Создание фотонных двигателей на основе термоядерного синтеза,
наконец, позволило человечеству вырваться за пределы солнечной
системы. А вскоре родилась и концепция прокола пространства.
Я родился и рос на шестой планете системы расположенной где-то на самой границе исследованной части космоса, которая даже не имела собственного названия, лишь длинный порядковый номер на звездной карте. Хотя планетой это небесное тело можно назвать с очень большой натяжкой. Не имеющий собственной атмосферы планетоид, состоящий больше частью из залежей руды с высоким содержанием тяжелых металлов, ради добычи которых колония и создавалась, имел в диаметре лишь тысячу восемьсот с хвостиком километров, гравитацию в 1.5g и тридцати двух часовой период обращения вокруг оси. Ось эклиптики находилась под таким углом, что по экватору стабильно держалась температура кипения воды, а на полюсах даже газы находились исключительно в твердом состоянии. Учитывая эти факторы, терраформирование планетоида было признанно нерентабельным и чуть больше трех с половиной тысяч жителей добывающей колонии проживало в подземном куполе, оснащенном мощными рекреационными и регенерационными установками.
Я сладко потянулся, разбуженный мелодичной трелью будильника и, скинув одеяло, потопал в кухонный блок, где меня дожидался традиционный завтрак. Родителей, работающих на буровых установках, понятное дело уже дома не было. Разорвав пакет с само разогревающимся бутербродом, и плеснув кипятка в стакан со смесью какао и порошкового молока, я устроился за столом.
Стоило мне сделать последний глоток, как в наружную дверь отсека постучали. Я бросил быстрый взгляд на электронное табло, висящее на стене, и усмехнулся. По моей соседке можно было часы сверять.
- Макс, привет, - пропищало рыжее создание с двумя огненными косичками на голове.
- И тебе не хворать.
Обменявшись стандартными приветствиями, мы зашагали по пустым коридорам в сторону учебного корпуса.
Сегодняшнее занятие, к нашему удивлению, с самого начала пошло не по плану. Вместо преподавателя за учительским столом обнаружился второй заместитель руководителя станции, и, дождавшись пока мы рассядемся по своим местам, он вышел к доске и начал говорить.
Говорил он много и долго, из всего сказанного мне с трудом удалось вычленить основную мысль. Как оказалось, руководство колонии, пересмотрев нашу программу обучения, решило ее немного оптимизировать. Ну, как сказать немного... Из школьного расписания исчезали все предметы, которые не требовались для дальнейшей работы на станции, а освободившееся время отводилось практическим занятиям, на которых мы будем осваивать премудрости будущих профессий, которые вот прям сейчас нам и предстоит выбрать. Это объявление было воспринято ребятами с большим воодушевлением. Я и сам неоднократно задавался вопросом - зачем людям, которые, скорее всего, всю жизнь проживут под этим куполом основы навигации, космофизики и, тем более, история колонизации.
После выступления всем раздали распечатки со списком профессий, которые, по мнению руководства, были наиболее нужны нашему закрытому сообществу в ближайшее время.
- Макс, как думаешь, что лучше, оператор гидропонных установок или инженер по обслуживанию буровой техники? - шепотом поинтересовалась Катя.
Я пожал плачами, хмуро рассматривая предоставленный перечень. Лично меня не одна из предложенных вакансий не воодушевляла. С самого детства мечтал о звездах. Даже поделился однажды своими чаяниями с родителями, на что отец, тяжело вздохнув, за пару минут разнес мою хрустальную мечту на осколки. Оказалось, что бы попасть в открытый космос не в виде пассажира транспортной капсулы, требовалось как минимум окончить один из филиалов военно-космической академии, самого престижного учебного заведения империи. И стоимость семестрового обучения в ней была в разы больше, чем родители вдвоем зарабатывали за год, работая по четырнадцать часов в сутки. Расстроенный до глубины души крушением всех грандиозных планов на жизнь, вечером я залез в паутинку и собрал всю информацию об академии, до которой смог дотянуться. Все оказалось еще хуже, чем говорил отец. Кроме действительно огромной стоимости обучения, на каждое место претендовало несколько сотен желающих. И это не на самые популярные профессии. Исследователи же дальнего космоса вообще считались элитой элит.
За три года, прошедшие с момента того памятного разговора, мой запал ощутимо угас. И дело не в том, что я смирился и отказался от цели. Между мной и мечтой встала целая стена бюрократических проволочек, из-за которых я не то, что попытаться поступить в академию, даже покинуть станцию не мог.
Во-первых для того что бы вырваться за пределы станции и улететь на одном из транзитных грузовозов, требовалось согласие родителей и руководства этой самой станции. Во-вторых... Хотя, хватало и в-первых. Никто меня отсюда не отпустит. Работа тут не сахар, людей и так не хватает, так что на всех своих планах можно смело ставить крест. А даже если и выпустят, кому я там нужен без денег и специальности.
Отвлекшись от грустных мыслей, я вновь вернулся к предложенному списку. Равнодушно пробежав глазами по строчкам, я еле удержался от возгласа, дойдя до конца списка. Сорок третьей позицией значилась вакансия оператора погрузочного терминала. Погрузочный терминал - это огромная бетонированная площадка на поверхности планетоида, почти открытый космос, на которую каждую неделю приземлялись погрузочные челноки транзитных транспортных шатлов, доставляющие заказанные колонией товары и забирающие добытую и очищенную руду. Вот контролировать погрузку-выгрузку челноков мне и предстояло, если одобрят мою кандидатуру.
- Орлов, срочно зайдите в администрацию колонии, - раздалось из динамика селектора, расположенного в куполе оператора погрузочной станции, где я уже второй месяц трудился на должности стажера-оператора погрузочных модулей . Я с сожалением оторвался от пульта управления роботами-погрузчиками, которые шустро сновали по растрескавшемуся бетонному полотну, сортируя и расставляя контейнеры на посадочной площадке, готовя их к загрузке в шатл, который ожидался со дна на день. Пройдя через шлюз, спустился на пневмолифте на четвертый подземный ярус. Стоило появиться в административном крыле, секретарь тут же потащила меня в кабинет начальника станции, чему я немало озадачился. Какие вопросы могут быть между стажером-оператором погрузочного терминала и руководителем колонии?
- Орлов прибыл, - сообщила моя сопровождающая мужчине, сидящему за столом, буквально впихнув меня в кабинет.
- Проходи, - сказал хозяин кабинета, окинув меня тяжёлым взглядом, указывая на стоящее напротив его стола кресло.
Я присел на край, всеми силами пытаясь понять причину вызова.
- Парень, у меня плохие новости, - начал он, - полтора часа назад в шестнадцатом секторе одна из буровых установок пробила шурф в огромный карман со скоплением горючего газа.
Я даже сразу не понял, какое это отношение имеет ко мне, но через мгновение по спине пробежал холодок.
- Что-то с родителями? - голос прозвучал неожиданно хрипло.
- После взрыва остался лишь оплавленный километровый кратер с остатками уничтоженной техники... Соболезную. Похоронная церемония состоится завтра. На ближайшие три дня ты освобождаешься от всех обязанностей. Как придешь в себя, сходи в бухгалтерию. Придется подписать кое-какие бумаги.
Даже не помню, как добрался до нашего жилого модуля через два яруса. Стоило опуститься в кровать, как силы окончательно покинули меня. Кажется, кто-то стучал в дверь, но я впал в состояние прострации и так и пролежал, уставившись в одну точку на потолке до звонка будильника, оповестившем о начале нового дня. Поднявшись, на автомате побрел в кухонный отсек. Естественно саморазогревающейся упаковки и стакана с порошком какао на столе не оказалось.
Посидев за столом, там и не позавтракав, направился на выход и распахнув дверь, едва не столкнувшись со стоящей в коридоре девушкой, застывшей в нерешительности с поднятой рукой.
- Ты как? - тихо спросила она.
Я лишь пожал плечами. Смерть родителей - это всегда тяжело, а в шестнадцать лет тяжело вдвойне.
- На занятия не пойдешь?
Я отрицательно покачал головой. Где-где, а на занятиях мне сейчас точно делать нечего.
Бесцельно побродив по станции около часа, я все-таки решил зайти в бухгалтерию. И дело даже не в том, что требовалось решить юридические вопросы. Со вчерашнего дня я автоматически стал полноценными и самостоятельным жителем станции со всеми вытекающими правами и обязанностями.
Буквально за пару часов все необходимые бумаги были подписаны, мне выдали новую карту-идентификатор, на которую тут же поступили средства со счетов родителей.
Лишь к вечеру, когда туман в голове рассеялся, я смог собраться и трезво оценить ситуацию, в которой оказался.
На моем счету сейчас находилось чуть больше двадцати тысяч. Внушительная сумма, но намного меньше, чем требуется. Стоило мне перейти на вкладку с обязательными выплатами, причина скромных накоплений стала ясна, а я не смог сдержать стон. Пока были живы родители, все бытовые вопросы меня интересовали постольку-поскольку. Оказалось, платить приходилось за все, начиная с пакетов пищевых концентратов, заканчивая обеспечением функционирования жилого отсека, в котором я сейчас находился. А когда подсчитал предстоящие расходы и сопоставил с оплатой труда стажера-оператора, и вовсе взвыл. Получалось, при текущих раскладах, ближайшие года два-три я вообще буду работать за еду. Конечно, можно было переселиться в более скромное жилище, да и затраты на еду сократить, я не прихотливый. Учитывая новые вводные, я решил просчитать, когда смогу отложить достаточную сумму, необходимую для поступления в военно-космическую академию. От своих планов я отступаться не собирался. Результат ошеломил. Оказалось, НИКОГДА!!!.
Нет, теоретически, если включить режим пароноидальной экономии, отказаться от всех радостей жизни, семьи, и, желательно сна, лет через двадцать я вполне мог собрать нужную сумму.
- Да ну нахрен!!!
Я вскочил из-за стола и начал нарезать круги по комнате.
Единственный вывод, который напрашивался сам собой - бежать. Неважно куда, главное вырваться из этого ограниченного круга, в котором не было даже намека на перспективы.
Следующий месяц я тщательно прорабатывал план предстоящего побега.
Внешне мое поведение совершенно не изменилось. Я продолжал исправно посещать учебные классы, три раза в неделю отрабатывал положенную по расписанию практику на погрузочном терминале. К этому моменту мне уже доверяли полностью контролировать работу электроники, и во время моего дежурства оператор терминал не редко вообще покидал рабочее место, отправляясь в подземную станцию по своим делам, оставляя меня полноправным хозяином помещения, чем я беззастенчиво пользовался.
Первым делом я скачал информацию с расписанием и маршрутами прилетающих к нам шатлов. Меня интересовал транспорт, способный доставить мою тушку на любую ближайшую заселенную планету, откуда я бы уже добирался до запланированной точки. Вот только одна незадача. Практически все транспортники после посещения нашей колонии отправлялись куда угодно, только не в сторону обитаемых планет. Один единственный шатл летел в нужную сторону, но до его прибытия оставалось целых двадцать четыре дня.
- Блин, как же я так просчитался...
Нужный мне грузовой шатл прибывал через четыре дня, вот только как на зло в этот день по графику была очередь практиковаться моего потенциального сменщика, и я не как не мог придумать достаточно вескую причину поменяться с ним, что бы не вызвать лишних подозрений.