Громова Джулия Робертовна. Грешные сказания

"Куртизанка: детство, отрочество, юность, смерть".

(отрывки из романа в рассказах)

События, описываемые в романе являются действительными плодами жизни и воображения автора, любые несовпадения -- случайны.

Клоунада

Сознание того, что мужчины созданы не только для умных разговоров и полезных советов, пришло как-то само. Тимур - загорелый деревенский мальчишка, с глубокими кофейными счастливыми глазами, одним своим видом давал понять, что создан для чего-то большего. Он был нашим другом - моим и моей кузины Арианны. Нам нравилось втроем гулять по расскаленному асфальту, оставив тяжесть одежд где-нибудь у обочины. Казалось, что в мире есть только этот яркий свет и мы - самые необыкновенные.

Однажды Арианна предложила Тимуру поцеловать нас, как это делают взрослые. Такое предложение немного его смутило, но недоразвитое мужское благоразумие взяло верх и он ответил, что мы не сможем так. Потому что еще дети. И предложил отложить все до совершеннолетия. А потом поцеловал наши щеки. Это было мое первое разочарование в мужчине. Мы ведь могли его научить...

Первый настоящий поцелуй случился с куклой. Его звали Клоунада. Он был клоуном, мягким и немым. Но я понимала его без слов. А зачем слова... Моя кузина дружила с Клошей. Он был не менее интересным созданием, возможно даже приходился сводным братом моему Клоунаде, но об этом мы не знали и мало хотели знать. Первые уроки страсти были получены у этих беспомощных весельчаков. У них были очень удобные губы - подходящего размера к нашим маленьким ротикам. Натренировавшись вдоволь на клоунах мы решили с ними расстаться. Что-то говорило, что они нам не подходят. Но так хотелось применить полученные навыки на практике. Тимур отказался и поэтому оставалось только одно. Мы решили попробовать сделать это друг с другом. И сделали. Целовались везде: посреди дороги, на скамейках, в траве, в кроне дерева. А уж что было дома... Роль мужчины приходилось исполнять по-очереди. Мне особенно удавалась мужская роль. Арианна любила мои руки. Она находила, что их легкие касания напоминают щекотание лапок мухи по спине. Я не могла ей отказать в этом. Я любила ее, свою сестру.

Рыжий, рыжий...

- Так, девочки, Света и Ира, подойдите ко мне после уроков, одно задание есть. - сказала наша классная и по-совместительству математичка, закрывая журнал.

- И не забудьте родителям показать дневники и чтобы они там раписались.

Звонок уже прозвенел, и эти слова услышала пожалуй только мы. Такие примерные и ответственные...

Уроки закончились и мы добросовестно подошли к учительской.

Альбина Ренатовна уже ждала нас.

- Девочки, у нас грядет последний звонок, а у 11 классов вообще - выпускной. Для вас есть творческая работа: надо нарисовать стенгазету про одиннадцатиклассников... Света, было бы здорово, если бы ты сочинила стихи. Вот тут у меня собраны записи, кто из выпускников, что любит, какие у них интересы. Это надо описать в стихах. Вот держи.. Так, Ира, а ты все это оформишь, нарисуешь там что-нибудь, вот фотографии..

Девочки бережно сложили все материалы в пустую суперобложку. Света случайно взглянула на пачку фотографий в руках Иры и замерла... На самой первой фотографии красовалось лицо Рыжего! Но только еще маленького и такого смешного, но, до содрогания в коленках, милого. Эти широко открытые глазки и кудряшки. Виснушки... Все лицо в них...

- Свет, ты чо? Пошли домой, потом сделаем. - резко и как-то непривычно громко сказала Ира. - Есть охота... блин...

- Ир, дай мне эти фотки - с мольбой в голосе промолвила Света. - Я сама все сделаю.

- В смысле сама? И нарисуешь?

- Да запросто! У тебя и так дома проблемы, не до этого будет.

- Слушай, ты такая клевая! Я тебя обожаю!!! Вот что значит подруга! Класс! - Ирка прямо взбесилась от радости.

"Не думала, что это была действительно так важно для нее". - подумала Света и крепче прижала фотографии к животу.

- Ну давай, до завтра. Позвони мне вечером.

- Конечно позвоню, давай только часов в 12, когда родоки залягут.

Я жила прямо рядом со школой, поэтому через пару минут была уже дома. Не переодеваясь, тут же распечатала суперобложку и вытащила заветную карточку. Боже, неужели ты сейчас здесь... У меня... В моих руках... Это счастье, это судьба... И слезы, бесконечно и горячо катились из глаз...

Никогда не думала, что смогла бы полюбить рыжего. Рыжий - это ведь клеймо на всю жизнь, это страшно некрасиво и противно... Как такое могло со мной произойти? Как?

О своей любви я старалась узнать как можно больше, во-первых выяснить имя и фамилию, затем - телефон (которого к сожалению не оказалось).

Всегда, когда в кого-то влюбляешься, то начинает, что называется, сводить судьба. То есть он, словно кем-то посланный, чаще начинает тебе встречаться, а потом еще разные знаки, вот, например, как эта фотка и задание - написать стихи про него (другое уже было не в счет)...

Или то собрание школьной комиссии, где я была председателем и раз в месяц разбирали двоечников, стараясь поставить их на путь исправления. И вот, на одном из этих собраний, появился Он - мой Рыжий. Мне надо было выяснять, почему у него подряд две двойки по химии. А я сидела, как дура, и молча смотрела, смотрела, застряв в лесу огненных кудряшек. Это было как удар, впервые я его видела так близко. В свете яркого солнца, которое пробивалось сквозь воздушные занавески класса, он казался ярко-оранжевым - лицо, волосы, куртка. Помню его сдали на поруки одной отличницы... Как я ей завидовала, господи...

А еще я ему помогала в учебе. Однажды вечером я незаметно пробралась в школьную учительскую, достала журнал 11 "Б", нашла его фамилию и по всем предметам наставила четверок, стараясь максимально подделать подчерк учителей, ну, чтобы оценки не выбивались из общего ряда... Сердце билось в висках, горячие руки делали свое дело, напряжение росло, почти достигнув своего предела. Преступник испытывает те же ощущения. Но это я выяснила чуть позже... На одном журнале я не остановилась. А что? Делать так делать. Я нашла и наш журнал и наставила себе пятерок. Да, он был троечник, а благодаря мне стал по некоторым предметам хорошистом! Свою успеваемость подтянула по физике и алгебре!

И вот теперь это фото! Господи, как хорошо, милый мой, знаешь ли ты, знаешь ли?

- Света, ты руки помыла? Давай быстрей за стол. Господи, да ты еще даже не переоделась.

Мама как всегда не вовремя и только мешает.

- Быстрей, мне некогда, я и так ничего не успеваю, еще и вас с батей заставлять надо. - У нас в семье почему-то было принято папу называть "батей".Это скорее было такое прозвище.

- Иду, я просто устала немного. Ма, у нас сегодня годовые оценки выставили, у меня 3 четверки всего, потом распишешься в дневнике?

- Молодец доченька, ты нас только радуешь, что касается учебы. А вот остальное...

- Что? Что ты имеешь ввиду? - затревожилась я.

- Давай потом, а то мне еще к командировке готовиться надо.

Я кажется уже догадалась в чем дело, просто у моей мамочки есть дурацкая привычка везде шариться. Наверное опять нашла у меня в комнате что-то. Моего Рафаэля... Блин, вроде прячу все...

После ужина я зашла в комнату, поставила пластинку со своими любимыми Роллингами. Подергиваясь в такт музыке, достала из шкафа несколько вещей. Потом быстро, почувствовав себя почти создателем, собрала фигуру в человеческий рост из набитого тряпками мужского костюма и вешалки, вставленной вместо костей плечевого пояса. Старая детская шапка превратилась в лицо, путем простого выворачивания наизнанку. На ней уже были нарисованы глаза, нос, рот, губы и, конечно же, усы. Шикарные чапаевские!!! Это был Рафаэль. Мой друг. Единственный и доступный мне мужчина. Родители ведь не пускали даже на дискотеку. Так вот, что бы мой кавалер мог держаться на ногах я вставила ему между ног массажер в виде длинного шеста. Он был просто необходим во время медленного танца. Кроме всего перечисленного, имелась и главная деталь. Она , вернее Он был сделан из поллитровой стеклянной бутылки и обмотан куском резины. Вполне реалистично...

Мы танцевали, обнявшись, я была счастлива, мы не разговаривали.... После танца я села за воображаемый столик, его усадила напротив. Когда Рафаэль сидел, палка торчала горизонтально на пол комнаты. Чтож издержки производства, знает ли...

В эту сверхромантическую минуту в комнату заперлась мама. Ее лицо несколько раз изменилось, перед тем, как она смогла произнести это жалкое - Что это?

Я вскочила, как укушенная.

- Это так... просто... Кукла... Я играю тут..

- А ЭТО что? - взор мамули застыл на торчащей палке.

- Это....Нога... - я была так смущена, что желала только одного - прямо здесь умереть.

- Так, быстро все разбирай! Что это еще за игры такие, я даже представить себе не могла, чем ты тут занимаешься. Если сама не уберешь, это сделаю я!!!

- Я все уберу.

Она не уходила и ждала, когда начнется процесс уничтожения. Трясущимися руками я начала с этой злосчастной палки, которую так пошло поняли. Опора не поддавалась. Мама, спасибо ей за это, дернула со всей мочи. Но лишь То самое выпало из широких штанин. Господи... Это было ужасно.... Мама страшно кричала, обзывала меня идиоткой, и в ярости рвала на части моего друга...

Тут еще Ирка позвонила... Мама в припадке схватила трубку и практически сразу выдала: - Она уже спит. И вообще, мы все уже давно спали!!!

Она все унесла с собой. Я осталась одна. Чтож, такова моя судьба, только мечтать о ком-то ночами и ждать своего совершеннолетия. Теперь даже не с кем поговорить. Мой единственный друг был так жестоко уничтожен... Осталась фотография Рыжего. Но ведь и его по сути нет, он ведь даже не знает меня... А значит меня просто нет...

Газета пользовалась большой популярностью у 11 "Б"... А место Рыжего в сердце скоро занял другой, такой же полусочиненный образ... Мне шел шестнадцатый год...

Подзаборная, солярная.

Триптих.

Мечта.

Простой деревенский хулиган и второгодник Мотя весь день чинил свой мопед. Майка пропиталась солярой и руки распухли от постоянного контакта с металлом. Без этой железины будет сложновато успеть сразу в два места. Моте было 17. И он был еще чист и непорочен. Хотя были моменты, которыми он почему то не воспользовался.

Ее он впервые увидел на речке, шесть лет назад. Белокурая, необыкновенно худая и неприлично длинноногая. Он боялся даже заговорить с ней и поэтому наблюдал все издалека. Потом он услышал ее имя... Мила... Милая Мила.... Он повторял, повторял... пытаясь представить их первую встречу и свое имя, слетающее с ее обветренных губ. Он мечтал.... Мечтал уже шесть лет... Все это время он наблюдал за ней, знал всех ее подруг, новые места жительства.

И вот, однажды вечером, когда небо одело свое вечернее платье, он проходил мимо ее дома. До слуха донесся плеск воды... тишина... еще раз... Будто из ведра резко вылили воду. Он остановился, пытаясь всмотреться в темноту и понять хоть что-то. Мотя посвистел несколько раз. Постоял.. Еще посвистел... И тут в темноте метнулись белые распушенные волосы и появилась Она. Мила подошла к забору. В порыве нахлынувших чувств он кинулся ей навстречу, но успел вовремя остановиться. Громко залаял Цезарь. В доме моментально зажгли свет.

- Ты выйдешь завтра, в это же время? - прошептал Мотя.

- Да, ровно в 11, жди меня вон там, в бревнах.

- Я буду ждать...

Она быстро упорхнула домой. Пес разбудил весь дом и чуть не навлек беду на голову этой одинокой, еще ни в чем не повинной девочки.

Закаляйся, если хочешь...

Мила любила мечтать, писала стихи и даже успела прославиться в районном масштабе, выграв поэтический конкурс. Ее гордились родители, ставили в пример учителя и завидовали подруги. В ее жизни существовали только школа, уроки и тот придуманный мир, о котором никто не знал и вход был для всех заказан. В выпускной год она увлеклась закаливанием. Однажды в школу пришли последователи системы Иванова, и с тех пор она старалась выполнять ее. Но в более простом варианте. Однократного обливания холодной водой вечером, перед сном, было вполне достаточно. Мила обливалась во дворе, когда уже садилось солнце. Все происходило под покровом темноты, потому как девушка была полностью обноженной. Два сильных всплеска - все, что могли слышать случайные прохожие. В тот вечер она сделала все как обычно. Обтираясь, Мила услышала свист. Возможно хозяин ищет своего пса? Ее неумолимо потянуло к дороге. Накинув халат, босая, она тихо подошла к забору. В темноте что-то метнулось. Перед ней возникли глаза - это все, что можно было понять. Она не знала его, но решилась узнать...

"Amor non est medicabilis herbis" (Неизлечимо больна)

Они встречались каждую ночь, после 11. Мотя рассказывал ей, что он переживал все эти годы, с тех пор как впервые увидел ее. Было так удивительно, что на земле жил человек, о котором она даже не подозревала, и который думал о ней каждый день и ждал вот этого момента...

Быстро облившись и перемахнув через забор, Мила попадала в мир давно ее придуманный, но с настоящим живым героем. Ей было не важно, что он матерился, был сыном колхозников и разбирался только в своем мотике и то, что он называл ее творчество стихоплетством Главное - это был настоящий живой друг!

Часто они засиживались до 2, до 3 ночи. Такие странные отлучки дочери из дома родители так и не заметили. Несколько раз правда неожиданно зажигался свет. В такие моменты Мила с ловкостью акробата летела через забор. Но в дом не заходила, а ждала, когда все вновь улягутся. Затем свидание продолжалось...

Ссадины на коленках, распухшие от недосыпания глаза, отвратительный аппетит и фанатичное закаливание по несколько часов каждую ночь каким-то удивительным образом миновало мамину бдительность.

Однажды, после особенно долгого свидания Мила сонная и счастливая зашла домой, дернула дверь. Она оказалась запертой изнутри! Родители закрылись! Что теперь будет... Мила затряслась от сумасшедшего волнения. Уже 4 часа, что она скажет? Где она была? Девочка постучала, потом еще и еще... Дверь открыл "батя".

- Оооо! Ты откуда? Мы уже спим давно?

Папа был добрее мамы и намного легче поддавался обману.

- Да вечер такой теплый, я тут в колесе лежала, так хорошо... - Мила быстро скрылась в дальней комнате.

Колесо находилось в огороде. Такое громадное, от касимсота Его использовали для полива огорода. У меня как всегда было железное алиби!

Однажды Мотя очень серьезно спросил:

- Ты корову доить умеешь?

- Не умею - честно ответила смущенная Мила.

- Оооо, понятно, куда стихоплетам до крястьянских забот...

Шли вечера... Мотю стали напрягать эти ночные подзаборные встречи, он хотел быть как все.

- Почему мы не можем встретиться днем? - все больше раздражась, спрашивал он каждый раз. - У всех парней нормальные девушки, а мы тут, как два идиота, жмемся ночью в этих бревнах. Надоело.

- Но я не могу. У меня очень строгие родители. Если они узнают, то - конец. - Мила почти плакала. Так не хотелось терять эту маленькую тайну. Она чувствовала, что ее чары слабеют...

Они часто просто сидели, не разговаривая. Мотя осторожно брал ее верхнюю губу в свои губы и долго так сидел, практически не шевелясь. Потом руки медленно заползали под халат.

- У тебя они такие маленькие... - с грустью и нараспев произносил он. Мила смущалась и не знала, что сказать...

Выпускной проходил прямо во дворе школы, под открытым небом. Это была традиция. В этот волшебный вечер многие признавались в любви, кто-то первый раз напился, кто-то стал королем бала. А Мила получила то, что уже давно ждала... В центре всеобщего веселья, она увидела Мотю. Она решилась подойти и пригласить его на танец. Сама. Первая! Улыбаясь, она двинулась навстречу, но тут же остановилась. Мотя резко развернулся и сделал вид, что совсем ее не знает. Он попытался быстро скрыться в толпе радостных выпускников. ..

...первая рана на сердце...

Мышик и Крапа

(просто рассказ)

От них ничего не зависело. Их жизнями распоряжались другие, скроенные совершенно иначе. Как самые безвольные существа в мире, они принимали все условия сосуществования, безропотно и с мягким шуршанием. Имена им дали тоже другие. Мышик был назван из-за своего серенького цвета и мягких покровов, а Крапа - она была вся в крапинках. Другие не слишком ломали голову, когда выбирали им имена. Мышик был всеобщим любимцем, его часто поглаживали, следили за чистотой его нежных рельефов... А вот Крапе повезло чуть меньше. Она пользовалась большой попу - лярностью. Может быть не очень большой, но с позиции Крапы популярность была колоссальной. Она также жила в ласке и заботе. Когда приходило время приводить себя в порядок, Крапа удалялась и подолгу крутилась до тех пор, пока все ее излияния не утекут вместе с сильными потоками воды. Крапа хронически любила чистоту, она боролась за нее, но частые контакты делали ее не такой свежей, как мечталось. Мышик же не переживал по таким пустякам. Он наслаждался своим положением и жил полной жизнью. Он жадно поглощал все, что давало ему его постоянное соседство. Он буквально весь был пропитан этим взаимодействием.

Вечером, когда Крапа уже намеревалась спать, Мышик, пышущий и горячий, весело дразнил ее, расстегивал свои пуговички и легко раскидывался в самых неожиданных местах их скромного жилища. Крапа, как правило, без лишних эмоций, ложилась в постель. Самое главное было - быстро согреться. Крапа была таким мерзляком, что крапинки постоянно превращались в мурашки и наоборот.

Однажды Крапа проснулась из-за странных ощущений. Кто-то стучал. И в эту же самую секунду она оказалась где-то на полу. Что произошло? Почему? Она не знала. Немного оглядевшись, Крапа увидела мирно спавшего Мышика. Он лежал прямо здесь, посреди комнаты. "Спартанец" - подумала Крапа. Мне вот так нельзя, я сразу околею. Она попыталась подползти ближе, но не могла. Все ее мягкие члены были такими безсильными. Тогда Крапа стала звать Мышика. Но вместо звуков слышалось чуть легкое шуршание. "Неужели я умру?" - пронеслось где-то мужду крапинок. Мышик был недвижим и великолепен. Он источал невообразимый аромат, от которого у Крапы свернулись оборочки. Ночь шла, Крапа мерзла, а Мышик пофигистичеки спал. "Жизнь жестока" - подумала Крапа и вздрогнула. Совсем рядом кто-то упал. Крапа не могла понять, кто бы это мог быть. Он был очень странный. Гладкий мокрый и очень уставший. Незнакомец улыбнулся во весь свой рот. Казалось, он мог делать это безразмерно, потому как, каждая последующая улыбка становилась все шире и шире. Крапе показалось, что они раньше уже встречались, но когда и при каких обстоятельствах не помнила. Вообще, Крапа страдала провалами в памяти. Но это так, к слову... Неожиданно для всех проснулся Мышик. Возможно появление Незнакомца его разбудило. Мышик заблагоухал еще интенсивнее. Надо сказать, что когда он сердился, аромат, заселявший его складки, усиливался многократно. Незнакомец посмотрел вопросительно на Мышика. Ему была непонятна такая реакция. Сердиться пришлось недолго - Незнакомец исчез также неожиданно, как и появился. Крапа этого не заметила. Она лежала уже далеко. От холода сознание ее покинуло...

На следующее утро Мышик радостно принял душ и остался дома. Сегодня у него был выходной!

Наша жизнь наполнена вещами, которые могут стать настолько дорогими, что начинаешь их называть по-имени, относиться как к членам семьи. Любимые трусики в крапинку не менее любимой жены превращаются в Крапу, а потная рубашка мужа - в Мышика. А Незнакомец? Но, мы ведь его знаем!

Оставить комментарий © Copyright Громова Джулия Робертовна (man-j-ro@mail.ru) Размещен: 13/11/2011, изменен: 13/11/2011. 21k. Статистика. Статья: Эротика		Ваша оценка:

Громова Джулия Робертовна : другие произведения.

Грешные сказания