Моя Машка воспитывалась в интеллигентной семье, поэтому прежде, чем войти, постучала. Получив от меня соизволение, она приоткрыла дверь и просунула голову в образовавшуюся щель.
- Твой телефон уже полчаса надрывается. Может, ответишь?
- А кто звонит?
- Откуда я знаю? Может с работы?
- Ну, давай...
Передав мне телефон, она, не задерживаясь, вышла. Отметив про себя, что Олька, тоже, кстати, выросшая не на помойке, никогда не отличалась подобной деликатностью, я нажала кнопку приема.
- Здравствуй...
- И тебе не хворать, - отозвалась я.
- Гаш... Я вчера не позвонил...
- Так я и не ждала.
- Вот как...
Он ответил не сразу. Но, удивившись задним числом, что вместо привычной дрожи в коленках и учащенного сердцебиения, со мной ровным счетом ничего не произошло, когда я узнала голос Савельева, продолжила в том же духе.
- Как-нибудь - это ведь не означало, что ты будешь звонить каждый день...
- Ну да, только...
- Все, Мить, забыли.
- Не обижайся...
- Я же сказала... Забудь.
- Все?
- Ну что ты, в самом деле? - досадливо поморщилась я. - Мелодрама - не твой жанр. Гляди веселей.
- Гаш, я... Ладно, проехали. Как дела?
- Как сажа бела!- не задумываясь о том, какое впечатление на него произведут мои слова, отрапортовала я.
- Случилось что-то?
- Не помню.
- Не понял...
- Да как же тебе понять, если я и сама ничего не понимаю. Ты-то как? Все в порядке? Вошел в колею?
- Вхожу...
Конечно, я уловила в его словах растерянность, но меня уже "несло", а обуздать себя желания почему-то не возникало.
- Вот и славно.
- Гаш, может, расскажешь все-таки, что случилось?
- Ой, Митька... Лучше не спрашивай.
Понимая, что интригую его, а сама и понятия не имею о событиях прошедшей ночи, я еще больше развеселилась.
- Ну, а все-таки?
- Я сегодня проспала и прогуляла работу, - решив, что надо все же что-то рассказать, поделилась я с ним информацией, которая была мне доступна на данный момент.
- Ты серьезно?
- Серьезней не бывает. Вот такие дела.
- И что ты собираешься делать?
- Ничего, - беззаботно ответила я.
- Ты меня пугаешь...
- Не пугайся. Где наша не пропадала... Кстати, помнишь Демьянова? - совершенно некстати сорвалось у меня с языка. - Глупости говорю, прости. Разумеется, ты его помнишь. Он мне написал...
- Демьянов?
- Он самый. Михаил Иванович.
- И что же он тебе написал?
- Ну, дословно я не помню... Но там и о тебе есть. О твоей любви к конным прогулкам. И даже некоторые выводы, исходя из событий столь памятного дня. Знаешь какие?
- Догадываюсь...
- И что в связи с этим ты можешь мне посоветовать?
- А что здесь можно посоветовать?.. Наплюй.
- Наплевать, значит... А он предлагает мне встретиться. Прямо-таки настаивает на этом.
После этих слов его интерес, показавшийся мне вначале довольно вялым, оживился.
- И ты?..
- И я не знаю, как мне поступить. Ты что мне посоветуешь?
- Да что с тобой?
- А что со мной?
- Ты сегодня сама на себя не похожа...
- Это ты по телефону рассмотрел? - хихикнула я.
- Прекрати, Гашка. На счет предложения Демьянова... Это реально?
- Нет, милый, это у меня такие эротические фантазии.
- Не вздумай с ним встречаться. Это такой человек...
- Знаю, уже наслышана... Только, видишь ли... У него с Тарновским долгосрочный контракт, а я человек подневольный.
- Кто такой Тарновский?
- Шеф мой. И если он прикажет, то придется мне отправиться в Демьяновское логово...
- А Каюмов?
- А что Каюмов? - удивившись, переспросила я.
- Ты же в прошлый раз с ним приезжала...
- Так что?
- Пусть он с тобой поедет.
- Хорошо. Так ему и передам, что, мол, приказал тебе Дмитрий Михайлович Савельев отправляться со мной... Тебя-то уж он не посмеет ослушаться, - снова переходя к иронии, я улыбнулась.
- Гаша...
- Да ладно, Мить... Не бери в голову. Конечно же, Марат меня не бросит. Только ведь и он против Демьянова... Не слишком сильная фигура, - вздохнула я, но тут же не сдержала очередного смешка.
- Это не смешно, Гаша... Увольняйся ты из этой чертовой конторы!
- Как у тебя все просто... А жить я на что буду?
- Скажи мне номер банковского счета, я переведу деньги.
- Возьмешь меня на содержание? - рассмеялась я, растерявшись, совсем уж как-то по-дурацки. - У меня, знаешь, какие запросы?.. О-го-го!.. Разве что Демьянов и потянул бы...
- Не дури, Аглая... Я ведь серьезно.
- Спасибо, но я пока как-нибудь сама.
- Сама, сама... Я, может быть, смогу вырваться на несколько дней...
- Нет, это лишнее...
Неожиданно вся веселость с меня слетела.
- Почему?
- Не знаю как тебе, а мне все эти встречи-расставания слишком дорого обходятся. Я только начинаю привыкать к тому, что тебя нет рядом. Так что сиди себе там спокойно, тренируйся... Лучше сыграешь - больше денег заработаешь. Может, тогда и на мое содержание хватит.
- Возможно, по Демьновским меркам я и нищий, но уверяю, что денег у меня вполне достаточно и даже больше.
- Верю охотно и сразу. Но дело ведь не в деньгах... Тебе нужно в собственных глазах подняться. А то записал себя в неудачники... Докажи прежде всего себе, что ты случайно выпал из высшего эшелона. А для меня ты и так лучше всех.
- Правда?
- Честно?
- Да.
- Для меня твои теннисные успехи как мишура на новогодней елке. Нарядно, блестит-сверкает... Но сними ее, елка от этого не станет хуже. Она и сама по себе хороша. Мохнатая, зеленая и пахнет так чудесно... Чтобы праздник был радостным этого вполне достаточно...
- Мне очень тебя не хватает...
- Мить...
- Что?
- Да нет, ничего. Все будет хорошо. Просто поверь мне, все будет хорошо.
- Мне хорошо, когда ты рядом. Без тебя мне плохо...
- Ну, не на веки же мы расстались... Ты извини, меня зовут...
- Намек понял. Ты с Демьяновым поаккуратней, и... Чтобы не случилось, помни, что у тебя есть я. Не бог весть какое сокровище, конечно... Но за тебя я всем глотку перегрызу. Так и знай.
- Надеюсь, что это не понадобится. Ну, пока?..
- Пока. Я позвоню.
Выключив телефон, я попыталась разобраться, зачем проболталась Митьке о Демьянове. Молчала, молчала... И ни с того ни с сего брякнула. Было бы понятно, если я рассказала ему об этом раньше. Но теперь?.. Рядом Марат и он, как мне кажется, может мне помочь. Хоть как-то... А Савельев, будь он даже сейчас в Москве, абсолютно беспомощен в этой ситуации. Он готов "перегрызть глотку", в этом я не сомневаюсь, но кто ему это позволит? За решимость спасибо. Хоть и глупость, а приятно. Так зачем же я ему об этом рассказала? Привязать его через ощущение некой призрачной вины? Но это же чистый бред... Во-первых, я вовсе не хочу его к себе привязывать. Это честно. По крайней мере, сейчас мне кажется, что это так. Взвалить на себя колоссальную ответственность, не разобравшись в собственных чувствах и намерениях... Нет, это не для меня. Хотя... Не знаю. Может быть, я хочу, но боюсь? Даже если это так, то нагнетать и провоцировать - себе дороже. В общем, думай - не думай, а на лицо очередная глупость.
- Гашка, там от тебя еще что-нибудь осталось? - из-за двери поинтересовалась Машка.
- Вполне достаточно... - отозвалась я.
- Для чего достаточно?
- Для ратных подвигов и трудовых будней.
- А для общения с подругой?
- И для этого кое-что осталось.
- Тогда выходи...
Облачившись в Машкин халат, я не сразу покинула ванную. Довольно долго я рассматривала себя в зеркале. Рассматриванием это, впрочем, назвать было нельзя. Просто стояла, тупо уставившись на свое отражение, без каких-либо эмоций по поводу собственно внешности. Запоздалое раскаяние из-за глупостей, которые я наговорила Дмитрию, накатило новой волной. Мысленно открутив ленту последних событий в обратном направлении, я пришла к удручающему выводу: практически все мое поведение иначе, чем глупым, и назвать было нельзя. Открытие вовсе не поразившее меня своей новизной. Но дальше-то что?
Оглянувшись на звук распахнувшейся двери, я увидела Машку.
- Машунь, ты и без стука?..
- Пойдем, надо поговорить.
И тон, и вид - все говорило о серьезных намерениях подруги. Хандра самобичевания слетела с меня, уступив место тревожным предчувствиям.
Часть шестьдесят вторая.
- Что случилось? - удобно расположившись за накрытым Машкиной стряпней столом, спросила я.
- Это я у тебя хотела спросить?
- У меня?..
- Ты с кем только что разговаривала? - подвинув ко мне стакан апельсинового сока, задала она довольно неожиданный для меня вопрос.
- Я?..
- Ты.
- Ну... - прихлебывая небольшими глотками сок, я пыталась собрать расползавшиеся в голове мысли в кучку.
- Давай без ну. Кто такой этот Митя?
- Ты подслушивала? - продолжала я удивляться Машкиной настойчивости.
- Ой, только вот не надо с больной головы на здоровую... Оправдываться я не собираюсь, поскольку ты прекрасно знаешь, что не имею такой привычки.
- Оправдываться?
- Все ты поняла, не уводи разговор в сторону.
- Поесть-то хоть можно?
- Ешь и рассказывай.
- Митя - это Дмитрий Савельев, - накладывая себе в тарелку овощной салат, призналась я.
- Да ты прямо из салатницы ешь; зря только тарелку испачкала, - глядя на все увеличивающуюся горку в моей тарелке, не сдержав ехидства, прокомментировала мои действия Машка.
- Очень остроумно... Ветчины-то можно?
- Ешь на здоровье... - вздохнув, согласно кивнула она. - У вас Олькой какой-то непомерный аппетит... У Мелеховой хоть рост... А у тебя куда все это девается?
- Выходит естественным путем.
- Фу... - поморщилась Машка.
- Каков вопрос - таков ответ.
- Ну все, довольно лирических отступлений. Дмитрий Савельев... И что? Кто таков?
- Маш...
- Я бы не стала настаивать... Личная жизнь на то и личная, чтобы не пускать туда праздно любопытствующих...
- Да я не об этом... Просто странно, что ты вот уже второй раз не можешь сообразить, кто такой Савельев, хотя не так давно мы ходили на Кубок Дэвиса.
- Ну извини... Это вы с Олькой на теннисе повернутые, а мне, знаешь ли, и футбола через край... Значит, Митя - это Савельев?.. И давно ты с ним знакома? Странно, что ты ничего об этом не говорила. А Олька в курсе?
- Нет. И будет лучше, если она пока об этом не узнает.
Хмыкнув, Машка состроила гримасу, приподняв одну бровь и скривив на бок рот.
- А?.. Постой, так ты о нем мне хотела тогда рассказать? - сменив на лице выражение легкой задумчивости на жизнерадостную улыбку, хихикнула она.
Я кивнула.
- А Демьянов?...
- Ты и о нем слышала?
- Слышала, - отмахнулась Машка. - Демьянов... Это тот толстосум, отец Даши Демьяновой, с которой у Савельева роман?
- О, к тебе, кажется, вернулась природная сообразительность...
- Давай без комментариев... Просто ответь и все.
- Он самый.
- А от тебя-то он что хочет?
- Кто? Савельев или Демьянов?- вздохнув, спросила я.
- Давай сначала о Демьянове. Это как-то совсем у меня в голове не укладывается.
- Точно сказать тебе не могу, но боюсь, что того самого...
- Как тебя угораздило-то? - воскликнула моя подружка, всплеснув руками. - Где вы с ним могли пересечься, ума не приложу... А Марат? Он-то здесь с какого боку?
- А ты припомни, где я работаю...
Машка глубокомысленно наморщила лоб.
- Да что с тобой?.. Про сообразительность я явно поторопилась...
- Я не вижу связи...
- Связь самая что ни на есть прямая. Демьянов заказал усадьбу.
- Усадьбу?..
- Ну тебя, Машка...
- Не злись. Он заказал проект усадьбы?
- Да.
- Тебе!?
- Ага! Слух обо мне прошел по всей Руси великой!.. Тебе дачу не надо перестроить? У меня для близких друзей и родственников огромные скидки.
- Объясни толком, а не ерничай.
- Это длинная история...
- А ты попробуй покороче.
- Хорошо попробую, - вздохнув в очередной раз, согласилась я. - Тезисы. Такими проектами занимается Марат. Он взял меня с собой. В тот день был жуткий снегопад. До места мы добрались только к вечеру, когда уже совсем стемнело. Заночевали. Утром Марат ушел, а я осталась у одного дивного старичка. Позже прискакал Савельев. Вот так я и познакомилась... С обоими.
- Демьяновым и Савельевым? Когда?
- Двадцать шестого февраля.
- Ну ладно... Только я все равно ничего не поняла.
- Дай поесть спокойно.
- Да ешь, кто тебе не дает...
- Полинка спит? - решив перевести разговор на более нейтральную тему, и хоть на время прервать допрос с пристрастием, поинтересовалась я.
- Вряд ли... Пока ты отсыпалась после бурной ночки, приезжала мама и увезла ее на дачу.
- То есть? - удивленно воззрилась я на Машку. - Бурная ночка?.. Ты что-то знаешь?
- Гаш... Утром я обнаружила на кухне пустую водочную бутылку...
- И?..
- И подумала, что это должно что-то значить... С радости по ночам водку не пьют.
- Ты как всегда права, Машунь... У меня проблема... - отодвинув пустую тарелку, я в очередной раз вздохнула.
- Это и так понятно. В чем проблема-то?
- Не знаю, как и объянить...
- Давай по порядку. Поехали вы с Маратом к Демьянову...
- Ну и приехали. А у него полон дом гостей. Дашка свою компанию привезла. И вместо работы - два дня застолья.
Положив руки на стол и подперев кулачком голову, Машка слушала меня, чуть ли не раскрыв рот, изредка вставляя: "Да ты что?!" или "Не может быть!..", а то и вовсе: "Обалдеть!..". Дойдя до того момента, когда мы с Савельевым восседали на лошади, еще не подозревая, что тем самым развлекаем собравшуюся у окон публику, я замолчала.
Вернувшись из прихожей с пачкой "Winston", я застала Машку, сидящей в прежней позе. Закурив, я бросила потушенную спичку в тарелку, из которой ела, на что Машка, состроив гримаску, что-то проворчала себе под нос, встала и, убрав со стола грязную посуду, поставила передо мной пепельницу.
- Я никому не рассказывала... Глупость такая ужасная...
- Ну?.. - поторопила меня Машка.
- Помнишь, когда умер дед...
- Помню, - кивнула подружка. - Ты так это переживала, что мы боялись, как бы ты не свихнулась.
- Так я, Машка, свихнулась!.. Ну что ты так смотришь? Свихнулась в буквальном смысле слова. Влюбилась я.
Машка молчала, не выразив ни малейшего удивления.
- Я в Савельева влюбилась!.. Не сейчас, а тогда, понимаешь?
- Так что? - поведя плечом, равнодушно ответствовала подруга.
- Смотрела матч по телику... В картинку на экране... Тебя это совсем не удивляет?
- Во-первых, ты говоришь ерунду... Савельев - не картинка и не персонаж мыльной оперы, а реальный человек. Во-вторых, если еще помнишь, то я влюбилась в своего Васнецова тоже намного раньше, чем с ним познакомилась. Ну и, наконец, что-то подобное я подозревала...
- Подозревала?
Я предполагала удивить своим откровением Машку, но вместо того, чтобы удивится, она сама удивила меня.
- А как, по-твоему, можно еще было объянить столь скоротечный и совершенно не логичный разрыв с Андреем? Тогда ведь никто так ничего и не понял.
- Инициатором была не я...
- Я тебя умоляю... - отмахнувшись от меня, Машка выудила сигарету из пачки и тоже закурила. - Это ты Ольке можешь лапшу на уши вешать. Она в таких вопросах в подробности не вникает, полагая, что только ей даровано небесами мужикам головы кружить. Ну да все это дела давно минувших дней, как говаривал наш великий соотечественник. Ты дальше рассказывай.
И я рассказала все. Теперь Машка слушала, молча, лишь один раз воскликнув: "О, Господи! Еще и Кузнецов!" Но по мере того, как рассказ мой приближался к концу, выражение лица ее становилось все более мрачным.
- Ну, не знаю... - после значительной паузы, сказала она, потянувшись за новой сигаретой.
- Это все что ты можешь сказать?
- У тебя, в самом деле, большая проблема... Ты выбрать не сможешь, но и продолжать отношения с ними одновременно ты не сможешь. Слишком хорошо я тебя знаю, чтобы не понять это. Так что радоваться нечему.
- И что же делать?
- Не знаю я. Вот скажи... - вздохнув, Машка замолчала.
- Но я не хочу терять...
- Кого?.. Кого из них?
- Никого... - смутившись, пробормотала я.
- Ладно, давай порассуждаем... Понятно, что при всех достоинствах и недостатках кандидатов, которые, кстати, ты не слишком принимаешь в расчет, явным предпочтением выделяется Савельев?
- Ну, наверное...
- Гашка, кончай юлить. Какой смысл напускать туман? Так, Савельев?
- Да.
- Любовь это или нет? Не напрягайся и не морщи лоб. Говорю я, и твои ответы пока не требуются. Если бы речь шла о ком-то другом, я бы ответила однозначно - да. Но с тобой все не так просто. Ты сама себе мешаешь, выставляешь барьеры там, где их не должно быть, не можешь просто отдаться чувству и плыть по течению.
- Это плохо?
- Это очень плохо. Тебя "заморозила" история с Рябовым. Но ведь прошло уже почти пять лет... Пять! Нельзя же столько времени пережевывать... Проглоти наконец, запей компотом и забудь... Организм без твоих мысленных потуг прекрасно избавится от этой жвачки естественным путем. Извини за грубую физиологию, но я не знаю, как еще можно тебя растормошить.
- Почему ты вдруг о нем вспомнила? Нет, Маш... Да нет же! Я давно об этом забыла.
- Если бы! Нет, сама история, конечно, забыта и быльем поросла... Но заслонка в мозгу, выставленная тобой тогда, пережила и твои отношения с Андреем, и прочие мелкие романчики-увлечения, благополучно просуществовав до дня сегодняшнего. Но теперь, слава Богу, ты начала ее ощущать. Чувствуешь ведь, что что-то мешает? Так вот это она!
Я слушала Машку, с удивлением понимая, что она абсолютно права. Как ей удалось так точно определить причину моих бесконечных сомнений и слезно-сопливых тревог? Я до этого не додумалась...
- Не удивляйся, - будто прочитав мои мысли, продолжила подружка. - Я начала писать, как ты знаешь. Вспоминаю, пытаюсь анализировать... Вот и про тебя докумекала.
- Маш... Меня выбор из колеи выбивает. Был бы он один, я бы, наверное, смогла...
- Ни фига бы ты не смогла... - отмахнулась она от меня, выказывая полную бесперспективность моего предположения. - Да и какой смысл в этом гадании? Давай исходить из данности. Что мы имеем? Трое мужчин, оказывающие тебе вполне определенные знаки внимания. Каждый из них по-своему хорош и вызывает у тебя также вполне определенный интерес. Так?
Я лишь кивнула, не желая перебивать подругу.
- Кузнецов - фигура случайная. Ну... В том смысле, что на тебя никак не завязанная...
- Что значит не завязанная? Другие как-то повязаны что ли?
- Не знаю... Ведь с другой стороны - фигура и судьбоносная... Не перебивай ты меня, я и сама уже начинаю путаться. Подожди, дай сообразить...
Я недоуменно смотрела на Машку, пытаясь переварить сказанное ей. Но в глубине души уже начинала жалеть, что нагрузила ее своими проблемами, заставив теперь разбираться в моей путаной истории.
- Ну, смотри... Последнее время жила ты, погрузившись в глубокую созерцательность...
- Ой, Машка... Ну прямо как в романах... - рассмеялась я.
- Не перебивай, просила же... - состроив недовольную гримаску, отмахнулась она. - Жила, значит, жила... Мне кажется, ты и к Кузнецову в машину плюхнулась, потому что реальность для тебя тогда почти полностью размылась. Какой-то мужик, лицо знакомое... Вот и пошла как сомнамбула на призрачное видение.
- Ты из меня психбольную не делай...
- Но кто-то там, - пропустив мою реплику мимо ушей, и, указав в потолок указательным пальцем, - всерьез обеспокоился за тебя и решил встряхнуть, причем встряхнуть основательно. Да, точно! И посыпалось... Поездка к Демьянову, встреча с Савельевым и столь внезапное, на твой взгляд, внимание к твоей персоне Марата.
- Машунь... - вздохнула я. - Прибереги этот мистический сюжет для своей книги.
- Можешь объяснить иначе? Давай, я с удовольствием послушаю.
- Не это меня волнует, пойми. Троих мне много...
- Это точно. Ты не Олька, троих тебе не потянуть...
- И что же делать? Выбирать? Тут хоть какие-нибудь критерии нужны. А я и сравнивать их не могу. Не получается.
- Так я тебе сразу сказала, что выбрать ты не сможешь.
- А ты кого бы выбрала?
- Я? - удивилась Машка. - Я свой выбор уже давно сделала и пока, слава тебе, Господи, не жалею.