник Кайстер захочет высадить мехи прямо на линии соприкосновения, чтобы поддержать наемников и и отбросить лиранцев назад. Но, говоря откровенно, меня не слишком интересуют эти замыслы: десант не сделает и шагу, пока вы не откроете ему путь.
   Снова ухмылки - агрессивные, гордые. Теперь пилоты были настроены на нужный лад, и жадно внимали каждому слову Авиллы. Коммодор снова поколдовал над пультом, и на контролируемой лиранцами территории появилось три значка авиабаз. Один был существенно крупнее двух остальных.
   - Наши коллеги с той стороны прицела летают с трех полей: Фтэре, Марем, и - обратите внимание - Ираклион. Во Фтерэ сидит одна эскадрилья, в Мареме - две. Все они входят в состав сравнительно свежего 112-го донегальского авиакрыла, которое еще заканчивает формирование. 4-е донегальское авиакрыло в полном составе использует аэродромный узел Ираклиона. Я хочу, чтобы оно сгорело, дети мои, - Авилла отвернулся от проектора и встретился глазами с каждым из семнадцати пилотов альфы, как будто действительно интересуясь их мнением. И каждый из семнадцати кивнул в ответ. Обойденный вниманием коммодора Бертильон вдруг ощутил мучительную обиду.
   - Лиранцы славятся своей стойкостью, но у них не будет шанса ее проявить. Я не позволю этой кампании затянуться. Я нанесу удар, стремительный и роковой, после которого противник уже не сможет оправиться. Против Ираклиона будет развернута вся альфа в полном составе, и когда вы заставите его запылать, господство в воздухе окажется в наших руках. Я хочу, чтобы вы разрушили всю аэродромную инфраструктуру и сбили все, что рискнет подняться в воздух. Пусть бета занимается поддержкой наземных операций и спорит за честь ковырять танковые остовы - именно вы нанесете главный удар. Обезоружив 4-е авиакрыло лиранцев, вы покроете себя славой и не оставите в воздухе никого, кто смог бы бросить вам вызов. Есть вопросы?
   Кто-то из второй шеренги кашлянул. Поискав глазами, Бертильон заметил юноша слегка за двадцать с длинным розовым шрамом на правой щеке.
   - Мой коммодор, что насчет авиабазы Марем? Две эскадрильи остаются довольно крупной группировкой. Разве они не могут нам помешать?
   Авилла покачал головой.
   - Я не верю в способности 112-го авиакрыла, лейтенант Леруа. Его ряды сверх меры разбавлены пополнением из академий, без всякого боевого опыта. Вдобавок, лиранцы не привыкли собирать истребители в единый кулак. Подрежьте крылья четвертому, и я гарантирую, что вы не встретите в небе больше двух пар в одном строю. Еще вопросы?
   Строй альфы молчал.
   - Тогда готовьтесь к бою, дети мои. Конвой скоро перейдет на полуторное ускорение, поэтому наше путешествие к Аркадии будет трудным, но недолгим. Мы достигнем орбиты через шестьдесят часов. Сейчас на поверхности той проклятой планеты в неравном бою гибнут ваши братья и сестры. В отчаянии они поднимают глаза к звездам и взывают о помощи. Гордые йомены из 6-й Милиции Марика явились на выручку. Но прежде чем мехи ступят на землю, вы должны завоевать небеса. Коммандер Бертильон, вы можете сделать это для меня?
   Без предупреждения Авилла развернулся на каблуках, и пронзил взглядом ошеломленного Бертильона. Непреклонные, немигающие серо-стальные глаза. Они светились бунтарским духом старого пилота истребителя и изворотливым интеллектом блестящего военного тактика. А еще гордостью. И уважением. Бертильон с трудом поборол желание встать на колени перед этим человеком.
   - Да, мой коммодор. Альфа подарит вам небо Аркадии.
   Отточенным жестом наследника бесчисленных поколений офицеров Дарио Авилла вскинул руку к виску. За его спиной подобрались шеренги пилотов альфы. Бертильон салютовал в ответ. Он никогда не был так счастлив.
   - Благодарю, мой добрый друг. Давайте спасем графиню Марик.
  

***

  
   Волны рябили водную гладь. С разбегу они накатывались на берег, жадно облизывая полосу крупной гальки, прежде чем отбежать обратно в море. Они бились грудью о седые камни у подножья Котла, вздымая в воздух каскады пены и фонтаны брызг, ослепительно сверкавших на солнце. Море дышало особенной свежестью, но даже здесь, в сотне шагах от берега ветер еще оставлял на губах горький привкус соли. Над этим буйством водной стихии шумели густыми кронами сосны, растущие на вершине утеса - высокие, стройные, бесконечно спокойные.
   В который раз за последние недели Ильза пыталась запечатлеть этот пейзаж на холсте. В который раз получалось так себе. Девушка раздраженно бросила кисть, и принялась вытирать разноцветные пятна масляной краски с пальцев. Не без усилий она преодолела порыв немедленно изрезать неудачное полотно в клочки. Ее новорожденный пейзаж выглядел скучным и застывшим, озорная текучесть моря ускользнула сквозь пальцы и и оставалась неподвластной умению художницы. Но может быть, все еще поправимо - если вернуться к краскам в подходящем настроении.
   А настроение Ильзы было паршивым, и девушка прекрасно знала, почему. Она не летала уже шестой день подряд.
   Окруженные со всех сторон "Крушители Кристен" теряли мехи и медленно отступали под нажимом лиранских войск, но пока не собирались сдаваться. А тем временем напряженная воздушная активность уже испытывал на прочность 112-е авиакрыло. Люди кое-как приспособились к возросшим нагрузкам. С машинами было сложнее.
   Хотя сражение с наемниками шло немногим более двух недель, плотный полетный график уже успел повлиять на состояние АКИ. Истребителям приходилось совершать по несколько вылетов в день, взлетать без предварительной подготовки по тревоге, часто с полной бомбовой загрузкой, и подолгу летать на предельных режимах с максимальной тягой. По крылатым машинам вели огонь, они получали повреждения, на должный ремонт которых постоянно не хватало времени. Техники работали не покладая рук и спали урывками, но времени все равно не хватало.
   Разумеется, командование не осталось в стороне, и принялось срезать лимиты активности. Вначале были запрещены всякие учебные полеты, затем воздушное патрулирование над полем боя. В конце-концов дошло до того, что каждая эскадрилья держала в готовности к вылету только один лэнс, и ремонтировала оставшиеся четыре машины. И конечно, все задания доставались в первую очередь заслуженным пилотам, а не зеленым новичкам.
   Вчера радары дальнего действия засекли группу неопознанных десантных кораблей, быстро приближавшихся к планете. Дропшипы сохраняли радиомолчание, игнорируя все запросы военных диспетчеров, потому официально их принадлежность оставалась неопределенной. Однако шансы на то, что они несут дружественные войска, таяли с каждой минутой. По расчетам десант должен был достигнуть орбиты Аркадии вскоре после полудня, а Ильза до сих пор не знала, разрешат ли ей подняться в воздух.
   За спиной зашуршала галька. Ильза обернулась и увидела Сару, осторожно ступавшую с камня на камень, чтобы сильно не шуметь. Выходило не слишком удачно. Винтерс где-то оставила китель и осталась в одной форменной рубашке, чересчур выдающейся вперед в области бюста. Вид у Сары был хмурый.
   - Ну как дела? - спросила она вместо приветствия.
   Ильза уклонилась от ответа, вновь обратив лицо в сторону бухты. Через пару мгновений она почувствовала ладонь подруги на своем плече и прижалась к ней щекой. С минуту девушки молчали.
   - Предполетный брифинг через пятнадцать минут. Фостер велел сообщить, - по завершению фразы Сара шмыгнула носом. Ей не нравился запах выброшенных на берег водорослей.
   - Велел? - Ильза с недоверчивым видом подняла голову, - или просто не стал возражать, когда ты отправилась за мной?
   - Велел, - Сара упрямо наморщила лоб. - Прекрати вести себя, как ребенок.
   Ильза отвернулась.
   - Да какая разница, - пробурчала она под нос, - все равно мы сегодня никуда не полетим.
   Она ощутила пальцы подруги на своих волосах. Сара мягко гладила ее по голове. Прикосновения были приятными и успокаивающими, но комфорта Ильзе не хотелось - и она тряхнула головой, отвергая чужие ласки.
   В глазах Сары мелькнули разочарование и обида. Челюсти сжалась, скулы заострились, слегка вздернутый носик насупился. Но почти тут же Винтерс снова расслабилась, и на лице мелькнуло нечто иное. Жалость.
   - Может, и не полетим, - сказала она подчеркнуто нейтральным тоном. - Но я-то в чем виновата? Не убивай горевестника, принцесска.
   Ильзе не хотелось спорить. Моральное истощение последних дней достигло пика. Она поднялась со складного стульчика, небрежно кинув на мольберт пропитанную бензином тряпочку, которой до того вытирала руки.
   - Тогда пошли. Послушаем, что скажет герр гауптман.
  

***

  
   Комната брифингов была погружена в апатию. Фостер сидел, уткнувшись лицом в выключенный голопроектор, абсолютно безучастный к происходящему. Его можно было принять за спящего, если бы гауптман поминутно не поглядывал на часы. Штосс со скучающим видом полировал ногти. Одетый в грязный комбинезон Руббер торопливо заполнял на планшете какие-то бумаги - его "Зейдлиц" неделю назад был сильно поврежден зенитным огнем, и только вчера покинул ремонтный ангар. Ильза и Сара заняли места,но никто не обратил на них внимания. Прошло несколько минут, прежде чем в комнату вошла Милович с бумажным листом в руках.
   - Сводка, шкипер. - Она немилосердно растолкала успевшего задремать Фостера. Едва тот поднял голову, Милович пихнула бумагу ему под нос.
   Гауптман выпрямился и провел ладонями по опухшему от хронического недосыпа лицу. Просмотрел текст. Крякнул с досады и наконец, поднял голову чтобы оглядеть собравшуюся аудиторию. На миг Ильза ощутила на себе его безразличный взгляд. "Он не был против нашего присутствия здесь, - поняла девушка. - Ему просто наплевать".
   Когда Фостер заговорил, в его голосе не ощущалось обычной кипучей энергии. Гауптман выглядел даже не вымотанным, но бесконечно-скучающим, как будто вся эта возня ему бесконечно надоела.
   - Ну что, котятки, дропшипы наших гостей наконец-то признаны враждебными, в связи с чем командование в великой мудрости своей приказывает нам немножко по ним пострелять. У нас назначен вылет на перехват через полтора часа. Предварительный анализ курса показывает, что дропшипы направляются к зоне высадки "Крушителей"... так что если сложить два и два, то мы, похоже, досиделись до спасательной операции.
   Штосс махнул рукой.
   - С чем мы имеем дело?
   - Два "Оверлорда", семь "Юнионов" и - Руби, отложи нахрен ручку, потом заполнишь завещание! - один "Вэндженс". На наши деньги это до двух полков мехов и два крыла истребителей. Наряд сил вторжения довольно необычный, так что это либо какие-то великолепно оснащенные наемники, либо боевое командование ВСЛМ. С моей удачей можете смело ставить на второе.
   Штосс ухмыльнулся и нарочито потер костяшками пальцев трех нашитых на груди орлов.
   - Разведчики всегда лажают, котятки. И я очень, еби-их-мать, надеюсь, что они налажали и в этот раз. Потому что если там действительно "Вэндженс", то у нас большие проблемы. В книжки с картинками заглянете потом, но соль вот в чем: у него по четыре пусковых ангара по каждому борту. Целое авиакрыло вываливается за две с половиной минуты. "Вэндженсы" неповоротливые и безумно дорогие, поэтому любители, - Фостер обвел взглядом аудиторию, - ими не пользуются. На таких летают профессиональные ублюдки, которым важна каждая секунда. Сегодня с неба потечет кровь.
   Сара вдруг подала голос:
   - А что такого особенного в этих наемниках, что для их спасения присылают целый флот? Кого важного они успели сокрушить?
   Штосс гортанно хохотнул. Ильза хотела было остановить подругу, но из-за приступа паники язык совсем не слушался ее. Фостер поморщился от неудовольствия и кивнул Милович - разберись, мол, со своим ведомым.
   - Дело в их командире. "Крушители Кристен" названы в честь своего командира, герцогини Августинского альянса Кристен Марик. Вам должна быть знакома эта фамилия.
   У Сары отвисла челюсть. В глазах разгорались хорошо знакомые Ильзе злобные огоньки, верные предвестники драки.
   - То есть вы хотите сказать, что мы три недели воюем с сестрой самого Томаса Марика, и никто из высшего командования по этому поводу не почесался?
   - Если быть точной, двоюродной сестрой... но ее родословная не имеет отношения к делу, - категоричным тоном отрезала Лаура Милович. - Это не политический вопрос, лойтнант Винтерс. "Крушители Кристен" по собственной инициативе разорвали контракт с Альянсом Лиры и сбежали с места дислокации обратно в Лигу Свободных Миров, по дороге устраивая набеги на незащищенные планеты. Следовательно, они пираты, а значит вне закона. Вам ясно?
   Сара неохотно кивнула. При всем своем непостоянстве она уже успела зауважать своего ведущего - и, что более важно, научилась время от времени держать язык за зубами. Но вместо нее подал голос Руббер:
   - А вот мне нихрена не ясно. Мундиры же не могли ожидать, что капитан-генерал будет просто сидеть и смотреть, как мы укокошим его кузину. Где долбанный Иггдрасиль, и почему он не блокирует планету?
   - А почему ты такой говнюк? - вызверился Фостер. - Заканчивайте нытье, слушать тошно. На чем я остановился?
   Милович постучала ногтем по своему блокноту с навигационными записями. Гауптман покачал головой.
   - Нет необходимости, мы летаем в гости к "Крушителям" уже третью неделю. Дорога известная. Стоит нам оказаться над зоной высадки, и цели сами нас найдут. Лаура, сегодня летишь со мной. Штосс и Руббер в прикрытии сверху. Это все, котятки.
   Убирая блокнот в нагрудный карман, Милович пробормотала:
   - Я бы предпочла лететь с собственной ведомой, шкипер. Трудно указывать курс, болтаясь у тебя на хвосте.
   Фостер уже поднялся со скамьи и направился к выходу, когда его застигла эта реплика. Он картинно развел руками.
   - Ничего не попишешь, голуба моя, пять на пары не делится. Разве что... Руби, бестолковый ты чурбан, уступишь новенькой свое место в строю?
   - Черта-с-два!
   - Вот и ладненько, - Фостер снова развернулся к двери, но тут его нагнала Ильза и схватила за рукав.
   - А что насчет меня? И лейтенанта Винтерс?
   - А ты не летишь, - Фостер не удосужился развернуться. Голос его звучал раздраженно.
   - Но почему?
   - Потому что мне не нужны желторотики, Малявка. Сегодня в воздухе у нас будет уйма дел, и приглядывать за тобой будет некому. У тебя недостаточно опыта.
   - Но я же летчик-истребитель! - Ильза почти кричала. Она слегка потянула гауптмана за рукав, не дав Фостеру уйти. - Я должна летать. Как я наберу необходимый опыт, если вы оставляете меня на земле?
   Одним движением Израэль Фостер сбросил ее неуклюжий захват и сам схватил Ильзу за ворот кителя. Его лицо исказила такая жгучая злоба, что девушка в ужасе отшатнулась.
   - Ты ведь солдат, слышишь, избалованная ты идиотка? - прошипел Фостер, с трудом сдерживая себя. - Когда ты получаешь приказ, ты выполняешь его, молча и с энтузиазмом на милой мордашке. Если ты накосячишь сегодня, кого-то убьют. Может быть, меня. Может быть, тебя. А может, твою миленькую соседку по комнате. Ты этого хочешь? Этого добиваешься? - Фостер тряхнул девушку. Парализованная страхом Ильза только и смогла, что помотать головой.
   - Я так и думал, - Фостер выпустил воротник Ильзы и поправил куртку на плечах.
   - Лойтнант Манн, лойтнант Винтерс, сегодня вы дежурное звено базы. Мухой залезли в "слоновьи костюмы" и сидите в кокпитах, пока не стемнеет. Вот теперь действительно все.
   Широким шагом Фостер покинул комнату, сопровождаемый пораженными взглядами эскадрильи.
  

***

   В назначенное время четверка цезарей оторвалась от взлетной полосы, и полетели на запад. Спустя несколько минут стартовала тройка машин из эскадрильи Берта. Сидя в кокпитах своих "Центурионов" девушки провожали взлетающие машины взглядом, пока их инверсионные следы не растаяли в небесной синеве.
   Долго скучать им не пришлось.
   Примерно через час, когда цезари атаковали дропшипы, а в нескольких сотнях километров в тылу 4-е авиакрыло оказалось неожиданно для себя втянуто в бой за собственное выживание, на авиабазе Марем подняли тревогу. Радар засек одиночную цель, которая быстро приближалась - то ли разведчик, то ли скоростной бомбардировщик. ПВО базы состояло из нескольких легких автопушек и ПЗРК, так что даже одиночная машина могла натворить дел. Всполошенный диспетчер приказал дежурному звену взлетать.
   Сара быстро набирала высоту, стараясь удержаться за летящим впереди "Центурионом" Ильзы. в этот раз Ильза была ведущей - Сара с радостью отдала подруге эту роль - откровенно говоря, она была бы счастлива никуда не лететь.
   Центр наведения уверенно выводил пару на цель. Та шла на четырех тысячах, выше досягаемости легких зениток, на скорости примерно восемьсот километров в час. По последним данным, курс цели действительно проходил проходит у Марема, чуть ли не над самой взлетной полосой. Видимо, и правда разведчик.
   Погода стояла ясная, облачности никакой, что очень радовало лейтенанта Винтерс. Сложная авионика "Центуриона" позволяла полеты вслепую, и даже делала возможным слепой перехват на дистанции до трех километров, но Сара чувствовала себя куда увереннее, если видела противника своими глазами. Из-за этого девушка не любила полеты в термосфере, так что сказать по правде, она не слишком расстроилась, когда Фостер оставил ее на земле. Хотя в этом и не признаешься в приличном обществе.
   - Бесовка, новый курс триста, и поднимаемся на семь тысяч. Бандит пока не реагирует, так что займем позицию поудобнее.
   - Принято, Малявка.
   Сара мысленно похвалила подругу: Ильза мгновенно рассчитала маневр, который аккуратно выводил их в идеальное положение для атаки - сзади, с преимуществом по высоте и со стороны солнца. Все как по учебнику. Из дюз ведущего "Центуриона" вырвался пульсирующий факел, и он ракетой взмыл вверх, Винтерс пристроилась за ним. Земля потихоньку тонула в дымке - из заметных ориентиров остались только горные пики, за которыми укрылась родная авиабаза.
   Забравшись на нужную высоту, Ильза и не подумала снижать скорость. Ее АКИ покачал крыльями.
   - Слушай, Сара! Ведь мы уже давно не летали вдвоем.
   Сара захихикала в кислородную маску:
   - Принцесска, если ты не заметила, у нас тут немножко война!
   - Я знаю! - Прежде чем Сара успела отреагировать, Ильза накренила истребитель вправо и крутанула размазанную бочку вокруг своей ведомой, пролетев всего в нескольких метрах над ее кокпитом. Судя ко голосу, она была в полном восторге. - Но даже война ничего не меняет. Так вот, слушай: я живая! И я тебя люблю!
   Винтерс почувствовала, как щеки наливаются краской. "Черт, где уже этот бандит? Вот будет смеху если кто-нибудь слушает нашу частоту".
   - Слышишь, Бесовка? - Ильза рассмеялась, но тут же осеклась и продолжила серьезным тоном:
   - Бандит ниже на десять часов, идет курсом двести семьдесят!
   - Поняла тебя! - через секунду и радар ее собственного "Центуриона" засек противника. Компьютер опознал цель как "Транзит". АКИ летел по прямой на восток, не пытался разогнаться и похоже, не замечал преследователей.
   "Медленная машина, но под тяжелую автопушку лучше не подставляться... - Сара вспоминала заученные характеристики, - он не сможет от нас убежать, и не переиграет на виражах. Если глупостей не наделаем - все будет окей."
   - Атакуем последовательно, как учили, - Ильза заложила вираж, выходя на цель, - я иду первой, ты добиваешь, если он не упадет.
   - Принято.
   Сара довернула "Центуриона" вслед за ведущей. Теперь цель была видна и невооруженным взглядом - выкрашенный пурпурной краской фюзеляж "Транзита" резко выделялся на фоне буро-зеленой земли. Наведя на цель камеру, Сара увеличила изображение и увидела, что противнику уже досталось. Вдоль правого борта шла цепочка пробоин, а под левым крылом растеклось грязное пятно. "Вышел из боя и не смог найти своих? Вполне возможно..." - подумала Винтерс.
   Пара "Центурионов" чуть сбросила скорость и выровнялась, с каждой секундой нагоняя мариковский "Транзит". Дистанция быстро сокращалась, но противник по прежнему не делал попыток уклониться и все продолжал лететь по прямой. По его поведению казалось, что пилот до сих пор не знает о "Центурионах". Или знает? - от неприятного предчувствия у Сары поползли мурашки по коже.
   В этот момент Ильза прокричала что-то невразумительное в микрофон и открыла огонь. Ярко-зеленые лучи пронзили небо... точно перед носом "Транзита".
   "Ублюдок сбросил скорость! Ильза сейчас будет перед ним! Блядь!" - мешанина мыслей пронеслась в голове у Сары. Она лихорадочно пыталась загнать противника в перекрестье прицела, но понимала, что не успеет.
   Ведущий "Центурион" пронесся перед противником. Сара сжала зубы, готовясь увидеть как в него войдет залп противника - ей не хватало какой-то секунды, чтобы выстрелить первой...
   Противник разрядил автопушку. Пурпурный "Транзит" вздрогнул от отдачи, выпустив очередь крупнокалиберных снарядов, способных вскрывать танковую броню. Трассеры пронеслись едва ли в метре от АКИ подруги - Ильза заложила размазанную бочку и ушла вниз - и только один лазерный луч лизнул край крыла ее "Центуриона". И тут "Транзит" попал в перекрестье прицела Сары.
   - Сдохни, сука! - закричала она, когда когда три лазерных луча пропороли ослабленную броню на фюзеляже вражеского истребителя. Один из выстрелов угодил по кокпиту, и остекление треснуло и разлетелось облаком сверкающих осколков. Подбитый АКИ задымил и свалился в неумолимое пике. Как завороженная, Сара следила за черной полосой все быстрее стремящейся к земле. В кабине обреченного "Транзита" сработала катапульта, и в небе повис белый купол парашюта.
   - Ну что, поздравляю, - голос подруги прервал ее транс. Ильза тяжело дышала.
   - А? Что? Ну да... - еще не осознав произошедшее, Сара медленно приходила в себя, - Как ты это сделала?! Его залп вплотную прошел!
   Ильза коротко рассмеялась:
   - А, не знаю. Поняла что сейчас будет, ну и прыгнула в сторону. Повезло, да?
   Сара покачала головой:
   - Мне бы твою реакцию.
   - Жить захочешь, и не такое выкинешь! Когда по тебе палят из AC/20, соображать начинаешь быстро-быстро! - ведущая снова рассмеялась, но, как показалось Саре, несколько нервно.
   - Ладно, я докладываю на базу и возвращаемся. На сегодня мне впечатлений достаточно.
   - Тебе легко говорить, Малявка! А мне придется сегодня поить Фостера, а это, знаешь ли, накладно... Я за тобой.
   Винтерс откинулась в кресле и только сейчас перевела дух. Адреналиновый раж уходил, и вместо возбуждения от боя она наконец-то ощутила ликование. Хей-хо, и с мягким знаком! Как бы там ни было, я свалила мерзавца, и честно заслужила своего орла на киль. А ты принцесска, отныне будешь догонять!
   5 мая 3063 года, 13:50
   0+1
  
   Чемодан протестующе затрещал, когда Ильза уселась на него в попытке закрыть замки. Попытка успехом не увенчалась. "Черт, и как оно все раньше-то влезало? Вещей-то не прибавилось... вроде."
   Конечно, в офицерскую квоту на багаж она укладывалась без проблем, даже учитывая мольберт. Но для этого надо было обязательно вместить весь гардероб в два чемодана, а это пока не получалось. Вздохнув, девушка встала с багажа и, вытряхнув содержимое на кровать, начала заново паковать вещи, на этот раз как можно более аккуратно.
   "Какого черта происходит?" - в очередной раз спросила она себя.
   На утренний брифинг Фостер явился мрачнее тучи, даже относительно своего обычного состояния, и без лишних объяснений объявил новости: во-первых, с высадившимися войсками ВСЛМ заключено перемирие. Во-вторых, получен приказ об эвакуации всей ПБК с планеты. Цезари были потрясены. Они уже знали про потери 4-го авиакрыла, застигнутого врасплох на Ираклионе. А еще ходили слухи про ожесточенные бои наземных сил со свежим полком мехов, который к тому же состоял из машин тяжелого и штурмового класса. Да, ситуация тяжелая, но никто и помыслить не мог, что гвардейцы будут удирать, поджав хвост, спустя считанные дни после высадки противника.
   По графику эскадрилья должна была быть готова к отправке к 16:00. К этому времени в Мареме должна был сесть выделенный для них транспортник - "Рейнтохтер", дропшип класса "Оверлорд".
   Так что в задачу Ильзы входило срочно уложить два своих чемодана, мольберт, а заодно уложить вещи Сары. Сама Винтерс сейчас находилась на дежурстве. На пару с Фостером они сидели в своих машинах в готовности вылететь по тревоге, и подруге досталась сомнительная честь собирать ее барахло, разбросанное по всей каюте. "Чиппева" и "Центурион" будут сопровождать дропшип на взлете, так что с Сарой они увидятся уже на орбите. Милович и Руббер во избежание неожиданностей патрулировали линию фронта. А вот "Люцифер" Штосса серьезно пострадал три дня назад, так что этот пижон тоже околачивался где-то на базе.
   Чемодан, наконец, сдался и лязгнул замками.
   Теперь можно приняться за вещи подруги... Куда она, черт-возьми, запихнула свой вещмешок? Ильза принялась за поиски, возвращаясь к своим мыслям.
   "Готова поспорить, принцесска (как сказала бы Сара, будь она здесь), что это решение никак не связано с военной наукой. Видимо, мундиры побоялись получить от вышестоящих нагоняй за эскалацию напряжения с Лигой в наших и без того сложных условиях. "Как бы чего не вышло" - да, этот подход оставался альфой и омегой для ВСАЛ," - Ильза невесело усмехнулась. Можно было бы спросить мнение Фостера, но со времен последней встречи Ильза стала сторониться комэска, опасаясь наткнуться на очередной поток брани.
   Вещмешок лейтенанта Винтерс нашелся в самом углу шкафа. По всему выходило, что его забросили сюда сразу после заселения, и с тех пор не тревожили. "А ведь даже месяца не прошло, как мы прибыли на эту базу. Толком даже в каюте не обжились. Многие ПБК годами сидят на одном месте, но нам, конечно, достался "счастливый билет"... Интересно, куда мы отправляемся?"
   Вещей у Сары оказалось ровно на вещмешок. Вовнутрь не поместилась только коробка с новыми туфельками, за которыми Ильза специально ездила в Витину два дня назад, когда пришло официальное подтверждение на сбитый "Транзит". Сара безумно обрадовалась подарку, но так ни разу их и не надела. Ильза вздохнула, и приторочила коробку снаружи - благо ремешков для крепления хватало.
   Вот теперь действительно все. Девушка оглядела пустынную комнату. Только пара забытых набросков висели прикнопленные над столом. Видимо, теперь они будут трофеями для будущих постояльцев. Ну да и бог с ними.
   Ильза посмотрела на часы, циферблат показывал 14:27. Времени оставалось еще полно, а вот способов его убить - нет. Разве что пойти на ВВП, и помахать скучающей в духоте кокпита лейтенанту Винтерс Или просто прогуляться по Марему в последний раз... ведь ей вряд ли удастся вернуться сюда в ближайшие годы.
  

***

  
   Выйдя на летное поле, Ильза огляделась по сторонам. Вокруг ангаров и ремонтных цехов непрерывно сновали техники, занятые подготовкой машин и оборудования к погрузке. Девушка подставила лицо горному ветерку, набравшему силу над бетонкой. "А вот интересно, в канцелярии жгут документы? Всегда хотела посмотреть, как это происходит при эвакуации. Чтоб обязательно в ведре, нетерпеливо вороша палкой пепел..." - образ получился таким ярким и комичным, что девушка рассмеялась.
   "Чиппева" и "Центурион" стояли прямо у ангаров, готовые взлететь вертикально, не тратя времени на разбег. Фонари обеих машин были открыты, а пилоты стояли внизу и мило беседовали. По крайней мере, с расстояния это выглядело именно так, несмотря на то, что представить Фостера "мило беседующим" Ильза не могла, как не старалась.
   Идти к ним сразу расхотелось. Во-первых, из-за гауптмана, общения с которым в этом случае было не избежать. Во-вторых, неожиданно для себя Ильза почувствовала легкий укол ревности. Она была уверена, что комэск никоим образом не интересует Сару как любовник, но дело было в другом. В последнее время у Ильзы появилось ощущение, что с нарисованным на киле орлом подруга получила пропуск в некий неформальный клуб Настоящих Пилотов, а с ним и право говорить на равных со всей прочей эскадрильей.
   Права, которого Ильза была пока лишена. В раздражении она пошла вдоль высокого забора из проволочной сетки, скользя пальцами по переплетенным ячейкам. Рядом не было никого, кто мог бы ее поддержать, и потому она мысленно спорила сама с собой
   "Успокойся уже, принцесска, а? Вон, у Пауля тоже ни одного сбитого, и никто не считает его неудачником."
   "Да плевать мне на Пауля! В конце-концов, тот "Транзит" должен был стать моим!"
   "Если бы ты, как дура, не облажалась. Но винить, знаешь ли, некого, кроме самой себя. Никто тебя под руку не толкал. Сама виновата."
   "Сама виновата, сама виновата, сама виновата..."
   Она остановилась и крепко зажмурилась, вцепившись пальцами в сетку.
   "Я - само спокойствие! Не хватало только разреветься здесь, да еще и без всякой причины. Если кто-то увидит, я со стыда сгорю. Хватит себя накручивать!"
   Девушка сделала несколько глубоких вздохов.
   "Вот так. Уже гораздо лучше."
   Ильза оглянулась по сторонам, чтобы проверить, не обратил ли кто внимания на ее странное поведение. Но все было спокойно. Техники заняты своими делами, а от комэска и Сары ее надежно заслонял пузатый топливозаправщик. "Ладно, проехали" - она села прямо на чахлую траву, прислонилась спиной к проволочной сетке и закрыла глаза. Шепот ветра в ячейках забора и отдаленный голос прибоя слегка заглушали аэродромную суету.
   - Отдыхаете, лойтнант? - дерзкий мужской голос заставил Ильзу открыть глаза. Перед ней, заслоняя солнце, стоял Штосс.
   - Добрый день, оберлойтнант, - сухо поприветствовала его девушка.
   - Разрешите, - произнес Рудольф без вопросительных интонаций, и не дожидаясь ответа, устроился рядом. Некоторое время он не шевелился, потом извлек из кармана сигаретную пачку, вытянул пару сигарет и одну протянул Ильзе. Она собиралась сказать, что не курит, но к собственному удивлению, приняла сигарету.
   Штосс закурил и передал ей зажигалку.
   - Никогда раньше не видел, чтобы ты курила.
   Ильза неопределенно пожала плечами, и, прикурив сигарету, вернула зажигалку владельцу. Краем глаза она наблюдала за Штоссом. Тот курил быстро, делал большие затяжки и избегал встречаться с ней взглядом.
   - Ну как, упаковала барахло? - спросил первый лейтенант с нарочитой грубостью в голосе.
   Ильза снова пожала плечами. На короткий миг Штосс показался раздраженным - кажется, он не привык, чтобы его встречали так равнодушно. В другой раз это могло бы сработать, но на его беду Ильза ясно помнила отобранный "Стингрей", и потому ни капли ему не сочувствовала. "Черт возьми, да ведь Штосс смущен! Неужто он хотел предложить скоротать время, кувыркаясь в его койке?" - от этой по коже пробежали мурашки. Девушка невольно сдвинула колени.
   - До вечера будешь прохлаждаться? - Штосс раздавил сигарету в пальцах. - Сегодня у нас вроде как выходной, а старик занят, - он неопределенно махнул рукой в сторону командирской "Чиппевы".
   Девушка в третий раз пожала плечами. Это и послужило последней каплей. Штосс поднялся с земли, отряхнул брюки от сухой травы, и ушел прочь. На ходу он пробормотал сквозь зубы что-то нелицеприятное.
   Ильзе послышалось "Аутистка чертова!". Девушка непроизвольно вздрогнула от оскорбления и сжалась, провожая первого лейтенанта ненавидящим взглядом в спину. Она хотела что-нибудь ответить - как это наверняка сделала бы Сара - но чувствовала, что дрожащий от испуга голос наверняка подведет ее. Она смогла успокоиться только через несколько минут, когда Штосс окончательно скрылся из виду.
   До прилета "Рейнтохтер" ее больше никто не беспокоил.
  

***

  
   Вертушку немилосердно мотало. Транспортный "Риппер" летел в лабиринте из горных кряжей и долин, который изменял направление ветра непредсказуемым образом. Вихри отражались от скал и поднимались вверх, болтая десятитонный вертолет во все стороны. Каждый раз, когда случалось подобное, оберлейтенант Янковский покрепче сжимал между коленями автомат и приглушенно ругался сквозь зубы. Шестеро его солдат, деливших с ним сомнительный комфорт грузового отделения, были не столь сдержанны, и крыли безответственных летунов последними словами.
   Оставшиеся двое пассажиров переносили болтанку стоически.
   Первым был трупом, упакованный в черный пластиковый мешок и уложенный на носилки, а потому полную неподвижность едва ли можно было поставить ему в заслугу. Второй, юнец с длинным розовым шрамом на правой щеке, сидел на скамье с невозмутимостью привычного к воздушной болтанке человека. Он постоянно скалил зубы в презрительной улыбке, и даже скованные наручниками руки не мешали ему выглядеть надменно и вызывающе.
   Щелкнул передатчик. Янковский услышал голос пилота:
   - Герр оберлойтнант, мы в точке. М-м-ариковцы уже здесь, - Янковскому показалось, что летун слегка нервничает. Он нажал тангетку:
   - Садите нас. Эскорт пусть остается в воздухе, - не дождавшись подтверждения, он отключил связь. Чтобы отдать команду солдатам, пришлось перекрикивать шум винта:
   - Готовность тридцать секунд!
   Вертушка накренилась направо, заходя на выбранный для приземления пятачок. Янковский машинально похлопал по тяжелой разгрузке со снаряжением и боеприпасами, надетой поверх бронежилета, после чего застегнул подбородочный ремень шлема. Затем вставил в автомат снаряженный магазин, щелкнул затвором, и проверил предохранитель. Каждый из его солдат делал то же самое. Они были профессионалами, и не нуждались в дополнительных напоминаниях.
   Два лиранских "Риппера" сели на окраине картофельного поля и синхронно открыли десантные аппарели. Еще две вертушки, легкие "Ворриоры" модели H8, зависли над приземлившимися транспортниками, готовые в случае необходимости прикрыть высадку десантных групп. Едва вертушка коснулась земли, как Янковский бросился наружу. Он пересек зону вихря, заслонившись рукой от поднятой винтами мелкой пыли, а потом взглянул вперед, на противоположный край поля.
   И окаменел.
   Пилоты не соврали. Мариковцы действительно прибыли на точку рандеву первыми. В полусотне метров от приземлившихся "Рипперов" стоял реквизированный автобус ярко-желтого цвета, в каких обычно развозят школьников. Машина была лишена вооружения, с десяток сидящих внутри людей тоже выглядели вполне безобидно. Но без эскорта не обошлось: сзади и с боков автобус окружали четыре баттлмеха, окрашенные в вызывающий пурпурный цвет.
   Справа впереди стоял громадный "Эйвсом". Броню на его широком торсе покрывали отметины и сколы, что только подчеркивало грозный вид восьмидесятитонной машины. Бок о бок с ним высился "Арчер", на первый взгляд лишенный всяких повреждений, но с длинными следами черной копоти вокруг ракетных портов. Немного сзади, одинаковые как братья близнецы, стояли два грузных "Ориона", покрытые стволами разнообразного оружия.
   Три тяжелых машины, и еще одна штурмового класса. Их суммарная огневая мощь была колоссальной, этот лэнс мог бы без проблем превратить в руины целый городской квартал. Залпы двух легких "Ворриоров" побеспокоили бы их не больше, чем укус комара. И хотя мехи были неподвижны и не проявляли враждебности, Янковский почувствовал себя чертовски неуютно.
   Не дожидаясь команды, десантное отделение рассредоточилось, взяв окружающую местность под контроль. Шесть солдат из другой вертушки делали то же самое. Янковский с удовлетворением отметил, что никто из солдат не оказался настолько глуп, чтобы целится из автомата в сторону мехов. Лидер отделения подошел к лейтенанту.
   - Сэр, нам следует выгрузить противотанковый гранатомет?
   Янковский покачал головой.
   - В этом нет смысла. Лучше побыстрее закончим с делом. Прикажите вынести носилки, гефрайтер. Пленным займусь я лично.
   Юнец со шрамом и бровью не повел, когда Янковский освободил его от наручников. С достоинством кивнув в ответ на приглашающий жест, он спокойным шагом вышел их вертушки и неторопливо зашагал к автобусу. Янковский следовал рядом с ним, в нескольких шагах позади двое солдат тащили носилки уложенный на носилки труп.
   - Ваши соотечественники обставили дело с помпой.
   Янковский решил было, что юнец высокомерно проигнорировал замечание, но через несколько шагов тот ответил. Мариковец говорил по-английски с певучим акцентом, но вполне понятно.
   - Чем больше пушек, тем лучше. Так, кажется, говорят у вас в Лире?
   - Ни разу не слышал такого.
   Юнец обернулся на ходу. Уродливый шрам на его щеке тянулся от нижней челюсти к скуле и пропадал под линией волос. Шрам выглядел старым, и слишком тонким для осколочного ранения. Юнец снова скалился.
   - На самом деле все просто. Мой полк прибыл сюда без вспомогательных частей. Йомены развернули на Аркадии только мехи и истребители... и этого оказалось достаточно.
   Мимо них проследовали пассажиры школьного автобуса - полтора десятка лиранских танкистов, пехотинцев и мехвоинов, оказавшихся в руках противника до объявления перемирия. Большинство из них пробыли в плену недолго, так что их гордость пострадала сильнее, чем плоть. На некоторых виднелись повязки - чистые и белые. Солдаты помогали освобожденным соотечественникам занять места в вертолетах.
   Они остановились у дверей автобуса, пропустив вперед носилки. Юнец в последний раз окинул взглядом поле своего освобождения, потер запястья, а потом вдруг посерьезнел и протянул Янковскому раскрытую ладонь.
   - Я лейтенант Леруа, эскадрилья альфа из 6-го полка Милиции Марика. Благодарю за ваше великодушие.
   После секундного колебания Янковский пожал протянутую руку.
   - Оберлейтенант Янковский, 13-й донегальский бронекавалерийский. Счастливого пути, лейтенант.
   - Разрешите просить вас об услуге, - летчик полез в нагрудный карман, достав оттуда тяжелый золотой перстень с продетой в него запиской, - я бы хотел, чтобы это передали пилоту, который меня сбил.
   Янковский спрятал вещицу в подсумок.
   - Это можно устроить. Положитесь на меня.
   Леруа снова оскалился. Улыбка еще сильней искажала его и без того изуродованное лицо.
   - Вы чрезвычайно любезны. Обещаю принять вас столь же радушно, если вы вдруг окажетесь на моем месте.
   Янковский меланхолично пожал плечами.
   - Не поймите неправильно, но я надеюсь, что вижу вас и ваших соотечественников в последний раз.
   Леруа счастливо рассмеялся.
   - Как знать, мой любезный друг, как знать. Мы, гордые йомены, всегда готовы вступить в схватку, если причина достаточно благородна. Если вы еще раз причините неудобства даме, мы снова скрестим шпаги.
   - Это невозможно.
   - Что вы имеете в виду? - Леруа прищурился.
   Солдаты Янковского закончили погрузку. Один "Риппер" уже забрал свою часть пленных и десант, и взмыл в небо. Стоя у аппарели второго, гефрайтер покрутил поднятым вверх указательным пальцем. Янковский кивнул в ответ, и в последний раз обернулся к пилоту.
   - Герцогиня Августинская была смертельно ранена за несколько часов до заключения перемирия. Насколько я знаю, она не пережила обратный полет.
   Возвращаясь к вертолету, Янковский подумал, что все-таки нашел способ погасить высокомерную усмешку на шрамированном лице.
  

***

  
   "Рейнтохтер", похожая на сверкающее в солнечном свете яйцо, поднималась в на огненном столбе в чернеющее небо. "Центурион" Сары следовал за дрошипом, держась справа и слегка ниже его. Где-то по другой бок летела "Чиппева" гауптмана.
   "Гляди в оба, деточка" - так Фостер напутствовал Сару перед вылетом, - "если наши орлиные друзья еще не наигрались, и решат в последний раз заглянуть на огонек, то вечер быстро перестанет быть томным. Помни, если прохлопаем противника, то твоя подружка шлепнется на землю с весьма неприятной высоты".
   Небо окончательно почернело, и покрылось гроздьями ярких звезд - таких никогда не увидеть сквозь покров атмосферы. Факел "Центуриона" перекрывал вид на Аркадию, так что девушка включила заднюю камеру, чтобы в последний раз бросить взгляд на этот пыльный шарик. Несмотря на все обстоятельства, Сара радовалась, что планета остается позади. Она так и не смогла полюбить этот заштатный мирок.
   Полет проходил спокойно, можно сказать - рутинно. Еще точнее, он был скучным до отвращения. Саре предстояло провести в кабине еще несколько часов, пока "Рейнтохтер" не окажется в точке рандеву с другими дропшипами. Там необходимость в постоянном эскорте отпадет - плотный строй кораблей вполне способен отбиться от случайной атаки, да и другие эскадрильи тоже подключатся в случае необходимости. Собравшись в плотный рой, дропшипы начнут свой долгий, в несколько дней, путь до надирной прыжковой точки.
   Щелкнуло ожившее радио.
   - Бесовка, доложи, - Фостер вышел на связь. Ему, что, тоже скучно?
   - Вас поняла, Голиаф. Тихо как в могиле.
   - Ладно, Бесовка, можешь немного расслабить булки, вряд ли бандиты заберутся сюда. Мы тут вроде как для пафоса, - гауптман коротко хохотнул, - но не вздумай дрыхнуть.
   - Никак нет. - подумав секунду, Сара добавила, - не хотелось бы косячить в последний вылет на Аркадии.
   - Не дергайся. Для новичка ты неплохо справляешься. На самом деле, много лучше, чем я ожидал, - скука полета сделала Фостера более словоохотливым, чем обычно.
   - Правда? - Сара заинтересованно прислушалась, одновременно немного поправив курс. Вакуум надежно гасил все звуки. "Рейнтохтер" бесшумно парила в нескольких километрах впереди.
   - Угу. - Фостер помолчал несколько секунд. - Я взял вас обеих, чтобы вывести еще две машины в боевой состав. Никто поначалу и не ожидал, что вы окажетесь пригодными на что-то большее, чем просто греть кресла попами.
   Сара почувствовала себя одновременно польщенной и оскорбленной.
   - Мы ведь окончили академию с отличием.
   Радио фыркнуло.
   - Плевать я хотел на отметки в ваших дневничках. Кладбища заполнены отличниками. Милович говорит, что ты импульсивная, и тебе не хватает боевого опыта. Вот ей я верю.
   - Она правда сказала такое? - Сара с досады хлопнула себя по лбу, но ладонь стукнулась о гермошлем. - Да еще за моей спиной... Как только вернемся на дропшип, я ей лохмы вырву.
   Фостер презрительно заржал.
   - Даже не вздумай. Это же Милович, белая кость. Под ее стандарты даже ангелы не проходят. Ты знала, что она окончила Нагельринг? Еще не было ведомого, от которого бы она не избавилась за неделю. Расшифровываю: опыт дело наживное, а пока она согласна летать с тобой. Вот от импульсивности надо избавляться. Усекла?
   - Ага, - нехотя ответила Сара. Критику она не любила.
   - Я надеюсь. Не бери пример со своей соседки, та слишком привыкла, что мир вращается вокруг нее.
   Сара облизала губы. Ей не хотелось провоцировать командира, но не вступиться за подругу она не могла.
   - Мне кажется, вы несправедливы к Ильзе, шкипер. Она отличный пилот.
   - Кажется ей, - заворчал Фостер, и Сара тут же поняла свою ошибку. - Твои впечатления меня интересуют даже меньше, чем твои отметки. Смотри-ка лучше по сторонам. В магнитном поле сенсоры иногда шалят.
   - Видимо, у вас был неприятный опыт, Голиаф? - Сара съязвила, по своему обыкновению не особо задумываясь о последствиях.
   Израэль на секунду замолчал:
   - Во-первых, да, был. А во-вторых, вот чему ты можешь поучиться у своей подруги, так это умению держать язык за зубами, и не пиздеть все, что придет в голову. С каким-нибудь напыщенным дураком это может дорого обойтись. А теперь заткнись. И не вздумай заснуть.
   - Слушаюсь, герр гауптман.
   Девушка откинулась в кресле. Космос конечно красив, но однообразен, и это зрелище быстро надоедало. Черную монотонность вечной ночи нарушало только пятнышко "Рейнтохтер" впереди по курсу - но и то можно было бы принять за какой-нибудь астероид, если бы дропшип не подмигивал ей навигационными маяками. Чтобы не уснуть, Сара возвращала в памяти проведенные на Аркадии дни, и улыбалась этим воспоминаниям.
   На Аркадию она больше не вернулась.
  

***

  
   "Привет всем! Мама, папа, брат Вилли, здравствуйте!
  
   Давно не было возможности вам написать, а услуги ГИГ обходятся в копеечку даже для меня (ха-ха). Надеюсь, письмо дойдет скоро, а то гражданские грузы в последнее время часто задерживают.
   Но сейчас наконец-то есть время, кажется впервые после академии - кто бы мог подумать, что мы попадем на войну практически сразу по прибытию в нашу часть, на Аркадии. Дыра ничуть не лучше родного Трента, кстати говоря! Как будто бы на родину вернулась :)
   Пожалуйста, не беспокойтесь! Во-первых все уже закончилось, а во-вторых это моя работа в конце-концов. Сейчас мы ожидаем приказа на переброску (слухов "куда" ходит миллион, но я ни одному не верю ни на грош, хоть и поставила пятерку, что это будет граница с Драконами), усиленно тренируемся и вообще как говорится "находимся в полной боевой готовности"!
   Поздравьте меня, на Аркадии я заработала первый абшуссбалкен (как говорит Ильза, я бы такое в жизни не придумала!) - короче говоря подбила истребитель тех самых пиратов, что высадились на Аркадии. Жаль, за это не полагается никакой премии.
   Честно говоря, я очень надеялась на отпуск (может быть и к вам съездить!), но по Гвардии все отпуска отменены уже полгода как. В следующем году, наверно, все наладится и я все-таки смогу приехать... (Ну, очень на это надеюсь. Хоть до чего наш захолустный Вашвиц-сити скучен, но я, черт-возьми, по нему соскучилась, не поверите!)
   Эскадрилья у нас отличная, опытная, поговаривают даже , что наш командир успел повоевать с кланами. Ну и мы с Ильзой вполне обжились.
   Как у вас на Тренте дела? Я немного беспокоюсь - ходят слухи про беспорядки в разных системах (один сослуживец с Катила рассказывал, что у него на родине идет полноценная война!), а в новостях про все это молчок. Хотя иной раз говорят про демонстрации, но у нас то народ до чего спокойный всегда был. Так что очень надеюсь, что у вас все в порядке!
   Вот примерно так все и происходит! Рассчитываю увидеть письмо от вас в ближайшем будущем (хотя, к сожалению, правильно будет сказать "когда-нибудь", но я надеюсь на лучшее :)).
  

Целую, обнимаю.

Надеюсь в следующем году увидимся!

Ваша Сара. 05.09.3063"

Часть вторая. За алтари и очаги.

   Новый Мюнхен
   Джиосар
   Провинция Болан, Альянс Лиры
   17 марта 3064 года, 09:40
   0+1
  
   С раннего утра людской поток заполонил улицы города. Движение в центре перекрыли еще накануне, и торжествующая толпа добиралась пешком, забив все окрестные тротуары и аллеи. К восьми утра вдоль центрального проспекта столицы выстроилась многокилометровая цепочка людей, над головами которой трепетали праздничные ленты и флаги. Воздух звенел от хвалебных выкриков.
   - Да здравствует архонт-прицесса!
   - Ура нашим защитникам!
   - Слава гвардии!
   Ожидание нисколько не умерило энтузиазма толпы. Гомон все нарастал и нарастал, став совершенно оглушительным, когда на проспекте появился батальон 26-го парашютно-егерского полка. Торжествующий рев зрителей временами перекрывал стук четырех сотен пар прыжковых ботинок, дружно рубивших асфальт. Десантники в лихо заломленных на ухо бордовых беретах смотрели поверх голов, изо всех сил пытаясь сохранить сурово-бесстрастное выражение на лицах. Время от времени какая-нибудь девушка из передних рядов бросала букет под ноги марширующему строю.
   За десантниками прошла штурмовая пехота 21-го донегальского полка. И без того рослые солдаты облачены в черные бронежилеты и тактические шлемы, что только добавляли внушительности фигурам. Весь полк был построен в одну плотную колонну, которая прошла по центру проспекта и перегородила его надвое, как монолитная шагающая стена. Над плечами донегальцев реяли флаги и знамена, заслуженные второй ПБК Гвардии Донегала за почти восемь сотен лет славной службы. В арьергарде прошла рота бронепехоты в новейших четырехногих бронекостюмах "Фенрир". Эти механические звери, несущие на спинах целый арсенал вооружения, привели зрителей в полный восторг.
   За ними следовала техника. Первыми проехали мотострелки 92-го полка. Улыбчивые гренадеры в камуфляжных анораках махали толпе из своих грузовиков и внедорожников. За ними гремели гусеничные БМП 9-го полка тяжелой пехоты Донегала с сидящим на броне десантом. Рев дизельных двигателей вторил приветственным крикам толпы.
   Асфальт затрясся еще сильнее, когда на проспекте показалась машины бронетанковой бригады. Каждый полк в ее составе выставил на парад сводную роту, так что перед жителями Нового Мюнхена пронесся весь лиранский механизированный арсенал - от стремительных колесных "Страйкеров" и гусеничных "Галеонов", до тяжелых "Паттонов" и "Мантикор". Со стрекотом винтов над зданиями прошли вертолеты, сбросив на город груз разноцветного конфетти. Толпа рукоплескала и им, но по нетерпеливым лицам было видно, что это лишь прелюдия к главному действию.
   Жители Нового Мюнхена ждали мехов.
  

***

  
   К началу 3064 года конфликт, который будущие историки назовут Гражданской войной Федеративного Содружества, бушевал уже полтора года. Но, несмотря на пролитую кровь, большинство населения Альянса Лиры все еще не осознавали, что живут в воюющем государстве. Цепляясь за привычный жизненный уклад, они не обращали внимания на войну и не признавали ее. Можно ли обвинить их в слепоте?
   Взглянем на ситуацию глазами обычного лиранского бюргера, жителя любого из сотен миров Альянса Лиры. Подобно своему отцу и деду, он с подозрением относился к жителям Федеративных Солнц, но это недоверие и близко не успело перерасти в ненависть. Пока знать сводила свои счеты, бюргеру было сложно понять, почему он должен стрелять в людей, с которыми он жил в одном государстве менее десяти лет назад. Патриотизм, вызванный недавним объявлением независимости, все еще не погас окончательно. И пока архонт-принцесса все еще удерживала троны на Таркаде и на Новом Авалоне, облик, если не душа, бывшего содружества продолжали жить. А с ним продолжала жить и уверенность. С экранов бюргеру твердили про патриотизм и успехи в экономике, а при возникновении любого кризиса всегда находился виноватый. Свободная пресса объявлялась провокаторами, оппозиция - иностранными агентами, противники репрессий - террористами, а бывший принц, в одночасье лишившийся и армии, и короны - предателем, матереубийцей, и мятежником.
   И наш бюргер продолжал жить, работать и растить семью, время от времени прерываясь для просмотра новостей, твердо уверенный в незыблемости окружающей его действительности. И это продолжалось до тех пор, когда в назначенный судьбой час дверь его мирка не выбивали грязным солдатским ботинком, разрушая разом и уют, и безопасность, и покой.
   Час жителей Джиосара пробил в первой декаде марта 3064-го, когда неожиданно для всех блестящий командир 4-й ПБК Круцисских улан генерал-лейтенант Гиггинс прервал свой нейтралитет и объявил о своем переходе на сторону мятежного принца. Новая угроза заставила нервничать командование провинции Болан. Очаг противостояния, вспыхнувший глубоко в безопасном тылу, конечно, плох сам по себе. Но еще хуже было то, что под ударом оказался важный торговый узел на границе с Лигой Свободных миров. Войска Гиггинса нужно было остановить.
   15 марта Вторая ПБК Гвардии Донегала начали высадку на Джиосар.

***

   Сара локтями прокладывала путь через толпу. С удивительной для своего хрупкого телосложения эффективностью и упорством она продвигалась вперед, к обочине. Едва впереди возникала хотя бы минимальная щель, как Сара тут же в нее просачивалась, бесцеремонно расталкивая окружающих. Вслед ей неслись ругательства и иной раз ответные толчки, но Винтерс это не останавливало.
   Идущей за ней по пятам Ильзе оставалось только смущенно улыбаться и в полголоса бормотать извинения. Непривычная к такой толчее девушка изо всех сил старалась не отставать. Это было непросто - хотя Сара прокладывала путь с эффективностью сбивающего кегли шара для боулинга, стоило задержаться на пару мгновений, как море людских плеч снова смыкалось у нее за спиной. Ильзу подводил наряд: ей не хотелось надевать на праздник военную форму, и сейчас на ней были блузка, плиссированная юбка и туфельки на каблуках. В зеркале это смотрелось мило, но как оказалось, совершенно не подходило для забегов среди толчеи.
   - Ну чего ты там застряла? - подруга схватила ее запястье и рывком вырвала из объятий толпы к самой обочине, в первый ряд восхищенных зевак. Ильза смогла перевести дыхание. Сара расчистила место для себя, едва не сбив с ног господина почтенных лет в костюме тройке, и принялась поправлять растрепавшуюся после вояжа форму. На лице брюнетки сияла довольная улыбка.
   - Класс! Любуйся сколько влезет, передние места как в ложе! - едва успокоившись, Сара полезла за телефоном.
   - Как в партере... - машинально поправила ее Ильза. Реплика утонула в нарастающих радостных криках. В этот момент на проспекте показались гигантские шагающие фигуры. Толпа ликовала, аплодировала и размахивала флажками, приветствуя мехи Гвардии Донегала.
   Огромные механизмы двигались одной колонной с большими интервалами, так что зрители могли хорошенько рассмотреть каждую машину, прежде чем ее место занимала следующая. Даже самому легкому меху взрослый человек едва достал бы до середины голени, но большинство было еще крупнее. Впереди колонны шел 95-тонный "Баньши". От подошв громадных, размеров с автомобиль, металлических ступней, до гребня на макушке головы полные шестнадцать метров. Мех двигался неторопливо, осторожно переставляя ноги, но даже так от его поступи асфальт ощутимо дрожал. Броня машины блестела свежей лазурной краской, еще не поцарапанной и не обожженной в бою.
   Ильза была вынуждена признать, что впечатлена. Ей случалось видеть мехи и раньше, но никогда штурмового класса и никогда - настолько близко. После очередного шага ступня "Баньши" опустилась на асфальт всего в нескольких метрах от нее. Стоило лишь выбежать вперед, и исполина можно было коснуться рукой. Девушка вскинула голову и окинула взглядом всю громадину. Бронированный торс меха украшала эмблема 2-ой Гвардии, латный кулак Штайнеров с зажатой короной. Сара проследила ее взгляд и кивнула на видневшиеся ниже эмблемы темные провалы - амбразуры вспомогательной батареи.
   - Вот это махина, да? Нашу мелочевку и вспоминать смешно.
   Ильза неопределенно пожала плечами. Сара продолжила смотреть на подругу, ожидая более содержательного ответа. Пришлось повысить голос, чтобы перекричать толпу:
   - Ну и как быстро он полетит?
   Сара фыркнула.
   - Ой, как будто АКИ такой же массы не делают. Ей-богу, поменяю "Центурион" при первой возможности, да хотя бы на "Люцифер". Надоело краску царапать.
   "Баньши" прошел мимо. За ним топал приземистый "Блэк Хоук-КУ", с лязгом переставляя многопалые ступни-лапы на согнутых назад ногах. Торс меха выступал вперед, из-за чего машина казалась сгорбленной.
   - Целиться не пробовала? - Ильза не удержалась от шпильки.
   - Пробовала. Однажды даже сбила "Транзит", - с ухмылкой парировала Сара.
   Манн слегка нахмурилась. С недавних пор каждый раз, когда эта тема всплывала в разговоре, Ильза чувствовала уколы зависти. Она привыкла считать себя лучшей, и не допускала и мысли, что Сара может ее превзойти. Однако летчик того злосчастного "Транзита" смог уклониться от атаки Ильзы, а потом даже сел ей на хвост... а вот Сара разделалась с ним без всяких затруднений. Мысли о неудаче изводили Ильзу. В каждом упоминании ей чудилась насмешка над ее неловкостью - скрытая, завуалированная, и потому еще более обидная.
   "И чего я завожусь? Я ведь сама начала... да и Сара никогда бы не стала надо мной смеяться", - чуть погодя, Ильза ощутила стыд за свою мнительность. Она повернулась к подруге с извиняющейся улыбкой. К счастью, Сара ничего не заметила, и с упоением щелкала телефоном дефилирующие мимо мехи. Третьим в колонне шел четвероногий "Баргест", похожий на широкоплечего волка-переростка. Из правого плеча меха торчал ствол невообразимого калибра. Эта пушка привела Сару в полный восторг:
   - Смотри, смотри! Тяжелый Гаусс! Впервые его вижу! Вот бы нам такую, а?! - с раскрасневшимся лицом и счастливой ухмылкой до ушей она дергала Ильзу за рукав. Та попыталась представить, что снаряд такого размера сделает с "Центурионом". Картина вышла впечатляющей.
   - Только она весит, наверно, как "Центурион" с полной загрузкой...
   - Зану-у-уда, - Сара рассмеялась, - кстати, моя талия чуть выше. Но ты можешь продолжать.
   - А это не моя рука.
   - Что?.. А ну убрал грабли свои, сморчок! - Сара с размаху засадила локтем куда-то назад и вверх. Там ойкнули и закашлялись. Пятерня, до того ощупывавшая ее ягодицы, бесследно исчезла.
   Ильза со встревоженным видом глянула на подругу. Та с невозмутимым видом поправляла китель на плечах, явно не придав инциденту никакого значения.
   - Ты как?
   - В норме. А что, резковато вышло?
   - Самую малость... - Ильза придвинулась чуть ближе.
   - Да ну. Зато будет знать, как распускать руки в присутствии лиранских летчиков. Ты чего вся дрожишь? - Сара обхватила ее ладонь.
   - Слишком много людей и грохота. Давай уйдем, а?
   - Ты же сама хотела посмотреть парад.
   - На сегодня мне впечатлений достаточно, - Ильза вплотную прижалась к плечу подруги, безмолвно прося защиты от напирающей толпы зевак. Ее взгляд был таким жалобным, что Сара быстро сдалась и кивнула. Держась за руки, они пустились в обратный путь через толчею. Через пару минут они покинули переполненный проспект и свернули в относительно безлюдный переулок. Только тогда Ильза смогла вздохнуть немного свободнее.
   Сара шагала рядом, все еще держа ее за руку. Подавленное настроение подруги передалось и ей, но она уж точно не собиралась заканчивать праздник на минорной ноте.
   - Мехвоины, ага... - ляпнула Сара невпопад, лишь бы завязать разговор, - видала, как встречают? Хотела бы я знать, почему вся слава всегда достается им.
   Ильза немного оживилась.
   - Все дело в зрелищности. Что ни говори, а шагающая махина высотой с многоэтажный дом - это впечатляющая штука. Ведь даже тебе понравилось.
   Сара показательно фыркнула:
   - Ерунда. Железные чучела-переростки. И потом, я вот космолетчик. Могу позавтракать, залезть в кокпит, подняться на двести километров и намотать пару кругов вокруг экватора еще до обеда. Могу слетать на любую из двух лун этого шарика. И где мои поклонники, хотела бы я знать?
   - Ну, одного ты уже нашла... он явно оценил твою форму. Или формы? - Ильза достаточно пришла в себя, чтобы выдавить улыбку. В ответ Сара шутливо толкнула ее плечом.
   - А вот нечего ревновать. У тебя, если хочешь знать, тоже есть на что посмотреть!
   - Ну не зна-а-аю... меня-то за зад никто не хватал.
   - Это потому, что ты надела юбку. Портит все впечатление.
   - Слишком широкая? - не сбавляя шагу, Ильза изогнула спину в попытке рассмотреть себя сзади. Винтерс ухмыльнулась.
   - Нет. Слишком официальная. Как есть училка, весь интерес убиваешь, - она мотнулась в сторону, уходя от неминуемого подзатыльника. - Пойдем, возьмем чего-нибудь попить.
   Неподалеку висела вывеска магазина. Девушки зашли внутрь. На нескольких стеллажах стояли напитки, закусками и продуктами быстрого приготовления - по правде говоря, выбор лишь немного более широкий, чем в придорожном киоске. Всем заведовал единственный продавец - парень в кепке и футболке с логотипом торговой сети. С тоскливой миной он смотрел трансляцию парада по небольшому телевизору в углу под потолком. Посетители его не обрадовали.
   Сара пошла выбирать напитки, а Ильза от нечего делать принялась рассматривать полку с сувенирами. Помимо ожидаемых флажков, стикеров и значков с символикой Альянса и 2-й ПБК Гвардии Донегала, там стояли и несколько настольных моделей мехов. Особенно колоритно смотрелся крохотный "Гауптман". Мех вскинул руки с внушительным набором вооружения, как бы прицеливаясь на стоящего впереди врага. Из антропоморфной головы меха торчал ствол вспомогательного малого лазера. Он был стилизован под зажатую во рту сигару.
   - Ого, какой мордоворот! - присоединившись к подруге, Сара тут же оценила находку. - Вылитый Фостер! Давай ему подарим... представь как он взбеситься от меха на столе!
   - Никогда не замечала, чтобы шкипер курил сигары, - Ильза поставила крохотного меха обратно на полку. - Так что, наверное, придется искать конфигурацию без нее...
   - Ага, с бутылкой вискаря в руке! - Сара в голос рассмеялась немудреной шутке. Веселье было таким заразительным, что Ильза не удержалась и тоже прыснула. Продавец окинул их недоуменным взглядом. .
   - А вообще смотри, вот опять, - отсмеявшись, Сара прочистила горло, и обвела рукой полку с сувенирами. - Мехи, мехи, мехи. Ну ладно, вон в уголке стоит "Демолишер". Где, я тебя спрашиваю, АКИ? Вот я бы, может, и повесила "Центурион" в кокпите наудачу, но увы.
   Видимо, этот риторический вопрос прозвучал чуть громче, чем следовало, поскольку продавец прервал свое добровольное заточение за кассой и направился к ним.
   - Простите, фройляйн, - начал он, - а вы и правда мехвоин?
   Сара смерила его самым беспощадным из пренебрежительных взглядов, на который только была способна.
   - Не прощу. Все мехвоины - надутые павлины и позеры, а я - пилот аэрокосмического истребителя, - она ткнула пальцем в нашивку рода войск на плече. - Моя подруга тоже, просто ей надоели назойливые гражданские.
   Парень густо покраснел.
   - Тысяча извинений, фрауен. Пожалуйста, угощайтесь бесплатно. Вы не против, если я вас сфотографирую? Я в некотором роде, независимый журналист...
   - Блоггер, значит? - безжалостно осведомилась Сара. Парень кивнул с таким потерянным видом, что Ильзе стало его жаль.
   - Конечно, нас это совершенно не затруднит. Правда, Сара?
   Лицо парня засветилось от радости. Он пробормотал благодарность, кинулся за стойку, и через пару мгновений вернулся с фотоаппаратом в руках. Подруги встали немного плотнее. Блеснула фотовспышка, диафрагма нащелкала серию снимков.
   На получившихся фото Сара смотрела вдаль с тевтонской скорбью в глазах, напустив на себя вид валькирии, озирающей поле смертной брани. За долгие годы это был единственный снимок, где она выглядела серьезной.
   А Ильза в тот момент ощутила, насколько неуместной оказалась ее белая блузка. Чтобы скрыть смущение, она приветливо улыбнулась в объектив, и непроизвольно скопировала любимый жест подруги - пальцы, раскрытые буквой V.
  
   Где-то над предгорьями Куперского хребта
   Джиосар
   Провинция Болан, Альянс Лиры
   22 марта 3064 года, 7:12
   0+1
  
   - Цезарь-три-главный, это контроль. Противник перед вами, по курсу ноль-один-пять, удаление в пределах пяти кликов. Быстро снижается.
   Ильза бросила взгляд на экран бортовой РЛС ее собственного "Центуриона". Крохотное светящиеся пятнышко, отмечавшее радарный контакт, успело переместиться немного вправо. Его новое положение было в точности таким, как только что озвучил оператор. Мысленно поблагодарив неизвестного сотрудника центра наведения, Ильза скорректировала курс. Полет уже успел вымотать ее, но пять километров - это сущие пустяки. Скоро все закончится. Должно закончиться.
   В этот раз Ильзе случилось лететь ведомой у Штосса. Вдобавок, совместное дежурство выпало на самый собачий час. Взлетели они еще затемно, рассвет застал их в небе над слоем облачности. "Люцифер" и "Центурион" патрулировали назначенный сектор неба несколько часов, и не произошло ни единого происшествия, которое могло бы развеять скуку. Ильза порядком вымоталась и уже мечтала о горячем душе и мягкой койке, но ее планам не суждено было сбыться. Наземные радары засекли фоторазведчик улан, кружащий в приграничном тылу подразделений Гвардии. Пришел вызов, и пару цезарей направили на перехват.
   Возбуждение охоты выбросило в кровь адреналин. Девушка временно забыла про усталость. Снова и снова Ильза проверяла состояние машины, твердо намереваясь не допустить ошибки. В этот раз противнику не уйти.
   Однако легкой охоты не получилось. Вначале противник сбросил высоту с десяти тысяч метров до двух, разогнался и попытался оторваться от преследователей. "Люцифер" и "Центурион" на максимальной тяге кинулись в погоню - и чуть было не потеряли добычу, когда та резко сменила курс. Центр наведения помог им сориентироваться. Истребители вновь понеслись на перехват, но только для того чтобы оказаться обманутыми очередной петлей. Так продолжалось на протяжении получаса. Разделенные несколькими десятками километров, цель и перехватчики вслепую играли в кошки-мышки, пока более скоростные лиранские машины, наконец, не приблизились на эффективную дальность своих бортовых сенсоров. С этого момента партия вошла в эндшпиль.
   - Ифрит, я вижу его. На два часа и ниже, между облаков!
   ИК-сенсоры "Центуриона" уловили тепловой след. Через минуту Ильза уже смогла разглядеть движущуюся черную точку. Небольшой самолетик пытался скрыться между снежно-белыми облаками, но цезари быстро нагоняли его. Летящий впереди истребитель Штосса покачал крыльями.
   - Понял тебя, Малявка. Есть визуальный контакт. Бандит-то невелик, а?
   Ильза щелкнула тумблерами предохранителей средних лазеров, затем включила систему наведения. Встающее солнце, медленно выползавшее из-за горизонта, наполняло кокпит красноватым утренним светом. Из-за освещения ее собственные ладони, порхающие над приборной панелью, показались девушке обагренными свежей кровью. Ильза решила, что это хороший знак.
   - Похоже на то, Ифрит. Скорее всего, это легкий АКИ. Малявка к атаке готова.
   Радио донесло веселый смех Штосса.
   - Какая ты прыткая! Можешь не беспокоится, Малявка, он мой. Смотри и учись. Контроль, это цезарь-три-главный, вижу противника. Звено атакует.
   Не дожидаясь ответа, "Люцифер" Штосса накренился вправо и спикировал на темный силуэт. Ильза проводила его обиженным взглядом, послав свой АКИ в широкий правый вираж. Приказ ведущего ее совсем не обрадовал. Девушка была уверена в своих силах, она рвалась в бой, но оспорить приказ ведущего она не могла. На мгновение Ильзе захотелось, чтобы Штосса промахнулся. Если этот неизвестный дэвионовский летчик уклонился от атаки, у нее появится шанс самой вступить в игру.
   В следующее мгновение ее желание исполнилось.
   Темный силуэт вильнул в сторону, уклонившись от лазерного огня, и перешел в почти отвесное пикирование. Тяжелый "Люцифер" пронесся мимо него, бесполезно расстреливая облака, потом сделал петлю вправо и устремился в погоню. Ильза потянула ручку на себя и стала снижаться по широкой спирали, стараясь не потерять из виду их обоих.
   - Черт! Мелкий засранец неплохо летает. Малявка, не отставай!
   - Принято, Ифрит. Пусти меня, я достану его у земли.
   - И не надейся. Я у него на хвосте, и срежу на выходе из пикирования. Еще один заход и он упадет.
   В сердцах Ильза врезала кулаком по подлокотнику. Ну как же так?! Все три машины пробили облачность и продолжили спуск. В пикировании скорость продолжала расти. Они сбросили две тысячи метров всего за несколько ударов сердца.Ильза видела, как впереди мечется из стороны в сторону "Люцифер", пытаясь навести орудия на неуловимой разведчик.
   Прицелится Штосс так и не успел. Земля приближалась слишком быстро, и ему пришлось выровнять истребитель. Шестидесятипятитонный "Люцифер" сильно просел на выходе из пикирования, и едва не зацепился крыльями за деревья. Разведчик пикировал почти до самой земли, и легко перешел в горизонтальный полет. Он заложил еще один вираж, окончательно сбросив со своего хвоста растерявшегося Штосса и полетел прочь - так низко, что ему пришлось обогнуть небольшой пригорок.
   - Gottverdammt! Он меньше и легче, на такой высоте нам его не достать! - Штосс в разразился потоком брани, пока его машина набирала безопасную высоту. Ильза легко обогнала ведущего и понеслась в погоню за разведчиком.
   - Нет! Я не дам ему уйти! Только не снова!
   - Малявка, выводи! Выводи, это слишком опасно! Малявка, твою мать, следи за высотой, "Центурион" проседает на выводе!
   Ильза почти не слышала его голос. Весь ее мир снова сократился до цели, медленно растущей в сетке прицела. Вражеский самолет действительно был невелик, и больше походил на мотопланер, чем на АКИ. Длинные и тонкие крылья, двухкилевое оеперение. Компактный фюзеляж имел форму чечевицы, с прозрачной передней частью, а сзади размещался толкающий винт. Ильза быстро догоняла разведчика, и тот снова начал петлять. Самолетик был не слишком скоростным, но очень маневренным - фактически, он летел так медленно, что более тяжелый АКИ никак не мог бы вписаться в его вираж.
   Альтиметр перескочил цифру "200", и в кокпите зазвучал предостерегающий сигнал. Не глядя Ильза хлопнула по кнопке отключения зуммера. Она не сводила глаз с цели. В последний момент разведчик заложил вираж влево - слишком крутой, чтобы разогнавшийся тридцатитонный АКИ мог его повторить. Ильза устремилась за ним, одновременно выпуская закрылки и воздушные тормоза. "Центурион" резко развернулся, фатально теряя скорость. Воздушный поток сорвался с крыльев, и в тот же момент исчезла подъемная сила. Посреди крутого виража истребитель проскользнул вниз, теряя оставшуюся высоту.
   Пора! Ильза потянула ручку управления вектором тяги. Сопло падающего "Центуриона" отклонилось вниз - так, чтобы реактивная струя подталкивала истребитель вверх и вперед. Машина дрогнула и выровнялась, балансируя на реактивной струе как на опоре, пока девушка лихорадочно доворачивала нос истребителя вслед улетающему разведчику. Стоило перекрестью коснуться цели, как Ильза вдавила гашетку. Зеленые лучи средних лазеров хлестнули по левому крылу, и оно переломилось пополам как сухая веточка. Самолетик завалился набок и рухнул в лес.
   "Центурион" все еще летел с сильным креном влево, балансируя в крайне неустойчивом положении. Ильза пыталась выровняться, но машина не слушалась элеронов. Скорость продолжала падать, девушке пришлось до отказа вдавить педаль только чтобы удержать нос от гибельного нырка вниз. Она врубила максимальную мощность. Двигатель натужно взвыл, и в кокпит хлынул поток раскаленного воздуха. "Центурион" затрясло. Пару бесконечно долгих секунд машина пыталась разорвать гибельные объятия гравитации, но потом все-таки стала набирать высоту.
   Голубой "Центурион" взмыл в небо под пологим углом. Набрав скорость, машина вновь стала управляемой. В своем кокпите Ильза облегченно откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Радио доносило восхищенные вопли Штосса. Ей пришлось повысить голос, чтобы вклиниться между его реплик:
   - Это был не АКИ. Легкий турбовинтовой разведчик, кажется "Бумеранг". Вот почему он так крутился.
   - Чертовски рискованный маневр, Малявка. Чертовски. Но сделано отлично!
   "Люцифер" пристроился к ней справа. Ильза перевела дыхание и произнесла слова, о которых мечтала давным-давно:
   - Контроль, это цезарь-три-два. Цель уничтожена. Звено возвращается домой.
  
   Авиабаза Нютцен
   Джиосар
   Провинция Болан, Альянс Лиры
   22 марта 3064 года, 7:50
   1+1
  
   В родном ангаре Ильзу ждала небольшая толпа. Тягач еще не успел затянуть "Центурион" под крышу, когда машину со всех сторон облепили человек тридцать техников и оружейников. Кто-то подставил к борту стремянку. Ильза открыла фонарь и хор приветственных криков чуть не оглушил ее.
   Спуститься обычным способом ей не дали. Стоило девушке вылезти из кокпита, как ее подхватили на руки и мягко опустили на пол. Ильза сняла шлем, открыв раскрасневшееся лицо со спутанными волосами и удивленно осмотрелась вокруг. Спустивший ее наземь парень в замызганной спецовке широко улыбнулся и салютовал.
   - Поздравляем с победой, фрау лойтнант. Вы уж простите за бардак, ребята радуются, что птичка вас не подвела.
   Смущенная Ильза улыбнулась в ответ.
   - Не подвела. Это прекрасный самолет. Он бы и сам сбил врага. Я лишь чуть-чуть ему помогла.
   Голубой фюзеляж истребителя ярко сверкал под светом подвесных ламп. Ильза наклонила голову, прикидывая как на киле будет смотреться ее первый абшуссбалкен. Конечно, это не три орла Штосса, но с чего-то надо начинать.
   Кто-то из техников угадал ее мысли.
   - Присматриваете местечко чтобы увековечить победу, фрау лойтнант? Не беспокойтесь, все будет сделано в лучшем виде. Ричи отлично владеет кисточкой, да и все нужные трафареты у нас есть.
   Озадаченная последней фразой, Ильза обернулась к нему.
   - А какой трафарет? Это была машина уланов.
   Техник пожал плечами.
   - Ну ясное дело, как за пиратов. Они же мятежники, а значит - пираты. Давно мы черепки не рисовали, все орлы да сабли перечеркнутые. Помню, подбил как-то старик пару пиратских птичек, еще до независимости дело было... Мы кинулись было черепа рисовать, но он запретил. Чудной он, - пожилой техник усмехнулся в усы.
   Ильза вспомнила облик командирской "Чиппевы". Машина гауптмана несла только командирские шевроны на крыле, а вот киль и правда лишен всяких пометок. В отличие от других пилотов, Фостер очевидно предпочитал не выставлять свои победы напоказ. Девушка невольно задумалась - а скольких он уже успел сбить? Усатый техник окликнул кого-то через весь ангар:
   - Эй, Ричи! Где у нас трафарет?! Ну тот, с черепом?
   - Отставить!
   Возбужденный гомон мгновенно стих. Толпа вспомогательного персонала сама собой раздалась в стороны, как косяк испуганной сельди при виде акулы. В центре растущего свободного пространства стоял Фостер.
   - Умники, нахер! С каких пор Круцисские уланы стали ублюдочными пиратами, а? Или у кого-то еще остались сомнения, с кем именно мы воюем?
   Гауптман обвел собравшихся тяжелым взглядом. Техники отводили глаза. Один за другим они бочком протискивались к выходу и расходились по делам.
   - Отныне и впредь, если увижу, что кто-то будет малевать черепа - четвертую на месте. Привыкайте рисовать "солнышко". Всем ясно? - прокаркал Фостер.
   Со всех сторон послышалось невнятное "Так точно". Гауптман остановил взгляд на Ильзе.
   - Манн, когда заседание твоего фан-клуба закончиться, попрошу ко мне. Поговорим.
  

***

  
   Ильза поспешно сбросила "слоновий костюм", приняла душ и переоделась. Через двадцать минут она переступила порог командирского кабинета.
   - Закрой дверь.
   Фостер уже ждал ее. Он сидел на краю стола с хмурой миной и скрестил руки на груди. По всему выходило, что разговор предстоит нелегкий. Пауза затянулась, и девушка чувствовала себя неуютно.
   - Я уже слышал всю историю от Штосса, в общих чертах. Но нужна твоя версия. Как слетала, Малявка?
   - Ничего особенного, - Ильза пожала плечами, настороженно глядя на гауптмана, - Нас направили на перехват фоторазведчика. Это оказался невооруженный "Бумеранг". Штосс атаковал первым, но разведчик ушел на малую высоту, где сильно превосходил "Люцифер" в маневренности. Поэтому атаковала я. Мне удалось вписаться в его вираж, я выстрелила, и он упал. Это все.
   - Удалось вписать в вираж, хм, - Фостер посмотрел на нее с подозрением. - И как же это у тебя получилось?
   - Я выпустила воздушные тормоза, сбросила скорость до минимума, а пропавшую подъемную силу скомпенсировала вектором тяги.
   Фостер кивнул, как будто получив подтверждение собственным мыслям.
   - То есть ты маневрировала с закритическими углами атаки, так?
   - Да, - вопроса прозвучал невинно, однако Ильза похолодела. Она, наконец, поняла, куда клонит комэск.
   - Какая была высота?
   - Пятьсот.
   Фостер поморщился.
   - Манн, ты неумелая лгунья. Какая была высота?
   - Пятьсот метров, шкипер, - Ильза сохраняла бесстрастное выражение лица.
   - Манн, я прикажу проверить данные бортовых самописцев, а на время расследования отстраню тебя от полетов. Правду.
   - Сто двадцать метров, - Ильза сглотнула комок в горле.
   - Сто двадцать метров... - протянул Фостер. Он опустил глаза, принявшись рассматривать носки своих ботинок. Ильза подумала было, что угроза миновала, но тут услышала, как комэск отсчитывает до десяти сквозь сжатые зубы. Когда он вновь взглянул на девушку, в глазах светилась плохо сдерживаемая злоба.
   - Лейтенант, ты совсем ебанутая? Ты знаешь, почему мы не используем сверхманевренность на малых высотах? Одна ошибка - и хана, катапульта даже не успеет сработать.
   - Не понимаю, в чем проблема, шкипер. Никакой ошибки не случилось. Я сбила цель.
   - Манн, ты хороший пилот, но с пустой головой. Грань между выживанием и смертью в этом случае тонкая, как ночнушка у китаянки из веселого дома. Бам, - Фостер звонко хлопнул в ладоши, демонстрируя столкновение. От резкого звука Ильза вздрогнула, - и твой самолет превращается в груду обломков. Что мне тогда написать твоей семье: "она очень хотела сбить самолет"?
   Ильза упрямо наклонила голову. Возбуждение после боя еще не покинуло ее, а в груди зрела обида.
   - Герр гауптман, разрешите говорить откровенно? Все это полная чушь. Мне хорошо известно, на что способен "Центурион", и на что способна я сама. Моя работа, как летчика-истребителя - это сбивать вражеские самолеты. Я рискнула и выиграла. В чем вы хотите меня обвинить?
   - Идиотка, - сказал Фостер с неожиданной смесью снисхождения и теплоты в голосе. - Глупая идиотка. Твоя работа как солдата - это выжить на этой гребаной войне. Ты побеждаешь каждый раз, когда благополучно возвращаешься на аэродром. Я побеждаю каждый раз, когда мои пилоты остаются в живых. А твое лихачество мне все портит!
   Ильза промолчала, не найдя что возразить. Фостер отошел дальше и несколько минут рассматривал пейзаж за окном. Когда он начал говорить, голос был хриплым:
   - Я хотел отобрать у тебя победу в наказание за безрассудство. Ты бы написала рапорт под диктовку, а сбитый отошел Штоссу. Думаешь, это справедливо?
   Ильза склонила голову и сжала кулаки. На глаза помимо воли накатывались слезы от обиды и собственного бессилия. Весь мир ополчился против нее.
   - Но это бы уничтожило боевой дух в эскадрилье, - со вздохом продолжил комэск. - Парни только оправились после Аркадии... и по какой-то причине техники не любят Штосса так, как тебя. Поэтому все останется как есть. Ты получишь свой абшуссбалкен. Но запомни, Манн, хорошенько запомни: еще одна подобная выходка, и я выкину тебя из эскадрильи. Если хочешь угробить себя - валяй, но отвечать за твою дурь я не хочу. Усекла?
   Ильза подняла на Фостера покрасневшие от слез глаза.
   - Вы так уверены, герр гауптман? Никто не может запретить мне летать. И никто не даст вам списать дочь лейтенант-генерала только потому, что мы не сошлись характерами. Не смейте на меня давить!
   Последнюю фразу Ильза прошипела сквозь сомкнутые зубы. Фостер гнусно оскалился - в первый раз за весь разговор.
   - Решила запугать меня, девочка? Не выйдет. Я играл грязно когда ты еще пеленки пачкала. Спорю, что отец не обрадуется, если узнает с кем ты делишь койку.
   Ильза пошатнулась как от удара. Щеки залила краска.
   - Мой отец все поймет и простит...
   Фостер покачал головой.
   - Ни минуты не сомневаюсь. Но он использовал свои связи, чтобы протащить любовницу дочки в боевую часть. Что будет с его репутацией, когда люди узнают об этом?
   Ильза промолчала, едва сдерживаясь от рыданий. Она ненавидела себя в этот момент. Фостер проявил неожиданный такт и отвернулся, дав ей время взять себя в руки.
   - Вся эскадрилья не слепая, Манн. Последний аэродромный пес знает, чем вы с Винтерс занимаетесь у себя в каюте. Но все будут молчать, потому что ты часть команды. Одна из цезарей. Я прошу тебя, в последний раз прошу - не создавай мне проблем.
   Ильза вытерла рукавом появившиеся было слезы. Она бросила на Фостера злобный от бессилия взгляд.
   - Идите к черту, шкипер. Вместе с вашей философией и эскадрильей. А ваши просьбы засуньте себе... - Ильза махнула рукой, так и не закончив фразу.
   - Ну-ну. У тебя все?
   Ильза глядела на Фостера со смесью отчаяния и вызова в глазах, как зажатый в углу клетки зверек.
   - Тогда запомни напоследок: в составе Круцисских улан четыре авиакрыла. Четыре. Даже если сбросить со счета некомплект 4-го после аркадийского бардака, нас превосходят количеством в соотношении два к одному. В воздухе очень много тех, кто хочет тебя убить, куколка моя. Постарайся не облегчать им задачу.
  

***

  
   - Ай! Зараза! - Сара дернулась от щекотки, что позволило Ильзе быстро выскользнуть из под нее. Теперь они сидели на кровати, напротив друг друга. Ильза в белье, Сара в повседневной форме. Брюнетка задорно ухмылялась, блондинка терла глаза.
   "Хорошо хоть ботинки догадалась снять" - подумала Ильза, - "прежде чем залезать на спящего человека".
   - Пока Ваше Величество изволили дрыхнуть, я все принесла, - брюнетка кивнула в сторону столика, на котором стоял полиэтиленовый пакет с логотипом уже знакомой им продуктовой сети - той же, где они рассматривали сувениры. Внутри пакета угадывались очертания пузатой бутылки.
   - Ее Величество может почивать, сколько считает нужным! - парировала Ильза. Она зевнула, отогнав последние остатки сна. Потом вылезла из кровати и босиком прошлепала к столу чтобы осмотреть трофей. В пакете оказалась бутылка коньяка и чипсы. Набор завершала пачка одноразовых стаканов.
   - Тебя не учили, что коньяк чипсами не закусывают?
   - Не-а, - рассмеялась Сара, - ты ведь сама говоришь, что я деревенщина. Так что бла-ародные могут страдать, а меня все устраивает. Ну и жарища здесь! - она скинула серый китель, оставшись в одной рубашке. Местами тонкая ткань уже прилипала к коже.
   Ильза распечатала бумажные стаканы:
   - Знаешь, что нам нужно купить?
   - Ну?
   - Бокалы. Напомни мне при случае. Мы ведь все-таки офицеры....
   - Ну конечно. Принцесска не может пить из бумажного стаканчика! Купишь бокалы, будешь мыть их сама. Без горничной-то справишься? Хотя можешь обратиться ко мне, я готова на взять работу на полставки! Как ты думаешь, мне пойдет платье горничной? - Сара продолжала болтать без умолку. Она сделала реверанс, приподняв воображаемый подол.
   - Заткнись уже, а? - густо покраснев, Ильза разливала янтарную жидкость в стаканы.
   - Хотя верно, старик такого не оценит. Эх.
   Представив, как подруга одетая в платье горничной и белоснежные чулки на подвязках лезет в кокпит "Центуриона", Ильза рассмеялась во весь голос.
   - Ну что ты ржешь? Всю казарму перебудишь.
   - Нет, ничего, - блондинка поборола приступ веселья и протянула Саре наполненный стаканчик. Та торжественно подняла импровизированный бокал:
   - Ну что... За юную и не слишком одетую летчицу, которая сегодня заработала свой первый абшусс... ээ... короче, сбила первое безоружное корыто! - она залпом осушила стаканчик.
   - Ну и кто тут у нас зараза? - Ильза последовала ее примеру, - да такую язву как ты еще поискать. А коньяк хороший. Одобряю.
   Сара запустила руку в пакет с чипсами:
   - Еще бы. Знала бы ты, сколько я выложила за эту бутылку...
   Девушки уселись на кровать, для удобства подтащив поближе столик с нехитрой снедью. Сара быстро опорожнила пару стопок и уютно устроилась рядом с подругой, положив голову ей на колени.
   - Конечно, я за тебя рада, - пробормотала она, устраиваясь поудобнее, - но один-один - это ни в какие ворота. Придется мне сбить еще парочку... а то ты, того и гляди, возгордишься. Хвастаться начнешь...
   Ильза улыбнулась вместо ответа. Она развязала извечный хвостик и разглаживала пальцами иссиня-черные волосы подруги, посетовав, что под рукой нет гребешка. Она любила расчесывать волосы Сары и втайне мечтала, чтобы они были подлиннее, раза в два или три. Сколько идей для великолепных причесок приходило ей в голову... Впрочем, пока они обе оставались на службе, о волосах до талии и о походах к стилистам оставалось только мечтать. Сара растеряла весь задор и лежала неподвижно, что-то мурлыкая себе под нос. Ни дать, ни взять кошка.
   - М-м... почеши еще и за ушком... Да-да! - получив желаемое, Сара лениво приподнялась с ее колен и еще раз плеснула в стаканчики порцию коньяка.
   - Держи, принцесска. За что пьем?
   - Гм. Не знаю.
   - Тогда я знаю. За нас!
   Сара опорожнила стаканчик и стала покусывать ухо Ильзы, пока та цедила коньяк.
   - Ай! Больно... Ну не кусайся.
   - Ммм... Я хочу кусаться...
   - Не надо, - Ильза наклонилась и поцеловала брюнетку в губы. Та страстно ответила.
   - Да ты пьяна!
   - Да, я пьяна. Разве это нам помешает?
   Не успела Ильза ойкнуть, как снова очутилась на кровати. С коварной улыбкой Сара уселась на нее верхом и схватила за руки, не давая повторить удачный маневр со щекоткой. Ильза изогнулась для вида, но подруга крепко держала ее на месте.
   - Ну и что?
   - И ничего. Ты моя... - Сара прижалась к ней, целуя покусанное ухо.
   Ощущая разгоряченное тело девушки, Ильза отринула от себя все остальное. Пусть война и служба подождут где-нибудь еще. А здесь есть ее прекрасная Сара Винтерс.
  
   Авиабаза Нютцен
   Джиосар
   Провинция Болан, Альянс Лиры
   21 мая 3064 года, 16:30
   1+1
  
   Подошло время новостного блока. Представительного вида диктор лопотал какую-то муть про обвал котировок, но его никто не слушал. Не обращая внимания на тривизор, Ильза увлеченно рисовала ноги. Попытка была третьей по счету, но выходило все равно ужасно.
   Голые ножки, разумеется, принадлежали лейтенанту Винтерс. Брюнетка задумчиво болтала ими в воздухе, лежа на животе. Уже час Сара слушала плеер и читала гламурный журнал за прошлый месяц, почти не меняя позы и не обращая никакого внимания на окружающую действительность. Такой возможностью было грех не воспользоваться.
   И уже час задуманный карандашный портрет не давался Ильзе. "Да, сестрица, анатомия это тебе не закат малевать. Точность нужна," - досадовала она, в который раз стирая ластиком неудачные штрихи. "Ну да ладно, времени у нас много".
   В последние дни перебои со снабжением практически оставили 112-е крыло без жидкого водорода, основного топлива для АКИ. Сходные проблемы сейчас испытывала вся авиация лоялистов. Пока на земле гвардейцы Донегала и круцисские уланы обменивались осторожными ударами, прощупывая позиции друг-друга, цезари по большей части коротали дни на земле. Очередная партия долгожданного топлива должна была придти завтрашним утром, а до того момента все вылеты отменили.
   "Котятки, я отмазался от всех попыток командования пристроить вас к катанию квадратного и ношению круглого. Так что в качестве благодарности ведите себя прилично!" - поутру гауптман был опрятен, как никогда, и подозрительно благодушен. Промаявшись на базе до полудня, Фостер затем укатил в город по каким-то личным делам, оставив эскадрилью в заботливых руках Милович. Таким образом, цезари получили неожиданный выходной, да еще и без надзирающего ока командира.
   После котировок диктор перешел к освещению местной культурной жизни. Первым пунктом следовал какой-то фермерский фестиваль чуть-ли не планетарного масштаба. "И как всегда, ни слова про войну. Как будто нас тут вообще нету", - раздраженно подумала Ильза, - "Цензура цензурой, но это больше похоже на попытку самовнушения". Она с досадой скомкала набросок, и броском отправила его в корзину к собратьям. Бумажный шарик стукнулся об ободок и свалился на пол.
   В дверь постучали.
   - Да! - прежде чем ответь, Ильза бросила обеспокоенный взгляд на голые ножки лежащей Сары. Картина была привлекательной, но в рамках приличия.
   В дверь всунулся Руббер, заполонив собой весь проем. "Да как он в кокпит-то помещается?" - в который раз поразилась девушка. Протиснувшись в дверь, гость осмотрелся. Изгибы лежащей Сары он оценил с явным удовольствием.
   - Привет, мелюзга, - добродушно произнес Пауль, - отдыхаете?
   Сара перелистнула страницу, и продолжила качать головой в такт музыке из наушников, полностью игнорируя действительность. Ответа от нее можно было не ждать.
   - Вроде того, сержант, - Ильза выделила последнее слово, хотя и осознавала тщетность попытки. Летчики эскадрильи "цезарь" были плотью от плоти Фостера, переняв все его манеры и привычки, включая презрение к любым званиям и заслугам, кроме часов налета. Призывать к соблюдению субординации среди них -- гиблое занятие.
   - Восхитительно, фрау лойтнант, - Руббер ухмыльнулся и манерно щелкнул каблуками. - Осмелюсь доложить. Вернее, предложить проследовать в каюту к Штоссу. Все цезари приглашены по случаю... ну, выходного. Форма одежды свободная.
   - Оу! Звучит любопытно, - Ильза оживилась.
   - Приходите. У меня еще распоряжение от герра лойтнанта, так что встретимся уже на месте, - верзила выдвинулся обратно в коридор, кивнул напоследок и захлопнул за собой дверь.
   Ильза любила вечеринки. И хотя в обществе Штосса она все еще чувствовала себя неуютно, пренебрегать подобным приглашением было грешно. Миновал год, как Манн и Винтерс присоединились к эскадрилье, но до недавнего времени между старшими пилотами и новичками все еще ощущалась невидимая стена отчуждения.
   - Эй!
   Сара не отреагировала.
   - Э-эй! - для убедительности Ильза схватила подругу за обнаженную ступню. Брюнетка дернулась от неожиданности и сорвала наушники:
   - Блин, не пугай меня!
   - А иначе тебя не дозовешься! Будешь слушать музыку на такой громкости, оглохнешь.
   - Решила проявить материнские чувства? - Сара была явно раздражена.
   - Не бесись. Надевай штаны и пошли к Штоссу, - Ильза поправляла прическу у небольшого зеркала на стене.
   - На кой это?
   - Фуршет, как я понимаю. Будем укреплять боевое товарищество в неформальной обстановке. Все цезари приглашены, так что деваться тебе некуда.
   - Ох. Полежать спокойно не дадут. Слушай, если обстановка неформальная, то можно не краситься?
  

***

  
   Одетый в парадную форму Рудольф Штосс восседал на стуле в центре комнаты, напустив на себя вид короля на званом балу. На груди щегольского голубого мундира, подпоясанного черным кушаком, сверкал пяток медалей за участие в кампаниях. Награды дополняли совершенно неуставные знаки в виде перечеркнутых орлов, крашенных пурпурной эмалью. Напротив него в кожаном кресле устроилась Милович. Штосс рассказывал ей какую-то длинную историю, в которой через фразу недобрым словом поминал интендантов. Хозяин и не думал прервать рассказ, чтобы встретить вошедших в каюту Ильзу и Сару, так что девушки самостоятельно устроились на диванчике в углу. Через минуту прибыл и Руббер. Он выгрузил на столик две бутылки кальвадоса, дополнив их закусками из офицерской столовой, после чего оккупировал второй стул.
   - ...А потом этот идиот кидает стакан об стену, и начинает орать - мол, вы, летуны, все как один мудаки записные, где было ваше прикрытие, и что у него в засаде весь лэнс полег. Ну не буду же я объяснять, что мы третью неделю без топлива. Пришлось вставать и бить морду. Одним словом, в "Оранжевую церковь" лучше по одному не ходить, слишком много сапогов там ошивается... Ага, спасибо! - Штосс принял наполненный до краев стакан. - Итак, я вижу что все собрались.
   Штосс поднялся на ноги, оглядел всех собравшихся, и с торжественным видом подкрутил ус.
   - Ну что, молодежь. Уж не знаю, ваша эта заслуга или старика, но вы успешно прижились в цезарях, несмотря на наши сомнения. Летчицы вы толковые, несмотря на то, что учились на Скаи. Винтерс, ты молодец, отличилась первой. Манн раскачивалась подольше, но недавно таки заработала первую победу. Так что теперь вы вполне сойдете за настоящих истребителей... в темноте и при плохом освещении, - Штосс хохотнул, но тут же посерьезнел и поднял стакан. - За новых цезарей. Прозит!
   - Прозит! - хором подхватила эскадрилья. Штосс выпил свой стакан залпом. На вкус Ильзы, кальвадос оказался так себе. Коньяк, которым по случаю ее первой победы угощала Сара, был куда приятнее. Или это от того, что девушки распивали его вдвоем?
   - Ого! Это вас в Сангламоре так научили? - Штосс с интересом наблюдал за Сарой, опустошившей стакан в несколько больших глотков.
   - Не-а! - брюнетка осмотрела пустой стакан и кокетливо улыбнулась. - Это наследие Трента. Папенькина наука, можно сказать.
   - Понятно. Пауль, Бесовке наливать скромнее.
   - Эй!
   - Я не планирую утром чистить палубу от блевоты, - Рудольф прищурился. - Да и тащить тебя будет некому. Хотя со шкипером ты сойдешься. Он уважает такую самоотдачу при питие.
   - Я не бухаю по утрам каждый божий день.
   - Дело наживное, - рассмеялся Руббер, вновь наполняя бокалы.
   Подняли второй тост. Беседа продолжалась в столь же непринужденном ключе - Штосс травил байки и сыпал остротами, Сара с восторгом вступала в перепалку по поводу и без. Ильза ей вяло поддакивала, цедя алкоголь. "Все-таки она скучает по академии, где у нее было немало знакомых. Вот и сейчас так и льнет к компании.." - Ильза ощутила смутный, но неприятный укол ревности и тотчас его устыдилась. "Ладно-ладно, прекрати в самом деле. Было бы с чего переживать".
   Третий тост по обычаю подняли за архонт-принцессу. Стаканы подняли молча и серьезно. Штосс излучал энтузиазмом, Милович сохранила непроницаемое выражение на лице. Сара повторила здравницу равнодушно.
   - А я слышал, что 10-й лиранский регулярный поднял мятеж на Кавануте. А ведь они тоже принимали присягу Альянсу, - вдруг заметил Руббер.
   - Регуляры, тьфу. Ни чести, ни верности, - холодно обрубил Штосс. - В донегальской Гвардии такого говна не водится. Ублюдков надо давить без жалости, чтоб другим неповадно было.
   Лаура Милович грациозно кивнула с появившейся на губах холодной усмешкой. Ильза задумчиво крутила в руках пустой стакан, и добавила:
   - Вот только никто не считает эту войну войной. Удивительно. Чем дольше будет продолжаться эта апатия, тем дороже она обойдется.
   - То есть мы недостаточно агрессивны, по твоему? - прищурился Штосс.
   - Не в этом дело, - замялась Ильза, - ты видел сегодняшние новости? Ни слова о войне. При том что это региональный канал, и мятежники отсюда в паре часов лету.
   - Гражданские, - презрительно фыркнул Руббер. - Чего от них можно ждать?
   Стаканы снова наполнились. Кто-то произнес очередной тост. Как-то само-собой получилось так, что Штосс очутился на диване рядом с Ильзой - так близко, что едва не обнимал ее за талию. Сара увлеченно спорила с Руббером не то об истории, не то об архитектуре. В любом случае ее знание о предмете были в лучшем случае фрагментарными, но Сара по своему обыкновению компенсировала это пылом и энергичностью аргументации. Милович с отвлеченным видом уткнулась в экран своего миникомпьютера. Помощи ждать неоткуда.
   Рудольф проследил за взглядом блондинки:
   - Нервничаешь, Манн?
   Ильза пожала плечами, изо всех сил стараясь не выдать охватившего ее волнения.
   - Вовсе нет. С чего ты взял?
   Рудольф усмехнулся в усы и кивнул на говорившую парочку. Сара размахивала руками для усиления эффекта от своей тирады, и вовсе не замечала того, что на лице Руббера появилось откровенное обожание.
   - Похоже, они здорово увлеклись.
   - А ты?
   - Я пока еще ничего не сделал.
   - И это меня вполне устраивает, - Ильза убрала прочь руку, назойливо лезущую ей на бедро. Штосс цыкнул с досадой и слегка отстранился.
   - Послушай, ну что не так? Не нужно разыгрывать недотрогу. Всем известно, что ты строишь глазки техникам.
   Мужские пальцы коснулись ее волос. Ильза почувствовала, что краснеет. Она вскочила с дивана и отошла на пару шагов, отчаянно надеясь, что это будет выглядеть есстественно.
   - Держите себя в руках, лейтенант. Пожалуйста.
   Штосс шутливо поднял руки.
   - Уговорила. Сдаюсь. Похоже, Милович так и останется королевой эскадрильи, - он криво усмехнулся. - Манн, когда ты злишься, ты больше обычного похожа на нормального человека. Жизнь в глазах появляется.
   "А ты чем пьянее, тем больший мудак", - подумала про себя девушка, но промолчала. Штосс вновь наполнил опустевшие стаканы, и протянул один из них Ильзе. Та инстинктивно отпрянула от его руки.
   - Брось, я не кусаюсь, - рассмеялся Рудольф, поднимаясь с дивана и возвращаясь на свой стул. - Видишь, ты в безопасности. Держи и давай сменим тему. Помнишь свой "Бумеранг"?
   Ильза кивнула.
   - Неплохо сработано. Честно, - Штосс залпом осушил стакан и, крякнув от удовольствия, продолжил, - но рискованно. Ты чуть в землю не врезалась. Тут есть пара нюансов... - он покрутил рукой подыскивая слова, - которые приходят с опытом.
   - Да, только я его сбила, - Ильза постаралась быть бесстрастной, - а ты отвернул.
   - Была бы у меня машина полегче, - фыркнул Штосс.
   - Руди, заткнись бога ради, прежде чем успеешь опозорится, - неожиданно раздался голос Милович. Лаура оторвалась от миникомпьютера и подняла голову, насмешливо разглядывая их обоих из своего кресла. - Ты же не летал ни на чем, кроме "Люцифера" со времен академии. Чему ты собираешься научить Манн?
   Ильзе показалось, что она услышала как скрипит зубами Штосс.
   - Молчала бы, Щука!
   - Истина торжествует! - Милович невозмутимо отсалютовала стаканом. - Кстати, Пауль!
   - А? - Руббер не без труда оторвался от своей собеседницы. Несмотря на расстегнутый воротник, лицо его покраснело.
   - Ты бы как сбивал "Бумеранг" на сверхмалой? - спросила Милович, краем глаза следя за реакцией Рудольфа. Сержант Руббер замешкался на мгновение, но увидев, что взгляды присутствующих направлены на него, ответил:
   - Хм... С твоего, Щука, разрешения - никак. Но коль скоро вопрос такой принципиальный, - великан потер запястье, - вписался бы в его вираж верхним йо-йо, комбинируя разворот и маневр тягой. Если лойтнант Манн пожелает, я мог бы продемонстрировать при случае. На практике, само собой.
   - Ловлю на слове! - Ильза рассмеялась, ткнув в него пальцем.
   Штосс от злости чуть пятнами не пошел, как отметила про себя девушка. Осознание этого привело ее в прекрасное расположение духа, и она украдкой показала большой палец Лауре. Та с улыбкой пожала плечами, и вернулась к своему гаджету. Вдруг лицо ее посуровело, и она вскинула руку.
   - Эй, гвардия! Тут странное пишут.
   Удивленные цезари обернулись к ней.
   - У меня фоном новости включены, - Милович развернул экран к остальным. Диктор произносил какие-то слова, но при отключенном звуке этого не было слышно. Зато все ясно увидели бегущую строку: "СРОЧНЫЕ НОВОСТИ. Наступление Нефритовых Соколов. Клановцы атакуют на Блю Хоул, Кикую и Конице". На минуту воцарилось молчание, пока пилоты переваривали известие. В тишине Руббер разливал кальвадос по стаканам. Штосс открыл было рот, но Милович предупредила его:
   - Руби, позволь мне. У кого-то есть родня на клановской границе? - таковых не оказалось, и Милович продолжила. - Зато там сейчас шестая и четырнадцатая из гвардии Донегала. Давайте пожелаем им удачи, пока мы исполняем наш долг здесь. Цезари... за Донегал и Альянс.
   ...
   Расходились значительно позже отбоя, тихо и короткими перебежками. Пьяная Сара с трудом переставляла ноги, вцепившись в подставленное подругой плечо, но важность момента осознавала и старалась в меру сил не шуметь. Ильзу же разбирал смех - подобного она даже в академии припомнить не могла.
   "Первые сорок лет детства у мужчин самые тяжелые," - невольно вспомнила она известную поговорку, - "Кто бы знал, что не только у мужчин. Ох, завтра нас ждет тяжелое утро, хорошо хоть вылеты заранее не распределены. Надо будет Сару отмазать..."
   Несмотря на все приложенные усилия, прикрыть Сару Ильзе не удалось. Мучимая жутким похмельем Винтерс вместе с Милович вылетели на патрулирование во второй половине дня. Спустя два часа они возвратились, и их АКИ несли следы боевых повреждений.
   В этом вылете Сара сбила вражеский "Сперроухоук".
  
  
   Новый Мюнхен
   Джиосар
   Провинция Болан, Альянс Лиры
   27 мая 3064 года, 20:43
   1+2
  
   Светящийся монитор украшала полупрозрачная клякса. Она была размером с ноготь. Пятно имело цвет грязевой мути из луж, которой лихач-водила окатывает ожидающих автобуса пассажиров. Края были неровными, а по форме оно напоминала...
   Репортер потряс головой, рассеивая наваждение. Потом потянулся в карман за платком и безжалостно стер так заинтересовавшее его пятно с экрана рабочего монитора. Он раскрыл блокнот, пригладив шелестящие страницы костяшками пальцев, пододвинул кресло ближе к столу и начал набирать текст.
  

"НА СТРАЖЕ НЕБА.

   Только что утих давящий на уши грохот форсажа. Еще несколько мгновений, и пара истребителей - легких и изящных "Центурионов", скрылась в безоблачной лазури неба. Короткие фразы радиообмена, зеленоватые точки на экране радара - вот и все, что осталось от перехватчиков на земле. Но тут, в центре контроля тактической авиацией, за экипажи спокойны. Ведущая пары, лейтенант Ильза Манн, и ее ведомая, лейтенант Сара Винтерс, не так давно служат в Донегальской Гвардии, но отлично слетались и подружились. Наверно, поэтому этой паре поручен перехват двух машин мятежников, сумевших прорваться сквозь заслон ПВО и теперь угрожающих коммуникациям наших войск".
  
   В середине абзаца лицо репортера скривилось так, будто он неожиданно для себя съел лимон. Правда состояла в том, что свидетелем взлета ему быть не довелось. Красочность сцены пришлось додумывать. Армейцы вообще предпочитали игнорировать болтающегося под ногами штатского, так что репортер на протяжении всей командировки оказался предоставлен самому себе. Центр контроля истребителей, громко именуемый "нервным центром воздушной войны", на деле выглядел как полутемный компьютерный клуб с двумя десятками гиков в наушниках, склонившихся над экранами мониторов.
   Не то, чтобы репортер ожидал увидеть красавиц в обтягивающих юбках, которые длинными указками перемещают фишки вылетевших на задание самолетов по огромной целлулоидной карте, но действительность оказалась разочаровывающее прозаической. Он долго стоял за спиной у одного из операторов, надеясь найти материал. В течении часа оператор занимался тем, что монотонно бубнил в эфир потоки цифр, так что на роль героя воздушной войны совершенно не подходил.
   Зато героев можно было сделать из пилотов, которые находились на связи с центром. А если детали истории предстоит додумать - что ж, тем лучше для истории. Пальцы продолжили барабанить по клавишам в отработанном годами ритме:
  
   "Нетрудно представить себе лица пилотов. Они очень похожи: в тяжелых шлемах, прикрытые кислородными масками, так, что видны только их глаза: зоркие, настороженные.
   - Идем на форсаже, - голос лейтенанта Манн спокоен, точно это не более чем учебный полет. Многому из того, что она знает и умеет, Ильза обязана отцу, который и ныне служит на высоком посту в Гвардии Донегала.
   Конечно, у нас в Альянсе рассказами о славных воинских династиях никого не удивить. Но ведь бывает всякое. Одного родители силком тянут за собой, соблазняя престижем профессии и материальным достатком, а другого подводят к выбору работы осторожно, с оглядкой - чтобы армейская служба действительно полюбилась молодежи. И эта выпестованная связь поколений - важная составляющая Донегальской Гвардии."
  
   Репортер не был новичком. Сегодня ему понадобилось десять минут, чтобы узнать имена задействованных в том вылете пилотов. Затратив еще полчаса и сунув кому нужно коробку импортных сигар, он получил доступ к выжимке из личных дел - и только тогда понял, как ему повезло. Судя по биографии, Ильза Манн как нельзя лучше подходила на роль народной любимицы. Молодая аристократка, посвятившая себя защите отчизны, наследница офицерской династии, превосходный выпускной балл... о, девчонка воистину хороша.
   В выжимку не попало, что лойтнант Ильза Манн была дочерью генераллойтнанта Гельмута Манна, начальника оперативного штаба Гвардии Донегала. Летуны отказались говорить на эту тему. Но такие подробности репортер мог раскопать самостоятельно - а раскопав, еще более укрепился в мысли, что нужный материал найден. Ничто так не воодушевляет народ, как рассказ о детях высших офицеров, с риском для жизни дерущихся на передовой.
  
   "Обе прекрасные девушки, молодые лейтенанты, сделали первые шаги в небо в Сангламоре, где поняли суть своей трудной, но очень важной работы. В этом им помогали сначала инструкторы, а потом командиры и боевые товарищи.
   Крепкий локоть боевых товарищей, мудрый совет командиров - вот то, что позволило девушкам, всего год назад выпускницам академии, уверенно влиться в ряды Гвардии. Молодежь летала от души, старательно и с удовольствием.
   Случилось так, что боевое крещение юные летчицы получили практически сразу же - во время инцидента на Аркадии, когда Гвардия разгромила взбунтовавшихся наемников. Там лейтенант Винтерс открыла счет своим победам, уничтожив аэрокосмический истребитель противника."
  
   Скрипнув зубами, репортер изменил "разгромила" на "вступила в бой". Прошел год, но история с конфликтом на Аркадии пахла так дурно, что все еще могла изгадить карьеру излишне любопытному журналисту. Официальная пропаганда изо всех сил источала бравурные реляции, но даже ее могущества не хватало, чтобы заставить мешок компоста пахнуть фиалками.
   Действительно, 2-я ПБК Гвардии Донегала успешно атаковала и обескровила мятежный наемный полк. К несчастью, этим полком командовала двоюродная сестра капитан-генерала Лиги Свободных Миров, для спасения которой ВСЛМ развернули целую спасательную операцию. Гвардейцы попали под внезапный удар, и только соглашение о перемирии и последующее отступление спасло их от разгрома. Официальные лица говорили о достижении консенсуса и искоренении пиратства, но в результате этой "победы" на Аркадии не осталось ни одного лиранского солдата.
   А 2-я ПБК Гвардии Донегала получила такую оплеуху, от которой не оправилась до сих пор, - подумал репортер, вспомнив сквозившую во взглядах солдат враждебность.
  
   "Работы на Аркадии было много, и ее итоги не только радовали, но и заставляли задуматься: "А все ли мы предусмотрели? Правильно ли действовали?". Четкий анализ своих действий, разбор действий противника, умение видеть задачу на завтра - вот чему учило молодых пилотов небо Аркадии.
   И теперь, после того как Гвардия прибыла на Джиосар, для защиты лояльных подданных архонт-принцессы от мятежников, им снова пришлось вступить в бой. Вступить в бой, чтобы защитить наше мирное небо от приспешников алчущего власти мятежника, человека без чести и совести, Виктора Дэвиона.
   И вот мы снова в центре контроля, наблюдаем за развернувшейся в небесах погоней. Радарные станции уточняют положение "Центурионов" и машин противника - видно, что летчицы уверенно настигают добычу. Медленно тянутся секунды, а засечки на радаре практически слились. Наконец, слышим голос лейтенанта Манн. Чуть напряженный, но в нем чувствуется уверенность и сила:
   - Противник под нами, "Хэллкет" и "Шилона", атакуем!"
  
   Репортер два раза перелистал свои записи, а потом в досаде откинулся на спинку стула. Писать хвалебные панегирики в адрес Гвардии Донегала и руководства ВСАЛ было легко - репортер мог бы делать это даже во сне, не приходя в сознание. Биография молодых летчиц тоже была под рукой. Но вот рассказ о воздушном бое требовал драйва, ярких красок, захватывающих внимание читателя подробностей - то есть тех деталей, набрать которые он не смог. Репортер даже не знал, какие именно машины были сбиты в воздушном бою. Он задал этот вопрос оператору, получив в ответ презрительным взглядом и холодную отповедь: "две "Штуки"".
   Подробности выяснить не удалось. Персонал центра упорно молчал, ссылаясь на требования безопасности, так что репортеру пришлось обратиться к сторонним источникам. К сожалению, два опрошенных военных эксперта, с которыми ему удалось созвониться, выдали три противоречащие друг другу версии событий. Репортер попробовал найти очевидцев с помощью местных форумов, но его настойчивые расспросы возбудили подозрение общественности - его назвали провокатором и лишили доступа.
   Накопленные обрывки информации сходились в одном: победа двух тридцатитонных "Центурионов" над двумя стотонными "Штуками" оказалась бы событием исключительным. Репортер не хотел ставить репутацию издания под удар, так что "Хэллкет" и "Шилона" были хорошим вариантом.
  
   "Весь зал замер в напряженном ожидании. Сейчас мы ничем не можем помочь храбрым пилотам - вот для них и наступил новый экзамен на умение и выдержку. Экзаменатор не простит ошибки и не отпустит на пересдачу. У нас нет возможности слышать переговоры летчиц, остается только ждать, пока они не выйдут на связь.
   В такие моменты невольно вспоминаешь героические традиции Донегальской Гвардии, которым насчитывается уже более полтысячи лет! Славно и умело сражаться за архонта и Лиру в любых обстоятельствах. Гвардеец по-хозяйски ведет себя на поле боя, не погибнет от незнания своего дела, от неумения пользоваться оружием, не растеряется, не оробеет. И не важно, идет ли бой на земле, в воздухе или в космосе.
   Наконец мы слышим голос лейтенанта Манн:
   - "Хеллкэт" сбит, второй бандит уходит со снижением. Разрешите преследовать!
   Слышу радостные возгласы операторов и чувствую, как самого охватывает радость! Победа за нами - девушки с честью выполнили задачу.
   Командир разрешает преследовать - "Центурионы" превосходят противника скоростью и легко настигнут его, прежде чем "Шилона" доберется до прикрытия ПВО или истребителей мятежников.
   Вскоре слышим новый доклад Ильзы:
   - "Шилона" сбита, совершила вынужденную посадку в таком-то квадрате.
   Эти данные тотчас будет переданы наземным частям Гвардии - которые захватят ценный трофей и возьмут в плен ее мятежного пилота. Наверняка воздушный пират уже раскаивается в своих злодеяниях против нашего государства.
   Одержана безоговорочная победа, и командир отдает приказ возвращаться на аэродром. Это вылет окончен, а лейтенант Манн довела счет своих побед до трех машин противника. Это уже серьезный результат и можно с уверенность сказать, что будущее Донегальской Гвардии в надежных руках. Как и будущее Джиосара.
   Очень хотелось поговорить с пилотами по возвращению, но к сожалению такой возможности нам не представилось - отдых на земле краток. Техники приведут машины в порядок и пилоты снова вылетят на боевое дежурство - тяжелую, но столь необходимую нам всем работу. Единственное, что мне остается, это выпросить фотографию молодых лейтенантов, чтобы читатели своими глазами увидели героинь, которые прямо сейчас в небесах сторожат наш общий покой."
  
   Когда репортер закончил статью, редакция уже опустела. За окном в чернильной темноте перемигивались сотни огней, которыми мегаполис встречал пятничную ночь. Большинство сотрудников давно разошлись, и только горстка биржевых обозревателей отстукивала свои сводки в углу под мигающим электронным табло.
   Репортер стоял, опираясь спиной на конторку и прихлебывая полуостывшый чай, пока статью оценивал ответственный редактор. Тот перечитывал только что законченный текст, по привычке кивая головой в конце каждой строчки. Редактор носил очки и уже разменял пятый десяток; его гладкая макушка отражала пронзительный свет люминесцентных ламп.
   - Пойдет. Не шедевр, но пойдет, - редактор кивнул головой в последний раз. - Но я не вижу фотографии.
   Репортер с досадой пожал плечами.
   - Я не смог ее получить. Гвардия потребовала официальный запрос, ответ на который будет через три дня.
   - Том, Том, какие три дня? - редактор повернулся в кресле, строго глянув на него снизу вверх. - Мы сдаем макет утром. Цензура займет минимум восемь часов. Минимум! Так что либо давай фото, либо история пролетит мимо воскресного выпуска, и на разворот я ставлю расследование Бэрклиффа по таможенникам.
   Репортер вздохнул. Бэрклиффа он не любил.
   - Ну послушай, кого ты хочешь заинтересовать нарушениями транспортных квот? У нас вообще-то война идет. Читателям неплохо бы вспомнить об этом, хотя бы за утренним чаем.
   Редактор нахмурился.
   - Том, налогоплательщики не любят читать про войну. Это напоминает им, какие дорогие игрушки покупает архонт-принцесса. Налогоплательщика надо заинтересовать, а чтобы заинтересовать, его надо долбить сенсацией по башке. А что предлагаешь ты?
   Редактор крутанулся обратно к монитору и процитировал:
   - "Нетрудно представить себе лица пилотов. Они очень похожи: в тяжелых шлемах, прикрытые кислородными масками, так что видны только глаза: зоркие, настороженные". Том, это не две героини-красавицы. Это я так выгляжу в зеркале, когда готовлюсь травить клопов в гараже.
   Репортер нерешительно переступил с ноги на ногу, потом полез к компьютеру и вывел на монитор изображение из внутренней сети. На открывшемся снимке плечом к плечу стояли две девушки: низкорослая брюнетка в полевой форме с лейтенантскими нашивками, и смущенная блондинка с веснушками в светлой блузке. На заднем фоне был виден интерьер магазина.
   - Та-а-ак, вот это дело, - протянул редактор довольным тоном. - И которая из них Манн?
   - Блондинка. Брюнетка это Винтрес, похоже они близкие подруги, - репортер приложился к чаю, но кружка уже опустела.
   - Жаль что не в форме. Придется кадрировать, благо качество позволяет. Откуда снимок?
   - Один фотолюбитель намедни организовал выставку своих работ. Я наткнулся на нее почти случайно, когда писал про инциденты во время парада. Подписи нет, но я показал фото паре своих знакомых летунов, и все подтверждают, что это Манн и Винтерс. Без сомнения.
   Редактор снял очки и потер переносицу.
   - Том, Том. Тебя никак не отучить от партизанщины. Прекращай чудить, и в следующий раз дави на вояк сильнее. Здесь "Вестник Джиосара", а не бульварная газетенка за три гроша. Хотя за находчивость хвалю. Надеюсь, ты уже выкупил права на снимок?
   - Автор хочет пять сотен. Я остерегся давать добро без твоей санкции.
   - Бегом к телефону и договаривайся. Без снимка я материал не пущу.
   Кивнув, репортер потянулся за трубкой. Редактор протер стекла, водрузил очки на переносицу и принялся вычищать помарки из готового текста. Мысленно он уже переместил статью со второго разворота воскресного номера на первый. А фото можно будет пристроить в центре полосы.
   Через два дня Ильза Манн улыбнется нескольким миллионам читателей.
  
   Авиабаза Нютцен
   Джиосар
   Провинция Болан, Альянс Лиры
   28 мая 3064 года, 10:10
   3+2
  
   Капитан был измотан, а потому говорил тем напряженным сосредоточенным тоном, каковой несведущие люди обычно принимают за признак душевной черствости. Лоб его покрыли глубокие морщины, они же сеточкой собрались у основания носа и в уголках глаз. Из-за хронического недосыпания под глазами проявились темные круги, выделив и без того выступающие скулы. Щеки отливали синевой - несмотря на усталость, капитан появился на брифинге чисто выбритым и в свежей танкистской форме.
   - Развлекаешься, Манн?
   Ильза поспешно закрыла блокнот, в котором за секунду до того с увлечением набрасывала портрет. Стоявшая рядом Милович смерила девушку выразительным взглядом из под нахмуренных бровей. Сходство со строгой учительницей было таким, что Ильза даже покраснела. Тем временем герой ее портрета (несколько, следует сказать, идеализированного), ни сном, ни духом не ведающий про столь пристальное к себе внимание, невозмутимо продолжал:
   - ...Таким образом, мы ожидаем, что отступившие от столицы части 4-й ПБК Круцисских Улан занимают позиции на пересеченной местности в западных предгорьях Куперского хребта. Главная линия обороны состоит из сети ротных опорных пунктов в сочетании с рубежами отсечного и заградительного артиллерийского огня. Мехи и танковые войска применяются отдельно от пехоты, в составе смешанных мобильных групп силой до батальона. Эти мобильные группы пока что действуют в качестве линии передового охранения. Их тактика в основном сводится к организации засад на путях подхода и прощупывании флангов наших кампфгрупп для организации контрудара.
   - Наш 13-й бронекавалерийский полк действует в авангарде сил Гвардии. Полк наступает тремя кампфгруппами, по одной на каждую из трех шоссейных дорог в выделенном нам секторе. Задача на ближайшие дни: выйти на рубеж Фишбахау-Троубридж-Люстэн, взяв под контроль перекрестки, населенные пункты и дефиле, прикрыв тем самым развертывание тяжелых сил ПБК. При обнаружении противника...
   Капитан иллюстрировал рассказ с помощью выверенных движений указки по карте, без промедления указывая на все упомянутые деревни, дороги и ручейки. Бумажную карту с обстановкой он привез нынче утром. Она была такой огромной, что для нее понадобилось составить вместе четыре стола. Поверх карты лежал раскрытый офицерский блокнот, желтые страницы которого покрывали убористые карандашные строчки. Штабная работа явно не была для капитана в новинку.
   Новые карты, новые планы, новый офицер-представитель от сухопутных сил. Налицо были все признаки того, что сапоги готовятся к масштабному наступлению. К сожалению для бронекавалерии, пилоты эскадрильи Цезарь важность момента явно не оценили. Фостер по своему обыкновению предпочел провести утро за бутылкой, и свалил брифинг на Милович. С ней в качестве сопровождения отправились два свободных пилота - Манн и Руббер. И теперь, пока Лаура под руководством капитана тщательнейшим образом изучала последние изменения обстановки, Ильза откровенным образом скучала. Нудная планерка никак не вписывалась в ее планы на солнечное субботнее утро.
   - Теперь что касается небесной епархии. Вы решили проблему с горючим? - танкист вопросительно посмотрел на Милович. Та сдержанно кивнула.
   - Завтра получаем положенную норму.
   - Хорошо, - в руках капитана щелкнула складываемая телескопическая указка. Милович не поднимала взгляд от миникомпьютера, пока не закончила с собственными записями. Капитан ждал, сложив руки на груди, и только постукивающий по полу носок ботинка выдавал его нетерпение.
   - На этом все? - осведомился Руббер.
   Впервые за брифинг капитан заглянул в собственный блокнот.
   - Почти. В свежем обзоре обстановки отмечено, что авиация мятежников переходит на новую тактику штурмовых ударов. АКИ приближаются к цели на малой высоте, чтобы использовать рельеф как прикрытие от радаров. Для бомбардировки используют взрыватели с замедлением, а также "инферно", что позволяет избежать поражения осколками собственных бомб. Как правило, наше воздушное прикрытие не успевает перехватить низколетящие истребители-бомбардировщики, а в ряде случаев вообще не замечает их приближения. Что вы можете этому противопоставить?
   Ильза насторожилась. В первый раз ее действительно заинтересовала тема ведущийся разговора.
   Одержанные в последних боях победы повлияли на Ильзу намного сильнее, чем девушка это осознавала. Раньше она изо всех стремилась к признанию. Как и большинство новичков, Ильза свято верила в собственную исключительность, и потому неудачи первых боев заставляли ее негодовать. Лейтенанту так и не хватило духу признать, что причиной этих неудач была не злая судьба, а недостаток опыта и излишняя нервозность. Вместо того, чтобы искать причины в себе, Ильза погрузилась в отчаяние. Она мечтала вырваться из под опеки старших и наконец-то проявить себя, а сбитый казался ей чем-то вроде высшего балла, заслуженного на экзамене.
   С победами пришла уверенность. Вместе с ней пришло еще кое-что - инстинкт воздушного охотника, который пилоты-истребители часто называют агрессивностью. Но Ильзе больше не требовалось доказывать свои способности ни другим, ни себе. Она предвкушала будущие воздушные схватки, потому что была уверена - она в состоянии побеждать.
   Тем временем у Милович появился ответ:
   - Мы можем опустить патрульную пару до полутора тысяч или еще ниже. И усилим наблюдение за нижней полусферой.
   Капитан в задумчивости покачал головой.
   - Всю пару? Почему не один истребитель?
   - Исключено, - Милович сдула упавшую на лоб челку. - Цезари летают только парами, иначе мы не сможем прикрыть друг друга.
   - Второе, - голос капитана стал более жестким, отчетливо сигнализируя о том, что на подходе неприятная часть. - На прошлой неделе отряд пешей разведки запросил бомбовый удар по обнаруженной ими артиллерийской позиции. При появлении истребителей разведчики выпустили сигнальные ракеты, чтобы пометить свою позицию. Несмотря на это, ваш "Люцифер" свалил часть загрузки так близко от них, что разведке пришлось искать укрытия. К счастью, обошлось без потерь. Полковник не обрадовался, и запрашивает объяснение по форме виски-танго-фокстрот.
   Пока капитан говорил, лицо Милович сохранило безразличное выражение, как будто сказанное вовсе не касалось ее. Она не стала отпираться, и ответила холодно и бесстрастно:
   - Как по мне, это типичный случай сьерра-хотел. Мы летаем так быстро, что просто не видим ракет, капитан. Кроме того, радиус безопасного удаления при воздушной бомбардировке составляет пять сотен метров. Мы не можем гарантировать безопасность вашей разведки, если она подходит ближе.
   - То есть по-вашему все в порядке, оберлейтенант? - Капитан смерил ее тяжелым взглядом, который летчица с достоинством выдержала.
   - Конечно, нет. Это прискорбный инцидент, из которого эскадрилья сделает нужные выводы. Мы еще раз прогоним тренинг по непосредственной воздушной поддержке. Я уверена, что неукоснительное соблюдение установленных процедур позволит избежать проблем в будущем. Мы поняли друг друга, герр гауптман?
   - Вполне. У меня все, - офицер-танкист захлопнул блокнот и вскинул руку к виску в ответ на салют Милович.
   Пилоты один за другим покинули душный зал для брифингов и вышли на свежий воздух. Ильза подставила лицо под свет солнца и зажмурилась от удовольствия, ощутив на коже живительное тепло. И едва не пропустила начало новой стычки. Стоило покинуть помещение, как на лице Милович появилась недовольная гримаса. Она повернулась к Рубберу и раздраженно выпалила:
   - Мне удалось прикрыть вас перед сапогами, но чтобы это было в последний раз. Передай Штоссу, пусть прекращает свои художества.
   - А что толку? Он меня не послушает, - двухметровый гигант с отсутствующим видом пожал плечами.
   Терпение Милович лопнуло. Утратив последние крохи спокойствия, она остановилась и гневно ткнула пальцем в сержантскую грудь.От неожиданности Руббер опешил. Не дав ему опомниться, Милович принялась за нотацию, сопровождая каждую тираду новым чувствительным тычком пальца. В ее голосе явно прорезалось раздражение.
   - Тогда постарайся. Ни для кого не секрет, что Штосс валит бомбы куда придется. Все крыло судачит об этом. Знаешь, чем это может закончиться? Однажды он убьет кого-нибудь из своих, и попадет за это под трибунал.
   - Лаура, мы...
   - Меня устраивает звание.
   Руббер подобрался, выпрямил спину и направил застывший взгляд поверх ее головы.
   - Виноват, фрау оберлойтнант. Мы действительно не видели сигнальных ракет. Должен добавить, что мы постоянно берем под крылья корректируемые бомбы, но пехота еще ни разу не захотела возиться с лазерной подсветкой целей. Я писал запросы на бортовые СУЦ, но интенданты регулярно ими подтираются.
   - И все-то у тебя продумано, да? Виноваты все, кроме твоего лидера, - Милович хотела добавить что-то еще, но потом лишь махнула рукой. - Больше ни одной бомбы мимо цели, ясно? Я никому не позволю порочить репутацию эскадрильи... Тебя, Манн, это тоже касается, - Милович нервно развернулась и удалилась в сторону штаба эскадрильи. Раздраженный перестук ее каблуков по асфальтовой дорожке вскоре затих за углом. Только тогда Руббер расслабился и с шумом выдохнул воздух из легких - как всплывший на поверхность кашалот.
   - Милович не любит устраивать выговоры, - с улыбкой пояснил он Ильзе. - Шкипер об этом знает, потому и отправляет на брифинги. Там всегда выясняется, что кто-то напортачил.
   - И чаще всего это Штосс?
   На физиономии Руббера появилось виноватое выражение, которое он без успеха попытался скрыть.
   - Рудольф хороший пилот. Один из лучших, с кем мне приходилось летать. А ведомый прикрывает ведущего, везде и всегда. Не желаете прогуляться, лойтнант?
   Просьба была необычной. В голосе Руббера слышалась какая-та затаенная просьба, которую сержант пока что избегал высказать напрямую. Заинтригованная Ильза согласно кивнула.
   - Почему нет? Прошу, просто Ильза.
   Дорожка вела через административный комплекс к окраинам летного поля. Примерно в километре впереди виднелись покатые крыши ремонтных ангаров. Руббер и Ильза прошли мимо залитого солнечным светом плаца перед штабом. Сейчас площадка пустовала. Если бы не караул из автоматчиков, застывший у главного входа в штабное здание, место казалось бы совершенно безлюдным.
   Странно было осознавать, что ты предаешься праздности, пока десятки и сотни мужчин и женщин вокруг заняты делом. Ильзе нравилось это ощущение. Она давно научилась принимать немногочисленные выпадающие им выходные как должное. Жизнь боевого пилота на проверку оказалась чередой кризисов и цейтнотов, иногда прерываемой периодами относительного спокойствия непредсказуемой длины. В один день вся эскадрилья могла работать на износ, выполняя в общей сложности несколько десятков вылетов, а на следующее утро какой-нибудь внешнее обстоятельство, вроде обнаруженной у противника новой батареи ПВО или разгоревшейся в вышестоящих штабах дискуссии мог прекратить боевую деятельность на целую неделю. Бывало так, что пилотов поднимали посреди ночи ради срочного задания, от которого в этот момент зависела чья-то жизнь. Они бежали к машинам и занимали места в кокпитах, а потом по несколько часов ждали полетного задания и разрешения на вылет. Никто из цезарей не мог сказать, что он будет делать завтра или через неделю. Так что рано или поздно каждый становился фаталистом.
   На улице появился выкрашенный в песочный цвет маслозаправщик. Ильза приветливо помахала водителю, и тот погудел в ответ. Клаксон продолжал звучать даже когда автоцистерна проехала мимо, оставив за собой густой химический запах. Девушка улыбнулась. Ей было приятно думать, что эта добродушная вежливость поможет скрасить труд неизвестного аэродромного техника.
   Руббер все еще не решался заговорить. Он заслонился ладонью от солнца, чтобы бросить взгляд на реющий над зданием флаг Альянса. Разговор возобновился с банальности:
   - Погода сегодня чудо как хороша, - пробормотал сержант.
   - Угу, - весело подтвердила Ильза.
   - Хотя вчера тоже было ясно, а над хребтами облачность на трех тысячах и дождь обложной. Земли не видно вообще. По радиомаякам кружили... - Руббер понял, что эта байка не интересна даже ему, и замолчал. Девушка заметила, как он спрятал левую ладонь за спину и там нервно пощелкивает ногтями большого и указательного пальцев.
   - Угу, - повторила Ильза с улыбкой. Ее забавляла неожиданная неловкость коллеги.
   - Надеюсь, сегодня Бесовка в такую болтанку не попадет. Ну и Штосс конечно, - великан пытался сохранить прежний безразличный тон, но дрогнувший на позывном голос выдал причину его волнения. Стоило Ильзе догадаться об этом, как ее улыбка погасла. Ей стало стыдно за черствость.
   - Сара привыкла летать в плохую погоду, - заметила она. - Пауль, о чем ты хотел спросить?
   Вопрос застал Руббера врасплох. Он крутил головой по сторонам, внезапно обнаружив в себе интерес к окружающей архитектуре. Затем он решился и выпалил как на духу:
   - Я хотел спросить... словом, у Винтерс есть кто-нибудь?
   В другое время осторожность формулировки позабавила бы Ильзу, но сейчас она все еще чувствовала себя виноватой. К сожалению, ничего обнадеживающего сказать она не могла. Ей приходилось вести подобные разговоры еще в академии. Лучшим выходом всегда была честность.
   - Есть, - она кивнула. - У Винтерс есть я.
   Руббер сразу сник. На лице великана отпечаталось разочарование.
   - Ясно, - пробормотал он, непроизвольно стискивая левую руку в кулак. - Прошу простить за бестактность.
   - Ты ничем меня не задел, - помотала головой Ильза. Сочувствие заставило ее продолжить:
   - Люди со стороны часто принимают нас за соседок, но это не так. Мы вместе уже много лет. Сара всегда сторонилась мужчин, так что...
   - Что ж, понятно тогда, - Руббер вздохнул, но потом все-таки вынужденно улыбнулся. - Похоже, эта игра совсем не для меня. Очень жаль, она хорошая девушка.
   - Знаю, - Ильза ободряюще коснулась его плеча.
   Руббер остановился и повернулся к собеседнице. На его лицо вернулось обычное выражение олимпийского спокойствия уверенного в себе человека.
   - Можно просить оставить этот разговор между нами? - спросил он.
   - Конечно, - кивнула Ильза. - Я ничего ей не скажу.
   Сержант мотнул головой, не то соглашаясь, не то отгоняя невеселые мысли.
   - Пойду зайду к техникам. Фокусировка крыльевых лазеров барахлит, - пояснил он без необходимости. - Ну что, увидимся на обеде?
   Не дожидаясь ответа, сержант ушел по своим делам. Ильза задумчиво смотрела ему вслед. Ее хорошее настроение исчезло без следа.
  
  

***

  
   Авиабаза Нютцен
   Джиосар
   Провинция Болан, Альянс Лиры
   28 мая 3064 года, 11:00
   3+2
  
   Сара откинулась на спинку стула, потирая кулаками натруженные глаза. Потом с наслаждением потянулась и зевнула, совершенно не сдерживая себя.
   Обычно после такого немедленно следовало замечание от подруги, но в этот раз учить Сару манерам было некому. Сегодня Ильза отправилась на патрулирование вместе с Рудольфом, так что до вечера ее можно не ждать. А Саре, ввиду трех вчерашних вылетов, высочайшим указом гауптмана был дарован выходной без увольнительной за территорию базы.
   Та еще засада, если вдуматься. Сара проснулась на полтора часа позже обычного в прекрасном расположении духа, не спеша приняла душ и сходила на завтрак. После этого ее планы на день неожиданно оказались исчерпанными. Винтерс потратила еще пару часов на безвылазное сидение в каюте в компании с зачитанными до дыр тремя журналами за прошлый месяц и бесцельные скитания по базе до забора и обратно, что довело ее скуку до предела.
   От такого невольно взвоешь и начнешь умолять отравить тебя хоть на войну, хоть к черту на рога. Фостер на ее месту просто впал бы в алкогольную кому и не знал бы горя, но деятельный нрав Сары требовал иного выхода.
   Как ни удивительно, выход девушке предложили книги. Доступ к библиотеке Гвардии изрядно скрашивал монотонность бытия. Сейчас Сара читала с экрана компьютера объемный труд: "Крылья операции "Гуэрреро". Анализ тактики аэрокосмических сил Конфедерации Капеллы в войне 3058 года". Эта тема входила в учебный план Сангламора и в свое время не вызвала у нее особого интереса. Но сейчас, когда Сара могла взглянуть на написанное с высоты собственного боевого опыта, текст стал восприниматься совершенно по-другому.
   В дверь постучали. "Кого это принесло?" - с раздражением подумала девушка.
   - Да! Входите!
   Дверь приоткрылась. В образовавшуюся щель просунулась голова капрала Бломера.
   - Фрау Винтерс, вас гауптман вызывает. И замечу, что срочно.
   - Хорошо... сейчас буду, - Винтерс потянулась за лежащем на койке кителем.
   - И еще одно, - Бломер вошел в каюту со смущенной улыбкой. - Автограф не поставите?
   - Че?
   - Автограф, - только сейчас Сара заметила, что капрал держит в руке газету. Он развернул ее, чтобы девушка могла прочитать.
   - "Вестник Джиосара"... - она скользнула взглядом по набранным готическими литерами заголовкам и уперлась в цветную фотографию, на которой с удивлением обнаружила себя и Ильзу. Фото кадрировали странным образом, по какой-то причине задвинув Винтерс в самый угол. Задник снимка намеренно расфокусировали, но вот позы казались смутно знакомыми.
   - На страже неба... Что это за хрень?
   Бломер усмехнулся:
   - Лойтнант, вы теперь знаменитость, да и ваша коллега тоже.
   - Дай взглянуть.
   Сара пробежала статью глазами, периодически хмыкая над особенно цветастыми оборотами. Все это время Бломер настойчиво дышал ей в затылок.
   - Автограф-то поставите?
   - На стенку повесишь? - спросила Сара, берясь за карандаш. Она ожидала услышать историю про малолетнего племянника.
   Капрал широко усмехнулся:
   - Никак нет. Выставлю на местный аукцион.
   - Вот как... расскажешь потом за сколько уйдет, - Сара со всем старанием вывела размашистую подпись рядом с фотографией. До этого она не разу не ставила автографы, кроме непонятных закорючек в полковых документах, так что получилось не очень эффектно.
   - Спасибо, лойтнант, - капрал аккуратно свернул газету и спрятал за пазуху, - осмелюсь напомнить, что гауптман ждет.
   - Да-да, иду, - Сара накинув китель, выскочила в коридор, застегивая на ходу молнию.
  

***

  
   Кабинет Фостера все еще оставался сравнительно свободным от хлама, а потому выглядел относительно опрятно. Неизменная двадцатилетняя плазма, которую гауптман не ленился таскать с собой по всем базам, занимала свое законное место на стене.
   На столе в развернутом виде лежал уже знакомый Саре выпуск "Вестника". Исполненный тоски взгляд командира цезарей не предвещал ничего хорошего.
   - Видела? - буркнул в ответ на приветствие Фостер, подталкивая газету ближе к девушке. - По глазам вижу, что видела.
   - Да, уже успела ознакомиться... - осторожно ответила Сара. Она судорожно прокручивала в голове ситуацию, пытаясь сообразить, чем ей и Ильзе все это может угрожать. "Интервью мы никаких не давали. Газета вышла, значит цензура пропустила тираж... нет, предъявить нам, пожалуй, нечего".
   - Ох, помню я этого репортера. Терся возле диспетчеров в контрольном центре, расспросами всех достал... - Фостер выдохнул сквозь сжатые зубы. - Фотография у него откуда?
   - Не могу знать, герр гауптман. Кажется, нас однажды фотографировал какой-то парень, но вряд ли это был журналист. Пару месяцев назад, во время парада. Разве это запрещено?
   - Нет, не запрещено, - прорычал гауптман, - но, бляха, имеет последствия. Сейчас перед КПП толпится куча репортеров, фотографов, операторов и хрен знает кто еще у них там есть. И все хотят увидеть лейтенанта Манн. Или хотя бы лейтенанта Винтерс.
   - Ильза на вылете...
   - Без тебя знаю. Так что вот, Бесовка! Слушай боевую задачу. Сейчас отправишься на КПП, выйдешь на арену ко львам и принесешь себя в жертву Альянсу Лиры. Делай что хочешь, хоть в воздух стреляй, хоть стриптиз танцуй. Но чтоб через полчаса ни одного гражданского там не было.
   - Эмм...
   - Я понятия не имею, что ты будешь им говорить, и нихрена знать не хочу. Была бы моя воля - прогнал бы всех нахрен. Но командант уже загорелся идеей крепить сердца и умы и завоевывать союз фронта и тыла... ну или как-то так. Давай-давай шевелись, котеночек, внесешь свою лепту.
   - Так точно, герр гауптман! - Сара щелкнула каблуками.
   "Ладно, главное ввязаться в бой, а там видно будет," - думала она, выходя из кабинета, - "в интервью у поп-звезд спрашивают всегда сущую глупость. У журналистов принцип такой. "
   Караул на КПП отметил появление летчицы сочувственными ухмылками. Начальник караула в чине старшего капрала, парень чуть старше Сары, картинно обвел рукой собравшиеся на стоянке автомобили: штук пять микроавтобусов с логотипами новостных каналов, и в три раза большее количество легковых авто.
   - Сначала один подъехал, а затем и остальные, фрау лойтнант. Мы доложили начальнику караула. Сначала думали было, что это какая-то протестная акция, а оказалось - вас ищут, - парень изо всех сил пытался выглядеть профессионалом, но голос выдавал волнение. Сара оглянулась в висящее на стене зеркало, в последний раз поправив воротничок.
   - Благодарю, обергефрайтер. Попробую решить эту проблему.
   Выдохнув, она поглубже надвинула кепи и твердым шагом прошла через турникет. Первой ее заметила дама лет сорока в алом кожаном жакете. Та откинула в сторону недоеденный пончик и трусцой кинулась к Саре, на бегу окликнув своего оператора. Мигом вокруг летчицы возникло живое кольцо из сбежавшихся на звук репортеров. Засверкали вспышки.
   - Сколько вы служите?
   - Сколько истребителей сбила лейтенант Манн?
   - Что вы думаете о мятежниках?
   - Когда вы сбили свой первый истребитель?
   Град вопросов обрушился на Сару со всех сторон. Она действительно ощутила себя на арене в окружении рычащих львов. Эти странные люди с микрофонами, фотокамерами и объективами все наседали и требовали подробностей. Саре не оставалось ничего иного, как с достоинством встретить их натиск. "Так, главное - не дрейфь! И не перестарайся, а то сломаешь кому-нибудь нос - и Фостер сгноит на чистке картошки."
   Она вскинула руку, призывая к тишине:
   - По одному, пожалуйста! У меня не так много времени.
   Высокий мужчина с пшеничными усами и диктофоном в руке выкрикнул из второго ряда:
   - Можете подтвердить, что на прошлой недели вы подбили две "Штуки" мятежников?
   Сара покачала головой.
   - Нет. С чего вы взяли?
   - Прошел слух, что "Вестник" дал неверную информацию.
   - Глупости. "Штук" мы не встречали. Давайте дальше.
   Усатый начал говорить, но его заглушил высокий женский голос.
   - Давно вы летаете в паре с лейтенантом Манн?
   - С академии.
   - Долго ли продлится кампания на Джиосаре? - вопрос откуда-то сбоку.
   - Я-то откуда знаю? - Сара нахмурила брови.
   - Но вы располагаете...
   - Не располагаю. Дальше-дальше, - оборвала журналиста Сара. Она поняла, что начинает входить во вкус.
   - Вы одержали первую воздушную победу на Аркадии, кто это был?
   - Да. "Транзит" из 6-го милицейского Лиги .
   - После инцидента на Аркадии наши войска покинули планету. Наши войска оказались слабее войск Лиги?
   - Сложилось много факторов. Но я замечу, что солдаты 2-й ПБК Гвардии Донегала неуклонно следовали полученным приказам и выполнили свой долг до конца.
   Сара перевела дыхание. Тут же защелкали фотокамеры. Корреспонденты воспользовались паузой чтобы сделать эффектный кадр. "Ох тяжко бы здесь Ильзе пришлось. Благодари всех богов, принцесска, что у тебя сегодня вылет"
   - Говорят, ход инцидента переломило появление нового варшипа Лиги. Вы видели его?
   Сара в очередной раз нахмурилась:
   - Кто разносит этот бред?
   - Но... - корреспондент был озадачен, - Некоторые издания опубликовали данные о "Сардисе" класса "Тера", новом варшипе ЛСМ, и его победном дебюте на Аркадии.
   - Впервые слышу. В боях за Аркадию варшипы ЛСМ не участвовали. Если кто-то в Лиге вешает вам лапшу на уши, то это не мои проблемы. У нашего отступления были совсем другие причины, как я и говорила ранее... Давайте дальше.
   - Что вы думаете о Викторе Штайнере-Девионе?
   - Он регулярно мешает мне высыпаться.
   Со всех сторон послышались вежливые смешки. Сара подбоченилась с довольной миной, стреляя глазками прямо в подставленный объектив. "Черт, а ведь я в этом хороша!"
   - Вы считаете, что Федеративное Содружество было ошибкой?
   - Не знаю, но Мелисса любила Ганса. Мне этого достаточно.
   - Лейтенант Винтерс, почему вы пошли в армию? У вас в семье до того не было военных.
   - Думаю, кто-то сует нос куда не следует. Без комментариев.
   - Лейтенант Манн всегда выказывала столь поразительные успехи?
   - Вообще-то я регулярно оказываюсь впереди, - машинально выпалила Сара. Репортер тут же потребовал уточнений:
   - Что вы имеете в виду?
   - Мы с лейтенантом Манн заключили нечто вроде пари. Дружеское состязание количеством воздушных побед. Она обошла меня впервые - но, уверяю вас, ненадолго, - Сара усмехнулась, услышав прошедший по рядам ропот.
   Вопросы сыпались один за одним. Пресса была в восторге - армейцы давно не давали таких захватывающих интервью. Беседы с говорящими головами из штабов обычно нагоняли на читателей тоску. Сара отвечала, отшучивалась и ругалась, буквально разбрызгивая вокруг свой искрящийся темперамент. Так что материал выходил замечательный.
   Окрестности Троубриджа
   Джиосар
   Провинция Болан, Альянс Лиры
   3 июня 3064 года, 12:25
   3+2
  
   Оберлейтенант Виктор Янковский, командир механизированной разведроты, рукавом вытер стекающий по лицу грязный пот. На кителе осталось мокрое пятно, покрытое слоем жирного пепла. "Проклятие. Ну и жара."
   Охотничью хижину давно забросили. Она щерилась на мир провалами выбитых окон, из которых торчали остатки рам. Крыша наполовину осела, но еще давала кое-какое укрытие от палящего летнего солнца. Впрочем, тень мало помогала бронекавалеристам, облаченным в полную пехотную сбрую и изнывающим под тяжестью защитного снаряжения и боекомплекта.
   Командное отделение Янковского устроило в хижине импровизированный штаб. Отсюда до передовой позиции было меньше двух сотен метров - гораздо ближе, чем хотелось бы оберлейтенанту. Откуда-то с той стороны в небо поднимался столб маслянистого черного дыма, поднимающийся над очередной горящей машиной.
   - Билл, дай мне штаб полка.
   Связист устало кивнул, снимая трубку ротной рации. Мощный аппарат стоял по центру комнаты. Выброшенная через дыру в крыше штыревая антенна чуть раскачивалась от легкого ветерка.
   "Надеюсь, на третий раз командование вытащит голову из задницы и снизойдет к нашим проблемам," - в ожидании связи Янковский разглядывал столб дыма через выбитое окно. - "Блядь, кто-нибудь тушит этот костер? Горит прямо посреди позиций, лучшего ориентира не найти."
   - Штаб на связи, - радист протянул оберлейтенанту трубку.
   - Папа-медведь, это гризли-три-главный!
   - Папа-медведь слушает, - сквозь треск статики донесся хриплый голос лейтенант-полковника Фойгеля. Заместитель командира полка, карьерист и самодур. Янковский скрипнул зубами с досады. Разговор предстоит тяжелый.
   - Гризли-три-главный, отчет о ситуации. Снова подверглись налету авиации. Потери личного состава - трое убитых, десять раненых, в том числе командир второго взвода. Медики не смогли забрать всех одной ходкой. Потери в технике - сгорел один "Гоблин" и один БТР, еще два повреждены. Это уже третий налет за сегодня. Судя по частоте, нас обрабатывает как минимум две эскадрильи, по три-четыре Jabo за вылет.
   - Принято, Гризли-три. Мы в курсе ситуации.
   - Наши позиции вскрыты противником и сильно уязвимы для бомбардировки. Прошу разрешения отойти на километр к югу.
   - Отрицательно, Гризли-три. Сохраняйте спокойствие и удерживайте позиции, - Фойгель был до омерзения хладнокровен.
   - Да мы даже ответить не можем! Еще один или два налета, и у нас не останется техники. А они будут, можете не сомневаться.
   - Янковский, черт вас дери, исполняйте приказ! - рявкнули на том конце, - в самое ближайшее время вам будет обеспечено воздушное прикрытие, и это уже не ваша забота. А ваша забота - не пустить противника на шоссе М17. Так что если я говорю - стоять, вы будете стоять, вам ясно, Янковский?!
   - Так точно, Папа-Медведь, - оберлейтенант с тоской вздохнул.
   - Отбой, - связь с треском оборвалась. Наверняка Фойгель с размаху саданул микрофоном о стол. Просто чудесно. Янковский кивнул радисту и оглядел хижину в поисках своего ротного сержанта.
   - Оберштабсфельдфебель, соблаговолите проверить позиции. Убедитесь, что люди максимально рассредоточены и готовы к бою. Пусть не сидят в окопах больше, чем по трое. Да, и распорядитесь потушить этот злоебучий бронетранспортер!
   - Alles klar!
   Следом за сержантом Янковский вышел из избушки и углубился во влажную духоту подлеска. Отсюда узкая тропинка вела вперед, к позициям роты. В стороне стоял горящий штабной БТР. Возле машины на траве рядком сложили окровавленные тела. Пятнадцать трупов, хренов индюк. Пятнадцать погибших ребят.
   Лейтенант закурил.
   "Чего тут рассуждать... все ведь сам просрал. Позиции окопаны плохо, замаскированы еще хуже. Расслабился, пожалел солдат. С первого налета рота взялась за лопаты, все роют как одержимые, но потерянного времени не вернуть. Почти треть состава выведена из строя, половина техники в хлам. Да, оберлойтнант, нагородил ты дел. Разжалуют тебя, лысый ты хрен, как пить дать разжалуют... если ты, конечно, до вечера доживешь." - ротный с некоторым удовольствием принялся за самобичевание. В который раз за сегодняшний день.
   Докурив, Янковский по старой привычке сунул окурок под дерн, проверил автомат и зашагал к передовым позициям. На творящийся там бардак нужно было глянуть своими глазами.
  

***

  
   - Разворачивай машину, Бесовка. Курс ноль-один-пять.
   - Принято, Щука, - Сара потянула ручку, послав истребитель в широкий разворот вслед за "Люцифером" своей ведущей. - У нас новая задача?
   - Да. Поступил запрос от бронекавалерийского подразделения в квадрате ромео-зулу-одиннадцать. Авиация уланов утюжит их с самого утра. Нужно расчистить над ними небо, пока нас не сменит лэнс из Берты.
   - Принято, - чем дольше Сара летала вместе с Милович, тем охотнее она перенимала ее привычки. Год назад, на Аркадии, девушка задала бы еще тысячу вопросов. Сейчас она ограничилась равнодушным "принято".
   К тому времени пара уже провела в воздухе больше трех часов, сполна покрыв норму на один вылет. В теории полетный контроль должен был отправить их домой. Увы, заслуженный отдых откладывался: по давней традиции аэрокосмических войск ВСАЛ, недостатки планирования всегда возмещались усиленной нагрузкой на пилотов. Но если с усталостью еще можно было бороться, то заставить истребитель лететь на категоричных приказах не удавалось еще никому.
   Сара бросила обеспокоенный взгляд на датчик топлива. Запасы водорода оказались истощенными наполовину. С учетом затрат на подлет и патрулирование, принимать маневренный бой придется с оглядкой, иначе топлива на обратную дорогу до Нютцена вполне может не хватить. Оборудованный у линии фронта резервный аэродром представлял собой не более чем кучу палаток и тентов, установленных на краю расчищенной лесной поляны. Стоит сесть в этой дыре, и машина проточит там неделю в ожидании топлива.
   - Поднимаемся на семь тысяч, идем на крейсерской. Бесовка, топливо без необходимости не жги, - как всегда, проблема не осталась незамеченной для Лауры. Хотя чему удивляться, вопрос для ее ведущей был не менее актуален.
   - Есть, - Сара немного скорректировала угол подъема. Со всех сторон, насколько хватало глаз, раскинулось небо - бесконечно-синее, без единого облачка. Только в километре впереди темной точкой несся "Люцифер" Милович.
   Для Сары это уже второй вылет за сегодня. Утром они на пару с Ильзой битый час кружили над линией соприкосновения, пытаясь засечь укрытую под пологом леса вражескую технику. Фостер был в ярости, но приказ напрямую из штаба авиабригады не оставлял ему выбора. Наверху, похоже, решили, что легкие АКИ 112-ого - самый подходящий инструмент для ведения разведки в интересах бронекавалерийского полка, неспешно наступающего на позиции мятежников.
   Пока техники заправляли "Центурион", Сара смогла выпить кофе и дать отдых спине, проведя полчаса лежа на койке. После чего последовал новый вылет, на этот раз на патрулирование вместе с Милович. А по возвращению будет и третий, можно не сомневаться. На шесть машин эскадрильи собиралась целая гора запросов, так что для цезарей три вылета в день были скорее нормой, чем исключением.
   Большинство вылетов на патрулирование представляли из себя не более чем скучную и монотонную рутину. По идее, воздушный патруль должен был немедленно атаковать любую замеченную вражескую цель. На практике же эти миссии выливались в бесконечное нарезание кругов над позициями дружественных войск, даже без единого намека на контакт с противником, так что "свободной охотой" их можно было назвать только в нелепых фантазиях гражданских журналистов. Но может быть, сегодня все-таки повезет?
   Эта мысль немного приободрила Сару. "Ну а что? Третья отметка на киле будет смотреться замечательно. Да и самое время догонять Ильзу, она начинает зазнаваться..."
   - Бесовка, мы на месте. Я обновила полетную карту, облетаем указанные точки в границах квадрата. Снижаемся до двух тысяч.
   - Принято.
   "Люцифер" и "Центурион" сбросили мощность до минимума и плавно спустились ближе к земле. Сара с беспокойством поглядывала на экран бортовой РЛС, опасаясь пропустить появление вражеской авиации. "Если нас застигнут врасплох без скорости, да еще на такой малой высоте, то драка будет тяжелой. Надеюсь, Лаура знает что делает".
   Сара вывела полетную карту на главный монитор. Квадрат ромео-зулу-одиннадцать наискосок пересекала извилистая синяя черта, прочерченная стилусом командира - позиции бронекавалеристов. Девушка посмотрела направо, пытаясь что-нибудь разглядеть в зеленой мешанине под крылом, но лес надежно скрывал войска от невооруженного взгляда. Лишь позади позиций роты деревья немного расступались, так что можно было заметить темную линию шоссе. "Ладно, в конце концов нам сапогов не бомбить, а защищать. Так что видеть их совершенно необязательно," - философски решила Сара, возвращая свое внимание к пилотированию.
   - Не слишком полагайся на сенсоры. Смотри по сторонам, и особенно вниз. Бандиты взяли за привычку прорываться у самой земли, так что радары их не ловят. Наша главная цель - штурмовики. Если будет прикрытие, то постараемся разобраться с ним позже. Кружим по отмеченным точкам пока хватит топлива. Вопросы?
   - Никаких. Вас поняла, - коротко ответила Сара.
   И без того долгие минуты патруля становятся почти бесконечными, когда ожидаешь появления противника. В ожидании противника прошло полчаса. Датчик топлива сигнализировал, что в баках осталось не больше трети заправки - от силы еще минут тридцать полета в патрульном режиме. После чего осталось только бросить сапогам последнее "прости" и отбыть в сторону базы, стараясь не делать резких маневров. А может, пилоты уланов уже закончили свою программу на сегодня?..
   Первым приближающиеся цели обнаружил радар "Люцифера".
   - Бесовка, бандиты на два часа, выше нас! Разгоняемся и лезем наверх! - Окрик Милович вывел Сару из задумчивости.
   - Принято, Щука. Я за тобой!
   Сара потянула ручку на себя и врубила максимальную мощность. Экономить топливо больше не имело смысла, сейчас все решала скорость. Накормленный досыта двигатель восторженно взревел. На экране РЛС появились две яркие засечки, вражеские истребители быстро приближались. Они шли высоко, примерно на шести тысячах. Невооруженным взглядом были заметны тоненькие полоски инверсионных следов.
   "Слишком высоко," - прикинула Сара, - "с такой высоты бомбить бессмысленно. Неужели собираются пикировать?". Компьютер наконец-то смог идентифицировать цели как два "Корсара" модели V14, проворные и хорошо защищенные 50-тонные перехватчики с парой больших лазеров увеличенной дальности в качестве главного калибра. Сара прищурилась. Плохой расклад.
   Видимо, "Корсары" уланов тоже обнаружили противника. Пара довернула в сторону лиранских машин и начала набирать высоту. "Хотят занять выгодную позицию. Мой "Центурион" быстрее, но у Щуки нет никаких шансов достать "Корсары" на вертикали. Неужели они хотят нас разделить?" Сара машинально бросила взгляд на радар и похолодела: с другой стороны приближались три новые засечки, на этот раз еле заметные из-за помех от поверхности.
   - Еще противник! У земли, на три часа, - быстро доложила Винтерс.
   - Да, вижу! - отозвалась Милович. "Интересно, мне кажется, или у нее и правда голос напряжен?" - мысль появилась сама собой, и Сара не успела даже поразится ее неуместности.
   - Внизу два "Люцифера" и "Хеллкет". Идут медленно, наверняка с бомбами. Бесовка, нам надо заставить их отвернуть! Следуй за мной и не спускай глаз с "Корсаров" наверху!
   - Есть! - прохрипела Сара, едва узнав собственный голос. Она проглотила комок в горле и крепче вцепилась в ручку управления. За какие-то секунды рутинный патрульный вылет обернулся сражением с превосходящими силами.
   "Люцифер" перевернулся через крыло и спикировал в сторону нижней тройки. Саре пришлось убрать газ и выпустить воздушные тормоза, чтобы не выскочить вперед ведущей. Ей не хотелось гасить с таким трудом набранный разгон, но выпускать из виду хвост Милович было нельзя.
   "Корсары" сверху легли в широкий вираж и вальяжно вышли на атакующую позицию. Сара посмотрела на них и увидела блики солнечных лучей на полированной обшивке. Лиранские машины не успели пролететь и половины нужного расстояния, а два улана уже оказались сзади и направили носы вниз. Тревожно запищал зуммер, отмечая облучение от вражеского радарного прицела.
   - Заходят нам на шесть! - Сара почти физически ощущала нацеленные ей в спину стволы. Она рефлекторно втянула голову в плечи и сжалась в пилотском кресле как в коконе, будто это могло как-то уберечь ее от попаданий. Группа истребителей-бомбардировщиков все еще оставалась бесконечно далеко внизу, когда кокпит озарили холодные всполохи зеленого цвета. С расстояния в несколько километров "Корсары" открыли огонь из дальнобойных лазеров. Уланы целились в машину Милович, и два луча попало в цель. На крыле небесно-голубого "Люцифера" протянулся длинный рубец раскаленного докрасна металла.
   - Бесовка, маневр уклонения и разворот, - даже под огнем Лаура сохраняла хладнокровие, она уже все просчитала и поняла. - Прорваться к штурмовикам нам не дадут. Атакуем "Корсары"!
   Сара облегченно выдохнула, направив свою машину в левый разворот. "Люцифер" Милович вильнул вправо, одновременно крутанув размазанную бочку вокруг продольной оси. Очередные выстрелы лазеров прошли мимо. Пара "Корсаров" разошлась в стороны и продолжила стрелять, на этот раз каждый вражеский пилот сосредоточился на одной лиранской машине. "Центурион" тряхнуло, когда очередной выстрел угодил в его носовой обтекатель. Сара выругалась и надавила на педаль, послав истребитель в скольжение на левое крыло. Расстояние было все еще слишком велико для ее средних лазеров, и она не могла ответить улану огнем. Ей оставалось только уворачиваться.
   "Люцифер" Милович принял на себя еще больше попаданий, но, в отличие от "Центуриона", ему было чем ответить обидчикам. Лаура выстрелила из пары больших лазеров, и оба луча чиркнули по борту ведущего "Корсара". АКИ уланов тут же прекратил стрельбу и снова начал набирать высоту, секунду спустя за ним последовал ведомый.
   - Бесовка, ты цела?
   - Так точно.
   - Разворот влево и форсаж! Летим домой.
   - Но как... - Сара оборвала себя на полуслове. Все и так было понятно. Она передвинула ручку газа на максимум. Двигатель взвыл, перегрузка вдавила ее в кресло, но зато ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы нагнать вырвавшийся вперед "Люцифер".
   - Спокойно. Пока "Корсары" развернуться, мы уже окажемся в зоне ПВО бронекавалерии. Но не думаю, что нас будут преследовать.
   Сара оглянулась через плечо, бросив последний взгляд на позиции сапогов. Тамошний лес пылал. Сизый дым горящей древесины перемежался с жирным чадом напалма, и плотными столбами черного дыма, идущими от подбитой техники. Закончившая свою работу тройка штурмовиков уходила на запад. Пара "Корсаров" вновь забралась на шесть тысяч и с высоты прикрывала их отход.
   Сара отвернулась. Ощущение было премерзкое. "Черт возьми. Тут бы понадобилась вся эскадрилья... Ифрит с Блохой с превеликим удовольствием занялись прикрытием, а остальные вогнали бы в землю эти сраные штурмовики. Но как это сделать, если цезари работают на весь полк?"
   - Не вини себя, Винтерс. Мы сделали, что могли, - голос у Милович был все такой же равнодушный. - Сегодня нас обвели вокруг пальца. Завтра будет новый день.
   - Я знаю, - мрачно отозвалась Сара.
  

***

  
   Оберлейтенант Янковский лежал рядом с горящим бронетранспортером и смотрел неподвижным взглядом в бездонное синее небо над головой. Его бронежилет задержал несколько крупных осколков шрапнели, ударивших в грудь и живот. Тот, что оказался смертельным, ударил в горло над защитным воротником, пробил шею и вышел у основания черепа.
   Через три месяца семье Янковского передали его личные вещи. Среди них безутешная вдова нашла тяжелый золотой перстень с гравировкой на французском языке.
  
  
  
   Авиабаза Нютцен
   Джиосар
   Провинция Болан, Альянс Лиры
   3 июня 3064 года, 13:40
   3+2
  
   Сара выжала посадочный тормоз у входа в ангар, погасив последнюю толику оставшегося после пробежки импульса. "Центурион" визгнул покрышками и замер. Девушка сняла шлем и откинулась на спинку кресла, пока небольшой шестиколесный тягач буксировал ее истребитель в ангар.
   Настроение после неудачной стычки с "Корсарами" было хуже некуда. Сару не смущало отступление - а вообще-то говоря, попросту бегство из-под атаки. Когда противник слишком силен, лучше свалить пока цел. Этот урок накрепко отпечатался в ее памяти еще в раннем детстве, когда Сара совершенствовала свое тактическое чутье в самой что ни на есть реальной обстановке - в уличных драках район на район. В хорошей свалке, как и воздушном бою, излишне щепетильный в вопросах чести быстро оказывается на земле.
   Гораздо неприятнее было осознавать, что мятежники их переиграли. Обманули. Обвели вокруг пальца. Два лэнса уланов идеально разыграли предназначенные им партии, не оставив лиранским летчикам ни единого шанса выкрутиться из подставленной западни. Девушка никак не могла забыть столбы дыма над позициями механизированной роты, которую они с Милович должны были защищать. В расстроенных чувствах она покинула кокпит, и без всякой серьезной причины наорала на техника, что имел несчастье замешкаться у нее на пути.
   Грузно топая шестнадцатикилограммовыми сапогами, она зашла в раздевалку, рассчитывая как можно быстрее сбросить с себя пропахшее потом летное облачение. В комнате оказался Штосс; лихо покручивая усы, он громким голосом рассказывал какую-то историю, поминутно прерываясь на раскатистый хохот. С улыбками на лицах историю слушали Ильза и Лаура. Милович уже успела снять "слоновий костюм" и стояла в одном белье, не ощущая, судя по всему, ни малейшей неловкости.
   -... и вот эта скорая выезжает на поле и тормозит прямо у "Чиппевы." Из нее выскакивают два парамедика, парень и девчонка, оба такие в комбинезончиках, аж светятся от осознания собственной важности. Ну много ли мороки, пациента забрать. Ага, щаз! Шкипер кроет их матом и вылазить из кокпита не собирается. Ну и эти гении не находят ничего лучше, как попытаться влезть на крыло - но обшивка-то вся скользкая! И вот парень не удержался за предкрылок, и бухается задом на прямо бетон. Он поднимает голову, и видит прямо над головой пятисотку на пилоне, бледнеет и пытается выбраться из под крыла, а Фостер орет сверху "и чтоб больше этих уродов, так их и так, я на своем поле не видел!"
   Милович переливчато засмеялась и повернулась к шкафчику, открыв взгляду Штосса весьма соблазнительно выглядящую попу. Ильза прыснула, в ее глазах сверкали веселые искорки. Сара общего веселья не разделила.
   - Что у вас тут случилось? Старое вспоминаете?
   - Не-а, - Штосс оскалился. - Ты, Винтерс, пропустила настоящий цирк. Шкипера увезли на операцию в гражданский госпиталь. Говорят, им пришлось привязывать его к каталке, чтобы он прямо из машины не убежал.
   Сара мгновенно напряглась.
   - Ну и че вы ржете-то, уроды? - заорала она с перекошенным от гнева лицом, - шкипера подстрелили, а ты и рад?! Да я тебя по полу размажу, хлыщ недоделанный! Как это случилось, опять "Корсары"?
   К ее удивлению, Штосс только улыбнулся еще шире. Милович хохотала уже в полный голос, согнувшись пополам и хлопая ладонями по бедрам. Ильза, едва сдерживаясь от смеха, пояснила:
   - Успокойся, все в порядке. Никаких "Корсаров" не было. Фостера не подстрелили - это просто аппендицит, представляешь? Он прервал патрулирование, так что "скорая" забрала его прямо с полосы. Операция закончилась час назад.
   Сара немного расслабилась, однако ее враждебность не пропала в одночасье. Она продолжила оглядывать собрание с недоверием и вызовом.
   - Ясно. Ну и что здесь смешного?
   Ухмылка на лице Штосса погасла. Он с досадой махнул рукой:
   - Да ну тебя, Винтерс, с твоей кислой миной. Хочешь горевать - горюй, а лично я нахожу чертовски ироничным, что шкипера достали не мятежники, а его собственные насквозь проспиртованные кишки. Знаешь, что? Если так переживаешь, то сама к нему и отправляйся. С визитом вежливости.
   Сара смерила его ненавидящим взглядом и шагнула к своему шкафчику. Тяжелый костюм уже нестерпимо ей надоел. Хотелось в душ.
   - Ну и поеду. Завтра. Сегодня нужно закончить отчеты.
   - Сегодня к вечеру, Бесовка, - в тоне Штосса прорезались нагловатые нотки. - Фостер уже прислал список с требованиями.
   - Что там?
   - Догадайся. Без чего наш гауптман не может жить, но и никак не может получить от медсестер... - Штосс проводил взглядом удаляющуюся в душевую Милович, восхищенно - и как показалось Саре, несколько картинно - поцокав при этом языком.
   - Ладно, оставлю вас наедине. Манн, - Рудольф кивнул Ильзе, та улыбнулась в ответ. Через мгновение Сара ощутила руки подруги на своей талии. В наступившей тишине Ильза помогла ей вылезти из гермокостюма.
   - Тяжелый полет, да?
   - Вроде того. Я потом расскажу, хорошо? - буркнула Сара, доставая из шкафчика полотенце.
   - Ну ладно, - Ильза участливо улыбнулась. - Тебе нужно еще что-нибудь?
   Сара вздохнула.
   - Можешь найти мне машину? И тот список покупок, о котором говорил Штосс. Не хочу затягивать.
   Ильза снова кивнула, и ее лицо расцвело в игривой улыбке. Сара вдруг поняла, что стоит перед подругой в одном белье, разгоряченная и потная - и смущенно покраснела, сложив руки на груди.
   - Ты чего?
   - Ничего. Я, пожалуй, съезжу с тобой... и по дороге выслушаю твою историю.
   Едва успев договорить, Ильза не удержалась и подскочила к подруге, заключив ее в объятия. Сара ойкнула. Ее кожа терлась о шершавую ткань кителя, пока подруга покрывала мелкими поцелуями ее шею. Жаркие, чувственные губы Ильзы поднимались все выше и выше, пока наконец не зашептали прямо в ушко:
   - Только не думай, что ты отделаешься одним "спасибо"...
   Новый Мюнхен
   Джиосар
   Провинция Болан, Альянс Лиры
   3 июня 3064 года, 16:52
   3+2
  
   За руль села Ильза. Она вела машину так аккуратно и плавно, что минут через десять Сара не выдержала и задремала на переднем сидении. Благополучно проспав большую часть поездки, она очнулась только когда их автомобиль съехал со скоростного шоссе и свернул на оживленные улицы Нового Мюнхена. Сара потерла глаза, зевнула во весь рот и с наслаждением потянулась, расправляя затекшие мышцы. Ильза улыбнулась уголками губ.
   - Выспалась?
   - Да какое там, - воспользовавшись зеркалом заднего вида, Сара поправила прическу. - Долго еще?
   - Судя по навигатору, минут двадцать. Если в пробке не застрянем.
   Сара промолчала. Еще не до конца отойдя ото сна, она в задумчивости рассматривала город. Улица потемнела от недавно прошедшего дождя. Укрываясь под зонтиками от падающих с неба капель, по лужам семенили почтенные бюргеры и фрау. Над их головами возвышались здания из стали, бетона и сверхпрочного пластика. Темная громадина мегаполиса заслоняла половину неба. Верхние этажи терялись в туманной дымке. Тысячи стекол нижних этажей матово поблескивали от влаги.
   - Тебе хорошо, - Ильза коротко хохотнула, - а я всю дорогу играла в собаку сама с собой.
   - Спасибо, что поехала со мной, - пробормотала Сара, - я ценю это. Правда.
   - Как я уже сказала, одной благодарностью ты не отделаешься. Так что я даже рада, что ты смогла выспаться.
   - Ведьма.
   - Уж какая есть! - Ильза рассмеялась. Перестраиваясь в другой ряд, она словно бы невзначай погладила подругу по бедру. Сара встрепенулась и повернула голову. Щеки Ильзы слегка раскраснелись, отчего веснушки сделались еще заметнее.
   - Да что с тобой сегодня?!
   Манн загадочно улыбнулась и не ответила. Несколько минут они ехали в тишине. Сара откинулась на подголовник и не сводила глаз с подруги, любуясь ее слегка растрепавшимися пшеничными локонами. Под этим взглядом Ильза краснела все сильнее, тщетно стараясь выглядеть невозмутимой. Под конец она не выдержала:
   - Чего ты?
   Сара отвела глаза. Уместные слова теплились в ее сердце, но Винтерс так и не решилась их произнести. Слетев с губ, они превратились бы в клише, пустую формальность, одну из тех милых банальностей, что говорят друг другу все влюбленные от начала времен. Сара Винтерс так и не научилась откровенности. В прошлом слишком многие принимали ее немногословность за бездушную черствость - и бежали прочь, не пытаясь узнать получше эту уличную хулиганку.
   Многие, но не Ильза. Манн никогда не ждала от нее больше, чем Сара могла дать. Вот и сейчас блондинка безошибочно угадала настроение подруги: она улучила момент и подарила ей ободряющую улыбку, прежде чем снова вернуть взгляд на дорогу. Сара устроилась поудобнее и расслабилась, прокручивая в голове планы на грядущую ночь.
   К несчастью, вскоре ей попалось на глаза нечто такое, что разбило эти планы вдребезги.
   У обочины стоял громадный рекламный щит. С него многозначительно смотрела вдаль десятиметровая лейтенант Винтерс. Рядом, как и на той памятной фотографии, стояла Ильза Манн. Художник заменил ее легкомысленный гражданский наряд на парадную форму под стать подруге, но так и не убрал выражение смущенной приветливости с ее лица. Фоном портрету служило изображение оживленного военного аэродрома, с взлетной полосы которого одновременно взлетало невозможное в реальности количество АКИ. Чуть ниже шла подпись, выполненная витиеватыми готическими буквами: "Стражницы неба".
   Сара ругалась долго и изобретательно, отчехвостив и злополучный магазин с его продавцом, и бессовестных писак-журналистов, и всю художническую братию. Слетающие с ее языка эпитеты заставили бы покраснеть даже видавшего виды техника-двигателиста.
   - ...этих сволочей паскудных, покуда говно из ушей не потечет! - Винтерс в сердцах хлопнула по передней панели. - Нет, ну как тебе это нравиться?! Ильза?
   Ильза затормозила у обочины. Не выпуская руля из рук, она рассматривала гигантскую картину сквозь лобовое стекло. На ее лице отражалась целая гамма противоречивых эмоций.
   - Мда, - протянула она, - Мда-а-а-а. Ты права, это немного слишком.
   - Немного? Немного?! - Сара все не могла успокоиться. По привычке она неосознанно сжимала и разжимала кулак. - Да это форменное свинство! Засужу мерзавцев, они у меня...
   Ильза прервала ее прежде, чем она успела описать очередную порцию неотвратимых кар.
   - Не думаю, что получится. Такое наверняка согласовано с военной администрацией. Ну же, не кипятись, - ее пальцы мягко коснулись плеча подруги. - Ты ведь сама жаловалась, что все внимание достается мехвоинам. А теперь от поклонников отбоя не будет.
   - Можно было меня спросить, для начала...
   - И ты бы отказалась? Не верю, - прохладные, тонкие пальчики теперь гладили Сару по щеке. - Ведь мы летчики. Из нашей братии во все времена делали героев для народа. Вспомни сама: Бёльке, Марсель, Эпштейн, Махмуд Алам, династия Миллеров, "Крушила" Стюарт... Тира Мираборг, наконец. Ведь даже кланы чтут ее имя! Возможно, теперь пришел наш черед.
   Сара недоверчиво взглянула на нее.
   - Ильза, ты ведь пока даже не ас. Не рановато ли примерять корону?
   - А почему нет? - Манн обезоруживающие улыбнулась, - Уланы настроены на серьезную драку. Так что нам повезло, не похоже, что эта война вскоре завершится. Еще месяц вылетов с таким же темпом, и я удвою количество своих побед. А ведь я уже догнала Штосса... и перегнала тебя.
   Ильзу было не узнать. Даже наедине она обычно вела себя спокойно и сдержанно, но сейчас все границы приличия исчезли без следа. С лица блондинки не сходила обольстительная улыбка. Щеки порозовели. Ласки становились все настойчивее, и трудно было сказать, что сильнее ее заводит: близость любовницы или мечты о будущей славе и популярности. Сара ее настроения не разделяла. Она отстранилась, насколько это позволил пристегнутый ремень безопасности, и остановила ласкающую шею ладонь.
   - Не надо.
   Подруга удивленно раскрыла глазами.
   - Что не так?
   - Да ты только послушай себя. "Нам повезло, что идет война",.. "Я собью еще больше". Ильза, ты слишком легкомысленно ко всему относишься. Это больше не игрушки. Когда стреляешь ты, враг стреляет в ответ.
   - Я знаю, - губы Ильзы вновь изогнулись в улыбке, - Не беспокойся. Я каждый раз оказываюсь лучше. Еще никому не удавалось меня превзойти.
   - Чушь собачья! - в сердцах выпалила Сара.
   Хищная улыбка погасла.
   - Что ты сказала?
   - Принцесска, я была вместе с тобой на Аркадии. Помнишь тот мариковский "Транзит"? Ты ошиблась, и он чуть тебя не прикончил.
   - А как же два "Шолагара", которых мы вдвоем встретили на прошлой неделе? Я сбила обоих.
   - Вот именно, вдвоем! - Сара уже не могла остановиться, даже если бы хотела, - Я прикрывала тебя тогда, и отгоняла бандитов с твоего хвоста! Чистая удача, что оба достались тебе.
   - Удача? - Ильза сжала губы и чуть прищурилась, голос стал холодным и отстраненным, - Почему ты думаешь, что это удача?
   - Потому что я была там, принцесска! Ты хохотала как ребенок, когда вписалась вовнутрь вертикальной петли ведущего, и чуть не пропустила второго бандита в хвост! Для тебя полеты - это как игра, еще одно соревнование... и вся эскадрилья это знает. Ты увлекаешься и отвлекаешься, так что на тебя нельзя положится. Думаешь, почему Фостер больше не летает с тобой?
   Сара выпалила эту тираду одним махом, не задумываясь о последствиях. Она была готова к продолжению перепалки, но Ильза просто отвернулась и уставилась на дорогу впереди. Не услышав возражений, Сара растерялась. Ее гнев угасал, как лесной пожар, внезапно оказавшийся на пепелище. Ильза молчала с минуту.
   - И как давно в эскадрилье ходят такие разговоры? - проговорила она нейтральным тоном. Сара перевела взгляд на пассажирское окно.
   - С тех пор, как мы оказались на Джиосаре.
   - Почему ты ничего не сказала мне? - Ильза пыталась сохранить самообладание, но легкая дрожь в голосе выдала ее волнение.
   Сара нехотя пожала плечами.
   - Не хотела, чтобы ты из-за этого дергалась. Сама знаешь, каким уродом бывает шкипер. Или Штосс.
   - Не делай так больше. Никогда. Я не нуждаюсь в твоей опеке, - Сара услышала, как подруга шмыгнула носом, и отважилась взглянуть ей в лицо. Она ожидала увидеть слезы, но их не было. Манн нахмурила лоб и сжала челюсти, неотрывно уставившись вперед на мокрую дорогу. В ее ледяного цвета глазах плясала ярость, клокочущая и едва сдерживаемая.
   Ильза никогда раньше не злилась так сильно. Сара вдохнула и выдохнула, борясь со щемящим чувством в груди. Секунда следовала за секундой, а с ними утекало и что-то другое, легкое, эфемерное, но ныне ускользающее безвозвратно. Сара пожалела, что завела этот разговор.
   - Принцесска, послушай...
   - Замолчи, - нарочито спокойно проговорила Манн, - замолчи, пожалуйста. Ты и без того сказала достаточно.
   Она вновь завела мотор и на секунду обернулась к Саре. Румянец исчез, напряженные скулы проступили над побледневшими щеками. Губы плотно сжаты. Ярость в ее взгляде погасла, и теперь в ледяных глазах аристократки не осталось ни капли тепла.
   - Мне не нужно ничье одобрение, Сара. Даже твое. Я знаю, на что способна.
   Ильза вернула взгляд на дорогу и выжала педаль газа. Автомобиль тронулся с места, свернул вправо, и влился в текущий по улицам Нового Мюнхена поток машин. За мерным урчанием пущенного двигателя Сара едва расслышала последнюю фразу.
   - И не называй меня больше принцесской.
  

***

  
   Одетый в больничную пижаму Фостер устроился в кровати полулежа. Для удобства он поместив под спину целую кипу подушек, безжалостно награбленных со стоящего в углу дивана. Гауптман терзал пульт от тривизора, переключая каналы каждые насколько секунд, но это занятие не приносило ему радости. Он был чисто выбрит, умыт и причесан, однако на лице отражалась вселенской глубины тоска - немедленно, впрочем, исчезнувшая, стоило лишь подчиненным появиться на пороге больничной палаты. При виде Ильзы и Сары Фостер оживился, сбросил ноги с края кровати и немедленно задал волнующий его вопрос:
   - Принесли?
   Сара кивнула, похлопав по объемистому кейса в ее руках. Фостер крякнул от удовольствия и подтащил к краю кровати небольшой журнальный столик.
   - Ай, замечательно. Доставай. Манн, закрой дверь чтоб не дуло.
   Ильза починилась и защелкнула замок. Тем временем ее спутница расставляла на столике позвякивающие контейнеры со снедью. Последними на свет появились две стеклянные бутылки, наполненные жидкостью темно-пшеничного цвета. Одну из них Фостер припрятал в тумбочку. Вторая была немедленно откупорена, и по палате распространился насыщенный медовый аромат. Ликер полился в рюмки под неодобрительным взглядом Манн.
   - Шкипер, а вы уверены, что это хорошая идея? Вряд ли ваш врач...
   - Не тошни, Манн. - Фостер залпом опрокинул рюмку и по привычке тряхнул шевелюрой, когда горечь алкоголя ударила по нему. - Твой командир только что пережил смертельно опасную операцию. Это надо отметить. Еще, Бесовка. И о себе не забывай.
   - Вам всего лишь вырезали аппендицит...
   Сара молча подставила к столику складной стул для себя и снова наполнила рюмки. Она распоряжалась этим импровизированным банкетом сноровисто, сохраняя безразличное выражение на лице.
   Фостер задержался с поднятой рюмкой в руке, переводя хитрый взгляд прищуренных глаз с одной подруги на другую. От его внимания не ускользнула ни неловкость Ильзы, ни угрюмая отчужденность Сары, что явно указывали на появившийся между девушками холодок. Несколько мгновений Фостер размышлял, не стоит ли отправить их восвояси. Праздник можно продолжить в одиночестве,а новичку пусть разбираются со своими размолвками сами. В другое время гауптман так бы и поступил, однако госпитальная скука успела ему надоесть. Сейчас, когда запах медового ликера приятно щекотал ноздри, а в желудке разливалось долгожданное тепло, Фостер чувствовал необычное для себя благодушие. Он с удовольствием выпил, отправил вилкой в рот кусок маринованного гриба, и осведомился:
   - Чего такие хмурые, котятки?
   Ильза присела на полуразграбленный диванчик и уставилась на свои туфли. Сара с крайне сосредоточенным видом принялась ковыряться в судке с салатом. Обе девушки избегали встречаться взглядом с Фостером и друг с другом, ведя себя в точности так же, как уличенные в драке сорванцы в кабинете строгого воспитателя. В воздухе повисло напряжение, густо замешанное с неловкостью.
   - Та-а-ак, - протянул гауптман с удовлетворением, - судя по тому, что Малявка не зарделась от смущения, а Бесовка еще не старается выцарапать мне глаза, спор вышел не из-за фасона трусиков. Ну, кто наберется смелости посвятить старика в детали? Манн? Винтерс? - он продолжал говорить, переводя взгляд с одной девушки на другую, зная, что рано или поздно терпение одной из них даст трещину, - Мне что, вас клещами пытать? Я ведь сегодня чуть коньки не отбросил.
   К его удивлению, первой сломалась Сара.
   - Манн считает себя выдающейся летчицей.
   Фостер выждал пару мгновений, почесывая свежие швы на животе.
   - А так и есть, - он с удовлетворением отметил, как Сара вскинула плечи и принялась буравить его обжигающим взглядом.
   - У Малявки несомненный талант. Она не боится летать, как будто сама с крыльями родилась. Никто из новичков - а я их повидал на своем веку немало - так быстро не осваивался в кокпите. Твоя подруга влюблена в "Центурион", а поэтому назубок знает, на что он способен, и выжимает из него все возможное. Так что у нее впереди успешная карьера... на ярмарках зевак развлекать.
   Теперь обиделась уже Ильза. Даже Сара не сдержалась и скрипнула зубами, готовая вступиться за любовницу. Эта буря эмоций немало повеселила Фостера.
   - Да, Манн, я именно это и имею в виду. Ты смогла стать хорошим воздушным акробатом, но остаешься паршивым солдатом. Пилоту-истребителю нужны выдержка и дисциплина - а ты слишком увлекаешься и, вдобавок мягкая, как кисель. Хуже того, ты не пытаешься это исправить. Едва я начинаю доверять тебе, как ты выкидываешь очередной ребяческий фортель. Посмотри, насколько изменилась Винтерс за последний год. Какой собранной она стала. Даже Милович говорит, что на Бесовку можно положиться - а это дорогого стоит.
   Гауптман прервался, чтобы воздать должное закускам. Девушки переглянулись, и тут Фостер назидательно ткнул вилкой в их сторону.
   - Но я бы все равно, - прочавкал он с набитым ртом, - поменял бы вас обоих на одного Руббера. Или на верхнюю половину Милович, - он хохотнул и кивнул на опустевшие рюмки. - Бесовка, не спать.
   - По-моему, вы несправедливы, шкипер, - со своего диванчика подала голос Ильза. - Как-никак, мы с Сарой уже не новички. У нас на двоих пять воздушных побед.
   Фостер поморщился.
   - Да плевать я на это хотел. Метки на киль - это бессмысленное и разрушительное потакание собственному эго. Погоня за сбитыми сгубила больше хороших пилотов, чем вражеский огонь, можешь мне поверить. Ты думаешь, заработанные абшуссбалкены говорят что-то о качестве пилота?
   - Конечно, да.
   - Ну и дура, - беззлобно заключил Фостер. - Хороший пилот выполняет боевую задачу и возвращается живым, да на целой машине. "Сапогов" не утешит мысль о твоих победах, если бомбы станут сыпаться им прямо на башку. Вся эта шумиха со "Стражницами неба" - да, да, я тоже не слепой - хорошо действует на гражданских, но и только. Десятки пилотов второй Гвардии делают тоже самое, что и вы. Почти все из них более опытны. Некоторые - еще и более успешны. Вы оказались на плакатах благодаря удаче, смазливым мордашкам, и связям Малявки. Не вздумайте допустить, хоть на одну секунду, что это результат чего-то большего. Вы никакие не особенные. Уяснили?
   - Вы циник, шкипер, - угрюмо буркнула Сара и одним глотком выпила пол рюмки ликера. Фостер повторил. С каждой выпитой порцией он чувствовал себя все лучше и лучше.
   - Поживи с мое, потом критикуй. Мне совершенно не нужно, чтобы мои пилоты ссорились из-за такой ерунды. Лучше бы учились друг у друга. А теперь пожмите руки и страстно поцелуйтесь в знак примирения.
   Сара бесцеремонно врезала ботинком ему по щиколотке. Конфликт оказался если не позабыт, то исчерпан, и атмосфера в комнате сразу потеплела. Несколько минут подруги рассказывали гауптману последние новости, причем Ильза перестала сторониться подруги и тоже подсела к столу. Фостер предложил ей выпить, но та покачала головой.
   - У меня вылет на рассвете. Чего-чего, а вашу привычку летать под мухой я точно перенимать не хочу.
   - Много ты понимаешь, сопля зеленая. Я пью не до вылетов, а после.
   - А для чего каждый день?
   Фостер взглянул на нее, будто взвешивая дальнейшие слова.
   - Это своего рода традиция, Малявка. Я пью каждый раз, когда не увидел в воздухе "Киргиз". От неимоверного, мать его, облегчения. Начал давно, и заканчивать не собираюсь.
   Сара оживилась:
   - Вы воевали на Ковентри, шкипер?
   - Нет. Я был пилотом во время первого вторжения, - Фостер перекидал несколько подушек, чтобы усесться на кровати поудобнее. Сара рассматривала его круглыми от удивления глазами, в которых светилось искреннее уважение. Впервые за год совместной службы Винтерс узнала, где именно Фостер зарабатывал свой боевой опыт, и авторитет командира мгновенно вырос в ее глазах. Она прокрутила в голове все когда-либо полученные от него наставления - и едва не поперхнулась, когда невероятная догадка пришла ей в голову:
   - А сколько клановских машин вы сбили на той войне?
   Гауптман криво усмехнулся.
   - Это нихрена не веселая история, Винтерс. Она тебе не понравится.
   Обе девушки продолжали пялиться на него во все глаза. Фостер пожалел о собственной разговорчивости, но, как известно, выдавленную пасту обратно в тюбик не запихнуть. Новички красноречиво требовали продолжения. Фостер помолчал, на некоторое время погрузившись в воспоминания.
   - Тогда мы два года не рисовали абшуссбалкены. По действовавшим правилам победу защитывали, если еще два пилота могли подтвердить твою заявку. Это хорошо работало, когда Содружество дралось с ляоситами или драконами... Но с кланами все пошло кувырком. Любой, кто сталкивался с омни-истребителями в воздухе был слишком озабочен спасением собственной задницы, чтобы глазеть по сторонам. Я видел, как целые эскадрильи сгорали за минуту... в небесах было тесно от раскрывшихся парашютов.
   - Хотите знать, как воевал ваш старик? Под новый 3050-й год я получил назначение в 10-ю ПБК и отправился на Шато... А в марте там появились Волки. Свой первый АКИ я потерял еще на земле, когда омни-истребители спикировали с низкой орбиты, и расстреляли половину нашего авиакрыла прямо на земле. Взамен уничтоженной машины мне достался допотопный "Зейдлиц" из резерва - его броня была похожа на пальто бродяги, вся в заплатах, а половина радиаторов не работала. Через два дня мы вылетели на штурмовку. Один единственный кланер зашел в лоб на целую эскадрилью - уебок даже не замедлился, открыл огонь и в одиночку развалил наш строй. "Зейдлиц" просто развалился в воздухе, так что пришлось прыгать. Мне повезло найти своих до наступления темноты.
   - 10-я продержалась шесть дней, прежде чем Волки обглодали нас до костей. Мехов оставалось мало, истребителей и того меньше, а танкисты с пехтурой оказались просто мишенями, так что они в основном бежали впереди всех и создавали панику. Остатки ПБК отступили к космопорту и погрузились на дропшипы в надежде свалить подальше и побыстрее. Только вот взлет пришлось кому-то прикрывать. АКИ Волков нагнали нас уже в космосе и слегка погрызли конвой. В свалке я попал под ракетный залп, и моему "Корсару" оторвало корму. Я дрейфовал без тяги и уже решил было, что мне каюк. Знаете, каково подыхать в космосе? Это когда вокруг только чернота. И тишина - так тихо, что слышно как волосы шуршат и встают дыбом на голове. Проходят минуты, ты пялишься на оставшийся запас кислорода и гадаешь: сейчас пустить себе пулю в лоб, или еще погодить. Брррр... Налей-ка еще, Бесовка.
   Звякнуло горлышко, последняя порция ликера перелилась в подставленную рюмку. Фостер повертел ее в руках, погруженный в собственные мысли, а потом опрокинул залпом. Никто из девушек не осмеливался нарушить молчание.
   - К счастью я тогда погодил, - Фостер хохотнул с мерзкой ухмылкой на лице. - Меня подобрал последний уходящий с планеты "Леопард". Мехов на нем не осталось, зато в ангары набилась рота солдат. Та еще была поездочка: душно, тесно, воды впритык хватало на питье, из еды только концентраты. Через две недели мы прибыли на Вантаа - грязные, вонючие, но живые. Там остатки ПБК смогли наконец-то перевести дух и заняться реорганизацией. А надо сказать, к тому времени даже мундиры в штабах смогли осознать глубину наступающего пиздеца. Старушка дергала за все ниточки - а можете себе представить, сколько ниточек в руках у кузины архонта - так что техника посыпалась на нас как из рога изобилия, новенькая, прямо из сборочных цехов. Вот с боевым духом было херовее. Тот, кто однажды дрался с кланами, уже не забудет этого никогда. Мы тогда пили по-черному, громили кабаки и охотились за студентками, так как были твердо уверены, что следующую битву не переживем. Когда флот Волков вошел в систему, комэск отлучился с брифинга в сортир. Мы нашли его через полчаса, уже холодненького, и вынули из петли. То еще зрелище. Вам, мелюзге тараканьей, того ужаса не понять. И радуйтесь, что не понять.
   - Тогда я впервые получил "Чиппеву". Старушка быстро сообразила, что тягаться с кланами в одном весе будет гарантированным самоубийством, и вся ПБК ускоренными темпами перевооружалась на тяжелую технику. Моя птичка была совсем новенькой, ее собрали на Аларионе только весной - к сожалению, в охуительной спешке. В первом же пробном вылете я взлетал вертикально, и только перешел в вис, как накрылся правый вспомогательный движок. Машина перевернулась вверх тормашками и с пятидесяти метров шмякнулась на бетон. Едва я успел вылезти, как загорелся топливный бак.
   - Вы, должно быть, интересуетесь, почему после всех этих катастроф меня вообще допускали к полетам? Дело в том, что к тому времени авиакрыло считало меня кем-то вроде талисмана... малыш Иззи, который из любой передряги ухитряется вылезти без единой царапины. Я стал одновременно и героем анекдотов, и живым доказательством того, что клановцы, несмотря на все старания, не могут угробить нас всех. Так что я получил новую птичку и был в небе в тот день, когда наша старушка развернула 10-ю Гвардейскую в долине Шайтана и предложила командиру Волков придти и получить от нее по рогам по всем правилам, которые диктует его драгоценная клановская честь. Я видел, как две линии мехов, каждая в километр длиной, сошлись нос к носу и стали расстреливать друг друга из всех стволов. А над землей мы и пилоты Волков мерялись длиной и даметром. И вот тогда я в первый раз - но блядь, не в последний! - увидел атакующие "Киргизы". Шесть штук спикировали на нашу эскадрилью, влупив дальнобойными ракетами для затравки. Знаете, как переносит "Чиппева" попадания сотни ракет за раз? Никак, нихера не переносит. Я свалился вниз, как мешок компоста, а Волк следовал за мной - чтобы проследить, смогу ли я выровняться. Стоило мне потянуть нос вверх, как он аккуратненько поджарил меня из ППЧ. Ебать! Киль срубило начисто, вся электроника заискрила и вырубилась, и мне оставалось только катапультироваться из своей пятой машины. Вот так-то, котятки. Полгода на фронте - и я успел стать клановским асом.
   Фостер опять замолк. Солнце за окном садилось, расцвечивая окна госпитальных зданий оранжевыми сполохами. В слабеющем свете дня морщины на лице гауптмана проступили еще отчетливей - будто вспомнив про те бои он старел прямо на глазах. Сара без слов поняла его неопределенный кивок, и извлекла из тумбочки вторую бутылку ликера. Заговорила Ильза:
   - Ко времени вторжения омниистребители превосходили наши машины по мощности залпа в два-три раза. Неудивительно, что они одерживали победы так легко...
   Сара энергично замотала рукой, а потом перебила ее:
   - Но сейчас-то у нас тоже есть технологии Звездной лиги! Еще несколько лет и наши машины не уступят клановским ни в воздухе, ни на земле. И тогда мы точно вышвырнем их назад.
   Фостер поморщился.
   - Какая наивная чушь. Клановский пилот поднимается в воздух с одной целью - чтобы убить. В этом смысл его жизни, Винтерс. Вступая в бой, клановец не сомневается, не боится и не отступает. Он войдет в вираж с семикратной перегрузкой, если это поможет ему удержаться у тебя на хвосте. Он может палить, пока дым из кокпита не повалит, только чтобы убить врага. Ты действительно думаешь, что сможешь сравниться с ним? Мне как-то случилось драться с одним. Уебок был вот такого роста...
   Сидя на кровати Фостер рубанул ладонью по воздуху где-то на уровне собственной шеи. Вышло не слишком понятно, потому для уточнения гауптман ткнул пальцем в сторону Ильзы:
   - Ну вот тебе по плечо, Манн, может выше на пару сантиметров. Весил он фунтов девяносто, а глаза были как у японской куклы: огромные, в пол-лица. Урод уродом, на вид соплей перешибешь. И этот мелкий засранец голыми руками чуть меня не прибил. Он ухитрился выбить мне колено, переломал ребра и принялся меня душить, так что я едва не откинул копыта. Пришлось молотить его булыжником по черепу, и только тогда он отрубился. Таких солдат нельзя превзойти. Кланы можно сдерживать, можно даже побеждать, но сравниться с ними мы не сможем никогда.
   Гауптман говорил неторопливо, скупо разбавляя рассказ жестами, и глядел куда-то вдаль. Реакция слушателей его не заботила вовсе. Последнюю фразу Фостер отрубил с бескомпромиссной обреченностью, будто оглашал приговор - и только тогда перевел взгляд на сидящую напротив Сару. Та в очередной раз наполняла рюмки с упрямо-недоверчивым выражением на лице.
   - Какую-то нерадостную картину вы нарисовали, шкипер. Слишком мрачную. Мы ведь выбили Соколов с Ковентри, и уничтожили Ягуаров.
   Фостер усмехнулся.
   - Человек, который сделал это, поднял восстание против архонт-принцессы и сейчас сражается против нас. Теперь ты понимаешь, почему меня пугает эта чертова война?
  
   Авиабаза Нютцен
   Джиосар
   Провинция Болан, Альянс Лиры
   30 июня 3064 года, 10:03
   3+2
  
   -- Вот так-то, котятки. Мы примадонны в этом деле, так что под ногами никто мешаться не будет. Но постарайтесь, ради разнообразия, не облажаться.
   Гауптман откинулся на спинку стула. За его спиной на стене висела целая коллекция снимков, прикрепленные кнопками прямо к деревянной обшивке стен. На большинстве из них была отчетливо видна широкая полоса ВПП, окруженная сетью рулежных дорожек и стоянок. Чуть в стороне стояло несколько модульных ангаров. Вторая серия снимков дополняла первую, и показывала ту же местность, но уже в инфракрасном диапазоне - на них четко выделялись темные пятна укреплений, и яркие засветки от ведущих огонь точек ПВО.
   Перед Фостером собралась вся эскадрилья в полном составе. Зал для брифингов второй день был занят группой офицеров из штаба 112-го авиакрыла, которые проворачивали какие-то важные дела, так что совещание Цезари провели по старинке - в кабинете своего шефа, без помощи голопроекторов и другой техники. Милович расположилась рядом со шкипером. Ее усилиями разбросанные по командирскому столу бумаги были приведены в относительный порядок. Остальные пилоты сидели напротив: Ильза что-то писала в блокноте, Штосс с удовольствием курил - этой возможности в зале для брифингов он был начисто лишен. Рубберу не хватило стула, и он устроился на подоконнике.
   А вот Винтерс с интересом разглядывала снимки. Аэродром Грюн - так это место называлось на картах - в мирное время принимал турбовинтовые пассажирские самолеты и легкую авиацию, что использовали для опрыскивания полей и тушения лесных пожаров. Теперь, когда неподалеку проходила линия фронта, мятежники переоборудовали аэродром. Они удлинили взлетную полосу, развернули несколько ремонтных мастерских и стали использовать Грюн в качестве вспомогательной авиабазы для своих самолетов-разведчиков и патрульных АКИ. И какая-то светлая голова из штаба, видимо, решила, что лучшим способом вытащить эту занозу будет решительный удар тактической авиации. Исполнителями выбрали цезарей, а потому Фостер был назначен руководить всей операцией - что его совсем не обрадовало.
   - Небожители выделили нам лэнс аэромобильных сил из 26-го бронекавалерийского в качестве поддержки. Вертушки на цель не пойдут, их задача сводится к обеспечению эвакуации. Так что хорошая новость: если кого-то собьют, то топать обратно на своих двоих вам не придется. Связь с "сапогами" по общему каналу. Можете познакомится с ними позже, но в целом тут никаких сюрпризов ожидать не следует - ребята свое дело знают. Подвох в том, - Фостер на секунду задумался, точно не был уверен, стоит ли продолжать, - что ради этой операции мы сворачиваем всю деятельность по воздушной поддержке на четыре дня. Если дело сорвется, штабы авиакрыла и пехотной бригады начнут кидаться взаимными обвинениями и искать крайнего, а мы окажемся в самом центре этого урагана из дерьма. Я хочу чтобы вы, котятки, это четко понимали.
   - Прикрытие у цели достаточно скромное. ИК-сенсоры засекли шесть зенитных автоматов, размещенных на подходах к полю и вокруг него. В наземный гарнизон входит лэнс легких танков, мехов нет. Судя по всему, АКИ постоянно там не базируются, но судя по вместимости возведенных ангаров, Грюн может принять до четырех АКИ. Вот здесь видны истребители, стоящие под сетками на стоянках, - Фостер развернулся, и потыкал пальцем в самый крупный снимок. - Правда, фото двухнедельной давности. Небо над сектором постоянно патрулируется мятежниками, так что в любом случае придется покувыркаться. Разведсводки уточняются каждый день, так что есть робкая, трепетная надежда, что об изменениях в этой картине мы узнаем до, а не вовремя вылета.
   Фостер оглядел слушателей, непроизвольно почесывая скрытый под рубахой шрам на животе.
   - Ладно, сейчас пять минут перекур, а потом Милович пояснит тактические вопросы.
   Лаура начала раскладывать документы из лежащих на столе папок. Фостер тотчас отодвинулся подальше, стоило ему увидеть таблицу позывных радиомаяков. Штосс в очередной раз прикурил сигарету. Сара протиснулась по узкому проходу и подошла к Ильзе. Блондинка все продолжала рисовать, прикрыв блокнот левой рукой и совершенно не замечая окружающих. Кажется, даже Милович махнула рукой на эту ее привычку.
   Почувствовав на себе взгляд Ильза повернулась, все так же прикрывая блокнот.
   - Рисуешь? - осведомилась Сара.
   - Вроде того. - Светлые глаза Ильзы смотрели на нее чуть равнодушно, может быть с некоторой опаской. Сара замерла в нерешительности. Она вдруг поняла, что подошла к подруге скорее по привычке, чем по какой-то необходимости.
   - Что думаешь обо всем этом?
   Ильза пожала плечами, в пальцах она крутила карандаш.
   "Ильза ведет со мной себя так, будто я пустое место! Как со Штоссом!" - Винтерс почувствовала нарастающее раздражение. И острое чувство вины. Хотелось то ли ударить Ильзу, то ли броситься перед ней на колени.
   - Ладно, не буду тебя отвлекать, - Сара резко развернулась и пошла обратно на свое место. Она очень надеялась услышать оклик подруги. Но его так и не последовало.
   Встав у снимков, Милович осмотрела пилотов. Фостер вышел из-за стола и с довольным видом устроился на стуле рядом с Ильзой. С вводной частью было покончено, так что шкипер по обыкновению сбросил работу на своего заместителя, а сам предался безделью.
   - Все закончили перекур? Отлично. Переходим к практическим вопросам. На данный момент план таков: вылет послезавтра, 2 июля, в 5:45. Сбор над аэродромом, строимся и все вместе идем на Грюн. К 6:50 мы над целью. На штурмовку отведено 10 минут, после чего разрываем контакт, восстанавливаем строй и двигаем на базу. Так что к половине девятого сможете пить свой утренний кофе с булочкой, - Лаура чуть улыбнулась собственной неказистой шутке. - Напомню, что рассвет у нас в 6:28, так что взлетать будем затемно. Но не думаю, что с этим будут проблемы.
   - Эскадрилья атакует тремя группами - противозенитная, ударная, группа прикрытия. Прикрывают Ифрит и Малявка - их машины будут без бомб. До цели идем в одном строю, после чего вы двое остаетесь на высоте, а остальная четверка снижается. Заход делаем с юго-юго-запад, по курсу 15, - Милович красным маркером провела на снимке толстую линию. - Таким образом мы избегаем большинства зенитных орудий, видите? Если ПВО открывает огонь, их подавляют Блоха и Бесовка. Сразу за ними идут Голиаф и Щука, наши цели - ангары и техника. Отдельная задача для Голиафа, - она кивнула Фостеру, - сбросить бомбы на ВПП.
   Гауптман ухмыльнулся и поднял большой палец вверх.
   - После того, как избавимся от бомб, - продолжила оберлейтенант, - оцениваем обстановку, и если что шевелится - добиваем бортовым оружием. Ифрит и Малявка все время обеспечивают прикрытие сверху, на случай появления вражеского патруля. Если в воздухе будет жарко, то Блоха и Бесовка избавляются от бомб и присоединяются. Главное, чтобы мы со шкипером могли спокойно сбросить пятисотки на ангары.
   - По вооружению. Противозенитная группа несет осколочные кассеты, они должны обеспечить хорошую площадь поражения. Ангары бомбим стандартными фугасными пятисотками с замедлением, минимум по две в цель. В дополнение к этому "Чиппева" будет нести еще шесть противоаэродромных бетонобойных "нотунга" - в отличие от обычных фугасов они надолго выведут полосу из строя. Пары на вылет: Ифрит - Малявка, Голиаф - Щука, Бесовка - Блоха. Так, - Милович задумалась, - вроде как все. Вопросы? Пожелания?
   После секундной заминки Фостер тяжело поднялся на ноги. Все взгляды обратились на него.
   - Лаура все подробно разжевала, так что надеюсь на полную ясность в голове у каждого. Остаток дня у вас свободен, завтра тоже не будет никаких вылетов - пройдитесь по плану местности, выучить ориентиры и позывные. Кроме того, всем лично проверить состояние птичек. Убедитесь, что пайки и прочее барахло для выживания на месте, и не разворовано техниками на закусь. Завтра к вечеру прибудет представитель вертолетчиков из 26-го бронекавалерийского, и тогда еще раз прогоним план и уточним взаимодействие с вертушками. А сейчас все свободны. Выметайтесь-ка из моего кабинета, взрослые будут смотреть телевизор.
  
   Аэродром подскока Грюн
   Джиосар
   Провинция Болан, Альянс Лиры
   2 июля 3064 года, 06:43
   3+2
  
   - До цели пятнадцать минут. Всем приготовится и проверить оружие. Штурмовые пары начинают снижение по команде, - голосом Фостера протрещал передатчик.
   Лес под крылом утопал в тумане. Ильза в очередной раз посмотрела на экран радара, а потом огляделась по сторонам. По-прежнему ничего. Они пересекли линию фронта около двадцати минут назад, но противник все еще не показывался. Видны были только машины цезарей - "Люцифер" Штосса летел в сотне метров впереди и чуть справа, на его гладком брюхе играли блики от встающего солнца. Остальная эскадрилья выстроилась ромбом и держались немного позади. Вся четверка несла бомбы, так что скорость их полета сильно не дотягивала до крейсерской.
   "Готова биться об заклад, что половина радаров уланов уже пялятся на нас. А кто-то может быть уже вылетел по тревоге на перехват..."
   Последняя вчерашняя сводка не добавила ничего нового. Фоторазведчик заснял пару атмосферных истребителей на стоянке, в остальном аэродром выглядел в точности так же, как и неделю назад. Конечно, поступающая информация была далеко не полной: цель фотографировали только раз в сутки, так что о воздушной активности над Грюном приходилось только гадать. Но ограниченные силы, находящиеся в распоряжении разведывательного отдела штаба 112-го авиакрыла, не позволяли сделать больше. "Мы ведь толком не знаем, что там в ангарах у них находится. До четырех АКИ... Вот будет номер, если окажется, что над целью сейчас кружат четыре "Ривера"!"
   - Так, снижаемся до тысячи. Блоха, Бесовка, дуйте вперед, мы за вами!
   - Есть!
   Ильза увидела обгоняющий ее АКИ Сары. Небесно-голубой "Центурион" изящно скользил вниз, на миг Ильза даже смогла разглядеть летчицу в шлеме с откинутой кислородной маской, сидящую в его кокпите. Винтерс казалась спокойной и сосредоточенной. Следом вниз пошел "Зейдлиц" Руббера. На фоне изящных "Центурионов" эта машина выглядела неказистой. К плоскому квадратному фюзеляжу примыкали маленькие треугольные крылья, так что "Зейдлиц" держался в воздухе в основном благодаря тяге, чем подъемной силе.
   - Это Ифрит, вижу противника! - в эфир ворвался возбужденный голос Штосса. - Малявка, разгоняйся и за мной!
   Ведущий тут же врубил форсаж. "Люцифер" плюнул из дюз ослепительно-голубым пламенем и бросился вперед. Ильза мягко увеличила тягу, и ее "Центурион" без труда нагнал Штосса. Тем временем бортовой компьютер уже опознал замеченные цели - два атмосферных истребителя с химическим двигателем, "Метеоры-У". Они приближались сбоку со стороны земли, и сейчас медленно карабкались наверх, выходя цезарям во фланг.
   До целей оставалось еще четыре километра, когда Ильза увидела первые вспышки. Носовые автопушки "Метеоров" выплюнули полосы трассеров в направлении штурмовой группы. Первый залп прошел в стороне, второй лег значительно ближе.
   - Ифрит, черт тебя дери, не спать! - голос у Фостера был недовольным, - по нам тут как бы стреляют.
   - Голиаф, разрешите. Я разберусь! - Не дожидаясь разрешения Ильза сдвинула ручку газа на максимум и начала снижаться, одновременно стараясь поймать в прицел вражеского ведущего. Ускорение мягко вдавило ее в кресло.
   - Действуй, Малявка.
   Эфир донес приглушенное ругательство Штосса, но все внимание Манн было сосредоточено на целях. "Метеоры" обнаружили новую угрозу и попытались развернуться, чтобы встретить ее, но им не хватало скорости. "Центурион" заходил на них на четыре часа сверху. Ильза уже видела зеленые разводы камуфляжа на крыльях и белые цифры бортовых номеров. Еще полсекунды, и цвет рамки прицела сменился на зеленый, а бортовой компьютер коротким писком подтвердил захват цели.
   Лучи трех средних лазеров ударили в крыло ведущему "Метеору", легко преодолели тонкую броню атмосферного истребителя, и аккуратно срезали плоскость у самого фюзеляжа. Самолет тотчас свалился в неуправляемый штопор, но Ильза не смотрела на него - перед ней была следующая жертва.
   Второй истребитель нырнул вниз и попытался оторваться в пикировании, но его скорость все еще была недостаточна. Разогнавшийся "Центурион" легко нагнал его. Ильзе даже пришлось выпустить закрылки чтобы не проскочить мимо. Ей оставалось только аккуратно довернуть, чтобы сесть на хвост убегающему противнику.
   Хвостовое оперение "Метеора" росло перед ней, пока не закрыло почти весь обзор. Можно было разглядеть мельчайшие детали, вроде более светлой краски на местах заплат. Ильза снова разрядила лазеры - на этот раз последовательно.
   В последний момент "Метеор" резко дернулся, так что первый луч прошел выше. Второй оставил глубокий шрам на крыле, третий рассек пополам вертикальное оперение. Куски обшивки противника осыпали нос "Центуриона", что-то лязгнуло по стеклу кокпита. Пилот "Метеора" решил, что с него довольно: сверкнула вспышка пиропатронов, и из кокпита вражеского истребителя вылетело катапультируемое кресло.
   Выдохнув, девушка выровняла "Центурион". Подбитый "Метеор" кувыркался и падал вниз, пока не столкнулся с землей где-то далеко позади. Ильзе удалось сбить два самолета противника меньше, чем за минуту.
   - Это Малявка, воздух чист.
   - Отличная стрельба, Малявка. Я уже готов нажраться за твой счет, - Фостер коротко хохотнул. - Ладно, Ифрит, Малявка, мы атакуем! Берегите наши жопы.
   - Принято, Голиаф. Будет сделано в лучшем виде. Малявка, поднимайся ко мне, на шесть. Посмотрим на шоу, - даже через рацию было слышно, что Рудольф раздражен.
   "Не забыл Аркадию, Руди?" - хотя прошел год, Ильза хорошо помнила свой первый бой и доставшийся Штоссу "Стингрей". Ощущение свершившийся справедливости привело ее в отличное настроение.
   - Иду за тобой, Ифрит.
   Манн пришлось покрутить головой, прежде чем она увидела ведущего. Сверкающая точка "Люцифера" была далеко позади и на тысячу метров выше, Штосс продолжал неспешно набирать высоту. Девушка развернула истребитель, пристраиваясь в хвост "Люциферу". Послушный ее воле "Центурион" рассекал небо, джойстик управления преданно лежал в своде ладони, а облака... Они были. И они были прекрасны. "Хорошо, что мы с тобой тут," - она нежно провела рукой по приборной панели, - "а не пытаемся ковырять какие-то ангары. Такая работа не по нам. Мы рождены для неба."
   Альтиметр быстро накручивал высоту. Девушка чувствовала, что "Центурион" полностью с ней согласен.
   Как только цезари начали атаку, эфир наполнился оживленными переговорами штурмовой группы. Судя по яростной ругани гауптмана, целей оказалось куда больше, чем они изначально рассчитывали. "Разведка всегда лажает, котятки," - была коронная фраза Фостера. За год действительной службы Ильза сполна сумела убедиться в ее мудрости. .
   - Эй, Голиаф, вам помощь нужна? - Штосс явно занервничал, слушая происходящее внизу.
   - ...вали его, Бесовка! Ифрит, мать твою, очисти эфир и занимайся своим делом! И без тебя проблем хватает! Блоха - батарея на три часа!
   - Ясно, работаю.
   С высоты в шесть километров туман выглядел как грязная, зияющая крупными дырами, наполовину скомканная марлевая повязка. Из прорех этого покрова торчали возвышенности. Отсюда, с расстояния в несколько километров летное поле Грюна выглядело просто как гигантских размеров проплешина среди леса. Воздух над ним разрезали несколько едва заметных ниточек зенитных трасс. Первые бомбы уже были сброшены, место их попаданий отмечали клубы черного дыма. АКИ цезарей с такого расстояния сливались с землей, были заметны только вспышки выстрелов.
   - Малявка, внимание! Засечки на радаре. Две... а нет, четыре. Черт, похоже патруль больше чем нам обещали. Поднимаемся на семь, пока есть время. Надо перехватить их на подлете, - Штосс снова дал полный газ, и полез на высоту.
   - Следую за тобой, Ифрит.
   Ильза усмехнулась. "Разведка всегда лажает, да? Можешь помолится, чтобы это тоже были атмосферники. Иначе мы окажемся в меньшинстве и без поддержки". Ильзе хотелось выглядеть беззаботной и невозмутимой, но притворяться в пустом кокпите было бессмысленно. Сердце застучало быстрее. Ладонь, еще совсем недавно мягко гладившая панель, крепко обхватила ручку управления. Но девушка с удивлением поняла, что не ощущает страха. Было лишь мрачное ожесточение перед надвигающейся тяжелой свалкой.
   Противник шел двумя парами, на пяти тысячах, с разрывом в несколько километров. Истребители приняли такое же решение, что и цезари, и быстро набирали высоту. "Ага, вот и данные..." - Манн снова бросила взгляд на экран радара. Над засечками появились метки типов машин. Первой парой шли "Корсар" и "Чита", позади - два "Центуриона". "Четыре АКИ, как ты и просила, принцесска" - невольно пришедшее на ум слово заставило девушку вздрогнуть. И она поняла, что больше всего хочет сейчас, чтобы Сара летела рядом. Но Сара атаковала цели где-то внизу... Ильза закусила губу, чтобы не застонать от острого чувства вины.
   - Малявка, я атакую первую пару в лоб, сама не лезь. Прикроешь меня от второй пары. - В преддверии драки голос Штосса снова стал насмешливым.
   - Принято, Ифрит. Сделаем их.
   "Потому что если мы их не сделаем, то они прорвутся к остальным. И к Саре." Ильза повернула вправо и увеличила скорость, разрывая расстояние с ведущим, и не сводила взгляда с пары вражеских "Центурионов". Их инверсионные следы уже были ясно различимы на фоне неба. Ее противники перешли в боевой разворот, чтобы одновременно набрать высоту и выйти во фланг паре лиранских машин, пока их сковывает огнем первая пара.
   Вспышки больших лазеров рассекли небо - это "Люцифер" и "Корсар" поприветствовали друг-друга лазерным огнем. Сначала дистанция была слишком велика для вспомогательного вооружения, потому оба пилота просто неслись вперед и обменивались залпами из больших лазеров. Взглянув налево, Ильза увидела, как ярко-красный луч полоснул по крылу "Люцифера", выбив из предкрылка шлейф капель расплавленного металла. Штосс довольно выругался сквозь зубы.
   Вражеский пилот неплохо знал свое дело: 50-тонный "Корсар" уступал в массе 65-тонному "Люциферу", но мог похвастаться несколько лучшей броней. В перестрелке на дальней дистанции шансы были на его стороне. Очевидно он рассчитывал, что лиранец рано или поздно получит столько повреждений, что вынужден будет уклоняться, отвернет и подставит хвост - и тогда его легко будет уничтожить. Чего он знать не мог, так это о том, что все "Люциферы" цезарей принадлежали к модификации R20. Эта модель производилась только для ВСАЛ и не пользовалась особенной популярностью, поскольку в отличие от других "Люциферов", не несла ракет. Зато в счет освободившейся массы R20 несли дополнительное бронирование такой толщины, что могли выдерживать самый жестокий обстрел.
   Поэтому Штосс не помышлял о бегстве и продолжал обстреливать приближающийся "Корсар". Едва позволило расстояние, как они обменялись полными залпами. Сетка лучей разнокалиберных лазеров переплелась между двумя АКИ, "Люцифер" ощутимо тряхнуло, но опытный пилот сохранил управление. "Корсару" повезло меньше: мощный залп "Люцифера" разворотил ему носовой обтекатель. Машина уланов потеряла управление и завалилась на правое крыло. Пикирование быстро перешло в неуправляемое падение, и АКИ начал разваливаться на глазах. Сначала отвалился поврежденный нос истребителя, а потом фюзеляж просто рассыпался на куски.
   Тем временем"Центурионы" заканчивали разворот. Манн развернулась чтобы встретить их, и увидела, что оба вражеских АКИ доворачивают прямо на нее. "Ну что же, Руди может быть спокоен!" - мелькнула мысль, и девушка направила свою машину вниз, выжав ручку газа на полную мощность. Глаза заволокло чернотой, но Ильза успела увидеть яркие лучи лазеров прочертившие воздух выше ее кокпита.
   "Отлично! Просто отлично!". Два "Центуриона" висели на хвосте, но страха не было - была гонка со смертью на сверхзвуковой скорости. Ильза пустила машину волчком, и новый направленный в нее залп бессильно распорол воздух. По прежнему мимо. "Чтобы я не переиграла такой же "Центурион"? Да никогда в жизни! Вам меня не взять!". Ильза удивилась, когда поняла что счастливо смеется во весь голос.
   - Эй, Малявка, ты там в порядке? - попытался пробиться к ней Штосс.
   - В полном! - прокричала она, одновременно бросив "Центурион" в новый вираж. Ведущий "Центурион" не смог идеально вписаться в ее петлю, и преследующая ее пара чуть отстала. Ильза усмехнулась, ощущая свое превосходство.
   Маневрирующие АКИ быстро теряли высоту. Казалось, что вершины окрестных холмов проносятся уже под самым брюхом. Впечатление было обманчивым, альтиметр показывал чуть меньше двух тысяч, но для сверхзвуковых АКИ это не имело особого значения. Одна ошибка могла привести к катастрофе, так что врагу даже не понадобиться стрелять.
   - Малявка, сраная "Чита" у меня на шести, но я уже иду, - "Люцифер" появился из ниоткуда, и почти отвесно спикировал на кружащиеся "Центурионы". Юркая "Чита" висела у него на хвосте, но толстая броня позволяла до поры до времени игнорировать ее укусы.
   "Центурионы" заметили опасность и бросились врассыпную, но Штосс крепко вцепился в свою жертву. Залп батареи лазеров исполосовал буро-зеленый АКИ мятежников, из под хвоста повалил дым. Однако пилот был достаточно опытен - резким виражом смог уйти в сторону, так что второй залп Ифрита прошел мимо цели.
   Ильза выдохнула и чуть расслабилась после бешеной гонки, воспользовавшись короткой передышкой чтобы бросить взгляд на радар и оценить положение. "Люцифер" гонит ведущего "Центуриона" с висящей на хвосте "Читой", второй "Центурион" отвернул в другую сторону и сейчас опасности не представляет... Решение пришло мгновенно, и девушка развернула свой АКИ за "Читой".
   В противостоянии один на один легкая и подвижная двадцатитонная "Чита" имела несомненное преимущество в скорости, и навязать ей бой было бы сложно. Но пилот мятежников слишком увлекся погоней. Сидя на хвосте у Ифрита, он увлеченно поливал его из лазеров.
   "Совсем потерял голову от такой жирной цели," - подумала Ильза, аккуратно выводя машину на противника. Ее скорость все еще была велика. Т-образное оперение легкого истребителя противника стремительно росло в прицеле. За ним маячила иссеченная полосами попаданий корма "Люцифера", но броня пока держалась. Штосс продолжал нагло игнорировать противника, следуя за "Центурионом".
   Залп трех лазеров.
   Колючие световые иглы ударили по корме "Читы". Истребитель рванулся на полной скорости вверх - но недостаточно быстро. Ильза лишь слегка потянула на себя рукоятку управления и снова поймала "Читу" в прицел.
   - Молодец, - пробормотала Ильза, нажимая гашетку.
   Лучи вонзились в фюзеляж истребителя, пробивая броню и разрушая хрупкую начинку. Что-то полыхнуло внутри ядовито-белым пламенем, и "Чита" закружилась вокруг оси, неумолимо входя в плоский штопор. Ильза тотчас утратила к ней всякий интерес, отметив лишь краем глаза, как на машине противника сработала катапульта.
   - "Центурион" готов! - торжествующе закричал Штосс.
   - У меня третий, - тотчас откликнулась Ильза.
   - Стерва ты, Малявка, - беззлобно пробормотал ведущий.
   На приборной панели вспыхнули предупреждающие огоньки. Лазерный огонь исполосовал левое крыло "Центуриона" Ильзы, и машина тотчас начала заваливаться набок.
   - Я под огнем! - сердце колотилось так сильно, что готово было выскочить из груди, когда девушка пыталась выровнять полет. "Чертов "Центурион!"". Оглянувшись через плечо, она увидела буро-зеленый АКИ едва ли в сотне метров за собственным хвостом. Противник плотно вцепился в нее и не собирался отставать.
   - Держись Малявка, я сейчас!
   Легко сказать. Ильза бросила АКИ в сторону, но выстрелы повредили что-то из механизации крыла. Маневр вышел заторможенным, и преследователь ее не упустил. Улан выстрелил еще раз, один луч прошел прямо над фонарем, но еще два распороли броню на хвосте "Центуриона".
   "Потеря охладителя... неполадки дюз..." - один за другим загорались тревожные красные огоньки. Казалось, что приборная панель прострелена и теперь истекает кровью, так их было много. "Люцифер" разворачивался со всей возможной прытью, но Манн понимала, что ее ведущий не успеет. Ее взгляд непроизвольно остановился на рычаге катапульты.
   - Принцесска, мать твою, вниз и влево! Жми! - этот голос Ильза была рада услышать больше всего на свете.
  

***

  
   День начинался хмуро. Покрывало зеленки под крылом тонуло в мареве предутреннего тумана. Бесцветные, расплывчатые очертания верхушек деревьев едва проступали в этой белесой пелене, а земли не было видно вовсе.
   Шесть машин цезарей каждую минуту преодолевали по десятку километров. Местность менялась как в калейдоскопе, и вот цепочки холмов изогнулись в последний раз и приняли в точности тот облик, что был отмечен на топографических картах цели. А это значило, что они вступят в бой в течение ближайших минут.
   Сара сняла средние лазеры с предохранителей, а затем разблокировала бомбовые замки. В этом вылете ей предстояло атаковать позиции зенитных орудий, для чего ее "Центурион" нес шесть кассет с осколочными бомбами. Из-за дополнительной нагрузки истребитель немного запоздало реагировал на элероны, но Сару это не беспокоило. Милович любила повторять: "Высший пилотаж нужен тем, кто не смог поразить цель с первого раза и вынужден повторять заход". И хотя ее ведущая сегодня летела в другой паре, ошибаться Сара не собиралась.
   Девушка окинула взглядом горизонт, и сразу нашла ориентир - две приметных сопки с округлыми вершинами. Аэродром Грюн располагался примерно в полукилометре дальше к юго-востоку, но это было еще не все. Изучая фотоснимки сопок, Сара заметила у их подножья затянутый камуфляжной сеткой округлый окоп - такой формы и размера, что в нем вполне бы поместилась зенитная пушка. Это орудие было расположено так, что могло обстреливать выходящих на цель цезарей в борт и корму. А значит, его надо было подавить в первую очередь. Сара выдохнула и отстегнула кислородную маску.
   - Так, снижаемся до тысячи. Бесовка, давай вперед, мы за тобой! - протрещало голосом Фостера радио.
   Сара подтвердила приказ и направила самолет к земле - туда, где покатые склоны холмов выступали из туманного леса. Ее радар был переключен в режим поиска наземных целей и автоматически обшаривал поверхность направленным узким лучом, но пока безуспешно. Не могли помочь и инфракрасные сенсоры, а бортовой тепловизор показывал мешанину из темно-серых древесных стволов. Все это не имело значения. Сара провела над снимками несколько часов, выучила расположение зенитной пушки и по секундам рассчитала свой атакующий заход на нее. Она была уверена, что в случае необходимости поразила бы цель даже вслепую.
   Нервы зенитчиков сдали первыми. Кто-то на земле нажал на спуск, отправив очередь 20-мм снарядов в пикирующий "Центурион". Первый залп прошел левее, стрелок поправил прицел, но слишком медленно. Прежде чем сноп трассеров ударил по ее машине, Сара нажала на педаль, и истребитель вильнул в сторону, грациозно уходя из-под обстрела. Шквал бронебойно-зажигательных снарядов проскочил мимо, а в это время электроника "Центуриона" включилась в игру.
   Первыми сработали термальные сенсоры передней полусферы. Она засекли тепловой след от дульных вспышек зенитного орудия, определили курсовые углы в горизонтальной и вертикальной плоскости, и передали эту информацию системе прицеливания. На лобовом стекле перед пилотом появилась отметка цели. В следующую долю секунды "Центурион" обратил против показавшегося объекта весь свой электронный арсенал. Антенна радара просканировала засечку сфокусированным лучом, и полученные ей данные показали, что отражающие свойства объекта отличаются от подстилающей местности. Воспользовавшись этой информацией, бортовой компьютер вычислил дистанцию до цели, а также привязал ее позицию к трехмерной карте местности, которую непрерывно строила РЛС кругового обзора. На объект была направлена термальная камера, и на экране тепловизора появилось изображение легкой зенитной пушки, по раскалившимся стволам которой расплывалось ярко-белое тепловое пятно.
   Система наведения пробудилась ото сна. Курсовой угол был незначительным, и требовался лишь незначительный поворот подвижных лафетов, чтобы основное оружие истребителя - три средних лазера производства Максель Металс, по одному в носовой части фюзеляжа и в корне каждого крыла - оказалось наведено на цель. Параллельно с этим баллистический компьютер высчитывал предполагаемую точку падения бомб, пользуясь данными о типе боеприпаса на внешних подвесках, и постоянно обновляющимися показателями скорости полета, высоты над уровнем местности и направления воздушных потоков, которыми снабжала его навигационная система. Расчетное место падения бомб не совпадало с позицией цели, и бомбовый прицел выдал рекомендуемую корректировку курса на лобовое стекло.
   Через восемь сотых секунды после маневра в кокпите зазвучала музыкальная трель. Наведенное на появившийся ромб-отметку перекрестье было подсвечено золотым цветом. Авионика закончила свою работу и отступила в сторону, оставив окончательное решение пилоту. Сара Винтерс улыбнулась, изогнув уголки тонких губ, и до отказа вдавила гашетку. Три средних лазера разрядились одновременно, отправив во врага лучи способные разрезать металл и испепелять людей заживо. Сара выстрелила еще несколько раз, после чего направила свой истребитель в крутой вираж вниз и вправо, прячась за верхушками деревьев от возможного ответного огня.
   Еще через десять секунд на позицию зенитной пушки упали сотни миниатюрных осколочных бомб из сброшенных кассет. Участок леса размером с футбольное поле утонул в серии разрывов. Оттуда больше не стреляли.
   Летящий позади нее "Зейдлиц" прервал заход. Руббер добродушно выругался:
   - Чтоб меня, Бесовка! Оставь и мне парочку.
   Сара коротко хохотнула, горкой выводя истребитель обратно на высоту. Лес впереди расступился в стороны, открыв ее взгляду широкую бетонную полосу, покрытую жирными росчерками резины. Девушка успела заметить пару крылатых машин, которые медленно выруливали на полосу. Еще несколько штук неподвижно стояли вдоль рулежки. С такого расстояния самолеты выглядели крошечными, как мухи на лобовом стекле.
   Только сейчас Сара поняла, что эскадрилья уже успела вступить в бой. Общий канал оказался забит переговорами. Цезари выкрикивали предупреждения, ругались, шипели сквозь зубы и поздравляли друг друга. Временами человеческую речь заглушал рев форсажных камер, отдаленные взрывы и шум разряжаемых лазеров. Во время захода на очередную зенитку, Сара успела услышать об успехе подруги. Краешком сознания она успела порадоваться за Ильзу, пока оставшаяся часть ее разума была сконцентрирована на том, чтобы избежать хлещущих со всех сторон трассеров. Сара сбросила бомбы и принялась кружить над аэродромом, обстреливая любую показавшуюся зенитку и отвлекая огонь на себя. В это время "Люцифер" Милович и "Чиппева" Фостера зашли с другой стороны и без помех сбросили на ангары несколько тонн бомб. Мощные взрывы раздирали гофрированную обшивку, фермы рухнул вниз, похоронив под обломками все, что находилось внутри.
   - Драть меня в лоб, самолеты у полосы! Щука, расходимся и чешем бетонку, ты по машинам, я по взлетке. Штурмовики, продолжайте прижимать уебков!
   - Шкипер, две машины на полосе! - Сара закричала во весь голос.
   Освободившийся от бомб "Центурион" вернул былую маневренность, но никак не мог разогнаться. Сара вынуждена была бросать самолет из стороны в сторону, так что скорость постоянно тратилась в резких противозенитных маневрах. В очередной раз она развернулась, направив свой истребитель вдоль взлетной полосы. Справа от нее "Зейдлиц" Руббера почти вертикально пикировал на зенитную батарею. Прямо впереди грациозно разворачивалась "Чиппева". Фостер выстрелил из четырех больших импульсных лазеров, осыпав бетонку колючими зелеными иглами. Одна из взлетавших машин окуталась пламенем, вильнула в сторону и взорвалась, выбросив в небо огромный огненный шар. Вторая избежала попаданий, благополучно оторвалась от земли и свечкой устремилась в небо.
   - Блядь, ушел. Вали его, Бесовка! Ифрит, мать твою, очисти эфир и занимайся своим делом! И без тебя проблем хватает! Блоха - еще одна батарея на три часа!
   Машина Фостера пронеслась над полосой, сбросив остатки своей загрузки - четыре вытянутых, похожих на сигары "нотунга". Едва отделившись от самолета, эти бомбы выпустили тормозные парашюты, так что они не падали по дуге, а медленно спускались под острым углом к поверхности. На последнем участке траектории включились ракетные ускорители, "нотунги" разогнались до трех сотен метров в секунду и пробили бетонное покрытие взлетной полосы. Когда боеголовки прошли слой бетона и углубились в сравнительно мягкий фундамент, взорвалась их начинка. Взрывы выломали плиты вверх и разбросали обломки бетона на сотни метров вокруг. На полосе осталось четыре глубоких кратера.
   Саре пришлось вильнуть в сторону, чтобы пропустить атакующую "Чиппеву". Взлетевшая машина улан свечкой уходила в небо, из ее дюз вырывалось химическое бледно-желтое пламя. Ревя двигателем, "Центурион" бросился в погоню. Сара потянула рычаг на себя, перегрузка вдавила ее в кресло, а табло альтиметра как сумасшедшее отщелкивало растущую высоту. На полутора тысячах метров пилот противника понял, что его преследуют, и пустил машину в вертикальную спираль. Первый залп "Центуриона" прошелся мимо.
   Девушка зашипела от разочарования. Она бы выругалась, но в сдавленных перегрузкой легких все еще не хватало воздуха. Кислород мог бы помочь, но отстегнутая маска болталась где-то на груди, и возвращать ее на место не было времени. Сара маневрировала, силясь поймать скачущего противника в перекрестье.
   Убегающий от нее самолет имел широкие дельтовидные крылья с поднятыми законцовками, развитые элероны и заостренный нос. Из двух турбин вырывались пульсирующая форсажная струя. Под крыльями висели две ракетные установки. Сара узнала "Дэфендер", легкий атмосферный истребитель. Такая устаревшая машина не могла долго тягаться в скорости с полноценным АКИ, но вражеский пилот был хорош. Он вновь избежал очередного залпа лазеров "Центуриона", а потом бросил свою машину в глубокий крен на левое крыло. Набранная "Дэфендером" скорость была сравнительно небольшой, вдобавок он растратил уйму энергии на резкий набор высоты, так что в получившемся горизонтальном вираже он обходил взлетающий АКИ слева и снизу, используя против "Центуриона" его же инерцию.
   Менее опытный пилот на месте Сары кинулся бы догонять ускользающую цель в горизонтальной петле, растерял скорость и все равно не смог бы вписаться в вираж. Сара только крепче сжала зубы и потянула ручку на себя, переходя в вытянутую вертикальную петлю. Она крутанулась в ремнях и смотрела через плечо, ведя самолет вслепую, и не сводила глаз с маневрирующего противника, чтобы все время держаться над ним.
   Противник заметил ее маневр. Покрытый камуфляжными пятнами "Дэфендер" поднял нос и прицелился. В четырех сотнях метров выше над ним голубой "Центурион" переворачивался в верхней точке своей петли. Пилот уланов выстрелил. Вверх, оставляя за собой дымный след, понесся десяток РДД. Большая часть залпа прошла мимо, однако три ракеты все-таки ударили по носу фюзеляжа. Экран круговой РЛС пошел помехами, но через секунду изображение выровнялось. Сара прошла верхнюю точку петли, и нос ее АКИ теперь смотрел вниз, прямо на врага.
   Задрав нос, "Дэфендер" потерял остатки своего импульса. Машина уланов почти замерла на месте, пока ее перегретые двигатели боролись с силой тяжести, а потом стала медленно сваливаться на крыло. У нее не осталось скорости для уклонения, и сейчас она была идеальной целью.
   Сара стреляла, пока зеленые иглы ее лазеров не пробили "Дэфендер" насквозь. Тонкая броня истребителя сопротивлялась не дольше секунды. Машина развалилась на куски, от очередного выстрела огненным шаром вспыхнул топливный бак.
   В пылу погони у нее не было времени следить за обстановкой. Она не увидела облаков дыма, поднимающихся от расстрелянных на земле самолетов. Она не обращала внимания на переговоры по рации, и потому не слышала, что "Зейдлиц" Руббера нарвался на плотный огонь двух оставшихся батарей и был тяжело поврежден. Ударное звено отходило от разгромленного аэродрома, пока на высоте разгорался новый бой.
   На радаре светилось четыре отметки, из которых две принадлежало машинам цезарей. Расстояние сокращалось, и скоро стороны можно было различать уже на глаз: серо-голубые машины гвардии Донегала, и грязно-зеленые, почти бурые, истребители круцисских уланов. Здесь цезарям противостояли настоящие АКИ, мощные и хорошо бронированные. Обожженный "Люцифер" Штосса расстреливал юркий "Центурион", в то время как однотипная машина подруги заходила сзади на набирающую высоту "Читу".
   Ильза не видела второй "Центурион", висящий у нее на хвосте. Сара заорала от испуга и ярости, нажав и без того вдавленную до отказа рукоятку управления двигателем. Секунды растянулись в часы, пока истребитель преодолевал отделяющие ее от свалки километры. Она понимала, что не успевает.
   Зеленый "Центурион" начал стрелять. Лучи чиркнули по левому крылу АКИ Ильзы, сбив с него несколько крупных осколков. Голубая машина завалилась набок, но улан не дал ей выровняться. Он вписался в защитную бочку, и продолжал расстреливать поврежденную цель с расстояния меньше ста метров. Каждый выстрел его лазеров оказывался точным, и пропарывал длинные оплавленные борозды на борту истребителя ее подруги.
   - Нет! - завыла Сара во весь голос. Расстояние все еще было велико, но воображение бессердечно подсовывало ей картины хлещущего из пробоин топлива и раненной Ильзы, такой одинокой и беззащитной. - Принцесска, мать твою, вниз и влево! Жми!
   Она начала палить с километра. Разряды лазеров и близко не задели зеленый "Центурион", но все-таки заставили его пилота занервничать. Он бросил цель и отвернул вправо, а потом перешел в разворот со снижением, который выводил его в хвост новому противнику. Сара налегла на ручку, пытаясь вписаться в предложенный противником вираж, но двигатель все еще работал на максимальной тяге и скорость была слишком велика. Через половину петли дэвионовский летчик стал обгонять ее в карусели. Еще через одну он сблизился на четверть окружности, неминуемо выходя на убойную позицию ей в хвост.
   В этот момент в "Центурион" выстрелил Штосс. Он зашел на улана в своей излюбленной манере - снизу, со стороны земли, прячась от бортовой РЛС в узком конусе мертвого пространства. Два больших лазера ударили по брюху, располосовав прикрывающие двигатель броневые плиты. Залп из четырех малых лазеров был менее удачным, два разряда прошли мимо. Еще два ударили в обнаженные внутренности вражеского АКИ. Зеленый "Центурион" задымил и отвалил в сторону, набравший скорость "Люцифер" пронесся мимо.
   Сара не позволила противнику уйти. Тянувшийся за машиной след из жирного черного дыма указывал цель надежнее любого радара. Она стреляла и стреляла в клубящиеся облако, пока из него градом не посыпались обломки. Кокпит наполнила волна жара, но Сара продолжала давить на гашетку, пока не увидела, как покусившийся на ее любовницу пилот воспользовался катапультой. Девушка с трудом подавила желание расстрелять беззащитный парашют.
   Она развернула машину обратно к своим, и тут же выпалила единственный волновавший ее вопрос:
   - Ты в порядке?
   От волнения Сара позабыла все позывные, но никто ее не поправил. Судя по звукам на радиоканале, Ильза с трудом переводила дух.
   - Да, кажется... Я не ранена. И, кажется, смогу долететь.
   Сара облегченно выдохнула.
   - Принято. Я достала того ублюдка. Больше он никому не повредит.
   Два "Центуриона" пристроились за лидирующим "Люцифером", образовав идеальный клин. Машина Штосса была вся покрыта лазерными ожогами, но толстая броня спасла ее. Ильзу поминутно шатало в строю, когда она боролась с вызванными повреждениями качкой.
   - Мой бог, что за день, девчонки! - ликовал Штосс, - два сбитых у меня, три у Малявки... да и Бесовка тоже не ударила в глаз лицом. Мы только что расстреляли в воздухе целую эскадрилью! Раз уж мы так хорошо справились в воздухе, надо попробовать еще кое-что втроем... Уж я уж дам вам задачу для командной работы.
   - Руди, заткнись, пожалуйста, - устало проговорила Сара. - Еще одно слово, и я засуну тебя в дюзу... хм, головой.
   Штосс рассмеялся и отключил связь. Весь обратный путь Сара крутилась на месте, силясь рассмотреть маленькую хрупкую фигурку в кокпите соседнего самолета.
   Авиабаза Нютцен
   Джиосар
   Провинция Болан, Альянс Лиры
   2 июля 3064 года, 08:35
   6+4
  
   "В душ бы скорее... Поотмокать в ванной было бы еще лучше, но увы, с ваннами у нас дело обстоит не очень." Дорога в спасительную раздевалку показалась лейтенанту Винтерс вечностью, когда она всем телом ощущала вымокший комбинезон.
   Сара заходила на посадку последней. Ее истребитель отделался царапинами, а вперед шли поврежденные машины. Прямо перед ней села Манн - ее АКИ ощутимо кренился на поврежденное крыло, и смотреть как она осторожно выходит на посадку было просто физически больно. Но Ильза справилась на отлично, ювелирно опустив изодранный "Центурион" на ВПП.
   "Десять минут под душем. Как минимум," - твердила себе Сара, шагая по узкому коридору. Жаркое солнце светило сквозь стекла - начинался новый день. Девушка с раздражением подумала о миллионах жителей Нового Мюнхена, которые сейчас беззаботно завтракали, чистили зубы, пили кофе и расходились по своим делам. Война никак не влияла на их распорядок. Сара с омерзением пошевелила плечами. "К черту. Двадцать минут!"
   Но, несмотря на физическое неудобство и усталость, Сара ощущала себя прекрасно. Вылет прошел тяжело, однако эскадрилья все-таки выполнила задачу. Цезарям предстоял долгий ремонт техники, споры с интендантами за каждую новую гайку, и море бумажной работы, но это могло подождать. Все пилоты эскадрильи вернулись на базу невредимыми - и (десять раз прав шкипер!) это самое главное. Сара повернула ручку распахнула дверь в раздевалку.
   "Наверное все уже ушли, пока я там копалась..."
   С удивлением она увидела сидящую на скамейке Ильзу. Одну. Она была в чем мать родила и задумчиво крутила в руках свой шлем. Гермокостюм, комбинезон, белье - все в беспорядке разбросано перед ней, прямо на полу. Сара торопливо проскользнула в раздевалку, захлопнув дверь.
   От резкого звука Ильза вздрогнула и подняла голову. Раскрасневшиеся, но сухие глаза смотрели сквозь маску слипшихся волос. В них читалось отчаянье.
   - Ты чего? - Сара положила на скамейку шлем и начала расстегивать гермокостюм.
   - Ничего... - Ильза помедлила, и начала неуверенно говорить, - Ты была права. Ты во всем права... я отвлекаюсь. Тот "Центурион" чуть меня не прикончил. Я облажалась, черт возьми!
   Брюнетка с наслаждением скинула огромные сапоги.
   - А ты... Ты спасла меня, хотя...
   Шлем Ильзы с грохотом ударился об кафельный пол, когда девушка разжала руки. Она медленно поднялась на ноги. "Господи, да она себя весь обратный полет накручивала," - Сара с ужасом посмотрела на подругу. Она подошла к Ильзе и наткнулась на мрачный взгляд.
   - Что бы не говорил Фостер, сегодня у меня три сбитых! Я настоящий ас!
   - Дура ты, - Сара выдержала угрюмый взгляд и залепила блондинке пощечину. Потом поцеловала Ильзу в губы. Секунду та колебалась, но потом нерешительно ответила на поцелуй. Блондинка стояла, закрыв глаза, и мелко дрожала как в лихорадке. Сара привлекла ее к себе. Рука осторожно скользнула между полураскрытых бедер, и Ильза закусила губу, почувствовав как тонкие, но сильные пальцы гладят ее кожу.
   - Ммм... Подожди.
   - Не хочу. Не стану.
   - Ну и дура...
   "Ильза, Ильза... дурочка моя любимая".
   Лязгнула дверь. Девушки вздрогнули, обернувшись. В раздевалку вошла Милович. Удостоив парочку лишь коротким взглядом, она прошла к своему шкафчику, забрала забытые часы, и вышла прочь, на секунду задержавшись на пороге.
   - Извините, - короткая фраза и дверь захлопнулась.
   Сара повернулась к блондинке - та была краснее красного. Винтерс улыбнулась:
   - Это всего лишь Милович. Не беспокойся.
   Ильза судорожно кивнула и сама бросилась в объятия подруги. Больше их никто не потревожил.
   Авиабаза Нютцен
   Джиосар
   Провинция Болан, Альянс Лиры
   14 июля 3064 года, 09:00
   6+5
  
   Сара Винтерс переступила через порог и застыла на месте, едва бросив взгляд на заправленную кровать в углу каюты. Там, на аккуратно взбитой подушке, сидел плюшевый медведь. Он был высотой в локоть. Медведь широко раскрыл свои пушистые лапы, как будто старался обнять весь мир, и неподвижно глядел на комнату черными глазами из пуговиц. Вокруг шеи медведя заботливая рука повязала галстук-бабочку из атласной розовой ленты.
   В каюте Милович можно было ожидать увидеть все что угодно, от голопроектора с оперативной обстановкой до полного собрания сочинений Клаузевица, но плюшевая кукла в этот список точно не входила. Не без труда Сара справилась с удивлением и вернула на место отвисшую челюсть. Чтобы скрыть замешательство, она с отвлеченным видом принялась разглядывать выставленные на письменном столе фотографии. Хозяйка тем временем закрыла дверь, и уверенным жестом указала на пару кресел у журнального столика.
   - Спасибо, что пришла. Располагайся.
   Милович была одета в серые форменные брюки и белую рубашку, волосы аккуратно причесаны и перехвачены заколкой. Серый китель с планками наград висел на двери шкафа. Единственной вольностью, что позволила себе Лаура, была расстегнутая пуговица на воротнике. Сара сразу подметила эту деталь и немного расслабилась. Коль скоро Милович не посчитала нужным соблюдать форму, разговор будет неформальным.
   Предложенное кресло с кожаной обивкой и оказалось довольно удобным. Сара аккуратно села и по старой школьной привычке сложила руки поверх коленей. Милович вышла в соседнюю комнату и тут же вернулась, неся в руках поднос с двумя фарфоровыми чашками на блюдцах. Винтерс наблюдала за хозяйкой, пытаясь угадать тему будущего разговора, но лицо Милович оставалось непроницаемым. Покончив с сервировкой, Лаура расположилась в кресле напротив.
   - Мне сказали что ты занята в ЦУПе, так что я не ждала, что ты так скоро отзовешься на мое приглашение.
   - Вообще-то я была в канцелярии, - Сара кивком поблагодарила за чай, но не притронулась к чашкам. - Пришла так быстро, как только смогла.
   - Вот как. Что нового слышно в штабе?
   Милович задала вопрос своим обычным бесстрастным тоном, так что совершенно нельзя было понять, заинтересована ли она в ответе, отдает ли дань вежливости, или просто мастерски тянет резину. После недолгого размышления Винтерс решила, что все-таки первое.
   - Пришло подтверждение на вчерашний "Хеллкет". Команда ремонтников нашла его точно в указанных нами координатах, по повреждениям - сбит лазерным огнем. Так что 112-е записало победу на мое имя.
   - Это пятая, не так ли, - полувопросительно протянула Милович, - прими мои поздравления, Винтерс.
   - Благодарю. Если позволите, фрау оберлейтенант, мы ведь обе стреляли по тому бандиту. По правилам победу следовало бы разделить пополам.
   Милович покачала головой, и отхлебнула чай чтобы скрыть улыбку.
   - Вряд ли это разумно. Я не веду счет, а для тебя групповая обеда бессмысленна. Да и для эскадрильи престижнее иметь трех асов, чем двух.
   - Какая разница, кто из нас сколько сбил...
   - Вот именно. Позволь еще раз обратить твое внимание на чай. Его лучше пить горячим. Когда напиток остывает, весь аромат пропадает без следа.
   Грациозным жестом Лаура указала на вторую чашку, но прежде чем она успела сказать что-то еще, Сара не выдержала:
   - У меня неприятности, фрау оберлейтенант?
   Милович покачала головой.
   - Вовсе нет, не беспокойся. Мне просто нужно поговорить с тобой, с глазу на глаз. И прошу, давай без званий.
   Расплывчатость формулировки заставила Сару нервничать. После того, как Лаура застукала их с Ильзой в раздевалке, она постоянно ожидала подвоха.
   - Разговор будет о моих отношений с Иль.. с лейтенантом Манн?
   Милович бросила на нее изумленный взгляд.
   - Конечно нет. Ума не приложу, каким образом эта тема может меня касаться.
   Сара почувствовала, как тяжелый камень свалился с ее души. Она наконец-то расслабилась и села прямо, изо всех сил стараясь сохранить бесстрастное выражение лица.
   - И то верно. Я вся внимание, лидер.
   Милович сделала глоток чаю, прежде чем заговорить.
   - Мне предложили командовать эскадрильей. Я согласилась. Фостер уже в курсе, остальные пока что нет. Послезавтра я улетаю с Джиосара.
   Сара чуть было не потеряла дар речи от удивления - второй раз за десять минут. Новость оглушила ее. Милович определенно не была человеком, с которым приятно говорить по душам, или даже просто перекинуться парой слов. Она никогда не задавала личных вопросов, не делилась переживаниями, и вообще старалась поддерживать с сослуживцами сугубо профессиональные отношения. Впрочем, Фостеру требовался не друг, а по-настоящему эффективный заместитель - и с этой ролью "второй после шкипера" Лаура справлялась блестяще. Она хорошо справлялась с планированием, который умудренный опытом, но безалаберный комэск охотно переложил на ее плечи. Вместе они ухитрялись удерживать цезарей в относительном порядке.
   Поначалу Сара откровенно недолюбливал свою ведущую. Первый лейтенант никогда не делала скидок на ее молодость или неопытность, и изводила Винтерс нагоняями за малейшие промахи. Как-то раз, еще на Аркадии, Сара понадеялась на авось и небрежно выучила позывные радиомаяков в новом оперативном секторе. Когда об этом узнала Милович, эта халатность чуть не стоила ей карьеры. С безжалостной требовательностью Лаура заставляла ведомую работать все больше и больше, и в конце-концов усилия дали плоды. Под менторским оком своей наставницы юная Винтерс превратилась из зеленого новичка в опытного боевого пилота.
   Друзьями они так и не стали. Взамен между ними установилась взаимная приязнь двух уважающих друг друга профессионалов, и глубокая привязанность между учителем и воспитанным учеником.
   Так что ликования Сара не почувствовала. Потупившись, она посмотрела в окно и севшим голосом буркнула:
   - Вот как... и куда вы теперь?
   Чашка звякнула о блюдце.
   - В столицу. Только прошу, пусть это пока останется между нами.
   - Донегал?
   Лаура улыбнулась уголками губ.
   - Нет, в столицу Альянса. Таркад. Мне предложили место в Королевской гвардии. Технически, нужно будет сдать квалификационный тест, но... сама понимаешь.
   Сару охватило разочарование, которое она даже не попыталась скрыть. Ей едва удалось выдавить из себя улыбку.
   - От души поздравляю, лидер. Это большая честь...
   - Благодарю. Хотя ты отвратительная лгунья, неприкрытая скорбь на твоем лице очень льстит, - Лаура ободряюще улыбнулась, обратив последнее замечание в шутку, и вновь посерьезнела. - Надо поговорить о твоем будущем. По моему мнению, тебе пора летать лидером и брать своего ведомого. Вчера я сказала об этом Фостеру.
   - И что ответил шкипер? - проговорила Сара дрогнувшим от волнения голосом. Милович пожала плечами.
   - А что он может сказать. Старик любит играть в тирана, но почему-то расположен к тебе. Он согласился, - Милович подняла ладонь, предупреждая ликование, - но это мало что изменит. Ты должна понять, что Фостер будет обращаться с тобой как с желторотиком. Всегда, каких бы успехов ты не добилась.
   Винтерс потупила взгляд.
   - Да, наверное ты права. Что ж, - она пожала плечами, - я могу и подождать несколько лет. Фостер не останется командовать эскадрильей навсегда.
   - Не останется, - согласилась Милович. - Но и на цезарях свет клином не сошелся. Не возражаешь, если я проверю кое-что?
   Не дожидаясь кивка, Милович поднялась на ноги и прошлась к письменному столу. В верхнем ящике лежала папка из зеленого картона, со строчками мелких готических букв на заглавном листе. Милович вернулась в кресло, перелистывая документы внутри.
   Сара поняла, что видит копию собственного личного дела.
   - Так... родилась на Тренте, в Вашвиц-сити, 14 октября 3043-го, третий ребенок в семье дорожного рабочего и медсестры. Училась... Так, вот это интереснее - два ареста за хулиганство. Участвовала в уличных протестах после объявления независимости в 3057-ом? - Милович посмотрела на Сару, удивленно изогнув бровь. Та лишь пожала плечами.
   - Буйная юность, - пояснила Сара, - у нас было что-то вроде банды, куда вступали подростки из рабочих кварталов. Нас не нужно было долго упрашивать пойти бить витрины и поджигать авто в центре. Честно говоря, я и на службу-то пошла только из-за проблем с полицией. К семнадцати я заработала такую репутацию, что варианта оставалось два: либо в преступницы, либо в армию.
   Милович кивнула.
   - Интересно. И родители залезли в долги, чтобы отправить тебя в Сангламор?
   - О-о-о, нет, лидер, - Сара невесело усмехнулась, - мы бы не покрыли аванс, даже если бы мой батя продал себя на органы. На деле все было наоборот - можно сказать, армия сама меня нашла. Когда я не шлялась по улицам, я была планеристкой. В год окончания школы я получила второе место на первенстве графства по продолжительности полета. Рекрутеры Сангламора предложили мне стипендию, вот и вся история.
   - Ясно, - Милович отложила в сторону папку и снова потянулась за чашкой. На ее лице мелькнуло странное извиняющиеся выражение.
   - Послушай, Винтерс, мне важно, чтобы ты поняла меня правильно. Я очень хочу помочь тебе, но... - она кивнула в сторону папки с таким выражением на лице, будто под картонной обложкой лежала дохлая крыса, - но с такой биографией тебя никогда не примут в Найджелринг.
   Сара встрепенулась, от волнения позабыв о неформальном тоне беседы.
   - Найджелринг?! О чем вы вообще говорите, оберлойтнант?
   - О твоей карьере. Как я уже сказала, Фостер никогда не будет воспринимать тебя всерьез. Я вижу в тебе потенциал, и не хочу, чтобы он остался нераскрытым. Способность мыслить масштабно, задатки лидера, готовность учится - все это отличный набор причин, чтобы отправить тебя на офицерские курсы в Найджлринге, но есть граница, которую люди определенного происхождения просто не могут переступить. Мне жаль.
   Милович поставила чашку на поднос и посмотрела на собеседницу испытующим взглядом.
   - Но есть и другие академии - Болан, Пандора... даже Новый Кейптаун. Я могу немного подергать за ниточки, написать пару писем, и тебя примут на командные курсы в любой из них. Полгода обучения, и ты получишь место заместителя командира эскадрильи и лычки оберлейтенанта. А дальше все будет зависеть от тебя.
   Сара выпила чай, и теперь машинально крутила в руках пустую чашку, не зная чем занять руки. В одном она была абсолютно уверена: Милович говорит с нею искренне. Перспектива была заманчивой, но пугала своей доступностью. Стоило только кивнуть, чтобы изменить свою жизнь навсегда.
   - Спасибо за доверие, фра... Лаура. Мне правда приятно слышать это от тебя. Но это все так... - она помотала ладонью не найдя слов. Милович улыбнулась.
   - Неожиданно? О, понимаю. Я и не требую немедленного ответа. Не спеши, и обдумай все до завтра. Посоветуйся... с кем считаешь нужным.
   Сара подняла глаза. Милович заслуживала откровенности.
   - Благодарю. Если я соглашусь, мне придется покинуть Ильзу. Я не хочу принимать такое решение без нее.
   Лаура Милович слегка нахмурилась, наморщив очаровательный носик.
   - Да, конечно. Но пообещай мне, что решение ты примешь сама. Я хочу вернуть тебе твою карьеру, девочка, - из тона Милович пропала проявившаяся было теплота. Место сочувствия заняли обычная для нее твердость, лишенная всякого оттенка эмоций. А еще мудрость, какую было странно ожидать от двадцатипятилетней женщины. - Я хочу снова подарить тебе независимость. Тебе удобно здесь, понимаю. Но в 112-м твоя судьба всегда будет зависеть от прихотей стареющего ветерана и капризов твоей любовницы.
   - А теперь тебе пора, а мне нужно собираться.
   Милович поднялась, собирая на поднос опустевшие чашки. Сара пробормотала слова благодарности и направилась к выходу. Прощальная реплика ведущей застигла ее на пороге.
   - Винтерс, - окликнула ее Милович, - твое будущее будет зависеть от этого решения. Не бойся принять его.
  

***

  
   Когда небосвод потемнел, а видимый из окна краешек полосы опоясали посадочные огоньки, она услышала знакомый рокот приближающихся АКИ. Звук нарастал, медленно превращаясь в зычный рев, и достиг своего пика, когда пара крылатых машин одна за другой спорхнули с неба и пробежали по бетонке. Сегодня все обошлось благополучно. Истребители вернулись домой без повреждений. Сара поставила на стол банку апельсинового сока и пару пончиков, и стала ждать.
   Ильза появилась минут через двадцать. Ее щеки еще розовели после горячего душа, а чуть влажные волосы пахли лавандовым шампунем. Блондинка закрыла дверь и с усталым вздохом опустилась на стул, едва найдя в себе силы чтобы подарить Саре легкую улыбку.
   - Привет, милая.
   - Привет, - Сара улыбнулась в ответ и протянула руку, чтобы коснуться ее ладони. Пальцы Ильзы были холодными и бархатными. - Как вылет?
   - Ой, и не спрашивай, - Манн застонала и притворно закатила глаза. Нам давали цель три раза, и все три раза отзывали в последний момент. На земле настоящая каша. А у меня полная загрузка, шесть тонн под крылом... чуть запястья себе не вывихнула на выводах.
   - Сапоги в своем репертуаре, - понимающе кивнула Сара.
   - Сапоги в своем репертуаре, - со вздохом согласилась подруга. Взгляд Ильзы упал на пончики, - Это мне?
   - Да, не стесняйся. Я приготовила кофе, но оно остыло. Так что довольствуйся соком
   - Пойдет. Обожаю тебя! - Ильза вгрызлась в пончик своими жемчужно-белыми зубами. Ела она быстро, но аккуратно, не рассыпала крошки, не размазывала пудру по щекам, и даже перелила апельсиновый сок из алюминиевой банки в стакан . Расправившись с первым пончиком, Манн потянулась за вторым, при этом хитро стрельнув глазами в сторону подруги.
   - Но кофе все-таки "он".
   - Не будь занудой.
   Положив голову на руки, Сара молча наблюдала за трапезой. Закончив есть, Ильза облизнула остатки сахарной пудры с губ, и вытерла пальцы салфеткой.
   - Спасибо. Что бы я без тебя делала.
   - Что-что... тащилась бы в столовку после вылета, - задумчиво заключила Сара. Она подняла голову и добавила изменившимся тоном. - Мне нужно поговорить с тобой.
   Ильза прошлась по комнате, присела на край койки и принялась расшнуровывать форменные ботинки.
   - Я вся твоя... только можно я прилягу? - услышав перемену в голосе, Ильза вскинула голову и поймала взгляд собеседницы. Слегка нахмурившись, она напряженно угадывала причину. - Или разговор будет серьезным? Что-то случилось?
   - Нет, ничего. Мне просто нужен твой совет. - Сара поспешила успокоить подругу.
   Со счастливым мурлыканьем Ильза улеглась на спину прямо в застеленную кровать. Сара присела рядом и снова заключила ладонь подруги в свои. Манн улыбнулась, и в ответ принялась осторожно поглаживать пальцы Сары. Винтерс не знала с чего начать. Она вперилась взглядом в окно и все тянула с началом разговора, надеясь, что нужные слова сами придут на язык.
   - Милович хочет отправить меня в академию, - выпалила она наконец, - она думает, что из меня выйдет старший офицер. Полгода учебы, и у меня будут оберлейтенантские нашивки и должность зама в эскадрилье. Так она сказала.
   Ильза слушала ее с сосредоточенным лицом. Под конец она кивнула и ободряюще улыбнулась.
   - Это хорошие новости. Похоже, ты ей действительно понравилась... мне стоит начинать ревновать?
   Сара отдернула руку и повернулась к ней.
   - Да будет тебе. Все серьезно, понимаешь? Если я соглашусь, мне придется уехать на курсы. А это полгода.
   Ильза нахмурилась и поджала губы.
   - Но ты ведь вернешься потом ко мне? - прошептала она. В тоне звучала мольба. Сара замялась на секунду, потом энергично тряхнула головой.
   - Это даже не обсуждается. Правда, Милович считает, что моя карьера сложится лучше вне цезарей, но тебя я оставлять не хочу.
   Глаза Ильзы блеснули от радости.
   - Я не знаю, чтобы я делала без тебя, - прошептала она чуть слышно.
   - Глупышка. Я никогда тебя не оставлю, слышишь? - Дождавшись счастливого кивка, Сара продолжила, - вопрос в том, стоит ли мне соглашаться на курсы. Я никак не могу решить. Что думаешь?
   - Тебе стоит поехать. Ведь это прекрасная возможность для тебя, - после паузы заявила подруга. Саре почудился какой-то подтекст в этих словах, будто они были произнесены через силу. Ильза смотрела на нее снизу вверх, широко распахнув свои изумительные голубые глаза. В них светилась нежность, смешанная с зарождающейся тоской. Полуоткрытая ладошка Ильзы все еще лежала на одеяле возле ее руки.
   В один момент все заранее заготовленные доводы Сары рассыпались, как карточный домик. Она поняла, что глубоко внутри она давно приняла решение, изменить которое невозможно. Сара широко улыбнулась и вложила свои пальцы в ладонь подруги, та обхватила их с жадной трепетностью.
   - Ну вот куда я без тебя... звание подождет.
   - Ты уверена? - спросила Ильза с надеждой. Сара кивнула в ответ.
   - Я люблю тебя, - едва слышно прошептали губы.
   - Я тоже тебя люблю, - голос Сары дрогнул. Теплая, будничная фраза вдруг обрела такое значение, что произнести ее на одном дыхании стало невозможно.
   - Правда?...
   - Правда. - Сара наклонилась для поцелуя. Губы подруги призывно разомкнулись для нее. Они все еще были сладкими от сахарной пудры.
   - Знаешь, иногда я скучаю по тем временам, когда мы были курсантками. - Сара уселась на Ильзу сверху, крепко обхватывая ее талию бедрами.
   - Почему? - Ильза тяжело дышала. На ее щеках вновь разгорался румянец.
   - Юбки. Те просторные хлопковые белые юбки, помнишь? Никакой лишней возни...
  

***

  
   Ильза чувствовала разметавшиеся волосы подруги на своем плече. Сквозь полуопущенные веки она посмотрела на брюнетку. Поймав взгляд, та улыбнулась в ответ.
   - А знаешь...
   - Ммм?... - пробормотала Сара.
   - Здорово, что ты остаешься, - Ильза снова закрыла глаза. Она нащупала пальцами локон темных волос и теперь аккуратно теребила его.
   - Думаешь? Я все-таки немного колебалась. Это тебя скоро могут произвести в оберлейтенанты за красивые глазки, а мне-то приходится пахать...
   - Все может быть. Не знаю. Но мне было бы скучно без тебя.
   - Скучно, вот еще, - Сара насмешливо фыркнула. - Ничего, потерпела бы полгода!
   - Может и не полгодика. Кто знает, сколько на этих курсах красивых лейтенантиков...
   Ильза почувствовала, как Сара едва заметно напряглась. Отозвалась она только после паузы.
   - Несмешная шутка.
   Блондинка открыла глаза. Подруга оставалась лежать рядом с ней, но уже не расслабленно, как минуту назад.
   - Ты чего?
   - Шутка, говорю, не смешная.
   - Да как бы... Всякое бывает, - Ильза смутилась.
   Сара села на кровати:
   - Ты правда считаешь, что я могла бы так сделать? - Ильза с удивлением увидела, что подруга здорово раздражена.
   - Нет, серьезно. Ты правда думаешь, что я просто помашу тебе ручкой на прощание, уеду прочь, и там выйду замуж за самого красивого лейтенанта? Буду по воскресеньям гусей запекать, деток ему нарожаю. Так?
   Ильза тоже села, неопределенно пожав плечами:
   - Не знаю.
   Сара медленно загибала пальцы на руке. Большой, указательный, средний, безымянный, мизинец. Потом подняла сжатый кулак:
   - Мы пять лет с тобой вместе. Пять.
   - Но ведь всякое может случится. - Ильза снова замялась, и покраснев, выпалила, - Если после этих лет тебе вдруг захочется обычной семейной жизни, я не стану тебя осуждать.
   Сара изменилась в лице. Она развела руки, указав на небольшую каюту вокруг. Остановка была небогатой: пара составленных вместе кроватей, общий шкаф, да раскладной стол, на котором попеременно устраивали обед и работали с документами.
   - Те, кому нужен семейный уют, принцесска, не подписывают офицерских контрактов. Хотела бы свалить, так давно бы свалила. Я остаюсь, потому что мне нужна только ты, а не какие-то там мужики! Поэтому даже не думай, что от меня можно избавиться вот так! - она мрачно посмотрела на Ильзу. Та сжалась на кровати, напуганная взрывом подруги.
   - Или что ты думала? - В ярости Сара вскочила ноги. - Ильза, мы ведь пара. Мы живем вместе. Спим вместе. Ты ведь понимаешь это, правда? - Она запнулась на мгновение и принялась расхаживать по комнате. Затем ее лицо исказилось от какой-то неприятной мысли, и Сара вновь поглядела на испуганную подругу, - Разве что ты видишь наши отношения как-нибудь по другому.
   Ильза в отчаянии закусила губу.
   - Ты же понимаешь...
   - Нет.
   - Ну, отец на меня рассчитывает.
   - О боже... Да говори ты толком. В чем рассчитывает?
   - Он на меня рассчитывает, как ты не можешь взять это в толк. У меня все-таки есть обязательства перед семьей. Пойми, я не могу пойти на марьяж без согласия отца.
   Сара замотала головой.
   - Да разве я говорю о браке? Мне не нужно никаких церемоний, клятв и колец. И деньги твоей семьи мне тоже не нужны. Мне нужна только ты.
   - Это не так просто, милая, - робко ответила Ильза. - Я единственная наследница титула и состояния своего отца. Стоит объявить о наших отношениях - пусть даже в форме конкубината, - и адвокаты затаскают по тяжбам и тебя, и меня. Потому моя семья никогда не одобрит ничего, что придаст тебе хоть какой-нибудь официальный статус.
   - Черт с ним, со статусом. Без их одобрения я обойдусь.
   Ильза виновато склонила голову.
   - Они не знают...
   - Что?!.. - Сара от волнения выпучила глаза.
   - Я ничего не говорила отцу о нас с тобой. Семья ничего не знает. И они подбирают мне достойную партию...
   - То есть, - Сара прищурилась, - я для тебя просто любовница. Временное развлечение.
   - Тебе прекрасно известно, что это не так! - Ильза подняла на нее полные слез глаза. - Я люблю тебя!
   - А почему ты тогда скрываешь меня от семьи?
   - Н-не знаю, - тихо пробормотала Ильза.
   - А, ты ничего не знаешь. Никогда, - злость захлестнула Сару, она несколько раз выдохнула, прежде чем продолжить, - Сколько раз за сегодня ты это произнесла? Пора уже перестать быть ребенком!
   - Я не ребенок. Я просто...
   - Просто привыкла пускать все на самотек. Ведь обо всем позаботится твой папаша. Ну или я на худой конец. Но мной, в случае чего, можно и пренебречь. Какие могут быть обязательства перед какой-то простачкой с Трента. Вот семья - это д-а-а-а.
   Сара торопливо начала одеваться. Ее подруга сидела на кровати, уронив голову на подставленные ладони. Ее плечи тряслись, но Ильза не издавала ни звука. Она была слишком горда, чтобы плакать во весь голос. Ярость в груди Сары медленно угасала и появилось режущее чувство жалости. Как же хотелось подойти, обнять... Сжав зубы, она закончила шнуровать ботинки и набросила на плечи китель.
   - Ты куда?
   - Прогуляюсь.
   - Вернешься? - вопрос прозвучал многозначительно.
   Сара пожала плечами:
   - Наверно.
   Она быстро вышла вон. Захлопнутая в сердцах дверь громко хлопнула за ее спиной. Нависающие стены коридора душили Сару, она поспешила на воздух и ни разу не оглянулась назад.
  

***

  
   Перед самым рассветом Сара вернулась в казарму. К тому времени адреналиновый раж отступил, и на его место пришла вялая апатия. Сара была вымотана, эмоционально и физически. Хотелось лечь и забыться сном, отложив до завтра все заботы этого сумасшедшего дня. Девушка прошла через холл и свернула в коридор с грязно-зелеными стенами, скудно освещенный ночными лампами. Остановилась перед нужной дверью. И постучала - робко, даже просительно.
   Пришлось ждать несколько минут, прежде чем ей открыли. На пороге стояла Милович, одетая в ночной шелковый халат. Она окинула полуночную гостью удивленным взглядом, но не стала тратить время на расспросы и пропустила Сару внутрь. Винтерс пробормотала благодарность и облегченно рухнула в ближайшее кресло. Ощущение комфорта и покоя было таким приятным, что она на мгновенье прикрыла усталые глаза.
   Открыв их, она увидела Милович с пивной банкой в руке. Сара помотала головой:
   - Спасибо, но на сегодня с меня достаточно.
   - Сама вижу, - Милович кинула ей банку. Алюминий был холодным и запотевшим. - Приложи к скуле, иначе будет синяк.
   Сара так и сделала. Милович устроилась напротив нее на краешке стола, и выжидающе смотрела на свою протеже. С ответами Лаура не торопила, но и не собиралась делать вид, что происходящее в порядке вещей.
   - Тяжелая ночка, Винтерс?
   Сара молча кивнула. Все тело ломило. Сбитые кулаки горели жгучей, раздражающей болью, как будто по костяшкам водили наждаком. В горле все еще чувствовалось тошнотворное послевкусие от лагера. Саре не впервой было напиваться, но в этот раз все было куда паскуднее. Ночь заканчивалась, но все проблемы, о которых она хотела утопить на дне стакана, никуда не исчезли.
   - Вроде того. Кажется, я слетела с катушек.
   Милович сложила руки на груди.
   - Ясно. Чем я могу помочь?
   Подтекст "и зачем ты пришла сюда?" был таким явным, что Сара ощутила себя слегка уязвленной. Она выпрямилась и развернула плечи, напустив на себя максимально серьезный вид из возможных.
   - Нет, ничего, все в порядке. Просто немного перебрала и ввязалась в драку. Какие-то местные, кажется работники с молочных ферм. Когда хозяин бара вызвал полицию, я сбежала через черный ход. А за витрину я заплачу... - глаза Милович осуждающе сузились, потому Сара поспешила вернуться обратно к теме. - Я здесь, чтобы поговорить о ваше... о твоем предложении.
   Милович удивленно подняла бровь.
   - Ты ведь помнишь, что я остаюсь еще на сутки, правда? Спешка совершенно ни к чему.
   Сара поморщилась. От холода ушибленная скула онемела, и боль стала ноющей.
   - Знаю. Просто я уже приняла решение, и мне показалось неправильным... тянуть с его оглашением. Не хочу быть неблагодарной.
   По ее тону Милович сразу поняла, какой ответ приготовила Сара. Она разочарованно покачала головой, после чего вздохнула и отвела взгляд. Повисло молчание. Сара с минуту рассматривала бесстрастное выражение на лице своего ментора, пытаясь угадать, какие контраргументы сейчас подбирает Милович у себя в голове. Винтерс нужно было выиграть этот спор. Во что бы ты ни стало. Потому что если Милович не увидит смысла в ее отказе, то смысла в нем нет.
   Лаура вновь повернулась к Саре, и задала один единственный вопрос:
   - Почему?
   Почему? Почему? Почему?! Разум услужливо строил в достаточной степени вежливый ответ, который приличествовал молодому офицеру в ее положении. Но правда была другой - простой, незатейливой, шероховатой. Произносить ее вслух было постыдно, но и утаивать - бесполезно. Сара могла оставить без ответа Милович, но скрывать истинные причины от себя самой было невозможно. Даже если напиваться каждую ночь.
   Голос был чужим и хриплым:
   - Я не могу покинуть ее. Просто не могу. Мне не нужна карьера, если Ильзы не будет рядом.
   - Ты понимаешь, что не ровня ей? - тон Милович был безжалостен.
   - Да знаю я! - крикнула Сара в сердцах. Банка со стуком упала на пол. - Вы думаете, о таком вообще можно позабыть? Ильза - аристократка. У нее одна помада стоит больше, чем моя семья зарабатывает за год. Каждый раз, когда кто-то произносит фамилию "Манн", я слышу упрек. Мол, а ты-то кто, шваль подзаборная, да как у тебя духу хватает рядом с ней стоять. Но знаете что? Я вот стою, и уходить не собираюсь. Она любит меня, и мы будем вместе, пока.. пока..
   Из покрасневших глаз хлынули слезы. Сара закрыла лицо ладонями и рыдала молча, размазывая по щекам предательскую влагу. Милович стояла неподвижно, скрестив руки на груди, и не сделала ни одной попытки ее утешить, лишь протянула ей носовой платок. Сара выплакалась через несколько минут. Все так же пряча лицо, она рассказала о вечерней ссоре. Милович слушала, ни разу не перебив. К концу рассказа Сара немного успокоилась. Ее голос почти перестал дрожать.
   - Такие дела, - подытожила она, бездумно складывая и вновь разворачивая взмокший от слез платок, - Ильзе не хватает духу выбирать между мной и семьей. Ей очень удобно жить вот так, без обязательств, без конфликтов... как будто я для нее просто игрушка.
   - Ты сама знаешь, что это не так, - возразила Милович. Сара упрямо мотнула головой.
   - Ильза говорит то же самое. Но слова это только слова.
   - А что ты хочешь, чтобы она сделала?
   Сара помолчала.
   - Я не знаю. Представила меня семье.
   Милович тяжело вздохнула и покачала головой, будто имела дело с неразумным ребенком.
   - Этот разговор может разрушить ту жизнь, к которой она привыкла. Ты понимаешь? Она оттягивает этот разговор потому что знает, что стоит на кону. И если ты продолжишь на нее давить, она может испугаться и сбежать. От тебя.
   Лицо Сары посуровело.
   - Ну и пусть так. Если она выберет семью, я хотя бы получу честный ответ.
   - Послушай, - уверенно начала Милович. - Я меньше всего хочу лезть в ваши с Манн сердечные дела, но позволь дать тебе один совет. Не действуй сгоряча. Определись, чего ты хочешь от нее, и только потом ставь ей ультиматумы. И еще, попробуй пожить отдельно, хотя бы пару недель. Дай время, и ей, и себе.
   Сара согласно кивнула.
   - Спасибо, лидер, - она медленно встала на ноги. Ее била мелкая дрожь. На побитой скуле наливался краской синяк. - Еще раз прости, что подняла тебя посреди ночи... и вывалила на тебя все.
   Милович с невозмутимым видом пожала плечами, с достоинством приняв извинения.
   - Во-первых, ты никуда не пойдешь. Ложись здесь, на диване. Утром я придумаю, чем отвлечь Манн, чтобы ты могла привести себя в порядок. Во-вторых, давай отложим разговор об академии... нет-нет, - Лаура подняла руку, предупреждая возражения Сары. - Я услышала тебя, но вопрос не закрыт. Обещай, что ты обратишься ко мне вновь... если что-то изменится.
   Сара кивнула головой. Через несколько минут она уже спала, укрытая теплым пледом.

Часть третья. Звериные обычаи.

  
   Штаб Регионального командования
   Донегал
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   3 сентября 3064 года, 12:12
   6+5
  
   Референтке было за сорок. Ее лицо еще не утратило прелести, но в уголках глаз уже появилась сетка возрастных морщин. Пряди длинных каштановых волос были уложены в сложную композицию, которая оставляла открытым высокий лоб и небольшие ушки, украшенные неброскими, но со вкусом подобранными серьгами. Женщина носила жакет с глухим воротом и длинную юбку до щиколоток.
   Ее наниматель явно ценил зрелый профессионализм выше, чем цветущую, но неопытную красоту юности.
   Не удостаивая ожидающего посетителя вниманием, референтка просматривала документы из нескольких раскрытых перед ней папок, поминутно вводя данные в компьютер. Ровно в 12:15 она подняла голову и изящным жестом указала на тяжелую дверь из полированного ореха.
   - Прошу вас, герр командант. Генераллойтнант ожидает вас.
   Офицер поблагодарил ее кивком головы. Он поднялся на ноги, одернул мундир, машинально покрутил головой чтобы расправить тесный воротник форменной рубашки, и вошел в кабинет. Комната оказалась просторной, но ее обстановка не имела ни капли знаменитого лиранского лоска - рабочий стол, несколько кресел с зеленой обивкой, сейф да металлический шкаф с секретной картотекой. К предметам роскоши можно было отнести только пестрый кашемировый ковер на полу, модель звездной системы из полированной бронзы в углу, да пейзаж в золоченой рамке на боковой стене. Картина изображала яркий, сверкающий разнообразными красками закат над грядой холмов. На вкус команданта, она была несколько аляповатой.
   Лейтенант-генерал Гельмут Манн, начальник оперативного штаба Гвардии Донегала, держал у уха телефонную трубку и кивал невидимому собеседнику, споро делая пометки в блокноте. Не поднимая взгляда на щелкнувшего каблуками команданта, он указал на кресло напротив себя. Тот воспользовался приглашением.
   Генераллойтнант был небольшого роста, слегка полноват, и рано начал лысеть. В своих известных на все управление очках с роговой оправой, он больше походил на добродушного школьного учителя, чем на военного. Обманчивое впечатление. Манн проработал в высших штабах больше двадцати лет, и был известен как дотошный и въедливый аналитик, досконально знающий все аспекты штабной работы. Закончив разговор по телефону, он поднял глаза на собеседника.
   - Прошу простить за задержку. Чем могу?
   Из кожаной папки на стол выпорхнул двухстраничный список. Генерал Манн поправил очки и пробежал глазами документ.
   - На что я смотрю?
   - Это представления на офицеров из группировки, развернутой по плану "Дерзость".
   - "Дерзость?" - Манн глянул на молодого офицера поверх выпуклых линз.
   - Контрнаступление оперативной группы Адама Штайнера на территорию, удерживаемую кланом Нефритовых Соколов. Поскольку к операции привлечены... э-э-э, сторонние силы, планирование возложено на специально созданный штаб с широкими полномочиями. Расчетный день-Х - 3 октября.
   Обтекаемым термином "сторонние силы" называлось пестрое собрание соединений, включавшее 2-ю ПБК Круцисских Улан и полка "Мстителей Арчера". Общим между ними было одно: все они присягнули на верность мятежному принцу, Виктору Дэвиону, и последний год не без успеха сражались с силами лоялистов. Угроза, которую несло клановское вторжение, заставило объединиться даже непримиримых врагов.
   Генерал покивал с понимающим видом, затем потер подбородок.
   - И какое отношение ко всему этому имеет моя контора? Вопросами личного состава занимается адъютантская служба. Уж никак не оперативный отдел
   Командант прокашлялся.
   - Откровенно говоря, заместитель командующего сама настояла на этом визите. Она отказывается пускать список в дело без вашей визы. Прошу герра генераллойтнанта обратить внимание на номера 49 и 50... насколько я могу судить, причина заключается в них.
   - Рука руку моет, так? - с ухмылкой на губах генерал Манн перевернул страницу в поисках указанных строчек. Когда он нашел их, морщины на лбу собрались в складочки.
   - Так, эскадрилья "Ц", 112-е донегальское авиакрыло. Сара Винтерс и Ильза Манн, обе представлены к званию оберлейтенант. Очень интересно, - он снова глянул на младшего офицера поверх очков. На этот раз взгляд его голубых глаз был холоден. Внутренне командант порадовался, что отнесся к этому поручению серьезно, и успел изучить все сопутствующие детали. Похоже, старик просто так его не отпустит.
   - Мы что, собираемся ограбить эскадрилью сразу на двух пилотов?
   - Никак нет, герр генераллойтнант. В четырнадцатую ПБК переводят всю эскадрилью в полном составе и с вооружением. Войска оперативной группы Штайнера уже понесли серьезные потери в сражениях с кланом на Мелиссии и Чапультепеке. Средний недокомплект составляет 18%, если учитывать только подразделения мехов и АКИ, то ситуация еще печальнее. А кадровые резервы Гвардии Донегала серьезно истощены. У нас нет иного выхода, кроме ротации. Перед 14-й стоит крайне ответственная задача, а 2-я увязла в длительной и малоперспективной кампании против мятежников на Джиосаре. Вот и вся ситуация.
   - Ясно. Почему именно эта эскадрилья?
   - Из-за пилотов. "Цезарями" командует ветеран клановский войн с обширным боевым опытом против Соколов и Волков. Его послужной список, говоря откровенно, несколько экстравагантен, но гауптман-генерал Сара Штайнер лично одобрила его кандидатуру...
   Генерал Манн черствым тоном прервал объяснения.
   - Я спросил об эскадрилье, а не о командующем офицере. Извольте перейти к сути.
   - Слушаюсь. Цезари 112-го имеют впечатляющий список подтвержденных воздушных побед. В их составе три аса - оберлейтенант Штосс с пятью победами, воюет с кампании 3058 года. На Джиосаре его догнали лейтенанты Манн и Винтерс, на их счету шесть и пять побед соответственно. Мы даже организовали патриотическую кампанию в местных СМИ, используя их имена.
   Пока командант говорил, генерал Манн хмурился все сильнее. Под конец он нагнулся над столом и заговорил требовательным тоном, для наглядности постукивая по списку указательным пальцев правой руки.
   - И что, вы ожидаете что я подпишу это представление? Совершенно немыслимо. Оберлейтенант это командирское звание. Любой, кто собирается носить двойную стрелку со шпалой во ВСАЛ, должен доказать свои лидерские качества и иметь необходимую тактическую подготовку. Так было всегда, и так будет и впредь. Успехи в охоте на уток еще не делают командира.
   Командант сглотнул.
   - Возможно, если принять во внимание все обстоятельства дела... - под испытующим взглядом он осекся. Манн осведомился вкрадчивым голосом:
   - И какие особые обстоятельства усмотрела здесь ваша контора?
   - Но помилуйте, - командант потупился, отчаянно подыскивая очередную обтекаемую формулировку. Он не был новичком в лавировании среди запутанной паутины политических взаимоотношений, услуг и союзов высшего военного руководства. Откровенно говоря, ни один офицер не смог бы сделать карьеру во ВСАЛ, не имея навыков дипломата. Но сейчас происходило невероятное: начальник оперативного отдела настойчиво не желал играть по удобным для всех правилам, бескомпромиссно требуя назвать вещи своими именами. Командант сдался, и сказал то, что думал:
   - Ведь речь идет о вашей дочери.
   Лейтенант-генерал Манн прекрасно владел собой. Менее зоркий наблюдатель сказал бы, что при этих словах ни один мускул не дрогнул на его лице. И был бы прав - почти, но не совсем. Командант был внимателен, и успел заметить печать тревоги, которая на короткий миг омрачила лицо стареющего генерала. Ни один родитель не может остаться равнодушным, услышав об опасностях, которые подстерегают его дитя. Но в следующую секунду Манн овладел собой. Он заговорил уверенным тоном:
   - Поблагодарите фрау гауптман-генерала за проявленное к моей семье внимание... нет, пожалуй, я сам позвоню ей около полудня. Но принципам своим я не изменю. Моя дочь - взрослая женщина, способная выстроить карьеру без моей протекции. Она получит очередное звание на общих основаниях. И никак иначе. Мы поняли друг друга?
   - Так точно. Прошу простить за это недоразумение, герр генераллойтнант.
   Генерал коротко кивнул в знак того, что извинения приняты. Он вышел из-за стола и прошелся по кабинету, пока его собеседник собирал документы обратно в папку. Встреча явно была закончена. Развернувшись чтобы уйти, командант увидел, что генерал Манн задумчиво разглядывает яркий пейзаж на стене.
   - Как вы ее находите? - задумчиво спросил он, кивнув в сторону картины. Молодой офицер подошел ближе. Из вежливости он немного подождал с ответом, несколько секунд рассматривая узор из покрывавших полотно крупных масляных мазков.
   - Очень выразительная подача. Однако позволю себе заметить, что художник чересчур увлекся игрой света, и проявляет небрежность в технике.
   Генерал кивнул с отсутствующим видом.
   - Да, это вполне в ее духе... - заметив недоуменный взгляд, он пояснил, - это работа моей дочери. Она с детства любила рисовать, но так по настоящему этому и не научилась. Иногда я смотрю сюда и думаю: а что если она вот так видит мир? Как яркий карнавал, цветной и незапятнанный... где есть только сейчас и не будет "завтра"?
   Манн замолчал, продолжив рассматривать картину. Сквозь стекла очков было видно, как его взгляд мечется с одной части полотна на другую. Но мыслями генерал был далеко. Командант чувствовал, что его присутствие перестало быть уместным, но не уйти не решался - кто знает, как старик отреагирует, когда его отвлекут от воспоминаний. Он был так уверен, что Манн предается сантиментам, что прозвучавший вопрос застал его врасплох:
   - Так вы говорите, цезари 112-ого хорошо подходят для клановской границы?
   - Насколько это возможно, да. Хотя есть проблемы.
   - Какого рода?
   - В основном, технического. Эскадрилья летает на устаревшей технике. Вдобавок, половина их машин - легкие АКИ. Они должны были начать переоснащение в конце 3063, но прошлогодний конфликт на Аркадии спутал все планы. Вдобавок, восполнение потерь на Катиле, Далкейте и Йорке истощило наши резервы.
   - Мда. Чем бы не закончилась эта война, наша авиация превратится в груду развалин.
   Командант согласно кивнул.
   - Вот что. Пожалуй, я смогу найти для вас лишние истребители. Мой кузен глава одного из филиалов "Локхид"... я позвоню ему сегодня, и спрошу, не желает ли его кампания прислать парочку "Эйзенштурмов" установочной серии для фронтовых испытаний. Сможете позаботится, чтобы они попали по назначению?
   - Так точно, герр генераллойтнант.
   - Прекрасно. Тогда я вас больше не задерживаю.
   Офицер щелкнул каблуками и ушел прочь. Лейтенант-генерал Манн оглянулся на закрывшуюся дверь, после чего вернулся в кресло. Дела не могли ждать. В этот самый момент десятки планет по всему Федеративному содружеству уже стали ареной сражений. В одном строю с лояльными архонт-принцессе войсками вступали в бой и соединения Гвардии Донегала. В руководстве оперативного штаба нуждались сейчас полтора десятка полковых боевых командований. Нужно было вскрыть замыслы командования мятежников, и спланировать ответные действия. Приказы требовалось составить, недостачу - восполнить, и взаимодействие с дружественными войсками - организовать.
   Генерал Манн снял телефонную трубку, продолжая свой рабочий день. Он не мог позволить мыслям о дочери отвлечь его от управления огромной армией, маленькой частью которой она была.
  
   Дропшип "Хугин", класс Леопард
   Звездная система Ренрен
   Необитаемая зона
   1 октября 3064, 11:15
   6+5
  
   Космос казался унылым как никогда. Холодные огоньки звезд, молчаливо горящие в пустоте, сейчас напоминали не о многих заселенных мирах, а о бесконечной пустоте и тоске. Практически такой же, как на душе у лейтенанта Манн.
   Ильза скорчила рожу своему отражению в иллюминаторе. Отражение ответило взаимностью.
   - Фрау лойтнант?
   Она вздрогнула и развернулась на знакомый голос. У входа в каюту, наполовину просунувшись в узкий люк, в невесомости болтался сержант Вильям Хел. Новичок, только в этом году закончил Буэну. "Цезари" оказались его первым назначением. Хел был невысоким щуплым пареньком, едва отметивший свое двадцатилетие. Его можно было бы назвать смазливым, если бы не болезненная, покрытая угрями кожа.
   "Не повезло. Мог бы попасть в место поспокойнее", - равнодушно подумала Ильза.
   - Лойтнант? - снова переспросил новичок с сомнением в голосе.
   - А? Да, прости, - Ильза оторвалась от своих мыслей. - Готов?
   - Так точно.
   - Тогда пошли. Все разъясню по дороге.
   Манн двинулась по узкому коридору, тянущегося вдоль корпуса дропшипа, хватаясь за отполированный многими экипажами поручень.
   Центральный коридор, что тянулся вдоль всего корпуса дропшипа, был таким узким, что в нем едва могли разминуться два человека в скафандрах. Вернее могли бы, не будь изрядная его часть забита оборудованием и припасами. Принайтованые к стенам ящики с дополнительным грузом занимали каждый доступный кубический метр пространства, оставляя экипажу минимум свободного места.
   К счастью, невесомость несколько упрощала передвижения. Можно было оттолкнуться ногами и скользить по коридору в горизонтальном положении, для страховки держась за протянутый по стенам поручень. Ильза быстро добралась до дальнего конца коридора, где размещалась раздевалка для пилотов. Напротив, по старой флотской традиции, находился гальюн.
   Узкая дверь с лязгом отъехала в сторону и девушка протиснулась внутрь. Вильям влетел в комнату следом и закрыл за ними дверь. Обстановка раздевалки ограничивалась шестью шкафчиками грязно-серого цвета. Почти как на земле, вот только места раз в пять меньше.
   - Вперед. - Она кивнула на шкафчик с фамилией "Хел", увидев, что парень застыл в нерешительности.
   - Это... ну...
   - А, да, раздевалка общая. По правилам, где-то то есть раздвижная ширма, но от нее больше мороки, чем пользы. Так что привыкай. - Девушка начала расстегивать пуговицы на рубашке.
   К удивлению Ильзы, ей самой удалось привыкнуть к новой раздевалке достаточно быстро. Она не испытывала никаких эмоций, когда обнажалась перед сослуживцами или видела их наготу. Скорее всего, благодарить за это следовало частые занятия по рисованию обнаженной натуры в последних классах школы. Особых успехов в анатомии она все же не достигла, но теперь удивить Манн чьей-то тощей задницей было весьма сложно.
   К несчастью, на борту находящегося в невесомости корабля, стыдливость была далеко не единственной трудностью. Как и все сертифицированные пилоты, Ильза прошла курс обучения действиям при нулевой гравитации, но облачение в "слоновий костюм" в таких условиях всегда превращалось в выматывающее приключение. Стоило достать из шкафчика гермокостюм, как он зажил собственной жизнью, затрепыхался и попытался ускользнуть. Залезать вовнутрь летного скафандра без точки опоры было все равно что пытаться оседлать пьяную гориллу.
   Новичок в углу кряхтел, шипел и ругался сквозь зубы. Дела у него шли не лучше. Наконец, после продолжительной борьбы, обмундирование было побеждено. Ильза критично осмотрела себя и сержанта, проверила герметизацию шлема и удовлетворенно кивнула:
   - Пошли.
   Раздевалку они покинули через люк-лаз, который вел на нижнюю палубу дропшипа. Дропшипы класса "Леопарда" были небольшими и очень тесными, так что никаких лифтов в них не предполагалось . Спускаться приходилось по старинке, по двухметровой стальной трубе с помощью лесенки. Сделать это в "слоновьем костюме" было непросто даже при нулевом тяготении. В бою, когда дропшип будет активно маневрировать с ускорениями, спуск по шахте грозил переломать все кости.
   Нижнюю палубу занимали шесть пусковых боксов, одновременно служивших ангарами и ремонтными площадками. В каждом из них помещался один АКИ, так что полнокровная эскадрилья целиком - но без всякого комфорта - помещалась на одном "Леопарде". Хел свернул в первый ангар справа, а Ильзе пришлось повторить весь путь вдоль корпуса дропшипа, только теперь в обратную сторону. В дальнем правом боксе стоял выделенный ей АКИ. Машина была так велика, что едва помещалась в ангар. При одном взгляде она оставляла неизгладимое впечатление. Мощнейший сверхлегкий реактор с форсажной камерой и дополнительными маневровыми двигателями в толще крыла. Десятки тонн встроенного вооружения. Толстая броня покрывала весь фюзеляж, от носового обтекателя до законцовок массивных треугольных крыльев. 95-тонный "Эйзенштурм" был не просто новейшим аэрокосмическим истребителем, но и символом достижений лиранской инженерной, мысли. Настоящий гимн технологического превосходства, воплотившийся в смертоносную комбинацию электроники, атомного пламени и металла.
   Два "Эйзенштурма" прибыли в эскадрилью три недели назад. Цезари набросились на новые машины как голодные дети на сладости, но им очень долго не предоставлялось случая опробовать их в полете. Их новая часть, 373-е донегальское авиакрыло, спешно погрузилось на дропшипы и присоединилось к флоту вторжения, который скрытно собирался на окраине оккупированного кланами сектора. Учебные полеты были запрещены: десантные суда несли на борту ограниченные запасы топлива, и каждую каплю жидкого водорода берегли для будущих боев. Изучать "Эйзенштурмы" пришлось теоретически, по летным руководствам и спецификациям.
   С одной стороны, возможности новых машин поражали воображение. 95-тонный "Эйзенштурм" был защищен намного лучше, чем традиционные для Альянса, но быстро устаревающие 90-тонные "Чиппевы". При этом из-за применения новых технологий он превосходил "Чиппеву" по тяговооруженности. Вооружение машин тоже было очень мощным, с упором на дальнобойные орудия, а новая прицельна система позволяла отслеживать и обстреливать цели на удалении в несколько километров. Вдобавок, "Эйзенштурмы" были первыми настоящими омни-истребителями, которые стали производиться для ВСАЛ. Полезная загрузка на этих АКИ монтировалась в легкосъемные модули - омни-поды, что позволяло менять конфигурацию вооружения под конкретную боевую задачу. Теоретически. На практике с машинами прибыло ограниченное количество омни-подов, так что выбирать цезарям было особо не из чего.
   К этой бочке меда примешивалась весьма внушительная ложка дегтя: "Эйзенштурмы" были такими новыми, что еще не прошли полный цикл полевых испытаний. Любой из сверхсовременных компонентов в их металлических потрохах мог отказать в самый неподходящий момент, а техники эскадрильи еще плохо понимали, как следует их чинить. Новые птички были еще и баснословно дорогими - на деньги, что была потрачена на производство этой пары, можно было с легкостью оснастить пару средних эскадрилий. А еще... "Боже, ну какой же он сундук!" - думала Ильза, забираясь в кокпит. "Наверняка тяжелый и неповоротливый."
   Сопроводительное письмо намекало, что "Эйзенштурмы", вкупе с наилучшими пожеланиями, предназначаются "новым героиням Альянса". Фостер спорить не стал. Винтерс ужасно обрадовалась, и выбрала себе вторую из поступивших машин - та несла тяжелый гаусс в фюзеляже и по паре больших лазеров в каждом крыле. А вот Ильза энтузиазма подруги не разделяла. Она слишком любила свой "Центурион" и не хотела менять скоростную машину на неповоротливый сверхтяжелый АКИ. В итоге новый истребитель достался Штоссу.
   Вчера флот наконец-то получил приказы. Из-за секретности летчикам пока не сообщали подробностей, и конкретная цель пока оставалась неизвестной. Это было неважно. Слухи распространялись по кораблям быстрее, чем блохи по бараку, и последний бортстрелок знал, что оперативная группа Штайнера идет на занятую кланами территорию. В недалеком будущем их ждал тяжелый бой. Авиакрыло объявило полную готовность, и даже разрешило потратить часть топлива на учебные нужды. Во время второй вахты новые "Эйзенштурмы" опробовали Винтерс и Штосс. Сейчас настала очередь Ильзы.
   Фонарь из толстого бронестекла бесшумно закрылся, и тут же с легким шипением заработали насосы герметизации. Изнутри "Эйзенштурм" выглядел так же внушительно, как и снаружи. Электронные табло вместо шкал и счетчиков, три широкоформатных монитора для карт и отслеживания обстановки через любой канал сенсоров, новая система прицеливания - и все кругом новое, блестящее, без единой царапинки. Девушка принялась неспешно запускать истребитель. Приборы ожили, стекло кокпита запестрело привычными маркерами.
   "Как там позывной новенького? Да, точно - "Пескарь". Шкипер долго не раздумывал. Интересно, понимает ли новичок, что его окрестили щукозаменителем?"
   - Пескарь, это Малявка. Доложи состояние.
   - Принято. - она услышала чуть взволнованный голос сержанта. - Все системы в порядке, ангар открыт. Могу стартовать по вашей команде.
   - Принято. Отчаливай по готовности, я сразу за тобой.
   Истребитель был полностью готов к вылету. Ильза откинулась в кресле и расслабилась, слушая переговоры Пескаря с дежурным офицером на мостике. Вывод "Эйзенштурма" с его размахом крыльев и чувствительной инерцией из пускового бокса был непростой задачей, но Хел справился с ней без особых проблем.
   - Это Пескарь, отчалил успешно!
   - Отлично, держись в десяти тысячах от Цербера-2. Я сейчас буду.
   Ильза вызвала дежурного офицера и запросила взлет. Бронированные створки ангара дрогнули и раздались в стороны, открывая открывая взгляду яркую россыпь звезд. Она вывела АКИ аккуратно, пользуясь минимумом тяги. Сейчас не время для лихачества. Машина непривычная, а столкновение при запуске грозило погубить не только ее истребитель, но и серьезно повредить дропшип.
   Истребитель разгонялся медленно, словно нехотя. Уже сейчас Ильза ощущала, как сильно влияет на пилотаж огромная разница в массе между ее "Центурионом" и этим гигантом. Легкие АКИ отходили от носителя мгновенно, как прыгающие кузнечики - или, как сказал бы Руббер, блохи. "Эйзенштурм" отваливал величественно и с достоинством. И очень медленно. Не выдержав, Ильза прибавила тяги.
   - Это Малявка, отчалила успешно. - доложила она на мостик. - Пескарь, давай в строй.
   "Хугин" остался позади. Вместе со своими систершипами он был пристыкован к причальному кольцу громадного корабля-носителя класса "Стар Лорд". Его солнечный парус был развернут - джампшип заряжал батареи, накапливая энергию для межзвездного прыжка. Вокруг насколько хватало глаз, располагались корабли лиранской эскадры. Ближние можно было рассмотреть невооруженным глазом, дальние выглядели как крупные сверкающие огни. Радар фиксировал все новые и новые объекты, патрулирующие АКИ и шлейфы космического мусора, который лиранские корабли обильно сбрасывали в пространство.
   Ильза оглянулась назад. Ее ведомый пристроился сзади и уверенно держался у нее на хвосте. Пара летела подальше от эскадры, в незанятую пустоту - для пробного полета требовалась свобода маневра. Убедившись, что что космос достаточно чист, и они не рискуют врезаться в какой-нибудь приводной маяк, лейтенант скомандовала:
   - Пескарь, разгоняемся до боевой по моей команде. Я буду крутится, а ты попробуй удержаться на хвосте. Если возникнут проблемы, или вдруг потеряешь ориентировку - сразу докладывай. Ясно?
   - Так точно, фрау лойтнант.
   "Давай посмотрим, на что ты способен, сундук!" Ильза разогнала истребитель и резко дернула ручку, посылая машину в правый разворот.
  
   Дропшип "Хугин", класс Леопард
   Звездная система Ренрен
   Необитаемая зона
   2 октября, 16:40
   6+5
  
   В обычных условиях организовать свободный вечер одновременно для себя и для Сары не представляло особой сложности. Иное дело на борту корабля. По слухам, флот активно готовился к прыжку и уже начал сворачивать зарядные паруса, так что времени оставалось все меньше. В любой момент могли объявить постоянные дежурства в кокпитах, и тогда свободного времени не останется вовсе.
   Ильзе позарез нужно было это свидание. Им с Сарой нужно было поговорить. Слишком многое оставалось невысказанным.
   Еще месяц назад она никогда бы не пошла с такой просьбой к Фостеру. Но сейчас время утекало сквозь пальцы, так что и выбирать особо не приходилось. К ее удивлению, гауптман отнесся к просьбе с пониманием. После недолгих уговоров он освободил от дежурств Ильзу и заочно - Сару до конца суток, буркнув что-то вроде "потом отработаете".
   Каюта Ильзы располагалась на корме дропшипа, крайняя в ряду таких же тесных каморок, предназначенных для размещения персонала летной палубы - пилотов и техников. Одной стеной каюта соседствовала с жилищем Штосса. С другой стороны за переборкой размещались топливные баки. Между ними оставалось помещение площадью неполных четыре квадратных метра. Убирающая в стену койка, она же стул, складной столик да снабженный заслонкой иллюминатор. Скудная обстановка из стали и пластика не слишком способствовала романтике, но выбирать не приходилось. Ильза подумала и приглушила свет. Это не слишком добавило уюта, но по крайней мере полутьма скрыла царапины и пятна намертво въевшейся ржавчины, что обильно украшали стены.
   Гордостью Ильзы был букет из бумажных цветов, на который она потратила полночи. Она надежно прикрепила клейкой лентой каждый стебель, чтобы цветы не разлетелись в невесомости. Букет стоял в баночке, водруженной на почетное место посреди стола.
   Ильза была не прочь раздобыть и алкоголь, но тут ее возможности были серьезно ограничены. Даже Фостер страдал от жестокой экономии из-за затянувшегося дрейфа на точке рандеву. Так что ужин ограничивался какао из термоса и печеньем из пайка.
   Приготовления были закончены. Осталось всего одно: подойти к каюте Сары и позвать ее. Но Ильзе было страшно. Она десять минут кряду висела у выхода, и все не отваживалась идти, вместо этого все прокручивая в голове разные варианты следующих событий. В ее воображении разговор всякий раз заканчивался одинаково: Сара равнодушно отворачивалась и запирала дверь.
   Набравшись храбрости, Ильза решилась. От каюты лейтенанта Винтерс ее отделяли меньше десяти метров. Девушка медленно плыла вперед по пустому коридору, но даже невесомость не могла сделать эту дорогу бесконечной. В глубине души теплилась надежда, что Сара куда-то отлучилась, и потому разговора не случится. Ильза ненавидела себя за это.
   Не оставляя времени на дополнительные раздумья. Ильза постучала в дверь. Пожалуй, вышло слишком резко. Последующая тишина показалась ей вечностью.
   - Да? - осведомились Сара из-за двери.
   - Это я, - голос Манн почти не дрожал, - не выйдешь?
   Пауза.
   - Подожди, я оденусь.
   Ильза осторожно выдохнула. Со времени размолвки на Джиосаре они мало общались с Сарой иначе как по службе. Временами казалось, что подруга потеряла к ней всякий интерес. Или, может быть, выжидала? Ильза терялась в мучительных догадках - вся ситуация была для нее в новинку, и она не знала как подруга будет реагировать. Оставалось только попытаться все исправить... И девушка готова была хоть продать черту душу, чтобы у нее сегодня все получилось.
   Дверь приоткрылась. Наружу выплыла Сара в накинутом прямо на майку сером кителе.
   - Привет.
   - Привет, - Ильза робко улыбнулась, - пойдем ко мне?
   - Хм, к тебе... - брюнетка осеклась, но потом кивнула. - Пойдем, все равно шкипер сказал, что я сегодня могу быть свободна.
   - Я знаю, - не смогла удержаться Ильза.
   - О! Так это твоих рук дело? Вот уже не думала. - Сара удивленно вскинула бровь. Они неспешно двигались по коридору, рядом, рука об руку. Ильза несколько раз, якобы невзначай, касалась плеча подруги. Перед дверью в свою каюту она посторонилась и пропустила Сару вперед, после чего влетела вовнутрь сама и защелкнула замок на двери. Вряд ли сегодня у нее будут посетители, но предосторожность не помешает.
   - Ух ты! Какие красивые цветы! - В голосе Сары читалось неприкрытое восхищение.
   - Приглушенный свет скрадывает недостатки. Но спасибо, - Ильза рассмеялась, отчего почувствовала себя немного увереннее. - Располагайся где-нибудь. То есть, на койке.
   - Да, прямо-таки уют. - Брюнетка дотянулась до поручня, приземлилась на кровать и ловко пристегнулась к ней страховочной лентой. Ильза расположилась напротив, усевшись на уголок столика. Чтобы не взлететь и не начать дрейфовать по комнате, ей пришлось зацепиться ногами за ножку стола.
   - Какао, - предложила Ильза, вынимая термос из магнитных захватов на стене. - Извини, ничего крепче не нашлось. Зато оно горячее.
   - Пойдет. - Сара приняла сосуд из ее рук. - С чего вдруг такое внимание?
   - Я скучаю без тебя, - честно призналась Ильза. Не без труда ей удалось вернуть легкомысленную улыбку на лицо. - Так что позволь за тобой поухаживать, ладно? На один вечер.
   - Ммм... Звучит заманчиво, право слово. Вот только в невесомости это бессмысленно. Даже чашку не поднести.
   - Что поделать, - Ильза развела руками. - У меня есть печенье. Хочешь, я могу тебя покормить.
   - Пожалуй, не стоит. - усмехнулась Сара. - Я думала, ты собираешься быть горничной, а не нянькой.
   - В этом мне с тобой не тягаться.
   - Вот именно!.. Постой, что ты имеешь в виду?
   - Ну как же. - Ильзу уже разбирал смех, - Сама говорила, что мой вид убивает весь настрой. А вот если тебя нарядить в юбку, передник и чулки, и в таком виде отправить залезать наверх, в кокпит... Держу пари, такой вид оценит вся эскадрилья.
   - Ах ты!..
   ...Сара и Ильза проговорили целый час. Их увлек вихрь былых воспоминаний. Стоило вспомнить один случай, как за ним тянулись все новые общие истории, которые они пережили вместе. Ильза не смогла бы объяснить, как вышло что ее голова в конце-концов оказалась на коленях у Сары, и подруга снова, как и в старые времена, гладила ее шелковистые волосы. В каюте была тишина, но сейчас она не тяготила. Ильза наслаждалась ей.
   - Спасибо. Я никак не могла решиться. - Тихо проговорила Сара. Голос ее слегка дрожал. Потом Винтерс вдруг напряглась и отодвинулась прочь, насколько позволяла это сделать страховка. Ильза удивленно повернулась к ней.
   - Что случилось?..
   - Ильза, нам надо поговорить. О будущем. Нельзя вечно откладывать этот разговор. Я знаю, я пробовала... - Сара сокрушенно вздохнула и продолжила говорить. - Знаешь, мы ведь с тобой офицеры Альянса. Мы закончили академию и приняли присягу, а предполагает, что мы, в некотором роде, взрослые люди. А взрослые люди могут решать сами за себя. Понимаешь, к чему я клоню?
   Ильза медленно кивнула. Она снова почувствовала на сердце ледяную лапу страха. Очень хотелось просто снова устроится у Сары на коленях.
   - Да, я понимаю, - ее голос прозвучал глухо. - Но что же мне делать? Я не могу справится с этим сама.
   - Я всегда буду рядом. Но мне нужно знать, что я не просто игрушка для тебя, понимаешь?
   - Угу.
   - Послушай. Я сейчас скажу жестокие вещи, но постарайся меня понять... пожалуйста. - Винтерс тяжело вздохнула. -- Ильза, ты ведешь себя как ребенок. Что на земле, что в воздухе. И если АКИ, действительно можно назвать твоей игрушкой, то я от такой роли откажусь.
   - Сама-то не старше меня... - буркнула в ответ Манн.
   - Но я не говорила, что ты мне не нужна! - запоздало Сара поняла, что ее раздражение все-таки вырвалось наружу.
   - Я тоже... Я люблю тебя.
   - Ильза, дай мне сказать. Мне надоело прятаться. Не хочу больше делать вид, что я просто школьный товарищ, "которая хорошо влияет на нашу Ильзу". Я хочу быть рядом с тобой, открыто и не таясь. И плевать я хотела, что там думает твоя семья.
   - Зачем ты заставляешь меня выбирать!? Почему надо ставить вопрос вот так!? - в глазах Ильзы заблестели слезы.
   Сара покачала головой:
   - Потому что ты сама не можешь на это решиться. Слишком боишься отца. Хотя ты ведь даже не знаешь, как он к этому отнесется.
   - Догадываюсь...
   - И неужели из-за этих догадок ты готова опустить руки? Сдаешься просто так? Черт возьми, Ильза! Я больше не собираюсь отступать.
   - Тебе легко говорить, милая. Мне приходится думать о репутации семьи, и мне есть, что терять. Извини, но это правда.
   Сара приняла упрек с достоинством, и лишь покачала головой.
   - Это не так. Мы обе рискуем одинаково. Ты можешь потерять меня, а я тебя.
   Ильза надолго задумалась. Она никогда не была особо близка с отцом. Во времена ее детства тот целыми сутками пропадал на службе. Даже когда он все-таки был дома, и обедал за одним столом с женой и дочерью, их беседы редко переходили на какие-то личные темы. Генерал Манн любил Ильзу всем сердцем, хоть и редко показывал это. А дочка безмерно уважала отца, и привыкла беспрекословно подчинятся авторитету этого собранного, вечно серьезного человека. Изменилось ли что-нибудь за те годы, что Ильза провела вдали от дома? Копаясь в прошлом ответ не найти.
   Ильза очнулась от размышлений. Сара уже некоторое время с интересном смотрела на нее.
   - Пусть будет так, - Ильза неуверенно кивнула. - Мне страшно, но я готова попробовать. Рассказать отцу.
   - Напишешь ему?
   - Да, так и сделаю.
   - Пожалуйста, только не...
   - Да, напишу. Завтра ты увидишь это письмо. - Ильза посмотрела в карие глаза подруги и уверенно добавила. - Обещаю.
  

***

  
   В последний раз война приходила на Черноземье пятнадцать лет назад. Целая галактика Нефритовых Соколов атаковала потрепанные войска защитников, и спустя всего тридцать часов планета стала собственностью клана. Остатки бронетанковых батальонов и последние оставшиеся на ходу мехи 17-ой ПБК Рейнджеров Скаи отступили к планетарному космопорту, где и приняли свой последний бой. Рейнджеры устроили оборонительные позиции среди терминалов и разгрузочных площадок. Они сражались умело и с отчаянной решимостью.
   Рейнджеры смогли задержать Соколов на час. Клановские омнимехи задействовали свой устрашающий арсенал, и в ходе боя космопорт оказался полностью разрушен. Клан не стал его восстанавливать. Нефритовые Соколы построили новые пусковые площадки вблизи своих оккупационных баз, оставив развалины старого космопорта в качестве памятника собственной ярости - и как предупреждение недовольным. Здания стояли заброшенными, их стены были покрыты оспинами от шрапнели и зияли пробоинами. На потрескавшейся под поступью штурмовых мехов бетонке гнили сожженные танки. Полем боя теперь владели запустение, пыль и ржавчина. Люди сторонились этого места.
   Прошло пятнадцать лет, и руины старого космопорта вновь увидели солдат. Посреди холодной и безлунной октябрьской ночи здесь приземлилось несколько дропшипов с десантом на борту. Два лэнса легких разведывательных мехов прочесали посадочное поле и организовали внешний периметр. Одновременно с этим полторы роты лиранских бронепехотинцев, оснащенных вперемешку новыми "Фенрирами" и уже устаревающими "Слотами" и "Инфильтраторами Мк.1" зачищали здания. Ни мехи, ни бронепехота не ожидали сопротивления, и не встретили его. Развалины космопорта не охранял ни один клановский солдат.
   Проверив местность и организовав оборонительный периметр, десант приступил ко второй фазе. На старом посадочном поле развернули сеть измерительных сенсоров. Каждая из посадочных ферм для дропшипов была тщательно осмотрена и сфотографирована. Эти данные передавали на орбиту флотским аналитикам, которые в режиме реального времени оценивали посадочные площади и выбирали место для приземления каждого из десятков дропшипов, несущих главные силы вторжения. В соответствии с указаниями аналитиков, на летном поле размещали навигационные маяки. Каждый такой маяк выпускал сигнал определенной частоты, помечая траекторию снижения для своего десантного корабля.
   Когда последний маяк был установлен, над Черноземьем уже занимался рассвет. Приготовления заняли несколько часов, но это время окупилось с лихвой. Двадцать семь дропшипов десантного флота одновременно встали на курс и начали спуск, сохраняя плотный оборонительный строй. Среди них были корабли всех форм и размеров, от стремительных аэродинамических "Клэйморов", до пузатых "Юнионов", "Оверлордов" и "Мамонтов". Флот сошел с низкой орбиты и вошел в зону турбулентности в верхних слоях атмосферы.
   Дропшипы снижались в огненном облаке. Гравитационное поле и возрастающие аэродинамические нагрузки все сильнее сотрясали их корпуса. Строй кораблей был таким плотным, что два соседних дропшипа иногда разделяли всего несколько сотен метров. Без направляющих сигналов с земли весь конвой неминуемо бы распался на составные части, которые никак не получилось бы собрать вновь. Однако наземные маяки исправно указывали посадочную траекторию каждому кораблю, и потому главные силы вторжения опускались на Черноземье единой строем, где каждый дропшип прикрывал соседние огнем своих бортовых орудий.
   На борту десантного флота готовились к бою главные силы оперативной группы генерала Штайнера. Их основу составляли части 14-й ПБК Гвардии Донегала, усиленные элементами 15-го полка Гвардии Арктура и 9-го лиранского регулярного. Всего в распоряжении генерала Штайнера оказалось почти две сотни мехов и четыре полка танков и пехоты. Разведка докладывала, что планету обороняет 3-й Соколиный Когтистый кластер - его точный состав был неизвестен, но вряд ли превышал эквивалент двух батальонов Внутренней сферы.
   Было ранее утро 3 октября 3064 года, день-Х. Операция "Дерзость" началась.
  
   Дропшип "Хугин", класс Леопард
   Звездная система Черноземья
   Оккупационная зона клана Нефритового Сокола
   3 октября, 05:00, День-Х
   6+5
  
   День-Х был расписан по минутам, как сложная пьеса, в которой каждый капитан, коммедор и пилот на борту десантного флота знали свои роли. План высадки увязывал действия множества исполнителей, десятков дропшипов различных классов, трех авиакрыльев с их штабами и полусотней подчиненных АКИ. План был подробным, предельно недвусмысленным, и не допускал отсебятины. Для штаба генерала Штайнера это был единственный способ обеспечить управляемую высадку.
   Для прыжка в систему флот воспользовался пиратской точкой, расположенной в зоне гравитационного равновесия между Черноземьем ее единственной луной. Войска окажутся на поверхности планеты меньше, чем за три часа. За такое незначительное время даже клановский гарнизон не успеет отреагировать, и потому атакующие сохранят элемент внезапности и инициативу. Судьбу планеты решит прямое столкновение главных сил, в котором на стороне войск Альянса будет подавляющее численное преимущество. Победа на Черноземье должна быть завоевана в течение двух-трех дней, она будет быстрой и сокрушительной. Таков был план.
   Полет к планете оказался коротким, но был сопряжен с трудностями. Работающие двигатели "Хугина" создавали тягу, направленную вдоль продольной оси корабля, и на борту появилась гравитация - направленная, к сожалению, в противоположном направлении. Стены кают превратились в полы, а длинные коридоры стали шахтами, перемещаться по которым можно было только с помощью поручней. Нехитрый интерьер внутренних помещений можно было легко переставить, а груз и оборудование были надежно закреплены, так что корабль и его экипаж восприняли перемену обстановки без всяких трудностей.
   Пилоты справлялись хуже. Ильза закуталась в спальный мешок и подтянула колени к подбородку. Она накрылась с головой, чтобы не видеть переменивших свое привычное положение стен каюты. Мозг отказывался воспринимать новый пол как надежную опору. Тяготение безжалостно мяло ее желудок. Девушка ничего не еда со вчерашнего дня, но все равно боролась с тошнотой. За закрытой дверью каюты по стенам колотили сапоги техников, которые бодро сновали туда-сюда по вертикальному осевому коридору. В другое время Ильза удивилась бы такой ловкости, но сейчас ей было так плохо, что она не могла думать ни о чем другом.
   К счастью, пытка скоро закончилась. Через полтора часа ускорения дропшипы вышли на орбиту Черноземья и временно заглушили двигатели. Нужно было дождаться отстающих, собрать весь флот в единый большой конвой, и дать время навигаторам на планирование посадочных траекторий. План предусматривал для этого часовую задержку. Эскадрилье "Цезарь" 373-го авиакрыла это дало возможность потуже завязать метафорические шнурки. Не было нужды в суете, беготне и воющих тревожных сиренах. Пока техники в пусковых боксах проводили предполетную проверку, пилоты по одному спокойно переодевались в раздевалке. Торопиться не было необходимости: до взлета оставалось достаточно времени.
   Они собирались в нижнем коридоре у пусковых боксов. Оба сержанта, Руббер и Хел уже были здесь. Руббер выглядел настоящим великаном. "Слоновий костюм" еще увеличивал его и без того громадные рост и ширину, так что даже громоздкие сапоги со встроенной аппаратурой на нем выглядели соразмерно. Увидев Ильзу, он радостно оскалился:
   - Осмелюсь доложить, завтрак явно не пошел тебе впрок, лойтнант. Ты сегодня выглядишь зеленее обычного.
   - Руби, отстань, - Ильза махнула рукой на попытку отшутиться в ответ. Ей все еще было нехорошо. - Вы-то как?
   - Великолепно. Взгляд бравый, грудь колесом, а если блюем, так за углом и чтоб никто не видел. Верно я говорю, новичок?
   При этих словах Руббер толкнул Хела плечом. На борту была невесомость, и этот толчок отбросил бы новичка к дальней стене, если бы тот не успел схватиться за поручень. При этом он потерял шлем, который до того держал на сгибе локтя.
   - Нельзя ли поаккуратнее? - с хмурым видом огрызнулся Хел. Он еще не привык к порядкам, что царили у цезарей, и сейчас явно не знал как реагировать. Выпущенный шлем медленно парил по коридору, вращаясь вокруг оси. Со второй попытки Хел поймал его.
   - Не кисни. Невесомость скоро закончится. Через два часа все окажемся на твердой земле, так или иначе.
   - Что-то ты подозрительно веселый сегодня, - сказала Ильза. Она сменила тон на более официальный. - Напоминаю, сегодня летим двумя тройками. Тяжелые внизу, мы с вами сверху в прикрытии. Хел, ты держишься за мной. Чтобы не случилось, не теряй из виду мой хвост. Атаковать будем все разом. Если на кого насядут - Руби прикрывает наши шесть, мы следим за ним. Маневр и контратака. Всем все понятно?
   - Так точно, фрау лойтнант, - отозвался Хел. Руббер просто кивнул и улыбнулся. Мол, не переживай, все будет хорошо.
   Остальные цезари стояли неподалеку. Штосс с безразличной миной рассматривал кончики ногтей. Как всегда, он играл на публику и всячески демонстрировал невозмутимость. Фостер и Винтерс вполголоса обсуждали карточку радиопозывных. Ильза направилась к ним.
   - Я украду Бесовку на пару слов, шкипер?
   - Валяй.
   Сара выглядела сосредоточенной. Чтобы ее черные волосы не лезли в глаза, она стянула их резинкой на затылке. Хвост вышел немного неровным и съехал набок. Ильзе хотелось исправить прическу подруги, но сейчас, на глазах сослуживцев, этот казалось очень неуместным.
   - Ты плохо выглядишь, - отметила Сара.
   - Мне все об этом говорят, - беспокойство в глазах подруги не исчезло, и Ильза поспешила улыбнуться. - Не беспокойся. Все будет хорошо.
   - Конечно будет. Просто не может быть иначе.
   - У меня есть для тебя кое-что, - Ильза достала небольшой голодиск и осторожно положила его в нагрудный карман комбинезона подруги.
   - Что это?
   - Обещанное. Я написала письмо отцу. Там вся наша история, моя и твоя. Я ничего не скрывала. Хочу, чтобы оно было у тебя.
   Сара ответила удивленным взглядом. Ильза снова улыбнулась, на этот раз искренне - так легко стало у нее на душе. Впервые за последние месяцы она без страха смотрела в будущее.
   - Отправишь его когда захочешь, любимая. Доверяю это тебе.
   - Ты уверена?
   - Совершенно. Ты понимаешь? Я больше не боюсь.
   Сара кивнула и застегнула нагрудный карман с диском. Ладони девушек встретились. Ильзе показалось, что она чувствует тепло пальцев даже сквозь перчатки гермокостюма. Она послала приличия к черту и потянулась вперед, к призывно раскрытым губам подруги, но тут Фостер громко кашлянул за спиной.
   - Время, котятки. Пора немного полетать.
  
   В небе над северным полушарием
   Черноземье
   Оккупационная зона клана Нефритового Сокола
   3 октября, 07:12, День-Х
   6+5
  
   Вариометр, радар, тяга двигателя, осмотреться по сторонам, альтиметр. Раз за разом Сара повторяла эту цепочку из рутинных проверок. Пока ей на глаза не попалось ничего необычного или опасного. Приборная панель "Эйзенштурма" была организована несколько иначе, чем в "Центурионе", но Саре нравились изменения. Показания альтиметра здесь выводились на широкий жидкокристаллический дисплей с подсветкой, и чтобы рассмотреть их не нужно было напрягать глаза, как это приходилось делать со старым механическим табло. Сара давно поджидала круглую цифру в "50 000", но в нужный момент ведущая "Чиппева" вдруг дала чуть более резкий поворот на крыло. Сара повторила маневр и скосила глаза, но табло уже показывало "49 961". Она чертыхнулась и стала ждать сорока тысяч.
   Все небо заполонила армада десантных кораблей. Дропшипы балансировали на огненных факелах и медленно снижались. Раздутые яйцеобразные корпуса сверкали на солнце как лакированные елочные игрушки. Сферические большегрузы, вроде "Эскалибуров" и "Оверлордов", держались в центре конвоя, их окружали более легкие "Юнионы" и "Интрудеры". Аэродинамичекие "Клейморы" и "Леопарды" снижались во внешних рядах, а вокруг них, выписывая спирали и восьмерки, летали патрулирующие АКИ.
   В состав сил вторжения на Черноземье входило без малого три авиакрыла истребителей, и каждый из них сейчас находился в воздухе. Перед глазами Сары пролетал весь лиранский аэрокосмический арсенал. Шестерка цезарей тоже была здесь. Впервые после атаки на Грюн вся эскадрилья летела в одном строю. Правда, с той поры кое-что успело измениться.
   Фостер отказался от пар и впервые не стал смешивать легкие и тяжелые машины между собой. Командирская "Чиппева" вела за собой звено из обоих "Эйзенштурмов", которые пилотировали Винтерс и Штосс. На километр выше вертелось легкое звено из двух "Центурионов" и "Зейдлица". И конечно, вел его самый опытный пилот из всей троицы. Ильза Манн, с ее шестью заслуженными абшуссбалкенами.
   - Всем цезарям, это Голиаф. Сохранять строй, сохранять скорость. Челноки выходят на последний отрезок траектории.
   Ни шуток, ни острот. Даже по тону, которым было отдано распоряжение было понятно, что Фостер нервничает. На вчерашний брифинг гауптман появился чисто выбритым и совершенно трезвым, более того - он оставил свою любимую кожаную летную куртку, и был одет в серую полевую форму. За полтора года службы это был первый раз, когда шкипер принял облик, приличествующий лиранскому офицеру. И честно говоря, подтянутый Фостер, ровным голосом излагающий детали будущей миссии, напугал Сару до колик. "Кланы никогда не упустят шанса подраться, - сказал шкипер напоследок, - поэтому никому не расслабляться до самой последней секунды. Чего бы вы ни ожидали, в действительности будет хуже. Намного хуже".
   Потому Сара вздрогнула, заметив, как на экране ее радара появляется яркая многолучевая засветка. Пятно с размытыми краями начало распространятся из центра, и за пару секунд охватило все засечки от кружащихся вокруг истребителей и дропшипов. Монитор хрустел и мигал. Сара переключилась на ИК-сенсоры, потом на фокусированную фронтальную РЛС, но везде ее ждала одна и та же картина. Она с трудом проглотила слизкий комок в горле.
   - Э-э-э, Голиаф, это Бесовка. Кажется, у меня неполадки с сенсорами. Ничего не регистрирую, ни в каком спектре.
   - Ифрит, у меня тоже самое, - коротко отрубил Штосс. Робкая надежда свалить все на неполадки новых "Эйзенштурмов" тут же оказалось похоронена переговорами на общем канале. Пилоты других эскадрилий встревоженными голосами докладывали о похожих проблемах. Командиры перекрикивали гвалт, пытаясь восстановить порядок.
   Фостер молчал, направив "Чиппеву" в очередной разворот.
   - Цезари, слушай меня, - зазвучал по трансляции возбужденный голос Ильзы. - Сенсоры глушат. Всем машинам, переключаемся на оптический канал. Ищем угрозу, что угодно подозрительное в небе.
   Прозвучали подтверждения. Сара вывела изображения внешних камер на главный монитор, и почти сразу в сердцах выругалась. Строй лиранский АКИ ломался, истребители срывались со своих курсов и начинали кружить без всякого порядка, как рой разъяренных ос. Общий канал гудел от выкриков. Дропшипы сохранили строй и продолжили спуск, но их огромные корпуса и шлейфы раскаленных газов, вырывающиеся из дюз, заслоняли значительную часть неба. Сара щелкала увеличением, пытаясь разглядеть спокойные участки, но толку от этого было немного.
   Вдруг все переговоры на общей частоте потонули в нарастающем белом шуме, который потом заглушила серия громких щелчков. Сара вздрогнула как от удара. Радио автоматически меняло заглушаемые частоты, но на какой бы канал оно не не переключалось, везде слышалась только дикая какафония из паразитных звуков. Без связи порядок в воздухе оказался окончательно нарушен. Привычные к полетам в плотном строю цезари оказались одной из немногих эскадрилий, которые смогли сохранить дисциплину. Сара отчаянно крутила головой по сторонам, пока не смогла разглядеть сквозь кокпиты Фостера и Штосса. Оба показали ей большой палец. Девушка немного успокоилась, но сердце продолжало барабаном стучать о ребра.
   Вдруг шум из передатчика исчез, будто отрезанный ножом. Все заполнил голос, хриплый и уверенный. Невидимка говорил по английски, но со странным акцентом, четко проговаривая окончания слов:
   - Я звездный капитан Ким, говорящий от имени тринария эхо. Лиранские варвары, вы вошли в небо, в котором охотятся Нефритовые Соколы. Что за войска осмелились бросить вызов нашим когтям и клювам?
   Освободившийся канал вновь заполнил хор переговоров. Десятки пилотов говорили одновременно, командиры выкрикивали команды. Пилот "Клэймора" с позывным "Лезвие" отчаянно ругал какие-то арктурианские АКИ, без предупреждения пересекшие его курс. Кто-то властный с мощной радиостанцией требовал немедленно запеленговать "этого клановского мерзавца". Все сливалось в единый шум, разобраться в котором было невозможно. Выждав с минуту, незнакомец рассмеялся во весь голос.
   - Вы как испуганные наседки под смертоносной тенью хищника. Лишь кричите и бегаете кругами. Да будет так! Тринарий эхо встретит вас всеми своими силами и пустит первую кровь . Решение справедливо и окончательно.
   Кланер отключился. На короткое мгновение на частоте повисла тишина. В следующую секунду переговоры возобновились с новой силой.
   -... направление один-пять-ноль, один-пять-ноль! Кровь Христова, да их целая туча!
   Так и не удалось понять, кто первый заметил приближение соколов. Услышав панический выкрик, пилоты стали наводить объективы камер в указанном направлении. Сара сделала то же самое - и обомлела.
   Три аэродинамических дропшипа приближались с юга. Их массивные корпуса, похожие на гигантских стальных китов с обрубленной мордой, были больше полутораста метров длинной. Дропшипы разогнались до огромной скорости, и быстро приближались к конвою, оставляя за кормой массивные инверсионные следы. За ними, словно туча мошкары, следовали без всякого строя несколько десятков АКИ, выкрашенных в матовый зеленый цвет.
   Клановский строй налетел на конвой с противоположной от цезарей стороны. Дропшипы и истребители начали стрелять одновременно, обрушив на десантный флот потоки лазерного огня. Лучи хлестали по бокам неторопливых дропшипов, взрезая их бронированные шкуры и испепеляя начинку. Рукотворные молнии ППЧ били каскадами, вышибая из строя отдельные лиранские истребители. Спустя две секунды целей достиг целый косяк РДД. Лиранские машины отстреливали тепловые ловушки и лихорадочно маневрировали, стремясь избежать попаданий. Большая часть ракет прошла мимо, но боевые порядки истребителей оказались окончательно нарушены.
   Пилоты соколов продолжали стрелять без остановки. Казалось, перегрев машин их нисколько не заботит. Эфир наполнился криками о помощи. То тут, то там очередная лиранская крылатая машина превращалась в пылающий огненный шар и падала вниз, а клановцы все приближались и приближались.
   - Мой бог! Они достали "Доротею!" "Доротея" падает!
   Согласованный залп разорвал борт сферического "Мула", похожего на рифленый мячик для гольфа. Грузовой дропшип снижался на трех огненных факелах. Когда прозвучала тревога, его команда увеличила скорость спуска, рассчитывая быстрее оказаться в безопасности на земле. Они ошибались. Ускорившись, корабль обогнал строй конвоя, подставив себя под огонь целой звезды клановских омни-истребителей. Бронированные двери грузового отсека оказались прожжены насквозь, расплавленный металл ручейками стекал по обшивке. Через мгновение борт вспучился от внутреннего взрыва. Дропшип раскрылся, как перезрелое яблоко, груз вывалился наружу. Когда заглох один из основных двигателей, подбитая "Доротея" завалилась набок и сорвалась вниз, в неуправляемое и неостановимое падение.
   Как зачарованная, Сара продолжала следить за картинами творящегося вокруг разрушения. Мозг отказывался поверить, что все это происходит на самом деле. Мысли замедлились, и девушка не сразу узнала раздающийся из рации крик:
   - Котятки, вашу мать, а ну собрались нахер! Облетаем конвой справа и бьем блядям во фланг! Ифрит, Бесовка, огонь по ближайшей цели. Манн, держи своих выше, нам понадобиться прикрытие. Не зевать и не расслабляться, уроды драные, и тогда приземлимся все!
   Голос Фостера вывел Сару из оцепенения. Нестройный хор подтверждений от эскадрильи дал ей понять, что ее товарищи пока остаются с ней. Но времени рассуждать не оставалось. "Чиппева" гауптмана уже вела их клин вдоль внешнего края конвоя, стараясь держаться как можно дальше от десантных кораблей. Некоторые излишне нервные стрелки на борту дропшипов уже разворачивали турели и палили по любому замеченному АКИ, не слишком заботясь о том, что их окружали истребители лиранцев.
   Система наведения "Эйзенштерма" уже отслеживала десяток тепловых сигнатур в переднем секторе. Сара сразу отбросила мысль стрелять по клановским дропшипам - эти бронированные чудовища были слишком толстокожими. Вместо этого она подвела перекрестье к одиночному АКИ на краю вражеского строя. Компьютер распознал его как "Визигот". До цели оставалось более трех километров, но система наведения уже вела ее. Сара глубоко вздохнула, мысленно поплевала через плечо и выстрелила сразу из всех орудий.
   "Эйзенштурм" дрогнул от отдачи, когда установленный в носовой части тяжелый гаусс выпустил очередь гиперскоростных оперенных снарядов. Спустя четыре десятых секунды прицельная система активировала и крыльевые лазеры увеличенной дальности. Задержка была нужна, чтобы световые лучи и баллистические снаряды ударили в цель одновременно, не дав "Визиготу" шанса на уклонение. Сара торжествующе закричала, увидев, как очередь проделывает большие дыры в обшивке правого крыла. Из четырех лазерных игл в цель попала только одна, но это попадание распороло вспомогательный двигатель на правом крыле. Поврежденный "Визигот" накренился влево и ушел в нисходящий вираж.
   Под рев разогнанных до форсажа двигателей два строя АКИ столкнулись, и бой окончательно потерял всякую видимость порядка. Десятки крылатых машин, лиранских и клановских, кружились огромным разъяренным роем вокруг садящихся дропшипов, распарывая небо выстрелами лазеров и ракетными залпами. "Эйзенштурм" Сары походя обстреляла пара юрких клановских машин, панель замигала предупреждающими огоньками, но тяжелая броня выдержала. Девушка чертыхнулась и крутанула размазанную бочку, уходя разом от обстрела противника и от настырной очереди из кластерной автопушки, которыми ее поливали ретивые канониры из пролетавшего мимо "Клеймора".
   Этот маневр отделил Сару от группы. В окружающей ее свалке радар был бесполезен. Она крутила головой, пытаясь разглядеть знакомые небесно-голубые машины донегальской гвардии, пока конвой распадался на части. Дымящиеся, усеянные пробоинами дропшипы вываливались из строя и неслись к земле. Их экипажам оставалось надеяться, что тяжело поврежденные десантные корабли переживут аварийную посадку. В центре строя подбитая клановская "Скифа" на полной скорости врезалась в "Юнион". Дропишип взорвался, превратившись в гигантский огненный шар. Фигурки мехов посыпались из него, как оловянные солдатики из опрокинутой коробки.
   Секунды растянулись до передела. Сара потянула ручку на себя, направив "Эйзенштурм" набирать высоту. Едкий, горячий пот заливал глаза. Сара несколько раз машинально стукнулась перчаткой о шлем, пытаясь стереть со лба эти капли. Угроз было слишком много, чтобы можно было на них реагировать. По ней стреляли со всех направлений, и свои, и клановцы, и только общая неразбериха и толстая броня "Эйзенштурма" пока позволяли ей лететь. Несколько раз в ее прицел попадали маневрирующие клановские машины, и она давила гашетку, но не была уверена, смогла ли хоть раз попасть. На секунду через многоголосый хор на радиоканале пробился голос Штосса. Кажется, он выходил из боя из-за каких-то повреждений или неполадок, но подробности невозможно было разобрать.
   Только поднявшись над основной массой она наконец увидела своих. Два "Центуриона" вились друг вокруг друга пересекающимися курсами, пытаясь сбросить с хвоста клановский омни-истребитель с остроносым фюзеляжем и широким ромбовидным крылом. Клановец не отставал, и поливал "Центурионы" убийственно-точным огнем импульсных лазеров. Сара лихорадочно искала глазами третий АКИ легкого звена - и через секунду нашла его, выходящим лоб в лоб с другим клановским истребителем.
   - Руби!
   "Зейдлиц" и "Бату" начали стрелять одновременно. Блоха палила средними лазерами, но омниистребитель не отвернул ни на йоту, приняв на себя всю массу огня. Окутанный облаком осколков собственной брони, он выстрелил из протонной пушки и добавил к залпу два десятка РБД. Рукотворная молния пробила тонкую броню лиранского истребителя. "Зейдлиц" влетел прямо в направленный на него ракетный рой.
   И взорвался.
   Сара закричала от невыносимой боли, вдруг сдавившей ее сердце в железных тисках. Впервые на ее глазах погиб товарищ. Не медля ни секунды, не сомневаясь и не рассуждая, она кинулась в погоню за роковым зеленым "Бату". Что бы ни случилось, этот мерзавец должен был упасть. Сара последовательно разрядила в сторону клановца все четыре своих больших лазера, один за другим - она не рассчитывала попасть, но надеялась привлечь его внимание. Убийца заметил угрозу и скользнул на крыло, буквально выпрыгнув из ее прицела. Затем он направил нос вверх и пошел в вертикальную свечку, сверкнув в сторону "Эйзенштурма" пульсирующим огнем форсажного факела.
   Бесовка бросилась в погоню. Сара не думала о том, что клановская машина быстрее и легче, и наверняка превзойдет тяжелый и неповоротливый "Эйзенштурм" в вертикальных маневрах. Клановский пилот играл с ней, все время медленно увеличивая угол своего подъема и выскальзывая из ее прицела. Сара доворачивала вслед за "Бату" и не заботилась о том, что скорость ее машины продолжает падать. Угол подъема превысил девяносто градусов, свечка клановского пилота медленно переходила в петлю, а "Бату" все еще умудрялся держаться вне ее прицела. Скорости "Эйзенштурма" едва хватило на то, чтобы перевернуть машину вверх брюхом в верхней точки мертвой петли, и начать управляемый спуск, в то время как неуловимый зеленый "Бату", разгоняясь, пикировал вниз на следующую выбранную им цель. Небесно-голубой "Центурион" с шестью отметками на киле.
   Сара выкрикнула предупреждение, отчаянно надеясь, что подруга успеет среагировать. "Центурион" Ильзы уже был поврежден, часть горизонтального оперения срезало огнем импульсных лазеров. Малявка крутилась волчком, уходя от преследования второго "Бату", и ее маневр уклонения запоздал. Самолет убийцы плавно развернулся к ней и сделал один единственный выстрел из ППЧ. Поток заряженных частиц ударил "Центурион" в хвост, мгновенно испарив оставшуюся там броню. Тяжелый двигатель разлетелся с громким хлопком. Хвостовую часть самолета оторвало, и оставшийся обрубок, кувыркаясь, полетел вниз.
   Убийца-"Бату" закружился волчком, сбрасывая прицел преследователю, и нырнул вниз в стремительном нисходящем пикировании. Второй "Бату", до того висевший на хвосте у Ильзы, перевернулся через крыло и помчался вниз за падающим обрубком. Сара пыталась рассмотреть, сработала ли катапульта, но так и не увидела ни вспышки пиропатронов, ни купола парашюта. Вид заслонял "Бату". Клановский пилот не думал стрелять, он просто провожал беспомощную жертву, как уверенный в себе хищник.
   Сара зашипела и что есть силы потянула ручку на себя. На такой низкой скорости "Эйзенштурм" почти не слушался элеронов. Девушка с большим трудом вышла из петли, и направила нос вниз, вслед второму "Бату". Тяжелый 95-тонный "Эйзенштурм" стал разгоняться в пикировании, быстро набирая скорость. Пришлось убрать газ и выпустить воздушные тормоза, обеспечив себе несколько секунд относительно стабильного полета. Перекрестье уже преследовало самоуверенный "Бату", излишние увлеченный игрой со своей жертвой.
   - Сдохни, сука!
   Тяжелый гаусс с рычанием выпустил короткую очередь и затих. Сара не заметила, как израсходовала весь боекомплект. Зашипев от ярости, она нажала на гашетки лазеров. Кокпит заполонила волна раскаленного воздуха, но девушка не заметила этого. Она продолжала стрелять, пока три скрещенных луча не хлестнули по кокпиту соколиного омни-истребителя. Машина конвульсивно дернулась, как бьющийся в агонии зверь, и свалилась на крыло.
   - Ильза!... Ильза!
   Повсюду клановские машины выходили из боя и быстро отрывались со снижением. Один из штурмовых дропшипов, пачкая небо дымом из десятков пробоин, отбивался от роя преследующий его лиранских машин. Двух других не было видно. Десантный конвой, лишившийся нескольких дропшипов и почти половины эскортных истребителей, продолжал снижение на Черноземье. Этот бой был выигран, хотя и дорогой ценой.
   Охладители все не могли справиться с наполнившим кокпит жаром. Сара жадно хватала ртом сухой, обжигающе горячий воздух, и все никак не могла надышаться.
  
   ?
   Черноземье
   Оккупационная зона клана Нефритового Сокола
   3 октября, 07:23, День-Х
   6+6
  
   Лишившийся киля обрубок "Центуриона" крутился и кувыркался в падении, и совершенно не слушался рукоятки. АКИ удалось выровнять лишь над самой землей. В ту же секунду Ильза воспользовалась катапультой. Посадка получилась жесткой. От удара об землю в глазах запрыгали разноцветные звездочки. Девушка скорее почувствовала чем увидела, как непогашенный купол парашюта повалил ее навзничь и потащил за собой. Она попыталась вслепую, на ощупь схватить стропы и погасить купол, но почти сразу тянущая ее сила пропала. Парашют уткнулся в плотную полосу кустарника и остановился.
   Через силу девушка встала на ноги и огляделась. Ее окружало неровное поле, покрытое полуметровой высохшей травой, то там то здесь перемежавшейся плотными зарослями кустарника. Отчетливый след из переломанных стеблей отмечал путь, по которому ее тащило парашютом. Сейчас купол безвольно обвис на огромном кусте, с которого почти осыпались листья.
   Прямо над головой расплывалась чернильная полоса дыма - последний след ее верного "Центуриона". Еще выше, среди разрывов тяжелых облаков, была видна мешанина инверсионных следов. То здесь то там сверкали короткие вспышки злобного, пронзительного света. Все еще шел бой.
   Как могла быстро, она отстегнула лямки подвесной системы и освободилась от бесполезного теперь парашюта. Следом на землю полетел отстегнутый летный шлем. Ильзу тошнило и шатало, но медлить было нельзя. Она, как могла быстро, бросилась к примеченным зарослям в небольшой ложбинке. До укрытия было от силы метров сто, но каждый шаг в огромных ботинках летного костюма давался с трудом. Высокая трава тоже отнюдь не облегчала движение.
   Не выдержав и половины пути, Ильза ничком упала в траву. Чертов костюм! Бормоча ругательства, она начала отстегивать от ботинок все, теперь уже ненужное, оборудование. Конструкция позволяла сделать это вручную. Ильза с остервенением выдергивала провода и пневмотрубки из многочисленных разъемов. Некоторые вырывались с мясом, но ее это совершенно не беспокоило.
   Один за другим встроенные модули покидали свои гнезда и падали в грязь. Пневматическая противоперегрузочная система, аварийный запас кислорода, аварийный аккумулятор, аварийный маяк - в другой ситуации это могло спасти жизнь, но сейчас превратилось в бесполезный мертвый груз. С ободранных до основы "слоновьих" сапог во все стороны торчали обрывки проводов и разодранных застежек, но зато они потеряли более двадцати килограмм веса и стали относительно пригодными для ходьбы. Лейтенант осторожно приподнялась над травой и оглядела поле. Кажется все было спокойно - только желтый купол парашюта оторвался от куста и теперь скользил куда-то в бесконечность. Примерно в километре, на другом конце поля в небо поднимался черный столб. Дым тяжело растекался во влажном осеннем воздухе, и отмечал место падения ее "Центуриона" не хуже маяка.
   Пригибаясь, она продолжила путь, и преодолела оставшееся расстояние коротким броском, за считанные секунды. Заветная лощинка на деле оказалась довольно крутым оврагом, плотно заросшим кустарником. Ильза скатилась в него, разбрасывая прелые листья. "Надеюсь, тут не водится хищников... или змей... или..." - тут у нее фантазия кончилась. Девушка попыталась вспомнить утренний инструктаж по выживанию, но в голову лезла сущая ерунда.
   Дно оврага неплохо скрывало ее от наблюдателей. Ильза чуть перевела дух и осмотрела себя. Кажется все было в порядке: ни переломов, ни пробоин в костюме, крови тоже не видно. Только по экрану миникомпьютера на бедре змеилась сеть трещин. Девушка потыкала в кнопки, но устройство никак не отреагировало.
   "Противоударная конструкция, говорите? Или посадка и впрямь оказалась жестковатой. Ладно, маяк без компьютера не включить... надо понять, что делать дальше." Она вытерла пот со лба, и тут же поежилась. После теплого кокпита воздух оказался довольно холодным.
   Без компьютера ее возможности резко сокращались, но к счастью, не исчерпывались. Ильза вытащила запасную, бумажную карту из прозрачного кармана на бедре. В дополнение у нее оставались еще компас, и часы. Не бог весть какой арсенал в сравнении с возможностями автоматической системы позиционирования, но лучше, чем ничего. После недолгих расчетов она обвела маркером квадрат 14A-64С. "Значит, я здесь.. стало быть до плацдарма каких-то тридцать-сорок километров. Всего-то. Пара минут лету."
   Необычно мощный взрыв со стороны упавшего истребителя заставил лейтенанта вздрогнуть.
  
   Космопорт Августина, плацдарм ОГ Штайнера
   Черноземье
   Оккупационная зона клана Нефритового Сокола
   3 октября, 07:23, День-Х
   6+6
  
   Потрепанные лиранские эскадрильи заходили на посадку вперемешку, без соблюдения строя и порядка. Принцип был один - первыми шли машины с наиболее тяжелыми повреждениями. АКИ с прошитыми как решето крыльями, с изодранным оперением, с оторванными закрылками, пробитыми охладителями, дымящиеся, разваливающиеся на ходу. Тягачи еле успевали растаскивать подранков в стороны, освобождая полосу для новой порции израненного металла.
   Сара стояла неподалеку от флагманского "Оверлорда" и как завороженная наблюдала за чадящим "Люцифером" без трети крыла, который осторожно заходил на ВВП. Она сдавленно выдохнула, когда истребитель коснулся поверхности и покатился по полосе, оставляя за собой густой черный шлейф. Пилот не закончил пробег и свернул с бетонки в сторону. Дыма становилось все больше, через пару секунд девушка увидела, что весь хвост "Люцифера" объят огнем: набегающего поток воздуха только раздул пламя, уже охватившее двигатель. Истребитель замер, и пилот тут же выскочил на крыло. К истребителю уже спешили пожарные машины.
   - Ты как, Бесовка? - голос заставил ее отвлечься от происходящего на полосе. За плечом стоял Фостер. Сара вспомнила, каким видела его в больнице, постаревшим и подавленным. Сейчас шкипер выглядел раза в два хуже.
   - Не знаю... - потеряно ответила Сара.
   Цезари давно приземлились... все три машины. Пескарь, потерявший большую часть брони, садился первым. Тяжелые АКИ Бесовки и Голиафа были повреждены, но сохраняли боеспособность, потому им пришлось прикрывать периметр, пока их не сменила вторая волна машин, поднявшаяся с захваченного плацдарма.
   Сара гнала от себя образ неумолимо падающего "Центуриона" со срубленным хвостом. "У него ведь не сработала катапульта. Или сработала?" Ей казалось, что она увидела ярко-желтый купол. Или все-таки нет. Из забытья Винтерс вывела резкая боль - оказалось, что она вцепилась в собственные волосы.
   - Как там новичок? - спросила она, убирая руку.
   - Получше тебя.
   - Да? Правда?
   - Правда. Он совсем зеленый еще, - отметил Фостер с некоторой завистью и вдруг протянул ей фляжку. Сара удивилась. Гауптман не был особенно прижимист, но пил всегда один.
   - Не тормози, Бесовка. Пей.
   - Но вдруг вылетать придется... - она нерешительно взяла фляжку.
   - Ты сегодня уже никуда не полетишь. Поняла? - в голосе командира странным образом уживалась злость и усталость.
   - Герр гауптман, осмелюсь...
   - Заткнись и пей. Или, думаешь, меня не хватит, чтобы разбить тебе личико? - Фостер говорил медленно, опустив голову. И помолчав, добавил: - Дура!
   Во фляге оказался коньяк. Сара немного отпила, но поймав на себе яростный взгляд командира, запрокинула голову и сделала несколько крупных глотков. Крепкое спиртное обожгло горло, и девушка едва не поперхнулась.
   - Так-то лучше, - удовлетворенно протянул Фостер и забрал флягу.
   В голове сразу зашумело. На рой суматошных мыслей будто набросили покрывало. Сара немного успокоилась, и тут же заметила ноющую боль в изможденных мышцах. Только сейчас она поняла, насколько устала.
   - Это последняя, - тихо сказал Фостер и прикончил флягу одним глотком. Для он еще немного потряс сосуд над раскрытым ртом. - Все, что осталось от запасов. Черт, а я ведь правда надеялся, что будет лучше.
   - О чем вы? - Сара с трудом следовала за его мыслью.
   - Что после десяти лет перерыва наши остолопы смогли чему-нибудь научиться. Блядь, хоть чему-нибудь. Но нихера. Они только еще больше раздувают щеки и ломятся вперед - и люди отправляются в пекло пачками, когда планы летят ко всем чертям. О, кажется это к нам. Херов горевестник, - гауптман махнул пустой флягой в сторону бегущей фигурки.
   Сержант Хел несся к ним прямо через рулежку, не разбирая дороги - так, что едва не попал под колеся тягача. Высунувшийся из кабины водитель проорал вслед что-то неразборчивое и угрожающее. Хел на бегу развернулся к нему и продемонстрировал согнутую в локте руку.
   Наблюдая за этой пробежкой Фостер одобрительно посмеивался. Сержант остановился в паре метров и с шумом выдохнул:
   - Лойтнанта Штосса подобрали пятнадцать минут назад! Он жестко приземлился, заработал несколько переломов, но жизнь вне опасности.
   - Первая хорошая новость за утро. Стоило бы отметить, - гауптман снова с неприкрытой тоской посмотрел на опустошенную флягу.
   - Про Ильзу есть новости?! - голос Сары непроизвольно дрогнул.
   - Никак нет, фрау Винтерс. Я сожалею, - замялся Хел. - С разрешения герра гауптмана, у меня есть приятель в ЦКИ. Хочу навестить его и послушать, что известно о сбитых летчиках.
   Сара судорожно кивнула. Перед ее глазами опять промелькнул "Центурион" со срубленным хвостом.
   - Действуй, сержант, - Фостер кивком головы отправил сержанта прочь.
   - А как поступим с Паулем? - спросила Сара.
   - А что Пауль, - Фостер помрачнел и махнул рукой. - Пять дней будет считаться пропавшим, а потом устроим похороны. Как обычно.... Ладно, у меня еще до черта дел. Небожители назначили какое-то совещание сегодня, - Фостер презрительно сплюнул, - а тебе советую пойти в "Хугин" и поспать часов так пять.
   Девушка смотрела на ссутулившеюся спину своего командира. Гауптман шел в никуда, пиная по дороге мелкие камушки. Горло перехватился спазм. Девушка с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться прямо у трапа флагманского "Оверлорда".
   - Ильза... Ну почему?
  

***

  
   Солнце коснулось горизонта, окрашивая все в какой-то неприятный жухло-рыжий цвет. День оказался долгим - Ильза толком не знала, сколько она прошла по этой бесконечной равнине. Канонада преследовала ее целый день, но местность по прежнему оставалась безлюдной, хотя она должна была приближаться к зоне высадки, и, стало быть, линии фронта. И если отсутствие здесь гражданских было объяснимо, то охраняющие периметр патрули должны были встретится наверняка.
   Если, конечно, она верно взяла азимут.
   Стертые ноги изрядно болели. Летные сапоги, даже без оборудования, были не слишком приспособлены для долгих маршей. Под ногами хлюпало - местами поле переходило в небольшие болотца. Приходилось закладывать широкие крюки, обходя их по краю, что отнюдь не убыстряло продвижение.
   Ильза снова бросила взгляд на солнце. "Так или иначе, но надо готовится к ночевке. Неизвестно, насколько темно здесь по ночам."
   Она выбрала небольшой пригорок посуше, с парой небольших деревьев. Подозрительно осмотрев его на наличие фауны и не обнаружив ничего подозрительного, девушка села, тяжело привалившись к стволу дерева. Она дала себе ровно минуту на отдых - дел предстояло еще много. Желтый свет солнца с каждой минутой становился все тусклее.
   Все кругом было мокрым насквозь. Ильза не стала даже пытаться разжечь огонь, но пополнить запасы воды в уже пару часов как опустевшем кемелбеке определенно стоило. Обычно летчику не требуется более полу-литра воды на вылет, но сейчас был явно другой случай.
   Девушка, после некоторых усилий, извлекла емкость из кармана на спине костюма и отправилась искать воду.
   Обойдя несколько луж в округе, Ильза вынуждена была признать что во всех вода одинаковая - коричневая, торфяная и вонючая. Она успела пожалеть, что не воспользовалась ручейком, который преодолена около часа назад - во всяком случае он был проточный.
   - Чтоб тебя, - пробормотала она, наполняя кемелбек водой из лужи. Видимо, испугавшись булькающего чудища на берегу лужи показались пара мелких тритонов с оранжевыми хвостами.
   - Смотрите, съем вас с голодухи, - обратилась к ним Ильза. Тритоны ее проигнорировали.
   Достав из воды кемелбек, девушка закинула в него обеззараживающую таблетку и чуть поколебавшись еще одну. Внутри зашипело.
   Ильза неспешно поплелась обратно к пригорку, размышляя, чем бы еще улучшить свои быт на ночь. Ей почему-то вспомнились сигнальные ловушки, но идея была отметена как несостоятельная. Все равно она не умела их делать.
   Устроившись у дерева она попробовала добытую воду. Вкус, как и следовало ожидать, превосходил все ожидания по своей мерзости.
   - Ладно, значит на дольше хватит, - пробормотала она, разворачивая тонкое металлизированное одеяло и пытаясь завернуться в него полностью. Ботинки были водружены на ветви дерева в тщетной надежде их просушить.
   Открыв грязно-белый брикет дневной порции сухпайка, она начала методично работать челюстями. Есть хотелось страшно, и к вечеру она была готова даже на безвкусно-сладковатую массу аварийного сухпайка.
   Девушка с удивлением осознала, что после первого шока от падения, она успокоилась и воспринимает происходящее немного отстраненно... идет, любуется природой, ест всякую дрянь. А война словно отступила... И даже Сару она вспомнила всего пару раз.
   "Руббер, вот, погиб. Хороший был парень..." - она ужаснулась собственному равнодушию при этой мысли. "Сара то ведь не знает, что я жива и ночую где-то на болоте. Или знает? Черт, с письмом неудачно вышло... но кто ж знал, что тут столько клановцев..." - ее мысли путались. Ильза пригревшись под одеялом, засыпала. Недоеденный брикет выпал из ее руки.
  

***

  
   Проснулась она в предрассветных сумерках, трясясь от холода. Плотный туман лежал на земле тяжелым покрывалом, и казалось, что он без малейшего разрыва переходит в низкие и тяжелые облака.
   Мокрые ботинки не высохли ни на йоту, но зато изрядно промерзли.
   "Сколько сейчас? Градусов 6 наверно..." - думала Ильза торопливо складывая одеяло, - "Ладно хоть не минус."
   Снова сверившись с компасом и картой (впрочем, никаких однозначных ориентиров она до сих пор не нашла, так что на карту Ильза смотрела скорее по привычке), она тронулась в путь. Густой туман поглотил ее.
   Наступал новый, долгий день.
  

***

  
   Пить хотелось жутко.
   Под ногами чавкала жидкая грязевая жижа. Осознание того, что вода повсюду, только усиливало жажду.
   Последнюю обеззараживающую таблетку Ильза потратила вчера утром - а пить без них болотную воду она не рисковала. Как и есть местные ягоды, порой обильно встречающиеся на кустах.
   Пока не рисковала.
   Четвертый день девушка плелась по той же, кажется бесконечной, равнине. В отдалении периодически слышалась стрельба - и это единственное, что связывало ее с другими людьми. Ильза продолжала выдерживать азимут, но уверенность в том, что она все делает правильно таяла с каждым часом.
   Сколько километров она проходит в день? Ильза несколько раз пробовала считать шаги, но регулярно сбивалась. В любом случае ей постоянно приходилось делать крюки в обход заболоченных участков, так что ее путь пролегал совсем не по прямой. Об оставшемся до плацдарма расстоянии оставалось только гадать.
   Она вспоминала недобрым словом клановцев, командование и поисковые группы. Впрочем, в сложившемся положении искать виноватых было бессмысленно. Кто бы ни допустил промахи, выживание Ильзы зависело только от нее.
   "Дерьмо случается. Иногда от этого даже умирают."
   Чавк-чавк - вторила ее мыслям земля.
   "Черноземье, мать его".
   Девушка снова с надеждой оглядела небо - плотная облачность застилала его с последние два дня. Сегодня, кажется, она была еще плотнее и темнее. "Может быть дождь пойдет? Хотя мне даже воду не во что толком набрать..." Резкая боль в ноге в ноге заставила ее охнуть. Ильза не смогла удержать равновесие и упала на колени.
   Бормоча ругательства, которых она обычно себе не позволяла, она с недоумением смотрела на предмет об который споткнулась. Из грязи на нее смотрела гильза от выстрела к тяжелой автопушке. На вид совершенно новая - на донце из желтого металла ясно читалось клеймо "Дефианс Индастрис". Предмет казался совершенно чуждым этому миру.
   Ильза встала и оглядела равнину, на этот раз отчетливо видя следы минувшего боя: пропалины в траве, вывороченные деревца, пара аккуратных круглых луж вдалеке, на которые до этого она совершенно не обратила внимания - не иначе как воронки.
   - Дошла, что ли? - спросила она себя.
   "Надо бы здесь осмотреться, но не просто так, а с умом. Вон у той рощицы сядем, отдохнем, подумаем". Она торопливо двинулась к зарослям кустарника рядом с одной из воронок, внимательно оглядываясь по сторонам. Но все было спокойно.
   Когда девушка дошла до рощицы, закапал легкий, но с каждой секундой усиливающийся, дождь. "Холоднющий!" - она поежилась, - "Куда бы воду собрать? В одеяло?"
   Ильза торопливо начала разворачивать, изрядно потрепанное, полиэтиленовое одеяло. Обилие прорех заставило сложить его вдвое. Укрывшись от холодных капель под редкой листвой, она смотрела как на золотистую поверхности одеяла собирается влага.
   "А жизнь-то налаживается..." - подумала она, оглянувшись на легкий шорох за спиной...
   И уперлась взглядом в ствол автоматической винтовки. В паре метров за ее спиной стоял насквозь мокрый и вымазанный в грязи солдат. Длинный ствол винтовки, которую он держал в руказ, был направлен ей прямо в голову.
   - Эмм... - Ильза медленно разворачивалась, держа руки на виду.
   "Наш? Клановец? А черт его разберет..."
   Из кустов показалось еще два настолько же грязных бойца и еще кто-то в лохматой накидке, с первого взгляда похожий на болотное чудище. Через секунду Ильза сообразила, что перед ней облаченный в камуфляж снайпер, увешанный имитацией травы.
   Один из солдат подскочил к ней и быстро извлек пистолет из ее поясной кобуры. Пистолет, о котором она от удивления сама напрочь позабыла.
   - Говорить умеешь? - спросил на чистом немецком обезоруживший ее солдат.
   - А... Ага.
   - Отлично. Бегом вперед, - он махнул рукой вглубь зарослей.
   Ильза повиновалась, с тоской посмотрев на свое одеяло, в котором уже скопилась изрядная лужица.
   Продравшись через плотный кустарник она оказалась лицом к лицу с еще двумя солдатами, сидящими в самой гуще зарослей. Один с мощной радиостанцией на спине, второй, с широкой рыжей бородой, держал в руках переговорную трубку - наверняка командир. "Вроде не клановцы..." - облегченно выдохнула Ильза.
   - Летчицу нашли, герр оберлойтнант! - скороговоркой доложил следующий за спиной боец. - Похоже из наших!
   Бородатый с сомнением оглядел Ильзу с головы до ног.
   - Мда, похоже на то. Хренов "слоновий костюм", Соколы в таком дерьме не летают. Кто такая?
   - Лейтенант Ильза Манн. 14-ая Гвардия. Меня сбили при высадке.
   Радист удивленно повернул к ней перемазанное камуфляжным кремом лицо:
   - Как вы сказали, Манн? Что-то знакомое.
   Бородач неопределенно пожал плечами и добавил, обращаясь к солдату, стоящему за спиной у Ильзы:
   - Хороший улов, дальше мы сами разберемся. Возьми команду и осмотритесь как следует на предмет хвоста за летуньей. Что? Ага, давай, - он взял пистолет летчицы.
   - Да садись, не стой столбом. Я оберлойтнант Майринк, а это Грег, - бородач махнул рукой в сторону радиста.
   Ильза покорно уселась на ствол поваленного дерева, прямо на покрывающий его мох. От облегчения у нее чуть не закружилась голова, несмотря на то, что оберлойтнант так и не вернул ей пистолет.
   - А вы откуда? - озвучила она первый пришедший на ум вопрос. Бородач подозрительно зыркнул в ее сторону.
   - Откуда следует. Закрой рот и не шуми, пока не спрошу, - отрезал он, но потом смягчился и пояснил. - Не дрейфь, космофлот, не обидим. Сейчас будет связь, и тогда решим, как вернуть тебя к твоим.
   - Спасибо. Эмм... А воды можно попросить? - Ильза уже давно с завистью разглядывала объемные фляги, висящие на поясе у каждого солдата.
   - Грег, организуй!
   Радист организовал, и проворно бросил флягу Ильзе.
   - Осторожнее, - предостерег он, наблюдая за жадно пьющей девушкой. - А, вспомнил! Я видел тебя про три-ви. Что-то про бои с мятежниками в провинции Болан. Новые асы Альянса, ты и еще одна, черненькая такая... не помню как зовут.
   - Сара Винтерс...
   - Что?
   - Сара Винтерс ее зовут, - Ильза смущенно улыбнулась, возвращая владельцу изрядно опустевшую флягу. - Она тоже на Черноземье.
   - Ага, - неопределенно хмыкнул Грег и сразу утратил к ней интерес, переключившись на настройку рации.
   Последующие пятнадцать минут прошли в ожидании сеанса связи. Ильзе был возвращен пистолет, который она равнодушно засунула в кобуру. Она полулежала, опираясь спиной на пару толстых ветвей. Наконец то можно было ни о чем не думать. А греза о возможной эвакуации вертушкой вызывала томительный экстаз в стертых ногах. Вскоре, несмотря на льющийся с неба мелкий дождь, Ильза безмятежно задремала. Разбудил ее оберлойтнант Майринк, который без всяких церемоний толкнул девушку в плечо.
   - Просыпайся.
   - А, что? - она потрясла головой, приходя в себя.
   - Воздуха не будет. Вместо этого через полчаса тут будут большие браться, - он показал рукой над головой. Ильза догадалась, что речь идет про мехи. - Они тебя заберут. Цени, ради тебя похерили расписание патрулей.
   - А будить то зачем? - недовольно пробормотала девушка.
   - Умолкни, - приказал Майринк, прижав к уху гарнитуру. Лицо его напряглось, - Принято, Джуди. Продолжай наблюдение.
   - Так, Манн, быстро вниз. Заткнись и не шевелись, пока я не разрешу, поняла?
   Девушка кивнула и распласталась на сырой земле. Оберлейтенант куда-то куда-то уполз,оставив ее в одиночестве. На полянке снова воцарилась тоскливая тишина, нарушаемая только шелестом капель дождя по веткам над головой.
   Лежать было холодно и довольно скучно. Девушка видела только плотные ветви кустарника, пучки травы, да кусок опостылевшего поля. На горизонте маячил какой-то неподвижный силуэт, то ли огромный валун, то ли сгоревший танк - Ильза не могла разобрать. Она невольно задумалась, как можно было бы нарисовать этот пейзаж. Но выходило ужасно однообразно, виду совершенно не хватало цвета.
   "Черноземье, мать его" - снова подумала она, - "Более унылого мирка я в жизни не видела."
   Вдалеке в подлеске что-то натужно рявкнуло. Ильза сообразила, что это заработал скорострельный пулемет только через секунду, когда в грязь перед ней ударил целый сноп пуль. Кто-то вскрикнул, и начал вполголоса ругаться. Невидимые для нее лиранские солдаты открыли ответный огонь из винтовок куда-то в глубину леса.
   Ильза вжалась в землю. Бревно лежало в паре шагов, но двигаться с места девушка не рисковала. Наземный бой пугал ее до дрожи в коленях. Перестрелка усилилась, пули с звонким треском рвали древесные стволы, где-то ухнула граната. Ильза остро ощущала собственную уязвимость. Самым жутким было то, что она до сих пор не смогла увидеть ни одного из участников боя, ни даже понять, кто и откуда их обстрелял.
   Она услышала короткие приказы Майринка, а через пару секунд он сам появился перед ней - бежал, низко пригибаясь, держа винтовку одной рукой. Плюхнувшись на землю рядом с ней, он выдохнул:
   - Подкрепления ждать некогда. На нас наткнулись жабы, так что будем вытаскивать тебя своими силами. Джек, прижми их справа и сразу отходите, у опушки вас прикроет Джуди. Как понял? - Без всякого перерыва бородач обратился к Ильзе.
   - Давай за мной, будешь отставать... блядь, лучше не отставай. - Он вытер потное лицо, и ползком двинулся через кустарник. Ильза услышала отвратительный свист пуль над головой. На землю шлепнулись несколько срубленных веток.
   Мир сжался до облепленных землей подошв солдатских ботинок когда она поползла следом. То ли Джек уже изрядно устал, то ли сказывалось отсутствие пехотной сбруи, но девушке удавалось выдерживать темп. Руки почти сразу же оказались рассечены травой - перчатки Ильзы остались где-то у бревна.
   Несколько пулеметов теперь работали частыми короткими очередями. В стороне раздалось несколько приглушенных взрывов.
   Майринк повернулся к ней:
   - Ты как?
   - В порядке... Наверно... - девушка перевала дух. Холодный воздух обжигал легкие.
   - Отлично. Если жабы поймут, что нас всего пятеро, нам конец. Так что пока Джек развлекает их в подлеске, нам нужно убраться как можно дальше. Поняла?
   - Как это - пятеро? Я же видела шестерых...
   - Грег... гефрайтер Цолльнер получил свое. На ноги и за мной, смотри не отставай. Я...
   Слева, за покосившимся древесным стволом мелькнуло что-то громадное и округлое, покрашенное в грязно-зеленый и коричневый. Майринк толкнул ее назад, на землю, одновременно вскидывая к плечу автомат. Оружие застучало и выплюнуло в грязь несколько латунных цилиндриков, а потом мелькнула вспышка и мир погрузился в темноту.
  

***

  
   В голове раздавался невыносимо громкий звон, вытесняющий любые мысли мысли. Ильза с трудом раскрыла глаза. Несколько секунд ей потребовалось, чтобы осознать, что окружающая серая муть - не что иное как небо.
   Все было тихо... ни стрельбы, ни голосов. Жабы ушли?
   Она услышала тихий стон. С трудом повернул голову к источнику звука, Ильза уперлась взглядом в лежащего в грязи лиранского солдата.
   "Майринк? Да, его так зовут. Офицер..." - сознание девушки медленно прояснялось. Майринк лежал на боку, безвольно уронив голову в холодную лесную грязь. Всклокоченная рыжая борода медленно напитывалась кровью. Каски видно не было.
   - Эй! - девушка подползла к нему, и перевернула на спину.
   Голова тяжело мотнулась, и стала видна страшная рана. Разорванная шрапнелью правая щека висела ошметьями кожи и блестящих мышц. Под этим месивом Ильза увидела осколки зубов и, кажется, шевелящийся язык. Кровь лисась из раны без остановки, и крупными каплями стекала на землю.
   Девушку замутило.
   Глаза оберлойтнанта дрогнули, и он снова застонал.
   - Вот дерьмо... Сейчас, - Ильза почти сразу же нашла аптечку на поясе солдата. Разорвав упаковку стерильного бинта и ежесекундно борясь с новым приступом рвоты, она уставилась на изувеченную голову. "Как его бинтовать-то?"
   Она осторожно положила голову солдата себе на колени и начала медленно накладывать повязку через подбородок. Солдат затих, и перестал стонать. Ильза надеялась, что он просто впал в беспамятство. "Надеюсь, я все правильно делаю..." Повязка сразу же набухла от крови, которая медленно сочилась через ткань.
   В какой-то момент Ильза поняла, что земля уже некоторое время заметно содрогается."Мехи..." - мелькнула отчужденная мысль, - "Интересно, меня сразу испарят... или..."
   Девушка поняла что сил убегать уже нет. Сил не осталось ни на что. Она осторожно завязала бинт, и осталась сидеть на земле, с окровавленной головой солдата на коленях, слушая, как из-за спины подходят огромные боевые машины.
  

***

  
   Оберлейтенант Рихтер вел вел своего "Пенетрейтора" на базу. Оглянувшисьчерез плечо, он еще раз с улыбкой посмотрел на пристегнутую к откидному креслу позади себя девушку. Она откинулась назад и крепко спала.
   "Милашка," - подумал он, - "особенно если отмыть от крови и грязи. Надо будет имя спросить. Повезло ей, все-таки. Жабы дали деру как только мы появились на горизонте. Еще бы минута, и они перестреляли бы весь разведотряд целиком."
   Рихтер мрачно подумал о четырех разорванных телах, обнаруженных лэнсом в рощице и еще одном, чудом выжившем солдате, который ехал в следующем за командирской машиной мехе.
  
  
   Космопорт Августина, плацдарм ОГ Штайнера
   Черноземье
   Оккупационная зона клана Нефритового Сокола
   7 октября, 10:15
   6+6
  
   Фельджандармерия ожидала его прямо у выхода. Едва он успел покинуть недра дропшипа и спуститься по трапу, приставленному к боковому люку, как с двух сторон подступили два рослых бугая. Оба в черных бронежилетах, у обоих на шее висели металлические горжеты со альянсовским кулаком. На плечах нашивки с носорогом, с разбега таранящим крепостную стену. 163-й панцергренадерский из соединения Штайнера. Жуткие снобы, как и все уроженцы столичных планет.
   Один из жандармов был повыше и пошире в плечах, с круглым добродушным лицом. Солнце хорошо припекало, и здоровяк порядком упарился в своей сбруе, отчего лицо покраснело и покрылось каплями пота. Второй посуше и понаглее, с небольшой, тщательно подстриженной бородкой шириной на треть рта. Он и заговорил первым:
   - Ка-апрал Бломер? - чуть растянутые гласные и твердое "р" выдавали уроженца Донегала.
   Бломер остановился и кивнул.
   - С утра был он. Чем могу?
   Тот, что с бородкой нервно огляделся по сторонам. В двадцати метрах бригада техников с двумя автопогрузчиками выгружала боеприпасы из грузового трюма. Немного дальше, у пилотской кабины приземлившегося "Леопарда", устроился на перекур пехотный взвод. Насколько хватало глаз по бетонке освобожденного космопорта протянулась линия дропшипов, похожая на грядку металлической репы-переростка. И вокруг каждого из кораблей кто-нибудь да суетился.
   Людей было так много, что обстановка напоминала не плацдарм сил вторжения, а исполинских размеров базар.
   - Один человек сказал мне, что заказ готов, - жандарм явно нервничал, - Может, на-ам найти другое место для беседы?
   Бломер пожал плечами.
   - Думаете, кого-то волнует, чем занимаются три охломона из приписного состава? Да всем плевать. Надеюсь, ваш человек упомянул о цене.
   Человек с бородкой кивнул, полез в поясную сумку и извлек оттуда пару наручников на толстой цепочке. Бломер покрутил браслеты в руках.
   - Надежные?
   - С гарантией, - жандарм кивнул, - титановые, звенья заварены плазменной горелкой. Говорят, они специально такие прочные, чтобы пленных клановских жаб крутить.
   - Жаб? - Бломер недоверчиво поднял бровь.
   - Бронепехоту. Их с детства кормят стероидами, химией разной, всякими там вредными ГМО. Вот и вырастают под восемь футов.
   - Годится, - капрал кивнул и убрал наручники в поясную сумку. Потом полез в нагрудный карман, и достал запечатанное в пластик фото летчицы на фоне стоящего на бетонке АКИ. Фотографию по диагонали пересекала подпись, выполненная энергичной, но несколько раздраженной рукой.
   - Вот, пожалуйста, Сара Винтерс с автографом. - Глаза бородатого жадно засветились. Он выхватил фотографию из рук Бломера и принялся ее рассматривать.
   - "С наилучшими пожеланиями от Сары В.". То, что надо, - последовал довольный кивок. Жандарм убрал фото, и с извиняющейся улыбкой пожал плечами.
   - Дочурка моя по ней фанатеет. Говорит, как выросту, тоже летать пойду. А теперь, как пошли слухи, что про них сериал хотят снять, так совсем беда.
   Бломер выслушал эту тираду, после чего с понимающим видом кивнул.
   - Дети - это святое.
   - Точна-а, - согласился бородатый. Его глаза вдруг обеспокоенно заметались. Он наклонил голову набок, и вполголоса спросил:
   - Слушай, а правда, что про них говорят?
   - А что говорят? - Бломер с равнодушным видом сплюнул на бетонку.
   - Ну что эти обе... ну того, - бородатый косился и сально подмигивал, а затем в качестве иллюстрации постучал раскрытой ладонью одной руки по кулаку другой. - Друг с дружкой лижутся?
   Капрал со вздохом закатил глаза. Подобные слухи ему пересказывали не в первый раз, и потому ответ был давно заготовлен.
   - Да если бы, - лицо скривилось, как от зубной боли, - было б что послушать по ночам, а? Техи вокруг них табуном вьются, слюни пускают, но все без толку. Вот и трепят потом языками. Слушать противно.
   Бородатый быстро закивал, сразу потеряв интерес продолжать разговор. Его краснолицый товарищ вдруг беспокойно пошевелился и пробасил:
   - Ты ж ничего противозаконного задумал, приятель? С наручниками.
   Капрал посмотрел на него с миной закоренелого праведника.
   - Конечно, нет. Разве не вы, ребята, здесь порядок блюдете? Кому охота связываться с такими орлами.
   На следующую встречу Бломер едва не опоздал. Ему пришлось пересечь полтора километра летного поля, уставленного выгруженными транспортными контейнерами со снабженческим барахлом и быстровозводимыми пластиковыми убежищами. В конце этого пути стоял заброшенный пассажирский терминал, с пробоиной в лицевой стене, выбитыми стеклами и наполовину обрушившимся перекрытием. В его сохранившемся крыле сейчас обустраивался оперативный штаб авиагруппы совмещенный с пунктом контроля воздушной обстановки. Потому летающие офицеры частенько околачивались здесь.
   Сбоку, под бетонным козырьком, стоял Фостер. Он курил и поминутно поглядывал на часы. Завидев капрала, гауптман усмехнулся и потянул очередную сигарету из нагрудного кармана серого полевого кителя.
   - Разрешите, герр гауптман? Благодарю, - Бломер дождался формального кивка и поблагодарил за предложенную зажигалку. Фостер затянулся терпким дымом и с полминуты разглядывал свои ногти. Потом спросил:
   - Как там девчонки?
   Гауптман очень старался, чтобы вопрос прозвучал безразлично, но именно ровный, безэмоциональный тон его и выдал. Бломер поспешил ответить:
   - Манн пока лежит под капельницей в корабельном лазарете. Фельдшер говорит, что ничего серьезного, просто легкое обезвоживание. Неудивительно, после пройденного ею пути.
   Фостер согласно хмыкнул.
   - Винтерс не отходит от нее ни на шаг, - продолжил капрал, - не пьет, не ест. Даже дверь в собственную каюту забывает запереть. Утром пришлось проверить лично.
   - Она будет в порядке, - полувопросительно протянул Фостер. Бломер кивнул.
   - Молодежь отходчива.
   - Штосс?
   Бломер горько вздохнул. Здесь хороших новостей не было.
   - На очередной операции. Флагманские хирурги вставляют ему в руку очередную порцию штифтов. Вроде бы обещают полное восстановление функциональности, но в ближайшие месяцы ему не летать.
   Мимо с планшетом в руках прошла сержанточка из вспомогательного персонала. Мужчины прервали разговор, провожая взглядом ее затянутую в форменную юбку-карандаш попку. Когда красотка отошла на десяток шагов, Фостер бросил недокуренную сигарету на землю и решительно раздавил ее носком ботинка.
   - Вот что, капрал. Требуются твои услуги.
   - Я весь внимание, герр гауптман, - Бломер выпрямился. Несколько секунд Фостер изучал его недоверчивым взглядом из-под прищуренных век.
   - Не спеши. То, о чем я попрошу, незаконно.
   - Понятия не имею... как это может помешать, - Бломер выдержал командирский взгляд.
   - И даже может быть расценено как измена, - продолжил Фостер.
   Капрал невозмутимо пожал плечами.
   - Ну ведь не вами. Давайте ближе к делу.
   Фостер оскалился.
   - Как я гляжу, тебя ничем не проймешь. Ну ладно. Мне нужен радиопередатчик дальнего действия, машина с полным баком и пропуск за периметр, в город. Все это понадобиться сегодня к вечеру.
   Бломер запрокинул голову вверх, перебирая в памяти длинный список своих контактов. Задачка была непростой, но выполнимой. Сунуть взятку одним, наплести в три короба вторым, напомнить о прошлых услугах третьим... Придется пустить в ход все резервы, но дело выгорит. Бломер медленно кивнул.
   - Все будет. Цену назову позже.
   Фостер долго смотрел на него, не издавая ни звука.
   - И что, даже не спросишь, зачем это все?
   Во второй раз капрал пожал плечами.
   - Нет нужды. Вам все равно понадобиться водитель. За блокпосты не выпускают поодиночке, как минимум попарно и с оружием. Командование опасается партизан.
   - А ты не из пугливых. Бурная биография, капрал?
   - Не особо. Так получается, когда платишь алименты двум женщинам. Волей- неволей приходится крутиться.
   После недолгого раздумья Фостер кивнул, с видом человека, только что принявшего важное решение.
   - Тогда жди меня в машине у главных ворот ровно в 19:00. И правда, захвати карабин. Будет неприятно получить пулю в зад от какого-нибудь местного кланофила.
   Гауптман проверил, на месте ли сигаретная пачка, застегнул карман и широким шагом направился прочь. Бломер успел схватить его за рукав. Фостер развернулся с вопросительным выражением на лице.
   - Позвольте, герр гауптман, а все-таки, зачем это все?
   Фостер поджал губы, а потом оскалился самой мерзкой из своих ухмылок.
   - Мы с тобой уедем как минимум на десяток километров от периметра. И выйдем на клановскую частоту. Потому что я, капрал, устал смотреть на тот бардак, который разводят хуесосы в мундирах. И собираюсь лично отомстить Соколам за свою эскадрилью.
  

***

   Альмейда
   Черноземье
   Оккупационная зона клана Нефритового Сокола
   7 октября, 19:48
   6+6
  
   Альмейда оказалась сонным городом тысяч на пятьдесят жителей. Вдоль дороги тянулись аккуратные двухэтажные терракотовые домики с небольшими двориками, в которых жильцы обустроили то фонтан, то небольшой садик. После наступления темноты прохожих будто смело метлой - привычка к введенному кланом комендантскому часу никуда не исчезла. То и дело Бломер ловил на себе настороженные взгляды из-за полуоткрытых деревянных ставней. Жители Альмейды совсем не радовал разъезжающий по городу армейский джип. Но пока взгляды не подкреплялись стволами, капралу было все равно.
   Фостер сидел на переднем сидении, и, поминутно сверяясь с картой, указывал нужные повороты. В конце-концов они свернули на лиственную аллею, расположенную на дальней окраине города. Под шинами джипа захрустела галька, и Бломер остановился.
   Аллея была пустынна. Здесь не горели фонари. Вековые платаны слегка качались от ветра, их наполовину лишенные листьев ветви сталкивались и шелестели в темноте, как сухие призрачные руки. Откуда-то из-под скамейки пронзительно залаяла собака. Фостер мгновенно метнул в ту сторону увесистый камень, и лай стих.
   - Давай разворачиваться, капрал.
   Настройка рации не заняла много времени. Фостер протянул ему листок с записанной от руки частотой. Убедившись, что цифры введены правильно, гауптман поднес к листку зажигалку, и бумага занялась неровным оранжевым огоньком. В наушниках раздалось журчание и треск.
   - Что теперь? - Бломер облизал губы. Происходящее нервировало его.
   - Начинай вызывать. Нам нужен капитан Ким из тринария эхо. Скажи, что с ним хочет говорить Израэль из десятой донегальской.
   - Вот так просто? - Бломер потянулся за микрофоном.
   - А почему бы, драть меня в лоб, и нет? - ухмыльнулся в ответ гауптман. - И давай, пошевеливайся. Далеко мы или нет, а рано или поздно нас запеленгуют. Не наши, так Соколы.
   Бломер поудобнее устроился на сидении, прочистил горло и нажал тангетку. В эфир полетели слова:
   - Внимание всем станциям, работающим на этой частоте. Всем, кто меня слышит. Израэль из десятой донегальской вызывает капитана Кима. Повторяю, Израэль из десятой донегальской вызывает командира тринария эхо. Всем станциям...
   Бломер продолжал говорить, пока не охрип. Гауптман с автоматом в руках раздраженно мерял шагами галечную дорожку. Спустя пятнадцать минут безуспешных попыток Бломер отложил наушники и сделал несколько глотков из бутылки с минералкой.
   - Мы можем ничего не добиться, шкипер, - сказал он, - без шифратора мы не вклинимся в их переговоры. И мощности передатчика явно недостаточно. Мы не так громко кричим, чтобы на нас обратили внимание.
   - Заткнись, и продолжай вызывать, - Фостер раздраженно пнул камень. - Рано или поздно клановцы заметят, что кто-то передает на их частоте. Если повезет, это произойдет до того, как нас скрутит спецназ.
   Успех пришел неожиданно. После еще нескольких бесплодных попыток в наушниках вдруг запищало и заскрипело - так звучит стекло, по которому водят мокрым пальцем. Потом раздался голос. Он принадлежал молодому человеку, скорее даже юноше, в тоне которого сочетались напускная уверенность смешивалась с кипучим, едва сдерживаемым энтузиазмом:
   - Неизвестная станция, вы транслируете на частоте, находящейся в распоряжении клана. Проступок велик и наказание неотвратимо. Передавайте сообщение немедленно, или будете заглушены.
   Фостер тут же подскочил ближе и выхватил микрофон из рук Бломера.
   - Заткнись, ты, мерзкий отпрыск осла и собаки. Я буду говорить только со звездным капитаном Кимом, а не с каким-то вольнягой-техом. И если ты, ублюдок, не вызовешь его прямо сейчас, я лично вырву тебе сердце через глотку. Ты понял меня, воут?
   На минуту рация замолчала. Когда передатчик заговорил вновь, голос был иным - спокойным и сосредоточенным. В нем чувствовалась сила:
   - Я звездный капитан Ким из тринария эхо. Кто вызывает меня?
   Темнота скрыла паскудную ухмылку на лице Фостера, но ее выдал тон:
   - Ха! Неужели ты забыл мой голос, вонег? Меня зовут Израэль Фостер, из десятой донегальской гвардии - тот, кто однажды бросил тебя валяться в пыли. И я пришел сделать это вновь.
   - Это ты, бессчетный страваг? - в голосе послышалось недоверие. - Я думал, ты давно издох, как и большинство твоих дружков-варваров. Хватает же наглости испытывать мое терпение вновь.
   Фостер хрипло захохотал.
   - Просто у меня огромные шары титановой твердости. Я пришел за тобой, Ким. Твои соколята не смогли убить меня четыре дня назад, и теперь настал мой черед. Я сброшу тебя в пыль, где самое место такому мусору. И небеса Черноземья будут моими.
   - Да ты верно бредишь, вольняга. Я никогда не приму вызов на Испытание владения за воздушное пространство целой планеты от какого-то ничтожного пилота-варвара. Позови своих лордов, может к ним я и снизойду.
   - Тогда считай это испытанием обиды, Ким. Меня оскорбляет, что такая развалина, как ты все еще ходит под звездами. Я называю тебя трусом и слабаком, неспособным командовать воинами. И если завтра, на закате, ты не встретишь меня в условленном месте чтобы сойтись в круге равных, все Соколы на Черноземье подтвердят это. Принимаешь такой вызов, воут?
   Ким в радио рассмеялся во весь голос.
   - Ут! Решение справедливо и окончательно! Я заткну эти дерзкие слова тебе в глотку, вольняга. Надеюсь, дуэль заставит меня хотя бы вспотеть.
   Фостер на миг прикрыл глаза и перевел дух. Разговор вымотал его, но сейчас гауптман улыбался с видом человека, закончившего тяжелую, но необходимую работу. В последний момент он сделал Бломеру знак отойти. Капрал успел услышать только кусок обращенной к невидимому клановцу фразы:
   - Есть одно условие: я жду, что ты будешь...
  
   Дропшип "Хугин", плацдарм ОГ Штайнера
   Черноземье
   Оккупационная зона клана Нефритового Сокола
   8 октября, 8:15
   6+6
  
   Этим утром Фостер был необычно благодушен. После энергичного стука в дверь он буквально ворвался в лазарет, громко мурлыча под нос какой-то популярный мотив. Гауптман был облачен в серую полевую форму, но кепи было заломлено набок под совершенно неуставным углом. Щеки Фостера явно избегали соприкосновения с бритвой как минимум сутки, поскольку на них уже проявились клочки черной щетины.
   Лежащей на койке Ильзе только и оставалось, что ойкнуть и повыше натянуть на грудь одеяло. Она собиралась завтракать, но теперь это придется отложить. Сверкать больничным халатиком перед гауптманом ей не хотелось.
   - Манн, заканчивай отпуск, - без приветствия начал Фостер, - сегодня до темноты у нас с тобой вылет.
   В тесном лазарете от него пахло сигаретным дымом и легким, но ясно различимым запахом медицинского спирта. Судя по блеску в глазах, гауптман явно предпочел его внутренние применение наружному. Впервые за последнюю неделю Фостер выглядел по-прежнему. И это не могло не пугать.
   - Фельдшер хочет оставить меня здесь еще на день, - неуверенно запротестовала Ильза. - Да и крыльев у меня теперь нет.
   Ильза помрачнела, вспомнив о разбитом "Центурионе", который верой и правдой служил ей полтора года. Гауптман не обратил на ее возражения никакого внимания.
   - Не боись, Малявка, - он хохотнул и присел на край больничной койки, вынудив Ильзу подвинуть в сторону ножки под одеялом. - С костоправом все решено. Он перестраховывается. Кроме того, чем дольше ты валяешься здесь без нагрузок, тем дольше будешь восстанавливаться. Давай, труба зовет.
   - Я так понимаю, это приказ? - нахмурилась Ильза. Напор командира ее раздражал.
   - Никоим образом. Откровенно говоря, мы даже нарушим парочку, - Фостер оскалился и подмигнул.
   - Не имею желания участвовать в ваших темных делишках, - Ильза наморщила носик и с решительным видом скрестила руки на груди..
   - Манн, ты хочешь летать? Здесь, на Черноземье?
   - Конечно, - Ильза нехотя кивнула. Две последние ночи она плохо спала, и потому у девушки было достаточно времени на размышления. С удивлением для себя, она поняла, что не боится снова вернуться в небо. Соколы оказались очень серьезными противниками, но мысли об очередной схватке с кланом вовсе не вызывали парализующего страха. Умения пилотов в сочетании с превосходящими технологиями кланов предлагали вызов, но в этом не было ничего непреодолимого. Ильза была уверена, что сможет победить.
   - Тогда помоги мне, - попросил гауптман изменившимся тоном. - Помоги мне, и я клянусь, ты не пожалеешь об этом ни секунды. Много лет спустя ты будешь вспоминать этот вечер как поворотный момент в твоей карьере.
   - Может, расскажете уже наконец, в чем дело? - Ильза беспокойно заерзала.
   - Не-а, Малявка, без шансов, - Фостер снова подмигнул и поднялся, намереваясь уходить, - жду тебя ровно в пять вечера на бетонке у третьего бокса. Техники позаботятся о крыльях. Гермокостюм возьмешь у новичка. Ну, не скучай!
   Его пренебрежительный тон рассердил Ильзу. Она вскочила на ноги, не обращая внимания на растрепавшиеся волосы и задравшийся до коленок больничный халат, и догнала Фостера уже в дверях.
   - Ну уж нет! Хватит обращаться со мной, как с дурочкой. Либо говорите, что задумали, либо обходитесь без моей помощи!
   Фостер обернулся, смерив ее взглядом через плечо.
   - Манн, ты мне доверяешь?
   - Черта-с-два! - выпалила Ильза. Фостер оскалился.
   - Умница. А веришь?
   Девушка замерла, прокручивая в памяти непростую историю своих отношений с командиром. Гауптман оскорблял, поучал, временами даже угрожал - но так ни разу ее не обманул. Ильза кивнула.
   - Наверное, верю.
   Фостер похлопал ее по плечу.
   - Тогда выбор за тобой.
  

***

  
   В назначенный час на бетонке у третьего пускового ангара "Хугина" стояла одинокая командирская "Чиппева". Кокпит был открыт, к борту машины подставлена лесенка. Фостер курил у носовой стойки шасси своей птички, облаченный в свою старую летную куртку, небрежно накинутую поверх кителя. Завидев Ильзу, он выбросил сигарету и призывно помахал рукой.
   - А где моя машина? - удивленно спросила Ильза. Все оставшиеся истребители эскадрильи остались запечатанными в своих боксах.
   - Не понадобится. Давай за мной, - гауптман проворно полез в кокпит. Устроившись в пилотском кресле, он нетерпеливо поглядел вниз. - Не тяни.
   Путь до кокпита тяжелой "Чиппевы" был гораздо дольше, чем в привычном "Центурионе". Проклиная неудобные сапоги "слоновьего" гермокостюма девушка добралась до верхней ступеньки, и растерянно замерла. Кабина "Чиппевы" была лишь немного шире и просторнее, чем в легких машинах. Места для второго пилота в ней не было. Фостер уже устроился в пилотском кресле. Его руки летали над приборной панелью, запуская многочисленные системы.
   - Чего-то ждешь, Манн? - он щелкнул тумблером зажигания, и двигатель "Чиппевы" издал легкий гул, пробуждаясь к жизни. - Садись давай.
   Чтобы рассеять все сомнения по поводу того, где именно следует сесть, гауптман похлопал по своим сомкнутым коленям. Глаза Ильзы округлились.
   - Вы в своем уме, шкипер?
   Фостер гнусно оскалился и откинулся на спинку пилотского кресла. "Чиппева" разогревалась, выпуская из дюз вспомогательных двигателей марево горячего воздуха.
   - Долго мне тебя ждать?
   - Это безумие, - Ильза энергично замотала головой, - как вы собираетесь управлять АКИ? Бог мой, да вы ведь даже костюм не надели! Случись что, вы отключитесь от перегрузок.
   - Я не планирую воевать. - Фостер протянул девушке руку - Уж коли я в состоянии пить с девчонкой на коленях, то и управлять моей старушкой тоже смогу. Залезай, Малявка. Обещаю быть джентльменом.
   Обещание пропало всуе. Пилотское кресло не было рассчитано на комфортное размещение сразу двух седоков. Усевшись на колени к Фостеру, Ильза оказалась зажатой между гауптманом сзади и приборной панелью впереди. Ступни в "слоновьих" ботинках висели над педалями руля направления. Сильные руки гауптмана обвились вокруг ее талии и обхватили РУС, почти упирающийся ей в живот. Ей пришлось раздвинуть бедра, чтобы освободить пространство для движения ручки управления.
   - Так, будь добра, переведи закрылки в ноль. А потом, как я скажу, медленно добавишь мощности. Взлетать будем вертикально.
   Ильза щелкнула указанным рычажком и сдвинула ручку тяги. Мощный двигатель загудел, наполнив кокпит ощутимой вибрацией. "Чиппева" закачалась и подпрыгнула вверх. Рев выхлопа стал нестерпимо громким, и Фостер закрыл фонарь кокпита, отрезав их от внешних звуков. Балансируя на реактивных струях, машина медленно, словно бы нехотя набирала высоту.
   - Сможешь повторить, если что? - вдруг спросил Фостер, выглядывая вперед поверх ильзиного плеча.
   - О чем вы? - переспросила девушка.
   - Взлет. Если все пойдет хреново, вести машину назад придется тебе.
   Пока Ильза переваривала эту мысль, Фостер включил осевую тягу. "Чиппева" заскользила над рядами дропшипов, понемногу набирая скорость. Через минуту они оставили захваченный космопорт позади и развернулись в сторону чернеющей на севере гряды холмов. Фостер немного подал ручку на себя. Ильза почувствовала, как напрягаются руки, обнимающие ее за талию, и помимо воли вздрогнула. Спустя мгновение гауптман засмеялся.
   - Не беспокойся, Малявка. Хотел бы облапать, то не стал настаивать на гермокостюме. В нем ты как надутый пуфик, даже подержаться не за что.
   Черноземье
   Оккупационная зона клана Нефритового Сокола
   8 октября, 18:15
   6+6
  
   "Чиппева" шла на дозвуковой скорости и довольно низко. По привычке Ильза крутила головой, желая рассмотреть развернувшийся под крыльями пейзаж, но ее постигла неудача. Широкие крылья совершенно перекрывали обзор из кокпита в обе стороны, так что увидеть хоть что-нибудь можно было только при взгляде прямо вперед и вниз. В остальном приходилось полагаться на изображение с нижней камеры и систему навигации. Очевидно, что "Чиппева" не слишком хорошо подходила для наземных атак, да и вообще для полетов на малой высоте. Убедившись в этом на собственном опыте, Ильза по-другому взглянула на привычку Фостера летать кругами для ориентировки.
   Судя по карте, они уже преодолели около сотни километров, покинули воздушное пространство захваченного плацдарма и с каждой минутой все больше удалялись от своих. Можно было бы сказать, что "Чиппева" летит над вражеской территорией, но скорее всего на многие десятки километров вокруг не было ни одного солдата противника. По меркам Внутренней сферы клановский гарнизон был довольно немногочисленным. Наземная компонента одного кластера равнялась примерно усиленному батальону мехов. Таких скудных сил явно не хватало на то, чтобы создать сплошную линию фронта вокруг захваченного плацдарма.
   Соколы и не пытались играть в окружения. Вместо этого клановцы держали периметр под постоянным давлением, проводя мелкие беспокоящие атаки силами легких мехов и элементалов. Они обстреливали патрули, брали штурмом одиночные опорные пункты и отходили прежде, чем их успевали связать боем превосходящие силы лиранцев. Атаки обычно поддерживали несколько омни-истребителей, которые бросали бомбы и расстреливали укрепления бортовым оружием. В отличие от наземных войск пилоты охотно бросались в воздушный бой, и редкая стычка заканчивалась без того, чтобы один или несколько АКИ не падали вниз, оставляя за собой дымный след.
   К сожалению, в подавляющем большинстве случаев сбитые машины принадлежали лиранцам. Оперативная группа генерала Штайнера начала вторжение на Черноземье с пятью десятками боеспособных АКИ. Сейчас, спустя всего пять дней, общие потери авиакрыльев уже превысили 20 машин. По самым оптимистичным подсчетам разведки, потери Нефритовых Соколов были минимум в два раза меньшими. Защищающий планету 3-й когтистый кластер не имел никаких шансов в открытом бою, но успешно выигрывал войну на истощение.
   Два последних дня Ильза наслаждалась отдыхом в лазарете "Хугина", восстанавливаясь после тяжелого путешествия обратно к своим. Сара сидела у нее часами, без необходимости кормила с ложечки и, как могла, оберегала ее от плохих новостей. Но даже такая забота имела свои пределы, и Сара не могла сидеть в лазарете круглосуточно - да Ильза и сама не просила ее об этом. Когда рядом не было Винтерс, компанию Ильзе составлял корабельный фельдшер, рыжий парень со Скаи. Он носил составную фамилию, почти невообразимо сложную для немецкого слуха, так что просил называть его по имени - Дэрилом.
   Фельдшер любил поговорить. Хлопоча над пациенткой, он без умолку пересказывал последние сплетни и слухи. Ильза охотно слушала. Она уже знала про потери в рядах цезарей, про гибель Руббера и ранение Штосса, но даже и представить себе не могла, насколько сильно пострадали остальные эскадрильи. Счет выбывших пилотов шел уже на десятки. От этих рассказов Ильза еще тяжелее переживала собственное бессилие. Ее верный спутник, ее любимый "Центурион" был уничтожен. Летчица оказалась прикованной к земле в самый разгар тяжелой кампании. Она жаждала отомстить, но не могла это сделать.
   Жажда действия и стала причиной, по которой она приняла сомнительное предложение Фостера. Было чудесно вновь оказаться в воздухе, в кокпите сверхзвукового истребителя, однако ильзино в буквальном смысле неудобное положение заставляло девушку нервничать. Она постоянно вертела головой по сторонам и внимательно рассматривала экран радара. В любой складке местности, за любым облаком ей мерещились тени клановских омни-истребителей - стремительных, почти неуязвимых, безжалостных.
   Следовало признать, что даже с пассажиркой на коленях Фостер неплохо управлялся с "Чиппевой". Но даже его навыки имели предел. Гауптман не дотягивался до половины приборов. Зажатая между ногами Ильзы ручка управления поддавалась ему с трудом. "Чиппева" могла держать курс и выполнять простые маневры, но попытка вступить в воздушный бой оказалась бы для ее пассажиров фатальной.
  

***

  
   Фостер вел машину, руководствуясь каким-то собственным, непостижимым для Ильзы чувством направления. "Чиппева" облетела стороной промышленную агломерацию Нового Хьюстона. Город только мелькнул вдалеке, у самого среза горизонта. Одинокий АКИ углубился дальше в ничейную территорию, удалившись от захваченного плацдарма уже на несколько сотен километров. К счастью, экран РЛС оставался чист, и бортовые сенсоры не фиксировали никакого радарного излучения. Их никто не искал, и единственными свидетелями их полета могли быть только фермеры, провожавшие взглядом черный силуэт в закатном небе.
   Ильза уже начала беспокойно крутится - колени гауптмана совсем не походили на удобное сидение, и она успела отсидеть себе все, что можно. Эти шевеления раздражали Фостера. Он даже прикрикнул на Ильзу, когда девушка в очередной раз неловко повернулась, и ее плечи загородили ему обзор. Стемнело. "Чиппева" летела вдоль какого-то загородного шоссе на протяжении пары десятков километров, пока очередной поворот не вывел ее к группке зданий, стоящих среди лоскутов распаханной земли.
   - Включи-ка инфракрасную камеру, - приказал гауптман, пустив "Чиппеву" в широкий и медленный разворот.
   Ильза подчинилась. Прокручивая черно-белое изображение с помощью джойстика, она как могла тщательно рассмотрела строения, пока Фостер аккуратно наворачивал над ними круги. Двухэтажный дом из деревянных досок окружали несколько амбаров и сараев. Сенсоры не находили никаких источников тепла, за исключением слабого свечения на стоянке за домом. О чем Ильза и сообщила гауптману.
   - Похоже на реактор на холостом ходу, как думаешь? - осведомился Фостер из-за ее плеча.
   Ильза хотела покачать головой, но быстро спохватилась. Загораживать обзор пилоту сейчас было не лучшей идеей.
   - Вряд ли, сигнал слишком слабый. Я бы сказала, автомобильный ДВС.
   - Ясно. Приготовься, Манн, мы садимся.
   "Чиппева" срезала последний поворот, направляясь к расчищенному полю перед домом. Фостер задрал нос и перевел тягу на вспомогательные двигатели, виртуозно зависнув над пятачком. Через несколько секунд плавного снижения колеса 90-тонной машины коснулись земли. Полет был закончен. Ильза и Фостер справились с посадочными процедурами в четыре руки.
   - Вылезай, Малявка, - Фостер открыл фонарь. В кабине тут же ворвался по осеннему свежий воздух, несущий тяжелый запах обожженной реактивной струей земли. - На крыло до блистера лазера, там найдешь выступы для рук. Вот так вылазят из "Чиппевы".
   Проделать весь путь в тяжелом гермокостюме оказалось не так просто. Ильза едва не поскользнулась на гладкой обшивке. Ее роста впритык хватило, чтобы дотянутся до земли, держась руками за небольшие, утопленные в предкрылок рукоятки. Фостер не последовал за ней, а просто вышел на крыло и спрыгнул вниз с двухметровой высоты. К удовольствию Ильзы, он не устоял на ногах и рухнул вперед, едва не проехавшись лицом по жирной земле. Гауптман в сердцах выругался. Он восстановил равновесие, и повернулся к Ильзе, отряхивая руки.
   - Все запомнила?
   Девушка кивнула.
   - Что мы здесь делаем? Сейчас-то вы можете мне сказать?
   Фостер фыркнул. Он полез в карман и щелкнул фонариком. Луч белого света высветил его искаженное в ухмылке лицо.
   - Ну да, деваться тебе все равно некуда. Видишь ли, Малявка, вчера я вызвал на дуэль командира Нефритовых Соколов. Тот согласился. Если все пойдет хорошо, то я вышибу ему мозги. Если нет, то ты полетишь домой на моей птичке и примешь командование над остатками цезарей. Ясно выражаюсь?
   У Ильзы от удивления отвисла челюсть. Сказанное просто не могло быть правдой. Это было бы слишком безумно, даже для ее идиота-командира. Фостер, тем не менее, безумцем не выглядел. Он схватил ее за руку и повел вперед, к крыльцу дома.
   Навстречу им из темноты выступила одинокая фигура. Незнакомец был низкого роста - лишь немногим выше ильзиного плеча - но ступал широко и плавно, как огромная кошка. Он был одет в тонкий темно-зеленый комбинезон, по груди и бокам змеились вшитые в костюм трубки пневмосистемы. Голова незнакомца была непропорционально большой, с высоким лбом и ежиком коротко постриженных серых волос. На лице залегли глубокие морщины. В луче фонарика сверкнули его глаза, огромные, карие и неподвижные. На вид ему можно было дать и тридцать, и пятьдесят - резкие, глубокие тени у скул и в уголках глаз скрадывали черты лица, так что определить возраст наверняка было нельзя.
   Все в его облике было неправильным. Невозможным. Человек не мог двигаться с такой ловкостью. У людей не бывает таких больших голов с такими гигантскими глазами. Гермокостюм не может быть таким тонким. Клановец - а незнакомец мог быть только клановцем - устрашал одним своим видом. Ему даже не требовалось тянуться к плоскому импульсному пистолету в набедренной кобуре. Ильза против воли отступила на шаг и спряталась за спину своего командира.
   Фостер и клановец остановились в нескольких шагах, зыркая друг на друга из-под прищуренных век. Карлик скривился и первым нарушил молчание.
   - Ты опоздал, вольняга, - он говорил со странным акцентом, и так тщательно проговаривал слова, будто английский был ему неродным.
   - Не терпится сдохнуть, мразь? - осведомился Фостер.
   Клановец сплюнул в дорожную пыль.
   - Грязные слова, грязный язык. Ты слишком самоуверен для недочеловека. Мне придется поучить тебя манерам.
   - Уверен, что получится, ты, рожденный в пробирке урод?
   Ильзе показалось, что гауптман кинулся в атаку первым. Одним броском Фостер преодолел отделяющую его от противника дистанцию и обхватил клановца за плечи. Карлик повторил его движение. Два противника на миг застыли в позе борцов, и...
   ...хлопнули друг друга по спинам как старые приятели. Пораженная Ильза застыла на месте, не в силах найти нужных слов.
   - Странно видеть тебя живым, - сказал Фостер, выпуская клановца из своей медвежьей хватки. Тот кивнул.
   - Судьбы сплетаются причудливым образом. Ты постарел, Израэль.
   - А ты нисколько не изменился. Все такой же урод.
   Клановский пилот усмехнулся и повернул голову в сторону замершей девушки.
   - Кто это?
   Фостер отступил на шаг в сторону, дав клановцу рассмотреть Ильзу. Вздрогнув, она ощутила руку гауптмана на своем плече. Сжав плечо пальцами, он мягко удерживал ее на месте, будто бы говоря - спокойно, не нервничай. Как ни странно, это немного успокаивало.
   - Одна из моих подчиненных. Я подумал, что ей не повредит встретиться воочию с одним из вас.
   Шок прошел, и Ильзу захлестнуло ощущение неправильности происходящего. Она встрепенулась, сбросила руку Фостера и отпрыгнула в сторону, разворачиваясь разом и к клановцу, и к своему командиру.
   - Что здесь происходит, а? Почему вы разговариваете с врагом? Вы что, продались кланам, шкипер?
   - Малявка, не делай глупостей... - начал Фостер, показывая девушке пустую ладонь левой руки и правую, которая все еще держала фонарик. Ильза не слушала его. Она потянулась к поясу за пистолетом, но ее пальцы нащупали пустоту. Только сейчас девушка вспомнила, что не взяла оружие в этот вылет.
   Клановец не двинулся с места. Свет фонарика падал в стороне, и в сгустившемся полумраке сверкали нечеловечески огромные белки его глаз.
   - Разве твой командир не объяснил цель этой встречи? - в голосе клановца звучало раздражение.
   - Он говорил что-то про дуэль, - Ильза почувствовала неуверенность.
   - Так и будет, - отрезал карлик. Ильза скорее ощутила, чем увидела его кивок. - Израэль бросил мне вызов, я его принял, и воины моего тринария стали тому свидетелями. Так что отсюда уйдет живым только один из нас... но это может немного подождать, - голос клановца неожиданно потеплел. Он продолжил более приветливым тоном. - Много лет назад наши пути уже однажды пересеклись. Нет нужды торопиться убивать старого знакомого, воут?
   Девушка не нашла что ответить. Все еще не в силах поверить в происходящее, она переводила встревоженный взгляд с одного мужчины на другого. Клановец осторожно подошел ближе, заглянув снизу вверх в ее лицо.
   - Я звездный капитан Ким из клана Нефритового Сокола. Как твое имя?
   - Ильза Манн. Лейтенант, - пробормотала она.
   - Ильза... Манн, - произнес Ким по складам, будто пробуя имя на вкус. В конце его лицо едва заметно скривилось, будто произносить фамилию было для него неприятно. Клановец изучал лицо девушки несколько долгих секунд.
   - Ты испугана, пилот Ильза. Я чую примесь страха в запахе, что исходит от твоей кожи.
   Ильза и вправду дрожала мелкой дрожью, отчаянно надеясь, что бесформенный гермокостюм скроет это. Во рту пересохло. Девушке казалось, что даже в сгустившемся полумраке этот страшный карлик видит ее насквозь. Эта мысль наполнила ее таким отвращением, что будь Ильза немного посмелее, она очертя голову бросилась бы в драку, как на ее месте непременно сделала Сара. Но страх парализовал мышцы и заставил быть осмотрительной.
   Ким медленно кивнул, будто увидев на ее лице подтверждение собственных догадок.
   - Было ошибкой приводить ее сюда, Израэль, - проговорил он, не поворачивая головы. - Ее дух сломлен.
   - Не спеши с выводами, - откликнулся Фостер из темноты. - То, что ты принимаешь за страх, на самом деле глубоко укоренившаяся неуверенность. На земле она старается быть пай-девочкой. Но дай ей крылья, и она расшибется в лепешку, чтобы доказать свое превосходство.
   Ким хмыкнул и недоверчиво прищурился.
   - Зачем воспитывать воинов из тех, кто лишен храбрости? Ваши пути всегда граничили с безумием.
   - И все же мы регулярно надираем вам задницу. На Ковентри, например, - отозвался Фостер.
   - Верно, - после паузы кивнул Ким. Затем он вновь обратился к Ильзе:
   - Раз ты один из пилотов Израэля, то мы уже встречались в воздухе. Ты хочешь отомстить, воут?
   - Верно, - Ильза не знала произнесенного слова, но инстинктивно угадала его значение. - Я знаю, что могу сражаться с клановскими пилотами на равных. Если у меня будет еще один шанс.
   - Еще один шанс? - Ким вопросительно поднял бровь.
   - Я лишилась своей машины, и мне пока не дали новую.
   - На чем ты летала? - с интересом спросил клановец.
   - На "Центурионе", - нехотя ответила Ильза. Она с удивлением осознала, что разговор на знакомые темы успокаивает. Клановец оставался ее врагом - не просто противником на поле боя, но носителем иной, чуждой культуры, морали, и даже облика. Фенотип аэрокосмических пилотов был так сильно изменен, что Кима даже трудно было назвать человеком в полном смысле этого слова - слишком чужероден был его внешний вид. Но при всех различиях, он разделял страсть Ильзы к небу - а это был как раз тот язык, который девушка могла понять.
   - "Центурион"? - недоверчиво переспросил клановец, - такое старье? Почему?
   Ильза горячо замотала головой, защищая память о любимой машине.
   - Он самый лучший. Достаточно проворный, чтобы навязать бой кому угодно, и достаточно прочный, чтобы выдержать обстрел. Мне его не хватает, - неожиданно призналась она.
   - Я начинаю понимать смысл, заключенный в твоей просьбе, Израэль, - бросил Ким через плечо, и снова обернулся к Ильзе. - Но если тебя сбили, значит машина подвела тебя. Либо ты оказалась не так хороша, как говоришь. Так что же случилось?
   Ильза вновь помотала головой.
   - Ни то, ни другое. Один мой ведомый погиб, второй выпал из строя, и меня атаковали один за другим сразу два "Бату". Первый почти разорвал мне хвост импульсными лазерами. А второй добил. Я думала, клановские воины воюют один на один.
   Ким снисходительно усмехнулся.
   - С достойным противником, да. Вы не ответили на бэтчелл, и потому мой тринарий атаковал без всяких ограничений. Насколько я знаю воинов Внутренней сферы, эта битва все равно превратилась бы в свалку, воут?
   - Ут, - с ухмылкой подтвердил Фостер. Он направил фонарик вниз, держа его свет подальше от привыкших к сумеркам глаз.
   - Я так и подумал. Твоя месть все еще возможна, пилот Ильза - хотя я бы не стал рассчитывать на успех. Второй "Бату" был вооружен протонной пушкой, воут?
   - Да, - кивнула Ильза. - Кажется, вкупе с установками ракет ближнего действия.
   - Ты столкнулась с лучшей точкой перехватчиков в моей легкой звезде. "Бату" с импульсными лазерами пилотировал вольнорожденный по имени Джошуа. Он не пережил этот бой. Командира точки зовут Алан; за год он убил в воздушных дуэлях четырех соперников. Его считают лучшим стрелком в тринарии... после меня, конечно.
   - Интересно. Еще один из старой гвардии? - спросил Фостер. - Ветеран Туккейда?
   - Нег, ему семнадцать. Теперь воины из нашего пополнения так молоды, что даже не заканчивают подготовку должным образом. Их Кровопускание проходит без формальностей, в настоящем бою. Не стоит удивляться, Израэль. Вторжение изменило всех. Даже Нефритовые Соколы меняются, чтобы удержаться на новом пути.
   - Дерьмовое дерьмо, вот что это. Мы сломали вам хребет, и теперь чтобы пополнить свои поредевшие части, вы посылаете на войну детей.
   Карлик невозмутимо пожал плечами.
   - Дети они или нет, какая разница. Эти воины ничем не уступают тем, что шли пятнадцать лет назад в первых рядах крестового похода. Им не хватает опыта, но это поправимо. А вот агрессивности им не занимать. Спроси у своего пилота, почувствовала ли она, что сражается с ребенком.
   - Какой же ты мудила, Ким, - беззлобно бросил Фостер. - Мы так и будем стоять?
   - Тебя погубит сентиментальность. Ладно, пойдем, я покажу обещанное, - Ким развернулся и зашагал в сторону дома. Ильза вопросительно взглянула на гауптмана. Вместо ответа тот лишь кивнул. Девушка последовала за удаляющимся клановцем, на спину которого падал белый круг электрического света от ручного фонарика. Хруст гравия подсказал Ильзе, что Фостер идет прямо за ней по следам. Она также расслышала едва уловимый металлический щелчок, какой издает раскрываемая застежка.
   Если Ким и обратил внимание на возникшую заминку, то не подал виду. Он свернул с подъездного пути на узкую грунтовую дорожку, обрамленную кустами с каждой стороны. Дорожка шла в обход фермы и вела на задний двор. Ильза обогнула угол дома и увидела приземлившийся АКИ.
   Фюзеляж крылатой машины имел форму сигары, более толстой спереди и слегка сужающейся к хвосту. Нос машины был заострен, как трехгранный наконечник стрелы. Сверху нос закрывал прозрачный фонарь, который плавно переходил в бронированный фюзеляж. Стреловидные крылья отклонялись вниз градусов на тридцать, так что в сечении напоминали размашистую перевернутую "V". Киль был небольшим, а вот стабилизаторы - широкими и с мощной механизацией. На полпути от крыльев к хвосту располагалась дополнительное горизонтальное оперение. Его стабилизаторы были боле тонкими, и изломленными вверх, чтобы не создавать аэродинамическую тень.
   АКИ был выкрашен в матовый бледно-зеленый цвет, обычный для клана Нефритовых Соколов. Машина была небольшой и изящной, так что вымощенная гравием площадка без проблем выдерживала ее вес. Но вот опалины от реактивной струи были просто огромными. "Мощность двигателя должна быть невероятной", - потрясенно думала Ильза, обходя машину кругом. Ее не оставляла мысль, что перед ней перерожденный кланами "Центурион" - все еще неуловимо похожий, но измененный почти до неузнаваемости. Ее небесно-голубой ангел был элегантен, почти артистичен. Обводы этой машины были лишены всякого намека на изящество - лишь строгая утилитарность доведенной до совершенства аэродинамики и механизации.
   Пока Ильза была занята, мужчины стояли в отдалении, бок о бок друг с другом. С лица Фостера исчезла грубоватая усмешка. Погрузившись в невеселые мысли, гауптман молча следил, как его подчиненная восхищенно осматривает клановский истребитель. Ким сложил руки на груди. По его лицу ничего нельзя было прочитать.
   - Я удивился, когда ты упомянул "Вандал", - произнес вполголоса клановский пилот, - эти машины пользуются дурной славой. Всего тридцать тонн веса, и сверхлегкий реактор 360-го класса. Планер и электроника рассчитаны на такие перегрузки, а вот летчики нет. "Вандалы" убивают своих пилотов, Израэль. Он рано или поздно убьет и ее.
   Фостер не ответил. Он отключил фонарик и поднял голову вверх, наблюдать за ярко сияющими звездами на потемневшем небе.
   - Красиво, черт побери. - Он помолчал с минуту, а затем добавил хриплым голосом: - Зачем это тебе, Ким? Зачем ты согласился?
   - Я стар, Израэль.
   - Чушь. Ты моложе меня.
   - Стар, - с нажимом повторил Ким, - по меркам клана мне давно не место в частях первого эшелона. Подчиненные постоянно кидают мне вызовы. Их мысли заняты не битвой, а моим ниспровержением с поста командира тринария. Я не могу убивать их всех.
   - Дерьмовые у вас порядки. Дерьмо и идиотизм, воут?
   - Нег. Мне до шурата, что ты об этом думаешь, Израэль. Таков путь кланов. Остается только выбрать, как я хочу умереть. От руки собственных воинов на испытании положения... или на дуэли с чемпионом из внутренней сферы. И если я вернусь с победой, меня, может быть, оставят в покое на некоторое время. Ты понимаешь?
   Ким многозначительно взглянул на Фостера. Тот кивнул и буркнул в ответ:
   - Что уж тут непонятного, никаких поддавков. Как мы это провернем?
   - Голыми руками. Здесь, сейчас и до смерти.
   - Как в старые добрые времена, а? - Фостер вздохнул, - согласен. Но пообещай: если ты меня уделаешь, девочка улетит отсюда на моей птичке, и ты не станешь ей мешать.
   Ким кивнул. Он размял плечи и принялся отстегивать матерчатую кобуру от бедра. Оружие полетело вниз, глухо звякнув о гравий.
   - Жизнь Ильзы мне не нужна. Ты готов?
   Фостер закряхтел и принялся крутить шеей в разные стороны. Позвонки хрустели громче обычного.
   - Сейчас только разомнусь и избавлюсь от железки.
   Клановский пилот кивнул. Он сделал несколько шагов вперед, занимая позицию посреди свободной площадки. В нескольких шагах за его спиной нависал срез правого крыла "Вандала". Фостер полез в нагрудную кобуру, вынул оттуда двенадцатимиллиметровый пистолет с рябым дулом и выстрелил четыре раза в грудь звездного капитана Кима. Все пули попали в цель. Карлик успел только изумленно поднять голову, и замертво рухнул наземь.
   В ночной тишине эхо от выстрелов еще долго не могло утихнуть. Ильза испуганно бросилась на землю - печальный опыт наземной перестрелки давал себя знать. Фостер убрал пистолет и широким шагом приблизился к ней.
   - Вылезай, Манн. Все кончено. Теперь, чтобы все было не зря, тебе нужно поднять в воздух вот эту клановскую птичку.
   - Но я не понимаю... - испуганно лепетала девушка. Она никак не могла заставить себя оторвать взгляд от тела Кима. Клановец лежал на спине, под ним уже развилась чернильное пятно. Темнота скрывала цвет крови.
   - Вы же согласились на дуэль... Почему вы застрелили его? Разве он не был вам другом?
   Фостер печально покачал головой.
   - Мой бог, конечно нет. Но он был чертовски хорошим врагом. Мне будет сильно его не хватать.
   Космопорт Августина, плацдарм ОГ Штайнера
   Черноземье
   Оккупационная зона клана Нефритового Сокола
   17 октября, 16:30
   6+6
  
   По бетонным плитам мела песчаная поземка. Взметенные ветром потоки песка были такими плотными, как кисель. С сухим шелестом они обнимали сапоги и покрывали одежду тонким слоем сухой мелкой песчаной пудры. Выглядело это так, будто сама природа пытается заглушить траурный цвет комбинезона, превратив его из черного в грязно-серый.
   Командир звезды Маржан из 1-го ударно-гренадерского кластера брезгливо отряхнула плечи. Форма от этого чище не стала. "Как же мне надоел пустынный климат!" - Мысленно вздохнула она. -"Ведь на этом Черноземье, или как там называется этот шарик, есть и горы, и леса. Но нет. Приходится сидеть всегда в какой-нибудь пыльной дыре. Благословенная Внутренняя сфера, утраченный рай.... Вот еще. С самого Кровопускания сплошные песок и пыль!"
   "Воину не дано выбирать, где сражаться." - напомнила она себе. Воину-волку тем более не пристало жаловаться. Стая всегда бежит на звуки битвы. Она сотрясает небеса многоголосым дружным воем, и сжимает хватку на горле врага, в какой бы дыре тот не прятался. Так не все ли равно, куда забрасывает ее судьба? На Дэвине пыльная буря была такой сильной, что начисто обдирала покрытие с ферроалюминиевой брони на крыльях, когда мы атаковали через грозовой фронт. На Туакроссе, где пала Черная Вдова, столбы поднятой с поверхности наэлектризованной пыли глушили радарный сигнал. Из-за помех омни-истребители Волков и Соколов не могли обнаружить друг-друга до самого последнего момента. Воздушные бои превращались в ожесточенные перестрелки почти в упор, когда целые звезды АКИ устраивали смертоносную карусель практически на пятачке, в считанных кубических километрах. На Вотане дым и пепел от горящего города поднимались вверх, оседая на крыльях и фонаре. Эта сажа смешивалась с водяным конденсатом и стекала крупными черными каплями... тяжелыми слезами горечи и бессилия, в день гибели величайшего из Волков. Маржан вздохнула, по привычке приложив кулак к груди. "Я ничего не забыла. Мои ханы, я помню ваш завет и буду защищать Внутреннюю Сферу до последнего вздоха. И продолжу мстить".
   На этой забытой богами планетке шла война. Худо-бедно затормозив наступление Нефритовых Соколов на свои приграничные миры, лиранцы наконец-то сподобились нанести контрудар. Как и следовало ожидать, они переоценили собственные силы и безнадежно завязли в самом начале кампании. Лиранцы и не подумали согласовать свои наступательные планы с маркграфом, или хотя бы поставить его в известность о готовящемся контрнаступлении - не хотели делится славой. Но стоило завязнуть, как их генерал Штайнер тут же стала требовать содействия от войск Арк-Ройяльского Защитного Кордона. Заносчивые глупцы. Впрочем, хан Келл пожелал удовлетворить просьбу своего кузена, и Волки повиновались. Возможность схватиться со старыми обидчиками подгоняла воинов 1-го Волчьего ударно-гренадерского кластера лучше любых формальных приказов.
   Волки в Изгнании провели высадку в полной боевой готовности, прикрыв свои немногочисленные дропшипы четырьмя полнокровными бинариями АКИ. Восемь десятков омниистребителей надежно перекрыли небо сетью патрулей, так что ни один Сокол так и не рискнул подняться на перехват. Маржан командовала звездой из кокпита "Суллы", который носил прозвище "косички". Она любила разнообразие, но все ее машины получали женские прозвища. "Сулла" получил свое имя за раздвоенный V-образный киль.
   Сегодняшний вылет так и закончился ничем. Дропшипы волчьих гренадеров благополучно сели на краю захваченного лиранцами космопорта, пока патрулирующие АКИ выжигали запасы топлива в попытках найти хоть какого-то противника. Но тщетно - чертовы соколишки несколько раз атаковали развернутые в округе наземные войска лиранцев, но сразу же отворачивали, завидев на горизонте истребители Волков. А какой вернорожденный удовлетворится парой залпов на предельных дистанциях? "И снова не судьба. Кажется, дальше командира звезды я и не продвинусь. И родовое имя мне тоже не заслужить". Мысли нагоняли тоску. Немного утешало лишь то, что после посадки все пилоты получили выходной на день для акклиматизации. Пилоты звезды Маржан решили сделать это простейшим способом, и устроились отдыхать по койкам. Но она сама, загруженная тяжелыми мыслями о своей неудачной карьере, просто не могла уснуть. И решила акклиматизироваться путем выезда с базы и распития спиртных напитков.
   Волки расставили свои дропшипы в кольцо радиусом примерно в километр. Внутри периметра нужно было развернуть полноценную базу для запуска и обслуживания АКИ. Сейчас здесь гремели механизмы и суетились техи, занятые разгрузкой запасов и ремонтного оборудования. Вдоль внешнего периметра кольца стояли посты из элементалов. Из уважения к союзникам, они были без бронекостюмов и не носили оружия - по крайней мере, на виду. Охранник у импровизированного КПП даже не думал преграждать путь старшему офицеру, и лишь молча вскинул руку к виску для приветствия. Маржан салютовала в ответ и покинула базу.
   Ей сразу же повезло. Неподалеку от края летного поля стоял легкий колесный внедорожник, выкрашенный в цвет хаки. Капот был открыт, в обнаженных недрах двигателя копался старик, одетый в лиранскую полевую форму. Маржан снова отвесила себе порцию мысленных оплеух. "Опомнись. Ты уже навсегда в Сфере, а здесь иные порядки. Это ты - старуха по клановским меркам. Это твои двадцать шесть - старость. А для вольнорожденного сфероида сорок или около того - расцвет сил. Научись уже понимать тех, кого поклялась защищать!"
   Маржан быстрым шагом двинулась к автомобилю. Мужчина долго не замечал ее приближения. Все его внимание поглощали манипуляции с примитивной двигательной установкой, сжигавшей ископаемое топливо в нескольких цилиндрических камерах. На этом познания Маржан в ДВС заканчивались, так что она даже не могла сказать наверняка, занят ли старик... мужчина!.. ремонтом, или просто проводит рутинный осмотр. А вот знаки различия союзных войск она изучила более основательно.
   - Капрал!
   Мужчина удивленно поднял голову из-под капота и обернулся. Увидев, кто стоит перед ним, он выпрямился и принял некое подобие стойки "смирно".
   - Да, фрау... - по-английски он говорил с заметным акцентом и довольно медленно. Сфероид запнулся на несколько секунд, изучая ее нашивки, но потом все же вспомнил нужный ответ. - Командир звезды?
   - Мне необходим транспорт до ближайшего разрешенного места, оборудованного для продажи и распития алкоголя. Бар, понимаете? - Маржан чуть было не поднесла сомкнутую ладонь ко рту для демонстрации, что хочет пить, но вовремя сдержалась. - Как там они называются в вашей культуре... кнайпа? Бройхаус?
   Капрал-лиранец продолжал взирать на нее с равнодушным спокойствием. По правде говоря, он был достаточно высок и вполне крепок физически, хотя безжалостному к признакам физического старения вернорожденному воину было трудно это признать. Неосознанно Маржан замечала все: пожелтевшую тонкую кожу на суставах пальцев, морщины на лбу и висках, облысевший лоб, пока ещё редкие, но проблески седины...
   В свою очередь, капрал разглядывал ее - более сдержанно, но с не меньшим любопытством. Стоящая перед женщина была низкорослой - явно ниже пяти футов, но сложенной вполне пропорционально и даже соблазнительно, если не считать несколько увеличенной головы. Кожа ее была смуглой, почти желтоватой. Она смотрела с прищуром, но даже так ее каре-зеленые глаза выглядели огромными. Кланерша не была красавицей, но ее вполне можно было бы назвать миловидной, если бы не когда-то сломанный и неровно сросшийся нос и длинный шрам от лезвия, пересекавший лоб над левой бровью.
   Капрал спохватился и кивнул, приложив ради соблюдения субординации ладонь к виску.
   - Как не понять. Вам бар нужен. Можно и в бар, если желаете.
   - Желаю, - Маржан закивала с таким видом, будто ее собеседник был обезьяной, проявившей необычную понятливость. - Транспорт и водителя. Как много форм мне предстоит заполнить для этого?
   - Да какие там формы, фрау штернфюрер, - произнеся ее звание на немецкий манер, капрал развернулся и захлопнул капот. - Прошу садится. Минуту, баллоны проверю и поедем.
   Поездку Маржан почти не запомнила. Капрал вел машину со знанием дела, лихо объезжая оставшиеся от мехов выбоины в дорожном покрытии. Кланнерша задумчиво и мрачно уставилась в лобовое стекло, не делая никаких попыток завязать разговор. К ее удивлению, старикан-вольняга (очередная мысленная затрещина) оказался достаточно умен, чтобы хранить молчание. Он не выглядел испуганным, раздраженным или заинтригованным, совсем наоборт - сидел себе на водительском месте и крутил баранку с таким безразличным видом, будто подвозил клановских офицеров по десять раз на дню.
   Хандра все никак не проходила. Маржан не испытывала никакого воодушевления по поводу предстоящей кампании. Она давно не была новичком, и уже успела повоевать. Первый выстрел, первая пролитая кровь, первое убийство - такие вещи радуют молодежь. В свои двадцать шесть она опасно подходила к порогу, за которым на вернорожденного без родового имени начинают поглядывать искоса. Предстоящая война, скорее всего, будет для нее последним шансом проявить себя.
   Неприятно осознавать, что твоя карьера почти закончена. Маржан очень хотелось утопить эти мысли в вине. Конечно, можно было бы напиться и на базе, но тогда половина ее пилотов наверняка попытается втереться к захмелевшему командиру в доверие, а вторая половина начнет втихую размышлять по углам, не пошла ли она в разнос. Оставалось искать приключений в каком-нибудь гражданском баре. А еще там можно будет посмотреть на обычных вольняг, простых уроженцев Сферы. На тот народ, который ее клан поклялся защищать. Хотелось бы думать, что не напрасно.
   Машина остановилась около одноэтажного здания на отшибе деревни. Стены были сложены из желтого камня, а над главным входом сверкала вывеска с покачивающимся стаканом, ясно сигнализируя о том, что ждет страждущих путников внутри. Капрал заглушил мотор и развернулся к Маржан:
   - Вот вполне приличное место, фрау штернфюрер. С вашего разрешения, я закончу свои дела в окрестностях. Когда решите возвращаться, можете вызвать меня по комму. Кстати, звать меня капрал Отто Бломер, 373-е донегальское... авиакрыло. - Добавил он со значением, словно принадлежность к летной части каким-то образом возвышала его.
   Маржан слушала его в пол-уха, просто отмечая полезную информацию. Она кивнула ради приличия, выбралась из машины и толкнула деревянную входную дверь. Бармен вначале уставился на нее ошарашенным взглядом, но потом взял себя в руки и принял заказ. Получив бутылку крепкого местного алкоголя, волчица устроилась за свободным столиком в дальнем углу. Она пила, стараясь не замечать злобных взглядов из-под сведенных бровей, которыми ее одаривали некоторые местные завсегдатаи.
   Когда стакан наполнялся во второй раз, на крышку стола упала тень. Девушка подняла глаза вверх и увидела здоровяка в засаленной клетчатой рубахе, с покрасневшим от гнева лицом.
   - А это еще что за уродина сидит? Опять к нам кланы лезут, мать их так? Уматывай отсюда к херам, а не то я тебе подмогну!
   В подтверждении своих слов верзила смахнул со стола ее наполовину наполненный стакан. Стекляшка со звоном разбилась о стену, оставив мокрое пятно, окруженное пятнами брызг. Прежде чем осколки успели свалиться на пол, Маржан уже выскочила из-за стола, поднимая руки в защитную стойку. Блок она поставила по привычке, но он не понадобился. Ошеломленный таким проворством здоровяк не успел среагировать, и лишь ошеломленно таращился, подарив волчице целых полсекунды. Мужик был медлителен и явно успел надраться, так что не успел атаковать.
   Маржан воспользовалась такой форой на полную катушку. Ее кулак с размаху врезался в челюсть противника. Силы хука не хватило, чтобы свалить такую махину, и потому Маржан добавила удар коленом в пах. Верзила согнулся, с шумом выпуская воздух из легких. Следующий жестокий пинок раздробил коленную чашечку и отправил его на пол.
   Увидев, что враг упал, Маржан торжествующе закричала. Возбуждение от схватки горячило кровь и прогнало всю грусть этого вечера. Ей хотелось продолжения. Она занесла ногу в тяжелом ботинке, намереваясь размозжить поднятую на нее руку... и тут кто-то врезался в нее, оттаскивая от поверженного гражданского. Она вслепую нанесла несколько ударов, прежде чем сообразила, что держит ее за плечи ни кто иной, как капрал Бломер.
   - Да как ты смеешь, воль... - она не успела закончить фразу. Бломер проворно зажал ей рот ладонью. При этом он сначала многозначительно зыркнул на нее, а потом мотнул голову в сторону наполненного посетителями зала.
   - Прошу простить, фрау штернфюрер, - вполголоса проговорил он, - но кажется нам пора. Здесь будут пить другие солдаты. Не стоит злить местных сверх меры.
   Маржан яростно дернулась, пытаясь освободиться от захвата. Бломер тут же выпустил ее руку и отступил назад - спокойный, но готовый встретить атаку. Впрочем, гнев волчицы уже рассеялся. Она опустила руки, молчаливо признавая правоту капрала.
   - Ут, согласна. Это было неосмотрительно с моей стороны. А вы довольно проворны, для вольнорожденного. - Хотя слова клановской летчицы все еще оставались оскорбительными, Бломер с удивлением понял, что ее свободная рука мягко и одобряюще касается его ладони. Той, которая совсем недавно глушила ругательства.
   - Вы уже завершили свои дела, капрал? Мне понадобиться компания.
   Бломер, к своему собственному удивлению, смутился. Они вместе покинули бар и пошли к припаркованному автомобилю. При этом кланерша все никак не выпускала его руки. Капрал задумался, лихорадочно прокручивая в голове варианты.
   С одной стороны, она всё же была воином клана. Хотя Волки-в-Изгнании показали себя надежными союзниками маркграфа Келла, и уже давно помогали охранять Оборонительный кордон Арк-Ройяла, - кланом они все же остались. С другой стороны, она была командиром звезды и пилотом-истребителем, а он - капралом из частей аэродромного обслуживания. С третьей - Маржан была чертовски привлекательна, а в ее глазах читались уважение, приязнь и... прыгали веселые чертенята. Бломер был почти уверен, что эта авантюра не обойдется без последствий. Но упускать подобную возможность он не хотел.
   Капрал уселся на водительское место и захлопнул дверь. Обойдя машину, Маржан устроилась на сидении рядом с ним. Едва за ней закрылась дверь, как она вновь вцепилась в его ладонь. Правда, в этот раз девушка направила ее себе на бедро... и улыбнулась.
   - Спасибо, капрал. Кажется, мы оба извлекли пользу из этой поездки. Но мне уже надоело пить. Капрал Бломер, доставьте командира звезды Маржан в расположение.
   Бломер нервно кивнул. Завести машину он не успел. Кланерша двигалась с нечеловеческим проворством. Одним плавным движением она оказалась совсем рядом и жадно впилась в него губами. Ее руки нетерпеливо скользнули вниз...
  
   Дропшип "Хугин", плацдарм ОГ Штайнера
   Черноземье
   Оккупационная зона клана Нефритового Сокола
   20 октября, 2:57
   6+7
  
   Сара никому не признавалась в этом, но иной раз в беспокойные ночи ей до сих пор снились очереди автопушек едва не сбившего ее "Райфлмена" с Аркадии. Каждая из направленных в нее трасс проходила все ближе, пока очередной поток снарядов не разрывал ее беспомощное тело в клочья. Этот кошмар не заставлял ее вскрикивать и просыпаться в холодном поту, как это делают персонажи сериалов три-ви; вместо этого она открывала глаза и подолгу смотрела в потолок, пытаясь отойти от холодного, сковывающего мышцы ужаса. Смотрелось это не так драматично, но ощущение все равно было премерзкое.
   В эту ночь она увидела новый кошмар: два бледно-зеленых "Авара", которые гнались за ней с той же фатальной неотвратимостью.
   Каюта была погружена в абсолютную темноту. Ни света, ни надежды, ни утешения. Девушка свернулась калачиком и натянула одеяло на голову, остро жалея, что не может найти рядом теплую ладонь Ильзы.
   За переборкой в которую она упиралась спиной, слышался приглушенный стук и бормотание. Там была каюта шкипера, а он имел привычку колобродить до глубокой ночи. "Интересно, сняться ли ему кошмары?"
   "Неужели я и правда так боюсь смерти? Где-то внутри... Днем и в небе все кажется совсем другим. Вот я, вот мои друзья... вот враги... и думать обо всем этом дерьме некогда." - она перевернулась на спину, смотря во мрак широко открытыми глазами. Ей показалось что она снова видит зеленые пятна легких истребителей Соколов.
   "Прекрати, в самом деле!" - она закрыла лицо ладонью и помассировала закрытые веки. Призраки противника растаяли и исчезли среди пляшущих перед глазами цветных пятен.
   А утром все выглядело совсем неплохо. Шкипер сказал, что она поведет на дежурство сводный тяжелый флайт из разных эскадрилий. Решение было вынужденное: авиакрылья сильно поредели, там не хватало техники, здесь пилотов, и для того, чтобы собрать боеспособные группы из машин сходного класса, приходилось заниматься перемешиванием. О слаженности действий не могло быть и речи, но по крайней мере трио из "Эйзенштурма", "Слейера" и "Люцифера" имело солидную огневую мощь.
   Сара не особо вникала в инструктаж - ее куда больше волновало, с кем придется лететь. Пока техники выкатывали машины на полосу, времени хватило лишь чтобы перекинуться парой слов. Из всех подробностей она запомнила только позывные своих ведомых - позывной Рыцарь из соседней эскадрильи 373-го, и позывной Юла, постриженная под мальчика сержантка из регуляров. "Вот так нас всех и запомнят - по прозвищам для радиоэфира. Позывные - это все, что от нас остается," - мрачно подумала Сара.
   Все шло прекрасно, пока они втроем не столкнулись с двумя "Киргизами". Клановцы избавились от подвесок и втянулись в перестрелку издалека. Казалось, даже они не рискуют затевать маневренный бой с численно превосходящим противником.
   А потом... все посыпалось.
   Сара откинула одеяло и резко села на кровати. Новая волна стыда охватила ее.
   Ведь она могла сообразить. Могла бы подумать, а не азартно лупить по пляшущему на горизонте "Киргизу". Понять, что противник просто тянет время.
   Когда радар засек еще две пары легких клановских АКИ, думать было уже поздно. Они подходили снизу, с погашенными сенсорами, до последнего момента прячась в складках рельефа - два "Башкира" и два "Авара".
   Атака была стремительной, и совершенно внезапной. Клановцы сократили дистанцию молниеносно - не успела она прокричать предупреждение, как четыре АКИ уже сели на хвост флайту. Юла погибла первой. Несмотря на толстую броню "Люцифер" был обречен. Сара в который раз вспомнила потерявший управление истребитель и огненный шар на месте его падения. На канале было слышно, как трещит пламя в горящем кокпите. Юла не кричала. Она до последнего момента пыталась выровнять машину.
   После первого убийства "Авары" атаковали её "Эйзенштурм", а "Башкиры", устремились к "Слейеру". "Киргизы" полетели по своим делам, благосклонно оставляя добычу более мелким собратьям. Сара оглядывалась через плечо, и каждый раз видела блики солнца на двух сверкающих фонарях клановских АКИ, что преследовали ее по пятам. Их летчики с легкостью повторяли каждый ее маневр, а бортовой компьютер фиксировал все новые и новые попадания.
   Сара нащупала рукой выключатель - каюту осветил желтоватый свет укрепленного у изголовья кровати ночника. Спартанское убранство каюты, забранный крышкой иллюминатор. Чертов склеп. "Я пью каждый день, когда не вижу в воздухе "Киргиз" - кажется, так говорил шкипер?". Сара болезненно усмехнулась. "Ильза тоже сама не своя после возвращения... Я же вижу..."
   - Вот дрянь. Кланы, мразота... - она повалилась на койку, уткнувшись головой в подушку и шепча первые пришедшие на ум ругательства.
   В какой-то момент она увидела их. Сначала на экране РЛС, а потом и воочию. Гребенка инверсионных следов высоко в небе. Волки-в-Изгнании. Дружественные силы. Союзники... благодаря предателю-сыночку старого маркграфа Келла.
   Волки не спешили в бой. Они точно наблюдали над расправой, строились для боя и эффектно снижались. В то время как раненый и истекающий кровью Рыцарь молился и ругался в прямом эфире.
   "Скорей бы уже утро. Можно будет хоть как-то отвлечься," - Сара с тоской посмотрела на привинченные к столику часы. До рассвета еще больше трех часов.
   Рыцарь потерял слишком много крови. Он дотянул до базы и смог посадить АКИ, но скончался уже на руках медиков. Сара пыталась защитить его. Она бросила "Эйзенштурм" в невозможный поворот, и на долю секунды, сквозь вызванную перегрузкой черную пелену, в прицеле мелькнул зеленый силуэт "Авара". Попадание тяжелого Гаусса разнесло истребитель вдребезги, буквально распотрошив его.
   Сара с раздражением подумала о седьмой отметке на фюзеляже. Которую предстояло еще нарисовать. "А нафига, собственно?" - она вспомнила давний разговор с Фостером в больнице. Ее прошлое словно разрезало на две части: все, что укладывалось в бесконечную карусель вылетов на Черноземье, было "недавно". Все предшествующее, даже события месячной давности, произошли "давно".
   "Старик был чертовски прав. Всегда", - от этой мысли стало еще тоскливее.
   Волки слаженно обрушились сверху. Соколы тотчас бросились врассыпную, но было поздно. Атака не продлилась и тридцати секунд, как один из "Башкиров" огненной кометой рухнул на землю. Волки преследовали оставшихся с непреклонной методичностью. Сара видела яркие форсажные струи нескольких АКИ, что удалялись от места боя.
   Тогда-то на общей частоте прозвучал тонкий, искаженный помехами голос:
   - Сфероиды, своим спасением вы обязаны звездному командиру Маржан. Неплохо для вольнорожденных.
   Сара тогда промолчала. Она отходила от перегрузок, так что было не до перепалок. Глухая злоба стала зреть в ней после, по возвращении на аэродром. Возможно, у Волков были свои причины медлить. Возможно. Но Винтерс не давала голосу разума заглушить свою ярость. Это было не в ее правилах, в конце концов.
   "Ладно, довольно," - Сара потерла лоб и встала с кровати, вслепую шаря ногами в поисках резиновых шлепанцев. За переборкой что-то глухо упало, послышалась различимая только по интонации ругань.
   "Надеюсь, шкипер в порядке. Хотя, какое там, - последняя собака на Августине знает, что нет, не в порядке..."
   Сара вышла из каюты и неспешно потащилась в гальюн. Было очевидно, что заснуть ей сегодня больше не удастся.
   Космопорт Августина
   Черноземье
   Оккупационная зона клана Нефритового Сокола
   22 октября
   6+7
  
   В составе 1-го Волчьего ударно-гренадерского кластера было четыре аэрокосмических бинария - или восемь десятков клановских омни-истребителей. Тринадцать эскадрилий по меркам ВСАЛ, огромная сила. Волчьи аэрокосмические звезды не только превосходили Нефритовых Соколов численно, но еще и не уступали им технически. Такое подкрепление радикально изменило баланс сил в небесах Черноземья. Впервые за две недели Соколы почти свернули свою воздушную активность, ограничиваясь нападениями на немногочисленные патрули лиранских АКИ. От господства в воздухе они перешли к обороне.
   А тем временем между солдатами генерала Штайнера и их клановскими союзниками наметился раскол. Уроженцы Внутренней сферы относились к клановцам, в лучшем случае с недоверием и опаской, в худшем же - с неприкрытой враждебностью. Со своей стороны, вернорожденные воины клана Волка в Изгнании откровенно презирали неумех из ВСАЛ, неспособных справиться с Соколами самостоятельно, и теперь только мешавшихся под ногами. АКИ Волков игнорировали полетные планы и расписания, и высокомерно отказывались соблюдать распоряжения "каких-то вольняг", чем доводили лиранских диспетчеров и тактиков до исступления. ВСАЛовцы не оставались в долгу, и пытались отыграться на разгуливающих вне своей базы клановских пилотах и техах. По Августине прокатилась волна потасовок. Противостояние, по негласному сговору обоих сторон, велось в темных углах и среди заброшенных развалин, подальше от глаз командования и патрулей фельджандармерии. Накал борьбы постоянно рос, участники некоторых драк уже закончили на больничных койках, и было ясно, что рано или поздно дело дойдет и до убийств.
   Командир волчьих гренадеров, звездный полковник Хэмптон Шрёдер, был очень обеспокоен. В отличие от большинства собственных подчиненных, он был Хранителем не только на словах, но и по убеждениям, и относился к народам Внутренней сферы без предубеждения. Он понимал, что бездействовать нельзя. Если ничего не делать, то накопившиеся противоречия рано или поздно выльются в вооруженные стычки, и тогда потери с обеих сторон неминуемы. А пролитая кровь навсегда разделит его клан и давший ему приют народ Альянса Лиры, что поставит под сомнение само выживание Волков в Изгнании. Нужно было придумать способ сблизить солдат, и одновременно устроить разрядку для самых буйных голов. Шрёдер верно понял проблему, но найденное им решение было совершенно клановским по духу. Он направил в штаб лиранцев официальный вызов на матч по лакроссу.
   - Глазам своим не верю! Он совсем выжил из ума?! Спортивное состязание? Прямо посреди чертовой войны?! Да с мягким знаком я на такое соглашусь! - негодовала Катиара Кайли, гневно прохаживаясь от стены до стены. На столе перед ней лежал пергамент с выведенными каллиграфическим почерком строчками и печатью в виде оскаленной волчьей головы. Офицеры-авиаторы объединенной группировки замерли в молчании. Под горячую руку своего командира попадать не хотел никто.
   После десяти минут грязной ругани, которая привела бы в восторг самого прожженного капера с Периферии, длинноволосая бестия рухнула обратно в кресло.
   - Ладно, - отрезала командант Кайли, - пусть меня черти дерут, если я сдрейфлю перед каким-то клановским бахвалом. Отправьте Волкам ответ. Мы принимаем вызов.
   Через час делегация офицеров 2-го соммерсетского авиакрыла прибыла на встречу с представителями клана. Правила предстоящего матча разрабатывали с той же тщательностью, как и план полномасштабной воздушной операции. Над каждым пунктом стороны спорили до хрипоты. Сошлись на том, что вести счет будут по клановским традициям, но игра пройдет в четыре тайма по пятнадцать минут. Кайли и Шрёдер пожали друг другу руки.
   В заброшенном эллинге развернулась бурная подготовка. Поле нужного размера расчертили прямо на бетонном полу. Напротив друг другу поставили пару ворот. Метровый бортик собрали из фанерных листов, а верхнюю часть коробки - из противоударного прозрачного пластика, какой обычно шел на фонари для АКИ. Скамейки для обеих команд поставили рядышком. Их должно было охранять смешанное подразделение из элементалов и фельджандармерии.
   В этот вечер все незанятые по службе солдаты ВСАЛ и персонал Волков получили увольнительную. Уже за час до матча эллинг оказался забит битком.
  

***

  
   Тук-Бомк! Резиновый мячик чиркнул по полу, отскочил, гулко стукнулся в фанерный борт и полетел поперек поля. Гибкий парень в синем жилете сфероидной команды подпрыгнул, одновременно выбросив свою клюшку вперед и вверх. Прыжок оказался точным - сетка на конце клюшки дрогнула, останавливая пойманный мяч. Парень мягко приземлился на ноги, крутанулся вокруг защитника и под рев трибун бросился к вражеским воротам, в атаку.
   На пятом шаге парня встретила Маржан. Волчица набрала скорость и слегка согнула колени перед столкновением, нацеливаясь плечом в слабозащищенный бок. Сфероид мчался к воротам, не разбирая дороги. В последнюю секунду он все-таки заметил защитника и попытался уклонится, но слишком поздно. Маржан врезалась в него как маленькое чугунное ядро, используя импульс своего тела, чтобы выбить соперника из равновесия. Одновременно с толчком тупой конец клюшки Маржан с размаху врезал по защитному жилету. На миг тела двух игроков почти сплелись. В ноздри ударил мерзкий кисловатый запах пота. Сфероид согнулся пополам, выпуская воздух из легких с резким "кхыыы", мячик выпал из его клюшки на пол. Волчица перескочила через упавшего соперника, подцепила клюшкой мяч, и тем же движением запустила его в сторону линии атаки.
   Табло показывало "112:321" в пользу команды клана. Секунду спустя счет команды сфероидов уменьшился еще на одно очко, отметив удачный удар Маржан по игроку с мячом. Подходил к концу второй тайм, прошла только половина встречи, команда соперников уже безнадежно отставала.
   Шум стоял оглушительный. Толпа зрителей свистела, дудела и улюлюкала, реагируя на события на поле как чуткий живой организм. Основная масса болельщиков принадлежала к сфероидам, а потому любое удачное действие игроков в синем сопровождал нарастающий, как штормовая волна, одобрительный гул.
   Но самым странным был какой-то ритуальный танец, который толпа каждый раз подхватывала с большим удовольствием. Он начинался неожиданно: какая-нибудь группка людей без всякой внешней, понятной для волчицы причины, вдруг начинала топать и хлопать в одной и той же неизменной очередности. Немудреный ритм подхватывали соседи. Он нарастал и креп, как рев двигателей пикирующего АКИ, пока все вокруг поля не заходились в единой пляске. Топ-топ, хлоп. Топ-топ, хлоп. Топ-топ-хлоп.
   Очень необычно. Воинская каста всегда ценила спорт как способ тренировки. Лакросс требовал ловкости, молниеносных рефлексов, командной работы, непредсказуемости в атаке и агрессивности в обороне - тех качеств, которые и требовались клановскому пилоту. Но на эти матчи не допускались болельщики из низших каст. Об этом стоило бы пожалеть. Игра перед толпой вызывала совсем другие эмоции. Маржан казалось, что она стоит на утесе посреди бушующего моря, волны которого движутся в одном ритме с ней. Ощущение пьянило и захватывало.
   Увлекшись, она чуть не пропустила очередную атаку. После длинной серии пасов синие игроки перебросили мяч на фланг. Парень - тот самый, кого полминуты назад остановила Маржан - пробежал с десяток метров вдоль борта, и ухитрился выдать передачу вперед за долю секунды до того, как два клановских защитника впечатали его в фанерную стенку. Передачу поймал плечистый детина. Он перехватил клюшку с мячом обеими руками и по кратчайшей дороге понесся вперед, к воротам. Из всех защитников на его пути оставалась только Маржан.
   Волчица рявкнула в голос и кинулась наперерез. За долю секунды она успела оценить варианты. Прямое столкновение было для нее невыгодным - слишком неравным был вес этого верзилы и худощавой аэрокосмической летчицы. Потому вместо того, чтобы врезаться в сфероида, она в последний момент вильнула чуть в сторону, и провела подсечку собственной клюшкой. К сожалению для нее, сфероид разгадал уловку. На бегу он шатнулся вбок, неловко перескочил через подставленную клюшку, и протаранил Маржан выставленным вперед плечом. Удар пришелся на забрало шлема. Пол ушел из под ног. Волчица грохнулась на спину, чувствительно приложившись затылком шлема о бетон. Подшлемник защитил ее от травмы, хотя голова всё равно ходила ходуном. Сфероид едва не свалился следом. После короткой заминки он восстановил равновесие и запустил мяч в ворота.
   Лежа на земле Маржан могла только проводить удар взглядом. Вратарь клановской команды попытался поймать удар рукой. Мяч ударился о широкий локтевой щиток и отскочил вниз, на пол. Откуда-то из-за спины голкипера появилась фигура сфероидного игрока, который проворно сгреб мяч клюшкой и направил его в пустые ворота. Болельщики радостно заревели во всю силу своих уже и так надорванных глоток, радуясь заслуженным пятидесяти очкам. Сквозь этот шум было едва слышно прозвучавшую сирену, ознаменовавшую конец второго тайма.
   - Савашри! - в сердцах выругалась Маржан. Клановцы все еще сохраняли преимущество, но заканчивать тайм таким образом было все равно неприятно. Команда состояла из двенадцати игроков, из которых на поле находилось только шестеро. Так что допустившего промах игрока всегда могли заменить... или еще того хуже, отправить защищать ворота.
   Маржан на секунду выпустила из виду забросившего последний мяч игрока. Только что он приветственно махал зрителям, а теперь вдруг оказался прямо над ней и молча протянул руку. Волчица хотела было оттолкнуть наглеца, но поборола приступ злобы. В конце концов, эта игра должна была сблизить их со сфероидами, а не поссориться с ними. Она схватилась за предложенную руку и поднялась на ноги, поблагодарив игрока кивком головы. В ответ сфероид снял свой шлем. Оказалось, что забрало скрывало лицо молодой девушки с бледной кожей и черными волосами, собранными в хвост на затылке. На слегка вздернутом носике блестели капельки пота.
   - Ну вы и быстрые, надо сказать! - рассмеялась девушка, обнажая ровные мелкие зубы, - совсем загоняли.
   Маржан машинально кивнула, без удовольствия принимая похвалу. Игроки обеих команд уже покидали поле, чтобы насладится небольшим отдыхом в десятиминутном перерыве.
   Волчица зашагала к скамейкам. Затылок пульсировал от боли. Едва усевшись, она с наслаждением стянула шлем. Вслед за ним слетел и мокрый от пота подшлемник. Удерживающая хвост плотных черных волос резинка после всей этой беготни съехала вбок. Волчица сняла и ее, затем тряхнула волосами чтобы расправить прическу.
   Расчесывая пальцами волосы, чтобы затянуть их обратно в хвост, Маржан заметила, что подавшая ей руку лиранка занимается тем же самым. На секунду их глаза встретились, и та снова улыбнулась:
   - Удобно, скажи? Как будто всегда носишь на голове подшлемник.
   Волчица не сразу сообразила, что речь идет про волосы.
   - А-а-а, ты говоришь про прическу. Я никогда об этом не думала, у наших летных шлемов вполне удобная подкладка. Можно было бы стричься короче.
   Во взгляде лиранской девушки мелькнула хитринка.
   - Но ты не постриглась?
   - Нег, - Маржан собрала длинные пряди на висках. - То есть, "нет", "отрицательно". Мне так больше нравиться.
   - Не такие уж мы и разные, верно? - после секундного колебания лиранка протянула ей руку, - Сара Винтерс.
   Утихшая было неприязнь снова захлестнула кланершу. "Два имени? И чем она заслужила право на фамилию? Ничем. Сфероиды не ценят принадлежности к линиям Крови... на самом деле, они разбрасывают собственное генетическое наследие, и плодят отпрысков без всякого контроля и порядка! И любой ублюдок при рождении получает фамилию. Отвратительно". Обвинять уроженцев Внутренней сферы в несоблюдении клановских обычаев было абсурдно, но гадливость не проходила. Для Маржан ощущать такое пренебрежение к Родовому Имени было неприятно. Почти что физически.
   Немного помедлив, она пожала протянутую ей руку. В глазах лиранки, что назвалась Сарой, было явное непонимание. Это разозлило волчицу еще больше.
   - Меня зовут Маржан, - буркнула она в ответ.
   Она почувствовала, как напряглась рука Сары.
   - Маржан? Ты командуешь аэрокосмической звездой?
   - Да. Разве мы встречались?
   - Только однажды. "Своим спасением вы обязаны звездному командиру Маржан" - ничего не напоминает? В том бою я потеряла все звено.
   Волчица задумалась. В памяти всплыли подробности вылета двухдневной давности, а с ними и приятное удивление от неожиданно умелых действиях одного из сфероидных пилотов. Лицо Маржан смягчилось. Она впервые посмотрела на лиранку без предубеждения.
   - Я вспомнила. Ты пилотируешь один из ваших тяжелых омни-истребителей, воут?
   - Что? Да. Вроде того, - в голосе Сары сквозила неприязнь. - "Эйзенштурм".
   - Я хочу заметить, что у тебя отличные навыки пилотирования, пилот Сара. Тот бой был неравным, но ты держалась молодцом. Это вызывает уважение.
   Сара вздернула бровь.
   - Лесть? Ты что, пытаешься меня задобрить?
   - Зачем мне делать подобное? - искренне удивилась Маржан. - Надуманные похвалы бессмысленны и даже вредны. Но эта оценка заслужена, а значит правдива. Ты сражалась с яростью и умением, какие можно ожидать от настоящего Волка.
   - Я прям в восторге, - раздраженно ответила Сара и отвернулась.
   Прозвучал свисток знаменующий окончание перерыва. Обе команды стали торопливо облачаться в разбросанное снаряжение. Натягивая шлем, Маржан следила за своей новой знакомой. Сара выглядела невысокой, но хорошо сложенной. Крепкая, гибкая, наверняка привычная к перегрузкам... иногда даже случайное смешение генов может дать такой прекрасный результат. Наверняка ее рефлексы не слишком уступят даже вернорожденному пилоту АКИ.
   - Давай проверим, кто из нас лучше, пилот Сара! - крикнула ей Маржан, перед тем как опустить забрало шлема.
   Лиранка вздрогнула как от удара, но не обернулась. Выходя на поле, она только крепче сжала клюшку.
  

***

  
   На поле Маржан специально заняла позицию напротив своей новой знакомой. Игра приобрела теперь оттенок личного испытания, что делало лакросс только интереснее. Их глаза снова на секунду встретились. Сара скривила губы и показательно отвернулась. Это разочаровало волчицу: "Сильный и достойный противник бы выдержал мой взгляд!"
   По свистку начался третий тайм.
   Борьба завязалась на другом фланге, откуда клановцы схода устремились в решительную атаку. Нужно было выходить вперед. Маржан легко пробежала вдоль борта, готовая принять пас. Сара держалась неподалеку, перекрывая ей линию атаки.
   Игрок клановцев с грохотом влетел в фанерный бортик, когда его сшиб тот самый верзила, с которым волчица столкнулась в прошлом тайме. Но клановец успел самое главное - отдать пас.
   Нападающие обменялись несколькими быстрыми передачами. Так клановцы прощупывали оборону сфероидов. В один момент мяч оказался совсем близко к Маржан. Она тут же бросилась вперед, к воротам противника, чтобы занять выгодную позицию для броска.
   Сара ни на шаг не отставала от нее. Прекрасно! Маржан захотелось рассмеяться, но нужно было беречь дыхание. Лиранка бежала наперерез, упрямо склонив голову и держа клюшку на отлете. Она явно не играла раньше в лакросс, но двигалась как опытный кулачный боец.
   Перед самым столкновением Маржан передала мяч сокоманднику, и тут же оказалась лицом к лицу с Сарой. Она видела блестящее от пота лицо за забралом, прядь черных волос прилипла ко лбу. Волчица согнула ноги в коленях и на бегу врезалась плечом в живот лиранки. Сара не успела затормозить. Она упала вперед и перелетела через волчицу, шлепнувшись на бетонный пол за ее спиной. Шлем с размаху стукнулся о бетон.
   Сара выругалась, громко и в сердцах, упомянув какой-то особенно грязный вариант соития. Маржан торжествующе улыбнулась. В ту же секунду волки загнали мяч в ворота.
  

***

  
   Игра закончилась победой Волков. Хотя Маржан надеялась, что разрыв в счете окажется более убедительным.
   Она стояла у бортика со шлемом в руке. Пот градом катился по лицу, дыхание еще не выровнялось, но она чувствовала что непроизвольно улыбается. Кланерша была счастлива. Азарт игры, этого игрушечного сражения, захватил ее и заставил забыть обо всем. Противник сопротивлялся упорно, но Волки оказались сильнее, так что победа досталась им совершенно заслуженно.
   А стычки с той лиранкой вспоминать было особенно приятно. Когда враг лишается привычной обезличенности, противостояние приносит изысканное удовольствие. Маржан поискала Сару глазами. Та стояла неподалеку и говорила с парочкой игроков-сфероидов. Ее растрепанные черные волосы было видно издалека. Футболка пропиталась потом и прилипла к телу, так что вид получился довольно соблазнительный.
   Определенно, секс будет отличным завершением для этого дня.
   Маржан задумалась на секунду. Она помнила, что вольняги придают соитию излишне преувеличенное значение, и обставляют все действо уймой малопонятных ритуалов. Даже после нескольких совместных туров с Гончими Келла на Арк-Ройяле, волчица так и не смогла понять заложенных в них смысл. Впрочем, ранее она всегда наблюдала за этим со стороны.
   "Ладно, если что, будем импровизировать!" - она решительным шагом двинулась к черноволосой лиранке. Сара заметила ее приближение, и, оборвав себя на полуслове, развернулась к Маржан. Два других сфероида тоже замолчали с любопытством разглядывали подошедшую волчицу. На скуле Сары расплывался свежий синяк, из рассаженной губы сочилась кровь.
   - Отличная игра, - поприветствовала Сару кланерша.
   - Ага, - лиранка ответила односложно, даже не пытаясь скрыть неприязнь.
   - В душ пойдешь?
   - Пойду, - девушка нахмурилась, - а что?
   - Я хотела составить тебе компанию. А после предложить тебе секс, - Маржан неловко улыбнулась.
   - Что-о??
   - Секс. Соитие. Разве вы называете это как-то иначе? Ты мне очень понр...
   Только великолепная реакция позволила Маржан заблокировать летящий в лицо кулак. Прямо перед собой она увидела бешеное, перекошенное от дикой злобы лицо. Сара продолжала наступать, в диком темпе молотя кулаками по воздуху. Волчица отскочила назад и вынуждена была принять защитную стойку. Она едва сдерживалась, чтобы не перейти в контратаку.
   Спустя несколько секунд сфероидные собеседники наконец-то перебороли шок, схватили Сару сзади за плечи и попытались оттащить ее прочь от волчицы. Лиранка вырывалась и ругалась во весь голос. Все разговоры кругом мгновенно стихли. К источнику скандала поворачивалось все больше голов.
   Маржан заметила как сфероиды сжимают кулаки. Сзади к ней бесшумно подступили несколько клановских пилотов, напряженные и готовые кинутся в драку. Ситуация стремительно накалялась, а массовое побоище, невольным зачинщиком которой она рисковала стать, никак не входила в планы волчицы. И вообще что-то в ней протестовало против идеи потасовки, в которой она и Волки будут бить сфероидов... и, с удивлением отметила кланнерша, особенно неприятна была идея, что на стороне сфероидов будет Сара. Казалось бы, какая разница, во время игры именно Маржан поставила ей этот наливающийся цветом фингал. Но во время игры это было правильно. А сейчас, в такой драке - с души воротило.
   Она успокаивающе подняла руки.
   - Извините! Моя ошибка. Я была не права! Все в порядке! - слова лезли в голову дурацкие, но это все, что она смогла придумать.
   Резко развернувшись, да так, что толкнула плечом одного из своих, Маржан быстрым шагом направилась к раздевалке. Ее никто не пытался задержать. Спиной она чувствовала яростный, ненавидящий взгляд Сары Винтерс.
  
   Дропшип "Хугин", плацдарм ОГ Штайнера
   Черноземье
   Оккупационная зона клана Нефритового Сокола
   22 октября, 23:15
   6+7
  
   Сара давно заметила - события, запечатленные орудийными камерами АКИ выглядят и воспринимаются совершенно иначе, чем из кабины. Точно она и не сидела в кокпите. Порой восхищаешься действиями пилота, а порой хочется крикнуть: "Что же ты делаешь, идиот?" А через полсекунды вспоминаешь, что это все - твои действия.
   О пользе подобного анализа упоминали еще в академии, но к тому, чтобы всегда хотя бы раз просмотреть свой вылет ее приучила Милович. Интересно, как она? Лаура не была всеобщей любимицей, но Саре недоставало ее совета. В последние дни особенно часто.
   Экран монитора показывал видеозапись в трехкратном замедлении, отчего маневрирующие АКИ выглядели заторможенными, будто сонными. Высадка, День-Х. Трагедия, которую она успела просмотреть не менее десятка раз.
   Вспышка на краю экрана отметила последний кадр, снятый перед тем, как "Зейдлиц" и его пилот превратились в огненный шар. Сара горько вздохнула. Последние месяцы Руббер по какой-то причине сторонился ее, и почти всегда пребывал в обществе своего ведущего. Очень жаль, что им так и не выпало возможности поговорить.
   А затем началась эта безумная, безнадежная гонка за "Бату".
   Зеленый силуэт с белым номером 05 на борту. Там, где он показывался боком, были видны нарисованные на обтекателе ярко-желтые глаза. Машина несла омниподы А-конфигурации - протонную пушку под носовым обтекателем и несколько установок РБД в крыльевых пилонах. Своеобразный набор вооружения, превращающий приемистый, маневренный перехватчик в многоцелевую оружейную платформу. Сара успела изучить все доступные отчеты по этой машине. Вывод напрашивался самоочевидный - у нее не было никаких шансов в маневренном бою, не было даже возможности навязать этот бой.
   Сара поставила видео на паузу и откинулась на стуле, разглядывая низкий и тонущий во мраке потолок каюты. Свет по вечерам она не включала уже давно.
   Стук в дверь заставил девушку вздрогнуть.
   - Войдите, - она обернулась и увидела стоящую на пороге Ильзу.
   - Привет, - в полутьме подруга улыбнулась уголками губ. - У тебя дверь была приоткрыта. Решила заглянуть. Чаю принесла, - второй раз она улыбнулась совершенно обезоруживающе. Только сейчас Сара заметила две дымящиеся кружки у нее в руках.
   - Проходи. Я думала, ты уже спишь.
   - Собиралась. Но меня отвлекало чувство долга. - Ильза передала кружку и посмотрела на монитор. - Камера твоего "Эйзена"?
   - Спасибо. Угу. Ай! - неловко пошевелившись, Сара растревожила плечо. - Эти Волки вообще не умеют играть в лакросс. Только лупят клюшками. Я насчитала с десяток синяков.
   - Болит?
   - Ну... местами. Не беспокойся, - брюнетка отсалютовала кружкой, отпила и картинно поморщилась. - Ты вечно не докладываешь сахару.
   - Ну извини. Я вообще без него обхожусь.
   - Ты всегда была извращенкой. Верно, это ган-камера моей машины. Когда я пыталась спасти твой "Центурион". Хочешь посмотреть?
   Ильза на секунду задумалась.
   - М-м-м... Давай. Нечасто удается посмотреть как тебя сбивают.
   Сара почувствовала, что беззаботный тон дался подруге нелегко.
   Щелкнув клавишей, она снова запустила воспроизведение. Экран дергался, силясь поймать в фокус зеленый "Бату". Попытки были тщетными. Клановский перехватчик парировал любой маневр легко и играючи. Картинка перевернулась, горизонт ушел вниз, а потом "Бату" начал пикирование. В кадре появился небесно-голубой "Центурион"
   Еще несколько секунд и сверкающая молния протонной пушки отсекла "Центуриону" хвост. Изображение снова замелькало, когда "Бату" начал уходить от преследователя.
   Сара почувствовала тонкую ладонь подруги, которая сжала ее руку.
   - Вот ты какой... командир точки Алан. Приятно познакомиться, - тихо пробормотала Ильза. В ее голосе сквозило любопытство.
   Брюнетка оторвалась от монитора и посмотрела на подругу. Та не отрывала от экрана пристальный, чуть прищуренный взгляд и непроизвольно кусала губу.
   - ...Но наше следующее свидание пройдет по другому. Я больше тебя не боюсь. Ты хороший пилот, но я не хуже. А теперь мои крылья не уступят твоим.
   Новый клановский АКИ произвел в эскадрилье настоящий фурор. Он считался трофеем, но ни Ильза, ни Фостер не спешили делится подробностями. Новая машина напоминала "Центурион", но чем-то неуловимо пугала Сару. Она не имела никакого желания влезать в кокпит "Вандала".
   Ильза напротив, летала на новой машине с радостью. За последнюю неделю она совершила больше двух десятков учебных вылетов, и сожгла просто немыслимое количество топлива.
   - А вот "Эйзенштурм" для этого совершенно не годится... - Ильза продолжила после небольшой паузы, - "Бату" превосходит его в тяговооруженности и... видишь? У него полный набор отклоняющихся дюз для управления вектором тяги. То, что ты тут делаешь - самоубийство.
   Волна раздражения нахлынула на Сару. Она резко развернулась, так что боль в спине заставила ее поморщится.
   - Я вообще-то тебя пыталась спасти!
   Ильза выдержала ее взгляд и промолчала. "И как, спасла?" - эту фразу не требовалась произносить.
   - Прости, я не хотела тебя обидеть, - блондинка отвела глаза, - сильно болит?
   - А? - внезапная смена темы сбила Сару с толку.
   - После того смертоубийства, по недоразумению названного спортом, что вы учинили в эллинге.
   - Эй! Не уходи от темы!
   - А чего тут говорить, - Ильза пожала плечами. - Тебе бессмысленно влезать в это дело. Чтобы побить кланы, нужно быть кланом. Теперь я это понимаю. В следующий раз я убью его. А сейчас снимай рубашку и ложись на живот. Хочу посмотреть, как сильно тебя искалечили.
   Тон Ильзы раздражал, но в глубине души Сара понимала, что подруга права. Во всяким случае в том, что касалось технических характеристик "Эйзенштурма". Резкие слова застряли на языке. Она послушно начала расстегивать рубашку.
   - Весьма живописно, - заметила Ильза, увидев ее обнаженную спину.
   - Хочешь нарисовать? - буркнула Сара в ответ.
   - Пожалуй, нет. Не люблю натурализм.
   Сара перевернулась на живот и ощутила осторожные прикосновения пальцев. Ильза расстегнула лифчик и начала массировать спину, стараясь на задевать больные места. Сара невольно застонала.
   - Больно?
   - Нет... то есть да, но продолжай. Хорошо.
   - И знаешь что, - продолжила Сара после небольшой паузы.
   - Что?
   - Будь осторожна. Пожалуйста.
   - Теперь я всегда осторожна. Не беспокойся.
  
   Паб "Рокеттаун", Альмейда
   Черноземье
   Оккупационная зона клана Нефритового Сокола
   19 октября, 15:00
   6+7
  
   Бар выглядел грязно и отвратительно. В деталях интерьера все еще угадывался стиль, но от былого лоска не осталось ни следа. Окна давно толком не мыли, поэтому даже днем в помещении было сумрачно. Деревянные панели на стенах, все исцарапанные и покрытые надписями разной степени пристойности. Почерневшие от времени столы, которые усталая официанта за сорок еще удосуживалась протирать. Единственной новой вещью был новый, еще не успевший покрыться вековой пылью, флаг Альянса, вывешенный прямо над стойкой.
   Можно держать пари, что флаг с Соколом и Мечом тоже лежит где-то неподалеку, заботливо сложенный на всякий случай. Переступая порог, лейтенант Штосс презрительно скривился. И зачем назначать встречу в таком богом забытом месте?
   Лысый, как бильярдный шар, бармен откровенно клевал носом среди своих стаканов. Вся публика состояла из тройки забулдыг, которые уже явно успели нажраться. Лейтенант заказал порцию виски. Получив стакан, он устроился за угловым столиком у окна, рядом с кадкой, в которой торчало пыльное алоэ с пожелтевшими шипами на мясистых листьях. Никто не обратил на него внимания.
   Штосс был одет в гражданскую одежду. Поверх повязки на плече была накинута модная куртка из красной кожи. Наряд был ярким, притягивал внимание, но совершенно не походил на военную форму. Штосс рассчитывал, что кричащий вид поможет ему избежать подозрений.
   "А даже если кто и запомнит мое лицо, не все ли равно. Никаких государственных тайн я не сдаю," - он усмехнулся, - "А с Малявкой, даже если она что-то и вынюхает, я уж как-нибудь слажу."
   Виски оказался на редкость паршивым. После одного глотка Рудольф пришел к выводу, что пить такую дрянь он не способен. Решительно отставив стакан, он провел последующие десять минут постукивая пальцами по столу и разглядывая немногих посетителей.
   В какой-то момент входная дверь задребезжала и в помещение вкатился маленький шарообразный человечек в сером твидовом пальто. Пальто явно знавало лучшие годы. По стать заведению.
   - Привет, Пит, - человечек махнул рукой бармену.
   Тот вяло поприветствовал его в ответ.
   - Мне как всегда! - Человечек оглядел зал. Его взгляд почти сразу наткнулся на Штосса и он быстро направился к летчику. Рудольф равнодушно следил за его приближением.
   - Вы, должно быть, Карл? - спросил человечек подойдя.
   Лейтенант кивнул. За свою жизнь он знал с десяток Карлов. Самое время появится одиннадцатому.
   - А вы, стало быть, Майк?
   - Верно! Ну что же, будем знакомы. Сейчас схожу за своим пойлом.
   Рудольф исподтишка наблюдал, как его новый знакомый дошел до стойки, взял приготовленный для него стакан с каким-то прозрачным тоником и перебросился с барменом парой фраз. "Похоже, он здесь завсегдатай. Самое место для такой швали."
   - Так, ну вот и я, - человечек снова возник у стола, поставил выпивку и начал суетливо вешать пальто на спинку стула. - Давайте перейдем к делу. Что же вы можете мне предложить?
   Лейтенант поморщился. В мелочной суетливости Майка было что-то отвратительное, как в моющей лапки жирной помойной крысе. Человечек настолько привык к окружающему запустению, что и не замечал его. "Впрочем, мне-то как раз такой и нужен. Без принципов и стыда."
   - Могу предложить ровно то, что обещал. И ровно за ту цену, на которой мы договорились.
   Майк быстро закивал:
   - Просто великолепно.
   Штосс давно не жил на одну офицерскую получку. Семья была достаточно обеспечена, так что деньги его не беспокоили. Но чтобы не вызывать подозрений, он запросил за материалы триста крон. Лейтенант извлек из нагрудного кармана маленький диск и положил его на стол перед собеседником.
   - Вот файлы. Не оригинал, конечно. Но эксклюзив.
   - А что именно?
   - Личная переписка лойтнантна Манн. Насколько я знаю, это письмо не было отправлено адресату.
   Майк снова закивал. Кажется, он кивал вообще по любому поводу.
   - Ах да, Манн. Новая героиня Альянса, хотя до государственного уровня моим коллегам раскрутить ее все-таки не удалось. Но армейские хроники - это совсем не мой профиль. Уж не переплачиваю ли я?
   Штосс хмыкнул:
   - На этом диске история, которая вмиг сделает знаменитым любого журналиста. И ни грамма стратегии, я гарантирую.
   Собеседник ополовинил стакан и крякнул от удовольствия:
   - Очень на это рассчитываю. Подробности будут?
   - Как я и сказал, тут личное письмо Ильзы Манн своему отцу. Думаю, не стоит упоминать, что он не последний человек в Гвардии Донегала. Речь идет в основном про подругу Манн.
   - Неужто о Саре Винтерс? - Майк вскинул бровь в притворном удивлении. - Правильно я понимаю, что многочисленные поклонники мужеска полу могут засунуть свои влажные мечты куда поглубже?
   - Примерно так. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы об этом догадаться, если ты служишь неподалеку. На этом диске формальные доказательства.
   - Звучит увлекательно, - усмехнулся журналист.
   - А что насчет оплаты?
   - Все в порядке, не извольте беспокоиться, - Майк извлек откуда-то из недр пальто конверт и передал его Штоссу. Лейтенант удовлетворено кивнул. Не потрудившись проверить содержимое, Штосс переправил конверт в карман, где до этого лежал предмет торга.
   - Трудно с деньгами, да?
   Рудольф Штосс неопределенно кивнул.
   - Манн не самый приятный человек, - он осторожно подбирал слова, - слишком много о себе мнит. Особенно с тех пор, как командование вознамерилось полировать ей задницу до зеркального блеска.
   Штосс курил, журналист медленно потягивал выпивку. Он сделал несколько попыток разговорить лейтенанта, но тот отвечал односложно, а зачастую просто кивал. Видя, что больше ничего интересного тут не добиться, человечек вскочил на ноги.
   - Ох, совсем забыл - еще одна встреча сегодня. Но если появится что-то новенькое - я всегда буду рад. - Майк с неизменной стремительностью и суетливостью начал одеваться. Кинув на стол пару монеток за выпивку он махнул бармену и выскочил наружу. Задребезжало стекло на входной двери.
   Стремясь смыть привкус во рту, Штосс глотком выпил остававшийся в стакане виски. Его передернуло.
   Ауресский хребет
   Черноземье
   Оккупационная зона клана Нефритового Сокола
   24 октября, 09:07
   6+7
  
   Этот вулкан потух тысячи лет назад - задолго до того, как первые поселенцы ступили на поверхность Черноземья. Огнедышащая гора успокоилась и остыла. Ее широкий кратер был забит снегом и льдом. Из этого белого месива, словно обнаженные кости торчали глыбы магматических пород. Не слишком высокий - его покатые склоны поднимались на каких-то две тысячи метров, так что он совершенной терялся в окружении островерхих пиков главного кряжа Ауресских гор. Вулкан был настолько непримечателен, что даже не имел названия, и значился на всех картах просто как вершина 2115.
   Орбитальная разведка дважды исследовала этот район, и оба раза аналитики не находили на снимках ничего необычного. Вершина 2115 выглядела как вполне обычная гора, на сотни километров удаленная от любых значимых транспортных магистралей, и без всяких признаков присутствия человека. Казалось совершенно невозможным, что рачительные клановцы устроили оперативную базу в таком глухом и труднодоступном месте.
   Все изменилось два дня назад. Воздушный патруль из состава 2-го соммерсеткого авиакрыла совершал рутинный облет территории, когда его внезапно атаковали клановские омни-истребители. Две из четырех лиранских машин оказались немедленно сбиты, еще одна упала где-то среди горных ущелий и разбилась. Последней "Чите" удалось оторваться от преследователей и передать на командный пункт сообщение чрезвычайной важности: в жерле кратера оборудован аэродром. Бортовая электроника "Читы" смогла засечь тепловые следы, оставленные двигателями взлетающих АКИ.
   Вершину 2115 подвергли сканированию во всех возможных диапазонах, и на этот раз тщательная проверка дала результат. Температура снежного покрова в жерле вулкана в любой момент времени практически совпадала с температурой воздуха, как будто снежная масса мгновенно нагревалась под солнечными лучами днем и так же мгновенно остывала с наступлением темноты. Это могло иметь только одно объяснение - покров был искусственным, из пластика, сходного со снегом по отражающим свойствам, но значительно уступающим ему по теплоемкости. Этот слой маскировки скрывал что-то невидимое, укрытое под поверхностью кратера и в скальных стенах вокруг.
   Так база 3-го когтистого кластера была, наконец, обнаружена.
   Сейчас плоская вершина вулкана была окружена огнем. Ее обстреливали десятки дальнобойных орудий, гаубиц и ракетных установок, позиции которых располагались на перевалах вокруг. Каждые несколько секунд по стенкам кратера попадал очередной тяжелый снаряд, и вверх взметался столб снега и каменных обломков. Гул выстрелов смешивался с грохотом разрывов, сливаясь в единое эхо, которое билось среди склонов окрестных гор и никак не хотело умолкнуть. Артиллерийский огонь велся по сложному графику, его интенсивность то возрастала, то падала до нуля. Во время перерывов в стрельбе, когда исчезала вероятность столкновения с летящими снарядами, к вершине пикировали пары истребителей-бомбардировщиков. Они сбрасывали тяжелые бетонобойные бомбы и стреляли из бортовых лазеров. От огня энергетического оружия лед моментально испарялся. АКИ взмывали вверх, объятые облаками горячего пара, и артиллерия опять начинала стрельбу.
   Это комбинированная бомбардировка вряд ли могла повредить укреплениям Нефритовых Соколов. Их база скрывалась в системе искусственных пещер внутри и вокруг вулканического кратера. Все оборудование находилось под многометровым слоем прочного базальта, который мог выдержать любой обстрел. Назначение бомбардировки было иным - она прогнала защитников с поверхности и вынудила их занять укрытия. А в это время сотни мехов внутренней сферы медленно поднимались по склонам вершины 2115,чтобы осадить базу и наконец-то прекратить клановскую оккупацию Черноземья.
   При взгляде с высоты мехи теряли свой грозный вид. Целый их батальон выглядел как цепочка игрушечных солдатиков, медленно бредущих по колено в снегу. Восхождение на горный склон было нелегким даже для мехов. Они осторожно продвигались вперед, обходя ледяные поля, каменистые осыпи и скалы величиной с многоэтажный дом. Передовые лэнсы уже находились в радиусе одного километра от вершины. На то, чтобы нагнать их, основным силам понадобиться не менее получаса. И только тогда начнется полномасштабный штурм.
   В небе над вулканом кружили АКИ сил вторжения. Сегодня 2-е соммерсетское, 373-е донегальское и 712-е авиакрыло Альянса подняли в воздух каждую боеспособную машину. Схватки с Нефритовыми Соколами сняли со сфероидных эскадрилий кровавую стружку. Две с половиной недели назад в распоряжении генерала Штайнера было больше пятидесяти истребителей. Этим утром в воздух поднялись всего двадцать восемь.
   Цезари тоже были здесь. Как всегда, строй эскадрильи вела командирская "Чиппева". Два "Эйзенштурма" с Винтерс и Хелом в кокпитах держались по бокам от нее и немного сзади, так что вся тройка образовывала клин. Ильза летела выше своих коллег. Рядом с ней не было никого, что вполне устраивало девушку. Когда начнется бой, ни одна машина не удержится в одном строю с ее "Вандалом".
  

***

  
   Обледеневшие булыжники предательски посыпались из-под стальных ступней "Пенетрейтора". Оберлейтенант Отто Рихтер выругался сквозь зубы, и нажал на рычаги, возвращая машину в вертикальное положение. машины. С каждым шагом, что делал его 75-тонный мех, скалистый склон под ногами делался все отвратительнее.
   Его тяжелый лэнс, "Хенрих", медленно взбирался по южной стороне вулкана. Мехи ступали медленно, двигаясь едва ли на трети возможной скорости - приходилось думать над каждым шагом и тщательно выбирать место, куда поставить ступню. Лэнс двигался ромбом: ведущий "Пенетрейтор" впереди, с флангов его прикрывали "Цестус" и старенький "Мародер", а замыкал строй более легкий "Хатчетмен".
   Снега тут почти не было, но текущая с вершины вода застывала в расселинах и создавала предательские ледяные рукава. Десять минут назад "Энфорсер" из левофлангового лэнса по неосторожности ступил на один. Мех не смог удержать равновесие, упал и кубарем скатился вниз на добрую сотню метров. Остальные машины продолжили путь, уже втроем. Над упавшей машиной теперь кружила эвакуационная вертушка, так что скорее всего пилоту здорово досталось.
   Наверху снова заухали снаряды. Ракетная батарея, расположенная на перевале где-то внизу, запустила в небо с десяток огненных дуг. Залп обрушился на внешнюю стенку кратера, и в воздух поднялись клубы дыма, тут же разорванные в клочья горным ветром. По склону вниз покатились булыжники.
   "Очень надеюсь, что мундиры трижды подумали, прежде чем посылать мехи в восхождение по обстреливаемому вулкану. Если геологи ошиблись, оползень просто сметет нас со склона. Не хотелось бы очутиться под каменным завалом..." Во времена Туаткросса Рихтер еще просиживал штаны за школьной партой и вовсе не думал, что пойдет в армию, но известную историю помнил хорошо.
   Противник наверняка уже обнаружил их - в этом Рихтер ни секунды не сомневался. А учитывая проклятую клановскую меткость и их трижды проклятое превосходство по дальности, лэнс "Хенрих" мог попасть под огонь уже в ближайшие минуты. Единственным укрытием на этом склоне были только расселины, скальные отроги да валуны, а маневр дьявольски затруднен. Когда начнется перестрелка, придется рассчитывать только на удачу, да на толщину брони.
   Он заметил несколько вспышек на левом фланге и сразу же батальонный радиоканал наполнился докладами, приказами и руганью. Авангард из легких мехов докладывал о контакте с превосходящими силами. Проще говоря, разведка угодила прямо в засаду Соколов.
   С такого расстояния подробностей было не разобрать. Откуда-то с вершины, между камней сверкали вспышки лазеров и плевались яркими всполохами автопушки. Легкие мехи начали отступать, большинство из них задействовали прыжковые ускорители и взмыли в небо на дымных столбах. Обстрел не ослабевал. Несколько машин клановцы сбили на лету, прямо в прыжке.
   - Контакт, - будничным тоном доложил сержант Байрон, водитель "Мародера", - три засветки, два часа, тысяча.
   - Поправка - пять целей, - дополнил он, прежде чем Рихтер успел бросить взгляд на радар.
   "Полная звезда омнимехов. Великолепно."
   - Так, гвардия, собрались, - прозвучал голос Вайсмана, командира роты. - Рота атакует с фланговым охватом. "Хенрих" продолжает нажим с фронта, "Густав" обходит противника с правого фланга, "Ида" перестраивается и следует за "Густавом" вторым эшелоном. Огонь и движение. Темп не снижать.
   На каменистом склоне любые маневры роты были видны как на ладони. Одиннадцать мехов растянулись в боевые порядки и открыли огонь. Клановцы ответили.
   "Везет, как утопленнику," - только и успел подумать Рихтер, когда рукотворная молния из ППЧ испарила валун в считанных метрах от ноги его "Пенетрейтора". Он рефлекторно включил полную скорость и повел мех зигзагом. Булыжники градом сыпались из-под его металлических ступней.
   Сенсоры засекли противника, но точки на радаре никак не хотели становится удобными для поражения целями. Противник укрылся и вел огонь откуда-то из-за гряды камней, впереди и на сотню метров выше позиции роты. Пока что отдельные выстрелы протонных пушек и редкие залпы ракет не нанесли лиранским машинам ущерба, но такая удача рано или поздно закончится.
   Лиранцы стреляли вслепую. Каменная гряда покрылась многочисленными вспышками от попаданий. Ожил целый склон, справа и слева, насколько хватало глаз. Лиранцы шли в атаку по всему фронту.
  

***

  
   Бой завязался на земле. В один миг вершина вулкана была пустой и безжизненной; в следующую секунду на ней уже кишели десятки вражеских мехов. До последнего момента омни-мехи Соколов ничем себя не проявляли. Укрывшись под слоями камней и льда и заглушив реакторы, они выждали, пока ничего не подозревающий лиранский авангард втянется в зону поражения. И тогда машины 3-го когтистого кластера открыли огонь.
   Вершину осветил дружный залп. Сверкали лазеры. Из наведенных на цели стволов автопушек билось злобное пламя дульных вспышек. Завыли гауссы, пославшие в наступающий авангард очереди гиперзвуковых бронебойных болванок. Внезапность оказалась полной, легкие мехи лиранцев были застигнуты врасплох и гибли под губительным прицельным огнем. Радиочастоты наземных войск заполонили отчаянные призывы о помощи.
   Хаос усилили стартовавшие из кратера истребители, чуть больше десятка. Один за другим они взмывали в небо и свечкой набирали высоту, оставляя за собой яркий шлейф форсажной струи. Клановские пилоты знали, что этот бой станет решающим, и потому выжимали из двигателей всю доступную мощность без остатка. Едва успев набрать скорость, Соколы атаковали барражирующие сфероидные АКИ, с великолепным презрением проигнорировав численное превосходство противника. Лиранцы от схватки не уклонились.
   В первых рядах взлетевших Соколов оказались в основном тяжелые омни-истребители. Был ли причиной этому тактический расчет, или какой-то военный обычай, Ильза не знала. Да и гадать было некогда. Заревел предупреждающий зуммер, Ильза машинально дернула машину вправо. Секунду спустя в стороне пронеслись две очереди крупнокалиберных болванок, которыми ее пытался угостить атаковавший снизу "Визигот". Такой бой в ее планы не входил - Ильза бросила "Вандал" в сторону и ушла в разворот с набором высоты. На "Центурионе" этот маневр потребовал бы максимальной тяги, но "Вандал" был слеплен из другого теста. Истребитель взмыл вверх легко, как всплывающая пробка, по широкой петле огибая завязавшуюся в небесах свалку.
   Радиоканал наполнили возбужденные переговоры цезарей. Сара коротко доложила, что сцепилась в лобовой атаке с "Киргизом", а потом радостно заорала, когда тот отвернул. На Хела насела поврежденная "Скифа". Новичок очень старался говорить хладнокровно, но Ильза хорошо научилась узнавать прорезающуюся в голосе панику. Умел это и Фостер - комэск уже настойчиво подсказывал Хелу маневр уклонения, через слово срываясь на ругань, пока его "Чиппева" выходила "Скифе" в хвост. Похоже, эскадрилья могла позаботиться о себе сама и не нуждалась в ее помощи. Монитор радара рябил от засветок. Режим селекции целей был запущен, но даже клантеховский прицельный компьютер "Вандала" не справлялся с опознанием такого количества сигнатур. Ильза кружила вокруг свалки и во все глаза смотрела по сторонам.
   Предмет ее поисков показал себя через минуту. В паре километров справа, над склоном вулкана мелькнул стремительный силуэт с ромбическим крылом. "Бату" вильнул в сторону, грациозно облетая скалистый выступ, после чего чуть склонил нос и выпустил ракетный залп. РБД попали в прыгнувший "Джавелин", который как раз пытался выйти из-под обстрела. Два десятка боеголовок легко пробили броню на спине и разрушили реактор. Погибший мех упал на грудь, инерция протащила его вниз по склону, пока он не застрял на каменистой осыпи. "Бату" пролетел над его останками, потом развернулся и устремился вверх, набирать дистанцию для очередного захода. На секунду омни-истребитель повернулся боком, так что передняя камера успела поймать изображение номера, нанесенного на фюзеляж: большие белые цифры 05.
   Угол был неудобным, да и дистанция великовата - больше той, с которой Ильза привыкла стрелять. Поймав уходящий "Бату" в прицел, девушка нажала гашетку, но выстрел вышел неудачным. В носу "Вандала" были установлены три средних лазера, их лучи оказались очень яркими и мощными, однако плохо нацеленными. Два прошли мимо, и только один слегка чиркнул "Бату" по правому крылу в районе предкрылка.
   Не успела Ильза поправить прицел, как на "Вандал" обрушились последствия выстрела. Теплоотдача клановских лазеров оказалась ненормально высока. Хотя радиаторы успешно отводили избыточное тепло от чувствительных систем, температура в кабине сразу подскочила на десяток градусов. Все мониторы пошли помехами. По-видимому, лучевые трубки лазеров при выстреле выпускали какое-то паразитное излучение, которое мешало нормальной работе систем. Уже через пару секунд авионика восстановила работу, но эти неполадки успели отвлечь Ильзу от противника. А тот времени не терял: вместо плавного набора высоты пилот "Бату" выполнил иммельман, из которого вышел с полубочкой, одновременно сбивая Ильзе прицел и наводя собственное оружие. Выстрелила протонная пушка. Рукотворная молния ударила в левое крыло, одним махом испарив большую часть брони.
   Рев зуммера стал просто оглушительным. Звук пульсировал и бил по ушам, как рокот огромного барабана, и в такт ему все быстрее билось сердце. "Так вот что испытывают в своих машинах клановские воины", - думала Ильза, изо всех сил налегая на ручку управления. Ее истребитель закрутился волчком и нырнул вниз, так что ракетный залп пронесся в десятке выше. Спустя секунду мимо на огромной скорости пролетел "Бату". Ильза тут же послала свою машину в набор высоты, зная что Сокол за спиной сделает то же самое. "Вандал" и "Бату" взмыли вверх, кружась вокруг друг друга в восходящих спиралях, словно пара танцоров на паркете. Они пробили низкую облачность и упрямо полезли выше, в ослепительно голубое горное небо.

***

   Разворот, ручку на себя и дави. На миг перед ней появляется сдвоенный киль "Бату", но тут же пропадает, когда пилот Соколов бросает самолет в косую петлю. Теперь вверх, вверх насколько возможно, пока он не вышел из разворота. Истребители разделяет всего несколько сотен метров, на таком расстоянии радар не успевает отслеживать положение противника, так что нужно постоянно крутить головой. За спиной у нее широкий экран - из кокпита "Вандала" нет кругового обзора, и его заменяет изображение с задней камеры. Видно, как бледно-зеленый убийца разворачивается у нее на шести. Он маневрирует тягой и выходит из виража под невозможным углом, "Бату" дрожит от срывов потока на крыле. Протонная пушка выплевывает молнию, но за мгновение до этого Ильза успевает опрокинуть "Вандал" на спину и выйти из-под огня. Клановец стреляет уже в третий раз. Ей еще не удалось ни разу. Может быть, получится сейчас. Ильза скрипит зубами и снова тянет ручку на себя из последних сил, накручивая свой вираж за уходящим вверх противником.
   Слышен рокот двигателя за спиной. Он работает на полную мощность, но как давно? Минуту? Секунду? Час? Счет времени потерян, и это не имеет значения. Важна только тяга, чудовищное количество тяги, которым располагает ее "Вандал". Каждый разворот выносит их наверх. Высота растет и скорость понемногу падает. Рано или поздно кто-то из них замедлится настолько, что не успеет выскочить из прицела, и тогда ему конец. Или ему придется уйти со снижением, оставив противника выше и за спиной, и тогда ему тоже конец. Или эта дуэль не закончится никогда, и они вместе взлетят над планетой и отправятся к звездам. Не думай об этом. Не отвлекайся. Разворот вправо, косая петля, тяни на себя. Круче петлю! Клановец снова стреляет, протонный заряд рвет воздух в метре от ее крыла.
   Зуммер все не смолкает. Маркеры повреждений пылают алым - кроме первого попадания в крыло она успела получить еще одно. ППЧ разодрала броню на правом крыле, так что с него какое-то время стекала грязно-бурая жижа. Теперь перестала. Что это было - гидравлическое масло? Охлаждающая жидкость? Топливный конденсат? Не важно, не отвлекайся. У тебя больше мощности, чем у "Бату", так что ты в выигрышном положении. Он надеется на твою ошибку, что ты устанешь, испугаешься, отвернешь. Он знает, что ты не кланер. Он знает, что ты ему не ровня. Он знает про тебя все. Огромные глаза следят за каждым твоим маневром, и читают в них, как в открытой книге, все метания твоей души. Он ненавидит тебя с момента твоего рождения и до мига, когда ты появилась в охраняемых им небесах. Ты отвратительна ему, и потому он прижимается в объятиях, как самый близкий друг. Он любит тебя, и снова стреляет тебе вслед. Круче петлю!
   Под крылом мелькает рваное одеяло облаков. Столбы их инверсионных следов медленно растворяются в воздухе, они сплетаются и расплетаются, отмечая их прихотливый путь. Как там говорил шкипер? "Клановский пилот поднимается в воздух чтобы убить... превзойти их мы не сможем никогда". В очередной раз Ильза тянет на себя ручку, прикладывая столько сил, что руки почти вырываются из плеч. "Вандал" переходит на сверхкритические углы атаки, так что крылья давно не работают: омни-истребитель держится в воздухе только за счет отклоняемой тяги. Бесполезно и горизонтальное оперение, турбулентные вихри пляшут на элеронах, самолет управляется газодинамическими рулями. На Ильзу обрушивается перегрузка. В глазах темнеет, неподъемный вес крушит ребра и выдавливает воздух из легких. Мгновением позже наваливается боль. Какая перегрузка - четыре "джи"? Семь "джи"? Или в меня попали и тело разорвало на части.
   Мир тускнеет и пропадает, так что даже боль не в силах удержать на поверхности ее гаснущее сознание. Остается только рев зуммера и рокот двигателя. "Центурион" пел. "Вандал" не поет, он кричит во весь голос от ярости, как раненный зверь, и его возмущенный рев выдергивает наездницу из мрака. Ильза шипит, с усилием проталкивая в легкие очередную порцию кислорода, и видит прямо перед собой, в какой-то сотне метров хвост улетающего вниз "Бату". Перекрестье светится золотым. Девушка жмет на гашетку. Мониторы затягивает статика, но помощь электроники не требуется: видно, что все три луча пропарывают глубокие борозды в кормовой броне "Бату". Ильза стреляет еще раз, и полет превращается в падение. Поверженный омни-истребитель охватывает пламя, и он кометой несется к земле.
  

***

  
   Постоянно меняющие позицию мехи противника были тяжелой мишенью. Рихтер, конечно не был уверен, но пару раз его большие лазеры находили цель среди камней. Компьютер идентифицировал цели как "Найт Гира", "Тора", "Блэк Ланнера" и пару "Риокенов". Тяжелые мехи в центре, средние прикрывают их позицию с флангов. Лиранцы, подгоняемые приказами гауптмана Ваймана, сокращали дистанцию на максимально возможной скорости.
   Рихтер видел, как вопреки собственному дуэльному кодексу клановцы концентрируют огонь и добиваются чудовищных результатов за считанные секунды. "Ханчбек из "Иды" оказался под огнем всей вражеской звезды. Все произошло так быстро, что никто даже не успел выкрикнуть предупреждения: вспышки лазеров, летящие во все стороны куски брони и буквально через секунду сдетонировавший боекомплект к тяжелой автопушке.
   Рядом с "Пенетрейтором" прошила воздух уже третья молния ППЧ. Ему фантастически везло.
   Пока Рихтер отчаянно маневрировал, разрядив для острастки оба больших лазера в сторону мелькнувшего за грядой "Найт Гира", шедший рядом "Мародер" вырвался вперед и попал под перекрестный огонь. Разрывы ракет свернули набок автопушку, лазерные лучи оставляли глубокие борозды в броне меха. "Мародер" зашатался. В какой-то момент оберлейтенант подумал, что его подчиненный справился с управлением, но предательские камни посыпались из-под ног машины и "Мародер" повалился, нелепо раскинув длинные конечности.
   - Байрон, ты в порядке?
   - Блядь! - мехвоин растерял все присущее ему хладнокровие. "Мародер" уже шевелился, пытаясь подняться, но его четырехпалым ступням никак не удавалось найти точку опоры на осыпи. - Прикрой, шеф!
   Рихтер включил прыжковые ускорители. Ускорение сначала вдавило его в кресло, а потом тряхнуло после жесткой посадки, так что привязные ремни врезались в плечи. "Пенетрейтор" приземлился прямо перед "Мародером", закрыв поверженного товарища от огня. По торсу тотчас стегнули лазерные иглы.
   Лиранский мех поднял обе руки и залпом из обоих больших лазеров по показавшемуся "Риокену" в черно-белом оскольчатом камуфляже. На броне клановской машины были видны следы от многочисленных попаданий. Яркий луч распорол коленный сустав омнимеха, превратив механизмы в раскаленный шлак. "Риокен" взмахнул короткими руками и завалился на спину.
   Мехи лиранцев подходили на короткую дистанцию, выжимая противника из-за гряды. Рихтер не видел, сколько машин они еще потеряли, видел лишь как осел и скрылся из виду командирский "Зевс".
   - Рихтер, принимай командование. "Зевс" сдох!
   - Вас понял! - выкрикнул Рихтер. Он разогнал свою машину до максимальной скорости, стремясь как можно быстрее добить упавший "Риокен". Справа маячили головные машины "Густава", но его собственный лэнс немного отстал.
   Тяжелый скрежет металла о металл прошелся по всему меху, когда нога "Пенетрейтора" ударила в корпус "Риокена", сминая бортовую броню как бумагу. И еще раз. Восторг боя захватил Рихтера. Омнимех неуклюже двигал ногами, и правая не сгибалась в колене. Поняв, что встать ему не удасться, мехвоин Соколов направил на "Пенетрейтора" руки с батареями лазеров, но тут лиранский тяжелый мех в упор разрядил свои многочисленные импульсные лазеры в поверженного противника. Внутри корпуса "Риокена" полыхнуло, он дернулся пару раз и замер на месте.
   Пришедший слева удар застал Рихтера врасплох. Выстрелы из двух протонных излучателей начисто срезали руку "Пенетрейтора". Рихтер успел заметить лишь реактивную струю прыжкового ускорителя, когда покалечивший его "Найт Гир" прыжком сменил огневую позицию.
   Гироскопы натужно завыли. Рихтер с трудом удержал равновесие. Улучив момент, он оглядел поле боя. Лиранцы теснили звезду Соколов, нанося им чувствительные удары с ближнем бою. Оберлейтенант заметил объятый огнем клановский "Блек Ланнер" - лишившийся головы омнимех продолжал стоять на ногах, как гротескный памятник своему убитому пилоту. Еще один "Риокен" с другого фланга отступал, отстреливаясь из ракетных установок. По меху вели огонь с двух сторон и было очевидно, что долго он не протянет. Судя по показаниям радара "Тор" и "Найт Гир" продолжали отход, пытаясь во чтобы то не стало не пустить лиранцев в ближний бой.
   - Это Рихтер. Мы на позициях противника. "Хенрих", ускориться, вы отстаете!
   "Риокен", сбитый ударом кулака подошедшего вплотную "Батлмастера", упал на землю. Лиранский мех принялся топтать не подававшего признаков жизни противника. Рота заняла гряду.
   Оберлейтенант увидел "Тора" вынырнувшего из-за валунов, но не успел ничего предпринять. Молния из протонного излучателя рассекла воздух и вонзилась в выпуклую голову увлеченного расправой "Батлмастера", пробив насквозь и броню, и кокпит. Мех упал, как подкошенный, подмяв под собой своего поверженного врага.
   Лиранская рота ответила яростным, но бесполезным огнем: "Тор" снова взмыл в воздух и укрылся среди огромных камней. По всему фронту уцелевшие клановские машины, бегом или прижками делали то же самое.
   Оберлейтенант бросил взгляд на карту района, выведенную на вспомогательный монитор. Данные радара накладывались прямо на нее, что давало ясное представление о происходящем на поле боя. В данным момент две красные точки, отмечающие остатки вражеской звезды, отходили все выше по склону. Через некоторое время сигнал стал неуверенным, а потом и вовсе пропал. Радар потерял противника. Рихтер выдохнул и потряс головой, стряхивая пот с бровей.
   "Пещеры? Туннели? Вполне возможно - никому неизвестно, сколько всего Соколы понастроили в кратере. Лезть за ними очертя голову будет самоубийством."
   - Рота, не преследовать! Перегруппировываемся на занятой позиции. Доложить о потерях!
   Из всей роты на ходу оставалось семь машин, причем две из них были неспособны продолжать бой. "Постараюсь выбить какие-нибудь подкрепления," - подумал Рихтер, переключаясь на частоту батальона. Хотя он отлично понимал, что никаких резервов ему получить не удастся.
  
  
   Космопорт Августина
   Черноземье
   Мелиссианский ТВД, Альянс Лиры
   27 октября 3064
   7+7
  
   Этим утром Сара стояла перед зеркалом, с мрачным видом разглядывая собственную физиономию. Последствия матча по лакроссу все еще давали о себе знать. На правой скуле чернел огромный синяк - память о столкновении с клановской клюшкой. После нескольких безуспешных попыток замаскировать синяк тональным кремом, Сара оставила все как есть.
   На койке была разложена парадная форма - голубой китель, белые шерстяные брюки, сорочка. Последний раз Сара носила ее еще на выпускной церемонии. Перевязь академии, когда-то предмет особого вожделения, сиротливо висела на спинке стула. Она долго лежала на дне вещмешка, так что для того, чтобы разгладить все складки, пришлось хорошенько поработать утюгом. Одевшись, Сара бросила последний взгляд в зеркало. Оттуда на нее взглянула незнакомая девушка-лейтенант с холодным неподвижным взглядом - совсем непохожая на ту веселую хулиганку, которая полтора года назад покинула Сангламор.
   В назначенное время девушка оказалась под дверью командира авиабригады. Пришлось ждать. Присесть было некуда, да и Сара все равно не рискнула бы сделать это, опасаясь помять наглаженные стрелки брюк. Она в тысячный раз поправила манжеты и спросила:
   - Как думаете, шкипер, зачем нас вызвали?
   Ее командир тоже был при полном параде. Он даже уложил на пробор свою жесткую непослушную шевелюру, для чего пришлось использовать гель. На груди гауптмана висело больше двух десятков медалей за участие в кампаниях. Названия некоторых планет Сара слышала, но большинство были ей совершенно незнакомы.
   Несмотря на ранний час и официальный вид, от Фостера ощутимо несло спиртным. Приглушенный запах вчерашних возлияний смешивался в его дыхании со свежим ароматом виски, выпитого не больше часа назад. Глаза гауптмана были сухими и воспаленными, как это бывает после нескольких бессонных ночей. Он пожал плечами.
   - Подробностей не знаю. Но мне все это не нравится.
   - Почему? - Прокрутив в голове события последних недель, Сара так и не вспомнила за собой ни одного проступка. Тем более такого серьезного, что его следовало бы разбирать в присутствии командующего офицера.
   Фостер бросил на нее испытующий взгляд. Его кадык почти упирался в жесткий воротник серой сорочки, сжимавший шею как накрахмаленный ошейник.
   - Поверь моему опыту. Если мундиры вызывают тебя при параде, жди беды.
   - Вы пессимист, шкипер. Вдруг нас хотят наградить?
   - Наградить? - Фостер криво усмехнулся. - Нихеровая шутка, Винтерс. У меня в эскадрилье все устроено так, чтобы исключить всякую вероятность этого события. Тебе что, не хватает блестяшек, котеночек мой?
   - Не хватает, - твердо ответила Сара, - и ваш нигилистический бред меня не проймет. Лично я беспокоюсь о собственной карьере. Собственно, вам тоже не мешало бы. Вот зачем было пить с утра?
   - Не дерзи старшим по званию, Бесовка, - отозвался Фостер резко, но без настоящей злобы в голосе, - не привыкай.
   - Ясно.
   - Да ни черта тебе не ясно. Существует только три причины, по которым настоящий пилот надевает парадную форму. Повышение, свадьба и... - лицо гауптмана скривилось с досады. Он подавил желание сплюнуть.
   - ... и похороны? - ляпнула Сара наугад. Фостер ответил ей таким выразительным взглядом, что девушка потеряла желание продолжать разговор.
   Она вспомнила церемонию, прошедшую две недели назад. Тело Руббера, конечно, не нашли. То, что осталось от его истребителя рухнуло с сорокакилометровой высоты где-то в сотне километров от плацдарма. Обломки погибших в зоне высадки АКИ разбросало на такой площади, что понадобились бы месяцы поисковых работ, на которые посреди военной кампании не было ни людей, ни времени. Потому обряд провели по старой традиции: личные вещи погибшего разобрали, отослали все ценное родственникам, а остальное сожгли и захоронили пепел.
   В тот день на импровизированном кладбище так похоронили больше двух сотен человек. Погибшие над зоной высадки летчики-истребители, экипажи трех сбитых дропшипов, убитые ответным огнем бортстрелки, мехвоины и пехотинцы из наземных сил, оказавшиеся в смертельной ловушке на борту гибнущих десантных кораблей... срок по всем вышел одновременно. Памятником для них стали два длинных ряда могильных плит.
   Погода была ненастной. Холодный ветер ерошил непокрытые волосы и кидал в лицо мелкую серую пыль. Ильза была еще слаба после своего путешествия обратно к плацдарму; она не скрываясь терла глаза платочком и вцепилась в руку Сары дрожащими холодными пальцами. Фостер начал было говорить речь, но запнулся на половине и махнул рукой - эскадрилья его не слушала. Штосс с каменным лицом стоял чуть в стороне. Одна его рука была закутана в сложную повязку, второй он опирался на трость. За всю церемонию он не произнес ни звука, только наорал на попытавшегося ему помочь Хела. Все вокруг остро переживали потерю товарища, а Сара не чувствовала ничего. Она оплакала гибель Руббера еще пять дней назад, и эти похороны без тела казались ей какой-то нелепой, бессмысленной фальшивкой, театрализованным представлением с заранее расписанными ролями, смысл которого от нее ускользал. В жизни пилота ВСАЛ оставалось мало места для величия. В смерти его не было вовсе.
   Их наконец-то пригласили войти. Фостер пропустил Винтерс вперед и захлопнул дверь за спиной. Сделав положенные три шага от входа, гауптман и лойтнант синхронно щелкнули каблуками. Ладони взметнулись к виску.
   Каптэйн Кайли стояла у окна со скрещенными на груди руками. Ее китель был небрежно переброшен через спинку стоящего рядом кресла. Командир авиабригады хмурила брови и, судя по всему, пребывала не в лучшем расположении духа. Кайли равнодушно кивнула в ответ на приветствие, и кивком головы указала вновь прибывшим на два свободных места на противоположном краю стола.
   За столом сидели трое. Один из них, темнокожий гауптман средних лет с кудрявыми бакенбардами, был Саре знаком. Он был адъютантом аэробригады 14-й ПБК Гвардии Донегала, и в свое время занимался кадровыми вопросами, связанными с переводом цезарей в эту часть. Вторым был мужчина лет пятидесяти с худыми щеками и бегающим взглядом. Он носил серую полевую форму Альянса, но без знаков различия, за исключением круглой нашивки с лилией на правом плече. В его манерах была какая-то сдержанная развязность, словно этот человек каким-то образом ощущал себя хозяином положения, но избегал демонстрировать это напрямую. Сара он не понравился с первого взгляда.
   Третьей из сидящих была Ильза. Девушка неподвижно уставилась на крышку стола, положив ладони на лежащую перед ней зеленую папку. Лицо Ильзы было таким бледным, что веснушки проступали на нем явственнее обычного.
   - Давайте побыстрее закончим с этим, - заговорила каптейн Кайли, когда вновь прибывшие заняли предназначенные им места, - коллеги, это старший инспектор Ратка из Лиранского Разведывательного Корпуса. Вы должны помнить гауптмана Джексона, он заведует у меня кадрами. Джентльмены, это упомянутая лойтнант Винтерс и ее непосредственный командир, гауптман Фостер.
   Ильза украдкой подняла голову. Сара на миг перехватила ее растерянный взгляд. Прежде, чем она успела удивиться, Ратка поднялся со своего кресла и поклонился - как показалось Саре, с несколько преувеличенной вежливостью. Старший инспектор заговорил шепчущей скороговоркой:
   - О, весьма рад, весьма рад знакомству. Мое почтение, герр гауптман. Фрау лойтнант, воистину удовольствие видеть вас воочию. Очень жаль, что наша встреча проходит в таких обстоятельствах.
   На лице старшего инспектора появилась печальная мина.
   - Удовольствие взаимно, - кивнул Фостер, - Но пока ни я, ни моя подчиненная не понимаем, в чем собственно дело. Нами вдруг заинтересовалась контрразведка?
   - О, нет-нет-нет, - Ратка быстро замотал головой с таким видом, будто сама мысль об этом показалась ему абсурдной и оскорбительной. - Вовсе нет. Я имею честь быть сотрудником второго отдела ЛРК, пропаганда и контрпропаганда, так что со шпионажем наше дело не связано. Однако, - Ратка вновь поджал губы и напустил на себя вид актера-трагика. - Я боюсь, это нисколько не облегчит мою сегодняшнюю миссию.
   Ратка поднялся со своего места, обошел стол и протянул Саре закрытую папку. Девушка едва подавила желание отшатнуться от старшего инспектора, настолько он был ей неприятен. Вместо этого она лишь бросила на него вопросительный взгляд.
   - Что это?
   - Предмет нашего обсуждения, фрау лойтнант, - печально ответил Ратка, - прошу вас ознакомится с содержимым. Поскольку дело имеет, хм, довольно деликатный характер, будет лучше, если вы узнаете обо всем, так сказать из первых рук. А для вашего командира я сделаю короткий пересказ.
   Девушка кивнула и раскрыла предложенную папку. Внутри лежала сложенная пополам газета. Текст был на английском, но все заголовки были снабжены переводом на немецкий и японский. Вся полоса пестрела выделенными жирным шрифтом строчками - таким топорным способом редакторы подчеркивали ключевые мысли. Название газеты, "Фридом Гуардиан", с обеих сторон обрамляли гербы Альянса и АРЗК. Чуть ниже шел заголовок статьи на первой полосе: "Через койку в небо: темные тайны двух героинь".
   У Сары потемнело в глазах. Когда она начала читать, строчки плясали и расплывались, а газетный лист дрожал в негнущихся пальцах.
   Статья начиналась с едких нападок на беспомощность и тяжеловесность государственной пропаганды Альянса. По категоричному утверждению автора, лиранские аппаратчики начисто лишены как воображения, так и профессиональных навыков, и потому результат их работы неизменно не выдерживает никакой критики. Хуже того, продолжал автор, именно отраженная в официальной пропаганде лоялистов картина, при тщательном ее рассмотрении и является самым верным приговором всему антинародному режиму Катерины Штайнер.
   Далее автор переходил к лейтенантам Манн и Винтерс, называя их "очередными идолами про-катеринской военщины", и сходу выдавал сенсационное известие об их интимной связи. Манн в статье была выведена избалованной и циничной мерзавкой, "типичной представительницей торгашеской псевдо-аристократии, лишенной и чести, и совести". В летной академии она познакомилась с "наивной простушкой из провинции" Винтерс, после чего соблазнила ее и затянула в извращенный роман. Когда обучение подошло к концу, Манн не пожелала отпустить любовницу. Она воспользовалась влиянием высокопоставленного отца, и Винтерс получила совершенно незаслуженное назначение в одну эскадрилью со своей порочной покровительницей. Далее следовало описание боевых будней парочки, из которого следовало, что Манн превратила офицерские квартиры в настоящий вертеп.
   В качестве доказательства этой истории обильно цитировалось личное письмо лейтенанта Манн, адресованное ее отцу. В нем летчица признавалась, что влюблена в свою соседку, и просила отца не осуждать их союз. В приведенных цитатах Сара с ужасом узнавала характерную для Ильзы манеру письма.
   "Могли ли подобные аморальные личности совершить те подвиги, которые приписывает им официальная пропаганда?" - риторически вопрошал автор. В конце он обращался к солдатам, которые из чувства долга защищали Альянс. "Неужели вы стерпите эту грязь на славной репутации ВСАЛ? Неужели вы простите всю ложь и все преступления, которые творятся под прикрытием вооруженных сил?"
   На смену шоку пришел стыд. Прочитанная газета с шелестом упала на стол. Сара уронила голову на руки, пряча пылающее от стыда лицо. Ей хотелось провалится сквозь землю. За столом на минуту повисло неловкое молчание: сидящий напротив Джексон упорно смотрел в потолок, Ильза хранила гробовое молчание и даже не сменила позы. Лишь Фостер непонимающие крутил головой с одного собеседника на другого, пока Ратка не решился развеять его незнание. В очень обтекаемых и деликатных фразах старший инспектор коротко пересказал статью.
   - "Фридом Гуардиан" принадлежит издательскому дому "Фронтир Пресс Инкорпорейтед", которые ведут дела на в основном на Пасиге, Дэле и непосредственно на Арк-Ройяле. Суммарный тираж перепечаток оценивается примерно в четыреста тысяч экземпляров. Конкретно этот номер попал на планету позавчера, - закончил Ратка свой рассказ.
   - Мда, дела, - протянул Фостер. Присутствие старшего офицера не позволило выразится крепче, чего ему явно хотелось. Гауптман похлопал по нагрудному карману, по привычке нащупывая сигареты.
   - Разрешите закурить, фрау каптейн?
   Вопрос молчаливо поддержал гауптман Джексон, но просьба была решительно отклонена.
   - Нет, не разрешаю, - отрезала Кайли, - приучайтесь думать без табачных сосок. Черт возьми, Фостер, мне кажется или от вас действительно несет спиртным?
   Фостер немедленно подтвердил подозрения. Катиара Кайли возмущенно тряхнула гривой каштановых волос. В окружении стареющих подчиненных, она остро переживала собственную несолидную молодость - лишь немногим больше тридцати. На заре своей карьеры кадет Кайли была кошмаром для командиров, заработав репутацию дерзкой и нетерпеливой бунтарки. По иронии судьбы, с тех пор как она сама стала командиром, всякий намек на неподчинение стал приводить ее в бешенство.
   - Вы выжили из ума, капитан, или это такая пилотская гордыня? Вы надеетесь, что это сойдет вам с рук? Да ни хрена! Сразу же после собрания отправитесь под домашний арест на сутки. А теперь уберите эту ухмылку с физиономии, и попытайтесь быть полезным! Что из этого пасквиля правда?
   Фостер замялся.
   - Да как сказать... многое и ничего, фрау каптейн. Тот, кто слил историю прессе, был неплохо осведомлен о деталях, но интерпретация целиком вымышлена. А местами откровенная клевета.
   - О каких деталях идет речь? - подал голос адъютант.
   - Например, о вмешательстве герра генераллойтнанта Манна. Мне передали письмо от него с просьбой устроить у себя сразу двух новичков. Я не стал отказываться.
   На лице Джексона появилось страдающее выражение, будто его изводила зубная боль.
   - Значит, протекция все же была. Ради бога, Фостер, почему вы на это согласились?
   - А почему нет? - командир цезарей пожал плечами. - Как я и сказал, это был не приказ, а просьба, причем довольно сдержанная. В моей эскадрилье как раз имелось два вакантных места. Фрау каптейн, - он повернулся к внимательно слушавшей Кайли, - честно говоря, я не понимаю, что здесь стоит обсуждать. Я видел личные дела Манн и Винтерс, у обеих великолепный выпускной балл. Любая из них вполне могла бы получить место в 112-м авиакрыле самостоятельно.
   - Но не получила, - мягко вмешался Ратка, - с позволения фрау каптейна я могу прояснить этот вопрос... поскольку он непосредственно связан с моей конторой. - Дождавшись кивка со стороны Кайли, старший инспектор продолжил:
   - Видите ли, герр Фостер, в деле пропаганды интерпретация зачастую имеет такое же значение, как и сам факт. Люди охотнее реагируют на эмоции, чем на утверждения. Подобные статьи пишутся для того, чтобы скорректировать восприятие читателя, придав ему негативный окрас - на нашем жаргоне это называется "зарядить". Обратить процесс вспять очень трудно: любой "заряженный" будет воспринимать контрдоводы через призму своего первого впечатления. Например, мы можем рассказать истинные обстоятельства дела, но ведь вмешательство уважаемого генераллойтнанта имело место - и скептикам этого будет достаточно. Если вы попробуете взять ответственность на себя, то посчитают, что вы выгораживаете своих протеже, или дали показания под давлением.
   - К сожалению, - со вздохом закончил Ратка, - ввязываясь в диалог с оппозиционной прессой мы проигрываем по умолчанию. Таким изданиям не нужно блюсти репутацию; они могут врать по пятьдесят раз в месяц, и пока мы занимаемся разоблачением очередной лжи, газета выпускает новую. В итоге самый терпеливый "заряженный" просто запутается в этом споре, но останется под впечатлением что "вся эта история дурно пахнет". Должен признать, этот случай оказался особенно удобным.
   - Вы на что-то намекаете? - недовольно спросила Кайли. Ратка кивнул. На его лице причудливым образом сплетались выражения скорби и угодливости.
   - Увы, да. Гм... Характер интимных отношений, в которых состоят ваши летчицы, играет этому вбросу на руку.
   - Что?.. Да что вы себе позволяете, старший инспектор? - Кайли задохнулась от негодования. - Ни один из моих офицеров... нет, ни один из рядов солдат ВСАЛ не станет жертвой дискриминации. Проклятье, да пока эти девушки воюют на передовой какие-то мерзотники в тылу...
   Атмосфера за столом мгновенно накалилась. Выражение лица Джексона сменилась со страдальческого на осуждающее. Фостер побагровел и ерзал на стуле; было похоже, что он едва сдерживается от того, чтобы пустить в ход кулаки. Ильза еще ниже склонила голову, и Саре никак не удавалось перехватить ее неподвижный, безжизненный взгляд.
   Ратка понял, что невольно оказался мишенью всеобщего осуждения, но хладнокровие не изменило ему. Он поднял раскрытые ладони в извиняющемся жесте, и поклонился в сторону сидящей рядом Кайли. Еще один поклон он адресовал Саре.
   - Вы совершенно правы, фрау каптейн. Однако вы должны понять, что истории однополых отношений между девушками всегда вызывают особенный интерес. Это как раз тот момент, который запоминается. И только способствует распространению слуха.
   Сара застонала, вновь пряча пылающее от стыда лицо в раскрытых ладонях. Этот мерзкий шпик был прав, кругом прав. На собственном опыте она знала, как быстро расходятся подобные новости. На ближайший месяц она и Ильза наверняка станут любимой темой для обсуждения солдатни. Помимо воли она вспоминала все те слова, которыми молва будет называть их обеих. В немецком языке таких было особенно много.
   - Я одного не могу понять: как это ваша контора допустила, что подобное вообще вышло в печать? - подал голос Фостер, - я думал, что вся пресса обязана проходить военную цензуру.
   - Так и есть, - Ратка повернулся к нему, - однако наше влияние не безгранично, особенно здесь, на границе с кланами. Вспомните события 3057 года: после объявления независимости ландграф Келл самовольно подчинил себе местные гарнизоны на пограничных планетах и объявил о создании Арк-Ройяльского Защитного Кордона. И хотя формально Альянс все еще считает эти миры своей собственностью, фактически ситуацию здесь мы больше не контролируем. Это серая зона, герр гауптман. Новоявленный маркграф Келл - убежденный сторонник идеи свободной прессы, поэтому цензуры здесь нет. И пока наши солдаты расквартированы на пограничных мирах, контакта с местными медиа не избежать.
   - Еще одна потенциальная уязвимость связана с КомСтаром и их монополией на межзвездные коммуникации. По закону все переданные по ГИГ-сети сообщения абсолютно неподконтрольны любой цензуре, и недоступны для всех, кроме отправителя и адресата. Многие нелегальные издания пользуются этим правом, чтобы обмениваться материалами через КомСтар. Такая статья может быть написана где-нибудь на Пасиге, отправлена, допустим, на Ковентри, а уже там сообщники организуют публикацию. Нелегальные журналы, бюллетени, памфлеты, пиратские радио- и телестанции, целая россыпь возможностей связана с планетарными компьютерными сетями... Оперативники ЛРК и полиция постоянно охотятся за такими подпольными редакциями, но вы должны понимать, что эта борьба с гидрой. Пока враги Альянса не разбиты, голос диссидентов всегда будут присутствовать на медиапространстве. Даже внутри наших границ.
   - По мне, так это просто отговорки, - произнес Фостер с вызовом. - В который раз разведка подводит армию, ну? В десятый? В сотый? ЛРК захотел использовать бедных девочек для пропаганды - и бац, их лица уже расклеены по всему кернгебиту. Неужели никто из вас, олухов, не подумал, что вы тем самым ставите их под удар?!
   Фостер говорил все громче и громче, так что последнюю фразу он практически выкрикнул. С побелевшим от ужаса лицом Джексон откинулся на спинку стула, словно старался держаться подальше от прокаженного. Прежде чем командир цезарей успел продолжить свою обвинительную речь, вмешалась Кайли.
   - Гауптман Фостер! - рявкнула каптейн, присовокупив к этому звучный удар кулаком по столу. - А ну-ка закройте рот и возьмите себя в руки! Мы здесь собрались не для того, чтобы сыпать взаимными обвинениями. Прошу прощения за эту реплику, старший инспектор, - добавила она после паузы.
   Ратка смерил ее взглядом своих бесцветных водянистых глаз. Его лицо застыло на секунду, будто инспектор раздумывал над каким-то решением, после чего его губы расплылись в вежливой улыбке.
   - Я вовсе не оскорблен. Негодование ваших людей вполне понятно. Я бы мог описать те объективные трудности, которые приходится преодолевать моему ведомству в этом деле... но вы примете это за очередную порцию оправданий, не так ли, герр Фостер? - Шпион повернулся к летчику. Какое-то время они сверлили друг-друга взглядом, пока Фостер не пробурчал что-то себе под нос и отвернулся. Ратка кивнул и продолжил:
   - Вместо этого я официально заявляю: Разведывательный Корпус полностью осознает всю серьезность проблемы, и прилагает усилия для ее разрешения. Мы собираемся перекрыть источники этой клеветы, но для нас не менее важно защитить доброе имя пострадавших. Для этого я здесь.
   Сара почти не слушала завязавшуюся перепалку. Шок все никак не проходил; весь ее мир разделился на "до" и "после" той роковой минуты, когда она взяла в руки злосчастную газету. Часть ее сознания все еще вопила в слепом отрицании: "нет, это неправда, этого просто не может быть! Я не заслужила такого!", но кошмар все никак не проходил. Ужасающая реальность, в которой ей отныне предстоит жить, будет наполнена позором, презрительными взглядами, и сальными смешками за спиной.
   Ильза очень медленно подняла голову. Ее покрасневшие глаза четко выделялись на бледном лице. Сухим, безжизненным голосом, она произнесла первую за все совещание фразу:
   - Я хочу уйти в отставку. Покинуть Гвардию и вернуться к семье.
   Напоследок ее голос затрепетал и чуть было не сломался, но Ильза удержала себя в руках. Ее лежащие на столе ладони мелко дрожали; тонкие побелевшие пальцы скрючились, будто девушка падала и пыталась удержаться за край обрыва.
   - Ваша самоотверженность достойна наивысшей оценки, фрау лойтнант, - с проникновенной теплотой ответил Ратка, - но это решение слишком серьезное, чтобы принимать его... гм, в расстроенных чувствах. Вы уверены, что необходимы настолько радикальные меры?
   За столом повисла тишина, и только Фостер нервно барабанил пальцами по крышке стола. Никто не решился вмешиваться. Ильза медленно повернула голову и бросила на шпиона ненавидящий взгляд.
   - Моя семья, - с расстановкой проговорила она, - служит архонтам Лиры на протяжении пятнадцати поколений. Мой отец, Гельмут Цезария Манн, первый граф Лангау, руководит оперативным штабом Гвардии Донегала. Я единственная законная наследница его титула. О том, что я лесбиянка, и вдобавок блудница, он узнает из новостей. Вы хотя бы понимаете глубину позора, что падет на наше имя?
   Шпион скорбно покачал головой.
   - Вы абсолютно правы, фройляйн Манн. Я не могу этого понять, хоть и могу попытаться представить. Вам предстоят воистину нелегкие испытания... но они не станут легче, если вы оборвете свою офицерскую карьеру. Обещаю, мы очень скоро вернем вас домой. Вы и ваша подруга получите отпуск на несколько месяцев. В конце концов, вы и так его заслужили, учитывая срок вашего пребывания на передовой - справедливо, герр Джексон? Я так и думал.
   - Отпуск... - эхом повторила Ильза. - Домой...
   - Именно. Вы сможете отдохнуть и набраться сил. Когда вы исчезнете из центра событий, мы сможем спокойно разобраться с ситуацией, не рискуя подставить вас. Само собой, отпуск вы проведете отдельно друг от друга... не стоит подогревать слухи. Вы согласны со мной, фройляйн?
   Ратку как будто подменили. Из голоса старшего инспектора исчезла былая угодливость. Он сохранил вежливость, но теперь говорил твердо и убедительно, как человек привыкший распоряжаться. Ильза кивнула - безвольно, как подчинившаяся кукловоду марионетка. В уголке глаза блеснула одинокая слеза. Повинуясь едва заметному кивку Ратки, гауптман Джексон поднялся из-за стола и предложил Ильзе воды. Девушка чуть слышно прошептала слова благодарности и мелкими глотками опустошила поданный ей стакан. Спохватившись, Джексон поставил второй наполненный стакан перед Винтерс.
   - Если позволите, фройляйн, еще один вопрос. Наши лингвисты утверждают, что использованные автором цитаты с большой долей вероятности не являются подлогом. Скажите, возможно ли, что вы действительно писали такое письмо?
   Руки Ильзы все еще дрожали. Чтобы скрыть это, она принялась крутить опустевший стакан между ладонями. Солнечный свет падал на граненное стекло, и распадался на разноцветный радужный ореол, медленно кружащийся по крышке стола.
   - Да, я писала эти строки, - призналась она.
   - Сможете припомнить когда это было? - уверенным жестом Ратка извлек диктофон и включил кнопку записи, проигнорировав молчаливый протест со стороны Джексона.
   - Да... я хорошо запомнила этот день. Это было за сутки до наступления на Черноземье, три недели назад. Флот готовился к прыжку... Мы с Сарой поговорили, и я решилась рассказать отцу о нас... о наших отношениях. И написала ему письмо.
   - Прекрасно. У вас нет идей, как это письмо могло попасть в чужие руки?
   Сара сидела как на иголках. Как бы больно ей не было, Винтерс понимала, что по Ильзе этот скандал ударит намного серьезнее. Сердце Сары просто разрывалось от жалости. Но как только Ратка заговорил о письме, новая ужасная догадка обрушилась на нее, как удар молота: причиной беды могла быть ее неосторожность. Чувство вины завладело ее мыслями, девушку бросало то в жар, то в холод. Часть ее хотела сбежать и скрыться навсегда, чтобы пережить свой позор в одиночестве. Но промолчать Сара не могла. Она слишком любила Ильзу. Собравшись с духом, она ответила:
   - Из моей каюты. Ильза отдала письмо мне.
   Сара поймала осуждающий взгляд Кайли. Ратка посмотрел на нее холодным взглядом профессионала - наверное, так она сама смотрела в прицел. Ей не было видно сидящего рядом Фостера и его реакцию, но ритмичный перестук пальцами прекратился.
   - Хотите объяснится, фройляйн Винтерс? - протянул инспектор.
   "О боже, нет!"
   - Попробую. Это я убедила Ильзу рассказать все отцу. Она написала письмо и отдала его мне, на голо-диске... сказала, отправишь, когда захочешь. Это было как раз в день-Х, накануне вторжения. В том вылете ее сбили... я думала, что Ильза погибла. А потом она вернулась, и мы совсем забыли про письмо... голо-диск так и лежал у меня в каюте, в тумбочке. Наверное, кто-то снял с него копию пока меня не было... Но я клянусь, я вспомнила об этом только сейчас, это не я передала письмо журналистам! Поверьте, мне, пожалуйста! Ильза!.. - Сара едва сдерживала слезы. Голос сорвался на жалобный писк. Ее любимая, драгоценная Ильза склонила голову и прошептала чуть слышно "Я знаю. Я верю тебе".
   - Вы запираете дверь в каюту? И тумбочку?
   - На тумбочке нет замка. Каюту... ну да, я обычно запираю... кажется... - неуверенно пробормотала Сара.
   Ратка со вздохом выключил запись. Саре показалось, что на короткий момент в его взгляде мелькнула досада. Но уже в следующую секунду рыбьи глаза старшего инспектора вновь стали бесстрастными. Он повернул голову к Фостеру.
   - Похоже, без утечки все-таки не обошлось. Весьма прискорбно. Будьте любезны, герр Фостер, обрисуйте круг тех, кто мог иметь доступ к каюте лейтенанта Винтерс.
   - Список начнется с меня, - хмуро отозвался командир цезарей. - Меня вы тоже запишите в круг подозреваемых?
   Ратка покачал головой.
   - Непременно, как только в моем распоряжении окажутся указывающие на то улики. До тех пор у меня нет оснований сомневаться в вашей порядочности. Будь это не так, вы бы не сидели здесь. Мы понимаем друг-друга?
   - Вполне.
   - Тогда я жду список.
   - Экипаж "Хугина", нашего дропшипа. Минус два стрелка, плюс фельдшер, итого восемь человек, - Фостер начал перечислять, загибая при этом пальцы. - Пилоты моей эскадрильи: я сам, Манн, Винтерс, Штосс, Руббер и Хел. Хел - новичок, он с нами только месяц. Штосс ранен, и почти все время проводит во флагманском госпитале. У Руббера железное алиби - он погиб 17-го числа. Еще пусковой персонал, шесть техников, по одному на пилота. Пожалуй, еще вестовой эскадрильи, гефрайтер Бломер. Это все, больше на борт дропшипа никто подняться не мог.
   - А что насчет аэродромного персонала эскадрильи - оружейники, инженеры, сварщики?
   Фостер покачал головой.
   - Часть механиков осталась на прежнем месте, в 112-м авиакрыле на Джиосаре. С нами отправились только самые необходимые для обслуживания АКИ специалисты. Они расквартированы на "Михеле" - это грузовик, переоборудованный в ремонтную базу.
   - Разве они не работают на "Хугине"?
   - Нет нужды. Вы представляете себе пусковой ангар "Леопарда"? В нем едва помещается истребитель. Механизации хватает только на то, чтобы загрузить боекомплект и провести предполетную проверку. Для любого серьезного ремонта мы отправляем машины на "Михель".
   - Ясно, - Ратка слушал внимательно, но Саре показалось, что все сказанное для него уже не новость. - Фройляйн Манн, фройляйн Винтерс, прошу вас подумать: у кого-нибудь из этих людей был повод вам навредить? Среди них были ваши враги, возможно, недоброжелатели?
   Девушки молча покачали головами.
   - Что, и даже среди техников? - старший инспектор выглядел не убежденным.
   - Особенно среди техников, - с нажимом произнес Фостер. - Обслуживающий персонал души не чает в лейтенанте Манн. Скорее они себе руку отрежут, чем позволят кому-нибудь ей навредить.
   - И тем не менее, кто-то ей навредил. По моему опыту, чем ярче горит пламя, тем гуще тени вокруг него. Среди ваших праведников затесался Иуда, герр Фостер... - но можете быть уверены, мы его найдем.
   - И что будет потом? После того, как вы его найдете? - озабоченным тоном спросила каптейн Кайли.
   В ответ Ратка пожал плечами.
   - А вы как думаете? Этот человек, кто бы он ни был, сотрудничал с про-викторовскими диссидентами и не побрезговал передать им компромат на своих боевых товарищей. Его ждет трибунал. И у меня нет ни малейшего сомнения, что приговор будет очень строгим. Мы приложим для этого все усилия.
   - Трибунал? - обеспокоенно переспросил Джексон. - А это не слишком?
   - Нельзя прощать подобное, герр гауптман. Государство не может рассчитывать на лояльность человека, способного предать своих сослуживцев. Так что можете быть уверены, ЛРК придает этому делу большое значение. Мы уже разработали программу действий, но чтобы начать работать, нам понадобится ваше содействие, фрау каптейн.
   На свет появилась бумага, отпечатанная на розоватом, тонко выделанном пергаменте. В нижней части листа стояла выжженная лазером печать. Со своего места напротив Сара не смогла рассмотреть ее в подробностях, но получившая документ Кайли не смогла сдержать удивленного возгласа. Старший инспектор передал документ командиру аэробригады и четко произнес.
   - Эскадрилья цезарь должна быть расформирована.
   У Сары перехватило дыхание. В поисках поддержки она повернулась к своему командиру. К ее удивлению, Фостер с отстраненным видом разглядывал трещины на потолке, словно происходящее его совершенно не касалось.
   - Это действительно необходимо? - спросила Кайли, - в их составе три аса. Заслуженная боевая эскадрилья просто перестанет существовать.
   - Боюсь, что да. - Ратка сплел пальцы. Его глаза из-под прищуренных век подолгу останавливались на каждом из летчиков. С невозмутимостью змеи шпион наблюдал за реакцией, которую вызывают его слова, и изучал ее. - Поместить под колпак целое подразделение очень трудно. Мы разделим цезарей, как стадо овечек... и по одному разведем их в разные стороны. Все подозреваемые получат новые назначения. А там, на новых местах их встретят наши люди. Осведомители, группы наблюдения, прослушка - мы задействуем все средства и проверим всю подноготную. И найдем виноватого.
   - Вот значит как. - Фостер горько вздохнул. Он выпрямил спину и смахнул с рукава несуществующую пылинку.
   - Сукин ты сын, - равнодушно проговорил он, - да ведь эта война скоро кончится, и все полетит в тартарары. Кому нужна будет эта охота на ведьм?
   Ратка покачал головой.
   - Вы ошибаетесь, герр Фостер. Война может завершиться, это правда. Но моя работа не кончится никогда. Каптейн Кайли?
   Длинноволосая бестия нехотя подчинилась. Фостер вскочил, выпрямив спину как на параде. Громко щелкнули каблуки. Сара зажмурилась и замотала головой, но слова что поставили точку в существовании эскадрильи, все равно настигли ее.
   Академия Сангламор
   Скаи
   Провинция Скаи
   7 апреля 3065, 9:40
   7+7
  
   Эскадрилью "Цезарь" расформировали в ноябре 3064. Винтерс вычеркнули из списков действующей армии и отправили в тыл. Она провела месяцы в попытках выбить себе новое назначение, но хотя военные действия против клана Нефритового Сокола продолжались с неослабевающей силой, ни одно авиакрыло не захотело ее принять.
   Единственным местом, где Саре предложили должность, оказалась ее бывшая академия. Сангламору было плевать на прогремевший скандал. Винтерс пригласили прочитать курс лекций о практике боевого применения авиации. Не без колебаний девушка согласилась. В начале нового, 3065 года она приехала в Баннокбёрн.
   Наступил март. Лекции Винтерс имели огромный успех. Сара была молода, но при этом имела внушительный боевой опыт, сочетала острый ум с прекрасной академической подготовкой, а ее ироничные ремарки не давали аудитории скучать. "Каждый пилот должен быть тактиком, и думать в масштабе эскадрильи", - учила она своих слушателей.
  

***

   - ...Статистика говорит нам, что более семидесяти процентов воздушных боев прекращались после первой атаки. В общем случае тот, кто стреляет первым, всегда захватывает инициативу. Обстрелянный истребитель напротив, находится в проигрышном положении. Он уязвим, поскольку находится под огнем - что плохо само по себе - но даже более того, обстрел вынуждает его отказываться от наступательных планов и переходить к оборонительным маневрам. Большинство пилотов в такой ситуации просто уклоняются от боя и отворачивают. Хотя с кланами обычно бывает наоборот.
   В зале раздался приглушенный смех. Сара прервалась на секунду, чтобы дать аудитории время осмыслить сказанное. Она прошлась от стола и обратно под пристальными взглядами двух сотен кадетов. Всеобщее внимание приятно щекотало нервы.
   - Поэтому запомните: самый простой способ выиграть воздушный бой - это поразить противника первым с максимально возможной дистанции. Современные системы прицеливания позволяют использовать энергетическое оружие, гиперзвуковые боеприпасы и ракеты дальнего действия против целей, удаленных за дистанцию прямой видимости. Это сложно, я знаю, но результат того стоит. Вооруженный дальнобойным оружием истребитель способен контролировать сферу радиусом в десять-двенадцать километров, внутри которой противник будет обстрелян прежде, чем превосходство в скорости и маневренности вообще начнет иметь значение.
   Сара взглянула на часы. Время лекции походило к концу, и пора было закругляться.
   - Воздушная война вскоре поменяет свой характер, леди и джентльмены. Недалек тот час, когда выигрывать в ней будут не лучшие пилоты, а те, кто способен лучше видеть и дальше стрелять. Это будет война радаров и прицельных компьютеров, война, которую будет вести бортовая электроника и обученные операторы этой электроники. Я предвижу широкое распространение сенсоров и систем радиоэлектронной борьбы в конфигурациях наших омни-истребителей. Возможно, что в скором будущем мы увидим двухместные АКИ, где второй член экипажа будет заниматься исключительно обслуживанием сенсоров и вооружения. Вместе с тем появятся и подвесные контейнеры с электроникой и системами РЭБ, предназначенные для использования на традиционные АКИ.
   - Можете утешаться мыслями об этом, пока будете летать на столетних "Зейдлицах", которые вам достануться, - заключила Сара под общий смех. - У нас осталась всего пара минут, так что давайте поменьше вопросов. Ваш лектор мечтает о чашке кофе.
   Аудитория немного расслабилась. Кадеты зашевелились на местах, сверкнули улыбки, кто-то потянулся или перебросился парой слов с соседом. Сара не спешила призвать их к порядку. Большинству ее слушателей, юношам и девушкам, совсем недавно перевалило за восемнадцать. Они были энергичны, полны жизни и энтузиазма. Винтерс присела на краешек стола и с удовольствием наблюдала за аудиторией, в который раз удивляясь в глубине души - когда же она сама успела повзрослеть.
   - Как вы сбили свой первый истребитель? - выкрикнули из заднего ряда. Сара узнала голос и мысленно вздохнула. Кадет Бреннер, девятнадцатилетний сорвиголова, главный заводила в своей учебной группе и головная боль для преподавателей. На каждой лекции Винтерс - а он еще не пропустил ни единой - Бреннер неизменно спрашивал что-нибудь о ее карьере, и слушал ответ с таким серьезным видом, будто внимает, по меньшей мере, воскресной проповеди. Малец явно грезил славой и намеревался пойти по ее стопам. В молодости Сара бы посчитала такое внимание назойливым, год назад - лестным, но сейчас оно вызывало лишь раздражение.
   Вполне понятный интерес, что и говорить - для кадетов выпускного курса Сангламора история Сары Винтерс была почти что путеводной звездой. Выпускница академии в двадцать, и два года спустя - заслуженный ас Альянса с тремя пройденными кампаниями за плечами, образцовый летчик-истребитель, любимица пропаганды и кумир молодых офицеров. Ее слушатели не видели, или не хотели видеть печальной стороны медали: с преподавательской работы карьеру не начинают, а завершают.
   А может быть, все дело было в том, что Бреннер слишком сильно напоминал Саре ее саму, какой она была в Академии. Девушка нашла взглядом своего визави.
   - Я надеялась, что сегодня вы придумаете что-то пооригинальнее, мистер Бреннер. Нет? Что ж, так тому и быть. Нет ничего проще, чем сбить вражеский истребитель - нужно совершить меньше ошибок, чем его пилот. - Винтерс подняла руку, прервав зародившийся было смех. - Вы понимаете, о чем я?
   - Так точно, мэм, - браво отрапортовал Бреннер. - Ваши враги были хуже подготовлены. Они ошиблись, вступали в бой в невыгодных условиях, и потому проигрывали дуэль.
   - Второе не всегда является следствием первого, - покачала головой Винтерс, - Кроме того, в вашем рецепте нет никакого прока. Представьте себе летчика-истребителя, который вступает в бой только с заведомо более слабым противником. Абсурдно, не так ли?
   Бреннер помедлил с ответом. Саре показалось, что он не решается возразить, и потому она поспешила подбодрить кадета:
   - Ну же, смелее.
   - А почему нет, мэм? Хороший истребитель - это охотник, вы сами постоянно это повторяете. Неопытного пилота в воздухе видно сразу, по той манере, как он ведет самолет. По-моему, лучше атаковать легкую цель и сбить ее быстро, чем ввязываться в затяжную дуэль с сомнительными шансами на успех.
   По рядам прошло одобрительное бормотание. Концепция "свободного охотника" не была официально одобрена Сангламором, но была довольно популярна среди кадетов, и ряды ее сторонников ширились день ото дня. Ее приверженцы с жаром спорили о преимуществах, неизменно подкрепляя свою точку зрения историческими примерами.
   На беду, Сара Винтерс была практиком, и новомодного увлечения не разделяла.
   - Эта теория построена на шатком фундаменте, мистер Бреннер, - Сара намеренно не сказала "ваша теория", поскольку не хотела делать этот спор личным. - Такое возможно, если каждый летчик будет выбирать цели по своему усмотрению. В реальности вступите ли вы в бой будет определяться не желанием, а полученной вами боевой задачей. Возьмем пару АКИ, прикрывающий с воздуха важный объект - скажем, батальонный штаб. Противник может напасть внезапно, с лучшей позиции, возможно он будет иметь техническое или численное превосходство - но отступать все равно нельзя. Разорвав контакт, вы гарантированно провалите миссию.
   - Постойте... а, понимаю, - Бреннера озарила догадка, и его лицо приняло выражение легкого превосходства, как это бывает у прилежных учеников, которые выучили урок. - Вы проверяете меня, мэм. Ваш пример иллюстрирует недостатки современной доктрины ВСАЛ. Вместо того чтобы бороться за господство в воздухе, истребители плотно привязываются к наземным частям, что ведет к раздробленности и уязвимости воздушных сил. При грамотном руководстве такие ситуации должны быть исключены. Истребители не должны принимать бой в невыгодном положении.
   - А как насчет мехвоинов, мистер Бреннер? Или пехотинцев в окопах, которые обороняют ключевую позицию и обнаруживают против себя главные силы противника? Им тоже стоит отступать? - Сара прошлась по сцене и огляделась по сторонам, дав понять, что обращается сейчас ко всей аудитории. - Управление здесь ни при чем. Какими бы талантливыми не были командиры, и какой бы совершенной доктриной они не руководствовались, подобных ситуаций исключить нельзя. Представьте себе двух гроссмейстеров за шахматной партией: оба одинаково умелы, оба мгновенно отслеживают все изменения в расположении фигур противника, оба постоянно находятся на связи со своими армиями, а их фигуры мгновенно получают все приказы, верно их интерпретируют и беспрекословно исполняют. Даже в такой идеальной модели какая-нибудь неудачливая пешка будет обязательно взята вражеским ферзем. Понимаете? Базовый принцип войны состоит в использовании мощи против слабости. Никто и никогда не сможет гарантировать, что слабое место не достанется лично вам. Но, в отличие от пешки, мы с вами можем еще побарахтаться.
   Последняя фраза вызвала несколько улыбок. Большинство же аудитории следило за диспутом с бесстрастными лицами - какие обычно и бывают у студентов в конце длинного занятия. Бреннер нехотя кивнул.
   - Но как это сделать, мэм? Как не проиграть бой, если расклад против меня?
   - Не оставив себе места для ошибки. Вы не сможете выбирать противников, но способны по-максимуму использовать свои шансы. И вам придется это сделать. Попав в часть, вы получите свой АКИ. Изучите его, до последнего винтика. Узнайте, на что он способен - не просто в теории, но и на практике, в небе. Доверяйте вашим сослуживцам и сами завоюйте их доверие. Выучите свое место в боевом порядке эскадрильи, и научитесь думать в любых условиях. Не теряйте хладнокровия под огнем. Это будет нелегко, но те, у кого все получится, станут хорошими боевыми пилотами. И тогда в нужный момент вы не растеряетесь.
   Бреннер сел на свое место. В его глазах мелькнуло разочарование - парень явно рассчитывал услышать захватывающую историю про воздушный бой. Сара потакать таким желаниям не хотела. Ее работа заключалась в том, чтобы вбить в головы слушателей максимум полезной информации, а не травить с ними охотничьи байки.
   - Как вы оцениваете "Эйзенштурм", лефтнант-мэм?
   Вопрос задал мужчина из второго ряда с крупным носом и копной русых волос. На вид ему было около тридцати. В отличие от кадетов, он носил серый полевой мундир. На своих лекциях Сара видела его впервые.
   - У этой машины большое будущее, - поразмыслив, ответила девушка. - "Эйзенштурм" хорошо держит обстрел, и при этом не теряет управляемости. Он гораздо маневренней, чем ожидаешь от АКИ такой массы. Мы столкнулись с некоторыми сложностями - например, приемник носовой РЛС фиксировал много призрачных засветок в режиме фокусированного луча. Но нам достались машины из установочной серии, так что я не могу сказать, сохранятся ли эти проблемы, когда "Локхид" наконец-то поставит их на поток. Но в целом машина прекрасно продумана. Мне "Эйзенштурм" понравился, - Сара взглянула на мужчину. - Вы удовлетворены?
   - Вполне. Благодарю.
   - Прекрасно, - Сара подняла глаза на зал, - думаю, на сегодня достаточно. Можете быть свободны, леди и джентльмены.
   Занятие завершил обязательный ритуал. Кадеты вытянулись по стойке смирно и синхронно вскинули ладони к вискам. Преподаватель салютовала в ответ, и дежурные распустили класс. Сара принялась наводить порядок на учительском столе. потратив пару минут на разбор бумаг, она вскинула голову, и увидела, что русоволосый слушатель не ушел вместе со всеми, а стоит поодаль и явно ожидает ее.
   - Вы не из моих студентов, - сказала Сара с легким недовольством.
   - Так и есть, мэм, - русоволосый повернулся к ней полубоком, так что стала видна нашивка уоррент-офицера. - Я, в некотором смысле, ваш коллега. Работаю летным инструктором у новичков. Решил зайти познакомиться, и попал на лекцию.
   - Вот как, - взгляд Сары потеплел, - надеюсь, вы не слишком скучали.
   Уоррент широко улыбнулся, обнажив крупные белые зубы.
   - Вовсе нет, мэм. Вы превосходный рассказчик. Я Крис МакЛафлин.
   Сара протянула ладонь, и уоррент тут же обхватил ее. Рукопожатие вышло крепким и уверенным.
   - Сара Винтерс. И лучше сразу на "ты".
   - Как скажешь, - уоррент согласно кивнул.
   Воспользовавшись моментом, Сара рассмотрела собеседника поближе. У МакЛафлина был высокий лоб, плоские скулы и широко посаженные карие глаза. Лицо казалось круглым, выдавая небольшую долю азиатской крови. Вены на ладони, что пожимала ей руку, проступили сильнее обычного - от постоянный перегрузок сосуды постепенно теряли эластичность и становились хрупкими, извечное проклятие пилотов.
   Лишь через несколько секунд она поняла, что рукопожатие затянулось. Спохватившись, Сара выдернула ладонь, и движение вышло чересчур резким.
   - Я все еще собираюсь за кофе. Если хочешь, можешь присоединяться.
  
  
   Академия Сангламор
   Скаи
   Провинция Скаи
   7 апреля 3065, 10:10
   7+7
  
   К неудовольствию Сары, несмотря на ранний час в обеденном зале академии было довольно многолюдно. Пришлось изрядно попетлять между изгибами большого стола, прежде чем удалось найти место, где они с МакЛафлином смогли бы сесть друг напротив друга. Сара по своему обыкновению ограничилась кофе, а уоррент заказал завтрак посерьезнее. Бобы, ветчина, обжаренные с двух сторон яйца, мягкие хлебные лепешки, странного вида черная колбаса, все это лежало бок о бок на одной широкой тарелке без всякого видимого порядка. МакЛафлин отодвинул подальше салфетку с ножом, и, пользуясь одной вилкой, немедленно принялся за трапезу.
   Девушка вдруг поняла, что открыто пялится на то, как ест ее спутник. Смутившись, она отхлебнула кофе и сделала вид, что смотрит новостную рассылку в своем телефоне. МакЛафлин заметил ее взгляд и усмехнулся.
   - Выглядит странно, я знаю. Когда-то давно скотты делали завтрак из остатков вчерашнего ужина, и при этом возмещали качество количеством. Оттуда и пошла традиция.
   В животе у Сары заурчало. По правде говоря, она еще не привыкла жить отдельно и относилась к возобновлению кухонных запасов чрезвычайно легкомысленно. Потому нередко оказывалось так, что наутро в квартире из съестного оставались даже не остатки ужина, а совершенно случайно недоеденная накануне булочка, подкрепленные одним яйцом и банкой пива в холодильнике.
   - Видала я обычаи и постраннее, - буркнула она, прихлебывая кофе.
   На полминуты между ними повисло молчание. Только стучала вилка, проворно терзавшая кусок ветчины. Расправившись с ним, МакЛафлин поднял глаза:
   - Итак, откуда ты? - осведомился он.
   - Что?
   - У тебя интересный акцент, - с улыбкой пояснил уоррент. - Все бьюсь над этой задачкой и никак не могу разгадать.
   - Вашвиц-Сити, Трент.
   - Никаких шансов, - сник МакЛафлин, - никогда там не бывал. Хорошее место?
   - Дыра-дырой, - неожиданно для себя Сара ответила откровенно. - Заводы да угольные терриконы кругом. А ты?
   - Местный. Из Стирлинг-Гроу... - вилка на секунду оторвалась от бобов и указала куда-то на юго-восток. - Двести миль вон туда, в предгорьях. Там побольше ветра и поменьше воды льется за шиворот.
   - Звучит неплохо, - Сара улыбнулась, непроизвольно глянув вверх. Сквозь прозрачную крышу зала было видно, что небо опять затягивает пелена туч. К обеду точно пойдет дождь.
   А свой зонт она как назло оставила дома. Сара вздохнула и обхватила чашку ладонями. Горячий напиток приятно грел кожу через тонкий фарфор.
   - Мне тоже нравилось, - кивнул МакЛафлин, - семь лет в Бэнноке, а я так и не привык к этому свинцу над головой. Иногда в такую погоду я ставлю учебные вылеты только для того, чтобы подняться выше облачности и посмотреть на солнца. Ну и учить кадетов летать вслепую, конечно... на случай, если ты собираешься меня сдавать.
   - Не думаю, - снова улыбнулась Сара. - Возится с кадетами в небе та еще морока. Уж я-то помню по себе...
   - Что правда, то правда.
   - Как это тебя угораздило зарабатывать этим на жизнь?
   - Боже упаси, - рассмеялся уоррент. Часть зубов на его верхней челюсти были стальными. - Я работаю на "Шипил Компани" летчиком-испытателем. А контракт с Сангламором просто позволяет набрать больше летных часов. Кроме того, понимаешь, мне нравится думать, что я контролирую всю цепочку - лично проверяю и новые машины, и новых пилотов.
   - Вот как, - Сара подхватила его насмешливый тон. - Значит, про "Эйзенштурм" ты спрашивал из профессионального интереса? Подрабатываешь промышленным шпионажем?
   - Если бы. Нам пока не угнаться за парнями из "Локхид". Из АКИ мы производим только легкие машины - "Зейдлицы".
   Сара сникла, едва услышав об этом. Чашка звякнула о блюдце.
   - "Шипилу" пора приспосабливаться. Броня на "Зейдлицах" не толще жестянки. Мой друг погиб в таком, когда мы сражались против Соколов на Черноземье.
   - Соболезную. Что за модель была?
   - Z2. Пять средних лазеров.
   - Да, один из наших, - задумчиво протянул МакЛафлин. Он отложил вилку и заглянул в глаза девушки. - Послушай, мне жаль. Правда, жаль.
   - Это не твоя вина, - пожала плечами Сара, - да и не "Шипила". ВСАЛ получают ровно то, что заказали - устаревшие истребители. А расплачиваются за все пилоты фронтовых частей.
   - Все так плохо?
   - Ты даже не представляешь. Мой гермокостюм был старше меня лет на сорок, и на два размера больше - черт, да я пару стелек в сапоги подкладывала, чтобы ноги не съезжали с педалей. Но мне-то еще повезло, мне достался "Центурион" - по крайней мере, он достаточно прочный, чтобы выдержать пару залпов. А вот парни, которые пилотируют "Зейдлицы", они настоящие герои. Сейчас это форменное самоубийство. Ладно, чего уж там, - Сара махнула рукой, - я не хотела портить тебе аппетит.
   - И не испортила, не беспокойся, - МакЛафлин потянулся за вилкой и снова приступил к еде. - Ты совсем не такая, как я ожидал.
   - А чего ты ожидал?
   - От аса? - Уоррент поднял бровь. - Амбиций. Самовлюбленности. Картинных поз и рассказов про превосходство лиранского оружия.
   - Неужели? - Сара бросила на собеседника недоверчивый взгляд, и тут же увидела легкую ухмылку на его лице. - Все шутки шутишь, МакЛафлин. Вот развернусь и уйду, а ты будешь дожевывать в одиночестве.
   Уоррент ухмыльнулся еще шире и продекламировал:
  
   Alas! that pang will be severe,
   Which bids us part to meet no more;
   Which tears me far from one so dear,
   Departing for a distant shore.
  
   Пред мигом горестным, когда,
   Оковы страсти расторгая,
   В страну чужую навсегда
   Уйдет подруга дорогая...
  
   Сара расхохоталась:
   - Что это? Только не говори, что в перерывах между полетами ты пишешь слезливые стишки.
   - Это Байрон.
   - Никогда не слышала о нем.
   - В Сангламоре? Вы удивляете меня, лефтнант-мэм. Он был поэтом докосмической эпохи, и жил в Шотландии. Так что можно сказать - он один из столпов нашей с тобой культуры. Культуры Скаи.
   Сара допила последний остававшийся в чашке глоток. С неудовольствием она поняла, что настало время уходить. Ей не хотелось прерывать разговор.
   - Странно увидеть пилота, который интересуется стишками.
   - Я не просто интересуюсь, - самодовольно улыбнулся МакЛафлин, - у меня степень по классической шотландской литературе.
   - Да как же, черт подери, тебя занесло в пилоты?
   - Лучше спроси: как это пилота угораздило заняться поэзией. Тем более, что все было именно так, - уоррент улыбнулся еще шире, но потом посерьезнел. - Я люблю свою страну, лефтнант-мэм. Как бы банально это не звучало. Так что однажды я подумал: ей-богу, Крис, старина, ты пилот-испытатель и это здорово, но что ты умеешь полезного? Кому ты будешь нужен, если завтра все кругом прекратят воевать и займутся стоящими делами?
   - Вряд ли это случится в ближайшую сотню лет, - вздохнула Сара. - Спасибо за компанию, но мне пора. Увидимся.
   - Надеюсь на это. Я, например, завтракаю каждый день.
   Сара встала из-за стола. Уоррент поднялся чтобы ее проводить, и протянул ладонь для рукопожатия. При этом он улыбался так тепло и приветливо, что Саре вдруг стало не по себе. Такой взгляд на лицах мужчин ей был хорошо знаком.
   - Послушай, Крис, - неуверенно начала она, - я не хочу недосказанностей. Дело в том, что я...
   - Не ищешь отношений, - закончил за нее уоррент. - Я знаю.
   - Откуда?
   - Ходят кое-какие слухи. Не беспокойся, я не собираюсь звать тебя на свидание. Давай, пожми мне руку и жду тебя завтра в это же время, - увидев, что Сара все еще колеблется, МакЛафлин ободряюще улыбнулся. - Да будет тебе, Винтерс. Всем нужны друзья. Обещаю читать не больше двух строф за день.
   - Договорились, - Сара приветливо кивнула в ответ, ответила на рукопожатие и ушла по своим делам. МакЛафлин проводил ее взглядом, и, когда небольшая проворная фигурка скрылась из виду, уселся обратно на стул и продолжил трапезу.
  
  
  
   Беннокбёрн
   Скаи
   Провинция Скаи
   16 апреля 3065, 9:20
   7+7
  
   Громкий звук тарахтящего двигателя ворвался в комнату через открытую форточку. Сара поморщилась и натянула одеяло на голову, но из постели не вылезла. "Что за мудаки? Нашли время возиться со своей колымагой в мой законный выходной..." - девушка потянулась и посмотрела на стоящий у кровати будильник.
   9:21.
   Двигатель перешел на какое-то чавкающее бормотание, а потом и вовсе захлебнулся. Послышалась громкая гэлльская ругань. Сара не поняла ни слова, но очевидно, что этот утренний переполох разбудил не только ее. А уроженцы Скаи спросонья редко проявляли такт и радушие.
   Она с неохотой потянулась и спустила ноги на прикроватный коврик. Спать под такой гомон было решительно невозможно - во всяком случае, пока открыта форточка.
   Чтобы пересечь спальню понадобилась всего пара шагов. Окна выходили на узкий (и обычно очень тихий) переулок, застроенный в основном небольшими особняками в два-три этажа, в одном из которых Сара и снимала квартиру. Вдоль всего переулка росли старые тополи, скрывавшие пешеходные тротуары в тени листвы.
   На противоположенной стороне переулка она увидела открытый нараспашку гараж с наполовину разобранным мотоциклом внутри, вокруг которого суетились трое парней в черных байкерских куртках. Высунувшиеся из окон жители ругались и потрясали кулаками, причем все разом они с легкостью перекрикивали шум, что издавал ранее запущенный двигатель. И можно было биться об заклад на любую сумму, что ни один из возмущенных граждан так и не позвонил, и не собирается звонить в полицию. Скаи жил по своим неписанным традициям.
   Хмыкнув, Сара отошла от окна и, и, как была в неглиже, отправилась готовить завтрак.
   Телевизор на кухне показывал утренние мультфильмы - слишком яркое и бессмысленное зрелище для ее утреннего состояния. Пощелкав каналами, Сара через некоторое время нашла новости. Включив кофеварку, и разбив яйца на разогретую сковородку, она с неудовольствием отметила, что из хлеба дома только кусок засохшей булки.
   "Придется в магазин идти..." - подумала Винтерс, слушая диктора вполуха и вяло ковыряя завтрак.
   "Арест Роберта Ксальва-Штайнера!" - кричали заголовки региональных новостей, - И следом за этим: "Безответственная политика властей переполнила чащу терпения народа!", "Массовые протесты в Беннокбёрне!", "Что будет дальше?"
   Показывали какую-то митингующую публику, люди что-то скандировали, размахивая самодельными плакатами: "Скаи будет свободным!", "Tiocfaidh Аr lА!", прошло несколько кадров с хмурыми полицейскими за стеной щитов. К удивлению Сары, ведущие особо не скрывали своих симпатий к сепаратистам, с едва скрываемым ехидством рассказывая, что какой-то полицейский участок был захвачен митингующими, а полиция перешла на сторону народа.
   "А по нашему переулку и не скажешь..." - подумала Сара, - "У местных свои проблемы!"
   После недавнего завершения сессии ее преподавательская деятельность сводилась к необременительному посещению академии пару раз в неделю, все остальное время Сара гуляла, читала, а по вечерам была не против зайти в кабак "Черный петух" на соседней улице, где ее начали даже узнавать.
   "За хлебом, конечно, надо сходить. Хотя и лень... Заодно поглядим, что там как с этими самыми протестами. Может МакЛафлина выловить вечерком, спросить, что он думает? Опять таки, повод поужинать с умным человеком."
  

***

  
   Спустя полчаса Сара все-таки решила выбраться на улицу.
   Обычно она избегала надевать военную форму в выходные. Китель с нашивками ВСАЛ на Скаи неизменно притягивал к себе пристальное внимание публики, а еще раздражали кстати или некстати салютующие встречные курсанты. Сара бы и в академию ездила в гражданском, но, как показала практика, несчастные курсанты на КПП резко переставали ее узнавать и вообще пугались такой нештатной ситуации.
   Шагая по утренним улицам Сара внимательно оглядывала свою сонную окраину Что-то неуловимо изменилось, точно все ждали каких-то событий. Во многих распахнутых окнах вывешены зеленые флаги Острова Скаи, в "Петухе", несмотря на ранний час, был совершенный аншлаг. Было слышно как в пивной громко работает телевизор и новости сопровождаются громкими комментариями посетителей.
   До супермаркета было полтора квартала. На пути попадались группки молодежи, совсем не редкие для этого района, но по себе Сара отлично знала, что обычно подобные шайки имеют свойство отсыпаться после бессонных ночей, если конечно, предки не погонят их в школу.
   Ожидаемого в такое время ажиотажа в супермаркете, к удивлению Сары совершенно не наблюдалось, разве что вывешенный в витрине флаг четко давал понять, что владелец магазина держит руку на пульсе последних событий. "Ну или просто разумная мера предосторожности..." - усмехнулась Сара.
   Кинув в корзину буханку хлеба, пару банок пива и консервов, девушка встала в очередь. Стоявшие перед ней две почтенные матроны закупались на обширные семейства, выкладывая на кассовую ленту бесконечный поток товаров.
   - Мой-то Джарвис, как новости увидел, так схватил кепку и только его и видели. Даже завтрак не доел, - громко жаловалась одна другой, - хотя в прошлый раз-то ему голову разбили. Я ему, главное, говорю - ну куда тебя несет, дурень?! А он мне - цыть, дура, независимость на носу!
   Собеседница участливо заохала и принялась рассказывать про каких-то своих родственников. Сара с тоской глядела на ленту с покупками перед ней, едва подавив желание уйти уйти восвояси. К ее растущему ужасу, кассирша вступила в диспут и начала рассказывать про какого-то Джеки, который прибежал утром скупать консервы, спички и соль. Ей сказали, что Джеки немного того, потому как его отца упекли в психушку два года назад, а яблоко от яблони, как известно...
   Оглядевшись Сара убедилась, что работает всего две кассы, а очередь ко второй раза в два больше.
   - Нельзя ли побыстрее? Я спешу, - не выдержала Сара.
   На Винтерс посмотрели три весьма враждебные пары глаз, после чего ей высказали и про уважение к старшим и про понаехавших и что-то еще... Сара демонстративно отвернулась, еле сдерживая злобу. Но лента хоть потихоньку, но начала двигаться.
   Через десять минут ей все-таки удалось расплатится и обогнув своих оппоненток, все еще бормотавших что-то нелицеприятное, Сара вырвалась на улицу.
   Возвращаясь домой она вспомнила про желание позвонить МалЛафлину. "Надеюсь он не имеет привычки спать до полудня?" - подумала девушка, слушая гудки, - "ладно, перезвонит, когда увидит..."
   Когда она подходила к дому, где-то вдали раздалась пара громких хлопков. С таким звуком мог чихать цилиндр плохо отрегулированного двигателя на жидком топливе. Или стрелять винтовка.
   В этот день МакЛафлин так и не перезвонил.
   Округ Лангау
   Донегал
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   18 декабря 3064 года
   7+7
  
   Долгая поездка началась у пассажирских терминалов космопорта. Потом был двенадцатиполосный хайвей, над которым вечно висело марево пара - дорожное полотно разогревало не солнце, а покрышки миллионов автомобилей, что проезжали тут каждый день. Преодолев многоярусные развязки внешнего кольца, они свернули на менее оживленную трассу, что вела прочь от столицы.
   Домой Ильзу везло такси - шестиколесный седан, просторный и комфортабельный, но к сожалению, намертво привязанный к твердым дорогам. Вся поездка заняла час. Вертолет преодолел бы тот же самый маршрут как минимум втрое быстрее, но на территории поместья Манн не было ни единой посадочной площадки. Хозяйка поместья была женщиной осторожной, консервативной, и наотрез отказывалась пользоваться транспортом, который хоть на сколько-нибудь поднимается в воздух.
   За время поездки девушка пару раз успела провалиться в сон, в котором мешалось прошлое и настоящее.
   Сначала ей приснилось, что Сара едет на заднем сидении, по своему обыкновению фотографируя все увиденные достопримечательности на телефон. Ее присутствие порадовало Ильзу, она захотела что-то сказать подруге и проснулась. Спросонья она даже обернулась через плечо. Разумеется, сзади не никто не сидел. Там не было ничего, кроме лежащего на полу салона мольберта.
   Во втором сне она увидела отца, который увлеченно пил горькую на пару с Фостером. Шкипер наливал и в подробностях рассказывал, какая Ильза бестолковая дура. Отец пил, кивал в ответ и понимающе улыбался.
   Машину слегка тряхнуло на повороте, и на этот раз Ильза была счастлива проснуться. Мотнув головой, она развеяла остатки неприятного сна.
   "Вот же напасть!" - девушка хмуро огляделась по сторонам. Водитель спокойно вел машину, не обращая на нее внимания. "Какое счастье, что он не из болтливых, и не выспрашивает у меня всякие глупости!".
   Дорога шла по насыпи. Вдоль кювета тянулся широкий ирригационный канал, с заключенными в бетон берегами. Вода кое-где поросла кувшинками, с круглыми мясистыми листьями и гроздьями фиолетовых цветов. Посреди этих зарослей охотились на рыбу толстые пеликаны. Повсюду, насколько хватало глаз, местность покрывали небольшие поля, окруженные живыми изгородями, парки и сады. Среди зелени, как грибы в траве, прятались загородные коттеджи. Высоченные небоскребы Марсденвилля остались далеко позади.
   Девушка вспомнила, как уезжала в Сангламор по этой же самой дороге. Это было больше пяти лет назад - срок, который теперь казался вечностью. В тот день тоже было солнечно. Помнится, что она никак не могла сообразить,сколько нарядов ей ей может понадобиться в кампусе военной академии, и в итоге упаковала целый гардероб. Отец, как всегда, пропадал на службе. Ильзу провожала только мать. Было страшно и весело одновременно.
   Пару раз во время учебы она приезжала домой, но проводить каникулы таким образом Ильза не любила. Большую часть поездки занимали долгие перелеты на дропшипе. Пассажирские лайнеры преодолевали расстояние от прыжковой точки до планеты за двадцать два дня. Почти месяц в космосе. С ума можно сойти от безделья.
   Седан свернул на стрельчатый мостик с ярко начищенными латунными перилами. Дорога вела в фешенебельный пригород, где располагалось фамильное поместье Маннов. Здешние земельные участки были намного больше. Выросли и усадьбы. Дома, мимо которых они проезжали, имели три или даже четыре этажа, и вдобавок обзавелись портиками, эркерами и колоннами. Многие образчики здешней архитектуры казались Ильзе безвкусными, но для обитателей этого района демонстрация состояния была куда важнее соблюдения строгих рамок эстетики.
   Воспоминания о прошлой жизни, до этого призрачные, почти нереальные, стремительно обретали плоть. Стоило посмотреть на дом, как Ильза вспоминала имена его владельцев, их семьи, их детей, многие из которых посещали ту же школу, что и она.
   "Считается, что воспоминания о детстве должны быть счастливыми, да? Уж во всяком случае воспоминания о детстве ребенка из богатой семьи..." - думала она, скользя взглядом по проплывающей мимо зеленой ограде из розовых кустов. - "Врут. Нагло врут. Мне было скучно. Почти все время. Во всяком случае, пока я не оказалась в кабине тренировочного самолета. Когда же это было? Ах да, на следующий день после школьного выпуска. Мы тогда поехали отдыхать, и устроили вечеринку с пилотами-спасателями на курорте. Ох, и испугалась же тогда мама... Надо будет как-нибудь подготовить ее к прибытию моего багажа. Иначе ее точно хватит удар, как только узнает о "Вандале"."
   Между деревьев мелькнули знакомые серые стены особняка. Автомобиль затормозил перед воротами. Ильза расплатилась с водителем и неспешно выгрузила багаж: сумку с самыми необходимыми дорожными принадлежностями и неизменный мольберт. Все остальное барахло так и осталось лежать в каюте на "Хугине".
   Дождавшись отъезда такси, она нажала кнопку звонка и посмотрела в объектив висящей над головой камеры. Встречную делегацию можно было не ждать. Ильза намеренно не сообщила о точную дату своего приезда, опасаясь суеты и хлопот в космопорту.
   Вкупе с вопросом: "Что случилось?"
   И сейчас она очень надеялась, что его никто не задаст как можно дольше.
   Щелкнул автоматический замок. Ворота с тихим жужжанием покатились в сторону. Ильза переступила через порог, и на секунду ей показалось, что она возвращается в прошлое. Точно не было никаких лет, проведенных в Сангламоре и ВСАЛ. "Скольких ошибок я избежала бы, будь это правдой..." - подумала девушка в очередной раз.
   Ильза подхватила свой, вдруг ставший очень тяжелым, багаж, и зашагала вперед по усыпанной гравием дорожке.
   Дом остался в точности таким, каким она его помнила. Вместительное трехэтажное здание в пост-колониальном стиле, облицованное керамической плиткой, с колоннадой у веранды и примыкающим к правому крылу теплицей в виде огромного стеклянного купола. Ильза сразу же нашла окна угловой комнаты с балконом, которая раньше принадлежала ей. На подоконнике стояли какие-то горшки с цветами, которых раньше не было. "Надеюсь, мою комнату не превратили в оранжерею?"
   У крыльца стояла женщина в синем платье со сложной, заботливо уложенной, прической. Флоренс Манн, мать Ильзы, радостно махала дочери рукой. Девушка помимо воли улыбнулась и прибавила шагу.
   - Я вернулась, - выдохнула девушка, поставив багаж на крыльцо.
   - Боже, доченька! Стоило позвонить, и я бы прислала за тобой машину. Зачем самой нести столько вещей?
   - И тебе привет, мама.
   "Некоторые вещи никогда не меняются..."
   - И вообще, для чего ты везла мольберт обратно? Он же такой тяжелый! Секунду, моя дорогая... Джеки! Приготовь комнату Ильзы, и позови кого-нибудь забрать ее багаж! - крикнула Флоренс в распахнутую дверь.
   В прошлом году фрау Манн исполнилось пятьдесят. Даже тщательный уход за кожей не мог скрыть все новые морщинки, что появились у нее вокруг глаз и на шее. Золотистый оттенок волос стал заметно ярче; мать явно закрашивала седину. Но в целом годы мало изменили ее. Флоренс Манн оставалась все такой же деятельной, стройной и энергичной женщиной, что пользовалась непререкаемым авторитетом в семье.
   - Будет сделано, фрау Манн! - в дверях появилась молоденькая горничная, которую Ильза раньше не видела.
   Познакомившись с горничной, Ильза наконец прошла в дом.
   - Дочка, вас там совсем не кормят. Смотри как ты похудела!
   - В прошлый раз ты тоже так говорила, - Ильза плюхнулась на угловой диванчик в гостиной, - ....Отец?
   - Как всегда, на службе. В последнее время у него напряженные дни.
   "Можно было догадаться, учитывая какие вести приходят нынче с фронтов..."
   - Я дам ему знать, что дочка вернулась. Альянс не развалиться, если он сегодня уйдет пораньше. Мы должны обязательно отметить твое возвращение... Но ты все-таки должна была предупредить!
   - Хорошо, мама.
   Флоренс устроилась на диване рядом с ней.
   - Ты голодна? Я распоряжусь подать завтрак. Или, может быть, ты захочешь сначала принять ванну и переодеться во что-нибудь более удобное? Этот мундир смотрится ужасно.
   - Конечно, - Ильза довольно прикрыла глаза. - Как скажешь. Только дай посижу пару минут. Мне надо привыкнуть.
   - Понимаю.
   Мать участливо улыбнулась и погладила Ильзу по щеке. Потом, в одно мгновение ее взгляд вдруг стал встревоженным.
   - А ты надолго?
   Ильза склонила голову набок, прижавшись щекой к материнской ладони.
   - Да, не беспокойся. Я надолго.
   "Скорее всего, навсегда".
  
   Марсденвилль
   Донегал
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   22 января 3065 года
   7+7
  
   Оркестр играл вальс. По начищенному до блеска паркету кружились несколько пар. Их было так мало, что сам танец выглядел неуместным: вальсирующих разделяли десятки метров свободного пространства. Зала спокойно могла бы вместить сотни танцующих, но большинство сегодняшних гостей предпочитали менее легкомысленные развлечения. Эта публика держалась поближе к стенам, за двумя рядами колонн, и вела неторопливые разговоры за бокалами шампанского, которые разносили проворные официанты.
   Исполнительные директора, политики, финансисты и адвокаты. Модные художники, аристократы, военные и продюсеры новостей. Их жены, их мужья, их дети, официальные и неофициальные любовники. Мужчины во фраках и дамы в умопомрачительно роскошных вечерних платьях. Одним словом, элита Марсденвилля и Донегала , яркая и лощенная, надменная и честолюбивая, безраздельно распоряжающаяся миллиардными состояниями, миллионами умов и десятками тысяч солдат.
   Мир, к которому Ильза принадлежала с рождения.
   В последний раз девушка выходила в высший свет еще до своего двадцатилетия, и ее гардероб успел устареть. Для сегодняшнего вечера требовался новый наряд, который мать выбирала с особой тщательностью. Мнение Ильзы почти не принималось в расчет; девушка попробовала было спорить, но фрау Манн мягко, но непреклонно, настояла на своем. Этот вечер будет особенно важен, сказала она дочери. Ты должна выглядеть безукоризненно, когда публика увидит тебя в первый раз.
   На девушке было платье из серого шелка. Длинная юбка закрывала лодыжки и коротким шлейфом волочилась позади. Тугой лиф подчеркивал талию и грудь, но не давал свободно дышать. Платье полностью закрывало плечи, а длинные рукава переходили в тонкие кисейные перчатки.
   - Я чувствую себя монашкой, - в который раз пожаловалась Ильза. Минут двадцать назад отец куда-то запропастился, оставив женщин наедине.
   - Нет ничего плохого в монахинях, - ободряюще улыбнулась ей мать. - Не сутулься, пожалуйста. Ты совсем отвыкла держать осанку.
   Ильза обвела взглядом окружающую публику. Ее наряд явно выделялся среди прочих. Немало женщин - из тех, кто считали нужным подчеркнуть свой статус - были одеты в формальные деловые костюмы или армейские мундиры. А вот вечерние платья были ярких цветов и существенно короче. Судя по всему, в этом сезоне в моду вошли ассиметричные юбки и открытые плечи. Укутанная с головы до пят в шелк Ильза то и дело ловила на себе удивленные, сочувственные, или даже откровенно пренебрежительные взгляды.
   Впрочем, иногда на девушку смотрели и с другим выражением. Сбежать от собственной репутации было невозможно. И хотя Донегал усиленно делал вид, что не прислушивается к сплетням с дикой клановской границы, поднятая оппозиционной газетой история имела два обстоятельства, которые возбуждали у здешней публики нездоровый интерес. Во-первых, Ильза была будущей графиней и дочерью одного из высших офицеров гвардии Донегала, а у старого герра Манна имелось немало недоброжелателей и завистников. Во-вторых, историю молодой летчицы активно раскручивали влиятельные государственные СМИ, а потом - именно по заказу - вдруг перестали. Несмотря на всю мощь пропагандисткой машины Альянса, утечки исключить было нельзя. По злой иронии именно здесь, среди самых могущественных людей насквозь про-катеринского мира, читателей диссидентской прессы оказалось особенно много. Интерес к Ильзе выдавал их с головой. На девушку смотрели украдкой - с жалостью или снисхождением, иногда - вызывающе, с неприкрытым злорадством. Ильза была уверена, что одна разменявшая четвертый десяток дама в лиловом жакете даже передала бы ей свою визитку, если бы не постоянно стоящая рядом мать.
   - Даже твоя юбка выше моей. Почему мне нельзя одеть чего-нибудь покороче?
   - Ты же знаешь, Ильза. У тебя слишком толстые лодыжки, и голени как у велосипедистки. Бедная девочка. Что с тобой делали в армии?
   - У всех пилотов такие голени, мама. Ботинки летного гермокостюма весят шестнадцать килограмм.
   - Ужасно. - Мать сокрушенно покачала головой, но во взгляде не было искреннего сочувствия. Так она реагировала на трагедии, которые ни на каком уровне не касались лично ее - например, на известие о массовом голоде среди каппеланских крестьян в Марке Хаоса. Картинно, пристойно, но без капли настоящего сопереживания и теплоты.
   - Послушай, мы с отцом решили представить тебя кое-кому. Поэтому постарайся выглядеть приветливо, хорошо? Вот и славно.
   - О ком идет речь?
   - Молодой человек, очень любезный и из хорошей семьи. Будет славно, если вы проведете вечер вдвоем.
   - Мама!.. - удивленно воскликнула Ильза. Мать предостерегающе шикнула, прежде чем девушка успела повысить голос.
   - Держи себя в руках, юная леди. Где твои манеры? Тебя не подталкивают ни к чему неподобающему. Сама знаешь, какие ходят слухи. Думаешь, твоему отцу приятно слышать подобное о дочери? Если ты простоишь весь вечер одна-одинешенька, прослывешь вдобавок нелюдимой дикаркой. Для нас будет лучше, если тебя увидят в компании... в компании мужчины. Ты понимаешь, девочка? Вот и славно.
   Не найдя в себе мужества возразить, Ильза вынужденно кивнула. Мать по привычке поправила локоны у нее на лбу.
   - Улыбнись, пожалуйста. А вот и твой отец...
   Вместе с генераллойтнантом Манном к ним подошел молодой мужчина, едва ли старше самой Ильзы. Он держался уверенно, но собрано, как привыкший вращаться в высшем обществе человек. На воротнике смокинга был приколот серебряный значок в виде латной перчатки Штайнеров - такие с некоторых пор носили все управленцы оборонных предприятий. Подчеркивали патриотизм.
   Щеки Ильзы начали наливаться краской.
   - А вот и наши дамы. Ты помнишь Вернера фон Хаука, дочка?
   Ильза помнила. Молодой фон Хаук учился с ней в одной гимназии. В семнадцать лет между ними случился тихий и очень неловкий роман, внешне выглядевший вполне благопристойно. Втихомолку им прочили совместное будущее. Но потом учеба кончилась, и Ильза отправилась в Сангламор.
   По взгляду повзрослевшего Вернера было ясно, что и он ее не забыл. Девушка улыбнулась и произнесла полагающиеся слова, когда кавалер коснулся губами ее перчатки. Почти сразу фрау Манн под каким-то предлогом увела мужа, оставив молодежь наедине.
   - Приятно увидеть вас снова, герр Хаук. Столько лет прошло...
   - Прошу, просто Вернер, - тот улыбнулся, - когда я слышу "герр Хаук", все еще думаю, что речь идет об отце.
   - Договорились, пусть будет без формальностей, - кивнула Ильза в ответ. - Ты сильно повзрослел.
   - Положение обязывает. Чем больше ответственности попадает в руки, тем влиятельнее приходится выглядеть... и тем больше выматываешься. Все эти бесконечные совещания, инспекции, перелеты, встречи... впрочем, мне не пристало жаловаться настоящему боевому пилоту.
   - Не совсем тот комплимент, что я ожидала, но сойдет. Отец взял тебя в "Локхид"?
   - Да, но не к себе в отдел. Моя группа занимается сопровождениям экспортных контрактов. Проще говоря, я слежу, чтобы расалхагцы не обвели нас вокруг пальца.
   - Ответственная работа, - Ильза вежливо улыбнулась, демонстрируя подобающий интерес. - Как поживает твой батюшка?
   - Прекрасно. Искусственное сердце работает лучше прежнего.
   - Передай ему мой поклон. "Эйзенштурмы", что достались моей эскадрилье, здорово помогли.
   - Не премину. Ильза, - Вернер на секунду замялся, подбирая слова, - мое общество тебя тяготит?
   - Вовсе нет, - ответила девушка с откровенностью, которую на самом деле не испытывала. - Почему ты спрашиваешь?
   - Герр Манн впервые жизни попросил меня об одолжении. Ну, ты же знаешь его - всегда предупредителен и скуп на слова. А тут он вдруг подходит и в довольно аккуратных выражениях просит составить тебе компанию, поскольку ты-де отвыкла от общества и скучаешь в одиночестве. С радостью, но... Ильза, я финансист и могу сложить два и два. Тебе меня навязали, не так ли?
   - Скорее, все решили без моего участия, - вздохнула девушка. - Впрочем, ну будь тебя, мне действительно пришлось бы скучать в одиночестве.
   - Постараюсь, чтобы этого не случилось, - Завидев неподалеку официанта с подносом, Вернер вопросительно взглянул на нее. - Хочешь выпить чего-нибудь?
   - Пожалуй. Ты тоже не отставай... на этот вечер ты приговорен стать спутником монашки. Так что воображение придется подстегнуть.
   Ильза с отвращением подняла руки, демонстрируя длинные глухие рукава своего платья. Молодой фон Хаук улыбнулся и подставил ей локоть.
   - Глупости. В этом платье ты выглядишь потрясающе. А еще ты совсем не изменилась с гимназии.
   - Вот это и я хотела услышать.
   Ильза благодарно улыбнулась и взяла своего спутника под руку. Похоже, этот вечер закончится лучше, чем можно было ожидать.
  
   Округ Лангау
   Донегал
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   2 марта 3065 года
   7+7
  
   Лес вдруг расступился и исчез за спиной, как зеленое покрывало, разом сдернутое с глаз. Дорога побежала дальше, насколько хватало глаз. Со всех сторон ее окружали прямоугольники огороженных полей - бурые, зеленые, желтоватые. Но преобладал черный, цвет свежераспаханной земли. В воздухе пахло весной.
   Ильза пришпорила кобылу, и та с удвоенной скоростью понеслась вперед. Упругий, живой ветер дунул в лицо, сорвал шляпку и растрепал по плечам золотистые волосы. На секунду Ильза зажмурилась от удовольствия, а потом весело рассмеялась во весь голос. От чистого, наполненного кислородом воздуха приятно кружилась голова. Копыта дробно стучали по грунтовке, оставляя глубокие отпечатки при каждом ударе. Никто не угонится за ней, как и всегда. Девушка привстала в стременах и закричала во весь голос:
   - Хэ-э-эй!
   "Как прекрасно быть живой!"
   Справа за забором из проволочной сетки тянулись ряды деревянных решеток. Вокруг них вились растения с толстым буро-зеленым стеблем высотой в человеческий рост. От стеблей отходили ветви, которые в свою очередь были покрыты пучками длинных белых нитей. Ильза точно не помнила, как называлось это растение - то ли полихлопок, то ли еще какой-то гибрид, выведенный для получения растительных волокон. Девушку мало беспокоили такие вещи: семья Манн владела контрольным пакетом акций этого фермерского хозяйства. По большому счету, вся земля на десятки километров вокруг принадлежала ей.
   Справа многометровый агромех с решетчатым кокпитом и циркулярной пилой вместо руки подрезал сухие ветви во фруктовом саду. Захваты на второй руке собирали спиленный валежник и отправляли его в объемистый контейнер, который висел у агромеха за спиной. Оператор вел машину осторожно, но земля все равно сотрясалась под ее многотонной поступью, и деревья кивали ветвями в такт этим шагам. Позади сада сверкали на солнце бесконечные ряды конусов - солнечные батареи.
   Грунтовая дорога упиралась в огромное поле, все еще покрытое клочками скошенной травы, что остались после уборки урожая. Поле ограждал забор из настоящих досок, некрашеных и даже не зашитых в пластик - весьма недешевая стилизация под старину. Агрокомплекс посещали туристы, а иногда он даже сдавал свои площади киностудиям для натурных съемок под старину. Забор не был особенно внушительным. Разгоряченной скачкой Ильзе он показался высотой около метра - едва-едва кобыле по грудь. Она еще раз дала шпоры и направила животное прямо на забор. В гимназии она брала такие препятствия играючи.
   Кобыла отказалась подчиниться. Она встала на дыбы и забила передними копытами по воздуху. Ильза не удержалась в седле и шлепнулась наземь, прямо на утоптанную грунтовку. Всего ее опыта хватило лишь на то, чтобы убрать ноги из стремян и откатиться в сторону, чтобы не попасть под копыта испуганного животного.
   Чуть погодя девушка уже встала на ноги, и морщась от боли, потирала ушибленную пятую точку. На место происшествия примчался Вернер. Он сходу осадил коня, спрыгнул на землю и поймал поводья кобылы, умело оттеснив ее в сторону и от испугавшего ее забора, и от незадачливой наездницы. На лице молодого Хаука был испуг, но действовал он довольно умело.
   - Ты в порядке? - спросил он без необходимости. Ильза кивнула.
   - Да, не беспокойся. Похоже, лошадь пострадала больше, чем я.
   Увидев, что она невредима, Хаук занялся животными. Он успокаивающе гладил кобылу по морде, пока та не угомонилась и не перестала скакать на месте. После чего он привязал поводья коней к столбу ограды, сбросил перчатки для верховой езды и подошел ближе.
   - О чем ты только думала. Их же не учили брать препятствия.
   - Видимо, я не такая хорошая наездница, - пожала плечами Ильза. - Давай остановимся здесь? Хочу немного отдохнуть.
   - Уверена, что все хорошо? - озабоченно переспросил Хаук. - Давай я вызову врача. Ты могла удариться головой.
   - Нет необходимости. - Хаук был готов возразить, и Ильза подарила ему улыбку. - Если хочешь, перед обедом осмотришь меня сам. Идет?
   Миникомпьютер от падения не пострадал. Ильза прицепила его к запястью и включила голоэкран. Устройство тут же спроецировало трехмерный интерфейс ее личного кабинета. Ильза выбрала почтовый ящик. Пока миникомпьютер синхронизировался с сетью, она достала расческу и привела растрепанные ветром волосы в относительный порядок. Вернер стоял чуть поодаль, зачарованно наблюдая за ней. Ильза перехватила его взгляд и снова улыбнулась.
   - Одну минуту. Хочу проверить, как идут дела.
   Над слабозаселенными районами Донегала существовали полигоны, пригодные для полетов частных воздушных аппаратов и даже АКИ, но для их использования все равно требовалось разрешение. Два дня назад Ильза направила такой запрос в службу контроля воздушного пространства Марсденвилля. Диспетчеры все еще медлили с ответом. Нужного ей письма в ящике не оказалось. Ильза равнодушно пролистала несколько приглашений на благотворительные вечера, и тут одно из оставшихся новых писем привлекло ее внимание. Судя по идентификатору, оно пришло по ГИГ-сети, а в графе отправитель значилась только фамилия: "Фостер".
   Бывший командир написал ей несколько месяцев назад, еще зимой, но письмо получило самый нижний приоритет срочности. Текст был сумбурным, и изобиловал опечатками - похоже, Фостера совершенно не заботила культура письма. Он вкратце сообщал Ильзе о своих делах. После расформирования цезарей личный состав эскадрильи некоторое время пробыл на Черноземье. По одному, по двое они стали получать новые назначения и к декабрю разъехались почти все. Бесовка, писал Фостер, уехала одной из последних. Вроде бы ее принял под крылышко Сангламор.
   Шкиперу не давали летать. Фостер сетовал, что командование позабыло о нем, но между строк читалась и другая причина такого отношения - он снова начал пить, причем существенно больше прежнего. Завершал письмо Фостер явно через силу; он сослался на задержки с выплатой жалования, путано объяснил про какие-то больничные счета и в конце попросил денег - "если ты все еще живешь на широкую ногу". Ильза не могла поверить своим глазам. Она перечитывала строчки опять и опять, но нет, ошибки не было. Речь шла о пяти тысячах крон - лейтенантское жалование за полгода.
   Очевидно, гамма чувств как-то отразились у нее на лице, потому что Вернер снова переспросил обеспокоенным тоном:
   - Ильза, все в порядке?
   Он вдруг оказался совсем рядом и тронул ее за плечо. Ильза чуть отстранилась и выключила голоэкран. Она не хотела, чтобы кто-то посторонний видел этот позорный текст.
   - Нет, не совсем. Пожалуйста, погоди еще минуту. Мне надо оплатить парочку счетов.
   - Ты никогда ничего не рассказываешь... - заявил Вернер обиженным тоном. - Кого ты стесняешься: меня или своего прошлого?
   - Я не ребенок! - Огрызнулась Ильза. Подняв глаза, она встретила удивленный взгляд молодого фон Хаука.
   - Я и не говорил, что ты ребенок. У тебя много тайн, вот что я имел в виду.
   - Извини. - Ильза вздохнула, - Знаешь, мне действительно нехорошо. Пожалуйста, подготовь коней. Мы едем обратно. Через минуту я к тебе присоединюсь.
  
   В небе над Линдерзее
   Донегал
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   7 марта 3065 года
   7+7
  
   Предрассветное небо медленно голубело, когда Ильза, скинув прозрачную ночнушку, начала облачаться в гермокостюм.
   Вчера вечером наконец-то пришло извещение от службы контроля, что "Вандал" занесен в реестр зарегистрированных воздушных аппаратов. Ильза получила долгожданное разрешение на полет. Ей не хотелось терять ни минуты и ночь прошла в томительной полудреме.
   В ее спальне, которую она занимала еще будучи школьницей, летное снаряжение смотрелось крайне нелепо. Вернее, не так: нелепо смотрелись комнаты Ильзы, где воспоминания о ее прежней жизни соседствовали с нераспакованными вещами из жизни настоящей.
   Девушка торопливо проверила застежки гермокостюма и выскользнула за дверь, стараясь издавать как можно меньше шума. Ей не хотелось будить отца раньше времени. Да и мать явно не обрадуется, увидев дочку в летном костюме.
  

***

  
   Ворота ангара медленно раскрылись, подставив хищные обводы "Вандала" под яркие лучи восходящего солнца. Ильза сдвинула на глаза солнцезащитный козырек шлема и принялась запускать системы. Пробужденный реактор глухо заворчал, его работа отдавалась дрожью по фюзеляжу.
   "Застоялся," - Ильза нежно погладила РУС.
   Полгода назад, еще на Черноземье, когда Ильза села в кабину "Вандала" для первого пробного полета, она с удивлением обнаружила глубокие насечки сбоку от рукоятки управления. Они были слишком грубыми и неровными, чтобы быть нанесенными заводским способом. Казалось, что кто-то взял нож и просто нацарапал на джойстике пять букв. Тогда Ильза наклонила голову и увидела, что буквы складываются в английское слово - "Tooth".
   Было ли это имя или прозвище клановского пилота, что занимал кокпит перед ней? Может быть. Слово могло значить все что угодно, или даже быть частью какого-то варварского клановского боевого ритуала. Ильза не придала этому значения, и по возвращению показала его техникам. Перед следующим вылетом РУС заново покрыли пластиком и отшлифовали, и наследие бывшего пилота пропало навсегда.
   Во время долгого возвращения домой Ильза однажды вспомнила об этом. Она нашла шило, залезла в кокпит и несколько часов увлеченно царапала новую надпись. Безвестный клановец писал по-английски. Ильза использовала родной язык, но смысл остался прежним. Так ее АКИ наконец-то получил имя
   - Ну что, Зуб, покажем им? - Ильза улыбнулась. Она не знала точно, кому и что она собирается показать. Будущий полет, конечно же, не предполагал ни врагов, ни целей, ни даже зрителей. Но радости Ильзы это не умоляло. Она предвкушала небо, предвкушала свободу, и знакомые ощущения от кабины АКИ прокатывалось по телу волнами чуть ли не сексуального возбуждения.
   Пощелкав каналами радио, она переключилась на частоту контрольной вышки, после чего несколько минут просто слушала переговоры. Воздушный траффик был очень плотным, потому диспетчерам скучать не приходилось. Она запросила разрешение на взлет и тут же получила его, вместе с указанием свободного эшелона и пожеланием счастливого пути. Девушка плавно увеличила тягу маневровых двигателей. "Вандал" воспарил над площадкой. Хищная машина зависла на двадцатиметровой высоте, обжигая бетон струями реактивного выхлопа.
   "Одна ошибка, я переворачиваю АКИ, какая-то доля секунды и "Зуб" лежит вверх брюхом с раздавленным кокпитом..." Девушка чувствовала, как от ощущения риска быстрее заколотилось сердце.
   Точно играя с судьбой, она продолжала вертикально поднимать "Вандала". На отметке в 50 метров, Ильза все-таки дала тягу на маршевый двигатель. Машина сразу провалилась вниз, но удержалась в потоке и выровнялась. Чудовищная тяга теперь толкала омни-истребитель вперед, и "Вандал" стремительно набирал скорость.
   Под крылом раскинулся пригород Марсденвилля, расчерченный живыми изгородями и дорогами на неправильные прямоугольники. Сам мегаполис заполонил все пространство по левую руку, как огромное грязно-серое пятно с торчащими трубами и небоскребами. "Вандал" заложил пологий разворот и понесся прочь к океанскому побережью. 80% поверхности Донегала занимали моря и океаны, так что большая часть свободных зон для полетов располагалась над водой.
   Город стремительно удалялся. Его шпили все уменьшались и таяли в рассветном небе, а впереди показалась сверкающая водная гладь. Машина продолжала разгонятся и незаметно преодолела звуковой барьер. Рокот двигателя сразу стих, сменившись едва ощутимым довольным урчанием. "Вандал" был создан для сверхвысоких скоростей. Чем быстрее он летел, тем легче становилось управление.
   "Последний раз я летала на Черноземье... Чертову вечность назад!"
   Ильза еще увеличила тягу, переведя двигатель на крейсерский режим. Нарастающее ускорение слегка вдавило ее в кресло. Тряска почти исчезла. Казалось, что "Вандал" разрезает воздух почти без сопротивления, как выпущенная стрела. Но стоило взглянуть на приборы, чтобы понять, какую огромную мощность использует сейчас машина.
   - Интересно, много ли пилотов было у тебя до меня. Жаль, ты не можешь рассказать. Я бы приревновала, - тихо бормотала Ильза в кислородную маску. - Небось все такие же уроды, как этот Ким, да? Спорю, что я самая симпатичная. Наверняка я самая симпатичная. Согласен, Зуб?
   Девушка подала РУС от себя, вводя машину в пике. Океан, казавшийся идеально гладким с большой высоты, заполнил собой весь горизонт и быстро приближался. Поверхность воды рябила от волн - точно серый камень с редкими белыми прожилками.
   "И если я столкнусь с поверхностью на такой скорости, то без разницы камень это или вода. Размажет в лепешку. " - усмехнулась Ильза.
   Сбросив тягу, она снизилась до тысячи метров и аккуратно вывела АКИ из пике. Бесконечные волны плескались до самого горизонта, без малейших признаков пребывания человека.
   Ильза невольно вспомнила, что никогда не бывала в море дальше чем на пляже, хотя на Донегале для этого были все возможности. Яхта, плещущий парус, запах водорослей... некоторые знакомые рассказывали о своих путешествиях с нескрываемым восторгом.
   "Жалеешь об этом?" - с улыбкой спросила она саму себя, - "Конечно, нет! Ну их к черту, с этой просоленной и обветшалой романтикой. Из всех кораблей у меня есть самый лучший".
   - Погнали! - На этот раз Ильза не стала церемонится, и сразу дала максимальную тягу. АКИ точно сорвался с места, его ощутимо тряхнуло, но девушке потребовалась какая-то секунда чтобы справится с управлением. Каким бы опытным не был управляющий "Вандалом" пилот , удержать под контролем чудовищную мощность двигателя было очень сложно. Машина была такой легкой, что мгновенно реагировала на малейшее изменение тяги.
   "Да уж, с тобой у меня получается гораздо лучше чем с кобылой... Ты не скажешь: "Не пойду! Боюсь!" Ведь правда, Зуб?"
   Тон двигателя не изменился ни на йоту. "Вандалу" было все равно, были ли это лишь мысли в ее голове, или Ильза говорила вслух. Он неизменно оставлял их без всякого ответа.
   Возвращаться ужасно не хотелось, но маневры и полет на форсаже сжигали уйму топлива. Еще двадцать минут, и горючего впритык хватит на обратный полет. Рисковать ни к чему. Ильза сбросила скорость, плавно развернула машину обратно и полетела домой. Солнце вставало из-за ее плеча, и заливало кокпит теплым светом, заставляя бликовать и искриться стеклянные циферблаты приборов. Зуб довольно урчал. Девушке хотелось думать, что он радуется вместе с ней.
   День начинался великолепно!
   Беннокбёрн
   Скаи
   Провинция Скаи
   21 апреля 3065, 7:33
   7+7
  
   За окном шел проливной дождь. Сара уже полчаса валялась в постели, слушая как капли барабанят по стеклу. Свет она не включала, так что в комнате царил полумрак.
   По идее, сегодня заканчивался ее краткосрочный отпуск. С утра нужно было ехать в академию. Накануне Сара созвонилась с деканатом, и неожиданно оказалось, что в альма матер ее не ждут. Ввиду разразившихся на Скаи беспорядков, Сангламор переходил на осадный режим, и всячески открещивался от публичной активности, стараясь сохранять нейтралитет. Фактически, Винтерс приказали не паниковать и ждать дальнейших распоряжений, а пока стараться поменьше выходить на улицу. Все предельно просто.
   Так что дела на сегодня кончились, даже не начавшись.
   "По крайней мере, мне не придется мокнуть под дождем. Как льет-то! Впрочем, как известно, если боишься доджей, держись подальше от Скаи." На стене дома напротив с флагштока безвольно свешивался промокший флаг Острова Скаи. Повстанческий флаг.
   Неопределенность ситуации действовала Саре на нервы. На Джиосаре и Черноземье ее жизнь была предельно простой: вот приказ, вот машина, там враг - и никаких моральных дилемм. Здесь все было иначе. И хотя Сара привычно прогоняла любые мысли о политике, интуиция подсказывала ей, что рано или поздно невмешательство придется прекратить. Времена простых решений навсегда остались в прошлом.
   За последнюю неделю сонный провинциальный Беннокбёрн разительно переменился. Сара каждый день поражалась количеству новых флагов и транспарантов, что вывешивали в окнах квартир, витринах лавок или просто прибивали к деревьям на улицах. Одни флаги были новенькими и сверкали яркими красками. Другие выцвели и поблекли, а на ткани были еще заметны глубокие складки - словно их хранили сложенными много лет в ожидании подходящего дня. Сара не могла судить, была ли эта демонстрация поддержки искренней, или жители просто-напросто беспокоились за свое имущество и спешили выразить свою лояльность. Скорее всего, верными были и первый, и второй ответ.
   В какой-то момент с улиц исчезла полиция. Почти сразу их заменили молодые люди в армейских куртках с зелеными повязками на рукавах. Они патрулировали улицы, задерживали мародеров, и организовали в центре города несколько блокпостов.
   С наступлением темноты слышалась стрельба. В одни ночи все заканчивалось на нескольких выстрелах, в другие перестрелки длились часами, с участием десятков стрелков. Наутро город просыпался и продолжал свою обычную, размеренную жизнь, стараясь не обращать внимание на украсившие стены отметины от пуль.
   - Ну и что будем делать, дорогуша? - спросила Сара сама себя и села на кровать.
   Вынужденная бездеятельность раздражала. Учебный план был давно готов. Исследовательская работа на дому тоже отпадала: большая часть пособий и материалов по современной тактики авиации все еще были секретными. Для доступа к ним потребовалось бы ехать в библиотеку Сангламора, что сейчас было невозможно. Можно было плюнуть на работу, и сходить развеяться в "Черного петуха", но в последнее время там на нее стали смотреть несколько подозрительно. Завсегдатаи бара знали, что Винтерс служит во ВСАЛ, и что она не местная. Рано или поздно мог случится какой-нибудь пренеприятный инцидент. А Сара еще не настолько соскучилась, чтобы искать себе приключения на ровном месте.
   Она прошла на кухню и принялась чистить овощи для обеда. Чтобы не скучать, Сара включила новости.
   Довольно быстро стало понятно, что правдивой картины происходящего ей не найти. Тон и подача информации каждого из полутора десятка телеканалов напрямую зависели от политической позиции его владельцев. Диктор на официальном и насквозь про-катеринском "Скаи-Ай", принадлежащем холдингу "Альянс-Медиа", холодно рассказывала о прокатившейся по Скаи серии террористических атак, которые успешно отражаются местными силами правопорядка. У их прямых конкурентов из "Интерстеллар Вайд Ньюс" три эксперта на повышенных тонах спорили о соблюдении силовиками процедурных тонкостей во время ареста герцога Роберта Кельсвы-Штайнера, но начисто игнорировали те последствия, которые этот арест вызвал.
   Местные телеканалы были более эмоциональными. Многие их них пытались сохранить объективность, а потому избегали давать оценки и клеить ярлыки, хотя в их репортажах о столкновениях протестующих и полиции местами скользило неприкрытое злорадство. Меньшая же часть открыто выступала за независимость и призывала жителей Скаи выйти на улицы и наконец-то выдворить оккупантов из Альянса прочь. Обиняком стоял канал "Эмеральд-лайф", целиком посвященный охоте и рыбалке. Выступивший у них в эфире бородатый полковник из Гвардии Лиры крыл "проклятых сепаратистов" последними словами, и высказывался за немедленный ввод войск и тотальную зачистку столицы. По мнению заслуженного офицера, для того, чтобы привести Нью-Глазго к согласию, будет вполне достаточно одного егерского полка.
   Не в силах сносить этот поток хаоса, Сара выключила телевизор. Слова, что произносились в новостных студиях, были обращены не к ней. Многочисленные дикторы, аналитики и эксперты вовсе не пытались рассказать, что же сейчас происходит на Скаи. Их задача была совсем другой: объяснить гражданину, будь то бюргер откуда-нибудь с Алариона, монтажник с Гесперуса II или бармен из Нью-Глазго, что ему следует думать о происходящем. Правдоподобной картиной с места событий пренебрегали все, и лоялисты, и сторонники независимости. В беспорядках участвовали сотни, наблюдали их тысячи, но многие миллиарды и миллиарды следили за событиями только с помощью телеэкранов - и вот на эти далекие миллиарды и была направлена мощь пропагандисткой машины.
   После обеда девушка села писать письмо семье. Родители и вся родня все еще жили на Тренте; стоит им увидеть в новостях сюжеты про Скаи, они неминуемо начнут волноваться. Винтерс не слишком распространялась о происходящем, но зато несколько раз подчеркнула, что находится в безопасности, у нее все хорошо и впредь тоже будет хорошо. Письмо вышло немного скомканным. Доплата КомСтару за срочность съела треть ее месячной зарплаты, зато теперь можно было не сомневаться - ее послание отправиться с первым же пакетом ГИГ-сообщений, и дойдет до адресата в течении двух дней.
   Закончив с письмом, Сара взялась за уборку. С недавних пор это стало ее каждодневным занятием. Не то, чтобы в этом была необходимость: в ее двухкомнатной квартире было не так много мебели, еще меньше ее собственных вещей, посетители к ней не заходили, так что грязь и беспорядок просто не успевали скапливаться. Настоящая причина экзерсисов с пылесосом и шваброй была в другом: Сару томило бездействие. В заботах последних месяцев мысли об Ильзе отошли на второй план. Утихла и боль утраты. Но сейчас стоило сесть и расслабится, как лицо Ильзы снова и снова всплывало в памяти, и не было способа изгнать его из головы. Окружающая тишина пустой квартиры давила на уши.
   Впервые за всю свою жизнь Сара не оущала твердой почвы под ногами. Она думала о будущем и не видела там надежды, только туман и мрак. Увидятся ли они вновь? Несколько дней назад Сара не задумываясь ответила бы "да", но сейчас эта уверенность гасла, как свеча на холодном ветру. Их с Ильзой разделяли сотни световых лет, вдобавок к этому ей повезло попасть в самый центр разгорающегося восстания. Воображение услужливо подбрасывало разные версии исхода этих событий, и ни один из них не был радостным. Вот ее ставит к стенке патруль "Свободного Скаи". Вот она становится случайно жертвой уличной перестрелки. Вот на Скаи приходит война, она снова поднимается в воздух чтобы бомбить и сбивать, и уже не разобрать, латная перчатка или пестрая клетка у нее на плече.
   Пугала не смерть - за полтора года боев Сара привыкла к мысли, что ее жизнь может оборваться в любой момент. Но раньше рядом всегда была Ильза, такая знакомая и нежная, которая принимала каждое неловкое слово, каждый жест, каждое нежное прикосновение - и воздавала сторицей в ответ. "Ты нужна мне", - говорили льдисто-голубые глаза, и этот взгляд был для Сары ценнее всего на свете. В тысячу раз легче возвращаться назад, когда знаешь, что тебя ждут.
   В объятиях друг друга девушки были счастливы, и потому ужасы войны никогда не переступали порога их каюты. Спасаясь от демонов в своей душе, Фостер пил горькую. Милович запретила себе сочувствие и отгородилась от окружающих за непроницаемой маской бездушного профессионала. Штосс стремился к превосходству и так увлекся, что сам поверил в собственную исключительность - и его агрессивность в небе превратилась в гордыню на земле. Сара оглядывалась назад и дивилась, как же раньше это не приходило ей в голову - ведь все было так очевидно. Своей любовью Ильза спасала ее. Их совместные дни были наполнены счастьем, и в этом счастье каждая из них черпала силы, чтобы жить и бороться дальше.
   Теперь это счастье испарилось без остатка, и вместо него Сара чувствовала в душе только пустоту. Если она умрет, эта пустота уже не заполнится. Исправить ничего не получится. Мир продолжит существовать, но ее любимая останется одна - эту мысль невозможно было вынести, такой тревожной она была. И тогда Сара дала себе слово, что не умрет, пока не встретится с Ильзой вновь. Скаи ни за что не станет ее могилой. Она села ближе к окну и принялась чистить пистолет.
   Дождь почти кончился и на улице появилось чуть больше прохожих. Она заметила, как неудачливые байкеры, снова показались у гаража, на этот раз с баллончиками краски. Вытерев насухо свою дверь, они принялись закатывать ее в ярко-зеленый цвет, поверх которого спустя некоторое время появилась вычурная надпись на гэлльском. Сара плохо знала язык, но это слово было ей знакомо. "Сражайся!"
  
   Беннокбёрн
   Скаи
   Провинция Скаи
   23 апреля 3065, 12:55
   7+7
  
   Похоронная церемония завершилась. Под протяжные стоны волынки из распахнутых кладбищенских ворот на улицы Беннокбёрна изливался бесконечный людской поток.
   Тут были люди всех возрастов, и из всех слоев общества. Студенты с не по-юношески строгими лицами вели под руку своих заплаканных подруг. Рослые, плечистые токари, монтажники и автослесари шли бок о бок с белыми воротничками, облаченными в длинные черные пальто, запросто обменивались с ними сигаретами и перебрасывались скупыми, но многозначительными фразами. Кое-где были видны и мундиры; большинство из них принадлежали кадетам Сангламора, еще не заслуживших ни нашивки, ни зеленую перевязь выпускника.
   Полноправные офицеры носили на поясе парадные шпаги в лакированных ножнах. В качестве более грубого и весомого подтверждения статуса, клинки дополняли кобурами с армейскими пистолетами, пристегнутыми к другому бедру. Гражданские носили более пестрый арсенал, в который входили не только разнообразные револьверы, пистолеты и игловики, но и более серьезные игрушки - автоматы и охотничьи нарезные винтовки. В этом показном пренебрежении общественными законами содержался вызов - вызов более грозный и явственный, чем тысяча произнесенных гневных речей. Люди Скаи наглядно показывали, что готовы дать отпор.
   Почти все носили на рукаве темно-зеленую повязку. Вот уже неделю такая служила отличительным знаком для активистов "Свободного Скаи".
   Сара Винтерс наблюдала за шествием с противоположной стороны улицы. Она стояла, прислонившись спиной к стволу одного из высаженных вдоль улицы платанов, и накинула на голову капюшон своего ярко-оранжевого непромокаемого плаща. Прямой необходимости в этом не было: со свинцово-серого неба падала морось, почти что водяная пыль, которой было явно недостаточно, чтобы даже намочить волосы. Но среди выходивших на улицу людей нет-нет, да и мелькали знакомые лица кадетов из ее учебной группы. А встречаться со студентами Саре сейчас хотелось меньше всего. За встречей последовали бы вопросы, на которые у нее пока не было ответов.
   МакЛафлин появился через несколько минут. Уверенной, пружинистой походкой он обогнал замешкавшихся посетителей, поклонился какой-то даме в черном платке, и зашагал прочь, подальше от расходящейся толпы. Сара последовала за ним. Они встретились на полупустой парковке, далеко в стороне от посторонних глаз и ушей.
   - Привет, - сказала Сара, снимая с головы капюшон.
   МакЛафлин кивнул, по привычке оскалившись вместо приветствия. Зубы у него были крупными, и кое-где кривыми, потому смотрелось это страшновато.
   - Сожалею, что заставил тебя мокнуть, Винтерс. Чуть опоздал.
   - Пустое, - махнула рукой Сара. - Я жду не дольше десяти минут.
   - Ага.
   МакЛафлин неопределенно хмыкнул, и вопросительно кивнул на сложенный зонтик-трость, что держал в руке. Винтерс в знак отказа покачала головой. Бок о бок они зашагали дальше по улице. Как обычно, Крис предложил ей локоть. Как обычно, его предложение было проигнорировано.
   - Как прошло? - спросила Сара, чтобы развеять молчание.
   - Нормально.
   - Он был тебе другом? Ну, тот погибший парень?
   - Можно сказать и так, - с горечью выдохнул уоррент.
   - Соболезную твоей утрате, - Сара печально склонила голову.
   - Спасибо, Винтерс. Правда, спасибо... за старание, с которым ты изображаешь скорбь на мордашке.
   Сара обиженно поджала губы.
   - Если я не ношу повязку, это не значит, что мне наплевать. Смерть - это всегда ужасно. Люди не должны гибнуть от пуль в своем родном городе. Погоди, ты что, пытаешься меня подъебнуть?
   Крис не мог больше сдерживаться. На его лице появилась широкая и нахальная улыбка.
   - Ага. Ты такая смешная, когда строишь из себя святую.
   - Козлина! - ахнула Сара, и с размаху врезала своему спутнику кулаком в плечо. - Без дураков, парень, ты как?
   - В порядке, - посерьезнел МакЛафлин. - Мы все знаем, чем приходится рисковать. И Фергюссон тоже знал.
   Парковка давно осталась позади. Замшелая, вечно влажная кладбищенская ограда, сложенная из полированного камня, свернула направо. Улица, по которой шли Винтерс и МакЛафлин, вела дальше, на окраины Беннокбёрна. Этот район был нежилым и довольно запустевшим.
   Внимание Сары привлекла глухая бетонная стена какого-то цеха, вся покрытая творениями уличных художников. Вплоть до высоты человеческого рота стену покрывали неказистые надписи и рисунки, в основном непристойного содержания. Над этой нелепой мазней была изображена картина огромного размера, выполненная с явным искусством и чувством стиля. На ней светловолосый богатырь в тартане одним взмахом меча обезглавливал сразу несколько коленопреклоненных фигур, карикатурно похожих на отпрысков семьи Штайнер-Дэвион. Виктора изобразили низкорослым и одетым в кимоно, с торчащими во все стороны волосами. Рядом с ним стояла Катерина, злобно зыркавшая на зрителя красными глазами и протягивавшая в его сторону скрюченные окровавленные пальцы. Лицо Ивонны было пустым и бессмысленным, как у раскрашенной куклы. Подпись, выполненная огромными буквами, гласила: "Казнь палачей".
   Сара повернула голову в другую сторону, и увидела нарисованный на кирпичном заборе сжатый штайнеровский кулак, дополненный лозунгом по-немецки - "Альянс придет". МакЛафлин презрительно фыркнул и слегка ускорил шаг.
   - Бесполезная мазня, - бросил он себе под нос и дополнил сказанное каким-то гэлльским ругательством.
   - Мы здесь в безопасности? - спросила Сара, озираясь по сторонам.
   - Конечно. У тех, кто тратит время на граффити, не хватит мужества на хорошую драку, можешь мне поверить.
   - Не слишком ли пренебрежительно?
   - В самый раз, Винтерс. Картиночки еще не выиграли ни одной войны.
   - Не знаю, - пожала плечами Сара, - по мне, так пускай война останется солдатам, а молодежь пусть разрисовывает стены.
   МакЛафлин бросил на нее тяжелый взгляд.
   - Лучше разрисовывает стены, чем выходит на улицы и ловит пули от снайперов? Ты это хотела сказать?
   - Господи Иисусе, ты просто невозможен, - покачала головой Сара. - Возьми себя в руки, парень. Давай вызовем такси и завалимся в ближайший паб. Я угощаю.
   МакЛафлин отвернулся и провел рукой по волосам. После недолгой внутренней борьбы выражение его лица стало более дружелюбным.
   - Да ну, рановато. Прости за резкость, Винтерс. Кажется, я все-таки слегка на взводе.
   - Еще бы ты не был, айе, - проворчала Сара, присовокупив к этому еще один шутливый толчок в плечо. - Пошли ближе к центру. Эти трущобы действуют на меня угнетающе.
   - Почему?
   - Напоминают о доме.
   - Как скажешь. Тогда нам туда, - МакЛафлин махнул рукой куда-то наискосок в сторону следующего поворота. - Давай к делу. О чем ты хотела поговорить?
   - Я хотела узнать, как идут дела.
   - У меня? - Уоррент нахально оскалился. - У меня все хорошо.
   - Ухмыльнешься еще раз, зубы в глотку забью. Я имею в виду у "Свободного Скаи".
   МакЛафлин кинул на нее еще один многозначительный взгляд - на этот раз испытующий. Молчание затянулось на полминуты. Под конец Сара не выдержала:
   - Черт бы тебя побрал, Крис! Думаешь, я сдам тебя в ЛРК? Хочешь проверить, нет ли на мне микрофона? - девушка нервно распахнула плащ.
   - Не кипятись, Винтерс, я просто подбирал слова. Позавчера люди из бригады Вилкинсона заняли правительственный комплекс и ложу Законодательного собрания в Нью-Глазго. Кое-где в столице полиция продолжает разгонять демонстрации, но им так и не удалось отбить ни один захваченный объект. По-большому счету, я скажу так - планета наша.
   - Ясно, - кивнула Сара, - а теперь представь на секунду, что я тоже смотрю новости. И попробуй рассказать что-нибудь более важное. Например, почему не вмешивается армия?
   МакЛафлин пожал плечами. На углу квартала собралась банда подростков, одетых в пятнистые камуфляжные куртки. Они молча провожали пешеходов надменными взглядами, но не двинулись с места, когда Сара и МакЛафлин прошли мимо.
   - Пес их знает, Винтерс, скажу честно. - МакЛафлин покачал головой, - Одни говорят, что скайские рейнджеры не хотят компрометировать себя раньше времени. В конце концов, им сильно доставалось в прошлом.
   - Но не ты? - Сара почувствовала сомнение в голосе собеседника.
   - Но не я. По мне, так войска намеренно выжидают. Восстание выносит наверх многих, слишком многих. Скайские рейнджеры не хотят ошибиться со своей ставкой. Видишь ли, наш формальный лидер, генерал Данди, не слишком-то популярен в армейских частях. Черт, да его распоряжения вертят на... предплечье даже некоторые бригады "Свободного Скаи". Рейнджеры могут выступить, если получат приказ от герцогини, но дражайшая леди Гермиона пока что ограничивается пламенными воззваниями и призывает на голову архонтессы гром и молнии, требуя немедленно освободить мужа. И это все. Тот еще бардак, откровенно говоря.
   - Ужас. Не лучше ли было объединить силы?
   - Зачем? - уоррент досадливо махнул рукой. - Переговоры, переговоры, бесконечные переговоры. Знаешь, кому выгодна задержка? Катерине. Каждый день она выжимала из наших миров все больше солдат, все больше продукции, бросала людей в тюрьмы... Хватит. Мы терпели достаточно. Остров Скаи должен стать независимой Федерацией, как это было когда-то. Такова воля народа, Винтерс. А как только дело попадет в руки аристократии, наши интересы снова выкинут в компостную кучу. Если рейнджеры хотят остаться в стороне, пусть так. "Свободный Скаи" справятся без них.
   - Альянс не будет просто сидеть и смотреть, как восстание охватывает целую провинцию. Они нанесут контрудар, рано или поздно.
   - Держу пари, что скорее поздно, - усмехнулся уоррент. - Генерал Поулин сбежал с планеты с такой поспешностью, что даже позабыл личного повара. Он устроил временную ставку на Тренте, и объявил сбор всех лояльных частей. по слухам, дела у него идут не очень.
   - Я слышала об этом, - помрачнела Сара. Услышав в новостях название родного мира, она надолго потеряла покой. Тысячи раз она убеждала себя, что ее семья будет в порядке, но тревога не оставляла ее.
   Крис МакЛафлин правильно разгадал причину ее молчания.
   - Не тужи, подруга. Трент - большая планета. Я уверен, с твоими родными будет все в порядке. Скорее всего, они даже не заметят войска.
   - Д-да, наверное ты прав, - рассеяно кивнула Сара.
   Она надолго замолчала, погрузившись в свои невеселые мысли. По мере того, как они удалялись от окраины, город вокруг менялся. Понемногу исчезли мастерские и склады, сменившись панельными многоэтажками из стекла и бетона. Рядом с ними соседствовали небольшие аккуратные домики в два-три этажа, сложенные из красного кирпича.
   - Винтерс?
   - М-м-м, что? Прости, я кажется задумалась.
   - Зачем ты спрашивала обо всем этом? - не прекращая идти, Крис чуть повернулся к девушке, искоса рассматривая ее лицо. Сара вздохнула.
   - Думаю, что мне делать дальше. На Скаи очень быстро становится небезопасно. Возможно, мне будет лучше...
   - ...уехать? - на мгновение Саре показалось, что лицо МакЛафлин выглядит расстроенным. Но в следующий момент она поняла, что причиной тому была узорчатая тень от кованной ограды, что падала на его лицо. - Я думал, у тебя контракт с академией на полгода.
   - Ха, академия. Они отменили мои занятия. По большому счету, мне просто приказали сидеть дома и не высовываться, пока ситуация не проясниться. В четырех стенах я рано или поздно сойду с ума.
   - А что ты собираешься делать, если покинешь Скаи? - МакЛафлин едва заметно выделил интонацией слово "если".
   - Пока не знаю, - честно призналась Сара. - Скорее всего, возьму отпуск и смотаюсь повидать семью. А там видно будет... вряд ли я долго просижу без назначения.
   - Я не верю, что ты настолько наивна. Никто не пустит тебя летать.
   - Почему нет? - прищурилась Сара, - в конце-концов, идет война.
   Уоррент сокрушенно поцокал языком и пустился в объяснения. Говорил он нарочито спокойно и убедительно, словно втолковывал задачу по элементарной математике особо бестолковому кадету.
   - Винтерс, - начал он, - ты выпускница Сангламора, преподаватель Сангламора, и провела на Скаи последние два месяца. Неужели ты думаешь, что контрразведка не заинтересуется тобой?
   - Мне нечего скрывать.
   - Ты где-то пропадала последние два года? Наш герцог очутился в тюрьме из-за того, что архонтессе почудилось - просто почудилось! - что он связан с сопротивлением. Герцог Роберт Кельсва-черт-их-дери-Штайнер! Сара, достань голову из задницы. В худшем случае, ты проведешь следующие несколько лет в допросной камере, где будешь яростно доказывать, что ты не верблюд. В лучшем, тебя засунут в самое беспросветное, незначительное и глухое место во вселенной, которое только смогут найти.
   МакЛафлин говорил эмоционально, размахивая руками, но от этого его слова не теряли убедительности. Сара слышала несколько историй, из тех, что передавали полушепотом, из уст в уста - про судьбы тех несчастных, которые лицом к лицу столкнулись с карательной машиной Альянса. Рассказывали про коррумпированных следователей, выбитые под пытками показания, похищения свидетелей и даже стрельбу по безоружным гражданским. Каждая из этих историй по отдельности казалась неправдоподобной, даже дикой. Но в глубине души Сара всегда понимала, что в них есть доля правды. По крайней мере, все во ВСАЛ знали про Арчера Кристофори. Он командовал гарнизонным полком мехов, и перешел на сторону мятежников после того, как во время расстрела демонстрации солдатами Гвардии Арктура погибла его сестра.
   Вместе с тем в словах МакЛафлина чудился какой-то скрытый намек.
   - Армейская карьера - это все, что у меня есть. Если я дезертирую из ВСАЛ, то куда я пойду?
   - К нам, - сказал мужчина. - Ты можешь присоединиться к "Свободному Скаи".
   Сара давно ждала этих слов, и в глубине души опасалась их. Ее спутник увлеченно продолжал:
   - Нам пригодятся твои знания и навыки. Ты можешь стать частью дела, за которое не стыдно воевать - и бороться за независимость своего народа.
   Сара болезненно поморщилась.
   - Избавь меня от агитации. Ни на грош не верю в красивые слова.
   - А во что ты веришь? - с жаром переспросил МакЛафлин, - в присягу? Армия использовала тебя и выкинула без жалости, как только твое доброе имя попало под удар. В Альянс? Полно, Винтерс. Половина Федеративного Содружества уже выступило против Катерины Штайнер, и это не считая конфронтации с Лигой, вторжения Кланов и нашего собственного восстания. Подруга, если она заработала столько врагов, она явно делает что-то не так.
   - Плевать, что делает архонт. Я не хочу менять сторону. Это предательство, - возразила Сара.
   - Ой ли? И как далеко ты готова ради этого пойти? Винтерс, не пытайся убедить меня в том, что ты просто верный солдат. Иисусе, ты ведь прячешься от собственных студентов чтобы не говорить с ними о политике!
   - Армия вне политики...
   - Чушь, - отрезал Крис. - Если защищать тирана, то грязь и кровь рано или поздно запачкают твой собственный мундир. Винтерс, нельзя вечно закрывать глаза на то дерьмо, что творится в Альянсе. И если считаешь, действительно считаешь, что правда сейчас на твоей стороне - вот он я, перед тобой.
   МакЛафлин отступил на шаг и широко развел руки в стороны.
   - Ты офицер ВСАЛ, а я сепаратист. Лидер мятежной группировки с большим, можешь мне поверить, опытом антигосударственной деятельности. Всади мне пулю в голову, прямо здесь и сейчас.
   - Дубина! - выкрикнула Сара, едва сдерживая себя. Ее решимость быстро таяла. Девушка теряла уверенность, и потому реагировала в привычной для себя манере - атакуя в ответ. - Засранец тупой! Сам ведь знаешь, что все не так просто.
   МакЛафлин подошел ближе и взял ее за руку.
   - Да куда уж проще, подруга, - тихо сказал он. - Здесь мы, там - они, а ты можешь начать стрелять в менее симпатичную компанию.
   От прикосновения Сара вздрогнула. МакЛафлин смотрел на нее в упор, и его глаза горели от едва сдерживаемых эмоций. Он жаждал ее тепла, сжимая ладонь девушки с уверенностью, которой никогда не было в осторожных ласках Ильзы. Пальчики Ильзы были холеными, тонкими и осторожными; сейчас ее касались совсем другие руки: шершавые, сильные. Новизна ощущений одновременно отталкивала и манила. Сара так и не смогла отстраниться. С каждой секундой этого прикосновения ее воля таяла.
   МакЛафлин шагнул к ней. Сара машинально отстранилась, и ее спина уперлась в какое-то вертикальное препятствие. Она вслепую оперлась на него свободной ладонью, ощутив под пальцами кирпичную кладку, увитую диким плющом. Крис был рядом, слишком близко, чтобы она могла оставаться спокойной. Только сейчас Сара поняла, как быстро бьется ее сердце.
   От волнения перехватывало дыхание и кружилась голова. Слишком долго она не чувствовала чужого тепла. И хотя мысль о том, что она оказалась в руках мужчины, все еще казалась пугающей, предвкушение близости просто сводило с ума. Сара почувствовала, как сильно дрожат ее коленки. "Боже мой... смущаюсь, как школьница на выпускном балу". Ей не хотелось выглядеть испуганной недотрогой. Она покраснела, больше от стыда чем от возбуждения, и гордо вскинула подбородок, подставляя губы для поцелуя.
   Крис был выше на целый фут. Он склонил голову ей навстречу, но Саре все равно пришлось почти что встать на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ. Она хотела этого поцелуя, и он увлек ее, но пока их губы соприкасались, ей все время приходилось тянуться вверх. "А с Ильзой было удобнее..." - вспыла непрошеная мысль. Сара вдруг ясно представила, насколько уязвимой сделало ее одиночество. Она испытала отвращение к самой себе.
   В следующую секунду Сара разорвала поцелуй, и уперлась ладонью в его грудь.
   - Не надо... Я не могу...
   Крис посмотрел вниз. Стоило ему увидеть выражение ее лица, как удивление в глазах уоррента сменилось разочарованием.
   - Почему? - глухо спросил он.
   - Я не могу предать ее. Только не ее.
   МакЛафлин медленно кивнул, как человек, только что выслушавший приговор. Он выпустил Сару из объятий и отступил подальше, словно стремился пересечь какую-то невидимую границу, вдруг возникшую между ними.
   - Дьявол, - выругался он. - Дьявол.
   Сара не нашла в себе сил посмотреть ему в глаза. Она запахнула плащ на груди и теперь застегивала его на все пуговицы. Девушку трясло, как от холода, и пальцы плохо слушались.
   - Прости, - сказала она единственное, на что хватило духу. - Наверное, я лучше возьму такси.
   - Не извиняйся, Винтерс. Это все равно не поможет. Уезжай как можно быстрее.
   - Вот так сразу?
   - Нет смысла тянуть. Отсюда мы с тобой пойдем разными дорожками. Кроме того, Скаи в любой день может оказаться в блокаде, а ты же не хочешь застрять здесь навсегда. Так что да, считай это дружеским советом. Вали с глаз моих... подруга.
   Когда такси увозило Сару прочь, она в последний раз оглянулась назад через пассажирское окно. МакЛафлин стоял на том же самом месте посреди тротуара, возле увитого плющом коттеджа из красного кирпича, и прикуривал вторую сигарету от бычка первой.
  
   Рабочий поселок N11
   Каллисто V
   Провинция Донегал
   1 июля 3065, 14:13
   7+7
  
   Сара поежилась, стараясь поглубже закутаться в армейскую куртку. Ей становилось холодно при одном взгляде на окружающий гористый пейзаж. Местность повсюду покрывал снег, через который кое-где пробивались карликовые деревья. Температура достигла -15®, и продолжала медленно ползти вниз.
   Низкое красное солнце кружило, заходя за горы и появляясь снова, но никогда не скрывалось полностью за горизонт. Его лучи почти не несли тепла, вдобавок приходилось учиться спать при дневном свете. Сара и представить себе не могла, что полярный день окажется настолько утомительным.
   По сравнению с Каллисто даже родной Трент мог показаться настоящим оплотом цивилизации. Военные действия пока обходили этот мир стороной. Возможно, по причине того, что Каллисто располагалась глубоко в тылу лоялистов, всего в двух прыжках от Таркада и Донегала. Или просто потому, что никого из генералов воюющих сторон не интересовал этот бесполезный шарик, лишенный какой-либо стратегической промышленности и редких ресурсов. Местный гарнизон состояли из неполного сводного полка территориальной милиции, разбросанного по двум десяткам глухих углов, гордо названных оперативными базами.
   Девушка пнула камешек, и направилась обратно к крохотному военному городку, прилепившемуся у подножья холма. Три улицы, один магазин да геотермальная станция на окраине. У него даже толком названия не было - официально это место значилось как "Поселок N11"
   Чуть дальше, у шоссе, связывающего "Поселок N11" с остальным миром, располагалась цепочка ангаров и импровизированная ВПП, покрытая металлическими решетками. Ее новое место службы.
   Прошло почти три месяца с тех пор, как Сара покинула Скаи. Она направилась на Фридом, где восстанавливалась после потерь преданная архонт-принцессе 5-я ПБК Лиранских Регуляров. Винтерс рассчитывала получить новое назначение в одной из эскадрилий, но этого не случилось. Ее личное дело попало на рассмотрение комиссии, составленной вперемежку из офицеров ВСАЛ и ЛРК. И хотя официально никаких обвинений не было предъявлено, назначения она не получила. Даже для страдающих от некомплекта Регуляров, уроженка восставшего региона оказалась слишком рискованным приобретением.
   При здравом размышлении, Винтерс не могла их за это винить.
   Кадровое управление ВСАЛ отправило ее на Калисто V. Начальник планетарной милиции полковник ван Мортон оказался весьма удивлен нежданному пополнению с неясным статусом, и запросил инструкций. Пока командная цепочка неспешно раскручивалась, Сару отправили служить в упомянутый "Поселок N11". То ли здесь действительно имелась вакансия для пилота, то ли чтобы не сбежала.
   Расквартированная в поселке эскадрилья милиции летала на атмосферных самолетах с реактивными турбинами. Она насчитывала три "Метеора" разного возраста и модификаций, и трофейный "Мехбастер" куритянского производства, с иероглифами на приборной панели. Его пилота не так давно комиссовали по возрасту.
   Одного беглого взгляда на "Мехбастер" хватило, чтобы понять: без крайней нужды поднимать машину в воздух не стоит. С этом были согласны как летчики, так и командование, поэтому дел у Сары было не слишком много. Большую часть дней она проводила в выделенной комнате, а иной раз командование вспоминало о ее существовании и давало какие-то бессмысленные поручения.
   "До Донегала-то тут рукой подать", - подумала она, шагая по чуть пружинившему мху, - "Было бы, пожалуй, неплохо выбить себе отпуск и сгонять. Ильза бы обалдела. Да только кто ж меня выпустит."
   Сара вышла на обочину шоссе и направилась в поселок уже по бетону. Мимо продребезжал ржавый грузовик, смутно знакомый водитель помахал ей. Девушка вяло подняла руку для ответного приветствия.
   "Надо собраться с мыслями и написать принцесске. И родителям... Надеюсь на Тренте все спокойно. Сегодня вечером сяду и напишу."
   Налетевший порыв ветра пронизывал до костей. Сара сжалась в комочек, и натянула шапку поглубже на голову.
   "И это местное лето! Что же здесь будет зимой..."
   Вульф-сити
   Арк-Ройял
   Арк-ройяльский защитный кордон
   14 июля 3065 года
   7+7
  
   Перевод в другую частью и связанные с этим процедуры порой казались бесконечными. Кто бы мог подумать, что утомительный одиночный перелет на АКИ через пол-континента окажется просто верхушкой айсберга в сравнении с ожидающим дальше ураганом хлопот. Встать на довольствие... передать машину техам... просмотреть отчеты о состоянии тринария... объехать авиабазу, чтобы хотя бы в общих чертах оценить то гигантское хозяйство, которым теперь предстоит управлять. Огромная куча дел и так мало времени. Даже знакомство с подчиненными пришлось сократить до формального приветствия.
   К вечеру новоиспеченный звездный капитан Маржан Цин страшно вымоталась. Впрочем, это нисколько не убавило ее энтузиазм. Повышение всегда в радость, а уж командовать аэротринарием в прославленном Вульсбейне, 4-ом Волчьем гвардейском кластере, мечтали многие, но удавалось это единицам.
   На сегодня осталось лишь одна, но самая важная задача. К 18.00 прибыть к звездному полковнику для представления. Волчица нервничала. От результатов этой встречи напрямую зависела ее дальнейшая карьера, но была и и вторая причина. Не так уж и часто приходится разговаривать с живой легендой.
   Звездный полковник Ранна Керенская без всякого сомнения могла служить образцом вернорожденного воина. Ее имя было связано с каждым воинским триумфом Волков за последние десять лет. Ранна Керенская сражалась с жестокими Дымчатыми Ягуарами на Лабрэа и Шайлере, с Медведями-Призраками на Утрехте, участвовала в уничтожении банды Красного Корсара. В 3052 году, бок о бок с будущим ханом Феланом, Ранна прошла сквозь ад титанической битвы на Туккейде, что положила конец первому Вторжению Кланов. Слава Ранны Керенской гремела по всей Внутренней сфере, а в пилотировании мехом ее не мог превзойти ни один воин в клане, за исключением, пожалуй, самого хана. Было только справедливо, что этот прославленный воин носит священное имя Керенского, великого Отца-основателя Кланов.
   При личной встрече звездный полковник производила впечатление проницательной и умной женщины, что совсем не удивило Маржан. О блестящем интеллекте Ранны знали, все в клане, и каждый, кому не повезло встретиться с нею в бою. Маржан видела перед собой опытную и энергичную женщину, которая буквально за несколько произнесенных фраз умела завоевывать и уважение, и симпатию.
   - Добро пожаловать в ряды Вульфсбейна, - доброжелательно произнесла Керенская, когда с формальностями было покончено. - Думаю, очевидно, что я возлагаю на аэротринарий большие надежды. Твоим тридцати АКИ предстоит прикрывать действия всего кластера, двух тринариев мехов и суперновы. Так что мне нужен не просто талантливый пилот, а в первую очередь командный игрок.
   - Понимаю, звездный полковник, - ответила Маржан, стараясь не выглядеть слишком поспешной. - Я оправдаю ожидания, можешь не сомневаться.
   Ранна Керенская чуть склонила голову, принимая эти заверения как само собой разумеющиеся.
   - Я видела твой кодекс. У тебя довольно впечатляющий список воздушных побед, хотя большинство из них относятся к Войне Отказа в 3058-м. Ты также неплохо справлялась с командованием звездой, состоящей из вольнорожденных и вернорожденных, что довольно сложно. Вольнорожденные воины обычно склонны к бунтарству, а вернорожденные часто проявляют... м-м-м, неоправданную заносчивость. Чтобы заставить их работать сообща, нужна незаурядная харизма.
   Маржан понимала, что командир говорит не без причины, потому сочла за благо пока промолчать.
   - Однако, - продолжила Ранна Керенская, - твои достижения никак не назовешь уникальными. В тумене клана достаточно и других талантливых командиров аэрозведз. На место в 4-ом гвардейском претендуют очень многие. Мне есть из кого выбирать. Догадываешься, почему я остановилась на тебе, воут?
   Полковник ожидала положительного ответа, но Маржан отрицательно покачала головой.
   - Нег. Наверняка ты просветишь меня.
   Керенская поморщилась.
   - Мне не нравится, когда подчиненные отказываются думать. Ну же, смелее. Прояви инициативу.
   Маржан занервничала. Времени на раздумье не было, она подняла взгляд на визави и медленно начала говорить:
   - Месяц назад я заработала родовое имя. В последних боях с Соколами на Блэр Атолл погиб Вильям Цин, и совет дома Цин объявил испытания родового права. Я вошла в число кандидатов. Все мои дуэли прошли в небесах, и я убила всех пятерых соперников, хотя двое из них пилотировали "Чагатаи", а один "Скифу".
   - Я слышала об этом, - кивнула Керенская, - впечатляет. Победить более тяжелую машину непросто.
   - Благодарю, - похвала ободрила Маржан, и она продолжила уже увереннее. - Я давно мечтала заработать родовое имя, так что потерпеть поражение означало распрощаться с надеждой навсегда. В бою я старалась брать пример с нашего тотема. Волк целеустремлен и безжалостен.
   - Хорошо сказано, - на губах звездного полковника появилась улыбка. - Но это только часть урока. Волк также стайный хищник. Стая охотится сообща ради общего блага.
   Увидев, что опасность миновала, Маржан вздохнула с облегчением. Она разместилась в кресле немного свободнее и ответила улыбкой на улыбку.
   - Конечно, командир, я понимаю. Кластер - это тоже стая. В его состав входят разные подразделения. Но для победы нужно, чтобы и элементалы, и АКИ, и артиллерийские "Наги" постоянно поддерживали действия мехов и друг-друга. Вот почему тебе нужен командный игрок.
   - Верно. Казалось бы, почему такая простая мысль недоступна пониманию молодежи? - Ранна Керенская закатила глаза в притворной досаде, так что Маржан неожиданно для себя вежливо хихикнула. - Семь лет назад мы, Волки Фелана Келла, навсегда порвали с кланами и переселились во Внутреннюю Сферу, так что не в наших интересах цепляться за старые догмы. Этот новый мир требует от нас гибкости, и в первую очередь должна измениться наша тактика. Вульфсбейн - не просто лучший кластер тумена, он служит еще и как проводник и учебный полигон для всех этих изменений. Я выбрала тебя по двум причинам: во-первых, ты хорошо играешь в лакросс, - звездный полковник улыбнулась еще шире, дав понять, что это шутка. - Во-вторых, что более важно, ты производишь впечатление женщины, которая способна приспосабливаться. Скажи, что ты думаешь о сфероидах?
   Вопрос застал Маржан врасплох. Она смущенно заерзала на сидении, пытаясь собрать в кучу разбегающиеся мысли.
   - Они для меня загадка, - наконец призналась она. - В делах со сфероидами никогда не угадаешь, чего от них ожидать. Они могут поступать глупо и нерационально, потому что руководствуются кашей из идей и догм, которой наполнены их головы. Я бы сказала, что это общество отвергает самодисциплину в пользу индивидуализму. Что ведет к хаосу.
   - Не слишком-то лестная характеристика, - усмехнулась Ранна. - Похоже, ты считаешь наших союзников из Внутренней Сферы в лучшем случае бесполезными.
   - В десяти случаях из десяти я бы предпочла сражаться бок о бок с клановцами, это правда. Но "бесполезные" - это, пожалуй, слишком. Я бы сказала "непредсказуемые". В конце-концов, даже в сфероидных армиях есть выдающиеся воины. Как-то мне даже попалась одна...
  
  
  

***

  
   Любимым строем Маржан был развернутый фронт - простая одинарная линия из летящих крылом к крылу истребителей. Поддерживать линию проще всего, поскольку нужно соблюдать только боковые интервалы. А чем меньше усилий пилот тратит на то, чтобы удержаться в строю, тем больше внимания он уделяет окружающей обстановке. Обзор вперед, назад и вверх из линии самый лучший, его не загораживают машины союзников. А еще - что особенно важно для гордых клановских пилотов - выстроенная линией аэрокосмическая звезда летит в бой крыло к крылу, вся разом. Никто не вырывается вперед и не задвинут в тыл, все поставлены в равные условия. И каждый, если повезет, может получить свою долю славы.
   Их должно было быть десять, но во вчерашнем бою "Сулла" Рэндалла, ее заместителя и ведомого, получила попадание в топливную магистраль. Ремонт должен был занять трое суток. Лишившийся крыльев пилот бесновался и метал молнии, в ответ техи лишь разводили руками и клялись, что быстрее не справятся. В конце концов Рэндалл оставил их в покое, вызвал вольнорожденного пилота из той же звезды на испытание владения исправной "Суллой", и голыми руками отправил того в госпиталь.
   Маржан не стала вмешиваться в спор. Конечно, она бы предпочла, чтобы Рэндалл отправился за техникой в соседнюю звезду, а не калечил ее подчиненных, но формально обвинить заместителя было не в чем. Воинская каста кланов держалась на праве сильного. Рэндалл был молод, амбициозен, и давно заглядывался на ее место, именно поэтому Маржан назначила его ведомым. Самых опасных соперников надо держать при себе.
   Итак, одна линия, девять выкрашенных в темно-серый цвет омни-истребителей. Три "Суллы", четыре "Авара" и два более тяжелых - и более медлительных - 70-тонных "Чагатая" для огневой поддержки. Звезда давно взяла след, и от добычи ее отделяли считанные десятки километров, меньше минуты полета на крейсерском сверхзвуке. Активные сенсоры были отключены. В этот раз противник настолько уступал числом, что наверняка постарался бы уклониться от боя, стоило ему заметить приближающуюся стаю.
   Впереди и несколько ниже два "Киргиза" Нефритовых Соколов вели вели перестрелку с тройкой истребителей Внутренней сферы, что медленно приближались с востока. "Киргизы" имели преимущество по высоте, на их стороне также было превосходство в дальнобойности вооружения, потому пилоты избрали оборонительную тактику. Соколы встали в оборонительную карусель, и чередовали атакующие заходы с широкими боевыми разворотами. Мощные двигатели "Киргизов" пока позволяли им не терять скорости при наборе высоты. Машины Внутренней Сферы вынуждены были сокращать дистанцию под постоянным обстрелом из лазеров увеличенной дальности и крыльевых гауссов.
   Судя по всему, Соколы и лиранцы были слишком увлечены друг другом, чтобы обратить внимание на приближающиеся истребители Волков-в-изгнании. Наивные глупцы. Маржан хмыкнула и перевела фокус термокамеры на машины сфероидов. Три истребителя их незадачливых союзников упорно набирали высоту, демонстрируя куда больше упорства, чем летного мастерства. Их все еще отделяло от "Киргизов" не менее пяти километров, и два из трех сфероидных АКИ, "Слэйер" и "Люцифер", даже не открыли ответного огня. По-видимому, расстояние было слишком велико для их примитивных прицельных систем.
   Третий истребитель отстреливался, причем с неожиданной для сфероида интенсивностью. Бортовой компьютер так и не смог однозначно опознать его, но даже по картинке было понятно, что этот АКИ велик и тяжел. По размаху крыльев он почти не уступал 100-тонным "Киргизам". Арсенал его состоял из мощных крыльевых лазеров, не менее четырех. Пилот стрелял из них попеременно - очевидно, опасаясь перегрева. Лазеры дополняло носовое орудие непонятного вида, стрелявшее очередями кинетических снарядов.
   Новый залп носовой пушки. АКИ содрогнулся от мощной отдачи. Тепловизор показал ослепительное белое марево раскаленного воздуха, через который пролетела выпущенная очередь. Похожую картину оставляли выстрелы гаусс-пушек, но их теплоотдача была намного меньше. "Неужели это тоже гаусс?" - думала Маржан, заинтересованно наблюдая за боем, - "Похоже, скорость снарядов не отличается от стандартного варианта, но калибр намного больше... Лиранцы решили нарастить мощность гаусс-пушек за счет метаемой массы? Такая болванка будет здорово тормозиться воздухом, отсюда и тепловой след. Падение траектории на дистанции должно быть огромным... интересно, как их прицельные компьютеры справляются с такой задачей?"
   Права она была или нет, неизвестный пилот управлялся с модифицированной гауссовкой мастерски. Выпущенная очередь пролетела пять километров и угодила в моторный отсек "Киргиза", без затруднений пробив тяжелую броню. Машину Соколов тряхнуло, но пилот справился с управлением. Пока поврежденный "Киргиз" проводил маневр уклонения, его ведомый выпустил в сторону сфероида полный залп. Маржан ожидала увидеть на экране вспышку попадания и град разлетающихся во все стороны обломков, но ничего подобного не случилось. Лиранская машина слегка скользнула на крыло, и этого легкого маневра, выполненного в нужный момент, оказалась достаточно, чтобы избежать большинства выпущенных в нее снарядов и лазерных лучей. Немногочисленные попадания она перенесла без видимого вреда.
   Маржан непроизвольно свистнула. Такая прыть, да еще и проявленная вольнягой-сфероидом, приятно удивила ее. Похоже, не все лиранцы беспомощны в воздухе.
   - Контакт! - без предупреждения рявкнул Рэндалл по комму. - Три... шурат! ...четыре отметки на одиннадцать и ниже. Быстро поднимаются. Похоже, это подкрепление Соколов, звездный командир. Пора атаковать, воут?!
   - Ут, - нехотя согласилась Маржан. Ей не понравился дерзкий тон подчиненного, но по сути Рэндалл был прав. Медлить с атакой было нельзя. Еще несколько секунд, и сфероиды окажутся между "Киргизами" и внезапно появившимися перехватчиками. В принципе, можно бросить союзников на растерзание Соколов, а вмешаться уже потом, но избегать драки недостойно настоящего Волка.
   - Лотар и Свен, верхнее прикрытие. Точки один и три, бейте "Киргизы". Джеймс, разгоняйся до максимума и атакуй любого, кто попытается скрыться. Рэндалл, занимаемся перехватчиками. Выполнять!
   - А как же вызов? - возмущенно переспросил ведомый.
   - Нег! Никакого вызова, никакого зеллбригена. Я хочу, чтобы эти Соколы сгорели через минуту. Дайте им знать, что мы идем!
   Послышался хор подтверждений. Двигатели взревели, и девять омни-истребителей бросились в атаку, как стая голодных хищников. Первыми выстрелили два тупоносых "Чагатая", послав в сторону "Киргизов" четыре десятка дальнобойных ракет. Вслед за РДД ударили лазеры. Выстрелы попали в цель, и хотя устрашающие 100-тонные махины продолжили полет, огонь заставил их уклоняться. А в это время к ним уже неслись четыре разогнавшихся до боевой скорости перехватчика.
   Две проворные вилохвостые "Суллы", управляемые Маржан и Рэндаллом, ворвались в развязавшуюся свалку. Атака свежей соколиной четверки застала сфероидов врасплох. Впрочем, их трудно было обвинить в некомпетентности - засада была подготовлена мастерски. Пока "Киргизы" связывали тройку боем, еще четыре соколиных АКИ смогли приблизиться незамеченными на малой высоте. Это были два "Башкира" и два "Авара" - очень легкие, плохо бронированные, но невероятно быстрые и маневренные. Стоило им сесть на хвост тяжелым машинам сфероидов, и их невозможно будет сбросить.
   Четыре легких истребителя Соколов разом набросились на правофланговую машину сфероидов - белый "Люцифер", уже покрытый оспинами многочисленных попаданий. Было видно, что его пилот запаниковал. "Люцифер" попытался сбросить преследователей и стал метаться то вправо, то влево. Но эти лихорадочные маневры только замедлили АКИ, ему так и не удалось набрать достаточную угловую скорость, чтобы выскочить из прицела. Соколы открыли огонь. "Башкиры" и "Авары" несли сравнительно скромное вооружение из батарей малых лазеров, зато в такой выгодной позиции они могли стрелять не переставая. Колючие лазерные иглы осыпали обреченный "Люцифер". Появилось пламя, которое быстро окутало всю корму. Залп по кокпиту добил машину, она перевернулась через крыло и свалилась в штопор.
   Соколы разделились. "Башкиры" повернули на другой фланг, к "Слэйеру", а два "Авара" атаковали лидера сфероидного звена на неопознанном АКИ. За Соколами следовали темно-серые волчьи "Суллы". Маржан отправила Рэндалла налево, а сама нацелилась на "Авары" - схватка с ними обещала быть более сложной, а значит и более славной. Кроме того, ей хотелось понаблюдать за этим умелым сфероидным пилотом в деле.
   Волки подоспели вовремя. Не вмешайся в свалку третья сила, две оставшиеся машины сфероидов наверняка разделили бы судьбу сбитого "Люцифера". Теперь же расклад изменился радикально. Севшие на хвост своим жертвам легкие перехватчики Соколов сами оказались под угрозой атаки сзади. Маржан не испытывала иллюзий: пилотов Нефритовых Соколов можно было презирать и ненавидеть, но было бы ошибкой недооценивать их мастерство. Они наверняка заметят приближение "Суллы" даже раньше, чем та откроет огонь, так что внезапной атаки не получится. Маржан делала ставку на другое: известное соколиное высокомерие и амбициозность. Вряд ли "Авары" прервут атаку и кинутся наутек, когда добыча уже практически у них в руках.
   Сфероидный АКИ пока благополучно держал обстрел, хотя его корма уже покрылась многочисленными ожогами. Маржан надеялась, что он протянет еще несколько секунд. В наушниках звучала музыкальная трель, носовых установки РБД захватили тепловой след замыкающего "Авара", так что она ждала только подтверждения от системы наведения крыльевых импульсных лазеров. "Авар" мотался из стороны в сторону, как это недавно делал "Люцифер" - но в отличие от тяжелого сфероидного АКИ, у легкого перехватчика имелось достаточно скорости, чтобы этими колебаниями сбивать работу системы наведения. Маржан не выдержала и вдавила гашетку, запустив в Сокола дюжину тяжелых ракет. "Авар" тут же вильнул вправо с максимально возможной перегрузкой, но у него не хватило пространства для уклонения. Инфракрасные боеголовки ракет надежно вели цель. Три РБД прошли мимо, поразив гроздь выпущенных "Аваром" тепловых ловушек, но оставшаяся девятка ударила перехватчик в корму. Рванули боеголовки, каждая из них запустила в воздух кольцо из сваренных друг с другом вольфрамовых стержней. Их удар начисто срубил киль "Авара" вместе с левым стабилизатором. Подбитый АКИ потерял управление и завертелся юлой. Через несколько секунд пилот, наверное, смог бы восстановить контроль и скомпенсировать крутящий момент газодинамическими рулями, но Маржан не собиралась оставлять ему ни единого шанса. "Авар" не мог уклониться, и она расстреляла его импульсными лазерами.
   Все действие заняло не дольше десятка секунд - по меркам воздушного боя, целая вечность. Едва хлопнула катапульта, и пилот бледно-зеленого "Авара" оставил свой безнадежно раненный истребитель, Маржан выровняла машину и огляделась по сторонам. Она едва не пропустила очередной акт драмы. Второй Сокол то ли увлекся погоней, то ли не успел понять, что остался в одиночестве. Он летел в паре сотен метров за хвостом сфероидного АКИ и стрелял без остановки, целясь во внушительные дюзы. Наверное, он рассчитывал закончить бой одним удачным попаданием, что и произошло. Тяжелый сфероидный АКИ вдруг выпустил воздушные тормоза и заложил широкую бочку с таким проворством, какую трудно было ожидать от такой громадной машины. Разогнавшийся "Авар" не удержался на хвосте и пролетел вперед - прямо под прицел крупнокалиберного гаусса. Выстрел, и легкий клановский перехватчик рассыпается в воздухе, разорванный болванками напополам.
   В стороне падал вниз охваченный огнем "Башкир". Рэндалл пытался достать и второго, но легкая двадцатитонная машина врубила форсаж и ушла со снижением. В погоню за ней неслась третья "Сулла" с Джеймсом в кокпите. Маржан надеялась, что ему хватит скорости для перехвата. Оставшиеся машины ее звезды все еще занимались "Киргизами", которые никак не хотели падать и продолжали огрызаться во всю мощь своего внушительного арсенала. Уже не важно, их судьба решена. Рано или поздно они рухнут, хотя бы под тяжестью попавших шрапнели и снарядов.
   Две израненные машины сфероидов выходили из боя. "Слэйер" сильно дымил и в полете кренился набок. Всю машину покрывали ожоги от лазерного огня, а остекления фонаря было разбито. Машина лидера звена выглядела чуть лучше, хотя наверняка ее ремонт доставит техникам немало хлопот. Союзники сильно пострадали в бою, и хотя они попали в засаду исключительно по собственной глупости, их узколобое упрямство вызывало даже некоторое уважение. Маржан колебалась некоторое время, но потом все-таки переключилась на общую частоту. В конце-концов, победа по праву досталась ее Волкам, а победитель может проявить немного великодушия.
   - Сфероиды, своим спасением вы обязаны звездному командиру Маржан. Неплохо для вольнорожденных.
   Услышав, что командир приписала все заслуги себе, Рэндалл неодобрительно заворчал - тихо, но достаточно отчетливо, чтобы его услышала вся звезда. Маржан торжествующе улыбнулась. Ведомый не чувствовал достаточной уверенности, чтобы прилюдно оспорить ее слова - значит, он не решается бросить ей вызов. С другой стороны, Рэндаллу не хватило ума промолчать, и своим неудовольствием он дал Маржан формальный повод для испытания обиды. "Разобраться с ним сразу по возвращении или подождать?" - думала волчица, направив свою "Суллу" на окруженные Волками "Киргизы".

***

  
   - ...через несколько дней мне удалось познакомится с этим лиранским пилотом. Это оказалась девушка чуть младше меня, лейтенант Сара... Винтерс, - Маржан немного помедлила, прежде чем закончить фразу. Привычка сфероидов раздавать родовые имена направо-налево просто по факту рождения все еще казалось ей отвратительной.
   Звездный полковник слушала с интересом. Пока длился рассказ, она иногда барабанила по столу левой рукой, и Маржан не могла не заметить отчетливые мозоли от рукояток управления мехом на ее пальцах.
   - Ясно. Вот, значит, откуда ты черпаешь знаешь о характере сфероидов - у тебя есть друг среди них.
   Маржан замотала головой.
   - Нег, звездный полковник. Наше знакомство чуть не закончилось дракой. Мы немного поговорили. Сара довольно привлекательна, так что я предложила ей переспать...
   Ранна Керенская весело рассмеялась.
   - Какая отвага! Эта затея провалилась, воут?
   - Ут. Очевидно, я нарушила какое-то глупое табу насчет секса... Савашри, откуда мне было знать?! Мужчины-сфероиды обычно соглашаются без колебаний.
   Вспоминать о конфузе было неприятно. Маржан с досады чуть было не выразилась крепче, но вовремя вспомнила, где находится. Ранна с улыбкой наблюдала за тем, как смущенная летчица пытается скрыть пылающие щеки сцепленными перед лицом ладонями.
   - Похоже, отказ сильно тебя задел.
   - Что? Ничего подобного... - Маржан замолчала, осознав, что убедительно соврать все равно не получится. Сердце бешено колотилось у в груди, и летчица решила дать волю накопившейся злобе:
   - Возможно. Эта Сара хорошо сложена, ловкая, гибкая, да и летает отлично. Но я-то - вернорожденная. Бывает так, что сфероиды отказывают тем, кого считают недостаточно привлекательными - и я что, недостаточно хороша для какой-то вольняжки? Чушь! Знакомый техник из той же части рассказал, что Сара спит с другой летчицей, так почему она пренебрегла мной? - Маржан раздраженно взмахнула рукой. - Я не люблю терпеть поражение, звездный полковник. Наверное, поэтому вся история никак не выходит у меня из головы.
   - Поражение... победа... - задумчиво протянула Ранна Керенская, - кланы любую проблему сводят к войне. Ты задумывалась о том, насколько сильно это сужает наш кругозор?
   - Не понимаю, о чем ты, звездный полковник. Мы рождены для битвы, это долг и привилегия каждого воина. Нет судьбы более достойной, нежели сражаться за клан.
   - Да, но разве жизнь состоит только из битв?
   Маржан раздраженно дернула плечом. Керенская, как будто и не ожидала ответа. Несколько секунд она пристально изучала лицо собеседницы, а потом снова усмехнулась.
   - Прости, задумалась. Ты напомнила мне о прошлом. У Фелана был такой же колючий взгляд, когда он впервые попал в клан как бондсмен.
   - Он так смотрел на Влада, своего соперника, воут?
   - Нег, - тепло улыбнулась Керенская. - На меня.
   Округ Лангау
   Донегал
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   3 августа 3065 года
   7+7
  
   Картина выходила странной. Глубокую долину в центре композиции со всех сторон окружали острые черные скалы. На самом дне долины неподвижно лежала девушка. По замыслу Ильзы, героиня портрета должна была умирать, но выразить это на бумаге никак не получалось. Поза девушки вышла безмятежной, как будто она просто прилегла отдохнуть.
   Ильза оторвалась от рисования и бросила взгляд на часы. Глубоко за полночь. Поместье давно погрузилось в тишину, и только мелкий дождь нашептывал в темноту проклятия, тихонько барабаня по ее окну. Ильза встала из-за стола и раздвинула портьеры. В стекле появилось призрачное отражение ее лица: бледное, изможденное. Сквозь него проступал темный силуэт ольхи, растущей на окраине аллеи.
   И нигде не огонька, ни пятнышка света. Небо безнадежно затянуто тучами. Только на столе за спиной горит лампа. Несколько минут Ильза стояла неподвижно, пока тоска в сердце не разрослась настолько, что ее стало невозможно выносить. Эта щемящая боль одновременно и терзала, и отталкивала. Частью сознания Ильза равнодушно наблюдала, как искажается от плача ее отражение в оконном стекле: начинают дрожать губы, морщится носик, и глаза моргают часто-часто, стараясь удержать предательскую влагу. Первая же скатившаяся по щеке слеза обожгла ее, как раскаленный свинец.
   Успокоившись, она отошла от окна. Рисунок все еще был далек от завершения, на столе остались лежать в беспорядке угольные карандаши. Натянутый на подрамник лист зернистой бумаги сдвинут раздраженной рукой на самый край. Ильза не могла вспомнить, когда и зачем она сделала это. Но сейчас, кинув еще один взгляд на спокойное, умиротворенное лицо своей героини, она в порыве злобы едва не сбросила картину на пол. "Ее совесть чиста, поэтому она может спать. А я не могу ни заснуть... ни даже заставить ее умереть."
   Ильза попробовала вернуться к рисунку, но быстро сдалась. Вдохновение полностью ее покинуло. Сюжет незаконченного рисунка, так увлекший девушку этим вечером, теперь показался ей надуманным и плоским. Линии и штрихи утратили выразительность. Перевоплотившись из художницы в критика, Ильза теперь ясно видела, насколько груба и несовершенна ее техника.
   - Пожалуй, хватит на сегодня, - пробормотала она и отложила в сторону угольный карандаш. На пальцах осталась мелкая черная пыль. Ильза долго рассматривала свои руки под светом настольной лампы и не заметила, как задремала прямо на месте, сидя за столом и положив щеку на локоть.
   Ее разбудил короткий писк миникомпьютера - пришло новое сообщение. Девушка подняла голову и часто заморгала, избавляясь от тяжелого, не принесшего облегчения сна, больше походившего на обморок. Нужно идти в кровать. По крайней мере, так будет удобнее. Но перед этим Ильза все-таки включила голоэкран и проверила почту. Письмо пришло минуту назад, но было отправлено полутора месяцами ранее с какой-то Каллисто-V, из воинской части, ради секретности названной не по имени, но по номеру. Отправителем значилась "Винтерс, С., лойтнант".
   У Ильзы перехватило дыхание. Целую вечность она смотрела на ярлычок и не решалась раскрыть письмо. Жажда узнать содержимое боролась в ней со страхом перед теми новостями, что могли скрываться внутри. В голове на разные лады пульсировала одна и та же мысль: "Она помнит обо мне. Она обо мне думает". Послание оказалось совершенно в стиле Сары - прямым и немногословным. Она вкратце, как что-то несущественное, пересказывала свою жизнь за последний год. Складывалось впечатление, что Сара не рассчитывает на скорый ответ, и просто пишет о том, что имеет для нее значение. Это был ее манифест, ее сердечный завет, простой и выразительный, как иссеченный пулями флаг в руках одинокого знаменосца: "Что бы ни случилось, помни: я осталась прежней. Я всегда буду любить тебя и только тебя. Никто и ничто в целом мире не сможет этого отнять."
   Ильза принялась одеваться. Это заняло немало времени по двум причинам: во-первых, девушка не хотела будить прислугу и потому старалась не шуметь. Во-вторых, мысли ее витали слишком далеко, чтобы она могла должным образом сосредоточиться на выборе туфель или плаща. "Каллисто... а где это?" - размышляла она, поправляя прическу перед зеркалом. - "Вроде бы на границе со Скаи, где проходит фронт. Нет, вовсе нет! Это в двух прыжках от Донегала... какой-то месяц пути. Если отправиться сейчас, окажусь там даже раньше, чем письмо с гражданским приоритетом, отправленное по ГИГ-связи".
   Она не стала брать свой "Хорьх-Шемрок" - хоть электродвигатель стартовал практически бесшумно, но открывающая гаражная дверь все равно перебудила бы половину домочадцев. Вместо этого Ильза выскользнула через черный ход и прошлась пешком по аллее до выхода из поместья и только потом вызвала такси. Ее дело не терпело отлагательств.
  

***

  
   Ночным визитерам всегда приходится ждать. Ильза жала кнопку вызова, но из-за толстой двери не доносилось ни звука в ответ. Она потеряла терпение и принялась требовательно стучать по обшивке из красного ясеня. Она не могла сказать, услышат ли стук по другую сторону двери, или польза от него чисто психологическая. Но Ильзе нравилось ощущать себя возмутительницей чужого спокойствия.
   Прежде, чем костяшки на правой руке успели разболеться, дверь распахнулась. На пороге ее встретил заспанный фон Хаук-младший с растрепанной головой и в накинутом на плечи халате. При виде посетительницы он опешил от удивления, так что он не сразу сообразил отойти в сторону и пропустить девушку вовнутрь.
   - Ильза? Что... что ты здесь делаешь?
   Вместо ответа она прильнула к Вернеру, спрятав лицо у него на груди. Было безумно приятно ощутить чужое человеческое тепло так близко. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем мужские руки обвились вокруг ее плеч.
   - Что случилось? - хрипло проговорил молодой человек. Голос звучал растерянно. Вернер, что неудивительно для финансового аналитика, был педантом, и предпочитал заранее планировать все происходящее. Неожиданные происшествия заставляли его нервничать, а когда он нервничал, то становился напряженным и скованным. Сжимая ее в объятиях, он ожидал ответа, а тем временем его сердце стучало все быстрее. Ильза закусила губу.
   - Я не могла оставаться дома, - прошептала она, не поднимая глаз. - Мне нужен ты. Нужен прямо сейчас...
   Обман. В глубине души Ильза понимала, что ей нужен совсем другой человек. Но ту, по ком тоскливо сжималось ее сердце, она запретила себе вспоминать. Однажды эти отношения уже привели к катастрофе, которая заставила ее вернуться домой разбитой и опозоренной. Хуже того, Ильза винила во всем себя. Любовь к Саре стала для нее преступлением, ее каждодневным проклятием и грехом.
   И, как каждый грех, ее надлежало искупить
   Ильза знала, что лжет Вернеру, и ненавидела себя за эту ложь. Он стал для нее идеальным спутником: предупредительный, молчаливый, надежный, беззаветно влюбленный в нее на протяжении многих лет. Семья хотела видеть их вместе, но даже больше - Ильза сама одобрила эти отношения. Она ощущала себя опозоренной и недостойной своего круга, а потому с благодарностью приняла сначала его внимание и общество, а потом и его чувства. Она не любила Вернера, и это делало ее роль еще тяжелее. Но крест ни для кого не бывает легким. Рядом с Вернером Ильза страдала, и упивалась этим страданием - как единственным способом искупить ее прошлые грехи.
   А иногда его близость была единственным, что позволяло ей забыться. Ее чувства к Саре постепенно теряли силу, как слабеет жар от углей затухающего камина. По крайней мере, так - и совершенно искренне - считала сама Ильза. Письмо от Винтерс убедительно доказало ей, насколько она ошибалась. Любовь, похороненная в дальних уголках ее сердца, вдруг вспыхнула с прежней силой, начисто перечеркнув все прошедшие дни. Лицо Сары все стояло перед ее глазами, и строчки письма никак не выходили из головы. Ильза могла сбежать, могла уехать на Донегал, не сказав ни слова на прощание, не писать целый год - но Сара гордо оставалась на отведенном ей месте, и не собиралась исчезать. "Я не стыжусь тебя", - говорила она, - "Я прощаю тебя. Пожалуйста, будь со мной".
   В первый момент Ильза едва не поехала прямо в космопорт искать ближайший рейс до Каллисто. Ей стоило огромных усилий назвать таксисту адрес в центре, и вместо этого поехать к Вернеру. Каждую секунду этой поездки по ночному Марсденвиллю она ощущала себя предательницей. Ее терзало чувство вины перед всеми сразу: семьей, Сарой и Вернером. Снова и снова она пыталась выбрать между ними, и каждый раз не могла решиться.
   Ей оставалось только продолжать лгать. После сегодняшних потрясений она чувствовала себя уязвимой как никогда раньше. И пусть искушение обещало лишь краткий миг забытья, Ильза без колебаний отдалась ему.
   Между их телами оставалось мало пространства для рук, но Ильза знала, что стоит ей хотя бы на миг отстраниться, как Вернер разомкнет объятия. Она торопливо расстегнула пуговицы и выскользнула из пальто, и то упало вниз. Вернер рефлекторно вздрогнул, когда ее рука обвилась вокруг его талии.
   - Ильза, - наполовину проговорил, наполовину простонал он. - Сейчас два часа ночи. О чем ты только думала, когда...
   Он осекся, когда понял, что Ильза не остановилась на пальто и расстегивает блузку. Пуговицы не поддавались, девушка раздраженно шипела и извивалась, пока, наконец, блузка не распахнулась и не сползла с ее плеч. Тогда она снова прильнула вперед, так, что он разом почувствовал ее шелковистую кожу и манящие округлости, все еще скрытые чашечками бюстгальтера.
   - Пожалуйста, - шептали губы, - пожалуйста. Я больше не могу оставаться одна. Сделай это.
   Вернер сжал ее в объятиях. Он наклонился для поцелуя, но Ильза повернула голову набок и коснулась губами его шеи. Мужские ладони коснулись ее мокрых от дождя волос, скользнули ниже, на спину. С каждой секундой в этих движениях было все больше жизни. И страсти.
   - Я люблю тебя, - вполголоса сказал Вернер.
   Ильза избавляла их обоих от оставшейся одежды. Сухо шелестела ткань, и она притворилась, что не расслышала.
  

***

  
   Вернера разбудило шуршание. Спросонья он повернулся на другой бок, и, не открывая глаз, потянулся на другую сторону кровати. Рука ощутила пустоту и холодную гладь простыни.
   Ильза стояла у края кровати и одевалась - тихо, но проворно. Ее темный профиль четко выделялся на фоне сереющего неба за окном. Мужчина приподнялся на локте, от этого движения кровать легонько скрипнула и Ильза обернулась на звук. Предрассветный мрак скрыл разочарование, промелькнувшее в ее глазах.
   - Ты куда? - удивленно протянул фон Хаук.
   - Я разбудила тебя? Прости. - Ильза приблизилась, на ходу застегивая блузку. За извинениями последовал поцелуй в щеку, легкий и мимолетный. - Я не хотела. Возвращайся ко сну... милый.
   Она отстранилась прежде, чем он успел обнять ее плечи. Отстранилась и снова отошла к окну бестелесным, холодным призраком. Вернер щелкнул по кнопке будильника на тумбочке, и в темноте загорелись цифры. Четыре утра с минутами.
   - Куда ты? Останься хотя бы на завтрак.
   - Не хочу. У меня дела, которые не могут ждать.
   Вернер выбрался из-под одеяла и сел. Блаженный сон утекал сквозь пальцы.
   - Какие дела могут ждать тебя еще до рассвета? - спросил он. Его голос прозвучал суше, чем следовало бы.
   - Мои личные дела. Они не стоят твоего внимания.
   - Стоят, раз мы о них говорим.
   - Не говорили, если бы ты вернулся ко сну. Я же сказала, мне жаль.
   - Ильза! - Вернер поднялся на ноги, подошел ближе и попытался заглянуть в ее лицо. Девушка спрятала глаза. Сбившиеся золотистые локоны в беспорядке падали на лоб. - Послушай, это просто нечестно. Ты заявляешься посреди ночи и исчезаешь утром, как будто... стыдишься меня.
   - Это не так, - прошептала она в ответ.
   - Тогда не отталкивай меня прочь. Я хочу быть с тобой. Не только ночами, но всегда.
   - Я не жду, что ты поймешь, и не хочу тебя утруждать.
   - Позволь мне решать, хорошо? - он чувствовал, что Ильза колеблется, и протянул пальцы чтобы коснуться ее щеки. Девушка прильнула к нему так охотно, словно успела истосковаться по человеческому теплу. - Итак, я могу помочь... с твоими делами?
   - Если ты действительно этого хочешь... - неуверенно протянула Ильза, затем утвердительно кивнула головой. - Хорошо. Отвези меня в Хайдс.
   - В Хайдс? В городской парк? Ильза, если ты попала в какую-то темную историю, лучше расскажи все сразу... - он осекся, когда почувствовал ее пальцы на губах.
   - Нет, я не встречаюсь там с поставщиком ради дозы, если ты об этом. Поехали, и все увидишь сам.
  

***

  
   Едва автомобиль замер на парковочном месте, Ильза отстегнула ремень и вылезла наружу. Она прошла по главной аллее, под разлапистыми ветвями знаменитых черных дубов и ажурными арками, которые удерживали уже потушенные лампы ночного освещения. Легкой походкой миновала все три моста через оросительные каналы, Юнгфернбрюкке, Обербаумбрюкке и Мост Зигмунда Йена, не обратив ни малейшего внимания на плавающих в темной воде деловитых уток. Раздраженный, наспех одетый Вернер с трудом поспевал за ней. Каждую минуту он ожидал увидеть какую-нибудь подозрительную личность, которая выберется из придорожных кустов чтобы завести разговор с его любимой.
   Ильза остановилась только в дальнем конце парка, перед стеной трехметровой высоты, облицованной в черный донегальский гранит. Всю стену покрывали выбитые на камне строчки. Уверенно прочитать надписи можно было только вблизи - стоило посмотреть немного под углом, и прихотливые готические буквы сливались в бесконечный узор, покрывающий всю поверхность камня.
   - Шеренга памяти, - сказала Ильза, и коснулась стены рукой. - Здесь выбиты имена всех погибших солдат Гвардии Донегала. Первую стелу установили в 3020... через восемь лет Ханс Дэвион повел войска Содружества против Конфедерации Капеллы. Потери в операции "Крыса" на стелу не поместились, так что пришлось добавить еще одну. А потом еще одну, и еще, и еще... Тебе нравиться?
   Вернер не нашелся, что сказать. Впрочем, Ильза и не ждала ответа. Она медленно пошла вправо, ведя кончиками пальцев по каменным строчкам.
   - Я иногда думаю, а одобрили ли авторы памятника эти дополнения. Наверняка им казалось, что приходит новое время. Эпоха мира и процветания. Архонтесса Содружества Лиры и принц Федеративных Солнц подписывают договор о слиянии двух крупнейших Наследных государств. Кто бы отважился воевать против них? Эту стелу ставили как дань уважения к тем, кто оставался служить в армии объединенного Федеративного Содружества, чтобы охранять наступивший мир. Но вместо мира мы только добавляем на стену новые имена - вторжение в Капеллу, вторжение в Лигу в 3028-м, война с Синдикатом в 3039-м, появление Кланов, кампания 3058-го в Марке Хаоса, вторжение Нефритовых Соколов в том же году, потом "Бульдог" и уничтожение Ягуаров... А теперь мы сражаемся с бывшими согражданами, которые больше не хотят видеть архонт-принцессу сидящей на тронах в Таркаде и Новом Авалоне.
   Ильза замолчала. Она остановилась в нескольких метрах от восточного края монумента. Последняя гранитная плита в ряду была уже заполнена надписями до самого низа. Справа от нее из бетонного основания торчал набор стальных скоб. Не сегодня-завтра в них встанет новая плита.
   - Все это... очень грустно, - заметил Вернер, просто чтобы заполнить возникшую паузу.
   - Грустно? - Переспросила Ильза. - По-моему наоборот, это насмешка. Злая и меткая. Если мы так упорно воюем, чтобы сохранить мир, то может быть, пора сдаваться?
   - Ильза, осторожнее, - Вернер понизил голос и осмотрелся по сторонам. - Ты ведь знаешь, как государство относится к таким разговорам.
   Девушка пропустила реплику мимо ушей. Она широко раскрыла руки и прильнула к черному граниту, как будто пыталась обнять стелу.
   - Сколько человек ты знаешь, Вернер? - спросила она беззаботно. - Скольких людей ты встречал за свою жизнь? Семья, друзья, одноклассники, коллеги по работе, знакомые знакомых, случайные попутчики... предположим тысячу. Я не знаю, сколько имен выбито здесь. Может быть, их десять тысяч. Может быть, тысяч пятьдесят. Может быть, миллион, я никогда не пыталась сосчитать. Мне не хочется думать об этих смертях как о статистике. Предпочитаю думать о них как о друзьях... которых я могла бы узнать, но уже не смогу.
   - Вряд ли это возможно. Большинство из них даже не были донегальцами. То есть, не были уроженцами Донегала.
   Ильза покачала головой.
   - Ты не прав, милый. Каждый из них больший донегалец, чем ты. И даже больший, чем я. Впрочем, я и не думала, что ты поймешь.
   Ильза выглядела безмятежной, даже умиротворенной. Просто стояла у плиты, и даже закрыла глаза, будто это место действовало на нее успокаивающе. Вернер действительно не понимал причину таких перемен в ее настроении. Вся ситуация его порядком раздражала, но из вежливости он не показывал этого. Поборов секундный импульс, он отошел от любимой и вгляделся в надписи на стене. "Рейнер Биттерман, шютце". "Денис Бломе, обершютце". "Грегори Цолльнер, гефрайтер". Ни даты смерти, ни каких-либо подробностей. Если в этом кратком некрологе и был какой-то смысл, от Вернера он ускользал.
   - Ты часто здесь бываешь? - спросил он.
   - Не знаю, - пожала плечами Ильза. - Несколько раз в неделю. Ищу одно имя на стене.
   - Кого-то из друзей?
   - Нет. Мне кажется, тут где-то должно стоять "Ильза Манн, лойтнант".
   - Да что ты такое говоришь? - ужаснулся Вернер. Ильза послала ему улыбку.
   - Это прекрасная компания для меня, милый. Даже жаль, что отец отозвал меня из армии. Скажи, тебе здесь нравиться? Будешь приносить сюда цветы, когда мое имя появится на стене?
  
   Марсденвилль
   Донегал
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   7 октября 3065 года
   7+7
  
   Торговый центр "Легенда" находился в туристическом районе Марсденвилля, и считался одной из главных достопримечательностей мегаполиса. "Легенду" посещали люди всех классов, а для туристов это место было настоящей меккой. Многоярусные галереи торговых залов пестрели разноцветными вывесками. Множество беззаботных людей гуляло вокруг, посещали магазины, мастерские и кафе, или же просто глазели по сторонам. Извечную суету "Легенды" Ильза обожала еще со школьных времен.
   Редкий выходной Вернера Ильза проводила вместе с ним. С каждом разом она радовалась таким выходным все больше и больше, так как выносить тяжелую атмосферу отчего дома становилось мучительнее с каждым днем.
   Отца она видела редко. С недавних пор служба стала занимать все больше его времени, так что стареющий генераллойтнант Манн мог сутками не появляться дома. А вот с матерью конфликты случались с завидной регулярностью и по любому поводу. "Неужели мы больше не можем ужиться вместе?" - в который раз спрашивала себя Ильза, - "Кто знает... То ли за годы службы я слишком привыкла к самостоятельности, то ли верно говорят, что с годами характер портится. На днях Вернер сказал, что я должна быть сдержаннее. Легко сказать! Он-то не живет с моей матерью..."
   Впрочем, у девушки имелась альтернатива. Вернер давно приглашал переехать к нему, и Ильза всерьез подумывала согласится. Она вполне отдавала себе отчет, что этот шаг окончательно изменит суть их непрочных отношений. Переехав к своему избраннику, ей придется распрощаться с ролью любовницы, которая не требует обязательств - это более не примут ни семья, ни общество, и особенно, сам Вернер. Ильзе казалось, что она готова к такому шагу. Фон Хаук-младший снимал обширные апартаменты в деловой части города, так что места хватало с избытком. Вот только "Зуб" вместе с летным снаряжением так или иначе пришлось бы оставить в поместье Маннов, но с этим неудобством Ильза была готова смириться.
   - О чем задумалась? - вопрос Вернера вернул Ильзу в реальность. Он шел рядом, держа ее за руку и казалось, не сводил с нее восхищенного взгляда.
   - Да так... "Девчачьи штучки", как говорила одна моя коллега.
   Вернер вскинул бровь, но лишь хмыкнул, ничего не сказав в ответ.
   Сегодня, в третий раз подряд, Ильза для прогулки надела свою серую лейтенантскую форму с нашивками Гвардии Донегала. Удивительное дело, ведь на службе она при любой возможности меняла мундир на гражданский наряд. Но сейчас, вдалеке от войны, окруженная любовью и заботой близких, Ильза все чаще чувствовала потребность выглядеть как солдат.
   - Штучки, которые очевидно меня не касаются... - Вернер выглядел немного обиженно.
   - Прости, - Ильза пожала плечами, - но это просто мелочи. Кстати, вот мы и пришли.
   Их прогулка завершилась возле ателье. Над входом, на пурпурного цвета вывеске витиеватым шрифтом перечислялись несколько модных брендов, которыми здесь торговали. В витринах вышагивали голограммы манекенщиц, облаченных в вычурные наряды.
   Войдя внутрь, они попали в огромный зал. Здесь не было никаких голограмм или изображений - только настоящие платья разных фасонов, на плечах у фарфоровых манекенов. Девушка консультант поприветствовала их с профессиональной улыбкой на лице, но в ее глазах застыла растерянность - очевидно, она не привыкла к посетителям в мундирах, да еще в таком низком чине.
   Ильзе требовалось новое платье к вечеру. Местный филиал "Локхид" устраивал благотворительный прием, и Вернеру требовалась компания.
   - Ищешь что-нибудь конкретное?
   - Не знаю. Я в последнее время не особенно следила за модой. Наверняка здесь найдется что-нибудь подходящее. "Лишь бы с юбкой не в пол..." - мысленно добавила Ильза.
   Девушка-консультант неслышной тенью ходила неподалеку, но Ильза была уверена, что не нуждается в ее подсказках. Вместе с Вернером она двигалась между рядами манекенов, оглядывая платья со всех сторон. От выставленных цен порой даже у Ильзы сводило скулы. "Будь я простым лейтенантом, в жизни бы не смогла сюда зайти."
   - Вот это выглядит весьма недурственно, - в конце-концов она указала на ярко-синее платье с косой юбкой, по подолу которого шел крупный геометрический узор, - Что скажешь?
   - Эмм. Вроде неплохо. Но не ярковато? - Вернер чуть наклонил голову набок, как делал всегда, когда решения спутницы ему не нравились. - Тебе стоит его примерить, в любом случае.
   - Немного позже. Запомни его, пожалуйста, мы к нему еще вернемся.
   Ильза пошла дальше. Долгих поисков ей все-таки попалось на глаза другое симпатичное платье для примерки. Сшитое из ткани оранжевого цвета, с вырезом на грани приличия, оно больше походило на эпатажное произведение модельера, чем на традиционный вечерний наряд.
   Примерочная в бутике была сделана в виде отдельной комнаты с парой удобных диванчиков и отгороженной раздевалкой, чтобы никто не мог помешать богатой публике тратить свои состояния с в тишине и с комфортом. Вернер с бокалом вина расположился на диванчике и разглядывал журналы, пока Ильза шуршала нарядами в раздевалке.
   - Ну как? - услышав вопрос, он поднял голову.
   - Добрый вечер, мессир, - Ильза довольно улыбнулась и присела перед ним в реверансе, приподняв и без того не слишком длинный подол синего платья так, что ее ножки обнажились до середины бедра.
   Вернер кашлянул.
   - Ильза, неплохо, но для таких выходок оно все-таки немного коротковато, не думаешь?
   - А по мне - в самый раз, - девушка игриво подмигнула, - так что, тебе не нравится?
   - Я же сказал - неплохо.
   - Или все-таки коротковато?
   Вернер медленно выдохнул. Порой на Ильзу, как он говорил про себя, "находило" и тогда она становилась совершенно несносной.
   - Нормально. Нет, даже хорошо. Но я не хочу сейчас разглядывать твои трусики.
   Ильза фыркнула:
   - Он еще возмущается! Ладно, сейчас покажу тебе второе, - она резко развернулась и снова скрылась в кабинке.
   Вернер решил, что опасность миновала, и облеченно перевел дух. Пару минут спустя Ильза появилась перед ним в новом обличье. Обтягивающее платье агрессивной ало-оранжевой расцветки выгодно подчеркивало формы девушки. Лиф с глубоким вырезом был скроен так, что добавил объема ее достаточно скромному бюсту. Косой, по нынешней моде подол, закрывал только левое колено, обнажая правое бедро почти целиком.
   - Что не так? - хмуро спросила Ильза.
   - Да я даже сказать ничего не успел...
   - Но громко подумал.
   Сочтя оправдания бессмысленными, Вернер лишь покачал головой.
   - Ничего я не думал. Не вертись, дай посмотреть... Ильза, по-моему это немного чересчур. Мы идем все-таки не на бал-маскарад.
   Ильза скривилась:
   - Какое мне дело до чужих мыслей? Пусть тебе все завидуют.
   - Там буду не только я. Зачем выставлять себя... - Вернер на секунду запнулся, подыскивая слова, - в столь странном свете? Твоя репутация и без того, гм, довольно скандальна.
   - Тебе говорили что ты зануда?
   - Ты говорила. Неоднократно.
   - И скажу еще раз, - девушка плюхнулась на диванчик, даже не потрудившись подобрать платье, - Так каким будет вердикт?
   - Синее.
   - Алое лучше.
   - М-м-м... Давай я куплю оба, - смирился Вернер. - Только пообещай, что ты наденешь синее сегодня вечером.
   - Оппортунист, - Ильза улыбнулась и быстро поцеловала его в щеку, - Но отсюда я уйду в этом платье, иначе сделка отменяется!
   - Хорошо-хорошо!
   - Решено справедливо и окончательно. Ты поскучай еще немного, я пойду выберу туфли. Армейские ботинки к такому платью - это перебор даже для меня.
   С обувью Ильза особо не церемонилась, отдавшись во власть девушки-консультанта, точно задача на сегодня была выполнена. В итоге ее наряд дополнили ярко-красные открытые туфли на среднем каблуке с фигурными застежками напоминающими языки пламени.
   - Выпьем кофе? - предложила Ильза, когда они выходили из магазина.
   - Неплохая мысль...
   Вернер чуть запнулся. Ильза почувствовала на себе его взгляд и нарочно облокотилась на перила, соблазнительно демонстрируя обнаженное правое бедро.
   - Я же говорила - хорошее платье!
   - Замечу только, что ты определенно привлекаешь внимание, - сказал Вернер, предлагая ей локоть.
   - Разве это плохо?
   - Нет. Но ты выглядишь вызывающе.
   - Ах, вызывающе. Тогда прошу прощения за свою фигуру. Может быть, мне стоит придти в парадной форме? В конце-концов, я все еще действующий офицер.
   - Не говори глупости.
   - Я совершенно серьезна. Сам говоришь, что платье яркое. Нет, постой, если я излишне сексуальна, могу надеть "слоновий" костюм. Буду как пуфик, не то что смотреть, облапать не получится!
   - Ильза, да послушай же ты себя... Ладно, - Вернер помотал головой, прервав начатую фразу. - В кафе поговорим.
   - Оу... - Ильза удивленно вздернула брови, но промолчала.
   Оставшийся путь пара прошла в напряженном молчании, но она все таки держалась за предложенный локоть.

***

   Они устроились в заведении средней руки, предлагавшем с десяток сортов кофе и обширный выбор десертов. Время шло к полудню, и в уютном полутемном зале почти не осталось свободных мест. Негромкая музыка чуть приглушала разговоры соседей, что давало легкое ощущение интимности.
   Сделав заказ, они расположились за столиком у окна. Минуты текли в напряженном ожидании. Ильза украдкой поглядывала на Вернера, который все еще хранил молчание. Фон Хаук нервничал, и нервничал сильно - это было видно по тому, как он сплетал и расплетал пальцы.
   Наконец принесли кофе. Официантка пожелала им приятного аппетита и удалилась. Вернер сделал глоток, и, будто решившись, заговорил.
   - Зачем ты притворяешься?
   Ильза непонимающе уставилась на него.
   - О чем ты говоришь?
   - Ильза, я ведь не слепой. И не настолько наивен, как ты, возможно, думаешь.
   Я давно понял, что ты не любишь меня...
   - Это неправда!... - встрепенулась девушка, но Вернер предупреждающе поднял ладонь.
   - Пожалуйста, дай мне закончить. Мы вместе почти год, так что у меня было достаточно времени, чтобы в этом убедиться. Не знаю, что... или кого ты оставила на войне, но тебе явно этого не хватает. Ильза, с самых первых дней в твоих глазах жила тоска, рассеять которую я не смог как ни старался. Но ты зовешь меня снова и снова. Я хочу понять - "зачем?" Чтобы поиграть? Как ты делала весь сегодняшний день?
   - С чего это ты решил, что понимаешь меня? Или... постой, это что, прелюдия к разрыву?
   Вернер поморщился.
   - Ильза, перестань, прошу. Ты почти ничего не обсуждаешь со мной, ты ночуешь отдельно, мы не строим никаких планов... Ложь остается ложью, сколько раз ее не повтори. Ты не счастлива рядом со мной, ты просто бежишь от еще большей тоски. Не нужно больше жертв.
   - Хочешь сказать, что ты жертва? Что я использую тебя?
   Вернер встретил ее рассерженный взгляд. В глазах молодого человека на секунду мелькнул гнев, но он сдержался.
   - Ильза, я отдал бы все на свете за твою любовь, ты же знаешь. Но сейчас, со мной, ты мучаешься. Мучаешь и себя и меня.
   - Уверяю тебя, это не так, - Ильза постаралась, чтобы ее голос прозвучал мягко. Она протянула руку, чтобы погладить его ладонь. - Прости, если я делаю что-то не так. Мне сложно говорить о прошлом, но я готова изменится.
   Лицо молодого фон Хаука осветило выражение отчаянной надежды, но лишь на секунду. Он нахмурился и отвел глаза.
   - Ильза, - проговорил он глухо, - я больше не вынесу лжи.
   - А это не ложь... милый. Посмотри...
   Девушка встала со своего места и обошла стол. Прежде, чем Вернер успел среагировать, она поймала его руку в свою и опустилась перед ним на колено.
   - Вернер фон Хаук! - громко произнесла Ильза, - прошу вас взять меня в жены!
   Вокруг них разом смолкли все разговоры. Даже музыка - и та затихла. В повисшей тишине оглушительно тикали чьи-то наручные часы. Вернер видел перед собой коленопреклоненную Ильзу, и чувствовал на себе взгляды каждого из посетителей.
   - Пусть будет так, - сказал он.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Часть пятая. Пепел и снег.

  
   Таркад-сити
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   13 марта 3066 года
   7+7
  
   Томас Уоррик закрыл глаза и с блаженством потянулся. Пятки уперлись в крупную, гладкую и слегка прохладную гальку пляжа. Слева слышалась веселая возня. Судя по возгласам Фред снова ухватил свою подругу за упругую попку, та наигранно взвизгнула и принялась отбиваться. Очевидно, братец снова пустил в ход свою личину развратника-сибарита, заключил Томас.
   Открывать глаза не хотелось. Подставив лицо легкому бризу, что дул от воды, мужчина протянул руку в кейс со льдом и не глядя достал оттуда бутылку пива. "Замечательный способ провести последний день отпуска," - думал он, потягивая пряное пиво, сваренное из копченного солода. "Наслаждайся, пока можешь. Завтра вьюга в Шварцфельде мигом высосет из тебя остатки тепла. О нет, старик, забудь. Сегодня никаких мыслей о службе".
   - Какого черта, ты присвоил мой раухбир? - насмешливо пробасил Фред.
   - А? - Томас нехотя открыл глаза, и зажмурился от яркого света, - Кажется, я схватил вслепую. Да что уж теперь поделать, - он сделал еще глоток.
   - Бандит! Приговариваю тебя к внеочередному походу за выпивкой, - брат рассмеялся, обнажив два ряда ровных белых зубов. Помимо великолепной улыбки, Фред обладал внушительного размера брюшком и волосатыми, как у мамонта, ногами. Он выглядел типичнейшим толстосумом в летах, в меру похотливым, в меру недалеким, и доверху набитым купюрами. Образ работал безотказно. Сегодня пассией Фреда оказалась миниатюрная брюнетка азиатской внешности, одетая в купальник цвета морской волны.
   Можно смело ставить крону против ста, что она, как и ее многочисленные предшественницы, даже не подозревала о том, что Фредерик Уоррик, эсквайр, в действительности вел очень успешную адвокатскую практику, и прокручивал иски с миллионными компенсациями. Его специализацией были бракоразводные процессы. Во всех отношениях, гордостью семьи Уорриков был именно он, а не младший Томас, кто занимал престижный, но сравнительно невысокий пост летного сержанта Королевской Гвардии Альянса Лиры.
   Томас посмотрел направо, где на пляжном коврике отдыхала Джессика. Девушка лежала на животе, повернув голову набок. Ее роскошные золотые волосы рассыпались по всей спине. "Она же бросит меня, как пить дать бросит," - равнодушно подумал Томас, - "Отпуску конец. Стоит иссякнуть моему банковскому счету, что случится довольно скоро, и я не дождусь от нее даже паршивого письма в три строчки. А, к черту. День еще не закончился".
   Снаружи начинало темнеть. Солнце уже коснулось горизонта, но многочисленные солярные лампы, установленные под потолком огромного купола, превращали долгий вечер в яркий день. Отопительная система разогревала воздух внутри до тропических 28 градусов по Цельсию. Все, кто хотел спастись от жары, с удовольствием плескались в просторном бассейне с галечным дном.
   Подобные аква-парки, с практически полной имитацией знойного морского пляжа, были одним из любимых развлечений жителей Таркад-сити. Единственная возможность почувствовать настоящее лето в суровом климате столичной планеты Альянса. Даже на экваторе температура редко поднималась выше ноля, а снег обычно не сходил круглый год. Идея же поехать купаться в студеных водах моря Марсден могла придти в голову только совершенным экстремалам.
   - Ладно, мальчики, я - в воду. Пока дети все не заполонили, - безымянная девушка Фреда поднялась на ноги, - Джесс, ты со мной?
   - М-м-м... - томно простонала Джессика, не удосужившись открыть глаза, - я отдохну немножечко, окей?
   "Как же ее зовут? Лиза? Нет, Лиза - это фотограф, с которой он меня в прошлый раз знакомил. Готов поклясться, там было что-то на "Л". Лори? Лесли?" Китаянка с грацией манекенщицы продефилировала к бассейну. Ее купальник оставлял открытой почти всю спину и плотно обтягивал небольшую попку.
   - Смотрится, а? - усмехнулся Фред, проследив за взглядом брата. Томас молча кивнул и показал большой палец.
   - Опять он на Лену засматривается, - проворчала со своего коврика Джессика, - совсем страх потерял.
   Девушка перевернулась на бок и ухватила Томаса за бедро. Тот поморщился.
   - Ладно, ладно, - пробормотал Том нарочито спокойно. Молниеносный бросок, и он уже щекотал девушке обнаженный живот. Джессика взвизгнула:
   - Не смей, зараза!
   - Чего это не сметь?
   - Вот скотина!
   Фред наблюдал за их возней и добродушно посмеивался.
   - Ну, вы идете? Мне скучно тут одной! - позвала китаянка со странным именем Лена. Она стояла по пояс в воде и призывно махала рукой.
   - Иду-иду! - Джессика оттолкнула от себя мужчину, - как только этот кобель от меня отстанет!
   Реплика прозвучала совсем не в шутку. Томас убрал руки. Девушка поднялась и гордо прошествовала мимо него к воде.
   Фред порылся в груде льда, что заполняла сумку-холодильник.
   - Ха, да тут еще пара пива! Лови, - он кинул одну бутылку Тому, вторую открыл сам.
   - А жизнь-то налаживается! - подмигнул ему Том, поймав бутылку.
   - Да ну вас, алкаши хреновы! - донесся раздраженный голос Лены.
   - Ну котечка... - начал было оправдываться Фред, но девушки уже плыли прочь, куда-то к другому берегу немаленького бассейна. Том проводил их глазами.
   - Поплывем?
   - Да ну нафиг. Я слишком ленив, чтобы поддаться на уколы этой малышки. Думает взять меня шантажом? Пфффф! Не бывать такому, - Фред с удовольствием растянулся на своем лежаке.
   Пару минут братья наслаждались напитком в молчании. Томаса не тянуло на разговор. В уме он уже прокручивал предстоящий разговор с Джессикой, и все больше укреплялся в уверенности, что все закончится ссорой и разрывом. Такие мысли нагоняли тоску. Пусть его пассия и не отличалась приветливостью, но к несчастью, за месяц отпуска Томас успел к ней привыкнуть.
   Погруженный в себя, Уоррик младший не заметил, что брат скосил на него глаза.
   - Чего такой кислый, дружище?
   Томас безразлично пожал плечами, но Фред не отстал. И конечно, ему ничего не стоило безошибочно угадать причину.
   - Переживаешь из-за Джесс?
   - Даже не думай использовать на мне свои дьявольские адвокатские штучки, - Томас отхлебнул из бутылки и поморщился. Остатки пива уже успели нагреться.
   - Что тут переживать, - добавил он. - Мы оба знали, что это ненадолго.
   - Действительно, - философски ответил Фред, возлагая на голову козырек, чтобы защитится от падающего сверху света солярных ламп. - Совершенно верно. Я представлю тебя новой, сногсшибательной девчонке быстрее, чем она успеет забрать зубную щетку из твоей ванной.
   - Я пас, - покачал головой Томас. - Ты, старый развратник, успел перепортить все женское население Хеллерсдорфа от восемнадцати до тридцати пяти. Не хочу быть вторым в очереди.
   Брат коротко хохотнул.
   - Спасибо, польщен. Но это далеко от истины.
   - Устал я, - буркнул Томас. Его все еще немного задевало, что брат так легко вывел его на откровения. - Не хочу снова начинать сначала. Хочешь расскажу чем все закончится. Ты сведешь меня с той красавицей, мы проведем вместе неделю или две, которые я смогу выкроить. А потом меня забросят в какую-нибудь жопу мира - Шварцфельд, Гомель, или - Господи спаси! - куда-нибудь на архипелаг Нью-Бисмарк. И я вернусь в столицу через полгода. Понимаешь? Неприятно сознавать, что не можешь удержать женщину рядом.
   Казалось, что Фред пропустил всю тираду мимо ушей. Он ворочался на лежаке как беззаботный турист, единственной заботой которого было устроится поудобнее. Тем нее менее, ответил он совершенно серьезно.
   - Так уходи из армии.
   Томас махнул рукой. Эта тема поднималась далеко не в первый раз.
   - Из Королевской Гвардии не уходят, старик. Я же чертова элита, щит архонта.
   - Серьезно? - Фред бросил на него недоверчивый, полный иронии взгляд. - Именно ты? Ей-богу, это самая забавная шутка на сегодня. Томас, оставь несчастный Альянс в покое. Он не развалится, если один сержант разорвет контракт.
   - Ты просто невыносим, - отмахнулся Томас. - Сам знаешь, как нынче обстоят дела на фронте. Скайские сепаратисты раскачали два десятка миров, по всей территории Федеративных Солнц идут бои. Не сегодня завтра Королевскую Гвардию
   могут отправить на передовую.
   Фред с воодушевлением закивал.
   - И поэтому самое время линять. Подумай, брат. С твоим опытом ты будешь зарабатывать в четыре раза больше, просто развозя по воздуху богатых толстосумов. При этом не покидая столицы. Не успеешь оглянутся, как обзаведешься жильем и женушкой, приличной днем и игривой ночью. Чем не жизнь?
   Томас поднялся с лежака. Набросив на плечи пляжную рубашку и застегнув все пуговицы, он принялся искать сброшенные кроссовки. Фред окликнул его через минуту, когда Томас уже собрался уходить:
   - Эй, старик, ты обиделся что ли?
   - Да нет, - тот покачал головой, - я за пивом схожу, пока девчонки не вернулись. Тебе как всегда?
  

***

  
   Покупки могли подождать. Чтобы немного освободить голову, Уоррик решил отправится на короткую прогулку. Чем дальше он уходил от искусственного пляжа в центре купола, тем меньше людей попадалось навстречу. Здесь шумное веселье отступало, сменяясь неторопливым созерцанием. Дорожки были посыпаны гравием, их обрамляли клумбы и аккуратно подстриженные кусты с острыми листьями и мелкими желтыми цветами. По обе стороны аллеи росли вишневые деревья, ронявшие под ноги прохожим невесомые, словно пух, розовые лепестки.
   Вскоре он вышел к широкой дорожке, опоясывающий купол по внутреннему радиусу. Отсюда отлично была видна рукотворная суть этого мирка. Купол, который закрывал от непогоды пляж и окружающий парк, по форме походил на перевернутую глубокую тарелку из прозрачного пластика, восьми сотен метров в поперечнике и почти пятидесяти метров в высоту. Вес конструкции поддерживал каркас из ажурных несущих балок. Внутри купола всегда царило рукотворное лето; снаружи безраздельно властвовала таркадская зима. За прозрачными стенами купола тоже был парк, но совершенно иного типа - с занесенными снегом дорожками, катками, ледяными скульптурами и вечнозелеными елками, с ветвями колючими, как укусы мороза.
   Спустя некоторое время Томас услышал быстрые шаги. К хрусту гравия скоро добавилось тяжелое, изможденное дыхание, а потом из-за поворота показалась девушка лет двадцати пяти, одетая в просторную, насквозь промокшую потом футболку серого цвета. Она явно устала, но продолжала бежать на пределе сил, упрямо склонив голову и вперившись взглядом в дорожку под ногами. Светлые волосы слиплись от пота.
   Увидев впереди прохожего, девушка взяла влево и разминулась с Уорриком в несколько шагов, пробежав по самому краю аллеи. Взгляда Томас не поймал, но явственно ощутил исходящее от нее раздражение. Он повернул голову вослед. Девушка продолжала бежать в одном и том же монотонном темпе, тяжело переставляя ноги. Ее сильно замедляли внушительные мешочки с грузами, закрепленные фастексами на лодыжках.
   Она удалялась, но недостаточно быстро, так что Томас смог в подробностях рассмотреть бегунью сзади - спину, рельефно обтянутую мокрой футболкой, и, что было значительно интереснее, бедра в узких беговых шортиках. Крепкие мышцы перекатывались в такт бегу. В линиях ее талии практически не было привычной девичьей плавности, да и ножки скорее заслуживали названия "крепких", чем "стройных", но от этого два упругих, подтянутых бедра выглядели не менее завораживающими.
   "А ведь симпатичная девчонка. Наверняка спортсменка".
   Следуя спонтанному импульсу, Томас бегом кинулся за ней. Спринтерский рывок вышел неплохо для человека, не особо любившего легкую атлетику, и вскоре он поравнялся с блондинкой. Та удостоила его быстрым и раздраженным взглядом. На этот раз Уоррик смог заглянуть ей в глаза. Они оказались светлыми и полными ярости.
   - Привет, - Томас улыбнулся на бегу.
   Блондинка резко остановилась. Ее грудь тяжело вздымалась. Откинув со лба мокрые волосы она в упор посмотрела на мужчину:
   - Чего тебе?
   - Классно бегаешь.
   - Ты. Мне. Мешаешь, - голос девушки был совершенно ледяным, - Надеюсь у тебя хватит ума уйти самому? - она стояла и сквозь него, видимо ожидая, пока назойливый собеседник отойдет в сторону. При этом он вызывал у нее не больше сочувствия, чем какое-нибудь неодушевленное препятствие, вроде булыжника, внезапно появившееся на дороге. Все складывалось не слишком хорошо, но Томас но решил рискнуть и проявить настойчивость.
   - Том. Том Уоррик, - мужчина улыбнулся самой лучезарной из своих улыбок и протянул руку, почти коснувшись ее ладони.
   В этот момент бегунья пришла к выводу, что булыжник сам по себе с дороги не сдвинется. Она отдернула руку, обогнула Тома и, ни сказав ни слова, вновь перешла на бег трусцой.
   - Эй! - крикнул ей вдогонку Томас, - Могла бы и повежливее!
   Его возглас остался без ответа. Уоррику только и оставалось, что проводить взглядом удаляющеюся бегунью.
   - Zicke, - выпалил он в сердцах, и пошел обратно на пляж.
  
   Авиабаза Шварцфельд
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   15 марта 3066 года
   7+7
  
   По паркету в коридоре загрохотали торопливые шаги. Сквозь тонкие стены кают-кампании их было отлично слышно. Сержант Уоррик поднял голову на звук. До этого он несколько минут просидел, уставившись в миникомьютер. Мрачным прогнозам вопреки, Джессика оказалась не настолько меркантильной - или не настолько жесткосердечной - чтобы порвать с ним после завершения отпуска. Сейчас она скучала на работе, и развлекалась многословной перепиской со своим ухажером. Обсуждение совместных планов на выходные было в самом разгаре.
   Остальные летчики эскадрильи, сидящие в кают-компании, тоже с интересом посмотрели на дверь.
   Через секунду в дверном проеме возник раскрасневшийся от бега лейтенант Штейнман. Он обладал копной слегка курчавых черных волос, бегающими карими глазками, острыми скулами и острым носом, что делало Штейнмана немного похожим на нагловатую гончую. Воротник его мундира был расстегнут, обнажив тощую шею. Все утро он околачивался рядом с канцелярией батальона, ожидая нового комэска. И как только она прибыла, бросился докладывать товарищам.
   - Тут! - односложно выдохнул он.
   - И как она? - спросил Уоррик.
   - Попка - мечта! Маленькая и крепкая, как мячик. В гермокостюме, - он повертел руками, будто ощупывая два воображаемых шара, - не остается никакой возможности для фантазии.
   - Не заливай, - недоверчиво хмыкнул Уоррик. - в слоновьем костюме ты и бабушку родную не рассмотришь. Да и кто заваливается принимать дела в летном снаряжении?
   - Да какой там слоновий? - Штейнман скривился и энергично замотал головой, - ты вообще меня слушаешь? Клановский гермокостюм. Тоненький-тоненький, тело обтягивает как перчатка. Она в нем точно голая.
   - Да ты гонишь! - выдохнул Томас, никогда не видевший воочию клановский костюм.
   - Мой юный друг, - произнес Штейнман с напускной гордостью, - настоящий летчик всегда точен в двух случаях: когда сообщает показания приборов, и когда описывает фигуру вышестоящего офицера. Тебя что, не учили этому в Аларионе, или какую богадельню ты там закончил?
   Здоровяк Гельт коротко хохотнул:
   - Смотрю, наш новый комэкс - оригинальная особа.
   - Так вот, я таки продолжу, с вашего разрешения, - сохраняя широкую ухмылку на лице Штейнман проследовал на свое место. - Провести рекогносцировку с фронта мне не удалось, но по результатам беглого осмотра, я бы сказал два из пяти. - Он покачал ладонью перед грудью. - Довольно плоско, на любителя.
   Фыркнула Морана Ротт, единственная женщина в их эскадрилье:
   - Пфф! К нам переводят командира со стороны, и единственное, что вас интересует - это ее формы?
   - Ну, куколка, - рассмеялся Уоррик, - о чем тут еще прикажешь думать?
   - Кобели безмозглые... - Морана гордо вскинула подбородок и отвернулась. Жгучая брюнетка ростом больше шести футов, она вот уже несколько лет считалась неофициальным секс-символом 2-го аэрокосмического крыла Королевской Гвардии. И, к сожалению многочисленных поклонников, была вполне счастлива в браке с пехотным гауптманом.
   - Имя смог узнать? А то командант так ничего и не сказала, кроме того, что это ее старая знакомая.
   - Манн, насколько я расслышал, - Штейнман устраивался на своем стуле. - Проверь, пока есть время, я эту фамилию точно слышал.
   - Я тоже что-то припоминаю, - нахмурился Гельт, - сейчас посмотрим.
   Он достал миникомпьютер и отправил поисковый запрос. Уоррик и Штейнман тут же собрались около него, а Морана продемонстрировала показное равнодушие.
   - Ага. Смотрите... Лейтенант-генерал Гельмут Манн из оперативного штаба донегальцев. Есть единственная дочь 43-го года рождения. Смотрите, вот и она.
   Стукнув пальцем, Гельт развернул картинку на весь экран. С найденной в сети фотографии смотрела пара девушек в парадной форме с многочисленными наградами на груди. Внизу шла надпись - "Стражницы неба".
   - Вау, - протянул Гельт, - вот это иконостас. И которая из них Манн?
   - Вот эта, - глухим голосом произнес Уоррик, ткнув пальцем в блондинку.
   - Эй, ты как догадался? - брови Штейнмана полезли наверх, - ты ее знаешь? Так бы и сказал!
   Вся эскадрилья с удивлением смотрела на Томаса Уоррика.
   - Нет, ничего подобного. Кажется, я встретил ее в парке на той неделе, - охваченный нехорошим предчувствием Уоррик бросил еще один взгляд на фотографию. - Да, это точно она. Глаза такие же. Хоть тут и не такие злые.
   - Что, отшила тебя? - рассмеялся Штейнман.
   Уоррик скривился, точно от зубной боли, вспоминая неприятный разговор.
   - Да заткнись ты. Черт, я даже успел ей представится...
   - Неужели кобелиная сущность привела тебя к провалу? - насмешливо спросила Морана.
   - Да ну вас к черту, - буркнул Томас, - были бы вы на моем месте...
   - Исключено! - отрезала девушка.
   Том тяжело опустился на стул.
   - Я надеюсь, ты хотя бы ее не облапал? - осведомился Гельт с тенью сочувствия в голосе.
   - Нет, ничего такого. Просто подкатил познакомится.
   - Да-да, - закивал Штейнман с такой гнусной улыбкой на лице, что Уоррику захотелось его придушить. - Мы все знаем, что в твоем случае означает "подкатил познакомится". Точно облапал.
   - Да пошел ты!
   В коридоре снова послышались шаги. Все разговоры разом прекратились. Наконец, дверь кают-компании распахнулась и через порог переступила девушка. Она была среднего роста, с поджарой фигурой, которую подчеркивал темно-серый клановский комбинезон с нашивками ВСАЛ и Донегальской гвардии. Светлые волосы подстрижены в чуть разметавшиеся каре. Девушка обвела взглядом застывших по стойке "смирно" пилотов, и на секунду встретилась глазами с Уорриком. "Все такой же взгляд, равнодушно-злой, точно мы чем-то мешаем ей," - подумал он.
   - Меня зовут Ильза Манн, оберлейтенант Военно-Космического Флота Альянса. С десяти утра этой эскадрильей командую я. Надеюсь, мы сработаемся. - Голос нового командира выражал все что угодно, только не радость от встречи.
   - Здравия желаем, фрау оберлойтнант, - нестройно ответил летный состав.
   Ильза прошлась вдоль строя, чтобы поздороваться с каждым из присутствующих. Первым на ее пути оказался низкорослый Штейнман. Вытянувшись во весь свой рост, он едва доставал Ильзе по подбородка, так что сейчас ничего не мешало ему вперится глазами в выпуклости на груди ее гермокостюма.
   - Лойтнант Конрад Штейнман!
   Оберлейтенант пожала поданную руку, с сомнением поглядев на летчика сверху вниз.
   - Вы околочаливались у канцелярии минут десять назад, не так ли?
   - Виноват, фрау оберлойтнант, - Штейнман решил не отпираться. - Все дело в том, что я уж очень любопытен.
   - Правда? - Манн подняла бровь. Вы похожи на одного моего мимолетного знакомого.
   - Приму как комплимент, - ухмыльнулся Штейнман в ответ.
   - Не стоит. Он плохо кончил.
   Воодушевление на лице Штейнмана сменилось унынием, а Ильза двинулась дальше.
   - Лойтнант Гельт Рамке.
   Ильза снова посмотрела на щуплого низенького Штейнмана, а потом перевела взгляд на стоящего рядом Гельта, рост которого превышал два метра.
   - Ваша эскадрилья всегда строится вразнобой, или это представление специально для меня?
   Смущенный Гельт Рамке пожал плечами.
   - В Королевской Гвардии не приняты формальности.
   - Я так и поняла.
   Следом Ильза Манн обменялась рукопожатием с девушкой. Морана из всех сил попыталась исправить ситуацию, и встретила командира самой дружелюбной из своих улыбок.
   - Лойтнант Морана Ротт, - представилась она, и добавила после паузы, - но вы можете звать меня Морой.
   - Принято. Я Ильза Манн, но вы можете звать меня "фрау оберлойтнант". Надеюсь, мы сработаемся.
   Затем наступил момент которого Томас Уоррик боялся больше всего. Новый командир прошествовала к нему и протянула руку для приветствия. Их глаза снова встретились.
   - Сержант... - он на секунду запнулся, - Томас Уоррик.
   - Ваше лицо кажется знакомым. Мы не встречались раньше? Впрочем, не важно.
   Ильза сделала шаг назад и огляделась.
   - Кого не хватает?
   - Так точно, фрау оберлойтнант, - тихо ответил Уоррик, ощущавший себя бредущим по минному полю, - отсутствует лейтенант Макс О`Рейли. Сейчас в лазарете, вывихнул лодыжку на поле для гольфа. Медики обещают вернуть его в конце недели.
   - То есть травма не очень тяжелая?
   - Нет, фрау оберлойтнант.
   - Тогда какого черта он прохлаждается в госпитале? - Ильза мрачно посмотрела на Томаса, - я всегда найду работу для пилота с перевязанной ногой.
   - Эмм... - протянул Уоррик, чувствуя как по лбу побежала капля пота. - Насколько я знаю, ему назначен постельный режим.
   Оберлейтенант брезгливо поморщилась.
   - К черту. Свяжитесь с ним, пусть к вечеру будет в расположении. Хоть на костылях, хоть в инвалидной коляске, мне наплевать.
   - Слушаюсь.
   Уоррик тяжело вздохнул. Роль горевестника его совершенно не радовала. В число добродетелей лейтенанта О`Рейли не входила сдержанность. Насколько Томас знал, тот любил устраивать вечеринки и каждый вечер напивался вдрызг. Узнав, что его каникулам в кампании медсестер пришел конец, О`Рейли наверняка начнет орать и матерится.
   - Очень хорошо, - кивнула Ильза и бросила взгляд на наручные часы, - сейчас 11:30, времени еще полно. До темноты надо устроить тренировочный вылет. Хочу посмотреть на вас в деле.
   - Сегодня? - вырвалось у Уоррика.
   "Твою мать... а у меня-то были планы на вечер!" - мелькнула непрошенная мысль. И судя по разочарованным взглядам, которыми обменялись другие пилоты эскадрильи - не у него одного.
   - Да, сегодня. Машины будут готовы к вылету к 13:00. А что, вас что-то смущает, сержант? Если есть что сказать, говорите, я вся внимание.
   Томас ясно представил, как под его ногой только что щелкнул взрыватель мины. "И теперь мне не пошевелиться. Я на крючке! Она узнала меня, точно узнала! Су-у-ука, что же теперь делать-то?.." Уоррик затравленно осмотрелся по сторонам в поисках поддержки, но Штейнман и Морана отвели от него глаза, как от прокаженного. Только Гельт Рамке встретил его взгляд, сгустил брови и хмуро покачал головой.
   - Никак нет, фрау оберлойтнант. Будет сделано.
   - Отлично, сержант. Раз уж мы с вами так отлично поладили, назначаю вас своим заместителем, во всяком случае, на первое время. - Ильза Манн оглядела строй, - Надеюсь я не оскорбила никого из офицеров, назначив заместителем сержанта?
   Господа офицеры облегченно замотали головами. Уоррик злобно смотрел на сослуживцев.
   - Вот и славно, - Ильза пошла к двери, но на полдороги остановилась и обернулась. С удивлением Уоррик заметил румянец смущения на ее щеках.
   - Камрады, - начала она, - в такие моменты командиры обычно произносят речь, но этого не будет. Я не слишком хороший оратор. Возможно, кто-то из вас думает, подхожу ли я для того, чтобы командовать эскадрильей Королевской Гвардии. Так вот, подхожу. Я не просто хороша для этого назначения, я прямо-таки неприлично великолепна. И до тех пор, пока вы не станете в равной степени великолепными, эскадрилью ждут суровые испытания. Жду всех в ангаре в 12:45.
   - Так точно, - все так же нестройно ответили летчики. Не дожидаясь ответа, Ильза вышла вон. Дверь со стуком закрылась за ее спиной.
   - Пиздец, - коротко выразил общее настроение лейтнант Рамке.
  
   Летный полигон Шварцфельд
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   15 марта 3066 года
   7+7
  
   Очищенные от снега ВПП и рулежные дорожки аэродрома, выделялись ярко черными полосами на белой, запорошенной снегом, равнине. Ильза направила истребитель в пологий вираж, и, повернув голову набок, внимательно следила за тем, как взлетает ее эскадрилья.
   "Моя эскадрилья", - мысленно повторила она в очередной раз. Четверо летчиков, которых она впервые увидела два часа назад, стали ее подчиненными. Отныне Ильзе придется отправлять людей на боевые задания, как до этого бесчисленное количество раз командиры отправляли ее саму. На этой войне от нее теперь зависит чуточку больше.
   В небо один за другим поднимались окрашенные в голубое с золотом АКИ. Томас Уоррик пилотировал старый добрый "Хэллкет", улучшенный до модели 3S - такие выпускали здесь, на Таркаде, дочерние филиалы "Локхида". Еще один такой же "Хэллкет" принадлежал лейтенанту Штейнману. Гельт Рамке вел стремительный, похожий на наконечник копья, 45-тонный "Даггер". Эти омни-истребители выпускались в пространстве Федеративных Солнц, и только считанные единицы попали в распоряжение лояльных архонт-принцессе войск, в основном в качестве трофеев. Замыкал эскадрилью громадный и тяжеловесный "Эйзенштурм" Мораны Ротт, выглядевший среди более легких машин как наседка среди цыплят. Второй "Эйзенштурм" остался на земле, так как его пилотировал лейтенант О`Рейли. В обычных условиях эта пара составляла основу ударной мощи эскадрильи "Белые".
   В воздухе вся четверка держалась уверенно, и это внушало Ильзе осторожный оптимизм. Что и говорить, до этого она нигде не встречала машин в таком превосходном состоянии. Все АКИ эскадрильи были выпущены после 3055 года и обслуживались первоклассными аэродромными командами. Кроме того, ни одна из этих машин ни разу не бывала с сражении.
   - Поднимаемся на три тысячи, курс сто пятьдесят, - скомандовала Ильза. Помолчав, она добавила, - очень медленно. Эскадрилья должна взлетать и строится в два раза быстрее. Как минимум.
   - Э-э-э, не думаю, что диспетчеры оценят такие кульбиты, белый-лидер, - отозвался Штейнман. Комм не мог скрыть иронии, заключенной в его голосе. - Очевидно, вы никогда не были на Таркаде. Здесь ужасно плотный воздушный трафик, приходится следить, чтобы армия не влезала в эшелоны гражданских аппаратов.
   Ильза вздохнула:
   - Лойтнант, очистите эфир. У диспетчеров своя работа, у нас своя. Если я говорю в два раза быстрее, значит нужно делать в два раза быстрее, и нечего тут обсуждать.
   - Так точно, - буркнул Штейнман и заткнулся.
   Летный полигон Шварцфельд служил традиционным местом тренировки для 2-го авиакрыла Королевской Гвардии. Это была долина неправильной формы, длиной больше двух сотен километров, почти полностью покрытая диким хвойным лесом. Два невысоких кряжа обрамляли полигон с востока и запада. За все годы существования Шварцвальда сюда сталкивалась старая техника для использования в качестве мишеней, а сожженные остовы оставались догнивать и постепенно уходить в почву. Карта полигона, которую Ильза изучала перед вылетом, пестрела отметками наземных целей.
   Сделав несколько обзорных кругов, эскадрилья быстро обнаружила группу мишеней, обозначенную как "ротная колонна на марше" - широкую просеку с цепочкой из двух десятков легких машин, растянувшихся почти на километр. Нижняя камера "Вандала" показывала чуть припорошенные снегом танки - "Сарацины", "Ведетты", и просевшие на сломанных осях бронетранспортеры.
   - Белый лидер, всем белым. Цель - колонна бронетехники по курсу пятнадцать. Белый-шесть атакует, белые два и три обеспечивают прикрытие. Белый- четыре в строю за мной.
   Услышав подтверждения, Ильза увеличила тягу и направила "Вандал" набирать высоту. Поглядев назад, она с удовлетворением увидела "Даггер", повисший у нее на хвосте. Надежный и бронированный истребитель, пусть и не настолько быстрый, как ее "Зуб". К тому же, хорошо вооруженный - прямо под кокпитом на брюхе "Даггера" висела турель с 55-мм роторной пушкой в отклоняемом обтекателе.
   Переключившись на индивидуальный канал, Ильза вызвала Гельта:
   - Верно, белый-четыре, так и держись. Мы немножко покружим на пяти тысячах и поглядим, как справляются остальные.
   - Принято, Белый лидер!
   Камера нижнего обзора продолжала следить за тройкой снижающихся АКИ, казавшихся темными точками на фоне снежного леса. "Эйзенштурм" шел почти у самой земли, "Хэллкеты" держались выше и сзади, прикрывая хвост тяжелого АКИ.
   Через несколько секунд эскадрилья достигла мишеней. Ильза увидела яркие вспышки лучевого оружия. На максимальном увеличении было видно, как выстрелы лазеров лучи полосуют колонну и хлещут землю вокруг машин, мгновенно превращая снег в фонтаны курящегося пара. Белое облако поднялось вверх и частично перекрыло видимость. Ильза рефлекторно переключила камеру на инфракрасный режим, но от этого изображение, разумеется, не улучшилась. Над холодной черной землей были видны лишь яркие облака пара, быстро растворяющиеся в морозном воздухе. Беззлобно выругавшись, Ильза переключила обзор на нормальный, как раз успев к моменту, когда "Эйзенштурм" закончил обстрел.
   - Это белый-шесть, цели поражены, - доложила Морана Ротт.
   - Хорошо, повторите атаку, но на этот раз ты остаешься в прикрытии. Третий и четвертый атакуют. Цель та же.
   - Принято!
   "Фостер обязательно присовокупил бы какое-нибудь характерное выражение. У него это, черт возьми, хорошо выходило," - подумала Ильза. - "Жаль, что мне не приходит в голову ничего подобного."
   Она наблюдала, как три АКИ начинают пологий разворот с набором высоты, чтобы снова выйти на позицию для атаки. Морана сбросила скорость, пропустив "Хэллкеты" вперед. Уоррик и Штейнман синхронно зашли на цель. Пор колонне ударили яркие змеящиеся разряды протонных пушек, за ними в работу включились лазеры. "Хэллкеты" несли на борту впечатляющий арсенал энергетического оружия.
   Все это выглядело впечатляюще, но Ильза осталась недовольной. Она нахмурилась, оценивая результаты атаки. "Хэллкеты" выполнили заход на куда большей скорости и атаковали не так аккуратно. Большая часть выстрелов прошла далеко мимо целей.
   - Белые два и три, результаты весьма посредственные. В бою, с зенитным огнем, вы вообще никуда не попадете.
   - Эмм... - прокашлялся Штейнман, - обычно мы не занимаемся штурмовкой. Не наш профиль.
   - С этого дня занимаетесь. Мы будем отрабатывать штурмовку, бомбардировку, и вообще любой способ поддержки наземных сил, который только придет мне в голову. Давайте, еще раз. Белый-шесть атакует, два и три прикрывайте.
   - Принято, белый-лидер, - голоса подчиненных теперь звучали без энтузиазма. Им явно не нравилась третья атака подряд. Пока троица перестраивалась, Ильза переключилась на частный канал:
   - Белый-четыре, будь готов!
   - Не понял, белый-лидер. Готов к чему?
   - Атаковать, конечно же! - ухмыльнулась Ильза. - Пора немного усложнить им задачу.
   Взглянув на экран, она быстро оценила обстановку. Морана выходила на атакующий курс. "Хеллкеты" летели над ней, примерно километром выше.
   - Я прорываюсь к "Эйзенштурму". Держись у меня на шести и прикрывай хвост.
   - Принято, - по голосу Гельта Рамке было слышно, что ему начинает нравится эта затея, - Бум-зум, белый-лидер?
   - Верно. Твоя задача отвлечь "Хэллкеты". Желательно, чтобы ты атаковал и быстро оторвался, чтобы они не успели увязаться в погоню.
   - Понял. Сделаю без проблем.
   Ильзы вышла на общую частоту.
   - Белые, внимание. Над вами два противника - белый-лидер и белый-четыре!
   Не дожидаясь ответа, Ильза начала действовать. "Вандал" перевернулся через крыло и вошел в пикирование. С небольшим запозданием маневр повторил ведомый "Даггер". Заработал прицельный дальномер, внизу на лобовом стекле появилась прицельная метка для "Эйзенштурма" Мораны Ротт.
   Машина быстро сбрасывала высоту и набирала скорость. Ильза намеренно не стала увеличивать тягу, ведь даже половинной мощности реактора вкупе с разгоном от пикирования с лихвой хватило бы, чтобы нагнать медлительный "Эйзенштурм". Под пальцами щелкнули предохранители лазеров.
   "Вандал" поравнялся с "Хэллкетами" из прикрытия и понесся дальше к земле. Те среагировали почти мгновенно. Бросив быстрый взгляд на задний экран, Ильза увидела как "вражеские" АКИ устремились в погоню, дюзы их двигателей выбрасывали пульсирующие реактивные струи. Тут на один из "Хэллкетов" спикировал "Даггер", чем заставил того отвернуть. Учебный противник ушел в оборонительный вираж, Гельт устремился за ним в погоню. Оставшийся "Хэллкет" преследовал "Вандал". В кабине зазвучал предупреждающий зуммер, "Зуб" взяли на прицел.
   Ильза резко дернула РУС, заставив "Вандал" совершить несколько оборотов вокруг оси. Это помогло сбить вражескую систему наведения, но "Хэллкет" все еще сидел у Ильзы на шести и не собирался сдаваться. Погоня давалась ему с трудом. Петли, что легкий и приемистый "Вандал" выполнял без всяких усилий, 65-тонный "Хэллкет" проходил натужно, на пределе мощности. Более тяжелую машину трясло и мотало разнонаправленными ускорениями. Ильза могла оторваться, просто увеличив скорость, но ей хотелось честной игры.
   "Вандал" опустил нос и понесся к земле почти под отвесным углом. В его кабине Ильза не сводила взгляда с альтимерта. На трехстах метров над поверхностью "Хэллкет" все-таки отвернул. Ильза тотчас выровняла машину, одновременно маневрируя тягой и выпустив спойлеры, чтобы сохранить управляемость. "Вандал" дрогнул, и на долю секунды девушка испугалась, что не сможет удержать горизонт, но в этот момент крылья захватили поток и скорость снова начала расти. Только сдавившая грудь перегрузка помешала Ильзе рассмеяться во весь голос.
   "Эйзенштурм" все еще выполнял заход на штурмовку, и казалось, полностью проигнорировал прорвавшийся "вражеский" перехватчик в задней полусфере. Через секунду Ильза навела орудия Расстояние до цели стремительно сокращалось. Прошла секунда, вторая, еще пять, но машина Мораны Ротт продолжала лететь по прямой, сохраняя неизменные курс и скорость.
   "Интересно, в бою ты будешь столь же хладнокровна? Сейчас проверим." Ильза перевела предохранители лазеров в крайнее положение. Прицел замигал красным, и тут же зазвучал тревожный сигнал от системы опознавания "свой-чужой".
   - Знаю, знаю, Зуб, - пробормотала Ильза, - мы не будем хулиганить.
   Когда до "Эйзенштурма" оставалось полторы сотни метров, Ильза резко дернула РУС на себя, задрав нос выше цели, а потом выжала гашетку. Тройка клановских лазеров синхронно выплюнула свой заряд. Рубиновые лучи прочертили небо прямо над кабиной тяжелого АКИ. "Эйзенштурм" лихорадочно дернулся вправо и ушел в вираж.
   - Белый-лидер, это белый-шесть! - возмущенно закричала Морана на общем канале, - проверь предохранители! У тебя оружие в боевом режиме!
   - Я в курсе, белый-шесть. Никакой ошибки.
   - Какого, блядь, дьявола! - сорвалась Морана, - ты же стреляешь по мне!
   - Ты вела себя слишком пассивно. В бою огонь будет более плотным, так что привыкай к маневрам уклонения. Нельзя просто лететь вперед и рассчитывать на броню.
   - Проклятье, мы не в бою!
   - Привыкайте... котятки. Штурмовка провалилась, и вы потеряли двоих сбитыми. Штейнман и Уоррик, какого хрена прикрытие держится так далеко от ударной машины? Вы оставили быстрому АКИ достаточно пространства чтобы сбросить хвост и успешно атаковать. Ротт, ты соображаешь слишком долго. В общем, надо повторить.
   Тишина в общем канале заставила Ильзы с силой сжать РУС.
   - Ну?! Чего замолчали?
   - Принято, белый-лидер, - кажется, первым отозвался Уоррик. Остальные нестройно пробормотали подтверждения. Спорить никто не смел.
   - Белый-четыре, пойдешь ведомым у Ротт, - приказала Ильза, одновременно направив "Зуб" в восходящую спираль. - Второй и третий, задача прежняя, прикрытие. Надеюсь, в этот раз у вас хоть что-то получится. Белые, я не верю в теорию и наглядные пособия. Меня учили практики. Мы будем повторять это снова и снова, пока я не увижу прогресс.
   "Вандал" легко набрал пять тысяч. Под ним четверка голубых с золотом истребителей строилась для новой атаки. Сверкающий солнечный диск уже почти коснулся темной полоски горизонта, но в их распоряжении еще оставалось минимум полчаса.
   - Атака! - выкрикнула предупреждение Ильза, и принялась загонять ведомый "Хэллкет" в перекрестье прицела.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Рабочий поселок N11
   Каллисто V
   Провинция Донегал
   2 июня 3065
   7+7
  
   Сара знала, что надолго запомнит вчерашний день.
   Все месяцы, что она провела в милицейском гарнизоне, слились в единую, очень вязкую серую массу, из которой с трудом можно было вычленить хотя бы пару дней. Каллисто V не угрожали враги. В приполярных поселках этого позабытого богом мирка не случалось никаких значимых событий. Только новости из внешнего мира помогали развеять тоску. Сара регулярно переписывалась с родителями, и даже получила от них настоящий подарок на новый год - музыкальную шкатулку, пересылка которой с Трента наверняка влетела в копеечку. Она ждала ответа от еще одного адресата, с Донегала - но такого письма Сара не дождалась .
   Зато пришло другое. Прошлым вечером девушка как раз закончила ужинать, когда на ее электронную почту пришло послание. Сара долго не могла поверить в то что видит - отправителем значилась Лаура Милович. Бывший ментор и ведущая, блестящий штурман и заместитель командира цезарей в давние, и такие счастливые прежние дни. Еще удивительнее оказалось содержание:
   "...Надеюсь, ты помнишь разговор о твоем будущем, произошедший между нами однажды", - писала Лаура после обычных вступительных слов. - "Тогда ты предпочла действовать по собственному усмотрению, чем причинила мне немалое огорчение. И хотя обстоятельства с тех пор существенно изменились, и множество событий произошло с того времени, как мы виделись в последний раз, я чувствую своим долгом еще раз протянуть тебе руку помощи. Горда сообщить, что мои дела складываются удачно, и недавно я вступила в командование 2-м аэрокосмическим крылом в Первой ПБК Королевской Гвардии Альянса. В его летном составе найдется место и для тебя.
   Возможно, это предложение покажется тебе милостыней - как будто я злоупотребляю своим влиянием, чтобы оказать тебе услугу исключительно в память о прежней дружбе. Если так, то спешу возразить: в твоем лице я ищу не протеже, а офицера с летным опытом, чьи способности не вызывают сомнений. Королевская Гвардия слишком долгое время оставалась придворным соединением, и я опасаюсь, что мое крыло в его нынешнем состоянии не готово к тем суровым испытаниям, которые, возможно, ему предстоят. Сходные предложения я направила некоторым бывшим сослуживцам, так что ты - не беспокойся - не исключение.
   Формальности оставь мне. Сообщи о своем ответе, каким бы он ни был, как можно скорее".
   Сара раздумывала не дольше минуты. Короткий ответ с высшим приоритетом срочности ушел на Таркад еще вчера вечером. А сегодня утром канцелярия в штабе гарнизона уже получила распоряжение на перевод.
   Девушка хихикнула, вспомнив как оберст ван Мортон утирал обильно вспотевшую лысину платком, читая приказ. Командир гарнизона не слишком-то жаловал приезжую летчицу. Фирху было известно, что она сбежала со Скаи при неясных обстоятельствах, так что назначение в заштатный милицейский гарнизон означало одно из двух: либо ссылку для потенциального дезертира, либо акцию прикрытия для законспирированного оперативника ЛРК. Любой исход сулил пожилому оберсту неприятности. По иронии судьбы, его чаяния оказывались прямо противоположными намерениям бюрократического бегемота ВСАЛ: армия засунула Винтерс на Каллисто и забыла о ней, а ван Мортон всем сердцем желал отправить гостью восвояси. Поэтому он оказался едва ли ни единственным из здешних солдат, кто воспринял весть о переводе Сары в Королевскую Гвардию не с черной завистью, но с радостью. "Наверняка подумал, что я незаконнорожденная дочь какого-нибудь любвеобильного Брюера или Бредфорда... а то и Штайнера".
   Девушка регулярно думала о том, что же помешало Ильзе ответить ее на письма. Получала ли она их? Возможно военные неурядицы не обошли стороной даже КомСтар, и ответ затерялся где-то в недрах их серверов. Все ли с ней в порядке? Тысяча вопросов, и ни одного уверенного ответа. Каллисто V оказалось глухим углом, но Таркад гораздо ближе к Донегалу. Возможно, удастся выкроить время, чтобы навестить Ильзу лично. Снова увидеть ее льдисто-голубые глаза, чуточку неподвижные, точно она смотрит сквозь тебя... Сара потрясла головой, отгоняя непрошеное видение. "Никаких неоправданных надежд!" - одернула она себя.
   Большую часть вещей Сара решила оставить следующему обитателю своей каюты. Все лишнее в беспорядке валялось на полу, ожидая уборки: непромокаемые ветровки, когда-то купленные на Скаи, свитера из верблюжьей шерсти, незаменимые в холоде приполярных регионов Каллисто, шарфы и шапки. Отдельно в углу лежали журналы и несколько книг, вытряхнутые из тумбочки. Самое необходимое поместилось в один вещмешок. Сара оглядывала комнату в поисках забытых вещей, и взгляд сам собой наткнулся на коробку с туфельками, до того задвинутую под шкаф. Четвертый год эта коробка путешествовала вместе с хозяйкой по всем местам службы, но девушке так и не представилось случая их надеть.
   Несколько минут Сара просидела на краю кровати, вперившись взглядом в яркую картинку на крышке. Туфельки по какому-то незначительному поводу подарила ей Ильза; прошло столько времени, что обстоятельства дела стерлись из памяти. Они были очень милыми и совершенно бесполезными. Разумно будет оставить их здесь.
   Девушка встала на ноги, прошлась до угла и выудила из кучи журналов потрепанный томик в мягкой обложке. Эта книга стала ее последней покупкой на Скаи. Космопорт, из которого стартовал ее рейс, охраняла пехотная рота из 4-ой ПБК. Рейнджеры носили нашивки с клетками и отдавали приказы на гэлике, но обращались с Винтерс подчеркнуто-уважительно, стоило им увидеть форму лейтенанта ВСАЛ. В день отлета Сара уже сидела в пассажирском терминале, как вдруг ей на глаза попался этот самый томик в мягкой обложке, выставленный в витрине сувенирного магазина. На обложке значилось: "Байрон. Избранные произведения".
   После долгих раздумий Сара положила томик внутрь коробки с туфельками, крепко перевязала крышку скотчем, и приторочила футляр к ремням на боку собранного вещмешка.
  
   Триада, Королевский двор
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   24 июня 3066 года
   7+7
  
   Конференц-зал пустовал. Всего пару десятков кресел в первых рядах занимали приглашенные репортеры. Некоторые вполголоса говорили в диктофоны или набирали текст на миникомпьютерах, но большинство собравшихся просто ждали начала с откровенной скучающими минами. Представители СМИ носили значки и бейджи с символикой ведущих информационных агентств, но никто из них не был звездой ни первой, ни даже второй величины. Сегодняшняя церемония требовала освещения в медиа, но не имела никаких шансов стать событием планетарной важности хотя бы на ближайшие сутки. Потому и внимание она привлекала соответствующее.
   Альянс воевал четвертый год. Сюжеты с военными уже успели приестся публике, и СМИ уже давно относились к освещению церемоний награждения как к пустой формальности. Окей, конечно, мы пустим это в новостях, четырехминутным сюжетом - сразу после биржевых котировок и перед рекламным блоком. Каждый должен вносить свой вклад.
   Равнодушие гражданских совсем не удивляло. Сильнее задевало пренебрежение со стороны армейских коллег.
   Почетный гость, большой чин из штаба ВКС, опаздывал уже на пятнадцать минут. Его адъютант, молодой брюнет в чине гауптмана технической службы, давно разложил на столе документы, расставил коробочки с наградами, и теперь занимал себя разговором с еще более молодой и кричаще накрашенной девчушкой в вечернем платье, что выполняла роль девицы с подносом. За их спинами почетный караул держал флаги Альянса, Военного Флота и Аэрокосмических сил. В честь торжественного события пехотинцы носили парадную форму и были вооружены шпагами вместо винтовок. На лицах пехотинцев отпечаталась такая тоска, что залети в этот зал муха, она неминуемо повесилась бы от лютой безысходности.
   "Всем наплевать. Эти люди просто выполняют свою работу, не больше. Никакого воодушевления, никакого восхищения от них ты не дождешься. Так что расслабься, и можешь не пытаться выглядеть как чертова героиня". Сара Винтерс повела плечами, и тут же машинально поправила манжеты кителя. Привычка брала свое.
   Новая форма была полностью белой, сшитой из сукна наивысшего качества. По правде сказать, она оказалась довольно удобной, но девушка надела ее в первый раз и еще не успела привыкнуть. Отведенное ей место оказалось крайним справа в первом ряду, а в проходе разместилась целая группа фотографов и осветителей, со своими камерами, штативами и рефлекторами. Приходилось коротать время сидя.
   Соседка слева зашла в зал в числе последних, минут двадцать назад. назад. Как и Сара, она носила новенькую, с иголочки, парадную форму Королевской Гвардии. Цветные наградные планки ярко выделялись на снежно-белом кителе.
   - Привет, - нейтральным тоном бросила Винтерс, стараясь не выдать своего волнения.
   - Привет, - отозвалась Ильза Манн, не поворачивая головы.
   - Рада видеть тебя... здесь.
   Ильза кивнула.
   - Ты хорошо выглядишь, - заметила она через секунду.
   "Что ей сказать? Что, черт возьми, я могу сказать ей после полутора лет разлуки?" Саре потребовалась вся ее сила воли, чтобы удержать себя в руках. Она старательно делала вид, что ничего особенного не происходит, но избегала даже смотреть в сторону соседки. В свою очередь, Ильза не спешила продолжать разговор. После этих нескольких слов никто из них не проронил ни звука.
   Девчушка, до того увлеченно кокетничающая с адъютантом, покинула своего собеседника и вдруг направилась в зал. На ее лицо застыло растерянное выражение, как если бы она приняла решение, но пока что стеснялась его воплотить. Наконец она направилась к Саре - то ли потому, что Винтерс выглядела менее представительной и важной, чем остальные собравшиеся в зале офицеры, то ли просто потому, что ее кресло было крайним.
   - Прошу прощения, мисс оберлейтенант... - нерешительно начала девчушка, бросив взгляд на нашивки. Сара поморщилась.
   - В официальной обстановке к офицеру следует обращаться "фрау", и ни в коем случае не "мисс" или "фройляйн".
   - Извините, я не хотела вас оскорбить, - стушевалась девчушка, разом утратив остатки решимости. - Я не слишком-то разбираюсь во всех этих... - она неопределенно помахала ладонями по сторонам, - военных штуках. Вообще-то я здесь для того, чтобы просто награды подавать. Еще раз простите.
   Девчушка густо покраснела. Она отвернулась, и уже собиралась было ускользнуть так же тихо, как и появилась, когда Сара окликнула ее.
   - Ничего. Вы что-то хотели, юная леди?
   - Да, - робко ответила девчушка, опустив глаза в пол. - Простите, я только хотела сказать... я узнала одну медаль из ваших. Вот эту, со стаей орлов, на пурпурной ленте. Такие давали солдатам, которые сражались на Аркадии. Редко у кого увидишь. У моего папки была такая.
   - Верно, - кивнула Сара. - Я летала в 112-м донегальском крыле. Ваш отец тоже служил в ВВС?
   Девчушка слегка оживилась. В ответ на вопрос она помотала головой и отчего-то шмыгнула носом.
   - Не-а. Он был танкистом... кажется. Из наземных войск. Оберлейтенант, как и вы. Он погиб два года назад, на Джиосаре, - добавила она под конец.
   Лицо Сары помрачнело. В глазах летчицы большинство ее сверстников, что не попали на военную службу, выглядели недорослями. А уж девчушка, на вид едва закончившая старшую школу, и вовсе казалась Винтерс ребенком, неопытным и наивным. И меньше всего ей хотелось сейчас отвлекаться для утешения какой-то неизвестной ей гражданской.
   - Соболезную вашей утрате, юная леди, - с суровым лицом проговорила она. Избитые слова, к тому же произнесенные холодным, казенным тоном, без капли настоящего сочувствия. Девчушка только тряхнула головой.
   - Да все в порядке. Столько времени прошло, так что все путем. Сперва мамка, конечно, плакала по ночам, но потом мы привыкли. Пособия хватит мне на колледж. Мамка говорит, как отучусь, дядя возьмет меня к себе на работу. У него сеть магазинчиков по продаже автозапчастей.
   Про семейное дело девчушка говорила с таким пренебрежением, что Сара заочно пожалела и мать, и безымянного дядю-торговца. Наверняка ее собеседница подарила им обоим немало седых волос.
   - Понятно. Так чем я могу?
   - Ах да, - засуетилась девчушка, и по школьной привычке завела руки за спину. - Простите. Я тут подумала и решила, что в колледж не пойду. Хочу служить, как папка. С моим баллом Академия точно не светит, но вербовщик говорит, что можно подписать стандартный двухлетний контракт, пройти базовую подготовку, а потом освоить какую-нибудь техническую специальность. Из меня сделают оружейника, или радиотехника, или что-то в этом роде. Как думаете, стоит согласиться?
   Сара как можно более вежливо пожала плечами, надеясь, что ее смущение и недоумение никак не проявятся на лице. В первый раз у нее спрашивали совета, да еще с такой наивной непосредственностью. На секунду Сара посмотрела на девчушку другими глазами, и сквозь округлое симпатичное личико на нее глянула вторая Винтерс - такая же юная и восторженная. Винтерс, которая была счастлива, полна надежд, и не просыпалась от кошмаров по ночам. Сара собиралась сказать что-нибудь формально-одобряющее, но слова никак не шли на язык. Пауза затянулась.
   - Благородное начинание. Уверена, ваш отец гордился бы вами, юная леди.
   Голос прозвучал с соседнего кресла. Того, на котором уже несколько минут неподвижно сидела Ильза.
   - Вы правда так думаете? - лицо девчушки загорелось энтузиазмом, но потом вновь осунулось. - Как-то это все скучно звучит - схемы, детали... Конечно, страшновато, когда подумаю про фронт, но ведь мой папка тоже рисковал жизнью. И вы, ми... фрау оберлейтенант, тоже боевой летчик. Техник - это как-то не героически.
   Ильза улыбнулась самой вдохновляющей из своих улыбок - той, от которой сразу затихали любые споры и разбивались сердца. Только Сара могла заметить, какими холодными и безжизненными в этот момент оставались ее глаза.
   - Ты судишь слишком строго, деточка. Работа техников незаменима. Сказать по правде, то они гораздо важнее нас, летчиков.
   - Неужели?
   - Уверяю тебя. Войну в воздухе выигрывает работа наземных служб, а пилоты, вроде меня или фрау Винтерс, просто развозят грузы. Если бы не наши техники, моя птичка ни разу бы не поднялась в воздух... ведь я сама даже топливо не залью. Так что смело поступай, как велит тебе сердце и память достойного отца.
   - Спасибо вам! - девчушка вспыхнула от гордости, и чуть было не поклонилась сидящей Ильзе. - И вам, фрау оберлейтенант Винтерс, - добавила она, спохватившись. Она попятилась назад, развернулась и вернулась за стол, устроившись подальше от щеголя адъютанта. Когда Винтерс взглянула туда в следующий раз, девчушка с задумчивым видом вертела в руках кольцо на тонкой металлической цепочке, что висело у нее на шее.
   Ильза забросила ногу на ногу и откинулась на спинку кресла, видимо посчитав разговор законченным. Такое равнодушие почему-то показалось Саре очень оскорбительным. Она все еще не могла собраться с мыслями, чтобы завязать такой трудный для нее разговор, и потому сказала первое, что пришло на ум:
   - "Память достойного отца" - что это вообще? Ты что, стала подрабатывать рекрутером?
   Ильза повернула голову и слегка улыбнулась.
   - А в чем проблема?
   - Это долбанная патетика, вот в чем. Мишура, красивая обертка, которой заманивают простаков. Я бы на твоем месте стыдилась.
   - Стыдилась? - Ильза улыбнулась еще шире, - А по-моему, в самый раз.
   - Господи боже, Ильза, она ведь уже потеряла отца. Нет смысла втягивать в эту армейскую круговерть еще и дочку. Тебя совесть не замучает?
   - Решение принимать ей. Мне в ее возрасте говорили тоже самое.
   - И как, ты счастлива? Военная карьера так тебе понравилась, что ты готова вешаешь лапшу на уши выпускницам, чтобы затащить их в рекрутский центр? - ядовито прошипела Сара, не сдерживая прорвавшейся неприязни.
   Улыбка Ильзы тотчас погасла.
   - Это девчонка, - медленно проговорила она, - никуда не пойдет. Взгляни на нее - думаешь, она довольна собой? Как часто она ревет в ванной? Рвет платья? Треплет нервы матери, потому что не находит понимания? Она обычный подросток, такая же как миллионы ее сверстниц. Ей хочется стать другой, более привлекательной, более чистой... лучшей версией себя самой. Ты думаешь, что слова мишура, но это не так. Слова могут очистить - если не душу, то совесть. Знаешь, зачем она выпалила свою историю первой встречной? Потому что ей стало легче. Она высказалась, и ты теперь будешь помнить не легкомысленную дурочку с подносом, а дочь погибшего офицера, которая готовится пойти по его стопам. На миг она явила миру лучшие стороны своей души. Ты правда думала рассказать ей, что вся наша война не имеет смысла? Что ее отец погиб ни за что? Тогда ты еще более цинична, чем я.
   Закончив тираду, Ильза откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза.
   - То, что ты предлагаешь, это ложь во спасение, - проворчала Сара в ответ.
   - Спасения нет. Есть только боль и отсутствие боли.
   - А ты изменилась...
   Ильза только медленно кивнула в ответ.
   - Нам нужно о многом поговорить
   - Не сейчас. Давай дождемся финала.
   Церемония началась несколько минут спустя, как только прибыл генерал из штаба Аэрокосмического командования. Он произнес короткую приветственную речь, адресованную по большей части представителям прессы. Виновники торжества, четыре офицера и сержант, слушали его, вытянувшись по стойке смирно.
   Лицо Сары оставалось бесстрастным. Будучи кадетом, она не смела даже мечтать о том, что ее когда-нибудь пригласят в залы Королевского Двора чтобы вручить орден. Всего пару лет назад такая перспектива заставила бы ее визжать от восторга. Теперь, когда мечта стала реальностью, награда не волновала ее вовсе. Сложно сказать, были ли виной тому выхолощено формальная обстановка, или близость Ильзы, но никакого воодушевления Сара не испытывала.
   Первым на сцену пригласили мужчину лет тридцати с нашивками капитана дропшипа. Он выглядел лет на тридцать с небольшим, но был совершенно седым. Адъютант торжественным тоном зачитал наградной лист. Оказалось, что капитан командовал "Клеймором" во время осады заводов "Калон Индастриз" на Талоне, и летал в эскорте грузовиков, что доставляли гарнизону припасы и вывозили продукцию - полностью собранные мехи. Сара слушала представление вполуха. Случайно глянув налево, она больше не смогла отвести глаз. На подлокотнике соседнего кресла лежала правая ладонь Ильзы.
   Такая ласковая, хорошо знакомая ладонь, на указательном пальце которой теперь красовалось тонкое платиновое колечко. Обручальное кольцо.
   Коммодор прикрепил награду к груди поседевшего капитана. Тот отсалютовал. Очень юная девчушка наигранно потянулась вверх, чтобы поцеловать его в щеку. Защелкали фотокамеры. Капитана сменил пилот из гвардии Арктура, с плеча которого смотрел круторогий баран. Адъютант рассказывал про семнадцать подтвержденных воздушных побед, пресса вела записи.
   Слова долетали до Сары приглушенными, будто проходили сквозь толстую подушку. Смысл их не имел никакого значения. Сара наверняка дала бы волю раздирающим ее эмоциям, разрыдалась бы прямо здесь, выбежала бы в коридор, или хотя бы расстегнула душивший ее воротник, но сказывалась многолетняя армейская привычка. Она продолжала сидеть с неестественно выпрямленной спиной и каменным лицом, пытаясь собрать из осколков свой вдребезги разлетевшийся мирок.
   Ильзу пригласили одной из последних. Атмосфера в зале изменилась; стало понятно, что вся церемония приближается к своей кульминации. Адъютант весь подобрался, и торжественным тоном зачитывал представление, подспудно отрываясь от раскрытой папки чтобы бросить взгляд на вытянувшуюся девушку. Даже большой чин из штаба выпятил грудь и залихватским жестом подкрутил пышные усы. Он жестом отослал помощницу, и лично приколол на китель Манн Знак за мужество под огнем, которым обычно награждали пехотинцев, и Крест за летные заслуги.
   Обе награды знаменовали заслуги Ильзы в кампании на Черноземье. Сами по себе они были не слишком престижными - хотя рассказ о храбрости, проявленной сбитой летчицей в пешем столкновении с клановской бронепехотой, произвел на присутствующих репортеров большое впечатление. Но это была лишь прелюдия к главному действию. Адъютант все зачитывал казавшийся бесконечным список заслуг, а на грудь Ильзы добавился орден в виде трехлучевого пропеллера со штайнеровским кулаком на месте кока винта - Орден Катрины Штайнер, высшая и самая престижная награда из тех, что предназначалась для пилотов ВКС.
   Приколов орден, чин из штаба не удержался и чопорно расцеловал девушку в обе щеки. Ильза приняла эту легкую фамильярность с приличествующим моменту тактом. Она повернулась к залу и вновь улыбнулась многочисленным журналистам. Засверкали вспышки фотокамер. Ильза позировала с удовольствием. Под конец она даже сложила пальцы в "V", как на известном плакате, чем привела аудиторию в полный восторг.
   А Сара прилипла к креслу и все не могла оторвать взгляда от тонкого обода на ее безымянном пальце. Обручальное кольцо искрилось и сверкало в холодном свете фотовспышек, и этот блеск, казалось, жег глаза даже сквозь закрытые веки.
   Ильза покидала сцену, купаясь в волнах всеобщего обожания. В ответ на овацию, что устроили ей гражданские, она лишь снисходительно склонила голову. Аплодисменты не прекращались еще с минуту. Только когда зал затих, адъютант звонко выкрикнул последнюю на сегодня фамилию:
   - Оберлейтенант Винтерс!
   Сара поднялась из кресла и твердой походкой вышла вперед. Вытянувшись в струнку, она отработанным жестом вскинула руку к виску. Чин из штаба салютовал ей в ответ. Маленькая черная коробочка с орденом лежала на полированной столешнице прямо между ними.
   Двери вдруг распахнулись, и в зал впорхнул низенький дворцовый распорядитель в синей ливрее.
   - Леди и джентльмены, попрошу всех встать, - выкрикнул он.
   Со стороны аудитории донесся шепот, сменившийся шорохом одежды. Сара застыла на месте с поднятой к виску ладонью, и все, что она видела перед собой, были округлившиеся от удивления глаза генерала. Лишь краем глаза она заметила появление двух одинаковых телохранителей в серых костюмах.
   В наступившей тишине явственно послышался перестук каблуков по паркету. Спустя еще мгновение на пороге зала появилась самая могущественная женщина во Внутренней сфере.
   - Приветствую вас, друзья, - глубоким, хорошо поставленным голосом произнесла Катерина Штайнер-Дэвион. - Могу я присоединиться?
   Спустя год, когда Гражданская война Федеративного Содружества, наконец, окончилась, личность архонт-принцессы оказалась под пристальным вниманием биографов. Высшие чиновники Альянса, генералы и адмиралы в своих мемуарах и интервью наперебой принялись рассказывать, какую сложную сеть интриг сплела вокруг своего трона эта внешне безобидная женщина, с каким хладнокровием она использовала окружающих ее людей, и как безжалостно карала даже ближайших приспешников за малейшую попытку неповиновения. Одни просто теряли пост, другие оказывались в тюрьмах за преступления перед государством.
   Правление Катерины подверглось беспощадной критике за то пренебрежение, что она выказывала к народу Альянса. Из обнародованных записей стало понятно, что львиную долю своего времени архонт-принцесса проводила в резиденции на Новом Авалоне, оставив Таркад и трон Альянса на попечении своей двоюродной бабки Нонди Штайнер, что правила в качестве регента. За время гражданской войны Катерина несколько раз посещала столицу Лиры, но даже тогда избегала официальных приемов и праздников. На Таркаде она держалась вдалеке от придворных и общественности, и занималась исключительно деловыми встречами. Но иногда, по собственной прихоти, Катерина посещала некоторые третьеразрядные церемонии, которые ежедневно устраивались под крышей Королевского Двора.
   Биографы предложили несколько объяснений. Во-первых, заявили они, архонт-принцесса панически боялась покушений. Среди лиранской знати у нее было немало недоброжелателей. Еще большее число врагов архонт-принцесса заработала из-за неоправданно жестоких действий своих тайных служб. Паранойя росла и крепла, достигнув своего пика в марте 3064, когда убийство Куриты Омико показало, что даже члены правящих семей Наследных государств остаются уязвимы для покушений. Потому архонт-принцесса не посещала балов и делала график своих визитов непредсказуемым, чтобы не превращать себя в мишень для какого-нибудь фанатика с бомбой.
   Вторая точка зрения основывалась на болезненной тяге Катерины к чужому вниманию. Архонт-принцесса обладала несравненной харизмой и умела располагать к себе любую аудиторию, но при этом всегда имела склонность к показной театральности. Что может быть более приятным для тирана, чем искренний восторг подданных, неожиданно столкнувшихся лицом к лицу с правящей особой? Катерина обожала разыгрывать перед камерами близость к народу, и такие внезапные визиты стали ее порочной слабостью.
   Существовала и еще одна трактовка. Да, писало меньшинство, Катерина Штайнер-Дэвион была известным манипулятором и правила Альянсом Лиры и Федеративными Солнцами с безжалостностью тирана. Вся элита двух государств так или иначе находилась под ее пристальным наблюдением. Ни один человек не мог быть назначен на министерский пост без доказательств его абсолютной, безграничной лояльности. Катерина не терпела возражений, и в итоге собрала вокруг себя людей, не блещущих способностями, но зато готовых выполнить любой отданный ею приказ. Она собрала свой личный театр марионеток межзвездного масштаба.
   Мелкая знать, солдаты и строевые офицеры находились на самых нижних ступенях бюрократической пирамиды. Их влияние на судьбы государства было слишком незначительным, и совершенно выпадало из поля зрения правящей особы. Проще говоря, все участники таких третьеразрядных церемоний не представляли для Катерины никакой ценности, ни как советники, ни как миньоны.
   И потому в их обществе архонт-принцесса могла позволить себе немного человечности.
   Последняя точка зрения так и не набрала популярности ни в салонах, ни в академических кругах.
   Уверенной походкой Катерина проследовала в зал. Чин из штаба ВКС склонился в глубоком поклоне. Архонт-принцесса едва удостоила его вниманием, лишь слегка кивнув на ходу. Она не стала обходить стол, вместо этого остановилась прямо напротив Винтерс.
   Усилием воли Сара стряхнула с себя оцепенение. Только развернувшись лицом к венценосной особе она поняла, что все еще держит руку у виска. Тут же летчица вытянулась в струнку. От волнения ладони начали потеть.
   - Ваше величество, - потрясенно сказала она.
   Венценосная особа ободряюще улыбнулась в ответ. Сара избегала смотреть в лицо. Потому она запомнила архонт-принцессу такой, как та представала на портретах: чопорной блондинкой с сосредоточенным взглядом и полными алыми губами. В тот раз архонт была одета по-деловому, в бежевый жакет с накладными плечами, и такого же цвета юбку ниже колена. Украшений она не носила: никакие драгоценности не отвлекали внимания от лица и не оттеняли ее красоты. Когда фотографии церемонии стали достоянием общественности, этот жест стали трактовать как тонко рассчитанную критику показной роскоши лиранского королевского двора.
   - Я желаю вручить вам награду. Надеюсь, фон Бюлов не будет возражать... и вы тоже, моя дорогая.
   - Что вы, ваше величество... конечно нет.
   Катерина Штайнер-Дэвион щелкнула пальцами. Адъютант послушно оббежал стол и стал шептать ей на ухо представление. Нервозность его начальника была заметна даже для неискушенного наблюдателя. Наверняка заслуженный генерал пытался угадать причину этого внезапного визита, и какие, добрые или худые, он будет иметь последствия. Трясущимися руками генерал отодвинул коробочку с орденом ближе к Саре, и слишком поздно понял, как бестактно выглядит этот жест. Но исправляться было уже поздно, стол преграждал ему путь, и требовалось его обойти, чтобы лично передать награду в руки архонт-принцессы.
   Та жестом отослала адъютанта и осталась с Сарой один на один.
   - Я удивлена, фрау Винтерс. Если верить этому юноше, вы один из лучших моих пилотов.
   - Ваше величество слишком добры, - выдавила Сара. Голос от волнения сел.
   - Не скромничайте, моя дорогая. Героям это не к лицу, - покачала головой Катерина, - Как мне сказали, вы успели сразиться со всеми врагами, что испытывали на прочность границы нашего государства. Наемники-пираты из Лиги, мятежники, кланы... даже сепаратисты Скаи. Впечатляющий послужной список.
   - Он немного неверен, - покачала головой Сара, сама изумляясь собственной дерзости, - я никогда не летала против скайцев. Я покинула планету, как только начался мятеж, а потом меня назначили в милицейскую часть вдали от линии фронта.
   - Вот как? - Катерина удивленно изогнула бровь. - А что вы делали на Скаи?
   - Читала лекции кадетам Сангламора.
   - Ведь это ваша альма-матер, не так ли?
   - Так точно, ваше величество.
   - То есть можно сказать, что вы обучали пилотов для армии сепаратистов, что выступила против Альянса и моей законной власти? - невинным голосом спросила Катерина.
   Аудитория приняла эту реплику в гробовом молчании. Чин из штаба ВКС побледнел и покрылся испариной. Казалось, что он на пороге сердечного приступа. Адъютант, все еще стоящий за спиной архонт-принцессы, отшатнулся. Он смотрел на Винтерс, как на прокаженную.
   - Нет, ваше величество. Я обучала пилотов для ВСАЛ, как мне и было приказано. Не будет ошибкой сказать, что многие впоследствии примкнули к сепаратистам. Но выделять неблагонадежных - не моя работа. Я летчик-истребитель, а не политический агент.
   Катерина Штайнер-Дэвион бросила на Сару оценивающий взгляд. Лицо архонт-принцессы оставалось непроницаемым, и только в глазах отражалась работа мысли. После секундной паузы она чуть повернула голову направо, впервые обратив внимание на генерала из штаба ВВС.
   - Фон Бюлов, будьте любезны... откуда родом оберлейтенант Винтерс?
   Ответа генерал не знал. В его поисках он посмотрел на адъютанта, но тот занимал сравнительно безопасную позицию за плечом архонт-принцессы, и лишь безмолвно развел руками. Генерал побледнел еще сильнее.
   - Ваше величество... будьте уверены... досадное недоразумение... лично разберусь и исправлю...
   Катерина нетерпеливым жестом прервала его бормотание.
   - Какая вопиющая некомпетентность, не так ли? - она снова повернулась к Саре, и лицо ее неожиданно потеплело. - Развейте их невежество, моя дорогая.
   - Вашвиц-сити, Трент, ваше величество.
   - Если я правильно помню, Трент когда-то принадлежал к Федерации Скаи, не так ли?
   - Так точно.
   Сара склонила голову, но тут Катерина доверительным жестом положила руку ей на плечо.
   - Не беспокойтесь, моя дорогая. Я не кусаюсь, и только хочу удовлетворить свое любопытство. Вы родом с Острова Скаи, учились в самой беспокойной из моих военных академий, и оказались в самом центре этого отвратительного мятежа. Если бы вы хотели изменить присяге, невозможно было подобрать более удобного момента. Но все же вы вернулись назад. Почему?
   - Ваше величество, - Сара с трудом подобрала слова, - мне претит сама мысль о том, что можно выбрать лучшую родину из двух. Это недостойно. Я присягала на верность Альянсу, и не собираюсь изменять решения.
   Катерина торжествующе улыбнулась. С запозданием Сара поняла, что вся сцена была спланирована заранее. Архонт-принцесса мастерски нагнетала обстановку, и как умелый режиссер, подвела собеседницу к единственно возможному ответу.
   - Даже я не смогу сказать лучше, моя дорогая. Уж не собираетесь ли вы делать карьеру при дворе? Будьте любезны, фон Бюлов, - Катерина повернулась к генералу, и ее лицо вновь посуровело, - я желаю увидеть оберлейтенанта Винтерс в списках пилотов моей Королевской Гвардии. Кроме того, я не вижу у нее наград за скайский фронт. Досадное упущение. Такая верность не должна оставаться неоцененной.
   - Конечно, ваше величество. Лично займусь, - облегченно выдохнул генерал, промокнув платком выступивший на лбу пот.
   - Что же до сегодняшнего события, Винтерс... - Катерина подобрала со стола коробочку, открыла ее и несколько секунд рассматривала лежащий внутри орден. Затем она едва заметно кивнула собственным мыслям и повернулась к залу. Аудитория жадно ловила каждое ее движение. Убедившись, что она безраздельно завладела вниманием публики, Катерина начала говорить.
   - Леди и джентльмены, мои дорогие гости. Возможно, вы помните, что моя почтенная бабушка, Катрина Штайнер, начинала службу как офицер пехоты в рядах Гвардии Арктура. Она преодолела все ступени, от ротного до командира ПБК, чтобы на собственном опыте всесторонне изучить состояние армии. От ее внимание не укрывались никакие, даже самые каверзные проблемы, и она прилагала все усилия для их решения. Неустанно она повторяла: ключом к победе в современной войне будет взаимодействие воздушных и наземных сил. Наши полки мехов в то время уже были непобедимы; предстояло "всего лишь" подтянуть до того же уровня наш военно-воздушный корпус.
   - К счастью, - отметила Катерина под общий смех, - моя бабушка была не только генералом, но и архонтом Содружества Лиры. Так что в ее распоряжении оказались и нужные знания, и ресурсы, необходимые для будущих перемен. Одним из первых своих указов она учредила Орден за выдающиеся мужество, который вручается только летному составу ВВС и который с тех пор и по настоящее время носит ее имя.
   - Мне часто говорят: Катрина, Альянс велик потому, что стоит на плечах гигантов. И с этим трудно спорить. Наша нация достигла выдающихся успехов за века прилежного труда. Мы управлялись визионерами, чьи идеи надолго опередили свое время. Именно Катрина Штайнер разослала мирные предложения лидерам других Наследных государств, что в конечном итоге привело созданию Федеративного содружества, а потом даже к возрождению Звездной Лиги. Но я спрошу вас - неужели все те блага, которыми мы наслаждаемся сегодня, есть только результат заслуг наших предшественников? Нет, и еще раз нет. И вот перед вами живое тому доказательство.
   Архонт-принцесса подошла к награжденным офицерам, неподвижно застывшим у своих мест. Первым перед ней оказался седовласый капитан "Клеймора". Катерина обняла его за плечи, наигранно поцеловав воздух у щеки. Когда она направилась дальше, капитан рукавом смахнул с глаз набежавшую слезу. Архонт-принцесса обошла всех, обнимала мужчин и пожимала руку женщинам. Напоследок она остановилась рядом с Сарой.
   - Посмотрите на этих людей. Каждый из них стоит вашего внимания. Они заслужили право на признание своей беспримерной храбростью и мужеством, сражаясь в самой опасной из покоренных человеком стихий. Совершенные ими подвиги еще раз доказывают, что дух нашего народа пылает с неослабевающей силой. Катрина Штайнер смотрела в будущее лиранского воздушного флота с надеждой. Сегодня, перед этими летчиками, и корабельными офицерами, я смотрю на настоящее Воздушных сил с уверенностью и гордостью. От лица народа Альянса я приношу им искреннюю благодарность за службу, но прошу еще об одном: станьте достойным примером для следующих поколений авиаторов, что пойдут по вашим стопам. Будущее отныне в ваших руках!
   Окончание речи потонуло в аплодисментах. С довольным видом архонт-принцесса помахала аудитории, дав фотографам возможность сделать несколько снимков. Потом она повернулась к Саре и проговорила вполголоса:
   - Прошу простить за задержку, моя дорогая. Даже и не думайте, что я забыла о вашем присутствии. Давайте воздадим вам должное.
   Тонкие пальцы Катерины долго не могли справиться с тугой застежкой, но в конце-концов орден занял положенное место на груди кителя. Сара осталось только в очередной раз вскинуть руку к виску.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Таркад-сити
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   24 июня 3066 года
   7+7
  
   Ильза навестила ее под вечер. Ничуть не смущенная выразительным молчанием хозяйки, она прошла в холл и села на диван, забросив ногу на ногу. Сара несколько секунд стояла у порога своего гостиничного номера, уткнувшись лбом в полированную дверь. Ей не хотелось оборачиваться и встречаться глазами с гостьей.
   - Нам пора поговорить, - начала Ильза.
   - Пора, - нехотя согласилась Сара, - говори.
   - Я очень рада видеть тебя снова.
   - Почему?
   - Что ты имеешь в виду? - Ильза удивилась.
   "Она еще спрашивает!" Дискомфорт Сары перерос в глухое раздражение. Ее щеки вспыхнули лихорадочным румянцем. Она справилась с собой, сделала глубокий вдох и прошла в комнату, сохранив маску холодного неодобрения на лице.
   - Я спросила, почему ты рада меня видеть? Что заставляет тебя радоваться? Прошло полтора года! На полтора года ты пропала с радаров, не написала ни строчки, не ответила ни на одно из моих писем. Так что теперь я даже не знаю, как реагировать.
   Прежняя Ильза стала бы извиняться или виновато склонила бы голову. Нынешняя выслушала тираду и даже бровью не повела.
   - Ты права, нужно все прояснить. Наверстать упущенное. Знаешь, мне тоже пришлось нелегко. Так что я не стану убеждать тебя, что ничего не изменилось.
   - Конечно. Я даже могу это видеть, - Сара с досадой махнула рукой.
   Манн на миг взглянула на свою ладонь с обручальным кольцом, безошибочно угадав причину возникшего раздора.
   - Послушай, - начала она, - я могла бы оправдываться, но не хочу. Я понимаю, что задолжала тебе многое. Может быть, слишком многое - для того, чтобы ты могла меня простить. Но мы провели вместе столько лет... Ради того, что между нами когда-то было - позволь мне все исправить. Прошу тебя.
   Сара отвернулась.
   - К черту. Что тебе нужно, Ильза? Дружба? Так и быть. На столике стоит коньяк, давай выпьем по бокалу в знак примирения, и ты свалишь отсюда. Завтра у меня тяжелый день.
   Манн кивнула и поднялась с дивана. Сара устало прикрыла глаза ладонью. Звякнула стеклянная пробка, и напиток с журчанием полился в пузатые бокалы. Наполнив один, Ильза спросила:
   - В какую эскадрилью тебя назначили?
   - Ни в какую. - Сара приняла переданный бокал, машинально поблагодарив кивком головы. - Я буду летать ведомой у Милович. Она хочет организовать в крыле командное звено.
   - Щука и Бесовка снова вместе, - Ильза улыбнулась, - удивительно, как все обернулось.
   - Ага, - Сара отстранено вертела бокал в руках, наблюдая, как янтарная жидкость стекает с прозрачного голубоватого стекла, оставляя на стенках длинные неровные разводы. По мере того, как бокал нагревался от ее ладоней, терпкий запах коньяка становился все отчетливее.
   - Ты наконец-то научилась правильно пить коньяк, - вполголоса отметила Ильза.
   Сара подняла голову. Подруга сидела на своем прежнем месте, на краешке дивана. Ильза наклонилась вперед и уперлась локтями в колени, положив подбородок на сложенные вместе ладони. И неотрывно смотрела на Сару. От этого взгляда становилось неуютно.
   - А где твоя посуда? - удивилась Сара.
   Ильза выпрямилась и откинулась на спинку дивана.
   - Я не стану пить за это. Примирение и дружба - это не то, что я хочу. Не то, что мне нужно.
   - Ну и не оправдывайся... Манн... - устало бросила Сара и одним глотком опустошила бокал. Горло скрутило от горечи, так что она чуть не закашлялась. На глазах выступили слезы, которые она приняла с облегчением. Глухая обида затопила её. Всё это время она ждала, писала, надеялась на что-то. И при встрече поняла, что надежды нет. Её прорвало:
   - Ты ведь замужем. Ты сидишь передо мной с обручальным кольцом на пальце, лицемерная ты сучка.
   Ильза встретила оскорбления молча, с посуровевшим лицом. Сара поднялась из кресла и налила себе еще.
   - Как его зовут, а? Твоего мужа? - с вызовом бросила она, пока откупоривала коньяк.
   - Вернер, - ровным голосом ответила Ильза.
   - Вер-нер, - нараспев произнесла Сара, наполняя бокал. - Просто Вернер?
   - Вернер фон Хаук.
   - Ах, фон Хаук. Ну конечно, достойная партия для благородной девицы. Теперь понятно, почему ты не позвала меня на свадьбу... нечего там делать такой простачке.
   - Ты прибедняешься, - в голосе Ильзы послышалось осуждение.
   - Правда? Прибедняюсь? - Сара с вызовом вскинула голову. Обида и горькое разочарование в смеси с алкоголем заставляли ее кровь кипеть. Она обхватила наполненный до краев бокал всей пятерней и воздела его над головой, расплескав часть содержимого на пол. - Ну тогда позволь выпить за ваше счастье. За здоровье - твое и многоуважаемого герра фон Хаука!
   Не дожидаясь ответа, Сара залпом выпила бокал, и тут же вновь потянулась к бутылке.
   - Обожди немного...
   - Не смей указывать мне, что делать! - огрызнулась Сара, - Я не могу трезвая смотреть в твои лживые глаза. Ты хоть представляешь себе, сколько времени я провела в ожидании строчки, одной сука единственной, написанной тобой строчки? Сколько ночей я проплакала, когда думала, что потеряла тебя навсегда? Скольких отшила за прошедшие полтора года, потому что находила в себе силы продолжать надеяться? А вот скажи, мне действительно интересно... тебе понравилось раздвигать ноги для мужика?
   - Хватит. Хватит, Сара. Я понимаю, что ты обижена, но не стоит говорить слов, о которых ты потом будешь жалеть.
   - Хренли ты понимаешь... Единственное, о чем я жалею, так это что вообще связалась с тобой. Сплошные разочарования...
   Сара замолчала на минуту, в очередной раз наполняя бокал. Злость понемногу отпускала ее, сменяясь тупой, вяжущей болью в сердце. Сара как будто оказалась в странной точке эмоционального равновесия - хотелось одновременно орать оскорбления в лицо подруге и тихо рыдать под одеялом от горя. Вместе с тем Сара понимала, что ни один из вариантов облегчения ей не принесет. Выпитый залпом коньяк уже порядком ударил в голову, и Сара приветствовала это ощущение. Она готова была провести грядущую ночь, мучаясь от алкогольного отравления, чем наедине сама с собой.
   - Пожалуйста, поставь бокал, - ровным тоном сказала Ильза.
   - А не то что? - выкрикнула с вызовом Сара.
   - Выпьешь еще, и говорить с тобой станет бесполезно. Я уйду, и этот разговор придется отложить. В следующий раз он не станет проще для нас обеих. Сара, я умоляю тебя, поставь бокал.
   - Ладно! - Стеклянная ножка жалобно звякнула о стол, едва не переломившись от удара. Сара рухнула обратно в кресло. Ноги плохо держали ее. Она раскраснелась и учащенно дышала; заметив это, Сара сделала несколько глубоких и медленных вдохов, чтобы снизить вентиляцию легких.
   - Как ты могла так со мной поступить? - едва не прошептала она.
   - После того, как наши отношения вспыли в прессе, я была раздавлена. Все время чудились смешки за спиной. Отец и мама общались со мной так, будто ничего не случилось... и от этого было хуже всего. Они просто бросили меня один на один с собственным позором. А Вернер... я думаю, он просто оказался рядом в нужный момент. И помог мне снова встать на ноги.
   - Ты могла обратиться ко мне, - глухо отметила Сара.
   Ильза покачала головой.
   - Нет, не могла. Я искренне думала, что могу перевернуть страницу и жить дальше. Помнишь, ты требовала от меня выбрать между тобой и семьей? Так вот, я выбрала. Выбрала семью.
   Сара мрачно усмехнулась.
   - Теперь оказывается, что в твоей женитьбе виновата я. Говоришь, ты сама пошла на это? Вот и чудно. К чему тогда эти объяснения между нами?
   - Да, - снова покачала головой Манн, - это было мое решение. Я искренне хотела исправить прошлые ошибки и стать образцовой дочерью. Но оказалось, что аристократки из меня не получится. Я не способна притворятся всю жизнь, что не люблю тебя.
   Сара вздрогнула, но ничего не сказала.
   - Я понимаю, что виновата. Ты чувствуешь себя преданной, и мне правда жаль, что я заставила тебя страдать. Но Сара, ты нужна мне, очень сильно нужна, как никогда прежде. Прошедшие полтора года помогли мне ясно это понять. Я, наконец, оставила все позади. И буду рядом, пока ты не примешь меня назад.
   Молчание затянулось.
   - Слова, - Сара пошевелилась в кресле, пытаясь поудобнее устроить гудящую от выпитого, точнее - от услышанного, голову. - Это все просто слова, Ильза. Такие же пустые и бесполезные, что ты говорила раньше.
   - Нет. Пожалуйста, поверь мне.
   - Зачем ты носишь кольцо?
   - Оно смущает тебя? - Ильза прикрыла правую ладонь левой.
   - Это напоминание о том, что ты замужняя женщина. Ильза ты дала обеты перед алтарем. Другому. Мужчине. Ведь он наверняка поверил в твои слова, как ты сейчас просишь это сделать меня.
   - Сара, перед отъездом я подала на развод. Как только я получу отпуск, я отправлюсь на Донегал и покончу со всеми формальностями.
   - И этот, как его... Вернер останется с разбитым сердцем.
   - Вернер хороший и добрый мужчина. Он недолго будет один. И я не думаю, что он так уж любил меня. Скорее - жалел.
   - Ты бросаешь его ради меня?
   - Нет, - грустно улыбнулась Ильза, - мы бы все равно не ужились вместе. Я не создана для того, чтобы быть домашней женой, а он не сможет быть мужем военной летчицы.
   - А как к этому отнеслась твоя семья?
   - Отец пришел в ярость. Он даже пообещал лишить меня наследства... хотя наверняка теперь жалеет об этих словах. Это все уже неважно, Сара. Я больше не хочу возвращаться домой. Я даже закрыла все свои банковские счета, и живу теперь на одну офицерскую получку. Так что если ты была со мной ради денег, можешь не возвращаться.
   Сара проигнорировала шутку.
   - Как ты можешь быть такой бессердечной...
   - Потому что и я не любила его по-настоящему. Говорила, что люблю, но это было вранье. Я не могла перестать думать о тебе.
   Свет в комнате обжигал покрасневшие глаза, и Сара прикрыла веки.
   - Опять одни слова, Ильза, - устало произнесла она, - пустые и бесполезные. Опять ты солгала. Почему я должна верить, что ты не лжёшь и мне?.. Когда ты приехала на Таркад?
   - В середине марта. Почему ты спрашиваешь?
   - В середине марта. Четыре месяца назад. Почему ты сразу не написала мне? Почему заставляла терзаться в сомнениях? Я приехала на Таркад только благодаря Милович. Если бы не она, мы бы вообще не встретились.
   Ильза наклонила голову вперед, пряча лицо. Сара истолковала это как знак стыда. На мгновенье она почувствовала укол радости, что ей все-таки удалось пронять ледяное хладнокровие Манн, но торжество тут же сменилось апатией.
   - Ты говоришь мне о любви, но все, на что ты способна - это только ложь. Ты ведь и палец о палец не ударила, чтобы увидится со мной, не так ли? Прошу тебя, Ильза, уходи. Дай мне отдохнуть от твоего общества.
   Манн не пошевелилась с места, все так же пряча лицо.
   - Ты не слышала меня? - Сара слегка повысила голос, и поморщилась от сдавшей виски вспышки боли.
   - Милович не хотела связываться с тобой.
   - Что?!
   Ильза подняла голову.
   - Ты попала под подозрение военной разведки. В ЛРК считали, что на Скаи ты вступала в контакт с представителями сепаратистов, так что в твоем личном деле появилась отметка о неблагонадежности. Поэтому тебя и задвинули в самый глухой гарнизон всего фронта. Даже Милович отказалась помогать. Мы долго спорили об этом, и она сдалась только тогда, когда я пригрозила уволится.
   Сара удивленно открыла рот, не в силах поверить своим ушам. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы осмыслить это заявление.
   - Откуда мне знать, что ты не врешь?
   - Ты всегда можешь поговорить с Лаурой, - Ильза печально склонила голову, - хотя такой разговор ее не обрадует. Она попросила меня сохранить все в секрете... по-видимому, она очень дорожит твоей дружбой, и не хотела бы, чтобы ты узнала о ее малодушии.
   Ильза полезла во внутренний карман и достала бумажник. Из его недр на свет появилась ярко желтая пластиковая карточка, которую она передала Саре. Затем Ильза поднялась с дивана и медленно отошла к занавешенному окну.
   - Сегодня ночью пойдет снег... - задумчиво произнесла она, заглянув между портьерами.
   Сидящая в кресле за ее спиной Сара вздохнула, кажется, с облегчением. Ее щеки снова горели огнем, и на этот раз не от гнева. Она вертела в руках полученный предмет, и пыталась справиться с волнением, от которого у нее перехватило дыхание.
   Пластиковая карточка оказалась билетом на один из регулярных рейсов "Интерстеллар динамикс" с Таркада на Каллисто V. Место было забронировано на 7 мая. Полтора месяца назад.
   - И ты действительно собиралась бросить все и уехать? - голос Сары дрогнул.
   Не отворачиваясь от окна, Ильза кивнула.
   - Да. Сжигать мосты тяжело только в первый раз. Кстати, какая она - Каллисто?
   - Посмотри в путеводителе. Я-то видела только приполярную тундру. Жуткое место, принцесска. Сети прокладывали еще во времена Триумвирата, так что во время солнечных бурь из развлечений оставались только игра в снежки и шахматы. Я видела охотничьи хижины, что отапливались оленьим дерьмом.
   - Если ты смогла там устроится, то и мне это по силам. В крайнем случае, - по изменившемуся тону было слышно, что Ильза улыбнулась, - подалась бы к тебе в горничные. На не впервой жить в одной каюте...
   - Ильза?
   - Да?.. - блондинка отвернулась от окна.
   - Я не могу тебе ничего обещать, ни даже ответить прямо сейчас. Прости. Все это выбило меня из колеи. Это всё как-то совсем уж нереально. Мне надо понять, что происходит со мной и вокруг меня.
   - Понимаю. Я не стану торопить. - Ильза пересекла комнату и опустилась на пол рядом с креслом Сары, скрестив ноги под собой. - Просто позволь мне быть рядом, хотя бы иногда, ладно? Мне кажется, настал мой черед. Быть рядом с тобой.
   - А если я в конце концов найду себе еще кого-нибудь?
   - Тогда я уйду, - вздохнула Ильза, - но я очень надеюсь, этого не случится.
   - Чего это?
   - Потому что я знаю, что ты чувствуешь на самом деле.
   - Вот как! И каким же образом?
   - Ты сама мне об этом написала, помнишь? Получилось довольно проникновенно.
   - Ах ты маленькая стерва... - беззлобно сказала Сара. Голова подруги осторожно легла ей на колени. Сара погладила светлые волосы, сначала с опаской, будто опасаясь, что физический контакт уничтожит этот момент близости. Ильза только вздохнула. Чувствуя, как легкое дыхание подруги касается коленей, Сара играла ее с легкими, почти невесомыми шелковистыми локонами ее волос.
   - Мне так не хватало чужого тепла, - пробормотала Ильза. - Или даже простой кампании. Вся моя эскадрилья старше меня, и почти все служат в Королевской гвардии по несколько лет. Никому из них не нравится быть в подчинении у выскочки из ниоткуда.
   - Милович поставила тебя командовать не за тем, чтобы ты им понравилась. Вспомни, мы тоже не очень-то любили шкипера, особенно по первости.
   - Я знаю, - Ильза чуть кивнула головой, а потом потерлась щекой о бедро Сары. - Но тут совсем особый случай. Слишком уж много непопулярных решений приходится принимать. Буду очень благодарна, если ты дотянешься до ушка... м-м-м, да, вот так.
   - Все так плохо? - Сара почесала в требуемом месте, чувствуя, как Ильза млеет от ее прикосновений.
   - Ты даже не представляешь. У Королевской Гвардии прекрасное оснащение и инфраструктура, но она десятилетиями не была в настоящем бою. Пилоты слишком расслабились. В расположении никто не ночует. Мне пришлось ввести казарменное положение, чтобы эскадрилья могла вылететь в восемь утра. Иначе пришлось бы обходить половину клубов в Таркад-сити, чтоб собрать моих подчиненных.
   - Бьюсь об заклад, они не очень-то счастливы, - хохотнула Сара.
   - Совсем не счастливы. Милович по мере возможностей трясет остальное крыло, и покрывает меня сверху. Но это капля в море. Аэрокосмической бригадой Второй ПБК командует Оберст Оливери. Оберст, Сара! Она сделала карьеру в танковых войсках. А знаешь, почему ей отдали под начало половину истребителей Таркада? Потому что она дочка командующей Транспортного Департамента ВСАЛ.
   - Ну... ты ведь не первый год в армии, принцесска. Ты ведь не думала, что на верхних полках меньше бардака?
   Саре очень захотелось наклониться, чтобы поцеловать подругу в щеку, но она поборола это желание по двум причинам. Во-первых, она чувствовала, что этот поцелуй, и действия, которые он может за собой повлечь, будут еще преждевременными. Во-вторых, выпитый залпом коньяк беспощадно туманил голову, и Сара небезосновательно опасалась, что от резких движений ее может замутить.
   - Не-а, - пробормотала Ильза из-под ее руки, и чуть позже добавила. - Мне кажется, что я занимаю место, предназначенное тебе.
   - Что?
   - Ты должна была получить эскадрилью, не я. Из меня плохой командир. Ты подходишь намного лучше.
   - Ну-ну, не говори глупостей. Милович знает, что делает. И я уверена, что ты справишься.
   - Правда?
   - Правда, - Сара прочистила горло, - Извини. Чертов коньяк.
   - Не страшно, - Ильза устроила голову поудобнее. - Просто скажи, если тебе понадобиться... ну, срочно покинуть комнату.
   - Ты что, подколоть меня вздумала, маленькая дрянь?
   - Как можно, - Ильза хихикнула, - неразумно насмехаться над человеком, который усилием воли удерживает содержимое желудка в стороне от твоих волос.
   - Ах ты... - Сара слегка сжала между пальцами ухо Ильзы, но тут же расслабилась. - Будешь и дальше подначивать, отправлю обратно на диван.
   - Хорошо, убедила. Не буду.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   22 августа 3066 года
   7+7
  
   К концу лета 3066 года Гражданская война Федеративного Содружества достигла апогея. Число сторонников принца Виктора росло с каждым днем. Его коалиция добивалась все новых и новых побед. И хотя лоялисты все еще сохраняли достаточно сил, скорое освобождение - или отделение, смотря с какой стороны посмотреть - Федеративных Солнц под эгидой дома Дэвионов уже ни у кого не вызывало сомнений.
   Однако архонт-принцесса все еще занимала трон на Новом Авалоне, и была полна решимости приложить все усилия, для того, чтобы удержаться на нем. В отличие от территории Федеративных Солнц, Альянс не так сильно пострадал от войны. Вторжение Нефритовых Соколов, хоть и с большими потерями, было отбито. Сепаратистский кризис на Скаи удалось локализовать. Словно чудовищный часовой механизм, государство продолжало работать, предоставляя в распоряжении Катерины свои неисчерпаемые военные и производственные ресурсы. Чтобы остановить ход его шестеренок, требовались не лихие рейды оперативных групп, и не сражения на истощение, кровавые, но контролируемые. Нет, ключ к функционированию Альянса Лиры находился в его нервном центре, в столице. Тот, кто владеет Таркадом, владеет и всей Лирой.
   Последний акт затянувшейся драмы начался 24 августа 3066 года, когда группировка про-викторовских войск прыгнула в зенитную точку системы Таркада и направилась к планете. Командовал ими единоличный правитель АРЗК и давний сторонник принца, маркграф Альянса и командир наемников Морган Келл. Его оперативная группа была весьма пестрой по составу, и включала оба полка "Гончих Келла", элитных "Иррегуляров Голубой звезды", сменившую флаги и сторону 20-ю ПБК Гвардию Арктура, и, последними по порядку, но не по значению, войска клана Волка-в-Изгнании. В решающей битве за Альянс сошлись не просто лоялисты с мятежниками - Лира шла против Лиры, когда граждане и защитники одного государства, но преданные разным правителям, схлестнулись в драке за столичный мир.
  

***

  
   Огромная махина линейного крейсера был куда ближе, чем в их первую встречу. Казалось, можно протянуть руку и потрогать темно-серую обшивку громадного корабля. "Эйзенштурм" Сары летел на одной скорости с ним, держась в хвосте своей эскадрильи, так что можно было во всех подробностях разглядеть огромные стволы капитальных орудий, батареи вспомогательного калибра, раскиданные гроздьями по всему корпусу, посты управления огнем, и еще множество систем, о которых у Сары было самое смутное представление.
   "Красивая штуковина, черт возьми... Надеюсь, в деле она не хуже, чем на вид!"
   Радар продолжительно запищал, когда на него начали поступать данные с мощных сенсоров "Иггдрассиля". Красные точки, почти сразу распознавались и рядом с каждой появлялась соответствующая пометка.
   "Целая армада..." - Сара наблюдала, как точек становилась все больше, они пестрели и наползали одна на другую. Три огромных варшипа, несколько десятков штурмовых дропшипов и бессчетные эскадрильи АКИ... - "Не сказать, что я удивлена, но кажется, столько кораблей в одном месте я ни разу не видела..."
   - Вы все знаете, что делать, - в наушниках раздался, как всегда бесстрастный голос Милович, - ничего не бойтесь. В любой ад я полечу вместе с вами.
  -- Так точно, - пробормотала Сара.
   Маршевые двигатели линейного крейсера выбросили огромный факел плазмы. "Иггдрассил" величественно набирал ход. Эскадрилья АКИ тотчас рассыпалась на пары, отдаляясь от лиранского флагмана.
   "Это будет чертовски длинный день..."
  

***

  
   Каюта была небольшой. К стенам крепились противоперегрузочные кресла с амортизирующей спинкой из пористого пластика и системой пристяжных ремней, немного походившую на парашютную. Над изголовьями кресел горели три люминесцентные лампы. Их свет был неприятно ярким, и резал глаза даже через закрытые веки. На четвертой стене располагалась бронированная дверь без всяких признаков замка.
   Большинство кресел пустовали. В невесомости их ремни покачивались и колыхались, как перистые стебли морской капусты. Занято было только три. Сара пребывала в тяжелом оцепенении, но нервно вскидывала голову каждый раз, когда кто-то из ее товарищей по несчастью шевелился. Если бы не ремни, удерживающие ее на месте, она бы сжалась в клубок, обхватив руками колени.
   В реальность происходящего невозможно было поверить. Стоило открыть глаза, как все детали обстановки - и утилитарная строгость интерьера, и ремни, стянутые у нее на груди, и отсутствующий изнутри каюты замок - лишний раз напоминали о положении, в котором она оказалась. Металлические стены едва заметно вибрировали от работы каких-то чудовищного размера машин. Иногда звучали отдаленные удары, и приглушенный утробный рев орудий главного калибра. Корабль вел бой, в котором, несомненно, побеждал. Он разрушал, убивал. И подбирал пленников.
   Сара снова прикрыла глаза. В памяти снова всплывали подробности недавнего боя. Ее потрепанный "Эйзенштурм" словно попал в центр урагана. Перекрестный огонь ордера дропшипов был настолько плотным, что не оставлял пространства для уклонения. В один момент истребитель тряхнуло. Двигатель начал терять тягу, а потом вырубилась большая часть электрического контура. Неуправляемый АКИ вывалился из поредевшего строя эскадрильи, потеряв от заградительного огня еще несколько бронелистов.
   Реактор умер. Сара несколько раз попробовала перезапустить силовую установку, но бесполезно. Безжизненная, лишенная тяги машина двигалась по инерции, дрейфуя все дальше от боя. Аварийный маяк с механической настойчивостью посылал в эфир сигналы бедствия. Оставалось ждать и надеяться. Сара выключила большую часть уцелевшей электроники, направив энергию на поддержку системы жизнеобеспечения. Почти бессмысленный поступок - в таком режиме экономии заряда аккумуляторов хватило бы на много суток, возможно даже недель. Но предстоящая вечность так или иначе ограничивалась пятью часами, по прошествии которых должен был закончится запас кислорода.
   Пять часов, и еще может быть час удастся протянуть на аварийном баллоне, вшитом в правый сапог "слоновьего гермокостюма". Сара решила не дожидаться конца. Если помощь не появится за эти шесть часов, она собиралась пустить себе пулю в голову. Минуты шли за минутами, Сара закрыла глаза и воскрешала в памяти лица родных. Если ей суждено погибнуть вот так, задохнувшись в кокпите собственного истребителя, пускай последние мысли будут приятными.
   В какой-то момент в черной пустоте за фонарем возникла сверкающая точка. Она все росла и росла, пока не превратилась в маленький юркий кораблик с буксировочным крюком. Спасательный челнок. Клановский спасательный челнок...
   Сара потрясла головой, отгоняя воспоминания. Посмотрела на товарищей по несчастью. Первый, парень примерно ее возраста с лейтенантскими нашивками на кителе, сидел в противоперегрузочном кресле, свесив голову на грудь. Кажется, он спал или пытался уснуть. Второй, мужчина с копной растрепавшихся светлых волос, был раздет до сорочки и трусов. Он все время скрипел зубами и стонал от боли - его правое бедро охватывала сложная давящая повязка. Похоже, ему здорово досталось еще в кокпите.
   - Могли б-бы и обезболивающего д-дать. Зверье...
   Белобрысый повернулся к Саре. На его лице блестели крупные капли пота. Летчица медленно кивнула и выдавила ободряющую улыбку.
   "Заснуть бы!", - подумала она, снова закрыв глаза. "Рано или поздно нас отсюда выпустят. Когда меня подбили, основная часть их десанта уже прорвалась. Теперь орудия гремят реже, и двигатели работают ровнее. Сражение заканчивается. Значит ждать осталось недолго."
   Раненый снова застонал.
   Сара подумала о подруге. "Что бы я сделала на ее месте? Поверила бы, что Ильза погибла? Не знаю. Не знаю..." - девушка до боли сжала кулаки, ощущая полную беспомощность. Судьба играла ей как куклой, по жестокой прихоти даря и отнимая надежду на спасение. Девушка никогда не бывала в столь безнадежном положении и изо всех сил старалась подавить накатывающий страх.
   Невозможно было сказать, сколько времени прошло. Раненый впал в тяжелое забытье, второй пленный все так же неподвижно висел в объятиях ремней своего кресла. К Саре сон не шел. Она томилась в полузабытьи, снедаемая своими мыслями и вынужденным бездельем, когда дверь каюты зашипела и разошлась в стороны. За ней показался узкий коридор и пара темных фигур.
   Одна из них вплыла в комнату - крохотная, явно женская фигурка, облаченная в черный комбинезон. Второй остался за порогом, намертво прилепившись магнитными ботинками к горизонтальной переборке. В руках он держал укороченный иглометный дробовик, к стволу которого был прикреплен фонарь.
   Женщина требовательно свистнула. Спящий заворочался, прикрыв ладонью воспаленные глаза. Сара силилась разглядеть посетителя.
   - Бондсмены, - женщина заговорила тонким голосом, который заставил Сару скривится. Она узнала его.
   Кланерша продолжила:
   - Отныне и впредь вы собственность Клана Волка и 4-го Гвардейского кластера. Назовите себя.
   - Лойтнант Освальд Торк, - буркнул проснувшийся мужчина, - 1-е крыло Королевской Гвардии.
   - Сержант Роланд Раймон, - ответил раненый и указал на свою ногу . - Я ранен, мне нужно в лазарет, пожалуйста!
   - Мы примем меры, - бесстрастно ответила кланерша. - Ну а ты чего молчишь?
   - Оберлойтнант Сара Винтерс...
   Крохотная женщина дернулась как от удара, и оттолкнулась ногой от пола. Пролетев через комнату, она схватилась за подлокотники сариного кресла, и впилась в летчицу взглядом огромных, слегка раскосых глаз.
   - Я вижу, - сказала кланерша чуть изменившимся тоном. - Ты пойдешь со мной. Остальные пока что останутся тут. Я пришлю команду техов, скоро вами займутся.
   Винтерс освободили от ремней. Маленькая рука обхватила ее за запястье и уверенно потащила за собой. Сил и мотива бороться у нее не было, так что она последовала за своей провожатой. Маржан. Да, точно. Ее звали Маржан.
  

***

  
   Маржан уверенно тащила Сару за собой по бесконечным коридорам военного корабля, лавируя между аварийными командами, морскими пехотинцами и прочим персоналом. Они поднялись куда-то на жилые палубы, где появилась искусственная гравитация.
   В конце-концов, перед Сарой распахнулась дверь санузла с рядом округлых душевых кабинок и десятком раковин напротив.
   Кланерша указала на душевые:
   - Думаю, начнем с этого. Тебе нужно вымыться и переодеться, тогда поговорим. Свой хлам отправь в мусор, - она помотала ладонью перед грудью, и Сара догадалась, что речь идет о ее "слоновьем костюме".
   - Я принесу что-нибудь более подходящее. Не бойся, тут тебя никто не обидит.
   Сжав ее запястье вместо прощания, Маржан быстрым шагом вышла из отсека. Дверь с шумом закрылась за ней.
   "Мне показалась, или она и правда раскраснелась как маков цвет? Такое ощущение, что эта Маржан на седьмом небе от счастья..." - Сару дернул истерический смешок. Она начала неспешно раздеваться. "Походу, она была вполне искренна в желании угодить мне... Ну или мне не дано понять клановцев." Костюм бесформенной грудой упал перед кабинкой. Сара не захотела отправлять его в утилизатор. Эта неудобная и тяжелая пилотская одежда стала последней вещью, которая все еще связывала ее с ВСАЛ.
   Горячий душ помог немного расслабиться. Помывшись, она вышла из кабинки, хмуро оглядывая помещение. Маржан уже ждала ее. Перед одной из раковин из раковин стоял какой-то парень в черном от грязи и гари комбинезоне. Он усердно мыл руки, и лишь равнодушно скользнул по Саре взглядом. Девушка почувствовала, что краснеет.
   - Твой костюм я отправила в мусор. Тебе следовало это сделать самой. Я принесла новую одежду, - Маржан кивнула на аккуратно сложенный комбинезон рядом с собой. На нем лежал сверток с бельем.
   Сара промолчала и начала одеваться. "Вот и весь твой сентиментализм!" - подумала она. "Тут твое мнение ломаного гроша не стоит!"
   Впрочем, Маржан следовало отдать должное за отличный глазомер. Белье она подобрала ровно впору, а серый комбинезон сидел чуть мешковато, но это была скорее особенность кроя, нежели ошибка волчицы. Кланерша придирчиво осмотрела ее и расплылась в улыбке:
   - Вот, теперь ты отлично выглядишь. Пойдем.
   Они шли по коридору жилого отсека. Сара перебирала в уме возможные варианты происходящего, искоса поглядывая на свою спутницу. Та отвечала ей быстрыми взглядами. В огромных миндалевидных глазах светилась неподдельная радость. "Что все это должно означать? Новый метод психологической обработки? Да нет, глупость какая-то..."
   Свернув в один из оживленных коридоров, они оказались в столовой. Из больших иллюминаторов на стене, наверняка, открывался головокружительный вид... когда они не были закрыты бронешторками, конечно. Маржан усадила Сару за один из столиков.
   - Хочешь кофе? Или чего-нибудь поесть?
   Сара выдохнула и спросила, не в силах больше терпеть:
   - К чему весь этот балаган? Почему я здесь?
   Кланерша немного помедлила с ответом, затем уверенно выпалила:
   - Я сейчас объясню. Подожди немного, я принесу кофе.
   Сара смотрела, как Маржан направилась к стоящим в углу кофейным автоматам. Сколько времени прошло с ее вылета? Скорее всего, часов двенадцать. Есть, откровенно говоря, хотелось не на шутку, но вот эта возможность разделить трапезу с Маржан пугала девушку.
   Волчица вскоре вернулась с двумя одноразовыми стаканчиками в руках, что источали сильный запах синтетического кофе.
   - Держи, - она поставила один из них перед Сарой. Та вяло кивнула и снова встретилась глазами с кланершей. Та устроилась напротив.
   - Итак? - спросила Винтерс. Руки у нее чуть дрожали, когда он взяла стаканчик с кофе. По старой привычке Сара перешла в атаку, и сразу почувствовала себя немного увереннее.
   - Какого черта тебе надо?
   - Ты знаешь, что это? - Маржан указала на шнурок из разноцветных нитей, плотно охватывавший правое запястье Сары. Его нацепили сразу же, как только летчицу извлекли из кокпита разбитого "Эйзенштурма" и отобрали пистолет. Точно это было самое важное на свете.
   - Какой-то ваш дурацкий обычай, - пожала плечами Сара, - типа, я ваша рабыня или как-то так. Шкипер в свое время рассказывал, но это было давно.
   - Дурак твой Шкипер, - Маржан серьезно покачала головой, - он самое главное не сказал. Ты теперь часть Клана Волка. Да, пока еще у тебя нет никаких прав. Но если ты приложишь усилия, у тебя все будет. Я верю, что ты легко станешь воином клана. Мы даже сможем летать вместе.
   Волчица расплылась в улыбке. В этот момент Саре стало по настоящему жутко.
  
   Авиабаза Шварцфельд
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   12+7
  
   Осень в Таркад-сити запомнилась Ильзе рано ударившими крепкими морозами, суровыми даже по местным меркам, и холодным черным небом, кусок которого в бессонные ночи она видела из своего окна.
   Ильза вплотную занялась эскадрильей, свалив брифинги и бумажную работу на сержанта Уоррика. Дни проходят один за одним, но ничего не меняется. Карты дальних подступов к столице, на них расставлены фишки, отмечающие части и подразделения. Синие для лоялистов. Красные для войск вторжения. "Обеспечить превосходство... обеспечить прикрытие... обеспечить..."
   Противник высаживал на планету все новые полки и медленно расширял плацдарм. Произошел ряд мелких стычек, но до полномасштабного столкновения дело еще не дошло. Почему? Ильза не знала и в споры, случавшиеся в эскадрилье на эту тему, ни разу не вступала. Ее этот вопрос не волновал.
   Утренний вылет, или сразу два подряд, за ними короткий осмотр машин, обед в холодной столовой, а после еще как минимум два вылета. Вчера, сегодня, завтра.
   У белых осталось всего четыре машины. О`Рейли и Штейнман пока что числились пропавшими без вести. Ильза ловила себя на мысли, что не может вспомнить их лица. Ей было все равно. О пополнении эскадрильи заикаться пока что было бесполезно. Ильза и не заикалась. Просто делала свою работу и старалась не отвлекаться на лезущие в голову мысли. Это почти получалось... по крайней мере днем. Ночью приходила бессонница.
   Каждый раз поднимая машину в воздух, она невольно думала: "может быть, это мой последний полет?" И каждый раз Ильза оказывалась более умелой и удачливой. А там, где не хватало одних навыков, ее выручал Зуб.
   В первый день октября Манн нанесла на хвост "Вандала" десятую отметку. Двумя небрежными мазками она поставила белый крест. Абшуссбалкены после седьмой победы подчеркивала широкая черная полоса. Вопросы сослуживцев на эту тему девушка игнорировала.
   Новый вылет. Новая задача. Все белые с самого утра возбуждены, кажется им предстоит первая серьезная битва. Мехи Королевской Гвардии зажали клановский кластер в Стальвурцельском лесу, пытаясь раздавить противника числом. Командование сгребло всю доступную авиаподдержку. Белые должны удерживать господство в воздухе, и не дать клановским АКИ прорваться на поле боя. Ильзу это вполне устраивает. Высокие чины говорят о скором переломе в битве за Таркад, но оберлейтенант Манн лишь презрительно хмыкает.
   "Может быть сегодня умрет тот, кто сбил Сару. Или его друг. Да сойдет любой клановец!" - эта мысль заставляет Ильзу улыбнутся. "Шкипер вас боялся, а я не боюсь. И Зуб не боится."
   Когда окунаешься в круговерть воздушного боя, все лишнее отступает. Растворяется. Остается лишь то, что действительно имеет значение. И порой в радиопереговоры вклинивается едва различимый голос лейтенанта Винтерс. Она чуть насмешлива, когда комментирует происходящее, но Ильза знает, что Винтерс по настоящему переживает за нее. Хочет, чтобы она уцелела в этой мясорубке.
   13 октября Ильза сбила еще две машины противника.
  
  
  
   Таркад-сити
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   24 декабря 3066
   14+7
  
   Ильза некоторое время разглядывала стоящую перед ней чашечку с кофе, потом протянула руку с тумбочке, и, нащупав там початую бутылку бренди, долила алкоголя в напиток. По самый край.
   Поставив бутылку на место, она посмотрела на Лауру.
   - Наверно стоило спросить разрешения, да?
   Командант Милович, стоявшая со своей чашкой у плотно зашторенного окна усмехнулась:
   - Ничего. Шкипер и не такое откалывал.
   Ильза осторожно отпила. Бренди, не успевший смешаться с кофе обжег горло и она закашлялась.
   - Признаюсь, если бы у меня не было неопровержимых доказательств, что Фостер жив, я бы заподозрила, что его мечущийся дух вселился в тебя. Давно ты стала называть своих подчиненных "котятками"?
   - Не знаю, - Ильза пожала плечами, - а как их еще прикажешь называть? Он писал мне, но очень давно. Тебе тоже?
   - Нет, - покачала головой Милович, - но это неважно, у меня есть другие источники.
   По всему было видно, что она не хочет развивать эту тему.
   Ильза откинулась на спинку кресла:
   - Мда... Ты извини, что я к тебе навязалась сегодня. С котятками, - она чуть улыбнулась, - веселится у меня не очень выходит, а одной было уж слишком тошно сидеть.
   - Я готова смирится с твоим обществом.
   Сегодня, в сочельник, на фронте установилось странное перемирие, которое поддержали даже Волки. Очевидно, по инициативе своего Хана. Почти все вылеты были отменены, на аэродромах остались только дежурные пары. Свободные пилоты развлекались как могли, стараясь хоть ненадолго забыть о войне.
   Ильза посмотрела на плюшевого медведя сидящего на кровати. Сегодня, по случаю праздника, его голову украшал колпак Санта Клауса. Единственное напоминание о Рождестве в этой комнате.
   Пауза неловко затянулась. Наконец, Лаура хмыкнула:
   - Подай мне бутылку, пожалуйста. Дурной пример заразителен.
   Милович повторила действие Ильзы, но не с таким усердием, долив в чашку на палец бренди и снова вернулась к окну.
   - Как ты думаешь, это наше последнее Рождество?
   Вопрос застал Ильзу врасплох, и она, чуть подумав, осторожно ответила:
   - Я бы не сказала... Генеральное сражение за Таркад еще предстоит, и мне, кажется, что у нас есть неплохие шансы.
   Милович хмыкнула:
   - Слишком многие считают, что все это слишком затянулось...
   - Что "это"? - не поняла Ильза.
   Командант посмотрела на нее как на идиотку:
   - Война. Подавление мятежа.
   Ильза нахмурилась:
   - Разве это наш выбор? У меня есть приказ и присяга. Если бы мне все это было не нужно - осталась бы на Донегале, участвовала бы в благотворительных вечерах и прочей глупости. Да, и оказываться на стороне проигравших при этом я не собираюсь!
   - Некоторые считают, что мы уже проиграли, - Милович была чуть насмешлива, - и что все неизбежно закончится правлением нового архонта, который приведет Альянс к величию и процветанию. Наверное слышала такое, нет?
   - Это звучит как полное дерьмо... - Ильза осеклась и отставила пустую чашку, - извини.
   - Нет, ну вылитый Шкипер! Он всегда любил низкопробные ярлыки. Однако, если оберлойтнант будет и дальше так себя вести, отправлю во главе наряда расчищать резервную ВПП.
   - Прошу простить, - Ильза почувствовала как ее щеки заливает краска.
   - Я продолжу, с твоего позволения... Если и правда окажется, что Альянсу нужен новый архонт и правы все те запрещенные СМИ, которые называют Катерину "узурпатором", "чудовищем" и прочими именами подобного рода?
   - Фрау командант, вы что, проверяете меня? - выдохнула Ильза, - Больше пяти лет я на службе, а если добавить учебу, то еще больше. И что, все это было напрасно? Да если хочешь знать, плевать мне на все скопище Штайнеров. Я не за них воюю, а за наших людей, за тех, кто носит синюю форму. Я тут на своем месте, я в этом уверена. Да, я плохо схожусь с людьми, меня подчиненные считают ебанутой, но в бою я умру за каждого из них! - Манн мрачно посмотрела на свою собеседницу. - А теперь, с вашего разрешения, я отправлюсь расчищать резервную ВПП.
   - Ладно, проехали. Я тебя никуда не отправляю, - командант села в кресло, серьезно взглянув на собеседницу, - тут ты права. Никто не забудет эти годы войны, ни на нашей ни на их стороне. Вот например... Ты давно была в Таркад-сити?
   - Ммм... Еще до высадки.
   - А я не так давно была там по делам. Город полон беженцами из оккупированных районов. Очередь на покидающие систему дропшипы забита на пару месяцев вперед, и люди готовы ехать хоть в трюмах. Сколько людей замерзло насмерть, добираясь до столицы, не знает вообще никто. Думаешь, хотя бы это, кто-то сможет забыть?
   Ильза разглядывала своего командира, ее напряженное лицо. Кажется, привычная холодная маска дала трещину.
   "Родственники? Возможно... Что, я вообще знаю о родных Милович. Да ничего!" - предположения быстро замелькали в голове девушки, но помятуя про резервную ВПП спросить она не решалась.
   Она встретилась взглядом с Милович.
   - Ладно... гм. Похоже моя очередь извиняться, - вздохнула командант, - это не твои проблемы. У тебя же все на Донегале?
   - Да... то есть нет. Сара где-то тут...
   - Погибла.
   - Нет. Тела не нашли. "Эйзенштурм" не нашли...
   Милович поморщилась:
   - Не будь наивной. Ильза, ты знаешь не хуже меня, сколько у пилотов пустых могил.
   Ильза знала. Сглотнула тяжелый ком и мрачно уставилась на свои руки.
   Лаура поднялась и достав из тумбочки пузатые бокалы разлила в них бренди. Она подняла бокал.
   - За наших боевых товарищей. Живых и мертвых.
   Девушки выпили.
   - Я тебе одно лишь скажу, - Лаура снова заняла свое место у окна, - сражайся. Такой мир, как нам пророчат, не нужен ни тебе ни мне.
   - Я знаю. И я сделаю все что могу...
   Какое-то время они пили в молчании. Ильза бросила взгляд на часы - было за полночь.
   - С Рождеством, что ли...
   - А... угу, - Лаура рассеяно кивнула, поглощенная своими мыслями, - кстати, если со мной что-нибудь случится, ты примешь командование авиакрылом. Если у меня и были на этот счет сомнения, то только до сегодняшнего разговора.
   - Что? - опешила Ильза. - Это совершенно против правил. Ты знаешь устав не хуже меня, Лаура. В командной цепочке за тобой следует оперативный офицер.
   - Верно. Мне также известно, что гауптман Хеммингс одаренный организатор, который не сделал ни одного вылета за последние полгода. У него не хватит навыка, чтобы командовать летным эшелоном. Вдобавок, мой штаб на две трети состоит из выдвиженцев, что и шагу не смогут ступить без твердого руководства. Хеммингс будет разрываться между двумя задачами, и в итоге провалит обе.
   - Допустим. Но почему я? У комэсков "синих" и "желтых" больше опыта. Они дольше служат в гвардии.
   - Потому что когда станет тяжело - я имею в виду, действительно тяжело - командовать должен не самый опытный. Эта битва отличается от остальных, Манн. Здесь Таркад. Тронный мир Альянса. Нам некуда отступать. Весь мир ожидает, что Гвардия будет защищать столицу до последнего, и будь уверена, что приказа на отступление мы не получим.
   Милович говорила с убежденностью. Было понятно, что сейчас она только озвучивает мысли и решения, что были приняты ею давным давно. Командант отставила бокал, и смотрела прямо на Ильзу, как будто хотела убедиться, что слушатель правильно понимает все произносимые слова.
   - Гвардия будет нести потери, которые в обычных условиях показались бы неприемлемыми. Часть пилотов погибнет, а те, кому повезет остаться в живых, будут смертельно измотаны. Рано или поздно система снабжения пойдет в разнос, и тогда наступит нехватка всего - боеприпасов, топлива, ремонтного персонала... перманентный кризис. Крылья превратятся в эскадрильи, а эскадрильи в звенья. Но в момент, когда исход всего сражения будет лежать на весах, отговорки не будут иметь значения. От авиации будут требовать максимального напряжения всех имеющихся сил и еще немного сверху.
   - И вот тогда, Манн, командовать должен тот, кто не сломается. Тот, кому нечего терять. Потребуется воля, достаточно сильная, чтобы не только выдержать любое напряжение, но и потащить все авиакрыло за собой. Чертов Зигфрид из легенд, готовый идти через огонь. Или, как в нашем случае, валькирия. Ты понимаешь меня?
   - Вполне. Но все еще думаю, что это плохая идея, - серьезно ответила Ильза.
   - Уверена, что никто не справиться лучше тебя. Все, хватит возражений. Это приказ
   - Я еле-еле справилась с эскадрильей.
   - Тогда начинай совершенствоваться, - Милович откинулась на спинку стула. - Используй свое свободное время с толком. У меня предчувствие, что затишье не продлиться долго, - девушка посмотрела на часы, - уже глубокая ночь...
   - Да, завтра все вернется на круги своя, - Манн поднялась, - работы будет до черта. Спасибо за вечер, Лаура.
   Командант, улыбнулась, приподняв бокал. Когда Ильза оказалась у порога, Милович окликнула ее.
   - Кстати, ты ведь так и не спросила, откуда я знаю о Фостере.
   - Ну, мало ли у команданта источников, - пожала плечами Ильза.
   - Немало. Так вот, он на Таркаде сейчас. У них, - Милович махнула рукой в сторону окна, очевидно имея ввиду противника, - я слушала радиоперехват, ошибки быть не может. Командует эксадрильей Гончих, всего в полутысяче километров от нас.
   - Так что увидишь, в воздухе черно-красный "Ривер" - передавай ему привет, не ошибешься, он там один такой. Если я раньше не передам, - Лаура странно улыбнулась.
   - Хреново это все, фрау коммандант. До свидания.
   - До свидания, Ильза.
   Девушка закрыла дверь и прошлась по пустому коридору. Год заканчивался прескверно.
  
   База Рейвенборг
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   2 февраля 3067
   14+7
  
   Сара поставила несколько свежих цветов в вазу, сделанной из обрезка латунной гильзы, и, вытерев мокрые руки о комбинезон, криво усмехнулась. Винтерс не знала, плакать ей или смеяться.
   Маржан регулярно приносила цветы. Бог знает, какие фермы она для этого грабила или использовала какие-то другие методы добычи... Сара не особо этим интересовалась. Это напоминало маленький ритуал, к которому волчица относилась со всей возможной серьезностью.
   "Интересно, надоумил ее кто, или сама в каких-то книжках вычитала?" - подумала Винтерс в очередной раз.
   В душе шумела вода, только вернувшаяся из вылета волчица мылась. Такого рода привилегия была доступна командиру тринария. Ну и Саре, заодно. В этой ее странной жизни.
   Порой девушке казалось, что она попала в какой-то трагикомический сон, где все было наизнанку, но при этом до ужаса реально. "Смогу ли я когда-нибудь вырваться из него, или как, утверждает Маржан, буду обречена принять эту реальность как единственно возможную?"
   Сара посмотрела на часы. Вечер только начинался и предстоял стать тяжелым. Она включила чайник, проклиная местный синтетический кофе. Лиранский аналог можно было бы назвать напитком богов по сравнению с этим пойлом.
   Дверь в душевую со стуком открылась и волчица, обтираясь на ходу, прошлепала босыми ногами в комнату.
   - Я хочу, чтобы ты кое-куда сегодня со мной сходила, - обратилась к ней Маржан.
   - Зачем, звездный капитан?
   - Тебе будет интересно. Кстати, я же сказала, что когда мы одни ты можешь называть меня не столь формально.
   - Могу. Но не хочу, звездный капитан, - пожала плечами Сара, - мы сейчас идем?
   Волчица неторопливо одевалась, стоя у шкафчика:
   - Да, чего тянуть?..
  

***

  
   Солнце припекало не на шутку и снег активно таял, образуя ручейки и потоки. К немалому удивлению Сары они шли направляясь к ангарам. "Интересно, что я там не видела?"
   Волки продолжали производить патрульные вылеты, несмотря на то, что в их районе последний лоялисткий АКИ видели больше месяца назад. Конечно, активность на аэродроме немного снизилась, но все равно машины поднимались и садились почти целый день.
   Маржан хитро посматривала на Сару почти весь путь от жилых помещений до ангаров. Точно прикидывала ее реакцию. Сара, как и почти всегда, в подобных случаях, постаралась максимально отстранится от происходящего. "Мне сказали - я иду. Сказали стоять - стою..."
   Они прошли чуть дальше ангара где стоял "Сулла" Маржан, к следующему ряду ангаров. Сара подумала, что сюда, кажется никогда не заходила... впрочем и смотреть тут было особо не на что. Ангары и ангары.
   - Тут у нас произошла одна неприятность, - внезапно начала Маржан, - один умник из моего тринария, повздорил с пехотинцами и не придумал ничего лучше как решать свои проблемы в рукопашную.
   - И? - Сара не очень понимала, куда клонит ее спутница.
   - С тремя переломами руки нельзя управлять истребителем, - девушки остановились у одного из ангаров и волчица, проведя магниткой, открыла дверь, - так что у него будет пара месяцев поразмыслить о собственной глупости.
   В полутемном ангаре светлым пятном выделялся, стоящий под лампами, хищный силуэт истребителя. "Сулла", практически не отличимый от того, что был у звездного капитана.
   - Это его истребитель. Но, я подумала, что стоит одолжить его. Ведь тебе надо поддерживать форму... - Маржан повернулась к ней, ее глаза хитро блеснули, - да и нашу технику пора начинать осваивать активнее.
   Их шаги гулко разносились по ангару, когда летчицы приближались к истребителю.
   - Помнишь, я обещала тебе, что мы будем летать вместе. И почему бы не начать сегодня?
   - Вы вот так просто дадите боевую машину бонсдмену, звездный капитан?
   - С заблокированным вооружением, естественно. А так - почему бы и нет? Ведь я буду рядом, - она положила руку на серый фюзеляж "Суллы", - хочешь, полезай, смотри, - Маржан показала на кокпит АКИ.
   Сара оглядывала АКИ. Она почувствовала, что сердце учащенно забилось... "Влезть в кокпит, вырулить на ВПП, почувствовать мощь машины, а себя, наконец-то снова летчиком..."
   Она шла вдоль крыла, подняв руку и касаясь пальцами холодной кромки.
   "Надолго ли тебе удастся забыться, дорогуша?" - ехидно спросила она саму себя, - "ведь по возвращению ничего не изменится. Или ты настолько наивна, что предполагаешь, что сможешь сбежать?"
   Винтерс повернулась к кланерше, дойдя по конца крыла и покачала головой.
   Та нахмурилась:
   - Что-то не так?
   - Это отличная машина. Клановцы делают отличные машины, но... - она снова вернулась к Маржан, - в этом нет никакого смысла. Зачем мне становится воином клана? Лишь затем, чтобы однажды начать убивать своих соотечественников?
   - Глупая воль... - она осеклась, - Сара. Наш Хан присягнул на верность новому архонту.
   - Он кажется, уже один раз поменял сторону, - Винтерс постаралась произнести это с совершенно невинным лицом.
   Щеки Маржан вспыхнули. Было видно что она едва сдерживается.
   - Да что ты понимаешь?! А Кать...рин и Влад, что?... - она несколько раз медленно выдохнула, успокаиваясь, - скажи, что ты это сказала лишь чтобы позлить меня?
   - Есть немного.
   - Это очень глупо, - Маржан опустила взгляд, закусив губу, - я не хочу причинять тебе боль, понимаешь?
   "Ты каждый день причиняешь мне боль" - подумала Сара, но промолчала.
   - Ладно, идем. Ты еще ничего не понимаешь, - Маржан схватила ее за руку и отвернувшись, потащила к двери. Сара послушно шла следом. "Проклятье, она кажется чуть ли не разрыдаться готова? Или мне кажется? Черт разберет этих клановцев..."
   Когда они снова оказались под открытым небом, Маржан повернулась к Саре. Она окончательно успокоилась.
   - Почему ты такая упрямая? - она теребила пальцы связанной, - ведь это твоя судьба.
   - Я так не думаю, звездный капитан.
  

***

  
   Ночью Сара лежала без сна, разглядывая потолок, и наслаждалась одиночеством. Цин сегодня не было, она уехала, не сказав куда. Впрочем, даже последний тех на базе знал, что, пребывая в скверном расположении духа, она посещает "Робинзон" - круглосуточный бар в ближайшем городке. Пьет, регулярно возвращается с синяками. Кое-кто из вернорожденных стариков презрительно посмеивался, но таких было немного. В такие моменты Сара почти что жалела Маржан. "Каждая из нас причиняет страдания другой... и нет возможности ни изменить что-то, ни разорвать этот порочный круг. Которой рано или поздно приведет к гибели."
   Сара была в этом уверена.
  
   Китцинген
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   22 марта 3067
   16+7
  
   Да, я хорошо помню этот вылет. По правде говоря, не уверен, что смогу когда-нибудь его забыть. Он был особенно дерьмовым, настолько, что даже сейчас стоит мне вспомнить об этом, меня начинает трясти от ужаса. Нет, верно говорят, вся кампания за Таркад была тяжелой. Второе крыло Королевской Гвардии отлетала ее от звонка до звонка, без ротации и почти без пополнений. Мы делали по три вылета днем, добавляли ночью - а иногда и еще больше. Конечно, такой режим очень быстро выжимает из тебя все соки, становишься похожим на зомби, который мечтает забраться в койку и проспать до страшного суда. Но тот день... он потряс нас всех. Можете представить, насколько паршиво все сложилось.
   Хорошо, герр председатель, я как раз перехожу к сути. Было это в конце марта, где-то за пару дней до последнего наступления Первой. Может быть, двадцатое или двадцать первое... не помню точно. Мы тогда располагались на поле в Китцингене, и прикрывали наши части, развернутые вдоль линии соприкосновения. Фронт уже месяц проходил по Уошу - это низина стокилометровой ширины между Таркад-сити и Нагельрингом, вся изрезанная ручьями, как губка. Поскольку мятежники... прошу прощения, войска союзной коалиции, не спешили с наступлением на столицу, у нас было время развернуть сеть раннего предупреждения. Радары контролировали небо над линией фронта и глубоко во вражеском тылу, и когда затевалась какая-то каша, мы узнавали об этом заранее и успевали поднять перехватчики. Что, конечно, здорово экономило нам нервы и моторесурс.
   Так вот. Где-то во второй половине дня крыло перевели на желтый уровень готовности. К тому времени мы перестали снимать гермокостюмы, так что нам оставалось только попрыгать в кокпиты и ждать приказов. Нас продержали в таком состоянии пару часов, и только потом мы получили разрешение на взлет.
   Кто "мы"? Две эскадрильи, "белые" и "желтые". Третья зализывала раны: предыдущей ночью она занималась сопровождением разведчиков, где ее изрядно потрепали. Да, тогда нам еще удавалось поднять в воздух больше десятка истребителей за раз. Из "белых" участвовали я, лейтенанты Ротт и Рамке. Командант Милович присоединилась к нам, но вела эскадрилью оберлейтенант Манн. Честно сказать, не помню, в каком составе были "желтые".
   Мы взлетели и набрали двенадцать тысяч. Курс на цель задавал Центр управления истребителями при штабе аэробригады. С утра шел снег, но к тому времени небо расчистилось - ни единого облачка. Довольно необычно для этого времени года. Блядь, будь погода хуже, ничего бы не случилось - я до сих пор в этом уверен.
   Да, конечно. Прошу прощения у фрау прокурора. Буду держаться сути. Мы встретили цель над линией фронта - думаю, командант специально вывела нас именно так, чтобы не попасть под зенитные ракеты в тылу противника. У нее были феноменальные способности к воздушной навигации. Сначала мы засекли цель радаром, а потом и визуально. Их было трудно не заметить - три ромба по четыре АКИ. Скайцы, из 4-й ПБК Рейнджеров Скаи, присоединилась к войскам коалиции во второй волне вторжения.
   Почему я думаю, что это были скайцы? Я не думаю, я абсолютно уверен в этом. Во-первых, строй. Никто, кроме рейнджеров Скаи не использует четверки. Лиранские пилоты летают парами или звеньями по три, в общем-то похожая тактика преобладает среди ФедСолнц. Кланы летают гроздьями по три-четыре и больше пар. Во-вторых, схема раскраски - ярко-алый с черными килями и обводами крыльев. Это точно были "фоккеры" - прошу прощения, так мы называли пилотов со Скаи. Стоило начаться драке, как они тараторили на всех частотах "фокер, фокер".
   Стоило им заметить наше приближение, как скайцы посбрасывали бомбы и встали в карусель - это такое оборонительное построение из летающих друг за другом по кругу истребителей. Нельзя зайти в хвост никому, чтобы не оказаться на прицеле у его товарищей. С налета разорвать круг нам не удалось. Что-что, а дисциплина у скайцев была великолепной, ни один из них не вылез из строя. Мы обменялись несколькими залпами, попортили друг другу краску, но и только.
   В воздушном бою боеприпасы заканчиваются очень быстро. Обычно снаряды и ракеты используют для разрушения строя в первых залпах, и каждый пилот оставляет немного на крайний случай. Когда опустошаешь кассеты полностью, можно рассчитывать только на энергетическое оружие - то есть, фактически, огневую мощь лимитирует мощность системы охлаждения. По этой причине собачьи свалки обычно не длятся долго - минута, две-три минуты максимум. И мы потратили гораздо больше времени, пытаясь разорвать карусель, но не преуспели.
   Казалось, нам придется отступить. Формально, мы выполнили задание - скайцы избавились от загрузки в самом начале боя, так что так или иначе бомбовый удар мы сорвали. Перехватчики слабейшей стороны часто так делают - мы и сами использовали эту тактику в последующие дни, пугали штурмовики и улепетывали прочь от прикрытия. Но в тот день силы были почти равные! А некоторые пилоты просто слишком упрямы, чтобы признать поражение.
   Оберлойтнант Манн как раз из таких. Каким она была командиром? Кол в заднице, вот каким. Ее перевели к нам в начале 3066 года. Два слова: бездушная социопатка. Ей было плевать на людей, на устав, на установленные процедуры - на все, кроме боевой подготовки. За неделю с Манн эскадрилья жгла месячную норму топлива. Конечно, мы знали, что она ветеран, но прошлые заслуги - еще не повод обращаться с пилотами королевской Гвардии как с говн... простите, как с новобранцами в учебке.
   При этом летала она фантастически. Я много раз видел ее в бою, и знаю о чем говорю - возможно, она самый одаренный истребитель из ныне живущих. Черт подери, когда на Таркад пришла война, мы все могли только порадоваться, что Манн на нашей стороне.
   Так вот. Командант Милович уже скомандовала выход из боя, и собирала эскадрильи на высоте. Манн действовала одна. Она спикировала прямо в центр скайской карусели, и закрутила внутри свой собственный вираж - клянусь, радиус разворота был меньше ста метров. Конечно, крылья не работали, ее АКИ держал высоту только на отклоняемой тяге и газовых рулях. Если бы не видел своими глазами, ни за что бы не поверил, что такое вообще возможно.
   На чем она летала? На "Вандале", это клановский омни-истребитель. Ее машина была выкрашена неровными ломаными полосами зеленого, серого и голубого цвета, так что силуэт размывался, и честно говоря, при взгляде на него хотелось блевать. О, нет, это полная чушь. Клановский истребитель не делал ее работу легче. Видите ли, "Вандал" это урод. Он несет двигатель такой же мощности, как у "Эйзенштурма", но при этом в три раза легче. В результате показатели приемистости и тяговооруженности взлетели до плеяд, но когда пытаешься управлять этой мощностью, тебя мотает ускорениями. Чем быстрее летишь, чем активнее маневрируешь, тем больше получаешь "джи". Только сумасшедшая залезет в такую костоломку добровольно.
   Манн начала стрельбу. Почти сразу ей удалось вышибить из строя одного бандита, по-моему "Шолагар". Потом ей в прицел попал "Зейдлиц", который не продержался и пяти секунд. Никто из тех, кто летал по кругу, не мог прицелиться по ней, так что карусель начала распадаться. Тут-то командант скомандовала атаку, и мы спикировали прямо на них. В считанные секунды скайцы потеряли еще пять машин, и рванули наутек.
   Стоит ли говорить, что возвращались мы в приподнятом настроении? Небо было чистым, задание успешно выполнено, и у многих добавилось побед на счету. Помню оживленную дискуссию на общей частоте. Командант покрикивала на нас, но не особо настойчиво. Небо было чистым, видимость миллион на миллион, и до Китцингена мы добрались без приключений. У нас было принято, что если нет подранков, более тяжелые машины идут на посадку первыми. В тот раз тоже было так.
   Все произошло очень быстро, никто и глазом моргнуть не успел. Два "Эйзена" пошли вертикально вниз, и тут взлетка покрылась разрывами. Артналет, федералы впервые посыпали Китцинген снарядами своих дальнобойных батарей. Лойтнант Ротт успела среагировать, и ушла в набор высоты. Машина коменданта как раз перешла в вертикальный вис, почти на месте. Снаряд ударил по фюзеляжу, "Эйзен" перевернулся и рухнул вниз. Повторюсь, все произошло в одну секунду, гораздо быстрее, чем я рассказываю. Бах! И АКИ уже лежит на бетонке. В следующую секунду он взорвался.
   Пилоты часто говорят "взорвались топливные баки", но это просто расхожее выражение, а не точный термин. АКИ используют водород в качестве реактивной массы, так что никакой химической реакции не происходит. Но если оболочка реактора разрушена, жидкий водород из баков попадает прямо в активную зону - и очень-очень быстро разогревается до неебических температур. Получается факел или шар из раскаленного газа, который уничтожают все не хуже, чем взрыв десятка тонн аммотола. Командант погибла мгновенно.
   Конечно, мы были просто раздавлены. Милович любили все. Она была образцовым командиром, лучшей из тех, с кем мне когда-либо доводилось служить. Жутко было хоронить ее в пустой могиле, но тела мы так и не нашли. Ее истребитель просто спекся в груду шлака. Может оно и к лучшему... не могу даже представить, как выглядит человеческое тело после такого. Бррр.
   На похороны специально приехал капеллан, и зачитал несколько отрывков из Незавершенной книги. Так было указано в завещании. Только прочитав его, мы узнали, что Лаура Милович была уроженкой Нового Авалона. С тех пор для меня лично тема "лоялистов" и "мятежников" сразу усложнилась. Нельзя продолжать слепо верить стереотипам, когда знаешь баронессу Федеративных Солнц, которая по собственной воле отправилась воевать за Альянс.
   Единственная, кого не потрясла гибель команданта, была Манн. Она и приняла крыло. Я же говорю, бездушная, холодная, лишенная всякой совести сука. Хотите заглянуть в лицо Люцифера? Найдите Ильзу Манн, и спросите ее про последние дни второго аэрокрыла Королевской Гвардии.
  
  
  
  
  
   Китцинген
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   25 марта 3067
   17+7
  
   - Последняя сводка, фрау гауптман.
   Снаружи, из-за бетонных стен, доносился отдаленный грохот разрывов. Судя по всему, снаряды падали у дальнего конца полосы, метя в ангары и позиции зенитчиков. Это был уже четвертый привет от артиллерии противника за сегодня. И хотя все АКИ давно обслуживались в подземных убежищах, а люди привыкли по тревоге тут же нырять в укрытия, постоянная бомбардировка сильно действовала на нервы. Авиабаза Китцинген с каждым днем привлекала все больше внимания противника. Мятежники рвались к Таркад-сити, и подобная заноза на фланге им была совершенно ни к чему.
   В командном бункере разместился весь штаб и персонал центра управления истребителями. Два десятка людей, отвечающих за активность авиакрыла, работали в комнате, по размерам едва превышающую гостиную в родном доме Ильзы. Было тесно и душно. Оператор чертыхался сквозь зубы, и постоянно протирал экран радара от падавших с потолка песка и цементной крошки.
   - Фрау Манн, вы в порядке? - вполголоса переспросил Хеммингс. Под глазами начштаба лежали черные круги.
   Ильза только что вернулась из очередного вылета. Она зашла в бункер, кинула на стол пару летных перчаток, присела в свободное кресло в углу и закрыла глаза - как ей показалось, всего на секундочку. Тело ломило от усталости. Кожа зудела от пота, который не успевала впитывать подкладка клановского гермокостюма. Манн не снимала его уже сутки, и в последний раз принимала душ три дня назад.
   Стоило присесть, как девушка тут же провалилась в тяжелую полудрему. Она заново переживала последний воздушный бой, закончившийся стычкой со звеном снежно-белых АКИ - судя по белой окраске, они принадлежали 20-й Гвардии Арктура, что перешла на сторону мятежников. Ильза свалила "Чиппеву", доведя свой счет до 17 машин. Победа была тяжелой: пилот противника успел порядком изодрать носовую броню Зуба хвостовыми импульсными лазерами, прежде чем Ильза отправила его вниз.
   Сквозь сон Ильза не сразу поняла обращенный у ней вопрос. Вместе с должностью командира авиакрыла она получила временное звание гауптмана, привыкнуть к которому не успела. Ильза потрясла головой, пытаясь рассеять сонную заторможенность.
   - Что?.. Да, я в норме. Расскажите о самом важном.
   - Первая КГ продолжает атаки на позиции "Гончих Келла". Есть доклады о взятии нескольких шверпунктов вдоль оси наступления, но продвижение медленное. По всем признакам, наступление выдыхается. Тем временем, на правом фланге назревает кризис - мятежники прорвали фронт 66-й дивизии Кессельринга. Прямой связи с КомГвардией нет, так что масштаб проблемы пока под вопросам. Но если 66-я отступит, Первая окажется под угрозой окружения.
   - Ясно, - кивнула Ильза. - Мы проигрываем. Люди восприняли это спокойно?
   Хеммингс пожал плечами и ничего не ответил.
   - Воздух?
   - Есть подтверждение активности омни-истребителей клана над "Гончими". Судя по всему, Келл-старший все-таки задействовал кластер Волков для армирования обороны наемников. В нашей зоне ответственности в основном активность одиночных разведчиков. Зафиксировано три вылета на штурмовку против позиций 4-го горно-егерского в шести милях к югу, все силами до звена. Главные силы авиации мятежников, судя по всему, сосредоточены против КомГвардии. Радарный контроль насчитал свыше сотни вылетов АКИ противника. И день еще не кончился.
   - Господи Иисусе, - ахнула Манн. - Это точно не ошибка? Откуда столько?
   Хеммингс устало покачал головой.
   - Нельзя полностью исключить возможность преувеличения, однако... мы должны учитывать и противоположный вариант. Это может быть контратакой мятежников, которую поддерживают все наличные воздушные силы. Пока мы грызли позиции "Гончих", Петер Штайнер-Дэвион нацеливался на наш правый фланг.
   - То есть Нонди Штайнер переиграл ее внучатый племянник. Прекрасно. Эта страна наполнена чертовыми Штайнерами, но нам почему-то всегда достается менее одаренный. Хоть какая-то стабильность, - Ильза потянулась всем телом и поднялась на ноги. Ее округлости рельефно проступили под гермокостюмом, но Хеммингс и бровью не повел. "Плохой признак", - решила Ильза про себя.
   - SNAFU, фрау гауптман.
   - Точно, ага. Что сейчас делают мои котятки?
   - "Желтые" на пути домой после бомбового удара по заявке мехов, должны сесть через двадцать минут. "Синие" патрулируют сектор над кампфгруппой Барнбриджа. "Белые" перевооружаются.
   Последняя фраза едва не вызвала у Ильзы смех. Ее бывшая эскадрилья оказалась особенно невезучей, и страдала сильнее прочих. Сейчас она сократилась до двух машин, "Даггера" Гельта и "Эйзенштурма" Мораны, причем вторая машина чудом вернулась домой из последнего боя. Поэтому, даже после того, как Манн получила под командование все авиакрыло, она по мере сил продолжала летать вместе с "Белыми". Подавив нервный смешок, Ильза начала отдавать распоряжения:
   - Выясните состояние "желтых". Если они боеспособны, передайте их под контроль авиабригады, пусть используют как перехватчиков. Сектор ответственности "Синих" должен быть расширен в сторону правого фланга еще как минимум на пятьдесят кликов. Если КомГвардия оставит после себя огромную кучу дерьма, я хочу по меньшей мере наблюдать, кто в ней копошиться. Кроме моей эскадриль... кроме "белых", кто сейчас под рукой?
   - Лойтнант Картер, "Люцифер", из "желтых". Вернулся сразу после взлета из-за проблем с двигателем. Сейчас неполадки устранены.
   Ильза уже натягивала перчатки.
   - Отлично. Я возьму Рамке и Картера, и сделаю вылазку на север, к позициям 66-й. Если вы правы, Хеммингс, и это действительно контратака, все дороги в том районе сейчас кишат танками мятежников. Посмотрим что и как, и сразу назад.
   Начштаба протестующе поднял руку и преградил ей путь.
   - Да вы с ума сошли, Манн. Это ваш пятый вылет за сегодня. Вы в могилу себя сведете!
   Обычно корректный и профессиональный, Хеммингс впервые повысил на нее голос. Было трудно угадать, что именно послужило тому причиной: нервное напряжение, усталость или же искреннее беспокойство за ее жизнь. Или же начштаб так и не примирился, что после гибели Милович повышение досталось не ему. "А какая собственно, разница? Срыв есть срыв... и разбираться придется мне", - подумала Ильза и улыбнулась.
   - Сейчас каждый пилот на счету, гауптман, - мягко сказала она, - меня может кто-нибудь заменить? Нет? Я так и думала. А теперь, будьте добры, либо отойдите в сторону, либо все-таки воспользуйтесь этой неловкой ситуацией и возьмите меня за грудь.
   Хеммингс смутился и отступил в сторону. Сзади послышался истерический смешок оператора лазерной связи, тут же прерванный подзатыльником от сидящего рядом товарища. Девушка зашагала к выходу. Люди за ее спиной продолжали работать - измотанные, угрюмые, но несломленные. Ильза прошла по короткому коридору. Скрипнула стальная дверь, и в лицо пахнуло запахом резины, горячего металла и реактивного топлива, знакомый аромат летного поля. За дверями бункера стояли на посту пара пехотинцев; завидев офицера, они вытянулись во фрунт.
   Не переступив порог, Ильза развернулась на месте и вернулась в главный зал.
   - С этой минуты весь персонал авиакрыла должен носить при себе личное оружие. Все незанятые в работах техники и специалисты временно переходят в распоряжение аэродромной охраны. Клан Волка иногда посылает бронепехоту в рейды за линию фронта для атаки штабов... так что будьте готовы. Гауптман Хеммингс, проследите за выполнением, а потом отправляйтесь-ка отдохнуть. Хотя бы пару часов.
   Не дождавшись ответа, Ильза вышла наружу. Артиллерийская бомбардировка на какое-то время прекратилась, и нужно было воспользоваться затишьем, чтобы добраться до Зуба.
   "Как приду, надо не забыть распорядиться, чтобы звено вооружили бомбами. У нас еще остались противотанковые кассеты? Должны быть... сейчас каждый удар по мятежникам не будет лишним. А пока оружейники возятся с подвесками, можно будет залезть в кокпит и немного поспать..."
  
   База Рейвенборг
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   25 марта 3067
   17+7
  
   Сара стояла под брюхом клановского истребителя. Засучив рукава спецовки и перевязав волосы косынкой, она по локоть погрузила руки в обнаженные механические потроха машины, доступ к которым открывала откинутая крышка. Работать приходилось с задранной вверх головой. Спустя десять минут она отсоединила насос от гидросистемы и сняла его с креплений. Для машины размером с коробку для обуви, насос оказался неожиданно тяжелым. Пришлось напрячься, чтобы перенести его на верстак.
   За стенами ангара завывал ветер. Холодный воздух просачивался сквозь многочисленные щели и дырки в гофрированном металле, так что температура внутри была более чем бодрящей. Возле двери даже намело небольшой сугроб. Физические усилия помогали согреться. Сара взяла шестигранный ключ и принялась свинчивать контргайки со шпилек на крышке насоса. Ее работой на ближайшие два часа была замена фильтров на двух насосах, что обеспечивали давление в гидросистеме. Простое задание; откровенно говоря, с ним могла бы справиться и обезьяна, умеющая держать в руках гаечный ключ.
   Была и другая причина для дурного настроения: гидравлическое масло. Темно-розовое, пахнущее песком и жженым сахаром. Оно оставляло жирные, плохо смываемые пятна на спецовке, и забивало фильтры густым черным налетом. "К обеду я вся перемажусь, от ног и до ушей. А ещё комбинезон стирать", - подумала Сара безрадостно и еще раз оглядела истребитель.
   По правде говоря, АКИ был довольно красив. Приметной особенностью "Суллы" был высокий спаренный киль. Разведенные в виде буквы V лопасти одновременно выполняли функции горизонтального и вертикального оперения. Глядя на машину в ангаре, было сложно сказать, стоила ли игра свеч, но профиль у "Суллы" определенно получился запоминающимся.
   "Сулла", как и ангар со всем оборудованием, командой техников, и самой Сарой Винтерс находились в собственности звездного капитана Маржан Цин. Кланы не признавали прав военнопленных. По их законам, жизнь захваченного в бою солдата - или "связанного" - зависела только от решения захватившего его воина - "связавшего". За проведенные в плену у Волков месяцы, Сара на своем опыте убедилась, насколько бездушный и варварский это был обычай. Любой встреченный воин, стоило ему заметить цветной ремешок у нее на запястье, уделял ей внимание не больше, чем предмету меблировки.
   В первое время Сара серьезно готовилась к тому, что ее станут ломать. Она ожидала нападок, унижений, изматывающей работы или каких-нибудь грязных, мерзостных поручений. Но ничего подобного. Общаясь со своей связанной, Маржан Цин вела себя вежливо, даже предупредительно. Сара думала, что это какой-то способ психологической обработки - ее хотят разжалобить, усыпить бдительность, и выведать военные секреты. Но шли дни, складывались в недели, а потом и в месяцы, но ни Маржан, ни кто-то другой из воинской касты так и не задали ей ни единого вопроса. Если Волков и интересовали разведданные, их явно получали их другого источника.
   Радушию Маржан должна была быть иная причина. Проведя с клановской летчицей больше времени, Сара стала догадываться, какая. Она часто сопровождала свою хозяйку в прогулках по городку, затерянному где-то в таркадских высокогорьях, что служила войскам Волков оперативной базой. Во время этих прогулок Сара стала свидетелем множества разговоров между Маржан и другими воинами. И вот что она смогла понять.
   Маржан Цин командовала тринарем - то есть тридцатью другими пилотами, таким же количеством старших техников и многочисленным обслуживающим персоналом. В обществе кланов такой высокий пост мог достаться только амбициозному и целеустремленному воину, неоднократно доказавшему свое мастерство и всегда готовому к драке. Например Маржан. Ее приказы всегда были ясными, короткими, и отдавались категоричным, не терпящих никаких возражений тоном. Она могла вступить в спор и не стеснялась прислушиваться к контрдоводам, но если приказ отдан, то Маржан немедленно и безжалостно пресекала любую попытку неподчинения. Волчица привыкла командовать, и было видно, что она делает это с удовольствием.
   Но стоило ей остаться с Сарой наедине, непреклонность Маржан исчезала без следа. Голос волчицы становился мягче и спокойнее. Когда она говорила с Сарой, то предпочитала не командовать, а предлагать. При этом на щеках клановской летчицы часто играл румянец. Пару раз Сара притворялась занятой и замечала, как Маржан смотрит на нее - долгим, полным обожания взглядом, со счастливой улыбкой на губах.
   Занять место пилота связанной больше не предлагали. Но девушка была уверена, стоит ей попросить, и она сможет поднять истребитель в воздух в тот же день. Да и, вероятно, Маржан удовлетворит и любую другую просьбу. Кроме свободы, конечно.
   Сара находилась в полном распоряжении Маржан. Они жили вместе, ели одинаковую еду, по очереди ходили в душ и даже спали в одной комнате. Вместе с тем, ремешок на запястье ни на секунду не давал забыть о ее новом, подчиненном положении. Волчица пока не заводила разговор о своих желаниях, и, к ее чести, не приставала к связанной, хотя имела для этого все возможности. Но рано или поздно это может случиться. Как Маржан отреагирует, когда поймет, что ее чувства останутся без ответа? И что делать, если она все же захочет взаимности? От одной мысли о сексе с тюремщицей Сару наполняло отвращение. "Если попробует взять меня силой, буду отбиваться", - решила она, хотя и понимала, что последствия такого сопротивления наверняка будут серьезными.
   По-крайней мере, обходительное отношение точно закончится.
   Под веселые щелчки накидного ключа последняя гайка слезла со своей шпильки. Крышка отошла в сторону, из открытого нутра насоса пахнуло застарелой грязью. Сара поморщилась и полезла вовнутрь, тут же испачкав ладонь в потеках отработанного масла. Фильтр, конечно же, застрял. После непродолжительной борьбы Сара все же выбила цилиндрическую деталь из намертво сковывающей его замазки, состоящей из жирных осадков гидравлического масла. Насос нуждался в основательной чистке, прежде чем удастся убрать из напорного патрубка всю эту грязь и вставить новый фильтр. Сара вздохнула и принялась за работу.
   Она работала с "Суллой" не в первый раз. Похоже, для Маржан обслуживание боевой техники стояло настолько высоко в списке приоритетов, что она и не думала освободить от него даже обожаемую ей пленницу. Или, что тоже возможно, волчица просто не считала, что ремонт омни-истребителя как-то унизит или оскорбит Сару.
   Тринарий Маржан совершал боевые вылеты каждый день. Когда "Сулла" возвращался обратно в ангар, Сара частенько видела отметины от вражеского огня на его броне. Иногда повреждения были такими серьезными, что временами команде техов требовались несколько суток напряженной работы, чтобы снова поднять птичку в воздух. В такие дни Маржан бывала не в духе, и Сара старалась держаться от нее подальше. Она уходила в ангар помогать с ремонтом, и видела следы нагара вокруг пусковых установок РБД под центропланом.
   Временами Саре становилось очень стыдно. Как бы то ни было, вольно или невольно, но она работала на врага. Помогала поддерживать боеспособность эскадрильи. Конечно, ее труд был каплей в море, но это не снимало с оберлейтенанта ВСАЛ ответственности.
   Сара много раз задумывалась о побеге, но понимала, что из этой затеи ничего не выйдет. База Рейвенборг хорошо охранялась, и вдобавок располагалась в глухих и заснеженных предгорьях на совершенно незнакомой местности. Даже если удастся сбежать за периметр, горы и холод прикончат девушку даже раньше, чем она доберется до человеческого жилья.
   Последней мыслью Сары было засунуть гранату куда-нибудь в начинку "Суллы" с таким расчетом, чтобы взрыв произошел в полете, и у тюремщицы не было шанса спастись. Выполнению мешали два обстоятельства. Во-первых, у девушки не было гранаты. С того времени, как она попала в плен, в ее руки не попало ничего опаснее отвертки. Даже когда тринарий готовился к отлету, и каждая пара рук была на счету, Сару не допускали к загрузке боекомплекта в АКИ.
   Во-вторых, гибель Маржан наверняка положит конец всем послаблениям в ее положении. В лучшем случае, ее направят в барак к остальным пленным, где заставят работать на разгрузке снаряжения с прибывающих грузовиков. В худшем, ее просто поставят к стенке за саботаж.
   Сара не колебалась бы ни мгновения, будь она уверена, что план увенчается успехом. По крайней мере девушке хотелось так думать. Жизнь одного пленного на жизнь клановского аса - хороший размен для отчаявшегося человека, но Сара еще не потеряла надежды. Возможно, коалиция Петера Штайнера-Дэвиона будет разбита, и Волки уберутся с Таркада. Возможно, бдительность охранников ослабнет, и тогда удастся подготовить побег. Удача улыбнется ей рано или поздно, нужно просто дожить до этого момента. Любой ценой.
   Кроме того, в глубине души Саре не хотелось убивать Маржан. Клановская летчица относилась к ней хорошо, пусть и следуя собственным мотивам. Она явно доверяла связанной. Сара дорого бы дала за возможность сойтись с Маржан в открытом, честном бою, но ей претила мысль отвечать на доверие предательским ударом в спину.
   Хоть ее мысли и были далеко, Сара продолжала ковыряться в насосе. В то же самое время у хвоста "Суллы" работали несколько техов. Они подкатили подъемник, и с его помощью добрались до дюзы главной силовой установки. Из своего укрытия под брюхом истребителя Сара не могла видеть их, но явственно слышала разговоры. Техи постоянно спорили между собой, и эта перебранка занимала их никак не меньше, чем порученный им ремонт.
   На пол ангара свалилось что-то большое и тяжелое. За секунду до этого с подъемника донеслись обеспокоенные восклицания вроде "Эй, куда!" и "За шпонкой следи, за шпонкой!", что сменились истерическим воплем "Держи-и-и-и!". Все заглушил металлический звон упавшей на бетон железяки. Во все стороны брызнули металлические осколки.
   - Ну пиздец, - подытожил кто-то из техов, присовокупив к этому еще несколько столь же красочных идиом. - Вашими руками только коровий помет грузить. Мороженый.
   - Да ладно, Вик, ну че ты сразу заводишься, - примирительно возразил второй. - Тяжелая ведь хреновина.
   - Ага, - добавил третий и шмыгнул заложенным носом. - Как упала, так и поднимем. Nichts passiert.
   Судя по голосу, первый из заговоривших техов, которого назвали Виком, успокаиваться не захотел.
   - Хрен лысый ты поднимешь. Наверняка все шарниры повылетали, когда шмякнулись на бетон. Все, хана створке. Менять придется. Снимаем следующую, и в этот раз кто упустит - пусть лучше сразу уебыват с глаз моих. На месте прибью.
   - Не, давай передохнем для начала.
   Техи попрыгали с подъемника и расположились на отдых, причем самый старший уселся прямо на упавшую железку. Все они были мужчинами за тридцать, с мозолями на пожелтевших ладонях. Техи носили рабочие комбинезоны со множеством карманов от бедер до груди, из которых торчали всевозможные инструменты, мотки клейкой ленты и сложенные во много раз листки бумаги, покрытые масляными пятнами.
   Как и многие другие представители низших каст, техи не желали выглядеть одинаково, и подчеркивали свою индивидуальность разными, иногда довольно экстравагантными способами. Один из них повязал на голову яркую бандану. Вторая такая же бандана закрывала прореху на штанине, отчего тех сделался похож на героя-сорвигилову из старого три-ви сериала. Второй отрезал у своего комбинезона рукава, обнажив внушительные, покрытые татуировками бицепсы.
   - Хренова работа, - татуированный потянулся, и тронул коллегу носком ботинка. - Слышь, че говорю, а, Штольц?
   Тех с банданами кивнул, и сплюнул на пол вместо ответа. Татуированный продолжил:
   - Не, ну сколько можно-то уже, а? Двадцатого ревизию дюзы, на той неделе ревизию дюзы, сегодня опять - едрить-колотить! - ревизию дюзы.
   - Летает на форсаже, вот термоэкран и прогорает, - рассудительно заметил сидящий на створке Вик. - Из тридцати створок на дюзе хоть одну-две, а поведет. Менять надо, а то заклинить может.
   - Ну не три же раза в месяц, а?
   Вик хитро прищурился, поглядев на татуированного снизу вверх.
   - Видать, у тебя график какой имеется. Так ты пойди, воинов с ним ознакомь, мож прислухаются. Скажи, так мол и так, сильно быстро не летайте, а то мне с корешами как-то не в кайф по дюзе лазить. Нормально?
   - Да я что, самый умный. Накой? Будь моя воля, я лучше б вон, с насосом поигрался. Слыш, Сара, или как там тебя? Давай махнемся.
   Винтерс не стала оборачиваться на оклик. Общество техов не доставляло ей удовольствия, и вместо ответа она сделала вид, что поглощена работой. Фильтр почти встал на свое законное место в пазе на патрубке.
   - Гордая, - заключил татуированный после паузы. - Слыш, Сара, или как там тебя. Ты что, лучше нас?
   - Факт, - недружелюбно бросил парень с банданами. - Смотри, даже не обернется.
   - А как ты думаешь, почему это Сара у нас такая особенная, а, Штольц?
   - Известно, почему. Ножки капитану по ночам греет. А может и другие интересные места.
   Татуированный свистнул и заулюлюкал, отмечая удачный финал пошлой шутки. Он поднял руку с растопыренной пятерней, но Штольц проигнорировал этот жест. Вместо него по пятерне татуированного хлопнул поднявшийся на ноги Вик.
   Винтерс с яростью сжала челюсти. Собрав последние остатки самообладания, она пихнула фильтр, нахлобучила крышку насоса на место, и принялась вставлять в отверстия фиксирующие шпильки. Ее отрывистые, нервные движения не укрылись от внимания техов.
   - Смотри, смотри, злится. Ревнует, наверное. Эй, Сара, или как там тебя, так будем меняться - нет? Могу здесь, а могу в капитанской койке.
   Вик усмехнулся.
   - Размечтался, как же. Накой волчице такой урод? А тут глянь, полный набор, и задок, и буфера... Верно говорю, Штольц?
   - Да плевал я на нее, - процедил сквозь зубы парень с банданами, и в его голосе слышалась настоящая, неприкрытая злоба. - Подстилка клановская. Leckschwester.
   Терпение Сары лопнуло. Торцевой ключ, которым девушка только что закручивала гайки, удобно лег в ладонь. Она развернулась на месте и, не тратя времени на разговоры, шагнула навстречу обидчику. Штольц заметил ее движение, поднял руки в защитную стойку и напряг плечи, как опытный боксер перед стычкой. Лицо Сары пылало гневом. Занося руку для удара она успела заметить гнусную ухмылку на лице татуированного и округлившиеся от удивления глаза старшего теха.
   Громкий и властный окрик остановил ее руку. Сара и техи замерли. Девушка оглянулась.
   Неподалеку от двери, заложив большие пальцы за ремень, стояла звездный капитан Маржан Цин. Клановская летчица сердито хмурила брови, но ее лицо оставалось веселым, как будто она наблюдала за происходящим какое-то время и наслаждалась этим.
   - Вернись к работе, Сара, немедленно. Я не возражаю против потасовок, но ты можешь драться только после того, как будет окончено порученное тебе дело. Это понятно, воут?
   - Ут. Так точно, звездный капитан.
   Сара опустила голову. Бесполезный теперь ключ все еще лежал в ее ладони. На секунду Сара даже представила, как бы было здорово запустить его прямо в лицо Маржан. Техи выглядели растерянными не в меньшей степени, судя по их огорошенным лицам. Наверняка вся троица сейчас гадала, как много летчица успела увидеть, и какое наказание их теперь ждет.
   Маржан перестала улыбаться. Не обращая более внимания на представителей низших каст, она с задумчивым видом обошла свой истребитель, осмотрев его со всех сторон. От ее взгляда не укрылся ни один открытый люк и ни один разобранный агрегат. Техи решили, что разговор закончен, и сочли за благо вернуться обратно к работе. Их примеру последовала и Сара. Насос был почти собран; Сара сосредоточенно затягивала последние гайки, всем своим видом изображая старательность. Она знала, что волчица неподалеку и следит за ней.
   - Я называю ее "Косички", - вдруг сказала Маржан.
   Сара удивленно встрепенулась. Смысл реплики до нее не дошел.
   - Кого?
   Маржан стояла у крыла, опираясь плечом на боковую стойку шасси. Услышав вопрос, она мягко провела ладонью по предкрылку. И улыбнулась, на этот раз тепло и приветливо.
   - "Суллу". Все мои машины получают женские имена.
   - Но почему - "Косички"?
   Волчица указала на раздвоенный киль, а потом подняла раскрытые буквой "V" пальцы.
   - Видишь? Как будто две косы.
   Сара кивнула, но больше из вежливости. Сравнение показалось надуманным. Маржан все не уходила, и наблюдала, как ее связанная пристраивает окончательно собранный насос обратно в раскрытые внутренности самолета.
   - В море Марсдена, здесь на Таркаде, живет рыбокрыл, - начала говорить Сара, - то есть, настоящих крыльев у него нет - типа как с перьями и все дела - а есть просто длинные грудные плавники. Рыбокрылы могут взлетать над водой, иногда на несколько километров. Я видела по три-ви.
   Казалось, что Маржан заинтересовалась рассказом. По крайней мере, она слушала молча и не меняя позы. Сара смахнула со лба упавшую прядь и продолжила.
   - И вот у этого рыбокрыла такой же раздвоенный хвост вилочкой, как и на "Сулле". Очень похоже, во всяком случае.
   - Здорово, - отметила Маржан, - насколько велики эти рыбокрылы? Они охотятся на морских птиц, воут?
   - Нег, - Сара покачала головой, - это небольшая рыба, с ладонь или около того. Они взлетают, чтобы сбежать от хищников.
   Лицо волчицы тут же приняло скучающее выражение.
   - Тогда это бесполезный зверь. Его имя не несет в себе силы, и не подходит для моей "Суллы".
   - Не понимаю. Ты назвала истребитель в честь прически. Это точно не внушает страх.
   Маржан подошла поближе. Форменный черный комбинезон плотно обтягивал ее фигуру. Клановская летчица передвигалась мягкой, пружинистой походкой, словно и в самом деле подражала волчице. Прямой, вызывающий взгляд только подчеркивал это сходство.
   - Традиции нужны, чтобы подпитывать слабых. По-настоящему великий воин не следует традициям, он их создает. Я прошла сквозь многое, сквозь пламя. Но вышла. И закалилась. В Войне Отказа я сражалась под началом трех ханов: Черной Вдовы на Туакроссе, Великого Волка на Вотане, и хана Келла на Морджесе. Я пережила двух из них, а вместе с ними и всех моих троткинов из сиб-группы. В конце войны у меня было три раны и шесть подтвержденных побед над Соколами. Наравне с ветеранами я боролась за место в галактике Альфа, и выиграла его, а потом получила звезду, бросив вызов своему командиру. В испытании Крови я убивала всех соперников, потому что я - Маржан Цин и не выпускаю добычу. Сейчас я командую аэротринарием в лучшем из кластеров клана, и это место остается моим. Звание - мое по праву. Слава - моя по праву. Имя - мое по праву. И ты - моя по праву. Поразмысли над этими словами.
   - Понимаю, звездный капитан. Обычай диктует связанному подчинятся, и я подчиняюсь.
   Маржан покачала головой.
   - Нег, дело не только в этом. Воин сам творит свою судьбу, вот в чем истинная суть Пути Кланов. Если воин достаточно силен, ничто не устоит перед его амбициями... или желаниями. Я захотела назвать свою машину нежным и забавным именем. И назвала. Я захотела владеть тобой, пилот Сара, и получила желаемое, поскольку никто не смог или осмелился возразить. А теперь спроси себя - тебя устраивает нынешнее положение? Ты хочешь быть воином или собственностью?
   - Я не хочу быть ни тем, ни другим, - ответила Сара глухим голосом, - я солдат, военный летчик ВСАЛ...
   - Ты больше не вернешься во ВСАЛ, пилот Сара, - тон Маржан был категоричным. - Теперь ты часть клана Волка. Чем скорее ты примешь это, тем лучше.
   Волчица развернулась и направилась к выходу. Напоследок она бросила на группу техов, старавшихся работать как можно тише, тяжелый взгляд:
   - Если сегодня вечером на твоем теле появятся новые синяки, вся команда старшего техника Вика отправится разгружать дропшипы до конца кампании. Помни об этом.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Китцинген
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   5 апреля 3067
   18+7
  
   Второй день подряд было непривычно тихо.
   В полночь третьего апреля пришло сообщение о падении Таркад-сити и гибели Нонди Штайнер. Ильза слушала радиопереговоры все следующие сутки, ожидая каких-то распоряжений. Количество передач снижалось по мере того, как затухали отдельные очаги сопротивления Королевской Гвардии. Наконец, под вечер третьего апреля пришел приказ прекратить боевые действия и сложить оружие. Его отдал лейтенант-генерал Регис II из Второй ПБК, принявший командование гарнизоном Таркад-сити.
   Впрочем, авиакрыло при всем желании не могло принимать участие в сражении. Последний вылет по заявке состоялся 1 апреля. Из него не вернулось два АКИ. Сейчас 2-е авиакрыло насчитывало лишь семь машин, из которых в воздух могли подняться только четыре. Они дежурили в полное боевой готовности на случай налета на аэродром - на большее просто не было ни топлива, ни боеприпасов.
   Сразу после объявления перемирия Ильза перебралась в одно из немногих уцелевших на поверхности строении. Ей осточертел вонючий и темный бункер, поэтому она была рада даже этому чудом уцелевшему старому бараку, с затянутыми полимерной пленкой окнами.
   Железная печка, установленная по ее указанию, весело потрескивала, щедро накормленная обломками мебели и прочим мусором, благо его хватало. Сидя у своего стола, спиной к теплу, можно было даже снять парку.
   Практически все хозяйственные вопросы Ильза так или иначе свалила на штаб авиакрыла и уединилась в этом бараке, отрешившись от всех проблем. Теперь все это не ее заботы, и лишь одна мысль занимала все больше места в сознании девушки. Найти Сару. Хотя бы узнать ее судьбу.
   Манн бы с удовольствием поспала, но кровать стояла внизу, в бункере. А проскочить мимо ока Хеммингса не представлялось возможным. Он наверняка начнет приставать со всякой глупостью. Впрочем, и девять часов сна этой ночью уже можно было считать чудом и благодатью. А поутру она сбежала в свой барак.
   Перед ней лежала груда чистых бланков, каких-то приказов и тому подобная макулатура. Во-первых, Ильза кидала листы в печку для растопки, а во-вторых, и в главных, она использовала их оборотную сторону чтобы рисовать. Девушка поняла, что чертовски соскучилась по своему увлечению за последнее время. В ее распоряжении был лишь обгрызенный химический карандаш, но она бы порадовалось и куску угля. Ильза рисовала все подряд: "Зуб", Сару, какие-то смутные образы, сами собой переносящиеся из сознания на бумагу. Рисунки выходили быстрыми, немного небрежными и почти сразу же отправлялись в печь. Их судьба Ильзу совершенно не интересовала. Она рисовала снова и снова, точно с болезненным удовольствием расчесывала давно зудящую кожу...
   В дверь постучали.
   Яркая надпись от руки "командир крыла Манн", увы, не давала посетителям шанса ошибиться и пройти мимо. Все-таки пришлось пойти на уступки Хеммингсу и выдать свое местоположение. Ниже кто-то процарапал гвоздем череп и кости. Ильза готова была биться об заклад, что это дело рук Уоррика.
   - Войдите!
   Дверь со скрипом приоткрылась, запустив вовнутрь струю ледяной пыли. Порог переступила миниатюрная девушка, утопающая в огромной парке. Съехавший на глаза кевларовый шлем лишь усиливал комический эффект. Ильза ее совершенно точно видела впервые.
   - Дверь быстрее закрывай, метет. Сильнее толкай, она тугая! - машинально приказала Ильза.
   Справившись с дверью девушка подошла ближе, осторожно переступая через обломки рам, куски утеплителя и прочий мусор, который когда-нибудь станет топливом для печки. Вытянувшись перед летчицей она приложила пальцы к шлему.
   Ильза чуть привстала, махнув рукой где-то около виска:
   - Вольно, вольно.... мы тут не на параде. Ты откуда тут взялась?
   - Кадет Берта ван Хофф, - голос был тонкий, совсем детский. Девушка явно нервничала, - прибыла для прохождения службы! Приказ... - она полезла куда-то в глубины парки.
   - Неважно, - махнула рукой Манн, - Теперь уж точно неважно, можешь его выкинуть... Нагельринг?
   - Так точно, фрау гауптман! Второй курс пилотов АКИ, я была в десятке лучших на курсе. Вызвалась добровольцем, - Берта еще сильнее вытянулась перед командиром, пожирая ее глазами.
   - Вольно же, - Ильза поморщилась, - вон стул, не стой столбом. Ты хоть знаешь что мы капитулировали?
   - Ну... эээ... мне на КПП сказали что-то про это... но я не очень поняла, - замялась Берта.
   - Это охренительно смешно... лучшая шутка за последний месяц, как минимум, - хмыкнула Ильза. - Заявки на некомплект пилотов посылала еще Милович, и наконец небожители над нами смилостивились.
   - Фрау гауптман...
   - Заткнись, - весело оборвала ее Ильза, - где ты вообще была все эти дни? Когда подписали приказ?
   - 31 марта. Попасть к вам оказалось непросто, фрау гауптман.
   Ильза присвистнула:
   - Неделю назад. Ладно, снимай куртку и каску. Тут уже не стреляют. Кипяток в чайнике, растворимый кофе на столе. Садись и рассказывай.
   Пока девушка раздевалась и обустраивалась, Манн с интересом разглядывала ее. Под каской оказалась жиденькая светлая косичка, аккуратно уложенная вокруг головы, а фигурка оказалось еще тоньше, чем Ильзе показалось с первого взгляда.
   Она поймала себя на том, что рисует химическим карандашом, запечатлевая быстрыми штрихами, как Берта наклонилась к чайнику.
   Ван Хофф не знала, почему ее отправили именно сюда. Возможно потому, что в этом направлений шел какой-то конвой, а может быть ,взгляд некоего большого человека в больших сверкающих погонах в какой-то момент упал на запрос на пополнение второго авиакрыла.
   Берта выехала с конвоем в ночь на 1 апреля. Они почти сразу же попали в жуткую метель. Учитывая что дорога была забита брошенной техникой и беженцами, прокладывающими себе путь к Таркад-сити, скорость колонны едва ли превышала пять километров в час. Расчищая себе дорогу, они медленно продвигались вперед, к фронту".
   "Я никогда столько не работа лопатой. Даже в наряде на расчистке ВПП Академии."
   Утром появились АКИ противника. Колонна подвергалась нескольким атакам, но судя по всему, атаки коммуникаций не были приоритетной целью для мятежников. Это и спасло большую часть конвоя, так как в небе так и не появилось ни единой лоялистской машины.
   К 2 апреля остатки колонны добрались до какой-то базы снабжения.
   "Второе авиакрыло практически отрезано. Рокада простреливается артиллерией и РСЗО "Гончих" по всей длине, не говоря об авиации, а до них больше сотни километров", - сходу осадил Берту дежурный офицер, - "ехать можно только ночью, и в любом случае это огромный риск." Связи практически не было, противник постоянно глушил каналы.
   И все таки они выехали. Берта упросила найти хоть что-нибудь, чтобы она смогла выполнить приказ и попасть в расположение части.
   Вечером 3 апреля интенсивность обстрелов снизилась, чем надо было пользоваться. Старенькая "Шерпа", 35-тонный гусеничный грузовик с грузом запчастей, это все, на что она могла рассчитывать. Несколько раз они попадали под обстрел, но водитель показывал чудеса мастерства и удачи. В любом случае за первую ночь они одолели не более пятидесяти километров, а на день пришлось укрыться, заглушив двигатель.
   Ночью 5 апреля они выдвинулись снова. Под утро, когда до цели оставалось всего-то несколько километров что-то окончательно испортилось в моторе грузовика. Через час бестолкового ковыряния в двигателе стало очевидно, что единственной возможностью не замерзнуть насмерть оставалось дойти до базы своими силами.
   ...и вот она здесь.
   - Эрнест... ну водитель, на КПП сейчас греется. Хороший парень, - закончила свой рассказ Берта, - она немного отогрелась и начала шмыгать носом.
   - Анабасис кадета Берты, - пробормотала Ильза.
   - Ну, как-то так, фрау гауптман, - ответила девушка и покраснела.
   - Так. Стой, - Ильза вдруг резко вскочила на ноги. - Что значит "шла"? А ну, снимай ботинки!
   - Что?..
   - Молчать, кадет. Живо, разувайся! - Ильза принялась помогать Берте, встав на колени рядом с девушкой.
   Стащив с кадетки ботинки и две пары плотных носков, Манн внимательно осмотрела ступни. Кожа чуть побледнела, но пузырей не было. Ильза начала осторожно разминать пальцами холодные ступни своей новой подчиненной.
   - Ай, фрау гауптман...
   - Цыц! Вон там на столе, - Ильза махнула головой так как руки были заняты, - флажка... да вот, под бланками! Пей давай.
   Берта недоуменно повертела в руках небольшую плоскую фляжку.
   - Давай-давай. Там коньяк, вполне приличный, между прочим. Как минимум половину!
   Зажмурившись, девушка отпила несколько крупных глотков и закашлялась.
   - Что-то кадеты совсем пить разучились, - усмехнулась Ильза, с удовлетворением наблюдая, как кожа ступней Берты под ее пальцами начинает приобретать розовый оттенок.
   - Чешется, фрау гауптман...
   - Хорошо что чешется! - рассмеялась Манн, - так вот, бог с ним, что мы капитулировали. В крыло я тебя зачислю, и ебись оно все... Эскадрилья "белые", доложишь сегодня Томасу Уоррику, он там сейчас за главного. Будет вякать - отправляй сразу ко мне. Поняла?
   Так точно, фрау гауптман! - просияла Берта.
  

***

   Вечером 5 апреля, в сгущающихся сумерках гауптман Ильза Манн построила остатки 2-го авиакрыла. Подразделения "Гончих" должны были прибыть на базу в течений пары часов и перед этим предстояло все закончить.
   Ильза оглядывала летчиков авиакрыла... Строй был в два раза короче, чем штатный состав авиакрыла. "Желтые", "Синие", "Белые"... На левом фланге остатков "Белой" эскадрильи стояла, выделяясь идеальной выправкой, кадет ван Хофф. Дальше стояли штабисты, техники, расчеты ПВО... Грязные, небритые, бесконечно уставшие.
   "Что мне сказать всем этим людям? Что все кончено? Что все только начинается? Нет, это все ложь... а я не хочу им лгать! Проклятье, я сражалась с ними плечом к плечу, а сейчас не могу связать два слова," - мысли бежали одна за другой, когда Манн оглядывала своих сослуживцев.
   - Камрады! - начала Ильза, - Я... я была рада служить вместе с вами. Скоро прибудет пехота "Гончих", и мы все с вами станем равны, как военнопленные. Я не знаю, что будет дальше, но черт возьми, котятки, я не знала другой жизни, кроме ВСАЛ, какой бы дерьмовой она не была. И нет ничего хорошего, что бы я могла вам предложить в будущем...
   Она замолчала. Наступила гробовая тишина.
   "Черт, возьми, я бы дорого дала, хоть за какую-нибудь реакцию..."
   - Да здравствует Лира! - звонкий голос Берты ван Хофф разнесся над плацем.
   Это возглас точно прорвал плотину, кто-то подхватил этот клич, остальные захлопали.
   Ильза устало махнула рукой:
   - Разойдись. У всех свободное время до прибытия "Гончих"!
   "Так много еще предстоит сделать. И так много времени предстоит потерять" - устало подумала Ильза, медленно идя к своему бараку.
  
   Асгард
   Таркад-сити
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   12 июня 3067
   18+7
  
   Коридор бы чисто выметен и сверкал новыми оконными рамами, хотя на стенах все еще остались глубокие отметины от пуль и осколков. Былая роскошь в виде широких ковров и писаных маслом картин, повествующих о славном пути войск Лиры, пришла в полную негодность за время боев, так что интерьер командного комплекса "Асгард" выглядел на удивление аскетично.
   Сейчас крепость занимало командование союзных сил, и длинные коридоры надземных корпусов все так же были полны людей. Теперь тут мелькали не только привычные синие мундиры, но и зеленые куртки федерации, и красно-черная форма гончих, да и порой попадались клановцы в своих неприметных серых мундирах.
   До этого Ильза ни разу не была в Генштабе, и сейчас, шагая чуть позади Фостера, чувствовала себя явно не в своей тарелке. Девушка была одета в форму Королевской гвардии и регулярно ловила на себе взгляды проходящих мимо людей. Ей казалось, что они полны ненависти.
   Манн понимала, что накручивает сама себя, но ничего не могла поделать. Оставалось только смотреть в пол в паре метров перед собой, чтобы успеть вовремя увернуться от какого-нибудь курьера с кипой папок.
   Фостер, как назло, шел не торопясь. Он тихонько насвистывал какой-то мотив, точно был на прогулке.
   - Шкипер, вы как-то не особо торопитесь?
   - А? - он повернулся к ней и привычным жестом поскреб щетину, - а, ну да. Сейчас только без десяти.
   Ильза вздохнула.
   - Сама за полчаса до назначенного времени прибежала, я даже за сигаретами сходить не успел, - буркнул Фостер, - Впрочем, мы почти пришли.
   Они преодолели лестничный пролет, разминувшись с несколькими наемниками, которые узнали Фостера. Перекинувшись с ними парой шуток, летчик вышел в новый коридор.
   Здесь людей было гораздо меньше, а звезды на их рукавах значительно крупнее.
   - Впервые в горних чертогах небось? - ухмыльнулся Фостер, - на диво говенное местечко, действует мне на нервы. А вот мы и пришли.
   Они остановились перед двустворчатой дверью, украшенной резными панелями, светлым пятном выделялось место от сорванной таблички. Фостер тотчас сел на скамейку напротив и бросил взгляд на часы. 13:57.
   Морган Келл, маркграф АРЗК, основатель "Гончих Келла" и живая легенда Внутренней Сферы ждал Ильзу за этой дверью.
   "Наверно, последняя моя надежда", - мрачно подумала Ильза.
   За минувший месяц оберлейтенант Манн успела посетить казалось все инстанции, которые имели хотя бы самое призрачное отношение к пленным. Лагеря военнопленных, канцелярии полков коалиции - от лиранских до клановских. Где-то от нее отмахивилось, где-то искренне пытались помочь, но о Саре Винтерс не знал никто.
   - Старик ждет тебя в 14.00, дополнительной линии обороны в виде секретарши там нет, так что сразу попадешь под главный калибр, имей ввиду, - дал последние наставления Фостер.
   - Ага. Спасибо, шкипер, - Ильза чувствовала, что сердце колотится где-то у горла.
   - Черт его знает, сможет он тебе помочь, или нет... Но в любом случае - удачи.
   - Ага, - снова ответила Ильза, и пару раз стукнув в дверь, потянула тяжелую створку на себя.
   Переступив порог девушка оказалась в просторном кабинете. У большого окна возвышался массивный стол и несколько кресел. Ильза не успела толком оглядеться, как встретилась взглядом с маркграфом Келлом. Он устало глядел на нее из под густых бровей, стоя позади кресла и опираясь на спинку единственной рукой.
   - Добрый день, оберлойтнант. Садитесь, - глухой старческий голос.
   - Добрый день, Ваша Светлость, - девушка прошла к креслу, и осторожно села, чтобы не помять стрелку на брюках. Маркграф остался стоять, разглядывая ее.
   - Вы, наверно, в курсе моего дела? - спросила Ильза.
   - Освежите мне память, на всякий случай, - Келл остался стоять, разглядывая ее.
   - Дело в моей подруге. Ее зовут Сара Винтерс. Во время кампании на Таркаде она, как и я, служила пилотом в Королевской Гвардии. Когда началась высадка, вернее еще до этого, в космическом бою, где мы потеряли "Иггдрассиль" она пропала... Ну то есть большая часть погибших в космосе пилотов остаются там навсегда, но... у меня есть подозрение... нет, я уверена, что она жива. Но в списках пленных ее нет.
   - Ага. А с капитаном Фостером, как я понимаю, вы достаточно близки? - рассеяно пробормотал Келл.
   - Ну, другом, наверно я бы его не назвала, но начинала летать я еще под его началом. Еще в Гвардии Донегала... Мы немного переписывались потом и я знала, что он завербовался к вам.
   Старик кивнул.
   - Так вот, - продолжила девушка, - Мне надо выяснить ее судьбу. Сейчас для меня это самое главное... - она сделала паузу, - и я прошу вас о помощи. Потому как других вариантов у меня просто нет. Я была во многих инстанциях, но никто ничего не знает.
   - Я вас понял, оберлойтнант, - он распрямил широкую спину, и одернув заколотый правый рукав, прошелся по кабинету.
   Ильза сидела в кресле, боясь пошевелится.
   - Как бы это сформулировать... - маркграф повернулся к ней и его взгляд сразу не понравился Ильзе, заставив еще сильнее напрячься, - Вам, юная леди, известно, что такое эгоцентризм?
   Ильза механически кивнула, прежде чем до нее дошел смысл сказанного:
   - Что? В каком смысле?
   Старик поморщился:
   - В самом прямом. Честно говоря, я несколько слукавил, прося вас самой рассказать о своем деле. Этот ваш Фостер, всю плешь проел Акире, так что пришлось поинтересоваться, что да как. Так что я навел справки о вас и о вашей подруге, - Келл снова прошелся по кабинету, - но решил все таки услышать, все из ваших уст. Чтобы вы сами все это сами сформулировали, - он чуть усмехнулся.
   - К чему вы клоните, - Ильза нахмурилась, с трудом сдерживаясь, чтобы не добавить к своим словам каких-то веских эпитетов. Этот напыщенный старик начал ее раздражать.
   - Не сердитесь понапрасну... - Келлу видимо надоело расхаживать и он тяжело опустился в свое кресло, - и послушайте старого человека. Я согласился на встречу из уважения к капитану Фостеру, о котором Брахе отзывался весьма высоко... но по-моему вы слишком высоко оцениваете мои возможности.
   - Но я просто хочу понять, нет ли где ошибки. Вдруг у вас есть какие-то данные...
   - Черт вас дери, Манн. Вы хоть знаете, что за время кампании у нас у самих без вести пропавших больше тысячи человек. А есть еще ваши... и пропавшие гражданские, которых вообще никто толком не считал. И прикажете мне искать каждого из них?
   - Нет, но... - Ильза замялась, - вдруг? Я отлично понимаю, что шансов мало.
   - Вот поэтому я и сказал про эгоцентризм. Теперь понятно? - Келл улыбнулся одними губами, прищурившись наблюдая за Ильзой.
   Девушка сжав губы упрямо посмотрела на маркграфа:
   - Это преступление?
   - Нет. Не думаю... Скажу честно - я не представляю, как я могу вам помочь, да и не испытываю особого желания. "Почему?" вы захотите спросить? Потому что вы сами выбрали свою судьбу... с чего мне жалеть вас? После того, как ваши командиры отдавали преступные приказы, после всей крови пролитой по вине лоялистов?
   - Я соблюдала присягу... Ваша Светлость, - Ильза почувствовала, что глаза предательски увлажнились, - вам не в чем обвинить меня.
   - Естественно. Проще всего, прикрываться приказами, юная леди. Но суть в том, что лично вас все устраивало, а о государстве вы и думать не желали.
   - Откуда вам знать, о чем я желала или не желала думать? - вспылила Ильза.
   Маркграф прищурился:
   - А потому как вы, да лично вы, все эти годы поддерживали тирана. И своими вылетами, в том числе. Сколько у вас сбитых? Семнадцать? И ради чего вы их убили, этих людей, позвольте спросить? Чтобы какая-то психопатка провела пару лишних дней на троне, верно я понимаю? Замечу, что вам очень повезло, что новый архонт в своей милости, не захотел отправить вас и вам подобных на скамью подсудимых.
   - Я в том числе сражалась и с Соколами...
   - Да какая разница? Я видел все эту глупость - "На страже неба" и так далее. Медийная чушь, не более того. У нас есть много пилотов, сбивших Соколов больше, чем вы видели, я вас уверяю, - старик покачал головой, - скажите мне, ради чего я вообще должен помогать вам? Я уже давным давно вышел из возраста, в котором юным дамам помогают только за красивую мордашку. Ведь вы так ничего и не поняли за всю эту чертову войну, я по глазам вижу, - старик не на шутку распалился.
   Ильза услышала как за спиной тяжело хлопнула дверь в кабинет.
   - Что за шум? - услышала она веселый голос за спиной.
   Морган вскинул голову, посмотрев на вошедшего, его лицо сразу потеплело.
   - Добрый день, отец. И вам тоже, - Ильза обернулась и увидела мужчину примерно под сорок лет, облаченного в серую кожу. Длинные черные волосы обрамляли худое, гладко выбритое лицо, но сходство с хозяином кабинета было очевидным - перед ней был хан клана Волка Фелан Келл, сын Моргана Келла.
   - Добрый. Но ты мог бы и постучать для приличия, - сварливо ответил Келл старший, пожимая руку сыну.
   - Я постучал. Проклятая дверь гасит все звуки. Да и у вас, как я вижу, увлеченная беседа.
   - Да какое там... - Морган поморщился.
   - Прошу прощения, - Ильза встала, - я все поняла, Ваша Светлость. Вы не хотите или не можете мне помочь. Или и то и другое.
   - А о чем, собственно речь? - хан повернулся к ней.
   - Подругу она потеряла, когда мы высаживались, - хмуро ответил Морган, - некую Сару Винтерс, она прикрывала "Иггдрассиль", и возможно она тогда попала в плен к нашим...
   - Разрешите идти? - спросила Ильза.
   - Подождите, - Фелан поднял руку, - давайте разберемся. Всех пленные тогда оказались у нас. У клана Волка, я имею в виду, - он чуть поклонился в сторону девушки, - так что это в каком-то смысле моя епархия. Что-то не так? - он посмотрел на отца.
   Могран Келл покачал головой, на лице явно читалось неудовольствие.
   - Делай, что хочешь.
   - Зря, отец. Ведь чем большему количеству людей по обе стороны мы сможем помочь, тем быстрее Альянс снова станет един, разве нет?
   - Звучит довольно наивно, Фелан.
   - Ничего подобного. Я в этом уверен.
   Морган лишь неопределенно хмыкнул и отошел к окну. Фелан присел на край стола, рядом с Ильзой:
   - Так как зовут вашу подругу?
   - Лейтенант Винтерс. Сара Винтерс, - ответила Ильза хмуро, - вы действительно хотите мне помочь?
   - Это важно, черт возьми, - Фелан извлек из кармана миникомпьютер.
   - Сейчас загружусь... - хан нажал несколько кнопок, - у нас не такой уж и большой список пленных, чуть больше сотни, насколько я помню... Так что посмотреть проблемы не составит. Их в общем-то уже всех, как только подпишем Арк-Рояльские протоколы должны передать ВСАЛ, но думаю что порой можно сделать и исключение... - он ободряюще улыбнулся Ильзе, - ага... Как вы сказали?
   - Винтерс?
   Молодой Келл листал список
   - Вайман, Виллоу, Вустер... ммм...
   Сердце Ильзы сжалось.
   - Я сожалею, но такой фамилии в списке просто нет. Вы уверены, что ее захватили во время боя в системе?
   - Я верю... - Ильза проглотила комок в горле, - но я не знаю ничего определенного. Она просто исчезла тогда. Но в списках убитых ее нет тоже.. хотя они, наверняка, не полные...
   Фелан помолчал, затем поднялся.
   - Боюсь, что... - он многозначительно замолчал и развел руками, - тут я бессилен. И могу заявить официально - в связанных клана Волка нет никого с фамилией Винтерс.
   - Спасибо, - Ильза закусила губу, чувствуя, как тяжесть осознания смерти Сары накатывает на нее, - тогда я пойду.
   - Угу, - кивнул Фелан, - удачи вам в поисках. Вдруг, не все еще потеряно.
   Маркграф не соизволил повернутся от окна, когда девушка выходила из кабинета.
   Фостер ждал Ильзу, прогуливаясь по коридору. Увидев, как она выходит от Келла он ухмыльнулся:
   - Пока тебя ждал, пошел в сортир покурить. Пришлось стрелять сигарету у целого генерала. Впервые на моей памяти, со времен Вторжения...
   - Заткнитесь, шкипер, - прошипела Ильза. Ей хотелось кого-нибудь убить. Ну или разрыдаться. Но оба варианта были маловыполнимы...
   Пока они шли к выходу, Ильза вкратце пересказала ему суть беседы.
   - Угу. Ну что ж... - Фостер на секунду задумался, - ну знаешь, порой, бывает что кухарки осведомлены куда лучше чем цари.
   - В каком смысле?
   - Ну, я поспрашиваю, в других местах. Если речь идет про клан Волка, то пару ходов на задний двор я знаю.
   - Что требуется от меня? - хмуро бросила девушка, когда они начали одеваться в огромном гардеробе.
   Фостер подал ей шинель, и начал застегивать свою черную парку:
   - Пока ничего. Жди.
   - Не могу. Есть какой-то план на ближайшее время?
   - Не знаю, - летчик пожал плечами, - надо подумать. Поднять кого-то из старых знакомых может быть...
   - Завтра я тогда...
   - Думаешь, это все так быстро делается? - оборвал ее Фостер, - я тебе позвоню... или напишу... так что будь на связи, окей?
   - Ладно, шкипер, - Ильзы толкнула входную дверь и вышла на разбитую боями улицу. Начинался буран.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Рейвенборг
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   18 июня 3067
   18+7
  
   Шли месяцы, очередной день сменял предыдущий, но ее связанная оставалась все также далека от адаптации в Клан, как и в день своего пленения. По правде сказать, с каждым днем Сара все больше замыкалась в себе. Она была послушна и вежлива, но безынициативна. Старательно выполняла все поручения, но в ее работе не чувствовалось энтузиазма. Сара редко заговаривала первой, и еще реже проявляла любопытство. Маржан пыталась пробудить ее амбиции, взывала к гордости, но все старания волчицы оставались без результата. Казалось, Сара превратилась в тень прежней себя, утратила весь свой кураж и смелость, полностью свыкнувшись со своей ролью подчиненной служки. Трудно поверить, что полгода назад она была умелым и агрессивным пилотом истребителя, не уступая лучшим летчикам клана.
   Все это разочаровывало. Маржан вспоминала прежнюю Сару, и мысли об этом не давали покоя. О, с какой великолепной яростью в глазах эта девушка кинулась в атаку, стоило волчице предложить ей секс! С каким искусством она расправилась с соколиным "Аваром", что повис у нее на хвосте! Без сомнения, в груди Сары билось сердце настоящего воина, настоящего волка, более чем достойного стать частью стаи хана Фелана. Как же могла такая сила духа просто исчезнуть в одночасье?
   Возможных ответов было несколько. Один из них заключался в том, как уроженцы Внутренней сферы воспринимали свой плен. Для воина кланов стать связанным означало утрату всех прошлых привилегий и понижение в статусе до рабочего - унижение, которое нелегко перенести, но, тем не менее, законное и справедливое последствие для военного поражения. Кланы редко прощали неудачи на поле боя, так что провал в любом случае пятнал и славу, и честь, часто перечеркивая все прочие достижения. Однако позор можно было смыть. Доказав свою лояльность и преданность новому клану, воин мог начать карьеру заново, свободный от груза прошлых неудач. Обряд уз являл собой тяжелое, но достойное испытание для чести.
   Сфероиды смотрели на вещи иначе. В свободное время Маржан регулярно читала книги по истории Внутренней Сферы, и не переставала удивляться ее парадоксальности. Это общество было испорченным, мягкосердечным и при этом легко скатывалось в ужасное, неоправданное и немотивированное насилие. Внутренняя Сфера вела конфликты огромного масштаба, которые нередко приводили к разрушению тех объектов, что одна сторона хотела захватить, а вторая - удержать. Но странным образом, ответственность за такое варварство словно бы обходила стороной солдат, сражавшихся на передовой. Если солдаты попадали в плен, политики и военные разворачивали лихорадочную активность, стремясь любой ценой вернуть их домой. Нельзя сказать, чтобы в Сфере было совсем неизвестно понятие воинской чести. То тут, то там, Маржан встречала упоминания о частях с сомнительной репутацией, считавшихся "ненадежными" или "бесчестными" - и большинство из них действительно заслуживали называться дезгрой. Но то были скорее исключения, чем правило. Слава за победы и ответственность за поражения как бы размазывались на всю армию, не затрагивая никого конкретно. Честь у сфероидных солдат была общей, коллективной. А значит, ничьей.
   Неужели Сара рассчитывает освободиться? Возможно. По крайней мере, в первые недели после того, как кластер перебазировался с "Вервольфа" на поверхность Таркада, она явно задумывалась о побеге. Маржан часто замечала, как ее связанная во время прогулок пристально смотрит по сторонам, на вышки и колючую проволоку периметра, как оглядывается на часовых и подолгу стоит у окна, всматриваясь в темноту за стеклом. Со временем это сошло на нет. Сара смирилась, но в глубине души она могла по-прежнему воспринимать клан не как новый дом, а как поработившую ее вражескую армию. И тогда выходит, что усилия Маржан не просто пошли прахом. Своим вмешательством она превратила воительницу в рабыню, чем не только лишила клан ценного приобретения, но и уничтожила характер своей связанной. Характер девушки, которую она полюбила.
   Такие мысли пугали. Маржан тратила немало времени и усилий, чтобы выкинуть их из головы. Ей было не с кем поделиться: Саре она довериться не могла, подчиненные ее бы не поняли, а обратится за советом к Ранне Керенской было совершенно немыслимо. Приходилось справляться со всем в одиночестве. Маржан загружала себя работой, благо управление тринарием, даже после капитуляции лоялистов и завершения боевых действий, занимало почти все ее время. Но когда сомнения вконец одолевали ее, волчица покидала базу и отправлялась на прогулку в близлежащий городок. Соотечественники, Волки Фелана, не могли ей помочь; подавляющее большинство даже не поняли бы Маржан, вздумай она поделиться своими проблемами. Только окруженная незнакомцами, вдалеке от забот, и главное, вдалеке от своей связанной, она возвращала себе способность мыслить относительно спокойно.
   И не было ничего удивительного, что большинство таких вечеров заканчивались в баре, на пару с бутылкой. Волчица занимала столик в самом глухом углу, клала на стол гаусс-пистолет в качестве предупреждения для самых любопытных, и тихо напивалась в одиночестве, пока в ее голове роились невеселые мысли. Не может быть, убеждала она себя, чтобы воля Сары на проверку оказалась настолько шаткой. В самом деле, с чего ей ломаться? Сара не попала в руки дознавателей Стражи, тем самым избежав травмирующей процедуры допроса. Ее не пытали и не накачивали наркотиками. Саварши, да я, Маржан Цин, обращалась с ней как с равной, как со своим троткином! Я из кожи вон лезла, чтобы показать, что я ей не враг. Что еще нужно этой вольняжке для того, чтобы быть довольной?!
   Чувство вины никогда не отступало полностью. Вместе с виной не проходили и сомнения. Время от времени этот груз становился непереносимым, и терзаемая сомнениями волчица снова бежала прочь от Сары, от своих подчиненных и соплеменников. Она множество раз перебирала в памяти всю историю своих отношений со связанной, силясь отыскать ту фатальную ошибку, после которой все пошло не так - и не находила ничего. Она слишком любила Сару, чтобы намеренно причинить ей вред. По правде говоря, такая опека обернулась попустительством и излишним мягкосердечием. Опасаясь предстать тираном в глазах возлюбленной, Маржан избегала приказывать. Сара наслаждалась свободой, почти невообразимой по клановским меркам, а вместе с ней беззаботностью и вседозволенностью.
   "Связанная дурачит меня. Моя доброта, мои чувства, клан - все это ей безразлично. Она специально разыгрывает депрессию, чтобы держать меня подальше, а сама планирует побег. Сара никогда меня не полюбит."
   Когда эта мысль пришла ей в голову в первый раз, Маржан чуть не завыла от отчаяния. Она долго сидела, уронив голову на руки, и пыталась убедить себя, что все не так, что она столкнулась с каким-то неизвестным ей дотоле нюансом романтических отношений, принятых между вольнорожденными. Но тщетно. Любовь сама по себе заставляла гордую волчицу страдать, но ощущать себя отвергнутой и преданной было в тысячу раз больнее. И тогда маятник качнулся в другую сторону.
   Ее сердце, разбитое и окровавленное, умолкло. И тогда подало голос ее растоптанное самолюбие. "Как смеет это вольняжка пренебрегать мной," - нашептывал темный голос в ее душе, - "и даже более, как смеет она отворачиваться от величия Пути Кланов, что открыт перед ней? Фелан Келл стал ханом Волков, хотя попал в клан как связанный наемник-вольняга. Он проявил достаточно мудрости, чтобы понять истинность Пути Кланов, и достаточно силы, чтобы пройти по нему, как подобает великому воину. Неужели то, что хорошо для Фелана Келла, зазорно для пилота Сары? Что ждет ее среди соплеменников? Она солдат проигравшей армии, значит - позор и нищета. Бессмысленная жизнь, медленное увядание, лишенное славы и подвигов. Почему, почему она стремится обратно?"
   Ильза. Стоило вспомнить это имя, как лицо Маржан искажала гримаса ярости. Все ее знания о сопернице ограничивались двумя фактами, когда-то сообщенными ей на Черноземье: Ильза - порождение какой-то большой шишки в лиранской армии, и еще Ильза спит с Сарой. Этого было вполне достаточно. Маржан не требовалось знать врага в лицо, чтобы его ненавидеть. Тысячи раз она представляла, как голыми руками душит эту самую Ильзу на дуэли в Круге Равных. Эта смерть разорвет последнюю ниточку, что связывает Сару со Сферой; у нее не останется другого выбора, кроме как остаться в клане навсегда. Конечно, убийство Ильзы не заставит Сару полюбить Маржан. Любовь, как оказалось, невозможно внушить. Но если после этого связанная станет смотреть на волчицу с почтением и страхом - пусть так. Даже ненависть лучше безразличия.
   Не в силах более сдерживать ярость, волчица занесла ладонь и с размаху врезала по крышке стола. Прозрачный пластиковый стакан гулко стукнул толстым донышком и перевернулся, расплескав остатки выпивки. Маржан был слишком раздражена, чтобы заметить испуганные взгляды, что исподтишка кидали на нее клиенты бара. Она выругалась сквозь зубы и потянулась, чтобы наполнить стакан вновь. Бутылка оказалась пустой.
   "Дьяволовы зубы".
   Нужно идти за добавкой. Вскинув голову, волчица оглядела помещение, одновременно засовывая в кобуру гаусс-пистолет. Люди отводили глаза, избегая встречаться с ней взглядом. Все, кроме пожилого мужчины с сухим, как у воблы лицом, и копной жестких черных волос. Он сидел прямо у барной стойки, по-видимому в ожидании заказа, и смотрел в тот уголок, что облюбовала для себя Маржан.
   В его лице было что-то ужасно раздражающее. Бесцеремонная фамильярность, даже наглость, с которой он пялился на нее, едва не вывела Маржан из себя. Она уже собиралась встать на ноги, чтобы проучить нахала, как тот, получив от бармена бутылку пшеничного виски и пару стаканов, направился прямо к ней.
   - Могу я присоединится? - буркнул он, подойдя.
   В ответ кланерша оскалилась.
   - Если осмелишься.
   Мужчина пожал плечами, отодвинул стул и сел прямо напротив нее. В пару свежих стаканов полилась щедрая порция виски. Пальца на три. Маржан откинулась назад и сложила руки на груди.
   - С чего ты взял, что я стану с тобой пить?
   Незнакомец подтолкнул один из стаканов поближе к ее руке.
   - Ни с чего. Но я, пожалуй, единственный здесь, кому это под силам.
   - Наглец, - бросила волчица. - Ты понимаешь, с кем говоришь?
   Мужчина кивнул, отчего его прическа, и без того не отличавшаяся аккуратностью, растрепалась еще сильнее.
   - Вполне. С вернорожденным пилотом клана Волка. - Он поднял голову, на секунду задержавшись взглядом на ее лице.
   - Хозяин заведения немного нервничает. Если говорить откровенно, вид клановского офицера с пистолетом наготове пугает его до усрачки. Так что он очень просил меня подойти и проверить, не нужно ли вам чего... наверняка рассчитывает, что первая пуля достанется мне. Будем!
   Мужчина отсалютовал стаканом и ополовинил свою порцию за два хороших глотка. Его лицо скривилось. Только сейчас Маржан заметила, что под наброшенной на плечи кожаной курткой он носит китель полевой формы "Гончих Келла" с летными крылышками и нашивками первого полка.
   - Ты собираешься призвать меня соблюдать порядок?
   - И не подумаю. Но в качестве ответной любезности хозяин обещал мне недельный кредит на спиртное, так что - вот он я. Без обид, звездный капитан, хоть вы и выглядите как грозовая туча на сносях, за такой приз я готов ошиваться рядом хоть целый вечер.
   Маржан хмыкнула и взяла предназначенный ей стакан.
   - Простой и наглый, как и все наемники, - она поднесла стакан ко рту, но прервалась и еще раз холодно взглянула на собеседника. - Предупреждаю сразу, летун: как бы ни сложился дальше этот вечер, тебе не повезет. Ищи женщину для совокупления в другом месте. Мы просто пьем и говорим, воут?
   Незнакомец скривил губы в пародии на улыбку, отчего стал выглядеть еще более мерзко.
   - Как не понять. Решение справедливо и окончательно, звездный капитан.
   Маржан отхлебнула виски, осторожно изучая собеседника. Тот держался расслабленно, но без вальяжности, и кажется, уделял больше внимания выпивке, чем сидящей напротив женщине. Когда он повернул голову набок, его профиль показался волчице знакомым.
   - Мы не могли видится раньше? - требовательно спросила она.
   - Это возможно, - тот кивнул, - вы ведь летали на Черноземье.
   Это было больше утверждение, чем вопрос. Маржан насторожилась.
   - "Гончие" не участвовали в той кампании.
   - Да, - кивнул мужчина, одним глотком прикончив остатки своего виски. - Как и Вульфсбейн. И все же судьба выкидывает странные коленца. Тогда, на Черноземье, я в последний раз работал на правительство. Командовал эскадрильей. В конечном итоге, все сложилось погано.
   - Мне наплевать на детали твоей биографии. Либо пей молча, либо убирайся, - требовательно произнесла кланерша.
   Мужчина улыбнулся. Еще гаже, чем в прошлый раз.
   - Полминуты, не более. Видите ли, звездный капитан, я продолжаю заботится о своих пилотах, даже после того, как наши дороги разошлись. Их здорово раскидало. Один погиб в сражении с Соколами, второй все еще служит на клановской границе. Третий попал под трибунал за измену, и получил двадцать лет... насколько мне известно, скоро его амнистируют. Еще одного мы с вами едва не угробили над Уошем. Пятую зовут Сара Винтерс, и я пришел за ней.
   Маржан сжала челюсти и непроизвольно наклонила голову, словно готовясь к драке. Через мгновение она восстановила самообладание, и ее голос более не выдавал эмоций:
   - Осторожнее. Каждое слово может стать для тебя последним.
   Мужчина вздохнул и демонстративно положил открытые ладони на крышку стола.
   - Мда, а я и забыл, что значит клановская дипломатия. Разговаривать с вашей породой все равно, что обезвреживать бомбу - беситесь по любому поводу. Смотри, я не вооружен.
   - Мне наплевать, вооружен ты или нет. Не лезь в это дело. Она не вернется назад, кто бы этого не желал.
   - Даже если этого "кого-то" зовут Фелан Келл?
   Глаза Маржан угрожающе сузились. Она давно крутила в ладони опустошенный стакан - он был твердым и достаточно тяжелым, чтобы в случае меткого броска раздробить височную кость или выбить глаз. Мужчина безошибочно угадал ее настроение, поэтому заговорил ровно и медленно.
   - Хан Волков присягнул новому архонту Лиры, звездный капитан. В обмен на признание и лен, клан возложил на себя определенные обязательства, включая репатриацию пленных. Тебе ведь известно об этом, не так ли?
   - Ут, - холодно подтвердила Маржан. - Хан приказал подготовить списки взятых связанных. Этот приказ был выполнен.
   - Но Винтерс в нем не оказалось. Тогда я начал думать: что, если ваши записи не полны? Что, если из-за спешки, бюрократической проволочки или рокового стечения обстоятельств в него не попали какие-то имена? Например, если кто-то из воинов заберет связанного себе, прежде чем его должным образом зарегистрируют.
   - Интересная теория, - в голосе Маржан таился тягучий яд. - Жаль, что она останется бездоказательной. Никто из касты воинов не станет выдавать секреты вольнорожденному чужаку.
   - Не станет, - согласился мужчина, - но техи обычно не так сдержаны. И замечают не меньше.Вольнорожденному чужаку будет проще найти общий язык вместе с ними. Теоретически.
   - Ты бросаешь мне обвинение, вольняга? - прошипела Маржан, более не в силах сдерживать презрение. - Глупо. Глупо и бессмысленно. Никто не поставит слова теха выше слов вернорожденного воина. Никто не поверит тебе.
   - Ты не права. Есть один воин, кто прислушается. Ее зовут Маржан Цин.
   Волчица резко встала на ноги, едва не опрокинув свой стул.
   - Нам больше не о чем говорить. Я ухожу.
   - Подожди еще секунду, - мужчина просительно поднял руку. - Я говорил искренне. Не думаю, что стоит пятнать свою честь, чтобы удержать ее при себе. Сколько бы времени не прошло, ничего не изменится. Из Сары не получится кланера.
   - Да что ты понимаешь! - рявкнула Маржан, проигнорировав испуганные взгляды посетителей. - Сара - прирожденный воин. Как ты смеешь говорить за нее?!
   - Потому что я знаю Бесовку, - тихо ответил мужчина. - Не получится из нее воина. Для нее имеет значение только одна женщина на свете, и плен разлучил ее с ней. Пока они вновь не соединятся, ни Сара, ни Ильза не смогут быть счастливы. Ты ведь и сама поняла это, верно? - и, не дожидаясь кивка, добавил:
   - Война закончена, Маржан Цин. Пожалуйста, отпусти ее домой.
  

***

  
   В ту ночь Маржан поздно возвратилась к себе. Сара лежала под одеялом на отведенной ей раскладушке в углу их общей спальни. Казалось, связанная спит, но волчица знала что это было притворство. Маржан сбросила с себя пропахший алкоголем мундир, села на край стола и просидела так несколько минут в звенящей тишине. А потом встала и отдала связанной первый категоричный приказ.
   Ее голос прозвучал неожиданно громко в тишине комнаты.
   Сара ждала чего-то подобного уже давно. Но как она поняла за какую-то секунду, к подобному можно готовится, но никогда нельзя быть готовым. Девушка вздрогнула услышав очень простые слова. В них не было ничего необычного, но это пугало еще сильнее.
   "Обними меня!"
   Сара поднялась, скинув одеяло, и встретилась глазами со своей тюремщицей, стоявшей в паре метров от нее. В комнате было темно и только желтоватый отсвет от снега за окном лежал косой трапецией на потолке. Она не могла разглядеть выражение лица Маржан, но глаза ярко сверкали. Как надеялась Сара, только от отраженного света.
   - Я не обязана это делать, - хмуро произнесла Сара.
   - Конечно... нет. Но... - кланерша запнулась, - если я попрошу? Я бы... встала на колени, но тогда тебе будет неудобно меня обнять.
   Только сейчас Сара ощутила запах крепкого алкоголя, исходившей от волчицы. Ее охватило раздражение.
   - Ты пьяна. Я ложусь спать.
   - Н-нет... - Маржан прошла пару шагов и все-таки опустилась на колени, - видишь? Как я и обещала!
   "Этот цирк грозит затянутся." - с тоской подумала Сара, замерев в нерешительности.
   Она подошла к коленопреклоненной девушке и обхватив ее за талию, резко поставила на ноги. "Какая она все-таки легкая".
   Маржан впрочем, не желала стоять на ногах и привалилась к Саре всем телом обвив ее руками. Жесткая кожа ее униформы только лишь подчеркивала скромные, но, что не могла не признать Сара, соблазнительные формы.
   - Ну вот, а говорила, - хихикнула волчица.
   Сара нащупала кобуру на поясе кланерши и без труда извлекла оттуда гаусс-пистолет. Щелкнул предохранитель.
   - Теперь я вооружена, - она приставила ствол к подбородку Маржан, - и могу убить тебя в любой момент.
   Волчица скосила глаза на опустевшую кобуру.
   - О! А я сразу сказала - ты прирожденный воин! Может быть, мы и умрем вместе! - волчица ликующие улыбнулась, - а всякие... всякие сопляки мне не верили.
   Маржан привстала на цыпочки, не делая никаких попыток отвести от себя оружие, и этого как раз хватило, чтобы дотянутся до губ Сары.
   Секундный поцелуй, после которого Винтерс дернула головой, отстраняясь.
   - Я хотела поцеловать тебя перед смертью. Или ты раздумала меня убивать?
   - В этом нет смысла, - Сара осторожно отпустила пистолет.
   - Тогда ты меня поцелуй. Мне понравилось, - Маржан сильнее прижалась к ней, ее руки опустились ниже, нащупав ягодицы.
   - Возьми себя в руки. Ты пьяна в хлам
   - Ну и что, - Маржан поцеловала ее в шею. - Думаешь, это мне помешает? Я в куда более худшем состоянии водила "Косички" и... и ничего...
   Сара чувствовала горячую маленькую женщину рядом с собой и тело отзывалось на ласки помимо ее воли. На нее навалились сильнее и Винтерс запоздало поняла, что теряет равновесие.
   Девушки свалились на пол и Маржан оказалась на ней верхом. Пистолет со стуком улетел куда-то в темноту, по счастливой случайности не выстрелив от удара.
   Винтерс ощутила боль пониже спины - все-таки она здорово приложилась.
   - Дура пьяная. На утро всем в этой комнате будет очень стыдно, - пробормотала Сара оглядывая силуэт с рассыпавшимся по плечам ореолом волос.
   - Значит, надо было стрелять. - ответила Маржан.
   - Возможно.
   Сара закрыла глаза и услышала, как тихо взвизгнула молния на униформе кланерши.
   Это была не Ильза.
   Сначала Сара надеялась, что закрыв глаза и отрешившись, она сможет представить себе Ильзу и от этого станет хоть немного легче.
   Ничего подобного. В этих двух женщинах не было не единой общей черты. Ну, кроме, легкого сумасшествия, наверно. Иначе чем можно объяснить отношение к ней этой странной маленькой женщины.
   Сейчас они лежали рядом, перебравшись с холодного пола на жесткую кровать звездного капитана. Волчица кажется задремала, прижавшись к ее руке... или нет? Черт ее разберет. Сара вспомнила, что Ильза когда-то рассказывала, как напугал ее Ким - этот антипод всего нормального и привычного. Израэль Фостер со знаком минус. А если Маржан это Ильза со знаком минус?
   Эта аналогия заставила Сару вздрогнуть и сжаться. Ей стало невыносимо противно за свое маленькое предательство.
   Маржан тотчас открыла глаза:
   - Что-то случилось? - по голосу было понятно, что она немного протрезвела.
   - Ничего.
   - Тебе стыдно?
   - Да... - она помолчала, - и избавь меня от россказней, о том, как к сексу относятся в кланах.
   - Я и не думала. Я лучше спрошу тебя. Ты еще хочешь меня убить?
   - Н-нет... наверно, - Сара чувствовала, как пальцы Маржан ласкают ее грудь, и ее теплое дыхание, - мне незачем тебя убивать. Я хочу на волю, - она встретилась с волчицей взглядом.
   - Ты впервые говоришь со мной как человек. Это льстит, - Маржан улыбнулась и замолчала на мгновенье, точно собираясь с духом. - Я ведь знаю, что я тебе не нужна. Что ты влюблена в другую. Ты ведь вспоминала ее во время секса. Я права?
   - Да, - кажется, каждая фраза кланерши заставляла ее смущаться. И Сара очень надеялась, что это не слишком заметно.
   - А если я скажу, что она погибла? Захотела бы ты быть со мной?
   Сара резко села:
   - У тебя есть доказательства?
   - Нет. Скорее доказательства обратного. Но мне правда интересно.
   Винтерс тяжело вздохнула:
   - Я не знаю.
   - Это уже кое что, - улыбнулась волчица и поднялась с кровати, - хотя бы мне удалось проиграть не с таким уж разгромным счетом.
   Она дошла до своих форменных штанов лежащих на полу и клацнула чем-то металлическим:
   - Иди сюда, - голос Маржан прозвучал сухо.
   Сара ощутила, что произойдет что-то важное, и молча подошла ближе.
   В руках кланерши сверкнул кинжал и она крепко схватила руку Сары. Ни слова не говоря, она просунула лезвие под ремешок. Винтерс ощутила холод стали - лезвие перерезало плотное волокно и одновременно оставило глубокий порез на запястье. Ремешок с тихим стуком свалился на пол. Боли не было, Сара просто смотрела, как рана быстро наполняется, черной в темноте, кровью.
   - Теперь ты свободна, - Маржан опустила нож и наклонившись слизнула кровь с руки лиранки.
   Но прежде чем она наклонила голову, Сара успела заметить свежие дорожки от слез.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Эпилог

  
   Пригороды Таркад-сити
   Таркад
   Провинция Донегал, Альянс Лиры
   19 июня 3067
   18+7
  
   Пейзаж, открывавшийся из окна многоэтажки, представлял из себя на диво унылое зрелище. Дом стоял на окраине Таркад-сити, и окна однокомнатной квартиры выходили на обширную промзону с длинными рядами складов. Чуть ближе, на невысоком холме, когда-то был частный сектор, с небольшими и, вероятно уютными домиками. Правда не так давно именно в этом месте совершил прорыв один из механизированных батальонов Гвардии Арктура, так что теперь на изрытом воронками холме стояли лишь обгоревшие каменные коробки.
   Но за жилье брали весьма небольшую ренту, и на что-то более респектабельное у Ильзы бы просто не хватило средств. Она уволилась со службы и сейчас жила на остатки сбережений, не такие уж и крупные, надо заметить. Оставаться в армии было невыносимо. Раньше, выматывающая и тяжелая работа просто не оставляла возможности для отвлеченных мыслей. Сейчас же каждая мелочь во армии казалось напоминала о ней. О Саре.
   Оберлейтенант большую часть времени проводила в этой жалкой квартирке в полупустом доме - большую часть квартир покинули жители, хотя сейчас люди постепенно начали возвращаться. Здесь, казалось бесконечно, можно было пребывать в тишине и смотреть на пейзаж с занесенными снегом развалинами. Холод и пустота отлично коррелировали с ее настроением.
   Впрочем, у нее было еще одно дело.
   Ильза посмотрела на прикнопленный прямо к стене лист ватмана, с грубым наброском двух летящих над самой землей АКИ. По рисунку еще было нельзя понять конкретные детали, но она знала что это "Центурионы". Два светло-голубых "Центуриона".
   К сожалению, мольберт пропал в круговерти битвы за Таркад, и Ильза поняла, что не может даже примерно вспомнить, в какой именно момент. Так что пока приходилось довольствоваться цветными карандашами, которые она честно выменяла в на барахолке в соседнем квартале, отдав за них армейскую кобуру. А с красками и кистями придется погодить до каких-то более сытых времен.
   После завершения картину надо упаковать и отправить на Трент, семье лейтенанта Винтерс. Еще, конечно, предстояло решить вопрос с оплатой межпланетного груза, но так далеко Ильза предпочитала не заглядывать
   Девушка несколько раз садилась писать письмо родителям своей подруги, силясь выдавить из себя хотя бы пару строк, и каждый раз терпела неудачу. В конце концов она махнула на это рукой - семья Винтерс, по сути, была лишь поводом. Рано или поздно, Сара оказалась бы дома, в разбитой армии ее вряд ли что-то удерживало. Если она, конечно жива. А картина бы стала знаком, что Ильза жива и помнит о ней.
   Работа шла до отвращения медленно, приходилось заставлять себя садится и рисовать, хотя бы по полчаса в день. Если перед этим принять рюмку-другую то дело шло легче... на какое-то время, а потом ее все равно охватывала апатия. В глубине души Манн понимала, что это надежда ложна от первого до последнего слова. Сара воскреснув из небытия, как-то преодолеет десятки световых лет, и окажется на своей родине? Наивно... Возможно, поэтому работа и шла столь медленно.
   Ряд пустых бутылок змеился под подоконником. Ильза ленилась их выбрасывать, и с интересом наблюдала за ростом этой самой змеи. Они шли под подоконником, упирались в батарею, и уже потихоньку начали огибать ее. До угла комнаты оставалось всего ничего.
   "Оберлейтенант Манн, вы слишком много пьете!"
   "Слишком для кого? Для меня - в самый раз."
   Типичный вопрос и типичный ответ, которые регулярно возникали в ее голове, когда откупоривалась новая бутылка. Например сегодня.
   Чистый джин разнес яркий запах можжевельника, пробуждая какие-то странные ассоциации. Откуда-то из ранней юности, из зеленеющих английских парков пригородов Марсденвилля, где она рисовала простенькие этюды. Или память о зеленеющих рощах рядом с кампусом Сангламора? Она не помнила.
   Налив на три пальца алкоголя, Ильза подошла к окну, прислонив лоб в холодному стеклу. В медленно наступающих сумерках, окрашивающих все в синий цвет, были видны фигурки детей, играющих среди руин. Она опорожнила стакан и с отвращением повертела его в руке. "Пойло мерзкое, но то что надо для нашего случая..."
   Наполнив стакан снова, девушка прошлась по комнате - несколько шагов, и она снова оглядывала начатую картину.
   "Это все ни к черту не годится. Полное дерьмо. Может быть начать заново? Купить все-таки красок... продать что-нибудь и купить... с этими блядскими карандашами ничего не выходит. Надо подумать."
   Ильза села на кровать, разглядывая ватман и медленно цедя джин. В голову приходило много определений, которыми можно было бы охарактеризовать как картину, так и художника. Она неторопливо и с удовольствием перебирала их, алкоголь действовал медленно но верно, делая формулировки все более категоричными.
   В прихожей постучали в дверь. Негромко, но Манн вздрогнула.
   - Кого там черт принес, - пробормотала она, вставая с кровати.
   "Кто это может быть? Сослуживцы? Вроде ее адреса никто не знает... Соседи? На хрена?.."
   Нашарив в верхнем ящике тумбочки пистолет, она направилась к двери.
   "Если какие-нибудь подозрительные типы - буду стрелять сквозь дверь и всем пиздец!" - подумала она, передергивая затвор.
   К сожалению, дверь не была оборудована глазком, только цепочкой. Ильза встала рядом, и положив руку на замок, гаркнула:
   - Чего надо! Никого нет дома!
   - Ага, - донесся приглушенный, но все-таки знакомый голос, - это я, Фостер.
   - Шкипер?
   - Ага, котеночек, кто же еще.
   Лязгнул замок. Ильза толкнула дверь, чтобы та открылась на длину цепочки. В образовавшийся щели и правда появилась знакомая физиономия шкипера. Увидев Ильзу с пистолетом, он тотчас вскинул руки:
   - Цы-цы-цы... Малявка, не направляй его на меня пожалуйста, - Фостер принюхался, - только не говори, что ты нализалась и ждешь в гости зеленых чертей.
   - Не твое дело шкипер, - мрачно буркнула Ильза, но все-таки опустила пистолет.
   - Войти можно?
   - Я тут занята... Чего надо?
   - Вижу, что занята, но дело важное, - Фостер хмыкнул, - помнишь, должок за мной, когда я на мели был?
   - Было дело. Пара тысяч крон мне бы сейчас пришлась очень кстати...
   - Эмм, - Фостер поскреб подбородок, - я хотел предложить бартер.
   - Что?
   - Не что, а кто, - усмехнулся он.
   Манн потрясла головой:
   - Говори ты толком, шкипер.
   - Да это я! - Фостера оттеснили и перед изумленной Ильзой предстала оберлейтенант Винтерс. Раскрасневшееся от холода лицо, которое она не видела целую вечность.
   - Гляди, что бы она тебя не застрелила с перепугу, - как сквозь вату донесся до Ильзы голос Фостера.
   Манн отложила пистолет и трясущейся рукой попробовала снять цепочку. Та не поддавалась - девушка слишком нервничала.
   Ее руку накрыла маленькая и холодная ладонь Сары:
   - Я здесь. Все нормально...
   - Д-да... - Манн кое-как справилась с цепочкой и пропустила гостей в свое жилище.
   "Я перебрала джина и заснула?" - спрашивала она себя, глядя как Сара скидывает меховую куртку, оказавшись в простой гражданской одежде. Шкипер не раздеваясь прошел в комнату, проявив некое представление о такте.
   - Чего ты так смотришь? - Сара улыбнулась и добавила, - принцесска.
   Это слово стало последней каплей. И последним, что Ильза четко запомнила. Кажется, она в голос ревела, обхватив Сару за плечи, и они так и стояли в прихожей, пока воскресшая из мертвых любимая гладила ее по волосам и что-то говорила на ушко. Она была готова стоять так вечно.
   В какой-то момент до них донесся голос Фостера, которому видимо надоело ждать их:
   - Ладно, котятки. Я пойду, дел до черта, вы не одни у меня, - как обычно насмешливо произнес он, но даже Ильза видела, что Фостер пытается скрыть волнение.
   - Ага, - Ильза подняла на него раскрасневшиеся глаза, - спасибо...
   - Ааа... - Израэль махнул рукой, и обернулся уже по пороге, - это... я рад, что протащил вас сквозь все дерьмо живыми. Жаль что всех не протащил, - прежде чем кто-то из девушек успел ответить, дверь за ним хлопнула.
   - Я тоже рада, - тихо произнесла Сара, целуя Ильзу.
  

***

  
   - Почему ты хочешь выкинуть эту картину?
   - Она дурацкая.
   - Вранье. Это лучшее, что ты рисовала. Это ведь наши "Центурионы"?
   - Ага.
   - Я так сразу и поняла. Подари ее мне.
   - Она не закончена.
   - Ну закончишь и подари. Только обещай, что закончишь.
   - Ну... да. Обещаю.
  

29.07.15 -- 20.03.16

  
  
  
  
  
  
  
  
  

1

  
  
  
Оценка: 8.00*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"