Мой отец был священником. Ну, то есть официально я был сыном Жака-охотника,
а его вдова была поварихой у местного батюшки. Но в деревне всегда все все знают. К тому же моего отца в деревне уважали. Он искренне верил, умел душевно поговорить с людьми, не брал лишку с бедняков, закрывал глаза на поклонение местным духам, но сам активно и честно молился Христу. В общем, он был хорошим священником и неплохим отцом.
Он знал, что ему нечего завещать своим детям, ибо после смерти все его имущество наследует церковь. Поэтому постарался удачно пристроить своих сыновей пока был жив. Старший, Пьер, стал егерем у барона, средний, Жанно, женился на единственной дочке папаши Арно, нашего трактирщика. Ну я, с детства проявлявший интерес к книгам (у отца их было аж две- библия и молитвенник) и навострившей болтать не на только на французском, но и на немецком, благодаря одному охраннику, застрявшему у нас на зиму со сломанной ногой, и даже осилившему с помощью отца начатки латыни, был отдан послушником в местный монастырь. Оттуда, благодаря своим способностям к языкам и подаркам отца, я был послан в нормандский колледж Сорбонны, где и начал учился на артистическом факультете, изучая семь свободных искусств.
То, что я уже выучился читать и писать, а так же говорить на латыни, во многом помогло мне относительно быстро, за четыре года окончить факультет. Жил я в колледже, а деньги на еду и одежду зарабатывал, как и многие другие студенты, перепиской книг.
За время обучения мне удалось познакомиться и с парой молодых монахов бенедектинцев из монастыря святого Михаила, где я рассчитывал принять постриг. А пока выучился, хотя и не до конца, у одного из них арабскому языку. На факультете я довел свою латынь до очень приличного уровня, став одним из лучших знатоков этого языка среди студентов моего курса. Если учесть что к этому моменту еще и выучил начала греческого, то неудивительно, что меня стали называть Луи Полиглот.
Вскоре после того, как мне исполнилось восемнадцать лет я получил известие о смерти отца и матери. Она ушла первой, а он после ее смерти сильно сдал и не пережил зиму. Известие об этом пришло ко мне весной, когда я сдавал экзамены для окончания учебы в артистическом факультете. Дом отца занял новый священники, так что в Нормандии меня никто не ждал. Зато преподаватели сообщили мне, что университет готов за счет церкви позволить мне продолжить обучение на старшем факультете. Их было три - богословский, юридический и медицинский.
Честно говоря, ни юриспруденция, ни медицина меня не привлекали. Я подумывал о богословском, поскольку там много времени занимали рассказы об устройстве мира и о других странах. В то время я рассчитывал принять постриг, и стать библиотекарем в каком-нибудь монастыре, имеющем большую библиотеку. Я знал, что многие монастыри, располагают огромными библиотеками, насчитывающими сотни томов и свитков. Нередко они получали значительный доход, когда переводили книги с арабского на латынь, а затем продавали их.
Однако, все пошло по другому.
Ко мне обратился один из профессоров Сорбоны, Матиас Чех.
Он преподавал на артистическом и медицинском факультете. Строгий и даже безжалостный преподаватель, он много знал.
Говорили, что он был сыном купца, затем воином ушел в крестовые поход, потом долго воевал за Гроб Господень. После ранений приехал домой, окончил университет где то далеко на Востоке, чуть не в Чехии, затем приехал в Сорбонну и стал преподавать здесь.
Он предложил мне работу на лето- сказал, что в одном знатном семействе есть несколько книг и их надо переписать. Я согласился. Потом мы долго кружили по улицам Парижа, пока я совершенно не запутался, хотя думал, что неплохо знал город. Наконец мы попали на небольшую улочку, точнее переулок. Здесь мы постучались и нам открыли дверь.
Матиас провел меня внутрь большого двора, где отвел в комнату. И объявил, что отныне я являюсь его учеником, и членом Ордена Гермеса, хочу я этого или нет.
Испуганный, я попытался бежать при первой возможности. Но стоило мне подойти к забору, как меня охватила чувство, как будто бы меня начали поджаривать заживо.
Чем ближе я подходил, тем жарче мне
Так я попал коллегию Ордена Гермеса, где стал учеником мага.
Первый годы для меня протекали так же как и раньше. Я учился.
Но от университета коллегия очень сильно.
В университете сами студенты выбирали профессора, и каждый профессор четыре раза в год участвовал в открытом диспуте, когда он должен был ответить на любой вопрос.
Здесь все было намного строже.
Обитатели четко делились по разрядам
1) челядь
2) служители-доверенные слуги
3) маги.
Я относился к третьему разряду.
Но внутри каждого разряда так же существовали свои градации.
Так, среди служителей шло разделение по профессиям, среди чародеев на учеников и магов. А среди учеников шло разделение на учащихся различных кругов с первого (начального) по седьмой .
И хотя все представители челяди должны были выполнять приказы учеников, а спутники уважать их, для магов любой ученик был пылью под ногами. Каждый ученик получал знания в зависимости от того, к какому кругу он относился. И только сдав соответствующие экзамены он переходил на другой круг, т.е. получал доступ к новым книгам, лекциям учителей и возможностям для опытов.
Став учеником мага, я стал членом послушником первого круга.
Очень быстро, буквально в течении пары месяцев, я сдал экзамены на знание септиума и знание латыни. После этого я вступил во второй круг, сровнявшись со многими учениками, которые нередко вступали в Орден в 12-14 лет. Определяющим для того, что бы тот или иной ученик был принят, был факт наличия способностей и предсказание о том, что данный ребенок может стать магом. К сожалению, предсказание это неточная наука. Как нам объяснили, предсказатель видит дороги жизни человека, но какую дорогу или тропинку изберет человек, он не знает. Вообще второй круг больше всего напоминал обучение в университете на одном из старших факультетов. Здесь мы получали знания об окружающем мире, его истории и особенностях. Но с точки зрения магов.
Так, мы изучали историю Ордена Гермеса, слушали рассказы о древней магии египтян, вавилонян, персидских жрецов-магов, мистериях фессалийских ведьм и теориях Пифагора, школе платоников и культе Меркурия.
Так же мы получали сведения об основных традициях магии нашего времени.
Нам рассказывали о церковных магах, объединенных в белую лигу.
Нас учили, что хотя они обращаются к магии на основе богословия и веры, но фактически они используют магию похожую на нашу.
Но поскольку ключом к их магии является не понимание, как у Ордена, а слепая вера, то они часто склонны к фанатизму и столкновениям по богословским вопросам, нередко считая друг друга скрытыми или открытыми еретиками. Тем не менее, именно лигеры были для нас самыми опасными противниками или самыми желанными союзниками.
Со смехом были отвергнуты робкие предположения о том, что лигеры контролируют церковь. Было сказано, что их фанатизм делает из них плохих политиков, так что они редко получают даже посты епископов, тем более что на них обычно претендуют младшие сыновья знати.
Нас также ознакомили с новыми теориями о том, что сила лигеров растет там, где много верующих, и возможно, их магия подпитывается верой других людей.
Говорили нам и о круге ведьм, точнее множестве кругов, ковенов и шабашей, которые строились на поклонении старым Богам, в лице которых ведьмы и колдуны поклонялись силам природы. Было сказано, что отдельные члены Круга обладают серьезной силой или могущественными союзниками. Однако там, где маги Ордена повелевали, колдуны и ведьмы подчинялись, перенимая мышление своих повелителей.
Члены круга были сильны своей властью над живыми существами, умением превращаться в животных и союзами с могущественными духами. Наиболее могущественные из них сливались с духами волка и других животных, превращаясь в могущественных полулюдей -полуволков. Но при этом, в отличие от Ордена, они не имели строгой дисциплины и эфективной организации.
Говорили нам и о тех несчастных, кто получал доступ к миру духов без всякой подготовки. Нередко они получали взамен умение видеть то, что было отдаленно от них временем и пространством. Но взамен они теряли свой разум.
Рассказывали нам и об иностранных магах.
Колдуны северян были жадными грабителями и свирепыми варварами, умевшими с помощью рун повелевать духами и душами мертвых, способных превращать воинов в одержимых духами животных сумасшедших. Нам описывали их как свирепых, но простоватых врагов, напоминающих глупых великанов из детских сказок.
Чародеи мавров напротив, были коварными интригами, способными появляться и исчезать в разных местах и манипулировать разумом, на уровне достойном мага Ордена. Впрочем, в прямом бою, как нас учили, они были намного слабее наших магистров.
Кроме магов, мы получали сведенья и о других созданиях других миров. О демонах, обладавших огромным могуществом и желавшими поработить любого, что бы наслаждаться болью, которая для демонов заменяет питье и еде. Нам говорили о коварных малефиках, которые служат демонам, принося им жертвы в обмен на помощь. Но учили что эти инферналисты сами при этом становились рабами демонов.
Рассказывали и о нежити, изгоняемой лигерами, но покорной магам Ордена и северным магам. И о нелюдях, потомках языческих богов, весьма могущественных в отдельных местах, но слабых за их пределами.
Наряду с изучением мира мы активно изучали и различные языки. Даже для меня это было трудно. Кроме четырех известных мне языков, которые я должен был довести до совершенства, я должен был выучить греческий, кастильский и иврит.
Сдав экзамены, я в двадцать один год стал учеником третьего круга.
Теперь я мог покидать часовню. Но магия уже заинтересовала меня.
До достижения этого уровня круга мы почти не общались с магами. Начальные знания нам преподавали ученики шестого-седьмого круга.
Именно теперь, с третьего круга, начиналось наше обучение реальной магии. И если до этого нас учили обычным предметам, то теперь наши наставники брались за нас всерьез. Медитации, зубрежка, участие в ритуалах, снова зубрежка, выполнение различных заданий учителя-все это занимало почти все наше время.
Но основным было изучение точнее, управлении духами с помощью ритуалов и знания их имен.
Именно здесь и выяснялось, кто из нас был по настоящему талантлив в магии, а кто бездарен. Впрочем, могучие маги могли и подтянуть ученика. История бездарного Джарвиса, благодаря своему ментору ставшим настоящим магов, давно стала легендой среди учеников. Но меня никто не подтягивал. Матиас считал, что ученики сами должны добиваться успеха.
Переходом на следующий круг было самостоятельное проведение ритуала. И тут я застрял. Нет, теоретические знания у меня были, как и вера в то, что магия работает. Но у меня лично не выходил ни один, даже самый простой ритуал.
Сначала все считали, что вот еще немного, еще чуть-чуть.
Потом многие мои товарищи перешли на третий, а то и четвертый круг.
Надо мной стали посмеиваться. Надо мной и моим ментором.
Я относился к этому спокойно. Мое положение уже позволяло мне сделать пару гадостей любому, ну ладно, почти любому, служителю. А паре особо веселых учеников я банально набил морду, благо парень я был крепкий. Что касается магов, то тут я ничего поделать не мог, но и сталкивался я с ними мало. А вот магистр Матиас относился к происходящему более нервно. Он упорно пытался научить меня своему любимому мастерству Управления Огнем, но его судорожные попытки и ожоги за непослушание не вызывали у меня никакого энтузиазма.
И вот, когда мне стукнуло уже 25 лет, мастер Матиас взял меня с собой в одно из своих многочисленных путешествий. Добравшись верхом до Орлеана, мы пересели на корабль и поплыли вниз по Луаре.
Затем мы снова сели на лошадей и проехали через Пуату, что бы попасть в Бретань. Здесь мы долго плутали по лесам и горам, пока не оказались в небольшой деревне. Местные жители встретили нас не слишком любезно. Косых взглядов хватало.
Проезжая по единственной улице, я вспоминал свою родную деревню.
И обратил внимание на две вещи- во-первых, в деревни не было не только церкви, это то как раз не редкость, но даже часовни. Зато идолы язычников стояли совершенно открыто. Конечно, и у нас в Нормандии люди втихомолку приносили жертвы местным духам.
Но что бы открыто пренебрегать верой в Иисуса Христа?. Такого я давно не видел.
Во вторых, по сравнению с другими деревнями эта выглядела более богато, а все мужчины носили оружие. Понятно, что в таких лесных деревушках всегда много охотников. Вот только охотники обычно носят луки и ножи, а не мечи. Да и детей охотники не тренируют на владение мечом и щитом, как здесь.
Как бы то ни было, нас уже ждали. Хотя уже вечерело, но тут же нашелся проводник который повел нас в лес.
Матиас усмехнулся и сказал мне- Ну, что Луи, готовся к встрече с настоящей ведьмой, поклоняющейся Древним Богам.
Через какое то время мы вышли к небольшой прогалине.
Солнце уже село, но полная луна и горевший костер давали достаточно света, что бы оглядеться. Среди расступившихся деревьев тек ручей, около него стоял добротно сделанный дом. Около костра сидели двое.
Горбатая женщина с властными чертами лица. И молодая девчонка, одетая в изодранный мужской костюм.
Когда мы подъехали, Мастер приказал выгружать тюки.
Я начал отвязывать тюк и тут подошла горбунья. Тюк был тяжелый и сказал ей, что понесу его сам. В ответ все присутствующие расхохотались, а женщина ударила меня в грудь. Причем с такой силой, что я отлетел в сторону и упал. А понесла тяжеленные тюки к дому.
Встав, я последовал за ней.
Подойдя поближе, я услышал приказ мастера- Поклонись жрице Кернуноса, ученик.
Зная учителя, я сообразил, что меня ждет проверка. И быстро начал соображать, в чем тут подвох. Женщин было двое, и под описание ведьмы явно подходила старшая. Но уж слишком явно она подходила.
После короткого замешательства я поклонился молодой.
Мастер был доволен.
После этого между ним и девицей состоялся разговор.
Странно пришептывая, та заявила- Ты согласен на договор?
Да, жрица- серьезно ответил Матиас- Ты отдашь мне книгу, а я в течении года сделаю так, что бы твой враг умер.
Залогом моей клятвы будет мой ученик, Луи Полиглот, который останется здесь. Услышал это, я мысленно застонал.
В мое распоряжение был предоставлен дом, коза, которая будет давать мне молоко. Еду обещали доставлять жители деревни.
Мне же "добрый" мастер оставил одну книгу и большое количество бумаги, с приказом перевести ее. Это был географический рассказ аль-Бухари о странах Азии.
Позднее мастер отвел меня в начерченный круг, защитил нас ритуалом, и приказал мне записывать все, что мне расскажет Альда, жрица Кернуноса.
Записывать я должен был втайне, причем делать это молоком на чистых листах. Вскоре он уехал.
Так я стал жить. Я вырос в деревне, так что приспособился быстро.
Примерно в течении месяца я жил один. Днем переписывал и перечитывал книгу (кстати, крайне интересную), иногда удил рыбу, периодически ставил силки. Пару раз ходил в деревню, но местные жители были мне явно не рады. Каждую пятницу один из них, обычно в сопровождении горбуньи, приносил мне еду.
Иногда мне казалось, что кто то следит за мной, но все мои попытки найти наблюдателя были безуспешны.
Примерно через месяц жрица пришла ко мне с вопросом, что я делаю.
Я показал ей книгу и по ее требованию читал ей ее почти весь год.
Она слушала ее, раскрыв рот. Я же тем временем сумел рассмотреть ее поближе. Внешне это была молодая девушка, немногим старше двадцати лет, с длинными волосами, очень загорелая, с довольно привлекательным лицом. Волосы она распускала, так что только иногда было видно что уши у нее заостренные, как у волка. Двигалась она очень гибко, тягуче,
как какой-нибудь зверь. Внешне это была действительно молодая женщина, но почему то глядя на нее у меня возникало странное ощущение, какой то холодок на спине.
С той ночи Альда стало приходить ко мне чаще. Обычно она появлялась раз в неделю. В основном она слушала меня, мои рассказы о Париже, о других странах. Для нее все это звучало как сказки.
Иногда она рассказывала сама. Теперь уже я слышал ее рассказы как сказки. Она говорила о набегах норманнах, о Роберте Парижском так, как будто бы видела их вчера.
Вместе со жрицей стала приходить и горбунья. Вскоре она стала жить со мной. Это получилось как спонтанно. У меня до этого не было женщин, а ей захотелось мужчину.
Горбунья, впрочем я всегда звал ее по имени- Жанна- много рассказывала мне. Она рассказала что ее, горбатую девушку продали циркачам, как над ней издевались. И как ее подобрала Альда и привела сюда. Ее предшественница, служанка Альды, бывшая знахарка, сломала спину.
И Альда нашла ей замену.
Жанна много говорила о древних богах, рассказывала старинные мифы и легенды. Альда тоже иногда рассказывала, но мало.
Именно Жанна показала мне Огам, рунический календарь друидов.
И рассказала о том, как ведьмы относятся к природе. Она говорила, что все вокруг нас живое, о великом круговороте жизни и смерти. Показывала, как она готовит свои зелья.
Мне казалось, что она ничего от меня не скрывает, что она любит меня.
Альда рассказала мне разве что о том, что она защищает деревню, так что местные лорды закрывают глаза на ее существование.
Как я понял, жители деревни были разбойниками, которые чувствовали себя в безопасности под защитой Альды. Правда, некий Арман де Брие, служивший герцогу Бургундии, недавно унаследовал здесь небольшое поместье и попытался подчинить деревню себе. Он даже казнил нескольких мужчин, но затем уехал в Бургундию. Вот и пришлось Альде идти на сделку с моим учителем. Я понял, что до этого Альда сталкивалась с магами, которые высоко ценили своих учеников. Поэтому она взяла меня в качестве залога. Вот только я не был слишком большой ценностью для Матиаса. Впрочем, я не стал делиться этими мыслями ни с Альдой, ни с Жанной. Я уже понял, что хотя Жанна и спит со мной, ее преданность всецело принадлежит ее госпоже.
Так прошел год. Я несколько раз отсылал письма учителю.
Он требовал знаний о магии Альды, но что я мог сказать ему о ее магии, если она в основном слушала меня.
Альда стала присматриваться ко мне с какой то целью, расспрашивать, многих духов я знаю. Я отвечал, что только теоретичиски, ведь я не маг.
Как то раз в полнолуние, Жанна повела меня в лес.
Я увидел мужчину, в рясе, монаха или священника, который был привязан к дереву. Появилась Альда и вдруг ее зубы выросли и она стала пить из него кровь. Я был шокирован, стоял и трясся от ужаса.
А Альда пошла ко мне, вся в крови- Кровь это жизнь, маленький мальчик. Кровь дает жизнь, власть и силу. Хочешь стать бессмертным?-
с усмешкой спросила она.- Каждый месяц твои слугу будут просить тебе жертву и ты будешь жить меся за месяцем, год за годом.
Я стоял не жив ни мертв- Но он мертв!!- пролепетал я.
Что тебе до этого слуги Единого?- рассмеялась она в ответ.
Мой,.. мой отец ... был таким ... свя... свя...щенником- мой голос дрожал и больше всего напоминал баранье блеянье.
Сын священника- Альда закричала и ударила меня. Меня отшвырнуло,
я попытался бежать, но стоявшая позади Жанна схватила меня и держала крепко своими стальными руками.
Альда стояла передо мной и я видел как она буквально трепетала от ярости.
Воон!!!-крикнула она мне. Чтоб духу твоего не было в моем лесу!!!
Воооон!!!.
Думаю, что только нежелание Альды ссориться с ментором спасло меня в ту ночь. Я всегда чувствовал в Альде что то странное, но никогда не думал, что она демон, пьющий кровь что бы жить.
Утро я встретил на лошади, которая увозила меня прочь.
Матиас был разочарован мной, тем что я так ничего и не узнал о секретах Альды. Мои записи легенд и мифов оставили его безучастным.
Он рассказал, что друиды уже выступали против Ордена, но были разбиты.
Вернувшись в коллегию, я продолжил свое обучение. Учитель махнул на меня рукой. Как ни забавно, но возможно именно это отсутствие нажима с его стороны, а может быть, шок от встречи с Альдой, или рассказы Жанны что то изменили во мне.
Я обнаружил, что простейшие ритуалы по общению с деревьями и с духами воды наконец то стали мне удаваться.
Это позволило мне стать учеником четвертого круга. Теперь, как и другие мои собратья, я должен был усиливать и расширять свои знания в выбранных отраслях. Мне подобрали соответствующую литературу и я стал развивать свои умения. Кроме того, мы запоминали магические свойства трав, камней, материалов, символов и т.д.
А так же продолжали совершенствовать свою магию.
Мне удавалось говорить с духами деревьев, и особенно успешно общаться с духами воды, которые показывали мне не только то, что происходило вдали, и то, что происходило в прошлом. Помня рассказы Жанны, я всегда старался быть честным и не давал, а договаривался с этими слабыми духами.
Честно говоря, учителя мои успехи не воодушевили. Он окончательно махнул на меня рукой.
Кроме того, каждый из нас должен был изучить стиль одного из домов Ордена и представить доклад об одном из его представителей. Я выбрал для изучения дом Благоуста и представил доклад об одном из его лидеров,
Иохиме Падуанском, известном историке, написавшем историю Войны Ереси. Из нее я впервые узнал историю дома Дидне. Более того, используя мемуары (Галльские записки) Цезаря и жизнеописания ряда христианских святых, а так же рассказы Жанны, я намного более четко, чем возможно, сам Иохим, смог понять описанные им обряды и ритуалы Дидне. Не афишируя своего интереса, я стал собирать информацию о них, впрочем, без особого успеха. Впрочем жизнеописание Иахима я сдал, дополнив его небольшой таблицей рун Огама, о которых мне рассказала Жанна.
Но все мои успехи не вернули мне доверия учителя, который окончательно списал меня со счетов.
Зато привлекли внимание Эрика Шведа, одного из самых молодых магистров Ордена. Он стал покровительствовать мне, предоставил доступ к многочисленной литературе о Дидне, о существовании которой я даже не подозревал. В мои руки попали как описания Дидне со стороны чужаков и представителей других домов, так и немногочисленные записи самих друидов. Благодаря своим способностям к языкам и знаю кельтских рун мне удалось сделать целый ряд переводов, некоторые из которых были даже успешнее чем общепринятые. Однако это не вернуло мне доверия наставника. Матиас сообщил о том, что Дидне были инферналистами. Мне было официально запрещено изучать этот Дом.
Тем не менее, помощь Эрика позволила мне добиться серьезных успехов гоэтии. В результате я все таки перешел в пятый круг.
Теперь, наряду с продолжавшимися изучением путей колдовства и медитациями, мы стали изучать теургию, т.е. устройство мира, систему течения природных сил, возможности могущественных духов, другие миры и их обитателей и т.д. На пятом круге нам впервые стали объяснять, уже целенаправленно, шаг за шагом объясняли как колдуют действительно могучие, настоящие маги. Кроме того, с помощью специальных снадобий мы стали осуществлять путешествия в астрал.
Помощь Эрика и его источники были для меня бесценны. Взамен по поручению молодого мага переводил манускрипты Дидне.
Благодаря им, я начал спускаться в области астрала, там, где таились чувства и эмоции простейших- деревьев и животных.
Эти области обычно не привлекали внимания магов, и я надеялся, что их изучением я привлеку к себе внимание.
И я действительно привлек его. Как то раз, во время очередного
путешествия, я увидел странную фигуру. Это было человекообразное существо с небольшими, кривыми ногами, очень длинными руками, заканчивающимися когтями, и головой, которая представляла собой нечто среднее между козлиной мордой и человеческой головой. И тяжелым, кряжистым торсом с очень широкими плечами, отчего существо выглядело почти квадратным. В довершении всего из его лопаток росли огромные перепончатые крылья. Оно внезапно появилось откуда то из, но когда я приблизился к нему, немедленно атаковала, норовя порвать мой серебряный шнур, связывающий мое сознание с моим телом. Я постарался немедленно вернуться.
Оказавшись в своем теле, я рассказал мастерам о своем преследователе. Мне порекомендовали быть осторожнее. Но через какое то время я увидел его вновь.
В тот день я должен был встретиться с Эриком за пределами коллегии. И тут я увидел демона. Я закричал, и он исчезло с появлением Эрика. Швед сказал мне, что вероятнее всего я вытащил демона из Умбры. И мне лучше о нем молчать. С тех пор я не раз видел его. Однажды, преследуя меня, он столкнулся с несколькими рыцарями. На моих глазах он буквально демон буквально разорвал их на части.
После этого я сообщил о нем мастеру Матиасу. Но он сказал, что проверил указанные мной следы. И что никакого демона там нет и не было. В заключении он грубо высмеял меня и посоветовал меньше шататься по тавернам.
Я постарался как можно меньше покидать часовню и всегда оставаться на глазах других людей. Вместе с Эриком мы стали разрабатывать возможные варианты защиты.
Он сказал, что скорее всего, вызванный мной демон один из инфернальных союзников Дидне. И именно среди их знаний мне надо искать его имя.
Тем временем я стремился узнать как можно больше. Мое усердие позволило мне догнать многих моих одногодков и стать учеником шестого круга.
Каждый из нас должен был выбрать сферу своей деятельности на благо Ордена. И изучить одну из профессий.
Конечно, многие из нас стремились стать лаборантами, т.е. личными учениками различных магов, будь то наши учителя или другие маги. Но не всем это удавалось. Ведь для этого требовалось как воля ученика, так и согласие мага. Впрочем, примерно треть студентов выбирала этот путь.
Остальные выбирали пути специалистов, служащих Ордену.
Многие из них становились специалистами в сферах, где они могли использовать свои знания- придворные астрологи и алхимики, врачи и аптекари, профессора университетов. Все они образовывали сеть, которая служила интересам Ордена и помогала его членам.
Другие занимали не столь почетные, но очень важные для текущей деятельности Ордена посты. Они становились управляющими, торговцами,
библиотекарями, переводчиками, воинами и т.д. на службе Ордена.
Любой специалист должен был найти мастера того дела, которым он хотел заниматься и стать (с его согласия) его учеником.
Те из нас, кто на протяжении месяца не находил себе учителя, получал его из рук магистров Ордена. Эти назначения обычно были далеки от приятных- лаборанты магов, чьи ученики часто погибали, специалисты в наименее престижных делах и т.д.
Ученики шестого круга называли себя по специальностям, которые они изучали (ученик алхимика, ученик астролога и т.д.).
Только добившись признания своего учителя и сделав свою работу идеально, так что бы представители ордена признали его шедевром,
ученик шестого круга заканчивал свое обучение.
Ученики седьмого круга были вольны в своих действиях.
Если до этого поступление на новый круг было пропуском к новым знаниям, то ученики седьмого круга должны были сами выбрать свой путь. Считалось, что ученик должен был сам нащупать свой путь, пройти последнюю ступень и стать магом.
Ученики седьмого круга именовались по той специальности, которой они овладели.
Практически только один из десяти учеников становился магом.
Впрочем, каждый из учеников седьмого круга уже имел достойную профессию и мог спокойно служить на благо Ордена.
Лично меня это положение вполне устраивало. Матиас давно махнул на меня рукой.
Как я и хотел, я стал переводчиком и помощником библиотекаря, бывшего моим земляком.
Свою работу я делал хорошо, и мой наставник, Гийом Нормандец, хранитель библиотеки коллегии, обещал, что скоро я стану полноправным специалистом.
Параллельно Эрик подбрасывал мне литературу по Дидне. Я успешно анализировал ему и всегда был рад помочь в его поисках. Но сам я уже не стремился стать магом. Преследования демона вселили в меня страх.
В этот момент ко мне обратился Матиас. Он внезапно вызвал меня и огорошил тем, что знает о моих изысканиях по поводу Дидне и друидов. И приказал отправляться вместе с ним. Он сообщил, что я должен буду принять участие в ритуале, повторяющем ритуал Дидне.
Как мой наставник и полноправный маг Ордена, учитель имел двойное право требовать от меня повиновения. Тем не менее, уже во время разговора с ним, я заметил, что Матиас явно колеблется. Всегда решительный и резкий в словах, тут он как будто бы уговаривал меня (или себя) отправиться в это путешествие. Более того, он потребовал, что бы я испросил у Гийома трехмесячный отпуск, сообщив ему о том, что получил небольшое наследство в Нормандии.
За советом я обратился к Эрику. Тот рекомендовал мне выполнить все требования наставника, одновременно пообещав предупредить руководство Ордена о действиях Матиаса. Кроме того, он дал мне два амулета. Зеркало, через которое можно было услышать все, что говориться рядом с ним. И небольшой запечатанный кувшин, который я должен был разбить в самом крайнем случае. Мы договорились, что каждый вечер я буду сообщать ему о своем местонахождении.
На следующий день я выехал из часовни. По приказу учителя я оделся в рясу монаха-августинца, и должен был всем говорить, что совершаю паломничество в Сантьяго-де-Кампостелла. В пути я должен был ехать один, не примыкая ни к какому каравану. Учитель должен был выехать позднее.
Так мы порознь направились на Юг. В Тулузе я по приказу учителя остановился в небольшой гостинице. Через двое суток на улице меня нашел Матиас. Не заходя в гостиницу, он потребовал, что бы я собрался и выехал через ворота святого Михаила прямо. Дорога вела сквозь лесные предгорья Пиренеев дальше на запад, в сторону Арагона и Толедо.
На следующий день Матиас догнал меня. Дальше мы последовали вместе. И вновь странность. Если до этого Матиас все время подгонял меня, то теперь он совершенно прекратил торопиться. Мы ехали по дороге, но затем вскоре свернули с торных путей и углубились в переплетение горных тропинок Гаскони. Впервые на моей памяти учитель много говорил со мной. Рассказывал о своем детстве в семье обеспеченного купца. Затем как его нашел Орден. Как он учился. Как еще учеником участвовал в первом крестовом походе. Как прошел испытания и стал полноправным магом. О своей долгой жизни.
И о том, как вокруг становиться все меньше Висса. Как магия уходит из нашего мира. Как зелья перестают работать. Как все чаще давит груз прожитых лет. Именно тогда я задал учителю свой вопрос, на который никак не мог найти ответа- А зачем становиться магам? Только для того что бы получить больше силы и власти?
Но чем мы тогда отличаемся от феодальных владык?. Но последние хотя бы поддерживают существующий порядок, а мы?
Матиас долго смотрел на меня и ничего не ответил.
Вскоре после этого разговора остановились в небольшом лесу в предгорьях Пиренеев. Птицы и звери здесь были очень непуганые, как будто бы охотники никогда не заходили сюда. Мы остановились около небольшого озера, над которым обрывистым склоном нависала гора, а вокруг него амфитеатром расстилался дикий лес. Учитель приказал мне разжечь костер, ни в коем случае не ломая деревьев, т.е. используя уже упавшие ветки. Он дважды повторил этот приказ.
В лесу он почти все время молчал, целиком уйдя в свои мысли. Поздно ночью, когда луна засияла всем блеском полнолуния, раздался шум копыт. Сначала к нашему небольшому костру подъехало двое всадников, по виду опытные воины. Я обратил внимание, что сверху мелькнула странная тень. Все шумы ночного леса исчезли, как будто бы все их неразумные создатели стремились сбежать или затаится.
После условного свиста на поляны выехало еще несколько всадников. Воины быстро рассыпались по сторонам, оставив в центре двух всадников.
Первым спешился среднего роста, очень полный лысоватый мужчина, при взгляде на которого в уме сразу возникала жаба. Самым льстивым образом он предложил спешиться своему спутнику. Когда тот сделал это, я увидел, что это женщина.
Она была одета в роскошные одежды, украшенные огромным количеством драгоценностей. Но не это главное.
Никогда в жизни я не видел столь совершенной женщины. Казалось, леди была настолько идеально красива, что напоминала прекрасную статую. При взгляде на нее я затрепетал всем своим существом. И странный, полузабытый холодок пробежал по моей спине.
Он подойдет?- сойдя с лошади, спросила она. Ее голос, пожалуй, слишком низкий для женщины, был все-таки очень красив.
Да, да, моя госпожа, разуметься- раболепно зачастил толстяк- он ученик, хорошо разбирается в Дидне и вполне подходит для ваших целей.
Услышав эти слова, я посмотрел на учителя.
Казалось, тот превратился в безразличную ко всему статую.
Джарвис, объясни юноше его задачу -равнодушно пройдя мимо меня, леди подошла к берегу.
Тебе предоставлена большая часть, мой мальчик- высокомерно сообщил толстяк, -
ты должен выполнить задание госпожи. И тогда ее милость осуществит твои самые заветные мечты.- он на секунды остановился, что бы затем продолжить.
Тем временем леди начала произносить какие то слова, одновременно рисуя пальцами прямо в воздухе какие то символы. Я руки были пусты, но после движений ее рук прямо воздухе повисали странные символы, в которых я, хоть и не сразу, узнал руны Огама.
Вот- он достал из кармана какой футляр и протянул его мне- клык северного элефанта, который был найден далеко на севере, где его шуба согревала его от лютых морозов.
Он был закален- тут он запнулся- короче, он подойдет для решения твоей задачи.
Какой задачи- я абсолютно ничего не понимал.
Короче, госпожа Мальгозата откроет тебе путь. Путь по которому шли маги Дидне,
проходя одно из своих посвящений. Путь к великому ясеню, который они считали осью мира. Точнее, одному из его воплощений.
Игдрагсилю, Мировому древу- я был поражен.
Да, да- взглянув на хозяйку, заторопился толстяк.- Ты пройдешь путь, найдешь ясень.
Слушая его, я открыл футляр и взял кинжал. Он был очень сильно закручен, так что скорее напоминал серп, а его рукоятка была обита странной на ощупь кожей.
Только не коснись лезвия- взвизгнул толстяк, испуганно глядя на леди.
Итак, ты подойдешь к ясеню и воткнешь в него кинжал. Когда кинжал застрянет в коре дерева, мы воплотим его в нашем мире. И получим мощный источник Висса.
А ты в награду получишь помощь Госпожи и станешь магом- в этот момент он подошел поближе и я наконец узнал его: это был тот самый Джарвис, в способностях которого разочаровались все его наставники. Но с помощью могущественной покровительницы он стал магом.
Казалось, передо мной ожили все мои детские мечты. Помощь госпожи- и я стану полноправным магом. Я схватил кинжал и повернулся к леди.
Увидев выражение моего лица и почувствовав мое настроение, если не мысли, она улыбнулась ледяной усмешкой.
Символы, которые она рисовала, образовали в воздухе большой овал,
который ложился прямо на лунную дорожку. Этот овал повис в воздухе серебряным зеркалом.
Решительным шагом я вступил на лунный луч и вошел в эту странную дверь.
Пройдя ее я зашагал по светящейся лунным светом дороге, слыша только тихую песню-стон находящегося в моих руках кинжала, с каждой нотой ощущая его дикую жажду крови.
В какой то момент я почувствовал, что эта песня-стон завораживает меня, воплощаясь в тени, которые оплетали мой разум как плющ оплетает дерево. Но сосредоточившись, я сумел отбросить эти тени.
Я шел прямо по лунной дороге, не обращая внимание на странные тени, мелькавшие по сторонам. Пару раз кто то протягивал свои лапы или щупальца, что бы атаковать меня, но пары взмахов кинжала было достаточно, что бы они исчезли.
Затем я увидел, что вся дорога заросла странными зарослями. Вспомнив ритуал разговора- подчинения деревьев, я ножом в воздухе начал рисовать руны Огама, приказывая им разойтись.
С каждой нарисованной руной я слабел, а стоны кинжала все громче пытались подчинить меня. Но все таки я сумел довести их до конца. И тут же увидел небольшой просвет, как будто бы заросли потеснились. Я кинулся в него и сумел про
двинутся дальше. Но затем дорога распалась на сотню тропинок. Но в отличие от предыдущего, он состоял из сломанных деревьев.
И вновь я вспомнил свои ритуалы и о том, что Жанна, как и друиды, говорили об обмене услугами. Несмотря на свою усталость, я стал проводить ритуал, лечащий деревья, по прежнему не поддаваясь на давление кинжала.
Прямо на моих глазах деревья выпрямлялись, а тропинки у их корней сливались в лунную дорогу.
И вот, уставший и измотанный, я увидел огромный ствол дерева.
Чем ближе я подходил, тем больше он становился. От ствола отходили ветки, в них кипела жизнь. Я понял, что шел всего лишь по одной из веток, и все деревья, которые я прошел были лишь маленькими веточками этого гиганта, воплощавшего, как я интуитивно ощущал, весь мир.
Стоны давление моего кинжала превратились в победный марш, и уже не я нес кинжал, а он вел меня. Я чувствовал себя как маленький мальчик, которого руки взрослого куда то ведут так быстро, что он еле успевает перебирать ногами.
И тут я ясно увидел как я вонзаю в древо жизни этот хищный нож.
А затем пусть не все дерево, но одна из его ветвей- умирает, отдавая свою силу.
Это было чудовищно, чувствовать, что сейчас я убью частичку жизни только для того, что бы напоить своим амбиции. В этот момент я вспомнил те ощущения, что я почувствовал при виде Госпожи. И понял, что точно такой же холодок вдоль спины я чувствовал рядом с Альдой. Могущественной и долгоживущей за счет жертв, которых каждый месяц приносили ей ее вассалы.
Я не хотел этого и решил остановиться. Но не смог. Нож буквально тащил меня к стволу. Я захотел воткнуть его куда-нибудь, что бы задержаться. Но все вокруг меня было деревом жизни.
Не желая этого, я сделал шаг, затем еще один. Я понимал, что только желание кинжала дойти до ствола дает мне возможность двигаться. Я мог отпустить его, но чувствовал, что и тогда он полетит вперед что бы жадной змеей вонзиться в тело жизни.
Я понял, что у меня есть только один выход. Господи, как дико я не хотел этого, как я боялся. Но понял, что должен.
Я воткнул нож прямо в середину своей ладони. И почувствовал дикую боль, с которой он пил энергию прямо из меня. Воя от боли, я упал, продолжая сжимать кинжал в правой руке. И почувствовал, как левую часть туловища охватывает холод смерти. Но продолжал держать кинжал в руках. В этот момент я почувствовал, что он отдает силу в мою руку. Как огромный насос, он перекачивал силу из меня и отдавал ее мне. Я почувствовал себя частью круговорота. И мысленно закричал-
Остановись, или мы умрем оба!
Я чувствовал себя так, как будто бы я оказался в днище огромной воронки, которая готова была поглотить меня.
Внезапно все стихло. В моих руках ничего не было.
Встав, я подошел к дереву и машинально, пальцем начертил руны плодородия и долголетия. И разумом услышал гулкий шум, как будто бы лавина спустилась с горы. Но шум этот был добрым и радостным, как смех отца в детстве, гладящего тебя по голове. Этот шум был последним, что я слышал перед тем как отключиться.
Не знаю, сколько прошло времени, но я внезапно очнулся от дикой боли, вызванный мощным ударом поддых. Я увидел, что снова лежу на той же поляне, и нога леди в мягких сапожках вновь движется на меня. Я с трудом откатился в сторону.
Неудачник, меня окружают одни неудачники- в голосе леди лязгала сталь, безжалостная, как топор палача.
Госпожа, но добиться успеха не смогли ни обычный маг, ни посвященный - негромко возразил уже забытый мной Матиас.
Скоро рассвет госпожа- как всегда подобострастно вмешался Джарвис.
Нам пора!
Сквозь полузакрытые глаза я увидел удаляющиеся сапоги леди.
Матиас- спесиво и высокомерно вновь заговорил Джарвис- ты не оправдал высокого доверия, поэтому ни получишь награды.
Впрочем, продолжай служить и тогда- пауза зависла в воздухе.
Похорони щенка, и отправляйся обратно в парижскую капеллу.
Услышав это я содрогнулся. Моей последней надеждой был амулет Эрика. Я судорожно сжал кувшин, буквально сломав его. Раздался небольшой звон.
В ответ на него прямо из тени вышагнул мой самый страшный кошмар- демон все таки нашел. Рассмеявшись странно знакомым смехом, он двинулся ко мне. Позади него все так же отстранённо и равнодушно стоял Матиас.
Демон шел ко мне медленно, но неотвратимо, как смерть.
В этот момент я вспомнил своего отца. Как бы ему не было тяжело, он не сдавался. А я- я сумел подружиться с Игдрагсилем, вдруг вспомнил я. Последним усилием я встал и ударил демона голой рукой в грудь. И только в самый последний момент я осознал, что в моей руке тот самый кинжал, который я утопил в своем теле.
Он вошел в тело демона как нож в масло. Шокированный, тот посмотрел на меня. Прямо на моих глазах, тени, из которых казалось состояло его тело растаяли. И я увидел того, кто так долго готовил меня к роли лже-мага Дидне. Передо мной стоял магистр Эрика бани Тремере по прозвищу Швед. Мой кинжал, который вырос прямо из моей ладони, пронзил ему сердце. А затем снова исчез в моем теле. Мой единственный друг упал на землю. Пораженный, я смотрел на его тело.
Каждый выбирает свою дорогу- сказал Матиас, который внезапно очутился позади меня. С помощью учителя я поднялся. Вскоре мы уехали с полянами.
В ближайшей часовне Матиас оставил меня, поскольку я был очень слаб и измотан.
Обдумав ситуацию, я понял, что мое признание в убийстве полноправного мага означает мою казнь. Все остальное -обычный, пусть и неудачный ритуал.
В конечном счете я предпочел промолчать. Вскоре выяснилось, что все эти волнения не прошли для меня даром. Я стал магом. Воспользовавшись тем, что рядом не было магов Тремере, я уехал в коллегию Кринтеру, где и заявил о заявил о своем вступлении в дом Бьорнар. Они выяснили, что моим кровным созданием является Ясень. Так Полиглот стал Ясенем. Наличие кровного создания стало законным основанием для принятия меня в дом Бьорнар, несмотря на протесты Тремере.
Госпожа Мальгозата и ее слуга Джарвис так и не сумели поставить под свой контроль Древо Жизни.
Матиас в конце концов получил становление, но то ли до него, то ли в ходе него сошел с ума. Став вампиром, его целью стал поиск возможностей обратного превращения в человека.
Луи Ясень стал одним из лидеров дома Бьорнар, который в XV веке ушел из Ордена, став частью традиции Вербены.