"Освоение территории России надо начинать с земель вокруг крупных экономических центров. Расширением агломерационных радиусов крупных городов можно решить многие экономические и социальные проблемы и повысить общий уровень жизни всей страны".
Владимир Путин: "Нам нужна новая экономика"
Дождь начался ещё засветло.
Разогнанные по небу тучи, размётанные вокруг и подальше от агломерации, кольцом скопившиеся по периметру Чубайска, не пролились ливнями, как собственно ожидалось, а накопив влаги, неожиданно вернулись и извергнули всю её на метрополис. Небесные хляби словно мстили тем, кто собрался за электронными заборами и стенами видеорегистраторов окружающих мир бетонных пещер и каменных джунглей. Мстили отчаянно, без предварительного громыхания матов и гроз-угроз. Всё своё акустическо-световое буйство, тёмно-фиолетовые, эфирные быки, извергли ещё прошлым днём. Выбесившись в "сухую" над прижимающимися к земле избами и сараями диких поселений за сотню километров от готовящегося праздника, они беззвучно вошли в метрополис. Под прикрытием ночи, эта воздушная армада подвергла артобстрелу небоскрёбы, улицы, тротуары, площади...
Кто-то в атмосферном атланте явно накосарезил.
Алиса проснулась рано, сразу после начала дождя. Вита, выпившая ночью чуть боле нормы сладкого дамского вина, крепко спала, свернувшись калачиком на большом, раскладном кресле. Своё обычное для снатворения ложе, она как для дорогой гостьи, отдала Асилисе. Последняя хоть и отбивалась как могла, но Вита, с очарованием своих прекрасных, грустных глаз, сумела настоять на своём.
Молодая гостья встала, и, стараясь не шуметь, не тревожа лежавшую далеко на стуле одежду, в одних трусиках, процыпала на кухню. С собой она захватила лишь мягкое покрывало и большую пластину Витиного планшета. Алиса поставила на электроплиту чайник и пока экран показывал проверку входных данных, девушка подошла к окну. За стеклом показывали серый рассвет и свинцовые нити дождя.
Алиса любила дождь, несмотря на то, что искусственно формируемая над агломерацией погода, причиняла вред территориям за её пределами на многие десятки и даже сотни километров. Стратосферный атлант, сменявшийся на своём посту несколько раз в год, постоянно висел в верхних слоях околоземного пространства и трансформировал погоду под ним. Его высокочастотные излучатели, развернувшиеся в виде огромных древних парусов - антенных полей, создавали конвекционное воздействие на околоземные слои над ним. А плазменные пушки бомбардировали энергией активные ионизированные атомы, накачивая их в локальную линзу над агломерацией. Кроме того, в ангарах климатического контролёра, помещались вертопланы с химическими танками для засеивания дождевых облаков йодидом серебра. Такое почти постоянное воздействие на климат, создавала совершенно не прогнозируемые своим выпадением, гиперболизированные, с химически изменённым составом и всегда вредоносные для посевов и скота осадки. И всё это делалось единственно ради чистого неба над головой "полисосов". В то же время, считалось что архосам диких земель Южно-Уральского макрорегиона ещё повезло. Его атлант климат-контроля, который всего лишь корректировал погоду на сотню квадратных километров, был ничто, по сравнению с великим американским проектом "Властелин дождя". Эта сеть высоко-атмосферных аппаратов, доминировала над гораздо более обширной территорией, а мера воздействия на климат приближалась к абсолютной. Подобных "чудовищ" имели все гигалополисы, получившие международный статус "глобальная агломерация". Таковыми в Либеросии были Московия и Ингрия.
Бывали конечно у тучепрогонного подразделения и свои не редкие промахи, один из которых Алиса и наблюдала теперь за окном.
Но подгоняемые сити-менеджером и устроителями праздника, "погодники" уже сейчас брали стихию под контроль. Прямо на глазах Алисы, дождь постепенно стихал.
Она выключила закипающий чайник, подтвердила вход в систему планшета и вышла в Сеть. Девушка изогнула дугой тонкую пластину экрана и поставила планшет на стол. Рядом лёг старенький и боевой смарт самой Алисы.
Выйдя на сайт современных отделочных материалов и красок, девушка стала просматривать ассортимент. Как бы ни старались поселения в порах агломерации быть независимыми от агломераций, добиться полной автаркии им конечно же не удавалось. Многое, в том числе и современные материалы для строительства и отделки, приходилось всеми способами доставать у цивилизации. Ещё одни цивилизационные блага, такие как кофе и шоколад, коими и угостилась завёрнутая в плед Алиса, были так же дефицитны в поселениях, как совесть у капиталиста.
Витин поисковик в виде милого и пушистого котёнка, округлил свои глазки-бусинки, узнав, какой запрос ему задали. Но поколебавшись, выдал целый список необходимого материала.
Девушка уселась на мягкий пуф с чашкой в руках и принялась скачивать с хозяйского планшета передачи про ремонт, рекламные предложения, выпуски строительных ток-шоу, ролики о новейших изобретениях в сфере строительства и отделки.
В нижнем углу браузера светился значок - золотая, трёхзубая корона.
Это означало, что Вита пользуется "коронным" интернетом третьей линии. Именно из за этой коронки и воспользовалась Алиса хозяйским смартом.
Проводной Интернет прошлого, что опутывал всё это время планету оптоволоконной паутиной, более пятнадцати лет назад сбросил эти путы. Теперь мощнейшие сервера запускались на орбиту Земли в качестве спутников и уже оттуда, направленным лазерным лучом, поставлялись в нужную точку мира. Изначально тонкий словно игла, луч доходил до поверхности разконцентрированным в конус. Этот конус мог быть целенаправленно изменяем, и накрывал площади нужного диаметра. На территорию Либероссии Интернет транслировала Китайская государственная корпорация. Здесь же, монопольным провайдером была компания "Интелекорм", которая по сути лишь собирала дань с населения, и расплачивалась с китайцами за услуги. В свою очередь, ИнтелеКорм делил полученный интернет на три части. Первый, "базовый" содержал учебно-познавательный, универсально-развлекательный контент, не имел возрастного ограничения, и был безплатен. Второй, "удовлетворяющий", был более тематически насыщен, нёс в себе дополнительный контент, имел возрастные ограничения и стоил неплохих денег. Третья часть, вообще не имела никаких ограничений и запретов. Доступ к ней был только для важных персон, людей богатых и знаменитых, наделённых властью, а также для сотрудников определённых служб. В этой третьей части Интернета, называемой "надзакон", можно было всё и со всеми, проводились крупные торговые операции, общались очень "непростые" люди и решались очень "непростые" дела. Так вот, золотая трёхзубая коронка в углу экрана, буквально колющая взгляд падающий на неё, говорила о том, что у Виты был тариф "надзакон".
Для проживающих же за пределами агломераций, Интернет был самым труднодобываемым благом современного мира. На "диких" землях, Интернет являлся тем, что невозможно было ни купить за какие денги, ни обменять на что либо. Интернет здесь получался исключительно только незаконным доступом, который расценивался как тяжкое уголовное преступление. И потому, Алискин отец, глава станицы, старался использовать любую возможность, чтоб получить всё необходимое поселению, максимально оставаясь в правовых рамках. Сейчас ему была необходима информация о стройматериалах, ветрогенераторах, автономных охранных системах, а так же поступившие в продажу новинки ЭЛП-технологий. ЭлПи, "элпишки" - элементы питания, общее название батареек, аккумуляторов и всевозможных электрических питательных элементов. Эти энергоблоки, все эти малогабаритные и сверхёмкие источники получения мощных токов, являлись по настоящему ценнейшим элементом питания всех поселенческих образований во внеагломерационных землях. Они порою становились буквально жизнью для беззащитных от нападения банд, мародёров и беглых из ПТЗ, жутко-уголовных и зачастую откровенно садистических элементов человеческого вида. Ну и кроме всего, элпишки просто помогали улучшить видимость в отсутствии солнца на небе, а так же составить видимость цивилизации там, куда её заносило лишь только вонючим ветром с множащихся ТБО-свалок.
Алиса принялась "смахивать" на свой смарт, всё что попадалось ей на глаза. Сама же, откусывая маленькими кусочками шоколад, залезла на блок врачебных сайтов и принялась пролистывать новости медицины и хирургии.
Сняв все "сливки" на устройство памяти по интересуемым станицей темам, Алиса доела шоколад, допила кофе и прихватив с собой смартфон, удалилась на небольшой балкон.
Балкон Виты, специально не застеклённый, открытый всем ветрам, содержал в себе разложенный шезлонг для загорания и небольшой столик на колёсиках. Забытые на нём солнечные очки и одинокая чашка, дополняли картину понимания тем, что происходило здесь в дни летние, дни жаркие. Подняв шезлонг в сидячее положение, Алиса поудобнее устроилась в нём, надела очки и раскрывшись пледом, взяла в руку чашку. Она набрала в программе видеозвонков сетевой номер одной своей старой, настоящей верной подруги и принялась ждать. Прохладный ветерок нескромно дёргал её за накидку, а морось дождевых капель то и дело оставляла мокрые следы на коже девушки.
Хорошо знакомый ещё с прохождения после института медпрактики, номер смартфона долго не отвечал. Затем экран высветился фотографией девушки сверстницы Алисы и мигнув, отобразил видео картинку всё той же девушки, но уже в реальном времени. Тёплая, вязаная вручную кофта на ней и алый румянец на щеках, говорили о том, что девушка недавно пришла с мороза. Алиса несказанно обрадовалась такой удачи. Две её "боевые" подруги, сами проживающие в агломерационных порах, крайне редко выбирались на пригретые интернет-лучём Китайского спутника, цивилизованные поляны агломераций.
- Алиса! - охнула она, расширив от удивления и без того свои большие глаза. - Ты как? Где это ты?
- У меня всё хорошо. Загораю. Пью джюс... - Алиса выпятила нижнюю челюсть и надменно оттопырила губу. - Здесь жарко, но ты знаешь моя дорогая, прислуга вовремя охлаждает минеральные басссэйны.
- Алиса, это ты? - удивление девушки с картинки не прошло, но усилилось ещё больше.
При виде своей давней подруги, Алиса не сдержалась и досрочно прекратив шутку, разразилась звонким смехом.
- Женька, ты не меняешься. - Алиса запахнула плед, сняла очки и поставила обратно на столик пустую, забытую кружку.
- За полгода трудно измениться, знаешь ли...
Евгения сделала обиженный вид, но под этой тонкой маской отчётливо проглядывалась радость встречи.
- Как дела, Жень? - спросила девушка с Урала. - Как родители?
- Да всё слава Богу. Все здоровы. - ответила девушка из далёкого "Города-на-Заре". - А ты как поживаешь? Как твои?
Женя, такая же, как и она, полевой хирург на медпрактике, встретилась Алисе в заселяемом добровольно-принудительным порядком городе советского прошлого. В реименованном Ходоровске, Алиса, Женя и их сверстница и красавица Юля, начали свой двухгодовалый жуткий путь к диплому. Но каждая из них ставила себе единственную цель - выучиться и стать первоклассным доктором в своих родных поселениях. Три ставшие подругами молодые выпускницы-отличницы, быстро стали верными подругами в жестоком мире "диких лагерей". Они "на живую" штопали резаные раны поселенцев после драк в переполненных бараках. Лечили следы кровной мести - глубокие трёхгранные дыры в плоти. Оживляли отмороженные диким холодом конечности. Фиксировали переломы и сшивали разорванные ткани от отсутствия всякой техники безопасности. Отпаивали голодные обмороки после тяжелейших суток сплошной работы. Освидетельствовали сотни убитых medusa-вирусом стариков. А так же, целили запоры от переедания и интимные места от развлечений у членов управленческого аппарата корпорации. Эти два года практики показали подругам гораздо больше того, что видят любой житель агломерации за всю свою долгую жизнь. Они стали сёстрами друг для друга, незаменимыми врачами всех меднаук для управления и ангелами для тех в бараках, к кому они не колеблясь приходили на помощь. Их, с православными крестами на шеях, красными крестами на повязках и пятиконечными звёздами в душе, любил, защищал и боготворил весь барачный городок, что застыл в снегах и ледяных торосах бывшего Хабаровского края.
После окончания срока практики, подруги разъехались по своим домам и семьям. Умница Женя осталась у родителей в городской автономии Кудринск-на-Амуре, весёлая и компанейская Юля уехала к своим в приморский АрхШельск, а Алиса вернулась в родную станицу Урвала. Но каждый раз, когда кому-нибудь из них удавалось сообщиться тем или иным способом с подругами, они никогда не упускали такую редкую возможность, как обменяться новостями и воскресить воспоминания. Ведь все три девушки жили в тех местах, где "сеть" была исключительно тем, что ловило рыбу, лис, да тетеревов. Всех их уделом, как и в древности у их прабабушек, оставалась лишь почта до востребования. До тех пор, пока кто-нибудь из подружек, не выберется в места где сеть это Seti и не заберёт накопившуюся корреспонденцию.
Проболтав час с Женей и вызнав у неё кучу интересного, Алиса попрощалась с подругой и набрала номер видеосвязи с Юлей. Но к сожалению, такой желанный и так искомый абонент в данное время в сети не находился. Это означало, что она сидит где-то за пределами интернет-лучей и увидеться с ней не удастся. Алисе хотелось разыграть весёлую и задорную Юльку так, как она проделала это с Евгенией, однако оставлять видеозапись своего обнажённого тела, она желанием не горела. Спецслужбы, практически не обращая на внутриагломерационный контент никакого внимания, особенно придирчиво и назойливо часто проверяли всё, что уходило из одной точки страны в другую. Тем более, если абоненты считались не резидентами агломераций. Алиске вовсе не улыбалось, чтоб её видео разглядывал кто либо посторонний. Поэтому она получше закуталась в плед и наговорила в глазок видеокамеры много добрых слов, приветы от Женьки и других знакомцев, а так же, фильтруя и обозначивая намёками всё не предназначавшееся для чужих ушей, новости своей жизни.
К этому времени небосвод отчистился и солнце, мягко и ненавязчиво, сделало то, что не смог грубый ветер. Алиса распахнула укрывавший её плед. Ливень утих, и умиротворённая, ветреная Геба, убрала свой громокипящий, опорожнённый кубок на полку царственного времени.
Проснувшаяся Вита нашла её купающуюся в солнечных лучах и качающуюся на волнах воспоминаний. Она приготовила завтрак, и вскоре, обе девушки уже беседовали на кухне за молочной кашей с сырными тостами.
Хозяйка по поводу встречи подруги, вошла в единый пункт питания - электронный продуктовый магазин "Счастливый холодильник" и заказала бутылку вина, конфет и гору всякой мелкой "фастфудной" сухомятины. Любопытствуя, Алиса заглянула в виртуальный гастроном. Меню, переходы, списки товара, ежесекундные выпрыгивающие меню дополнительных предложений, скидочные баннеры, рекламные акции, навяливание сопутствующих товаров, кнопки заказа... Всё это заменило полки продуктовых магазинов, кассовые аппараты, очереди, и весь необходимый персонал. А вместе с этим, серьёзно увеличило количество безработных и норму прибыли хозяину торговой монополии. Как и любой уважающий себя сайт, сайт "Счастливого холодильника" работал также и в режиме "letterless" - то есть обходился полностью без каких либо букв или слов. Сразу же при входе, Вите предложили персонального консультанта - такого же человека, сидящего у себя дома и дистанционно помогающего совершать покупки. Отказавшись, она получила в сопровожатые по сайту электронного консультанта. Им оказался розовый, двухкамерный холодильник... точнее холодильница. Программа в виде электроприбора женского вида, используя довольно продвинутый искусственный интеллект, внимательно выслушала заказ девушек, быстро подобрала на выбор клиентов несколько товаров и узнав их окончательное решение, озвучила сумму и произвела расчёт. Вита коснулась своим ногтём со встроенным ПИСО к считывающему датчику на планшете и приложив палец подушечкой к сканеру отпечатков, подтвердила оплату. На последок программа поблагодарила за покупку, пригласила приходить ещё и выдала одноразовый код, который Алиса мгновенно запомнила. Теперь, из одного из многих, подземных складов корпорации "Счастливый холодильник", заменивших все продуктовые и хозяйственные магазины страны, выйдет машина с её и с такими же, попутными заказами. Выбрав по маршрутизатору оптимальную траекторию пути, машина объедет все адреса и оставит покупки в одном из многочисленных товарных контейнеров, называемых вещематами.
Закончив делать заказ, Вита звонко щёлкнула холёным ногтем по экрану планшета и отложила его в сторону. Ноготь на указательном пальце Виты был несколько толще прочих, и был сделан из искусственного материала. Это был стандартный для граждан агломераций, внешний контактный выход для РИЧ - расчётно-информационного чипа. Где-то в районе сердца Виты, в одну из крупных артерий, был встроен сам чип, информация с которого и поступала на контакты на ногте. В тело человека, кооптировался чип легко и сравнительно безболезненно. Впрыснутый иглой шприца, этот наноблок двигался вместе с кровью до тех пор, пока не оказывался на определённом участке артерии возле сердца. Там он останавливался и естественным образом приклеивался к стенке сосуда. Со временем, чип практически вживлялся внутрь стенки. Энергию ему давал постоянный поток крови. Имея систему РИЧ, одним лишь прикосновением подушечки пальца и краем ногтя, можно было производить расчёты, совершать денежные переводы, открывать электронные замки, активировать смарт-системы, в режиме реального времени получать на свой смартфон полную информацию о своём организме, и даже иметь онлайн-связь с компьютерами полиции. Всё это, как и многое другое, можно было делать, не заботясь об утрате, кражи, или поломке системы РИЧ. Без ведома владельца РИЧ, никто не смог бы украсть с его счёта денги, или отобрать этот виртуальный кошелёк. Это было просто, быстро, удобно и надёжно.
Надёжно, как за лагерной решёткой. Решёткой электронного концлагеря.
Хозяйка квартиры открыла панель телевизора, и под ним оказались холодильные камеры. Холодильник Виты, как и у большинства агломероидов, имел горизонтальное расположение и был совмещён с огромным экраном. Ещё при первом посещении этой квартиры Алисой, такое расположение рассмешило её:
"А ведь когда-то, люди думали, что холодильник победит телевизор". - объяснила она недоумевающей Вите. - "А оказалось, что они объединятся".
В словах гостьи из пор, была горькая правда. После того, как Интернет стал вытеснять телевизор из жизни людей, правительство Либеросии, сделала превосходный шаг для изменения этой ситуации. В противовес совершенно запаршивленного рекламой Интернета, оно создало свободное от этой заразы, телевидение высокого качества. Весь этот полезный государственной машине контент, шёл совершенно безплатно и без рекламы. Прошло немного времени, и телевизор победил сеть. Телевизор сам стал сетью, ловившей миллионы в паутину сладкой лжи. Кроме того, люди могли добровольно установить в свои телевизоры отслеживающую программу, и за просмотры определённого контента, список которого формировало правительство, таковому горожанину выдавались талоны на льготное питание.
Алиса знала, что такие талоны получала и Вита.
- Ну всё. Минут через пятнадцать привезут заказ. - прокомментировала Вита и обратилась к подруге. - Сходишь, заберёшь?
Алиса была совершенно не прочь прогуляться до соседнего дома. Она знала, что Вита не любит лишний раз "показывать носа из дому", и с удовольствием согласилась сходить за продуктами. Оставшееся время девушка провела за наблюдением, как Вита проверяет настройки своего собственного холодильника, как синхронизирует его с сайтом пункта питания, как перенастраивает его автоматически заказывать более жирное молоко. Когда же Вите поступило сообщение о доставке, Алиса выбежала во двор. Она шла и удивлялась тому, что Вита не смогла запомнить девятизначного номерного кода для получения заказа. Подруга не верила что Алиса запомнила его почти сразу, и всё пыталась скинуть код Алисе на смарт.
На углу, для удобства расположенные сразу меж трёх небоскрёбов, стояли в два ряда огромные, каждый размером с цистерну, мусорные контейнеры и контейнеры для загрузки туда заказов. И так как оба эти вида контейнеров изготовлялись одной и той же компанией, и так как для удешевления производства технологическая линия их выпускающая была так же одна... то и сами эти контейнеры отличались только цветом и наличием у последних более сложной электроники. Для удобства, все они были снабжены пояснительными рисунками и надписями на английском языке. На некоторых контейнерах, от руки и баллончиком, были выведены более конкретные надписи: "жратва до" и "жратва после".
Алиса подошла к мусорным бакам и приложив к одному из них платную карту-ключ, дождалась когда поднимется крышка люка и бросила туда пакет с мусором. Обойдя помойку, она увидела, что из стоявшего здесь же, грузового фургона с рисунком знакомого придурковатого холодильника на борту, выходит личность с тремя разноразмерными коробками в руках. Существо бесполого вида, разом похожее и на мужиковатую девку и на женоподобного парня, подошло к контейнеру и стало загружать в него заказы. Однако, отдать Алисе её покупку, оно отказалось. Даже не смотря на то, что Алиса несколько раз повторило наизусть выученный номер. Счастливо улыбаясь, личность опустило коробки в контейнер и помахав ей рукой, село в машину.
"Интересно, это у него инструкция такая... программа как у робота - не разговаривать, в руки не отдавать, глупо улыбаться". - подумала девушка, глядя в след фургону, выворачивающему на шоссе автострады. - "Или это просто личность такая... уникальная?"
- Да это он просто тебя испугался. - рассмеялась Вита, услышав рассказ подруги. - Кто же в своём уме, каждый раз будет запоминать все эти длиннющие коды от вещемата.
- Да я собственно и не старалась... я автоматически запомнила... - пожала плечами та.
У подруг ещё было время, и Алиса села с Витой отпраздновать день агломерации. Хозяйка квартиры не была любительницей "загулов" по дну чего бы то ни было, и поэтому, наотрез отказалась идти с Алисой. Но как догадывалась та, Вита просто боялась встречи с её братом.
Ещё через час приехал Димка. Он, дабы не встретиться с Витой, не поднялся к ней в квартиру, а позвонил сестре. Алиса быстро собралась, долго прощалась с гостеприимной хозяйкой и пообещав как только сможет вновь приехать к ней, сбежала от Виты и её слёз на улицу.
Димка уже третий раз продлевал время ожидания для бомбера. Он слегка пожурил сестру за то что долго собиралась, и жалея о снятых за это штрафных, наотрез отказался ехать на юнитроне. Брат помог сесть Алисе в такси и заняв место подле неё, украдкой бросил взгляд в знакомое окно на третьем этаже. Вита, прижав руку к щеке, смотрела на отъезжающую машину.
- Она действительно хороший человек. Обязательно найди время сходить к ней и наладить отношения. - сказала Алиса, заметив, что брат украдкой смотрит на провожающую.
- Загляну и налажу. - тяжело вздохнул парень.- Какие распоряжения по части моей собственной жизни ещё поступят?
Петляя в бомбере по трассам и улицам Чубайска, Алиса с любопытством выглядывала искусственные каньёны агломерации, развёрсшиеся по сторонам и над ней. Залипая в дорожных пробках, утопая суете и давке по улицам полиса, девушку захватило чувство удушения от токсических примесей висящих в воздухе, жуткой тесноты от точечной перенаселённости, постоянного техногенного шума льющегося через уши в головной мозг и какой-то дикой, суматошной активности вокруг. Хуже же всего, было для девушки то, что во всех вокруг людях, во всём окружающем мире полиса, царил ни на мгновение непрекращающийся карнавал. Ниразу вокруг себя Алиса неувидела ничего серьёзного. Всё было комедией и всё было стёбом. Равнодушный сарказм был в моде и жирной паучьей слизью заполнял всю Сеть. И бытовое лицемерие, обуяло обывателя, влипшего в эту скверну. Даже ритуальные услуги человеческого погребения и лекарства от смертельных болезней, рекламировались в развесёлом, переходя грани кощунства, сатиричном стиле. И нигде не было и упоминаний о трагедии прошедшей войны, скорби о погибших в очередном природном апокалипсисе или сочувствия жертвах голода и эпидемий в любой из чёрных зон мирового внеагломирья. Даже очередное "обнуление" стариков и больных, что недавно прокатилось вирусной волной по планете, лишь краткой минутой скорби прервали безудержный карнавал жизни. Всё мешающее для потреблятства, всё либо убиралось прочь за горизонт сознания обывателей, либо подвергалось ханжескому глумлению. Карнавализация общества выходило на свою финишную прямую.
Алиса была заворожена этим пародоксом, описанным в медицине как "притягательное уродство". Бетонные пальцы небоскрёбов сжимали её личность, каменные челюсти рвали её идентичность... пять миллионов личностей растворяли, топили её душу в таком заманчивом и таком соблазнительном агло-аду.
В "Скотном дворе" они пробыли почти до самого вечера. Брат с сестрой поторчали в бутиках и выбрали родителям подарки. Ммежду посиделок в кафе и ресторане сходили два раза в кино. Побывали историческом музее казни и пыток. Поторчали на конкурсе стриптиза среди посетителей. Поплавали в бассейне. Были изгнаны из музея либерализма за кощунственное поведение. А под конец программы, Димка в тире "выбил" сестре главный приз - направление в пластклинику на бесплатное увеличения одного глаза.
Мода на увеличение глаз до порой совершенно немыслимых размеров, наконец дошла и до Урала. Зародившись в Южной Корее и Японии как подражание западному миру, это модное поветрие чумой прошло по всему азиатскому миру, и обратной волной накрыла наконец Америки и Европу. И теперь, девушки с влажными глазами на половину лба, можно было встретить во всех агломерациях западного мира. Вот только в самих азиатских странах, эта мода не просто закончилась, но и дала реверс. Узкие словно щёлочки глаза - вот что теперь "носили" восточные модницы.
Алиса отказалась от выигрыша в пользу одной из девах брата, после чего, они поднялись на посадочную площадку. Весь этаж гудел приезжающими и отъезжающими людьми. Было прохладно от вечернего воздуха и возбуждающе от дурманящих запахов наступающей ночи. Здесь кипело, кишело и роилось. Молодёж, подростки, дети взрослые и даже немногие оставшиеся в живых люди старшего возраста, одетые в наряды граждан Помпеи перед гибелью, активно старались убить время своей жизни. Дима отыскал нужный им вагон, и помог сестре вскочить на подножку.
Стрингвей, плавными подъёмами и спусками, стрелой нёсся над мегаполисом. В этот вечерний час он был полон весёлого и шумного, молодёжного люда. И сейчас поезд нёс всех их в гигантскую чашу разгула и развлечения.
- Ты сегодня реинкод уже делал? - неожиданно спросила сестра. - Если нет, то лучше перед праздником сделать. У тебя сангвисет с собой?
Глаза Алисы внимательно, как-то не по сестренскому... по медсестренскому, смотрели в глаза Димы. И этот её взгляд, и её слова, затрагивали больную... физически больную для Димки тему.
- Да. Делал... - Дима склонил голову, автоматически потёр подушечки своих пальцев. - Не беспокойся. Всё отлично.
Его тонкие, болезненные к прикосновениям подушечки пальцев слегка кололо. Папиллярные линии, получив ударную дозу луча реинкодера, медленно восстанавливались, напрочь меняя свои рисунки.
В свете налетевшей на вагон рекламе, руки брата показались Алисе в крови.
Реклама, слоганы и логотипы мировых корпораций и либеросийских компаний двигались лучами лазерной войны, цвели вспышками запрограммированных фейерверков, плескались живой текстурой по стенам зданий. Ночью город менялся совершенно. Казалось, что его покрыли гигантским платком, который смешал, скрыл, слил воедино всю архитектуру Чубайска. А затем, на эту паранджу, высыпали сундук сокровищь - золотые цепи, разноцветные каменья, яркие бриллианты, нити жемчуга. Тьма уже завладела всем уральским краем, но здесь, обилие огней и света, отбрасывали её в стороны. Ночь забирала чёткость и краски зданий, но обилие рекламы на каждом из них, абрисовывало их очертания и создавало искусственную фактуру. Ночь... и дневной живой полис, превращался в неоновый скелет. Множество вспышек страбаскопов и лучей бластингов, словно искры взгляда ярких звёзд, слепили тех, кто желал взглянуть на обнажённую метрополию, раскинувшуюся под платком тьмы. То небесное око, что двенадцать часов неусыпно следило за нравственным поведением своих подопечных, постепенно закрылось. Теперь уже ничего не мешало поднебесным жителям отдаться всем страстям, грехам и порокам этого мира.
Алиса, стоя у окна, расширенными от восторга глазами и блестя в надвигающейся ночи улыбкой белоснежных зубов, откровенно радовалась зримому. Казалось, она полностью скинула с себя маску гордой казачки или дикого "архоса" и стала обычной городской девчонкой, что закончив все свои дела, спешит на долгожданный праздник.
Димка встал с сиденья и прижался к сестре. Он, как и Алиса, уже не раз видел этот пяти миллионный полис ночью в праздник, но так же как и девушка из агломерационных пор, готов был смотреть на разверзающуюся вокруг и под ним великолепие и красоту. Чубайск, как собственно и все полисы России, никогда ещё не были так ярки и прекрасны в будней. В праздники же, они были великолепны и любоваться ими можно было вечно. Конечно, красота их была особенной, высокотехнологичной, нанометровой, электрической, газовой... неживой. Красота была окончательно порочна и бесконечно притягательно. Это было будущее постмодерна. И практически уже никого не заботило и не ужасало то, что все эти ярчайшие драгоценные камни на челе планеты, случились лишь благодаря отказу человечества от всего лишнего и неконкурентоспособного. От государства и городов, от сёл и деревень, от общинности и коллективизма, от норм и правил, от совести и стыда, от бескорыстия и гуманности... Человечество отказалось от человечности, став само себе волком и кормом.
И Великая оптимизация издержек была ещё далеко не закончена.
Огромный лазерный билборд социальной рекламы с надписью: "Наша разница делает мир ярче. Станьте разными!" закрывавший сквозной ход портала внутри небоскрёба "Titano-building", брызнул в лица пассажиров у окон. Вагон стрингвея влетел на одноимённую станцию и замедлил ход. Алиса с Димой вышли, и тут же шум, гул и далёкая музыка ворвались в их уши. Прохладный вечер, плавно переходящий в ночь, упругими потоками овеял лица молодым людям. А подойдя к высокому ограждению парапета, они увидели далеко внизу огромный, сложной конструкции, амфитеатр под открытым небом. Это был настоящий древнеримский qeatron. Колизей! И возводили его так же рабы из азиатских провинций, на деньги местных патрициев, по планам и чертежам военных инженеров.
То, что имело название те-атриум "Метеор", имело вид узких кусков торта, лежащих на огромном блюде. Это были выше человеческого роста, железобетонные блоки, которые не соединяясь в центре, часовыми делениями на циферблате, делили круг периметра на равные части, оставляя меж собой обширное пространство для кипения людских масс. Каждый из треугольников основой примыкал к краю "чаши", и имел свободный въезд на него. Центр этого чашеобразного театра с секторальным залом, венчала громада сцены. Она массивной тумбой возвышалась над всей чашей стадиона. Всего кусков цементного торта было двенадцать и даже при максимальном заполнении зала людьми, всем им было отлично видно и сцену и выступающих на ней артистов.
По всему периметру, на высоте дюжины метров, опираясь на массивные колонны большого ордера, сплошным кольцом, шёл венец антаблемента. В свою очередь, его широкая верхняя площадка была устроена под один длинный балкон. В отличие от самой "чаши" те-атриума, вход на него был платный.
Этот архитектурный ордер, выглядевший замысловато и с претензией на новый стиль, являлся таковым исключительно по чисто утилитарным и техническим причинам. Он не имел на себе ни дорическое, ни ионическое, ни коринфское влияние, не был тем более замечен в причастности к обоим "римским последышам". Этот архитектурный ордер был детищем нового, агломерационного века и нёс название "пензинский ордер". Его изобретателем, проектировщиком и возводителем, как ровно и всей конструкции те-атриума "Метеор", был Пензинский специнженерный кластер "Боезопастность". Этот концерн специализировался более на безопасности, чем на дизайнерском подходе к своим сооружениям. И в "Метеоре" безопасность присутствовала на все "сто".
Дорические колонны, совершенно "греческие" снаружи, основой своей имели бронированный каркас и несли в себе функции сторожевых вышек, таившие винтовые трапы и целые секции мощных динамиков. Массив горизонтального антаблемента скрывал в своих недрах переходы, пучки кабелей соединяющих всю технику с компьютерами датацентра, тонны сканирующей и идентификационной электроники, триловатные прожекторы с армированным стеклом, вспомогательная подсветка всех световых спектров, фиксирующая, транслирующая и проецирующая видео аппаратура. Над каждой из двенадцати толстенных колон высился огромный кубок с барельефом девяти древних и трёх современных муз, внутри коих чаш располагались наблюдательные посты и снайперские гнёзда. Защищающие от прицельного огня пулерассеивающие панели, были выполнены где то под хитоны, где то камуфлированы крылами, а где то попросту являлись прелестями юных муз. Бетонные клинья "чаши", называемые "стрелками", предназначенные врезаться в толпу своими броненосными углами и рассекать её на сектора, по краям своим защищались скрытой от глаза противогранатной и антивандальной сеткой. А при возникновении чрезвычайной ситуации, от острого угла "стрелки", из под дна чаши стадиона, поднимались вверх высокие, стальные стены. Поднятые, они полностью отсекали нужный сектор, или даже могли полностью изолировать весь те-атриум.
- Воон там. "Стрелка шесть". Нам повезло, будем в партере. - Димка указал рукой вниз, на один из кусков цементного торта, треугольник которого оказался напротив большой глыбы сцены. - А вон и Володька. Видишь?
На "стрелке шесть" уже находились крохотные от сюда бойцы спецотрядов безопасности. На широком, пологом въезде на треугольник бетона, сторожа проход в глубь, стоял угловатый монстр бронемашины. Подобное происходило и на всех прочих, одиннадцати "стрелках". Ещё больше служб безопасности толклось у широких входов и спусков в "чашу". Они отличались от первых Цветами и формой одежды и обеспечивали отсев граждан уже на подходах к те-атриуму.
И всё это, прекрасно и в деталях, видел Дима. Он легко нашёл крохотную фигурку Владимира, махавшую рукой кому-то из своего отряда. Однако, всего этого не видела и не могла видеть Алиса. О чём и не преминула напомнить брату:
- Ну! Это вам, сапсанам, видно. - усмехнулась она. - А нам, пташкам малым, только видится.
Но даже отсюда брату и сестре было видно, что на границе этого праздника жизни и пьяного беспредела смерти стоят пять или даже шесть разных подразделений того, что принято называть "силовыми". Более или менее бронированные, в той или иной мере вооружённые, так или иначе экипированы. Сама форма была по своему грозной, и стращала окружающих различными знаками отличия и принадлежности. Все эти бойцы были готовы не меньше, нежели приглашённые артисты и их придворное сопровождение.
А гигантская, асфальтированная воронка "Метеора" уже заполнялась людьми. Усталые от работы или безработицы, учёбы или от безделья, переодевшиеся в праздничное или же нарядившиеся в удобные, потёртые вещи, граждане Чубайска сходили с ближайших станций стрингвея, приезжали на бомберах, приходили пешком и вливаясь двенадцатью потоками, заполняли собой бассейн великой чаши.
Перед тем, как брат с сестрой пошли к лифтам, Димка указал вверх, где над те-атриумом, выше всех зданий полиса, освещённый огнями маячков и несколькими лучами собственных прожекторов, зависла внушительных размеров "летающая тарелка". НЛО, в небесной тишине и тьме закатного неба, недосягаемый ни шумом, ни светом творящегося под ним празднествованием, однако корректировал весь творимый внизу разгул. АКЛАР - аэростатический комбинированный летательный аппарат "Барс был электронным мозгом и пульсирующим сердцем всей многочисленной системы безопасности, командным центром и наблюдательным пунктом. Оптическая и сканирующая аппаратура, установленная на ней, обозревала всё "поле боя". Она фиксировала инциденты, превентивно распознавала зарождающиеся непорядки и в режиме реального времени уведомляла о всём выявленном вниз. Одновременно с этим, целый рой БЛА - беспилотных летательных аппаратов носились в воздухе под ним. Этот выводок "глазастых" объективами и антеннами, спускающихся к самым головам праздника, заглядывающих в неподвластные оку АКЛАР места те-атриума, дополняли картинку происходящего тем, кто сейчас был в гибридном дирижабле. Центральный компьютер "Барса" держал в своём триллобайтном мозге все весь этот рой, управляя им и направляя его.
Когда они спустились вниз, было уже темно. Высотки загораживали закат светила и создавали в каньонах небоскрёбов сумерки и тьму гораздо раньше, нежели за пределами полиса. Толпа, ближе к колоннам ордеров плотнела и веселела на глазах. Всюду стояли, ходили, смеялись и разговаривали люди. Парочки и группки, компании и одиночки. Некоторые из них, внемля воплям со сцены выступающим на "разогреве" певцов, подёргивались в такт хаосу звуков. Глаза молодёжи горели, сердца перекачивали двойные порции крови и сама кровь сейчас была перенасыщена тестостероном и адреналином... Да и ещё кто ведает чем?
То место, куда сейчас направлялись брат с сестрой, являлось центром притяжений на все официальные городские и федеральные праздники. Это место притягивало абсолютно большую часть тех, кто желал коллективно, громко и демонстративно архаично "зажечь ночное небо над полисом". Кроме те-атриума "Метеор", агломерация располагала ещё несколькими, разнокалиберными по элитарности заведениями подобного типа назначения. Но такой массовости и размера не достигало ни одно из них.
Димку с Алисой обогнала парочка очень молодых людей. Они уже попадались на глаза брата и сестры, когда ехали вместе сними в лифтовой комнате. Парочка откровенно притягивала взгляды. Он, смазливый и крепкий парень с самоуверенным видом, выглядел очень модно и понимающе процесс настройки своего тела на всеобщее обожание. Его одежда указывала на его бисексуальность.
Девушка также придерживалась единому стилю. В том минимуме, что несло её юное и прелестное тело, узнавался модный во всём мире faustyle. Волосы, брови и ресницы выглядели словно вылитые из потоков платины. Губы алели яркими и блестящими камнями. Ногти, наверняка накладные, были похожи на гранённые бриллианты. Упругие холмики её грудей были упрятаны за кордуровым топиком, создававшим и поддерживающим заданные хозяйкой формы. Топик держался на совершенно прозрачных лямочках, из которых, на казавшейся голой девичьей спине, произрастали два длинных, прозрачных стрекозиных крыла. Спускавшиеся сказочным плащом до самого пола, они серебрились тонкими жилками и отливали радужным блеском. На ногах были совершенно прозрачные босоножки на высочайшей платформе. Этот каблук, опиравший ступню девушки о землю на самые кончики пальцев, был настолько неразличим глазу, что казалось, это фея из фэнтези парит над асфальтом полиса. Очень и специально рваные в нужных местах джинсы с крайне заниженной талией, бесплатно открывали взору прохожих такое, за что в иных учреждениях брали немалую плату. Напротив того, чёрные, в пику алебастру девичьей кожи стринги были натянуты едва ли не до пупа. Создание со крылами оглядела брата с сестрой, и, улыбнувшись Алисе, помахала ей рукой.
Как ни странно, но парень повёл свою девушку не в пятый, достаточно мирный сектор те-атриума, а в шестой, куда как правило собирался люд рабочий, простой и в подпитии не сдержанный. Была то ошибка, или же бравурный умысел, Димыс не понял.
Сам он не повёл сестру к входу в "чашу", а минуя дальний периметр безопасности, обходя здоровенные бронированные автозаки с надписью ГОП - городская охрана правопорядка, протолкнулся к запирающему проход на "стрелку" бронеавтомобилю. Пройдя мимо целого поезда мобильных вагончиков-туалетов, они вышли на боевую машину, параллельно перекрывавшую вход на бетонный айсберг. Где и встретили здоровенную, дымчатую морду дикой и опасной кошки. Дымур, уральский дымчатый дикий кот был эмблемой СПКМ городских автономий Южно-Уральского макрорегиона, чья собственно морда и была изображена на крутом борту бронемашины. Вторая такая же машина стояла чуть дальше и параллельно направлению каменного острова, в глубине стрелки и была повёрнута "лицом" вперёд. Вокруг обоих машин стояли, ходили и сидели с пяток человек в форме ГОПа, пара ещё каких-то "силовиков" и дюжина бойцов СПКМ.
- Дима. Алиса. - услышали они по молодому громкий, но по командирски зычный голос. - Идите сюда.
Владимир стоял на "вафельной" подножке дальнего, оказавшегося командным, броневика и махал им рукой. Когда те подошли, он обнял сразу и брата и сестру в своих крепких, медвежьих объятиях. Его рост, телосложение и мощь во всём организме, позволили бы присовокупить к своим объятиям и ещё одну сестру и даже поднять всех их, если бы таковая была бы в семье.
Расспрашивая Алису о оставшихся в станице родителях, Владимир подвёл их к машине.
От капота "отклеилась" начальствующая фигура и подходящим статусу голосом поинтересовалась:
- Что у тебя? Нарушители?
- Свои, товарищ командир. - Владимир приобнял за плечи улыбнувшуюся Алису. - Брат с сестрой.
- Гражданские...- командир придирчиво и даже недовольно осмотрел обоих представленных ему. Его взгляд лишь слегка подзадержался на подбородке Алисы и неожиданно остановился на Димке. - Ты что ли снайпер "на воздухе"? Вран "заливал" про тебя.
Димка, уверенно и чётко кивнул в утверждении. Он не знал, что там "заливал" про него брат, но заводить диспут с этим строгим видом, хриплым и слегка картавящим человеком старше средних лет, он не был расположен. Командир имел дико бывалый и жутко "батянякомбатский" вид. А начальник СПКМ кинул взором куда-то в сторону и упёрши руки в боки, вновь обратился к Димке.
- А ну-ка, соколец, глянь, сколько у меня мужиков на "стрелке-3" топчется?
Димыс быстро сообразил чего от него хотят и сориентировавшись на местности, выцепил взглядом треугольник бетона в том месте, где бы на часовом циферблате находилась деление третьего часа. Там, кроме десятка сотрудников ГОПа, нескольких иных "силовиков" и просто гражданских, находились семь человек ровно в такой же форме, как была на Владимире. Все в одинаковых массивных наплечниках, шишковатых защитой шлемах и армопластовых вставках по корпусу. Шесть из них двигались подле машины. Седьмой же, почти полностью скрытый высоким дверным бортом, сидел за рулём и возился за панелью приборов. От того места, где сейчас стояли два брата и сестра, "стрелка-3" отстояла более чем на сотню метров.
- Восемь. - твёрдо и с толикой гордости дал ответ на проверку Димка. - Мужиков восемь.
- Нет, за баранкой не пропустил. - Димыс тоже подбоченился и ещё более уверенно заявил. - Восемь мужичков. Если только тот девятый, что вот уже третий раз за минуту смотрится в зеркала бронемашины, под нагрудные пластины себе надувных шариков не подложил. Вряд ли, что в СПКМ трансвестюг держат...
Вокруг машины, сдержанно, но задорно расхохотались. Сам Игнациус прищурился и улыбнулся Димке.
- А красава. - констатировал он, хлопнув парня по плечу и кивнул на тёмный угол бетонного блока за своей спиной. - Проходи, соколец, уважаю я таких востроглазых.
Голос его был искусственно ровен и нарочито обыденен. И ровно с таким же видом, он "дал добро" Владимиру, коего все его товарищи называли Враном, и вновь упёрся о капот машины, внимательно осматривая проекцию на лобовом стекле.
Владимир отвёл обоих родственников к огромной тумбе-пьедесталу, о которую опиралась основанием одна из колон. Выслушав от брата как обычно короткие и невнятные ответы на свои вопросы про жизнь и здоровье, Владимир принялся вызнавать у Алисы в подробностях о родителях и близких. Димка, оставленный братом без допроса с пристрастием, во все глаза смотрел на работу бойцов СПКМ.
- Наши сектора: шестой, пятый, четвёртый и третий... - объяснял в свою очередь Владимир. - Четыре противоположных держат ребята из "хаоса". А сцену с прилегающими взяли местные "спэки". Городская полиция на входах и в окружении. Где-то ещё транспортники расположены,... но по-моему они на подхвате... приданы полиции в усиление. Так что... хрен куда они дёрнутся...
Им повезло, та машина, подле которой они нашли себе приют в эту праздничную ночь, была командирской и именно к ней стекалась вся информация от прочих экипажей. Игнациус, являясь вожаком всей этой серо-дымчатой, камуфлированной под урбан-колор стаи, постоянно что-то говорил, и размахивая руками, отдавал команды. Подле него, блоком запрещённых в агломерациях сигарет, лежал беспроводной HUB-передатчик. Чёрная коробка мертвела зеленоватым отсветом экрана, горела и перемигивалась диодами, выпячивало круглое ухо антенны и без перебоя разговаривала различными голосами.
- Дай-ка мне шарик. - приказал командир ближайшему бойцу, бывшему при нём за связиста. - Чего у них там, повылазило?
И когда тот переключил сенсоры на командный центр, зависший в это время высоко над их головами, Игнациус принялся тыкая пальцем в сектор на карте, доказывать необходимость о перенаправление потоков людей, всё прибывавших к те-атриуму. И судя по интерактивной карте, один из секторов стадиона был явно переполнен. Лицо с командного пункта, чьёго серьёзного выражения не выдержал бы хрустальный бокал, приняло замечания, перепроверило сведения, связалось с контрольпостом на входе в указанный сектор и отдало необходимые приказы. Дима не видел, но прекрасно знал, что сейчас произойдёт - этот блокпост будет работать только на выход.
Дмитрий подозревал о наличие запрета на присутствие гражданских у боевой машины командира. Ведь стоило ему перевести взгляд на лобовое стекло и все контрольпосты, снайперские гнёзда и точки наблюдения, представали ему в полном доступе. И что особо отметилось его вниманию и острому взгляду, это то, что снайперские пары присутствовали не только в предназначенных для них местах в колоннах, но и на всех окрестных высотках и небоскрёбах.
Димке на плечо легла рука брата. Его призывали к службе и Владимир махнув рукой - "гулять да веселиться", сам вернулся к бронемашине.
В это время на сцене, группы "на разогреве" закончили "бомбить" значительно подвыпившую публику и удалившись с глаз, отчистили подмостки для нового представления. Алиса схватила Димку за руку и потащила на самое остриё бетонного постамента. Весь цементный треугольник был ограждён стальными перилами и занавешан куполом противогранатной сетки. Мелкоячеистая, тянутая из моноструи аэрогеля, эта сетка была тонка и невидима даже днём. По прочности, она могла поспорить с многими современными образцами брони. И окончательно вошедшая в сей мир тьма, вскоре должна была доказать всю необходимость подобных мер безопасности.
Звуки оборвались неожиданно. Притушили яркий свет прожекторов.
Множественные лучи голопроекторов ожили, подчинились программе моделирования и сплели, соткали 3D-ткань виртуальной реальности. На бетоне пьедестала сцены возникли огромные, высотой в десять метров, красного дерева, величественные дверные створы. Зазвучала странная, завораживающая музыка, после которой вознеслись ноты государственного гимна Либеросии. Словно веки гоголевского вия, створы врат поползли в стороны. Одновременно с этим, подсознательное и непреодолимое чувство величественного трепета, стало надвигаться на собравшуюся в "чаше" толпу. Сверху, паря над вратами, высветился и возник объёмный, двуглавый орёл. Скипетр, короны, держава, лапы, когти и клювы с хвостами... всё отливало яркостью красок и необычайной чёткостью компьютерного творения. Герб страны венчал происходящее и готовящееся.
Раздавшийся в следующую минуту глас, буквально накрыл всю "чашу".
- Граждане Либеросии. Жители Чубайска. Вас приветствует президент либеросийской Федерации, Владимир Владимирович Скрепин. - мужской голос был торжественно величественен, приятно низок, раскатисто-рокочущь и по театральному чёток и правилен.
Раздались звуки по военному выверенных, строевых шагов, звуки которых чеканились сверх дорогими туфлями по ультра дорогому паркету залы. Эти звуки, одинокие, безошибочной поступью, неминуемо приближавшиеся к дверям, дробным эхом отдавались в мозгу всех собравшихся. Разлитое в воздухе напряжённое внимание, нарастало с каждым их повторением. Створы медленно, без малейшего рывка, продолжали ползти вперёд.
Огромное, вертикальное "вельзевулово" око раскрывалось и представляло миру шествующего.
Двери, раболепетно возвышаясь над единственным человеком за ними, высветили лучам скрытых светильников залы, невысокого, пожилого человека, шагающего точно по центру. Движения его были чёткими, скоординированными и отточенными явно не на гражданской службе. Прижатая рука к бедру сплавлялась с ним воедино, вторая - заученно отмахивала в такт шагам, Ровная спина, голова прямо смотрит вперёд. Камера отдалилась, открыв стены, отделанные диким, уральским камнем и высокую трибуну. Её чёрный бархат максимально подчёркивал золото двуглавого орла.
Человек с короткой стрижкой седых от лет и ответственности волос, не останавливаясь и не сбавляя шаг, прямой линией вектора своего направления, прошёл в открытые к тому времени створы. По ступеням поднялся на трибуну и занял место.
В те-атриуме затих самый пьяный и отвязный дебошир. Вся многотысячная толпа празднующих, все как один, по команде, вскинули головы вверх и со вниманием внимали.
- Сограждане. Уважаемые жители Чубайска. - начал человек спокойным, немного тихим но гранитно-уверенным голосом. - Сегодня мы все отмечаем большой праздник. В этот день, более тридцати лет назад, была создана, а по сути родилась заново, первая в нашей стране агломерация нового типа. Чубайсская агломерация. Это был наш общий выбор, и наша общее дело. И этот ребёнок, эта агломерация, увидела мир, и вместила в себе немалую часть его. Были большие трудности на пути создания. И этапы этого пути порой казались непреодолимы...
Димка оторвался от огромной, величиной с семь этажей, завораживающей картины живого властителя их судеб. От этих серых словно северное небо и "мариански-глубоких" глаз и огляделся. Мир замедлился и онемел... Казалось, во всём мире, лишь беспилотники взрезали воздух над чашей те-атриума. Сотрудники городской охраны правопорядка, стоящие на входах в стадион, взирали на творящееся на сцене, и совершенно не контролировали подходы. Да и сами толпившиеся у контрольпостов, с окаменевшими взглядами опустив руки с пивом в пластиковых бутылках, уже никуда не стремились. Бойцы СПКМ у ближайшей машины замерли так, словно их поразил взгляд медузы-горгоны, а лобовое стекло броневика транслировало замерший и застывший стадион. Молчал даже "первый" и "двенадцатый" сектора. Здесь, по установленным правилам, собирались в основном люди более высших классов потребления, а значит более критически настроенные по отношению к президенту.
Эта онлайн-магия, этот приворот в прямом эфире опять действовал.
В этот, как и во все предшествующие поздравления, Димка наблюдал постоянно одну и ту же картину. Испортить её не были способны ни ухудшающаяся экономическая ситуация, ни политический кризис, ни коллапс территориального управления в стране. Наоборот. Его речи, словно исправляли положение, убирали весь негатив, меняли минус на плюс. Но менялось это, лишь в головах людских. И менялось лишь на короткое время пьянства и гульбы.
Говорил президент Скрепин... и всё внемлило его речам.
- Теперь сестёр агломераций четырнадцать. Но впереди ещё много работы, и ещё шесть лимитрофов ждут свои метрополисы. Как и прежде, нас сплачивают взаимные культурные и экономические связи, деловые и партнёрские отношения, технологические и производственные цепочки. Однако, основываясь, но не останавливаясь на достигнутом, мы и в дальнейшем будем проводить в жизнь расширение и укрепление хозяйственных связей между агломерациями Либеросийской Федерации. А так же, выполнять намеченное создание межрегиональных производственных и инфраструктурных кластеров. Ведь все мы, во главе с Московской конурбацией продолжаем общее дело строительства нашей страны. - продолжал говорить президент. - И по прежнему, Южно-Уральская агломерация находится в тройке пилотных. А значит ведущей в заданном направлении по улучшению качества жизни. Она образец, и она задаёт тренды. В том числе, и для других агломераций нашей страны.
Глас лился, и от него физически исходило сияние. Животный гипноз эмонировал на подкорку. Голос светился чем-то неземным и притягивал природной... и не только, силой. В моменте, напряжение толпы достигло такого наивысшего пика, что казалось: - протяни президент руку - и вся эта огромная масса людей рухнет в едином порыве на колени. А воздыми президент длань свою, да направь перстом указующим на врага - разорвёт толпа того несчастного на "фашистские знаки". Но... тонкая грань напряжения могла пойти и совсем в обратную сторону. И тогда, мирные ещё утром сограждане, превратились бы в диких зверей хаоса.
Однако, всевидящее око АКЛАРа, что парило над толпой на синтезе гелия - гелероне, чётко отслеживало всю ситуацию под собой. Коробочка HABа на капоте бронемашины СПКМ запищала и мигнув диодом, выдало в тишину прохлады ночи приказ, подтверждённый жёлтой точкой в "пятом секторе". Димыс перевёл взгляд и увидел недалеко под собой, в десяти метрах от стены постамента на котором они стояли, небольшую заварушку в притихшей толпе. Молодая пара, обнявшись для сладких поцелуев, отбивалась от нападок ровно такого же молодого, но не по возрасту пьяного человека. Было ясно, что тому, пришедшему без подруги, явно не понравилось то, что эти двое так бесцеремонно игнорируют столь торжественную сердцам миллионов церемонию.
СПКМ у машины задвигались. Служба заставила стражей включиться в боевой режим. Игнациус, размахивая руками и хрипя командами, раздавал маты на принятие мер по обеспечению порядка. Его связной переговаривался с соседней "стрелкой", а бойцы брались за щиты и дубинки. Однако, ситуацию разрешил сам президент.
- Уважаемые южноуральцы. В этот праздничный день, позвольте поздравить ваш метрополис с днём его рождения. - Скрепин протянул руку и кто-то за пределами телекамер вложил в неё высокий, резного стекла, ажурный бокал. Пузырьки рождались, отрывались и рвались вверх внутри золотой жидкости в его матовых узорах тонких стенках. - С Днём рождения Вас, Уральцы.
Президент пригубил из бокала. Раздались первые ноты Великого гимна и толпа, собравшаяся в "чаше", спецслужбы напрягшиеся на бетонных торосах, даже люди в командном центре над их головами облегчённо выдохнули. И чей-то голос у бронемашины подвёл черту всему произошедшему:
- Ну всё. Поехали...
Картинка сменилась.
Народ, окунувшийся разом в мощные звуки произлевавшиеся из циклопических динамиков по периметру те-атриума, полностью и разом позабыл о поздравлении своего президента. И тем более о том, что он говорил. И речь, и смысл, и сама картинка, всё исчезло из памяти в урагане накатившего. Но тёмные углы памяти, подкорка или то, что называется подсознание, при помощи высоких технологий воздействия на человека, а так же выдающихся личных качеств самого президента, надёжно и с гарантией сохранили всё необходимое. Ныне же, толпа вопила и брызжала эмоциями во все стороны, выплёскивая всё накопленное за год, все накопившиеся обиды и проблемы, все неисчислимые и непреодолимые трудности их низшеклассовой жизни.
Как говорили в Seti, Толпа "хлебала голошу".
Визуал-рок группа "Стальная ария", грандиозно и с пафосом великих древних опер, разворачивала своё новое голо-шоу "Путь наверх". Рок-пьесса представляла собой сюжет романов о сказочных мирах. Действие в пьесе происходило в огромном городе-улье. Обитатели этого полиса - крылатые создания, копировали современный социум, его пороки и нравы. Однако, не смотря на кажущийся фэнтезийный сюжет, страсти и эмоции на сцене, кипели не сказочные.
По всему огромному кругу, ходили и скакали, летали и ползали, любили, сражались и умирали огромные, в несколько человеческих ростов, голографические фигуры. Они были выполнены в технологии "homotion" и по тому, в середине каждого из персонажей, находился человек. Сцена, обставленная всеми необходимыми скрытыми манипуляторами и виртуальными декорациями, просто кипела от безостановочного действия. Представление бурлило и даже выплёскивалось во вне.
И как бы в пику всему этому огромному миру, в противовес его гигантским персонажам, на самом острие представления, на высоком пьедестале в центре бетонной шайбы, стояла невысокая человеческая фигура. Подчёркнуто не выделявшийся солист в чёрных со сталью одеждах, с гривой волос, был ключевой, главной фигурой всего нынешнего действа. Древняя "электричка" в его руках, означала скорее некий символ, нежели чем утилитарный предмет музыкального действия. Голоэкраны, что развернулись меж колон, периодически отрываясь от демонстрации художественных кадров сценария, включали его худое лицо с горящими дикой энергией глазами. И тогда, на несколько минут, толпа в "чаше" лицезрела своего сегодняшнего, ночного бога. И этот новый бог собравшегося охлоса, сменивший бывшего пред ним, так же как и прежний, "держал" толпу. "Вёл" её. Вскармливал её своей энергией и "черпал" её эмоции и силу полными пригоршнями. Голос певца гремел далеко окрест, падал с небес и взрывался изнутри самого те-атриума. Голос взлетал, падал, ревел и "уходил" в тончайшую серебряную нить струны. Голос рифмованной песнеформы вещал эпику событий, разворачивающихся в романе.
"Эй, жители неба,
Кто на дне ещё не был?
Не пройдя преисподние,
Вам не выстроить рай".
Мерцающие глаза ночи, раскрывшиеся на лике небосвода, проснулись и боле не желали сна. Ночь-шоу была в самом разгаре. Народ в "чаше" уже превратился в толпу. Толпа орала, пела, выкрикивала и бушевала, норовясь выплеснуться через край.
Алиску также захватил азарт и восторг представления. Она скинула с себя лёгкую джинсовую курточку и взобравшись на нижнюю перекладину ограждения, размахивала ею над своей головой, подпевая солисту группы. И когда длинные рукава касались противогранатной сетки над их головами, то ячейки тонкой проволоки аэрогеля на миг ярко вспыхивали, указывая на место столкновения.
Алиса, также как и солист рок-группы, стояла на самом краю, на носу своего эсминца под названием "стрелка-6" и казалось, что находящийся прямо напротив неё вокалист "Стальной арии" смотрит на неё, играет для неё и поёт только ей. И словно бы подчиняясь витавшему в воздухе сравнению, толпа внизу бетонного блока, стремясь сравниться с беснующимся океаном, тёмными волнами голов и тел, бушевала, шумела и билась о борт корабля. То и дело, мощные лучи прожекторов, движущиеся по человеческим водам, выхватывали части людских тел и куски этой подводной, придонной жизни.
Димка, видевший подобное не раз за год, был много спокойнее в своих эмоциях. К тому же, он, как и сестра, пришли на концерт совершенно трезвыми. Дима, кивавший головой и пританцовывающий в такт мелодике шоу, стоял позади сестры и придерживал её за талию. Наконец, внимание и взор повелителей прожекторов было притянуто персоной самой Алиски. Сразу несколько лучей освещения скрестились на ней и на всех голоэкранах появилось её красивое и румяное, счастливое лицо. Лучи, задержавшись на одном месте достаточно длительное время, расцепились и словно светлого дерева палочки, принялись далее рыскать в "пиале" с людским пловом.
Несколько фигур пронеслись над сценой, встретились в неравном поединке и сверкнув серебристыми крылами, развернулись для нового захода. Молодые и смелые, красивые и бесстрашные крылатые фурии бросились друг на друга. А на земле, в окружении толп человекоподобных, бились два товарища - мощный рогатый воитель в тёмно-красных доспехах и крепкий, стройный юноша в серебристой тканой кольчуге. Но вот лучи рассвета пронзили предвековую тьму и на взгорье неподалёку, блистая клинками и благородством, выехала дружина славных воинов Добра. Но "грозовые времена" вновь подходят к мирному порогу и уже в самом городе-улье крылатых легионеров, рабы и отверженные, гладиаторы и пленные, подняли бунт против высших, узурпировавших власть сословий.
"Эй, жители дна,
Гром смеётся над вами,
Чтобы быть с ним на равных,
Есть один путь - на верх!"
Боевик закончился и сменившая его баллада обозначила конец великой битвы за раскрепощение и освобождение ментальных рабов улья - города, основного места действия представления. Алиса раскинула руки и подражая какой-то древней сцене позабытого ныне фильма, закрыла глаза и откинула голову назад. Над её головой, удивительными звёздами неизвестных галактик, ярко возгораясь и медленно затихая, всё чаще и чаще вспыхивали ячейки сети, принимая на себя удары эко-паков, стаканчиков, смятых бумаг и даже иных предметов гардероба. И сами волны океана тел, бушуя под напорами музыки ветра стальной арии, выплёскивались, набегали на скулу судна, отбрасывались барьером невидимой сети и откатывались в тчетных попытках наводнить палубу бетонного броненосца.
Димка обернулся по сторонам. Шоу было в самом разгаре и уже клонилось к концу. Везде вокруг, на соседних островках бетонных льдин, были гражданские. Неизвестно каким образом прошедшие мимо постов СПКМ, все они как один проделывали всё тоже, чем была сейчас занята Алиса. Некоторые парочки стояли прижавшись друг к другу, иные целовались, кое кто пил пиво из эко-паков. Димка обернулся в поисках Владимира. Тот, всё также при полном облачении, проверял по коммуникатору личность какого-то типа с дикой причёской на голове и таким же взором в глазах.
Вообще, за время концерта, за спиной брата и сестры, у бронемашины с мордой дикого кота на бортах, собралось уже порядочно людей. Сюда шли побитые и обобранные в толпе несчастные, сюда приводили и тех, кто их побивал и обирал, сюда стекались зеваки и здесь концентрировались те подозрительные, кого привели для выяснения личности. Конвейер по отбраковке электората работала полным ходом.
На бронированном моторным листе, над которым прежде нависал Игнациус, теперь фейсом об капот, лежал и подёргивался персонаж немногим отличающийся от монстров из представления. Его "мелодичный" глас перебивал вычурнейшими выражениями из коллекции международного мата все двенадцать трилловатных динамика. Командир СПКМ, выражаясь чуть менее громко и мелодично, поддерживал их диспут. Одной рукой он удерживал заключённые в браслеты из стали запястья собеседника, второй же, подвергал изучению его карманы. Ещё одного собеседника, подбежавшего к Игнациусу и пытавшемуся выступить апологетом покоящегося на капоте, командир "дымуров" обескуражил неопровержимой контратакой своего лба в переносицу оппонента. При этом, шлем, как способ донесения информации, покоящийся на главе командира, ущерба не претерпел.
Со стороны блокпостов подоспели бойцы агломерационного ГОПа. Они быстро и технично, заламывая руки сопротивляющимся, хватали и уводили выбракованных на разбирательства, граждан Чубайска. А там, подальше от толпы и случайных телекамер, стоял спецтранспорт для развоза контингента по местам им назначенным.
Игнациус отправил своего оппонента как раз вовремя. Финальная битва всех против всех возгорелась на сцене те-атриума, а на его "дне", не нашедшая выход тёмная, природная энергия толпы, начинала постепенно готовить свой финальный акт пьесы. На экране лобового стекла появилась жёлтая точка и резко высветившись, в минуту окрасилась в красный цвет. Почти сразу же, следом, в разных секторах зарделись ещё два очага непорядков. Командир сразу же уловил эти новые угрозы. Выкрикивая команды, он потребовал "картинки" и принялся собирать людей. Монитор, сменивший изображение, переключился и вывел новую экран - толпа празднующих внизу и какая-то замятня в самом центре сектора. Пока камера не приблизила картинку, Димка успел увидеть, что это был пятый, соседний с ними сектор. Он отвернулся от монитора и своими глазами легко нашёл источник тревоги.
Это была какая-то парочка молодых людей, он и она, в окружении агрессивных людей в разной степени опьянения. Было видно и не вооружённым глазом, что эти двое, были явно лишние, в этой толпе, не подходящие к контингенту этого сектора. Именно их видели Димка и Алиса, когда спускались со стрингвея. Пришедшие сюда вдвоём, они были окружены большой компанией молодых и здоровых парней из тех самых арколад, которые являлись поставщиками подавляющего количества граждан , как для заводов и фабрик, так и для торгового города и те-атриума агломерации. И сейчас, низкоклассовые арколадоиды "разбирали" своих высокопотребительных сограждан буквально на запчасти.
Голосов этого насилия слышно не было. Всё заполняли возбуждённые вопли толпы и адская какофония звуков фэнтезийной битвы. По "гениальному" замыслу сценаристов и режиссёров, крылатые легионеры злобными осами проносились над головами рогатых, хвостатых и рукатых противоборствующих сторон со звуками моторов пикирующих тилтроторов. Амазонки-стрекозы метали в них гарпуны со звуком управляемых ракет. Какой-то здоровенный монстр издавал при движении звук танкового мотора. Сталь сталкивалась со сталью со звуком разрыва гранаты. Лучники выпускали свои стрелы, словно снайперские винтовки без глушителей. А удары молотов войны звучали словно орудийные залпы.
Сопровождаемый подобным звуком, здоровенный кулак выпорхнул из толпы и впечатался в лицо молодого парня. Кто-то сзади схватил его за шиворот, удержал. Кто-то с пулемётным рокотом рванул и без того минималистическую одежду прикрывавшую тело девушки. Её молодой человек, отважно, с рычанием боевого триангла, врезал обидчику выстрелом дробовика в челюсть... и тутже получил вакуумный взрыв под дых, выбивший весь воздух из его лёгких. Не получив боле отпора, руки вновь схватились за то, что ещё осталось держаться на теле девушки. Та открыла рот в визге падающего перехватчика и выгнула спину.
Димка боле не мог смотреть на подобное насилие. Вспыхнув справедливостью, он уже был готов броситься на толпу. Алиса отреагировала первой. Выкрикнув что-то боевое, она рванула было к бронемашине СПКМ. Но там уже формировалось построение бойцов. "Дымуры" уже занавесили свои лица серыми забралами шлемов, пристегнули табельные пистолеты и выстраиваясь клином из семи человек, крутили запястьями, примеряясь к своим щёлкающим раскатами приближающегося грома, резиновым булавам. Игнациус махал руками и пытаясь переорать хаос виртуальной битвы на театральной сцене, выводил своих легионеров на сцену настоящей арены.
Алиса, увидев этот строй витязей во главе с Владимиром, остановилась. А её старший брат, развернув клин, завёл бойцов в рельефную армо-бетонную колонну ордера, чьи бронированные двери уже ожидали их тусклым освещением лестничного перехода.
Под мощный рёв музыки, дробный рокот барабанов и красивый глас солиста, отряд скрылся в недрах.
Алиса вернулась к ограде и через минуту, внизу, отворив дверь на "дно", показался строй бойцов.
Они, словно нож, принялись разрезать плотную массу людей. Их большие щиты, подсвеченные умбоном электрического концентратора, выстроили стены со всех сторон. Дубинки, готовые и жаждущие применения, лежали в стиснутых кулаках.
Клин СПКМ, стальной занозой вошёл в плотную и однородную ткань тела толпы. И толпа отреагировала на это чужеродное и враждебное ей тело. Началась реакция отторжения.
К брату и сестре подбежал Игнациус. Он, пребывая в состоянии перманентного взрыва, плюнув на электронику и IP-коммуникацию, оставив помощника с HABом у машины, решил лично, своими глазами видеть творящееся внизу и своим голосом, лично вести операцию. В одной руке сжимая широкоформатный шлем виртуальной реальности, второй схватившись за ухо с аудио-гарнитурой так, словно бы оно отваливалась, командир отряда СПКМ, объевшимся адреналина дирижёром, помогая увесистыми матами искусно вплетаемые в ткань речи, руководил процессом. Оторвав руку от уха, он принялся махать ею над головой и указывать пальцем на то место, где сейчас рвали на части одежду и честь девушки.
- "Шарик"... повесь ещё один "абажур"! - крича в гарнитуру на ухе, командир вновь махнул рукой парящему над те-атриуму дирижаблю. - Мало одного, "шарик", мне надо два "абажура"! И расширь световую зону!
Над местом инцидента появился ещё один беспилотник. Он присоединился к первому, который уже с самого начала конфликта, безостановочно транслировавший толпе предупреждения, угрозы и цитаты из уголовного кодекса, недвижно "висел" над дерущимися. И тут же на экране командирского коммуникатора рассыпались множеством листков, фотографии тех, кто находился сейчас в эпицентре потасовки. Эта маленькое, назойливое, любопытное и орущее насекомое, могло не только предупреждать об ответственности, но и нести её. Многие из фотографий, уже сверенные с базой данных центрального компьютера полиса, имели имена, фамилии и полные данные на попавших под объективы беспилотников людей. В ответ на это, вылетевшая из толпы невесть как взявшаяся после проверки при входе стеклянная бутылка, едва не врезалась в металлопластиковый корпус аппарата. Беспилотник, ведомый автоматикой, включил режим уклонения и бутылка описав параболу, рухнула на головы где-то по правую руку. Человек, на чью голову она приземлилась, схватился за свой проломленный череп и скрылся среди тел. Но тут же, подхваченная словно мяч в игре, бутылка, "высвиставши" из толпы, полетела обратно. Вновь на чью-то голову. Началась древняя как свобода слова в России, национальная забава - "на кого Бог пошлёт".
Клин бойцов СПКМ был уже в половине пути от точки конфликта, когда при приближении к очагу напряжения, толпа вокруг них стала агрессивно реагировать на эту раздражающую "занозу" в теле празднующего класса. Что-то ударилось в щит тараном рассекающего людские воды Владимиру, что-то перелетев щиты, скользнуло по шлему бойца.
- ...ещё раз, "шарик", я требую передачи подчинения. Полное! Мне необходима муза моей "стрелки". Соедини меня с "мыслящей-6". - Игнациус всё так же запрокинув голову, махал тёмному богу поднебесья АКЛАРу VR-шлемом. - И дайте медиков к шестой стрелке.
Судя по мгновению "отсутствующего взора" у Игнациуса, тому что-то передавали с "шарика" и последующие команды дали понять, что все требования командира были выполнены.
- Талия. - Игнациус принялся вертеть головой, отыскивая взглядом снайперское "гнездо" в колонне. - Талия... это "стрелка-6", протокол "дикой охоты" отменён. Работаем по моим маркерам.
Выслушав подтверждение своего приказа, вожак боевых "дымуров", настроил шлем VR-технологии и не отрываясь от экрана, вклинился меж братом и сестрой.
- А ну-ка, пневматика, сделай доброе дело. Будешь дублировать работу "шарика". - Игнациус сунул Димке в руки шлем. - Высматривай и отмечай в толпе вокруг отряда всех агрессивных и мало-мальски опасных. Рисуй лбы зелёнкой всем, кто тебе не понравится. Я буду рядом...
Командир, переключив своё внимание на прочие сектора ответственности, остался стоять тут же.
Димка остался с большим и массивным шлемом в руках.
Это была сравнительно древняя модель, с большой выпуклостью системного блока на лбу и чёрной плоскостью инверсивного монитора с диагональю 6.1 дюйм. Датчики сверхёмкостного сенсорного мультитач-экрана светились в полной боевой готовности.
Не мешкая, Дмитрий надел его. Весь его экран занимало людское море, ровно такое же, как и перед его глазами, но перенесённое в виртуальную, изометрическую плоскость. Димка, не знакомый с этой "штучкой", однако быстро разобрался в чём дело. Камеры сразу на всех колонах ордера, видеодатчики с каждого беспилотника, мощнейшая система наблюдения самого "Барса", одновременно и в высочайшем разрешении, снимали всю "чашу" те-атриума и передавали полученные данные на центральный компьютер. Сложная программа синхронизировала, обрабатывала полученные потоки и выстраивала из обычного 3-D видео - архитектуру виртуального, по-прежнему реального, но абсолютно интерактивного мира. Дима развернул изображение чуть в бок, поменял угол наклона на более тупой и отмасштабировал картинку в минус. Сейчас он видел гораздо больше и контролировал значительно широкие массы людей вокруг отряда Врана, нежели чем снайпер на точке. Его узкоугольный, игольной тонкости оптический прицел мог различить не только цвет глаз цели, но и каждый лопнувший капилляр в нём, но объять каждого человека в толпе, распознать его намерения, проследить действия, мог только второй боец в снайперской паре. Но ситуация потребовала, и этот второй тоже взялся за винтовку.
Теперь марксманом стал Димка.
Переключив режимы, Дмитрий посмотрел на поле боя своими глазами. Так, а вовсе не через моделированную реальность, ему было гораздо лучше видно не только всю толпу, что бушевала вокруг режущего её ножа из бойцов СПКМ, но и каждого человека в ней. Строй уже подходил к несчастной паре, кою за прошедшие считанные минуты уже успели изрядно помять и порвать. Владимир, прорубавший дорогу щитом и дубьём, чем ближе к цели, тем более начинал ощущать сопротивление толпы. Подойдя же к месту инцидента, людская масса и вовсе стала плотной, непроходимой и агрессивной. Было совершенно ясно, что напавшие на жертвы молодые волки, явились на концерт значительной стаей и теперь вся она просто вызвереется на клин бойцов в дымчатой форме. Да что там, Димыс уже видел, как в значительном отдалении от беснующейся своры, подвыпивший и пьяный, активизировался весь сопереживающий ей и недолюбливающий правоохранительные органы, пролетарский контингент.
Димыс выбрал первую жертву - здорового детину, с коротким отрезком арматурины. Мгновенно переключившись на режим моделирования, двойным нажатием, выделил на нём того же самого персонажа.
И тут же, не успев маркеру расцвести и "просохнуть" на фигуре назначенного в цели крепыша, в его лоб молотом врезалась звуковая пуля. Детина дёрнулся, вскрикнул от взорвавшейся в мозгу острой боли и бросив арматуру, схватился за голову. Снайпер сработал великолепно. Акустическая винтовка в его руках, получив на прицел сигнальную метку в виде подсвеченного контура выделенного человека, чётко и мгновенно послала пулю именно в тот орган, который и рекомендован снайперам для наилучшего поражения живой цели.
Второго кандидата на "выруб" Дмитрий вновь выискал в реальной жизни, не используя планшета. Долговязый молодчик, неясно как пронёсший с собой фаер, целил им прямо в "голову" отряда. Димка запомнил его, быстро перенёсся в модель и маркировал цель. Долисекундная задержка и палец стрелка, сорвавшего со звуковой линзы очередную невидимую пулю, оглушил жертву.
Следующими претендентами стали два молодых волчонка. Где-то среди монобетонных блоков и цельнолитого покрытия шпана раздобыла куски асфальта, и теперь швыряла его в направление отряда. Те же самые действия со стороны Дмитрия, и снайпер вновь не опоздал от вспыхнувших на людях маркеров. Молодые волчата, получив каждый по своей пуле, согнулись пополам и скорчились на земле.
Вран первым достиг двух жертв собственной инаковости. Димка видел, как на брата посыпались удары тех, кто только что расправлялся с молодой парой. Тут же замелькали чёрные дубинки бойцов, заискрились электричеством по прущей на отряд толпе, "зажахали" зарядами молний шоковые умбоны на щитах.
Время ускорилось и уплотнилось. Очередной мордоворот завладел выпавшей из рук соратника арматуриной, полетели новые камня, направлялись новые фейерверки и фаеры, а где-то в толпе, над её головами, возвышалась здоровенная пика. Пальцы Димыса, его взгляд и реакции ускорились. Он уже не одиночными, но группами выхватывал своим острым оком сразу несколько опасных хулиганов и высветив их маркерами на экране, подавлял их агрессию. Его инструмент возмездия - снайпер с позывным "талия", не подвёл ни разу. Все помеченные цели оставались таковыми лишь секунды, после чего, исчезали и сами они и метки с их фигур на экране. "Шарик", работу которого можно было проследить по иным поражённым целям, так же направлял кого-то из незримых снайперов-муз и те, чётко ложа звуковые пули в цель, постепенно утихомиривали толпу.
После недолгой, победоносной битвы за тела двух несчастных, строй Врана, принявший в свою середину двух спасённых молодых людей, принялся отступать. Теперь, с раненными в центре, отряд двигался немного медленнее. Однако и противодействие ему значительно ослабло. Виной тому было не только проигранное сражение, но и заварившаяся драка меж двух соседних секторов. "кровавый волейбол" бутылкой из небьющегося стекла привёл к тому, что значительные массы людей втянулись в совершеннейшее побоище с применением всевозможных подручных средств. Вследствие чего, у ГОП и администрации те-атриума оставался один, надёжный способ. И его не замедлили применить.
Медленно и непредотвратимо, со уверенностью надвигающегося ледника, прямо из-под стадионного покрытия, принялась восставать железобетонная стена. Глухой преградой, она перекрывала проход из сектора в сектор. Вцепившиеся друг в друга клыками и когтями, отбивающие друг другу мясо, молодые воители были вынуждены расцепить замки на прикусах, разомкнуть смертельные объятья и выпустить врага из когтей. Непреодолимый и незыблемый барьер рос и не желая остаться на "вражеской" стороне, последние и самые ретивые бойцы, оставляли поле боя и перелазили на "дружественную" сторону.
После возведения барьера, страсти в секторе быстро утихли и конец шоу прошёл практически в мирном ключе. Игнациус забрал у Димки VR-шлем, кратко поблагодарил его за "службу" и хитро улыбаясь, пообещал "замолвить за него словечко", если тот захочет начать настоящую службу Родине. Когда он ушёл встречать Врана, вся "чаша" те-атриума буквально взорвалась столбами яркого, многоцветного и сложного в исполнении салюта выпущенного одновременно сразу из всех двенадцати колон и поддержанный дикими воплями восторга и звериного адреналина ревущей толпы. "Стальная ария" завершила своё выступление своим фаер-шоу из огромного, огненного феникса, выпущенного со сцены и скрывшегося где-то далеко в ночных небесах. Взметнувшиеся напоследок, его крылья, брызнули дождём медленно опадающих, красных звёзд. И этот алый дождь, словно бы завершил, заключил всё то безумство, что одолевало толпу на стадионе в виде чёрных, природных энергий стихии.
Владимир с бойцами вывели и подняли наверх, к бронемашине обоих молодых и морально изнасилованных молодых людей. Подошедшие Алиса и Димка увидели здорово побитого, но всё ещё петушисто хорохорящегося парня, которому пожилой медик перебинтовывал кровоточащую рану на голове. Девушка сидела в машине, на заднем сиденье и плакала навзрыд. Димка видел в каком состоянии её привели. Из одежды на ней оставался лишь прочный, натуральной кожи ремень с красивой и сложной пряжкой... собственно только его и не смогло ни стащить, ни разорвать звериное стадо, в которое вдруг превратилось человеческое общество. Обнажённое, исцарапанное, со следами синяков, тело девушки сейчас было покрыто большим и мягким бронеодеялом. Эта необходимая вещь предполагала много различных способов его применения, и вот теперь нашло ещё одно. Оно скрывало наготу молодых девушек. Димке стало очень жаль эту парочку, попавшую в жернова обстоятельств и собственной самоуверенности. Подле неё, в машине сидели два медика с обеззараживающими и успокоительными средствами, но было видно, что девчёнка отделалась в основном сильным шоком и ссадинами.
- Бабосы... Виктимология по ним плачет. - подошедший к брату и сестре Владимир, сурово глянул через округлое плечо бронекостюма на помятую парочку. - Два дурня. И чего им на балконе не сиделось
На его щеке, уже прижжённая бактерицидным клеем алела небольшая царапина.
- Тебе Димка помогал. - просто и обыденно сказала Алиса, дотрагиваясь до раны кончиками пальцев. - А это ничего, до свадьбы заживёт.
- Знаю. - Владимир кивнул брату. - С тебя обещанный фонарь на моего "курьера".
- Это почему? - искренне удивился Димка, не думая обижаться на старшего брата. - Вот и спасай ему жизнь после этого...
- Не жалуйся. - Вран ухмыльнулся уголками губ. - А когда ты ещё мог поиграться в настоящую снайперскую пару, да ещё и с поддержкой настоящей DR-архитектуры?
- Ты молодец. Настоящий герой. - Алиса подтянулась на цыпочках и чмокнула брата в царапину. - Мы за тебя переживали.
- Благодарю. - Вран улыбнулся сестре и указал рукой на своего командира. - Всё тоже, но пожалуйста в письменном виде вон тому сердитому дядьке.
- Он тебя отпустит? Хотя бы ненадолго... по полису погулять.
- Он бы отпустил. - кивнул головой Владимир. - Начальство командировало только на два дня. Но утром приезжайте - немного времени у нас найдётся.
Товарищи от машин принялись махать ему руками и брат спешно простился.
В небесах агломерации, диковинными узорами и цветами, догорали последние залпы салюта. Владимир запрокинул голову и всматриваясь в их гаснувшие искорки, произнёс:
- Ну вот и отпраздновали. Пора и к будням.
Он махнул Алисе и Димке на прощание электрожезлом и слегка сутулившись, медленно побрёл к машинам.
Sanguisset - сангвисет, от sanguis - кровь лат. и convaluisset - восстановление лат.
Qeatron - от греч. театрон, театр.
Армопласт - здесь, арамидный материал из слоёв бронированного пластика, укреплённого способом спекаемого армирования композитов.
Электричка - разговорное, электро гитара.
Боевик - разговорное, боевое, быстрое и агрессивное исполнение музыкальной композиция или песни.
Талия - муза, (мыслящая в древней Греции. Муза комедии, изображающаяся с маской.
Бабос - бобо, сокр. от bourgeois & bohemian, "богемная буржуазия". Термин по Дэвиду Бруксу, описанному в книге Bobos in Paradise. Определяет специалистов-профессионалов с более высоким уровнем доходов, богемным и буржуазным ценностям которых свойственно смешение и взаимопроникновение.