Поздняя трава суровая. Рыжие волосы пряной Степи. Льнут к штанам и юбкам, щедро посыпая колючками-семенами, путаются в шнурках, колют в голые щиколотки.
Листопад уже почти отгорел, а твирь - только начала цветение. Воздух прозрачен, но тяжек, словно Город - на дне океана, где давление почти не выносимо. Дышится с хрипотцой, говорится надтреснуто, а в голове одно: твирь цветёт, это твирь цветёт...
Цветёт буйно, смело проглядывая через жухлые стебли белыми и жёлтыми шапками. Танцовщицы хорошо постарались, раз такой урожай.
Горький запах пропитал поступки, темы для разговоров, даже - движения: будто всё внутри отсырело и придало сонливой вальяжности всем, кто знает, что такое мигрень.
Твирь цветёт, да собирать некому: последние кочующие Черви одиноко скитаются в предместьях, да всего до первого снега собрать не успеют. Погибнет трава, уснёт до нового Танца.
Пока же - цветёт, цветёт буйно...