С валенок на казенный линолеум уже натекла изрядная лужица, что нарушало присутственный формат департамента. Да, именно так, подумал Дед Мороз. Присутственный формат департамента - изрядный оборот, увесистый. С легким налетом шизоидной эклектики. Если бы я был беллетристом-душезнатцем, продолжал думать Дед, непременно избрал сей стиль для описания идиотской ситуации, в которую умудрился вляпаться...
Дознаватель - немолодой полицейский чин - снимал показания.
- Что было в мешке?
- Подарки.
- Какие?
- Подарки не бывают "какие", - Дед Мороз удивленно глянул в полицейское лицо. -Люди все разные, желания у них разные и дарить им надо - разное.
- Опять двадцать пять за рыбу деньги... - устало сказал дознаватель. - Гражданин, мы с вами уже битый час тут словами блудим. Не надо про желания. Надо про список для протокола.
Дед Мороз обреченно вздохнул.
- Да я сам не в курсе. Я ж не в мешок, я на детей смотрю, как они поют, стихи рассказывают, песенки там... про зайку серенького... И понимаю, что они думают, чего хотят. Что у них лежит на донышке души, маленьким таким огоньком - потаённое. Подарок не в мешке, он в ребенке: в его глазах, в восторженном предвкушении.
- Ну а мешок тогда зачем? - нудным голосом спросил дознаватель. Ему надо было делать свою работу. - Допустим, чтение мыслей. Эмпатия типа. Ладно. Если оно все в глазах, можно подарки вручать более эффектно... я не знаю... из рукава вытаскивать - фокус-покус! - или там материализовать магически, нынешние дети любят всякое спецэффектное. Мешок-то зачем?
- А в чем подарки носить? - резонно спросил Дед Мороз.
Дознаватель схватил свою голову обеими руками, как будто хотел ее оторвать, прополоскать в холодной воде и приставить обратно - освеженную.
Тут к диалогу подключился оперативный дежурный из соседнего кабинета и сказал, что пропавший мешок нашли и везут. Патруль докладывает: цыгане, как обычно. Причем, сами принесли, а вот это уже - совсем не как обычно. Можно сказать, из ряда вон.
- Вот, - довольно заметил дознаватель. - Хранить и защищать! В том числе и волшебные мешки от преступных посягательств. Не все мы тут - тово... оборотни в погонах.
- Слушай, - сказал Дед Мороз, переходя на "ты", к чему располагало благополучное развитие событий, - тебя как зовут-то?
- Сергей Палыч. Капитан полиции, между прочим.
- Хорошее имя и неплохое звание. Сильна полиция своими капитанами!
Посмеялись. По доброму так, святочно.
- Одного не пойму, - Сергей Палыч задумчиво почесал затылок, - почему вернули? Странно...
- Честные цыгане попались, - неуверенно сказал Дед Мороз.
- Кхм... Обыкновенное чудо. А вот что я думаю: они в этот мешок таки заглянули... И мучают меня сомнения, чего там может быть такого принципиально сверхъестественного, чтобы цыгане добровольно сдали его властям?..
- Палыч, понимаешь... - Дед Мороз поискал у себя в словарном запасе убедительные аргументы. - Там подарки.
- Это я уже понял. Там кладезь. Мешок халявы.
- Да нет там халявы, как ты в ум не возьмешь! Подарки же - для других, а хозяину мешка с них никакого профита.
- Да ладно. Подарки можно зарядить нужному человеку, чтобы покрывал и споспешествовал - глянь в телевизор.
- Только люди мелкие и сущеглупые полагают, что корыстными подарками можно обрести счастье и удачу.
- Ты это нашим депутатам скажи...
- И скажу.
- И скажи. А еще добавь, чтобы оклад подняли чуток. Ибо очень грустные оклады у нас, служивых...
В кабинете оперативного забубнила рация: мешок уже вот-вот. Подъезжаем.
- Эх, нельзя в мешок заглядывать! - сказал Дед Мороз озабоченно. - Праздным глазом. Беспокоюсь я за цыган: чай, тоже люди...
- Ты не за цыган беспокойся, - наставительно ответил Сергей Палыч, - ты за себя беспокойся. Страж обязан бдить! Так что извини, у меня все "льзя" описаны в соответствующих инструкциях. По которым я обязан все проверить. И составить протокол. А вдруг ты маньяк и у тебя в мешке труп расчлененный?
Дед Мороз аж подскочил.
- Какой такой маньяк?
Сергей Палыч улыбнулся, но внезапно что-то вспомнил и посуровел лицом.
- Ловим тут одного выродка. Детей калечит, а потом - на части, представляешь?
- Ты шутишь что ли, Палыч?
- Такими вещами не шутят, Дед. Я так свою дочку нашел: в полиэтиленовом пакете, кусками. Год уже ищу эту мразь...
- Непраздничный у нас разговор получается... - сказал Дед Мороз.
- Да уж...
Хлопнула дверь, и пара патрульных бойцов ввела в дежурку чернявого шпанёнка лет десяти. В руках он держал мешок.
- В лесу все волки сдохли, Палыч, - доложил патрульный сержант. - Барон Рома прислал вот этого гонца с возвратом и сказал... Нет, ты зацени: "Будем щемить понаехавших!". Кино и немцы.
- Ого, - капитан полиции нехорошо задумался.
А цыганенок безумными глазами смотрел на Деда Мороза. Потом осторожно положил мешок к его ногам и спрятался за спины цепных псов режима. Ему там было спокойней.
- Палыч, отпусти пацана, - сказал Дед Мороз. - Чай, тоже дитё...
- А пусть его, - капитан сделал освобождающий жест. - Свободен.
Цыганенок недоверчиво прошел к выходу, открыл дверь. Обернулся, выпалил: "Россия для русских!" - и растворился в новогодней тьме.
Повисла многозначительная пауза.
- Вот теперь я точно досмотрю этот мешок, - сказал капитан. - Подарки, да? Павлины, говоришь? А что за пятна, почему это у тебя оно подтекает?..
Капитан раскрыл мешок.
То, что там было, описать невозможно. Да и не нужно. Но ребячья рука, отрезанная по плечо, сразу же напомнила ему ту ночь, когда он получил свою дочку - подарочной бандеролью от неизвестного доброжелателя.
В этот момент Дед Мороз прыгнул, сшибая патрульных, и ломанулся по коридору.
До двери оставалось метров пять, когда капитан полиции Сергей Палыч, прошедший Кандагар и Гудермес, прострелил Деду Морозу левое колено из табельного ПМ-а.
Сержант-патрульный уже был на ногах - браслеты, Саня! - есть, командир - руки с хрустом провернулись в суставах - готов.
Вторая пуля безошибочно нашла правое колено.
- Всё, Палыч. Побереги патроны.
- Сука, - капитан спрятал ствол. - В камеру.
***
Избитый в кровь и в мясо Дед Мороз лежал на бетонном полу.
Он знал, что капитан Палыч не успел найти убийцу своей дочери: неделю назад четверо цыган взяли этого упыря на горячем, когда он занимался своим поганым делом. За ним был должок барону: один из многочисленных пацанят - цыгане своих детей не считают. Но любят. Поэтому упырь умирал долго и страшно. И властей это не касалось никаким боком.
Дед Мороз не мог вернуть капитану его ребенка. Все, что он мог ему дать - возмездие, пусть даже иллюзорное. Такая малость. Такая ложь.
Но в мире есть вещи выше правды.
- Я все сделал правильно, - сказал Дед Мороз и умер.