Наступила ночь. Лишь несколько часов отделяло кейрена, меня и Ялину от спасения. Но боги явно не были добры к нам - моему наставнику с каждым мгновением становилось всё хуже и хуже. Мастер Треро прямо заявил королеве - больной не доживёт до рассвета. Его сердце не выдержит напряжения - так он и сказал, а лгать у него не было причин.
Светлейшая вновь попросила меня посидеть с сыном Илории, и вот уже около четверти часа мы сидели каждый в своём углу моей комнаты. Меньше всего на свете мне хотелось тратить время на глупого мальчишку, но я не могла отказать королеве в столь малой просьбе.
- Как тебя зовут? - буркнула наконец я. В голову не пришёл вопрос умней, а тишина уже начинала сводить меня с ума.
- Лильан, - тихо ответил мальчик, и несмело добавил - А ты Шайнора?
- Шайнора Веро, - гордо поправила я. - Десять поколений моей семьи служили Саэваль в рядах Жемчужной Армии. Наш род один из самых достойных среди Почтенных.
Мальчик вяло кивнул. Мои слова его нисколько не впечатлили.
- У тебя есть братья или сёстры, Шайнора?
Горькие воспоминания нахлынули на меня, и слёзы подступили к глазам. Нет больше ни мамы, ни отца, ни дорогих братьев. Всех забрал добрый бог Литэй. Пройдёт ещё много дней, прежде чем я смогу спокойно вспоминать их лица.
- Когда-то давно у меня было два чудесных старших брата. Илар и Лоэн - так их звали. Вместе с папой они ушли на войну, и там их настигла смерть. Говорят, они дорого продали свои жизни.
Мой голос звучал как чужой. Хотелось бы мне, чтобы боль кто-нибудь пришёл и забрал, да не во сне, а по-настоящему. Пусть от моих родных останутся лишь светлые воспоминания - они бы огорчились, видя страдания любимой дочери и сестры.
- Тебе повезло.
Я скривилась от явной нелепости. После смерти мамы у меня не осталось ни единой близкой душ. Род Верро во все времена отличался немногочисленностью, а последние войны забрали лучших из лучших. Правда, королева стала моей опекуншей - чтож, это можно списать на удачу.
- Твоя семья любила тебя, - пояснил Лильан. В голосе мальчика чувствовалась скрытая боль и безграничная печаль - А мой отец меня ненавидит. Через несколько дней маму казнят, и...
Он не договорил, но я поняла его. В чём-то мы были очень похожи, как странно бы это ни звучало.
- Твой отец из знати, да?
Мальчик кивнул.
- Я его видела во дворце?
Лильан непонимающе взглянул меня, хотел что-то сказать, но передумал и снова кивнул.
- Понятно. Плохо, когда среди аристократов появляются колдуны, но возмутительно, если они заявляются к Светлейшей как благочестивые слуги добрых богов. Может, и хорошо, что отец не признал тебя, ведь иначе груз его нечестивых дел пал бы и на твои плечи.
- Он не колдун, - тихо сказал Лильан. - У него просто есть демон.
- А разве это не одно и тоже? - удивилась я. - Только богопротивные чернокнижники вступают в сговор с порождениями бездны.
- Нет. Вернее, и нет, и да. У меня есть дар - я вижу то, что сокрыто от глаз обычных людей.
- Твой дар от добрых богов?
- Не знаю, - простодушно признался мальчик. - Может и так, ведь родился я в Саэваль. Но на родине мамы поклоняются духам земли и ветра, а они иногда награждают людей особыми талантами. Я смотрю на людей и вижу, кто тёмен, а кто нет.
- А что ещё ты видишь? - слова сына Илории не на шутку меня заинтересовали, хоть звучали чудно. Добрые боги редко дают даже благочестивым людям мистические силы, чего уж говорить о рождённых вне таинства брака и от нечестивых родителей.
- Некоторых людей повсюду сопровождают демоны. Бывает, они сидят на плечах или голове, но чаще просто следуют за человеком. Я уже видел многих - похожих на змей, крылатых, похожих на насекомых. Но они ни разу не причиняли мне зла.
- Ты говорил, у меня тоже есть д, - емон? - с тревогой я вспомнила наш разговор в покоях бесчестного короля Лиорга.
- Да. Разве ты не слышишь его шёпот?
- Нет! - вскричала я. - Мои мысли заняты служению добрым богам и сохранению чести семьи! В них нет места демонической лжи!
- Но я вижу его, - упрямо произнёс мальчик. - Он сидит у тебя на плече и корчит мне рожи.
- Рожи? - абсурд слов Лильана уравновесил мой страх. Я нервно рассмеялась. - А каков он, мой демон?
- У него тело ящерицы, крылья стрекозы и человеческое лицо с длинным носом, - сказал сын Илории. - На голове у твоего демона долгополая шляпа с высокой тульей, украшенная белым пером, а на шее - золотое ожерелье с рубином. В лапах он сжимает флейту.
"Звуки флейты... Что, если они проникают в мои сны? Неужели та странная девочка лишь видение, насланное мне демоном? Нет, нет, нет! Первый раз я встретила её в храме на кладбище - предки бы защитили меня от нечистой силы".
- Лильан, как мне избавиться от демона? - тихо спросила я. - Скажи, если знаешь.
- Я не знаю.
Чем же я провинилась перед добрыми богами? Непочтительность к старшим, ложь, гордыня - всего не перечесть. Я грешна, и хуже того, чувствую не раскаяние, а только страх. Не удивительно, что демон пришёл ко мне. Они тянутся к слабым духом.
Тогда...
- Может, это искушение, - сказала я, потрясённая внезапной догадкой. - Как в легендах о благочестивых праведниках. Если я поддамся ему, мою душу утянут в бездну. Ты видишь меня тёмной? Чтож, значит битва почти проиграна. Спасибо. Теперь у меня есть шанс всё исправить.
- Ты тёмная, - грустно произнёс Лильан. - Ты очень тёмная, Шайнора. Но ты ведь не всегда была такой! Я вижу, раньше ты ничем не отличалась от сверстниц. В тебе был свет и ничего кроме света.
- Во мне... был свет?
"Смех и улыбки. За столом собралась вся семья - мама, папа, Лоэн и Илар".
- Да. Даже сейчас я различаю его слабые следы.
"Кладбище. Я стою у маленького храма и смотрю на четыре свежие могилы. На душе пустота".
- Это смерть, - с мрачной злобой выдавила я из себя. - Смерть унесла мой свет. Ты маленький, тебе не понять, каково это - потерять разом всех, кого любишь.
- Во-первых, я не настолько мал, - спокойно произнёс Лильан. - Между нами разница год, не больше.
Сын Илории был худеньким, ниже меня ростом, совсем не крепким. Смуглый, с большими тёмными глазами, обрамлёнными длинными ресницами, он выглядел почти как девочка-дикарка с картинки в книге о Дивных Островах. Глупый мальчишка. Не понять ему мою боль.
- Что ещё скажешь?
- Я... - начал Лильан, но не закончил. - Бесполезно говорить с тёмными. Думай обо мне как хочешь.
Не знаю, до чего бы мы договорились. Мальчик, даром, что был младше меня, твёрдостью и упрямством превосходил многих взрослых, я же пребывала в плену собственных заблуждений и иллюзий.
Неожиданное появление королевы на пороге моей комнаты стало для нас спасением.
- Шайнора!
Бледная, растрепанная, Ялина казалась безумно уставшей, но не сломлённой. Взгляд её горел, а голос был властен и твёрд.
- Я нашла способ спасти Рена.
Во мраке безысходности забрезжил свет надежды. Лильан говорит, я - тёмная, но даже у тёмных есть страхи и чаянья.
Нет, всё же странная девочка была тогда неправа. Добрый бог слышит мои молитвы.
На низком столике в вальторнианском стиле стояла чаша, полная до краёв тягучей коричневой жидкостью. То было зелье, приготовленное мастером Треро - противоядие для умирающего советника королевы.
Широко раскрыв глаза, Лильан разглядывал больного. Его любопытство было простительным - вряд ли мальчик видел кейрена прежде - но меня коробило, ведь именно Илория отравила моего наставника.
Зачем вообще королева привела мальчишку к постели милорда?
- Как странно, - едва слышно проговорил Лильан. - Этот человек не тёмный, хотя постоянно находится в окружении чужих демонов.
- Он... светлый? - шепнула я, надеясь, чтобы Ялина не услышала меня. - Скажи, ты видишь в нём свет?
- Нет, - удивлённо ответил мальчик. - В нём нет света.
- Как же так? Разве душа человека не поле битвы тьмы со светом?
- У обычных людей есть немного от того и от другого. Но в кейрене нет признаков ни одного из этих начал.
"Не говори, что он уже умер. Не говори".
- Он жив, - словно услышав мои невысказанные мольбы, прошептал Лильан. - Хоть и очень слаб. Но... я вижу какую-то странную фигуру рядом с ним. Бледное создание, высокое, с длинными руками и ногами. Из пустых глазниц на его лице сочится кровь, изо рта вырван язык...
- Не смотри на него! - в ужасе вскричала я, позабыв об осторожности. - Не смотри!
- Шайнора! - отдёрнула меня королева. - Успокойся. От одного-двух любопытных взглядов Рену хуже не станет, твой же крик породит демона в его кошмаре.
"Демона. Верно. Один, если верить Лильану, у меня уже есть".
- Это лекарство приготовил мастер Треро? - спросила я, указывая на чашу. - Оно точно поможет?
Королева презрительно фыркнула.
- Мастер слишком много о себе думает. Как ты знаешь, мы разошлись с ним во мнениях. Впрочем, в одном он безусловно прав - я не могу подвергать жизнь Рена опасности. Его лечением должен заниматься человек знающий.
- Но ведь о всё о кейренах знают только высшие жрецы Лерьи, а ни одного из них нет сейчас в столице!
- Шай, девочка моя, - ласково обратилась ко мне Ялина. - Не будь столь прямолинейна. У каждой проблемы есть два подхода к разрешению - я называю их белым и чёрным путями. Люди склонны ожидать от властителя следования первому, считая второй недостаточно благородным для правителя государства. Однако они забывают, что монарх считается только с волей добрых богов и интересами страны. Целитель отказал мне в помощи, и я отринула белый путь, помня о чёрном.
- Светлейшая... - только и смогла произнести я.
- Этот человек из моего прошлого, - продолжила королева, словно не расслышав меня. - Мы расстались не в лучших отношениях, но я обратилась к нему не как к другу, а как к мастеру своего дела.
- Кто же он? - с кем Ялина могла близко общаться в прошлом? Когда кейрен избрал её, она была простой крестьянкой, причём не самой добродетельной. Вряд ли даже человек из сословия Почтенных хоть раз снисходит до разговора с ней.
- Он знаток ядов, болезней и проклятий, - спокойно проговорила Светлейшая. - Иногда подобных ему называют колдунами, что, впрочем, не совсем верно. Свой талант Алгерин получил при рождении, а не от связи с богомерзкими силами.
Я и раньше слышала об обладающих странными дарами. Некоторые люди умеют находить потерянные вещи, другие - заглядывать в прошлое и будущее, третьи способны заглядывать в чужие мысли. Лильан видит демонов. Мне являлась девочка в старинном платье - то ли призрак, то ли дух.
Королева Ялина Сероглазая избрана кейреном согласно воле добрых богов. Всё её поступки направлены на благо Саэваль. Если она решила прибегнуть к помощи колдуна, значит страна нуждается в его силе.
И всё же на душе у меня стало неспокойно. Перед моими глазами словно разыграли непристойную сцену, от которой стало гадко и мерзко. Но суровые времена требуют решительных мер, да и кто я, чтобы осуждать поступки Светлейшей?
Колдун, как я и ожидала, появился из теней. Выйдя на свет, он тут же направился к постели кейрена, склонился над ним и принялся изучать. В его внешности не было ничего таинственного или шокирующего - просто высокий мужчина с сединой в тёмных волосах и тонким шрамом, пересекающим левую щеку. Ни козлиных копыт, ни хвоста или рогов я у него не приметила, хотя и не ожидала их найти. Люди часто придумывают самые нелепые байки, а потом им верят, но меня кейрен учил доверять только подкреплённому реальностью слову. А в книгах колдуны если у упоминались, то только как наделённые особыми силами люди, ничем не выделяющиеся в толпе.
- Скажи, сколько демонов ты у него видишь? - прошептала я Лильану, во все глаза смотрящего на колдуна. - Вокруг него должно быть черно от их крыльев.
- Его демоны ничем не отличаются от виденных мной простых горожан, - ответил мальчик, не скрывая разочарования. - И их не так уж и много. Но сам этот человек... в нём есть нечто странное, как у меня. Он действительно обладает даром, но я не могу сказать - каким.
- Ага. Даром проклинать и убивать одним лишь взглядом, - зло процедила я. - Даром насылать порчу и внушать дурные мысли.
Между тем колдун закончил изучать тело кейрена.
- Хорошо, что ты вспомнила обо мне, Ялина, - обратился он к королеве, как к простой женщине. Меня даже передёрнуло от столь грубого нарушения дворцового этикета. - Я долго ждал, пока твоя гордость уступит разуму. Это создание на пороге чертогов мёртвых, но мне под силу вернуть его в мир живых.
- Алгерин, просто вылечи его, - устало сказала Светлейшая. - И прошу, не зови моего советника "созданием". Он хоть и отличается от людей, но не заслуживает пренебрежения. Тем более от тебя.
Колдун коротко кивнул, соглашаясь с колкими словами Ялины.
- Ты ведь так меня и не простила, - спокойно проговорил он, не глядя не на властительницу Саэваль, а куда-то в сторону. - Я понимаю.
Светлейшая хотела что-то сказать - я ясно видела это по её лицу - однако в последний момент сдержалась.
- Кто эта девочка? - спросил чародей, указывая на меня. Я принялась изучать узоры на ковре и лихорадочно вспоминать молитвы добрым богам. Мне не хотелось обзавестись ещё одним демоном или получить проклятье - все знают, как опасно привлекать внимание колдунов.
- Её зовут Шайнора, - представила меня Ялина, хорошо сдерживая недовольство. В прошлом между ней и Алгерином что-то было, и теперь одно его присутствие выводило её из себя. - Она из семьи потомственных воинов, а недавно стала круглой сиротой. Я взяла её на воспитание.
- Выходит, ты ей заместо матери? - продолжал допытываться колдун.
- Да, - с вызовом произнесла Светлейшая. - Шай - моя любимая дочка.
- Не думаю, что маленькой девочке следует видеть, как я буду работать. Отошли её.
"Он ничего не сказал про Лильана, а ведь тот ещё младше меня".
- И не подумаю.
Мужчина нахмурился.
- По-хорошему прошу тебя, Ялина, отошли её. Не дело ей смотреть на меня за работой.
- Светлая королева, - тихо сказала, но все в изумлении обернулись на мой голос. - Или Светлейшая. Так подданные должны обращаться к правительнице Саэваль. И ещё, я никуда не уйду.
- Милорд может не дожить до рассвета. Если Литэй призовёт его к себе, я хочу быть рядом. Не гоже ученику оставлять наставника в болезни.
- Какая самоотверженность! Хороший, значит, из нелюдя вышел учитель. Чтож, оставайся. Но если испугаешься чего - пеняй на себя. Немедленно выставлю.
Я бросила на колдуна полный холодной ярости взгляд. Да кто он вообще, раз называет кейрена "нелюдем"? Сам на себя бы посмотрел - богопротивная ошибка природы. Не должны люди с демонами общаться и силы от них получать. Кейрены же напротив, воспитываются в храмовых городах - куда же благопристойнее.
- Мой целитель приготовил противоядие, - Ялина взяла со столика чашу и передала Алгерину. - Он отказался добавлять последний ингредиент, но думаю, тебе будет довольно и незавершённого зелья.
Колдун опустил палец в жидкость, вынул и лизнул. На его лице промелькнула гримаса отвращения - видно, вкус у лекарства мастера Треро оказался не слишком приятным.
- Яд привезли с Острова. Дорогая, редкая штука. Ты кому-то сильно насолила, Ялина. Кому-то очень влиятельному и богатому.
- Кажется, я пригласила тебя не читать мне нотации.
- Ты совсем не изменилась, - усмехнулся колдун. - И не морщи носик - после всего, что между нами было, глупо утверждать, будто я не разобрался в твоей "чуткой и нежной" натуре. Сейчас ты королева, но титулы для меня ничего не значат.
- Не береди мои раны, Алгерин. Если бы мне хотелось ночи страсти, я бы пригласила своего любовника.
- Как жаль, что он не умеет лечить. Хотя любишь ты его не за это, верно? - колдун не испытывал и капли почтения к Ялине. Он обращался к ней, как к простой женщине, причём намекал на их давние отношения. Невоспитанный, наглый мужлан - ещё и пособник демонов. На месте королевы я бы тоже его бросила.
Чародей перенёс бесчувственное тело кейрена на пол, раздел его и покрыл кожу причудливыми узорами. Всё вышло у него так быстро и ловко, что я сразу поняла - колдун Алгерин старый и могущественный.
Мне и раньше доводилось видеть обнажённое мужское тело - у одной моей знакомой была книга для невест с гравюрами, настолько откровенными, что у меня уши пылали при одном лишь воспоминаний о них. Кейрен был худощавым, хорошо сложенным. Помогая укладывать его на пол, я вспомнила, как подглядывала за ним в храме. Наверное, у него особые отношения с добрыми богами - святые отшельники иногда занимаются самобичеванием, борясь с искушением. Он вырос в храмовом городе Элернии, кто знает, какие там царят нравы. Простых людей не пускают за пределы стен духовной столицы Саэваль, а жрецы связаны обетами неразглашения церковных тайн.
Среди узоров, которыми покрыл колдун тело кейрена, я с удивлением обнаружила стилизованные иероглифы Острова.
- "Выжги их Холодным Огнём... Изгони их из этого сосуда, Князь Грома и Молний", - прочла я, жалея, что на большее моих знаний не хватило.
- Откуда ты знаешь старый вертранго? - услышав мои слова, колдун приостановил работу. - Девчонке вроде тебя не годится читать на нём.
- Меня учил дед, - обиженно проговорила я. - Много поколений назад мои предки приплыли с Острова в Саэваль. В память о предках мы изучаем вертранго, но и только. Род Веро истово служит добрым богам.
- В память о предках, говоришь? - Алгерин как-то странно посмотрел на меня, а затем его губы расплылись в хитрой усмешке. - Ну да, теперь я вижу. Не зря тебя, девонька, Ялина считает любимой дочкой, ой как не зря.
Мне пришлось проглотить возражения. Спорить с колдунами бесполезно, они всегда остаются при своём мнений, к тому же злопамятны. На людей без защиты добрых богов чародеи - всякий знает - насылают проклятья, если те осмеливаются им противоречить.
Алгерин приказал потушить в комнате все светильники, кроме одного, который поставил в ногах больного, а вокруг его тела, четко по контуру, насыпал светящийся порошок - "мёртвую пыль". Её так называют из-за места добычи - древних кладбищ, оставшихся ещё со времён Великих Эпидемий. Свет она даёт неяркий, но белый, совсем как дневной.
На моей ладони, а также Лильана и Ялины колдун начертал знак, напоминающий иероглиф "щит" в старом вертранго. Затем он велел нам взяться за руки и сесть полукругом.
Я чувствовала себя неловко, сжимая ладонь мальчика в своей. Мы были едва знакомы, да и те отношения, что между нами возникли, особо тёплыми назвать было нельзя. Но ради кейрена я согласилась бы и на любую другую причуду колдуна.
- Чтобы ни случилось, чтобы вы не видели - не говорите ни слова, - предупредил Алгерин. - Мне, да и вам тоже, не нужны лишние проблемы. Именем ваших "добрых богов" голодных духов не отогнать, так что даже не пытайтесь.
Меня покоробило от столь явного проявления богопротивной сущности колдуна. В голове промелькнуло: "Хоть бы Иантэ Мстительная пришла за ним. Нельзя оставлять нечестивцев безнаказанными".
Не показывая страха, я наблюдала, как сгущается в комнате тьма и в свете единственного светильника и "мёртвой пыли" колдун странно преображается. Черты лица его заострились, руки словно бы вытянулись, кожа побледнела, зрачки расширились. Движения у Алгерина стали резкими, хищными, голос изменился. Когда он запел на неизвестном мне языке, я чуть не обмерла - настолько жуткой была его песня. Словно демон сзывал товарищей на пир в мир живых.
Затем - я уже не могла отделить реальное от иллюзорного - из груди кейрена пророс росток, разродившийся дивный цветком ярко-алого цвета. Когда он полностью раскрылся, воздух наполнился тошнотворно-сладким ароматом. Из сердцевины цветка выползла уродливая ящерица и с шипением высунула раздвоенный язык, но колдун, обернувшийся получеловеком-полуптицей схватил её когтистой лапой и обезглавил.
Я смотрела и не верила глазам своим. Куда исчез привычный мир? Прежде мне являлась девочка в старинных одеждах, но она ничем не отличалась от человека, а исторгаемые заклинаниями из тела кейрена твари могли привидеться разве что больному в тяжёлом бреду. Омерзительная ящерица стала только первым, но далеко не последним чудовищем. Я насчитала змею, червя со стрекозиными крыльями, бело-красную рогатую сороконожку... Последним стало создание, напоминающее лысую семихвостую крысу. После её убийства цветок, выросший из живота кейрена, осыпался и пожал, а затем и вовсе пропал. В этот же миг Алгерин обернулся человеком, оставив меня гадать - привиделась ли мне его метаморфозы или же нет.
- Я вытянул яд из его тела, - довольно усмехаясь, сказал колдун. - Было трудно, но я справился.
- Как скоро он придёт в себя? - обеспокоенно спросила королева. - И узнает ли, что я прибегла к помощи колдуна?
- Если про кейренов верно всё, что говорят, он не скажет тебе ничего, даже если узнает. Успокойся, Ялина. Твоей власти ничего не угрожает.
- А жрецы Лерьи? Ты как-то говорил, что у них есть способы проверить...
- Они чувствуют проклятья, и даже могут некоторые из них снимать, это верно, - не без самодовольства пояснил колдун. - Но с целительством дело обстоит иначе. У них одна школа, у меня - другая. Я не найду в организме остатков их снадобий, они не увидят следов моего лечения.
Королева мрачно хмыкнула.
- Ну вот, совсем как в прошлом ты опять меня поучаешь. Чтож, спасибо тебе за урок и за помощь.
Я внезапно обнаружила, что до сих пор сжимаю ладонь Лильана в своей. Мне стало неловко.
- Извини, - шепнула я ему.
- За что? - спокойно произнёс мальчик. - Ты не совершила ничего дурного.
Я хотела объяснить, что по правилам дворцового этикета нельзя прикасаться к малознакомому человеку, к нам подошёл колдун, и мне пришлось просто тихо отпустить руку сына Илории.
- Ты всё видел, мальчик? - ласкова спросил Алгерин.
- Да. Я видел цветок, и ящерицу, и других чудовищ.
- Ты испугался? Скажи правду, я не стану тебя ругать.
- Я... - Лильан немного замешкался, но нашёл в себе силы продолжить. - Мне было страшно. Немного.
Чародей хищно улыбнулся. На мгновение перед моими глазами встало его преображённое полуптичье-получеловеческое лицо.
- Он подходит мне, - довольно объявил он. - Ялина, ты всегда знаешь, чем меня порадовать.
- Я благодарна тебе, Алгерин, но ужасно от тебя устала, - раздражённо проговорила королева. - Забирай мальчишку и уходи.
Я не верила собственным ушам. Светлейшая отдала колдуну Лильана. Неужели его жизнь стала платой за исцеление милорда кейрена? А как же клятва, которую Ялина принесла Илории? Разве она ничего не значит для королевы?
Я не знала ответов на эти вопросы, но готова была молить всех добрых богов, чтобы мои худшие подозрения не оправдались. Светлейшая - опора Саэваль. Она может заводить сколь угодно любовников, мужей или просто поклонников, но не имеет право нарушать данное слово.
Колдун открыл проход в тенях, но перед тем, как исчезнуть в нём вместе с Лильаном он успел сказать:
- У него зелёную глаза. Я назвал его Хиану.
- Постой! - прокричала вдогонку ему королева, но Алгерин уже не слышал её.
Ялина бессильно рухнула на колени и зарыдала.
- Все эти годы... все эти годы он знал правду и не говорил мне ничего. Мой сын жив, понимаешь, Шай, он жив! Ал назвал его Хиану, "дитя трав". Почему же он лгал мне?
- Я не знаю.
Что я ещё могла сказать? Да и больше, чем судьба ребёнка королевы меня интересовала причина, по которой она отдала колдуну Лильана.
- Действительно, откуда тебе знать... - растеряно признала Светлейшая. - Я ведь никогда не рассказывала об этом периоде моей жизни. Может, как-нибудь потом... Но как же здорово, что он жив!
- Почему вы отдали Лильана?
Королева вмиг помрачнела. Мой прямой вопрос был не из приятных для неё.
- Ты ведь успела к нему привязаться, да? - тихо спросила она меня.
- Немного, - неохотно признала я. Мы не стали друзьями или даже просто хорошими знакомыми, но его судьба была мне не безразлична.
- Ты ведь заметила, что Лильан... особый мальчик? - осторожно спросила Ялина, стараясь не встретиться со мной взглядом. - Он говорил тебе... о разных странных вещах?
- Немного, - неохотно признала я.
- Понимаешь, его отличие от прочих - болезнь. Она у него с рождения, и именно из-за неё отец отказал ему в признании.
- Болезнь? - я начинала догадываться, к чему вела речь королева. - Недуг разума?
- Да. Илория любила сына, но старалась держать его подальше от себя под присмотром слуг. Я не виню её - очень сложно наблюдать, как изо дня в день страдает близкий человек. А Алгерин, он умеет лечить различные недуги, а недуги разума у него удаётся устранять лучше всего. Уверена, он позаботится о мальчике.
Я машинально кивнула. Значит ли это, что демоны, которых видел Лильан всего лишь порождение его больного разума? Однако исцеление кейрена он видел совсем как я... Неужели мне передался его недуг? Но ведь таково не бывает...
- Добрые боги, нам надо ещё успеть убрать все следы до прихода жрецов Лерьи! - спохватилась Светлейшая. - Шай, ты не слишком устала? А то одна я боюсь не справиться.
- Конечно, моя королева.
Добрые боги свидетели - я готова была радоваться уже тому, что кейрен ещё дышит, а королева не оказалась клятвопреступницей.