здесь располагается повествование про одного парня, который всю жизнь прожил в городе под землей и наконец выбрался погулять. в волшебной стране наверху, о которой он слышал с детства, ему довелось совершить немало удивительных открытий. совершеннейшим секретом например представлялось, что коренные жители не видят никакого дискомфорта в отсутствии физических преград между собой и космосом, а также беспрекословно мирятся с сопутствующими погодными и временными ограничениями и даже находят в сезонной смене климата ряд удовольствий. хотел сменить обстановку - и результаты превзошли все ожидания, но для этого понадобилось здорово подмочить свою подземную репутацию. дело приняло нехилый оборот, и из почетного звания старшего лейтенанта на службе в управлении военной контрразведки главной службы безопасности подземной республики а также внештатного начальника нескольких прилегающих менее официальных служб с еще более длинными и непроизносимыми названиями наш герой в считанные сроки переквалифицировался во врага народа третьей степени и объявлен во все существующие розыски. по стечению обстоятельств это неприятное событие пришлось как раз на момент неофициального захвата силами подземного государства власти в государстве наземном, что здорово осложнило ситуацию подсудимого и сделало невозможной интеграцию его в наземное общество, в котором он по причине происхождения стал восприниматься исключительно как захватчик и мародер. \во имя хаоса! еще никогда не приходилось мне произносить такую убедительненькую защитительную речь, конец цитаты\. знали бы они, как это кристаллически синее небо может дезориентировать, особенно если упоролся непосредственно перед выходом из своей сверхсекретной полуподвальной норы, и каким багром после него бьет по глазам царящий в помещении полумрак. знали бы они, как меня дезориентирует их повсеместное правополушарное кунг-фу и постоянные покушения на приватность.
- давай матчасть, - приказывает полковник, с демонстративным презрением глядя на меня через ветхий чайный столик в гостиной огромного запустенного особняка. невзирая на вышеупомянутую дезориентацию, которая настигла меня по контрасту с улицей, за эти проеденные молью шторы на окнах я ему даже благодарен. - раз уж ты вламываешься в чужие частные владения, будучи не в силах изобрести никакой достойной причины, так давай хотя бы матчасть.
полковник и сам кого угодно дезориентирует в считанные секунды, чего уж говорить об обстановке. в эти владения я вломился с его же легкой руки - он сам мне открыл - и тот факт, что ему они не принадлежат, не делает их менее чужими, но об этих постыдных вещах я предпочитаю умалчивать. все искрометное разнообразие наездов, которым он кормит меня с тех пор, как увидел, развлекает и даже радует - мне нравится, что он меня не боится, но понять, что на самом деле думает, не так уж и просто. что касается игры в покер, то полковник в ней, похоже, не слишком от меня отстал. нет, людей, которые одной рукой предлагают сигареты, другой норовя при этом врезать в ебало, я перевидал достаточно, чтобы знать как все работает, но в его случае то, что за этим стоит, навскидку не разберешь. похоже, меня радует и это. похоже, я потому и пришел.
- матчасть чего?
- всего, блядь, - говорит Руд в явном негодовании по поводу моей непонятливости. - ты же у нас такой охуенно быстрый и умный мальчик, мне казалось, пояснения в этом случае излишни.
- да без проблем, - отвечаю я. - только, боюсь, ты к концу повествования от скуки помрешь.
мне куда более интересно, что он собирался делать с этой крупнокалиберной винтовкой, в обнимку с которой я по прибытию его застал. у себя на родине мне ничего подобного не встречалось, потому что оружие таких размеров в закрытых помещениях попросту непрактично. с виду весит эта балалайка килограмм пятнадцать, а по длине немногим уступает его росту, и даже если бы ему удалось поднять ее и выстрелить в меня с плеча, отдача в лучшем случае сбила бы его с ног. я бы на это взглянул.
- то-то шуму было бы, - незамедлительно отзывается Руд. приклад мирно покоится у него на коленях, а ствол торчит через подлокотник далеко за пределы софы, на которой он сидит. такая беспричинная проницательность меня смущает - уж с ним-то я триста раз в одной комнате плутоном не бахался, а угадывает он меж тем куда точнее, чем Райдер. ненаучненькие и ужасно садистские. нда. - не беспокойся, патронов к ней я не видал уже несколько лет. а жаль, из такой можно без труда пробить танковую броню, стало быть, от твоей башки и подавно камня на камне не осталось бы. насчет матчасти тоже можешь не тревожиться - сам же выжил, так и я рискну.
- у меня аугменты, - говорю я, и он фыркает в ответ, сдувая с лица упавшую на глаза прядь. в моем воображении парой часов ранее все это собеседование рисовалось вполне доступным и организованным, но одна из основных проблем с жителями этой страны в том, что все они хотят, чтобы я говорил. - мне начать с исторического момента изгнания неугодных социальных слоев под землю для так называемого строительства сети бомбоубежищ, или момент открытия природных залежей нового радиоактивного элемента на непростительной глубине, до которой этим бомбоубежищам суждено было простереться, тоже сойдет?
- в языке у тебя аугменты, - констатирует полковник с раздражением. - аугменты бесполезной придури. начни для затравки с того, что побудило тебя приволочься ко мне в такую рань с туманными предложениями о сотрудничестве. и как ты себе вообще представляешь это сотрудничество, если мы впервые встретились в непринужденной атмосфере нелегальной сделки, в которой ты, мексиканская шваль, продавал врагу, то есть мне, подземное пехотное вооружение, имея при этом офицерское звание в этой самой пехоте. и тот факт, что ваших трупов мы из этого вооружения наготовили в достатке на целый жилой район, тебя нисколько не смутил, как я погляжу, раз теперь ты заявляешься сюда с утра пораньше как ни в чем не бывало со своими планами и ждешь от меня бурных восторгов по этому поводу. да я просто в экстазе при мысли о том чтобы обзавестись очередным сраным предателем под боком, разве не очевидно. помнишь небось романтические обстоятельства нашего последнего сотрудничества, м?
- да как не помнить, - отвечаю я. еще бы мне не помнить, как дико выглядела тогда эта шайка в привычной атмосфере служебного тоннеля во всем своем парадном вражеском великолепии. райдер сверкал отличным фонарем под глазом, руд сверкал нахальством, противоречащим всем традициям проведения подобных сделок. их наивность не знала границ, и тогда мне было еще неведомо, что за ней ничего не стоит, так что я все искал в ней какие-то подводные камни и наебалово. и даже сейчас продолжаю, потому что трудно поверить, что страна могла столько лет продержаться на голом воодушевлении. - знаешь, где я взял то вооружение, которое ты у меня тогда купил?
- нашей разведке тогда было немного не до того, чтобы выяснять такие нюансы, - ну да, это просто смешно, их разведке было тогда настолько не до того, что предшествовавшие захвату боевые действия даже войной назвать сложно. вероятно, их разведке было не до существования вовсе. - со склада спиздил, герой? или сам выпилил?
- это вооружение принадлежало нескольким отрядам солдат, которых отрядили мне в подчинение для проведения мер по разрешению экстренной ситуации неподалеку от блока дельта..
- ваша коробочка с мутантами? - перебивает он, перекладывая винтовку, чтобы дотянуться до лежащих на столе сигарет, и мне становится забавно - если он тоже будет перебивать, мы не закончим вообще никогда.
- она самая. все это вооружение оказалось у меня на руках после того, как я устранил своих подчиненных, и поскольку столько оружия хранить незачем и негде, лучшей идеей показалось его кому-нибудь продать. ну а с покупателями, учитывая плачевное состояние вашей пресловутой армии, проблем тогда не возникло.
секунду он смотрит на меня с хмурым недоумением человека, говорящего на другом языке.
- ..устранил? что сделал?
ох, ну я даже прямо не знаю, с чего начать. отсутствие способов многоканальной передачи данных с годами смущает меня все сильнее. сам факт того, что у человека отсутствуют визуальные средства обратной связи и при личных встречах приходится использовать речь, повергает в уныние с детства.
- понимаешь ли, - начинаю я. - дело в том, что хоть я и состоял у них на службе не один год и успел за это время достичь определенного статуса и обзавестись определенным авторитетом, это не значит, что я когда-либо жаждал кому-то из них служить.
- что ты сделал со своими подчиненными? - мрачно упорствует Руд, и я сдаюсь.
- загнал их под машиностроительный, чтобы избавиться от связи с командным центром при помощи промышленных помех, отрезал свет, потом снял с плеча свой старый-добрый пулемет, и-и..
мне нравится, что он по-прежнему меня не боится, хотя не секрет - в этот момент он действительно сожалеет, что винтовка не заряжена. surprise me, думаю, не то чтобы я пришел сюда с надеждой на понимание, но трудно было удержаться и не попробовать, окунувшись в подробности рудовой биографии. начнем с того, что его зовут не Руд. этого парня зовут Иден Блэк. мне также известно, что когда-то давным-давно этот парень был объявлен пожизненно непригодным к строевой службе по причине проблем с головой, и тем не менее всю жизнь вполне успешно участвует в непрекращающейся череде войн, из которых это упадочное королевство не вылезало вплоть до прибытия моих невероятно коварных собратьев. если верить архивным данным, все началось с полутора тысяч неизвестных, обряженных в полевую форму без нашивок, внезапно подоспевших с подмогой на линию фронта в тот момент, когда королевская армия уже готова была потерпеть очередное поражение перед превосходящими по всем пунктам силами зла, в очередной раз пришедшими с севера с целью отвоевать кусок территории. эти жалкие полторы тысячи гражданских лиц обеспечили им победу, после чего их идейный лидер был внеочередно легализован в звании полковника непосредственно от имени ее величества. на ее месте я не устоял бы перед соблазном вручить ему помимо всего прочего также орден почетного фокусника, потому что проделанная работа лежит далеко за гранью моего понимания - эта страна веками грязла в гедонизме и вытекающем из него кризисе, так где же, черт побери, ему удалось наколядовать такую огромную толпу отважных дебилов, готовых пожертвовать собой в заведомо провальной с виду операции, и какое именно псионическое воздействие пришлось применить, чтобы заставить их неделями мародерствовать, собирая с союзных же павших бойцов вооружение, припасы и шмотки. я был бы рад выяснить детали, но не знаю, что случится, если я обнаружу свои познания в этом вопросе. боюсь, в отличие от Райдера полковник не помнит, чтобы его когда-нибудь звали по-другому, и зовут его иначе потому, что первоначальный вариант пришлось покинуть в шизофреническом бреду, как забуксовавший в болоте внедорожник. именно потому я здесь и сижу, что моему пониманию подобные феномены недоступны - эта вера мне недоступна, а у Руда ее хоть отбавляй.
- я не нуждаюсь в сотрудничестве с отмороженными бесчеловечными тварями, - наконец говорит полковник. - можешь идти.
- если бы ты в нем не нуждался, - отвечаю я. - черта с два ты вписался бы меня выслушать, так хоть дай сперва закончить.
он глядит на меня почти серьезно, и, несмотря на изобилие экспрессии, которой он наделен так, что мимики вполне хватало бы для поддержания диалога, я по-прежнему не могу прочесть, что он там на самом деле думает. все вокруг жалуются на холод, которого я не чувствую, но полковник тусуется по дому в одних джинсах. камуфляжные полосы защитной краски, которыми изрисованы его грудь, руки и лицо, постоянно создают иллюзию тени, отбрасываемой призрачными жалюзи. на шварценеггере в коммандо были точно такие же. незаряженная винтовка и маскировка как методы скрашивания досуга. это иллюстративно - процесс борьбы не может быть завершен, и всегда, когда война не происходит снаружи, она начинается внутри, так что он наверняка пытается принимать меры по вынесению ее за пределы себя и сейчас, когда новая власть сможет определить эти меры единственно как террористические. уже определила, точнее говоря, после его последней выходки с подрывом электростанции, на несколько часов уложившей питание половины административного района в столице. бессистемным терроризмом тут ничего не добьешься, в этом я имел честь убедиться на собственном печальном опыте.
- человечный или бесчеловечный, а сумма материального вознаграждения за твою голову недалеко ушла от моей..
- сил в сторону "мы-с-тобой-на-одной-веревочке" можешь не тратить, - перебивает он, и я прихожу к выводу, что затея в целом провальная. да они все тут большие любители спрашивать, чтобы перебить. - по одну сторону баррикад тебе со мной..
- я им сто раз повторял, что мне не нужны никакие отряды для разрешения этой ситуации, - перебиваю я. может, сработает. - я тысячу раз говорил, что никаких подчиненных иметь не желаю, потому что распоряжаться ими и нести за этих калечных неуклюжих ублюдков ответственность - себе дороже, но навязывать мне эту ответственность они перестали только после того, как я вернулся один. потому что моему непосредственному начальству..
- какую же официальную версию произошедшего ты им представил, интересно знать, - любопытствует Руд. увлекательная игра "перебей другого". не будь я так упорот, и количество незавершенных процессов давно уже изгнало бы меня из его частных владений обратно в эту пересвеченную колбу снаружи, но к моему сатанинскому упрямству взывают спиды, а еще тот факт, что впервые за много дней пребывания на поверхности я имею честь контактировать с человеком, который интересуется хоть чем-то, кроме ебли и наркотиков.
- коробочка с мутантами, Руд. никому даже и в голову не пришло проверять. и тебе тоже не пришло бы, окунись ты хоть разок в мои рабочие будни. даже в тех случаях, когда опасность облучения и физическая угроза для жизни сводятся к минимуму, зрелище слишком далеко от приятного, чтобы за ним гоняться.
- глядя на тебя, легко поверить, - ухмыляется он. одна из маскировочных полос проходит по глазам, придавая его чистому скандинавскому лицу угрюмости. его пепельные волосы отросли с момента нашей последней встречи до плеч и девчачьи вьются по кончикам, но это совсем не смягчает. зачем они делают его таким чистым. и вряд ли ему известно, насколько он на самом деле прав. - о каком там облучении идет речь, кстати?
- мы поговорим об этом позже, - стоит впрячься в эту телегу, и мне самому придется застрелить кого-то из нас двоих, чтобы закончить. при таких темпах это произойдет поздно вечером. - сейчас я хочу сказать, что никогда не хотел нести никакую доблестную службу ни в каких доблестных тоталитарных рядах. просто содержать меня на этой службе стало в какой-то момент гораздо безопаснее, чем позволять мне бесконтрольно шариться по их ресурсам и распространять свои методы, разлагая моральные ценности прочих несогласных и подавая законопослушным дурной пример, не говоря уже о материальных убытках, которые доблестному государству случалось нести в результате моих..
- матчасть пошла, - с деланным удивлением подбадривает руд. если так по его мнению выглядит матчасть, то до вечера я не дотяну. как вообще людям удается говорить и не уставать. некоторым ведь даже нравится. - какая же деятельность вывела тебя на этот сладостный уровень общественной угрозы, мой герой? аптеки грабил по ночам? банкоматы взламывал?
- национальной угрозы, - отвечаю. - незадолго до зачисления в доблестные ряды службы безопасности я был не менее чем арестован этой же самой службой по обвинению в кибертерроризме - а, как следствие, терроризме, поскольку отдельной статьи, посвященной отраслям кибервойны, пока что не существует - а также организации террористической деятельности, потому что сдал меня, как водится, один из посвященных по неосторожности миньонов.
- чего?
- э-э, - minions, я имел в виду, но вдаваться в подробности опять-таки себе дороже. - младших научных сотрудников. в больших делах палятся на мелочах. в случае с киберпреступностью человеческий фактор это дело еще более дрянное, чем в торговле наркотиками или заказных убийствах, но я имею дурное свойство забывать об осмотрительности, если речь идет не о работе, за которую платят.
- то есть, - он делает паузу, чтобы закурить новую, и заходится в дыму коротким приступом спонтанного хохота. - ты пытаешься мне сказать, что тебя сочли таким дохерища опасным антисоциальным элементом, что завербовали в целях контроля только потому, что ты что-то там взламывал у себя в норе? кибертерроризм? и что для этого понадобилось взломать, не пойму. личный бложик Акселя на каком-нибудь ресурсе для гальванизированных трупов или пенсионный счет его дедушки?
- у него нет дедушки, - не выдерживаю я. странно думать, что у Акселя вообще когда-то был дедушка, и с определением гальванизированный труп я не согласен, но все это не столь важно. святая наивность. - ты что, не понимаешь, что по мере развития технологий и такого яростного их насаждения за неимением других средств и мотиваций к существованию киберпреступность имеет все меньше отношения к скудоумному самоутверждению путем бессмысленных вторжений и перерастает в средство нехуевого контроля окружающей среды? тем более если речь идет о километровых площадях прорытых в земле кишок, все обеспечение которых осуществляется за счет автоматизированной электроники. или ты думаешь, нагнетение и очистка воздуха, к примеру, там производится вручную?
- не, ну я не исключаю, - хохочет Руд. - исходя из того, что я там видел в ходе своего последнего турне в преисподнюю, неудивительно было бы, если бы за этой дрянной очисткой стояли какие-нибудь толпы специально обученных карликов, добывающих кинетическую энергию бегом в колесах.
- там, где я родился, качество очистки таково, что толпы карликов были бы еще не худшим оправданием, это факт, - не уверен, что его турне зашло так далеко, но об этом я ничего не знаю, потому что на момент свершения этого спуска меня под землей уже не было. - но это неважно, и даже количество власти над людьми, доступное со стороны цифровых технологий, не суть важно, потому что на это обвинение к тому моменту можно было напаять такое количество прочих, что в перспективе картина рисовалась уже достаточно пугающей..
- ты нарушил все законы, которые у них есть? - веселится он. по крайней мере правое полушарие наделяет их способностью развлекаться при любых обстоятельствах. в жизни не подозревал, что могу служить для людей таким бесперебойным источником позитива, но райдеру уже удалось выработать на меня условный рефлекс, при котором одного моего вида достаточно для впадения в восторг, и этот тоже ни в чем себе не отказывает.
- статью о педофилии проебал, - признаю я, обеспечив еще порцию веселья. - помимо кибертерроризма и воровства была ведь масса более чем физических причин.
- м?
- ну, - идея подбивать сводки моих прегрешений никогда прежде в голову не приходила, так что я ненадолго теряюсь. в другой ситуации весь этот живейший интерес с его стороны изначально насторожил бы меня слишком сильно, чтобы вообще развивать диалог в этом направлении, но ситуация с Рудом отличается от прочих тем, что никакое из его возможных действий никак мне не угрожает. единственное, что могло бы хоть как-то мне навредить - а именно заставить снова перебазироваться и свести прогулки к минимуму - это если бы он попытался меня сдать, но он и сдать меня не сможет без того, чтобы не сдаться самому. а вот я его при желании смог бы, но не вижу для этого никаких причин. он может быть сколько угодно непредсказуем в силу своей кривой логики, но вся эта логика вписана в континуум безопасности. - мало тебе того, что я распространял, хранил, употреблял, изготавливал, уклонялся, взламывал, грабил, воровал, вторгался, шантажировал, наносил, преднамеренно убивал в целях обогащения, а также на ставке участвовал в ебаных боях без правил, из которых при желании можно было бы пополнить список преднамеренных и тяжких телесных таким количеством пунктов, что я только в изоляторе до пенсии сидел бы, терпеливо ожидая пока они закончат составлять обвинение? не говоря уже о сроке в пять лет, который мне довелось импульсивно схлопотать по тому же старому-доброму преднамеренному еще в средней школе. кроме того, что..
- пятерка? в средней школе?
- обещали десятку, но квалифицированный адвокат и команда ученых мужей в составе штатской медкомиссии добились невозможного, влепив мне социопатию на почве тернистого анамнеза, да.
- что же ты сделал? - живейший интерес. полагаю, сейчас он снова будет смеяться.
- проломил одному парню голову, - отвечаю. - ножкой стула.
- воу, - с одобрением отзывается Руд. - за какие подвиги он этого удостоился, боюсь и думать. очки тебе разбил?
- очки он мне тоже разбил, но это случилось за пару минут до заключения моего союза со стулом. мы на тот момент совершали попытки драться, так что это не могло бы послужить изначальной причиной, - на самом деле мне хотелось бы обсуждать это скорее с Себастианом, потому что при всей безопасности с полковником мы не друзья. не могу знать, что он обо мне думает, но подозреваю, что ненавидит. во-первых, это нормально, а во-вторых, у него есть на то все причины. он думает, что Себастиан живет со мной. haha, думает, небось, что я помимо всех прочих достоинств еще и гей. мало того, что мой рост провоцирует в нем неприязнь неосознанную, by default, что ясно следует из того, как он избегает в моем присутствии стоять, но это не откровение. имея в распоряжении два метра семь сантиметров личного пластического материала, привыкаешь натыкаться на издержки чужих самооценок примерно с той же частотой, что и на притолоки с люстрами. ничуть не спасает от собственных проблем, впрочем. в частности, потому я и не могу легко и непринужденно обсуждать нечто подобное с Себастианом.
разве это не делает человека геем. (имеешь в виду, Райдер делает человека геем?) абсурдные попытки оправдываться, тем более что я оспариваю необходимость оправдываться, не говоря уже о том, что пол - один из тех атрибутов, с учетом которых в общей картине у меня с детства слишком много трудностей. но причина этой проблемы восходит к дефекту внимания, позволяющему обрабатывать тяжелые массивы. концентрационная дальнозоркость, при которой деревьев за лесом никак не разглядеть, сколько бы ни разбивал о них всю рожу в ходе исследований. завязывай капитанить, парень, этот белобрысый знает, о чем я думаю, и ему не нравится ход моих мыслей. вне всякого сомнения Руд ко всему прочему еще и ревнив.
- эй, ниньо! ты вайфай там ловишь или просто кайф?
у меня скоро выхода, о каком кайфе тут может идти речь. героинистам, впрочем, не понять, у них состояние ловли вайфая входит в состав хороших манер. стул тоже придется отложить, тем более что я опять-таки не знаю даже, с чего там начинать. есть проблемы более насущные, такие, как это ниньо\мексиканская шваль, проливающие свет на определенные познания в моем происхождении, что указывает на то, что часть этих наводящих вопросов задается либо из желания услышать мою версию, либо от чистого безделья. у них в правом полушарии тут принята масса никчемных действий, начинаю привыкать и к этому.
- возвращаясь к теме моего феерического резюме, помимо личных прегрешений у них также имелись все основания предполагать дурные террористические наклонности, доставшиеся мне в наследство от отца.
- это который повесился? - и осведомленность, которую он демонстрирует, никчемного свойства. когда он повесился, новость об этом незамедлительно обошла весь блок, всю мою школу и весь его рабочий коллектив, не говоря уже о законной регистрации во всех положенных базах данных. узнать эту прискорбную деталь не составляет малейшего труда.
- ну да, тот самый, - говорю. - он затем и повесился, чтобы децентрализовать свою антигосударственную деятельность, когда понял, что его уже продал кто-то из помощничков. а заодно в попытках уберечь от участия в процессе гнилых разбирательств с законом свою семью. провальных попытках, кстати, но этого ему узнать уже не удалось. я к тому, что моя фамилия у них испокон веков в пермабане и под угрозой розыска, так что если на тебя ополчились бы с яростью, в моем случае это была ярость в квадрате.
- но в таком случае..
- почему бы в таком случае меня попросту не пристрелить, раз я такой невероятно опасный парень, ты об этом?
- такую кладезь клеточной информации? - уточняет Руд. - да что ты, я же не совсем идиот.
- как знать, - (глядя на тебя, легко поверить). этот процесс автоматизирован и от меня давно не зависит. когда он ухмыляется, это красиво, так что хочется подстраивать, чтобы посмотреть еще. но секрет множества успешных манипуляций вряд ли сокрыт в этом. вера, думаю, и только она. - учти еще вдобавок велеречивые излияния на тему функциональной сверхценности, которая лежит в основе всей этой высокотехнологической параши, которая там у нас в ходу под видом единственно верной философии и насаждается как главный жизненный приоритет.
- не вижу в функциональной сверхценности никакого греха, - возражает он, лишив меня возможности высказать это первым. становится любопытно, каким методом он угадывает.
- в ней нет абсолютно никакого греха, и чем дальше в лес тяжелых массивов, тем очевиднее становится жизнеспособность такого мировоззрения, но беда с ним в том, что под землей все только используют эту формулу как оправдание для любых шкурных поступков, о чем бы речь ни зашла. да и зародилась она у них не столько в результате глубоких исследований, сколько в попытках компенсировать ничтожную популяцию повышением эффективности каждого отдельно взятого ее элемента..
- ха, - перебивает Руд. - так, выходит, антипидарским законом и запретом абортов подбодрить прирост населения не вышло?
- причины обоих феноменов восходят ко все той же функциональности, - черт, забыл спросить у этих ребят, является ли киберсекс, в котором ты, будучи биологически мужского пола, выдаешь себя за женщину, в то время как твоя партнерша является женщиной как в сети, так и в реальности, и ты об этом в отличие от нее заведомо знаешь, преступлением согласно расчудесной антипидарской статье. oww. - равно как и дурацкая процедура упразднения полиции как отдельного правоохранительного органа в виде слияния ее с армией, но не будем лезть в дебри, - иначе от скуки рискую помереть я. - формула сводится к тому, что чем просто отловить и отстрелить, можно после отлавливания выжать из преступника максимум пользы на благо перестрадавшей родины. качество пользы легко контролировать посредством все тех же старых добрых технологических достижений. нанодатчики, квантовые трансмиттеры, золотые россыпи волновых принтов на днк. не говоря уже о старых-добрых чипах под кожей, которые стоят относительно дешево, чтобы оправдывать свое функциональное убожество. ну, про вездесущую любовь к экспериментам на бесплатном материале и говорить нет нужды, это и так понятно.
- ну так, - я отрываю взгляд от своего окурка, который все еще дымит, недодушенный о деревянную половицу, и обнаруживаю полковника лежащим в обнимку с этой бесполезной оружейной бандурой в шатком равновесии, которое на подобной софе наверняка не так уж просто поддерживать. я знаю, что это демонстрация ощущения безопасности, на уровне тела выражаемая им как доказательство того, что он меня не боится, но я бы оторвал ему голову, если бы он только попробовал сейчас заснуть, и сказать об этом все равно хочется. - аугментировался на халяву с ног до головы за счет государства, а сам еще чем-то недоволен.
- до сих пор не могу быть уверен, что избавился хотя бы от половины всей этой чужеродной срани, хотя приступил как только они закончили. некоторые вещи не имеют центра, который можно удалить, другие не вырубишь топором. служить на благо моей родине бывает ко всему прочему чертовски больно, но это меньшее из зол.
- он был первым?
- смотря кто из них, - уточняю я, заглушая подозрение в том, что он спрашивает про Райдера, на стадии зарождения.
- парень со стулом. первым из твоих убийств?
- почему ты спрашиваешь, - ненаучненькие и ужасно садистские [2]. я просто не понимаю, как он может отвлекаться на такие детали в свете трагедий национального\мирового масштаба, которых мы в моем лице то и дело касаемся, но известная тирания ставит здесь эмоции в большой приоритет. я уже привык, но не знаю, что с этим делать.
- интересно просто, вот и спрашиваю, - отзывается он. больную тему ищет, что ли. о нет, только не этими детскими методами.
- первым был следак в блочном околотке, ради которого мне пришлось изъять запасы ртутных термометров из всех аптек в зоне пешей досягаемости от дома, когда мне было двенадцать. и немного тринадцать. такие дела быстро не делаются.
- играл с мусорами в доктора и слегка увлекся?
- почти, - на фестивале хуевых острот такие парни, как этот, призваны брать золото, но я не отвлекаюсь. - я стал навещать его по два-три раза в неделю после того, как небольшое расследование в области их внутреннего архива подтвердило мои опасения о причинах пропажи матери. я вообще частенько его навещал с момента ее исчезновения, поэтому он привык к декорации своего рабочего места моим ебалом и не видел в этом ничего странного. ну, потому что одним прекрасным вечером она была вызвана в этот самый участок для уточнения обстоятельств трагической гибели мужа, и с тех пор я больше никогда ее не видел, и не я один - вообще никто и никогда больше ее не видел, потому что допрос о террористических планах, видимо, не задался, и они, кажется, очень расстроились, раз пристрелили ее прямо на месте без каких-либо серьезных причин, ведь она могла утаивать от них какие-то ужасно сложные и важные данные, и так как юридически подобное происшествие оформлять было скучно и утомительно, тело просто отправили на склад прочих неопознанных трупов, а частное лицо с именем моей матери навсегда осталось в статусе без вести пропавшей.
- черт.
- случается.
- но термометры?..
- а, ну да. этот трюк стар как мир. сотрудникам аптек, которые меня узнавали, приходилось врать, что я пытаюсь подзаработать на специальное образование продажей оных с доставкой на дом. я даже не поленился действительно толкнуть несколько штук таким способом, чтобы обезопаситься, но время показало, что зря беспокоился. людей, в чьи интересы входило бы погружаться в расследование таинственной смерти очередного престарелого мусора, так и не обнаружилось.
- термометры! - когда я говорю, я говорю пароксизмами. под спидами все говорят пароксизмами. и там еще попизди. ему не терпится услышать продолжение, похоже, это чувство мне прекрасно знакомо.
- термометры нужны, чтобы их ломать - по пять-шесть штук за раз. собираешь начинку в спичечный коробок, который затем опустошаешь у этой старой свиньи в кабинете - где повезет, но верхом удачи было добраться до батареи отопления, которой они баловали свои мусорские косточки в качестве особой привилегии. на таких еще крышки в мелкую дырочку, снимать которые никому обычно не приходит в голову. сечешь?
- блядь, - судя по голосу, он улыбается. - но это же гениально. никогда бы не додумался.
- не более гениально, чем два пальца в известном деле, но мучительно. и отлично тренирует терпение, надо признать.
- это бесчеловечно, ниньо, - еще немного, и мне придется опуститься до присвоения ему функции гринго. со всеми вытекающими.
- терпение потому, что переусердствовать было бы ошибкой не менее непростительной, чем пренебречь. ничего веселого. больше всего похоже на введение в спорт.
- бесчеловечно, - повторяет полковник с нескрываемым удовольствием. - однако ты мне вот что скажи, абсолютное зло.
- а?
- положим, о казни при таких обстоятельствах речи не идет. с контролем качества тоже понятно. но ты ведь был там не просто очередной крысой в ряду дисфорических крыс, а? ты ведь был без пяти минут левой рукой этого механизированного господа, мать его. думаешь, я настолько глуп, что нечаянно этот постыдный факт проебал? - кто умер и сделал тебя главным. даже не знаю, с чего начать, поэтому не начинаю вообще. - служба, на которой подобные выходки сходят с рук - просто ебаный рай, как по мне. подчиненные, апгрейд и беспрепятственный доступ ко всем тем забавам, за которые тебя первоначально хотели посадить. воплощение легалайза прямо-таки, не находишь? они ведь даже платили тебе за это, черт возьми.
ну еще бы. на его месте я задал бы этот вопрос в первую очередь, и меня опять же радует, что он все-таки его задал. самое трудное начинается там, где заканчивается матчасть, я привык.
- из обширного набора дурных привычек, которые есть у меня в коллекции, пожалуй, самая дурная заключается в желании выполнить мою часть работы качественно. о какой бы работе речь ни зашла, это да. не стану даже надеяться на понимание, если скажу, что единственная причина моего пребывания на этой доблестной работе заключалась в отсутствии причин к побегу, - как у них принято объяснять действия, продиктованные областью тектонических плит. все они здесь ею руководствуются при принятии решений и с комфортом в этом блядском тумане уживаются. - и не жду, что ты поверишь, если я скажу, что мое попадание в ебаный рай осуществилось по причине наличия в штабе субъекта, который очень хочет свести со мной счеты и предпочитает для этого очень медленные способы.
- как остроумно, - скучающе говорит Руд, переворачивается на спину, беззаботно роняет винтовку на пол, производя оглушительный по контрасту с пыльной тишиной грохот. - и не жди, все правильно. заскучал оттого, что нечего спиздить? вот беда. или это инвалидная латинская гордость дала о себе знать? тем более не понимаю, что ты здесь забыл. нихуя бы мы с тобой не сработались, даже если бы ты не был сраным предателем, вот что. скучающий интеллектуал - та еще ложка дегтя в любой компании, тем более, когда речь идет о войне. не уперлись мне в хуй твои гениальные планы по завоеванию внешнего космоса, у меня своих хватает.
- о том и речь, - отвечаю я. здесь полагается быть оскорбленным или униженным - разочарованным?, но мне не удается изыскать вообще ничего. полагается встать и уйти, но для этого мне после таких упражнений в абсурдной риторике требуется некоторое усилие. это усилие требуется на все. одно чтобы начать и второе чтобы закончить. неизбежное ); в конце каждой строчки. - твои планы устарели технологически по тем же причинам, по которым ты не можешь застрелить меня из своей невъебенной противотанковой балалайки. кончились средства, вот что. кокетливое самопожертвование на ровном месте больше не проканает, потому что оно осталось в прошлом веке. я пришел сюда именно потому, что нужда в рабочей силе конфликтует с отсутствием позыва к лидерству, поэтому я нуждаюсь в продюсерах и режиссерах для выполнения своей работы, и - да, определенно, ряд вещей позволяет мне судить, что у тебя на этом поприще выдающиеся таланты, но, как подсказывает большой опыт в применении старых-добрых технологий, незаменимых в конце концов нет. просто на это уйдет больше времени, и я сожалею, потому что нет ничего, что бесило бы меня сильнее обходных маршрутов, - поэтому я и разговаривать не люблю. стоит открыть рот, как обходные маршруты и ненужные усложнения начинают литься рекой. и непреодолимое буксование, сопряженное с невозможностью выносить собственное присутствие дольше пары дней и вытекающим из нее плутоном, бесит еще сильнее.
дождавшись, пока в ответ не последует очередной вполне ожидаемый приступ дурного хохота, я наконец набираюсь мужества, чтобы заставить себя подняться на ноги. одна из безусловно положительных особенностей старых зданий - хотя она распространяется на весь план города, отчего приятность поступает с неизбежным налетом растерянности - полное отсутствие экономии места при строительстве. эти потолки высотой, сдается, метров пять, и мне все еще странно, что подобное явление ожидает здесь почти в любом даже самом захудалом частном доме. под землей от ощущения давления на голову удавалось избавиться только в цехах и тоннелях метро.
- вечно вы, очкастые, на поверку оказываетесь такими чуткими и ранимыми, - смеется Руд. о-о, про очки не приходилось слыхать примерно со средней школы, какие почести. - полчаса охуительных и очень научных историй, в результате которых верх берет все тот же дефективный латинский гонор, и все это восходит к тайному желанию мне подчиняться?
- если тебе угодно упрощать выражение так, чтобы четыре из пяти переменных в итоге проебались в недрах информационной энтропии, то можешь считать и так, - начинаю я, но он перебивает, сперва меня, а потом и себя, хохотом.
- да уж, прости господи, не гей ли ты часом? - ну да, куда ж без этого. призрак Себастиана маячит между нами неотступно, но привычка камуфлировать слабости вынуждает обоих эту тему старательно обходить.
- не думаю, - этим промискуитивным зомби с их когнитивными нарушениями объяснять бесполезно, я уже пробовал. мне не нравятся ни те, ни другие, не нравлюсь я, не нравится принцип, не нравится размножение, не нравится протеин. но он и спрашивает не затем, чтобы что-то узнать. - и завязывай высказываться о моей матери. повторение, конечно, лучшее лекарство, но одного раза было вполне достаточно, и я не понимаю, зачем это надо.
- твоей матери? каким образом я высказываюсь о твоей матери, - недоумения по этому поводу даже хватает на то, чтобы вернуть его в сидячее положение, из которого удобнее на меня смотреть. похоже, все они тут не отказались бы вернуться в детский садик, и даже не возражали бы против того, чтобы остаться там насовсем. я понимаю, безусловно, но изначальная задумка состояла не в этом.
- ну ясен хуй, что происхождение моей матери становится вполне очевидным, достаточно разок взглянуть на ее имя. как по мне - это меньшая из проблем, и в качестве обидного прозвища тебе придется изобрести что-нибудь более насущное.
- ума не приложу, о чем идет речь, - говорит Руд, и он, похоже, не шутит. ну надо же, снова треклятое бессознательное. - я понятия не имею, как звали твою мать, и секреты твоего происхождения никогда не казались мне такими увлекательными, чтобы углубляться в подробности. подземная крыса - она и на экваторе подземная крыса, вопрос исчерпан.
- не знаешь, да, - в таком свете это становится очень смешно, но я не помню или не знаю как люди смеются, и все попытки этим навыком овладеть обычно сводятся к кривому оскалу, от которого эти люди только преисполняются пущей ненависти. - Мерседес Кортес ее звали, с чем я не вижу никаких проблем. даже наоборот. можешь и меня называть Мерседес Кортес, если..
- if it makes you happy, - заливается полковник. - да нахера тут вдаваться в подробности, у тебя же на роже капсом написано, кто ты такой и откуда. только блядскому чикано придет в голову заикаться о бизнесе уже после того, как он спиздил у тебя все, до чего смог дотянуться, а остальное просто отнял, и он же еще запишет тебя в свою неотъемлемую черную книжечку с чувством поруганной справедливости, стоит только намекнуть, что сделка не слишком честная. удивительно еще, что за все это время ты ни разу не достал огромный хромированный дезерт игл, чтобы чем-нибудь подкрепить свои жалкие страшно научные аргументы. дома оставил?
- как ты это делаешь? - insert ha ha here. вот так они, видимо, и поясняют свои глубинные мотивы, когда настает время как-то их пояснить. кучей вчерашних газеток, по счастливой случайности оказавшейся под рукой.
- делаю что?
- угадываешь, - даже если бы он сам неспособен был это заметить, другие люди неизбежно спалили бы. да нет, я понимаю, как, но мне интересно, что об этом думает сам полковник.
- а-а, это, - по крайней мере от попыток думать он забывает о бурном веселье. искрометнейшее разнообразие. я чувствую себя так, будто мне не с чем сравнивать, хотя всю жизнь прожил в сплоченном кольце социальности. - да я тебя просто чувствую, - отвечает наконец. - через пол.
- пол?
- пол. землю. и всех прочих людей, оказывающихся на расстоянии ближе двадцати метров. я в курсе, что это может показаться странным..
- да нет, - ненаучненьким и ___. - ничего странного, кроме того, что этот факт лишает вопрос о том что я здесь делаю всякого смысла. так какого же черта..
- ну-у, парень, - ухмыляется Руд, закуривая новую. - разве ты сам не хотел бы рассказать мне о темной стороне безызвестной истории про двух агрессивных парней и школьный стул?