Григорьев Александр : другие произведения.

На пути к свету

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Действие романа начинается в современной России, но вскоре переносится в легендарную мифическую Атлантиду... нет, не подумайте... это не фантастика. Это мысли, жизнь, любовь и отчасти сравнение древности и модерна... останется ли каждый из нас на пути к свету?.. только свет не превратился бы во тьму...
  На пути к свету
   1. Маленькие лучики
  Человек - океан. Люди связаны огромным океаном. Но океан был бы пустой лужей, не будь он под солнцем, дающим ему жизнь. Вот так, наверно, у каждого есть его, особенное солнце, кому-то оно светит даже ночью, а кому и вовсе не видно светила, но и это ненадолго. Ночь постепенно сменяет день. Восходящее солнце текуче разливается по еще неокрепшему после сна небу, переполняя его яркими желто-красными тонами. Потом наступает день, и кажется, что так должно быть всегда. Небо закрывают облака, ветер гонит еще неокрепшие тучки. Солнце иногда выглянет, разольется в лучах, плывущих по воде. И они спасут нас, не дав погрузиться в бездонную тьму, в них жизнь: проникая глубоко в океан, прячут темноту, которая заполнила бесконечную и почти недосягаемую бездну. Но согревают лишь немногих, кому дали они тепло и свет, передают его другим капелькам в океане. И чем дальше оказываешься от них, тем быстрей становится темно и холодно. Многие скучают по маленьким лучикам, которые согревали и давали им свет. Но большая часть становятся похожими на животных, которые принимают окраску той местности, в которой обитают. Получается что-то вроде морских кротов, которым свет и вовсе не нужен. Но судьба неустанно вершит свое дело, занося их опять туда, где светят лучики, вот только большинству из них свет уже не нужен, они давно испарились под жгучим солнцем, ведь оно не жалеет никого.
  Укатавшись в безнадежную тьму монотонности усталым взглядом смотрел я на закатывающееся солнце, сопровождавшееся равномерным стуком колес электропоезда, при этом думая о чем-то далеком. “Счастливого пути...вашему вниманию...уникальный...и по желанию приобрести”, - почти каждые пять минут раздавалось в начале вагона. Я снова обернулся посмотреть на что-то опять “уникальное”, мягким, теплым волнением залилось мое сердце. И свет стал ярче для меня, я погрузился в явственный сон, я почувствовал Её. Ласково улыбнувшись, она опустила глаза в книгу. Я знал (а может и сам себе выдумал), что она не читала, скорее не могла читать, как и мне больше ни к чему было смотреть на все оставшееся там - за границей меня, желая снова согреться и утонуть в чувствах... Все напрасно, новая остановка и темные, оранжевые, коричневые, серые куртки среди которых мне уже не увидеть светлых, ласково улыбающихся глаз, русых вьющихся волос, влажных маленьких губ и всего, что было сейчас светом моей души. В надежде озарения, я проехал несколько остановок, мысли бежали своим чередом, и я оказался за границей реальности, (без замысловатых фраз, дабы не огорчать читателя) я уснул.
  
   2.
  
  Изумлению моему не было границ. Я много видел, о многом мечтал, но уверен, что такого не знал никто из ныне живущих. Передо мной возвышался, блистал седой, серебряно-чистый Посейдонов храм, где на самом верху над фронтоном, располагался акротерий с изображением Посейдона на колеснице с шестью крылатыми скакунами. Колебатель земли и Властитель моря изображен был с поднятым над собой грозным трезубцем. По правую руку от Посейдона на углу фронтона, дочь вещего старца Нерея, блаженная Амфитрита. По левую же руку матерь всех Атлантов святая Клейто, хранившая некогда свою родину от невзгод и несчастий, но со временем забытая в чести своей смертными Атлантами. Под сими акротериями, слитыми из самого чистого золота, на фронтоне храма: Властитель моря передавал старшему сыну своему Атланту царский серебряный меч. Я прошел между сияющими на солнце серебряными колоннами в глубь храма, и здесь, чтобы объяснить нетронутую красоту грандиозного, изумлению моему не хватало вселенной. В середине храма высилась орихалковая стела, дотягиваясь аж до потолка, сотворимого из слоновой кости, по всему храмовому небу были раскиданы звезды, символизирующие созвездие дельфина, которое Посейдон подарил священному животному. Огромное золотое изваяние, практически повторяющее центральный акротерий храма, за исключением того, что здесь сотня Нереид сопровождали Бога на дельфинах, все так же поблескивая своей неимоверной золотой роскошью. С другой стороны храма стояли все первые цари Атлантиды, сыновья Посейдона и Клейто и каждому было отведено свое место в храме, символизирующее его владения земли Посейдона. Амфитрита же с глазами смарагда или изумруда была обращена лицом к законодательной стеле, и руки её были распростерты крестом, как к блаженному Супругу и сестрам своим Нереидам, так и к царским сыновьям. Атлант и светлая матерь его Клейто стояли вместе в кругу, выбитом из слоновой кости на орихалковом полу, и остров этот обнимали еще несколько колец, изображавших Атлантиду. По правую руку от меня и дальше статуи Амфитриты располагалось совещательная комната жрецов. На мое удивление в храме сегодня никого не было, и видимо меня никто не ждал. Но более странно было то, что именно в этот год, шестой по счету от прошлого пятого, когда последний раз в храме собрались все цари и братья Атлантиды, должно было пройти такое же паломничество, но храм был пуст и будто все забыли. В сопровождении своей свиты я дошел до священной комнаты; дверь отварилась, и одинокий старец предстал пред нами.
  - Что? - прохрипел бородач.
  То был не наилучший прием в моей жизни, скорее наихудший, жаль, что она такая не приветливая эта великая Атлантида.
  - Мы прибыли из Аттики.
  - О, это так смело и так далеко, вы достойны внимания юноши. Так что вам надо?
  - Ваша держава давно прославилась смелыми в боях воинами, трудолюбивыми ремесленниками и земледельцами. Так вот, по сему мы считаем, что торговые связи между нами не повредят как вашей, так и нашей стране. И за тем мы и прибыли на вашу землю.
  - К чему этот чертов посольский тон, - безнадежно сказал жрец. - В том-то и дело милый юноша, что держава наша давно прославилась, а сейчас от всей этой славы остался только пепел, в котором редко появляются еще горячие угольки, но огонь, как известно, из пепла не горит.
  - Я верю вам, но я не понимаю, что произошло?
  Жрец взял меня за руку и повел к выходу.
  - Понимаешь друг мой, меняется мир, меняются люди... Того что было, его уже нет. Мало кто помнит сейчас, кто был Атлант, а кто Евенор - блаженный предок мой, все забыто, забыта история, а значит, забыты нравы.
  - Но как?
  - Дьявольская алчность все сгубила. Теперь над каждой монетой конвой. Даже изумруды блаженной Амфитриты гасли столько раз, что я и не припомню, и никто потом не находил. Уходи от земли проклятой, погибнет она скоро, так будет угодно великому Зевсу громовержцу, брату Бога нашего Посейдона.
  - Я не вере тебе старец, великий Зевс любит вас.
  - Ты ошибаешься. Дом моей жены расположен в северных горах той земли, что кру’гом спрягается с морем, отпусти своих преданных воинов и отправимся туда; ты сам все поймешь.
  Мы вышли за границу акрополя, поражавшую своим огненным блеском и сели в рыболовецкую лодку. Три земляных и четыре водных кольца обвивали центральный остров. Мы проплыли два первых кольца. На младшем я заметил несколько святилищ и здесь же был центральный спортивный комплекс, включавший в себя все основные виды спорта и предназначенный для проведения Атлантических игр; по всей длине второго кольца лежал ипподром и располагались казармы; последнее же кольцо представляло собой живописнейшее место цветущей равнины. Долго нам пришлось плутать по ней...
  Яркое голубое небе, жгучие солнце, наверно, Зевс спал сегодня или молча представлял себе страшный замысел свой. Свет сливался в моих глазах, свежий ветер ласкал мои щеки. Жрец настолько убедительно рассказывал о скорой гибели Атлантиды, что я стал побаиваться своего присутствия на этом грандиозно-ярком и, чем-то неопределенным, наводившим на меня различные фобии, острове. Поначалу я просто смеялся над старческим маразмом этого разукрашенного старца. Дед моей матери некогда бывший Атлантом, с таким упоением рассказывал ей о своей ласковой родине, что я ни как не мог себе представить за явь слова моего собеседника, в которых большинство его земляков стали злыми, безбожными варварами, охота до денег у которых составляла главное ремесло, и не важно было это золото - чисто, главное оно было. Но замечу, что здесь ни у кого не было недостатка, и ни кто не голодал. Даже напротив, большинство жили в таком достатке, который у меня на родине редко встретишь. Вот мы прошли мимо городской агоры, вернее было бы назвать это городским бардаком. Возгласы, ругань, цифры, товары, ядовитость красок все бросалось на тебя, создавая в голове такую шумиху, от которой, казалось, невозможно спрятаться. Я попросил моего спутника остаться здесь и передохнуть под тенью колоннады, находившейся по правую сторону от нас и от продуктовых прилавков, а за колоннадой располагалась стоя, где торговали всякой роскошью. На время мы скрылись от палящего солнца и взяли чуть родниковой водички разносчика. Вдруг я почувствовал толчок в спину и слегка пошатнулся, то была разносчица набросившаяся на меня со своими помидорами, испачкавшими все одеяние. Странно, но вместо извинений, она разнесла меня таким языком, в переводе которого я даже затруднялся, при этом, приказав мне заплатить за испорченные мною помидоры, дескать, нечего тут без дела стоять. Мы вышли за киклойю на которой с ярым рвением, какой-то босой испачканный торговец выставлял двух до изнеможения измученных рабов. Дальше заброшенный театр, в котором некогда проходили спектакли, а сейчас, за ненадобностью оных, разыгрывались соревнования самых сильных мужей государства в кулачном бою; вот уже кто-то валялся в крови на желтом песке, а победитель сам измазанный кровью, всплескивал руки к небесам. И опять она - эта шумиха преследовала меня. Старец уже молчал, накрывшись ярко зеленой тряпкой, шел стеклянно смотря вперед. Зевс, - воззвал жрец, вскинув руки к небу, и обратив спаленные старостью глаза к солнцу. - Не мучь меня, дай мне скорой смерти, жизнь невыносима. В то время, когда Евенор, первого Атланта и отца Клейто, названный в честь него, стоял посреди пшеничного поля, взывая к богам, я почувствовал, что в этом блаженстве природы я все-таки освободился от навязчивой шумихи, бродившей в моей голове на протяжении всего нашего предыдущего путешествия. Впереди виднелись поросшие зеленью холмы, которые назывались Северными горами, здесь жил Евенор.
  
   3.
  Солнце садилось за городскую агору. Она подошла к центру рынка, прошла мраморные ряды и оказалась у продуктового прилавка.
  - Где ты была все это время? - спросил враждебный голос.
  - Я распродала все твои помидоры, - ответила разносчица.
  - Как, не может быть, сколько я тебя не упрашивал, ты ведь ни когда не делала этого. Что же на этот раз?
  - Я просто все распродала.
  - Это талант, - приободрился голос.
  - Великий советник всей Аттики Гестр приезжает завтра, я почти уверена, что он остановится в той катогогии, что в стадии к югу от нас. Наша провизия ему пригодится, только бы успеть раньше других.
  - Это верно. Но ведь сегодня прибыл Иней потомственный наследник Аттики.
  - Не ужели, я была в катогогии, но его не видела.
  - Говорят, он был даже в нашей агоре, его видели с маразматиком жрецом.
  - С каким из них?
  - Евенором.
  - Так это был он... Господи!
  - А что-то случилось?
  - Да нет, ничего. Я тоже его видела.
  - Не забудь, заготовь до полуночи провизию, только сохрани её в мраморе, чтобы не испортилась до утра.
  - Хорошо.
  - Да, ты талант! Я не оценил, так скоро распродать гнилые помидоры. По приезду Гестра ты должна меня обрадовать, триера его огромна - сто семьдесят гребцов. Смотри, не упусти свое золото, я в тебя верю.
  - Я своего не упущу.
  Она вышла из агоры и отправилась к дому на южной равнине. (продолжение следует)
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"