you were supposed to die in the first place. Джоди все время хочет какой-то план, не потому что ему по кайфу действовать в соответствии с планом, а по привычке и от глубокой склонности к паранойе, которая низведена из ранга уязвимостей своей гласностью. это как набивать на ожоге татуировку. хочет что-нибудь поджечь. все выстраиваются в ряд и притихают, это у них условный рефлекс. Nazi von Beruf, говорит полковник. про данко слыхали небось. так вот, камень я не дам. присутствующие здесь фанатичные могут удалиться обратно к своим коровам на стоге сена и молча взирать, как стог сена возгорается с вашими дочерьми, я хотел сказать любовницами, но и то и другое одинаково бессмысленно. ни о каких планах не может быть и речи, но рычаг я дам. поджигать жилые многоквартирные дома в этой игре запрещается. есть множество вещей позабавнее. поликлиники, суды, околотки, избирательные участки, трамвайные депо и кабельные заводы. район северных электрических цепей. я имел в виду сетей, но рычаг все же дам. содержание неважно потому что здесь собрались только самые отчаянные. здесь, в большом подвальном помещении под разрушенным промышленным зданием в районе вокзала, так что стены этой пародии на бункер то и дело сотрясаются, чихая штукатуркой, в ответ на очередной проносящийся мимо столичный экспресс. красно-кирпичная кладка густо заросла пламенными по осени лозами винограда. вина из него сделать не получится (камень я не) винный, как же. кроме этого он вообще мало что говорит, особенно такого что можно счесть информативным. is ненада, когда под рукой разверзаются все фрактальные познания единовременно. за этим стоит некий бессознательный опыт, мне недоступный. как класть руку на стену, чтобы понять, скрывается ли кто в недрах этого разрушенного здания. обычно нищие, зэки и беспризорники. не царское это дело, на устранение отправляется майор и пара неизвестных мне ребят с гробовыми лицами. их отношения на самом деле не кончились, и не сказать, чтобы это было не прискорбно, они всего лишь перешли в новую стадию, на которой необходимость во многих вещах отпадает. из сплавов делают изделия. из этого сплава получается некоторое количество некоторой метафизической субстанции, в которой оба существуют и участвуют слишком условно, чтобы отдавать себе отчет. с культистским привкусом символов и ритуалов. полковник представляет себе собаку которая валяется в останках коровы в пустынном поле при полной луне и это зрелище вызывает амбивалентный эмоциональный ответ, как ряд подобных зрелищ у младенцев. он кладет руку на стену. можно положить руку ему на плечо но распознать путем последовательного соединения проводников присутствие посторонних в кирпичном каркасе здания у меня не получится. только то что спецэффект с собакой расценивается как тревожные признаки. тревожные признаки это пороговые явления, точки входа в бессознательный опыт, мне недоступный. не потому что я такой консерватор я не буду об этом рассказывать, говорит полковник, а потому что это бесполезно. камень я не дам вместо этого. не страшно, что ты женат. можешь завести себе любовницу. можешь даже двух. рычаг я дам. запомни одно: никогда не заводи шашней со своим адвокатом. и со своим дантистом. правило номер один. правило рычага. [lever rule], правило отрезков - одно из проявлений закона сохранения массы вещества, устанавливающего взаимосвязь между химическими составами и массами двух веществ и 3-го вещества, образованного из первых двух; служит для определения по диаграмме состояния химического состава (1-е положение правила рычага) и массовой доли (2-е положение правила рычага) фаз в двух- и трехкомпонентных сплавах. я как раз думал про сплавы. про плавленую платину, которую напоминают его волосы, они не затыкаются за ухо и в этом вся беда, он кромсает особо неугодное прямо на ходу. держу пари ты никогда не видел расплавленной платины, которая тянется и вьется, будто карамель. расплавленной паутины? не надо тут держать, скажи лучше, почему, когда увеличиваешь плечо рычага, сила растет? я хочу, чтобы при увеличении плеча рычага сила падала. ты хочешь жечь а он не хочет совсем ничего. я смотрю на райдера, еще десять минут назад на заправке он щеголял перед продавщицей и рэднеками клетчатой рубашкой, молотком в сумке от ноута через плечо, косплеем этих же рэднеков и маньяков, despicable выебонами и да, такие ментоловые, чтобы не слимс. нет, мне нужны именно ментоловые и никакие другие. потому что я гомосексуалист. чего зенки пялишь, шваль, гомосексуалистов не видал? на самом деле это неправда, просто женщина - предмет неизвестный, граната шредингера какая-то, а не предмет. все те, которые мне нравились, обычно разделяли мое мнение. на самом деле нравились мне только две, остальных я ебал для свэга. те которые нравились не прониклись, обе компенсируют отсутствие познаний в области этого предмета слишком судорожно, чтобы замечать вокруг себя что-то еще. вот этого четырехглазого, например. четырехглазого ковбоя. расслабьтесь, пацаны, посмотрите на себя, вам уже давно нечего терять. рядом с такими пидарами, как вы, такие пидары, как я или этот четырехглазый тестостероновый монстр меркнут, блекнут и теряются. не хотите выйти? пройтись до заправки, поговорить по душам. выйти из этого бара ебаного. повторите бакарди блэк. да на кой же хуй ты уже второй раз сыпешь мне в стакан столько льда. борзый что ли? лед тает там и разбавляет мне все на свете, а смысл разбавлять ром, если я в кои-то веки пришел сюда не затем, чтобы нажраться, а просто заправиться заехал. теплое, темное, вязкое, блевотное пойло в бензобак. на его бритом затылке я заметил белую полосу старого шрама и подумал, что на его башке это наверное не единственный, просто выше мешают волосы. парадокс с такими людьми в том, что если вовсе уж обрить им голову, они от этого приобретут только больше женственности. поэтому я понимаю, отчего он до сих пор носится с волосами, просто эмочелку за последние пять лет откатил до олдскульной версии юного джона коннора. тело апнул с туберкулезной худобы до тонкого слоя кошачьих мышц. статическим висением на пилоне. ты меня только что пидаром обозвал в очередной раз, не желаю иметь с этим проклятым хамлом ничего общего. проклятое бесполезное хамло с пожизненной задержкой эмоционального развития и аутическим разрывом в мышлении. райдер не бесполезен. если мы будем говорить о кпд то полезен он не только как предмет, наш единый тайный фетиш, полезен не только как парнишка за рулем, который нажирается бакарди, прежде чем за него сесть, потому что в hot rod нас всего двое, а я водить не умею. и он подхватывает и тут же подкрепляет на весь бар, никем не перебиваемый, вы посмотрите только этот-уже-взрослый-мальчик-двадцать-девять-лет-на-носу до сих пор не умеет водить. и сядет и поедет на переднем пассажирском как лох, даже если я выйду отсюда будучи не в состоянии стоять, не то что куда-то ехать. мы ведь между прочим сверстники, притом я-то вожу уже почти пятнадцать лет. завзято. завязывай. узелок на своей веревочке чернокнижника. райдер полезен on a higher scale, как модификатор, применяемый на весь паттерн. опять это слово. чернокнижник и есть, без пяти минут некромант. я сначала не понимал откуда он там берется, этот модификатор чернокнижия, пока не поприсутствовал в компании их обоих. прежде думал, это наследственное. граната шредингера, говоришь. с тех пор я стараюсь не присутствовать в компании их обоих, осколки зеркальной маски больно врезаются в глаза в компании их обоих. где полковник играет роль добела раскаленной осевой спицы в реакторе полного смешения. одного вида его достаточно, чтобы на поверхности этого бездонного омута с леденящей душу водой, который представляет собой райдер, показалось нечто вроде безупречно сохранившегося мертвого мальчика. поэтому ты думаешь про собаку, она катается и катается в останках. вгрызается в останки бедного мальчика, с кончиков пальцев которого на пол капает формалин. горючий и ядовитый. поэтому ты мучительно думаешь про останки, не замечая, как гнев нагнетается страхом лишиться ориентира в виде своего мертвого мальчика. только твоего. это сбивает тебя с толку. потом вы неизбежно снова это сделаете. будете делать ЭТО. райдер не будет чувствовать боли в своем чернокнижном омуте, который не может быть мой и ничей, потому что уже твой. узурпировал. смотреть со стороны и сидеть в пробирке понятия не слишком различные. с пуленепробиваемым стеклом. я подозреваю, что одиночество столько лет подряд у моих дел, что без него я никогда не зашел бы так далеко. тамара лечит я реву. вы делаете ЭТО меня разливает в пустой черной комнате на шестом этаже старого здания в городе за многие километры от вашего мотельного номера тонкий лакричный лед моей кожи тает покрывается трещинами хрустально звенит и ломается, отчего я разливаюсь и разбегаюсь холодными темными ручейками по всем поверхностям просачиваюсь в щели в паркете заползаю на стены, мои плечи нещадно кусает озноб, я забыл закрыть окно в своих безудержных попытках откатить систему до рептилии. бездарных попытках избавиться от брезгливости. я прихожу в себя уже после того, как они вломились в квартиру и кричат по рации друг другу, обыскивая соседнюю комнату, напуганные моим незримым присутствием, послужным списком и тишиной. сматываться через балкон оказывается порой куда страшнее чем можно было ожидать. великие глаза страха злят меня и в разы преумножают расстояние до земли, то самое расстояние в котором контроль надо мной перехватит гравитация. сила любви. иногда очень крепко обнимает. от любви. я думаю про того восьмилетнего мальчика который выпрыгнул из окна при ужасном пожаре, о котором я недавно узнал. как бы то ни было, насильно его никто не выбрасывал. так-то лучше. я вспоминаю, как хрустит шея, когда ее кому-нибудь сворачиваешь, как я сидел на чужой лестничной площадке и наслаждался мерным биением ада в открытом переломе левого предплечья. я поступил, как они обычно делают в скайфае, то есть надел сверху худи и постарался забыть о том, что у меня из-под кожи торчит острый осколок лучевой, а может быть, локтевой, но это не помогло. правая-то работает нормально. отечная девочка-подросток в квартире даже не подумала испугаться. стояла надо мной после того, как я просочился к ним в квартиру следом за женщиной, которой свернул шею, и жевала бутерброд с джемом. и говорила не пей водку, если кровотечение, то водку пить нельзя. если болевой шок, девочка, отвечал я в паузе перед тем, как взяться за осколок и засунуть его обратно в рану как-нибудь так, чтобы на место, предвкушая скрежет. болевой шок - камень я не дам.