Осенью прошлого года нам с мужем довелось-таки впервые провести отдых за границей. Ну и конечно, по соотношению цены и качества развлекательной программы выбор пал на солнечный Египет.
В отеле мы почти и не сидели: каждый день ездили на экскурсии, исторические и экстремальные. И, надо сказать, впечатлений действительно осталось море. И вот о море-то как раз я и хотела рассказать.
Как водится, в девять часов утра из отеля нас забрал автобус и повез на пристань. Не просто на пристань, а на её участок, отгороженный добротным верёвочным "забором" - место, которое использовал только наш туроператор для проведения увеселительных мероприятий.
Там мы подошли к небольшой фанерной будке, где нам торжественно выдали во временное пользование ласты и маски. Размер первых мне сразу подошёл, а вот последняя оказалась велика.
- Извините, у меня маска не присасывается! - обратилась я к раздатчику "обмундирования".
- Окей! - энергично закивал он курчавой головой и зажестикулировал, непроизвольно коверкая русские слова. - Вот, держи! Смотри, какой! Хор-р-рёший, р-р-рёзовый!
Он продемонстрировал качество маски, приложив её к лицу и сильно втянув воздух широкими ноздрями, отчего оно сильно искривилось в вакууме намертво приставшего куска пластмассы и стало до невозможности смешным. Да, эта маленькая ядовито-розовая маска составила достойный комплект с ластами.
Разобравшись с экипировкой и расписавшись под перечнем полученного, мы с мужем в группе других туристов взошли на пирс, выстланный необычной резиновой "брусчаткой", и погрузились в моторку, тяжело просевшую под нашим весом. Она быстро помчала нас к яхте под звучным, характерным для местности названием "Махмуд-два".
Опустим букет ощущений, которые я испытала, впервые поднявшись на борт... Чайки, ветер, качка, солёные брызги волн - вот вкратце то, что запомнилось навсегда. А впереди нас ждали три остановки: первая - на Райском острове с чистейшим мелководьем и коралловыми рифами вдоль берега, ещё две - в открытом море, с ластами и масками для плавания.
Райский остров был окружён яркой бирюзовой отмелью, расчерченной синими пятнами мест поглубже, ну и конечно, жёлто-зелеными скоплениями кораллов, возле которых мы встретили первых морских рыб. Но об этом чуть попозже...
На яхте мы с супругом скромно сидели на скамейке, тянувшейся по краю пассажирской палубы (я опущу то, как перед этим я долго стояла у леера в её носовой части, крепко вцепившись в него и наслаждаясь резкими взлётами и глубокими "нырками" яхты, летящей по волнам). Так вот, естественно, как новоиспечённые и "диковатые" ещё слегка туристы, мы с мужем страстно жаждали с кем-то познакомиться, узнать новых людей, прибывших из разных городов и стран, но, к сожалению, стеснялись заговорить первыми. Ведь рядом с нами в основном расселись совсем молоденькие парочки, откровенно радовавшиеся своему публичному "уединению" и явно не желавшие им с кем-то делиться.
Было на яхте и несколько семейных пар взрослее, но, вот незадача, они уже успели образовать сплочённую команду, грозно гогочущую о чём-то, перекрывая рокот волн.
Но, слава Нептуну, позже мы заметили мужчину, который сидел у противоположного борта в абсолютном одиночестве и задумчиво обозревал морскую синь... Хотя нет, вообще-то, он нас давно заинтересовал - ещё когда извлек из рюкзака маленькую экшн-камеру в водонепроницаемом футляре и на ухватистой прорезиненной рукояти, очевидно, приготовившись снимать то, что нас вскоре ждало. "Отличное, должно быть, выйдет видео, - подумала я, - жаль, мы с мужем раньше о такой не знали!"
Судно встало на якорь. Туристы спустились по грубой деревянной лесенке и построились на нижней палубе в вольное подобие шеренги. Кто-то всё ещё надевал ласты, прыгая попеременно на одной ноге и на другой, кто-то проверял "крепость посадки" плавательной маски, а кто-то и не преминул обратиться за помощью инструктора в водворении своего хрупкого (или не очень) тела в надёжные объятия спасательного жилета. Когда все были более-менее готовы, над морем пронеслась зычная команда: "Махмуд-два", пр-р-ригай!", и по воде загрохотали первые тяжелые шлепки ласт.
Глядя на наши с мужем сомнения, инструктор крикнул снова: "Ну, пр-р-ригай!". Тут я поддалась общему азарту и шагнула за борт (а супруг выбрал более чинный способ спуска и воспользовался трапом).
Очутившись в воде, обнявшей меня вдруг резким холодом, я распахнула глаза, сами собой зажмурившиеся в прыжке, и тут же обнаружила, что нахожусь в плотной стае крупных, элегантно-черных рыб, клубящихся в тени под яхтой. Я была так поражена, что чуть не разинула ещё и рот, занятый пластиковой трубкой, и не вдохнула воду. Наверное, организаторам "морской прогулки" стоило лучше предупреждать туристов о ждавшем их за бортом "видовом разнообразии" для всеобщей безопасности.
Ну что же, так или иначе, я отошла от шока и всё-таки всплыла (в конце концов, я ещё не освободилась от привычки дышать).
Любознательные экскурсанты тесно сгрудились и напористо поплыли, бурно барахтаясь в крепко со́ленной воде, взбалтывая её и чуть ли не взбивая, словно лягушата из известной притчи. И я не тушевалась, активно пробивая себе путь вперед, в гущу красочных событий. Правда, с меня тут же кто-то нечаянно сорвал маску, также усердно работая в воде ластами.
Я даже не успела как следует расстроиться, ведь перед нами вдруг открылась сказочная красота: кораллы чуть ли ни всех цветов и оттенков, сросшиеся друг с другом в неземные формы, извилистые голубые раковины тридакн, грозящие начитанному туристу сценами из морских легенд, и, конечно же, тонны самых разнообразных рыб. Были среди них и такие: толстолобые рыбы-попугаи, жадно хватавшие белую крупу прикорма мощными челюстями, строгие рыбы-хирурги, чертившие яркие линии в воде острыми плавниками, жёлто-сиреневые зебрасомы, гордо снующие вокруг, делая вид, что им ни до чего нет дела, сверкающие трахиноты, отдающие в толще воды небесной голубизной. Видела я и удивительную рыбу-флейту, вытянувшуюся в синей мгле яркой серебряной иглой, и даже опасную рыбу-камень, лениво шевелившую пёстрыми плавниками меж кораллов. Ещё были большие стаи каких-то чёрно-белых рыб, разлинованных полоской, но, как ни странно, мне так и не удалось нигде найти их названия.
Так, загипнотизированная всем этим, я с силой выдула из маски набравшуюся в неё воду, слегка отпугнув от себя этим морских обитателей и некоторых туристов, и с тройной силой загребла руками, прорываясь вперёд. И вскоре, к несказанной радости, одной из первых увидала, как подо мной чинно проплывает гигантская рыба-Наполеон не меньше метра длинной, вальяжно курсируя среди мелких рыбешек под стать неповоротливой горчичной субмарине.
Но интереснее всего было в следующем заплыве. После первой кучи-малы новоиспечённых пловцов, желавших приобщиться к морской жизни, добровольцев на сей раз осталось мало. Теперь мы за экскурсоводом следовали всемером, и скажу без ложной скромности, из представительниц своего пола была я одна. Мы выстроились свободным полукольцом и поплыли за гидом, стараясь покрыть как можно больше водного простора своим пытливым взором.
Надо сказать, налюбовались мы видами сполна: рыбы самых причудливых расцветок и форм проплывали между нами, а иногда инструктор разворачивался и бросал горсти рыбьего корма прямо нам в лицо, и тогда морские обитатели жадно метались к нам, едва не задевая маски и, казалось, едва успевая вильнуть плавниками, чтобы избежать столкновения. В этот раз мы видели и двух мурен: одна угрожающе разевала и смыкала пасть, выглядывала из своеобразной маленькой пещеры, образованной кораллом, другая - чёрная, полутораметровая - поспешила ретироваться от любопытных, юрко извиваясь и поднимая муть со дна.
А потом я начала мерзнуть. Тогда-то я с пониманием и сочувствием вспомнила туристов, оставшихся на яхте. Вода сверху - тёплая, нагретая лучами солнца, а внизу - ощутимо холодная. Всё же сказывалась двенадцатиметровая глубина, максимальная для этих рифовых скоплений.
Теперь уж я охотно подплывала к трапу, манившему хромовым сиянием ступеней, объединённых вертикальной перекладиной в некое подобие гигантского рыбьего скелета, нашедшего такое мрачненькое применение.
Мой супруг уже давно поднялся на борт, и теперь стоял на краю палубы с фотоаппаратом, готовый лишний раз заснять меня в смешной плавательной маске. Мне было холодно, и я очень спешила последовать его примеру. Пока я снимала в воде ласты, чтобы отдать инструктору, который собирал их, облегчая нам подъем, тот самый турист с камерой, о котором я упоминала, стал подниматься по трапу прямо в них (не удивительно, ведь ему надо было крепко держать камеру, почему-то не снабжённую ремешком не запястье). Я уже совсем не могла терпеть объявший меня холод и приблизилась к ступенькам, уверенно взявшись за нижнюю. Я начала подниматься, ведь мужчине осталось только перенести вторую ногу на палубу. Я вытянула руку и схватилась за верхнюю перекладину, радуясь прикосновению теплого металла к посиневшей коже.
Но вдруг турист замешкался, то ли справляясь с нагло рвущейся из его рук камерой, то ли снимая надоевшую маску для плавания. И почему-то он снова убрал ногу с палубы и поставил её на верхнюю ступень. Прямо мне на палец!
Сначала давление было несильным, и я, как человек, не любящий привлекать к себе много внимания, решила подождать, ведь через секунду мужчина должен был разобраться в своих ногах и подняться-таки на борт. Но нет, давление всё нарастало, заставив меня стиснуть зубы. И вот уже он стоял на моем пальце всем весом своих навскидку восьмидесяти килограмм.
Я пыталась освободиться, выдернуть руку, но ребристая подошва его ласта больно впилась в среднюю фалангу указательного пальца, намертво прижав его к выпуклой стальной ступени. Мне показалось, что в нём вот-вот затрещит кость, или лопнет сустав. Тогда я все же сумела выдавить из себя безумно бодрым голосом: "Мужчина, вы стоите у меня на пальце!".
Он испуганно завертел головой, заохал и засуетился, ерзая на ступеньке и терзая мой палец ещё сильнее. Тогда к нему подбежал гид и настоятельно помог залезть на палубу. И потом мне за ним. Он схватил мою кисть, осматривая и ощупывая злополучный палец.
Надо сказать, мне и раньше доводилось прищемлять шаловливые конечности. Бывало, и сильнее. Так что я сразу поняла, что всё, в общем-то, куда лучше, чем кажется.
- Да, пройдет, - в тон мне произнёс гид, явно не желавший отвечать за выплаты по туристической страховке.
Он выдал мне стакан холодной воды из кулера, чтобы я опустила в него палец, и тут же деловито скрылся в технических помещениях, после чего на палубе больше совсем не появлялся.
Надо сказать, палец болел. Глубокими багровыми канавками на нём отпечатался рельеф подошвы ласта. Мне не хотелось ни с кем разговаривать: было обидно и неловко, ведь, по сути, здесь была лишь моя вина. Не стоило лезть наверх по трапу, пока он не освободится!
Ну, погрустив немного в одиночестве, я все-таки подошла к другому борту и села на скамейку рядом с мужем . Тут же к нам подошел второй участник происшествия. Ужасно скорбным голосом он поинтересовался, как чувствует себя мой палец. Я через силу улыбнулась и сказала, что всё нормально, что он в этом не виноват. И мы разговорились. Учитывая массу ярких свежих впечатлений, нам сразу же нашлось, что обсудить.
Так, ненамеренно "пожертвовав" пальцем, я помогла состояться приятному знакомству. А по возвращении на родину нам с мужем пришло письмецо. В конверте обнаружилась sd-карта. На ней было записано замечательное видео, снятое туристом за два суммарных часа плавания. Туда вошло всё разнообразие обитателей Красного моря, да и мы сами, дивящиеся его богатствам.