Молчание само в себе растет
И, как улитка, дом свой расширяя,
Скользит по острым стеблям молочая
И лишь предчувствует - не различает -
Божественно недвижный звездоход.

Я понял: мы, молчащие, внутри
Чьего-то большего молчанья дышим,
И хрупкие спиральные жилища,
Хранимые, храним. Но кто-то ищет
Молчанья нашего, чтоб отворить

Досель нетерпеливый скудный слух.
Как ночь жива далекими огнями,
Так тишина - молчанием. И с нами
Она тайком играет, как ветвями
Играет ветреный осенний дух.

В кувшинном птичьем горлышке вода
Прикрыта пятипалою печатью.
Не одолеть ученье в одночасье:
Сожмусь я в каплю, стану сколом, частью
Себя - обрушив на кувшин удар.

Чтобы услышать самого себя,
Свой голос, прирастающий безмолвьем,
Не будничный, что переполнен полым,
А выждавший, вобравший силу молний,
Пока часы за часом час дробят

Молчание.