Трактир, где нам назначили встречу, назывался У дороги. Он стаял на перекрестке. Двухэтажное каменное здание за высоким забором, больше напоминало больницу, или тюрьму.
- Неуютное местечко, - заметил Афиний. И я с ним согласилась. Внутри было грязно и шумно, мне ужасно не хотелось заходить, словно в кабинет к стоматологу. Клиенты этого заведения, как я и ожидала, подвыпившие мужики, явно с криминальными наклонностями. Увы, выбирать не приходилось. Я послушно пошла за Афинием. Мы заняли самый дальний столик, хотя он был весь завалин грязной, жирной посудой, судя по количеству мух, она стояла здесь уже неделю. Огрызки и осколки лежали на полу толстым слоем, в дальнем углу прошмыгнула огромная крыса, вонь же была такая, что хоть противогаз одевай, жаль я не захватила его в дорогу. Но больше всего мне не нравилось, как на нас поглядывали, с ехидными усмешками, явно что-то затевалось, а у нас даже нет оружия. Афиний, не боец, ученый, Веста только и может, что пронзительно визжать. Одна я справлюсь, если повезет, с одним нападающим, а их не меньше дюжины. Моя интуиция кричала, нужно срочно линять отсюда, пока не поздно. Но я не успела ничего сказать, как к нам подбежал трактирщик, со слащавой улыбочкой и бегающими глазками. В Москве я бы его обошла стороной, как и подобное заведение, но здесь приходились терпеть. Хозяин льстиво предложил нам занять отдельный кабинет.
- Вы с девушками, да еще с такими красивыми, а люди заходят разные, нам же не нужны неприятности. Ужин вам принесут, все будет в лучшем виде, - улыбаясь, он пригласил нас в небольшую комнатку за тяжелой дверью, и скрылся, пообещав, что здесь нас никто не побеспокоит. Еду принесла нечесаная, костлявая девица в грязном фартуке с противной улыбочкой, она выставила тарелки и исчезла, злобно взглянув на нас с Вестой.
Я осмотрелась. Здесь все-таки было немного чище. Пол выметен, крошки со стола официантка стряхнула подолом фартука, да и мух поменьше. Тяжелый, грубо сколоченный стол, две лавки, вот и вся мебель, ни занавесок на окне, ни скатерти, толстая дверь приглушает пьяные выкрики.
- Мне здесь не нравится, - подвела я итоги, - давайте подождем на улице.
- Чубай обещал привести ребят сюда, местечко конечно неуютное, но никто не обратит на них внимание, и поужинаем спокойно, - не поддержал меня Афиний.
Веста же молчаливо ковырялась в тарелке, после ссоры мы с ней еще не разговаривали. Я с отвращением посмотрела на кашу. Не настолько я голодна, чтобы есть такую размазню. В маленькое низкое окошко сунула нос тощая собака, и я выставила ей свою тарелку. Пирожки с капустой черствые, не разгрызть, даже не стоит пытаться, я решила не рисковать зубами. Квас в грязных кружках отдавал кислятиной, отбивая всякий аппетит. Вспомнила наш завтрак, жареную рыбу в Веселом пескаре, есть хотелось, но лучше потерпеть, да и наедаться после шести вечера вредно для здоровья, утешала я себя.
- Может, все-таки уйдем, - жалобно попросила я Афиния, - здесь не еда, а помои, и воняет, как в общественной уборной. Неизвестно когда Чубай придет, вдруг он ребят вообще не встретит. Подождем на улице. Да и Егору с Тихоном в трактире светиться не обязательно, это же притон какой-то.
- Возможно, ты и права, лучше посидим на свежем воздухе, а то душно, - сдался Афиний. Он встал и толкнул дверь, она оказалась запертой. Афиний постучал, но никто не спешил нам открывать. Я слишком поздно поняла, что это значит. Сразу вспомнилась и толщина двери, и злобная ухмылка девицы, и бегающие глазки трактирщика.
- Похоже, мы пленники, что будем делать? - спросила я.
Афиний устало вздохнул, зевнул, и уронил голову в салат. Странно, вроде спиртного не подавали. Я посмотрела на Весту. Она тихонько сопела в уголочке, подложив руку под голову, и выглядела трогательно и беззащитно, на миг, я даже почувствовала, как во мне проснулись угрызения совести, но я сразу подавила недостойный порыв. Они спят, а я должна за всех отдуваться. Все мои попытки их разбудить не увенчались успехом. Это был какой-то ненормальный сон, никогда не видела, что бы люди так крепко спали, как под наркозом. Но возможно так оно и есть. Я ведь к еде даже не притронулась. Нужно срочно что-то делать, куда-то бежать, звать на помощь. Дверь была заперта, на мой отчаянный стук никто не подошел. Я решила попробовать вылезти через окно. Правда, оно больше напоминало форточку, но выбора не было. С трудом я подвинула тяжелую лавку, просунула голову, руку, и застряла. Почему-то вспомнился, Вини Пух, с его смешной проблемой: " у кого-то слишком узкие двери". Проблема оказалась совсем не смешной, особенно, когда ты не можешь вылезти ни вперед, ни назад, а ведь я ничего ни ела, мне даже худеть некуда. С огромным трудом, после отчаянной борьбы, я влезла обратно. Самое время появится Егору на белом коне, спасти несчастных узников, и поцелуем разбудить свою невесту. Только он что-то не спешит. Что ж спасение утопающих дело рук самих утопающих. Надо же, так глупо попасть в ловушку, прав был дядя Толя, нельзя связываться с криминалом. Необходимо позвать на помощь, но как, и главное, кого. В трактире, похоже, сидят одни бандиты, а мерзавец Чубай, может привести ребят прямо в западню. Самое время биться головой об стенку, но боюсь, не поможет, стены кирпичные. Я задумалась. Допустим, мне удалось выйти, но к кому обратиться. Милиции же здесь нет, стражники могут быть или подкупленными, или людьми Меченого. Дурацкий мир. Хочется зарыдать и как в детстве позвать: "Дядя Толя". Что он обычно говорит в таких случаях? " выход есть всегда, а если нет, его следует сделать". А ведь он прав. У меня есть жезл и кулон, пробью стенку, вот тебе и выход, но только что делать со спящими красавцами. Если Весту я смогу вытащить, то Афиния мне не поднять, я все-таки девушка, а не терминатор. Размышляя, я вертела в руке кулон. Странно, но он начал светится. Я обошла комнату, держа его перед собой. В левом углу, около двери, кулон светился сильнее всего. Возможно, здесь есть скрытая дверь, только зачем, когда рядом настоящая. Я долго водила рукой по стене, ничего. Наконец, догадалась встать на колени и обследовать пол. Глухой звук указывал, что там пустота. Мне повезло, я наткнулась на люк совершенно случайно, доски были пригнаны идеально. Если не знаешь, секрет, не за что не попадешь в подвал. Я вздохнула, посмотрев в негостеприимную пустоту. Что там, внизу. Сразу вспомнились разные страшные истории про трупы несчастных, убитых в подвалах притонов. Стиснув зубы, я стала спускаться по шаткой лестнице. Ни спичек, ни свечей, не нашла, только жезл, может его использовать вместо фонаря. К моему удивлению, он засветился. Ничего страшного в подвале не оказалось, весь он был заставлен бочками с вином, ящиками с подозрительными бутылками, тюками с разным тряпьем. Настоящий склад контрабандистов. В самом дальнем углу обнаружила небольшую дверцу, но она, к моему разочарованию, оказалась запертой. Я толкнула ее посильнее. Хлюпкая с виду, но не открыть, она выдержала мой напор. Я решила, поискать что-то потяжелей, когда стой стороны, раздался ответный стук, и женский голос жалобно попросил:
- Выпустите нас.
- А вы кто? - растерялась я.
- Мы пленницы, - за дверью раздалось чьи-то рыдания.
- Хорошо, я попытаюсь, - ответила я. Но дверь оказалась с секретом. С моей стороны не было ни замка, ни засова. Как же она открывается. Может скрытая пружина, или незаметная щель для ключа.
- Вы не знаете, как ее открывали? - Я в отчаянии спросила узниц. Те долго совещались, и даже спорили.
- Трактирщик, и девушка, его помощница что-то делал с косяком, когда приносили нам еду, - наконец ответил голос за дверью.
Я долго щупала и стучала, пока не додумалась взяться за кулон, он указал нужное место, и после очередного отчаянного удара, дверь неожиданно со скрипом открылась.
- Выходите, - обрадовалась я. Пленницы поспешно покинули коморку. Четверо девушек, лет четырнадцать - семнадцать, и худенькая девочка, лет десяти.
- Вы кто, - повторила я свой вопрос. Они представились Лавра, Надежда, Мира, Божена, а девочку звали Ксения. Божена с Ксенией сестры, дочери несговорчивого старосты, их похитили и держали с начала лета, шантажируя отца. Мира с Лаврой, подружки, шли с ярмарки, заблудились и заночевали у каких-то людей, а проснулись уже здесь. Надежда оказалась дочерью богатого купца. Сирота, мать умерла, отец уехал и пропал два года назад. Вот дядя ее и продал, что бы забрать наследство.
- Нас хотят отправить в притон, я слышала, как они говорили, - рассказала Мира.
- Здесь должен быть еще один выход, - решила я. - Но кулон не светился. Мы вылезли из погреба, поменяв одну тюрьму на другую. Веста с Афинием счастливо спали, не подозревая о страшной участи. Я коротко рассказала, как попала сюда, и как пыталась вылезти в окно, но застряла. А маленькая Ксения вылезла без проблем. С трудом, но нам удалось протолкнуть Надежду, она оказалась самой худенькой из нас. Девушка обещала привести помощь. Мы забаррикадировали дверь, а сами решили осмотреть сваленные в погребе вещи. В бочках оказалось вино и медовуха, в тюках, разные вещи, а в ящиках масло, как я поняла очень дорогое, из него готовили косметику и местные духи, называя их благовоньями, пахло оно действительно неплохо. Жезл давал слишком мало света, но Божена отыскала трут, и у нас получились отличные масляные светильники. Лавра наткнулась на ларец с великолепными украшениями, Мира рылась в тканях, я отыскала сундук со старинными рукописями, Афиний бы обрадовался. Жаль, его нет с нами, да и Весте бы понравились серебряные безделушки, в которых рылась Лавра.
- Я бы хотела такие серьги, - вздохнула она.
- Забирай, - разрешила я.
Разглядывая украшения, мы увлеклись. Мира вытащила из-под груды вещей медный поднос. Он нам заменил зеркало. Все по очереди примеряли понравившееся украшения. Я решила, что мы можем их забрать себе в качестве компенсации за моральный ущерб. Браслеты, кольца, ожерелья были немедленно поделены, не забыли мы и про Надежду с Ксенией. Я выбрала Весте великолепное серебреный комплект, ей должно понравиться. Божена наткнулась на тюк с женским платьем, и мы решили устроить показ мод. Всевозможные тоги, длинные платья вышитые, как объяснила мне Мира, жемчугом и самоцветами, очень интересные модели. Мы так увлеклись тряпками, и не сразу заметили, что уже не одни. В углу стояла костлявая девица, та самая, которая принесла нам ужин. Она не ожидала увидеть нас здесь, и растерялась. Я опомнилась первой. Накинула ей на голову шаль, держащую в руке, и зажала рот. Девушки бросились мне на помощь. Связанная, как мумия злодейка, еще пыталась кусаться, но мои новые подруги, пообещали вырвать ей последние волосенки. Я же устроила нашей пленнице допрос. Кусачую стерву, звали Лика, она уверяла, что всего лишь несчастная жертва, и нечего не знает. Но Божена вылила ей на голову масло, и пообещала поджечь, если она не прекратит валять дурака. Подобный метод подействовал, я даже не стала заступаться. Не знаю, как бы еще повела себя я, если несколько месяцев просидела бы в темной клетушке, ожидая отправление в притон. От нее мы узнали много нового, и интересного. Всем преступным миром в столице заправляет таинственный Козырный король, гениальный организатор, профессор Мориарти этого мира. О нем практически ничего не известно, на его совести не только контрабанда, но и грабежи, работорговля, наркотики, проституция, подпольные притоны. В империи, похоже, преступность не только организованная, но и централизованная. Трактир У дороги, был одним из притонов, где собирались местные уголовники, здесь сбывали награбленное, строили планы налетов, играли в кости. Одним словом, мы попали на перевалочную базу, откуда товар и девушек перепродавали и увозили. Пленница говорила, не останавливаясь, или испугалась своих бывших узников, над которыми она измывалась каждый день, или хотела нас запугать. От ее историй кровь стыла в жилах, но меня интересовали более прозаические вещи, например, как нам отсюда выбраться. Второй выход, который я не смогла найти, оказался за огромной бочкой, точней сама эта бочка и была тем самым выходом. По узкому лазу можно было попасть на кухню, и через черный ход, если повезет, удрать из трактира, призналась Лика. Если бы не Веста с Афинием, я бы так и сделала. Мира, самая из нас храбрая, пошла на разведку. Вернулась она с хорошей новостью, на кухне никого не было. Подумав, я решила остаться, ну не бросать же спящих друзей, да и за пленницей нужно было приглядывать, что бы ни сбежала. Мы отвели ее в каморку, где до этого сидели девушки. Идея поменяться местами с тюремщицей, носившей каждый день им объедки, и рассказывающей про ожидающие их ужасы, понравилась всем, но не Лике. Мои новые подруги обняли меня на прощание, пожелав удачи, и по очереди проскользнули в лаз, пообещав не бросать здесь, и привести стражников. Я долго прислушивалась, но кроме пьяных выкриков из зала, ничего подозрительного не услышала, похоже они проскользнули незамеченные. Я села в уголок и стала ждать помощи. Придет ли она? А вдруг стражники не поверят девушкам? И что мне делать, если дверь попытаются открыть, она конечно крепкая, но против лома нет приема, особенно, если вместо лома использовать топор. Время было позднее, но за дверью слышался приглушенный гул, люди отдыхали, от трудов своих неправедных, будем надеяться, что им не до нас. Я в очередной раз попыталась разбудить Афиния, бесполезно, но из его сумки неожиданно выкаталась рукопись. Я девушка воспитанная, знаю, что чужие письма читать нельзя, но не удержалась, вдруг там что-то интересное, ученый не обидеться, если я взгляну одним глазком, тем более он сам мне разрешил. Я подвинула самодельную лампу, и стала читать. Вот что написано было обо мне: " ... Светлана - девушка образованная, ее познания в различных отраслях, поражают меня, хотя она уверяет, что еще не закончила учебу. Трудно представить, какими знаниями обладает их мир. Но общение с ней иногда ставит меня в тупик. Как потомок Мидаса, призванный в наш мир с миссией она имеет определенные привилегии, которыми, на мой взгляд, злоупотребляет. Светлана, на равных разговаривает не только со мной и казаками, но и с Оракулом. Это или недостаток воспитания, или, как она уверяет, равноправие, которое существует в ее мире. Мне сложно поверить в подобное. Мальчики и девочки учатся в одной школе. Девушка, вместо замужества, поступает в университет. Муж и жена имеют одинаковые юридические права...".
Никак не ожидала, что такой образованный человек, как Афиний, может считать женщин людьми второго сорта. Интересно, что обо мне думают остальные? Наверно считают нахалкой и хамкой, шовинисты несчастные, надо все-таки быть осторожней. Помимо этих рассуждений в рукописи было много интересных моментов. Афиний, почти дословно цитировал наши разговоры, скрупулезно описывал все события и встречи. Это была настоящая летопись нашего похода. Но всю ее я прочитать не успела, за дверью раздались подозрительные крики, грохот падающей мебели. Я приложила ухо к двери, пожалев, что она такая толстая. Но в трактире шла самая настоящая драка, это или бандитские разборки, или местный ОМОН пришел нас спасать, но на всякий случай, я спряталась за стол, затащив туда спящая Весту. Дверь выбили и несколько человек в форме вломились в помещение. Среди них была и Надежда. Заметив меня, она радостно бросилась мне на шею.
- Ты жива, я так рада. Не представляешь, что тут было. Десять стражников ворвались в таверну, скрутили хозяина и всех бандитов. А как они дрались,... но самое главное, что мой отец жив и недавно вернулся, он повсюду искал меня. Из несвязного рассказа я поняла, что, выбравшись из таверны, она с Ксенией побежали к своей кормилице, та плакала от радости и не могла поверить, что Надежда жива. Ее дядя уверял, что племянница утонула в речке. Сын кормилицы - Олег Степанович, десятник городской стражи, услышав рассказ, срочно собрал отряд, и они поспешили нам на помощь. По дороге наткнулись на остальных девочек. Надежда отправила их с Ксенией к своей няне, но сама решила идти вместе с отрядом, хотя все ее и отговаривали.
- Знаешь, Надежда, ты настоящий герой, так вовремя привела помощь, и не испугалась вернуться сюда, - похвалила ее я.
Меня долго и подробно обо всем расспрашивал серьезный и усатый стражник. Я благоразумно притворилась испуганной дурочкой, показала вход в подвал, место, где нашла девушек. И робко попросила помочь разбудить Весту с Афинием. Стражник меня успокоил, сказал, что им дали опиум, но к утру они проснуться сами. Пока увезли арестованных, сделали опись вещей, допросили меня, настало утро, запели петухи, и мои спящие красавцы, наконец, проснулись. Правда, с ужасной головной болью и жаждой, ничего не помня о вчерашнем вечере. Нас отпустили, и пока мы шли в город, я рассказала все, что случилось, пока они спали. Мои спутники слушали меня с восхищением, и недоверием. Я и сама с трудом себе верила, столько событий за одну ночь.
- Это ужасно, я привел вас в ловушку, - не мог успокоиться Афиний.
- Но ведь все закончилось хорошо, мы спасли девушек, разоблачили контрабандистов, только вот с ребятами не встретились, - вздохнула я.
- Я говорил с десятником. Чубая они взяли, и даже успели допросить. Но он и не думал предупреждать наших друзей. Хотел подзаработать, заманить Егора с Тихоном в таверну, и выдать за вознаграждение или Меченому, или казакам, кто больше заплатит. Тебя с Вестой продать в публичный дом, а за меня взять выкуп.
- Ну, они лопухнулись. С казаками связываться, себе дороже. Вряд ли они простили похищение своих друзей. Разнесли бы трактир по камушкам. Да и из меня бы не вышла ночная бабочка. Счастье Чубая, что его арестовали, а то бы я его приласкала жезлом по хребту, оборотня недобитого, - усмехнулась я.
- Но Чубай же не оборотень, человек, правда, очень плохой, - заметила Веста.
- Двуличный мерзавец, в глаза тебе улыбается, а отвернешься, всадит нож в спину. У нас таких и называют оборотнями. Хорошо, хоть Желтый глаз от нас отстал.
- Вот он то вряд ли сунется в столицу, - заметил Афиний. - Не думаю, что о нем стоит нам сейчас беспокоиться. Я все время думаю, что с Егором и Тихоном.
- Я уверена, с ними все в порядке, - заметила Веста.
- Откуда ты знаешь? - спросил Афиний.
- У тебя было ведение? - догадалась я.
Веста загадочно помолчала, но потом все-таки призналась.
- Я на них посмотрела, пока вы разговаривали со стражей. Я умею гадать, правда, не очень хорошо, и только на близких мне людей. Егор с Тихоном находятся у друга, возле большой воды.
- Тогда мы их найдем, или они нас. Да, милые барышни, вы даже не знаете, как нам повезло, что Светлана оказалась такой разборчивой в еде. Эту шайку пытаются поймать уже не первый год. И если бы не счастливое стечение обстоятельств, мы бы сидели в подвале, в ожидании своей участи, - признался Афиний.
- Я же говорила, что нельзя связываться с преступниками, ничего хорошего из этого не выйдет, - заметила я.
За разговорами, мы сами не заметили, как подошли к калитке дома ученого. Плюнув на конспирацию, решили рискнуть, тем более назойливого типа нигде не было, да и слежки за нами вроде не видно. Но, только закрыв за собой засов, мы вздохнули с облегчением. Нас ждала хорошая новость. Тихон с Егором нашлись. Они приходили к Афинию, но к счастью, догадались пройти мимо дома. Мальчик, который должен был предупредить ребят, узнал и догнал их. Они сказали, что будут ждать вестей в порту, у знакомого капитана.
- Ну, наконец, хоть что-то складывается удачно, - сказала я, с трудом сдерживая зевоту. Мы только что плотно позавтракали, и меня клонило в сон. Пока некоторые счастливо дрыхли, я занималась спасением несчастных узников, а потом отвечала на бесконечные вопросы стражников, хорошо, Надежда за меня заступилась, а то допрашивали бы меня до сих пор. Афиний решил, что они с Вестой сами найдут Егора с Тихоном, а мне лучше поспать. Я не успела даже возразить, как заснула прямо за столом. Правда, снилась мне всякая чепуха, погони выстрелы, кровь. Мы куда-то бежим, кого-то спасаем, все как в дешевом боевике. Кто-то поднимает руку, и стрелы летят в моих друзей. Егор пытается закрыть собой Весту, но не успевает, Афиний медленно падает, Тихон кричит, а я стою и наблюдаю, как бы со стороны, не вмешиваясь. Веста бледная, вся в крови, лежит на руках Егора, а он смотрит на меня, и его глаза, как два черных колодца. Затем, я вижу себя в белом платье, в руках у меня не то корона, не то венок. Слышу, как чей-то властный голос мне приказывает: "Сделай выбор". Передо мной стоят два человека, но лиц не видно, солнечный свет мешает мне их разглядеть. Но я знаю, что один из них Меченый, а вот кто второй. Вроде бы я его знаю. Проснулась я с больной головой. Какая только чепуха не присниться. Интересно, есть у них толкователь снов? У мамы дома есть, и она им часто пользуется, но я в подобную чепуху не верю. Но все-таки хотелось бы знать к чему этот сон. Может у Весты спросить, она растолкует. Но спросить я ничего не успела. Все уже были в сборе и тихо разговаривали, строили планы на праздничный день, и это без меня, возмущенно подумала я. Моему появлению обрадовались, и стали наперебой рассказывать о своих планах. Казаки решили не таиться, и прийти, на праздник открыто. Как и все, они, граждане империи, и имеют на это полное право. Вряд ли Меченый решиться остановить отряд казаков, если они ничего не нарушают, это будет выглядеть противозаконно. А будущий император старается показать себя с положительной стороны. Осада храма Оракула и так подмочила ему репутацию. Афиний поговорил со знакомыми и родственниками, и узнал, что не все старейшие греческие семьи поддерживают Меченого. Среди них намечается раскол. Да и торговая гильдия боится повышения налогов. Если бы не поддержка армии, многие бы выступили против него. Тем более, Меченый так и не получил благословение Оракула. Самые предусмотрительные покидают город. И это, не смотря на праздник. Афиний вздохнув, признался, что, и его семья уже неделю назад вывезла в провинцию детей и некоторые ценности.
После долгих споров, мы решили, что когда вынесут венец, выдвинуть еще одну кандидатуру.
- Светлана имеет полное право претендовать на трон. Она потомок Мидаса, ее приход предсказан Оракулом, - высказал общее мнение Тихон.
- Ее подержат казаки, - согласился с ним Егор. - Светлана выступит против Меченого и мы...
- И мы получим войну, - перебила его я. - У нас серьезный противник, он так просто не сдастся. А я для него, да и для остальных тоже всего лишь зеленая девчонка, а они ждут настоящего героя. И еще, вы забываете, что Оракул не назвал меня следующим императором. Он сказал, что я должна остановить войну и Меченого, но то, что я взойду на трон, он не говорил.
- А кто будет следующим императором, если не ты? - удивился Афиний.
- Неужели вы так и не поняли, господин ученый, - рассмеялась я. - В храм Мертвого бога может войти только потомок Мидаса, мы все были в храме. Это значит, что любой из нас может стать императором.
- Но я не хочу, - испугался Афиний.
- Кроме вас есть еще Веста, Егор и Тихон, успокоила я ученого, - я давно догадалась, что следующим императором будет Егор. Не ошиблась?
Все ошарашено уставились на меня.
- Как ты поняла, - удивился Тихон. Егор пристыжено молчал.
- Когда мы искали дорогу в лабиринте, Егор рассказал о последнем пророчестве Марфы Казачки, но ты его перебил на самом интересном месте. Она предсказала мой приход, но что еще она там сказала?
- Что внука сын взойдет на трон, прославив казачий род, - тихо ответил Егор. Он был просто раздавлен моим заявлением. Отец считал, что, став императором, ты выберешь себе мужа среди казаков. Так, по его мнению, должно исполниться пророчество. Вот он и послал с тобой Андрея, Тихона, ну и меня.
- Ну, еще бы, - усмехнулась я, - ты так нравишься девушкам, ни одна не может устоять.
- Поэтому отец не хотел меня посылать. Он считал, что я еще слишком молод, но я его уговорил. Ты меня презираешь, - виновато спросил он.
- За что? Твой отец считал, что поступает как лучше, это же политика. Поэтому меня казаки так и поддерживают. Только вот интересно, Меченый знает пророчество Марфы Казачки, или просто считает вас досадной помехой.
- Это имеет значение? - Удивился Тихон.
- Еще какое, одно дело некий пришлый претендент, которого и всерьез никто не примет, другое дело, если он здесь родился, вырос, и имеет поддержку в лице казачества, а возможно и всех славян. То, что потомки Деметрии и ее брата вымирают, знают все, а теперь появилась возможность сменить власть, не меняя при этом династию Мидасов. Идеальный вариант. И волки сыты и овцы целы, - подвела я итоги.
- Мы вымираем, - вздохнул Афиний, - именно поэтому Меченого поддерживает большинство семей. От наших греческих корней мало, что осталось. Мертвые камни, мертвый язык, мертвые боги, даже наши имена взяты из старых, забытых рукописей: Афиний, Сократ, Еврипид, Эдип,... Что они значат, знают немногие. Красивые, звучные имена давно ушедших героев. Мы искусственно пытаемся поддержать, то немногое, что у нас осталось, но кому это нужно, - Афиний сгорбился, он неожиданно стал похож на очень старого, много повидавшего человека. Я никогда не знала его таким уставшим и печальным. Все молчали, им нечего было сказать, но я молчать не стала.
- Вы неправы. В моем мире греческие скульптуры стоят в музеях всех стран, мы учим в школе греческую архитектуру, поэзию, греческие мифы. Все это бережно храниться и изучается. Греция считается колыбелью человеческой цивилизации, так нам не раз говорил учитель. Да и сам греческий язык не умер, он стал отцом новых языков. Латынь считают языком ученых. Каждый год в Грецию приезжают сотни тысяч туристов, полюбоваться на то немногое, что удалось сохранить.
- Вы, правда, так считаете, - воспарял духом Афиний.
- Так считают все в моем мире, - подтвердила я.
- А знаете, все закономерно, старое уходит, на его месте появляется новое. Но я сделаю все, что бы нашу культуру ни забыли. Спасибо Светлана, вы дали мне надежду.
- Мы чтим основательницу храма, она говорила и писала пророчества на греческом языке. Поэтому вот уже сколько веков каждая жрица храма обязана знать греческий язык, - вставила свое слово Веста.
- А я мечтаю построить храм с золотыми куполами, но чтобы были мраморные колонны, и арки как в греческой архитектуре, - признался Тихон.
Мы надолго замолчали, думая каждый о своем, пока Афиний не решился спросить у меня:
- А почему ты сказала, что императором должен стать Егор, а не Тихон, или Андрей, он тоже потомок Марфы Казачки.
- Ну, Егор умеет находить общий язык с кем угодно. Вспомните, в дороге он постоянно вел все переговоры, договаривался, покупал. К тому же не боится признавать свои ошибки, да, и по характеру он миротворец, если бы не Егор, Андрей с Тихоном поубивали бы друг друга в дороге. И самое главное, Егор лидер, который, не задумываясь, берет на себя ответственность. Из него, со временем, выйдет отличный император, например Великий примиритель. Ну, как, звучит?
Обсудив разные варианты, мы так ни к чему и не пришли. Афиний решил пройтись по городу, зайти в университет, послушать последние новости. Егор с Тихоном склонились над картой, обсуждая стратегию. Только мы с Вестой оказались не у дел. Вошел слуга, и сказал, что меня спрашивает какая-то девушка. Это оказалась Надежда. Она радостно бросилась мне на шею, словно мы не виделись несколько лет, а не расстались несколько часов назад. Мы вспомнили вчерашние события. Надежда рассказала, как обрадовался отец. Дядя всех убеждал, что она утонула в Великой, ее появление стало для него сюрпризом, весьма неприятным. Надежда поведала, что девочек отправили по домам, и все они передавали мне огромный привет и приглашали в гости. Я отдала ей браслет и серебреные сережки с бирюзой, которые конфисковали у грабителей, и со смехом вспомнила, как мы увлеклись примеркой и не заметили прихода Лики. Надежда поделилась со мной, что подслушала разговор кормилицы и ее сына. Стражников, за поимку преступников, должны наградить. Еще они говорили, что У дороги, к сожалению, не единственный трактир бандитов, но самое обидное, что никто не знает, кто главарь. Его все бояться, о нем говорят, но никто не видел его в лицо. Затем мы поговорили о празднике. Ее отец, как оказалось, один из организаторов развлечений, и она обещала провести меня поближе к трибуне. На прощание Надежда пригласила нас всех к себе домой. Ее отец хотел со мной познакомиться. Мы расстались, пообещав завтра обязательно встретиться. Девушка ушла, и мы с Вестой остались одни. Она все время молчала, похоже, дулась на меня за вчерашний кувшин с водой. Я вздохнула, похоже, мне придется сделать первый шаг к примирению.
- Вот возьми, - я подвинула к ней оставшиеся украшения. Великолепное колье, браслет в виде змейки и необычное кольцо с искрящимся камнем. - Божена сказала, что такие камни используют ведуньи. Я подумала, что тебе пригодиться.
Веста полюбовалась камнем, но положила и, отвернувшись, сказала:
- Спасибо, только я это не возьму.
- Почему? Злишься на меня, - я не поняла. Украшения Вести понравились, это видно было по глазам.
- Потому, что я дура, и вела себя по-дурацки.
Я с ней согласилась, но благоразумно промолчала.
- От меня одни неприятности, - продолжила она, - если бы я на тебя не злилась, мы вдвоем отговорили бы Афиния, и не пошли в тот жуткий трактир. Я спала, а ты могла сбежать, но не бросила нас, и эти украшения возьми себе, я их не заслужила. Веста отчаянно шмыгнула носом.
- Стоп, давай без истерик, а то, обещаю, вылью на тебя еще один кувшин, - возмутилась я.
- Ничего не могу с собой поделать, - Веста рыдала в полный голос на моем плече. Похоже, у нее это вошло в привычку, - Я злилась на себя, тебя, Егора, а виновата сама. Я же жрица, а влюбилась, как...
Егор заглянул в комнату, но я махнула на него рукой. Он понял и смылся, как бы еще мне смыться. Ну, не люблю, я мелодрамы, так я устроена. Если у тебя что-то случилось, надо действовать, а не заливать дом слезами.
- Веста, - строго сказала я, - ты должна решить сама, кого ты любишь больше Егора, или Оракула, и сделать выбор, раз и навсегда.
- Тебе хорошо, ты сильная и решительная, - ревела она. - Ну что бы ты выбрала?
Я серьезно задумалась. Если бы она спросила раньше. Я ведь тоже как безмозглая идиотка влюбилась в Егора и готова была с ним плыть на край света. Но вышла бы я за него замуж? Моя подруга Танька не раз говорила, что я слишком умная, поэтому и не влюбляюсь. С ней это происходило каждый полгода, только заканчивалось это такими же рыданиями на моем плече. Любить одно, но остаться с ним навсегда, отказаться от дома, семьи, и всего к чему ты привыкла с детства, я наверно не смогла. Но вслух сказала совсем другое.
- Веста, ты не знаешь, как тебе повезло, ты любишь и любима. Егор готов пойти на все ради тебя. Я думаю, что он сможет отказаться от императорского венца, что бы быть с тобой. - Но рыдание только усилилось. Я огляделась в поисках кувшина с водой. - Но если для тебя важнее карьера, скажи ему сразу, и не морочь голову себе, ему, и мне.
Мои слова, похоже, так и не были услышаны. Веста рыдала еще минут десять. А я вынуждена была слушать крик истерзанной души. Любовь и долг, семья и карьера.
- Слушай, мне в голову пришла гениальная идея. Спроси совета у Оракула, ты же жрица, в конце концов. Оракул не ошибается. - И главное, подумала я, вся ответственность ляжет на его плечи.
- Я боюсь, - призналась Веста, - вдруг он скажет, что надо расстаться с Егором.
- Но ты примешь верное решение, если даже расстанешься с ним, он найдет себе, со временем другую девушку и будет счастлив, - попыталась утешать ее я.
- Я не хочу, что бы он был счастлив с другой. Я ревную, - возмутилась она, сразу забыв про слезы.
Ну, сами подумайте, где у влюбленной девушки логика. Просто собака на сене. Если я когда ни будь, влюблюсь, решила я, это будет хорошо обдуманный поступок, без всяких глупых сантиментов.
- Хватит рыдать, от этого появляются морщины, опухают глаза и выпадают волосы, - заявила я.
- Что, правда, - испугалась Веста.
- Научно доказанный факт, - серьезно подтвердила я. - Прекращай лить слезы, а то от твоих страданий мне хочется есть.
Время близилось к обеду, а Афиния все где-то носило. Я начала волноваться. Понимала, что это глупо, но ничего не могла поделать.
- То мне мерещились шпионы, теперь я боюсь местной мафии. Трактир закрыли, мелких бандитов пересажали, но есть еще главный организатор. Лика говорила, что всем заправляет некий Козырный король, гений преступного мира. Вдруг он решит отмстить и начнет с нашего ученого, - пожаловалась я друзьям на свои страхи.
Ребята, наслушавшись рассказов о нашем ночном походе в трактир, готовы были бить тревогу. Но к счастью в дом постучался какой-то мальчишка. Он передал от Афиния записку. Афиний писал, что он сейчас сидит в Веселом пескаре. Прокруст хочет сообщить очень важные сведения, и нам нужно к нему всем немедленно зайти. Дело касается нашей общей проблемы. Ученый явно спешил, буквы косо лежали на пергаменте. А ведь я хорошо запомнила его мелкий, аккуратный почерк. Но мальчик нас заверил, что писал наш Афиний. Он сидел в уголке, и писал, а бумагу передал трактирщик, и дал ему монету, попросив поторопиться. Честно говоря, мне это не понравилось. Какую проблему Афиний имел в виду, у нас их вагон и маленькая тележка. Да и Прокруст нас уже раз подставил, я не хотела иметь с ним никаких дел. Но ребята с Вестой не дали мне, все как следует обдумать, они так обрадовались хоть каким-то сведениям, и пришлось уступить. Мы поспешили в трактир. В Веселом пескаре было не протолкнуться, но публика солидная. Прокруст, увидев нас, поманил за собой в заднюю комнату, опасливо покосившись на двух мужчин сидящих у окна, плотно закрыл за собой дверь, и начал:
- Афиний мой лучший друг со студенческих времен, а я его чуть не потерял, - Прокруст готов был разрыдаться. Его пухленькие щеки жалко обвисли, а на глазах выступили слезы. - Ко мне уже подходили какие-то люди, угрожали, но я им ничего не сказал. Сегодня я случайно подслушал, как разговаривают два клиента. У меня от ужаса волосы стали дыбом, - он пригладил свою прическу. Волосы действительно стояли дыбом, но возможно Прокруст просто забыл расчесаться. Он с подозрением смотрел на дверь, с опаской прислушиваясь к чему-то. - А я подумал сообщить все это Афинию, пусть так заглажу свою вину.
- Где Афиний, - не выдержав, спросил Егор.
- Когда я ему все рассказал, он сказал, что это невероятно и нужно кое-что проверить и куда-то вышел, попросив отдать письмо и задержать вас, если он опоздает. А я за него так боюсь и... тихо, за дверью кто-то есть, - он выглянул, и, махнув нам рукой, исчез. Дверь осталась полуоткрытой, но мне это все ровно не понравилось. Прокруст расшаркивался перед нами минут десять, но так конкретно ничего и не сказал, только заинтриговал. Да и Афиний хорош, разыгрывает из себя сыщика - любителя. Куда он мог деться? Все это, как говорит дядя Толя, шито белыми нитками. Дверь открылась, но вместо Прокруста появилась симпатичная девушка с огромным подносом.
- Это за счет заведения, - мило улыбнувшись, сказала она.
Есть я хотела уже давно, мы так и не успели пообедать. Да и запахи оказались слишком соблазнительными, разве устоишь. Великолепная уха, рыба, тушенная в сметане, пироги с капустой и вишней, объедение. Странно, вот печки в этом мире не удобные, и нет всяких хитрых приспособлений придуманных нашей цивилизацией, а еда не хуже чем дома. Сытая и довольная, я отодвинулась от стола. Не хотелось никуда спешить, день и без того выдался суматошным, а я так устала. Мне бы просто закрыть глаза и подремать, полчаса. Я еще успела заметить, как Веста подложила руки под голову и мирно задремала, Тихон зевнул, а Егор попытался встать, но грузно осел на лавку. Сквозь сон я услышала властный голос трактирщика: "Несите их в погреб, мне еще нужно с ними поговорить".