Была середина октября. Стояла чудесная солнечная погода.
Туристы из Англии Питер Мосс и Пол Спенсер стояли на палубе речного теплохода «Фёдор Достоевский», пришвартованного к бетонному пирсу возле Речного вокзала Санкт-Петербурга, который находился на правом берегу Невы. В октябре количество круизов на Валаам, Кижи и другие достопримечательности резко уменьшалось, поэтому теплоходы, стоявшие у причала, использовались в качестве гостиниц. Им обоим было за пятьдесят, и оба они впервые приехали в Россию, знакомство с которой начали с Санкт-Петербурга.
Питер и Пол только что пообедали и теперь, оперевшись локтями о планширь фальш-борта и щурясь от яркого солнца, светящего им в лицо, любовались панорамой левого берега.
Прямо перед ними текла широкая и быстрая Нева, над которой возвышалась белая громада вантового моста, а рядом с ним строился второй мост, точно такой же. Над мостами летели белые облака, ярко освещённые солнцем, и туристы невольно улыбались при виде этой солнечной, жизнерадостной картины.
И лишь сильный холодный ветер нарушал гармонию. Питер и Пол были в тёплых куртках, но ветер дул им в лицо, загонял холодный воздух под куртки, и, несмотря на яркое солнце и недавний сытный обед, они начали замерзать.
Уходить им не хотелось - останавливало непривычное для их родных мест слишком контрастное сочетание яркого солнца и холода. В Англии они не могли испытать подобных ощущений. Весной и осенью там было тепло, летом было жарко, зимой, как и положено, было холодно и сыро, а если появлялось солнце, то, несмотря на зиму, сразу становилось тепло. Их погоду определял тёплый, влажный Гольфстрим. Здесь же, в Санкт-Петербурге, погоду, несмотря на яркое солнце, определял северный ветер, и это было понятно: если посмотреть на карту, то Северный полюс был совсем рядом. И они, щурясь от яркого солнца, терпели холодный ветер, стараясь навсегда запомнить это необычное, суровое сочетание, которое, как они уже поняли, являлось неотъемлемой частью общего впечатления от великолепного города.
Питер медленно перевёл взгляд вправо - туда, куда держала путь быстрая река, и увидел, что навстречу течению, борясь с ветром и волнами, плывёт моторная лодка. В ней он разглядел двух мужчин в синих тёплых куртках, один из которых сидел на носу лодки, а другой сидел на корме и управлял мотором, и одного мужчину в ярко-красной куртке, стоявшего во весь рост в центре лодки. Он тронул Пола за плечо:
- Пол, смотри! - и показал на лодку.
Пол повернул голову и тоже стал следить за ней.
«Интересно, куда они плывут?» - подумал он, и в это время мужчина в красной куртке вытянул руку вперёд, показывая мужчине на корме, куда надо направить лодку.
Пол перевёл взгляд левее и увидел, что навстречу лодке, повинуясь течению реки, медленно плывёт какой-то круглый предмет серого цвета. Он то исчезал под водой, то снова появлялся на поверхности, расстояние между ним и лодкой медленно сокращалось.
- Питер, как ты думаешь, что это такое? - спросил он у своего товарища, показывая рукой на круглый предмет. - Может, это буй сорвало, и они хотят его выловить?
Питер пристально посмотрел на этот предмет, но тоже не понял, что это такое, и лишь пожал плечами. Они стали вместе наблюдать за этим загадочным предметом, который теперь занимал всё их внимание. В нём было что-то необычное.
Тем временем лодка поравнялась с ним, мужчина в синей куртке, сидевший на корме, выключил мотор, и лодка стала медленно дрейфовать по течению неподалёку от загадочного предмета. Мужчины в синих куртках взяли вёсла и стали грести, стараясь приблизиться к круглому предмету. Когда расстояние между ними сократилось, человек на носу встал во весь рост и начал подтягивать этот предмет к лодке своим веслом. Наконец, все трое дружно перегнулись через борт и резким рывком втащили в лодку что-то длинное и мокрое. В воздух взметнулось нечто, напоминающее человеческую руку, и упало на дно лодки, обдав всех троих брызгами...
Питер мгновенно вспомнил, как однажды, очень давно, отдыхая на море, он стал свидетелем катастрофы военного учебно-тренировочного самолёта. Он упал недалеко от берега, пилот попытался катапультироваться уже после того, как самолёт врезался в воду, и сразу погиб. Питер наблюдал с берега, как тело погибшего пилота затаскивали в посланную за ним лодку, схватив за мокрый комбинезон, как мелькнула в воздухе безжизненная рука, обдав людей в лодке брызгами...
- Боже мой, Пол, да это же утопленник! - воскликнул Питер.
- Да, я тоже так думаю, - подтвердил Пол. - Кому-то о-о-ч-чень не повезло...
Питер кивнул головой, и они продолжили наблюдать за лодкой, но настроение уже было испорчено.
Человек, сидевший на корме лодки, завёл мотор и направил лодку к правому берегу. Лодка проплыла примерно в ста ярдах от носа теплохода «Фёдор Достоевский», на котором стояли Питер и Пол, успевшие разглядеть на дне что-то серое, и скрылась за бетонным пирсом, у которого не было теплоходов.
Берег Невы в этом месте был высокий и пологий, и через несколько минут из-за пирса на берег поднялся мужчина в синей куртке и побежал в здание порта.
- Неужели они собираются «его» спасать? - насмешливо спросил Питер, которому очень не хотелось произносить слово «утопленник», и Пол в ответ только криво усмехнулся.
Из здания порта мужчина в синей куртке вышел в сопровождении милиционера, и они вместе, уже не спеша, направились к тому месту, где причалила лодка. Подойдя к берегу, милиционер спустился вниз, а мужчина в синей куртке остался на пирсе и закурил.
Потом из здания порта вышли ещё несколько человек и тоже неспешно направились к берегу. Они остановились на пирсе рядом с мужчиной в синей куртке, закурили и стали смотреть вниз, разговаривая между собой.
Через несколько минут милиционер поднялся наверх и тоже закурил. Покурив, он достал мобильный телефон и стал звонить. Всё это делалось неторопливо, словно спешить уже не имело никакого смысла.
- Я был прав: спасать уже некого, если они не торопятся, - сказал Питер.
- Конечно! Это сразу было понятно, - ответил Пол. - Выжить в такой холодной воде невозможно, даже если человек находится в ней всего несколько минут! Когда я служил на флоте, мне довелось участвовать в эксперименте: учёные испытывали нас на выживаемость в холодной воде. Я погрузился до плеч в бочку с ледяной водой, через пять минут меня стала трясти сильная дрожь, а ещё через несколько минут мышечный спазм парализовал мою грудь, и мне стало трудно дышать. Я уже не говорю о том, что перестал чувствовать свои руки и ноги... А «он» болтался в воде неизвестно сколько... Нет, это верная смерть! Так что можешь не сомневаться - они выловили покойника.
- Да, да... - задумчиво отозвался Питер.
- Я пойду, выпью горячего кофе, а то совсем замёрз! - сказал Пол, заметив, что его плечи трясутся, как будто он снова участвует в эксперименте на выживаемость в холодной воде.
- Да, я тоже погреюсь, - ответил Питер. - Закажи и мне кофе, я сейчас прийду.
Пол ушёл, а Питер продолжил наблюдение за людьми на пирсе, хотя тоже сильно замёрз. Он решил: уж если он стал свидетелем необычного происшествия, которое можно смело добавить в копилку общих впечатлений от пребывания в этом удивительном городе, то он хотел окончательно убедиться в том, что человек погиб. При этом он испытывал противоречивые чувства. Он злился на русских, которые всё делали очень медленно, заставляя его мёрзнуть, хотел скорее увидеть труп, чтобы у него не оставалось никаких сомнений, и он мог бы рассказать об этом дома, будучи уверенным в том, что говорит правду. И в то же время Питер боялся этого зрелища. Он попытался представить, как выглядел покойник, но в его воображении снова появилась безжизненная мокрая рука в комбинезоне, с которой прямо в него летят брызги...
Питер вздрогнул и выпрямился, собираясь уходить, но увидел, что к милиционеру и нескольким зевакам на пирсе медленно приближается врач в белом халате и с папкой под мышкой.
«Если врач идёт к пациенту не спеша, да ещё не с чемоданчиком, в котором должны лежать необходимые инструменты, а с папкой, то с пациентом всё ясно!» - подумал Питер, пытаясь найти веское оправдание для того, чтобы, наконец, уйти с этого холода... Да, но ведь это всё догадки, а он так и не увидел тело, и это лишало его покоя, потому что он во всём любил законченность. Это была главная черта его характера. Как говорится: «Нет тела - нет преступления!» Значит, и рассказывать дома не о чем, а ему очень хотелось рассказать об этой трагедии, которая, несомненно, придаст бóльший вес и самому путешествию в загадочную Россию, и отчёту Питера о нём. Появление врача словно придало ему решимости, и он готов был помёрзнуть ещё немного, чтобы поставить точку в вопросе, который его очень волновал.
Врач побеседовал с милиционером и спустился к воде. Минут через десять в ворота порта въехал белый микроавтобус с красными крестами и медленно, даже, как показалось Питеру, торжественно, направился к группе людей, стоявших на пирсе.
«Ну, всё - это финал! Теперь можно уходить: покойнику уже всё равно, а вот я могу простудиться! - решил окончательно замёрзший Питер и двинулся было в корму парохода, где был ресторан, но, сделав несколько шагов, остановился: - Стоп! А почему приехала скорая помощь, если на берегу покойник?.. Непонятно... - Но тут же пришла спасительная мысль: - Хотя, у русских всё возможно... Может, они и покойников возят в каретах скорой помощи? Это уже интересно! Надо рассказать об этом Полу».
Питер бросил последний взгляд на пирс - и вздрогнул: на высокий берег, опустив большую бритую голову и с трудом передвигая ноги, медленно поднимался молодой человек в мокрой футболке и мокрых брюках, а двое мужчин в синих куртках поддерживали его под руки. Когда он поднялся на пирс, мужчины бережно посадили его на бетонный парапет.
Питер испытал лёгкое головокружение, словно он мгновенно перенёсся в какой-то иной, совершенно незнакомый, мир. Чтобы избавиться от наваждения, он перевёл взгляд на Неву, а через несколько мгновений снова посмотрел на пирс. Ошибки не было: на парапете сидел, хоть и смертельно уставший, но всё-таки живой человек!
Из машины вышла женщина в белом халате и стала совать ему под нос ватку. Молодой человек дёргал головой, пытаясь отвернуться от ватки, водил широкими плечами, словно пытаясь защититься ими вместо рук, а потом начал стягивать с себя футболку. Ему помогли, потому что руки плохо слушались его, и он теперь сидел с голым торсом, демонстрируя посиневшее от холода, плотное тело.
Питер опомнился и бросился в ресторан.
Пол допивал кофе, когда увидел, как в ресторан вбежал запыхавшийся Питер с выпученными глазами.
- Что, мы тоже тонем? - испуганно вскрикнул Пол и вскочил.
- Пол!.. Там... - кричал Питер, показывая рукой в сторону носа теплохода. - Скорее, а то его увезут!
- Кого?
- Утопленника!
- Ну и пусть увозят... - облегчённо вздохнул Пол и снова сел за стол.
- Он живой, Пол!
- Живой?
- Живой, живой! Быстрее, а то его сейчас увезут! - тараторил Питер и тащил Пола на бак теплохода.
Когда они прибежали, молодой человек по-прежнему сидел на бетонном парапете с голым торсом. Он периодически тяжело вздыхал, поднимая и снова опуская на грудь свою большую голову, и что-то рассказывал женщине в белом халате, медленно, с усилием размахивая руками. Было видно, что ему всё ещё очень плохо.
Пол невольно подался вперёд, чтобы лучше рассмотреть молодого человека, случайно дотронулся до металлического борта теплохода и резко отдёрнул руку: солнца уже не было, метал сильно остыл на холоде, и после тёплого помещения ресторана и горячего кофе его руку словно обожгло морозом.
- Питер, как он может сидеть на холодном бетоне? Он же простудится! - спросил изумлённый Пол, и его глаза стали такими же выпученными, как у Питера, который, в свою очередь, мотал головой из стороны в сторону и повторял:
- Этого не может быть! Этого не может быть! По всем законам природы он должен был замёрзнуть и пойти ко дну!
- Значит, русским закон не писан! - ответил Пол, отогревая руку своим дыханием.
Ещё минут десять они вынуждены были наблюдать, как молодой человек с голым торсом, обдуваемым холодным ветром, сидит на бетонном парапете, и для них это стало серьёзным испытанием.
- Когда же его увезут? - нервничал Пол, который никак не мог избавиться от ощущения холода, испытанного им от прикосновения к металлу. - Ведь очень холодно! Надо скорее ехать, а они не торопятся!
Наконец, словно услышав его слова, молодой человек самостоятельно встал на ноги. Из машины стали вытаскивать носилки, чтобы положить его, но он вяло оттолкнул их и сам полез в машину. Двое в синих куртках лишь немного помогли ему, и он скрылся в машине, которая тут же тронулась и медленно поехала к воротам.
Питер и Пол постояли ещё несколько минут, наблюдая, как машина выезжает с территории порта.
- Да-а, эти русские никуда не торопятся... - сказал Питер Мосс, медленно качая головой.
- Умирать они тоже не торопятся... - добавил Пол Спенсер.
|