Гришко Сергей Владимирович : другие произведения.

Игра на поражение

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
   Последним романтикам неолита посвящается.
  
  
   Когда исчезнем мы, прекратится и наше время. Забудутся имена, паспортные данные, казалось бы, вечные анекдоты, даже любовь скроется под золотом вечной осени. Пойдут холодные дожди, а после господь окунет мир в зимнюю летаргию.
  
  Печально, грусть или осадок дня, хочется от души рассмеяться, но сигарета докурена времени нет. Ночь в полновластии прячет за тучами звезды, вроде бы лето, но не по сезону прохладно. Люди в спешке, ниже восьми этажей, торопятся домой, чтоб заснуть, видя во снах и наяву море, теплое, ласковое, которое что-то подарит человеку, это мечта, помысел об отдыхе, а мне б увидеть океан.
  
  Нелегальные орды людей строят амфитеатр на старом кладбище и тысячи пирамид с миллионами усыпальниц дополняют цветущий некрополь. Планы, мечты стать публикой, смотрящей на это детище свысока и свить в облаках паутину. Возвыситься на еще один эконом класс, иная культура дика, как и своя идентичность. Закипают в чугунных котелках не решенные вопросы, обиды. Завоеватель поденных вакансий, ты призрак, равноправен ли он когда солнце в зените?
  
  - Что ж, студийный Биг-Бэн своим боем напоминает нам. Да, да дамы и господа, близка полночь. Улицы погружаются в темноту переулков, следовательно, мы начинаем "Ночной кефир".
  - Сейчас не много лаунжа в коктейль ваших эмоций и вперед по радиоволне.
  
  Музыка, мысли, дым сигареты, сосредоточенное лицо Грека, чудака повелевающего клавишами выхода в эфир. Мысли проклятые мысли, когда не знаешь, о чем заговоришь, потому что презираешь заготовки, одобренные главным прокуратором эфира, который два дня назад орал, что я мудак, что мое место на улице среди отбросов.
  
  Ночь выдалась фееричной, наш добрый знакомый Поликарп, поэт и шизофреник в одном флаконе. Прочел свое сумасшедшее творение "Глобус обозрений". Полностью посвященное образу сына и гражданина страны, олицетворению всего самого лучшего, в темной массе недоопохмеленного народа. Мы всегда ждем, затем разочаровываемся, чтоб снова ожидать выборов, где выбор предопределен законом и ограничен свободой.
  
  Выборы прошли с размахом, отсалютовали концертами пропагандистов и лицедеев. Затем кто-то совершил поджог, наступила истерика, пьяная толпа возликовала и стала не управляемой. Пришли люди с революцией на флагах и с охраной, купили, приватизировали, взобрались на бочку, начали обещать. Великое множество педерастов всех мастей провозглашало царствие божие, вообщем запели гимн или марш, радостно-то было, а с чего?
  
  Стоя на месте в вечных притопах человека со слабым мочевым пузырем, трудно понять, куда пойдет вся страна после сказочной полуночи, двинешь ли ты вместе с остальными или же справишь нужду?
  
  Там вот девки грудастые и модные пацаны. Они ЗА! Они реально в курсе, сколько на брата. Утром никто не узнает, куда укатил аттракцион. Просто площадь в нечистотах и мусоре, остальные на марше, революционная деятельность это вам не соль и хлеб.
  
  Грек дает добро и шоу начинается.
  
  - Продолжаем разговор не касаемо творящегося по всем новостным каналам, а заострим свое внимание на событиях личностного характера. Наш генератор мыслей, глас и совесть нации, после не долгого пребывания в участке за хулиганство, будет в скором времени отпущен на свободу.
  - Так что все почитатели острой сатиры и поэзии смогут лицезреть Поликарпа остропера на пересечении улиц Социалистическая и Капиталистическая.
  - Именно там, в точке отсчета, наш герой и гений прочтет свой новый опус "Уличный Лонселот" и поверьте мне на слово, зачастую в одном умалишенном сосредоточена вся трезвость страны.
  
  Грек пропускает звонок. Бархатный голос молодой девушки, в ее интонациях романтика, нежность, она еще застенчива и не обозлена.
  
  - Хороший день в году, это конечно день рождения, это сугубо личная для вас дата, ваша собственность. Представляете, создается иллюзия вашей значимости, между прочим, любимый праздник Вини Пуха, а этот медвежонок не из простых.
  - Итак, юная Маргарита, ваш день, повелевайте!
  - Мы же всенепременно исполним любой каприз королевы этого дня, но есть условие с моей стороны. Маргарита вы меня слышите?
  - Итак, с вас причитается тема сегодняшней ночи.
  
  Люди сразу не могут сказать что-то ожидаемое, понятное дело. Спросите меня неожиданно о чем-нибудь, и я отвечу куда идти.
  
  - Мы продолжаем. Что ж Маргарита в ваши испеченные шестнадцать лет волнует вас?
  - Я не тороплю с ответом, подумайте пару секунд - она помолчит, испытывая неловкость, от вовлеченности в живой эфир.
  
  - Не знаю, может о днях рождения?
  
  - Согласен с вами и вся студийная банда, включая кота нибелунга, дружными аплодисментами приветствует сегодняшнюю тему дней рождения.
  - Ну а для вас Маргарита, фирмовая музычка к шестнадцатилетию.
  
  Исполняю. Доброй ночи. Музыка, мои сигареты, кофе и водка про запас.
  
   Распальцованный, человек из криминального мира, без имени и фамилии, одетый соответствующим образом, мелкий дилер, сейчас он в работе, тужится над бизнесом. Серый смотрит на творимое лицедейство с безразличием человека с лишней сотней, которую отдаст просто так.
  
  Распальцованный деловито пересчитал купюры.
  - Братан, я знаю, что продаю и знаю, кому продаю - появляется пакетик с наркотическим содержимым.
  - Это, лучшее, что можно достать на этом чертовом свободном рынке. Просто это факт.
  
  Распальцованный, кладет деньги в карман, после достает сигареты, закуривает.
  - Всякие засранцы, предпочитают на данном деле тупо рубить шальные деньги и этому способствуют, разного рода лаборанты с колбами, штативами и прочей фигней.
  - Я же делаю это из убеждения, исходящего, что когда-то первая мартышка на дереве пришла к решению испробовать, новое растение на котором висело страшное обезьянье табу.
  - Она серьезно озаботилась новым предметом, и на шестой попытке появился человек и огонь, ты понимаешь, о чем я толкую?
  - Обезьяны лишились рая, и возник ад человека, в мир пришел запретный плод.
  - Плод рукотворный, повелевающий конечностями, что скатывали первейший, наичистейший косяк и только после реально глубокой затяжки возник наш серый друг мозг.
  - Эволюция наступила, а затем завертелась вся эта Библейская карусель.
  - Убеждение мое стоит за правильно принятым решением продать тебе этот плод, заботливо выращенный где-то в теплой стране с жестоким законом, чтоб ты потомок не лучшего вида животных на земле, почувствовал противоречивость смешного мира и отдохнул, вкушая сладости бытия.
  
  Распальцованный усмехнулся - Если что, звони, мы не знаем выходных и обеденных перерывов.
  
  Ночь поглотила Вавилон, расползлась черною краской над алеющим небом. Пора начинать эту историю о людях сошедших давным-давно в спокойствие могил, но сейчас они еще живы и продолжают свой предопределенный путь, игра лишь в задумке, весь азарт впереди. Сигарета докурена, и пепел подхвачен ветром, лето в разгаре может завтра будет жарко, а сейчас ночь, после которой будет первый день.
  
  Серый отупело, смотрел на ботинки нового директора, нового заместителя первого и еще пару новых физий в их конторе и думал, что в капиталистических головах руководства, что-то созрело и это дурно пахло чередою болезненных увольнений. Настроение его ухудшалось поминутно, именно после клишированных разглагольствований свежих людей о модернизации, новом понимании, увеличении объемов и прочего ликбеза.
  
  Ночью он крупно проигрался, Серый поморщился, и тихо свалил в курилку. Бывает разное в жизни, избитость фразы и раскрывает смысл. Деньги, а их надо отдавать, но денег нет, пляши и смейся босой человек, скоро спустят шкуру.
  
  Дым, за окном день полный солнца, до обеда практически пугающая пустота без цели. Тут отирая слезы, с красным носом сидит убитая горем полноватая Ленка, ее разбитая мобилка валяется на полу, как, наверное, и законченный роман.
  
  Говорить с ней нет смысла, для Ленки сейчас мужики бездушные скоты, в ее глазах слезы настоящего горя. Мысли о никчемности пустой жизни. Ленка хочет любви, большой и чистой, бабского счастья, а ей под нос фигу суют и кидают.
  
  Серый переключился на свои проблемы, визитка человека которому он задолжал указывала, что жизнь может закончиться в пятницу около 23:59.
  
  - А, вот ты где Серый, давай живо в отдел кадров - в курилку заглянул Жоржик и поторопил, Серый засобирался.
  
  - Ну, вот Ленок, иду на повышение. Серый улыбнулся, поправил послабленный галстук и зашагал по коридору в отдел кадров.
  
  Постучав, сосчитал до трех и вошел, раскланявшись перед персоналом матерых фурий, подмигнул молоденькой секретарше.
  - Людмила Алексеевна вас ждет - Серый вошел в кабинет с видом человека, реально получившего повышение.
  
  Ей бы у шеста мужчин радовать, о чем еще можно было подумать, глядя на главу отдела кадров. Началась беседа предсказуемо и финал с увольнением вполне закономерен.
  - Поэтому в связи с систематическими нарушениями, мы вынуждены - Серый не стал дослушивать остальное.
  
  - Карьера офисного планктона не состоялась, теперь я свободен - он встал откланялся и неспеша направился в бухгалтерию, чтоб женщина с пышною грудью ему отсыпала на пропитание. Он вышел на улицу, выбросил ненавистный галстук, дальше можно и выпить.
  
  Город, бездушно одушевленное, сатанеющее существо, раздраженное летней жарой и работой отбойных молотков. Аборигены и чужаки текут тротуарами, бульварами в никуда, но за всем стоит адрес и индекс. Деньги в кармане требуют коньяка и музыки, после пресыщения, возможно общение с людьми при исполнении, Серый прикинул этот сценарий. Домой возвращаться не хотелось вовсе, вероятней что мытари уже пасут квартиру.
  
  - Набор проблем вот и вся жизнь, до гробовой доски - изрек Серый, раздумывая над звонком м-у Деловому, чтоб перехватить деньжат. Но после спохватился, набрав дугой номер.
  Спросил Александра Петровича, пролетело несколько секунд и ожидаемое - Слушаю. Ты Серый? Как дела? Чем живешь, чем дышишь? - посыпались вопросы.
  
  - Сейчас на ладан - собственно, чего и звоню.
  
   - Так уже интересно. Слушай, встретимся у старого жмота, ближе к двум, ну, собственно, расскажешь о проблеме ладана. Ощутимо, что Санек на подъеме.
  
  Будущий генерал МВД Саня, ныне капитан, а может и выше, ожидал за столиком, конечно разговор будет не из приятных, но деньги Санек сможет найти.
  
  - Здравствуй борец с непобедимым злом и криминалитетом - Серый уселся, поискал глазами пепельницу.
  
  - Как Карина? - вопрос понятен, эта девушка его мечты, которая с другим, причем другом.
  
  - Теперь свободна как ветер - ответил Серый закуривая.
  
  - Давай жажду подробностей - оживился Санек.
  
  - Обычно, все, как всегда, свои регалии перечислять не буду - Серый замолчал, стараясь подобрать слова.
  - Женщины на мою беду отвечают мне взаимностью хорошие, а я оценить их внимание по достоинству не могу. Пожалуй, это объективная оценка - Серый подозвал официантку, заказал коньяк.
  - Теперь перейдем к проблематике иного рода.
  
  - Проигрался? - Санек стал серьезен.
  
  - Вернее и не сказать, крупно и сроки поджимают.
  
  - Кто? Ну да, извини в вашей среде не принято.
  - Серый не сочти за нотацию, но сам посуди, ты просто просераешь жизнь. Скучно, адреналина мало?
  - Сколько раз этот разговор начинался, что ты пытаешься доказать, кому? Какой смысл? Просто быстрее угробиться, ни деньги, ни счастье любящей женщины, обыкновенная эгоистичная радость инфантила, чтобы после выдохнуть и заснуть?
  
  - Прав ты на все сто, как всегда. Мне деньги нужны, причем сразу с разумными процентами под квартиру.
  
  - Идиот, полный кретин! Что она в тебе нашла? - Санек всегда так реагировал, но деньги находил.
  
  - Суета дня сжигает время, медленно минута за минутой, но беспощадно. Вынуждая идти вперед, чтобы прожить этот день, ты боишься оглянуться назад, и приходит час сумерек.
  - Тогда выходят они, разные, безликие, демоноподобные и вряд ли эти существа похожи на людей с душами люминесцентных люмпенов.
  - Нет, это поклонники культов зла и насилия. Они на груди хранят идолов, их сердца проданы, а души подобны пиявкам. Голод гонит их на поверхность, чтоб убивать слабых, беззащитных руками эволюционного витка.
  - Доброй ночи, город миллиона башен, здравствуй! Тебя приветствует последний Гаврош на баррикадах и этой ночью люди джунглей, нам, пожалуй, найдется, о чем поговорить, потому что в гостях у нас человек легенда. Человек эпоха, последний из живых реликтов.
  - Я рад приветствовать вас в ночном эфире, и грянет музыка!
  
  Язва закурил, прикрыв глаза. Там пробегали сотни дневных лиц, беззубая старушка, заглатывающая пирожок с усердием человека, не роняющего крошки, уникум пенсионного возраста способный ругаться с невидимкой, бомж, в ранах которого копошатся зеленые мухи. Малолетка, еще не познавшая группового насилия, загнанная в рамки сериалов и шоу, все остальное разочарование и боль.
  
  Язва вздрогнул, сейчас придет человек и начнет очередную историю, а он будет расспрашивать, хотя грядет зарплата, спонсорские, деньги всего лишь ключ. Множество дверей заперто, практически все, ты стучишь и ломишься в пустые квартиры, забитые под завязку людьми.
  
  Мысли одолевают, порою мысли гнетут и счастье постигает безрассудный потерявший ключ и обувь.
  
  Грек подает сигнал, скоро начнется прямой эфир. Минута выпадет из циферблата, и возникнет, материализовавшись на стуле, интервьюируемый великий маг Мерлин. Эксцентричный чудак, прошедший множество психиатрических заведений, и он станет живо рассказывать свои бредовые истории о храме таинств несуществующего города удовольствий, но он встречал пилигрима.
  
  - Итак, любители ночи, бесстрашные воины сумерек у нас в гостях великий Мерлин, причем живой с пропиской и паспортом. Так что не будем рассыпаться в излишних эпитетах, а перейдем непосредственно к самому персонажу.
  - Мерлин действительно настоящий, а что до чудес и волшебства, они существуют. Происходят не заметно по соседству, но мы, как всегда, заняты, дел невпроворот, собственно, поэтому и не видим.
  - Теперь же пользуясь, случаем и временем нашего эфира, порасспросим этого путешественника по мирам за пределами нашей обыденности о его недавнем паломничестве к храмам города удовольствий.
  - Так что запасайтесь терпением, можно и бумагой, история великого мага будет длиться до утра. Грек наполняет ночь готикой, мрачными нотами далекого ревущего мракобеса из преисподней.
  
   Вам слово Мерлин - Поводом к путешествию за грани привычного мира может послужить хотя бы данное время.
  
  Мерлин поднял руку и начертил в воздухе неопределенный знак - Ты либо выпадаешь за его очерченные границы, или время попросту покидает тебя, ты не в повестке, ты не актуален. Остается только человек наедине со свободой выбора и тысячами дорог в никуда.
  - Что могло побудить меня к этому паломничеству? Конечно, это оставленное мною время и планета, переполненная мертвецами, они хотят жить вечно, а мир расчлененный выставлен во всех витринах до бескрайности и со скидкой распродается. Какие деньги, если впереди бесконечность и нули.
  - Не по нутру мне данное положение вещей, так что парой отказных заклинаний я с легкостью оказался на перепутье тысяч дорог. Каждая была извилиста, длинна, опасна, но для человека храброго препятствие не помеха, а для мага - Мерлин выдержал паузу, усмехнулся.
  
   Получив искомую сумму, Серый пулей подсуетился по грозовым делам своей жизни. Решил практически весь вопрос долга, назначил встречу. Прикинув варианты дальнейшего развития ситуации, решил зависнуть в клубе у Эзопа, он свой человек на планете Земля, тем более завсегдатаям наливает в кредит.
  
  Достойное место если вы любите качественную живую музыку, бильярд и крепкую выпивку, тем более Эзоп слыл человеком разумным, владеющим информацией, он всегда мог дать дельный совет и растолковать достаточно запутанные ситуации. Вообщем мировой человечище.
  
  Город в огне. Город за окном такси в потоке других машин. Жара спала, сейчас веет прохладой, но дым выхлопов ничем не остановить. Горят, мигают огни ночных заведений, тошнотворная радиоволна распыляет гной массовой культуры.
  
  - Шеф, сбрось на 99-ую - мужик улыбается.
  
  - Кефирщик - звучит условное обозначение для целой прослойки слушателей, но таксист ставит волну.
  - Сегодня они Мерлина откопали - он еще что-то бурчит, затем машина зависает в пробке. Слова выражают обостренные эмоции, нервную агрессию, в мире существуют люди козлы, подобное веселит, потому что они становятся таковыми.
  
  Пробка усилиями патрульной службы стала разжижаться, люди в машинах успокаивались, вновь переключаясь на свои проблемы и планы. Шеф перестал перечислять общие черты сходства людей и зверей, теперь он ворчал, поглядывая на счетчик. 99 волна незаметно, но затягивала, погружая в водоворот сказочной магии.
  
  - Во, дает сказочник - усмехаясь комментировал шеф.
  
  Серый думал, курил, а что, если действительно есть в мире нечто не подвластное пониманию, восприятию. Может этот тип из внедорожника, едет на собрание друидов в заповедном урочище, или заедет в лесную глушь, разденется догола и взвоет волком. Обернется оборотнем, загрызет туристов, а та блондинка на перекрестке, имеет острые клыки, пьет собака кровь, мочит жертв направо и налево.
  
  Серый усмехнулся, а Мерлин говорил об избранном пути среди океана без волн, о землях в глубинах темноты и солнечном жемчуге царевны змеиной пустоши.
  
  Блюз, надрывно плачет гармоника, ей вторит гитара. Ирландец, он полон пива, горькой слезы, в нем клокочет жизнь, и обаяние псевдоиностранца, ранит впечатлительных барышень. Улыбки, смех, однозначные жесты.
  
  Серый немного сбросил нервное напряжение, кивнув бармену, направился к двери управляющего.
  
  - Шалом трактирщик, вижу, Ирландец объявился.
  
  Эзоп махнул рукой - Из Парижу да налегке.
  
  Серый закурил, присев на стул.
  
  - Тебя какими ветрами надуло? - Эзоп прищурился, закурил.
  - Давненько ты не захаживал.
  
  - Надо на грунт лечь, уж больно много всего навалилось.
  
  - Долги, кредиторы и отсутствие перспектив - Эзоп посмотрел на Серого.
  - Неужели все сразу?
  
  - Да, деньги не малые, вот квартиру пришлось заложить - Серый прикрыл глаза.
  - Люди больно серьезные, играть умеют, рано или поздно, я однозначно бы влетел.
  
  - Кто такие? - спросил Эзоп.
  
  - Оцени всю иронию, псевдоним Астарот и компания ему подстать - ответил Серый.
  
  Эзоп направился к бару - Я уже слышал такую историю с псевдонимом, некий человек обладающий властью в забавы странные любит играть.
  - Питает он одно пристрастие не здоровое к душам. Деньги ему не интересны, должникам он предлагает совсем другую игру.
  
  Эзоп замолчал - Как хочешь, так и понимай, только денег он с тебя не возьмет, весь интерес в игре, которую он предложит. Вкратце так звучит, когда начну, сам не ведаю, а когда закончу, будет поздно.
  - Правда сказка? Народу мозг разрывает, что же на самом деле происходит, никто не знает.
  
  Серый сидел с заторможенной мимикой новорожденного, увидевшего погремушку, пространство этой комнаты и мир за окном вдруг наполнились не разрешимыми загадками, причем, на каждом шагу. Твоя судьба, теперь ей повелевает некий человек с псевдонимом высшего демона.
  
   - Бывают такие люди и не смотри на меня словно это бред сумасшедшего. Экстравагантность это не только из мира моды, ты принесешь ему деньги, но тебя заставят подписать документ о продаже души.
  - После человек исчезает, вывод, конечно, напрашивается простой, тебя убьют и закопают в яме.
  - Другое дело когда и как?
  Эзоп налил водки - Само действо и декорации.
  - Ну, Серый вздрогнем за мир пока не началось - сказал Эзоп.
  - Слушай совет дельный, вали из города, уходи в партизаны.
  
  Серый выпил, как можно верить этим словам, где притаилась насмешка над человеком? Партизанщина, что это, легкая форма разбоя в цифровой век или же избавление от оккупации государства? Методами шифрования по отдаленным местам в лесных массивах, жизнь себе на уме без вовлеченности в социум, но отшельником можно стать и без всей этой тягомотины.
  
   - Умеешь ты Эзоп рассказать, но Цицероном тебе не быть - Серый уже хотел распрощаться и последовать совету, как дверь распахнулась, и в комнату ввалился Ирландец.
  
  - Родина - и он встретился с полом, Серый нервно рассмеялся и помог подняться.
  
  - Серый, амиго надо выпить - как вовремя это сказано.
  
  Эзоп сругнулся в сердцах и направился к бару - Когда тебе будет достаточно?
  
  - Только после смерти Эзоп - ответил Ирландец, подымая очередную роковую, которая через час станет фатальной, а к утру пророческой.
  
  Блюз, гитарист Тезка, гармоника Ирландца, белые провалы в черные дыры. Гул кутежа в ушах и отголоски тревоги в душе, скоро приедут собаки, а затем ты пойдешь в душ, чтобы смыть их запах.
  
  Ночь пройдена, утро, так резко слепящее глаза солнцем. Кофе плюс боржоми, сигареты дымом обволакивающие, что-то вспухшее в голове. Может, хочется на час умереть, или пройти безоглядно путь сотен реинкарнаций, чтоб воплотиться в более осмысленном состоянии без противоречий и головной боли.
  
  Стать тем шустрым безмозглым воробьем, который вот сейчас выпал из гнезда и его судьба в руках слепого случая. Бегут люди, бегут отрешенно по определенным адресам, им есть чем заняться, или они так думают. Но физия Ирландца чего-то несущая о заморских дивах уже утеряла свою актуальность, хотя он не прочь плотно опохмелиться, войдя безболезненно в штопор запоя.
  
  Просто человеку действительно нечего делать здесь и сейчас, белый свет скучен, голод, войны, ложь, мы не уважаем человеческое в себе, превозносим собственные потребности и едва отличимы от животных. Серый отбросил подобные мысли, опрокинул рюмку и стал собираться.
  
  - Все будь Ирландец. Увидимся в следующей жизни в лучшем из миров.
  
  Час назад вышел за дверь Мерлин, он ушел, интервью закончилось, и магия улетучилась. Сказки и чудеса, иносказательность витиеватых пророчеств, загадочный тип, отчасти парадоксальный язычник с чужой правды, но свято верящий в бога. Местами где-то постигший его мудрость.
  
  Язва отвлекся, переведя сонный взгляд на двух персон разного пола, сфокусировав внимание на Аркаше и Алисе. Закурил, автоматически ответив - Да, да, конечно.
  
  Поискал место, где можно примостить зад, выслушивая то, что они обязательно скажут. Аркаша значился начальником, уровнем главреда, он всегда и всем раздает приказы и это из вежливости надо слушать, тем более выполнять.
  
  Алиса коммерческая или рекламка, девушка часто приносила приятные бонусы от спонсоров и сторонних проектов.
  
  - Может, сменим обстановку, больно кушать хочется - предложил Язва, на данный момент им руководило желание выпить пива. Лениво поговорить о чем угодно и снова выпить, ночной эфир удался, и он заслужил законные три пива, два бургера. Милейшая официантка приняла заказ
  
  - Я в вашем распоряжении - Язва отпил пива, улыбнулся подмигнув Алисе.
  
  Аркаша откашлялся, затем включил официальный тон - На днях состоялось совещание учредителей и было принято решение, что в Кефир необходим женский голос.
  
  Язва усмехнулся - Серьезно принято? Или вас интересует мое мнение?
  
  Аркаша внимательно посмотрел и продолжил - Любое ночное шоу должно вестись в связке, такова политика руководства. Старик, сколько тебе особняком стоять?
  - Вот мы посоветовались со спонсорами, получили добро, деньги на раскрутку. Тщательно пересмотрели кандидатуры, и нашли оптимальный вариант. Собственно голос самой волны.
  
  Язва затушил окурок - Это как прикажете понимать? Шоу авторское, какой дуэт куплетистов?
  - Хорошо вы впихнете этот рафинад сладкоголосый и что дальше?
  - Эфир загадят матом. Моя публика не поймет. Вы этого хотите?
  - Давайте далее рассмотрим вашу инициативу. Поликарп в собеседниках? На что вы ответите, натаскай девицу в ремесле.
  - Поймите она из другого мира. Пусть ей роль в кино купят, или песенку напишут, ночной Кефир, да чего я распинаюсь - Язва недовольно посмотрел на собеседников.
  - Я вот что придумал ребятки идите вы в жопу, вы и ваша сраная волна!
  
  Серому еще никогда в жизни не доводилось так сильно испытывать чувство неловкости, помимо этого незначительности, слабости и малости. Мир криминала, это не только дешевая вонь газетенки о многообразии расчлененки, беспредела и тому подобного дерьма, данное место внушало тот же страх и трепет, как тюрьма вкупе с пожизненным сроком.
  
  Ты лезешь в паутину, кругом чернейший мрак и там поджидает самый голодный и ужаснейший паук. Бесстрашие и сумасбродного покинет в подобном месте, паук голоден он не разбирается в сортах человечины.
  
  Холл полон охраны, лифт и твой затылок сверлит чей-то взгляд. Этаж, опять крепкого телосложения люди, и они везде, за каждой дверью тебя ждет человек с автоматическим оружием и соответствующей подготовкой. Помимо суровых людей, тут присутствуют большие злые собаки, и вновь лабиринт комнат и коридоров, не апартаменты в облаках, а вражеский бункер.
  
  Серый вошел в роскошно обставленный кабинет. Из-за стола, на встречу направился седобородый человек с наголо бритой головой, он жестом отпустил охрану.
  - Здравствуйте молодой человек, вы наш пятничный визитер - незнакомец указал на стул, приглашая присесть.
  - Меня уведомили о цели вашего визита - Серый поднялся и протянул незнакомцу пакет, тот лишь в ответ хитровато улыбнулся.
  - Я так понимаю, вы принесли долг? - на что получил утвердительный ответ.
  - Что ж, это похвально. Хотя не буду ходить вокруг да около, и скажу прямо.
  - Нам, а в частности лицу, чьи интересы я представляю, хотелось бы, чтоб эти деньги остались при вас. Я подчеркиваю это на столько, чтобы вы поняли, что желательно поступить именно так, как я вам советую.
  
  Незнакомец подошел к окну и просто молча рассматривал панораму города.
  - У меня есть к вам очень простое предложение. Выслушайте.
  - Не желаете отыграться? Не спешите с ответом, хорошенько обдумайте наше предложение.
  - Мы в серьез заинтересованы вашей душой и хотели бы ее приобрести ровно по цене вашей задолжности.
  
  Серый не произнес ни слова.
  
  - Ваше право расценивать это, как угодно, блажь, сумасбродство, бред. Незнакомец прервался, после продолжил.
  - Сейчас, я подам вам документ, и вы распишетесь в нем, далее наше дело можно считать оконченным. Вот и все. Роспись, деньги при вас, но душа, сами понимаете, переходит в чужую собственность.
  
  - Простите, а каким образом вы заберете душу? - спросил Серый.
  - Я могу представить игру на жизнь, это как-то сопоставимо с реальностью, жизнь можно поставить на кон. Но душа? Прошу прощения, это совсем другое.
  
  - Молодой человек я здесь нахожусь с одной целью, получить вашу подпись. Вы же усложняете.
  - Условия сделки практически в вашу пользу. Вам не придется далее беспокоиться, укрываться в некоторых заведениях. Живите, как жили, единственное, что душа это не ваше.
  
  Серый усмехнулся - В подобных предложениях всегда есть скрытый подтекст.
  
  - Его нет, потому как документ выглядит как расписка. В самом начале я довольно ясно намекнул на наши условия, просто распишитесь и на этом все.
  - Цените везение данной минуты и будьте благодарны этому дню.
  - Сейчас вы молоды и живы, но кто знает, ведь я могу отдать неверное распоряжение и предположим, прикажу изъять душу иным способом.
  Незнакомец подал документ - Время раздумий вышло, примите действительно судьбоносное решение.
  
  Суицидальная нота номер один, затем не продолжительная вторая, после третья за жизнь. Водочно-кокаиновый реванш, гонки по горизонтальной вертикали, новостной поток. Новости отовсюду, из ТВ, радио. Нестабильность расшатанной психики, бокс с телом Севы из вечерних новостей. Он заблеван, храпит в ванной, жалкий поц с волосатым брюхом.
  
  Язва кутил, проваливался под лед, как белый мишка на севере, утром воскресал, пил пиво, пинал Севу. Созерцание хаотичного изобилия кухонного стола, заваленного объедками и бутылками, напоминало хлев, это и был обыкновенный хлев.
  
  - Сигареты есть мужчина? - голая из душа мокрая блядь, ее взгляд маслянист и весел, она позитивно настроена, потому что умеет пить или дохрена пьет.
  - Сигареты есть? - снова спросила она, рассматривая отсутствующего Язву.
  - Алле амиго, вас вызывает Таймыр - она рассмеялась, присела напротив, продолжая дурачиться.
  
  Язва протянул пачку, уставился на низ живота незнакомки, она уловила интерес.
  - Вчера ты был очень одинок и ласков, помнишь? - спросила она, ожидая, может замешательства с его стороны.
  
  - Ты довольна? - Язва закурил, разлил водку.
  - Пить будем, или спешишь к мужу? - Теперь амнезия прошла, вспомнились детали.
  
  Королева Марго, благоверная супруга реального бандита Васи Кавказа, чьи рога выше Эльбруса, не смотря, что он их периодически сбрасывает и закапывает в могилы.
  - Марго, какими судьбами? - голова не соображала, мучил один вопрос - Что здесь делает эта баба?
  
  Водка пошла, третья рюмка указывала определенно на удачный опохмел. Откровенное молчание, пьянеешь ты, следовательно воскресают причинно-следственные связи вчерашнего вечера, но бездонные искрящиеся глаза Марго, ее губы касаются запотевшей рюмки. Глядя вот сейчас, на то, как она опрокидывает опохмел, почему-то интуитивно осознаешь, что желание женщины так велико, впору завыть котом мартовским.
  
  В штанах бунт, живое лезет к свету и завоеванию. Руками схватить податливо идущее навстречу тело. Затеять откровенные половые пляски, чтоб мебель дрожала, это животная случка голодного кобеля и не менее охочей до удовольствия суки, чтоб рукоблудам на районе плохо спалось. Ты проскальзываешь в Марго и шепотом с каплями пота, клянешься, что навсегда.
  
  Лица, там жажда, гримасы, стоны, еще и еще. Пусть будет фейерверк, ее манда, это центр вселенной, желанный праздник, где сплошь сюрпризы и подарки. Желание быть живым и без трусов столь велико, что если умрешь, то навряд ли заметишь.
  
  Очухался Сева, там, в ванной загремели предметы, видимо он решил уничтожить следы вчерашнего фиаско. Сева вышел мокрый, немного посвежевший хотя вчерашнюю помятость так просто не убрать. Все в этом человеке кричало одним только вопросом - Что случилось?
  
  Язва предложил кофе, после решил пролить свет на вчерашние события.
  - Сева ты свинья и ведешь себя ничуть не лучше.
  - Пытался набить мне морду, в припадке ревности. Приволок жену страшного бандита, орал, что вы поженитесь и уедете жить в Европу.
  - Далее, ты пошлый инфантил, объяснялся в любви замужней женщине, домогался и лапал за всякие пикантные места. Был отвергнут, плакал, размахивал членом, утверждал, что твоя эрекция вечна. После уснул у ног Марго подобно пьяной собаке.
  - Мне пришлось тянуть тебя в ванную. Ты блевал как из рога изобилия. Козел ты - Язва замолчал.
  
  - Это все? - Сева присел и облегченно выдохнул - Ну и слава богу, что обошлось. Так они молчали с полчаса, попивая остывший кофе.
  
  - Ты знаешь, я, наверное, возьмусь за перо - Язва, чуть подумав, заговорил снова.
  - Эта отставка, я думаю хороший повод взять передышку и переключиться на другие дела из долгого ящика.
  - Чувствую, что пришло время писать. Писать днями, ночами до полного опустошения.
  
  Сеню брал легкий тремор - Надо поправить состояние здоровья, худо мне, просто паскудство и тошнота.
  
  - Водка в холодильнике.
  
  Три рюмки и кондратий ушел, Сеня икнул.
  - Да старина, вот есть что-то в этой бабе, крыша едет - он еще налил, задумался.
  - Что вот серьезно предлагал Марго, руку и сердце?
  
  Язва посмотрел безучастно на Севу витающего в романтичных мечтах вчерашнего пьяного приключения.
  - Половой гигант - он налил водки, после выпил.
  - Ответь, ты зачем ее приволок?
  - Молись, чтоб нас не кастрировали. Вася человек жестокий и на расправу скорый.
  - Это на станции тебе разврат и вседозволенность. А здесь Сева, злые люди спросят так, что жопа на лоскуты порвется. Понимать надо, что можно, а чего категорически делать не стоит.
  
  Сева побледнел - Что все так плохо? - и посмотрел на Язву.
  
  - Пиши завещание. Маме не забудь позвонить, слезно попрощайся.
  - Скажи, мол, не забывайте вашего инфантильного сына мама, он умудрился просрать свою единственную жизнь в коротком половом сношении с замужней женщиной, по причине банального желания присунуть и нет в этом никаких возвышенных чувств.
  
  Язва рассмеялся.
  - Успокойся Сева, все благополучно обошлось, но ты придурок редкостный.
  - Хотя отдам тебе должное, словесное охмурение на должном уровне, бедный серебряный век, твоя декламация, сродни поносу.
  - Искуситель, выдыхай и благодари бога. Марго женщина при понятии и с юмором.
  
  - Ну, ты и сволочь Язва - сказал обиженный Сева.
  - Так ты обратно не вернешься? Все?
  
  - Думаю, что достаточно. Займусь литературой, когда-то же надо начинать - Язва подошел к окну, закурил безразлично разглядывая передвижение тел во дворе.
  
  Сева пожал плечами - Это кратковременное, в дневной сетке ничего равнозначного нет, один понос и практически все на одно лицо, что они предложат, мать его хорошее настроение?
  Сева закурил - Старик они скоро прискачут, перебесятся и снова зеленый свет дадут. Хотя будь я на твоем месте, не раздумывая бы согласился. Девицу они тебе сватали со связями, с такой можно высоко залезть в небо.
  - Карьера, слава, деньги в моем понимании это запросто уживается с достоинством и не пятнает чести, но ты, увы, безнадежен, вообщем придурок.
  Сева разлил водку - Давай на посошок, мне еще работать, мир засерать.
  
  Большой, жирный, наверное, кастрированный кот, плюшевый любимец хозяйки, одинокой дамы лет эдак тридцати пяти. Сейчас пытался вскарабкаться на дерево, его глазища лезли от ужаса из орбит, потому что в двух с половиной метрах от кота злобно рычал натравленный ротвейлер.
  
  Кот по кличке Цезарь, видя и предчувствуя наступающие на хвост смертельные неприятности, путевка в рай и кредитные девять жизней не в счет, истошно заорал с мартовскими интонациями, чтоб быть услышанным. Ротвейлер ждал на изготовке и когда женский голос завопил, после оценки ситуации. Пес приступил к воплощению кровавой расправы.
  
  Могу поручиться, что сейчас Цезарь, как мог, проклинал всю свою сытую, счастливую не половую жизнь, он не мог вскарабкаться на дерево или сквозануть в подвал, потому как проклятый вес и остриженные когти мешали этому.
  
  Последний предсмертный кошачий вопль разнесся по двору, полетели кровавые ошметья и пух Цезаря. Пес убийца исполнил прихоть хозяина и осуществил жестокую расправу над любимцем двора Цезарем.
  
  53-ий сидел на лавке, наблюдая разыгрываемую драму из мира животных во дворе, это видели многие, но ротвейлер не болонка, лишний раз ногой не пнешь. Хлопнула дверь подъезда и выскочила в домашнем халатике просто рыдающая хозяйка Цезаря, 35ти лет отроду с именем Наталья.
  
  Подобных милых девушек нельзя обижать, вредит карме, но жестоким индивидам из штурмового внедорожника было наплевать, они ржали. Наталья плакала горькими слезами и в данный момент была безутешна.
  
  Затем Наталья утерла слезы, продолжая всхлипывать, и посмотрела с нескрываемой ненавистью в сторону джипа. Там тоже оценили последствия злой шутки, хлопнула дверца, и нарисовался крепкий мужичок в кепке.
  
  53-ий вынул папиросу, после медленно распаковал аптечный пакетик, в котором содержалось нечто зеленовато-бурое имевшее растительное происхождение. Щебетали очумело птицы, детишки возились в песочнице, пенсионерки со слюной обсуждали прожитое и нынешнее поколение всегда не лучше нас самих. Его руки уверенно размягчили табак в папиросе.
  
  После он смешал содержимое пакета с табаком и забил папиросу заново, слюной смочил края. Мужичок парой жестов выразил свое сожаление по поводу безвременной кончины кота, достал денежный пресс, и тройка купюр перекочевала из рук в декольте Натальи, которая стояла как вкопанная статуя Венеры Милосской. Бандит улыбнулся, сверкнув золотыми зубами, хлопнул неподвижную девушку по попке, и как бы решив проблему, отпустил Наталью с миром.
  
  Наталья развернулась и исчезла в дверях подъезда, как во сне она поднялась на этаж, вошла в квартиру, набрала служебный номер и тихим голосом анонима поведала о долге каждого добропорядочного гражданина. Человек принявший сигнал, был сродни бандитам из джипа с возможным огнестрельным оружием при себе, только он имел табельное и олицетворял закон в его суровом исполнении, даже торжестве.
  
  Есть то, что вечно и неизменно всегда, но так ли это на самом деле? - пока 53-ий отвлеченно выкурил папиросу, раздумывая над вопросом, рассматриваемые горы облаков уплыли безвозвратно. События же во дворе стремительно развивались. Опергруппа из уголовки, ОМОН и участковый со свистком раскатали быков по асфальту, это братцы кино, потому что как в кино.
  
  Утренняя гимнастика, расставляем ноги шире и получаем удар в пах, затем мордой в горячий асфальт. Ротвейлер зарычал и бросился на чужаков, прозвучали выстрелы и Наталья, стоя у окна довольно улыбнулась.
  
  Бандиты здорово попали, в таких ситуациях лучше поджать хвост и не держать его пистолетом. Иначе пуля в голову затем попытка к бегству. Финал истории в шустрой упаковке криминалитета. Кто знает, откуда они пришли и где растворятся, но дело произошло у подъезда одного объявленного в отстрел авторитета.
  
  Хлопали дверцы машин, ругань и напряжение последних сорока минут постепенно, вместе с людьми убывали. Двор опустел. Только старушки пенсионного возраста судачили о произошедшем, выдвигая вполне трезвые версии, они-то, без дураков знали, чего тут маячили бандитские рожи. 53-ий докурил, посмотрел на часы, до смены оставалась уйма времени, которое надо с пользой потратить, и он знал подходящее местечко.
  
  Сева стрельнул сигарет на дорожку, откашлялся, показал козу ничего не сказав, исчез за дверью. Настала разбавленная одиночеством тишина, к которой вполне реально добавить пол литра водки и поиграть с гравитацией.
  
  Язва осмотрелся по сторонам, прошелся по залу, вышел на балкон. Снова бесконечная незримая стена, вдаль, ввысь. Спартанский быт заменяет роскошь обстановки, никто не прийдет и не позвонит. Сева обыкновенный мудак, этот факт.
  
  Живой эфир. Потерявшийся в прострации Грек, обезличенная мимика. Только что громогласно вопил безызвестный скин, о чистоте нации, о проигранном матче. Обещал вселенский погром. Провозглашал без преувеличений эру анархии. Обыкновенная словесная ахинея, проплаченная клубом по интересам, человеку нравится узнаваемость и публичность, он не партизан.
  
  Насколько хватит сил оставаться собою? Бежать от привычных ломовых атмосфер, выбраться из кокона, сломать часовые стрелки, надоели долгого томления часы, достали мнимые секунды. Тошнит от того, что не жив, а банально пьян. Не убит наповал, только сражен и это не пугает, не страшит, все это из разряда вредных привычек.
  
  Сотни лиц, тысячи текущих на встречу людей, в их глазах пустота дешевеньких препарированных тайн, что-то от детской нелепости, прилагательных любви. Одноразовая жизнь в красочной упаковке окружающего мира вещей. Смерть в стоимость не входит.
  
  Небо затягивают темные тучи, и мир начинает плавиться, деформируя зеркальные небоскребы, автомобили. Люди превращаются в серых злобных оборотней с ужасными окровавленными мордами, они слепо, пугливо мчатся в поиске крови, а в глазах пульсирует дикость. Выжить, выжить! Убить, убить!
  
   Плачет черным жемчугом дева Мария. Спасителя ждет весенний призыв, а дальше война, контузия, ранения, источник отравлен бешенством человека. Солдатка, вдова забытая ненужная баба и ее чрево сохнет, в нем обитает червь сомнений. Просто отыгранный образ и просыпается песком, сквозь решето алтаря крематория.
  
  Тьма поглощает мир солнца. Господь устал и спит, его летаргический сон будет долог, а мы кочевою толпой идем нещадно губить себя в собственном оправданном безрассудстве. Чтоб быть приколоченным к позорному столбу дураком, с висящей на шее деревянной табличкой нацарапанных заповедей.
  
  Человек божий сказал мне - Сатана любит вас!
  Но я безразличен, человечество возводит совсем другие алтари и храмы, время сотворит из каждого дракона рукотворное чучело экзотики, туризм прибыльная статья в любой экономике.
  
  Подсознание насыщается парадом живородящих химер, им посвящаются книги, песни и время, далее в соборы даже оружие несут и жертвуют жизни. Кругом кладбища, они так быстро растут что руки устают копать, близится время общих могил и могильников. Всегда весело жизнь потерять, смерть по приколу имеет не малую фанбазу. Кричит с кровавой пеной поставленный на колени человек, его убьют из поверхностных убеждений.
  
  Глубина глупости, дно, где покоится разум. Счастье дурака с лицом одухотворенно-падшего, примитивизм во всем с претензией на гениальность, а чтоб не голодал, тебе вырежут ломоть любви. Половину, настолько тухлое восковое создание, даже не женщина, а эмбрион курицы переростка.
  
  Люби вопреки, живи кое-как, надейся, что цена жизни поползет вверх, и тогда панталоны подешевеют, смех не сползает с лица и чувствую, что сатанею. Ведь не зря работают люди, не зря убивают других, маски с улыбкой заменяют смех, общество становится тотально анонимным. Ты что-то должен сделать и перетерпеть, чтобы осилить бесконечную дорогу.
  
  Свидетель начал. Что хочет засвидетельствовать этот человек? Я современник конца, избавляюсь от свидетелей. Перед его острым носом самая неподходящая дверь и он излишне самоуверен, говоря, что ведет его господь.
  
  Я не атеист, меня просто достала его проповедь, много говорит всегда хочет большого. Мельчает город уходят титаны их место занимают малогабаритные универсальные люди, дрессура, команды социальный эксперимент, чтобы вывести новою декоративную породу. Язва отложил исписанный лист бумаги, заглавие текста гласило (Город Удовольствий, история пилигрима).
  
  Старый вестерн с меткой стрельбой, одинокие зрители в зале, происходящее знакомо наизусть, вплоть до финала. Вспоминаешь с улыбкой ушедшее лет сто назад, уходишь прочь на улицу, чтоб купить сигарет.
  
  Больше нет кухонь, где мы пили чай, говорили о вечном и неисчерпаемом для любого ума. Кто-то ушел, так и не допив вина истины, а кто-то повзрослел, оставив переменно-постоянную тягу в бумажнике. Сдохло бы лето, пришла бы осень.
  
  Серый всмотрелся в мордашку молоденькой, живой продавщицы. Все в ней шустро суетится, она существует, шлепает своими ножками в будущее, читает мелодраматичные книжонки. Мечтает о том, что сложится жизнь хорошо, и парень вернется с войны целым, а далее планы на долгие годы.
  
  Купить сигарет, выловить на районе Распальцованного, расслабиться немного. Серый приободрился, вышел на улицу. Город же жил своей жизнью. Спешил на дачи, мыслил ценовыми категориями, искрился водою каналов, радовал теплом, огорчал чем попало, оставаясь при этом безразличным ко всему происходящему на паперти и в душе человека.
  
  Пивнушка спальный район, полутемный зал редкие посетители из тех, кто пропивает собранную мелочь, портреты в рост одноглазых или одноногих корсаров, Серый расположился за стойкой бара.
  
  - Вот так здравствуйте молодой человек - голос принадлежал Лешему, человеку из воровской среды, он доживал свой век на полном пансионе, компанию ему составили тихие существа уже кроткого нрава.
  
  Тема разговора подымала всю проблематику такого явления как долг.
  
  - Вот, мои незрелые отроки, это Серый, человек кстати, всегда, платит по счетам. Парочка молчала, Леший плотоядно улыбнулся.
  - Мы тут в подробностях разбираем вариативность отдачи долга. Люди не понимают всей драматичности ситуации, надеются на компромисс.
  - Обрати внимание на данного феномена, он взял крупную сумму денег и не сумел ими правильно распорядиться. Попросту промотал, теперь лукавит, изворачивается, пытается обмануть и избежать выплат. Признаться честно скользок до невозможного, второй подельник чего скрывать клейма достоин.
  - Долг висит, а за душой у данных особей ничего нет, кроме их душ и жизней. Срок подходит, они в бега, как зайцы и давай петлять.
  - Я же честно говорю, дорогие мои, есть заинтересованное лицо, правда эксцентричен в своем роде.
  - Скупает души.
  Леший усмехнулся - Этот еще шутить изволит, часом не Чичиков? - спрашивает - Каков наглец?
  - Нет, любезнейший, он мертвыми душами не занимается - шутник еще бледнее в полумраке стал, нервно закурил.
  
  Серый заинтересовался таким развитием сюжета - И что процветает данное предприятие?
  
  - Конечно, народу бесшабашному в петлю голову совать, на любой бумаге крест себе поставят, играют дурни, где не выжить.
  - Хотя по мне странное предприятие, игры в бога всегда дешевый сатанизм.
  Леший хлопнул в ладоши - Ну что подлые обманщики, как жить далее будем?
  - Совесть, она ведь имеет ноги, руки, берет и приходит к вам, начинает мучить. Поверьте на слово, умудренному человеку, ее угрызения страшная вещь.
  
  Серый отпил пива - Душа, я стал задумываться всерьез о ее свободе.
  
  53-ий и пара дымных барышень, поднимались в лифте к небу. Они хихикали, неся чушь. На разрыве быть здорово, а когда здорово уже нет предсказуемости.
  - У меня складывается устойчивое мнение, что подымаясь к небу мы ограничиваем полет души - барышни хихикали кушая сладкие конфеты, их интересы пролегали в другом пространстве, душа там не живет.
  
  Лифт жалобно скрипит, вытягивая тройку из темноты шахт разума. Смешки, не дорассказанные анекдоты, взгляды сквозь темные стекла очков, а там створы разойдутся и хлынет ветер. Дыши словно делаешь первый вдох, синева небес за горизонт, прохлада облаков свежа, солнце не покупное, его будет море или целый пролитый океан.
  
  53-ий не ощутит, как мысли станут насыщенным монологом человека, не разгадывающего кроссворды. Он будет болтать, болтать, а барышни хихикать.
  
  Вавилон сити, даунтаун в полнеба, бесконечные соты офисных ульев, канцелярии, конторы, бюро. Минора израилевых банков, психушка или городская управа, там немыслимые кухни, бутики, бордели, снуют бесконечные люди от еды до постели. Посольство Кампучии, теперь там все спокойно, но барышни хотят в Катманду.
  
  Не дружелюбный мир ветров полный до краев свободы надышаться, но безвкусный, бесцветный и в тоже время грозовой, туманный. Лишенный начисто земного притяжения, где-то в рваных озоновых дырах разряженный, ультрафиолетовый. Мы лишь задерживаемся ненадолго, потому что коченеют руки и губы становятся синими, суставы скрипят.
  
  Паломники цыгане во главе с бароном Моисеем, потрепанный ветрами табор, они бродяжничают без малого пять лет в надежде обрести землю более устойчивую или выбраться на улицу. Барышни смеются, исчезают в ползущих по небу облаках, в Катманду их тоже поджидает небесная роскошь.
  
  Секунды пройдут, и ты вновь на коленях, просто ветер сбивает с ног.
  
  - Свобода хороша, когда о ней лениво рассуждаешь, попивая пивцо в теплой ванной не выше третьего этажа, самоуверенность так высока, что с тобою спорить смысла нет.
  - Мыслитель, хотя думать дело не твое, живешь, зарабатывая морщины, лицо уткнуто в монитор и миску, распознание добра и зла зависят от настроения.
  - Много смеха в мире, потому что трудно жить.
  - Все сущее фигня и из этой фигни происходит упорядоченная фигня, порождающая концепцию пофигизма, дальше притянутая за уши метафизика слово и дело, простота она же доверчивость.
  - Фигня, устанавливается как мировоззрение, обида, это детский каприз - 53-ий замолчал, рассматривая тлеющий окурок в руке.
  - Мне трудно понять людей, которые не принимают меня.
  Барышни замерзали на ветру, их тяготили облака.
  - Теперь уходим - сказал 53-ий.
  
  Течешь в никуда. Потерян для общества, улыбчив для себя. Кругом жаркое, залитое солнцем лето, а разговоров, что о море, в любой подворотне, бесцветный ублюдок вмажется и все пребывание в камере кислородного голодания гарантировано, а когда удавка ослабнет, почувствуешь, как сладость и теплота пойдут по венам. Взбитые сливки, щербет, сейчас всего так вдоволь, что время практически не ощутимо.
  
  Барышни отстрелились, повиснув на ком-то новом в кафе, они продажны и не скрывают дни распродаж.
  - Такова цена и бесценность каждого, им плевать из чьих рук идет удовлетворение основных потребностей, мы одомашнились и привыкли к дрессуре, мы уже не животные. Мы скот - изрек 53-ий.
  
  - Лейтенант Златоуст. Предъявите, пожалуйста, ваши документы - 53-ий задумался, что он может ответить ему.
  
  Звонит телефон, и голос из трубки несет бред, это повторяется с утра. Телефон звонит, и голос бредит до отключения. После стук в дверь, но там пустота и сосед алкоголик. Серый посмотрел на деньги, долго раздумывал, в голове не умещалась фантасмагория о продаже души.
  
  Вывод был очевиден, он подписал контракт для неизвестной развлекательной программы. Пройдясь пустыми комнатами квартиры и не найдя глазами ничего интересного, Серый вперил взгляд в рисунок паркета. Следовало отзвонится капитану и дать отбой после звонки в голове прекратились. Босые ноги уверенно шлепали по паркету, дымила сигарета, щелкнул замок, и кто-то вошел, это была она.
  
  За окном вечерело, в квартире уже сгущались сумерки, и редкие тени пробегали по потолку, исчезая в темных углах. Её шаги в коридоре, затем свет на кухне. Хлопает дверца холодильника, но там пустота, дополненная початой бутылкой пива. Она проверяет наличие жизнедеятельности, так и не усвоив для себя, что он никогда себя ничем не обременяет. Жизнь налегке, это его философия, мировоззрение, позиция, наконец характер.
  
  Шаги приближались Серому захотелось спрятаться, но подобные места отсутствовали. Карина включила свет и замерла в дверях, рассматривая лежащего с раскинутыми руками человека.
  
  Недолгое молчание, пока она аккумулирует словесный выпад, он нарушит тишину первым и задаст вопрос. Про любовь, есть хорошие истории. О привязанности, человеческая память коротка. Страсть, похожа на крепкий спиртной напиток. Все в жизни исходит из боли, вначале была боль, а после то, что имеем. Мифы.
  
  - Я хочу поговорить с тобой очень серьезно.
  
  Серый открыл глаза, но не нашел что ответить. Карина в любое время выглядела великолепно, это гены.
  
  - Саня мне все рассказал - не долгая пауза.
  - Я, черт возьми, волновалась - далее последовали эмоции. Серый слушал, оставаясь безразличным к присутствию взволнованной женщины в комнате.
  
  Серый поднялся и сел.
  - Все обошлось - тихо сказал он, вынимая сигареты.
  - Можно жить дальше, даже забыть о работе.
  - Да, кстати меня уволили. Сколько событий произошло на неделе. Круговерть сплошная.
  
  - Ты бы мог обзавестись мебелью.
  
  - Зачем? - спросил он, провоцируя волну гнева.
  - Мебель всегда указывает на ожидание гостей, обитаемость места, я не хочу их прихода.
  
  Карина сжала губы.
  - Мне трудно начать разговор. Почему ты такой? В чем моя вина?
  - Почему ты жесток в своем безразличии ко мне? Это же не нормальный образ жизни.
  - Серый оглянись, ты пуст и окружает тебя пустота. Никого близкого и отсутствие работы, карьеры, семьи!
  - Игра, приносит стабильный доход?
   - Далее, что дальше? Ответь?
  - Пойми, если я уйду, то это навсегда. Больше ты ничего не вернешь, но самое главное ты потеряешь меня - Карина подняла сумочку, ультиматум брошен в лицо.
  
  Серый затушил сигарету и снова распластался на полу, закрывая глаза, он бросил ей вслед - Выброси ключ и больше не звони.
  
  Глаза закрыты, там дорога вдаль, рассекающая стремительно бегущее время вспышек уличных фонарей. Блеск далекой звезды Альциона, пустота земли и человеческого одиночества, опустошенность и два существа в целом мире понимают тебя, кот и пес.
  
  - Утром все выглядит глупо, кругом лишнее время, излишки раздражительности перетекают в опрометчивые слова и поступки - так подумалось Язве.
  - Мы превращаемся в Вавилон, снова отстраиваем башни, планируем новые кварталы, расширяемся.
  - Новые ветхозаветные народы, их территория, экспансия, отвоеванная улица расширяет ареал обитания и вместе с тобою взрослеет и новый бог.
  - Цари рождаются, приходят и вскармливают кровью народ, город разрастается, колыбель младенца состоит из костей рабов. Молоко волчицы имеет особый привкус и притягательность.
  - Идея слепого бунта зреет во мне. Я жажду отрицания.
  - Все что опутывает отовсюду, паутина в ней дергается конвульсивно короткая жизнь.
  - Я хочу пустить цивилизованный мир паутины под откос, в утробу анархии. Уйду в партизаны.
  - Я не желаю бросать атомные бомбы на головы живых людей, я знал одного доктора, он клизмой изгнал чуму и построил ковчег, потерявшийся в районе Кассиопеи.
  - Фан клуб потребления предлагает, сафари шоу "охота на человечину" и далее варварские этюды, языческие пляски в огне. Прозябание в бесконечно долгой и счастливой жизни, бесплодное бессмертие таков посыл к осмысленной жизни, одобренной обществом из телевизора.
  - Надо не жрать корм Вавилона в нем полно тараканов и моли. Быть выше реалии здорового образа жизни, он погубит всех.
  - Тебя уже сотворили искусственным и бездушным. Великим ухом, в которое ссут без остановки новомодные педерасты, лицедействующая шваль.
  - Новый Прометей, кто он?
  - Он ничто, раб героина, не герой, а медийный продукт. Его слова позор и насмешка, он отрабатывает деньги, и говорит такова суть.
  - Живое в нас искореняется, и туда суют мобильность выкроенного нового Франкенштейна, оживленная мертвая плоть подшивается к телу бога.
  - Кто сказал, что власть от бога? Чего они возомнили о себе? Доброй ночи вам друзья.
  
  Дым в курении сигареты, в мире на окраине города, посреди вселенной в точке относительности. Перед предстоящей ночной грозой, которая принесет свежий озон, прибьет каплями небесного варева дорожную пыль, скроет, раскрывая тысячи тайн.
  
  Сейчас молчание, за стеной и стеклом звучит блюз. Четверка смуглых парней играет в свое удовольствие, разбавляя мелодику игрою созерцания родной речи. 53-ий растянулся в той самой улыбке чешира, когда мир особенно понятен и притягательно интересен.
  
  - Эзоп откуда они?
  
  - Бог их знает, как кочевые прибились. Играют здорово, публика в восторге, чего еще надо малому бизнесу и культурному человеку? - Эзоп посмотрел вниз - Я называю их Ливерпульцами.
  
  - Слушай замечательно играют - заметил Язва, отходя от панорамного окна.
  
  Появился Серый, кивком приветствовал остальных, плюхнулся в кресло.
  
   - Вижу все в сборе - Эзоп достал колоду, оглядев присутствующих игроков.
  
  - Давай раскидывай, мне спешить некуда - сказал Язва.
  
  - Я в игре - 53-ий сел за стол, уставился на Серого - Ты как поддерживаешь?
  
  Эзоп посмотрел на Серого с вопросом.
  
  - Ты оказался прав во всем. Я никак не могу отойти от разговора.
  - Душа. Кто бы мог подумать?
  - Вот живешь и вдруг некто говорит тебе, все душа твоя в моей собственности. Что думать, если ему подвластно практически все?
  
  - Ты о чем Серый? - спросил 53-ий.
  
  Серый мрачно улыбнулся - Проигрался я, серьезно все оказалось. Кино получилось для фестивальной программы, теперь вот гадаю, что принесет завтрашний день?
  - Душу проиграл и расписался в соответствующем документе.
  
  - И чего паришься, в разбойничьей идее, жизнь или кошелек, места для души нет - Язва достал текилу, разлил по стопкам.
  - Кошелек тебе оставили, следовательно отберут жизнь. Серый ты же рассудительный человек, а впал в мистицизм как мнительный полудурок.
  - Есть суровая реальность и пугающая действительность, мертвые не воскресают, а шизофреников полно. Если некий эксцентрик с возможностями, решил сыграть в бога, то он либо уже сумасшедший, или же близок. Человеческие руки, в конечном итоге все инструменты в оных.
  - Я вот на вольные хлеба вышел, все время моего эфира кануло в Лету.
  
  Эзоп почесал затылок - Да ребятки с вами скучно не бывает - он посмотрел на Серого.
  - Что думаешь делать дальше?
  
  - Сыграть в картишки - ответил с улыбкою тот.
  
  Карты придумка неизвестных. Инструмент фатума, случая. Ловкость рук, дающая масть, предопределяющая желания. Немые оракулы в руках слепца, а в жизни тянешь одну за другой, как сигареты, пока на какой-нибудь не остановится твой шанс, с недобором или наоборот, и вот время вскрываться.
  
  Держать ответ за этот некогда темный набор, на который поставлено все или так заряжено в девственно не крапленой колоде.
  
  53-ий сорвал банк - Ну что братцы, фаворит выбывает из гонки, я исчезаю. Пора зарабатывать трудом и потом на хлеб насущный.
  - Удачи, а время придет, тогда и закопают.
  
  Ночь, огни, миллионы, миллиарды всех оттенков и мастей. Люди прохожие, похожие, проходящие, машины светофоры, шумные кафе с гуляками и снующими официантками. Проститутки у обочин шоссе, истерия, шабаш, голод.
  
  Такси, запах раскаленного за день салона, ворчун шеф. Радиоволны, хиты, шлягеры, рекламные блоки. Много слов, океан позитива и настроение лезет не убиваемыми сорняками, нон-стоп и льется фабричной штамповки музыка. Паутина манит мерцающими огнями, это глаза голодных пауков мироедов.
  
  - Уйду на войну - вслух произнес Серый.
  - На долгую, столетнюю, грязную, кровавую войну, чтоб исчезнуть навсегда.
  - Убивать и быть убитым, среди живых я с готовностью освобождаю место, а выбор пули для сердца оставлю за собой.
  - Нет желания здесь подыхать, среди разложения и сиропа. На войну, далее выбор точки на карте.
  
  Сигизмунд эфиоп с рыжими усами на манер барона Мюнхгаузена, бывший боксер и параллельно бригадир африканской группировки. Данная колоритная персона под два метра ростом с правым и левым телохранителями подымались на восьмой этаж высотки, чтобы переговорить на конспиративной квартире с неким авторитетом в опале под псевдонимом Кавказ.
  
  Вася Кавказ в свое время, до сезона охоты, владел очень жирным районом с полным набором услуг и немалым денежным оборотом, который он же отмывал для центральной, белой, легализованной братвы. Но деньги портят и в подобном ничего нового нет, поэтому Вася начал красть из общака, конечно, махинации вскрылись и Кавказ заполучил свою черную метку.
  
  Эфиоп знал это наизусть, но Кавказ сделал ему чертовски выгодное предложение. Решать приходилось сходу, и да, на кону стояло практически все. Кавказ, понятно являлся мертвым человеком, живущим в долг, он и предлагал большие деньги за день промедления, реальных проблем это не сулило, а Сигизмунд хотел заполучить Васин район. Грядущий передел территории и война, его не пугали, победа покрывала все затраты с лихвой.
  
  Подойдя к двери конспиративной квартиры, Сигизмунд как было условлено три раза позвонил, никакого ответа не последовало. Попытку повторили еще с десяток раз, результат был одинаков. Затем один из телохранителей просто толкнул бронированную дверь, и они вошли, не подумав, ни о засаде, ни о возможном трупе.
  
  Квартира как квартира, таких много. Чистота, пустота, пыль редко посещаемого жилья, следы босых ног по полу ведущие в спальню. Дверь бесшумно открывается и предстает картина малоприятного содержания.
  
  Большая кровать, практически в полкомнаты, на ней разбросан по частям Вася Кавказ, ныне похожий на разделанную говяжью тушу. Никаких брызг, кровоподтеков на стенах, все очень аккуратно, его кровь уже чернеющая, стоит тут же в белом мусорном ведерке.
  
  На полу распластались две посиневшие шлюхи с пеной от передоза в уголках губ, они явно дохлые. Сигизмунд только врубился в картину произошедшего кровавого убийства. Неожиданно раздается свист закипевшего чайника, тройка срывается на кухню и замирает в дверях.
  
  Для черной братвы, такие частые сюрпризы тяжело давят на процесс мышления. Братки откровенно растеряны, потому что, на кухне хозяйничает неизвестный бомж и пожирает шоколадные конфеты, запивая их чаем.
  
  Немой вопрос застыл в темных физиях этой тройки.
  
  - Я всевидящее око - спокойно отвечает люмпен.
  - Напрасно вы ребятки пришли в эту проклятую квартиру и стали невольными свидетелями.
  
  Сигизмунд кивнул своему подельнику, тот хрустнул пальцами, блеснул зубами и направился к бомжу. Грозный облик курчавого гражданина Африки и его громадные кулаки колотухи, способные отбить и переломать всю гармонию в любом оппоненте, вставшем на его пути, срабатывали безотказно всегда, но не сегодня. Бомж лишь высморкался в занавеску и продолжил разворачивать конфету.
  - Люмпен определенно бессмертный - пошутил боксер, крепче сжимая кулаки.
  
  Бомж тоже улыбнулся, показав свои не чищеные коричневатые зубы, доел последнюю конфету.
  - Что ж делать с вами богатырями с темной Лимпопо?
  
  
  Пушечный прямой в голову уже летел по адресу, но бомж опередил боксера, шокировав подобной резвостью остальных братков. Блеснуло лезвие разделочного тесака, и люмпен не мешкая принялся за обвалку трех тушек черных бандитов.
  
  Захлебываясь кровью, Сигизмунд все никак не мог понять, как же бомж способен на такое? Глаза его лезли из орбит выражая невероятное предсмертное удивление, он вскоре умрет и станет частями тела, разбросанными по полу, собственно, как и его подельники.
  
  - Меня называют Мерлин, великий и ужасный убийца, я та длань карающая, коей не избежать - вот в этом эпизоде, Сигизмунд и отбросил копыта, узнав, пожалуй, самую тайну тайн.
  
   Едешь, видя потоки текущих масс, и что удивляет, как люди умудряются находить друг друга, среди тысяч, миллионов себе подобных? Взгляды, жесты, запахи перетекают в симпатии, общие интересы, совместимость, далее возникает привязанность, терпимость и привычка. Жизнь продолжится, кровь твоя не загустеет и не станет ржавчиной, она разбавится, насытится новой, игристой кровью и потечет, порождая новые ответвления.
  
  Серому подумалось, что он просто не сможет жить без этого города, вот забери все, не жалко, восполняемо, а город, это его тернистая колыбель, без которой никак. Пусть Вавилон, пусть обитель падших, пусть летящий к падению. Воздух его всегда сладок, мелодика мыслей пьянит, в глазах полнота океана, а там, там глубина и судьба живого настоящего человека.
  
  Разрешилось ответ на вопрос найден. Душа, конечно, попробуй забери. Разыскать на районе Распальцованного пусть поработает Хароном, затем разжиться чем-то космическим, приветом из далекой галактики. Смеется скорая беда над безрассудной глупостью, и благостны пороки в отрезвляющем разочаровании.
  
  Серый увидел сценарий своей призовой игры не за горами, а действительность, черт с ней, пусть уходит за горизонт видимого. Некая присаженная беременная дура вмазалась, комично слегла на живот, а это при семи то месяцах.
  
  Эстафета начата, а там еще призовые два куба кидняка. Ее кардебалет на матрасе затмит легкий налет материнства в глазах, теперь она отжигает и эпилептично пляшет. Ты смеешься, осознавая весь циничный прикол, а после фееричная птица тройка рвота, липкий пот и понос.
  
  Ей плевать на недалекий вечер, это пройдет и чудо попустит. Сплюнешь вместе с желчью, после побоев подвыпивших соплеменников на кумарах. Им паскудно, а в паскудстве нет элементов чуда, прокинул барыга Соломон. Порочная торчковая дура носит под сердцем Христа, человечка с личной звездой от Волхвов и материнской патологией, кто расскажет больше истории?
  
   Распальцованный, шесть пальцев на руках, остальные он оставил за колючкой в зоне, его левая рука с большим пальцем всегда предлагает хорошую жизнь или держись. Он говорит, густо и много, но каждая фраза, до последних выдержанных пауз продажа товара. Остальное мифологическое творчество, дикие истории, вынутые из воспаленного рассудка. Серый слушает, но его более интересует жизнь дна, он хочет спуститься в яму откуда мечта уже не видна.
  
  Пылающие небоскребы, крыша мира, а здесь твой удел дырявый матрас, в котором полно вшей. Прекрасное футуристичное будущее без изъянов, съедает растущий туберкулез. После ты оставишь единственное наследие, наглый клоп и шустрая вошь.
  
  Отсутствие денег на последний денатурат исцеления и животное желание жрать падаль, крысы как дичь на охоте. Сумерки в соловьиной трели, убогие лачуги существ без лиц, имен, похожих на неандертальцев, переживших не один всемирный потоп.
  
  Здесь всегда сыро, резко ударяет в нос запах мочи и гниения. Подступает тошнота, этих некогда людей отвергло общество, привычная жизнь так недосягаема, что практически не нужна. Они воссоздали свой корявый, первобытный слепок новой жизни из примитивного быта и нагих инстинктов.
  
  Распальцованный сплюнул - Сейчас спустимся в логово людоедов.
  - Сейчас курнем братуха, и я покажу тебе небольшой кусочек ада - Распальцованный вынул папиросу.
  - Это Али баба, сорт просто эликсир, иначе ничего не поймешь - он подал знак двум теням.
  - Там в яме натуральное логово. Учуют страх, загрызут, так что без бойцов не обойтись.
  
  Али баба, пришел быстро, плавно переключив режим цветового восприятия, затем подогнал слуховые настройки, Серый стал видеть и различать в полумраке предметы, слышать, как вокруг шевелится мир, минуту назад мертвый, беззвучный едва видимый.
  
  - Следуй за белым кроликом - голос тянет в яму, откуда он исходит после раздается смех и хлопки в ладоши.
  
   Затхлость, сырость, недовольное ворчание возникающих в луче фонарика косматых существ, от них разит псиной, нечищеным ртом, рвотой, гниением пищевых объедков. Невидимое глухо ударяется, темнота сгущается и его тащат в непроглядный мрак, становится страшно.
  
  - Зачем напросился? - задавался вопросом Серый, а там вдалеке пылали огни цивилизации, их можно было тронуть рукой, но не притронуться.
  
  Послышались стоны справа, луч фонаря скользнул в ту сторону. Распальцованный усмехнулся, довольно потирая руки - Поймали крысенка, отбегался - он направился дальше.
  - Это территория табора, сам понимаешь тонкости их бизнеса. Варят зелье лютое, поэтому трудятся здесь рабы, обычно за дозу и случается, что бес путает.
  - Черноголовые отморозки жестоки на расправу, сейчас они ему жопу порвут в противоестественном акте, а затем глотку перережут - Распальцованный закурил.
  - Конечно они дикари, но с крысой разговор короткий - он рассмеялся.
  
  Серый достал сигареты, они пошли дальше за спиной вскрикнули, а после завизжали, там кололи паренька, словно больную свинью. Растягивая и смакуя садистское удовольствие.
  
   Лучше смотреть волком на луну, чем под ноги идя по этой жиже. Серый ощутил физическую потребность глотка воздуха в ветренный день. Чтобы кольнуло в легких после закашляться, почувствовать простор. Затхлость корежит, уродует человека как физически, так и ментально, в нем появляются привычки и быт звериного логова.
  
  - Прибыли. Время ужинать - Распальцованный усмехнулся, пнув ногой перекошенную дверь.
  
  Серый поморщился, кашлянул, но ощущение пропитанности кровью всего помещения не исчезло. Логово людоеда, семейного прожорливого поедателя человечины. До звездного неба путь извилистый не близкий.
  
  - Физкульт привет людоеды! - выкрикнул Распальцованный, и тьма ожила бледными пятнами лиц. Вспыхнули крошечные огоньки самодельных свечей, они потрескивали ореховой скорлупой и жутко коптили.
  
  Мрак перешел в полумрак, очертив и выявив за столом гротескную фигуру, страшного существа. Вряд ли данная особь, когда-либо являлась человеком, некий гибрид физических аномалий и уродств, словно это пришло не из нашего мира, у его ног притаились звереныши, в их глазах, почему-то не пустых, ярко искрился симбиоз голода и любопытства.
  - Как здоровье, как жена, детишки спиногрызы?
  - Дядя Распальцованный вам гостинец принес. Кушайте на здоровье - Распальцованный присел на предложенный табурет.
  - Я чего пришел, на днях понадобишься со своими ртами.
  
  Людоед, что-то рыкнул. Однако, не отвел мрачный взгляд с застывшего на месте Серого, а тот в свою очередь, уставился на каннибала.
  
  - Серый, не провоцируй его, он вожак здесь. Погладь лучше отпрысков по голове.
  
  Распальцованный достал водку - Держи зверь, расслабься. Пацан со мной, не смотри волком. Неожиданно людоед расхохотался, это длилось с минуту, затем так же внезапно он стал угрюм.
  - Серый, верь не верь, но он, на моих глазах в клетке загрыз ротвейлера. Было такое развлечение, собак и людей стравливать.
  
  Распальцованный пускал кольца дыма в низкий потолок, не долгая пауза и возникли те, кто притянул труп крысенка.
  - Ну, пора и честь знать. Нам пора не будем мешать твоей трапезе, бывай людоед, еще увидимся - Распальцованный встал вовремя, труп уже лежал на столе, и зверь с ножом в руках делал надрезы на тощем теле наркомана.
  - Вот так вот. Он сейчас голову отрежет, череп разобьет. Говорит самые вкусные мозги. Гурман - Распальцованный подтолкнул Серого к двери.
  
  Даже Али баба, ломщик реальности, и секретов пещер не ограждал от происходящего и творимого.
  - Да братуха, тут один закон, не мой и не твой, это абсолютная природа, где человек лишь животное, не бороздящее просторы вселенной.
  
  Ты живешь, умираешь, тебя едят, ожидание такси, эти средневековые чумные окраины со следами партизанской войны. Яма, цыганский поселок, чертовое место, проклятое варварство, неумолимое, жестокое время жизни там. Мозги на выносе, подсознание помнит и не такие истории раннего человечества.
  
  Педераст поет о любви, повторяет припев, радио воспроизводит этот мега хит на десятке разных волн. Серый боялся прикрыть глаза, о сне и речи быть не могло, да и как поделиться с окружающими тем адом, в котором побывал.
  
  Яма, там обитает смерть, ужас, страх. Господи, как же сопоставить увиденное с нормальной жизнью. Идут люди, напичканные всем хламом надуманного прогресса, моды, а где-то их цена в упитанности, мозгах, хрящах, мясных вырезках. Серый услышал вопрос официантки, пришел как бы в норму - Коньяку любезная, да поживей.
  
   Язва кутил словно капитан тонущего корабля, не открывая глаза, только из крана с интервалом в минуту капала вода, он снова проваливался в пучину морскую. Голова, кишки, сердце были переполнены желчью и химией. Звонил телефон, к которому необходимо было как-то добраться, не умерев по дороге, еще надо попытаться всплыть на поверхность. Сколько накопилось проблем.
  
  - Где ты пропал, черт тебя возьми? Дела резко изменились, все будет здорово, перезвони, тебя ждут. Алло, алло. Ты чего молчишь?
  
  Язва задумался, говоривший человек, кто он? Существует ли на самом деле? Потому что на данный момент времени трудно быть уверенным в чем-либо.
  - Я перезвоню, позже - шепотом ответил он и повесил трубку.
  
  Человек покупает кокаин, понятное дело для чего. Конечно, он вдыхает эту лакомую пыльцу и начинается сказка, ему в кайф и уходят берега, путается в голове многое из скрытого, начинает лезть наружу наглость, хамство, глупость. Теряется лицо вернее сползает маска, а за ней не контролируемый дурак, борзое быдло, эталонный скот.
  
  - Это мой бар, любой из вас принадлежит мне! - Подобные слова можно проигнорировать, отнеся к словесной бузе, но индивиду мало, желание унижать персонал было тем спасительным кругом, наполняющим вечер смыслом и собственно, началось.
  
   Упомянутый ранее кокаин, подорвал буйны головы двум сукиным сынам, чьи родители хозяева, учредители или держатели акций в этом мире. Охрана смотрела на посылы к беспределу сквозь пальцы, и сучата вкушали прелести вседозволенности. Воспитание и манеры, к сожалению, отступили, ребятки унюхали серьезную порцию, после обязательно происходит херня и начинается все с женщины.
  
  - Смени на пару минут, достали скоты - попросила напарница 53го, собственно, ничто не предвещало беды.
  
  - Эй морда! Где собака делась, она минет задолжала - полудурки заржали - А может мальчишка отсосет? Глянь, как мордашка вспотела, однозначный пассив.
  
  Твари переключились на новое развлечение и определенно не хотели отпускать. Появилась напарница и 53ий пулей вылетел из-за барной стойки, оттолкнул администратора, направился в туалет, много оскорбительных слов, злость.
  
  - А где это наш отсасывающий паренек? Почему без разрешения ушел с рабочего места? - издевались скоты.
  - Ты что забыл чье заведение? - уроды распалялись, переходя на крик - Так может парнишке жопу порвать в превентивных целях, чтобы понимал кто хозяева жизни - вошел охранник и тут же был послан, конфликт назревал серьезный.
  
  - Я, пожалуй, уволюсь и думаю тем самым проблема будет решена - 53-ий посмотрел в эти расшатанные глаза ничтожества на разрыве.
  
  - Я говорил он зассыт -
  - Сейчас я достану свой член, а ты сыграешь свою партию на флейте, и все согнанное быдло будет смотреть на то, как ты сосешь. А после тебя вышвырнут - злая шутка подошла к кульминации, ожидались мольбы и играющее очко.
  
  53-ий улыбнулся - Позволите рот прополощу и руки вымою - он умылся, намылил руки, ополоснул ротовую полость. После подошел к хозяевам жизни встал на колени, затем резко кулаком заехал в пах подонка.
  
  Второй оппонент оторопел, 53ий размашистым ударом сбил того с ног и от души стал пинать ногами, пока кровь не расползлась по кафелю внушительным пятном, паренек выпал из пространственно-временного континуума. Зашевелился урод с отбитой мошонкою и все-таки успел издать свой спасительный вопль, удар ноги и его зубы разлетелись по полу, он тоже временно вышел в астрал.
  
  Вбежала охрана и оттянула его от окровавленных тел, он тут же успокоился и показывая залитую кровью одежду попросился в раздевалку. Переодевшись, 53-ий вынул сверток из шкафчика. Оглянувшись, аккуратно размотал, там лежал черный глок и запасная обойма.
  - Не быть убитым, значит убить самому - он усмехнулся, предвкушение действия и адреналин.
  
  Он вышел и в сопровождении охраны направился в офис дирекции. Дверь открылась, бледное искаженное испугом лицо заведующего и четверка угрюмых палачей вывозящих проблемных людей за город.
  
  - Вот этот - проблеял заведующий и исчез за дверью. 53-ий осмотрел сидевших, достал пистолет и выстрелил в первого, голова смешно так откинулась, затем как в тире он хладнокровно застрелил остальных. Дымили сигареты, поблескивало золотишко, текла обильно кровь из тел. Вряд ли кто сейчас осмелится заглянуть и сменить остывающий кофе, поинтересоваться делами.
  
  53-ий подошел вплотную к трупу, взял тлеющую сигарету, жадно затянулся. Оставалось не многое обследовать трупы им то, уже нет дела до бумажников, нательных крестов, оружия и кредиток, в баре он взял бутылку вискаря порядочно отпил. Время было на сбор трофеев, затевать стрельбу навряд ли кто отважится из охраны.
  
  Собрав в сумку не хитрый скарб, он исчез за дверью соседнего кабинета, где было окно и свобода. Прощай город миллиона башен. Человеку остается бежать, далеко, далеко за черту злобного мегаполиса. Дальше сточных вод, к океану на атолл, чтоб стать ценителем вина и крабов.
  
  Наступает момент, когда мы осознаем, что уже не пьем шумной компанией, не перекидываемся в картишки, не создаем пожарища в женских душах. Мы достигаем Рубикона ровно в полдень. Просто надо допить остатки некогда полной чаши и отправиться кто куда, на поиски Атлантиды, за чашей Грааля или в кино, на очередной зрелищный сеанс.
  
  Ирландец вечно не трезвый баловень судьбы и трудный ребенок в одном лице, он, конечно же, всегда рад уезжать. Наверное, такова его натура, кочевник, одним словом.
  
  Сидим, допивая молчание пустых фраз. Ирландец говорит - Что родина, блин родина. Но надо ехать, там ждут яркие огни праздников, но с другой стороны, там не осталось нас, какими мы были даже вчера или сегодня.
  - Там живешь мечтой, а здесь реальной жизнью.
  - Там нет троллейбуса к океану.
  - Там давно все подобное вымерло, была катастрофа или прогресс.
  
  Дымит сигарета, уже глубокая ночь, запасы кофе исчерпаны остатки теплого виски в пластиковом стакане, изрядно попахивают сивухой. Эфир был насыщенным, а теперь стало тихо и пусто, сизый дым, заполнивший помещение редел. Язва молчал.
  - Интересно, когда человечество в массе своей озаботилось, как быть с душою? Люди жили, люди умирали, и душа следовала за человеком в страну мертвых оставив земную суету.
  - Казалось всех все устраивало, никакой коммерции.
  - Мир мертвых, кто упразднил его прежнее состояние? Сменив приоритеты и расценки?
  - Да, господа философы постарались. Очертили ей контуры обозначили локацию прописали функционал, вот где-то в этом моменте думаю и произошла первичная оценка стоимости.
  - Далее знания ширились, множились и простые люди начали просто не врубаться в суть предмета. Я думаю, в те времена стародавние, душ можно было много скупить на наглый первый капитал для соперничества с самим создателем.
  - Концепцию пришлось ужесточать. Торговать плохо, терять еще хуже, заложить, значит исчезнуть навсегда. Следовательно, заниматься оборотом душ в коммерческих целях, как и торговать индульгенциями, могут определенные организации в подходящее время.
  - Не будем забывать и о предводителе падших.
  - Я вот что думаю, можно конечно порядком нагородить слов и исписать тонны бумаги, кидаясь в крайности и выдвигая некие теории, с лицом вызывающим доверие. Хотя, душа, это просто наместник бога в человеке, и если я уничтожу его своими стараниями, значит пропаду навсегда.
  - Как вам? Приятной ночи всем и грянет рок н ролл!
  
  Раннее утро, еще серое, сонное, сырое. Пустое метро, одинокий безучастный патруль и три чашки кофе из автомата. Равновесие между усталостью и сном, скоро ты вернешься домой.
  
  Город пуст. Пустынные улицы с потускневшей зеленью, редкие машины муниципальных служб, еще целый час до пробуждения, а сейчас нет жизни, людей, суеты. Только вот эта выжившая в войне злобных стай дворняга на трех лапах, провожает тебя домой, в ее глазах боль и мольба о краюхе хлеба.
  
  Лифт отключен и приходится мулом пересчитывать ступени, это восхождение утомляет и даже раздражает. Сон в конце пути, ждет награда своего героя, вот открывается дверь и вместо покоя. Марго?
  
  Марго пьяна и проказничает. Она хохочет как дурнушка, слюняво лезет с поцелуями, руками в штаны. Вдувает тяжелые порции страсти в уши, грызет до крови мочки, рычит, кусается и снова ее разбирает смех.
  
  Язве удалось высвободиться из этих липких объятий лишь на кухне, и коньяк был кстати. Пропустив пару добрых порций, Язва не придал значения уменьшительно-ласкательным издевкам с ее стороны.
  
  - Я к тебе насовсем, навсегда. Я вдруг поняла, что это любовь - Марго залилась звонким смехом.
  - Ты же, правда, меня любишь?
  
  Язва закурил, снова выпил коньяка.
  - Как прикажешь тебя понимать? Ночь не спала, мучилась, а с утра осенило?
  - Марго, что за балаган тут происходит?
  
  Марго закурила, шумно выдохнула, продолжая глупо во все зубы скалиться.
  - Догадайся, о великий повелитель живого эфира - и снова ее разобрал смех.
  
  - Пьяная дура - Язве пришлось тянуть ее в ванную и как-то зафиксировать под холодным душем. Марго отчаянно сопротивлялась, посылала в откровенно не близкие места.
  
   Дымит сигарета, пахнет свежезаваренным кофе, стучат зубы Марго. Сон исчез, потому что на кухне стоят два тяжелых, черных чемодана под завязку набитые сотенными Франклинами.
  
  - Муженька моего героического грохнули товарищи по оружию, а что мне делать, вдовушке безутешной?
  
  Язва посмотрел на чемоданы - Ну ты и взяла общак.
  
  - Послушай я мастью не крещеная, мне сам бог велел взять содержимое.
  - Сам посуди, деньги не малые, понятное дело ищут их, не от сирот пришло.
  - Вот ты и подумай, как нам следует дельце обставить.
  
  Язва продолжал буравить взглядом чемоданы.
  - Марго общак красть нельзя, за это карают. Пойми вычислить нас дело одного часа, а когда они сбросят ментам ориентировку с премиальными, нас очень быстро найдут. Это не кино с Голливудских холмов.
  
  - Так ты поможешь слабой женщине за вознаграждение, или будем здесь на измене сидеть?
  
  - Слабым женщинам не помогают, их используют - ответил Язва.
  
  Марго обиделась и запустила рюмкой в нахамившего.
  
  - Погоди ты с нервами, подобное так не решается. Деньги на руках не малые, принадлежат криминалу, то есть суровым дядям с пистолетами. Черт уже страшно.
  - Сейчас надо сделать пару звонков, а после решим это шальное везение.
  - Ты готова делится нечаянным наследством, вдова?
  
  Океан, живое существо, поглотившее линию горизонта. Манящее своей далью, пугающее этой неизмеримой силищей, это целая вселенная в которой теплится жизнь, сокрыты загадки не доступные нашему разуму. Куришь одну за другой, мыслей как таковых нет, это созерцание пустоты.
  
  Человек стал по воле случая жестоким, хладнокровным убийцей без дрожи в руках, стоит ли пить водку и вопрошать набившими оскомину вопросами.
  - Что делать?
  - Сами виноваты - 53-ий закурил, и солнце скрылось за тучами.
  - Наверное, будет ранняя осень, почему-то такое предчувствие скорых дождей, пробуждает тревогу - прошептал он.
  
  Раздался звонок.
  - Слушай и запоминай. Бегом ко мне, есть очень заманчивое предложение, и еще разыщи Серого, все увидимся - голос Язвы смолк. 53-ий почесал затылок, медленно переваривая смысл сказанного и зачем искать Серого.
  
  Юный представитель кочевого народа и пара его соплеменников, решили в этот солнечный день поднять деньжат при этом не впрягаясь в позорное ярмо работяги. Если ты не цыган, то ты уже обманут судьбою, коротко и ясно звучит присказка, это прелюдия к дерзкому криминалу. Они смотрели вслед 53-му, что-то подсказывало юным разбойникам, что у данного терпилы есть деньги в сумке.
  
  Подав знак таборным братьям с холодным оружием, они засеменили следом за 53-им. Ведь любая дорога всегда на изгибе приводит к точке, где начинается разбой. Малолетние бандиты еще не догадывались, какой жестокой не литературной трагедией закончится для них этот злосчастный день.
  
  Жертва шла не спеша по пыльной дороге поселка, там впереди уже виднелись многоэтажки микрорайонов. Оставался небольшой, глухой отрезок пути и вот лох повернул к подземному туалету, строению времен светлого будущего, так и не достроенному, но порядком загаженному.
  
  Парнишка благодарил свое везение. Дело понятное, на лице не часто проглядывает род занятий терпилы, вот если бы мамаша юного разбойника взглянула профессиональным оком на 53-го, может все вышло иначе.
  
  53-ий спокойно справил малую нужду, с отвращением обозревая окружающее дерьмо, расстегнул сумку, чтобы достать влажные салфетки.
  
  - Эй, лох деньги давай! - 53-ий усмехнулся.
  
  - Иди в школу карапуз - предложение грубо проигнорировали.
  
  - Мудила, ты на нашей территории! Деньги гони или прощай очко!
  
  Ведь зарежут мерзавцы, подумалось, затем 53-ий достал пистолет и выстрелил несколько раз. Отплясали кудрявые танец последний и более не вкусить им прелестей этой непростой, но все-таки жизни, их найдут не скоро, когда собаки начнут выть.
  
  Все уже расставлено на свои места, вот миллионы долларов, это общак. Марго курит, ее глаза скрыты за темными стеклами очков, она напряжена и не сводит взгляда с денег. Язва прошелся по комнате, сел в кресло закурил, мысли набегали, но все пустое.
  
  Слышен гул города, в такие моменты, кажется, что будешь, застигнут врасплох. Сидишь, куришь, а там войдут бесшумно, и произойдет выстрел. Язва посмотрел на чемоданы, затем на Марго.
  
  - Слушай, мне это начинает надоедать, если страшно дверь там. Хватит меня мучить расспросами, мужа завалили, факт. Я пришла, а там чемоданы, что еще надо?
  - Общак это или касса, какая к черту разница, это новая жизнь, понимаешь, иная, лучшая, где-то далеко!
  
  Язва почесал затылок не сводя глаз с чемоданов.
  - Твоя правда, просто такое выпадает не каждый день, трудно свыкнуться. Я вот реально на измене и как знать, что будет дальше?
  
  Мы знаем. Деньги при нас, а все остальное решаемо, это стоит риска и жертв. Точка.
  
  Раздается звонок, на пороге 53-ий, задумчивый и немного рассеянный. Мнет в руках сумку, запачканную в крови и нечистотах, он ничего не говорит, идет на кухню, залазит в холодильник, после замечает коньяк. Пьет жадно с горла, бутылка пустеет он остается трезв.
  - Как-то густо народ начинает умирать на пути моем, странно это даже пугает - говорит вслух, а сам далеко и совершенно потерян.
  
  Раздается еще один звонок в дверь, это был Серый и не с пустыми руками.
  
  Плавает в лучах потревоженная пыль, все присутствующие поставлены перед фактом. 53-ий однозначно выразил свое согласие, даже не поинтересовавшись о происхождении денег.
  
  - Почему бы и не рискнуть - услышать подобное от Серого, довольно странно.
  
  Язва осмотрел собравшихся авантюристов, не веря своим глазам.
  - Значит, я единственный трезвомыслящий? Простите, вам, что действительно наплевать?
  
  - Наличие подобных денег и так ставит на нас крест, это стало действовать, как мы только появились в этой квартире.
  - Кто станет слушать о случайностях и совпадениях?
  - Самое главное сколько в этих чемоданах денег и как мы поделим их.
  Серый поднялся, закурил - Если твоя знакомая не жадная, я готов помочь ей в нелегком предприятии по вывозу данной казны, хоть на Аляску, скажем за четверть миллиона. Как вы смотрите на это любезная Марго?
  
  Язва посмотрел на 53-го, тот кивнул на Марго.
  - По рукам, господа хорошие. Теперь надо решить проблему выноса и безопасности.
  
  Дело пошло, решено было уходить чердаками, распределив деньги равномерно, выглядело все незатейливо, просто компания собралась на отдых. Стоит отметить, что дорожных сумок у Язвы набралось предостаточно.
  
  Распальцованный принял звонок, голос вполне себе узнаваемый поведал о гостинцах для людоеда, обещали плотный завтрак и праздничный обед, для всего многоголового семейства - Пусть хорошо наточат ножи, и приятного аппетита - дал последние указания все тот же голос.
  
  276 маршрут, конечная консервный завод, а далее мертвая бухта с рыбацким поселком, там уже давно никто не живет. Плохое место, облюбованное бомжами и наркоманами, если добраться туда, то вполне реально остаться живым и свободным индивидом с деньгами. Серый изложил завершающую стадию плана, перед выходом из парадного, до заветной остановки оставалось не более ста метров и трех пересадок.
  
  Выдох облегчения. Исчезают, сменяя друг друга светофоры, машины, дома, люди. Уходят в небытие формы и образы, оставляя не память о себе, а так осадок. Ты уезжаешь и это, кажется навсегда, более не бывать у Эзопа, не слышать игры Тезки и хмельного Ирландца, этот город уже не твое лежбище. Он чужой, готовый раздавить любого инородца бездушной громадой заоблачных башен.
  
  Гул электромотора, лента дороги, малочисленные пассажиры едущие навестить свои земельные участки. Шумных, говорливых отдыхающих нет, да и не было. Ведь океан мертв, как и бухта у завода. Там яд токсинов, кислота, грязная пена. Мертвые дельфины, чайки, киты и бесконечные холодные дюны, может они единственные живые в том мире.
  
  53-ий усмехнулся. Далее печаль, сожаление и деньги в руках. Кажется, ты покидаешь свою колыбель и идешь босым по битому стеклу судьбы. Слабость и нотки странной детской беззащитности, а там за плечами трупы с пулевыми отверстиями, что же ты малый так запутался в этой паутине?
  
  Серый оказался прав, поселок действительно был давно покинут обитателями. Большинство построек имело вид руин, и вообще видимая заброшенность этой богом забытой дыры, навивала тревожные предчувствия.
  
  - Не Хилтон - Марго осмотрела окружающее убожество.
  
  - Как бы это убого не выглядело снаружи, но нам придется здесь некоторое время жить, так что запасайтесь терпением господа, мы на нелегальном положении - Серый усмехнулся, подхватил сумки и исчез в темном проеме двери остальные беглецы направились следом.
  
  Голоса, хлопки шампанского, вспышки света, возбужденные голоса о чем-то живо говорят, произошедшее их сильно впечатлило. В самом начале маслянистые пятна, плывущие в темноте, затем они упорядочились, в четко очерченные тени и медленно проникал дневной свет с каждым ударом сердца.
  
  Тук, светлеет, тук, уже серое, бледное, рассеянное, сумеречное и там, там вдалеке проглядывает голубое небо, слепящее солнце. Чувствуется соленый, резкий ветер, рокочет хрипло прибоем океан.
  
  - Ну вот, молодые люди приходят в себя - непривычно улыбчивое лицо Астарота, серьезная Марго с бокалом шампанского, люди в мешковатых балахонах и железных с пятнами ржавчины масках.
  - Наступает время открыть лица и раскрыть глаза.
  
  Другими глазами, это уже последующая номерная реальность, до бессмертия пара шагов и все выглядит иначе. Фон неба, звездопад и луна в полнеба вся в рыбьей липкой чешуе.
  
  Время вьется, время завывает время, пожирает свой бег. Отчетливо понимаешь, что сейчас произойдет ритуал, кровавое жертвоприношение на непонятном, диком, архаичном мертвом языке, тебя забьют как покладистую животину, освежуют и все, следы исчезнут в ползучих дюнах.
  
  Люди сбрасывают одежду и маски, они вываливают содержимое своей наготы, отвратно больное и изувеченное, от них разит падалью, они выглядят как таковая.
  
  Уродливые, иссохшие бледного оттенка тела в язвах и гниющих пятнах, провисшая кожа и неестественно разбухшие, огромные половые органы лишенные растительности. Их глаза дико вращались вылазя из орбит, эти твари не были безумны, это одержимость в чистом виде, далее неподвластная разуму вера, безграничное подчинение и растворение в божестве, воле его.
  
  Твоя душа это и есть ты, легкий, настоящий готовый идти вперед по дороге и живому у обочин нет конца, исследуй мир, открывай двери, но преграждает путь он. Тычет бумажку, требует расплаты он полноправный хозяин, ты его раб.
  
  Впереди летнее жертвоприношение, званый обед в магнитную бурю, вспышки на солнце дополняют разворачивающийся ритуал в дюнах. Возник Мерлин в руках он держал запечатанный конверт.
  - Исполнено, как и договаривались - конверт перекочевал в руки Марго.
  
  Напоследок нам вкатят последнюю дозу бесстрашия и жизнь превратиться в прямую бессознательную простоту, после пустят кровь и до последней капли соберут в ритуальные глиняные сосуды, где-то вдалеке отвратно кричат чайки.
  
  Душа смотрит безучастно, а действо разворачивается, как и тысячи лет назад они измазываются в крови извиваются словно черви. Возбуждаются и чудовищные гениталии разбухают эти существа совокупляются в нашей крови и преображаются в тех же но уже насытившихся уродов. Глаза перестают вращаться, теперь там маслянистая поволока, они насытились.
  
  После на нетвердых ногах расползаются в стороны и влазят под кожу своих повседневных рабов и эти тела оживают. Эти лица знакомы, их голоса на слуху, они влазят в нашу жизнь отовсюду, они небожители паутины опутавшей мир до конца, до самых пределов, они уже суть всего.
  
  Астарот беззвучно смеется и хлопает в ладоши душа безучастна, душа обречена. Становится холодно ты промерзаешь настолько, что замирает мысль, его глаза злые, жестокие, надменные останавливаются на душе. Неопределенность и никакой надежды, ты останешься в этом бесконечном, бескрайнем мире одиночества и пустоты, в промерзшей темной бездне и только вой голодного рыщущего зверя будет навещать тебя ожидающего набатный бой колокола. Душа исчерпана, как и ты.
  
  Мерлин закурил, хитро прищурился - Хочешь, исполню последнее чудо. Смотри. Послышался хлопок в ладоши.
  
  Сумерки, отсвет уличных фонарей. Тысячи окон, в которых горит свет. Ключ входит в замок, срабатывает механизм и вот ты дома. Включаешь свет в прихожей, снимаешь обувь и стягиваешь носки. Шлепая босыми ногами по полу, идешь на кухню, заглядываешь в холодильник, обнаруживая не допитую бутылку пива и засохший, заплесневелый сыр.
  
  Берешь пиво и пьешь, чувствуя на языке горечь. Садишься на табурет и глядя в черноту окна лицезреешь свое отражение. Дым сигареты, которую когда-то давно выкурил, молча, не слушая радиоэфир и свои мысли.
  
  Жизнь. Сколько так распылится времени в никуда? Усталость клонит в сон. Вяло шаркая, направишься в зал, ляжешь на черный паркет, закроешь навсегда глаза. Чудо, просто чудо. Лежишь, из колотых стигмат сочится густая, отдающая медом кровь. Ты умираешь не мучимый страхом, сожалением, совестью, любовью. Отыграл, не смалодушничал, на бис не повторишь, в выражении лица святая безмятежность детского сна.
  
  Звучит напоследок блюз. Тезка и Ирландец, дошедшие до половины бутылки текилы, теребят струны, с невнятной хрипотцой напевая сумбур импровизированного текста. Пока история о них. Они живы и живут в одиноком свете софита, который может быть единственный спасительный островок света в царстве пестрого маскарада анархии и хаоса.
  
  Жизнь идет своим чередом, от пролога к эпилогу. Излишняя театрализованность драматичного ума с лихвой окупается чернушным существованием в быту. Мир катится все не туда, и беспрерывно работает мясорубка войны. Женщины продолжают пополнять ряды человечества, рождаются новые солдатики и санитарки. Кто-то правит миром шутя, кто-то обсчитывает, мы все время балансируем на краю и впадаем в крайности.
  
  Многие все еще идут на работу "чтобы выжить" говорят они и по своему правы, торопятся на выборы, там еда, пляски, выпивка за счет заведения. Будут и те, кто шляется по крышам, не обнаружив своего места в толчее мира.
  
  Главное, что звучит блюз и пусть этот невнятный, пьяный голос порасскажет о солнце, звездах, мулатке, с которой валялся на песке и мял ее груди. Слушать ради закрытых глаз, просто память по той романтике. Близится осень, я всего лишь позабытый призрак в молодящемся, отстраиваемом Вавилоне, городе удовольствий, городе спящего бога, городе продающейся мечты.
   Людоед осмотрел обескровленные тела, почесал густую бороду, затем достал громадный тесак плюнул на зазубренное лезвие и стал точить. Кругом бегали счастливые маленькие карапузы людоедики, сегодня вечером будет просто праздничный ужин при коптящих свечах.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"