Аннотация: "- Я не скажу, в кого ты обернулась ночью - для чистоты эксперимента..."
Глава 3. Интервью с оборотнем
Дана проснулась от необычного прикосновения к пальцам: влажного и шершавого одновременно. Дернула рукой и взвизгнула, когда острые зубы впились ей в запястье. Спросонья она не сообразила, что это всего лишь Нати в облике кота, в ужасе вскочила с кровати и нечаянно смахнула стопку книг и журналов на тумбочке.
- Да когда же это закончится, твою мать! - заорала она в бессильном бешенстве.
Кот шарахнулся с постели. Дана решила было, что напугала его, но Нати обернулся в человека еще в воздухе и тут же согнулся пополам от хохота.
- Что смешного? - снова завопила она, схватила первый попавшийся журнал и швырнула что было сил.
Попался глянцевый, увесистый "Frame", и Дана угодила его твердым корешком прямо в голову Натаниэлю, который коротко взвыл и схватился за глаз.
Дана обмерла.
- Что? - произнесла она еле слышно.
Нати отнял измазанную кровью ладонь от лица - похоже, у него была рассечена бровь, и Дана ощутила угрызения совести. С ее языка уже готовы были сорваться извинения, но Нати мотнул головой, сказал ровным тоном: "Прости" и исчез в коридоре. Дана услышала, как хлопнула входная дверь, и опустилась на разоренную постель.
- Истеричка, - констатировала она вслух и стала одеваться.
Минут через пять, когда Дана уже варила кофе, то и дело оглядываясь на дверь, вернулся Нати и снова извинился. Бровь его была аккуратно заклеена тонкой полоской пластыря.
- Я не должен был специально выводить тебя из себя, - покаялся он, усаживаясь за поцарапанный кухонный стол и бросая заинтересованные взгляды на старенький эспрессо-автомат, который дребезжал всеми своими хромированными частями, выплевывая порцию кофе. Дана долила себе молока, сжалилась над оборотнем и добавила еще одну чашку. - Не знал, что ты так бурно отреагируешь на шутку.
- Обычно я нормально реагирую, - проворчала Дана и, отыскав на захламленном столе пачку, прикурила сигарету. - Но не по утрам и не в последние недели. Давай лучше закроем эту тему, мне и без того стыдно.
Нати получил свой кофе и задумался, согревая ладони о стеклянные бока чашки. Дана тоже молчала и курила, чувствуя себя до крайности неловко.
- В котором часу вчера ты почувствовала недомогание? - спросил он наконец.
Дана выпустила три колечка дыма к потолку, соображая.
- Около часу дня примерно, просто заболела голова. Сначала не сильно, но потом мигрень быстро прогрессировала.
- Пятнадцать часов, - покачал головой Нати. - Плохо. По моим прикидкам, чтобы избежать таких проколов, как вчера, нам нельзя разлучаться больше, чем на полсуток.
- Что, у тебя это тоже выглядит как мигрень? - полюбопытствовала Дана.
- У меня - скорее, как ревматизм, - Нати вдруг улыбнулся, будто вспомнил что-то забавное.
- Стой. Замри! - приказала Дана. - Я сбегаю за фотоаппаратом. Ты не мог бы улыбаться почаще? Взамен обещаю не бросаться больше тяжелыми предметами.
- Что тебе теперь до моих улыбок? Они успеют надоесть тебе хуже горькой редьки, - усмехнулся Нати. - Мы связаны теперь надолго, а ты уже добилась своего - заполучила меня к себе под бочок. Довольна?
- Да уж, всю жизнь мечтала спать с котом в одной кровати. Извращенкой меня считаешь? Лучше скажи мне, что это было вчера?
- Обычный откат, - пожал плечами Нати. - Ты с ним уже знакома, пусть и не в такой острой форме.
- Я не о том, - отмахнулась она, - с откатом все ясно. Я хочу понять, что за страстные объятия ты продемонстрировал мне вчера вечером и тут же удрал, как последний трусливый кролик. То есть как трусливый кот.
Нати заметно смутился. Не дождавшись ответа, Дана вздохнула.
- Молчишь? Ладно, молчи. Я в душ.
Они позавтракали тем, что завалялось в холодильнике: Дана выкопала упаковку почти просроченных яиц, ветчину и помидоры и поджарила все вместе, не особенно заботясь о вкусе. Во время готовки она то и дело вслух сожалела, что не припасла кошачьего корма или хотя бы рыбки. Нати, который обернулся котом, чтобы не терять попусту драгоценного времени, только фыркал на нее с подоконника.
- У меня полтора часа, - предупредил он, когда Дана разложила еду по тарелкам и сварила еще одну порцию кофе.
- Хорошо, хорошо, я помню. Для начала объясни мне, как работает вся эта бодяга со смертями и оживлениями. Девять полных человеческих жизней - это ведь теоретически бессмертие, нет?
- Если удастся дожить каждую до конца, - пожал плечами Нати. - Но в общем верно.
- И что происходит в старости? Возвращаться в старое и бесполезное уже тело нелогично... неужели в младенца?
- Нет, конечно. Возвращаешься в тот возраст, в котором был в момент обращения.
- Скажи мне, пожалуйста, что тебе не триста лет или что-то в этом роде, - ужаснулась Дана, позабыв о наколотом на вилку помидоре.
- Хорошо бы, но нет, я шестьдесят пятого года рождения, - улыбнулся Нати. - Тысяча девятсот шестьдесят пятого, разумеется.
- А! Это не так страшно, хотя в сравнении со мной ты несомненная развалина. Как же ты ухитрился так быстро израсходовать все циклы? Всего-то сорок пять лет на девять жизней?
Нати пожал плечами.
- А как ты сам стал оборотнем? - заметив, что Нати колеблется и снова намерен отмолчаться, Дана приняла самый решительный вид, на который была способна. - Вот что, Нати. Мне надоело клещами вытаскивать из тебя информацию по кусочкам, а потом обнаруживать, что это была чертовски важная информация. Давай сделаем вид, что я беру у тебя интервью или что-то в этом роде. Обещаю не продавать твою историю газетам. Ну?
И Нати, бросив взгляд на часы в очередной раз, рассказал историю, которая произошла в то время, когда папа и мама Даны еще не были знакомы и жили в счастливом неведении относительно дальнейшей семейной жизни. Однажды весной ведущий юрист компании "NNN" Элиза Ли летела внутренними авиалиниями на финальное слушание долгого и запутанного дела, которое компания вела против конкурирующей фирмы. Тем же рейсом с Элизой вместе летел ее коллега, молодой юрист-стажер Натаниэль двадцати трех лет, полный амбиций и карьерных устремлений. К сожалению, самолет не дотянул нескольких километров до места назначения и разбился на территории сельхозпосадок к северу от аэродрома. Из команды экипажа и нескольких сотен пассажиров выжили трое: стюардесса, которая скончалась спустя двое суток от полученных травм, и два пассажира. Строго говоря, эти двое тоже умерли: Элиза Ли, будучи оборотнем, очнулась спустя несколько минут после смерти и, быстро оценив обстановку, приняла решение спасти стажера Натаниэля ценой одного из собственных циклов. Дело было в том, что Элизе очень нравился Натаниэль, который еще в студенчестве подрабатывал моделью и статистом в рекламных роликах и поражал воображение всей женской части компании "NNN", очень скромно и умеренно пользуясь этим преимуществом. Он нравился Элизе несмотря на солидную разницу в возрасте (или даже благодаря ей), и можно сказать даже, что старая дева и синий чулок Элиза Ли была влюблена в своего стажера. По этой же причине она потащила его через полстраны на слушание - ей нравилась мысль, что хотя бы на короткое время она безраздельно завладеет Натаниэлем. И пусть Элиза рассчитывала прожить долго, практически вечно, рационально используя все оставшиеся циклы, она все же решила истратить одну из них на спасение стажера.
Оставим в стороне историю о том, как они выбирались из горящего самолета, и как Натаниэль вообще принял тот факт что его немолодая, грузная и суровая начальница вдруг превратилась в тощую и нервную девчонку семнадцати лет, совершенно незнакомую, но несомненно ту же Элизу, с которой он был знаком вот уже два года; и как сумела спасти свои накопления в банке и уладить рабочие обязанности Элиза, так как под новой (вернее, очень, очень старой) личиной она не могла исполнять их больше, - оставив все эти сложности в стороне, получим двух оборотней, один из которых зависим от другой и полностью сбит с толку новыми обстоятельствами, а вторая теряет блестящую карьеру и вообще всю прежнюю жизнь, и к тому же по-прежнему влюблена в первого.
- Так что же, - спросила шепотом очарованная рассказом, романтично настроенная Дана, - вы были парой?
- К моему огромному сожалению, - вздохнул Нати и допил последний глоток кофе. - Мне не хочется вспоминать это время, извини.
- Какой ты скрытный, бог мой... Тогда скажи - ты догадываешься, кто мог в тебя стрелять? Меня пугает эта история.
- Ни малейшего предположения, - нахмурился Нати. Он отставил опустевшую чашку и перебрался на диван, по обыкновению подобрав под себя ноги. - История и вправду неприятная: в меня стреляли почти в упор, в переулке рядом со сквером, под аркой - ты знаешь, где это? А самое паршивое то, что я был в облике человека. Стрелявший откуда-то знает меня - вот только кому я мог перебежать дорогу?
Дана улыбнулась.
- Черные коты постоянно перебегают кому-то дорогу. Но почему ты не позвал на помощь, не вызвал скорую? У тебя же есть сотовый? Зачем надо было оборачиваться котом и ползти домой?
- Будь я человеком, до прибытия скорой я бы не дожил. Коты - живучие твари, - Нати глянул на нее в упор и опустил глаза. - Я надеялся, что ты вернешься с работы и догадаешься, как мне помочь.
- Если бы ты сразу рассказал мне правду, я догадалась бы гораздо быстрее. Послушай, Нати... мне только сейчас это пришло в голову, - сказала Дана задумчиво. - За счет чего ты живешь? Ты же не можешь работать два часа в сутки, это несерьезно. Ну или дрессированным котом в цирке разве что. Так как?
- Позаботился заранее об источниках дохода, по примеру Элизы. Сдаю квартиры. Весь этот дом - мой.
- Постой-ка, я подписывала договор с адвокатом, там было имя владельца... - Дана задумалась на секунду и нетерпеливо пощелкала пальцами. - Эээ... господин Н.Т. Гоффер. Или Т.Н.?
- Это я и есть, - развел руками Нати.
- Так вот как ты вчера вошел! - вспомнила Дана. - У тебя есть запасные ключи от всех квартир!
- Извини. Я думал, что ты потеряла сознание.
- Нет, ничего, - отмахнулась Дана. - Хорошо устроился. И что же ты делаешь целыми днями, господин лендлорд?
- Что делают коты целыми днями? Сплю, конечно. Гоняюсь за мухами и выхожу погулять. Немного читаю, но это трудно в облике животного.
- И как оно?
- Скучно, - Нати улыбнулся, и у Даны зачесались руки от желания дотронуться до него хотя бы на секунду. Чтобы не поддаваться искушению снова, она встала и прошла за кухонную стойку.
- Еще кофе?
- Не надо, меня уже тошнит кофеином.
Кофеварка загудела, проглотив его ответ, но Дана догадалась по выражению лица.
- Рассказывай про превращения, - велела она, вернувшись в гостиную.
- Я не скажу, в кого ты обернулась ночью - для чистоты эксперимента, - сказал Нати. - Важно обернуться в сознательно выбранную форму, чтобы чисто психологически не застрять в каком-то определенном облике. Ты можешь выбрать любое млекопитающее, чей внешний облик ты в состоянии подробно представить. Ограничение по верхней границе - твой вес минус примерно двадцать процентов. По нижней границе ограничений нет, можешь хоть в мышку обернуться. Одежда превращается вместе с тобой, при условии, что ее вес не превышает приблизительно двух килограммов, но это величина условная и тоже зависит от твоего веса. Отучайся носить шубы, тяжелые ботинки и неподъемные сумочки, если не хочешь оставлять их после себя неизвестно кому. Чем меньше одежды, тем легче выходят облики крупных животных - звучит парадоксально, но так это работает. Если тебе хватит веса обернуться в рысь, например, лучше превращаться нагишом - хотя бы сначала, так как это достаточно трудно. Баланс веса ты с опытом почувствуешь. Хочешь попробовать?
- Хочу, - решительно сказала Дана и отставила в сторону чашку кофе. - Только я не знаю, что выбрать. Я и животных-то вблизи никогда не видела. Ну, кроме тебя, конечно.
Нати прищурился, и Дана смутилась, сообразив, что ляпнула глупость.
- То есть, я хотела сказать... Тьфу ты, пропасть, прекрати смеяться! Может, мне погуглить какую-нибудь собачку?
- Погугли, - с усмешкой согласился Нати и обернулся в кота.
Дана уселась на диван с нетбуком, время от времени ругаясь вполголоса, когда курсор ускользал от нее из-за норовистого тачпэда. Кот устроился на спинке дивана за ее плечом, внимательно наблюдая за происходящим на экране.
- Ну вот, смотри, какая симпатичная собачка, - сказала Дана наконец, полистав картинки в поиске гугля. - Ушки какие смешные... Так. И как именно я должна это делать?
Она чувствовала себя необычайно глупо. Кот сзади завозился, и Дана обернулась. Она могла бы поклясться, что он улыбается, если б не знала точно, что коты не умеют улыбаться.
- Слушай меня, - сказал Нати за ее спиной - так близко, что у нее мурашки побежали по затылку. - Убери компьютер. Закрой глаза. Представь себе эту собаку; именно то, что ты видела: уши. Лапы. Хвост колечком. Жесткая черная шерсть. Морда вытянутая и нос с розовым пятном. Ты - эта собака. Сгруппируйся. Стань ею, - Нати замолчал. Дана напряженно ждала продолжения. Почему-то думалось ей не об этой несчастной собаке с ее хвостом колечком, а о том, как Нати вчера выскользнул из ее объятий и обернулся в кота.
- Давай, - произнес Нати тихо, и это слово стало отправной точкой.
Дана глубоко вдохнула, словно окунулась в водоворот холодного течения - и сделала выдох уже из совсем других, маленьких легких. Ей показалось, будто она падает, как в парке аттракционов на роллер-костере, неудержимо вниз, до сбившегося дыхания. Ее оглушили запахи - они доносились отовсюду: с неприбранного стола, из полуоткрытого окна, от человека за спиной. Таких интенсивных и разнообразных запахов одновременно ей не доводилось ощущать ни разу в жизни. Она открыла глаза - и небольшой диванчик, где она сидела, показался ей огромным.
Нати негромко засмеялся, и Дана вздрогнула всем телом, сама удивляясь такой реакции.
- Я, кажется, плохо на тебя влияю, - сказал он и вдруг легко поднял ее в воздух. Дана пискнула и с перепугу забила руками и ногами - лапами! лапами с когтями! - и вцепилась в его плечо изо всех сил. - Держись крепче.
Не успела она сообразить, куда ее тащат, как оказалась в комнате, напротив зеркальной двери шкафа. С плеча Нати на Дану испуганно таращилась черная с рыжими и белыми подпалинами кошечка, топорща шерсть на загривке и вонзив когти в рукав футболки Натаниэля.
- Не вышла собачка, - сказал Нати ухмыляясь. - Потренируешься на досуге, а сейчас давай обратно.
Он отодрал когти от рукава и опустил ее на кровать. Дана неуверенно переступила всеми четырьмя лапами. Посмотрела на Нати вопросительно. Ей хотелось спросить, как превращаться обратно, но получился только хриплый мяв, захотелось засмеяться - и снова вышла серия мяуканий.
- Дана, Дана, сосредоточься, пожалуйста. Обратно в человека - это даже легче. Ты же помнишь, как обычно выглядишь, я надеюсь?
- О да, - Дана закашлялась, хватая ртом воздух, уже в своем привычном облике. - Интересный опыт. И почему, спрашивается, я не превратилась в собачку?
- Могу предположить, что вместо собаки ты думала о кошке.
Нати все еще улыбался. За все время их знакомства он не улыбался столько, как сегодня.
- Теперь кое-что важное. Никаких экзотических животных на улице, если не хочешь привлечь внимание. В черте города лучше находиться в облике кошки, собаки или грызунов. Предпочтительно - кошкой, потому что бродячих собак отлавливает муниципальная служба, а крысе в городе грозит немало опасностей.
- Кошек тоже отлавливают, для кастрации, - хмыкнула Дана. - Что, если однажды тебя поймают?
- Вот это, кстати, совсем не смешно. В таком случае немедленно превращайся в человека, если есть возможность, и плевать на секретность. Одной городской легендой больше, одной меньше - уже не важно.
Дана присмотрелась к его шее и дотронулась до подбородка.
- Что это, поверни-ка голову... замечательно вышло, - заметила она с удовольствием: засос получился неярким, но довольно большим. Даже такая маленькая и глупая месть (которую большую часть суток все равно не видно под кошачьей шерстью) доставляла ей радость.
Нати вытянул шею перед зеркалом и немедленно покраснел. Дану душил смех, и она непременно расхохоталась бы, если б не уверенность, что краснел он вовсе не от смущения, и что сейчас ей достанется за все домогательства разом.
В гостиной грянул телефонный звонок, заставив их вздрогнуть. Дана пожала плечами в ответ на вопросительный взгляд Нати и пошла отвечать.
- Привет. Эээ... Дана? - спросил незнакомый голос в трубке, с запинкой на ее имени, как будто не был твердо уверен, с кем говорит. Дана отняла сотовый от уха и снова глянула на номер - тоже совершенно незнакомый.
- Да. Кто это?
- Это Стеф. Помнишь меня? Стеф из спортколледжа.
Дана немедленно ощутила прилив хорошего настроения.
- Конечно, помню. Как дела, Стеф?
На самом деле ничего она не помнила, кроме того, что Стеф был здоровенным смуглым типом с ослепительно белыми зубами, который занимался легкой атлетикой (или волейболом? какая разница...), а также что они как-то раз переспали на новогодней вечеринке в кампусе. Во всяком случае, по рассказам очевидцев, потому что сама Дана с самого начала вечеринки лыка не вязала.
Пока Стеф сбивчиво рассказывал о своей жизни и успехах, Дана покосилась на Нати - тот вернулся в гостиную вслед за ней и без всякого стеснения прислушивался к разговору.
- ...хочешь, встретимся сегодня вечером? - внезапно выцепила Дана из монолога Стефа. На ловца и зверь, подумала она с удовольствием. Совершенно ясно было, зачем он хочет встретиться, и это устраивало ее как нельзя лучше, вот только откуда у него ее номер?
- Почему бы нет? Хочешь в семь? Где?
Закончив разговор, Дана небрежно сообщила:
- Мне сегодня нужно сходить кое-куда.
Нати равнодушно пожал плечами.
- Если надолго, я могу пойти с тобой на всякий случай, - предложил он.
Дана смутилась. Оставалось надеяться, что не покраснела слишком заметно.
- Не надо, я на пару часов.
Внезапная мысль поразила Дану, когда она уже собралась с духом снова потренироваться в превращениях.
- Как же я пойду завтра на работу? - спросила она. - Боюсь, как бы за двенадцать часов разлуки нам обоим не стало хреново.
- Остаться дома, как я понимаю, ты не можешь?
Дана в ужасе помотала головой.
- С ума сошел? Это первая моя серьезная работа, портить себе будущую рекомендацию прогулами?
- Тогда я пойду с тобой, а потом что-нибудь придумаем.
- Как? - вскинула брови Дана. - В кошачьей переноске?