Лев Гунин
из цикла


ПОДРАЖАНИЯ
СЕБЕ САМОМУ...

      цикл стихов

        1987 года



\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\

Ничто не предвещало их. Но мозг
проектором работал, направляя
луч мысли, населённый бытием.

В струе луча купались сонмы трупов,
гибриды мерзких чудищ безобразных,
глаза людей и - ярко - нити ламп. 

Единственное, что в ней не бывало:
тот признак роста, что зовётся стартом,
что обращаем в финиш иногда.

Два этих лика, как двуликий Янус,
среди кривых зеркал воображенья
барахтались на гребнях волн тоски.

Томление захлёстывало сушу
чешуйчатых, искусных уговоров,
и падали слова сквозь мысли визг.

И вот они возникли. Среди камня
пустыни марсианской, бездыханной:
ничто - и всё, живительность - и яд.  

И стало странно. Худшая из бед
затмила разум, дух парализуя,
жестокий страх того, что не назвать.

И тихо цепи звякали, и плыли
звонки над улицей, и лаяли клаксоны,
И не было того, что не назвать.

И было. В этом ужас положенья,
и пасть всё шире, шире разверзалась,
и что-то клокотало и росло.

Куранты били. И на циферблате
малиновая стружка вылезала
из-под обеих стрелок в тишине.
        Январь, 1987.




\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\

осенним золотом листва шуршит везде
и гнёт забот слетает незаметно
и то что было десять лет в узде
летит на волю покидая лето

и сыплются как пепел золотой
на землю листья - этот прах небесный
освобождая запертый покой
и устилая переплёты лестниц

на сферах глаз дрожит пожухлый свет
и каждая полоска ливня бликов
пересекает биссектрису лет
и освящает воздух многоликий

и мир освобождается внутри
как яблоко от кожуры блестящей
и пятна желтизны как фонари
в глуби ворот меж тем - и настоящим
       Сентябрь, 1987. Глуша.




\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\\

золотая тоска в обрамлении слёз
блещет светлой приманкой в пустыне бездонной
и отняв от лица пальцы полные звёзд
видишь отблеск багряный на ниве бессонной

взглядом Босхова глаза косясь из-под рук
в твоём собственном теле душа замирает
и всей грудью её ощущаешь ты вдруг -
будто кожа под пальцами медленно тает

спелый пепел минут превращаем в века
их тяжёлые гири в высотах уснули
и яснеет слезой золотая тоска
и темнеют заботы янтарные стулья
 
дорогие прожилки на детском виске
фазы прошлого Я из покинутых странствий
и расколот твой мозг этим сном как орех
и бледнеют надежды служивые шансы

наклонясь прошепчи в ухо скользкой змеи
что узнать ты хотел бы желая ответа
тут же вспыхнут зрачки огоньками твои
чтобы тайно и мягко погаснуть до света

и твоим языком тихо тварь зашипит
выдавая наружу ужасные тайны
и узнав не сдержавшись заплачешь навзрыд
и поймёшь что живут в тебе Авель и Каин

и в неведомой выси бледнеет звезда
словно души родных до тебя обречённых
и висят просветлев слёзы на проводах
чтобы пасть с высоты под десницу законов

и в квадрате окна в амбразуре на мир
в пустоте этой тонкой как слизь оболочки
как надрез навсегда остаётся пунктир
этот чёрный зрачок... эти в линии точки...
   10 октября 1984 - 11 октября 1987. Бобруйск.