Александр Александрович Блок
16 (28) ноября 1880, Санкт-Петербург -
7 августа 1921, Петроград
-------------------------------
Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.
Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.
И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.
И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у Царских Врат,
Причастный Тайнам,- плакал ребенок
О том, что никто не придет назад.
Август 1905
---
The girl was singing in a church choir,
About the weary abroad, far away,
About the ships in the sea, so dire,
And those who'd forgotten their happy day.
So sweet was her voice flying up into highness
With shimmering beam on her shoulder of white,
And every one listened watching from darkness
The way the white garment was singing in light.
And every one thought that the joy was there,
That the ships were all in a quiet bay,
And the weary people abroad, full of care,
Were now all blessed with a happy day.
The voice was sweet, and the beam was shining,
And only up there at the royal rack
A child, conversant with secret, was crying
That nobody, really, would ever come back.
A.S. Vagapov
---
A girl was singing in the church choir
About all ships that have gone to the sea,
About people joyless and tired
Who left long ago and never were seen.
Her voice was flying right to the dome,
And on her white shoulder the ray did beam,
And everyone looked and listened from
The dark how th'white gown sang in the beam.
And all believed in the happy end,
That all ships luckily crossed the seas,
And all tired people in foreign land
Finally found some rest and ease.
Her voice was sweet and the ray was bright,
And only one child did weep and mourn,
There, at the Holy Door, in the height,
That nobody will ever return.
VG, 25 декабря 2012
-------------------
Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века -
Всё будет так. Исхода нет.
Умрешь - начнешь опять сначала
И повторится всё, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.
10 октября 1912
---
The night, the street, the lamp, the chemist's,
The silly light, so dim and grey...
You may live long, but all is senseless
Nothing will ever change. No way.
You'll die, and start this cycle's double
All will recur just like before:
The night, the ripples of the channel,
The street, the lamp, and the drugstore.
A.S. Vagapov
---
Night, square, apothecary, lantern,
Its meaningless and pallid light.
Return a half a lifetime after -
All will remain. A scapeless rite.
Then die, then have a new beginning,
And all will turn the same as ere:
Night, rippled water's frigid grinning,
Apothecary, lantern, square.
Alexander Givental
---
The street, the night, the lamp and snow,
The meaningless and dingy light.
It was the same ten years ago.
There's no way out, the same dark night.
You'll die and start again, and still,
In thirty years, you'll look at it,
And see the canal, water still,
The night, the lamp, the snow, the street.
VG, 17 марта 2013
-----------------
О доблестях, о подвигах, о славе
Я забывал на горестной земле,
Когда твое лицо в простой оправе
Перед мной сияло на столе.
Но час настал, и ты ушла из дому.
Я бросил в ночь заветное кольцо.
Ты отдала свою судьбу другому,
И я забыл прекрасное лицо.
Летели дни, крутясь проклятым роем...
Вино и страсть терзали жизнь мою...
И вспомнил я тебя пред аналоем,
И звал тебя, как молодость свою...
Я звал тебя, но ты не оглянулась,
Я слезы лил, но ты не снизошла.
Ты в синий плащ печально завернулась,
В сырую ночь ты из дому ушла.
Не знаю, где приют твоей гордыне
Ты, милая, ты, нежная, нашла...
Я крепко сплю, мне снится плащ твой синий,
В котором ты в сырую ночь ушла...
Уж не мечтать о нежности, о славе,
Все миновалось, молодость прошла!
Твое лицо в его простой оправе
Своей рукой убрал я со стола.
30 декабря 1908
---
I would forget about courage, winning,
About glory in the grievous land
When I looked up to see your portrait beaming
In an uncomely frame I had at hand.
The time had come and you left home for ever.
I threw the cherished ring into the night.
You gave your destiny to someone in your favour,
And I forgot your charming face all right.
Days, like a hateful swarm, flew by, a-whirling ,
By passion and carouse my life was done...
And I remembered you before the lectern, darling,
I called you like my youth, now past and gone.
I called your name but somehow you looked down,
I cried - you didn't care about my mood;
You wrapped yourself up in a dark blue gown,
It was wet night when you left home for good.
My love, I don't know where you've settled down
And where you've found a shelter for your pride..
I"m fast asleep, and I can see the gown
You were wearing as you left home that night.
To dream about caress I won"t be able
For youth is past and gone, along with fame!
So I have put your portrait off the table,
Your lovely face in an uncomely frame!
A.S. Vagapov
---
About glory, valor, feats, and fame
I was forgetting in this sorrow place,
Until in front of me, in a'simple frame,
Stood on the table your enchanting face.
But it has come, the day of loss and danger.
The sacred ring in the dark night I threw,
Your destiny was given to a stranger,
And I forgot your charming face and you.
Like some cursed swarm, my days were whirling 'nd flying,
My life was tortured by passions and by wine,
And then, before the lectern, almost dying,
I called you back, as if the youth of mine.
I called you back but you did `not look round,
I have shed tears, you didn't condescend.
You ruefully wrapped yourself in a blue gown,
And went away to night, confirming th'end.
I do not know, my darling, where you found
A shelter for your love and for your pride.
I'm fast asleep and only dream about
That gown, you disappeared in in the night.
To dream about glory, I'm not able.
All 's in the past, and over is the game.
I have removed from my poor life and table
Your charming face in the unartful frame.
VG, 17 марта 2013
-----------------
Я - Гамлет. Холодеет кровь,
Когда плетёт коварство сети,
И в сердце - первая любовь
Жива - к единственной на свете.
Тебя, Офелию мою,
Увёл далёко жизни холод,
И гибну, принц, в родном краю,
Клинком отравленным заколот.
6 февраля 1914
---
I'm Hamlet. And my blood runs cold
When treachery is up to scheming;
My only love in the whole wide world.
Is in my heart, among the living.
Ophelia, the cold of life
Has taken you away, my dear;
The prince of Demark , in a strife,
Hit with a blade, I am dying here.
A.S. Vagapov
---
I'm Hamlet. It makes curdle my blood,
When treachury is spinning webs,
And 'tis still living in my heart,
The first love, and the last, perhaps.
You, my Ofelia, gleamed and
Has vanished in the freezing world,
And I, the prince, in th' fatherland,
Am dying stabbed by th' poisoned sword.
VG, 29 марта 2013
-----------------
3.Н. Гиппиус
Рожденные в года глухие
Пути не помнят своего.
Мы - дети страшных лет России - *
Забыть не в силах ничего.
Испепеляющие годы!
Безумья ль в вас, надежды ль весть?
От дней войны, от дней свободы -
Кровавый отсвет в лицах есть.
Есть немота - то гул набата
Заставил заградить уста.
В сердцах, восторженных когда-то,
Есть роковая пустота.
И пусть над нашим смертным ложем
Взовьется с криком воронье,-
Те, кто достойней, Боже, Боже,
Да узрят царствие твое!
8 сентября 1914
* Они, собственно, ещё и не наступили. VG
---
Those, born in the'times quiet and drear
Cannot recall their gloomy trail.
We, sons of desperate Russia's years,
Remember every fine detail.
The years of hopes and despair,
Madness and terror! Some ruby sheen,
Of war and freedom bloody flare,
In our eyes is clearly seen.
Our lips are mute, 'cause tocsin's rumble,
Our vivid hearts are now still,
And our rapt souls, now so humble,
With fatal emptiness are filled.
Let our tomb-stones without a word
Be overgrown with wild grass,
To more deserving people, Oh Lord,
Let view thy kingdom, after us!
VG, 15 декабря 2013
-------------------
Похоронят, зароют глубоко,
Бедный холмик травой порастет,
И услышим: далёко, высоко
На земле где-то дождик идет.
Ни о чем уж мы больше не спросим,
Пробудясь от ленивого сна.
Знаем: если не громко - там осень,
Если бурно - там, значит, весна.
Хорошо, что в дремотные звуки
Не вступают восторг и тоска,
Что от муки любви и разлуки
Упасла гробовая доска.
Торопиться не надо, уютно;
Здесь, пожалуй, надумаем мы,
Что под жизнью беспутной и путной
Разумели людские умы.
1915
----
We'll be buried and modest grave mounds
Will be soon overgrown with grass,
Nothing but the remote vague sounds
Of the rains there above 'll bother us.
No questions, no answers, we got 'em,
And awaken from lazy grave dream
We're aware, if 'tis quiet, then it's autumn,
And if 'noisy, it means that it's Spring.
Nice that slumbery sounds above
Are deprived of delight and ennui,
That with torture of parting or love,
In the tomb, we have nothing to do.
So we can concentrate here at leisure
And, perhaps, tell apart, in the grave,
Good from evil, and anguish from pleasure,
And respectable life from depraved.
VG, 6 сентября 2014
-------------------
Милая девушка, что ты колдуешь
Черным зрачком и плечом?
Так и меня ты, пожалуй, взволнуешь,
Только - я здесь ни при чем.
Знаю, что этой игрою опасной
Будешь ты многих пленять,
Что превратишься из женщины страстной
В умную нежную мать.
Но, испытавши судьбы перемены, -
Сколько блаженств и потерь! -
Вновь ты родишься из розовой пены
Точно такой, как теперь.
9 декабря 1915
---
Why, pretty gal, are you hexing about
With eyes and shoulders, in turn?
Thus you'll excite even me, no doubt,
Though, I don't feel concern.
Yet, for this dangerous game men stay ready,
Many you will captivate
Until you turn from a passionate lady
Into good mother and mate.
And after all ups and downs of th' roam,
Losses, wins, odds of the game,
You'll reappear, Aphrodite, from pink foam,
As you are now, the same.
VG, 7 сентября 2014
--------------------------------------------
--------------------------------------------
Journal In Cephalonia
The dead have been awakened - shall I sleep?
The World's at war with tyrants - shall I crouch?
The harvest's ripe - and shall I pause to reap?
I slumber not; the thorn is in my Couch;
Each day a trumpet soundeth in mine ear,
Its echo in my heart...
George, Byron, 19 июня 1823
---
ИЗ ДНЕВНИКА В КЕФАЛОНИИ
Встревожен мертвых сон, - могу ли спать?
Тираны давят мир, - я ль уступлю?
Созрела жатва, - мне ли медлить жать?
На ложе - колкий терн; я не дремлю;
В моих ушах, что день, поет труба,
Ей вторит сердце...
Александр Блок
---
Тут мертвые проснулись - мне ли спать?
Восстал весь мир - я встану рядом тоже.
Созрела жатва - значит, время жать.
Не задремать, коль шип торчит из ложа.
Весь день труба гремит в ушах моих
И в сердце - эхо.
VG, 30 июня 2014