Когда Эмма пьяна - а пьянеет она после первого бокала - то начинает вспоминать своих любовников. Вино не только развязывает язык, но и отшибает память у моей сорокапятилетней подруги. Она перестаёт замечать, что рассказывает одни и те же истории. Я уже запомнил всех её партнёров наизусть.
Я не люблю Эмму, Эмма не любит меня. Отношения типа мне нравится, что вы больны не мной, мне нравится, что я больна не вами. Увы...
Зато мы много и откоровенно разговариваем. Наверное, на этом и держится наш странный союз.
Мы лежим на полу, набросав на ковёр пледы и подушки, и отдыхаем. Секса сегодня больше не будет. Эмма сбегала в ванную комнату, и теперь, пахнущая гелем для душа, лежит рядом и пьет бордо.
- У меня уже был любовник на пятнадцать лет младше меня, - говорит Эмма. - Это был сущий кошмар.
Ага, значит, сегодня - о её татарине Ринате...
- Почему - кошмар? - вяло отзываюсь я. Надо поддержать разговор.
Эмма лежит на спине и смотрит в потолок. Голое тело скрыто под пледом - она всегда натягивает его до самого подбородка.
- Мне постоянно хотелось прикасаться к нему. У Рината была чУдная кожа - такая гладкая, упругая. Немного смуглая... Я любила его нюхать... Какой пьянящий и возбуждающий запах был у этого... мальчика. Ему тогда исполнилось девятнадцать. Холёный, всегда чистый. Взгляд грустный, рассеянный. Нежный. Когда он так смотрел, я была счастлива. Мы занимались любовью в лесу. Прямо на траве. Он закрывал глаза и постанывал. А я лежала под ним, вся плавясь от удовольствия, вбирая каждой клеточкой близость его тела...
- Так почему кошмар-то? - повторил я. Сейчас расскажет про трамвай...
- Однажды я ехала в трамвае на свидание с ним, - нараспев говорит Эмма. - Утро, солнце, небо голубое, чистое. Я представляла, как мы будем лежать, спрятавшись от всех среди огромных деревьев... Он вонзится в меня плавно, нежно. Мы будем наслаждаться, слившись телами... Эти видения возбудили меня. Сильно возбудили. И я чувствовала себя счастливой.
Я погладил Эмму по голове и ухмыльнулся. Она продолжала:
- Трамвай был полон... Вдруг я увидела Рината. Он стоял в нескольких метрах от меня у окна. Меня поразил его вид. Бледный, лоб нахмурен, губы злобно сжаты... Мне стало очень больно, я поняла: он не рад свиданию со мной. Просто не смог отказать, когда я предложила встретиться. Он добрый, пожалел меня, пожилую тётку, потащился на встречу.
- И ты вышла из трамвая, пока он тебя не увидел?
- Нет, не вышла. Хотелось, выскочить, правда. Но я не могла отказаться от встречи с ним. Свидание состоялось, он был привычно нежен. Больше мы не встречались. Он находил отговорки, когда я просила. Именно просила. Я надеялась и мучилась. Ужасно. Ужасно хотелось прикоснуться к нему. Хотя бы прикоснуться, вдохнуть его запах...
- А потом прошло? - спросил я.
- Прошло. Он уехал из Москвы. Я помучилась еще с годик, и постепенно прошло...