Казаки расчищали нам дорогу, и я в окружении друзей, вышла на сцену. Публика ахнула и зааплодировала. Новые лица на сцене, это всегда интересно, только я себя чувствовала как в зоопарке, где пьяный сторож забыл закрыть клетку со львами.
- Кого я вижу, мой друг Афиний, - несколько театрально обрадовался Меченый.
- Эдип, ты станешь узурпатором, захватившим власть, остановись, пока еще есть время, - ответил ученый.
- Какой захват власти, это же выборы, мой друг, и народ меня поддерживает, - указал Меченый на толпу.
Но народ безмолвствовал, жадно ожидая продолжения спектакля.
- Для выборов нужны хотя бы двое, - заметил Афиний.
- И ты решил, что сможешь стать мне соперником, - рассмеялся Меченый, - погрязший в своих заплесневелых рукописях, незнающий, что такое настоящая жизнь. Нет, ты мне не соперник...
- Он нет, а я да, - мне показалось, что настало время моей реплики.
Меченый взглянул на меня и нагло заулыбался.
- О, это же та самая хорошенькая девочка. Ты так быстро сбежала. Мы даже не успели познакомиться поближе.
- Мне мама не разрешала, знакомиться с такими плохими дядями, как вы, - ответила я.
- Девочка показывает зубки. Но девочка, наверное, не знает, что нельзя лезть в игру старших. Или мама тебя это не говорила? - засмеялся он.
- Это не девочка, это Светоносец, - возмутился Егор.
Публика ахнула. Не многие знали, что крутой потомок Мидаса, окажется зеленой девчонкой.
- Оракул предсказал, что она остановит тебя, - продолжил Егор, - Оракул не ошибается.
- Оракул сказал, что я надену Венец, разве ты не знаешь, - сухо заметил Меченый.б
- Ты забыл закончить: "И снимешь его сам", - продолжил Афиний.
- Друг мой, почему бы тебе ни присоединиться ко мне, у тебя есть возможность, - ответил Меченый с гаденькой улыбочкой.
- Я помню, как ты расправляешься с друзьями, и не хочу оказаться среди них. Прости, Эдип, но тебе лучше отказаться от власти самому.
- Ты глуп, если думаешь, что я оставлю, то, к чему стремился столько лет. И мне не помешаете, ни ты, ни Оракул, ни девчонка.
- Оракул сказал, что она остановит тебя, - влезла в разговор Веста.
- Слова, это всего лишь слова, а я вижу перед собой нелепо одетую наглую девицу, которую вы выдаете за Мидаса, - не думал сдаваться наш враг.
- Чем она может доказать, что она и есть тот самый, предсказанный Оракулом потомок Мидаса. Ни чем, поэтому я могу смело вышвырнуть вас с трибуны.
- Я могу это доказать, - ответила я. - Вот тот самый тайный ключ, подняла я кулон Финеи над головой. Вы считали его утраченным, а он хранился в храме Оракула. Его передала мне главная жрица, перед тем, как ее убили. А за этим убийством стоите вы, я видела все своими глазами. Вам нужно было подтверждающее право на трон пророчество Оракула. Но Финея не соглашалась на уговоры, и подкупить ее вы не смогли. Тогда, решили сменить ее более сговорчивую жрицу. Все это было заранее продумано.
Толпа возмущено зароптала. В городе ходили разные слухи, но убить главную жрицу храма, это походило на святотатство.
- Значит, из-за тебя сорвался такой прекрасный план. Оракул бы меня выбрал, народ поддержал, как жаль, - ничуть не смутился Меченый, - но это еще надо доказать деточка. А у тебя есть доказательства? Что значит слово ребенка, против слова опытного мужа и уважаемого всеми гражданина, - издевался он.
- У меня есть свидетели, и убийца даст против вас показания, - ответила я.
- Пока это случиться я стану императором, что мне слова каких-то жриц.
Люди на площади волновались. Меченый практически признал свою причастность к убийству. Меня беспокоила его спокойствие и самоуверенность.
- Ты говоришь о выборе императора, но почему-то решил за всех сам. Спроси у народа, поддержит ли он тебя, - я решила сыграть на публику. Не все же Меченому быть главным героем в нашем спектакле.
- А что мне мнение этого сброда. Я буду сам решать, что мне делать, - не дрогнул он.
- И кто тебе дал такое право, - не сдавалась я.
- Наивная девочка, права не дают, права берут, те, у кого хватает смелости и решительности, а все остальные, - он с презрением взглянул на толпу, - не в счет. Они будут делать, что я скажу, целовать мои ноги, ибо я отмеченный судьбой. И на что ты рассчитывала глупышка. Кто тебя поддержит, они? Даже будь ты сам Мидас ни тебе не остановить меня, ни тебе, ни жалким пророчествам, ни казакам, ни жирным торгашам, считающими себя владыками мира. Никому не победить меня, но ты можешь полюбоваться, как я стану императором, или решишься со мной сразиться, - издевательски спросил он.
- Тебе придется сразиться со мной, - выступил вперед Егор.
- И со мной, - эхом откликнулся Тихон.
- И со мной! Долой тирана! - кричали люди в толпе.
- Это глупо и сентиментально, - глумливо засмеялся Меченый,- но пора заканчивать спектакль, кажется, последний акт слишком затянулся, - и он стал поднимать руку. В этот миг я вспомнила свой страшный сон. Егор, закрывающий собой Весту, умирающего Афиния, сотни смертей, кровь невинных людей.
- Нет, - заорала я не своим голосом.
Я видела, как переодетые воины вытаскивали оружие, лучники наставляли на нас стрелы. Это был конец, все это прекрасно понимали, но никто не дрогнул и не отступил. Егор схватил Весту за руку и сказал:
- Я люблю тебя, и буду любить даже после смерти. Тихон отыскал глазами Надежду. Я видела все это как в замедленном кино, как казаки выхватывают оружие. Как пытаются бежать не в чем не повинные люди, как женщина прижимает к себе ребенка. Я чувствовала, я знала, что сейчас начнется битва, в которой не будет победителей. Мне нужно срочно остановить ее, но как. Рука медленно опускается в командном жесте. Стрелы нацелены, шашки вынуты из ножен, только нельзя допустить этого. Меня словно что-то толкает. Я выхватываю жезл и поднимаю его над собой с одной только мыслью не допустить кровопролития остановить летящую смерть. Каким-то чудом, но я успеваю раньше, чем Меченый опустил руку. Жезл вспыхнул над моей головой сверхновой звездой. Стрелы сгорают на лету, лопается тетива, люди бросают раскаленное оружие, даже дубины оседают серым пеплом. Все застыли, не сразу поняв, что произошло.
- Ты проиграл, это жезл Деметрии, тебе против него не выстоять, - сказала я Меченому, - окажись от власти и можешь уходить.
Толпа ликовала, славя победителя. И готовая растерзать побежденного.
- Девочка, грустно сказал Меченый, - ты еще не победила. Я не отказался от своих планов, и даже моя смерть ничего не решит. Сейчас к столице подходит армия, город будет окружен. Возможно, ты победишь и армию, но только не победишь мой дух, мое стремление к власти. Погибну я, придут иные, еще более жадные и беспринципные. Ты думаешь, что это конец, нет, это только начало. Я первый, кто решил сыграть по своим правилам, но скоро таких будет тысячи. Глаза Меченого блестели восторгом, щеки горели, он не играл, он действительно верил во все, что говорил. И что самое страшное, я тоже поверила. Даже если убить Меченого, на его месте появятся другие уверенные в своей исключительности фанатики. Меченый пользуясь всеобщим замешательством, схватил забытый всеми венец и надел себе на голову. Белый камень вспыхнул, подтверждая его права на трон, а довольный собой негодяй весело рассмеялся.
- Я император, я имею право приказывать, потому что Око судьбы признало меня, потомка великого Мидаса.
Ревевшая от восторга толпа застыла, никто не ожидал такого поворота. В глазах людей читалась настороженность.
- Ты стал императором, и что дальше. Видишь этих людей, они будут ненавидеть тебя, они не забудут твоих слов, и то, как ты хотел устроить бойню. Императоры всегда были любимы народом, а ты станешь первым узурпатором на троне, все будут проклинать твое имя, ты этого хочешь. На тебе закончиться династия, рухнет империя, ты будешь последним Мидасом, - сказала я устало.
- Пожалуй ты права. Люди будут меня ненавидеть, и восхищаться тобой. Зачем мне такая конкуренция, девочка, поэтому я предлагаю тебе разделить со мной власть и трон. Ты станешь императрицей любимой народом, а наши дети продолжат династию. Подумай, сколько хорошего ты сможешь сделать. Ты получишь все, о чем только можно мечтать. Преклонение толпы, деньги, наряды, драгоценности, власть...
- Я не хочу власти, и никогда к ней не стремилась, ты так и не понял. Я из другого мира, единственное, что я хочу, вернуться домой, но тебе этого не под силу. Мне не нужны, так ценимые тобой сокровища, ваш мир ничего не может дать мне нового, кроме друзей, но их я не оставлю тебе на растерзание. - Я говорила, эти умные и правильные слова, а, в это время, мой мозг работал как компьютер. Должен быть выход, не напрасно же меня занесло сюда, решение должно быть, и оно лежало на поверхности. Неординарное поступок, его может совершить только человек из другого мира. Оракул сказал, что венец помогает принять правильное решение, а жезл показывает, к каким результатам приведет любое твое действие. Жезл - это совесть, которой не хватало царю Мидасу.
- Девочка, - вкрадчиво сказал Меченый, - если ты отдашь мне жезл, клянусь всем святым, я не трону твоих друзей.
- Это ты говоришь сейчас при тысяче свидетелей, но что мешает тебе передумать, как только ты получишь желаемое, - я говорила, а сама взвешивала свои дальнейшие действия. То, что я сейчас должна была сделать, не вписывалось ни в какие рамки. Если я ошибусь, то мы все потеряем. Но не об этом ли сказал Оракул.
- Ну, подумай сама, зачем мне нужна смерть твоих друзей. Победители могут позволить себе быть снисходительными. Афиний станет по-прежнему заниматься наукой. Казаки поступят в действующую армию, и быстро дослужатся до генералов. Мне необходимы толковые люди.
- Ты зальешь этот мир кровью, - сделала вид, что я уже сомневаюсь я.
Меченый похоже это почувствовал, и усилил натиск.
- Зачем мне столько смертей. С таким мощным оружием, я стану, непобедим. Мне не надо будет никого завоевывать, все сдадутся сами. Наступит новый мир под моим единоличным правлением. И если начнется война, то в этом будешь, виновата ты. Но если отдашь жезл, наступит мир, разве ты этого не хочешь.
- Да, я этого хочу. Ну, что ж, возьми, - я протянула Меченому жезл.
Никто не мог поверить своим глазам, что я совершаю такую глупость.
- Не делай этого, - крикнул Егор.
- Стой!- вторил ему Тихон.
Вся площадь вздрогнула и застонала. Меченый схватил жезл, как ребенок хватает понравившуюся ему игрушку, и засмеялся. Так обычно смеются злодеи из детских мультиков. Жезл в его руке потух, но это его не смутило, он стал его трясти, как погремушку, повторяя:
- Теперь я непобедим, весь мир будет у моих ног, я самый, самый... - неожиданно он замолчал, выпучил глаза и открыл рот, постояв, так несколько мгновений Меченый пронзительно закричал и забился в истерики. Все испугано отскочили в сторону. Никто не ожидал, что этот гордый человек бессильно осядет на пол, обхватив голову руками, и раскачиваясь, как ребенок станет, испугано повторять: "Не хочу, не хочу, не хочу..." - Так продолжалось недолго, но
когда он посмотрел на меня, это были глаза не довольного собой одержимого властью, а перепуганного, загнанного в угол человека. Он с трудом встал на ноги, его заметно трясло, снял с себя венец и со словами: "Не надо, я не хочу быть императором", - передал его мне, затем бросил, как ненужную палку жезл к моим ногам и, шатаясь, сошел со сцены. Толпа притихла, даже я не предполагала такой развязки, хотя и надеялась на нечто подобное, но не так быстро и страшно. Люди явно ожидали разъяснений. Я подняла жезл, вышла вперед, и стала толкать речь.
- Все вы знаете, что страной столько веков правила династия Мидаса. Это не просто дань традиции. Потомки Мидаса всегда были самыми лучшими правителями, они умели принимать политически верные решения, и всегда вели империю к процветанию. Но венец мог одеть не каждый, а только тот, кого одобрит Оракул. Сегодня, как вы знаете, традиция была нарушена, что едва не привело к войне. Я была призвана в ваш мир, что бы остановить кровопролитие и посадить на трон достойного претендента. Этот жезл Деметрии, утраченный много столетий назад, дал мне Оракул. Он может и разрушать, и создавать, но только в руках потомков Мидаса. Жезл помогает высвободить внутренние силы, плохие или хорошие, зависит только от человека. Оракул знал, как люди любят превращать все в оружие, поэтому, тот, кто держит в руках жезл, и на чьей голове находиться венец, должен знать к чему приведут его поступки. Меченый, взяв в руки жезл, мечтая завоевать мир, но увидел, сколько смертей принесет его желание, поэтому и отрекся от власти,- толпа восторженно внимала. И я подумала, вот вернусь домой, и, заделаюсь депутатом, а потом и президентом, чем я хуже. - Тот, кто станет следующим императором, должен не только надеть венец, но, и взять в руки жезл, что бы понять, сможет ли он нести груз ответственности за весь мир.
- Ты наш император!
- Тебя выбрал Оракул! Он не ошибается.
- Ты Мидас, венец твой! - раздавались крики из толпы.
- Оракул не ошибается. Он предсказал, что мне предстоит остановить войну, но не сказал, что я буду императором, - ответила я.
Люди растерялись. Многие не понимали, как можно так просто отказаться от власти, которая падает тебе в руки спелым яблоком.
- Кто будет императором? - растеряно кричали люди. Толпа бушевала. Я подняла руку, но гул не смолкал.
Как они меня все достали, разозлилась я. Мало того, что заставляют играть роль пророка, толкать речь с умным видом, так еще и перебивают. Взяла бы и шарахнула по толпе, что бы заткнулись. Жезл в моей руке вспыхнул, на миг, ослепив людей. Все испугано замолчали, я, честно говоря, сама испугалась. Опасная оказывается игрушка этот жезл. Но взяла себя в руки и продолжила.
- У Мидаса было много детей, просто мы об этом не знаем, так сказал Оракул. И есть достойные кандидаты занять трон. Будущий император получил благословение из уст самого Оракула в его доме, там, куда может попасть только потомок Мидаса. - Я подняла над собой венец, все это время он болтался у меня на руке, как обруч. Затем подошла к Егору и одела венец ему на голову. Венец сел косо, волосы мешали, но я надавила, с ехидным удовольствием заметив, как морщиться новоиспеченный правитель.
- Вот новый император, предсказанный самим Оракулом, - с пафосом заявила я. Камень в обруче, называемый Око судьбы, вспыхнул, подтверждая мои слова. А я с театральным поклоном протянула Егору жезл. Тот, похоже, так до конца и не понял, что собственно происходит, но взял его и стал вертеть в руках. - Подними над головой, дубина, - шепнула я, он послушно поднял, жезл вспыхнул, под восторженные крики толпы:
- Это Мидас!
- Смотрите, вот он настоящий император!
- Да это же Егорка, казак из нашей станицы!
- Ура! - Люди радостно кричали, бросали шапки, обнимались...- в общем-то, на этом можно было бы смело поставить точку в нашем милом спектакле, опустить занавес, а актерам с достоинством удалиться в гримерку. Но неожиданно на сцену вышел новый герой, точнее героиня. Рассекая толпу, как ледокол осенний лед, к нам двигался отряд стражников. Среди них величаво вышагивала незнакомая жрица в золотом одеянии, окруженная толпой молоденьких послушниц.
- Это главная жрица, сама пришла сюда.
- Но жрицы не вмешиваются в политику, - раздавался удивленный шепот в толпе.
- Я пришла, что бы передать вам волю Оракула, - властным, хорошо поставленным голосом, заявила она. Все смолкли в ожидании вердикта, но неожиданно Егор отмочил номер.
- Я не хочу быть императором, если рядом не будет тебя, - заявил он, уставившись на Весту.- Я люблю тебя больше всего на свете, больше жизни. И хочу, что бы ты была со мной. Если ты не можешь разделить со мной трон, то он и мне не нужен. Веста, ты станешь моей женой!
Люди восхищено замерли. Третий человек за один день готов отказаться от императорского венца, такого не знала история. А наша невеста на выданье стояла молча, опустив глазки. Егор напряжено замер, готовый сорвать венец с головы. Я подвинулась к Весте и зашептала ей на ухо: "Он тебя грудью от стрел прикрывал, жизнью рисковал, на руках носил, он готов отказаться от трона, а ему за это папочка голову оторвет. О чем ты думаешь? Какой тебе муж еще нужен. И вообще, если ты ему окажешь, я тебя больше не хочу знать. Ты подруга мне или нет?"
- Да! - воскликнула она. Кому это было сказано, Егору, или мне, не важно. Но народ восторженно ликовал, предвкушая скорую свадьбу. На сцену, воспользовавшись, тем, что казаки, окружившие сцену, радовались со всеми, выскочил визгливый конферансье, и заверещал:
- Это лучший день в году. Мы славим нового императора и его будущую жену, - он еще о чем-то орал, желая выслужиться, пока я вежливо не попросила:
- Заткнись, гад, а то жезлом огрею, - Жезл Егор сунул мне в руки, он мешал ему обнять невесту, а растерянная Веста сама не знала, смеяться ей или плакать.
- Улыбнись, это миг, о котором всю жизнь мечтает любая девушка, ты получила красавца мужа, первого парня на деревне, и трон в придачу, чего ты куксишься, - шепнула я подруге. Веста же косилась на старшую жрицу. Вот кто действительно вел себя по-королевски. Она гордо, вышла на сцену и подняла руку. Шум смолк сам собой.
- Я передаю вам слова Оракула:
Тот достоин, лишь венец носить,
Кто судьбу сумеет победить.
Власть не стоит смерти и любви.
Род Мидасов не прольет крови.
Толпа молча переваривала услышанное. До меня тоже не сразу дошло. Любит же Оракул напускать туману, а ты ломай потом голову. Но вроде все сходиться. Егор подходит по описанию по всем параметрам. Люди, похоже, стали приходить к такому же выводу, по всюду раздались восторженные крики. И подтверждая наши догадки, сама главная жрица не теряя достоинство, поклонилась Егору.
- Он истинный император, потомок Мидаса. Так предсказал Оракул. Оракул не ошибается, - обратилась жрица к людям. Затем она посмотрела на Весту и сказала:
- Ты выбрала свою судьбу девочка, больше ты не жрица. Жрицы не имеют права вмешиваться в политику, но я желаю тебе счастья. Ты достойная дочь Финеи и тоже дитя Мидаса. Пророчество свершилась, ваш брак соединит две ветви потомков Мидаса в одну. Пусть ваше правление будит долгое и счастливое, - она слегка коснулась волос Весты, как бы благословляя ее.
- Егор, лучше будет передать жезл жрице, - не вежливо толкнула я императора. Он согласно кивнул и шепнул мне в ответ.
- Свет, может, ты передашь сама. Я не знаю как...
Ну, что за жизнь, подумала я, запрягают все, кому не лень, но с вежливым поклоном обратилась к главной жрице.
- Император Егор Миротворец, считает, что жезл Деметрии должен находиться в беспристрастных руках. Только вы, жрицы храма Оракула, можете стать его достойными хранителями, вы оказались выше политических интриг и остались верными своим принципам. - Я торжественно передала жезл. Жрица с легким кивком приняла его, по ней нельзя сказать, удивлена ли она была такому подарочку.
- Пусть он будет совестью будущих императоров, а вы ее хранителем.
Что тут началось. Восторженные крики, шум. Егора и Весту подхватили на руки казаки и понесли с площади по городу. Толпа хлынула следом, бросая в эту счастливую парочку цветы. У меня же совсем не осталось сил, как после успешно сданного трудного экзамена, к которому толком не была готова. Я только и смогла, что устала опуститься на ступеньку сцены, рядом с Меченым о котором все забыли.