Гунин Лев. Право на убийство (серия статей; раздел марта 2012 г)

В среду, 14 марта 2012 г., я собрался ехать на репетицию с группой, с которой записываю свои песни.

Один из членов группы должен был подобрать меня на улице Сан-Антуан.

По пути к месту встречи я фотографировал стены фабрик, густо увешанные камерами видеонаблюдения. Целью моих фотографий было увязать и сравнить архитектурные особенности действующих фабрик с корпусами бывших предприятий, перестроенных в жилые кондоминиумы. Я давно собираю материал для возможной работы на тему этого архитектурно-строительного феномена.

На углу улиц Сан-Антуан и Роз да Лима я сфотографировал напоследок здание табачной фабрики (всего один снимок) и - напротив - два здания бывших предприятий, теперь перестроенных в жильё.

От угла я отправился дальше по улице Сан-Антуан, где стал ждать машину члена ансамбля. Вдруг (в 19.03) с противоположной стороны улицы ко мне направился человек моего роста в куртке тёмного цвета и с "лыжной" шапочкой на голове. Он только что подъехал туда на машине без опознавательных знаков. Перейдя дорогу, он подступил прямо ко мне - и неожиданно развернул пластиковое удостоверение с полицейской бляхой. Я обратил внимание на то, что его полицейская бляха не такой формы, как у обычных полицейских Квебека, но точно такая же, как у полиции Соединённых Штатов. Мало того, что он был в гражданской одежде, он и по виду совершенно не походил на полицейского: лет 50-ти или старше, с жиденькой седой бородкой клинышком. Он объявил: "Полиция!", и потребовал моих разъяснений по поводу фотографирования табачной фабрики. Демонстрация полицейского удостоверения производилась таким образом, чтобы я не сумел и не успел ухватить взглядом фамилию, не говоря уже о других данных.

Замечу, что я сделал всего лишь 1 снимок табачной фабрики - издали. Зато очень подробно фотографировал другое предприятие - наискосок. С того момента, как я сделал последний снимок и убрал фотокамеру в карман, прошло не менее 5-8 минут. Итак, полицейский в штатском не застал меня за фотографированием, но появился уже потом. Он подъехал на машине, что является ещё одним косвенным указанием на то, что он лично не видел, как я делал серию фотографий.

Поэтому я поинтересовался, откуда ему известно, что я фотографировал табачную фабрику. На этот вопрос он отвечать отказался, и ещё раз, с большим напором, потребовал объяснений. Тогда я заметил, что имею права всё отрицать, до тех пор, пока он не скажет, откуда ему известно о том, что я фотографировал фабрику. И всё-таки он снова, как заведенный, стал требовать объяснений.

Я дал понять, что лишь из приязни признаю, что действительно сделал один снимок табачной фабрики, но попросил - в ответ - назвать мне статус, индекс или номер того закона или правила, который я нарушил, а также того закона или инструкции, на основании которых он уполномочен останавливать людей за фотографирование обычных заводиков и небольших фабрик, производящих "ночные горшки". Он уклонился от ответа. Тогда я заметил, что - ко всему прочему - вокруг нет ни одного объявления или знака, запрещавшего бы фотографировать какие бы то ни было объекты на этой улице.

И всё-таки он не давал мне уйти и властно настаивал на объяснениях, добавляя по ходу, что, если бы я фотографировал какую-нибудь церковь или старинное здание: это "ещё куда ни шло", а вот промышленные объекты... Понимая, что он теперь не отцепится, и что я прозеваю своего товарища, я признался, что интересуюсь промышленной архитектурой, и делал снимки действующих предприятий с целью сравнить их конструктивизм и функциональность их архитектуры с архитектурными особенностями перестроенных в жильё бывших промышленных предприятий.

Тогда он неожиданно заявил, что признаёт мою искренность, так как видел, что я действительно фотографировал не только 2 действующие фабрики, но и 2 корпуса жилых домов, когда-то бывших корпусами ещё одной фабрики. И только тогда позволил мне уйти.

Казалось бы - конец всей истории?

Нет, нет, далеко не конец...

Прежде всего, я знаю, что полицейский прибыл уже после того, как я закончил фотографировать, и сам не мог являться свидетелем.

Более того, я считаю, что фабрику приплели в качестве камуфляжа, предлога, а на самом деле полицейский в штатском остановил меня вовсе не поэтому.

Иными словами, он не мог назвать мне истинную причину моего задержания.

А истинная причина, как я подозреваю, заключалась в следующем.

Фотографируя вытянувшиеся на целый квартал вдоль улицы Роз да Лима, от улицы Сан-Жак до улицы Сан-Антуан, корпуса фабрики, я попал в поле зрения камер слежения, которыми увешаны её стены.

Соединённые, по-видимому, с компьютерной программой, камеры зафиксировали мои действия как "нестандартное поведение", и автоматика оповестила полицию.

камера-шпион в Монреале [Лев Гунин]

...

Именно эти камеры видеонаблюдения (шпионажа за гражданами) на углу улиц Роз де Лима и Сан-Антуан
поймали меня в свой фокус, и автоматика вызвала полицию лишь за то, что я поймал эти камеры в фокус
своего фотоаппарата.

Этот инцидент имеет принципиальное значение, ибо показывает, что подключённая к камерам компьютерная программа, или тот, кто смотрит в мониторы, проинструктированы не столько реагировать на акты вандализма, сколько следить за прохожими и - что ещё более зловеще - уполномочены на карательные меры (насилие) - не ограничиваясь рамками пассивного наблюдения.

Сделал снимок, на котором запечатлелись камеры слежения: и тебя схватила (остановила) полиция. Они нас могут снимать 24 часа в сутки, а мы их - не имеем права. Они нас могут держать на своём оптическом прицеле, а мы их фотографировать - ни-ни! Какое вопиющее неравенство?!

слежка за рабами []

Система Фрид (Freed) - ещё одно изобретение "дерьмократии": обнаружение "нестандарного" поведения.

Что ещё (кроме негласного запрета фотографировать их камеры) может содержаться в тайных инструкциях, по поводу чего ещё сионистская тирания предусматривает меры агрессии и насилия? Немедленное вмешательство полиции в случае распространия листовок? Арест манифестанта, протестующего против тех же камер? Задержание человека, демонстративно закрывающего лицо от этих камер? Подчеркнём, что это - формально - НЕ полицейские камеры, но камеры, размещённые на стенах "частного" предприятия! Не сомневаюсь, что, в противовес политически мотивированной реакции, "камеры" никак бы не прореагировали, к примеру, на избиение прохожего или на кражу из припаркованного автомобиля.

Когда после 2001 года, и особенно с приходом к власти Харпера, проводилась агрессивная кампания массированной установки десятков тысяч нарушивших право на частную жизнь камер, власти мотивировали это "борьбой с граффити" и "охраной общественного порядка". Сегодня местные власти, страховые компании и полиция требуют от каждого предпринимателя (включая владельцев даже самых маленьких магазинчиков, ресторанчиков, парикмахерских, и т.д.) установки камер слежения, в случае отказа угрожая закрытием. Но какую "охрану общественного порядка" выполняет полицейский, задерживая меня "за фотографирование", и какую "защиту стен предприятия от граффити" выполняют видеокамеры, следя за прохожими и машинами в радиусе 100 и более метров?

Подчеркну, что я снимал промышленные корпуса, стоя на противоположной стороне улицы, и, если камеры установлены для "защиты стен от граффити", то какое их собачье дело до прохожих, идущих по другой стороне? Совершенно очевидно, что цель установки и эксплуатации этих камер совершенно иная. А именно: слежка за гражданами, наглое вторжение в нашу частную жизнь, политически мотивированные карательно-жандармские функции.

Подчеркну, что этот инцидент подтвердил все мои прежние наблюдения, описанные в предыдущих разделах этой серии статей (под общим названием "Лицензия (право) на убийство". А именно:

1) Кому бы формально ни принадлежали камеры видеонаблюдения, и где бы они ни висели, они фактически принадлежат репрессивным органам Канады, занимающимся незаконной слежкой за гражданами страны.

2) Практически ВСЕ камеры видеонаблюдения используются властями для нейтрализации активистов, призывающих к борьбе против резкого усиления эксплуатации, имущественного расслоения и обнищания основной массы населения, против процесса превращения канадцев в рабов. Иными словами: камеры используются для нашего дальнейшего закабаления.

3) Право рабовладельца или феодала в любую секунду ворваться в жилище раба, схватить его без каких-либо на то оснований, обыскать, подвергнуть допросу; поставить надсмотрщиков: это право сегодня реализуется правительствами через чрезвычайные законы, и, соединённые с репрессивными органами, камеры видеонаблюдения (шпионажа за рабами (лишь формально всё ещё называемыми "гражданами"). При этом особенностью модели классической восточной деспотии является то, что по отношению к монарху феодалы или рабовладельцы - такие же бесправные рабы. Именно эта модель больше всего соответствует нашей сегодняшней реальности. Однако она имеет ещё более чудовищную суть: таким монархом в наши дни является не какой-то живой человек, но сама электронная система тотальной слежки (шпионажа), что можно интерпретировать как уже воплощённую в реале тотальную власть машин над людьми.

4) Мои предположения, что полиция использует любые камеры слежения - даже те, что формально ей не принадлежат, - для слежки за диссидентами: получили полное подтверждение.

5) Утверждения о том, что камеры необходимы для "защиты от граффити" и для "охраны общественного порядка": блеф. Они устанавливаются и используются для совершенно иных целей.

Добавим, что подавляющее большинство следящих (шпионящих) устройств в Монреале принадлежит израильским фирмам (таким, как "Веринт", "Элбит Системс", "Глобал", и множеству других). Израильтяне их не только устанавливают, но и эксплуатируют, и, таким образом, за нами шпионят в Канаде (как, впрочем, в США, в Англии и в России: смотрите мои работы "Матрица по-канадски", "Кавказ как часть израильской территории", и др.) глаза спецслужб иностранного государства. А израильские спецслужбы - это в первую очередь диверсионно-террористические организации, обвиняемые в многочисленных военных преступлениях. Таким образом, настоящий хозяин шпионящих за нами устройств - даже не канадская полиция, но бандиты и террористы с другого
континента.

Несколько дней назад состоявшиеся видеодебаты с моим участием (быстро исчезнувшие из Сети) как раз и концентрировали внимание на грубом вмешательстве видеокамер в частную жизнь людей, что коренным образом деформирует всю нашу (европейскую) ментальность, культуру, традиции. В ходе дискуссии мои оппоненты привели примеры "пользы" тотальной слежки (тотального видеонаблюдения): когда, по их словам, "Скорая Помощь" прибывала на место аварии или к человеку, которому стало плохо на улице, буквально через секунды, и без всякого звонка от потерпевших. Они также выразили уверенность, что огромная численность полиции на улицах североамериканских и британских городов, и сотни тысяч камер видеонаблюдения делают улицы городов безопасней.

На это я ответил, что камеры убивают гораздо больше людей, чем спасают.

С помощью полиции и камер власти подавляют гражданские движения и инициативы, и, в частности, протест против катастрофического положения в области медицинского обслуживания. В Соединённых Штатах миллионы людей не имеют медицинской страховки, им не по карману оплата медицинских услуг, и они остаются фактически без таковых. В Канаде, где формально медицина бесплатна, годы наблюдается дефицит врачей, медсестёр, оборудования, и т.п. Невозможно попасть на приём к участковому (семейному) врачу, не говоря уже о специалистах (очередь на год или два!). Чтобы сделать простой рентген, ультразвуковой скан - надо ждать месяцами. Анализ крови прибывает участковому врачу через 3 недели (если вообще прибывает). "Скорая Помощь" опаздывает на вызов, а может и вообще не приехать. В отделениях "Скорой Помощи" больные ждут осмотра врачом по 12-20 часов, а то и по двое-трое суток. Бывают случаи, когда люди умирают прямо в зале ожидания, так и не получив никакой помощи.

На этом фоне единичные случаи "пользы" камер и прибытия медпомощи на место аварии ни о чём положительном не свидетельствуют. Что толку от своевременной доставки потерпевшего в больницу, если там начинаются издевательства и огромные проблемы?

В формировании этой ситуации камеры и полиция играют центральную роль, потому что, подавляя протестные движения, они лишают население возможности давления на правительство, в результате чего ситуация постоянно ухудшается. Вся суть её в том, что народ переводят в разряд и положение потомственных рабов, а рабов необходимо подавлять и держать под постоянным надзором, рабам не положена никакая медицина.

То же самое - с "безопасностью" на улицах канадских городов. Реально безопасны лишь улицы и общественный транспорт Монреаля, Оттавы и Квебек-Сити, тогда как Торонто, Эдмонтон, Ванкувер и прочие крупные города отнюдь не безопасны. Но и в "безопасных" городах ситуация с преступностью отнюдь не благополучна, а просто загнана в скрытые от наших глаз сферы. Если избиения, запугивания, грабежи, изнасилования и прочие серьёзные преступления меньше случаются на улицах, и больше в других местах: какая в сущности разница? Число краж, актов вандализма, "очистки" квартир, криминальное похищение денег со счетов и кредитных карт, и прочих подобных преступлений растёт как на дрожжах, и уже совершенно очевидно, что никакие камеры от этого не защищают. Всё чаще в метро и автобусах, на автобусных остановках хулиганы и грабители выхватывают из рук пассажиров сотовые телефоны, плееры, сумки, оскорбляют, издеваются, глумятся: и всё это происходит под пристальным взглядом тысяч видеокамер.

Но - более того - всё это вообще не принципиально. Вы хотите ещё большей "охраны"? Хотите ещё больше вторгающихся в нашу частную жизнь, но зато "охраняющих" нас электронных глаз? Но что - на самом деле - охраняется лучше всего? Тюрьма. Где - теоретически - безопасней всего? В тюрьме. Формально заключённый находится под самой большой (максимальной) охраной. Допустим, что создана идеальная тюрьма, где тюремщики не продажны и не подчинены уголовникам, а реально защищают заключённых друг от друга. Но кто защитит нас, заключённых, от самих тюремщиков? Где гарантия, что подонки из числа охраны не начнут делать с нами то, что не смогут подонки из заключённых? Ведь они такие же люди, как все остальные, и среди них тоже встречаются монстры. Ратуя за превращение наших городов в электронные тюрьмы, наводнённые полицией, войсками, спецслужбами, охранниками и "фирмами "безопасности", вы оставляете нас совершенно беззащитными перед насилием и злобой негодяев из числа самих тюремщиков, которые, как только свыкнутся с ситуацией, при которой они вольны безнаказанно избивать, пытать и убивать нас - станут делать это регулярно, и во всё больших и больших масштабах.

Но даже это ещё не самое худшее.

Самое страшное - это чудовищная бесчеловечность самой Системы, самой Матрицы (смотрите мою работу "Матрица по-канадски").

"Поставив" электронику контролировать и карать живых людей, власти раскрутили такой маховик, какой принципиально направлен на гибель всей человеческой расы: машины рано или поздно уничтожат нас. Собственно говоря, уничтожение уже началось, просто на данном этапе нас, людей, мордуют не конкретные электронные машины, со своей индивидуальной волей и "отдельным" интеллектом, но вся система электронного контроля (электронной тирании) - как несовместимая с нашей человеческой сущностью, враждебная нам.

Но именно уничтожение человеческой расы и стоит на повестке дня тех, кто сегодня правит миром. Это невменяемые люди с чудовищно гипертрофированным самомнением и эгоизмом, представляющие самих себя "сверхчеловеками", равными богам. Эти твари не только не стремятся сохранить свою человеческую сущность, но, наоборот, мечтают о бессмертии и о соединении своего сознания с машинным интеллектом. Всех остальных человеческих существ они хотели бы частью ликвидировать, частью превратить в невиданно бесправных рабов.

Американские или израильские дроны (беспилотники), расстреливающие целые деревни в Афганистане, Пакистане, или на оккупированных Израилем территориях, или роботы-убийцы, которых американская армия уже использует против живых людей в отдалённых краях, только на первый взгляд не угрожают нам в Европе и Северной Америке. На самом деле, задействовав все эти античеловеческие технологии, правительства не остановятся перед использованием их против граждан своих собственных стран.

Вот всего лишь 2 из целого ряда подобных новостей и сообщений.

8 марта 2012 г. в Варшаве состоялась презентация отечественного (польского) беспилотника (дрона) FlyEye - его конструируют и производят в Гивиц (Польская Силезия). Недавно изменённое законодательство Польши разрешило использовать беспилотники в рамках операций полиции и спецслужб. Беспилотник ФлайАй уже приступил к патрулированию автострады A4. Это беспрецедентное вмешательство в частную жизнь граждан (салон автомобиля - как комната в доме, и направленный внутрь него глаз беспилотника в точности повторяет описанный Орвеллом кошмар) и фактическая отмена принципа презумпции невиновности: все водители без исключения переходят в разряд подозреваемых. Нетрудно предвидеть следующий этап: когда беспилотник будет вооружён. Летающая боевая машина-хищник против гражданского населения: это страшный образ уже самого ближайшего будущего (1-2-х лет).

польский флай-ай []

Дрон (беспилотник) польского производства ФлайАй.

Мои оппоненты, "освиставшие" меня за описание полёта беспилотника в этой серии ("Право на убийство", запись за апрель 2011 г.), в очередной раз сели в лужу, т.к. польская инициатива косвенно подтверждает мою правоту.

Эксплуатация беспилотников для патрулирования автострад и (надо полагать) улиц наших городов откроет новую главу потенциального их использования для нелегального сбора информации о гражданах иностранными государствами (в первую очередь: Израилем, Англией и США), мафией, спецслужбами (слежка за гражданскими активистами, диссидентами и их родственниками, членами этнических меньшинств, людьми определённых профессий, и т.д.), политиками (сбор сведений о политических оппонентах).

Польские газеты, ссылаясь на легендарный еженедельник "Wire"

(www.wired.com/threatlevel/2012/03/ff_nsadatacenter/)

пишут и о строительстве крупнейшего в США Центра Национального Агентства Безопасности (National Security Agency) в Bluffdale (штат Utah). Само по себе Агентство Национальной Безопасности) - это антиконституционная, незаконная структура, противоречащая всем основополагающим принципам, что легли в фундамент образования Соединённых Штатов. Это фактически криминальная, мафиозная организация, присвоившая себе огромную долю власти над страной, "отобравшая" часть функций и полномочий у ЦРУ и ФБР. "Еврейское государство" Израиль и мировые еврейско-сионистские круги контролируют деятельность Агентства Национальной Безопасности в ещё большей степени (в ГОРАЗДО большей степени), чем деятельность ЦРУ и ФБР.

американское Гестапо []

Теперешняя штаб-квартира АНБ в Мэрилэнд.

Новый центр, с несколькими внушительной величины многоэтажными офисными корпусами и по-видимому во много раз большего объёма подземными помещениями, начнёт функционировать уже в сентябре 2013 года.

Цель открытия этого Центра: концентрация в одном месте ("Utah Data Center") всякого рода информации о каждом американском (но мы-то понимаем, что не только американском) гражданине. Сюда будут стекаться и анализироваться все телефонные разговоры; электронная и почтовая переписка; все банковские и финансовые операции; данные обо всех покупках (вот как используются кассовые автоматы и камеры слежения в магазинах), поездках на общественном транспорте и прочих передвижениях, парковках автомобиля, просмотрах на Youtube, поисках в Гугл, активности на страницах Живого Журнала и Твиттера, персональных контактах, родственных связях, сексуальных и физических особенностях (и прочих интимных подробностях); видеоролики со всех видеокамер, в поле зрения которых когда-либо попадал данный человек; все фотографии, звук и видео с сотовых телефонов (автоматически поступающие на приёмные устройства спецслужб), и прочие бесконечные данные, для одного перечисления которых потребовался бы целый том. Само собой разумеется, что попираются все мыслимые и немыслимые морально-этические нормы, все законы, когда-либо выработанные человеческим обществом. Никакое Гестапо и КГБ нельзя даже и близко сравнить с этим чудовищем по цинизму и попранию всех человеческих норм (другое дело, что в СВОЁ время Гестапо и КГБ и БЫЛИ тем же "Агентством Национальной Безопасности" - но, повторим, для своей эпохи).

Есть, однако, сфера, о которой даже польские газеты и "Wire" не посмели заикнуться. Это то, что, вместе со всей прочей информацией, в центры Агенстства Национальной Безопасности (строящийся "Центр Базы Данных Ута" - лишь один из них) стекается вся врачебно-медицинская информация, все данные о состоянии здоровья каждого индивидуума. Это - ключ к вопросу о карательных методах. Так же, как тотальная слежка предоставляет возможность виртуозного моделирования несчастных случаев (включая аварии на дорогах), фабрикации подстроенных уголовных дел и громкой дискредитации (не обязательно даже "сливаемой" в СМИ), - манипуляция данными о состоянии здоровья и врачебно-медицинской историей предоставляет потенциальную возможность устранения наиболее активных оппонентов электронной тирании.

О том, как и в каких масштабах используется эта потенциальная возможность, мы, вероятно, никогда не узнаем. Однако, эта серия статей тем и уникальна, что косвенно даёт некоторые представления (для этого надо читать её с самого начала) об использовании современными режимами медицины (наряду с другими методами) в политических целях вместо концлагерей, тюрем и душегубок.

И это лишь одно из целого ряда напоминаний о том, что тотальный контроль и тотальная слежка оставляют людей совершенно беззащитными перед Системой, на милость Власти и её Электронных Глаз и Ушей.

А теперь САМОЕ последнее. Наличие ЕДИНОГО центра сбора информации о КАЖДОМ гражданине неизбежно предполагает введение ЕДИНОЙ электронной карты (типа аусвайса - пропуска), которую каждого гражданина обяжут ВСЕГДА иметь при себе. Эта карта будет и "маячком", 24 часа в сутки определяющим для репрессивно-карательных органов местонахождение её носителя, и чипом, хранящим всю исчерпывающую информацию о её владельце (не только адрес, номера телефонов, рост, вес, цвет глаз - но и отпечатки пальцев, связи, место работы, (поликлиническую) историю болезни, и т.д.), и социальной картой, и страховым полисом, и проездным билетом на общественный транспорт, и кредитной картой, и ключом от машины и квартиры, и студенческим билетом или пропуском на работу, и многим другим. Сделал что-то, неугодное властям: и тебя оставят замерзать на улице (карта не пустит в дом (в метро.. кафе...). Кто-то со связями захотел прибрать к рукам твоё небольшое предприятие: и карта перестанет выдавать кредиты. Генерал безопасности влюбился в твою жену: и карта аннулирует медицинскую страховку, заставив тебя подыхать от гнойного аппендицита.

Надо полагать, что проект "единой карты" стартует уже в 2013 г., как только начнёт действовать "центр Ута".

А ещё через год-два "по просьбам трудящихся", забывающих или теряющих свою "универсальную карточку", нам станут вживлять чип под кожу, чтобы мы его "всегда имели с собой".

Вот такое пессимистическое многоточие...

С точки зрения оптимистов, у нас всегда есть выбор: либо превратиться в клеймённый тавром-чипом скот, либо погибнуть в борьбе с сатанинской электронной тиранией.

16 марта 2012 г., Монреаль.

Гунин Лев : другие произведения.

Право на убийство (серия статей; раздел марта 2012 г)

ПРАВО НА УБИЙСТВО

© Copyright Гунин Лев (leog@total.net) Размещен: 09/04/2012, изменен: 09/04/2012. 25k. Статистика. Статья: Политика Политика Иллюстрации/приложения: 5 шт.