Аннотация: история вторая (написана в средине т.н. Перестройки, так что представляет интерес только для патологоисториков)
≡ Гномичья Трилогия (история вторая) ≡
СВОБОДУ ПОЛТЕРГЕЙСТУ!
- Свободу Леонарду Полтергейсту! - скандировала толпа.
- Свободу узнику за стенкой! - раздавалось из мегафонов.
Заколдованную стену, в которой томился Полтергейст, красиво обрамляли букеты вечно живых цветов. Ногами почётного караула до блеска отполировали паркет. Понечётный караул также вносил свою непосильную лепту.
Домовые гномы квартиры номер семьдесят всегда доводили дело до конца. «Умрём или освободим несчастного!» - клялись они. И мужественно готовились встретить смерть, ибо второе, благодаря колдовству, было невозможно.
Впрочем, дата смерти не уточнялась, но благородство было налицо.
* * *
- Вверх - вниз. Вверх - вниз, - командовал сержант, и несчастный Пик, напрягая все свои телепатические способности, поднимал и опускал огромный комод, набитый, видимо, кирпичами.
- Вверх - вниз. Вверх - вниз, - издевался сержант. И Пик старался до боли в глазах и извилинах.
Шёл третий час «патриотической подготовки», когда бедняга понял, что сержант покинул материальную оболочку, поставив на автомат голосовые связки, и отправился в клуб развлечений.
- Вверх - вниз, - командовало тело в погонах, и Пик был обязан подчинятся.
«Какому-то трупу!» - думал он. - И это мне - студенту уже третьего курса маразматики!
- Вверх - вниз, - раздавались команды. Но Пик углубился в психоцентры своих обид. Он даже не заметил, как оставил в состоянии покоя комод и начал поднимать тело командира, одновременно опуская литую люстру.
Когда он опомнился, было уже поздно. И вернувшееся вскоре сознание нашло свою оболочку несколько распухшей.
* * *
В пленении Леонарда обвиняли домовых соседней квартиры.
Вообще-то, их обвиняли всегда, во всех бессмертных грехах. Достигая и цели, и взаимности.
Ссора началась из-за делёжки дохлого таракана. В общем, на почве идеологии. И превратилась в главное дело жизни обеих квартир.
Так что Полтергейсту повезло: пока существуют семидесятники, он будет на вершине славы... хотя, и внутри стены.
* * *
Пику повезло, что он попал именно в госпиталь. Сюда, говорят, поставляют самые лучшие объедки со стола человека.
Первым диагнозом было:
- Симуляция. А это страшное преступление. А за такие вещи судят, - разъясняли два скелета в белых халатах, популяризуя военную медицину.
В руках скелетов блестели две косы, которые, как известно, домовые используют вместо скальпеля.
Вряд ли это был намёк, но бедняга Пик уже начал рассуждать, что лучше - умереть в части или воспользоваться услугами врачей.
Песочные часы пересыпали числа, иногда путая их порядок.
- После 13 идёт 5, - вертелось в голове, - а тут 4. За что меня так? - мучался он, - Ах да, - пришла догадка, - психотерапия. Стану психом, зато здоровым, - подумал Пик и надолго успокоился.
Засуетившиеся врачи укололи Пика последним изобретением - многоразовым шприцом (а соседи ещё до сих пор пользовались одноразовыми!). Но он не смог этим возгордиться, поскольку его сознание блуждало в эфире (или эфимерии?) дембеля.
* * *
- Леонард Полтергейст ничего не видит! - вопили газеты, - У него ухудшилось зрение!
Лучшие врачи семидесятой квартиры пробивали стену, отделявшую их от больного. Делали это они не в первый раз. И не в первый раз проиграли. Зато теперь об этом говорили газеты!
Ну конечно, когда появлялся повод лягнуть соседей, они не молчали.
В знак солидарности собирались митинги, гномов снимали с работы, особенно старалось общество охраны животных. Но всё было тщетно: стена не отдавала своего узника. Правда, массы воодушевились и увидели перед собой хоть какую-то цель.
Хотя лошади стояли нечищенные, полы были не мытые, и люди, в наказание за нерадивость, не оставляли гномам никакой еды.
Но врачи не отступали!
* * *
Сознание нашло Пика с изменённым диагнозом. Теперь у него было «невротическое состояние». Он лежал третьим на жёсткой кровати. Спинку кровати украшал большой красный крест с огромной нижней перекладиной.
- На всех хватит, - появилась первая мысль.
Вторым появился врач. Под белым халатом врача воняла зелёная плесень, которая, естественно, была ближе к телу.
Поэтому, несмотря на сотрясение телепатической базы, Пика направили разгружать продукты.
Но кормили действительно, ничего.
- Лучше, когда кормят ничего, чем когда ничего не кормят, - утешал себя Пик, силясь вытащить самый нижний ящик. Таков был приказ.
* * *
- Полтергейст, ты не один! - появились лозунги. - Мы с тобой... переносим неудобства существования!
В доказательство, все вещи, которые стояли неудобно, действительно переносились с места на место.
Но появлялись домовые, которые желали всё понимать только в высшем - идеальном смысле. Для оправдания лозунгов они лили воду, поджигали занавески и печально выли, радуясь этому неудобству.
Стук в стену с Леонардом разносился по квартире, что, впрочем, не приносило ему облегчения. Хотя, кто знает. Хоть что-то. Не сидеть же сложа руки.
* * *
Несмотря на то, что армия гордо стояла на страже своих интересов, соседние домовые любили пролезать в замочную скважину и мелко пакостить в чужой квартире.
Довершали их дело сами жильцы.
Над злополучной дверью подвесили тяжёлый утюг, который телепатически держал караульный. Расчёт был прост. Враг наступает. Караульный от страха жмурится. Утюг падает.
Умные караульные поддерживали утюг не только силой духа, но и силой гвоздя, заранее вбитого в стену (увы, в обычную).
Поэтому, некоторые диверсанты время от времени просачивались и, покружив над чужой территорией, с радостным воплем залезали обратно.
После таких сеансов армия вполне физически получила по шее, в результате чего гвоздь на две недели вынимался.
Когда Пик вернулся в часть, сержант как раз потирал покрасневшее место. Он обрадовался Пику как родному. Ведь на родных можно выместить всё, что накопилось в душе и в сознании.
Невезучего Пика внеочереди три раза осенили крёстным знамением, и он, весь синий, хмуро поплёлся на кухню, очищать гниль от картошки.
* * *
Весь мир квартиры облетела фотография замурованного Полтергейста. Но, то ли из-за качества печати, то ли по причине трудных условий съёмки, хорошо получилась только темнота.
Так как обиженные люди перестали оставлять еду, правительство квартиры объявило трёхдневную голодовку солидарности. Одновременно была объявлена ударная рабочая неделя.
После такого удара пришлось удлинить голодовку ещё на восемь дней.
* * *
Рядовой Пик не выдержал и вопреки Уставу сам послал старшего по званию, до мельчайших извращений пояснив направление.
Сержант опешил, душа перепутала астрал и пятки, а сознание сплело свою извилину в гигантский энергетический клубок, который мощным разрядом вышиб душу обратно, одновременно мобилизуя все силы сержанта на «последний и решительный бой» с рядовым Пиком.
С Пиком происходило нечто похожее. И километры извилин превратили его близорукие очи в дальнобойную артиллерию.
Они стояли друг против друга.
Глядели друг другу прямо в глаза.
Атмосфера накалилась так, что пространство-время стало медленно испаряться.
Стоящий посредине стол начал кататься от одного к другому, но в конце-концов сплющился в иное измерение, откинув ноги в параллельное пространство.
Последний приказ сержанта был:
- Долго жить!
- Есть! - ответил Пик, отдав честь и щёлкнув каблуками.
- О боже, что теперь будет! - схватился он за голову и, взвизгнув, подул на обожжённые руки.
Бежать!
* * *
В свободное от демонстраций время домовые ловили Пика. Кисточка его каски взмокла от напряжения.
Заголовки «Свободу Леонарду Полтергейсту!» и «Тюрьма преступнику Пику» соседствовали на промокашках газет.
- Пик, Пик! - услышал он чей-то голос.
- Кто это?
- Это я - летучая мышь!
Спасён! «Леди наоборот», как называли её гномы, конечно, поможет бедолаге.
- Запоминай заклинание, - пищала мышь, - оно переносит во времени.
Едва Пик запомнил заклинание, как оказался между двух огней - полтергейтским митингом и армейским нарядом.
- Да здравствует Леонард! - орали одни.
- Назад! - приказывали другие.
Пик показал язык обоим и произнёс волшебные слова.
Квартира исчезла. Вокруг полным ходом шло строительство.
- Чёрт, всё-таки попал назад, хотя и по времени, - подумал Пик.
- И долго вы собираетесь простоять на моей ноге? - раздался ворчливый голос.
Только сейчас Пик заметил, что оказался на ноге у какого-то гнома. Он немедленно освободил её от своей персоны.
- И как тебя зовут, паршивец? - спросил гном.
На всякий случай Пик решил промолчать, вдруг они доберутся и сюда?
«Господи, да гном же прозрачный! Гномовой!» - окатила Пика страшная мысль.
Их суперзлобность была хорошо известна.
- Ты что, оглох? Имя! - гном рассердился.
- Леонард Полтергейст, - брякнул Пик первое, что пришло в голову.
- Быть тебе замурованным в стене, - определил наказание гномовой и расхохотался.
Пик в ужасе побежал. Но через пару шагов темнота стены одела на него свои оковы.
«Может, перенестись вперёд?» - подумал Пик и повторил заклинание.
Но стена была заколдована на все времена. И темнота осталась в своих правах.
- Свободу Леонарду Полтергейсту! - неожиданно донеслось снаружи.
1988