Гринберг Владислав Маркович : другие произведения.

Девяностые. Север

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эпизоды входа в капитализм в небольшрм северном городе.
  Владислав Гринберг
  
  
  
  
  
  
  
  
  Девяностые. Север.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Девяностые. Север.
  
  
   "Не повторяется,
   Не повторяется,
   Не повторяется такое никогда"
   Из советской песни.
  
  
  
  
   Так и хочется начать с обычного: все персонажи вымышлены, а сходство с реальными событиями являются совпадениями. Однако...
  
  
  
  
   1997г
   " Храбрость - это когда на страх не хватает времени".
   Житейские наблюдения.
  
   -Владислав Маркович! Что же это такое делается!
  Он никогда не слышал, чтобы их главный бухгалтер Елена так волновалась, а сейчас голос срывался на крик, чувствовалась паника.
   - Все в масках! Велели на пол падать! Девчонки плачут. Приезжайте скорее в офис!
  И кому - то другому:
   - Да не лезьте Вы! Видите, директора вызываю, сейчас приедет.
  
   Влад развернул машину и помчался в контору. Видно, дело серьезное, не до обеда!
  
   Командующий "группой захвата" майор был без маски. Предъявил корочки налоговой полиции и постановление прокуратуры о выемке документов предприятия "ГКЛ" для проверки сигналов о хищении государственных средств.
   - Раз такие бумаги с Вами, действуйте, - согласился Влад и дал распоряжение бухгалтерии и юристу. Сам пошел в кабинет, надо было известить партнеров, первые буквы фамилий их были в названии фирмы под вторым и третьим номерами. Партнеры были в командировках. Борис в Подмосковье, Иван в Красноярске. Но откликнулись сразу. Решили командировки сворачивать и вылетать в Северск, улаживать дела с органами.
  
   Вошла заплаканная главбух.
   - Что же они делают! Гребут всё подряд! Без описи! Ведь положено каждый документ в реестр изъятия внести, заверить подписями сторон. Постранично. А они папки в коробки грузят, скопом. Меня не слушают, грубят. Грозят всех посадить.
   - Елена Ивановна! Не перечьте солдафонам, пусть делают, как хотят. Это же нам на руку. Потом объясню. Идите.
   Через полчаса майор принес на подпись акт выемки документов, где значилось: "всего изъято 44 (сорок четыре) коробки документов".
  
   Влад внутренне облегченно вздохнул - ну что с дураков возьмешь!? Подписал акт и прихлопнул печатью. Майор со своим "маскарадом" погрузились вместе с коробками в автобус и уехал.
  
   Налоговая полиция в Северске организована была недавно, укомплектована на базе Гор отдела милиции. Командовать поставили крупного "специалиста" по налогам подполковника Данковича Ивана. Перевели с должности начальника Городского Медвытрезвителя. Остальной контингент был под стать начальнику.
  
   - Это же надо! За пять лет, сколько набралось документов!
   Подумал Влад, 44 громадных коробки из - под оргтехники, в каждой по полтора десятка папок. Да это еще, дай Бог, половина их архива. Не трогали кадровые дела, договоры на строительство домов и прочее. Забрали только бухгалтерию и всё связанное с завозом ГСМ. Хорошо еще, что вторые экземпляры договоров и еще масса документов хранились у юристов.
   А что было сначала?
  
   ***
   1990г
  
   " Снятся людям иногда голубые города,
   у которых названия нет".
  
   Из песни.
  
  
   Два года на Кубе пролетели быстро, как счастливый долгий отпуск. Городок советских специалистов в полторы тысячи человек жил дружно. Недостаток занятости на работе, на строительстве Никелевого комбината, компенсировали бурной деятельностью внутри советского сообщества. Проводились спортивные соревнования, работала самодеятельность. Помогали школе, где учились дети специалистов. Часто обменивались новыми фильмами с экипажами наших, советских, судов.
  
   Но вести с Родины были всё тревожнее и интереснее. По стране шагала загадочная перестройка, даже из официальных газет " между строк" можно было уловить приятный запах надвигающейся СВОБОДЫ. Писали о каких-то кооперативах, инициативе масс, выборах руководителей...
  
   Хотелось скорее домой, в гущу событий. И вот летом 1990года Влад с женой и дочерью, уже десятиклассницей, вернулись в СССР. Отгуляли положенные два месяца отпуска и прилетели в родной Северск. Там их ждал старший сын Саша студент 4 курса Индустриального института. За эти два года отсутствия родителей он успел жениться и родить очаровательную дочку.
  
   Уезжал Влад с должности начальника строительно - монтажного управления. Это было крепкое хозяйство, подразделение "Минмонтажспецстроя СССР" в Северске. Специализировалось управление на монтаже систем автоматизации и связи. Были в городе и другие управления министерства, по монтажу технологического оборудования, электрики, сантехники и так далее. Десятка полтора.
  
   Оставил Влад управление крепким, с хорошо подобранными кадрами, запасом материалов на складах года на три, великолепными отношениями с заказчиками и с вышестоящими организациями - Трестом и Главком. Основным заказчиком монтажных работ был бурно развивающийся гигант Цветной Металлургии Северский Горно - металлургический комбинат.
  
   По закону лицам, уезжавшим в загранкомандировку, сохранялось место работы и должность. Но как сохранить единственную должность начальника управления, когда уже прошли выборы нового руководителя. Влад вообще - то и не собирался продолжать работу на Севере, которому уже были отданы 20 лет. Перед Кубой обменял квартиру в райцентр на Украине, где раньше жил с родителями, учился в школе. Устроился по тем временам основательно, купил там гараж и поставил в него честно заработанную новенькую "Волгу", присмотрел участок под дачку. Куба считалась завершающим аккордом перед "дембелем".
  
   Начальство всё понимало, поддержало просьбу о загранкомандировке в качестве поощрения за 20 лет ударного труда, и отпустило, как говорили на Севере, "на материк". Предлагали, правда, должности и в родном сибирском тресте и в других, поюжнее.
  
   И вот перестройка спутала все планы. В стране, после 70 лет страшного зажима любых инициатив, строгого контроля, тотального планового хозяйства, приоткрылись возможности проявить себя. Заработать на приличную жизнь. Не было еще ничего конкретного, но в воздухе носился "запах свободы", которым повеяло еще на Кубе. Свободы зарабатывать!
  
   Разговор с новым начальником разочаровал. Сначала Влада продержали в приемной, чтобы показать, кто в доме хозяин. Потом поговорили "через губу", мол в штатном расписании только одна вакансия - мастером на самый дальний от города участок. Влад сначала и не планировал отбирать назад свою должность, поработал бы и замом, что давало больше свободы заняться чем - ни будь, кроме работы. Но такое чванство бывшего подчиненного заставило принимать меры.
  
   Рома Исматов, нынешний начальник управления, пришел на работу после института лет восемь назад. Работал мастером, прорабом, начальником участка. Звезд с неба не хватал, но старался. А тут распушил павлиний хвост, да еще перед бывшим шефом! Не понимал он жизни, бедняга.
  
   Влад позвонил в Трест. Его желание поработать еще несколько лет встретило понимание и даже радость руководства. Главный инженер треста, хороший друг Женя Буланцев частил в трубку:
   -Вот хорошо, Влад! А то я с этим татарином не могу общего языка найти, скользкий какой - то, как рыба. Давай назначим ревизию. Сам знаешь, всегда можно накопать на несоответствие, а то и на "срок". Выгоним его к чертовой матери! Тоже мне шишка!
   -Погоди, не кипятись! - остудил его Влад, - дай мне осмотреться. А для начала пришли дополнительно в штат единицу зама начальника по экономике. Я с месяц посижу, осмотрюсь.
  
   Видя такой оборот, Рома немного поубавил начальственный раж. Приказ подписал, выделил кабинет, закрепил служебный автомобиль.
  
   Можно было заняться обустройством. С квартирой вопрос решился. Бывший главный инженер Саша Лавренев уезжал в Москву. Квартиру сдал. Ее и занял Влад после несложных процедур с привлечением старых связей в жилищных инстанциях.
  
   ***
  
   1997г
   "Паны дерутся, а у холопов чубы трещат".
   Из регламента Государственной Думы.
  
   Влад позвонил городскому прокурору. Договорился о встрече. Отношения у его фирмы "ГКЛ" с прокуратурой были давние, доверительные. Прокурор - молодой, энергичный Матвей Турусов сразу понял причину встречи.
  
   - Владислав Маркович, ну ничего не могу поделать! Тут и Ткачук - Мэр - нажал, и депутатский запрос прислали, мол "ГКЛ" со старым Мэром город обобрали. Я лично уверен, что у Вас всё чисто. Не первый год знакомы. Пусть покопают, а я прослежу, чтобы без перегибов.
  
   На следующий день прилетели друзья - партнеры. Первым делом начали наводить справки - откуда ветер дунул и насколько серьезно. Хотя причина лежала на поверхности. Мэр Панов, с которым "ГКЛ" сотрудничала по обеспечению города ГСМ, проиграл выборы своему сопернику.
  
   А у Ткачука к Панову накопилось масса претензий, переходящих в откровенную ненависть. Ткачук уже был Мэром Северска несколько лет. Вышел он в политики, как и многие в городе с производства, где занимал должность начальника цеха стройдеталей. Образования он не имел. В начальники выбился через работу в профсоюзе. А когда завертелась перестройка, комбинат посадил его, как своего проверенного кадра в кресло главы города. Да и кресло это в силу местных условий было скорее табуреткой. Весь жилой фонд, торговля, общепит, медицина, снабжение были на балансе гиганта цветной металлургии страны, градообразующего предприятия, Северского комбината.
  
   Город занимался образованием, милицией, культурой, пожарной частью... Бюджет был крохотным, и за любой мелочью надо было обращаться в комбинат. Но и в таких условиях городские власти раздирали противоречия, подковёрная борьба, интриги и раздоры. В результате зам. Мэра, бывший врач - хирург Олег Панов, улучил момент и подсидел своего начальника. На чем он поймал не шибко грамотного шефа, история умалчивает. Но поймал крепко. По настоянию краевого губернатора Ткачук вынужден был написать прошение об отставке. Но через полтора года взял - таки реванш.
  
   ***
   1990г
   "И время собирать камни..."
   Приступив к работе, Влад первым делом изучил всё` новое в законодательстве. Перестройка шагала по стране, но все нововведения были такими "сырыми", что бросались в глаза зияющие дыры в новых законах и положениях. Их можно было трактовать очень широко и, особенно, к своей, личной выгоде. Чего стоила только одна фраза в положениях о деятельности кооперативов и малых предприятий. Там в разделе о сфере деятельности нужно было дать в его уставе перечень сфер деятельности, но тут же допускалась и такая фраза: "а так же и другие виды деятельности, не запрещенные законом"! То есть кооператив по выпуску, к примеру, валенок мог при желании сбывать за границу атомное оружие, если запрет на это "забыли" прописать в каком - ни будь законе.
  
   Было разрешено открывать Малые государственные предприятия (МГП) с количеством работников не более ста. Они пользовались льготами при налогообложении и работали сами по себе, не входя в систему министерств и ведомств. Это открывало большие возможности улучшить плановые показатели управления, переведя в МГП подсобные производства. Так Влад и сделал, переведя службу главного механика с гаражом на 35 единиц техники и полусотней работающих в МГП. Управление заключило с МГП договор о предоставлении услуг по определенным тарифам и сняло эту численность со штата. А фонд зарплаты, спущенный сверху из Министерства, остался неизменным. Таким образом, можно было повысить зарплату оставшихся в списочном составе управления работников примерно на 20%! Фонд зарплаты был строго лимитирован сверху, а денег для оплаты услуг было много.
  
   Побывав в Тресте на совещании по текущим вопросам, Влад разговорился с начальником управлеия " Севсвязьмонтаж". Это было специализированное управление Треста по монтажу систем связи. Оно имело участки во всех городах, где располагались управления Треста, в том числе и в Северске. Это был самый большой участок, дававший управлению до 40% плана. Но начальник неожиданно предложил забрать Северский участок.
  
   После расспроса "с пристрастием" он сознался, что его терроризирует один работник из категории "жалобщиков". Были тогда такие ребята, что не хотели работать, а пользуясь пробелами в трудовом законодательстве, "пробивали" себе, то инвалидность, то внеочередное жилье, то компенсации за нарушение против них трудового законодательства.
   - Если ты заберешь весь участок вместе с этим "правдолюбом", то я оформлю все формальности за неделю. Заверил начальник.
  
   Подгрести в сферу деятельности такой жирный кусок, да еще в престижной и сулящей выгодные связи в городе и комбинате сфере, было заманчиво. С разрешения Треста ударили по рукам. Но Влад не стал забирать участок в своё управление. Это снизило бы показатели. Решил выступить от управления учредителем новой тогда формы, Малого Государственного Предприятия ( МГП), на базе участка. Собрал коллектив, объяснил выгоды от смены формы предприятия, что они будут сами зарабатывать и распоряжаться деньгами по своему усмотрению после уплаты налогов. Могут добавить в устав и другие виды деятельности, кроме основного - монтажа средств связи. Учредил МГП "Связист" и назначил, как учредитель, начальника и главного бухгалтера.
  
   Начальником назначил Ивана Левичева, бывшего начальника участка из его управления, тоже возвратившегося из загранкомандировки.
  
   Так как название и форма предприятия изменились, то все работники написали заявления об увольнении из Сибирского управления и приеме на работу в МГП. И все были приняты на новое место работы, кроме одного. Не трудно догадаться, что это был тот жалобщик, что не давал спокойно работать прежнему руководству, да и в коллективе уже всем надоел.
  
   Он начал бузить, мол, что это за беззаконие - всех приняли, а меня обманули. Ему было вежливо объяснено, что такой работник с инвалидностью 3 группы, большим количеством дней на больничном и не пользующийся авторитетом в коллективе, никому не нужен.
  
   Через неделю нового начальника МГП вызвал на беседу пом. прокурора города по жалобе "непринятого". Напуганный повесткой Иван попросил у Влада помощи. Поехали в прокуратуру вдвоем. Там показали прокурору оформленное по всем правилам заявление "потерпевшего" с просьбой уволить "по собственному желанию". Прокурор не поверил своим глазам:
   -Наконец, то и на этого гада нашлась управа! Он всю прокуратуру и суд затерроризировал за эти годы. Спасибо, что избавили нас от этой головной боли!
   Он с чувством пожал друзьям руки.
   - Сейчас я ему "накатаю" ответ! Сам попросил об увольнении. Нарушений нет! А кого принимать на новое место работы администрация вправе решать сама. Нарушений НЕТ!!! - Еще раз повторил он.
  
   Но на этом эпопея с жалобщиком для Сибирского управления не закончилась. Он поехал в краевой центр, через суд восстановился на работе в Управлении, да еще и высудил себе квартиру в не очереди! Видимо краевая фемида так была запугана им по прошлым делам, что посчитала менее хлопотным решить дело в его пользу, чем отписываться от проверок с республиканских и всесоюзных органов. Так что управление "хлебный" участок отдало, а проблему получило обратно.
  
   Следующим вопросами, которыми Влад занимался, работая заместителем начальника, были обеспечение 100% охвата отпускников путевками в пансионаты и санатории и строительство квартир для выезжающих "на материк" после окончания работы на Крайнем Севере. Оба были не из легких. В истории Северска еще никто в полном объеме их решить не мог.
  
   В те времена оздоровиться во время отпуска можно было только по профсоюзной путевке. Понятия гостиниц, пансионов не было в принципе. Не имеющие путевки могли только ехать к родителям, или снять койку в частном секторе, без удобств, лечения и прочих благ. С путевками на отдых дело в Северске обстояло не совсем хорошо. Их хватало далеко не всем желающим. Занимался этим объединенный Окружком профсоюзов промрайона. Основная масса распределяемых путевок была в ведомственные санатории Северского комбината "Заполярник" в Сочи и "Белозерье" под Шатурой, в 150 км от Москвы.
  
   Получал Окружком и некоторое количество путевок в другие здравницы, меняя их на путевки комбината. Но население Северска и городов спутников тогда составляло 250 000 человек. Путевок не хватало, в летний период отпусков и, особенно, в такие здравницы как Трускавец, курорты Минвод на Ставрополье.
  
   Но каждое предприятие тогда имело солидную сумму отчислений на социальные нужды. Они, как правило, не использовались и перечислялись в фонд соцстраха вышестоящих организаций. Там и терялись. Как использовать эти деньги, заработанные коллективом, знали в министерствах и главках. На местах механизмов не было.
  
   Родилась идея. Хороший товарищ Влада Дима Игольник работал в г. Измаиле главным врачом Кожно - венерологического диспансера. Несколько лет до описываемых событий он попросил Влада о протекции устроиться на работу в Северске. Тогда город был закрытым, погранзона. Въехать можно было только по пропускам, оформляемым в милиции. Но вопрос Влад решил через Начальника " Горздрава". Диму пригласили на работу, дали должность и квартиру на всю семью.
  
   В то время новоиспеченный северянин с семьей вернулся из отпуска. Рассказал, что его хороший товарищ, директор профтехучилища в Измаиле ищет средства на развитие учебной базы и ремонты. Училище находится в ведении Дунайского морского пароходства, готовит кадры для плавсостава и располагает двумя пятиэтажными корпусами общежитиями, пищеблоком и даже открытым плавательным бассейном на
  территории. Располагается училище на окраине города в конце автобусного маршрута в 200 метрах от городского пляжа на реке Дунай.
  
   Предлагается заключить договор и организовать во время летних каникул пансионат для отдыха северян в три смены по 21 дню. Пакет обслуживания включает проживание в двух - трехместных комнатах со всеми удобствами, трехразовое питание, пользование спортплощадками и бассейном. А если добавить к этому массу дешевых фруктов в и прекрасный климат, то лучшего предложения найти было трудно.
  
   В это время старинный товарищ Влада Борис Косов временно был без работы, на пенсии по инвалидности. Раньше Влад с Борисом были коллегами по работе в одном министерстве. Борис тоже возглавлял управление в Северске, только от другого треста. Занималось оно монтажом сложнейшего оборудования металлургических заводов. Был он великолепным специалистом монтажного дела, но худым администратором. Старался влезать в каждую мелочь. Постоянно накручивал подчиненных, распекая по делу и без дела. Порой схлестывался и с начальством, а самое плохое, что и с партийными деятелями, курирующими строительство. Из-за жесткого и порой в ущерб делу упрямства его пару раз снимали с должности. Потом восстанавливали, когда требовался "трудовой подвиг" коллектива на важных направлениях. Когда объект успешно сдавали, Борису припоминали его "непарламентские" выходки и опять задвигали на вторые роли.
  
   Дело дошло даже до условного срока за, якобы подделку записи в трудовой книжке, при переходе с работы на работу. А всё из-за того, что затеял выгнать с работы заместителя, откровенного бездельника и выпивоху. А тот оказался родственником не кого-нибудь, а Первого секретаря Крайкома КПСС. Влад с товарищами предупреждал Бориса о последствиях. Да куда там! Борис попер напролом. И пострадал. Пришлось организовать ему с помощью друзей из медицинского руководства инвалидность 2 группы. Жена его оставалась в Северске, дорабатывала до пенсии, а Борис купил скромную дачку на озере под Харьковом и жил большее время там.
  
   Но в это время он как раз приехал в Северск. Влад предложил ему небольшую должность в штате управления и задачу - отправиться в Измаил, и организовать пансионат для работников. Он с радостью согласился, а то закис от безделья. Получив командировочные, аванс и нужные документы Борис вылетел на юг. Уже к открытию сезона в конце мая 1991года всё было готово к приему первой смены. Для разнообразия отдыха и расширения возможностей управление даже переправило туда пассажирский автобус ЛАЗ с водителем. Так что отдыхающие ездили на базар, экскурсии, на море за 100 км.
  
   Самыми любимыми поездками для женщин были посещения местной и Одесской "толкучек" - промтоварных рынков, где в ту пору сплошного товарного дефицита можно было одеться в современные заграничные вещи в изобилии привозимые моряками загранплавания.
  
   Стоимость путевок для своих работников была максимально дешевой. Часть выдавали бесплатно в виде поощрения передовиков труда, часть за 10% стоимости. Обходилась такая путевка всего в 19 рублей на человека. И главная их ценность была в том, что можно было отдыхать с детьми. Тогда для большинства санаториев и пансионатов это было невозможно.
  
   В тот год ВСЕ желающие получить путевку в период отпуска были ими обеспечены. Часть путевок управление обменяло в Окружкоме профсоюзов на специальные, лечебные. Так что те, кому по медицинским показаниям надо было ехать в специализированные учреждения - Ессентуки, Трускавец, Белокуриху, эту возможность получили.
  
   Пансионат проработал все три смены с полной загрузкой. Собственные средства соцстраха впервые были потрачены полностью и по назначению, а профтехучилище получило так нужные для него деньги на развитие.
  
   Параллельно Влад занимался организацией строительства квартир для выезжающих на пенсию работников. Через Главк договорился о строительстве 105 квартирного дома в г. Орехово - Зуево под Москвой. Тамошнее родственное управление занималось землеотводом, разрешением на строительство и привязкой проекта. За это получало 5 квартир. Северское управление обязывалось профинансировать стройку. А этот вопрос (выделение средств на строительство) решал только министр, вынося на коллегию!
  
   Под заселение северцы получали 100 квартир, что полностью закрывало потребность коллектива. Вроде бы всё просто! А в действительности решение такого вопроса в то время требовало многих усилий, нестандартных подходов и решений. Из сотен северных управлений многомиллионного министерства, построить дом в Подмосковье удалось единицам. Сколько препятствий на долгом пути строительства ждало впереди, Влад и не предполагал.
  
   Месяца три Влад проработал заместителем начальника. За это время осмотрелся в новых реалиях, устроил быт. Сын Александр жил у родителей жены, дочь Рената заканчивала школу. Глупо было бы не воспользоваться возможностями перестройки, немного поработать и на благо семьи.
  
   Настала пора занять надлежащее место начальника управления. Заручившись полной поддержкой руководства треста и коллектива управления, которым начальник Рома со своим гонором уже порядком надоел, Влад предложил ему три варианта. На выбор. Первый - внеплановая ревизия из Треста, обнаружение недостатков в его работе, увольнение по статье, или даже передача дела в прокуратуру. Как найти нарушения в работе, для опытных проверяющих проблем не составляло. Второй вариант, как подарок от Влада лично, оформление его в загранкомандировку (трест единичку зарезервировал). Ну и третий - поменяться с Владом местами, перейти в замы.
  
   Дал ему на раздумье сутки. Рома позвонил управляющему трестом, понял, что уже всё решено, и выбрал второй вариант. Его оформили на год в Индию. Через полгода он там чем - то заболел (тропики), вернулся в Северск и, не приступая к работе, уехал на родину в Лесосибирск.
  
   Тем временем, Борис, курирующий отдых трудящихся в Измаиле, не сидел сложа руки. Его натура жаждала деятельности. Он познакомился с председателем сельсовета ближайшего к пансионату пригородного поселка. В трехстах метрах от его окраины располагался берег Дуная. В него впадала речка, что соединяла с Дунаем огромное пресноводное озеро Ялпух. Оно тянулось от южных границ Молдавии на 44 километра, шириной до 15 километров. Озеро кишело рыбой, раками. На реке была лодочная станция и яхт-клуб. Прекрасное место для отдыха, да и для пенсионной жизни. Председатель готов был выделить участки под строительство домов. Взамен просил подсобить в строительстве телефонной станции для поселка.
  
   Борис запросил для станции 5км. телефонного провода и согласовал под застройку шесть участков по 25 соток. Затем съездил в родной Краматорск и за 4 барабана силового кабеля для Кирпичного завода выменял 4 вагона силикатного кирпича для начала стройки.
  
   Так впервые Влад столкнулся с понятием "Бартер" (то есть обмен товарами без их оплаты). Впоследствии этот метод работал и не раз приносил успех в бизнесе.
  
   Кабель и провод были отгружены. Вагоны с кирпичом Борис временно разгрузил прямо на территории пансионата - ПТУ.
  
   ***
   1997г
   "Закон, что дышло..."
   Из памятки гражданам по юридической грамотности
  
   Первым на допрос к следователю вызвали Бориса. В качестве свидетеля. Эти уловки представителей карательных органов были давно известны. Предупредить об ответственности за дачу ложных показаний, подловить на каком-то неосторожном слове, и переквалифицировать свидетеля в обвиняемого. Потом допросили и Влада с Иваном.
  
   Ответы на вопросы были продуманы заранее. Мол, все поставки продукции для города делались в строжайших рамках закона (так оно и было на самом деле). Учредители "ГКЛ" были опытными хозяйственниками с большим стажем. Им-то не знать, где законно, а где нет, и какими бумагами надо всё подкреплять.
   А когда дознаватель задавал конкретный вопрос, про конкретный документ, его специально отсылали к 44 коробкам, изъятыv полицией. И не потому, что подтверждающих документов не было, а чтобы ткнуть органы лицом в их невежество. Крыть им было нечем. Напустили на эти коробки специалистов из Налоговой инспекции. Надеялись там найти криминал. Перед новым мэром надо было хоть как-то отчитаться.
  
   Борис, несший ответственности больше всех, как генеральный директор, встревожился не на шутку, и улетел на Кипр, где у них с Владом уже было по домику. Мол, пережду первую бучу, потом появлюсь.
   Влад с Иваном остались на хозяйстве.
  
   ***
   "Не надобно другого образца,
   когда в глазах пример отца"
   Александр Грибоедов
  
   ДАВНЕЕ.
  
   С отцом Владу повезло. Он никогда не поучал, а если и хотел оставить в детских душах правильную идею, то подводил к ней исподволь. Часто это были примеры из жизни, увлекательные истории или мастерский пересказ литературных произведений. Да и читали они с братом Костей по большей части рекомендованные отцом интереснейшие произведения Джека Лондона, Луи Буссенара, Ридьярда Хаггарда или Майн Рида, полные романтики, свободы, приключений.
  
   Влад высоко ценил разнообразные таланты отца-знание языков, умение играть на музыкальных инструментах и хорошо рисовать. Он чувствовал, что никогда не достигнет культурного уровня своего папы. А тот факт, что отец - морской офицер - прошел всю войну с 41 по45 год на Балтике, ставил его авторитет на недосягаемую высоту.
  
   В долгие годы работы на Севере Влад часто вспоминал разговор с отцом еще в школьные годы. Речь зашла о карьере. Как само собой разумеющееся оба понимали, что Влад получит высшее образование. Разговор шел о выборе места работы после ВУЗА. Пожалев об отказе Влада пойти по его стопам в моряки, отец с уважением отнесся к выбору Владом инженерной стези.
  
  Он рассуждал:
   - В Европейской части СССР с ее густонаселенностью рассчитывать на быстрое продвижение по службе не стоит. Места освобождаются редко, порой только по естественным причинам. Люди держатся за "кресло" до последней возможности. Другое дело Сибирь или Север. Сколько новых заводов и фабрик появляется там каждый год! Там работают молодые, старики уезжают на пенсию. А то и раньше. Так что движение по службе идет быстро.
  
   Оба понимали, что карьера это не жажда власти или денег, а желание быть на ступеньке позволяющей раскрыть свой потенциал, реализовать возможности.
  
   И когда при распределении на работу после института появилась возможность поехать в Северск, Влад не колебался.
  
   И не ошибся! К тридцати годам он уже прошел все ступеньки полагающиеся инженеру в строительно - монтажном управлении, от мастера до главного инженера. А в 35 стал начальником.
  
   ***
   1991г
   "Близок локоть... а вышестоящие укусить не дают"
   Из наблюдений Советского времени.
  
  
   Влад с Борисом познакомились с директором одного из оленеводческих совхозов. Леша Тушин, выпускник Ленинградской Сельхоз академии, зоотехник, уже пять лет работал в Заполярье и три года возглавлял совхоз. Центральный поселок располагался на берегу великой сибирской реки, а стада выпасались на территории с пол-Франции, в тундре. Тушин имел план по сдаче оленьего мяса и по вылову рыбы. С планом не справлялся, как и все совхозы Огромного Округа.
  
   Пригласив директора в Северск, Влад с Борисом подробно расспросили его о делах совхоза. Выяснилось, что самой интересной продукцией с точки зрения бизнеса является заготовка оленьих пантов - только что отросших, молодых рогов. Они были ценным сырьем для фармацевтики при производстве знаменитого "Пантокрина", тогдашней " Виагры".
  
   Оказалось, что все панты совхоза отправлялись в США по контракту " Внешторга". По 4 доллара за кг. Выручка шла в казну, как и все валютные поступления в стране. Совхозу платили по официальному курсу - 67копеек за 1доллар. Такая же участь ждала и остальные, соседние совхозы.
  
   На вопрос, - а что ты сам с этого имеешь, - Тушин рассказал, что раз в год американский покупатель вывозит директоров совхозов - поставщиков к себе на виллу в Калифорнию.
  
   - О! - позавидовали ему ребята,- так ты Америку повидал!
   - Да какое там! Неделя пьянки на вилле и домой. Даже в Сан-Франциско не свозил!
  
   ***
   1997г
   "И хочется, и колется..."
   Хроника будней российской милиции
  
   Первыми с проверкой пришли две молодящиеся дамы из городского отдела государственного Казначейства. Показали направление от созванной Мэром Ткачуком комиссии по проверке расходования бюджетных средств предприятием "ГКЛ" при осуществлении Северного завоза. Были приятно удивлены системным подходом к делу, грамотно составленными договорами, налаженным учетом прохождения грузов и последующего их хранения. Для них были "найдены" копии всех требующихся документов.
  
   Через пару дней, довольные гостеприимством и вежливым обхождением проверяемых, дамы составили справку. Главным ее выводом значилось: "Нарушений не обнаружено!"
  
   С таким же результатом закончилась проверка прокуратуры и депутатской комиссии городской "Думы".
  
   Но Налоговая инспекция всё продолжала "копать". А Налоговая полиция не хотела закрывать возбужденное под давлением Мэра дело о хищениях.
  
   Работа " ГКЛ" продолжалась. Заключались контракты на поставки. Все шесть автозаправочных станций исправно и круглосуточно отпускали топливо. В торговом центре продавали ювелирные изделия, ткани и продукты. Работали ломбард и кафе. Оптовый склад бесперебойно отпускал в розницу до сотни ящиков водки в день.
  
   Но спокойствия и уверенности не было. Что на уме у нового-старого Мэра было неясно. Больше всего беспокоила Налоговая Полиция. Через общих знакомых в силовых структурах вытащили начальника Ивана Данковича на встречу. Выбрал он для нее городское кладбище, подальше от возможных свидетелей. Для большей убедительности переговоры поручили бывшему мэру Панову.
  
   Он обрисовал бесперспективность дела против "ГКЛ". Рассказал, как был налажен учет, и что украсть деньги или материальные ценности было просто нереально. В конце беседы за закрытие дела и возврат документов полицейскому был обещан "сюрприз" в размере 50 000 долларов.
   -Да понимаю я всё! - в сердцах отвечал подполковник.
   - И деньги бы мне были кстати, у меня же пятеро детей! Да Сашки, своего зама, боюсь. Сразу вверх накапает. Та еще сволочь!
  
   Влад вспомнил, что уже хорошо знаком с этим Сашкой.
  
   ***
   1978г
   "Не забиваешь гол ты, забьют тебе!"
   Негласное футбольное правило.
  
   Северск переживал бурный рост. Комбинат за 3-4 года должен был вдвое увеличить выпуск металлов. От производства никеля зависела вся черная металлургия - выпуск нержавеющих сталей, брони для военного машиностроения. Медь шла в электротехнику. Кобальт во многие отрасли народного хозяйства, а растущие пропорционально основным металлам объемы попутно извлекаемых из руды золота и платиноидов наполняли казну.
  
   Строились две очереди Нового медно-никелевого завода по передовым технологиям. Попутно бурно строилось жилье для строителей и будущих работников нового предприятия. Появлялись новые улицы, и даже города-спутники Северска. 400 - 599 тысяч кв. метров нового жилья в год для города с 250 тысячами населения было нормой.
  
   Москва уделяла стройке повышенное внимание. Раз в месяц совещание в Северске проводил сам Председатель правительства Косыгин. Ну а министры наведывались еще чаще. Вторая очередь нового завода полностью монтировалась из закупленного в Финляндии оборудования. Сумма контракта составляла 550 миллионов долларов. А первая очередь строилась впервые в мире. Технология была разработана в опытных лабораториях комбината. В этой технологии не было пиротехнических процессов (плавки металла в печах, продувки в конвертерах и т.д.). Процессы все проходили в огромных химических установках без выбросов в атмосферу вредных веществ.
  
   Влад тогда работал главным инженером управления, а Иван Левичев был начальником монтажного участка, как раз на строительстве Нового завода.
  
   Как-то утром, придя на работу пораньше, Влад обнаружил в приемной Ивана и его бригадира.
   - Вы что это не на объекте? - удивился Влад, - работы что ли мало?
   Иван с бригадиром наперебой стали объяснять причину раннего визита. Оказывается, накануне вечером нескольких рабочих, включая бригадира, милиция забрала прямо из дома и увезла в ОБХСС (отдел борьбы с хищениями социалистической собственности). Там их продержали до двух-трех часов ночи, пытаясь получить порочащие материалы на руководство.
  
   Смысл посыла майора, проводившего допросы, был таков:
   - Вы ребята, работяги, конечно ни в чем не виноваты. А вот ваше начальство нахимичило здорово. Помогите их "прищучить" и вам ничего не будет. А вот не поможете, так и вас посадим.
   Пришел начальник управления Николай Павловский. Стали думать и гадать, откуда ветер дует.
  
   У ОБХСС в Северске работы было немного. Влад, будучи избранным от коллектива народным заседателем, на своём опыте знал, что дел о хищениях было мало. В Северске не было подпольных цехов по пошиву ширпотреба, не пускали дефицит мимо торговых сетей на барахолку, ее просто не было. Редко сажали за мелкие комбинации с мертвыми душами в нарядах, да присвоение "списанных" стройматериалов. Иногда ловили "несунов", тащащих с работы пару вентилей для своей ванной, или дрель.
  
   Из рассказов допрошенных проглядывалось следующее. Кто-то из их управления, а скорее всего из служб заказчика, капнул в ОБХСС, что на последних стадиях монтажных работ заказчик за немалые объемы переделок платил не по смете, а из других источников. А так как монтируемые технологические схемы нового производства были во многом экспериментальными, не встречавшимися еще в истории металлургии, то и переделок было много.
  
   Проект был выполнен полностью, смета на работы исчерпана. Переделки проектом не предусматривались. На лицо приписки к объемам работ, растрата государственных денег не из того кармана. В общем, букет статей УК (Уголовного Кодекса РСФСР).
  
   Начальник управления пошел в Дирекцию нового завода, обсудил проблему. Директор завода его успокоил - стройка всесоюзного значения, все понимают экспериментальный характер работ. Заткнем мы рот ретивым милиционерам.
  
   А вызовы на допрос продолжались. Сходил начальник управления, директор завода, мастера, прорабы. Майор Александр Кирпичев закусил удила. Мечтал прославиться, получить
  очередную звезду на погоны. Руководство ходило и в Горком партии. Все понимали, что государственные интересы выше происков майора Кирпичева, но связываться с ним никто не хотел. Уж очень худая слава о нем шла. Этот, мол, из - за карьеры кого хочешь с внутренностями сожрет.
  
   Дошла очередь и до Влада идти на "разговор" в качестве свидетеля. Он к этому визиту подготовился. Не хотел быть кроликом на завтраке удава. Ведь все документы о выполненных работах, формы, наряды, материальные отчеты подписывал он - Главный инженер. И вся ответственность по закону лежала на нем.
  
   У Влада были свои соображения, как закрыть это дело. Он сразу предложил своему начальнику и начальнику участка, которых уже замучил своими допросами майор Кирпичев, пойти в атаку и поставить ретивого служаку на место. Они не решались, рассчитывали, что всё рассосется само собой. Горком прикроет. Влад в это не верил.
  
   Кирпичев встретил елейной улыбкой, предложил чай с печенками и начал беседу в "свободном, непринужденном стиле", как с лучшим другом. Выслушав пояснения, достал протокол и записал туда "свои мысли". Когда он предложил Владу подписать протокол, тот не поленился внимательно прочитать текст. Ответы его были так перевраны, что после подписания можно было главного инженера отправлять прямиком на нары.
  
   Естественно, он не стал подписывать себе приговор. Весь елей с лица майора испарился. Он смял лист протокола и достал новый. Задавал вопросы и вписывал ответы. И опять ответы были "интерпретированы" им в свою пользу. Влад спокойно пояснил, что подпишет протокол, если ответы будут записаны без искажений, а если майору трудно, то он сам их впишет.
  
   Кирпичев был очень расстроен таким отношением подследственного. Схема его не работала. Но еще больше он расстроился, когда на рядовой вопрос перед расставаньем:
   - Всё ли в порядке? Есть ли какие - ни будь замечания к следствию? - получил ответ:
   -Да, есть! И много.
  Кирпичев опешил,- какие замечания!?
   -У меня в сейфе, начал неторопливо Влад, - лежит папка с жалобами на нарушение Вами, товарищ майор, норм социалистической законности. Вы вызывали моих подчиненных на допросы в ночное время, это раз. Вы угрозами судом заставляли непричастных рабочих давать нужные вам показания против инженерно-технических работников. Это два! А во время допроса женщины, секретаря партийной организации управления, Вы опустились до нецензурных выражений и запугивания! Это три! Продолжать?
  
   - Это какая-то ошибка, застонал Кирпичев, - меня не так поняли.
   - У меня показания полутора десятков рабочих. Они убедят кого угодно, - завершил Влад разговор и уехал.
  Больше ОБХСС его не тревожил.
  
   Он предложил дать ход материалам против Кирпичева, но нерешительность начальника, довела - таки дело до суда. Подсудимым оказался начальник участка Иван. Но, учитывая мнение руководства города, и предварительные пояснения Влада судье, с которым много раз заседал в процессах, приговор был мягким: два года условно. Как говорится, "И волки сыты и овцы целы".
  
   Ивана по существующим тогда правилам исключили из партии. Он переживал приговор, как реальный, мучился, искал виноватых, жаловался, что все выкрутились, а его подставили.
  
   Влад вспоминал, как сразу после суда самые близкие друзья поехали на работу, закрылись в банкетке при управленческой столовой, и успокаивали обиженного Ивана, подливая "успокоительное". Когда первое напряжение было снято, Влад, для разрядки, рассказал байку про своих соседей по подъезду.
  
   Прямо под ними, на четвертом этаже жила семья простых рабочих, супруги, сын школьник и мать хозяйки, старушка под восемьдесят. Муж, шофер грузовика, отличался пристрастием к зеленому змию, часто гонял всю семью по русскому обычаю. Женская часть семьи тоже не прочь была "погулять".
  
   Влад как - то на работе поделился с сотрудниками своим недоумением:
   - соседи под нами так часто стирают! Вот чистюли, чуть ли не каждый день стиральную машину гоняют, да часа по три, не меньше.
   Знающие люди рассмеялись над его "дремучестью":
   - Так это они брагу на самогон гоняют. Известный прием. Обычно брага неделю зреет, а в стиралке за 3 - 4 часа готова. Можно в аппарат заливать. Ты понюхай, чем от них после "стирки" пахнет.
  
   И правда. После выключения машины, через полчаса из щелей в полу начинал просачиваться явный "хлебный" дух сивухи. А еще через час - другой у соседей снизу, как по нотам, разыгрывался весь "спектакль" застольных посиделок:
  - усиливающийся разговор, смех,
  - пение,
  - ругани и стычки,
  - драка с визгом и матом,
   - женский плач и причитания,
  - храп.
  
   Самая интересная часть пьесы была - пение, а любимая песня старушки запомнилась навсегда. Она старательно, на русский деревенский лад, тянула популярный тогда хит ансамбля "Самоцветы":
   "Не надо печалиться!
   Ой!
  Вся жизнь впереди...
  Вся жизнь впереди...
  Надейся и жди!"
  "Ой" она добавляла от себя по деревенскому обычаю.
  И это в 80 лет!
   - Так что, Иван, - закончил рассказывать Влад, - Вся жизнь впереди! И не надо печалиться! Всё пройдет.
  
   И, действительно, когда прошло около года, Влад похлопотал и снял с него судимость и даже восстановил в партии.
  
   ***
   1991г
   "Не ладно, что - то в Датском королевстве!"
   В. Шекспир. "Гамлет".
  
   Через несколько месяцев после возвращения Влада на должность начальника появились первые сигналы сбоев в "народном хозяйстве". Основной заказчик всех работ в Северске Металлургический комбинат стал испытывать перебои с оборотными средствами. Отсюда и задержки оплаты подрядным строительным организациям. А это означало задержки с выплатами зарплаты.
  
   Эту проблему решать надо было срочно. И кардинально. Все начальники подрядных управлений дневали и ночевали под дверью финансового отдела комбината, но задержки всё учащались, а сроки удлинялись. Влад недоумевал, как такой промышленный гигант, с совершенно ликвидной продукцией, с выручкой во много миллиардов долларов, мог оказаться в плохом материальном положении!? Ведь продукция, в основном, идет на экспорт. Экспортные контракты оплачиваются без задержек. Продукция - никель, медь, кобальт, платиноиды расхватываются, как "горячие пирожки".
  
   Это спустя много лет, после волны "дикой" приватизации, залоговых аукционов, стал понятен механизм этой "аферы века". Намеченные к присвоению предприятия, а то и целые отрасли промышленности, надо было довести до банкротства, сделать их стоимость заниженной в сотни раз. И всё за счет населения, за счет работников.
  
   Но в тот момент надо было как-то решить проблему устойчивой работы управления. Тем более, что бизнес уже настойчиво стучался в двери.
  
   ***
   1997г
   "Но разведка доложила точно..."
   Из песни "Три танкиста".
  
   И вот старый знакомый Саша Кирпичев, уже подполковник и заместитель начальника Налоговой полиции, опять портил друзьям кровь. С Данковичем не договорились. Сэкономили 50 000 американских рублей.
   -Так мы, как Владимир Ильич, пойдем другим путем! - подвел итог встречи Влад.
  
   На днях к нему в кабинет забежал молодой инженер с наладочного участка Олег Усин. Влад знал его еще школьником, они дружили семьями с его родителями. Олег окончил техникум в Северске, отслужил армию и попросился в управление на наладку приборов и средств автоматики. Влад не пожалел, что взял его на работу на самый престижный, элитный, участок. Олег быстро познал все премудрости наладки и считался хорошим спецом. Он хорошо разбирался и в компьютерах. А тогда такие специалисты были редкостью.
  
   -Я вот что зашел,- начал Олег, - у меня кореш в налоговой полиции следователем. Ну, просит меня иногда помочь по компьютеру. Они там тупые все. А вчера, слышу он о Вашей фирме говорит по телефону. Вроде, Ваше дело ведет. Так может помочь чем - ни будь?
  
   Влад принял информацию к сведению, записал данные на этого капитана - следователя и попросил Олега разузнать, что может.
   На следующий день Олег принес дискетку.
   - Посмотрите, Владислав Маркович, может что ценное? Я капитана за чаем послал, а сам скачал из компа всё, что успел.
  
   Влад позвал Ивана и вставил дискету в компьютер. На ней был план работы по уголовному делу против руководителей фирмы "ГКЛ". Подробный. Там были задания по нахождению недостающих документов и проверке правильности уплаты налогов, ходатайство в прокуратуру о прослушке телефонов подследственных, и даже командировка в Подмосковное Куровское, где "ГКЛ" на паях с Городской администрацией строило два десяти - этажных дома.
  
   В общем, ничего серьезного у следователя не было. Да и быть не могло. Если у него в голове не опилки, то он должен понимать бесперспективность дела.
   Влад попросил Олега устроить ему встречу с капитаном. Следователь выбрал пустую квартиру в старой "хрущевке" и назначил время..
   - Мне Олег сказал, что с Вами можно иметь дело. Да и надоело мне работать с этими ментовскими "дубарями", начал он.
   - Ну и Вы, как грамотный юрист, должны уже убедиться, что перспективы у дела нет. Прошло уже несколько проверок, а результат один. Ничего криминального.
   - Да, Кирпичев давит! Аж из себя выходит, давай результат, хоть тресни!
   - Ну и что будем делать?- спросил Влад,- дело надо закрывать. Мы, конечно, не переживаем, но хотелось бы работать без этой нервотрепки.
   - Капитан помялся, а потом решился:
   - Я в отпуск собираюсь с семьей, а потом хочу увольняться. Надоело.
   - Ну и хорошо. Если нужна будет работа, приходи к нам, в нашу юридическую фирму. И скажи, какие "отпускные" тебя устроят?
   - Двадцать пять тысяч! - решительно выпалил следователь, - рублей.
  
   Влад сделал вид, что оценивает сумму заявки, хотя она была на порядок меньше предлагаемой начальнику. После паузы ... согласился.
   Назавтра, на той же конспиративной квартире деньги перешли к капитану, и он укатил в отпуск с последующим увольнением. А в "ГКЛ" пришло постановление о прекращении дела "В виду отсутствия состава преступления"!
  
   Рьяный карьерист Кирпичев пытался опять дело открыть, но прокурор ему хода не давал. У него уже было законное основание. На вопрос Мэра он всегда мог сослаться на то, что копали рьяно. Но ухватить этих коммерсов не за что. У них всё по закону.
  
   ***
   Лето 1991г.
  
   "Как избавиться от лени? Рецепт один - надо добавить немного жадности".
   Роберт Кийосаки
  
   Влад взял дней двадцать в счет отпуска. Повезли с женой младшую дочь поступать в Московский институт управления. Сняли квартирку недалеко, на Рязанском проспекте.
  
   Прошла неделя. Вечером звонок.
   - Можно Владислава Марковича?
   - Да, я слушаю.
   - Это Игорь, племянник Олега Кузина. Вы меня помните? Я у дяди Олега раздобыл Ваш телефон в Москве. Ничего, что звоню?
  
   Вспомнился Олежкин племянник пятилетним малышом с удивительно светлыми, как у альбиноса волосами, на руках у мамы. Наверное, Влад видел его и более взрослым, но помнил именно таким.
   - Помню, помню. Какие проблемы? Помощь нужна?
   - Да хочу посоветоваться, я учусь в Северском Индустриальном институте, сейчас на каникулах. Можно заеду?
  
   Договорились на следующий день, утром. Влад не стал гадать, что за нужда заставила студента разыскать его в столице.
  
   От братьев Кузиных можно было ожидать чего угодно. Отец Игоря Роман и его брат Олег были близнецами, причем сиамскими. Они родились в 1944 году сросшиеся пальцами рук. Их при родах разъединили, но у обоих на кисти недоставало по одному или по два пальца. Похожи они были необыкновенно - маленького роста, крепкие, с одинаковой прической - русый короткий зачес направо и ранние залысины. Голос и темпераментная речь, частая вспыльчивость и резкость в суждениях, всё было похоже.
  
   Разными были только их жизненные пути. Олег после школы пошел работать в монтажное управление " Севмонтажавтоматика", и к тому времени был бригадиром в мастерских. Роман окончил педагогический институт и преподавал физику и математику в школе. Учителем он был талантливым, классный руководитель в старших классах, его портрет висел на доске почета в Гороно. Всё бы хорошо, но частенько его вызывал "на ковер" директор школы и выговаривал:
   - Роман Владимирович! Я, конечно, не вправе лезть в Вашу личную жизнь, но Вы же учитель. Пример для молодежи! Ну, нельзя же так!
   - Да что случилось - то!? Недоумевал Роман.
   -Случилось! Мне с утра звонили двое родителей, члены родительского комитета школы. Они возмущены вашим вчерашним поведением в ресторане "Север". И не надо оправдываться. Я не понимаю, как вы, женатый человек, отец семейства появились в культурном общественном месте с такими "особами"!? Да еще в пьяном виде! Зачем Вы угрожали официанту и метрдотелю тюрьмой, если они не дадут Вам на вынос водку? А что за нецензурщину Вы выкрикивали на весь зал? Стыдно! А мы еще Вашу кандидатуру на ежегодное звание "Лучший учитель года" хотели выдвигать...
  
   Опять, в который раз, Роману приходилось с трудом доказывать свою непричастность. Иногда даже приводил Олега для снятия недоразумений.
   - Вы извините, Роман Владимирович, но и нас поймите, - оправдывались свидетели, - такое сходство!
  
   Игорь, приехавший на следующий день в точно назначенный час, производил приятное впечатление. Типичный студент на каникулах, ковбойка в клеточку, джинсы, кроссовки. За плечами легкий рюкзачок. После обмена обычными приветствиями перешли к делу.
  
   -Я тут решил не терять даром времени, начал Игорь.
   -Каникулы само - собой, а хотелось бы еще и заработать на карманные расходы, благо время такое наступило, жаль пропустить.
   Влад понял, что парень серьезный, думает в правильном направлении. Сам уже несколько появившихся возможностей использовал. Спросил, чем может помочь.
   - А есть ли у вас с собой официальные бланки с печатями, лучше организации государственной, а то я нашел подходы к дефициту. А сам, что могу? Без бумаг и гарантии оплаты.
  
   Влад его заверил, что этого добра с собой припасено от монтажного управления "Минмонтажспецстроя СССР"
   - Сам знаю, что возможности всплывают совершенно неожиданно и надо быть всегда готовым к их реализации. И для предприятия, что возглавляю, и для себя.
   - Тогда поехали, если время есть.
   -А куда?
   -В управление снабжения МГУ, там я познакомился с одним клерком. Готов за долю посодействовать.
   -Да что там в ВУЗе взять то!? Не завод ведь, не фабрика и не Главснаб!
   -Да Вы только гляньте! Не пожалеете! Только документы берите государственные, частникам пока не доверяют.
  
   Через полчаса он уже знакомил со своей креатурой - энергичным, бодрым мужчиной средних лет.
   - Николай Павлович, можно Палыч, представился он.
  
   Влад назвался, вручил ему визитку и приступил к делу. Сначала пошли на склад. И тут стало понятно, что в лице Игоря бог послал удачу. На стеллажах была разложена действительно дефицитная по тем временам продукция. Хрустальные люстры и бра, сантехнические устройства : мойки, смесители к ванным и душам, унитазы и прочее и прочее, чего днем с огнем не найти в ту пору ни в магазинах ни на снабженческих базах. Замысловатые бронзовые дверные ручки, коридорные светильники современных фасонов, посуда - вразнобой и сервизами - радовали глаз. Была и мебель вполне достойного дизайна.
  
   - И что? Это всё можно выписать и отгрузить? -не верил Влад в открывающиеся возможности, вспоминая пустые полки северских магазинов и дизайн мебели производства тамошней тюрьмы.
   - Ну не всё, конечно, улыбнулся Палыч, а в разумных пределах поможем.
   То ли у них затоварка на складах произошла, то ли решили обновить запасы, но препятствий на пути к дефициту не обнаружилось. Секретарша в приемной за шоколадку быстро напечатала на машинке запрос на имя проректора по хозяйственной части МГУ. На бланке Северского монтажного управления "Севмонтажавтоматика" была сформулирована просьба отпустить " в порядке оказания технической помощи" материалы и оборудование (список на 2-х листах прилагается)...Оплату гарантируем с расчетного счета...Дата, печать, подписи начальника и гл. бухгалтера.
  
   Палыч с заговорщицким видом скрылся за руководящей дверью и через пару минут вынес резолюцию: " Не возражаю" с размашистой подписью.
   - Дело сделано, удовлетворенно сообщил Палыч.
   - Завтра отдам на отгрузку. Надеюсь на не только устную благодарность.
   Влад заверил его и Игоря, что по получении груза им будет выдана премия. Палыч пожал руку, но попросил посмотреть еще "одну вещь". В дальнем конце складского двора он показал мне пачки листового металла, упакованного по 15 -20 листов в деревянные обрешетки. Размер листов был 100 х 60 см. Толщина с миллиметр. Металл был не знаком, но не ржавый, серо-желтого оттенка. Некоторые ящики уже были повреждены.
  
   - Вот место занимает тут никому не нужный хлам, начальство ругается. Забрал бы кто!
   С досадой пожаловался Палыч и рассказал, что когда строили университет на Ленинских горах, этими листами обкладывали тридцатиметровый шпиль высотки. На всякий случай оставили материала на полную замену покрытия в случае его порчи со временем. Недавняя комиссия установила, что покрытие шпиля не нуждается в замене, не ржавеет и не теряет прочности. Так что запас еще лет 50 не понадобится и только захламляет склад. Влад нашел дефектный покореженный лист и с трудом оторвал кусок для экспертизы.
  
   На следующий день он был у Димы Горбовского, молодого предпринимателя, сына хорошего знакомого по Северску. Его родители еще трудились на Севере, а Димка - ему тогда было всего 23 года - уже успел влиться в зарождающиеся ряды московской буржуазии. Он быстро сделал первый капитал на поставках партии компьютеров в Азербайджан и уже имел собственный двухэтажный офис (бывшую библиотеку) с милиционером у входа и полтора десятка помощников. Для них он был босс, Дмитрий Викторович. А для Влада, что помнил еще, как поздравлял старшего Горбовского с новорожденным, просто Димка.
  
   Увидев кусок неизвестного металла, и узнав, что этого добра 12 с половиной тонн, Дима позвонил в гараж и вызвал к подъезду личное авто. Это была "Чайка" арендованная им в гараже ЦК КПСС.
   - Удобная, понимаешь, вещь, - хвастался он,- аренда стоит копейки (ну и завгару маленько).Зато ГАИ не останавливает. Наоборот, на помощь прибегает.
   - Поехали. Экспертизу сделаем, что это за металл?
   В НИИ "Гинцветметзолото" прямиком направились к директору. Им оказался большой друг Димкиного отца, бывший северчанин, доктор наук. Он сразу усадил их пить кофе и слушать подробности последних достижений его института. Предмет исследования был отдан в лабораторию с приказом
   - Срочно на экспресс анализ.
  
   На второй чашке кофе вернулся лаборант с бланком, где было выведено - цинк 99.99%. Да не верхний слой, как на оцинкованной жести, а весь лист! Да... Заботился в своё время Вождь Всех Народов о качестве строительства! На века строили.
  
   Влад позвонил Палычу, поинтересовался учетной ценой этого "ненужного хлама". Как и ожидалось, цена по бухгалтерскому учету не менялась со времени строительства и составляла смехотворную сумму. Влад сразу сказал, что в Северске такая роскошь ни к чему и реализовывать эти тонны предстоит Диме с разделением прибыли по справедливости, то есть пополам.
  
   Палыч на следующий день оформил заказ на закуп неликвида по проверенной схеме, за что получил благодарность от начальства:
   - Ведь умеете, когда захотите! А то всё вас толкать надо пониже спины!
   А Влад оставил доверенность распорядиться этим грузом фирме Дмитрия Викторовича.
  
   Прошло месяца три. Уже давно были получены три контейнера материалов из МГУ. Половину использовали на ремонт административного корпуса управления, половину с прибылью продали через коммерческие фирмы. И вдруг звонок от Палыча:
   - Маркович, тут какие- то три " КАМАЗа" с эстонскими номерами приехали. Хотят забирать металл. Документы в порядке. Металл давно оплачен. Доверенность от тебя есть. Отдавать? Я на всякий случай решил подстраховаться. А то какие - то крутые. Два джипа с вооруженной охраной. У меня начальство вопросы задает.
  
   - Отгружай, не волнуйся. Скоро в гости позову за премией. Сможешь командировку оформить?
   - Да для такого дела выбью, не дадут, так за свои. Звони.
   Утром Влад перезвонил Диме. Напомнил о "половине".
   - Не беспокойся, Маркович, жди сюрприз.
  
   Через неделю частная фирма "ГКЛ", что Влад с товарищами открыл совсем недавно, получила извещение о том, что в ее адрес занаряжен грузовой борт Љ ххх . Самолет АН 24 прибывает в аэропорт города Северска через 26 часов. Груз - спирт питьевой 260 ящиков.
  
   Пока борт добирался до Северска, весь спирт был распродан частным торговцам, оптовикам и ларечникам. И за три часа до приземления на площади перед аэровокзалом стояло с десяток машин, ожидавших драгоценный груз. Влад с партнерами по бизнесу отправили благодарность Димке за сюрприз. Игорек за старание получил 6 ящиков дефицитного напитка. На вырученные деньги открыл с другом магазин оргтехники. Его каникулярные старания дали старт неплохому бизнесу.
  
   Палыч прилетел на пару дней в командировку "по обмену опытом". Его хорошо приняли, попарили в баньке, познакомили с местными ресторанами и выдали пачку зеленых денег сотенными купюрами в банковской упаковке. Он был очень рад.
   - Я уже и не надеялся на вознаграждение, - признался он.
   - Сколько не делал людям добра, а благодарность только от вас и получил.
  
   А основатели "ГКЛ", с легкой Димкиной руки, зарядили из Москвы следующий борт, но уже не с отечественным, а с американским спиртом "Ройял" в литровых пластиковых бутылках. Да и самолет был уже ИЛ - 76 с загрузкой 45 тонн. Любили северяне крепкие напитки.
  
   Часто, прилетая в столицу, Влад думал, провожая глазами шпиль главного ВУЗа страны, что где - то в пригороде Таллинна сверкает на солнышке желто - серым сполохом чистого цинка крыша особнячка "нового эстонца".
   И сколько же добра оставил после себя СССР, который мы так не любили, сколько людей, не поленившись, сделали состояния, ничего не производя, только подбирая то, что власть бросила на растерзание, считая мелочью, и оставив себе только лакомые куски.
  
   ***
   1991г
   "При кораблекрушении, попав в воду, постарайтесь отыскать плавающие обломки такелажа. Это позволит продержаться до прихода помощи".
   Из наставления личному составу парусного флота.
  
   Но всё-таки, по - настоящему развернуть коммерцию Владу мешало ужасное финансовое состояние управления. В Северске это усугублялось тем, что заказчик по всем аудиенции и в присутствии задержавшихся в кабинете руководителей местного строительства работам был один - Северский комбинат! А денег на всех не хватало. Своим работникам комбинат еще платил, хотя и с задержками, но регулярно. Тем более, что на рудниках уже вовсю шли забастовки. Оставалось одна возможность...
  
   После одного из совещаний у директора комбината Влад попросил минуту, обрисовал и так известное всем положение и задал директору прямой вопрос - а не заберет ли комбинат управление из системы "Минмонтажспецстроя" к себе, в состав Управления строительства? Ответ получил довольно быстро. Директор думал меньше минуты,
   - Если твоё министерство отпустит, заберу.
   Как ни жаль было тресту отпускать самое большое по объемам и стабильное управление, а пришлось. Тут помогли и организованное Владом письмо от имени трудового коллектива министру, и поддержка Главка, с руководством которого у Влада были прекрасные отношения, и помощь одного из референтов министра, тоже давнего товарища, не раз получавшего "призы" за решение вопросов в министерстве.
  
   Так что месяца через два все формальности были преодолены и коллектив был принят в состав комбината, включен в график выплаты зарплаты. Особенно Влад гордился пунктом приказа о том, что стаж работников по работе в управлении автоматически засчитывался, как стаж работы на комбинате. Сначала это требование комбинатским чиновникам было непонятно, но Влад нутром чувствовал важность этого пункта и добился - таки его включения в приказ.
  
   Как было приятно потом получать благодарность от своих работников, когда пошла приватизация комбината и количество причитающихся акций каждому работнику зависело от его стажа на комбинате! Да и руководители других управлений министерства, последовавшие примеру Влада и перешедшие в комбинат, не раз хвалили его за дальновидность. Да и кроме акций комбинатский стаж давал много привилегий. Некоторые ветераны управления даже получили бесплатное жилье на "материке" при выезде на пенсию.
  
   Задача стабильной работы управления была решена. Начиналась самая интересная пора в жизни - пора зарабатывать.
  
   ***
   1991г
   "...и опыт, сын ошибок трудных"
   А.С.Пушкин
  
   У Бориса в Москве была замужняя дочь. Муж ее Михаил Арманов, выпускник Бауманского училища, поработал уже у нашего знаменитого космического конструктора Королева в НПО "Энергия". После того, как там перестали платить зарплату, пришлось перейти "на вольные хлеба". Вместе со старшим братом Александром они организовали кооператив. Обслуживали сложную медицинскую технику. На предложение поработать на северян с удовольствием согласились. Лишняя копейка никому не повредит.
  
   Получили задание разузнать - почем идут панты на московских фармацевтических предприятиях и на экспорт. Выяснилось, что цены гораздо выше, чем пререпадало совхозу за экспорт в Америку. При следующей встрече с Тушиным предложили ему послать к чертям американца и продать панты самому.
  
   Первую партию в полторы тонны сушили сами в гараже нового предприятия Связист. Пригласил Влад старого знакомого пенсионера Николая Агапова. Надо было пару раз в день переворачивать висящие рога.
  
   Договор с какой-то московской фирмой пришлось заключать от имени МГП "Связист", где директором был Иван Левичев. Сошлись на 50% предоплаты. Отгрузили товар. Больше друзья об этой фирме и второй половине оплаты не слышали. Растворилась без осадка. Это было первым уроком в тогдашнем бизнесе.
  
   Но и половины оплаты с лихвой хватило закрыть издержки и получить первую прибыль. Директор совхоза, наконец, получил какие-то деньги на счет и заткнул дыры в бюджете своего вечно убыточного хозяйства, а друзья получили первые 5000долларов.
  
   ***
   1991г
   "Дают - бери, а бьют - беги".
   Народная поговорка.
  
   Владу позвонил главный инженер треста Женя Буланцев. Они давно были на "ты" и попросту.
   - Влад, тебе не нужны фонды на ГСМ?
  Влад сначала отказался,
   - мы всё получаем от комбината, вроде незачем.
   -Ты сразу не отказывайся, подумай, - убеждал Буланцев.
  
   Влад позвонил Борису, он тогда был в Измаиле, обеспечивал отдых трудящихся и заодно пробивал строительство шести домов для выезда северян на пенсию. С отводом земли он всё решил. Надо было договариваться насчет материалов. Завод железобетонных изделий наотрез отказался даже обсуждать поставку. Влад посоветовал Борису предложить директору бартер на бензин. На следующий день пришел положительный ответ.
  
   Влад получил из треста фонды на бензин и цистерну занарядил на завод ЖБИ. Вопрос с плитами и блоками был решен.
  
   А потом тема ГСМ стала ведущей в делах зарождающейся фирмы.
  
   ***
   1991
  
  "- Следствие по делу Корейко, - говорил Остап, - может поглотить много времени. Сколько,- знает один бог. А так как бога нет, то никто не знает. Ужасное положение. Может быть год, а может быть и месяц. Во всяком случае, нам нужна легальность. Нужно смешаться с бодрой массой служащих. Все это даст контора. Меня давно влечет к административной деятельности. В душе я бюрократ и головотяп. Мы будем заготовлять что-нибудь очень смешное, например, чайные ложечки, собачьи номера или шмуклерский товар. Или рога и копыта. Прекрасно! Рога и копыта для нужд гребеночной и мундштучной промышленности. Чем не учреждение?"
   Ильф, Петров. "Золотой теленок".
  
  
   Осень на Севере она начинается в конце августа, а в октябре уже морозы выпрыгивают за -20. В один из тихих морозных дней, в субботу, Влад пригласил Ивана и Бориса в сауну. Хотел поговорить о перспективах бизнеса.
  
   Но разговор пришлось отложить. Не успели друзья раздеться, как зазвонил телефон.
   - Странно, - подумал Влад, - обычно в спорткомплексе его никто не беспокоит.
   - Это сторож с вахты. Тут ребята из соседских домов по территории управления гоняют оленя. Видимо отбился от стада и заблудился. Прогнать?
   - Нет. Подожди. Мы сейчас подойдем.
  
   Как раз в это время оленьи стада проходили мимо города с летних пастбищ на юг. У Бориса в боксе для легковых автомобилей лежало всё снаряжение для охоты. Он тогда увлекался этим занятием, когда наезжал в Северск. Он побежал за ружьем и открыл ворота своего бокса. Влад с Иваном прогнали малышей и погнали оленя как раз в узкий проход между стенами цеха и гаражей. И когда он пробегал мимо открытых ворот, Борис с трех метров не промахнулся.
  
   После парилки друзья устроили настоящий пир из оленины по - охотничьи. Мясо, рубленное большими кусками с большим количеством лука, томилось в огромной кастрюле три часа. Не задолго до финиша, в эту красоту добавили пол - кило сливочного масла.
  
   Вдоволь напарившись и накупавшись, сели обедать. Вспоминали, как лет пять назад Борис в начале марта выехал в тундру на вездеходе, приговаривая:
   - По быстрому стрельнуть олешку к своему дню рождения.
   Вездеход сломался. Ударила пурга, замело все следы и вездеход по крышу. Борис с водителем спасались тем, что грелись паяльной лампой валявшейся на их счастье в кузове, да варили в жестяной баночке от зеленого горошка кусочки зайца, что Борис подстрелил до поломки. Через два дня, когда утихла пурга, их начали искать на вездеходах, потом на вертолетах. Нашли через неделю.
  Друзья ели оленину и подтрунивали над Борисом.
  
   - Надо было в гараже сидеть, в засаде. Глядишь, как сегодня и добыл бы мяса.
  
   Но постепенно заговорили о деле. С Тушинским совхозом можно было развивать дела. Да и первые успехи в бартере на бензин требовали продолжения. Надо было открывать фирму.
  
   - Вам то хорошо, - начал сомневаться Борис, - вы на работе зарплату получаете. А я когда прибылей дождусь? А у меня, инвалида, пенсия и всё.
  
  Влад успокоил:
   - Я уже договорился с трестом. Беру тебя замом по экономическим вопросам. А заниматься будешь только нашей фирмой. Коллектив я беру на себя. Думаю, что дадим заработать и коллегам в управлении. Недовольных не будет.
  
   Решили открыть фирму в виде "ООО" - общества с ограниченной ответственностью. На западе такие фирмы идут с аббревиатурой "LTD", а в России в те годы называли "Обществом с безграничной безответственностью".
  
   - Как назовем? - спросил коллег Влад.
  Перебрали много разных вариантов. Остановились на скромной аббревиатуре из первых букв их фамилий. Гринберг, Косов, Левичев.
  
   В ноябре 1991года было зарегистрировано ООО "ГКЛ" с уставным капиталом в 10 000 руб.
   Роли распределили так:
  1.Так как Влад был руководителем монтажного управления, с которым новорожденная фирма рассчитывала тесно сотрудничать, светиться в ней ему было незачем. Директором ООО избрали Бориса.
  2. Прибыль решили делить согласно паевым взносам, то есть, поровну.
  3. Влад, как и обещал, оформил Бориса к себе в управление замом по экономике.
  3.Иван пока оставался директором "Связиста" и фактически в становлении фирмы не участвовал.
  
   В завершении встречи помечтали о будущем.
   - Мне бы подзаработать, да построить домик на родине, в Татарии, - загадывал Иван.
   - Не мешало бы квартиру где - ни будь в Средней полосе, - поддержал его Борис.
  Влад согласился:
   - Если заработаем на приличное жильё "на материке", будем считать затею удачной!
  
   ***
   1992г
   "От упавшего в воду камня расходятся круги. Всё шире и шире"
   Из наблюдений древних шумеров.
  
   Директор совхоза Тушин после первых успехов по реализации пантов позвонил и спросил, не могут ли партнеры (а он считал "ГКЛ" своими партнерами, в общем - то и правильно) продать бивни мамонта. Друзья сначала сильно удивились такой экзотике. Но изучили вопрос, и к удивлению узнали, что продукт пользуется спросом, и немалым. Идет на экспорт. Зачем, никто не знал. (Только через несколько лет Влад узнал, что из бивней получался самый лучший наполнитель для пломбировочных смесей в стоматологии.)
  
   Цена колебалась от 2 до 8 долларов за кг. Причем, эту цену давали московские скупщики. Почем они продавали за рубеж, было тайной. А в бескрайней тундре оленеводы часто наталкивались на оттаявшие кости. Тушин готов был собирать и отдавать бивни по 1 доллару за кг. Это были огромные извивающиеся клыки длиной до 4-х метров и весом до 100 кг. Правда, верхний слой надо было счищать, он портил товарный вид и цену. Связались с Димой Горбовским. Влад уже имел с ним контакты при продаже облицовки шпиля МГУ.
   - Да я уже полгода этим добром "балуюсь", некоторые ребята из Якутии миллионы на бивнях сделали, - сказал он,- привозите, только не барахло.
   Так наладился еще один маленький ручеек. К нему вскоре добавились и другие дары тундры - оленьи сушеные пенисы, шедшие на заводы фарминдустрии, медвежья желчь и другие "деликатесы".
  
   Но это был мелкий опт. Надо было искать продукт более постоянный и масштабный.
  
   ***
   1997г
   "Не долго музыка играла, не долго фраер танцевал!
   Одесская песня 19 века.
  
   Мэр Ткачук понял, что "ГКЛ" голыми руками не взять. Тогда от него пришла окольными путями заявка. Мол, у меня лежит контракт города с " ГКЛ" на завоз топлива в навигацию. Так для его подписи нужны стимулы. Разговор вести с моим замом.
  
   Зам назвал сумму "предоплаты". Всего 140 000 зеленых американских рублей! Да, аппетиты у новой власти были не в пример предыдущей.
  
   С Замом договорились так: даем половину. Получаем контракт. Вторую половину отдаем после того, как мэр закроет комиссию по проверке "ГКЛ", а Налоговая полиция вернет документы.
  
   На следующий день после передачи "первого транша" администрация выдала оформленный контракт со всеми печатями. Можно было заниматься делом.
  
   Вторую часть так и не пришлось отдавать. Мэра Ткачука в скорости благополучно посадили, вменив получение взятки в размере автомобиля ВАЗ 2109. Дали 11 лет!
  
   Подоплека этого дела, конечно, была в другом. Мэр хотел перевести город и комбинат в ведение другого субъекта Федерации. В Национальный Округ, на территории которого и находился Северск. А город, как и в советские времена, был краевого подчинения. Все налоги уходили в Край. И составляли они почти половину всех краевых поступлений. За такие деньги не только посадить, а и убить тогда могли. Но краевой губернатор выбрал "гуманный" способ решения проблемы.
  
   ***
   1994г.
   "Будь скромным - это тот вид гордости, который меньше всего раздражает окружающих"
   Жюль Ренар
   После традиционной субботней планерки в Управлении Строительства комбината начальник управления Николай Селезнев попросил Влада задержаться. Влад был знаком с Николаем больше двадцати лет, помнил как пересекались на объектах, он мастером, а Николай прорабом. Разговор был доверительным.
  
   -Слушай, Влад, - начал Николай, - не знаю, что отвечать моей главбухше. Жалуется на твоё управление. Говорит, что "Севмонтажавтоматика" тратит на телетайп больше, чем всё объединение с шестью трестами и тремя десятками управлений.
   - Да пустяки это всё, - рассмеялся Влад,- если надо, зайду в бухгалтерию и оплачу все расходы. Копейки. В чем вопрос?
   - Да ладно, с бухгалтерией я разберусь сам. Ты только скажи, стоящими делами хоть занимаешься?
  
   Здесь Влад поскромничал, не стал посвящать начальство в подробности своей "второй" работы.
   -Не переживай, Коля. Дела стоящие. Может быть всему Управлению Строительства чем - то помочь?
   - Да у меня сейчас голова охотой занята. Вот вернусь с гусями, тогда и поговорим.
   - Охота дело серьезное! Требует подготовки. Пришли ка ты, Коля, мне своего шофера не из болтливых. Только пусть приедет на УАЗе, не на "Волге".
   - А зачем?
   -Потом увидишь. Сюрприз.
  
   УАЗ появился через час и был загружен под завязку. Влад выбрал со склада "ГКЛ" всё, что должно было пригодиться на гусиной охоте: несколько ящиков патронов 16 и 12 калибров, три теплых тулупа, несколько пар меховых чулок, что вкладывались в сапоги для тепла. Охота хоть и была весенней, но караулили птицу в устроенных в снегу скрадках. Для обогрева же присовокупил несколько ящиков первосортного Дагестанского коньяку и несколько бутылок спирта - для медицинских целей.
  
   Патроны были завезены для нужд "подшефного" совхоза, а коньяком (два трехтонных контейнера сортов "КВ" и "КВВК") рассчитался "Гор торг" Окружного центра за бензин и дизтопливо.
  
   В понедельник позвонил Николай,
   - Теперь вижу, что вы серьезными делами заняты! Чувствую, что охота будет удачной! Если что, обращайся. А я полетел. Вертолет ждет.
   Но Николай не мог знать всего. Он только слегка прикоснулся к делам "ГКЛ". Телетайп в приемной "Севмонтажавтоматики" действительно работал "с перегревом". Тогда это было самое надежное и безотказное средство коммуникаций. Даже серьезные договора на огромные суммы можно было заключить по телетайпу, а потом уже обменяться оформленными экземплярами по почте. Все телетайпные аппараты страны были зарегистрированы, имели свой код и находились под присмотром КГБ, а в последствии, ФСБ.
  
   Самые длинные ленты в адрес " ГКЛ" представляли из себя сводки по отгруженным товарам с номерами вагонов, цистерн, барж, теплоходов. А иногда и самолетов, с перечнем отгруженной продукции. Часто утром, войдя в приемную, Влад подбирал с полу многометровые ленты, выползшие за ночь из аппарата, у самых дверей.
  
   Первый договор на поставку топлива фирма "ГКЛ" заключила сразу после своего "рождения" в 91-м. Получателем был московский "Центракадемстрой". Возглавлял его выходец из строительной индустрии Северска, бывший начальник треста панельного домостроения. А в его аппарате работал бывший главный инженер "Севмонтажавтоматики", Саша Лавренев. Тогда в Москву в различные строительные структуры Академии Наук перебралось более двухсот Северских руководителей различного ранга, от управляющих трестом до мастеров и даже бригадиров. Привез их с собой бывший заместитель директора комбината по строительству. Он сам по приглашению Президента РАН академика Александрова был назначен заместителем Президента по капитальному строительству.
  
   Мысль предложить "Центракадемстрою" горючку пришла Владу после успешной занарядки фондов, полученных из треста в адрес Измаильского завода ЖБИ. В Москве его предложение встретили с энтузиазмом. Горючее было в дефиците. Влад связался с трестом. Нашлись фонды на бензин и дизельку и на этот раз.
  
   Влад при помощи безотказного телетайпа занарядил разного вида топлива, десятка три железнодорожных цистерн, в Москву. Система Главснаба СССР еще работала. Топливо ушло к получателю. Управление Влада расплатилось с поставщиками по гос. цене (тогда литр бензина стоил меньше 30 копеек). Продало горючку, как излишки, фирме "ГКЛ". А москвичи расплатились с поставщиком - "ГКЛ" уже по разрешенным коммерческим ценам.
  
   Все были довольны. Тресту не надо было отказываться от фондов, так как на следующий год принято было уменьшать фонды на величину неосвоенных. Москвичи закрыли недостачу горючего для своего транспорта. Саша Лавренев получил свои комиссионные. Фирма " ГКЛ" заработала свои первые "серьезные" деньги.
  
   А тут Иван, отличавшийся коммуникабельностью, особенно в отношении женского пола, принес хорошие вести из Северснаба. Это управление снабжения Северского комбината было государством в государстве. Через него, и только, предприятия комбината получали завезенные с материка оборудование и материалы. Через него, и только, реализовывалась внутри страны и за рубеж продукция комбината. В структуру Северснаба входило огромное складское хозяйство, автохозяйство, крановая служба и порт. Годовой грузооборот Северского порта тогда был более трех миллионов тонн.
  
   Иван, будучи в отделе химии Снаба, состоящего, буквально, только из женского персонала, решил поблагодарить девушек за оказанную какую - то помощь. Он пришел поближе к окончанию рабочего дня и принес подарки: коньяк, шампанское, тортик, конфетки. В общем, чем еще благодарить женщин!
  
   Дегустация подарков продолжилась долго после конца работы. Дамы размякли и спешили поделиться с единственным мужчиной своими производственными, да и личными, проблемами. В разговорах всплыла и тема завоза горюче - смазочных материалов в предстоящую навигацию.
   - Что будем делать, ума не приложу,
   - жаловалась начальник отдела.
   - С каким поставщиком не свяжусь, все просят предоплату. Когда такое было!? Была разнарядка Главснаба СССР и все делали под козырек. Поставки шли. Оплачивался товар по получении. А с этой перестройкой не знаю, как работать! А начальство только ногами топает и требует договоры на прежних условиях. Иван честно досидел девичник до конца, подвез на своей машине начальницу до подъезда и пообещал подумать, как помочь отделу.
  
   Через пару дней состоялся серьезный разговор уже с заведующей сектором ГСМ отдела химии Северснаба Ниной. Влад с товарищами уже связался по поводу поставок большого объёма горючего с АНКХ (Ангарской нефтехимической компанией). Переговоры вел главный инженер ранее родного Владу треста "Севмонтажавтоматика " Буланцев. Трест как раз располагался в Ангарске и имел хорошие деловые отношения с Компанией, так как принимал участие в строительстве этого гиганта советской химической индустрии с самого начала и в постоянной ее реконструкции и расширении.
  
   - Если будете иметь твердые контракты с таким солидным заказчиком, то вопрос с отгрузкой мы решим, - заверил Буланцев.
   Нина согласилась убедить руководство подписать с " ГКЛ" контракт на поставку. Предупредила, что расчеты будут вестись только по факту доставки топлива и сдачи его на Нефтебазу комбината. В ответ фирма "ГКЛ" обещала ей личное вознаграждение.
  
   Через несколько дней Влада пригласил к себе начальник Северснаба Михаил Пронин. Они были знакомы давно. Пронин работал инженером - наладчиком в их управлении, потом перешел в Горком партии, а перед назначением в Северснаб несколько лет возглавлял городской Комитет Народного Контроля.
  
   Для начала разговора вспомнили о совместной работе, общих друзей и коллег. Пронин пожаловался на сложности с поставками и их финансированием. Потом перешел к делу.
   - Тут мои девчата из отдела химии рекомендуют тебя как поставщика ГСМ. Что-то мне боязно отдавать такой объем, считай, половину годового завоза! Как решил поставлять?
  
   Влад обрисовал договоренности с Ангарском. Солидность поставщика Михаила успокоила. Перешли к деталям контракта. Пронин сразу сказал, что никакой предоплаты не будет. Владу удалось настоять на оплате пароходству за перевоз по реке. Там тоже не хотели везти в долг. Михаил долго не соглашался, но доводы Влада были убедительными. Пароходство и комбинату выставило такие же условия.
  
   - Ладно, буду платить, но только за конкретное судно и после подтверждения его заливки, - согласился он.
   Через неделю у "ГКЛ" на руках были три контракта на завоз бензинов, дизельного топлива и авиа керосина.
  Отдельный договор был на завоз масел.
  
  
  
  
  
   ***
   1991г
  
   "Если водка мешает работе, надо бросать работу.... Если не жалко!"
   Из индонезийского фольклора.
  
   В восьмидесятых годах Влад подружился с главным врачом городской станции скорой помощи Сашей Смолиным. Сам он был из Иркутска. В Северск перевелся из поселка Хантайский, что в 250 км от Северска. Живет там около тысячи человек, работающих на местной, самой северной в мире, гидроэлектростанции. Познакомил их хороший знакомый Влада Марат Холодов - начальник городского отдела здравоохранения. Они были практически ровесниками, Саша на год младше Влада. Нашлось у них много общего, интересно было узнавать друг от друга особенности совершенно другого вида деятельности. У одного монтаж систем автоматики, у другого спасение жизней людей. Но были и общие темы. Такие как взаимоотношения в коллективах, методы руководства, взаимоотношение с вышестоящим и партийным начальством.
  
   Друзья каждое утро до работы заезжали к Владу на работу в спорткомплекс. Там был и спортзал с тренажерами, биллиардом и столом для настольного тенниса, и 12-метровый бассейн, и сауна. Была и большая кухня, где можно было попить чаю. По субботам Саша всегда приходил на банный день, где Влад с товарищами расслаблялся после трудовой недели.
  
   Если кому - то из общих знакомых нужна была медицинская помощь, то Александр всегда помогал. Направлял к лучшим специалистам из команды Скорой помощи или в стационар. Всегда следил, чтобы помощь была действенной.
  
   Смолин был натурой широкой, с Сибирским размахом. Любил женщин, благо только в его подчинении их было более двухсот. Любил он и крепко выпить. На укоры Влада, что так можно и алкоголиком стать, отвечал с юморком:
   - Ничего! Всё под контролем. Если и будет что, то жена примет меры!
   Жена Саши, Марина, занимала в городе пост главного нарколога и главврача Наркологического диспансера. Влад говорил и с ней, разделял ее тревоги по поводу пристрастий мужа. Вместе они как - то держали Александра на плаву.
  
   Но в 1988 году Влад уехал на два года в загранкомандировку на Кубу. Когда вернулся, Саша заметно сдал. Потолстел, появилась одышка. Стал чаще пропадать из дома ночами. Кроме былых увлечений появилась еще страсть к ночному преферансу с выпивкой. Марина со слезами на глазах поведала, что уже не контролирует поведение мужа, устала. Иногда только кладет его на капельницу, кое - как восстанавливает.
  
   Влад опять возобновил утренние зарядки в спортзале, но Александр часто отнекивался или вообще не выходил на связь. Влад убеждал друга по - всякому:
   - Саша, смотри, какие возможности открываются! Как интересно работать. Деньги в руки плывут. С твоими связями и ресурсами займись делом! Вот наш друг Марат идет на повышение в Край. Тебе предлагают пост главы Горздрава. Почему отказываешься!? Мы бы таких дел натворили...
   - Да ты пойми, Влад, не моё это. Обманывать государство, взятки давать или брать, темнить.
   - Саша! Да ты посмотри, что в Москве делается! Там не просто обманывают государство, там вся верхушка занялась прямым грабежом! Налетай, кто успеет! Нам всем послан неприкрытый сигнал: никакой морали, никакого патриотизма, никакой совести! Обогащайтесь!
  
   Если не все этот сигнал уловили, то это не значит, что его нет. Да посмотри вокруг. Твои бригады Скорой помощи уже подрабатывают левыми вызовами, например, для вывода из запоя. А пользуются государственными автомобилем, оборудованием, лекарствами. Ты же на это "зажмуриваешься". А у меня, если крановщик за десятку подхалтурит и поставит ларек коммерсанту, я что его гнать должен. Нет уж. Тут каждый на своём месте имеет, что может. Ну а если чиновник, то ему, что? Менять работу? Или, правильно, перенимать повадки вышестоящих, встраиваться в систему. Подумай.
  
   Да всё впустую.
   - Мне,- отвечал Саша,- и так всего хватает. Такая жизнь, как идет, так пусть и катится. Давай лучше по маленькой выпьем.
   Влад знал, что маленькая превращается в "большую". И Сашу трудно остановить. Отказывался. Да и время жалко было терять.
  
   На работе у Александра был полный порядок. Настроенная годами работа Скорой помощи не давала сбоев. Персонал знал и хорошо выполнял обязанности и без постоянного присутствия шефа.
  
   И вдруг, звонит секретарь Саши и со слезами извещает:
   - Александр Михайлович в реанимации. Инфаркт. Состояние критическое!
   Влад с Борисом помчались в больницу. Ничего нового им не сказали. Состояние на грани. Но всё же в этот день лучшие реаниматологи города вытащили своего шефа с того света. Он прожил еще неделю. Когда все уже успокоились и стали верить в выздоровление, случился второй инфаркт. Саша умер в 44 года.
  
   На его поминках Влад выпил за упокой друга рюмку и сказал себе, что это последняя для него. Хотелось пожить подольше и без риска умереть молодым. Слово своё он сдержал, чем очень доволен до сих пор. Хотя от компаний со спиртным не отказывался, был как всегда веселым и компанейским. Но пил газировку.
  
   А в те бурные годы, когда приходилось, иногда сутками, работать и в бизнесе и на посту начальника управления, отказ от спиртного очень помогал. Помогал всегда быть в форме, встречать и преодолевать иногда совсем, казалось бы, нерешаемые проблемы.
  
   ****
  
  
   1993г
  
   "Не имей сто друзей. Имей одного надежного партнера!"
   Зулусская мудрость
  
   Слухи о больших контрактах в коммерческих кругах распространяются быстрее электричества в проводах. Прошло всего пара дней, а Владу уже звонит Буланцев.
   - Тут меня нашла старая знакомая из Иркутска. Она занимается взаимозачетами для "Иркутскэнерго". Готова помочь в поставках топлива с Ангарска. Зовут ее Изабелла Александровна. Я дам ей твои координаты? Может договоритесь?
  
   Влад согласился. В те времена самым большим дефицитом в стране были деньги. Ельцинское правительство, под управлением американских советников отпустило цены в свободное плавание, но в то же время считало недостаток денег страховкой от инфляции. А инфляция, почему - то, так не считала. Темпы ее зашкаливали. В 1991 году она составила 160%. Правительство сократило денежную базу по совету "друзей". В 1992 году инфляция ответила "небольшим" ростом - до 2500 % годовых!!! В 1993 году "упала" до 840%!
  
   Замордованная диким ростом цен и отсутствием денег в обращении, промышленность вынуждена была искать любые схемы для реализации своей продукции и закупки необходимых для работы ресурсов. Между предприятиями процветал бартер - прямой обмен товарами. Работникам выдавали зарплату изделиями собственного производства. Часто, проезжая по загородным, подмосковным трассам, можно было точно сказать, какое предприятие находится поблизости. То стоят прилавки с хрусталем, то с фаянсом, а то и с пуховыми подушками или расписными шалями.
  
   Одним из способов выжить был взаимозачет между предприятиями. Занимались этим грамотные, оборотистые и энергичные фирмы с налаженными связями и допущенные к ресурсам.
  
   Через неделю, по предварительной договоренности, в Северск прилетела Изабелла - миниатюрная, лет под 60, женщина. В ней угадывались черты бывшей красавицы блондинки. Но ум у Изабеллы был цепким, быстрым и острым. Она сразу попросила показать ей контракты на поставку, и дать ей копии. Вместе с Борисом они посетили отдел Химии Северснаба и даже съездили на нефтебазу - конечный пункт доставки.
  
   На следующее утро она изложила условия совместной работы. Её фирма берет на себя обязательство доставить в конечный пункт топливо в полном объеме. Без предоплаты! И за это получить вознаграждение в 5% от стоимости завоза. Оплачивать топливо и комиссионное вознаграждение необходимо в течение 20 дней после приёмки очередного судна на нефтебазе.
  
   В обязанности "ГКЛ" входит обеспечить заключение договора с речным пароходством и бесперебойную подачу наливных судов под перевалку на воду из железнодорожных цистерн.
  
   Подписали соответствующий договор и проводили Изабеллу в аэропорт. По дороге она успела прояснить схему своей работы. Она долгое время работала председателем профсоюзной организации Иркутской Энергосистемы. После приватизации и образования "Иркутскэнерго", отдельной от Всероссийского РАО ЕС, она организовала фирму и стала заниматься решением погашения долгов потребителей перед энергетиками. В условиях всеобщего безденежья приходилось выстраивать сложные цепочки долговых взаимозачетов разных предприятий. В случае успеха, Изабелла получала до 20% от конечного поступления денег в кассу. Это не было очень большим процентом. Предприятия готовы были отдать и больше, лишь бы получить хоть что - то от безнадежного долга.
   - Ангарская нефтяная компания должна энергетикам гигантские суммы, - поясняла Изабелла.
   - Железная дорога тоже. Так что проблем с ними не будет. А вот Пароходство не в нашей энергосистеме. Берите его на себя. Ну и главное, выбивайте деньги во время.
  
   ***
   1993г.
  
  "Сколько материи прибавляется к какому-либо телу, столько же теряется у другого."
   М. Ломоносов
  
   Пока Иван налаживал связи с пароходством в Краевом центре, Влад с Борисом определялись с приемкой топлива на Нефтебазе. С ее начальником Семеном Фишером Влад был знаком давно.
  
   В 1985 году он был руководителем группы туристов из Северска, выезжавших на 21 день на отдых в Болгарию. Группа была семейной. В ее составе ездил и Фишер с женой и сыном - дошкольником. Отдых прошел отлично. В обязательном тогда отчете руководителя группы Влад дал всем отличную оценку, похвалив за высокие моральные качества и неуклонную приверженность социалистическим идеалам. Хотя во время отдыха руководитель давал послабления, выбивавшиеся из инструкций по поведению советских туристов : отпускал в ночной клуб с варьете, водил группу всем составом в живописные рестораны под открытым небом, закрывал глаза на некоторые не совсем легальные торговые операции.
  
   Так что давнее знакомство, да еще и встречи на производственной почве, а "Севмонтажавтоматика" не раз проводила работы по расширению и переоборудованию нефтебазы, помогли установить и деловые контакты.
  
   Договорились о следующем. В привезенном ГКЛ топливе доля естественной недостачи не должна быть выше общепринятой в стране и оговоренной в контракте. При соблюдении этого показателя Фишер получает твердую сумму в рублях с каждой принятой без недостачи тонны. При недостаче менее нормы, получает еще и 10% от стоимости сэкономленного объема. Расчеты ежемесячно.
  
   Заведенный порядок всю навигацию исполнялся неукоснительно. Впервые за всю историю завоза у поставщика не было недостач! Надо сказать, что и с капитанами танкеров и шкиперами наливных барж Иван заключил подобные соглашения. Это удержало их от обычной в практике речного судоходства торговли топливом в береговых поселках. От "ГКЛ" речники получали больше, да и риска никакого, что поймают на незаконном сливе.
  
   Комбинатское начальство недоумевало. В их судах и баржах недостачи зашкаливали, а у ГКЛ были в норме и даже меньше! На их вопросы Борис туманно пояснял о якобы нанятой охранной фирме с вооруженными агентами на каждой барже.
   - Вы не представляете в какую копеечку нам это влетает,-сокрушался он.
   После того как Иван в Пароходстве решил все вопросы на уровне исполнителей, осталось только получить формальную команду от Генерального директора Пароходства и его подпись под контрактом. К нему поехал Борис - официальный гендиректор "ГКЛ", да и наиболее близкий по возрасту.
  
   Пароходский начальник удивился объемам перевозки:
   - Да вы выходите по тоннажу на второе место после Северского комбината. Уважаю. Мои условия знаете?
  
   Борис знал. Ивану все премудрости заключения договоров с частниками обрисовал зам гендиректора Пароходства за "чашкой чая" в ресторане Речного Вокзала.
   - Только никаких наличных,- давал указания начальник всех пароходов Борису.
   - Спустись на два этажа ниже. Там есть отделение местного коммерческого банка. Вот тебе сберкнижка на предъявителя. Положишь туда. А я пока договор подпишу.
  
   ***
   1992 - 93гг
  
   Дни олигархов дюже суетливы:
   Годами ужас - сколько на кону?
   А мне, чтоб сосчитать свои активы,
   Достаточно двенадцати минут!
   Лев Красоткин
  
   По стране шагала приватизация. Приватизировались квартиры, магазины, бани и пекарни. А главное, приватизировались гиганты индустрии, гордость страны. Все жители получили бумажки под названием "Ваучер". С ним можно было участвовать в приватизации любого госпредприятия. Обычно люди вкладывали свой ваучер в долю предприятия, на котором работали. На черном рынке появилось много ваучеров. Не верившие в приватизацию граждане, спешили избавиться от них. Иногда за бутылку водки. Скупщики аккумулировали у себя "мешки" ваучеров и сбывали их с выгодой.
  
   Миша с Сашей в Москве по просьбе "ГКЛ" прикупили несколько тысяч этих билетиков. Решено было пустить их на приобретение акций "Поляргаза". Это предприятие приватизировалось отдельно от всего Газпрома. Работало оно только на нужды Северского комбината и не сообщалось с общей трубопроводной системой страны.
  
   Часть акций получили за ваучеры, часть скупили с рынка, когда они начали свободное обращение. В результате в распоряжении "ГКЛ" оказалось несколько десятков тысяч акций "Поляргаза". У партнеров на этот счет был свой план. Когда они довели количество акций до 10% от общего выпуска, то получили право делегировать одного представителя в Совет директоров кампании. Так Борис Косов стал независимым, т.е. без определенной должности, членом этого органа, определяющего стратегию развития и деятельности компании.
  
   Повседневное руководство осуществляло Правление во главе с директором. Им был опытный северянин газовщик, строивший промыслы и трубопроводы "Поляргаза" еще с семидесятых годов, Валерий Василиди. Он прошел все ступеньки карьеры от рядового инженера, и последние лет пять возглавлял предприятие.
  
   С Борисом у них установились деловые, хорошие отношения. На ежемесячных заседаниях Совета директоров Косов не раз высказывал здравые суждения, особенно когда речь шла о строительно - монтажных работах, или материально - техническом снабжении.
  
   Через год работы в Совете Борис получил предложение взять на "ГКЛ" трудную и ответственную задачу по завозу на промыслы метанола. Эта техническая жидкость закачивалась в скважины для предохранения их от обмерзания в страшные Заполярные морозы.
  
   Василиди с уважением относился к успехам "ГКЛ" в доставке топлива для комбината. Он разочаровался в способности своего управления снабжения завезти такой сложный товар. Искал поставщика посильнее и более ответственного.
   - Прошлую навигацию мои гаврики чуть не сорвали. Завозили уже, когда лед на речках встал. Еле пробились,- жаловался он Борису, - да еще несчастный случай допустили. Всё - таки не уследили, двое матросов с баржи хватанули метанола. Один труп, другой калека.
  
   Метанол - метиловый спирт - страшный яд. Но по запаху и вкусу не отличим от этанола, спирта питьевого. В "ГКЛ" изучили вопрос и согласились.
  
   Так началось многолетнее сотрудничество с газовиками. В следующие навигации везли для газовиков всю гамму нефтепродуктов. И всегда справлялись. Для перевалки метанола с железной дороги на воду выбирали отдельный причал, оцепляли территорию нарядом милиции. Затратно, но ЧП не было.
  
   ***
   1996г
   "Спасение утопающих лучше получается за деньги".
   Мудрость 90-х
  
   Вместе с топливом для заказчиков, по контрактам, " ГКЛ" привез несколько тысяч тонн топлива для собственных нужд. Борис предложил, и соратники идею поддержали, строить свою заправку и обеспечивать население топливом в розницу. До этого все частники заправлялись на АЗС комбината. Но ситуация с завозом нефтепродуктов была аховая. Топлива для частников могло не хватить.
  
   Привезенное топливо было размещено на хранение в емкостях Нефтебазы комбината по договору. Два бензовоза и контейнерного типа заправку в " ГКЛ" закупили и успели привезти в навигацию.
  
   Получить место под АЗС на окраине города было не трудно и не дорого. Решили не спеша обустраивать заправку к весне.
  
   Но пришлось форсировать ввод ее в действие. Неожиданно к Фирме обратился новый Мэр города Панов. Он пригласил Влада с Борисом к себе и кратко обрисовал обстановку. После "ухода" прежнего мэра Ткачука, комбинат резко изменил своё отношение к нуждам города. Ткачук был ставленником комбината, согласовывал все действия с дирекцией. А тут пришел какой - то назначенец губернатора. Панов был И.О. мэра до новых выборов. Так что ему в дирекции комбината отказали "по всем фронтам".
  
   Одной из проблем, которую городу нужно было решать срочно, заправка транспорта.
   - Выручайте, ребята, - завершил озвучивать обстановку И.О. мэра, - я слышал, Вы заправку открыли. Предлагаю весь городской транспорт заправлять!
   -Да нам еще месяц до открытия. Наладку надо провести, зарегистрироваться, получить лицензию, - опешил от такого напора Борис.
   - Все дела решим за сутки, - заверил Панов, - я сейчас дам команду службам. Если будут вопросы, обращайтесь в любое время.
  
   Основателям " ГКЛ" понятие " штурм при вводе объектов" было знакомо давно. Работа без выходных, от зари до зари была обычной перед пуском на стройках социализма. Тем более, поработать на себя, было не в тягость. А перспективы обеспечивать город топливом были заманчивыми.
  
   Наладчики проверяли и перепроверяли работу колонок, снабженцы и водители обкатывали схему завоза с Нефтебазы, расположенной в 100 километрах, юристы оформляли все разрешающие документы. Влад в это время с городскими службами оговорил порядок отпуска горючего в баки служебных авто.
  
   Сразу договорились, что денежный оборот для организаций будет в безналичной форме. Для этого в Москве через братьев Армановых были заказаны талоны на все виды топлива, защищенные от подделки водяными знаками. Талоны по списку администрации выдаются в автохозяйства на месячный объем. "ГКЛ" заправляет служебные автомобили по талонам и в конце месяца предъявляет талоны к оплате. Разработанная в спешке, буквально за два - три дня схема, оказалась очень удачной. По ней работали еще лет десять.
  
   Одновременно решили вопрос отвода еще двух территорий под новые заправки, а через два года их было уже шесть. Увеличили и парк бензовозов, зарегистрировали своё автохозяйство.
  
   На случай пурги, когда невозможно было привезти топливо с нефтебазы, в городе устроили временное хранилище на все виды горючего объемом 240 тонн. Теперь даже неделя бездорожья не прерывала технологический процесс.
  
   Фирма "ГКЛ" сработала четко и слаженно. Одной проблемой в битве с комбинатом у И.О. мэра стало меньше.
  
   А у Влада с товарищами сразу прибавилось "друзей". На приём по конфиденциальным вопросам потянулись руководители автохозяйств. Кланяясь с порога, они начинали с трудностей: как тяжело в нынешних условиях вовремя платить за топливо, какой маленький лимит им устанавливает администрация, и, наконец, чем мы можем быть полезны фирме "ГКЛ"?
  
   Приходили пожарники и милиционеры, в том числе ГАИ, медики и Гражданская оборона, педагоги, прокуроры и даже специалисты из "Конторы Глубокого Бурения" (так в те поры в шутку, по первым буквам, расшифровывали родной всем "КГБ").
  
   Кому то - давали в долг, до оплаты. Мелким, но нужным, дарили немного талонов из "своих". Но когда нужна была помощь от них, то она приходила по первому намеку.
  
   ***
  
   1996
  "В слове "ученый" заключается только понятие о том, что его много учили, но это еще не значит, что он чему-нибудь научился"
   Георг Кристоф Лихтенберг
  
   В августе Влад полетел в Иркутск к Изабелле на сверку отгруженных объемов топлива. Надо было разобраться на месте с массой разночтений. Почти каждая телетайпограмма от них начиналась со слов: "извините, в предыдущем сообщении обнаружена ошибка". Все телетайпы подписывал Петров. Влад хотел посмотреть в глаза этому Петрову, который умудрялся запутывать простые вещи.
  
   Визит начался поездкой на Байкал. За рулем "Жигулей" сидел представительный мужчина лет пятидесяти в роговых очках, с ухоженной бородкой.
   - Петров Владимир Васильевич, - отрекомендовался он.
   - Родня, - со вздохом указала на него глазами Изабелла, - муж сестры. Работал в НИИ старшим научным сотрудником. Кандидат наук в области добычи и переработки золотоносных руд. Когда в институте перестали платить зарплату, пришлось забрать его к себе. Да вот рассеяность его академическую никак победить не могу! Привык в своём НИИ бездельничать.
  
   Влад был удивлен. Кандидат наук, а в простой арифметике постоянно путается. На следующий день посидели с "кандидатом", сверили объемы. Влад всласть натыкал его мордой в ошибки.
   - Ну не моё это! - согласился Петров. Не могу я эти вереницы цистерн и барж в уме держать! Взяли бы лучше какую - то даму, аккуратную в счете.
   Так и договорились. Изабелла привела свою давнюю подругу, учительницу. Влад с ней обсудили, как считать объёмы и улаживать нестыковки.
  
   - Еще один вопрос я хотела бы обсудить, Изабелла попросила всех своих выйти.
   -У Вас в заявке 19 000 тонн дизтоплива марки "Арктическое экологически чистое" (ДТ-АЭЧ). Стоит оно в два с половиной раза дороже обычного. Зачем комбинату именно такое.
   - Да всё из-за морозов. Зачастую механизмам, от легковушек до огромных бульдозеров "Катерпиллер" и карьерных "БЕЛАЗов", приходится работать при температурах ниже 45 градусов. Глохнут на простом дизтопливе. Потом не заведешь.
   - Состав этого дорогого топлива очень простой, - продолжала Изабелла, - две трети обычной дизельки и одна треть авиа керосина. А приставка "ЭЧ" для обоснования увеличения цены. Я предлагаю купить эти два компонента отдельно и смешать по дороге. В танкерах. Пока доплывет и выгрузится, перемешается наверняка. И Заводу перестраивать линии не надо. И нам выгода.
   -Я двумя руками "за", но как быть с сертификатом. Там должно быть "ДТ - АЭЧ".
   -Это я беру на себя. По документам с завода всё будет как в заявке. Как поделим прибыль? Договорились - пополам.
   Навигация прошла успешно. Осталось получить деньги.
  
   ***
   1993г
  
   "Как когда - то аукнулось,
   Так в нужный момент, откликнулось."
  
   Из отчета НИИ проблем акустики.
  
   Навигация давно закончилась. Реки сковало льдом. Стояли устойчивые морозы, и тундру укутал снег. Топливо, что успела привезти для комбината фирма "ГКЛ", успешно сгорало в моторах. Но получить окончательный расчет было невероятно сложно. Борис по нескольку раз обошел все финансовые учреждения комбината, поднял старые связи. Везде обещали, но ссылались на обстоятельства. А они были не в пользу "ГКЛ" да и еще сотне предприятий, тщетно пытающихся получить с заказчика за выполненную работу.
  
   Комбинат своими деньгами не распоряжался. Так как у него были большие долги по налогам, его счета были арестованы Налоговой инспекцией. Каждый платеж не на покрытие недоимки по налогам производился только с разрешения налоговиков. Те пропускали платежи на самые неотложные нужды, только бы не допустить остановки комбината.
  
   Борис месяц, как на работу, ходил в налоговую инспекцию. Убеждал заместителя начальника поставить нужную подпись на платежное поручение. А тот - хитрый хохол - всё морочил ему голову. Не говорил ни да, ни нет. Борис и на вознаграждение ему намекал, а тот и хотел срубить денег, и боялся. А время шло. Надо было и с Изабеллой рассчитаться, и с Пароходством, и с Краевой нефтебазой, где переваливали топливо с вагонов на воду. Да и получить честно заработанное не мешало бы.
  
   Вот тогда и вспомнил Влад детский сад "Вишенка". Причем здесь детский сад!? А история такова.
  
   Лет десять назад Влад обратил внимание на странную любовь начальника наладочного участка к детям. Петя Прокопенко часто просил оказать помощь детскому садику. И почему - то всегда одному - "Вишенке". Детсадов в Северске было много, практически в каждом дворе был свой. Но мест не хватало. Город был молодой, средний возраст жителей 28 лет. Детей было больше, чем мест в садиках, а все мамы работали. Дома сидели только положенные и сохраняющие место работы сроки - "до года ребенку". Все зарабатывали деньги, чтобы достойно уехать "на материк" после Севера. Часто ребенка брали без очереди за конкретную помощь от родителей - починить, отремонтировать, обустроить.
  
   - У тебя что все дети на участке в один сад устраиваются? - спросил Петра Влад в ответ на очередную просьбу послать электрика в "Вишенку", - чем тебе эта ягодка приглянулась?
   - Владислав Маркович! Да там такой душевный коллектив! Отказать невозможно. Да и рядом он. Так удобно.
  
   Слово "рядом" имело особый смысл. "Вишенка" находилась во дворе ресторана " Север" на центральной площади. А Петр с друзьями частенько захаживал в это заведение отдохнуть. В один из таких вечеров компания монтажников познакомилась с дружной женской компанией, что отмечала день рождения одной сотрудницы. Знакомство перешло в более тесное, когда в продолжение вечера вся компания переместилась на работу к девушкам. Да, в детский садик "Вишенка". И так это понравилось и мужской и женской части встречи, что они стали продолжаться.
  
   - Только детские кроватки такие неудобные, - сетовал Петр, - все стараются дружить с директрисой. Она, правда, постарше, но в ее кабинете полногабаритный диван.
  
   Влад отказался от предложения влиться в процесс, но против помощи не возражал, и разрешал брать то маляров, то сантехников, то электрика.
  
   Он уже забыл про этот эпизод, когда Петр опять пришел к нему с просьбой по этому объекту.
   - Тут такое дело,- начал он издалека, - "Вишенка" переехала. Дали им новое помещение. А к ним переезжает городская Налоговая служба. Начальница службы узнала от директорши садика о нас, как очень хороших спонсорах. Просит помочь и ей. Основной ремонт делает "Горстрой", а вот электричество и связь хотела бы получить "на уровне", от специалистов.
  
   Налоговая инспекция в те годы развитого социализма никакого значения не представляла. Вроде библиотеки, или управления статистики. Занимались этой сферой только бухгалтера. Всё было расписано и регламентировано и делалось почти автоматически. Да и обращать на эту сферу внимание с целью, например, снизить налоги и повысить прибыль, было бессмысленно. Всё равно, прибыль уйдет "наверх". Извлечь из ее повышения какую - то выгоду было нереально. Только на следующий год увеличат плановый показатель рентабельности. И накажут, если не выполнишь.
  
   Так что первым побуждением Влада было послать их подальше. Мало ли всяких служб в городе. Но Петр так просил, что он согласился и поехал посмотреть, что надо сделать.
  
   Начальница Налоговой службы Кошкина Галина Петровна была миловидной женщиной, чуть постарше Влада, спокойной и вежливой. Они как - то сразу прониклись друг к другу доверием и приязнью. Оба говорили на правильном русском языке. Оказалось, что Галина Петровна землячка Влада, Ленинградка.
  
   К обоюдному удовольствию договорились о том, чем монтажники могут помочь. Кошкина даже предлагала оплатить работы по смете. Влад отказался. Заводить бумажную волокиту ради таких пустяков, дороже выйдет. Из своих запасов он даже отдал новенький зарубежный коммутатор для внутренней связи на 20 номеров, что по тем временам было диковинкой.
  
   Эпизод этот давно затерялся в памяти. Но когда Влад позвонил Кошкиной через секретаря, то его сразу соединили.
   -Владислав Маркович, рада вас слышать, - прожурчал приятный голос.
   -Надо бы поговорить, - удивился Влад ее памяти,- когда можно подъехать?
   - Если удобно, сегодня в 2.
   Годы почти не изменили Галину Петровну. Всё та же легкость в движениях, строгая прическа, добрый взгляд. То, что она теперь, пожалуй, одна из главных фигур в городе, не изменили ее. По крайней мере, Влад ничего такого не заметил.
  
   Поговорили о прошлом. О переменах в стране.
   -Помните, - хозяйка кабинета кивнула на коммутатор, - ваш. До сих пор нам служит, и отлично.
  Лицо ее сделалось серьезным:
   -Так какие у Вас проблемы?
  Влад молча протянул ей неоплаченное платежное поручение на всю сумму долга комбината.
  Кошкина посмотрела на сумму, с пониманием хмыкнула.
   - Что, надо подписать? Это Ваша фирма?
   -Надо. Моя.
  Улыбнувшись, Галина Петровна поставила в верхнем уголке свою "золотую" подпись.
   Влад внутренне ликовал, решил откланяться.
   - Ну, подождите, - попросила его хозяйка, - давайте с Вами чайку попьем.
  
   Секретарь принесла чай с сушками. Беседа продолжалась.
   -Владислав Маркович, говорят у Вас в Управлении самая лучшая в городе сауна? А мы с девочками ни разу у Вас не были.
   -Так это легко исправить. В любое время.
   -Ко мне тут большая делегация из Москвы скоро будет. Хотелось бы кроме работы их чем - то развлечь.
   - Нет проблем, Галина Петровна. Пришлите кого - ни будь из своих помощников, я покажу всё и договоримся.
  
   Первая большая навигационная эпопея "ГКЛ" закончилась! А Влад еще раз убедился, что сделанное добро обязательно принесет добро в ответ. И таких примеров было немало.
  
  
   ***
  
   1993г
   "Открытия приходят лишь к тем, кто подготовлен к их пониманию"
   Луи Пастер
  
  
   Заместитель Влада по общим вопросам в монтажном управлении Карадаев был очень деятельным и неугомонным человеком. Больше всего он любил строить или делать ремонты. Производственную базу и административный корпус он привел в надлежащий вид. Построил спорткомплекс, выкроив для него половину отдельно стоящего склада. Кроме того он курировал снабжение, имел большие связи на комбинате. Сам он приехал в Северск еще в пятидесятые годы и знал всех, кто давно работал в городе.
  
   - Шеф,- он так всегда обращался к Владу,- был я на Никелевом заводе, общался с начальником цеха электролиза. Я там работал до 60-го года. Начальник цеха Щукин изобрел одну очень полезную вещь, а применение ей найти не может. Просил подъехать. Может вам с Косовым интересно будет.
  
   Влад с Борисом договорились о встрече и поехали в ЦЭН. Щукин разложил перед ними на столе несколько кусочков неизвестного материала величиной со спичечный коробок. Материал отсвечивал серебристым металлом, был твердым, по структуре напоминал поролон и был очень легким. Причем, видимые в нем ячейки, были в разных кусочках разной величины, от совсем мизерных до крупных, со спичечную головку.
  
   - Это наше недавнее изобретение, начал объяснение начальник цех,- называется пеноникель. Получается он в результате сложного, многоступенчатого процесса. Если коротко, то мы осаждаем окисел никеля на поролон, или другой пористый материал, а потом восстанавливаем никель до элементарного в водородной среде. Процесс идет в печах при температуре1200 градусов. Поролон в этом случае полностью выгорает. Остается чистый никель, но уже в виде пены.
  
   Можно и не восстанавливать никель, а просто отжечь поролон. Тогда получается другой материал. Щукин достал из стола такие же, но темно-серого цвета, образцы.
  
   - Патент на изготовление материала комбинат получил.
  Дело за внедрением, - продолжал он, - но вы же знаете ситуацию на комбинате и в стране. Денег нет даже на зарплату, а тут траты на дальнейшие исследования! Не до того.
  
   Показал он и несколько писем в научно - исследовательские институты с предложением исследовать материал.
  
   - Мы думаем, что этот материал как катализатор с огромной площадью поверхности может пойти в автомобильные фильтры для дожига отходящих газов до экологических стандартов, или в никелево - кадмиевые аккумуляторы. Ответов не пришло. Видимо, институты тоже сидят в такой яме, что им не до исследований. Посмотрите, ребята, может у Вас получится. Мне никакого вознаграждения не надо. Я и так буду получать авторские с каждой тонны проданного материала.
  
   Представители "ГКЛ" взяли пару десятков образцов. Косов собирался по делам фирмы в Москву и взял образцы с собой. В Москве передал зятю Мише и Его брату Саше, с которыми "ГКЛ" тесно сотрудничали.
  
   Влад отправился в Ангарск. Там надо было уладить дела с поставками топлива. Заодно зашел в гости к прекрасному товарищу, начальнику технического отдела треста. У них были крепкие, дружеские отношения. Влад, хоть теперь и не работал в системе треста, всё равно дружил с Федором и его семьей. После вкусного ужина Влад достал образцы пеноникеля и объяснил Федору все детали. Тот забрал куски металла и пообещал поспособствовать.
  
   - А теперь, бери Влад гитару, будем петь.
  
   У Федора был прекрасный тенор. В молодости он даже давал сольные концерты в местном Дворце культуры и получал призы не конкурсах самодеятельных талантов. У Влада был приличный баритон, и он мог аккомпанировать на гитаре. Так что вечер продолжался долго и очень творчески.
  
   Прошло месяца три. В Москве пеноникелю применение не нашли. В институте "Гинцветметзолото", где Влад с Димой Горбовским когда - то проверяли металл из МГУ, испытали пеноникель в качестве фильтра выхлопных газов. Как устройство дожига вредных веществ материал показал чудеса. Выхлоп очищался намного выше действующих норм. Но только в течение первых пяти минут. Потом сам фильтр сгорал, не выдерживал температуры. А применявшаяся для этих целей платина, температуру держала. В других инстанциях тоже пока никаких результатов не было.
  
   И вдруг звонок от Федора из Ангарска.
   - Влад! Можешь приехать? - громко и с воодушевлением вещал в трубку друг, - покажу тебе чудеса с твоим материалом!
   - Да ты так объясни в двух словах. Что нашел?
   - Нет. Так не расскажешь. Надо видеть! Прилетай.
  
   В Ангарске всегда было о чем поговорить с поставщиками, поэтому командировка не была лишней. Ближайший самолет в Краевой центр улетал вечером. На следующий день Влад уже подъезжал на поезде к Ангарску. На вокзале его встречал Федор.
  
   - Поехали сразу к изобретателям. Тебя ждут.
   В скромной однокомнатной квартирке их ждала пожилая супружеская пара. Был накрыт стол с сибирскими разносолами. Из кухни вкусно тянуло мясными запахами.
  
   Федор перезнакомил Влада с хозяевами. Александр Михайлович Зубов, пенсионер. Последние 20 лет он трудился на Нефтеперегонном заводе Ангарской компании. На пенсию ушел с должности начальника смены. Его жена Людмила Ивановна, тоже пенсионерка, до недавнего времени трудилась старшим научным сотрудником одного из Иркутских НИИ химического профиля. Имела степень кандидата наук и была автором десятка патентов на изобретения.
  
   - Сейчас косулю будем есть, - потирал руки Александр Михайлович. Только вчера с охоты приехал. Свежая!
  
   Ужин удался на славу. Хозяева с Федором выпили водочки. Непьющему Владу наливали вкуснейшего брусничного морсу. После чая с домашними коржиками хозяйка убрала со стола. Зубов поставил на середину стола блюдечко. Налил в него воды и добавил столько же подсолнечного масла.
   - А теперь внимание, - с заговорщицким лицом сказал он.
   Достал из тумбочки образцы пеноникеля и окунул один кубик в блюдце. Подержал секунд пять и поднял. Масла в блюдце не было. Совсем! Одна вода. Он опять долил масла в воду и окунул туда образец необожженного, черного, пеноникеля. Эффект сменился на противоположный. Образец впитал в себя всю воду. Масло осталось в блюдце.
  
   - Дааа... - протянул удивленно Влад,- хорош фокус!
   - Это не фокус, - горячо возразил Зубов. Это миллионы денег!
   В нефтепереработке, объяснил он, чтобы исключить присутствие серы в конечном продукте - бензине, дизтопливе и т.д. - приходится смешивать его с большим количеством щелочного раствора. Сера и ее соединения переходит в раствор. Задача, как потом отделить чистый продукт от этого водного раствора?
  
   При заводе строят парк отстойников - огромных резервуаров, где смесь топлива и водного раствора за несколько дней разделяется. Вверху скапливаются более легкие углеводороды, внизу тяжелая щелочная вода. При отгрузке топлива берут и закачивают в цистерны или бензопроводы верхнюю часть. А нижнюю часть с водой и среднюю, где находится еще неразделенная эмульсия, опять возвращают на переработку. Огромные деньги уходят на содержание парка отстойников и на повторную переработку "середины".
  
   - Так вот мой опыт практика переработчика подсказывает, что твой волшебный металл позволит нам решить эту задачу. Экономия должна быть сумасшедшая! С энтузиазмом подвел черту Зубов.
  
   - Это очень здорово, что восстановленный пеноникель гидрофобный, но олеофильный, а "черный, наоборот притягивает воду и отталкивает масла или другие углеводороды, - дополнила Людмила Ивановна.
  
   Договорились, что Зубов зарегистрирует научно -производственную фирму для проведения исследовательских работ и оформления будущих изобретений, прикинет их объем и затраты. Потом приедет в Северск заключать с "ГКЛ" договор.
  
   Так началась, хоть и не самая прибыльная, но зато самая интересная страница в жизни "ГКЛ".
  
   ***
   1994г
  
  "Если вы не получаете свою часть прибыли, значит кто-то получает её сполна за вас"
   Коммерческие наблюдения.
  
  
   Валера Перовский работал в Северском комбинате заместителем главного механика. Влад, и особенно Борис, часто контачили с ним на монтажных площадках в период бурного развития комбината. Но сейчас Валерий обратился к ним как к бизнесменам:
  
   - Ребята, подъезжайте ко мне. Есть тема для разговора.
   На месте рассказал, что полгода назад выезжал в командировку в Казахстан и по случаю купил для Комбината остатки какого - то обанкротившегося завода. Купил станки, материалы, оборудование за "копейки". По остаточной бухгалтерской стоимости. Жалко было пройти мимо, уж совсем смешная цена. Всего набралось "товару" на 12 вагонов. Кое - что и вправду пригодилось в хозяйстве. Но вот остатки, вагонов пять, занимают в "Северснабе" много места. Валерию дали неделю на их сбыт.
  
   - Выручайте, мужики. Сам вывезу и складирую, где покажете.
   - Да ты дай хоть посмотреть, что брать?
   - Вот, пожалуйста, спецификация на четырех листах.
   - Ну, вот это и это пойдет, возьмем. Это подумаем. Это вообще не наш профиль! Что еще за машинки для шлифовки полов. Да еще 400 штук. Куда их девать?
  
   - Нет, ребята! Или всё, или других найду. Посмотрите итоговую цену. Она с 89 года не менялась.
  
   Действительно, цена была "смешная". Влад прикинул, что одна только позиция, 1,5 километра магистрального коаксиального кабеля, стоит больше всего товара. А уж в кабельной продукции он разбирался. Да и "ГКЛ" на кабельной продукции уже делала неплохой бизнес.
  
   Недалеко от Краевого центра, в тайге, стояло огромное сооружение, наподобие египетских пирамид, радиолокатор дальнего обнаружения целей. Американцам он был, как кость в горле. Они заставили Президента России ЕБН (Ельцина Бориса Николаевича) демонтировать станцию. А кабеля там было сотни километров. Фирма "ГКЛ" приняла участие в его демонтаже. В Северск пригнали две баржи с барабанами. Продали его же Влада управлению.
  
   Надо было соглашаться на предложение Перовского.
   - Ладно, как бы нехотя согласились бизнесмены. Напишем заяву, вези.
  
   Чего только не было в этих остатках казахского предприятия. Цеховые ртутные светильники, манометры в количестве трех с половиной тысяч. Кабель и провод на барабанах и в бухтах. Огнетушители и электромоторы, инструмент и подвесные тали. Даже четыре маленьких экскаватора с электроприводом - кресло, рычаги и педали управления, и ковш. Как игрушка.
  
   Дали задание начальнику Отдела снабжения "Севмонтажавтоматики" постараться сбыть весь этот "набор" на предприятия города. У снабженцев связи налажены. За работу пообещали 10% от прибыли. Галя Удаловская, возглавлявшая у Влада снабжение, работала в Северске более 20 лет и давно заработала в среде снабженцев авторитет.
  
   Через полгода почти всё купленное за копейки в Комбинате было реализовано. Пожарникам пошли огнетушители, в управление главного Энергетика - электромоторы и манометры. Машинки для шлифовки полов купили в Жилищно - коммунальном управлении, магистральный кабель пригодился Территориальному Узлу Магистральных Связей, а экскаваторы - малютки забрали в ЖКХ для работы в подпольях домов.
  
   Влад для интереса подсчитал прибыль от сделки. Получилось 1200%. В ГКЛ признали это рекордом фирмы и наградили Перовского ящиком коньяка.
  
   ***
   1995г
   "Кто ищет, тот всегда найдет!"
   Из песни.
  
  
   После окончания очередной навигации Василиди, директор "Поляргаза", пригласил Бориса на разговор.
  
   - Ситуация в управлении сейчас сверхтяжелая, пожаловался он, - да ты отлично знаешь про наши финансы, как член Совета директоров. А вчера Налоговая инспекция наложила арест на счета до погашения долгов. А как я их погашу, когда единственный наш потребитель не платит. Так что подожди. Оплачу поставки, когда счета разблокирую.
  
   - А какие еще есть варианты? Спросил Борис. Может материалами какими, ликвидными рассчитаешься?
  
   - Да я накажу снабженцам показать всё, что есть. Может, выберешь, что можно реализовать?
  
   Из всего, что хранилось на складах газовиков, ГКЛ заинтересовала только одна позиция. В ста километрах от Северска, рядом с Окружным центром, у "Поляргаза" был небольшой заводик по переработке газового конденсата. Конденсат был попутным продуктам и доставлялся по отдельному трубопроводу с промыслов. Продукцией завода были так называемые фракции: бензиновая и дизельная. Это были суррогаты: полу - бензин и полу - дизелька. Никто не рисковал заливать их в баки автомобилей. Разве что бульдозеристы на промыслах в тундре заливали фракцию, когда не подвозили во время дизтопливо. Моторы ревели, но работали.
  
   Борис дал задание Мише Арманову провести поиск покупателей этих продуктов в Москве. Выслали ему сертификаты. Покупатель нашелся. В Нидерландах! Некая фирма покупает такие продукты для последующей переработки. У нее в Москве есть представительство. Можно заключать контракт. Объем от одного танкера.
  
   Оказалось, что для выхода на международную торговлю, ООО "ГКЛ" должно получить документ о разрешении заниматься такой деятельностью. Влад, вооружившись договором поставки, полетел в Краевой центр на приём к начальнику, выдающему такие разрешения. На удивление быстро была оформлена соответствующая бумага. Может быть потому, что этим начальником был бывший шеф Управления торговли Северского комбината. Земляк поддержал земляков.
  
   Договорились с таможней, наняли танкер, проверили продукт на наличие вредных примесей. Для этого прилетели два инженера - химика из Московской независимой экспертной лаборатории. Особенно строго проверялось наличие следов свинца. Превышение нормы сразу снижало цену продукта почти вдвое!
  
   Всё прошло гладко. Только капитана танкера пришлось заставить лишний раз промыть танки, чтобы не попал в продукт свинец от предыдущих перевозок. Оформили документы, оплатили пошлину, составили акт отгрузки. Все эти документы отнесли в банк, где зарубежной фирмой был открыт безотзывной депозит по этой сделке. Банк проверил документы. Условия открытия депозита были выполнены. Фирма "ГКЛ" получила деньги. Долг "Поляргаза" был закрыт, да еще и с прибылью процентов в 60. Цена фракции в Амстердаме оказалась много выше местной.
  
   ***
   1996.
   "Это сладкое слово - МОНОПОЛИЯ!"
   Слоган Чикагских гангстеров
  
  
   Борис часто бывал в городской администрации по делам обеспечения города топливом. Однажды в кабинете Мэра он застал Главного архитектора города Фадеева.
  
   - Вот хорошо, что зашел, - приветствовал Мэр Бориса. Знакомься - главный архитектор, у него к тебе есть вопросы. Архитектор ввел Бориса в курс дела:
  
   - Мы вместе с депутатами обсуждаем проблему городских частных ларьков. Уж очень некоторые из них портят облик города. Состряпаны кое - как, на скорую руку, неизвестно из каких материалов. Кроме внешнего вида тут целый клубок проблем по электробезопасности, незаконным подключениям, воровству и т.д. В Отделе Архитектуры набросали эскиз ларька. Хотим упорядочить их внешний вид, безопасность. Да и провести ревизию всех мест установки. Оставим только те, что не портят вид города, имеют договоры на подключение и не расположены вблизи школ, больниц, учреждений культуры. Вот ищем, кто бы помог в этом деле.
  
   - Лучшего исполнителя Вы и не найдете, - заверил его Борис. У нас и производственная база есть и материалы. Да и разработать техдокументацию по Вашему эскизу есть кому. Давайте. Через неделю дам вам и проект, и договор с городом.
  
   В скором времени вышло Постановление Городского Совета, где Администрации предписывалось упорядочить городскую ларечную торговлю.
  
   С Мэром заключили договор, что все работы по изготовлению новых ларьков берет на себя "ГКЛ". А Главный архитектор пообещал им четыре места для собственных ларьков на Театральной площади в самом центре города.
  
   Ларьки делали на производственной базе управления Влада. Материалов для этого имелось в достаточном количестве. Ларек изготавливался "под ключ" с соблюдением всех норм и правил. Он получился красивым - с большими застекленными витринами, утеплением, освещением лампами дневного света, с обогревом безопасными электрическими нагревательными элементами, электросчетчиком, с металлическими ставнями и крепкими запорами. На крыше имелись крепления для подъема краном и установки в нужном месте. Договорились с бригадиром, что эту работу будут выполнять в нерабочее время. Не в ущерб основному производству.
  
   Работа закипела. Коммерсантам был дан срок в 6 месяцев для замены старых ларьков. Кое - кто пытался изготовить "разрешенные" ларьки своими силами, но качество и цена, поставленных на поток ларьков ГКЛ, пресекли эти робкие попытки.
  
   Ларечники выстроились в длинную очередь. К Владу каждый день просились на приём знакомые и незнакомые лица с одной просьбой - сделать для них исключение, отдать ларьки раньше. Даже пытались торговаться, заплатить больше сметы за сроки. Оплату приносили, как у мелких торговцев было принято, в сумках.
  
   Полгода ударного труда принесли неплохой доход "ГКЛ". Очень довольны были и работники цеха. Их "приработок" в нерабочее время заметно превышал основной заработок.
  
   Да и поставленные в центре четыре своих ларька приносили стабильный доход. Их, не мудрствуя, "ГКЛ" сдало одному грузину в аренду. Заботы его, деньги наши.
  
   ***
  
   В споре с ленивыми.
  
  "Стоит только ничего не сделать, как сразу хочется не сделать что-нибудь еще"
   Древнеримская мудрость.
  
   Слово ларек часто вызывает у Влада одну ассоциацию. Это бывает, когда кто - то в разговоре начинает жаловаться на трудные времена, отсутствие возможности открыть своё дело, заработать. Мол, нет стартового капитала или блата в верхах. Таким нытикам и лентяям Влад всегда приводит одну историю.
  
   В Северск они с женой Танюшей приехали в 1968 году молодыми специалистами. Поселились они на пятом этаже стандартной "хрущевки, занимали одну комнату в двухкомнатной квартире. Вторую комнату занимала другая супружеская пара.
  
   Но подружились Влад с Таней с соседкой по площадке Людмилой. Она жила в трехкомнатной "распашонке". Так тогда называли квартиру с крохотной прихожей, где двое уже не помещались, кухней в 5 кв. метров, залом и двумя спаленками - налево и направо. Люда растила двоих детей, работая посменно на руднике известняков. Муж у нее отличался свирепым, необузданным нравом и в очередной раз сидел в тюрьме. Соседи помогали друг другу. Особенно, когда надо было присмотреть за детьми.
  
   Первенец Людмилы Юра рос молчаливым, немного угрюмым парнем. В школе еле успевал на тройки. После седьмого класса пошел в ПТУ и выучился на оператора электролизного производства. Отслужив в армии, пошел работать в Цех электролиза никеля. Работа была вредная, смена 6 часов. Четыре смены, когда днем, когда ночью.
  
   Тут подошла перестройка. Возле их дома кто - то поставил ларек. Юра, уже женатый, договорился с владельцем работать в ларьке попеременно с женой продавцами в свободное от смен время. Жена Юры работала в большом магазине продавцом.
  
   Просидев полгода продавцами на хозяина, Юра с женой, поняли всю нехитрую технологию. Поднакопив денег, они выкупили ларек и стали уже коммерсантами. Еще через полгода Юра прикупил подержанную "Ниву", уволился с завода и стал расширять сеть.
  
   Через два года у него уже было 6 ларьков. А когда его матери Людмиле, как ветерану труда, дали за счет комбината квартиру на всю семью в Тольятти, Юра на новом месте оставил в этой квартире мать с сестрой, а сам купил себе отдельную. Да еще прикупил долю в мастерской по обработке гранита и мрамора.
  
   Вот так, без особых талантов, блата и стартового капитала, обыкновенный обыватель сделал свою жизнь. Стал не богачом, но вполне обеспеченным человеком. Он не ныл, не валялся на диване, ругая власть, а делал дело.
  
   ***
   1994г
  
  "Чем выше вы задираете нос, тем больше вероятности, что у вас под ногами окажутся грабли".
   Диас де Мируд
  
  
   К Владу обратился начальник Управления строительства Селезнев. Попросил заехать в управление.
  
   - Помнишь, весной ты говорил, что можешь помочь, если нужно?
   - Конечно. А в чем проблема.
   - Да вот не могу добиться от "Северснаба" поставки обыкновенных бензорезов. На складах пусто. Последние забрали ремонтники. А поставки обещают только со следующей навигацией. Беда.
  
   - А сколько комплектов надо? Мы поищем.
   - Если везти, то где - то 1000. 500 надо срочно нам. Остальное по предприятиям разберут.
   Заключили договор. Нашли Уральский завод. Набрали 960 комплектов, всё, что было у них на складе. Привезли самолетом.
  Селезнев был доволен.
  
   - Сейчас " Северснаб" их оприходует, и мы получим своё. Спасибо за оперативность. Я лично прослежу, чтобы с оплатой не было проблем. Из " Северснаба" позвонила дама из отдела, что приходовал поставку.
  
   - У Вас недостача, два комплекта. И один не полный - нет бачка.
   И тут произошло непредвиденное. Как часто Влад ругал себя, что допустил до этого. Выяснять отношения поехал Борис. Вместо того, чтобы согласиться и подписать акт приемки с этой копеечной недостачей, он полез в бутылку.
  
   - В нашей фирме никогда не бывает недостач! Следите лучше за своими людьми. Кто - то поживился, а вы на нас хотите списать!
  
   Дама, привыкшая совсем к другому отношению, а у нее снабженцы с предприятий всегда просили, да еще подносили конфеты и коньяки, вспылила. Какой - то коммерсант привез на копейки товара да еще смеет спорить! Слово за слово. Скандал. Дама оказалась со связями и в авторитете у нового начальства "Северснаба".
  
   Девушки из отдела химии с тревогой сообщили, что руководство на совещании приказало не иметь никаких дел с "ГКЛ". Так скверный характер Бориса нанес фирме прямые, ощутимые убытки. А он всё хорохорился:
   - Ну и пусть убытки! Мы должны отстаивать свои позиции до конца!
   Предложение пойти с извинениями к руководству он напрочь отверг.
  
   ***
   1994г
   "Не называй "бизнесменом" того, кто не научился извлекать прибыль из репутации"
   Дэйл Карнеги
  
  
   После скандального облома с "Северснабом" Борис уехал в отпуск. Иван полетел в Краевую столицу проводить сверку с Пароходством. На обратном пути к нему подсел в самолете представительный молодой человек в летной форме.
  
   - Мне сказали, что Ваша фирма имеет опыт завоза топлива в Северск?- спросил он Ивана и отрекомендовался:
   - Я начальник службы ГСМ Северского авиаотряда Александр Снежко. Хочу поговорить насчет поставок в наш адрес.
   У Ивана была припасена с собой бутылка коньяка. У его спутника, как оказалось, тоже. К посадке в Северском аэропорту оба уже перешли на "ТЫ" и по именам.
  
   - Да я, Ваня, двумя руками за Вашу фирму! Вот только Ивана Александровича уговорить бы!
  
   Он имел в виду своего шефа - командира Северского авиаотряда.
  
   На следующий день Иван с новым другом сидели у Влада в кабинете. Александр рассказывал:
   - Мы всегда получали все виды топлива от Северского комбината. "Северснаб" обеспечивал всех - и нас и медиков и пожарных. А мы только заявку подавали, сколько завезти на год, а потом с Нефтебазы привозили в аэропорт составами. Бухгалтерии потом рассчитывались. Горя не знали.
  Он вздохнул и продолжил:
   - Новые московские хозяева решили иначе. Сами везите. Такие объемы мы для "чужих" таскать не будем! Это мы - то чужие!? А кто все самолеты в аэропорту заправляет, чтобы полеты шли бесперебойно. Ведь в Северск на поезде не поедешь. Нету рельсов! И шоссе нету!
  
   - Ладно, ты не распаляйся, - охладил его Влад, - знаем обстановку.
   - Давай конкретно, сколько надо везти? И как с оплатой?
   А потребности у авиаторов были большими. В основном нужен был авиационный керосин, процентов 70 общего объема. Остальное авиационный бензин для АН - 2, и дизтопливо, масла и бензины для автопарка и аэродромного хозяйства. Набиралось более 130 000 тонн.
  
   - Да, примерно такой объем мы завезли в прошлом году комбинату,- подвел черту Влад, - договаривайся с начальством о встрече, а мы подготовим проекты договоров.
  
   Иван Александрович Маслов, командир авиаотряда, принял Влада через день. Был он представительным, красивым " сибирским мужиком" всю жизнь посвятившим Северной авиации. На форменном кителе посверкивал знак "Заслуженного пилота Российской Федерации". Он уже более тридцати лет работал в Северске. Начинал еще пилотом, а теперь был успешным руководителем. С предыдущим руководством Северского комбината у него были прекрасные отношения. Иногда он даже сам садился за рычаги управления вертолетом и летал с директором комбината на охоту. Авиаотряд, хотя и проходил по ведомству Аэрофлота, по сути, был неотъемлемой частью комбината.
  
   Начальник службы ГСМ представил Влада руководителю и был им отпущен. Командир взвесил на ладони, переданные заранее Владом проекты договоров.
   - Сумма приличная. Боюсь рисковать, ведь целый год успешной работы зависит от этих поставок!
   - Я не настаиваю, - согласился Влад, но прошу проверить наш опыт работы.
  
   Он протянул Маслову свою визитку начальника "Севмонтажавтоматики".
  
   - Я не какой - то начинающий коммерсант, не имеющий за душой ничего, который может пропасть без следа. Сколько таких примеров мы видим вокруг! У Вас есть, конечно, хорошие знакомые в руководстве строительного комплекса комбината. Поинтересуйтесь у них, можно ли доверять мне лично. А я работаю в Северске уже 25 лет и всё на одном месте.
  
   - Еще спросите в Северснабе, как мы отработали прошлую навигацию? Были ли замечания.
  
   На этом встреча была закончена. Через два дня приехал сияющий Снежко и привез подписанные договора на поставку.
   - Не забудьте про Ваши обещания, насчет комиссионных.
   Влад его успокоил и даже выдал авансом пять тысяч долларов. Александр нужен на весь период поставок. Расстались друзьями.
  
   Приехал из отпуска Борис. У него уже начался легкий процесс вхождения в роль богатого человека. Деньги портили и так непростой характер. Всё чаще проскакивали изречения, типа, - чтоб вы без меня делали!?
  
   В подписание договора на такой объем поставки он не верил. Куда, мол, вам.
   Пока не увидел документов.
  
   ***
   1995г
   "Лучше синица в руке,
   Чем утка под кроватью!"
   Сенегальская мудрость.
  
   Весь жилой фонд Северска находился на балансе Северского комбината. На его балансе находились и объекты торговли, спорта, общественного питания, детские сады, медсанчасть и многое другое. В ведении городских властей были школы, почты, милиция да пожарная часть. И если учесть, что все сети водо, тепло и электроснабжения были тоже комбинатскими, то вы поймете "вес" городской администрации в городе.
  
   Торговых площадей в городе не хватало. Бурно развивающаяся частная торговля не имела больших магазинов, ютилась в ларьках, полузаконных пристройках, в крохотных секциях, выделяемых в краткосрочную аренду директорами магазинов. Комбинат свои площади сдавал неохотно, а продавать категорически отказывался. Горсовет неоднократно обращался к руководству комбината с просьбой передать торговлю городу, но тщетно.
  
   Поэтому, когда на продажу был выставлен целый торговый объект в самом центре города, на главном проспекте, за него началась нешуточная борьба. Это было действующее ателье "Северянка".
  
   Занимало оно первый этаж помпезной пятиэтажки построенной еще при Сталине. Такие дома с высокими потолками, большими квартирами, лепниной на стенах, в народе так и называли - "Сталинки". Площадь ателье составляла более 650 к. метров.
  
   Борис, имевший неплохие связи с персоналом, сплошь женским, Управления Гос. Имущества по Северску, путем закулисных интриг и маневров привел "ГКЛ" к победе в аукционе. Друзья получили самый на тот момент лакомый кусок в собственность за сравнительно небольшие деньги.
  
   По условиям аукциона победитель должен был три года сохранять профиль заведения и не имел права сокращать по своей воле персонал. Но содержать заведомо убыточное хозяйство три года было накладно.
  
   На переходной период решено было назначить директором ателье дочь Влада Ренату. Она еще училась в местном институте, но согласилась попробовать свои силы в бизнесе.
  
   Установку ей дали жесткую. Пока будет идти ремонт запущенного помещения, персонал должен уменьшиться в 10 раз. То - есть от 90 работающих оставить можно 5, от силы- 10! Но увольнять по сокращению штатов нельзя! Только по собственному желанию.
  
   А коллектив ателье был чисто женским. Работницы, в основном, были предпенсионного возраста, бойкие на язык и заряженные на скандал. Ателье в прошлые, советские, годы было блатным местом. В условиях тотального дефицита хороших вещей заказать платье в "Северянке" считалось высшим достижением. Директор ателье была одной из самых "значимых" фигур в городе, а закройщицы и швеи купались в подарках и лести.
  
   И вот в страну хлынул поток турецкого, китайского и другого ширпотреба. Шить платья и костюмы в ателье стало не модным. Да и готовая одежда была гораздо дешевле. Ателье стало убыточным, и "ГорБыт" решил его продать.
  
   В первое время после аукциона коллектив сотрясали склоки и протесты. Работницы никак не могли понять резкого падения зарплат. Борис на бурных собраниях разъяснял коллективу, что времена, когда платят просто за выход на работу, прошли. Получите столько, сколько заработаете. И Ваши жалобы в "инстанции" ни к чему не приведут. Он на этом заканчивал свою встречу с "народом". Рената же варилась в этом постоянно. Но выдержала. К концу ремонта, через полгода, она оставила пятерых, самых умелых мастериц.
  
   Так как профиль ателье по условиям аукциона нельзя было менять еще более двух лет, решено было открыть магазин "Ткани" со столом раскроя для желающих шить самим, или заказать наряд в ателье. Закройщице и швеям отвели небольшую комнатку.
  
   На оставшихся площадях поместились ювелирный магазин, гастроном, кафе и Ломбард. Идея соединить под одной крышей "ювелирку" и ломбард впоследствии показала себя очень прибыльной. Рената осталась командовать остатками ателье и тканями.
  
   На работу в ювелирный долго искали директора. Разговаривали с одним торговцем ювелирными изделиями. У него была небольшая выгородка среди других таких же арендаторов в подвале, бывшем бомбоубежище. Оказалось, что торгует он под видом комиссионного магазина даже без лицензии. На свой страх и риск. На предложение перейти в "Северянку" он выставил условие - 50% от прибыли ему!
  
   - А что, - объяснял он свои аппетиты, - мне уже 50 лет. Я поставил себе задачу обеспечить старость за 5 лет.
  
   - И сколько же для обеспеченной старости тебе надо?
   - Я тут посчитал. Два миллиона долларов должно хватить.
  
   Он остался торговать в своём подвале. Но не долго. Через год прошла в городе сплошная проверка всех незаконных точек торговли ювелирными изделиями. Ему повезло. Дали всего два года колонии общего режима. Проверки проводил Отдел по борьбе с экономическими преступлениями (ОБЭП). Полковник Латышко, начальник этого подразделения, был хорошим другом "ГКЛ".
  
   На место директора ювелирного магазина согласилась перейти родственница Бориса, сестра его жены, Татьяна Шабанова. Она оставила солидный пост начальника отдела в институте "Северпроект" и решила посвятить себя бизнесу. И не напрасно.
  
   Нашелся заведующий и на гастроном с кафе. За торговым центром сохранили название "Северянка" и он вскоре стал одним из любимых мест городской публики. В морозные и пуржливые дни покупатель мог под одной крышей пройтись по теплым помещениям, посмотреть на ярко украшенные прилавки и витрины, отовариться, посидеть в кафе и даже воспользоваться туалетом! Эта услуга в торговых точках города предоставлялась впервые!
  
   Для всех директоров установили оклады и бонусы в размере 10% от прибыли подразделения. Вскоре "Северянка" окупилась и стала приносить стабильный доход.
  
   ***
  
  
  
   1996г
  
   "Смело мы в бой пойдем!
   На бюрократов!"
  
   Лозунг работников Северного Завоза.
  
  
  
   Впервые за всю советскую историю Северский комбинат отказался брать на себя материально - техническое обеспечение города. А, значит, и завозить для городских нужд необходимые продукты жизнеобеспечения. В том числе и горюче - смазочные материалы. И впервые город был включен в государственную программу Северного завоза. Мэр Панов собрал по этому поводу совещание, объявил фирму "ГКЛ" оператором завоза топлива и строго наказал своим службам, которые вообще не представляли себе ни масштаба задачи, ни ее денежного измерения, ни технологии исполнения, делать всё, как скажет "ГКЛ".
  
   Всем этим раньше занимался комбинат в лице Северснаба, а город только получал со складов материалы, или из заправок горючее.
   Вся организация процесса легла на плечи "ГКЛ". Даже годовую заявку на завоз делали сами. Администрация только ставила свои подписи под готовым документом.
  
   Задача мэра была при каждом удобном случае напоминать губернатору об особом положении заполярных территорий и важности своевременного завоза. Фраза: "А иначе мы здесь вымрем уже до Нового года!!!" - должна звучать в ушах губернатора не менее пяти раз в день.
  
   Собрали заявки со всех автохозяйств. Получалось не густо. Тогда Влад предложил включить туда и потребность комбината, хотя тот, как всегда, готовился обеспечивать свой завоз самостоятельно. Но в разосланном из Москвы бланке заявки была графа - потребность предприятий, и другая - потребность населения. Так что заявка приобрела солидный объём, была проштампована администрацией и ушла по инстанции. Оставалось ждать Указа президента о Северном завозе и выделении на это денег.
  
   Началась навигация, пошли первые караваны, а Указа не было и неизвестно когда его ждать. Кремлевские игры - это надолго. Решили брать кредит в Сбербанке, добавлять немного своих средств, и завести хоть самый необходимый объем.
  
   Начали искать поставщиков. Надежный партнер Изабелла ничем помочь не могла. Попала в историю с какой - то аферой, партнеры забрали товар и пропали. Практически, ее фирма была банкротом. Немного должны были получить из Ангарска по старым патентным договорам.
  
   Но основной объем, неожиданно, закупили в Главном штабе Военно Морского Флота России. Нашли этих поставщиков братья Армановы в коммерческих водоворотах Москвы.
  
   Влад собрался в командировку, прихватив с собой Сертификаты Сбербанка на приличную сумму. Эти бумаги очень хорошо заменяли наличные при расчетах. Особенно, когда суммы были большими.
  
   Штаб ВМФ располагался в ни чем не примечательном здании на одной из площадей в центре Москвы. Если бы не лес специальных антенн на крыше, то вполне обыкновенный жилой дом. Вход через подъезд, со двора.
  
   Матрос с автоматом проводил Влада на третий этаж. Там его встретил каплей (капитан - лейтенант) по фамилии Минкин, миниатюрный, кудрявый и черноглазый еврей, в форме и со всеми знаками отличия. Он долго и с явным недоверием выслушивал Влада. Но когда увидел стопку свеженьких банковских сертификатов, стал действовать быстро и слаженно, как учили знаменитые флотоводцы.
  
   Краса и гордость Российского военного флота прихлопнул своей маленькой ладошкой стопку сертификатов и вытащил готовые договора на поставку. Надо было только прописать количество товара, сумму и сроки поставки, да реквизиты "ГКЛ".
  
   В итоге через полчаса у Влада на руках был контракт. Какое - то "ООО" обязалось поставить шесть с половиной тысяч тонн бензина двух марок в согласованном ассортименте. С доставкой на Северскую нефтебазу с Ачинского НПЗ. Предоплата 70%, остальное в течение месяца со дня приемки. Влад внес предоплату сертификатами Сбербанка и распрощался.
  
   Минкин работал по - военному четко. Через три дня из Ачинска уже вышел первый танкер.
  
   А Влад полетел в Читу закупать недостающий объем дизельного топлива. Его договорились брать из " Госрезерва". Организация эта была в те годы полувоенная. Забайкальским отделением, под Читой, командовал генерал. Настоящий русский богатырь околопенсионного возраста. Он не признавал никаких сертификатов. Взял портфель с оговоренной суммой наличными (свой интерес), дал команду на отгрузку и напомнил, что платить за товар надо после получения. Реквизиты счета для перевода - в договоре. Надо заметить, что в "Госрезерве" топливо было самым дешевым. Бухгалтера не спешили менять учетные цены хранения. На вопрос, не опустошит ли "ГКЛ" государственные закрома, успокоил:
   - А мне уже зарядили новое топливо, на замену. У этого срок хранения выходит.
  
   Он предложил из своих запасов изолирующие костюмы противохимической защиты, противогазы, армейские сапоги, солдатскую форму времен Великой Отечественной и тушенку 1947 года выпуска, " в смазке". Он даже вытер одну банку от солидола, открыл и уговорил Влада попробовать. Правда, первую ложку съел сам.
  
   - Вкуснота!- хвалил он тушенку. Три срока пролежала, а, как новая! Да и качества ты такого сейчас не найдешь. А цена, копеечная.
   Влад от предложений отказался - не наш профиль. Но координаты генерала дал своим друзьям, оптовикам продовольствия. Они пару вагонов тушенки пригнали в Северск.
   - 300% заработали, хвастались они сделкой.
  
   Навигация подходила к концу. Указ всё гулял по коридорам Госдумы и Правительства. Север России уже считал себя обреченным на голодную и холодную зиму. Наконец, 1 сентября, когда в Заполярье уже кружился первый снег, Указ был подписан. Северску, конечно, не выделили всего, что было заявлено. Но и того, что пропустили, было с лихвой.
  
   В крае руководство Северным Завозом взял на себя, а точнее подмял, заместитель губернатора Глутов. Пожилой дядька с манерами и речью портового грузчика, не стесняясь в выражениях, послал "ГКЛ" подальше.
   - Я сам знаю, кого нанимать и где брать горючее. Вы мне не нужны!
  
   Понятно было, что у него есть "карманные" фирмы, с которыми оговорены все взаимные бонусы. Но столкнувшись с дефицитом судов для перевозки топлива по реке, поостыл. Решил так: зачем ему брать на себя ответственность за своевременную доставку топлива на Север?! Еще прихватит баржи льдом.
  
   - Мы будем передавать Вам топливо в цистернах, на берегу. А уж перевалка в суда и доставка - ваши заботы, придумал он хитрую схему.
  
   - Конечно, он закупит топливо, соберет свои пенки, а самое трудное оставит нам, - объясняли Влад с товарищами мэру.
  
   Спорьте с губернатором до посинения, но пусть или отдадут нам весь процесс поставки, или довозят до нашей нефтебазы. А суда пусть губернатор им обеспечит, надавит на Пароходство.
  
   На том и настояли.
  
   Пошел аврал. Суда сыпались к причалам, как пчелы на цветы. Очереди на разгрузку. Споры, конфликты. Помогли неформальные отношения с Пароходством и директором Нефтебазы Фишером.
  
   Когда лед окончательно встал на реке и последние баржи успели убежать на юг, в "ГКЛ" посчитали результат. Город был обеспечен на два года вперед! Конечно, об этом никто не собирался говорить вслух. Даже мэр и его администрация не были до конца в курсе. Им доложили, что до следующей навигации доживем.
  
   Тревожило другое. У Президента страны Ельцина Бориса Николаевича (сокращенно его в народе часто называли ЕБН) было много советников и советчиков. И кто - то из них насоветовал шефу, как бороться со спекулянтами горючим. Чтобы цены на заправках не росли так быстро. Посоветовали, конечно, самое легкое на первый взгляд, "запрещать и не пущать"!
  
   Родился указ о том, что отпускные цены на автозаправочных станциях не могут быть выше 12% отпускных цен завода изготовителя. Это был КРАХ! В 12% можно было уложиться, если получать топливо прямо с завода. Да завод должен находиться недалеко от заправки, километрах в пяти. Все остальные варианты далеко выходили за этот лимит в 12%. Затраты на доставку и хранение горючего, до того момента, когда оно попадет на заправку в Северске, составляли более двухсот процентов к цене завода. Да кто разъяснит это гаранту демократии ЕБН!?
  
   Пришлось мэру, буквально, проломить нежелание губернатора слышать об этой проблеме. Всё - таки он принял гонца из Северска. Гонцом был Борис. Он привез Губернатору проект распоряжения по Краю, уточняющее и разъясняющее Указ Президента.
  
   В нем говорилось, что наценка в 12% применяется к затратам на закупку топлива на заводе, включая затраты на доставку.
  
   Губернатор подписал два экземпляра распоряжения. Один спрятал в свой сейф, другой отдал Борису для передачи мэру, взяв клятву, что никто не узнает об этой бумаге. Никто и не узнал, но копию Борис сделал, и она хранилась в ГКЛ.
  
   И пригодилась!
  
  
   ****
  
  
  
  
  
   1993г
  
  "Наука - это систематическое расширение области человеческого незнания".
   Роберт Ггутовский.
  
  
   Александр Михайлович Зубов был человеком энергичным. Уже через две недели он прилетел в Северск. До этого Борис получил подробные консультации по делам связанным с изобретениями и патентами. Получил образцы патентных и других договоров. Поэтому на предложение Зубова просто стать всем авторами будущих изобретений и делить доходы поровну, предложил другую схему. Как оказалось в последствии - очень удачную.
  
   Авторами оставались действительно те, кто придумал применение новому материалу, Зубов и его жена. А обладателем патента будет ООО "ГКЛ", потому что берет на себя 100% финансирования разработок. А затраты были для авторов - пенсионеров неподъемные. Заключили договор с новой, созданной Зубовым с группой единомышленников, научно - производственной фирмой "Вега".
  
   "ГКЛ" брало на себя финансовые затраты на организацию лаборатории, снабжение исследуемыми материалами, оплату патентных проработок с организацией патентования изобретений в РФ, Евросоюзе, Японии и США.
  
   Будущие прибыли от внедрения изобретений распределялись в отношении - 60% ГКЛ, 40% фирме Зубова. Кроме того, из причитающихся выплат за использование изобретений (роялти) авторы получали 10%.
  
   Борис с Зубовым побывали у Щукина. Отобрали 60 кг. разных материалов для начала экспериментов. Заминка вышла при оплате пеноникеля. Финансисты Комбината еще не калькулировали цену на новый материал. А времени на это уже не было. Тогда начальник Финансового управления комбината предложил утвердить цену на пеноникель по его формуле. Так она и вошла в обиход как "Формула Розенберга". По этой "сложнейшей" формуле цена пеноникеля определялась в одно действие. Отпускная цена никеля умножалась на 2. Все согласились. И довольный Александр Михайлович улетел с грузом и авансом в Ангарск.
  
   Через неделю пришла смета на первые, неотложные нужды "Веги". Аренда помещения для лаборатории и склада материалов, приобретение микроавтобуса для передвижной лаборатории, закупка оборудования и материалов для стационарной и передвижной лабораторий. Зарплата сотрудникам.
  Сумма выходила немалая, но в перспективе должна была окупиться. Да и работать в такой интересной области было, не в пример увлекательнее, чем просто "купил - продал".
  
   Прошел месяц, и Влад снова был в Ангарске по делам. Зубов уже оборудовал лабораторию и купил японский микроавтобус с правым рулем. На нем они ездили по территории Нефтеперегонного завода, снимали характеристики с установок, состав выходящих продуктов, степень их обводненности. В лаборатории показали уже действующий прототип будущей установки. На лабораторном столе была собрана схема из резервуара с эмульсией, насоса и стеклянной трубки наполненной элементами пеноникеля.
  
   - Долго мы бились над установкой, - пояснял Зубов, - даже ночевали иногда в лаборатории. Не разделяет фракции и всё! Пока не догадались ставить слои пеноникеля под углом к потоку. И вот, смотри.
  
   Зажужжал насосик, эмульсия (смесь дизтоплива с водой) пошла по трубке. Вода не проходила дальше наклонного фильтра, стекала по подсоединенной до него резиновой трубке, а по трубе дальше шло только чистое дизельное топливо!
   - На бензин нужен пеноникель с другой пористостью и на авиа керосин тоже. Но эффект такой же,- объяснял Зубов, - всё дело, оказывается, в угле установки фильтра в потоке. Это и будем патентовать. Завтра поедем к патентоведам в Иркутск.
  
   Солидная дама - патентный поверенный обнадежила.
  
   - Мы провели патентный поиск уже по 12 странам. Пока ничего похожего. Еще через пару недель определим аналог и, можно будет уточнять формулу изобретения, его отличие от предыдущих.
  
   Работала она с "Вегой" по контракту. Всё было солидно и надежно. В контракте были и пункты о конфиденциальности.
   Всё шло к изготовлению опытно - промышленного образца для испытания его на действующем оборудовании.
  
   Встретился Влад и с потенциальным заказчиком. Заместитель генерального директора Ангарской нефтехимической компании по производству сразу сказал, что Зубов ему уже все уши прожужжал выгодами своего изобретения.
   - Когда испытаете опытную установку на наших технологиях, милости просим для разговора. А пока денег не проси. Не дам.
   - Да я и не просить пришел, - обиделся Влад, а узнать, нужна ли Вам такая технология?
  
   - Технология хороша, слов нет, но и после внедрения денег не будет.
   - Ну а продукцией можете расплатиться?
   -Это всегда пожалуйста. Любой ассортимент.
  
  На этой мажорной ноте переговоры завершились.
  
   ***
   1997г
  
   "Харизма без бабла и вранья - рудимент"
   Выводы имиджмейкеров после городских выборов.
  
  
   Приближались выборы мэра. Миша Арманов по просьбе Бориса нашел в Москве специалистов по предвыборным технологиям. Они запросили солидные деньги. Но учредители "ГКЛ" решили, что игра стоит свеч. Работа с Пановым шла хорошо, взаимопонимание было установлено. Мэр ценил деловую хватку партнеров, обязательность в исполнении договоренностей, порядочность. Старался отвечать тем же. Насколько мог, как политик. Да и в городской бюджет фирма "ГКЛ", к его удивлению, внесла немалые деньги. Нет, речь не о налогах. Налоги шли, главным образом в край. А оттуда получить хоть какие деньги было очень трудно.
   Губернатор считал, что богатый Северск как - ни будь, уж себя прокормит.
  
   Влад нашел другой источник городских доходов. Неожиданный а, главное, скрытый от широкой публики и даже депутатов Городского Собрания.
  
   Внимательно и не один раз перечитывая Указ ЕБН о Северном завозе, он наткнулся на любопытные параграфы. Их скрытая суть сулила городу большие возможности. Можно было посвящать в них Панова.
  
   На очередном совещании у Мэра по вопросам обеспечения города Панов завел разговор, что некоторые организации задерживают оплату талонов. Дал распоряжение своим службам не выдавать талоны не следующий месяц до погашения задолженности.
  
   - Мне же с бюджетом за поставки надо рассчитываться, - закончил он совещание.
   Работники администрации разошлись.
  
   - А Вы что сидите? - обратился он к Владу и Борису, - вроде бы всё оговорили.
   - Нет, не всё, - ответил Влад. И задал мэру неожиданный вопрос:
   - А зачем возвращать деньги за Северный завоз в бюджет РФ? Они что, нам не пригодятся?
  
   На лице Панова было нарисовано десяток знаков вопроса,
   - Что Вы задумали!? Это же невозможно!
  
   -А Вы читали Указ о Северном завозе?
   -Конечно! И мои отделы все прорабатывали.
   -Ну и где там говорится о возврате средств? - тихо спросил Влад.
   -Так это же само - собой, - мэр поперхнулся, - и что?
   - Открываем Указ, - начал Влад монотонным лекторским голосом, - читаем:
  
   "Настоящие средства выделяются для своевременного обеспечения предприятий и населения труднодоступных районов Крайнего Севера и приравненных к нему территорий продукцией и материалами...", и так далее.
  
   А вот в последней главе сказано:
  "Контрольно - ревизионному управлению при Президенте РФ, Счетной Палате, Генеральной прокуратуре, - тут еще пяток организаций перечислено, - принять меры по проверке целевого использования выделенных данным Указом средств.
   В случае выявления их нецелевого использования, эти средства подлежат перечислению в бюджет РФ".
  
   - Какая цель завоза? - продолжал разжёвывать Влад, - обеспечение предприятий и населения?
   -Таааак, протянул мэр, - начинавший уже что - то улавливать.
  
   - Куда мы направляем ресурсы, полученные по программе Северного завоза?- нарочито медленно продолжал свою мысль Влад, - правильно, населению и предприятиям.
  
   - Есть ли у нас нецелевое использование выделенных ресурсов?
  
   - Нет! - громко выдохнул мэр.
  
   -И последний вопрос, риторический, - Влад улыбнулся:
   - Должны мы возвращать средства в бюджет?
  
   Панов не верил своим ушам, но возразить было нечего. Он ошарашенно помолчал, взял у Влада брошюру с Указом и еще раз пробежал заложенные страницы.
  
   - Не Указ, а Сказки Щехерезады! 1000 и одна ночь!
   Потом тихо спросил:
   -Так что же делать с деньгами?
   - Вот это деловой вопрос, - облегченно вздохнул Влад.
  
   - У нас уже вся схема продумана. Мы создаем совместный
  некоммерческий Фонд при администрации. Назовем его "Навигационный". Будем взымать с организаций и населения деньги за бензин как положено. "ГКЛ" по договору получает за работу по хранению и отпуску ГСМ. Остальное идет в Фонд и будет потрачено в следующую навигацию, не дожидаясь Указа. Его вообще может не быть.
  
   На том и порешили. Только вот Панов то и дело нарушал Устав Фонда и брал из него то на повышение зарплаты бюджетникам, то на оздоровление детей. Так что к следующей навигации опять надо было брать кредиты. Но эти деньги очень здорово помогли Панову сводить концы с концами и укрепили его авторитет у населения.
  
   Он был уверен в победе на предстоящих выборах. И действительно, его деятельность отличалась от манеры прежнего мэра Ткачука все вопросы решать "под ковром", и за каждой мелочью бегать в комбинат. Почувствовали свою необходимость и народные депутаты. Теперь они решали главные вопросы городской жизни.
  
   Но прибывшие из Столицы имиджмейкеры и пиар менеджеры не были столь уверены. Они прочесали весь промрайон, пообщались с народом в неформальной обстановке. Говорили и с работниками комбината и с медиками, учителями, парикмахерами, таксистами.
  
   Вырисовывалась такая картина.
  
   В комбинате многие люди сочувствовали бывшему мэру:
   - Как - то не по - людски с ним обошлись! Выбирали всем миром, а сняли тихо. Наверное, он за народ пострадал.
  
   Были и такие, что поддерживали Панова:
   - Молодой, много нового сделал, а Ткачук пьяница был...
  
   Бюджетники склонялись поддержать нового мэра. Зарплату он им поднял неплохо.
  
   Так что рекомендации специалистов были подробными и конкретными. Особенное внимание уделили предстоящим выступлениям на предприятиях и, особенно, на телевидении. И тут Панов заартачился:
   - Вот этого я говорить не могу, не буду врать избирателям! И это неправда. Тоже не буду.
   Приезжие развели руками,
   - Это что, детский сад или политическая борьба?- с досадой спрашивал старший.
   - Вы что думаете, Ваш соперник будет блеять как овечка? Да он втрое больше наврет, чем мы тут планируем.
  
   Но Панов закусил удила. Был самоуверен, думал выиграть выборы в "белой манишке".Не пошел он навстречу и главной рекомендации советников. Дело в том, что у нового мэра была своя пассия. Он довольно открыто демонстрировал свои отношения с любовницей. Хотя с семьей не рвал отношений и не заговаривал о разводе.
  
   Подруга его была женой его личного водителя. Работала раньше бухгалтером в "Горбыткомбинате". Панов, видимо, играл в этой паре роль отнюдь не руководящую. Она быстро добилась перевода в администрацию. Да не кем - ни будь, а замом по финансам! Властная по натуре, крутая по нраву хохлушка, сразу взяла все финансовые потоки под свой контроль. Даже мэру не всегда удавалось проводить свои распоряжения в жизнь. Оксана Ивановна умела стоять на своём!
  
   Ну а по традиции еще советских времен, финансами в госучреждениях заведовали женщины. И с каждой из них новая начальница городской казны успела поссориться. А Бюджетная сфера - это на 70% женщины - медики, учителя, библиотекари... И во всех коллективах с азартом обмусоливался "роман" городского головы и его пассии. Конечно, в самом негативном плане.
  
   Приезжие советовали Панову за две недели до выборов уволить свою Оксану. Это был бы самый сильный ход в предвыборной борьбе!
   - Выиграете выборы, тогда хоть женитесь. Хоть обратно ее на любую должность возвращайте. Дело будет сделано. Тысячи голосов женщин - бюджетниц вам гарантированы.
  
   Панов уперся намертво! Борис и Влад не могли его уговорить.
   Конец был печальным. Во втором туре Панов проиграл Ткачуку около двух процентов и вскоре уехал из Северска.
  
   Ну а через 3 дня в "ГКЛ" пришли люди в масках.
  
   ***
   1996г
  
   "Умный в гору не пойдет. Умный гору обойдет."
   Лозунг альпинистов.
  
  
   Новые владельцы Северского комбината продолжали жесткую политику увеличения кредиторской задолженности, то есть, долгов. Не платили ни государственным предприятиям, ни мелким и средним предпринимателям, честно исполнившим свои обязательства. Они преследовали одну цель - как можно ниже опустить рейтинг комбината и скупить побольше дешевых акций с рынка. Им нужен был не просто контрольный пакет. Его они получили в результате жульнических "залоговых аукционов". Им нужна была безраздельная власть над стратегическим производством! Руководство "Поляргаза" первым в промрайоне не выдержало этого унизительного положения и подало иск о признании комбината банкротом и взыскании долга.
  
   Московская мафия мгновенно отреагировала. В Северск прислали своего представителя в Совет директоров "Поляргаза" и увеличили представительство в Совете от комбината до четырех человек. Всё шло к захвату предприятия.
  
   Самым ярким противником этого процесса был главный инженер, промысловик и строитель месторождения с "первого колышка", Геннадий Шустров. Его авторитет на предприятии был очень высок.
  
   Москвичи проблему решили кардинально и просто. Шустрова застрелили прямо в подъезде дома. Убийц, как тогда чаще всего было, не нашли.
  
   Комбинат инициировал внеочередное собрание акционеров с целью поменять руководство, поставить своего человека и закрыть судебное дело о взыскании долгов. Борис вернулся с очередного заседания Совета директоров темнее тучи.
  
   - Всё идет к смещению Василиди. Как мы тогда получим долги с "Поляргаза"? Шансов никаких.
  Влад попросил прояснить расклад по акциям перед голосованием.
   - Контрольный пакет принадлежит государству. Находится в ведении администрации Окружного центра, на территории которого находятся промыслы,- пояснил Борис.
  
   - Думаю, с губернатором говорить бесполезно. Его в Москве уже обработали. Придется попробовать с исполнителями.
  
   Начальником Финансового отдела Окружной администрации была приятная дама, за пятьдесят. Борис начал разговор с общих тем:
   - И сколько Вы уже в Заполярье трудитесь?
   -Да уже 26 лет. Сначала в порту, а потом вот в администрации.
   -Ну и что удалось заработать? Когда "на материк" собираетесь?
   -Так куда ехать - то? Квартиры нет, денег, чтобы купить, тоже не накопила, детей поднимала.
  
   - А если бы Вам предложили квартиру в новом доме. В Подмосковье. Вот мы как раз переселяем туда в свой 105- квартирный новый дом Северских пенсионеров.
   - Да кто ж мне даст. Я вообще к Северску не отношусь.
  Борис сделал паузу. Видно было, что разговор заинтересовал собеседницу.
   - Пока все квартиры в собственности "ГКЛ". Можете выбрать любую трехкомнатную. Мы вам покажем поэтажные планы.
  
   -А от меня - то, что надо?
   -На тайном голосовании собрания акционеров "Поляргаза" проголосуйте за Василиди.
  
   -Так меня же сразу уволят!
   -Вот и хорошо! - усмехнулся, Борис, - и езжайте в Орехово-Зуево. Вам государство за 25 лет труда на Крайнем Севере хоть что - то дало!? Так возьмите сами, что положено.
  
   Дама задумалась. Обещала дать ответ через пару дней, посоветоваться с семьей.
  
   А перед этой встречей был серьезный разговор с Василиди.
  Борис спросил в упор:
   -Хочешь еще год работать директором?
   - Хочу, но всё складывается не в мою пользу.
   - А если мы решим эту проблему?
   - Но как? Вариантов нет!
   - Это наше дело. Ты скажи, долги погасишь?
   - Клянусь, с первых же поступлений. Но не верю я в вашу затею.
  
   Скандал в промрайоне был грандиозным. Начальницу Финотдела уволили за превышение должностных полномочий. Она получила документы на квартиру и уехала. Владельцы комбината были в ярости. Но дело было сделано. Василиди приступил к своим обязанностям. Арбитраж назначил рассмотрение иска.
  
   ***
   1994г
  
   "Невежды презирают науку, необразованные люди восхищаются ею, и только мудрецы ею пользуются"
   Френсис Бэкон.
  
  
   В начале года все формальности для получения патентов на использование пеноникеля были выполнены. Борис дал поручение зятю Мише проконтролировать процесс в Госкомитете. И вскоре в "ГКЛ" пришло свидетельство о правах на изобретение. Позже были запатентованы и другие технологии применения пеноникеля, например, устройство для сбора проливов нефти и нефтепродуктов с водных поверхностей, очистки нефти на промыслах от воды и попутных газов.
  
   Но главное было в том, что опытная установка показала в Ангарске великолепный результат. На выходе чистота нефтепродуктов составляла почти 100% и они, минуя отстой, могли сразу загружаться в вагоны.
  
  \ Борис с Владом вылетели в Ангарск с готовыми договорами об использовании изобретения. С приложением ожидаемого экономического эффекта от внедрения. Годовой эффект по самым скромным подсчетам превышал один миллиард рублей, или по тогдашнему курсу более 275000долларов на каждую установку.
  
   На месте, поторговавшись и уточнив детали, заключили договор на изготовление и включение в технологический процесс девяти установок очистки. Изготовление рабочих образцов по чертежам брал на себя заказчик. Роялти (отчисление за пользование патентом в адрес "ГКЛ") были установлены в размере 50% от годового экономического эффекта в течение первых трех лет использования. Оплата предусматривалась в течение месяца после оформленного акта сдачи каждой установки в эксплуатацию и выхода на проектный режим. Отгрузка продукции на сумму оплаты осуществлялась в адрес, указанный правообладателем.
  
   Из Северска в Ангарск был направлен полный пеноникеля арендованный АН-12. Этого количества хватит и на 9 законтрактованных установок, да еще и на перспективу.
  
   ***
   1997г
  
   "Не хватай всё, что плохо лежит. Сначала найди ему применение!"
   Из разговора Дж. Рокфеллера с сыном.
  
  
   Северск город небольшой, центральный проспект, самая длинная магистраль, всего 3 километра 200 метров. Параллельно ему идут 4-6 улиц покороче. А поперечные, вообще, меньше километра. Правда, некоторые промышленные объекты располагались за городом, но даже если брать весь промрайон, то радиус его не превышал тридцати километров. Со всеми предприятиями и городами - спутниками. Дальше располагались только аэропорт, в пятидесяти километрах, и столица Округа с портом и нефтебазой, в ста.
  
   Влад по приобретенной еще на Кубе привычке обедал дома. Езды от управления было минут 7-10. Так что в обеденный перерыв можно было еще и полежать с газетой. В один из таких обедов в квартире зазвонил телефон.
   - Владислав Маркович, это полковник Латышко, ОБЭП, беспокоит. Не могли бы Вы приехать сейчас к нам.
  
   - Да я машину отпустил, подъеду после обеда.
   - Нет. Дело очень срочное. Я машину сейчас пришлю.
   Не успел Влад дохлебать суп, в дверь позвонили. В подъезде стоял сержант в бронежилете, с автоматом.
  
   - Владислав Маркович? - я за Вами.
  Успокоило, что хоть наручники не надели.
   Полковник начал с вопроса:
   - У Вас на территории управления металл хранится?
   - Конечно. Что на складах, что под открытым небом, на эстакадах. Какой Вам нужен? Есть уголок, швеллер, двутавр, листовой...
   - Да нет, - перебил Латышко, - нас интересует металл, который производит Северский комбинат.
  
   Влад знал, что ни меди, ни никеля в его хозяйстве отродясь не бывало. Даже в коммерческих делах фирма "ГКЛ" не влезала в эту опасную, полную криминала тему. Поэтому твердо дал отрицательный ответ.
  
   -А может быть, другая какая фирма хранит?
   - Да я не в курсе. Есть у меня арендатор, Реваз Буладзе. Может он что завез?
   - А показать можете, где Ваше, где его?
   - Сам не могу. У меня склады курирует зам.
   - Будьте добры, скажите ему, чтобы внес ясность. Мы подъедем часам к трем.
  
   Влад закончил прерванный обед, приехал на место и дал распоряжение своему заместителю Карадаеву разобраться с людьми Реваза и показать всё милиции.
  
   Услышав о проверке, люди Реваза спешно пригнали грузовик и кран, и стали грузить на машину небольшие контейнеры, лежавшие всю зиму под стеной склада и наполовину занесенные снегом. Как только машина тронулась, со всех сторон выскочили обэповцы в масках и с автоматами. Один был с камерой, он снимал процесс погрузки.
  
   В тот же день арестовали самого Реваза и заодно прихватили заместителя Влада Карадаева.
  
   Реваз был ярким примером использования возможностей того времени. При социализме он трудился экспедитором в одном из ремонтных трестов комбината. В перестройку почуял откуда ветер дует.
  
   В Заполярном Северске не в ходу было взяточничество. Люди даже парикмахеру или медсестре не совали в карман деньги. Если оказывали услугу, то бескорыстно, зная, что и тебе при необходимости придут на помощь. На первом месте стояла работа, польза для комбината. Ловкачи, приспособленцы, карьеристы и лентяи не задерживались на Севере. Коллективы их не признавали, отторгали.
  
   Буладзе, не обремененный такими моральными нормами, сын южной Аджарии, открыв своё небольшое дело, быстро пошел в гору. Он находил падких на деньги должностных лиц, без моральных угрызений раздавал взятки, получал дефицит и с выгодой перепродавал.
  
   Первые значимые деньги он заработал просто. Взял в банке на подставную фирму кредит. Половину отдал менеджеру банка. Кредит не вернул. Банк лопнул. Мэнеджер исчез. Фирма растворилась.
  
   Самым большим его успехом была "дружба" с Мэром Ткачуком. Работники управления Влада много раз видели, как Реваз с помощниками выносили пьяного мэра из сауны.
  
   Этот "новый аджарец" арендовал у Влада склад и гараж. Забот не представлял, платил регулярно. Он был постоянно обуян жаждой новых сделок. Всё время приходил с идеями. Зайдя как - то в кабинет к Владу с таинственным выражением, он достал из кейса большой, на килограмм, кусок желтого металла.
  
  
   - Посмотри, Маркович, говорят, что золото. Это только маленький кусок я отпилил. Там у меня килограммов восемьдесят. Слиток!
  
   Влад по желто - розовому оттенку сразу определил, что это рафинированная медь, но согласился послать кусок в лабораторию. Позвонил своему бывшему работнику. Тот перешел в Центральную лабораторию комбината на должность "зама по бесхозяйственности", так в шутку называл Влад всех замов по хозяйственной части. Послали водителя с "куском". Через 20 минут он привез результат: медь 99,99%.
  
   - Вот сволочь! Надуть хотел! А говорил - мамой клянусь! - выплеснул своё негодование в адрес поставщика Реваз, - хорошо, хоть денег ему не дал.
  
   Провернув очередную сделку и получив первый солидный куш, Реваз полетел в США и вернулся оттуда на арендованном ИЛ - 76 с пятью разными американскими машинами, купленными на распродаже старья. Себе он оставил два авто - "Линкольн" середины семидесятых и длиннющий лимузин "Кадиллак", видимо когда - то шикарный. Лет двадцать назад. Он любил ездить на нем по городу за рулем, с гордым видом:
  
   "Вот такой длинной тачки ни у кого в городе нет!"
  
   Пару раз подвозил Влада на работу, подробно хвастаясь всякими заморскими прибамбасами. На второй день, правда, он не вписался в ворота и продрал боковую дверь. Но это не охладило его пыл водить самому. Только месяца через два, после деликатных намеков о правильном, как на Западе, использовании лимузина, он нанял шофера.
  
   Долгое время он обхаживал Влада насчет продажи ему спорткомплекса с сауной. Получал дежурный отказ, но не уставал просить снова. Уж больно солидная слава шла об этом месте по городу.
  
   Наконец, на его улице состоялся праздник. Владу надоело разруливать разные истории, то и дело происходящие в сауне. Очередное ЧП так его разозлило, что он вызвал Реваза и обрадовал его согласием на продажу.
  
   Ночью в сауне плескались пожарники. Они давно выпросили себе одну ночь в неделю для "отдыха". Днем для них времени не было. За это они установили в спорткомплексе сигнализацию, и сигнал вывели в дежурную часть. Даже денег не взяли. Так в этот раз, после их отъезда, сработала сигнализация, приехала дежурная пожарная машина и потушила разгорающийся пожар. Так пожарники устроили пожар, бросив окурок в урну перед уходом. В административном корпусе у Влада была еще одна сауна. Поменьше и без бассейна. Но где попариться, у него место было.
  
   Реваз на радостях устроил в спорткомплексе грандиозный ремонт. Потолок раскрасил под голубое небо с облаками, сложил камин, и даже оборудовал "комнату отдыха" с двуспальной кроватью под балдахином.
  
   И вот настал конец его вольной жизни. Попался он на краже из Цеха электролиза никеля около полу - тонны шлама.
  
   Когда чистый никель осаждается на катоде в электролизной ванне полной серной кислоты, примеси, содержащиеся в аноде, осаждаются на дно. Осадок не выбрасывают, а сушат, упаковывают в аккуратные дубовые ящики и отправляют на аффинажные заводы. Там из этого серого, невзрачного порошка выделяют золото, серебро, а больше всего платины и сопутствующих ей металлов.
  
   Реваз позарился на это богатство. Украл. А что делать с этим мусором, так и не нашел. Порошок пролежал у Влада на базе пол - года пока Реваз неосторожно не выгнал с работы одного из своих работников. А тот в отместку написал письмо в "органы". О том, как был свидетелем , что такого - то числа, месяца и года из ЦЕНа на машине с бортовым номером таким - то, в контейнерах под номерами ххх было вывезено то - то и то - то.
  
   Спецам из ОБЕПа надо было только уточнить, кому принадлежит шлам, и взять похитителей "с поличным". Заместителя Влада Карадаева продержали в камере три дня только за то, что это он познакомил Реваза с начальником Цеха. Он клялся и божился, что не участвовал в хищении. И только когда это подтвердили "злоумышленники", а Влад прислал ходатайство с блестящей характеристикой и талоны на 300 литров бензина, его выпустили.
  
   Стоимость драгоценных металлов, содержащихся в уворованном шламе, намного превышала порог хищения в особо важных размерах. ОБЭП получил большой плюс за предотвращение огромного ущерба. Реваз получил свои, честно заработанные четыре года.
  
   А у "ГКЛ" возникла небольшая проблема. Преступник за месяц до ареста занял у фирмы 20 000 долларов. На три дня. Как всегда эти три дня растянулись на тридцать. Борис изредка напоминал должнику о совести, но тот обещал, но не нес. Сумма была не ахти, Реваз был на виду и друзья не волновались. А вот когда должника забрали, появилось чувство неудовлетворенности. Да тут еще стал захаживать оставшийся на воле сотрудник Реваза с просьбами от того из ИВС (изолятора временного содержания). То чаю ему, то сигарет, то денег. Не жалко было помочь, но с долгом надо было что - то решать.
  
   Влад придумал комбинацию, которая должна была удовлетворить всех. Он вспомнил, как хвалила его сауну начальник налоговой инспекции. Он позвонил Галине Петровне и спросил, не хочет ли она купить спорткомплекс для своей организации. Та с радостью согласилась. Прислала для переговоров свою заместительницу. Денег у инспекции было много. Цену посчитали так, чтобы выручки хватило и на покрытие долга Реваза перед "ГКЛ", и ему перепало немало на судебные издержки. Налоговая имела свой интерес в виде солидного отката наличными. А так как деньги на счет по поручению Реваза получала фирма "ГКЛ", то и ей были предусмотрены комиссионные. Сделка прошла успешно, все получили своё. Из остатков денег Реваза на своём счету "ГКЛ" еще долго проплачивала разным получателям по его запискам.
  
   По - русски он писал примерно так, как Ибрагим - Оглы в "Угрюм реке" Шишкова. Его агент приносил из тюрьмы обрывок мятой бумаги с примерно таким "ордером": "платыт двесты тысячя пуст он покажет каму пжалуста".
   На этом можно было и закончить историю незадачливого грузина. Но эпопея его продолжалась не совсем обычно. Отбывать срок он договорился (или купил) не в колонии, а в Северском изоляторе. Там он развернул все свои таланты и стал правой рукой надзирающего персонала. Руководил ремонтом здания, поддерживал порядок среди подследственных. Отсидел бы два года из четырех и вышел по УДО. Да нет! Горячая кавказская кровь не дала. В одной из внутренних разборок он сильно избил сокамерника. Это было неудивительно. Реваз в молодости занимался борьбой, даже имел звание мастера спорта. А пострадавший, видимо, был хлипким. Взял и умер от побоев. Перестарался джигит. Получил еще 3 года, итого стало 7 лет. Отсидел три с половиной и вышел - таки на свободу.
  
   В неволе Реваз обзавелся связями и авторитетом в криминальных кругах. Сразу после отсидки ему доверили, купленный бандитами, ресторан "Кавказ". Там была его "база" где решались дела, проходили сходки. Оттуда он присматривал за определенными группами в городе.
  
   Наверное, главные интересы его окружения были связаны с наркотиками. В городе сделали такой вывод, когда месяца через три после освобождения, Реваза изрешетили из двух автоматов прямо на пороге ресторана. История, как и многие истории в те бурные годы, закончилась классической фразой:
  "План перехват результатов не дал"!
  
   ***
  
  
   1994г
  
   "Своя рубашка главнее дела!"
   Девиз российских служащих.
  
  
   Из Ангарска от Зубова пришли первые два акта приемки установки очистки. Из "ГКЛ" отбили телетайп об отгрузке авиационного керосина в свой адрес на перевалку на воду.
  
   Первые две установки окупили все затраты на получение и внедрение изобретения. Влад посчитал доли "ГКЛ" и " Веги" в полученных роялти, вычел затраты своего ООО . 40% прибыли, как и договаривались, перевел в адрес фирмы Зубова. Кроме того авторы получили свой процент переводом по почте.
  
   Александр Михайлович Зубов прикупил четырехкомнатную квартиру, новую "Волгу" и стал уважаемым в городе человеком. Работа с пеноникелем продолжалась. Появилась идея изготавливать мобильные средства сбора проливов нефтепродуктов с поверхности водоемов. Особенно это явление было распространено на Тюменских месторождениях. Почти каждый второй водоём в тундре был залит нефтью. Предполагалось в местах, где есть подъезды к берегу использовать установки очистки на автомобиле типа КАМАЗ. Надо было бы только подъехать к водоёму, опустить в него приёмный шланг, а на выходе из одной трубы собирать в емкость нефть, а из другой возвращать в водоём чистую воду. На больших акваториях установка монтировалась бы на катере.
  
   Борис с Владом побывали с этой идеей в "Госкомприроде" и МЧС. И везде клерки жаловались на отсутствие денег и прозрачно намекали на "личное вознаграждение" неизвестно за что.
  
   - Да! Москвичи в своём амплуа. Свой карман на первом месте,- констатировал Борис.
  Влад согласился.
  
   Дальше продвигать изобретение было просто некогда. Сказали Зубову, дерзай! Если что получится, будем помогать.
  
   Получилось только на Омском нефтеперегонном заводе, где Борис заключал договор на поставку топлива Северным Морским Путем. Часть топлива получили как роялти за установку двух комплексов очистки.
  
   ***
   1995г
  
   "Закон у нас один. Адвокаты разные".
   Из рекламы адвокатской конторы.
  
  
   В Омске, договариваясь на нефтеперегонном заводе о поставках по Северному Морскому Пути и о внедрении пеноникеля, Борис встретился со своим двоюродным братом Юрием. Тот сразу после окончания института на Украине попал на работу в этот сибирский город, да так и остался. В разговоре Борис пожаловался, что фирма ГКЛ платит уж очень большие налоги.
  
   - Этому можно помочь, - заверил его Юрий, - мой сын живет в Новосибирске. Бизнесмен. У него договор с консалтинговой фирмой. Очень грамотные ребята, налоги ему уменьшили вдвое! И всё по закону.
  
   Борис связался с этими ребятами и пригласил их в Северск. Они заинтересовались предложением, узнав примерный годовой оборот фирмы.
  
   С юридическим обслуживанием в "ГКЛ" дела обстояли неважно. Бухгалтерию вела главный бухгалтер монтажного управления Влада. По совместительству. Она была специалистом старой, советской закалки. Всё делала по законам, по накатанному пути. С юридическими делами вообще было ни как. Раза два брали в штат юристов. Но они были так слабы в современных реалиях, что большую часть работы Борису с Владом приходилось делать самим. Особенно трудно было Владу, так как он отвечал в "ГКЛ" за экономику.
  
   Только несколько недель назад Борис переманил из администрации города выпускника краевого университета Алексея Пешкина. Тот сначала отказывался, но узнав размер зарплаты и условия работы, согласился.
  
   Из Новосибирска приехала глава консалтинговой фирмы, опытный бухгалтер Галина Терехина, женщина лет сорока пяти, и ее партнер Александр Боровиков - юрист. Им выделили отдельный кабинет и принесли затребованные документы: договора поставок и бухгалтерские проводки. Предварительно был заключен договор на проведение аудита "ГКЛ" и выработке рекомендаций.
  
   Через неделю прибывшие передали аудиторское заключение, где указали на некоторые неправильно рассчитанные и уплаченные налоги. Причем, ошибки бухгалтера были и в сторону недоплат, и наоборот.
  
   - После нашей проверки Вам не страшна никакая ревизия налоговых органов, - пояснила Терехина, - мы гарантируем, вплоть до того, что сами заплатим недоимку, если налоговики ее докажут.
  
   Затем перешли к рекомендациям. Это была справка на четырех страницах. Первая часть посвящалась реконструкции фирмы путем разбивки ее на четыре отдельных юридических лица. Во второй части были рекомендации по оптимизации налогообложения. Затем шли расчеты получаемой прибыли и высвобождения оборотных средств, в результате внедрения рекомендаций.
  
   Новосибирцы получили гонорар и отбыли. А в "ГКЛ" началась перестройка. Занимались ей Влад и Пешкин. Из Санкт - Петербурга Борис пригласил на должность бухгалтера фирмы свою племянницу Елену. Предложили солидный оклад и квартиру. Она приехала с семьей.
  
   Через пару месяцев, с помощью Новосибирских специалистов, была учреждена своя аудиторская контора с правом бухгалтерского обслуживания. Возглавил ее Пешкин. Для них в доме, где находилось выкупленное "ГКЛ" ателье, приобрели четыре квартиры. В двух расположились руководители "ГКЛ", две отдали юристам и бухгалтерам. Все новые фирмы заключили с Пешкиным договоры о бухгалтерском и юридическом обслуживании. Кроме того фирма Пешкина набрала в городе еще с десяток клиентов на обслуживание и даже приносила прибыль.
  
   Все эти затраты и хлопоты в последствии окупились сторицей.
  
   ***
  
   1996г
  
   "Не зарывайтесь, потом будет трудно откопаться"
   Из устава землекопов.
  
   Дней через десять после выигранной на Собрании акционеров "Поляргаза" битвы, Борису позвонил Василиди и попросил срочно приехать.
   - Извини, Борис! Придется мне увольняться. Ничего не могу сделать. Приезжал из Москвы..., - он показал пальцем в потолок, - сказал, что шансов у меня нет. Или будет, как с Шустровым, или бери отступное и уходи по-хорошему. Я уже и заявление написал, в связи с ухудшением здоровья. Дали мне лимон "зелени". Еще раз извините, мужики. Приятно было с Вами работать.
  
   Новым начальником стал присланный из столицы тридцатилетний, а может и моложе, бритый наголо "пацан" по фамилии Орел! Он сразу завел огромную охрану. Прилетал на работу в понедельник, а то и во вторник. В пятницу улетал обратно в Москву. С ним пришла своя команда, что так же работала "налетами". Видно было, что в деле добычи и транспортировки газа "новички" ничего не смыслили.
  
   Первое, что сделал новый директор, отозвал иск к комбинату. С месяц Влад с Борисом потратили на то, чтобы хотя бы обговорить с кем - то перспективу возврата долгов. Перспективы не было никакой!
  
   - Мы даже государству налоги отдать не можем, -вещала с умным видом новая зам. директора по финансам. Друзья выяснили, что в Москве она учительствовала в школе, Орел взял ее подзаработать, как бывшую одноклассницу.
   -Так что Ваша очередь подойдет не скоро. (Читай - никогда).
  
   Такие же ответы приходили и на официальные письменные запросы. Оставалось идти в суд. Но это затраты, время и непредсказуемый результат.
   - А не вспомнить ли нам старые варианты? - задался вопросом Влад. Борис сразу уловил мысль. Подготовили бумаги. Борис поехал к Губернатору Округа, Влад туда же, но в Налоговую инспекцию. Везли они заготовки договора, который должен был понравиться тем, к кому они ехали.
  
   Понравился. Губернатор сразу назначил совещание у себя на следующий день. Пригласил налоговиков и свои финансовые службы. К совещанию все приглашенные уже проштудировали заготовки "ГКЛ". Были только мелкие замечания по тексту.
  
   Проект документа, оформленный как Постановление Губернатора Округа, гласил:
  
  1. Налоговая инспекция Округа, с целью взыскания в бюджет недоимок "Поляргаза", накладывает арест на продукцию Завода по перегонке газового конденсата, до полного погашения задолженности включая пени и штрафы.
  2. Реализация арестованной продукции поручается ООО "ГКЛ", как имеющему опыт в поставках этой продукции за рубеж.
  3. Таможенной службе оказать всестороннее содействие ООО "ГКЛ" в оформлении груза.
  4. Разрешить ООО "ГКЛ" реализовать в сою пользу часть арестованного имущества "Поляргаза" на сумму задолженности, включая штрафы за просрочку.
  5. ООО "ГКЛ" получает 10% стоимости реализованного в пользу Округа продукта, в качестве вознаграждения за организацию продажи плюс погашение издержек по сделке.
  
   Постановление и приложенный к нему Договор между Администрацией и "ГКЛ" были подписаны. Налоговая полиция навесила пломбы на расходные вентили Завода.
  
   Борис подтвердил заранее оговоренную с Приморским пароходством аренду танкера, и он срочно вышел из Владивостока. В Москву пошла команда, заключить договор поставки фракций в Амстердам.
  
   На следующий день секретарь "ГКЛ" встретила Бориса упреком:
   - Ну где Вы, Борис Афанасиевич, ходите. Тут из приемной "Поляргаза" все телефоны оборвали. Орел с Вами срочно хочет говорить.
  
  Соединила. Содержание разговора понятно. Борис ехать к Орлу категорически отказался,
   - Если надо, приезжай сам ко мне.
   Тот не пошел на такое унижение, по его московским замашкам. Прислал "училку" - зама по финансам.
  
   - Ну что же Вы, начала она с упреков, - не поговорили, не посоветовались, а сразу пломбы навесили!?
  Борис молча выложил на стол папку переписки насчет долга с ее отписками.
   - Каюсь. Мы тут погорячились. Давайте жить дружно...
  Зачем приезжала и на что надеялась? И что выслушала от своего Орла по возвращении, можно только догадываться.
  
   Четыре рейса сделал новенький танкер полярного класса из Окружного порта в Амстердам. Каждый раз заполнялся "под завязку", а брал он 4500 тонн. Голландцы платили, как часы. Бюджет Округа переполнялся рублями и валютой. А в "ГКЛ" забыли о "Поляргазе" и его московской братве.
  
   Остатки арестованной фракции - около 2000 тонн продали через свои заправки. Уже в виде настоящего бензина марки АИ-78. Помог в этом Начальник нефтебазы Семен Фишер. Для приготовления бензина требовалось смешать фракцию с бензином в пропорции хотя бы 1 к 2. Фишер залил эти 2000 тонн в двадцатитысячный резервуар с бензином. Пропорция была соблюдена и даже сверх того, превышена в разы. Стоила фракция тогда в четыре раза дешевле бензина. Так что, даже с учетом щедрого вознаграждения Фишеру за "смесь", в ГКЛ получили прибыль более 300%. На этом вся "война" с газовиками закончилась. Пару сезонов спустя, даже возили для них топливо и метанол в навигацию. По предоплате.
  
   ***
  
   1995г
  
   "При конфликте интересов, как обычно, победила жадность".
   Из стенгазеты в Арбитражном Суде.
  
  
   Из Москвы позвонил Миша Арманов. Рассказал, что просматривая патентные новости, обнаружил свежую заявку на патент применения пеноникеля в очистке эмульсионных сред нефтеперегонного производства.
  
   - Догадайтесь с одного раза, кто автор?
   Автором кроме Зубова и его жены был записан главный инженер Омского нефтеперегонного завода. Заявка содержала "отличие" от сходного патента "ГКЛ", что между слоями пеноникеля добавлялись слои простого поролона. Вот так, взращенный на деньги "ГКЛ", Александр Михайлович, предал их, позарившись, как он думал, на более легкие и большие деньги.
  
   На звонок Влада, с напоминанием о подписанном Зубовым обязательстве не подавать от своего имени никаких заявок связанных с применением пеноникеля, он ответил, что не намерен "за гроши" горбатить на "ГКЛ", а если есть претензии, идите в суд.
  
   На этом "научный" период деятельности " ГКЛ" был завершен. Фирма получала свои роялти по договору с ангарчанами еще год, а потом новые собственники Ангарской компании, под шумок передачи фондов и реконструкции производства, вырезали установки очистки, и стали по старинке отстаивать топливо в отстойниках. Оказывается такой способ "очистки" позволяет воровать топливо эшелонами, манипулируя уровнем отстоявшейся жидкости. Припиши лишний метр в резервуаре в 50 тысяч тонн, " в пользу воды", и забирай метр топлива, а уж где взять воду, проблем не было. Человеческая алчность и на этот раз победила разум.
  
   Не долго наслаждался "независимостью" и Зубов. На Омском заводе убили генерального директора (вроде бы, сам упал с набережной средь бела дня и утонул). Это явление в те годы было рядовым, особенно в сферах больших денег. Главного инженера - Зубовского соавтора - новые хозяева, правда, оставили в живых, но выгнали с треском.
  
   Зубов, со своими мечтами о длинном рубле, остался "на нуле". Он приезжал мириться в Северск, но никто из "ГКЛ" руки ему не подал, и разговаривать не стал.
  
   ***
  
   1997
  
   "Налоги - это святое. Только я атеист".
   Из исповеди?
  
  
   Новый мэр уже получил "своё" за контракт поставки, службы администрации города без страха сотрудничали с "ГКЛ" по текущим вопросам. Налоговая полиция закрыла дело. Даже пресса перестала называть "ГКЛ" фирмой, укравшей бюджет города. И уже Борис подумывал возвращаться на Родину. Но тут отработала давно поставленную задачу Налоговая инспекция. Уполномоченные на разгром "ГКЛ" дамы, не спеша покопались в сорока четырех коробках с документами, которые бездарная Налоговая полиция передала в Инспекцию. Помня установку, накопать как можно больше, инспекторши медленно и методично изобретали бреши в налоговых отчетах "ГКЛ".
  
   Через два месяца прислали Акт проверки правильности уплаты налогов фирмами "ГКЛ" и родственными ей фирмами. Папка была солидной. Весила более килограмма. Итоговая сумма неуплаченных налогов с пенями и штрафами восхищала: 28 миллиардов рублей! Тогда в ходу были миллиарды. После Ельцинской деноминации, 1 января 1998года от всех сумм отняли по три нуля. Но от этого легче не стало.
  
   Влад отдал акт на проработку юристам и бухгалтерам. Сразу было видно, что эта папка представляла набор наспех состряпанных "ляпов". Начали готовить возражения. Попросили помочь и новосибирских аудиторов.
   Через две недели папка с возражениями была готова. Она, с приложением необходимых документов, весила в два раза больше папки с актом Налоговой инспекции. Решили подавать возражения сразу в вышестоящую инстанцию - Краевую Налоговую инспекцию.
  
   Провели опрос тамошних партнеров по бизнесу, кто имеет контакты с налоговиками, желательно не очень формальные. Помочь вызвался директор Краевой Нефтебазы, через которую ООО "ГКЛ" перевалило массу горючего и принесло много денег и Нефтебазе и ее начальству лично.
  
   - Привет, Влад!- позвонил директор Нефтебазы в Северск, - можешь приехать к нам на пару дней? Я тут договорился о встрече по Вашей проблеме с заместителем начальника Краевой Налоговой Инспекции. Это мой давний друг Дима. Мы с ним соседствуем и вместе иногда выбираемся на охоту или рыбалку.
  
   Влад с Иваном вылетели на следующий день. Встретились в уютном ресторане. Выпили, закусили, поговорили.
   - Ну, теперь давайте гляну на Ваши бумаги, - сказал Дмитрий, высокий, представительный, лет тридцати с небольшим сибиряк, - если будут вопросы, я скажу.
  Он со знанием дела начал листать папку, иногда хмыкая под нос, иногда улыбаясь или удивляясь.
   - Вы возражения на этот бред подготовили?
  Влад молча протянул ему свою увесистую папку.
   - Вижу, что поработали хорошо. Кто готовил?
   - У нас своя аудиторская "контора". Руководитель Ваш земляк Леша Пешкин.
   - Вот и славно. Я с Лешкой учился в Университете на Юрфаке, в параллельных группах. Даже маму его знаю. Вы мне больше не нужны. Я с ним всё буду разруливать. Только отдайте официально Вашу жалобу в приемную Инспекции, а я уж постараюсь, чтобы ее мне отписали.
  
   Он помолчал и спросил с сомнением:
   - Вот тут только один пункт смущает. Самая большая сумма Вам насчитана за получение незаконной прибыли. Вы превысили норматив в 12% увеличения стоимости нефтепродуктов от цены завода - поставщика. По указу президента. Тут, конечно предстоит нешуточная борьба в суде.
   - А насчет этого, как раз и не стоит беспокоиться. Тут мы в своё время прикрыли свою "филейную часть" постановлением Губернатора. Пусть, если рискнут, с ним судятся.
  
   - Ничего себе! Как это Вам удалось! Уважаю. Так что теперь все сомнения сняты. Мочить будем Вашу инспекцию.
  
   Иван задал прямой вопрос Дмитрию о том, какой гонорар его устроит.
   - Да что Вы, ребята! За такое беспроигрышное дело я и копейки не возьму, тем более, что вас мой товарищ привел.
  
   Возражений не принимал. Влад с Иваном настаивали. Но тут вмешался директор нефтебазы:
   - Помнишь, Дима, ты брал у меня взаймы 10 000 долларов? Так будем считать, что ты мне ничего не должен. А с "ГКЛ" у меня еще масса расчетов. Туда и присовокупим. И точка!
  
   Через месяц из Края пришел ответ на жалобу "ГКЛ" к акту проверки. Городской инспекции были сделаны замечания. Половина пунктов акта проверки напрямую шла в разрез с законом и была отменена. Остальное предлагалось проверить с учетом аргументов, изложенных в жалобе "ГКЛ". В заключении говорилось о полной бесперспективности акта. А если инспекция будет настаивать, то имеет явную перспективу проиграть арбитраж. А это увесистый минус в оценке ее работы.
  
   В результате от всего акта осталось пару спорных пунктов на смешную сумму в пределах 50 миллионов (старых, до деноминации). С начальником городской Налоговой инспекции Саниным у "ГКЛ" сложились хорошие отношения, еще с тех пор, когда он работал в Округе. С ним вместе арестовывали и реализовывали продукцию "Поляргаза". В Северск он перебрался недавно.
  
   Побывав у него на совещании по разбору претензий инспекции к их фирме, Влад и Борис вдоволь насладились, как хозяин кабинета давал выволочку своим подчиненным за безграмотный и позорный акт. После того, как Санин отпустил провинившихся, он обратился к гостям: - Вы уж не обижайтесь, ребята, на моих. Уж больно мэрия наезжала, да Кирпичев из полиции грозился. А я человек новый, пока разобрался, уже с Вашей подачи акт Краевая "расстреляла"! Вы уж эту мелочь спорную, что в акте осталась, заплатите. А то мне хоть что - то надо этим местным акулам в пасть сунуть. И будем жить дружно!
  
  И действительно, потом с налоговиками практически не было непонимания.
  
   ****
  
  
   1994г
  
   "Подмосковный городок,
   Липы стройные в рядок,
   Подпевает электричке
   Ткацкой фабрики гудок".
  
   Из песни Я.Френкеля и М.Танича.
  
  
   Братья Армановы постоянно находились в поиске: куда бы вложить деньги "ГКЛ" с перспективой. Если проект приносил прибыль, то и они имели свой интерес. А ребята они были инициативные и не ленивые.
  
   - Борис Афанасьевич,- позвонил Миша своему тестю, - тут мы с одним мэром подмосковным познакомились. Он строит для города два десятиэтажных дома. Денег для окончания стройки не хватает. Дома уже почти под крышу подвели. Предлагает войти в долю. Потом рассчитается квартирами.
  
   - А где это? Далеко?
   - Да нет. 90 км. Полтора часа на электричке. Орехово - Зуевский район. Куровское. Городок при полуживом Камвольном комбинате. Но места красивые. Речка, леса кругом.
  
   Борис поехал и заключил с городом договор долевого участия в строительстве. Дома, действительно, были уже построены почти под крышу. Через год можно было получать квартиры. Гостеприимный мэр показал ему еще несколько объектов на продажу. Посоветовавшись с партнерами по телефону, Борис купил отдельно стоящий бывший детсад. Два этажа, 600 метров площадей, да еще участок в пол - гектара. Послали в Куровское одного бывшего работника управления, где Борис когда - то был начальником. Простой рабочий, сварщик, он очень хотел выехать с семьей с Севера. Ему дали небольшой оклад, купили подержанную "Девятку", пообещали квартиру в строящихся домах в рассрочку, и поручили все дела в Куровском.
  
   Для начала он занялся ремонтом и обустройством детсада. Это помещение фирма "ГКЛ" планировала превратить со временем в небольшой ювелирный заводик. У них в Москве уже с год лежала линия из нескольких станков по обработке камней (резка, огранка, шлифовка и т.д.). Купили ее, опять же, по наводке Миши и Саши в каком - то хиреющем НИИ. Институт разрабатывал такое оборудование и выпускал опытные партии станков. Помещение детсада, после ремонта и перепланировки подходило для этого идеально.
  
   Жилые дома в Куровском строил трест "Мособлстрой Љ1". Влад вспомнил, что этот трест, находящийся в райцентре Орехово - Зуево начинал строить дом для его управления "Севмонтажавтоматика" еще при живом министерстве.
  
   С началом перестройки финансирование этого дома прекратили. Выяснилось, что вся проектная документация по дому в тресте сохранена. Стоит давно возведенный фундамент. Продолжить стройку можно в любой момент, были бы деньги. В "ГКЛ" решили забрать дом себе, профинансировать, достроить и продать квартиры северянам, желающим выехать в прекрасное Подмосковье.
  
   Заключили договор с трестом. Договорились, что после приемки дома трест получает 5 квартир, а ГКЛ остальные 100.
  
   Раз в квартал из Северска, со счетов "ГКЛ" переводились оговоренные суммы, дом прибавлял этажи по графику. Геннадий, нанятый "ГКЛ" для работы в Куровском, раз в неделю ездил на стройку, смотрел ход строительства и докладывал в Северск.
  
   Всё шло без сбоев. Но в начале очередного квартала в "ГКЛ" не получилось в срок перечислить тресту платеж. Позвонили в Орехово - Зуево. Объяснили задержку, обещали проплатить через месяц. Трест не возражал. Подошли сроки подписания протокола сверки объемов строительства. Борис выехал в Куровское и Орехово - Зуево. Возвратился через три дня. Попросил Ивана и Влада срочно собраться в офисе "ГКЛ" и рассказал, что произошло в Орехово - Зуево.
  
   Накануне отъезда к нему в гостиницу приехало человек шесть здоровенных бугаев явно криминальной внешности. Старший группы, явный урка, но в дорогом костюме, увешенный золотом, с напомаженной прической, довольно тихим голосом и вежливо поведал, что они знают фирму "ГКЛ", ее адрес в Северске. И еще знают, что родственники Бориса, дочь, зять и внуки живут в Мытищах. Он назвал адрес и посоветовал не тянуть с очередной оплатой на строительство дома. На этом вся шайка откланялась, села в три черных джипа и уехала.
  
   Борис позвонил управляющему трестом и договорился о немедленной встрече. Тот приехал и пояснил, что трест давно находится под "крышей" ореховской "братвы". И он ничем не может помочь.
  
   - Я им говорил, что вы надежные партнеры, и месяц потерпим. Но этим надо всё и сразу. Насчет исполнения договора он успокоил. Что на "ГКЛ" наездов не будет. С "Братвой" все дела улаживает он, отстегивает определенную сумму с каждого проекта.
  
   В Северске обстановка с рэкетом была спокойной. Наезжать на гигант цветной металлургии страны ни кто и подумать не мог. Мелкие торговцы тоже не были под "крышами" бандитов. Довольно было иногда давать водкой или продуктами наряду милиции, чтобы знать, что ни кто не тронет. А уж средний и большой бизнес нанимал милицейскую охрану по легальным
  договорам за немалые деньги.
  
   "ГКЛ" в этом отношении было вообще легко. Милиция к ним ходила за талонами на бензин. У фирмы был договор с милицейским отделом инкассации - тоже немалые деньги в милицейскую казну. Так что, если и были хоть малейшие намеки на бандитские наезды, милиция их купировала в зародыше.
  
   Но случай с Ореховской бандой был другим. В Подмосковье у "ГКЛ" никаких рычагов влияния на ситуацию не было. Друзья, посовещавшись, решили изыскать деньги для треста, не связываться с бандитами. Взяли краткосрочный кредит в Сбербанке. На следующий день платеж ушел.
  
   Вскоре и от Геннадия пришел сигнал, что к нему на ремонтируемый детсад наведались местные блатные. Хотели знать, что будет на этом объекте, чтобы потом обложить данью. Даже посоветовали открыть цех "левой" водки под их крышей. Поэтому ремонт решили продолжить, а открывать ювелирное производство пока не спешить.
  
   ***
   1995
  
  "Медицина заставляет нас умирать продолжительнее и мучительнее".
   Плутарх
  
  
   Уезжал на повышение в Край начальник Городского Отдела Здравоохранения, хороший друг Влада и Бориса, Марат Горяев. Он перед отъездом представил Влада своей преемнице. Говорили о новых реалиях обеспечения города. О том, что комбинат сам в долгах и не выделяет достаточных средств на городскую медицину. Что от государства тоже ждать помощи не приходится.
   На встрече присутствовало несколько главврачей больниц, скорой помощи, травм пункта. Все жаловались на плохое обеспечение. Влад, предварительно проработавший вопрос с Московскими представителями, предложил помочь городу завозом расходных материалов. Поставлялись они, в отличие от лекарств без лицензии. А Влад напомнил, что "ГКЛ" имеет сертификат участника внешнеэкономической деятельности и может везти материалы из - за границы, что получится даже дешевле отечественных аналогов, а о качестве и говорить не приходится.
  
   Главврачи дали свои заявки, Горздрав получил от Краевого управления гарантии оплаты. В результате появился контракт на поставку в Северск партии расходных медицинских материалов, номенклатурой более двухсот наименований, на сумму более четырех миллионов долларов.
  
   Оформлял сделку Миша Арманов. Контрагентом была Английская фирма. А выпускались почти все материалы в Израиле. Мише пришлось выехать сначала в Лондон, а потом и в Тель - Авив.
  
   Через три месяца городская медицина получила четыре морских контейнера с невиданными до сих пор в местных больницах и поликлиниках материалами. Особенно восхищались врачи Скорой Помощи, получившие специальные сумки с набором всего необходимого для оказания экстренной помощи. Радости медиков не было предела. А у работников "ГКЛ" надолго осталось в душе тепло от полезного и доброго дела.
  
   ***
   1998
  
   "И вечный бой. Покой нам только снится"
   Александр Блок. "На поле Куликовом".
  
  
   Северский комбинат уже почти три года принадлежит Потанину с Прохоровым. Или тем, кто их назначил? Началась работа по повышению рентабельности, уменьшению издержек, освобождению комбината от непрофильных активов.
  
   Производство разваливалось, наработанные десятилетиями производственные связи рвались. Новое, некомпетентное начальство рубило с плеча, не понимая последствий.
  
   Досталось и строительному сектору. Решено было снизить численность строителей с 28 тысяч человек до 6000. Вместо сорока с лишним предприятий оставить не более десяти. Рисовались схемы объединения трестов и управлений. "Севмонтажавтоматику" Влада решили влить в трест занимавшийся монтажом электрических сетей в подземных выработках рудников! Большей нелепицы выдумать было не возможно. Владу предложили должность заместителя управляющего этим трестом. Он отказался. Дождался приказа о ликвидации его управления и уволился. Решил два года, что остались до пенсии доработать в "ГКЛ".
  
   В результате "разгрома" строительного комплекса, комбинат выставил на продажу около тридцати производственных баз строительных управлений. В "ГКЛ" решили выкупить "свою" базу, "Севмонтажавтоматику". Административный трехэтажный корпус площадью помещений более 2000 квадратных метров и примыкающий к нему производственный корпус 90х36 метров были полностью благоустроены и подсоединены к сетям. На территории имелся гараж и складские помещения. Над двумя пролетами Цеха ходили трех тонные кран балки.
  
   Покупали на паях с бывшими арендаторами Влада. Миша Дорман и Валера Пилигримский лет пять назад работали слесарями у Влада в гараже. Попросили выделить им закуток для жестяных работ по машинам. Влад для проверки их способностей дал им перекрасить свой старенький холодильник "Бирюса". Сделали. Стал, как новый, только неожиданно бежево - розового цвета.
  
   - Зато, Маркович, ни у кого такого нет! - успокоил Влада Миша.
  
   Бывшие слесаря стали брать частные заказы, оставались после работы. Поднакопили деньжат. Потом пришли просить большой кусок теплого склада. Занялись оптовыми поставками продуктов. Возили самолетами. Но торговля росла. В навигацию уже пошли десятки контейнеров по реке. К моменту покупки базы на счетах этих друзей в израильских банках (там жила их родня) было уже не менее миллиона долларов. А кроме оптовой торговли у них уже был собственный мясоперерабатывающий цех. Выпускали колбасу, копчености и изумительную оленью юколу - вяленое мясо со специями.
  
   В отделе комбината по распродаже собственности сидели назначенцы новых московских хозяев. С ними быстро договорились, как сделать цену минимальной. С начальных 400 000 долларов "спустились" до 100 000 в кассу и 40 000 - "мимо".
  
   Поделили Цех пополам, а в административном корпусе заняли по этажу. В своём пролете Цеха фирма "ГКЛ" открыла оптовый склад ликеро - водочной продукции. Поставки в морских контейнерах шли круглый год Севморпутем, но основной объем завозили летом по реке с Канского Водочного завода. Рассчитывались с заводом ежемесячно, по мере реализации продукции.В Краевом центре выхлопотали лицензию на право наклейки акцизных марок для всего города.
  
   Борис решил остаться на Кипре. Здоровье уже не позволяло работать в условиях Заполярья. А для того, чтобы не рисковать больше, не попасть под очередную компанию борьбы с "неугодными", решено было взять на работу Генеральным директором всех четырех фирм "зиц - председателя", наподобие Фунта из "Золотого теленка" Ильфа и Петрова. В его обязанности входило оперативное руководство производственным процессом и подпись всех документов.
  
   Взяли на эту "почетную" должность сокращенного из комбината, бывшего руководителя мелкого монтажного подразделения, Сережу Шабанова, мужа Татьяны, заведующей ювелирными магазинами и ломбардом. Сережа звезд с неба не хватал, но был очень тщеславным человеком, с "понтами". Ему дали джип "Мицубиси Паджеро" с водителем, отдельный кабинет, секретаря и месячный оклад в 5000 долларов.
  
   Влад с Иваном после увольнения из комбината официально работали в Совете Директоров своего холдинга. Формально они в холдинг не были объединены, но, по сути, это было одно предприятие. Совет намечал направление развития производств и бизнесов, закрывал убыточные, решал кадровые вопросы высшего звена. Но, главное, согласовывал ежедневный реестр платежей. Без их подписи в реестре бухгалтерия не могла потратить и копейки. Так что Сергей мог строить из себя "Босса", но реальных властных полномочий не имел.
  
   Работа всех подразделений была налажена четко. В фирмах работало уже более 120 человек. Зарплату все получали во - время. Один раз была задержка на 2 дня. Тогда воры украли сейф с завезенной зарплатой. Ночью забрались через крышу. Вытащили на крышу сейф, взломали и унесли около пятисот миллионов рублей. Дело было еще до деноминации. (Если в долларах, то более 80 тысяч). Воров поймали месяца через три. Но денег у них, естественно, уже не было.
  
   Работа, хоть и была налажена, люди подобраны, инструкции написаны и выполнялись, но всякие "сюрпризы" выплывали чуть ли не каждый день. Некоторые из них Влад любил вспоминать с удовольствием. От других саднила давняя досада от потерь.
  
   Однажды, после рядовой проверки налогового инспектора, прибежала Елена, начальник бухгалтерского отдела фирмы "Аудитор Севера". Все предприятия "ГКЛ" были у них на бухгалтерском обслуживании.
   - Владислав Маркович! Беда. Штраф нам грозит миллионов на десять! Мы относили все издержки по новой базе на себестоимость. А это можно делать только после постановки базы на учет в БТИ (Бюро технической инвентаризации), и получения свидетельства о собственности. Занизили прибыль по трем кварталам. Что делать!?
  
   - Взыскать бы с вас за головотяпство! Просмотрели! Ну ладно подумаем. Вы, я надеюсь, сказали, что бумаги в порядке, но где - то завалялись.
   - Да, сказала. Инспекторша баба хорошая. Мы ей и цветы, и коньяк, и по магазинам на машине. Две недели нам дала на поиски.
  
   Влад с Иваном стали думать, как исправить оплошность бухгалтеров. Уж очень не хотелось платить впустую сумму около 100 000 долларов! На следующий день у них сидел мелкий коммерсант из соседнего магазина. Он частенько забегал в "ГКЛ" обналичить выручку. Услышал, что в разговорах упоминается БТИ.
  
   - А что вам в БТИ надо? Могу помочь. У меня с начальницей тесный контакт.
  
   Ему объяснили ситуацию. После обеда он пришел и доложил ситуацию:
   - В принципе, я договорился.
   - А что надо? - спросил Влад, как дорого?
   - Ну, поляна в ресторане. Туда я сам с ней схожу. И двух - трех девочек на пару дней к ней на работу. Надо переписать журналы учета объектов, чтобы задним числом вписать туда Вашу сделку и оформить свидетельство.
  
   Влад лично заказал банкетный зал в лучшем ресторане на восемь персон. Мало ли, кого руководительница БТИ захочет угостить!? Отрядили на работу трех сотрудниц, снабдив их шикарными "наборами к чаю". Через четыре дня налоговая дыра была закрыта.
  
   И таких "неожиданностей" чуть ли не каждый день выплывало немало. И почти все со знаком "минус". Но изредка бывало и наоборот.
  
   Влад вспоминал один такой приятный случай. Был у них хороший знакомый Степан Мамулин. Он занимался поставками топлива для нужд Округа. С "ГКЛ" не конкурировал, но часто просил помочь баржами или договориться с Нефтебазой. Нрава он был широкого, старый тундровик, северянин. Работал после института в "Поляргазе" инженером по автоматике. Но занимался больше организацией промысла диких оленей, одним из легальных в ту пору способов заработать приличные деньги.
  
   Каждый год в конце лета ученые из Института сельского хозяйства Крайнего Севера устанавливали норму отстрела северного оленя для каждого северного региона. Стадо диких оленей на территории Округа тогда доходило до миллиона. Для отстрела устанавливали норму от 60 до 120 тысяч голов.
  
   Занимался заготовкой государственный "Госпромхоз", небольшое предприятие с несколькими управленцами и цехом сувениров, где из меха да рогов оленя местные умельцы мастерили свои изделия. На отстрел же к осени набирали по договорам бригады заготовителей из местных. Люди брали на работе отпуска и на полтора месяца уезжали в тундру. Там оборудовали точки отстрела и заготовки.
  
   Стреляли оленей на переправах через реки, когда стадо переправлялось на другой берег. Несколько лодок со стрелками били оленей в упор. Туша оленя не тонула, таково было свойство меха - все волоски полые. Связанные по 5-6 штук туши сплавляли по течению на базы, где разделывали и готовили к вывозу баржами или вертолетом
  
   . Хоть цены на продукцию тогда были мизерными, мясо принимали по 28 копеек за килограмм, но некоторые бригады зарабатывали хорошо. Отстрельщик в удачный год за сезон мог заработать на "Жигули". А точка Степана всегда была в первых рядах и по оборудованию, и по заработку. А Северск всегда был обеспечен олениной на год вперед.
  
   С тех пор прошло немало лет, но "тундровые" связи у Степана остались. А вот в делах бумажных он не разбирался. То и дело на него объявляли охоту Налоговые инспекции Округа и Края. Если в Округе, под защитой губернатора, его не сильно преследовали, то от краевых мытарей он просто прятался, переходил "на нелегальное положение". Да и желания как то узаконить свой бизнес у Степана не наблюдалось. То одну фирму откроет, то другую, то действует как Частный предприниматель. И после каждой навигации за ним тянется пышный хвост налоговых претензий.
  
   Степан пришел к Владу без звонка. Попросил всех выйти.
   - Понимаешь, Влад, какая у меня проблема? Я тут одно судно с дизтопливом пригнал. Без документов. Дизелька моя, 2800 тонн., но нигде не числится. Объяснять подробно не буду, просто так запутал и поставщиков и получателей, что она "выпала" из баланса. Надо горючку реализовать. Да сам боюсь. Вылезет где - ни будь хвост, прищучат.
  
   - Нам с тобой, Степа, связываться, резону нет. У тебя отчетность на куске газеты. Тебя поймают, и нас сдашь.
   - Ну, мы же свои люди! Вы грамотные, у вас свой аудит, как - то развяжите узелок, а денежки по справедливости.
   - То - есть, пополам, - договорил за него фразу Влад.
   - Ладно, завтра дадим ответ. А где судно?
   - Я его на малой речке пока оставил. Сказал, что жду команду, куда сливать. Но надо быстро. Уже лед на малых реках встает.
   На следующий день предложение было принято на следующих условиях:
   - "ГКЛ" берет топливо у ИЧП (Индивидуальное частное предприятие) Мамулина на реализацию,
   - Для него делают документы поставки топлива в его адрес с отсрочкой платежа на 60 дней,
   - "ГКЛ" сдает топливо на хранение на Нефтебазу по своим договорам и реализует через заправки,
   - Затем выплачивает долг Мамулина "поставщику".
   - Делает отчет по навигационному завозу и за себя и за Степана. Он свой отчет визирует и один экземпляр отдает в "ГКЛ".
  
   Из всех пунктов самым сложным оказался последний. Вытянуть из хаоса Степановых документов что - то удобоваримое оказалось почти невозможным. Тем более, что после навигации Степан с соратниками предавались безудержному загулу со всем Сибирским размахом. Собрать бумаги и свести отчет оказалось очень тяжело. Степан в этом был не помощник. Многие документы пришлось делать за него. А он боялся их подписывать, не понимал, что и как.
  
   И только следующей весной, ранним утром, не дав Степану опохмелиться, Влад застал его на квартире, куда уже ломились друзья и подруги. Запер дверь и не пускал никого, пока Степан не расписался во всех документах, в отчете, и шлепнул печать. Впервые у Степана навигация прошла без замечаний от налоговиков.
  
   Перед тем как совсем и " наглухо" закрыть эту комбинацию и рассчитаться с Мамулиным, Иван слетал в Пароходство, выкупил в архиве, и сжег судовой журнал танкера вместе с графиком движения судов за этот месяц.
   Бывали и прямые потери, когда сделать было ничего нельзя. Дефолт 98 года аукнулся всем в стране. Конечно, были акулы, нагревшие на нем руки, но для большинства простого народа это был удар "ниже пояса".
  
   - Владислав Маркович! Это Миша Арманов. Беда! У нас последняя сумма зависла. Зовут на переговоры. Чувствую, не к добру.
   - Ладно, Миша, не пори горячку, выясни, зачем зовут. Потом будем решать.
  
   Было начало октября 98 года. Неделя после дефолта России по своим долгам. Ценники на обменных пунктах меняли каждый день. Рубль ушел "в пике". Миша говорил о сумме в половину заработанной за год прибыли. Деньги были перечислены в рублях фирме, превращающей рубли в доллары и выводящей их на счета партнеров по "ГКЛ" за рубежом.
  
   Эту "контору" нашел Миша года три назад. Люди работали под надежной крышей самой закрытой силовой структуры страны. Брала за услуги 5 %. Когда нужно было перевести деньги, Миша брал у них реквизиты очередной фирмы - однодневки. Присылал листы с ее печатями и подписями директора. Прилагал реквизиты. В "ГКЛ" быстренько сооружали договор с контрагентом на сумму предполагаемого перевода. Предмет договора изобретался быстро и незатейливо. Следили только, чтобы не было повторений. Самым распространенным было оказание услуг фирме "ГКЛ" (или другим ее "побратимам"). Услугами были, например, "содействие в подписании контракта с заводом поставщиком по ценам не выше (указывались цены уже заключенного контракта)". Или "Исследования рынка нефтепродуктов и логистических схем поставки в навигацию такого - то года". Оплата услуг проставлялась в размере предполагаемого вывода в Офшор.
  
   И вот на накатанной дорожке образовалась большая "выбоина"! На следующий день Михаил встретился "с бойцами невидимого фронта".
   - Ввиду дефолта, предлагают исполнить платеж в "урезанном" виде, позвонил Миша.
   - И сколько отрезают?
   - Любую половину!
  Влад стал обсуждать с Мишей, что можно сделать. Просил связаться с их руководством, поторговаться.
  
   - Да какое там руководство! У них на дверях автоматчики стоят. Я и встречался - то всегда только с одним клерком. Полная конспирация. А мой "куратор" советует соглашаться, а то они скоро меняют адрес. Он даже сам не знает, куда свалят. Можно вообще ничего не получить.
  
   Влад поговорил с Иваном, позвонил на Кипр Борису. Решили не рисковать всей суммой и согласились на 50%.
   Что такое потерять всю сумму вклада Влад узнал чуть позже. Лопнул "Инкомбанк" и он потерял весомую для него часть, своих личных денег в Кипрском филиале. Его, да еще сотни и тысячи клиентов просто "кинули".
  
   Как кинул его Костя Боровой - один из первых российских миллионеров в 92-м. Влад вложил первые, заработанные 200 000 рублей в "РИНАКО" - инвесткомпанию Константина Борового. Кстати, в его "шараге" тогда работала Ирина Хакамада, в последствии, болтливая и визгливая полит дама.
  
   Так вот, через год, все активы " Ринако" были переведены в новую "контору" - "РИНАКО - ПЛЮС". А бывшим акционерам остался "МИНУС", равный нулю. Потом уже были "МММ" "Хопер" и прочие пирамиды, но в них Влад уже не совался.
   Ждал "Инкомбанка".
   Но, не смотря на неудачи, суммарная составляющая бизнеса "ГКЛ" была твердо положительной.
  
   ***
  
   ЭПИЛОГ.
  
   31 декабря 1999 года Влад с семьей встречал Новое Тысячелетие на Кипре. Приехала дочь с мужем. Решили не готовить праздничный стол дома, а заказали столик в таверне. После ужина поехали смотреть салют в честь Миллениума. Спустились к самому морю, встали на пирсе. Влад обнимал жену и дочь. Говорили скором прибавлении в ее семье, что рожать лучше на Кипре, и пора выбирать врача и клинику.
  
   А у Влада в голове прокручивался старый сюжет, как они с Борисом и Иваном загнали во дворе его управления оленя, обедали и мечтали заработать немного денег. Хотя бы на жильё.
  
   Всё сбылось. Иван построил свой коттедж на родине. У Влада и Бориса были приличные квартиры в Москве. Все выучили и обеспечили жильем, работой, машинами и своих детей. И все трое купили по "даче" на Кипре.
   - Через два месяца оформлю пенсию. Надо будет что - то решать с продажей бизнеса, - не спеша текли мысли.
  
   - Сбережений должно хватить, как и рассчитывал, чтобы жить на проценты. Бизнес был налажен, работал как часы, но требовал постоянного присмотра. Но с годами на Севере было всё труднее выдерживать экстремальные условия жизни.
  
   Яркая лунная дорожка серебрила небольшие волны. Море под ногами вздыхало, как уставший кит. И вот загудели на все лады корабли на рейде, в небо со всех сторон с шипеньем начали взлетать ракеты фейерверка и громко взрываться в вышине, отражаясь в море. Праздник завершался грандиозным зрелищем. А Владу, вдруг, стало грустно:
  
   Прошла самая интересная пора в жизни - Девяностые годы. Они были для кого - то катастрофой, а для него временем, когда было интересно, когда над ним не довлело государство с его идеологией, партийными лозунгами, двуличной властью. Он делал, что ему нравилось! Играл с судьбой, искал правильные ходы в хитросплетении возможных. И находил, таки!
  
   Что будет в третьем Тысячелетии? Как повернет жизнь? Неведомо. Но ее фундамент он заложил.
  
   Вспомнилась любимая присказка:
  
   Вся жизнь впереди!
  
   Лимассол.
   2014-15гг
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"