Есть кладбище... Лесная глухомань
за веком век теснит его пределы.
Там грусть-печаль... И там, куда ни глянь,
видны кресты, подёрнутые белым.

Но в полночь, на тринадцатые дни,
бьёт колокол разрушенной часовни,
кричит сова,  и бледные огни
плывут из обомшелой колокольни.

И - в стороны земля... Так из могил
покойники выходят. Нелегко им:
скрипят, хрустят... но из последних сил
шагают прочь от мёртвого покоя.

За кладбище! - где мил-сверчок поёт
наивный гимн полУночной природе.
И счастливы отжившие своё
обманом, что они - живые, вроде.