В одной волшебной стране жил-был маленький гном. Маленький потому, что - гном и ещё потому, что лет ему было мало. Ну и роста он был невысокого. А так - гном как гном: волосы - светлые, глаза - голубые, нос - курносый, на голове - красный колпак, на плечах - синий кафтан, на ногах - деревянные башмаки, а зимой - валенки. Родителей у него не было и он жил один, но со всем справлялся, потому что был умелый и самостоятельный. В волшебной стране все были волшебники, одни - больше, другие - меньше, а птицы и звери умели говорить. Наш гном был маленький волшебник, потому что умел пока мало.
Уголок волшебной страны, где жили гномы, был горный, летом - жаркий, зимой - холодный. Дом гнома стоял в пещере, в горе: половина - в пещере, а половина - наружу торчит. В дом было два входа - со склона горы и из пещеры. Гора гнома была на самой границе волшебной страны, она была средняя, не большая и не маленькая. На ее широкой плоской верхушке не было льдов и снега, а рос шиповник и мелкие горные сосны. И ещё там росли удивительные растения волшебной страны.
Шиповник был колючий, зато половину весны и половину лета он цвёл пышными белыми и розовыми цветами, а осенью на нём созревали сладкие оранжевые и красные ягоды. Сосны тоже были колючие, но на них росли большие шишки с вкусными орешками в тонкой скорлупе.
С шиповником, соснами и другими растениями гном дружил. Они его кормили, а он защищал их от чёрных колючих гусениц.
Гусеницы ели всё: почки, листья, цветы, ягоды, хвою и даже колючки и шишки. Ранней весной гусеницы особенно любили нераспустившиеся бутоны шиповника и нежные молодые побеги сосен. У гусениц было по двенадцать ног, они не умели говорить, а только шипели и скрежетали зубами. И они никогда не превращались в бабочек. Размером гусеницы были с большую белку.
Каждую весну отощавшие за зиму гусеницы вылезали из своих нор у подножия горы, строились в отряды и лезли к вершине. Летом долина у подножия горы была жаркая и сухая, там росли чахлая трава, кактусы, кусты репейника, чертополоха, перекати-поля. Листья у них были горькие, едкие, а то и вовсе ядовитые. Поэтому гусеницы стремились к вершине горы.
Если до вершины добирался хотя бы один отряд гусениц, о ягодах, плодах и орехах можно было забыть. За несколько дней гусеницы обгладывали ветки так, что оставался только голый скелет растения.
На пути гусениц гном строил стенки из камней. Ягоды и орехи любил не только он, так что ему помогали разные птицы, белки, мыши и ежи. Они следили за гусеницами, а когда отряды добирались до стенок и пытались перелезть через них, вместе с гномом спихивали гусениц обратно.
Таскать и укладывать камни было тяжело, но это приходилось делать каждый год, так как стенки разрушали бурные весенние ручьи.
Хотя гном был и неопытный волшебник, собирать камни в кучки ему помогало волшебство. Он приходил на то место, где надо было построить или починить стенку, и произносил заклинание: "КАМНИ! КАМНИ! КИС-КИС-КИС!" - и камни двигались к нему. Заклинание надо было произносить на выдохе. Только пока гном говорил, камни двигались. Как только замолкал - замирали. Чем громче произносится заклинание, тем быстрее ползут камни. К вечеру гном уже не говорил, а сипел. И от бесконечных вдохов-выдохов у него перед глазами крутились зелёные круги. От волшебства гном уставал очень сильно, но с ним дело делалось быстрее.
Волшебством камни собирались в бесформенную кучку, в стенку их надо было укладывать руками.
Гусеницы кусались и кололись иголками, но, в конце концов, им надоедало топтаться под стенками или лететь с них кубарем после хорошего удара палкой, лапой или клювом. Тогда гусеницы поворачивали обратно, в жаркую сухую долину у подножия горы, и остаток лета жевали жухлую траву и горькие листья.
В этот день гнома разбудил яркий солнечный луч, пробравшийся через щель в ставне. Он умылся, позавтракал, вышел на крыльцо и спустился по ступенькам. Волшебные ступеньки пропели "ЗДРАВ-СТВУЙ-ТЕ!".
Перед крыльцом, на теплых камнях сидело семейство белок. Точнее, сидели папа-белка и белка-мама, а бельчата прыгали, скакали, кувыркались и барахтались вокруг. Бельчат было то ли семь, то ли девять. Гному никак не удавалось их сосчитать, потому что они были очень похожи и ни минуты не сидели на месте.
Гном сказал:
- Здравствуйте!
Папа-белка и белка-мама ответили "Здравствуйте!", а бельчата сказали "Здравствуйте!" одиннадцать раз.
Потом папа-белка сказал:
- Мы спускались к подножию горы. Гусеницы вылезли из нор почти все и начинают собираться в отряды.
- О! - ответил гном. - Надо осматривать и чинить наши укрепления. Давайте вы осмотрите дальние стенки, а я - ближние. Так будет быстрее.
И они разошлись в разные стороны. Встретились они снова только перед обедом.
- Дело плохо! - сказал гном. - Весна была дружная, ручьи развалили наши стенки почти совсем.
- Да, - согласился папа-белка. - На дальнем склоне горы стенки тоже совсем разрушились. Надо их срочно чинить.
- Сначала надо подумать. Даже если мы соберем всех наших друзей и начнем чинить прямо сейчас, мы можем не успеть, - возразил гном.
Так они и договорились и разошлись на обед и - думать.
Гном разогрел пирог с орехами, вытащил из холодильника кастрюлю компота из сушеного шиповника, отрезал кусок пирога и стал его жевать, размышляя, как же быть с гусеницами.
У гусениц был король - самая большая, сильная и прожорливая гусеница. На голове у него был пучок жёлтых игл, похожий на корону. Гусеницы его слушались. В прошлом году, при штурме стенки, король гусениц укусил гнома за ногу и уколол иголками в руку, а гном треснул его палкой по голове и скинул со стенки на первого министра.
Первый министр был почти такой же большой, сильный и прожорливый, как король, только пучок жёлтых игл у него был не на голове, а на хвосте.
Тогда гному с друзьями удалось прогнать отряд короля от укрепления к подножию горы, но сегодня эта стенка оказалась самой разрушенной из всех.
Гном взял ещё кусок пирога, отхлебнул компот и стал думать дальше. Дружная весна - это приятно: быстро стаял снег, стало тепло, набухли почки и из них полезли светло-зеленые листья. Но бурные весенние ручьи с вершины горы далеко растащили камни, из которых были сложены стенки-укрепления.
- Как же мне надоели эти гусеницы, - подумал гном вслух. - Житья от них не стало. Как бы от них совсем избавиться!
- Шли бы они куда-нибудь подальше! - продолжил гном. - Так ведь не захотят! Хм, а, может быть, можно как-то сделать так, чтобы захотели?
Эта мысль ему понравилась. Он заёрзал на стуле и взял ещё кусок пирога.
- Что хотят гусеницы? Поскорее добраться до шиповника и сосен. Так, может, не стенки перед ними строить, а, наоборот, расчистить дорогу - пусть разгонятся, а потом ...
Он протянул руку за следующим куском пирога, но ничего не нашарил - на тарелке больше ничего не было, незаметно для себя он сжевал пирог, который пёк на три дня. Гном посмотрел на тарелку, потом на свой живот, потом снова на тарелку, но ничего уже исправить было нельзя - пирог перекочевал внутрь.
Зато у него появилась мысль, как избавиться от гусениц вообще.
Он вышел из дома и побежал наверх, к вершине, к зарослям шиповника и сосен. Бегать с целым пирогом внутри было тяжело, но гном хотел поскорее додумать свою мысль.
И он её додумал. А додумав, собрал своих друзей - белок, бурундуков, ежей, мышей и птиц, - и они стали расчищать дорогу к шиповнику и соснам, но только одну дорогу. Все те камни, которые они убирали с этой дороги, они тащили на другие. Убирать камни гному опять помогало волшебство, но заклинание было уже другим: "КАМНИ! КАМНИ! КЫШ-КЫШ-КЫШ!".
Пока они занимались перетаскиванием камней, птицы и звери следили за гусеницами. И вот одним утром большая сойка принесла весть, что гусеницы двинулись в поход.
Гном взобрался на выступ скалы и посмотрел вниз. Отсюда отряды гусениц были похожи на чёрные ручейки, медленно поднимающиеся в гору.
Один ручеёк тёк быстрее других. Гном знал, что этот отряд возглавляет сам король гусениц. Двигался этот отряд быстрее других потому, что шёл по расчищенной дороге. Король гусениц шёл, конечно, впереди, потому что хотел первым вгрызться в бутоны и побеги. Следом за королём, наступая ему на пятки задних ног, поспешал первый министр.
Постепенно другие отряды стали сворачивать со своих неудобных, заваленных камнями тропинок и пристраиваться к отряду короля. Скоро ручейки слились в одну речку, которая всё ближе подбиралась к скале, на которой стоял гном. Тогда гном слез и побежал к вершине горы.
Король гусениц ждал, что к вершине придётся прорываться с боем, через укрепления. Когда укреплений не оказалось, он даже почуял что-то неладное и встревожился, но сладкий запах с верхушки горы потянул его, как магнит, и он забыл о своих страхах.
А запах бутонов и молодых побегов становился всё сильнее. Он заставлял гусениц ускорять шаг. На горе гнома несколько дней не было дождей и тропинки подсохли. Теперь сотни маленьких ног поднимали пыль и чем дальше гусеницы были от головы отряда, тем в большем облаке пыли они двигались. Из этого облака пыли время от времени ненадолго высовывались головы гусениц, которые, встав на несколько пар задних ног, поднимались, чтобы увидеть, куда они вообще идут. Однако идущие сзади тут же на них налетали, гусеницы падали и снова ползли вслепую. От пыли гусеницы то и дело чихали. Большинство гусениц едва могли различить колючки на хвосте впереди идущего.
Вершина приблизилась настолько, что стали видны отдельные листики. Король гусениц уже почти бежал. Вот последний поворот, за ним дорога круто поворачивает и поднимается уже к самым зарослям шиповника и сосен. Сейчас он вгрызётся в самое вкусное, что только есть для гусениц на свете весной. За поворотом на гладкой дороге почему-то лежал большущий булыжник. Гном всё рассчитал правильно. Король споткнулся о камень первой левой и третьей правой ногами и кубарем полетел вниз по склону крутой каменистой осыпи.
Первый министр вдруг увидел, как король мгновенно исчез за поворотом. Он представил себе короля, уже жадно вцепившегося зубами в первый, самый вкусный бутон шиповника, и побежал скачками. Видя это, побежали гусеницы, следовавшие сразу за министром. Скоро бежал весь отряд. Облако пыли расползалось во все стороны. Отставшие мелкие задние гусеницы выбивались из сил.
О камень за поворотом первый министр споткнулся сразу шестью ногами. Он успел разогнаться лучше короля, так что к концу осыпи ухитрился его обогнать. Только это первый министр сделал совсем зря, потому что внизу лежал огромный валун, в который он и врезался головой. Следом в министра врезался король.
После первого министра гусеницы по склону посыпались горохом. Некоторых из них, недостаточно сильно споткнувшихся, подталкивал палкой папа-белка, прятавшийся за выступом скалы. Гном стоял наверху и считал падающих гусениц.
Короля и министра накрыла куча-мала. Из неё торчали головы, ноги, хвосты, колючки. Вот до поворота, жалобно шипя, добежала последняя, сильно отставшая сто одиннадцатая гусеница. Подпрыгивая на камнях осыпи, она приземлилась на голову короля, только-только выбравшегося со дна кучи. Над склоном стояла туча пыли, вниз по склону сыпались мелкие камешки.
Король зарычал, как лев, и полез вверх по осыпи. Не пройдя и двух десятков шагов, он снова съехал вниз. Раз за разом король и другие гусеницы пытались взобраться по склону, но склон осыпался и, скользя в потоке мелких камешков, гусеницы скатывались вниз. Выше всех поднялся первый министр, но, опять-таки, лучше бы он этого не делал, потому что он стронул с места совсем не маленький камень, накрывший кроме самого первого министра не меньше десятка гусениц.
Из-под камня гусеницы вылезали со сломанными колючками и отдавленными ногами.
Гном уцепился за ствол сосны и хохотал до изнеможения.
Сойка валялась на спине, раскинув крылья, дрыгала лапами в воздухе и мяукала кошкой. Другие птицы кругами летали над облаком пыли, скрывавшим гусениц, и хохотали на лету. Старшие белки стояли, обнявшись, и плакали от смеха.
Бельчата кувыркались и кидали в гусениц мелкие камушки.
Наконец гусеницы поняли, что взобраться наверх им не удастся. Король проскрежетал зубами, погрозил гному и остальным четырьмя кулаками и понуро двинулся в обход горы. Следом за ним потянулись покрытые толстым слоем пыли первый министр и другие гусеницы.
- Вокруг горы путь неблизкий! - сказал гном друзьям. - Если не успеют до осени, этих гусениц мы здесь больше не увидим.
Так и случилось. На горе гнома наступила спокойная жизнь, даже стало скучновато.
Как гном с камнем поссорился
На следующий день после победы над чёрными гусеницами собрался наш гном заняться весенними работами в зарослях шиповника и сосен и в своём саду-огороде, конечно.
Нагрузил на тачку всё, что для этого нужно было: лопаты, грабли, вёдра, пилу, ножницы, сучкорез. И покатил тачку по тропинке в гору, к вершине.
Путь, прямо скажем, неблизкий: пещера его на восточном склоне горы, посредине, а сад и огород - почти на вершине, да ещё и к югу. Дорога, естественно, не прямая, а в обход скал и утёсов. Упарился гном. Сначала красный колпачок с головы снял, на ручку лопаты повесил. Потом туда же и синий кафтан отправился. Пыхтит гном, тачку толкает. Два раза останавливался, отдыхал.
По дороге гном встретил семейство белок. Поздоровались, потом папа-белка и белка-мама взялись помогать тачку толкать, только толку от этого не вышло, потому что бельчата тут же в тачку набились, попросились покататься. Весят-то бельчата всего ничего, но у них внутри - вечный двигатель, поэтому сидеть на месте спокойно они и секунды не могут.
Гном потихоньку попробовал бельчат сосчитать, он уже давно пытался это сделать, и каждый раз получалось разное количество. На этот раз бельчат получилось восемь. В тачке они скакали, кувыркались, барахтались и подпрыгивали. Через десять шагов из тачки в весеннюю грязь вывалилась лопата, конечно же, та, на которой висел колпачок гнома и его кафтан.
О лопату гном споткнулся, а на кафтан - наступил. Пришлось останавливаться, чистить кафтан заклинанием чистоты. Бельчатам заклинание чистоты - "ЧИСТО-БЫСТРО-СУХО-ГЛАДКО" - очень понравилось. Когда гном подул на свой кафтан и в стороны с хлопком полетела грязь, они даже на какое-то краткое мгновение замерли с разинутыми ртами. Гном быстро пробежал по ним глазами и убедился, что бельчат всё-таки не восемь, а девять. Потом в тачку запихивали лопату и бельчат, успевших разбежаться по кустам и щелям. Колпачок и кафтан гном одел на себя, класть в тачку не рискнул.
Дальше тронулись с шумом и гамом. Вырывающуюся из рук тачку, в которой скакали бельчата, удалось прокатить шагов сто. После этого тачка окончательно вывернулась из рук и завалилась в кусты, вместе с инструментом, бельчатами и папой-белкой, до последнего цеплявшимся за её ручку.
Бельчата от этого совершенно не пострадали и из кустов выскакивали в полном восторге. Папа-белка вылез весь в репьях и очень сердитый. Гном про себя подумал, что едва ли кто-нибудь до сих пор встречал рычащую белку. Белка-мама репьи из папы-белки выдирала вместе с шерстью.
После этого полезли в кусты вытаскивать тачку и собирать садовый инструмент. Бельчата взялись помогать. На их помощи потеряли ещё полчаса. Наконец белка-мама смогла отловить всех своих детей и увести их собирать кедровые орехи.
Наступила тишина. Гном и папа-белка без сил опустились на перевёрнутую тачку и посмотрели друг на друга.
- И часто у вас такой... э-э-э... беспорядок? - поинтересовался гном.
- Каждый день и не по одному разу, - мрачно ответил папа-белка. - Иногда мне кажется, что наше гнездо вот-вот упадёт с дерева.
Передохнув, они перевернули тачку и снова полезли в кусты собирать инструмент. Дольше всего искали садовые ножницы, завалившиеся под самые корни.
Наконец тачка была снова собрана и гном вдвоём с папой-белкой весело докатили её до того самого поворота, за которым гусеницы скатились по каменистой осыпи. Заболтавшись, они забыли, что за поворотом на тропинку ими же был нарочно положен булыжник, о который спотыкались гусеницы. Колесо тачки с разгону врезалось в этот камень. Тачка опрокинулась, её ручка угодила гному в живот. Садовый инструмент в очередной раз с грохотом вылетел из тачки на тропинку, между лопат и грабель вперёд пролетел папа-белка, которого, после отнюдь не мягкого приземления, с головой накрыло медным ведром.
Гном, держась за живот, вытащил из-под ведра папу-белку. Они оба уставились на булыжник. Выступы и трещины на нём складывались в ехидную рожу. Казалось, камень смеётся над ними.
- Ах ты каменюка поганая! Ты ещё над нами смеяться будешь! - разозлился гном и пнул камень. Папа-белка стукнул по нему кулаком. В следующее мгновение гном схватился за ногу, отбитую об камень, а папа-белка заплясал на месте, тряся ушибленной лапой.
Они вконец разозлились и, поднатужившись, спихнули булыжник на каменистую осыпь. Сопровождаемый потоком мелких камешков, он покатился вниз в облаке пыли и с треском ударился о лежащий в самом низу валун.
Погрозив вредному булыжнику кулаками, гном и папа-белка опять сложили в тачку садовый инструмент и, наконец, довезли его до зарослей шиповника и кедровых сосен, за которыми находился сад и огород гнома.
После этого папа-белка побежал по своим делам, а гном взялся подрезать кусты шиповника, отпиливать засохшие ветки на соснах, сгребать прошлогоднюю листву в своём саду и вскапывать грядки в огороде.
В саду уже вовсю цвёл жёлтыми цветами яичный куст. Скоро на нём должны были появиться маленькие, покрытые толстой скорлупой и пока ещё невкусные яйца. На вечнозелёном маслёночном дереве снова расправлялись и наполнялись маслом съёжившиеся на зиму маслёнки. Просыпались и другие деревья и кусты, но большинство нежных растений волшебной страны пока не торопилось цвести. Только на колбасном дереве распушились серебристые серёжки. Скоро они опадут, а на их месте появятся зелёные колбаски, которые созреют к концу весны. Поджаренные с душистыми травами на сковородке или вертеле они были просто бесподобны.
Гном без обеда проработал до позднего вечера и, лишь когда стало смеркаться, собрался домой. Он сложил под тачку садовый инструмент, перевернул вёдра и побежал домой.
Есть хотелось ужасно, уставшие от тяжёлой работы мышцы ныли, от сырой ещё земли тянуло холодом. Гном спешил. На очередном повороте ему под ноги опять попался какой-то камень. Гном зацепился за него правой ногой, левая нога заскользила по мокрой тропинке, он потерял равновесие и шлёпнулся на живот, ободрав ладони. Когда он смог подняться, то увидел, что с головы до ног перемазан рыжей глиной. Последние лучи заходящего солнца осветили камень, об который он споткнулся. Выступы и трещины на нём образовывали ту же самую ехидную рожу, что и на том булыжнике, который они с папой-белкой сбросили с тропинки.
Гном ошарашенно помотал головой, но сомнений быть не могло - это был тот же самый камень! Но он не лежал на тропинке, а врос в неё так, что из земли торчала только макушка камня с этой самой ухмыляющейся рожей, будто камень был здесь всегда.
Некоторое время гном в недоумении топтался перед ехидным камнем, но потом решил, что утро вечера мудренее и что разбираться с ним он будет завтра. Тогда гном кое-как почистился и медленно и осторожно пошёл домой.
Дома он залечил заклинанием царапины на ладонях, подув на них сквозь неплотно сжатый кулак. Всю одежду, которая была на нём, пришлось отправить в стирку. Наскоро поужинав, гном добрался до кровати и тут же уснул, не забыв, впрочем, поставить будильник.
Утром после завтрака гном сразу помчался к тому повороту тропинки, где вчера упал. Камень был на месте и ухмылялся так же нахально, как и вчера. На камне даже отпечатался след правого башмака гнома, оставленный им накануне. Гном обошёл камень кругом и убедился, что он лежит на тропинке уже очень давно и врос в неё по самую макушку.
Гном снова посмотрел на нахальную рожу и, свирепея, крикнул:
- Ну, я тебя сейчас! - после чего побежал домой за лопатой и кувалдой. Когда он вернулся с намерением выкопать зловредный камень и расколоть его молотом, то вдруг обнаружил, что выступы и трещины на камне больше не складываются ни в нахальное, ни в какое-нибудь ещё лицо.
Не веря своим глазам, гном присел на корточки и потрогал камень рукой. Камень был точно такой же, как вчера, но теперь он выглядел просто камнем. Гном пару раз несильно стукнул по нему молотом, пожал плечами и потащился с инструментами домой.
Несколько дней зловредный камень попадался гному то тут, то там. И каждый раз появление камня причиняло гному заметный вред. То об этот камень гном гнул колесо тачки, то, копая яму под саженец земляничного дерева, наталкивался на него любимой лопатой и ломал её, то, в очередной раз, спотыкался о камень, лежащий там, где его только что не было, и летел кубарем.
И каждый раз повторялось одно и то же: когда гном с молотом в руках прибегал к камню-обидчику, собираясь раздробить его на мелкие осколки, прежней ехидной рожи на камне уже не оказывалось.
В войне с ехидным камнем гном пока проигрывал всухую. Но однажды камень допустил ошибку. Когда гном стоял на крыльце своего дома, прогрохотал небольшой камнепад и на площадку перед домом в облаке пыли вывалилась груда камней, загородив выход на тропинку. Разумеется, у верхнего камня в этой груде была хорошо знакомая гному ехидная физиономия. Вот только в руках у гнома была любимая кувалда.
- Ага, попался! - закричал гном, потрясая кувалдой. Он сбежал с крыльца, забрался на груду камней и широко размахнулся, примериваясь обрушить кувалду на ехидную рожу. В последнее мгновение он глянул на камень и едва успел отвести удар в сторону, расколов пополам какой-то случайный булыжник.
У камня было перепуганное, несчастное выражение лица. Трещина-рот скривилась, словно в ужасе. Гном бросил кувалду и присел перед камнем на корточки.
- Ну, ты чего? - спросил он. - Ты живой, что ли? Если живой, то я тебя, конечно, не трону, не бойся.
Выражение слепого ужаса стало постепенно уходить с камня. Трещинки-глаза с надеждой посмотрели на гнома.
- Живой! - выдохнул тот. - Слушай, давай дружить! - предложил гном. - Зачем нам друг другу зла желать и пакости делать! Согласен?
Каменный рот-щель заулыбался.
- Хочешь, я тебя поставлю так, чтобы тебе было видно, что около моего дома происходит? - гном наклонился пониже и заглянул в каменные глаза. - Я тут часто сам работаю и ко мне звери приходят, не скучно. Мы здесь с тобой и поговорить сможем...
Камень прорезала улыбка от уха до уха.
- Вот и договорились! - обрадовался гном. Он ухватил живой камень за бока и, пыхтя, потащил с кучи булыжников. Вытащив его на площадку, гном огляделся и направился с камнем к выступу скалы прямо напротив крыльца.
Утвердив живой камень на выступе, гном посмотрел ему в лицо.
- Ну что, подходит? - спросил он. Камень поводил глазами-трещинами по сторонам, потом посмотрел на гнома и удовлетворённо улыбнулся. - Вот и хорошо. Ты посиди, а я пока булыжники с площадки уберу, а то они выход на тропинку загородили.
И вот ведь что интересно: булыжники, которые на площадку с камнепадом насыпались, гному оказалось достаточно чуть подтолкнуть, чтобы они с площадки ниже скатились. Площадка от камней за полчаса очистилась. Понятливый гном, управившись с камнями, посмотрел на живой камень и поднял большой палец вверх. Камень в ответ заулыбался.
На следующий день гном привёл к живому камню папу-белку - мириться и знакомиться по-новому. Перед крыльцом гнома и раньше собиралось много зверей и птиц, а с появлением живого камня жители горы и вовсе избрали площадку местом встреч.
Как-то раз на этой площадке заспорили папа-белка и гном, кто быстрее может орехи щёлкать - гном своим волшебством или белки зубами - и решили устроить соревнование.
Соревноваться, естественно, решили на площадке перед домом гнома. Выбрали по большой шишке, назначили судью - старого ворона. Собрались болельщики. Конечно, всё семейство белок пришло болеть за папу-белку и теперь на площадке было очень шумно. Пришли мыши, другие белки, ежи. Прилетели птицы.
Большинство зверей болело за папу-белку, а птицы, наоборот, - за гнома. Живой камень тоже за гнома болел. Расположились так, чтобы камню всё видно было.
Судья-ворон громко каркнул и соревнование началось.
Папа-белка схватил шишку в передние лапы и, ловко поддевая зубами спрятанные в ней орешки, тут же раскусывал скорлупу. Скорлупа летела налево, ядрышки - направо.
Гном упёр руки в бока, уставился на шишку и раз за разом произносил заклинание: "ЧПОК-КРАК-ШМЯК". На слове "ЧПОК" орешек выскакивал из шишки, на слове "КРАК" - скорлупа раскалывалась в воздухе пополам, на слове "ШМЯК" - скорлупки летели в левую кучку, ядрышки - в правую.
И у папы-белки, и у гнома кучки быстро прибывали. Судья-ворон стоял у солнечных часов и следил за временем.
Прошло пятнадцать минут и ворон громко каркнул второй раз - время вышло. Судья и болельщики столпились над кучками орехов. На первый взгляд кучки были одинаковы. Пришлось ядрышки пересчитывать.
При пересчёте оказалось, что в кучке папы-белки было на два орешка больше. Судья-ворон присудил ничью, но гном не согласился и громко признал своё поражение и пожал папе-белке лапу.
Белка-мама обняла его и поцеловала, а бельчата висели на нём гроздьями. Папа-белка остался очень доволен.
Гном - тоже. Доволен тем, что до подсчёта успел десяток очищенных орешков в карман спрятать. Похоже, правда, что живой камень его на этом поймал. Только говорить-то он не умеет...
Как гном холодильник чинил
У гномов всё и как, и не как у людей. Есть холодильник, но без электричества. Есть печка, но без дров. Есть фонарик, но без батареек. Есть радио, телевизор, телефон, которые называются по-другому и вообще непонятно как работают. И ещё много что есть полезного, в чём работает волшебство. Волшебство бывает доброе и злое, большое и маленькое, сильное и не очень.
Гномы - добрый подземный народ и всё их волшебство связано с камнями и металлами. Волшебство требует умения, со временем оно слабеет и исчезает. И волшебство отнимает силы у гнома - чем сильнее волшебная вещь, тем больше сил она отняла у своего хозяина. Когда-то древние волшебники умели добавлять к своей силе силу всего, что их окружало: солнца, ветра, воды, земли. Но потом это умение потерялось.
Как-то утром собрался наш гном позавтракать. Зашёл на кухню, открыл холодильник и увидел, что под мороз-камнем на верхней полке холодильника образовалась лужица воды. Потрогал рукой - и точно, разморозился мороз-камень, кончилось в нём волшебство. Ну а раз мороз-камень разморозился, то его брат - жар-камень - тоже больше работать не будет. Давно в доме эти мороз-камень и жар-камень, ещё прадедушка гнома их заколдовал. Расстроился гном. Теперь ни еду в холодильнике не сохранишь, ни обед не приготовишь. Колдовать надо. Новых братьев наколдовывать.
А волшебные камни-братья, мороз-камень и жар-камень, - это заколдованные половинки одного и того же камня. Мороз-камень всегда холодный, ледяной, как в самый сильный мороз зимой. Жар-камень - ни холодный, ни тёплый, но если над ним прищёлкнуть пальцами и сказать "ГОРИ!" вслух или про себя, то он раскаляется так, что на нём можно жарить и варить еду. Если прищёлкнуть пальцами ещё раз и сказать "НЕ ГОРИ!", жар-камень перестаёт нагреваться. Камни-братья не могут быть далеко друг от друга, обычно их держат в одном доме: мороз-камень - в холодильнике, жар-камень - на кухонной плите или в печке.
А наш-то гном - маленький ещё, неопытный. Для него волшебство - хуже таблицы умножения. Однако ж никуда не денешься. Вздохнул гном тяжело, надел на голову шапку-колпачок с фонариком, камнем-светлячком, взял кирку и мешок и полез в пещеру. Подходящий камень для новых братьев он ещё в прошлом году подобрал.
Всю дорогу до камня, а потом и с камнем в мешке - до дома, гном вздыхал. Но вздохами делу не поможешь. Взял гном молот и зубило, взял камень и поднялся на вершину горы. Поклонился, как учили, на все четыре стороны - солнцу, ветру, воде и горе. Повертел камень, согрел руками, приставил к нему зубило, замахнулся молотом, прочитал заклинание "ОГОНЬ-МОРОЗ-РАЗБЕЙТЕСЬ-ВРОЗЬ!" - и изо всех сил ударил молотом по зубилу.
И у гнома получилось! Первый раз в его жизни получилось такое сложное волшебство. Посыпались искры, раздался грохот и камень распался на две одинаковые половинки. Левая тут же стала остывать, над ней завился морозный парок, а правая - нагреваться, вокруг неё стали тлеть сухие травинки. Гном поспешно щёлкнул пальцами, сказал: "НЕ ГОРИ!" и жар-камень перестал нагреваться.
Гном снова поклонился на все четыре стороны и стал собирать камни и инструменты. Мороз-камень пришлось нести в кафтане гнома - мешок он дома забыл, а камень уже так охладился, что руки обжигал, холодом - как огнём.
Придя домой, он первым делом положил мороз-камень в холодильник, а жар-камень - в печку. Старые камни-братья он соединил и они тут же снова стали одним камнем. Гном не стал его выбрасывать, ведь он так долго служил его семье, а убрал в чулан. Кто знает, какие свойства остались у этого камня.
Потом сел за стол и - уснул, в шапке и башмаках. Так много сил у него отняло волшебство.
Проснулся он только к обеду. И тут на радостях устроил себе пир из самых вкусных вещей, какие у него были. Было чему радоваться!
Как гном соль покупал
Наш гном вообще любил вкусно поесть. Не то, чтобы он был обжорой, но он много работал руками и головой и сильно уставал. Три раза в день он готовил себе еду - и выбрасывать её не приходилось. Вот как-то раз после завтрака собрался гном готовить себе рыбный пирог на обед. Сходил в огород, сорвал небольшую рыбную тыкву, достал муку, ореховое масло, полез за солью - а в солонке на донышке всего только щепотка и пересыпается. Надо на рынок бежать, а рынок-то, как говорится, за морями, за долами. Три горы до него, без волшебства не обойтись.
Чтобы перемещаться на большие расстояния, жители волшебной страны обычно используют волшебные камни-ходули. Это так и называется - "ходить на ходулях". Камни-ходули синие или голубые. Лежит себе такой камень на вершине горы, следующий - на другой вершине, и тянется цепочка этих камней между всеми городами и деревнями волшебной страны. На камнях выбиты стрелки и знаки-указатели. Ходят на ходулях так: надо встать на нужную стрелку правой ногой, громко прочитать заклинание и повернуться вокруг себя через правое плечо. И сразу окажешься на другом камне, на другой горе. Заклинание смешное: "БЫЛ-Я-ЗДЕСЬ - СТАЛ-ТАМ-ВЕСЬ" или, для женщин и девочек, "БЫЛА-ЗДЕСЬ-Я - СТАЛА-ТАМ-ВСЯ", но ведь работает! Беда в том, что слово "ВЕСЬ" или "ВСЯ" нужно произнести точно тогда, когда закончишь поворот. Если произнесёшь позже, то просто останешься с глупым видом на том же камне. А вот если раньше... Если раньше, то перенестись-то на следующий камень ты перенесёшься, но при этом тебя закрутит волчком, а то ещё и перевернёт вверх тормашками.
Опытные взрослые гномы и заклинание произносят скороговоркой, и ногой этак небрежно отталкиваются. Смотришь, полчаса - и гном уже снова появляется на своем камне-ходуле с какой-нибудь покупкой с рынка или с письмом с почты. Даром, что рынок находится от него, например, через четыре горы, а почта - через все шесть.
Хотя гном и жил один, но его часто навещали родственники: бабушки и дедушки, дядюшки и тётушки, старшие двоюродные братья и сёстры. Они привозили гостинцы, помогали ему делать покупки и по хозяйству.
Но сегодня гном решил - всё, нужно идти на рынок за солью самому. А чтобы купить соль, нужны деньги, небольшие деньги, но всё же нужны.
В ходу у гномов были серебряные и золотые деньги. Монеты были квадратные с квадратной же дыркой посредине. Они так и назывались - "квадратами", золотые - большими квадратами, серебряные - малыми. Покупатели деньги носили в коробочках или просто в карманах, а у продавцов из прилавков торчали квадратные палочки, на которые монеты одевались. На палочках были чёрточки с цифрами, как на линейках, и сразу становилось понятно, сколько всего денег одето на палочку.
Денег у гнома не было, но были драгоценные камни, которые можно было продать. Камни гном добыл сам.
Зимой он работал в горе. Снаружи - вьюга, ветер воет, мороз пробирает до костей. А в пещерах - тихо, воздух неподвижен, редко капает вода. И тепло - конечно, по сравнению с тем, что снаружи. В горе гном и искал драгоценные камни. Бывало, целый день протискивается через щели и проходы между пещерами, перебирается через подземные речки и ручьи, долбит киркой неподатливые камни в поисках одного маленького изумруда или сапфира. Часто бывало, что возвращался гном домой в изодранной одежде, грязный, усталый и с пустыми руками.
И всё равно понемногу у него собралось несколько хороших, небольших, но очень красивых, камней. Зимними вечерами гном любил их рассматривать, он направлял на них луч камешка-светлячка и по стенам его дома бежали разноцветные пятна света.
Сегодня один из этих камней гном решил продать, чтобы у него были деньги на соль и другие покупки. Разложил гном камни на столе и стал думать, какой не жалко продать. Этот рубин жалко, но этот сапфир ещё жальче, а вот этот изумруд он уже точно никогда не продаст. Целых полчаса гном жадничал, а потом посмотрел на себя в зеркало и испугался: от жадности совсем зелёный стал, как жаба. Нельзя добрым волшебникам жадничать - неизвестно в кого можно превратиться.
Тогда гном взял самый большой и чистый изумруд и положил его в холщовый мешочек с завязками, а остальные камни убрал в заговоренное место, откуда их никто кроме него не мог достать.
Оделся гном понаряднее, убрал мешочек в карман и поднялся на вершину своей горы. На его камне-ходуле было выбито всего две стрелки, потому что гора гнома была на самой границе волшебной страны и дальше идти было некуда. Перед одной стрелкой был выбит знак почтового ящика, перед второй - весы. Понятно, что первый путь вёл к почте, а второй - на рынок.
Встал гном на нужную стрелку, повернулся на пятке, но с заклинанием опоздал и никуда не переместился. Наверное, стоило бы гному подождать со следующей попыткой, но он ждать не стал и снова повернулся вокруг себя, громко выговаривая заклинание.
И - поторопился. Тут же он перенёсся на следующий камень и там его закрутило волчком. На этом камне гном не смог удержаться и улетел с него в колючий старый куст чертополоха.
Когда он пришёл в себя, то понял, что лежит на спине, задрав к небу ноги, и на правом башмаке висит его собственный красный колпак. С большим трудом гном вылез из куста, сел на камень-ходулю и стал считать царапины и репьи, прицепившиеся к одежде. Царапин оказалось три, зато репьёв - десять.
- Не везёт, - сказал гном. И тут ему стало видно, что за кустом чертополоха - пропасть, да такая, что дна не видно.
- Ой, нет! - воскликнул гном. - Везёт, да ещё как! Если бы не репьи, был бы я сейчас не гном, а блин.
И гном сказал "спасибо" кусту чертополоха.
Гном был чистюля, поэтому сначала снял кафтан, разложил его на камне-ходуле, произнёс заклинание: "ЧИСТО-БЫСТРО-СУХО-ГЛАДКО" и сильно подул на него. Сверкнуло жёлтым, раздался хлопок, в стороны от кафтана полетели репьи, над ним взлетело облачко пыли и грязи, которое тут же растаяло в воздухе. Кафтан стал чистым и выглаженным.
Только потом гном занялся своими царапинами. Одна была на правой руке, вторая - на левой, третья, увы, - на лбу. С царапинами на руках гном справился очень быстро, простым волшебством, знакомым каждому гному с детства. Надо было сжать пальцы в кулак, но не плотно, а так, чтобы оставалась щелочка, и сквозь кулак подуть на царапину. Ранка тут же затягивалась нежной розовой кожицей, правда, после этого она могла чесаться. А вот подуть сквозь кулак себе на лоб не может никто. Так что дальше гном двинулся с царапиной на лбу.
На втором камне было уже три стрелки: две таких же, а одна смотрела назад и перед ней был выбит маленький цветок шиповника. Это был путь домой.
После первой, не совсем удачной, попытки гном почему-то перестал бояться и на втором камне всё сделал правильно и тут же перенёсся на третий камень. И на третьем камне всё получилось как надо.
Четвёртый камень-ходуля оказался целой площадью в большом городе гномов. Вся эта площадь была испещрена стрелками и значками. На ней то и дело появлялись гномы и иные существа волшебной страны, которые тут же торопливо расходились по своим делам. Другие входили на камень из окрестных улиц и переулков, отыскивали нужные им стрелки и, крутнувшись на пятке, исчезали. Над площадью стоял гул голосов.
У гнома зарябило в глазах и зазвенело в ушах. Тут гнома толкнули в бок и чей-то весёлый голос произнёс:
- Эй, малыш, тут не место считать ворон!
Гном обернулся и увидел старого румяного гнома с белой бородой - точь-в-точь Дед-Мороз.
- Извините! - смутился маленький гном.
- Ничего. Просто с этой площади лучше побыстрее выйти, а то столкнёшься с кем-нибудь. - Дед-Мороз похлопал его по плечу. - Что-то ищешь?
- Камнереза...
- Ага, это во-он туда - и Дед-Мороз махнул рукой в сторону переулка. Гном собрался сойти с площади.
- Постой-ка, - остановил его Дед-Мороз. - Что это у тебя на лбу?
Гном смутился: "Царапина...".
- И откуда же такая замечательная царапина?
- На камне-ходуле не удержался, слетел с него... Я только учусь, вот и не всё получается, - совсем засмущался гном.
- Ну-ну, не расстраивайся, получится. Главное - не бояться. Иди сюда, я тебе царапину залечу, - и Дед-Мороз подул сквозь кулак на царапину гнома. Царапина тут же зажила, но начала чесаться.
- Спасибо! - и гном поспешил сойти с камня - нет, с площади - ходули в этот переулок.
- Царапину не чеши! - вслед гному крикнул Дед-Мороз.
Мастерскую камнереза он нашёл сразу. На вывеске над ней было написано "ПЕРВЫЙ КАМНЕРЕЗ" и нарисован огромный, очень зелёный изумруд, от которого отлетали такие же зелёные осколки.
Толкнув тяжелую резную дверь, гном зашёл внутрь. Над головой прозвенел хрустальный колокольчик. Навстречу гному вышел мастер. Камнерез оказался таким же Дедом-Морозом, как и тот гном на площади, только ещё старше.
- Что хочешь, малыш? - ласково спросил новый Дед-Мороз.
- Камень продать хочу...
- Камень продать? - удивился камнерез. - Какой?
- Вот... - и гном протянул камнерезу мешочек со своим изумрудом.
Камнерез развязал шнурок и вынул камень. На солнечном свете из камня во все стороны полетели зеленые лучики.
- Ого! - воскликнул камнерез. - Неужели сам добыл?
- Сам...
- Молодец! Давно таких камней не попадалось! - камнерез покрутил камень в пальцах, сел за верстак и достал большую лупу. - А что ж ты один с такой красотой по рынку ходишь? Родители-то где?
- Нет...
- Сирота значит, - нахмурился камнерез. - Вот что, цену я тебе за этот камень даю самую хорошую, но ты, видать, парень неопытный, так что будь осторожен. Тут у нас тролли на рынке появились, а для тролля самая мелкая монета в чужом кармане - самая большая беда в его жизни. Он есть не будет, спать не будет, пока её не украдёт.
- И что делать? - встревожился гном.
- Монеты по всем карманам рассуй, не держи в одном месте. Ты ведь сюда за покупками пришёл? Будешь покупать что-нибудь - денег доставай ровно столько, сколько нужно, - разговаривая, камнерез достал весы и стал взвешивать изумруд, накладывая на чашку весов крохотные, как семечки, золотые гирьки.
- Ну вот, взвесили твой камушек. Подставляй руки! - и камнерез принялся снимать с палочек золотые монеты и укладывать их в протянутые руки.
- Десять больших квадратов? - удивился гном.
- Твой камень весит десять бобовых зёрнышек, то есть каратов, - объяснил камнерез. - Камень очень чистый и яркий, без трещин и мусора. Так что по большому квадрату тебе за каждый карат. Ты давай, раскладывай по карманам, раскладывай. Дай-ка я тебе один большой квадрат на малые разменяю, - и он поменял одну золотую монету на десять серебряных.
Тут вдруг скрипнула входная дверь, звякнул хрустальный колокольчик и в маленькую щель просунулась противная волосатая морда с длинными острыми ушами, длинным же носом и торчащими зубами. Морда шумно принюхалась.
- Брысь! - гаркнул камнерез так, что снова зазвенел колокольчик. Морда исчезла, но сначала обшарила глазками всю мастерскую. И нашего гнома тоже.
- Кто это? - испуганно спросил гном.
- Ах, какая неудача. Тролль это, тролль. Пакость двуногая, - расстроился камнерез. - А ведь видел он твои деньги. И нюхал. Так, ясно. Значит, за покупками пойдёшь вместе со мной.
- Что вы, дядя камнерез? - засмущался гном. - Я уж как-нибудь сам, осторожненько. Я ведь самостоятельный.
- Ничего, такая удача, как купить такой камень, у меня не часто выпадает. Гранить его я сегодня не начну, тут хорошенько подумать надо, чтобы камень не испортить, - ответил камнерез. - А троллю такого самостоятельного обчистить - дело двух минут. Так что давай, вместе идём.
- Спасибо вам большое! - сказал гном.
Камнерез убрал изумруд в мешочек, мешочек - в сундук, пошептал над замком какие-то запирающие заклинания и они пошли на рынок.
С камнерезом от лавки к лавке они ходили полдня. Купили и соль, и сахар, и новые башмаки, и нитки, и пуговицы. Вкусно пообедали в придорожной харчевне. А напоследок камнерез уговорил гнома зайти постричься. И на всё это гном не израсходовал даже все свои серебряные монеты. На рынке в городе гномов встречались и другие жители волшебной страны: гномы были лучшими мастерами кузнечного дела, лучшими камнерезами и златокузнецами. Другие гномы не обращали на них внимания, а маленький гном редко бывал в городах, а за пределами страны гномов вообще не был ни разу, так что ему было очень трудно удержаться от того, чтобы не пялиться на жителя, например, страны ниток, у которого даже волосы были нитками.
По дороге камнерез рассказал гному о троллях. Всё волшебство троллей направлено на воровство. Своим волшебством они могут открыть замок, заставить не скрипеть пол или ступеньки, вытащить из кармана, кошелька или даже из-за запертой двери монеты или что-нибудь ценное. Для троллей золото, серебро и драгоценности имеют запах. По этому запаху они могут находить тайники или клады.
А ещё тролли умеют прятаться внутри камня, ныряют в него как в воду. С троллями нельзя иметь никаких дел вообще - обманут обязательно. Единственный способ заставить тролля выполнить обещание - это взять с него клятву его воровской удачей, потерять удачу тролли действительно боятся.
Камнерез довёл гнома до площади-ходули. На краю они обнялись и расстались друзьями. Камнерез просил гнома приносить новые находки только ему. Напоследок камнерез сказал:
- С троллями будь осторожен. Нас от них спасает только то, что тролль троллю - злейший враг. А всё потому, что один тролль может украсть то, что хочет украсть другой тролль. Тролли настолько жадные, что никогда ничего не делают вместе. Если бы тролли смогли договориться, то всем остальным в волшебной стране житья бы не стало.
И добавил:
- А этот тролль видел твои деньги. Смотри, чтобы он за тобой не проследил.
Гном отыскал на площади свою стрелку с цветком шиповника. Огляделся по сторонам. На этот раз тролля не было видно. Как-то так получилось, что он сходу, без единой запинки пробежал по всем камням-ходулям и очутился на вершине своей горы.
Почти счастливый он зашёл в свой домик. Портило настроение только воспоминание о тролле. И этим вечером гном первый раз в жизни закрыл входную дверь на замок. Рыбный пирог, само собой, отложился на следующий день.
Как гном нашёл пещеру сокровищ
Кончилось лето, наступила осень, а за ней зима. Однажды, когда гном искал в пещерах драгоценные камни, он забрёл далеко от своего дома. Узкий, тесный ход шёл вниз. Вдруг гном споткнулся, потерял равновесие, перекувырнулся через голову, сказал "Шмяк!" и влетел в незнакомую пещеру. Когда у гнома перестало мельтешить перед глазами, он осмотрелся и понял, что нашел пещеру с сокровищами.
На шапке у гнома был фонарь - волшебный камень-светлячок. В его свете стены пещеры засверкали синим, зелёным и красным. В глазах у гнома зарябило от сапфиров, изумрудов и рубинов. В дальнем конце пещеры на её полу переливался зелёным такой большой изумруд, что он не пролез бы в выход из пещеры.
Гном зажмурился, открыл глаза - всё осталось на своих местах. Тогда он протёр глаза, но и это не помогло - драгоценные камни не пропали. Гном пощупал шишку на голове, шишка болела, но от того, что он на неё нажимал, сокровища не пропадали.
Гном встал с пола пещеры, подобрал свою кирку и подошёл к стене.
Камни были настоящие - гладкие, твёрдые, скользкие и холодные. Наверное, целый час гном ходил по пещере, рассматривал камни, трогал их. Наконец он понял, что пора возвращаться домой. Тогда он пошёл и в самом дальнем углу пещеры отколол от стены самый маленький изумруд, самый маленький сапфир и самый маленький рубин. И каждый из этих камней был больше и лучше, чем любой драгоценный камень из тех, что он когда-либо добывал.
Гном постоял у выхода из пещеры и полюбовался ей ещё немного, потом повернулся и решительно шагнул в проход. Сделал шаг, другой - и вдруг снова оказался внутри пещеры.
Гном помотал головой, снова ощупал шишку, пожал плечами, развернулся и пошёл домой. И опять оказался внутри пещеры так, как будто он и не разворачивался.
И тут гном всё понял!
Дело в том, что вход в пещеру защищал волшебный камень "УЙДИ-УЙДИ". Если такой камень попадался тебе на дороге и ты на него наступал, то ничего не происходило, но через некоторое время ты обнаруживал бы, что идёшь туда, откуда пришёл.
Внешне такой камень ничем не отличался от других камней, валяющихся на дороге. Но это было сильное волшебство. Неизвестный волшебник когда-то давно защитил пещеру этим волшебным камнем. Если бы гном не споткнулся и не перелетел через этот камень, заработав шишку на лбу, он никогда бы не смог войти в пещеру.
Хорошо, что гном учился волшебству и читал волшебные учебники и книги заклинаний. И хорошо, что учился гном хорошо. Он знал, что бывают такие волшебные камни и вовремя вспомнил об этом. А ещё хорошо, что не потерял голову от страха.
Гном сказал: "Ага! Поищем камешек "УЙДИ-УЙДИ!". Он встал на колени и пополз к выходу из пещеры, на ходу делая киркой отметки на полу. Одна отметка, вторая, третья - и вот гном снова в пещере. Он поднялся с колен и, глядя себе под ноги, медленно пошёл к выходу. Вот последняя царапина на полу, а за ней лежит неприметный плоский серый камень, довольно большой.
Гном примерился и перепрыгнул через него. Пещера осталась сзади.
Гном сделал шаг, другой, третий. Наконец пещера скрылась за поворотом.
Тогда гном вернулся и киркой сделал глубокую царапину перед камнем "УЙДИ-УЙДИ". Снова перепрыгнул через зловредный камушек, последний раз полюбовался сияющей пещерой и, перескочив камень "УЙДИ-УЙДИ", отправился домой.
Когда гном добрался до своего дома, у него гудела голова и отваливались ноги, но в его кармане лежали три замечательных камня. А ещё у него стало заметно больше забот.
Как гном отвадил тролля-воришку Волосатые уши
Как-то вечером, вскоре после этого сидел гном за столом и рассматривал свои драгоценные камни. Вдруг большой красный рубин, который гном добыл в пещере сокровищ, сам собой пополз к краю стола. Гном его поймал и положил вместе с другими камнями.
Рубин опять пополз к краю стола и не успел гном за ним потянуться, как камень свалился на пол. Но и на полу он не остановился, а шустро пополз к входной двери. Гном почуял чужое злое волшебство. В два шага он догнал удирающий камень, сгрёб его в кулак и вместе с остальными засунул в заговоренный сундук.
Из сундука рубин выбраться уже не мог, но гному было слышно, как он внутри ворочается и позвякивает, пытается вылезти.
Гном тихонько снял тапочки и на цыпочках подошёл к входной двери. За ней всё было тихо. Гном заглянул в замочную скважину и тут увидел за ней острое волосатое тролличье ухо.
- Так вот кто пытается украсть мои камни! - подумал он. Тогда гном распрямился и вдруг изо всей силы распахнул свою входную дверь.
Дверь ударила по чему-то не очень тяжёлому, за ней раздался вопль, в воздухе мелькнули грязные босые волосатые лапы и ободранный хвост и по ступенькам кувырком полетел мелкий тролль. Волшебные ступеньки, как обычно, пропели троллю "ЗДРАВ-СТВУЙ-ТЕ!", но ему явно было не до приветствий.
Тяжёлая дубовая дверь припечатала тролля сразу по лбу, носу и подбородку. Длинный нос тролля от удара свернулся направо, на лбу выросла шишка едва ли не длиннее носа, а на подбородке отпечатался кованый гвоздь, вбитый в дверь.
Прокатившись по ступенькам, тролль не остановился и полетел дальше вниз по склону горы. Гном услышал удаляющийся визг и треск кустов. Вверх взлетела снежная пыль и сучки. Закончился треск гулким ударом, после которого визг сразу оборвался, зато послышались причитания - тролль жаловался на свою воровскую судьбу.
На верхней ступеньке гном увидел что-то маленькое, жёлтое, грязное и корявое. Присмотрелся - зуб! Точнее, кусок тролличьего зуба.
- Ага, значит, ему и по зубам досталось, - сказал гном.
И тут ему в голову пришла мысль, как сделать так, чтобы тролль отсюда ушёл и никогда больше не возвращался. Для этого как раз и нужен ноготь, волос или зуб, ну и волшебство, конечно.
В руки гном зуб - гадость какая! - брать не стал, взял веник и смёл зуб на совок, который использовал при уборке дома. Потом зашёл в дом и залез в книжный шкаф, только сначала подошёл к заговоренному сундучку и послушал, пытается ли рубин всё ещё вылезти из него. В сундуке было тихо - так далеко воровское волшебство тролля не доставало, а, может, после встречи с дверью и скоростного спуска с горы ему было и вовсе не до колдовства.
Из книжного шкафа гном вытащил толстый том с медными застёжками. На томе было написано "Учебник по волшебству для третьего класса". Гномов было мало, жили они далеко друг от друга, поэтому детям гномов было не обязательно ходить в школу. Они могли учиться дома, потому что у них были волшебные учебники. Волшебные учебники сами объясняли урок, рисовали и показывали то, что надо было показать. А ещё они задавали вопросы и за ответы на них ставили оценки в волшебный дневник.
Так вот, вытащил гном учебник, открыл застёжки и учебник сам раскрылся на первой странице. На этой странице был нарисован учитель - автор учебника. Гном поздоровался с картинкой и попросил её открыть урок "Волшебство липкого камня".
Учитель на картинке поправил очки и строгим голосом сказал:
- Молодой человек, этот урок вы ещё не проходили! Рановато вам пока иметь дело с таким волшебством! Это волшебство - защитное. Зачем вам оно понадобилось?
- Учитель, мне как раз и нужно защитное волшебство. Мне нужно защитить свой дом от тролля-воришки, - пояснил гном.
- Что ж, тогда другое дело, - согласился учитель и учебник зашелестел переворачивающимися страницами. Вот открылся нужный урок и голос учителя стал рассказывать, как заколдовать камень. В воздухе над учебником одна за другой стали появляться картинки, показывающие, что и как надо делать. Это было сложное волшебство, волшебство без заклинания. Если то существо, против которого был направлен липкий камень, хотя бы раз касалось камня, то камень прилипал к нему и мешал что бы то ни было делать.
Вдобавок, для этого волшебства требовалась капелька крови гнома, а гном - что скрывать! - очень не любил уколы. А тут нужно было самому себя колоть иглой.
Гном приуныл и без особого интереса дослушал урок до конца, но на вопросы, которые ему задал учебник, ответил толково и заработал четвёрку с плюсом за этот урок - было слышно, как в книжном шкафу зашелестел страницами и звякнул дневник, когда в нём появилась эта оценка.
Потом гном послонялся, вздыхая, по дому в надежде, что ему придёт в голову какая-нибудь другая мысль. Вытер пыль, посидел за столом. Другая мысль в голову не приходила.
Так ничего и не придумав, гном оделся, сходил в свою пещеру и подобрал подходящий - плоский и неприметный - камень.
Потом вышел на крыльцо и прислушался. Было тихо и холодно, а где-то вдалеке ныл тролль.
Колоть себя иглой по-прежнему не хотелось, но гному стало ясно, что просто так от тролля не избавиться.
Собравшись с духом, гном взял золотую иглу, совок с куском тролличьего зуба, молоток, камень и вышел через заднее крыльцо в пещеру.
В пещере он приступил к волшебству: положил камень на пол и разбил на нём зуб молотком. После этого плюнул на зуб, быстро - пока не передумал - уколол себя иглой и уронил на камень капельку своей крови. Было больно и страшно, зато волшебство удалось. Блеснул зелёный свет, камень на полу пещеры подпрыгнул, крошки зуба, слюна и капелька крови впитались в его поверхность.
Для гнома камень каким был, таким и остался, и не прилипал ни к гному, ни к чему-нибудь ещё. Гном отнёс его и положил среди других камней у переднего крыльца, припорошив снежком.
Потом гном вдруг вспомнил, что заднее крыльцо тоже надо как-то защитить. В пещере у заднего крыльца гном держал всякий инструмент: лопаты, тачки, вёдра, кирки, лопаты, грабли. Сил на какое-нибудь другое волшебство у гнома уже не осталось. Поэтому он просто унёс в дом камень-светлячок, освещавший вход со стороны пещеры, и сдвинул инструменты к задней двери.
Кое-как поужинав, усталый гном улёгся спать. В середине ночи его разбудил жестяной грохот у заднего крыльца. Грохот повторился и к нему добавились вопли. Выскочив в пещеру с камнем-светлячком, гном увидел удивительную картину: по пещере метался тролль с ведром на голове. На ведре была вмятина, которой раньше не было, - наверняка от ручки грабель. Руками тролль пытался стянуть с головы ведро, но оно после удара граблями сидело плотно. Он то и дело натыкался на стены и разбросанные инструменты. На глазах у гнома тролль снова наступил на грабли. Грабли подскочили и врезали ручкой по ведру на голове, ведро оделось на голову ещё глубже. От жестяного грохота у гнома зазвенело в ушах.
Тролль продолжал метаться по пещере и гном уже решил было его поймать, как тролль налетел на опрокинутую тачку, взлетел в воздух, перекувырнулся и с грохотом рухнул на каменный пол пещеры. Ведро слетело. Тролль ошарашено огляделся и, увидев гнома, опрометью кинулся к выходу из пещеры.
Когда вопли тролля затихли вдали, гном подобрал разбросанные инструменты. Из ведра воняло и на нём были две глубокие вмятины от удара грабель. Ведро пришлось мыть кипятком, а потом ещё и выправлять вмятины, но это гном сделал уже утром.
Весь день тролля не было видно и слышно. Но только за окном сгустились ранние зимние сумерки, как у переднего крыльца раздался какой-то непонятный шум.
Гном оделся и, в который уже раз, вышел на крыльцо. Внизу под ступеньками лежал тролль. К липкому камню у него прилипли правая нога, левая рука и хвост. Он дергался, пытаясь освободить хоть что-нибудь. На глазах у гнома троллю удалось отлепить от камня правую ногу, но к нему тут же прилипло левое колено.