Аннотация: Ну, да, городская фэнтази. Вампирское, к тому же. Девочкам должно понравиться...
Гумеров Альберт
Ради тебя
Она сидела на начинённой смертью бочке, подставив лицо лёгким поцелуям нежного тёплого ветерка, а рядом ворохами окровавленного тряпья валялись её похитители. Вернее, "похитители". Степенно горел бикфордов шнур, отсчитывая последние мгновения жизни Каролины, с каждым мигом приближаясь к своей цели. Девушка была буквально прикручена к бочке хитроумными узлами.
Она ждала. Не каких-нибудь абстрактных героев, волшебников с посохами, а одного-единственного, ради которого, собственно и было затеяно всё это представление.
Ну, да, она была вампиром, что в этом такого? И папа с мамой тоже были частью Ночного Братства. Когда у них родилась девочка, радости их не было предела, ведь маленькая Каролина оказалась очень одаренным ребенком: она любила как компьютеры, так и магию, и с огромным удовольствием и успехом пользовалась как одним, так и другим. Девочка была единственным ребёнком в семье. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Конечно, нельзя сказать, что она росла жутко избалованным ребёнком, но Каролина буквально купалась в любви, пребывая в твёрдой уверенности, что ни у кого нет таких замечательных родителей, как у неё. Так продолжалось до тех пор, пока она не повзрослела. Кстати, пока она не повзрослела, Каролина была, пожалуй, самым счастливым ребёнком на свете. А повзрослела она очень рано...
Каролине пятнадцать. Отец, тщетно пытающийся утопить истерику в алкоголе и садизме, сочувствующие лица, напоминающие привезенных с востока деревянных куколок, забавно качающих головами. И мысль - одна-единственная, заполнившая всё сознание, всю жизнь: МАМЫ БОЛЬШЕ НЕТ.
Коридор. Нет, не коридор даже, а туннель, потому что стены и свод просто вырублены в камне. Она знает, что камень липкий и неровный, потому что туннель маленький. Настолько, что ей даже приходится немного нагибаться, чтобы не задевать головой потолок, наверняка не менее липкий, чем стены. Темень просто непроглядная, хоть глаз выколи, лишь где-то далеко-далеко светлое пятно. Пятно увеличивается в размерах, постепенно превращаясь в кусок звёздного неба, проглотившего туннель. Каролина оглянулась, чтобы посмотреть на гору, из которой она только что вышла. Горы на месте не оказалось. Позади вообще не было ничего, кроме змеившейся дороги. Рядом отец, серьёзный, можно даже сказать, сердитый. И мама, улыбающаяся, счастливая. Она не идёт по дороге, а просто перепрыгивает с одного на другое светящееся розовым облачко, возникавшее перед ней.
Ни с того ни с сего, мама хмурится, берёт Каролину под локоток и пытается увести с дороги. Отец злится. Он хватает девочку за другую руку и с силой дёргает её к себе.
Что-то меняется, но Каролина никак не может понять, что именно. Она оглядывается по сторонам и видит, что деревья, до того очерчивавшие дорогу, обернулись исполинскими скелетами. На костях рук вместо листвы висели какие-то окровавленные обрывки тряпок вперемешку с кусками плоти и голых мышц.
Отец и мама продолжали тянуть перепуганную до смерти Каролину в свою сторону каждый и, казалось, не замечали, что мир вокруг изменился до неузнаваемости.
Вскрикнув, девочка рванулась от них обоих. Оглянувшись на мгновение, она увидела, что деревья-скелеты тянут свои когтистые ветви к отцу, в то время как мама уже находится в их объятиях, раздираемая на части. Деревья подхватывали мамины части и в спешке надевали на себя, боясь, что кто-то другой отнимет эти чудовищные украшения.
Сразу же за этой кошмарной дорогой начиналась осыпь, а под ней - отвесный откос, почти пропасть. Не заметив откоса, девочка рухнула в него...
Каролина пришла в себя. Испуганное лицо отца, горящая правая щека - это он с перепугу влепил ей пощёчину, чтобы привести в чувство, что и вывело её из забытья. Отец был рядом, но теперь, после страшного видения, она чётко осознала, что осталась одна. Совсем одна в таком холодном и жестоком мире. Теперь она - одинокий странник, затерявшийся в бескрайних просторах собственной жизни. Странник, потерявший надежду найти близкого себе человека.
Несмотря на все усилия отца, Каролина ушла из Университета - вернее, её всё-таки выгоняют, потому что, совсем отчаявшись, она пустилась во все тяжкие, пытаясь отделаться от призрака матери и опеки отца. При этом девушка прекрасно осознавала, что ей не удастся избавиться ни от первого, ни от второго.
Мегаполис разразился газетными статьями, на страницах которых смаковались зверские убийства. Почерк был одинаков. Журналисты и обыватели поражались жестокости маньяка, боялись, негодовали по поводу бездействия полиции... Фотографии с мест убийств цензура, естественно, не пропускала, но и без этого страху газетчикам и телевизионщикам удалось нагнать столько, что обыватели дрожали от страха, едва переступая пороги своих домов - таких милых, таких уютных.
Остро ощущая собственное одиночество и воздвигнув вокруг себя стену отчуждения и животной жестокости, Каролина лелеяла мелочные детские обиды, кровавыми брызгами вписывая их в летопись мегаполиса.
Обычно вампиры стараются выпить жертву досуха, чтобы ни капли драгоценной крови не пролилось на землю. Каролина была другой. Убивать, тем более убивать жестоко, раз за разом купая в чужой смерти грязный асфальт подворотен, заброшенных крыш и подвалов, девушка наблюдала за собой как бы со стороны, с каким-то болезненным удовольствием ощущая эту отрешённость, прячась за ней, словно всё это вовсе не её рук дело. Воспринимая саму себя как некую марионетку, она перекладывала ответственность за свои зверства на неведомого кукловода.
Каролина знала, что отец ищет её, и ей очень хотелось, чтобы он нашёл свою горячо любимую единственную дочь мёртвой, а ещё лучше умирающей, причём, чтобы она испустила дух прямо у него на руках, отплёвываясь пузырящейся кровью и виня его в смерти матери.
Но он лишил ее этого удовольствия. Каролина даже не подозревала, что отец давно уже следил за всеми её приключениями и лишь выжидал удобного момента, чтобы эффектно и крайне вовремя появиться. Незаметно пробравшись на старый склад, где девушка пережидала день, он наложил на нее чары повиновения, и Каролине не оставалось ничего другого, как послушно поплестись за ним по тоннелям канализации.
- Прежде чем ты начнёшь говорить мне гадости, позволь, я покажу тебе кое-что. Думаю, это более-менее вразумит тебя, - отец был само спокойствие, хотя Каролина даже представить себе не могла, чего ему стоило так держаться. Но жалеть отца она не собиралась. Просто потому что была ребенком, а дети - самые жестокие из разумных существ.
Они в щелочку разглядывали переходящую в пустырь строительную зону на окраине мегаполиса. Грязь, плевки, песок, чумазые люди и нелюди, теперь зачастую жившие бок о бок. Палящие лучи губительны для вампиров, а потому выходить на пустырь они не стали, и отец просто приоткрыл для Каролины занавеску засиженного мухами окна, предварительно заставив нацепить солнцезащитные очки. Прямо посреди пустыря, привлекая несметные жужжащие полчища мух, висело несколько тел. Большинство - судя по виду и запаху - висело очень давно. Невооруженным глазом было заметно, что всё это - вампиры из Ночного Братства. Время от времени, порывы ветра вместе с вонью приносили обрывки стонов тех, кто, истекая гноем и кровью, еще не успел расстаться с жизнью.
'Они тают, как мороженое', - подумала Каролина. Она истерично хихикнула.
- Понимаешь, - будничным тоном начал отец, - я привёл тебя сюда...
- Чтобы я вдоволь нанюхалась этой поганой вони и, наконец, отбросила бы штиблеты! - намеренно хамовато перебила его Каролина.
- Да ничего ты не понимаешь! - отец оглянулся и, пристально посмотрев в глаза дочери, отчеканил:
- Они виноваты лишь в том, что родились вампирами. Они никаких законов не нарушали. Их казнили просто за то, что они другие. Нелюди... - он помолчал. - Представляешь, что будет с тобой?
Каролина промолчала. Вопрос был риторическим.
- Пошли. Самое время продолжить учёбу.
- Слушай, а вы никогда не хотели второго ребёнка? - спросила она как-то после ужина.
Отец отрицательно покачал головой. В глазах его была грусть.
- Мы с твоей мамой не хотели, чтобы между тобой и вторым нашим ребёнком возникли разногласия, потому и отказались от самой идеи второго чада. Всё ради тебя, малыш. Всё ради тебя.
Кости стали ей попадаться на третий день блуждания по лабиринту подворотен, подвалов и кровеносной системой разросшихся под мегаполисом катакомб. Сухой хруст ломаемых костей разорвал мрак и тишину настолько резко, что Каролина чуть не вскрикнула от неожиданности. Присев на корточки, девушка подняла с земли берцовую кость, с умным видом повертела ее в руках, ничего не придумала и аккуратно положила на место. Посветив себе фонариком, Каролина увидела, что дальше кости ей будут встречаться всё чаще и чаще, а это значит, что она на верном пути. Чуть справа, вовсю стараясь очаровать юную вампирессу своей белозубой широкой улыбкой, скалился насаженный на кол череп. В чёрные провалы глазниц девушка старалась не смотреть - всё-таки было в этом хранителе катакомб что-то жуткое и потустороннее. Обходя страшную находку по широкой дуге, девушка, не оглядываясь, быстрым шагом пошла прочь от нехорошего места. Она не боялась мертвецов, нет, несмотря на нежный возраст, ей уже и самой не раз приходилось убивать. Дело было в другом - от скелета веяло силой, страшной, чёрной и беспощадной. На ум Каролине мгновенно пришло кошмарное видение из последнего дня детства, дня, когда умерла её мать, предав точно так же, как и все вокруг, оставив наедине с полным жестокости и крови миром.
Так же неожиданно она наткнулась и на вторую свою находку, правда эта была намного приятнее пронизанного чужой силой черепа: пройдя сквозь очередной пролом в старой кирпичной кладке, Каролина услышала мелодичное журчание. Из переплетения гнутых труб, заржавелых вентилей и датчиков вытекал крохотный и слабенький кристально-чистый ручеек. В камне вода вымыла небольшие ямки, вокруг шуршала какая-то мелкая и не совсем дружелюбная живность...
Девушка припала к ледяному дыханию ручья в этой городской оправе. Сперва вода обожгла приятным холодом, потом заставила зубы ныть, но Каролина продолжала жадно глотать живительную влагу до тех пор, пока не начала захлёбываться.
- Наверняка застудила горло, - сказала она, вытирая рот рукавом. Привычку говорить сама с собой она приобрела где-то на второй день похода. Неудобств от такого уединения девушка не испытывала - наоборот, это было как раз то, что ей нужно.
Миссия у неё была вполне конкретная - обнаружение серийного убийцы, таскающего детей из окрестных районов. Её первое задание. Это тебе не нудные лекции, монотонная зубрёжка и доводящая до истерик отработка одних и тех же заклинаний. Это настоящая магия крови. Каролина хотела показать всем - косо смотревшим на неё сокурсникам, надменным преподавателям, соседям, при встрече с ней бурчавшими что-то среднее между 'Добрый вечер' и 'Совсем обнаглели, кровососы', самой себе - и в первую очередь отцу, на что она способна. Дети в мегаполисе пропадали всегда и, наверняка, будут пропадать и дальше. Ночное Братство забеспокоилось, когда исчезновения по контролируемому гнездом району перевалил за десяток.
Находясь где-то под городом, в самой сердце неизведанной части катакомб, когда нет никого в округе, она была почти счастлива. Кладка время от времени перемежалась вырубленными в камне проходами и древними каменными стенами. Бредя под аккомпанемент ломающихся под толстыми подошвами костей, Каролина вглядывалась в окружавшую ее тьму, нутром чувствуя близость финального аккорда своей первой экспедиции. Единственное, что её немного беспокоило - это то, что запас пищи, прихваченный с собой ещё в городе, подходил к концу, да ещё проклятый череп всё никак не выходил из головы.
Счёт времени под землей она потеряла очень быстро. Вначале в подвалах кое-где еще встречались неразбитые лампочки, потом она стала замечать проржавевшие до состояния трухи скобы для факелов, вбитые в кровоточащие какой-то слизью стены. Змей, насекомых и прочей мелкой живности было полно, но настоящей опасности Каролине почему-то до сих пор ещё не встретилось. Битый камень и кости неприятно скрежетали под ногами, эхо обнаглело настолько, что иногда даже забывало вторить шагам девушки.
Внезапно Каролина вышла в громадную пещеру, и перед ней, словно по мановению волшебной палочки, появилась деревня. Судя по виду, покинутая сотни лет назад. Дома скособочены, зияют пустые глазницы окон, тёмные провалы распахнутых дверей словно открывают вход в иные миры или напоминаю алчущие рты древних чудовищ. Увитые проводами и проволокой исполинские ржавые трубы прорастали прямо сквозь хижины, пробив хрупкие, как яичная скорлупа, крыши. Стены домов, вросшие в пыль, мусор, битый камень и кости, показывали юной вампирессе свои бурые бока.
Зачарованная этим `проклятым местом, девушка побрела по тропинке, вяло перебирая ногами, наматывая на шаги свой ставший таким длинным и тягучим, словно патока, поход. Поход, который - она знала - обязательно должен кончиться здесь, в этой отданной тьме деревне.
Судя по размерам строений, населяли деревеньку гномы. Каролина слышала легенды о том, что доисторические карлики зачастую уходили под землю или ограждали себя горами, чтобы укрыться от любого влияния извне - таким образом, под поверхностью планеты образовался свой мир, непонятный, неприятный для чужаков и не принимающий их.
Внимание девушки привлекло какое-то движение наверху. Задрав голову, она увидела, что потолок пещеры, под сводом которой и расположилась деревня, терялся где-то в тёмной бесконечности. Каролина невольно задумалась: неужели она настолько глубоко ушла под землю?
Мёртвую в буквальном смысле тишину в клочья порвало скрипучее карканье. Дёрнувшись, Каролина увидела самую необычную в своей жизни картину: над самой её головой, яростно галдя, кружились две плотно сбившиеся стаи ворон, и от каждой птицы вниз тянулся маленький лучик ядовито-жёлтого цвета. Все эти светящиеся нити были обмотаны вокруг крохотных кулачков миниатюрной рыжеволосой девушки, дёргавшей их, как поводья. На вороньё девушка задорно прикрикивала, словно не на стаю чудесным образом повинующихся ей птиц, а на самых обыкновенных лошадей, которые недостаточно резво, по мнению хозяйки, нёсли её к нужному месту. Ругалась при этом маленькая чародейка так, что её словарному запасу и фантазии позавидовал бы любой сапожник.
- Совсем от рук отбились, шельмы поганые, - сварливо пожаловалась ведьма Каролине, добавив кое-что насчёт интимной жизни всех ворон как вида, этих ворон в частности, почему-то собак и родителей всех вышеперечисленных вместе взятых.
Девушка была маленькой - ростом она едва достигала каролининого плеча, длинные распущенные волосы выбивались из-под нелепой остроконечной шляпы с полями и огромной брошью на боку.
- Привет кровопийцам, - слегка картаво начала девушка, но, видя, какое впечатление на Каролину произвело её появление, криво усмехнулась и подмигнула:
- Не ожидала встретить здесь что-нибудь подобное, да?
Она забавно переступила с одной туфельки на другую и сняла нелепую шляпу. Лицо у неё было усеяно веснушками, - и откуда они взялись под землёй? - носик чуть вздёрнут, а необыкновенно огромные зелёные глаза, казалось, заглядывают тебе в душу, с лёгкостью находя самое тайное, самое сокровенное. Такие глаза просто не могут быть у девушки настолько молоденькой.
- Ни капли, - соврала Каролина, вспомнив о насаженном на кол черепе, встретившем ее в начале усеянного костями подземелья. - Я вообще не из пугливых.
- Я тоже, - улыбнулась рыжеволосая.
Ведьма наконец отпустила ниточки ядовито-жёлтых лучей, и вороньё с весёлым карканьем устремилось вверх, чтобы чинно рассесться на крышах домиков, проводах и трубах.
- Твоя деревенька? - почти безразлично поинтересовалась Каролина.
Маленькая ведьма кивнула в ответ.
Пару мгновений они так и стояла в полной тишине, изредка прерываемой сухим высказыванием одной из ворон, пытаясь придумать, но тут рыжеволосая погонщица птичьих стай, на правах хозяйки, решила разрядить обстановку.
- Пойдём ко мне в гости, - с веселостью, которую легко можно было принять за чистую монету, сказала она, направляясь прямо по единственной улочке.
Пока они шли, вороны то и дело перелетали с ветки на ветку, сопровождая до самого домика своей хозяйки. Домик ведьмочки внешним видом ничем не отличался от остальных строений `проклятой деревеньки - тот же древний камень, та же труба сквозь крышу, та же тьма внутри, - и Каролина решила ни в коем случае не входить внутрь. Кто знает, что на уме у хозяйки вымершей подземной деревеньки, окруженной усеянным костями полем?
Улочка кончилась прямо у порога домика, в который и приглашала Каролину маленькая ведьма.
Несмотря на то, что внешне домик скорее напоминал доисторическую развалюху, внутри он выглядел совершенно иначе - складывалось впечатление, что это был совершенно иной дом, находящийся в абсолютно другом месте. И в иное время суток: подходить к окну девушка побоялась - яркий солнечный свет бил из щели меж ставен. Судя по доносившимся с улицы звукам, деревенька совсем не была `проклятой - было слышно, как по пыльной дороге с криками и визгом носятся ребятишки, кудахча, бегают куры, гуси и прочая домашняя живность. В центре мегаполиса, в лабиринте никогда не видевших светила подземных ходов. Да и домиком жилище маленькой ведьмы назвать можно было с очень большим трудом - это был настоящий терем, светлый, просторный и очень чистый. Выбеленная печка, с вычищенными чугунами, стены, обшитые кожами, сильно смахивающими на свиные. И всё это в век высоких технологий, когда без карманного компьютера или мобильного телефона разумные чувствуют себя беззащитными...
- Вот здесь я и живу, - не без гордости сказала рыжеволосая. - Живу, сплю, ем-пью. Трудно, правда, стало последнее время еду себе добывать. Тебе, вряд ли дано это понять, - ведьмочка тяжело вздохнула. Потом, заговорщицки подмигнув Каролине, пошла в сторону печки:
- Пошли, поедим, кстати. Ты ведь голодная, небось, как волк, - звучало это скорее утвердительно, нежели вопросительно. - И пить хочешь, и устала - отсюда до центра нашего славного города путь совсем неблизкий. Не бойся, я тебя накормлю, напою, спать уложу. У меня ведь всё есть.
Во время похода все мысли об отдыхе и нормальной пище Каролина с успехом отгоняла, сейчас же от слов этой странной девушки у неё буквально свело желудок, а рот наполнился слюной. В то же время, вампиресса прекрасно понимала, что, скорее всего, эта забавная рыжеволосая малышка и есть похититель их детей. Спрятать детишек в подземной деревеньке - не проблема, любой из домов вполне мог быть тюрьмой для городских ребятишек.
- Я так понимаю, кашку гречневую ты не любишь? - маленькая чародейка вновь усмехнулась. - Кстати, пора бы уж и познакомиться.
Представив, как она впивается в это маленькое тело, как ее клыки раздирают бледную кожу волшебницы, как она впитывает чужую жизнь, глоток за глотком, каплю за каплей, девушка против воли шумно сглотнула.
- Каролина, - почти шёпотом ответила вампиресса. Руки предательски дрожали.
- А меня Миоритэ. Тогда давай я для себя что-нибудь подогрею, а мы пока посидим, поболтаем, настою травяного попьём, - и ведьма ушла греметь посудой, чтобы немного погодя прийти с двумя кружками чудесно пахнущего напитка. Одна из кружек исходила паром. - Хорошая вещица. Никакой тебе химии.
Каролина пригубила так сильно расхваливаемый ведьмой настой. Напиток действительно оказался просто восхитительным - он прохладой разливался по телу девушки, расслабляя уставшие мышцы, щекотал ноздри терпким ароматом. Сама того не заметив, Каролина опустошила кружку. Лишь для того, чтобы маленькая ведьма вновь ее наполнила. Если бы только он мог справиться с той, другой жаждой... Девушка сглотнула, вновь едва-едва справившись с желанием накинуться на маленькую чародейку.
- Я ведь знаю, зачем ты пришла, - Миоритэ пристально посмотрела в глаза юной вампирессы. - Мне прекрасно известно, что тебя Гнездо послало, чтобы ты под корень извела погань, которая деткам в большом городе жить не дает...
В очень скором времени на столе появилась наполненная ягодами и орехами ваза и глубокая тарелка с горячим дымящимся мясом.
Зная, кто составляет ей компанию, Миоритэ даже не предложила Каролине присоединиться к трапезе. Вампиресса очень подозрительно приглядывалась к мясу - на крысиные тушки угощенье было совсем не похоже. Волшебница перехватила ее взгляд.
- Все говорят, что ведьмы, дескать, детей воруют, путников заплутавших губят, чтобы потом из них себе кушанье сделать. Думаешь, ведьмы только порчу наводить умеют? А снимает эту порчу кто? Тем и зарабатываю. Вот, - рыжеволосая обиженно надула губки.
- Мне совсем не хочется тебя убивать, - Каролина была абсолютно искренна, и её удивил дикий хохот ведьмы. Та просто зарыдала от смеха, согнувшись пополам и чуть не стукнувшись при этом об стол.
Отойдя от приступа и утерев выступившие слёзы, но всё равно время от времени похохатывая, Миоритэ вложила свою руку в ладонь Каролины. Ладошка ведьмы была такой крохотной и казалась настолько хрупкой, что вампиресса даже побоялась сжать её, чтобы та не рассыпалась в прах прямо у неё в руке.
- Девочка, почему ты так уверена, что смогла бы выйти победителем в поединке, если таковой случился бы? Сила чужой крови - это ещё не главное, поверь мне, - вся весёлость улетучилась так же быстро, как и появилась. - Кстати, а почему ты не хочешь меня убивать?
- Не знаю, - Каролина пожала плечами. - Просто сказала первое, что пришло на ум.
- Скажи честно, ты ожидала увидеть сумасшедшего маньяка с лихорадочным взглядом, этакую потную куклу с резкими ломанными движениями и таким видом, будто он каждое утро младенцами завтракает? А когда меня увидела, просто растерялась? Так ведь, детка?
Каролина кивнула.
- А что будет, если я вернусь в Гнездо и скажу, что просто-напросто тебя не нашла?
- Дознаватели тебя быстренько на чистую воду выведут. У тебя, девочка моя, просто выбора нет.
- Можно, я ненадолго тебя оставлю? - после непродолжительного молчания поинтересовалась девушка.
- Конечно, - Миоритэ вновь улыбнулась. Вампиресса невольно залюбовалась маленькой ведьмой - во все времена за подобные улыбки дуралеи со шпагами и пистолетами готовы как убивать, так и умирать.
Кинув ещё один взгляд на тарелку с мясом, девушка выбежала из дома рыжеволосой ведьмы... Всё тот же клубящийся по земле туман, зловещий мрак, надменные вороны на проводах и отростках труб, проросших сквозь крыши полуразвалившихся убогих домишек.
Очень осторожно, на цыпочках, стараясь ненароком не наступить на ведшую в дом Миоритэ тропинку, Каролина юркнула в соседнюю развалюху. Войдя внутрь, она нашла там широко улыбающуюся ведьму, всё так же попивающую свой настой, сидя за идеальной окружности столом с весёлой клетчатой скатеркой.
- Думаю, Каролина, что на сегодня бесед хватит. Позже продолжим, а сейчас тебе спать пора, намаялась ты, детка.
Вампиресса хотела было поспорить, но внезапно почувствовала, как веки её сами собой закрываются, а тело деревенеет.
Проснулась она оттого, что сильно болели запястья. Темень стояла такая, что не было разницы, открыты у тебя глаза или распахнуты во всю ширину. Одно Каролина знала точно - она лежит на голой земле со связанными за спиной руками. Причём, на верёвку были наложены какие-то чары, потому что просто так развязать узлы девушке не удалось. Лишь пустив в ход магию крови и шипя от боли, юная вампиресса смогла сначала ослабить путы, а потом и вовсе от них избавиться.
Она уже хотела было встать и попытаться на ощупь выбраться из этой кромешной тьмы, но тут над головой что-то заскрипело, и прямо посреди черноты появился квадрат жёлтого света, благодаря чему девушка поняла, что она находится не где-нибудь, а в самом обыкновенном погребе. Правда, бросив взгляд по сторонам, она поняла, насколько поспешно назвала погреб обычным: на крюках под потолком висели остатки небольшой тушки. Перевернувшись на живот, девушка, раздирая тишину, освободилась от содержимого своего желудка.
Висевшая под потолком тушка некогда была маленькой человеческой девочкой лет семи.
Лестницы в подвал не было, и Миоритэ спустилась к Каролине уже знакомым ей способом - с помощью прирученных магическим путём ворон.
- Это не жестокость, девочка, это жизненная необходимость, - ведьма даже не подумала вновь завязывать девушке руки, видимо, посчитав её неопасной. - Я, помнится, говорила тебе, как трудно раздобыть себе пищу таким, как я, да только ты внимания не обратила. Невнимательная ты, Каролина. Невнимательная и любопытная, - Миоритэ укоризненно покачала головой. - Ты ведь видела знак, который я для путников оставила? Знай, девочка, больше всего в мире умирает любопытных.
- Какой знак? - из-за маячившей перед глазами тушки, соображала юная чародейка неважно. Ниже пояса мясо было снято настолько аккуратно, что на кости не налипло ни единой полоски волокон.
- Череп первого загубленного мной охотника на ведьм. Симпатичный мальчишка был. Чуть жестковат на вкус, но это мелочи, - ведьма хохотнула. - Его, как и тебя, кстати, доверчивость подвела. Эх, весёлое было время... Ну, пойдём, девочка, пойдём, а то совсем тебе дурно, как я погляжу, - с этими словами Миоритэ взяла всё ещё находившуюся в полуобморочном состоянии Каролину за руку и вытащила её из подвала.
- Не хочу я тебя убивать, девочка, - глядя прямо в распахнутые от ужаса глаза вампирессы, прошептала ведьма. - Может, ну его, это Гнездо! Будем летать вместе, вдвоем на город страх наводить, а? Находить пищу вдвоем проще. Мы ведь с тобой очень похожи, детка, - быстрой скороговоркой закартавила Миоритэ. - Тебе для жизни необходима кровь, а мне - сырое мясо невинного ребенка. Без чужих страданий и чужой смерти мы обе не сможем ни колдовать, ни просто жить... Мы обречены на убийства других...
Некоторое время рыжеволосая всматривалась в лицо девушки, и, не найдя там ожидаемого, она, опустив плечи, обронила:
- И что это на меня нашло? Что ж, значит, это должно было случиться, - и такой маленький и хрупкий на вид кулачок ударил Каролину прямо в висок.
Придя в себя, девушка обнаружила, что висит вверх ногами, привязанная к какой-то конструкции, напоминавшей виселицу с перекладиной и страшными даже на вид крючьями. Голова болела просто чудовищно. Рыжеволосой ведьмы в поле зрения не было. Облегчённо вздохнув, Каролина кое-как сосредоточилась: задача была донельзя простой и в то же время, чудовищно сложной - всего лишь остаться в живых...
Когда Миоритэ вышла из дома, её уже поджидала во всей красе сотканная вампирессой тень. Существо темными полупрозрачными прядями клубилось рядом с Каролиной, плавно перетекая из одной формы в другую.
Пока ведьма пыталась осмыслить происходящее, огромные перепончатые крылья тощего слепленного из теней монстра, скрутившись жгутами, выстрелили в её сторону, уже в полёте превращаясь в трепещущие щупальца с множеством присосок. Туловище чудовища ежесекундно подвергалось трансформации: отращивало новые конечности, меняло количество голов, растекалось по земле и застывало гротескными формами.
В самый последний момент ведьма прыгнула обратно в дом, и присоски впились в каменное тело жилища с мягким хлюпающим звуком.
Сев на пол, Миоритэ быстро зашептала что-то на давно умершем языке тысячелетия назад сгинувшего народа.
Внезапно монстра окутал шар чистого пламени. Чудище отчаянно взвыло.
Влекомая любопытством к участи чудовища, ведьма вновь вышла из дому. Каролина только этого и ждала, тихонько вжавшись в стену соседнего домика.
Едва чародейка переступила порог, как вампиресса одним плавным движением оторвалась от стены и напала на Миоритэ - маленькая волшебница лишь в последний миг почувствовала неладное, но увернуться от клыков уже не успела. Нет смысла бороться с высасывающим твои силы вампиром, а потому чародейка не стала отбиваться от Каролины - она вздернула к высокому своду пещеры маленький кулачок и резко вскрикнула. Тут же вороны, до того беспокойно кружившие над местом битвы, устремились на помощь своей госпоже.
Они почти успели. Почти. За миг до того, как вороны успели вцепиться в Каролину, до того, как хищные клювы начали терзать ее тело, Миоритэ исчезла. Затем исчезли вороны. Потом вообще все окружающее пошло трещинами и рассыпалось черно-белой мозаикой... Каролина потеряла сознание.
- Считаю, что выпускное испытание сдано неплохо. Не без шероховатостей, но вполне достойно, - епископ Гнезда был спокоен и слегка надменен. Настоящий лидер. Семья его уважала. Семья его боялась. Семья считала его своей опорой.
С тех пор, как её привели в чувство, она всё время пыталась поймать взгляд отца - гордый, одобряющий, сопереживающий... Тщетно. Отец усиленно делал вид, что её в этом зале просто не существует. Ничего не изменилось. Как тогда, в день смерти матери, отец был рядом, но она была одна. Всё такой же одинокий странник, затерявшийся в просторах собственной жизни. Странник, потерявший надежду найти близкого себе человека.
Устав от безразличия единственного существа, которое хоть что-то значило в её жизни, Каролина решила инсценировать собственное похищение.
Они были самыми обыкновенными головорезами из той породы, что готовы причинять боль не из-за денег даже, а просто ради удовольствия. Эти бедолаги даже не подозревали, что похитили самого заказчика по его же, заказчика, желанию. Насиловать Каролину они не стали - это было оговорено заказчиком заранее. По указанному адресу было доставлено письмо с требованием выкупа.
В указанное время в указанное место с указанной суммой никто не пришёл, и бандиты попытались избавиться от девушки.
И вот она сидит на начинённой смертью бочке, подставив лицо лёгким поцелуям тёплого ветерка, а рядом ворохами окровавленного тряпья валяются её похитители. Вернее, "похитители". Степенно горит бикфордов шнур, отсчитывая последние мгновения жизни Каролины, с каждым мигом приближаясь к своей цели - это один из несчастных бандитов перед смертью успел его поджечь. Девушка была буквально прикручена к бочке хитроумными узлами.
Она ждала. Не каких-нибудь абстрактных героев, волшебников с посохами, а одного-единственного, ради которого, собственно и было затеяно всё это представление.
Наконец Каролина услышала чьи-то шаги. Он спокойно прошёл мимо трупов и сел рядом с девушкой на корточки. Епископ собственной персоной. Каролина искала глазами кого-нибудь ещё в качестве сопровождения, но тщетно - он был один.
- Здравствуй, Каролина.
- Здравствуйте, господин епископ.
- "Господин епископ" - не так ты прежде называла меня. Ты хотела узнать, насколько дорога мне дочь? Как видишь, я наплевал на всё и примчался сюда. Несмотря ни на что я здесь ради тебя, - он кивком указал на продолжавший свой путь огонёк.
Каролина легко, одним движением освободилась от пут, после чего со слегка извиняющимся видом стала растирать себе запястья и ноги. Отец, затушив огонёк, усмехнулся и отрезал небольшой кусок шнура.
Они побрели в сторону города.
- Можешь оставить это себе, - он протянул ей обрезок. - Как память о последнем своём детском поступке. Я искренне надеюсь, что он был действительно последним. И... - отец прочистил горло. - Добро пожаловать во взрослую жизнь, малыш.
5-6 августа 2004 г.
Набережные Челны
Звуковая поддержка: Nightwish, Sonata Arctica, Within Temptation.