Жила-была девочка. Она себя считала абсолютно счастливой. Ну а как иначе? Умница, красавица. В нее влюблялись парни, к ней тянулись девушки, мама ею гордилась, впрочем, как и учителя. И был у этой девочки молодой человек. Он очень ее любил, ни к чему не принуждал, уважал ее мнение. Им все пророчили долгое будущее: учителя, друзья, семьи. Но однажды он ее покинул... В один дождливый летний день, в один праздничный летний день, в летний день, который должен был стать их днем. И с этого дня все изменилось.
Глава 1
Как я рада что вернулась домой, хотя после года отсутствия немного непривычно. Думаю, стоит разобрать вещи... Или не стоит? Эх... все же разберу.
Провозившись с вещами около часа, не так много их и было, все, что не по сезону, осталось у Игоря, поняла, что проголодалась. Никогда раньше не задумывалась, как это хорошо - иметь аппетит. Пожалуй, Макс был прав, все познается в сравнении. Макс... Надо же, про него уже не так больно вспоминать. Конечно пустота осталась, да и слезы на глаза наворачиваются, но чувство, что тебя разрывает на части пропало, уже не кажется, что кто-то невероятно жестокий сжимает мое сердце в тески. Начав есть, скоро поняла, что не так уж и голодна, но это ничего, главное, что я теперь хоть сколько-нибудь могу съесть сама, да и вообще, что понимаю - мне нужно питаться. Да, врачи сказали, что, когда я это пойму, дело пойдет быстрее. И оно вроде как пошло.
- Мам, я пойду прогуляюсь.
Мама как всегда сидела все в делах в кабинете, нет, я ее не осуждаю, наоборот, одной воспитать двоих детей и поднять бизнес - это многого стоит. Правда личную жизнь она так и не наладила, видимо, неудача с моим отцом сильно на нее повлияла, хоть она ничего плохого про него не говорит, она вообще ничего про него не говорит, в нашей семье негласный запрет не его имя. Хотя я и имени то его не знаю, отчество я получила не от него, много чести. И хоть у нее никого и нет, это еще не значит, что никто не пытался занять это место, этого добра навалом, мама у меня красотка. Высокая блондинка, прямые длинные волосы, голубые глаза, аккуратный маленький носик, чуть пухлые губы. Все холостые, и не только, бизнес-партнеры, заказчики или просто знакомые хотят завязать с ней отношения.
- Ты к Максиму? - Спросила она и подняла полный тревоги и переживания глаза.
- Да. Ты не волнуйся, со мной все будет хорошо.
- Ева...
- Мама, я должна.
- Я понимаю.
- На южное кладбище.
Я поудобнее устроилась на заднем сидении такси и приготовилась и долгой поездке в тишине, но минут через десять тишину нарушили.
- И что вы молодые оденетесь во все черное и по кладбище шастаете? Могилы портите, кресты ломаете. Это вам что, клуб какой? Раньше хоть по ночам, шастали, а теперь вот средь бела дня.
Эти слова были для меня как удар под дых, дыхание перехватило, ком застрял в горле, на глаза стали наворачиваться слезы.
- У меня там жених, - попыталась я спокойно ответить.
- Еще и свидания там назначаете, вообще никакой морали не осталось, что за поколение...
- Он уже никогда не назначит мне свидание, - еле слышно сказала я.
- Что?
- Он уже никогда не назначит мне свидание, он мертв, высадите меня здесь.
- Девушка, вы...
- Высадите. Меня. Здесь.
Машина остановилась на обочине, и я сразу выскочила из нее, мне было противно находиться рядом с этим человеком.
- Эй, а деньги?
- Да пошел ты.
И он не стал спорить. Просто развернулся и уехал. Мы уже успели выехать за город, поэтому вызвать такси снова уже не получится. Ну что ж? Будем голосовать.
Минут через двадцать я уже полностью успокоилась, но так и не поймала машину. Двое останавливались, но им надо было в другую сторону. Тут вдалеке показалась машина, и я решила снова попытать удачу. Я даже не сразу поверила, когда увидела, что 'Джип' начал останавливаться.
- Вы в сторону кладбища?
- Нет, но могу подвести.
- Ой, мне неудобно...
- Садитесь, девушка. Вы же уже долго тут стоите?
- Около получаса, - даже не знаю, почему я ему сразу это вывалила.
- Тем более садитесь.
И что я выпендриваюсь? Мне помощь предлагают, а я нос ворочу. Только когда залезла в машину, я поняла, какая на улице жара, и что мне от нее было плохо.
- Извините за нескромный вопрос, но как Вы оказались на трассе за городом?
- Попросила таксиста меня высадить, - решила ничего не придумывать я.
Я сидела на переднем пассажирском сидении и смотрела в боковое окно.
- Почему?
- Его слова были для меня оскорбительны.
- Что же он такого сказал?
- Что-то типа: 'Ходят всякие в черном по кладбищам, кресты ломают, еще и свидания там смеют назначать, никакой морали'. Ну и бла-бла-бла про новое поколение, - я пыталась говорить спокойно, но голос все-равно дрожал, и я понимала, что мужчина это заметил.
- У Вас там кто-то из родственников? - Его голос был такой тихий, спокойный и приятный, что этот вопрос показался мне вполне закономерным.
- Жених, - ответила я, повернувшись к нему.
- Извините.
- Ничего страшного.
Надо же, а я и не заметила, что он симпатичный, хотя нет, симпатичный - это почти всегда смазливый, он же красивый. На вид ему дашь не более тридцати, брюнет, глаз за очками не видно, прямой нос... От дальнейшего разглядывания меня отвлек детский голосок:
- А у нас там мама.
Если честно, я подумала, что мне послышалось, но когда увидела, что руки мужчины сильнее сжали руль, то поняла, что это не так. Как только я повернула голову назад, моих губ коснулась легкая улыбка. Первая за этот год. И ее у меня вызвало ангелоподобное чудо лет трех в детском автомобильном кресле. Золотые локоны обрамляют круглое светлое лицо с большими, просто огромными, голубыми глазами. Поняв, что для отца этого ангела тема его матери болезненна не меньше, чем для меня тема Макса, я решила отвлечь его простым разговором.
- Привет, малыш.
- Я уже не малыш, я - мужчина, - надув губки пробубнил ребенок.
- И как же Вас звать, мужчина?
- Василий Алексеевич.
- Ева Николаевна, - назвалась я, протягивая руку для пожатия. Ребенок непонимающе на меня взглянул.
- Василий, пожми тете руку.
Малыш тут же протянул свою руку к моей и сжал ладонь. Когда я села нормально, то встретила заинтересованный взгляд Алексея.
- Значит Ева Николаевна?
- А Вы Алексей?..
- Просто Алексей.
- Тогда для Вас - просто Ева.
- Вот и познакомились, - с широкой улыбкой сказал мой новый знакомый, на что я лишь легко улыбнулась. И пока я радовалась, что снова начала улыбаться, пусть скромно, но все же, Алексей сделал какие-то свои выводы и снова извинился.
- За что? - И, видимо, недоумение в моем голосе и взгляде окончательно его запутало. - Не обращайте внимания на мои реакции. Просто после похорон меня сразу увезли отсюда, и я только сегодня вернулась в город. А ведь уже год прошел. И мне кажется, что он на меня сердится. И зачем я это рассказываю? Извините.
- А вот теперь Вы не извиняйтесь. Почему Вам так кажется?
- Не знаю.
- А почему Вас увезли?
- Срыв, депрессия, истощение.
- Нервное?
- И нервное, и физическое. Я практически не помню этот период, но говорят, что я напоминала тряпичную куклу.
***
Как же я задолбался. Я, глава этой чертовой компании, не понимаю, почему организация корпоратива должна лежать на мне. Как же это ужасно, когда секретарша - дура, а умные на эту должность идти не хотят, боятся домогательств. И кому они нужны, курицы? И вот теперь я сижу в домашнем кабинете директора какого-то праздничного агентства, которое все хвалят. И кого-то мне этот директор напоминает...
- Елена Николаевна, так что там с корпоративом?
- У нас почти все готово, Алексей Викторович. Ресторан заказан, с Вас только меню, с музыкантами уже договорились, с оформлением тоже все хорошо. У меня вопрос на счет ведущего. Он нужен или нет? Просто Вы так и не определились с формой проведения.
- Да, знаете, ведущий все-таки нужен. Только именно ведущий, а не клоун с конкурсами.
- Понимаю. Объясните, в чем будут заключаться его обязанности, и мы Вам подберем подходящего.
- У нас все будет более-менее официально, награждение сотрудников, представление партнеров и спонсоров, предоставление слова.
- Я Вас поняла. Тогда с Вас меню, с меня ведущий, на счет сценария и всего прочего договариваться лучше с ним на прямую, так будет удобнее для всех.
- Хорошо, я с Вами свяжусь...
- Тук-тук, простите, что помешала. Мам, я к Давиду, он мне сцену на пару часиков обещал.
Голос мне показался знакомым, и я повернулся на него. Ну надо же, какие люди... Теперь ясно, кого мне напоминает эта женщина. И похоже меня она тоже узнала.
- Я же просила не отвлекать меня, когда я работаю.
- А я, пожалуй, рад, что Вы, Ева, нас отвлекли. Тем более, мы уже закончили, - поднялся со стула и сделал пару шагов на встречу девушке.
- Алексей, - кивок в знак приветствия. - Как поживает Василий Алексеевич? - с улыбкой спросила она.
- Василий Алексеевич, как всегда, отлично. Вредничает, в садик ходить не хочет, молоко не пьет.
- Я не поняла, вы знакомы? - Оу, мы же не одни, совсем забыл.
- Да, Елена Николаевна, я имел честь однажды подвезти Еву Николаевну.
- Ева?
- Что, мам?
- Только не говори, что ты...
- Мам, он меня оскорбил, что мне оставалось делать?
- Может, вызвать другое такси?
- Елена Николаевна, не думаю, что такси выехало бы на пятый километр, - сделал попытку урезонить женщину, чтобы она при мне не закатила истерику своей дочери, поймав сразу благодарный взгляд последней.
- Да, конечно, Вы правы.
Ну еще бы, я и не прав. Чувствую кому-то чуть позже влетит... Хотя за что? Девочка все правильно сделала.
- Так я пойду?
- Иди. Не забудь спросить у Давида контакты того ЧОПа.
- Как дети малые, - прошептала так, чтобы только я услышал. - Хорошо, спрошу.
И снова кивнув мне, убежала.
- До свидания, Елена Николаевна.
- До свидания, Алексей Викторович.
На выходе из дома меня чуть не сшиб блондинистый ураган. А она оказывается высокая, на полголовы ниже меня, но все же.
- Ой, извините.
- Да ничего. Что-то забыли?
- Музыку, - убегая на верх по лестнице крикнула она мне.
'Забавная она. И вроде не такая убитая, как месяц назад. Надо бы с ней пообщаться, кажется, мы поймем друг друга'. - Думал я, сидя в машине с завиденным двигателем и ожидая ее. Мне просто хотелось ее подвести. Странно все это, жены уже три года нет, а первая женщина, с которой мне комфортно - девочка лет шестнадцати-семнадцати, больше ей не дашь. А вот и она.
- Ева, садитесь, подвезу.
- А Вам по пути?
- Садитесь, подвезу.
- Ну ладно, хорошо, раз так хотите, - уже залезая бормотала Ева.
- Куда ехать?
- Интернационал.
- О как? И кто же Вам там сцену даст?
На сколько я понимаю, это просто огромный парк, поделенный на зоны. Зона - та или иная нация, представленная в России и странах бывшего СССР. В каждой зоне стенды с краткой историей до наших дней, уменьшенные копии достопримечательностей, ларьки с сувенирами и национальной одеждой, беседки/лавочки, что-то еще и кофе национальной кухни. Скорее всего сцена в одном из кафе.
- Грузия.
- Хорошие отношения с хозяином?
- Он влюблен в маму.
- А она в него, видимо, нет.
- Нет.
- Печально.
- Не то слово.
Да, как-то не клеится у нас разговор. Зазвонил телефон, перевел звонок с телефона на автомобиль.
- Да, слушаю.
- Лех, надо встретиться, есть вопросы, которые без тебя не решить.
- По поводу?
- Поглощения.
- Срочно?
- Желательно.
- Тебе принципиально, где встретиться?
- Нет.
- Ева, как там Ваше кафе называется?
- Эдем, - она попыталась спрятать улыбку, но у нее это не очень получилось.
От меня тоже не тоже не скрылась комичность данной ситуации, и я позволил себе улыбку.
- Ну что, ты слышал, Вадик, я скоро там буду, подкатывай.
- Жди, - и отключился.
- Значит, Ева будет выступать в Эдеме?
- Я бы сказала, Ева возвращается в Эдем.
За неспешным разговором ни о чем доехали до парка. Мне так и не удалось разузнать у нее, с чем она будет выступать.
Кафе оказалось небольшим и очень уютным, я лишь надеялся, что готовят здесь сносно.
- Лучший стол в том углу, никто туда-сюда не бродит, сцена просматривается, но музыка не мешает, вид из окна отличный и в обе смены официанты нормальные. Заказывать можно все, все съедобное. Удачи.
Ева побежала к невысокому мужчине лет пятидесяти, который уже ждал ее у барной стойки. Я же пошел к столику, который она мне посоветовала.
Мы с Вадиком уже закончили обсуждать дела, когда заиграла 'Баллада о борьбе' Высоцкого и Ева вышла на сцену... Она переоделась и теперь была в легком белом платье до колен, поверх которого была натянута толстовка, вязанные гетры тянулись до подола платья, вместо кроссовок на ногах были пуанты.
- Воу...
- Маленькая балерина поменяла стиль? И почему я не удивлен, что той Евой оказалась именно она?
- Ты ее знаешь?
- Так это ж сестренка Игорька. Ну, он вратарем в моей команде был, я ее голос еще по телефону узнал.
- А, понятно. А что там со стилем? - Все еще завороженно на нее смотря, ответил я другу.
- Обычно, когда она на сцене, одежды на ней поменьше. Да не смотри ты так на меня, я не про то. Она ей мешает. Я встречался с одной кралей, которая с ней занималась, они на репетиции выматываются не меньше, чем футболисты на тренировке, поэтому оставляют на себе минимум тряпья, тем более в такую жару, как сейчас.
- Как она это сделала?
- Не знаю, друг. Но поверь, это не самое сложное.
Музыка стала громче, движения быстрее, прыжки выше. Мы молча продолжали наблюдать за ней, песня сменялась песней, танец - танцем, сейчас играло что-то тихое и спокойное, и тут нас отвлек нарочито громкий разговор двух девушек за столиком в центе зала, и шанса, что Ева его не услышит, не было. Вряд ли в зале остался вообще кто-то, кто это не услышал.
- Когда эта успела вернуться?
- Не знаю, она, видимо, не стала афишировать, стыдно.
- Ты думаешь, это правда?
- Ну сама подумай, ему было двадцать три. Не думаешь же ты, что у них ничего не было? Ну вот. И по срокам подходит. Уехала, родила, восстановилась, вернулась.
- А ребенок где тогда?
- Так отказалась, скорее всего. Зачем он ей? Только ненужное напоминание.
Девушка на сцене замерла, прерывисто дыша.
- Малой, ты что-нибудь понял?
- Только то, что двум малолетним курицам нужно преподать урок.
Ева медленно стала уходить со сцены, около барной стойки ее остановил все тот же мужчина. Он задавал ей какие-то вопросы, но она прошла мимо него с отсутствующим видом.