Аннотация: Небольшой рассказ о драконах и их сокровищах
Я сидел в пабе и глядел на дно чашки с таким вниманием, как будто хотел погадать на кофейной гуще. Впрочем, свое будущее я мог предсказать без всяких гаданий. До окончания рождественских каникул оставалось еще двое суток.
И их мне предстояло провести, соблюдая самый строгий пост.
Нельзя сказать, что я был настолько богобоязненным человеком, что бы поститься рождественские каникулы. Не то что бы я был слишком богобоязненным человеком. Но мой бумажник копировал кошелек монаха, строго соблюдающего обет бедности. Т.е. был практически пуст. После того, как я оплатил сегодняшний обед, в нем оставалось аж два пенса. Дома у меня оставалось еще немного заварки для чая, и деньги ровно на два таких же скромных обеда. На дрова денег уже не хватало, так что оставалось только молиться за моих соседей, чьи печи заодно отапливали и мои комнаты. Но днем в моей квартире было просто холодно. Так что в последние дни я старался побольше ходить по улицам Лондона, что бы согреться при ходьбе и вымотаться достаточно, что бы уснуть на голодный желудок.
В этот момент мое внимание привлекло шуршание. Прямо напротив меня на камине улеглась кошка. Небольшая такая киса с удивительной, иссиня черной шестью. И маленькими клыками, двое из которых торчали у нее даже из закрытой пасти. Я сразу узнал ее.Кошка Шолто. Наша единственная встреча с этим мерзавцем запомнилась мне надолго. И дорого мне обошлась.
Дело в том, что у меня есть одна слабость. Я люблю читать и собирать книги, посвященные далеким странам. Конечно, школьному учителю не стоит рассчитывать на поездку за границу. Но помечтать то мне можно? Возможно, дело в том, что я родился в Индии и с детства знаю арабский, мне всегда нравились книги арабских географов, с их описаниями сказочных стран и волшебных существ.
Мой отец был бухгалтером и прослужил в канцелярии протектора в Адене. На ночь он читал мне не только английские сказки, но и 1001 ночь. Мать умерла рано, так что арабские служанки во многом воспитали меня. После того как отец сумел получить хорошее место в метрополии, я вернулся, пошел в обычную школу. А после ее окончания сам стал учителем математики в гимназии. Жизнь у меня была тихая и спокойная. Но иногда старые мечты о путешествиях будили мое воображение. Как типичный англичан, я нашел выход в том, что нашел себе хобби. Им стало собирание и чтение старинных книг на арабском.
Как то раз я забрел на небольшой рынок, можно сказать барахолку, образовавшуюся почти стихийно около церкви св. Антония, расположенной неподалеку от доков Гринвича. Здесь стояли матросы, продававшие всякую всячину, привезенную черти откуда, представители кабатчиков, продававшие безделушки, пропитые теми же матросами в кабаках, куча мошенников, норовивших всучить хлам под видом редкостей и прочие, прочие. В общем, найти действительно стоящую вещь было так же сложно, как соверен на дороге. Но весь этот человеческий цирк страстей и персонажей был так интересен, что я иногда приходил сюда, хотя нередко и обнаруживал что мне все таки всучили совершенно не нужный мне хлам, который я с удовольствием отдавал детям в школе.
В тот день я пришел сюда больше от скуки. Погода была ветреная, моросил дождь, так что продавцов, как и покупателей, было мало. Соответственно и выбор был небогат. Пройдя практически весь рынок насквозь, я уже собирался уходить.
И тут я обратил внимание на грязно одетого мужчину, который расположился на самом краю торгового ряда. Более наглые коллеги выдавили его с тротуара, и он стоял на проезжей части, рискуя попасть под колеса какой-нибудь кареты.
Впрочем, его это не очень беспокоило- он спокойно стоял с абсолютно бесстрастным лицом, как какой-нибудь индеец в сентиментальном романе. Это был крепкий, широкоплечий старик с лицом, задубелым от ветра и виски. Расстегнутая на груди моряцкая куртка демонстрировала отсутствие рубашки, заодно показывая верхушки какой то татуировки, выколотой на груди. Говорят, что этот варварский обычай уродовать свое тело, столь популярный среди матросов, распространяется и среди низших классов.
В общем, передо мной был классический типаж опустившегося моряка, распродающего последние пожитки. Он был настолько правильным, что привлек мое внимание. Глядя на него, я был уверен, что передо мной мошенник.
Подойдя поближе, я увидел, что он продает не какой то хлам, выдавая его, как это было принято у мошенников, за коллекцию японского богдыхана или сокровища персидского халифа.А просто стопку книг, связанную какими то веревками, причем судя по виду, данная стопка давным-давно валялась где то на чердаке или в подвале.Подойдя к нему, я увидел, точнее почуял, причины его невозмутимости- он был пьян. Запах спиртного логично дополняли нос с красными прожилками и слегка опухшее лицо.
Тем не менее, мне было бы неприятно, если бы даже такого алкаша сбила проезжающая карета.
Заинтересовавшись, я сказал продавцу- Я хотел бы посмотреть одну из ваших книг.В ответ тот хриплым голосом заявил- Вся стопка сразу. Покачнувшись и что то вспомнив, он добавил- О-о- оптом.
Хозяин барин, хотя в данном случае скорее бродяга.
Присев, я стал осматривать предложенный товар. Книги были в очень плохом состоянии. Засаленные до нельзя, с засаленными обложками, разваливающимися на глазах корешками, они выглядели скорее как собрание макулатуры. Ворочая стопку, я даже ухитрился порезаться о какой то выступ, правда не слишком сильно. Наконец, я увидел название книги, лежавшей сверху- Системы шифрования и расшифровки арабских математиков. Написал его некто Вийьон.
Я знал, что именно арабы впервые начали ломать шифры с помощью математических расчетов. Еще одна книга, нижняя, насколько позволял прочитать ее еле живой переплет, она называлась что наподобие .... системы ..... Египта.
Две другие книги не имели хотя бы минимально читаемых надписей на корешках, точнее на том, что от них осталось.
Я заколебался, но глядя на бродягу подумал, что убрав его с улицы, я наверняка совершу доброе дело, я спросил- Сколько.
Ответ меня потряс- Пятнадцать шиллингов...- тут он снова покачнулся и задумался. Или задремал. Короче отключился.
Я пересчитал имеющиеся у меня деньги. У меня набралось ровно пятнадцать шиллингов, поскольку я собирался еще кое-что купить по хозяйству и зайти в книжный.
Давай все- внезапно проснулся продавец.
Шесть шиллингов - предложил я. Торговаться я не люблю и не умею, но ситуация была дурацкой- отдать больше фунта за это собрание макулатуры.
Давай все- бубнил этот попугай, периодически отключаюсь.
Невольно у меня возникла мысль сунуть ему в руку пару шиллингов, взять книги и быстро уйти. Он явно не смог бы меня догнать.
Но у меня тоже есть своя гордость. И воровать я не собираюсь.
Поняв, что дискуссия зашла в тупик, я повернулся что бы уйти.
Но мужик меня удержал. Он схватил меня за рукав и проникновенно, как это умеют делать пьяницы, сказал, глядя мне прямо в глаза- Давай все деньги.
В общем, я заплатил, хотя сразу и пожалел об этом.
Стоило мне отдать деньги и присесть, что поднять свою покупку, как продавец исчез, вероятно, побежал "поправлять здоровье" в ближайший кабак.
Я отнес книги к себе домой.
Придя домой, я первым делом занялся своей покупкой. Разбирая стопку, я увидел, что сверху лежит книга которая меня заинтересовала- Система шифрования и расшифровки арабских математиков.
Книга представляла собой магистерскую диссертацию некоего Вийона.
К сожалению, она практически слиплась со своими товарками, так что пришлось очень аккуратно отделять ее от остальных. Несмотря на все мои усилия, она буквально развалилась на отдельные страницы прямо у меня в руках. С другой стороны, сами страницы хорошо сохранились. Мне не терпелось заняться ими, но порядок прежде всего. Я убрал книгу в отдельную бумажную папку, каких уже не выпускают, и перешел к остальным.
Вторая книга меня разочаровала- то же старая, она была посвящена астрологии. Было очень много сложных и путанных схем, рассуждений о стихиях, домах, созвездиях и т.д. Как и первая, она дышала на ладан. Поэтому я аккуратно стал отделять ее от стопки, осторожно открывая по несколько слипшихся страниц зараз.
Именно тогда я обнаружил, что между ней и знакомой мне уже книгой на английском есть еще одна. Она была небольшой, с черной обложкой, на которой даже не было надписи. Она практически слиплась с товарками, поэтому сразу я ее и не заметил. Внутри были непонятные мне значки.
Следующая книга, была посвящена финансовой системе коптов Египта. Описывалась весьма своеобразная система счета, основанная не на десятичной системе счета, а на двадцатичной. Дело в том, как я понял из предисловия, копты в средневековье долгое время контролировали всю финансовую систему Египта. Причем что бы сохранить свою монополию за занятие постов в финансовом ведомстве, они использовали собственную письменность и систему счета, в которой кроме них никто не мог разобраться.
Последняя книга меня разочаровала. Она называлась Магия сфер, и была посвящена разным средневековым бредням, таким как сочетание нот и цифр, цветов и времен года и т.д. и т.п..
Через пару часов, когда я с интересом читал Вийона, мне пришла в голову мысль. А что если книга с непонятными мне значками написана шифром?
Это был вызов. И интересная задача. И я его принял. Я взял первую страницу, переписал ее от руки. Затем выписал все используемые здесь символы, присвоив каждому свой номер. И для начала получил частоту каждого из употребляемых знаков. Именно так арабы ломали шифры в средние века. Ведь в каждом языке есть наиболее употребляемые буквы, а так же менее употребляемые (так в английском чаще всего употребляется "е", "и", "а"). Таким образом, зная статистическую частоту употребления букв и подставляя различные варианты, можно сломать любой шифр.
В результате я смог прочитать, что автором книга является легендарный Парацельс. Разумеется я слышал об этом великом враче. Но книга была посвящена не медицине. Автор, скрывающийся за псевдонимом великого ученого, посвятил этот труд различным Бестиям, т.е. реально не существующим существам, в которые верили во древние времена. Первая страница, которую я перевел, была посвящена духам земли, которых автор называл гномами. Он рассматривал их как своеобразную расу гениев мест, обладавших общим сознанием, наподобие сознания пчелиного роя. Указывал ритуалы их вызова и подчинения, психологические особенности, потребности и страхи. Все это заканчивалось глубокомысленным рассуждением- Все что отдал-твое!.
В общем, сказать, что я бы разочарован, значит, ничего не сказать. Потратить столько сил, что бы прочитать какой то мистический бред!.
Просто для проверки я решил перевести следующую страницу.
И обнаружил, что она не переводиться, т.е. зашифрована другим шифром.
Это снова был вызов. Мне было плевать на саламандр и ундин вместе взятых. Но шифр-это был вызов.
Я снова проработал текст. И попытался перевести. Частично мне это удалось, но часть текста осталось непонятой. Из понятной мне части текста, я понял, что автор на основе математических расчетов предлагает вычислять имена этих самых элементалов, что позволяет подчинять их. Вот только он явно использовал не арабские цифры. В итоге, я на две недели забросил все эти записи.Но магия тайн и загадок захватила меня.
Через две недели меня осенила простая мысль- а что если автор использует математическую систему коптов? Я подставил ее- Эврика.
И начал ломать коды дальше.
Не скажу, что это было просто. Нет. Но это было очень интересно. Раз за разом я проводил вечер за вечером, решая интереснейшие задачи.
Я внимательнейшим образом изучил Вийона, книгу о математике коптов, другие доступные источники. В общем, новая книга стала для меня проводником к весьма интересным фактам. Подкупало и то, что неназвавшийся автор был математиком. И хотя он называл себя магом тауматургом, т.е. адептом окультизма, способным общаться и подчинять демонов, его действия были действиями математика.
Он писал о том, что искусные математические уравнения и задачи так же красивы и гармоничны, как стихи.И тут я не мог с ним не согласится. Именно с помощью этих математических формул предлагал вычислять имена элементалей.
Это было весьма занимательно. Интересно отметить, что именно решение сложных математических задач на одной странице давало ключ к расшифровке следующей. Поэтому я тратил время и силы, переводя и заодно читая эту книгу.
Постепенно исследование книги стало для меня неким видом хобби, которому я посвящал какое то время почти каждый день. Иногда мне удавалось расшифровать и сразу страницу, иногда меньше. Кроме того, в книге было очень много различных оккультисткой белиберды, типа атанара, великого деланья и прочего. Что бы понять, правильно ли я читаю ту или иную фразу, а главное понять ее смысл, мне приходилось много времени проводить в Британской библиотеке, бог да благословит ее обширные фонды. В целом можно сказать, что сначала я переводил шифр, а потом пытался понять, что же я все таки перевел. Почему я это делал?
У меня нет семьи, с друзьями как то не сложилось, особенно в Лондоне.
В общем, процесс перевода заменял мне интелектуальные развлечения.
Так прошло полгода. Разумеется, все это время я работал, гулял, и прочее. Но все таки Бестиариум Парацельса играл важную роль в моей жизни.
И вот, как то раз, гуляя по книжным лавкам, я неожиданно наткнулся на книгу аль-Джибурти, повествующую о завоевании Наполеоном Египта. Безусловно, такая рукопись была весьма редкой для Лондона и могла бы стать настоящей жемчужиной моей коллекции. После жестокой торговли я договорился с хозяином о ее покупке за три фунта. Честно говоря, для преподавателя гимназии, коим я и являюсь, это был очень серьезный расход.Самое плохое, что было начало месяца и я потратил практически весь свой оклад. Что бы не остаться совсем без денег, я решил деньги в долг, хотя и не перестаю предупреждать своих учеников против этого. Для этого я решил украшенные серебром часы на цепочке, купленные когда то по случаю. Честно говоря я не слишком дорожил ими, хотя конечно рассчитывал вскоре выкупить их, получив жалование и оплату от частных учеников.
С этими мыслями я направился к мистеру Керзону, владельцу ближайшего ломбарда. И обнаружил, что ломбард закрыт.
Швейцар дома, где располагалась лавка этого преданного последователя Мамоны, заявил мне своим сиплым голосом- Этот еврей заболел, и вынужден отлеживаться. - если бы злорадство, звучавшее в его голосе можно было бы продавать за деньги, старина Генри просто купался в роскоши.
Дай ему бог здоровья, но мне что делать- больше риторически спросил я.
А вы обратитесь к старому прощелыге Шолто, что работает на Роман-стрит, в большом красном доме- неожиданно заявил Генри.- Наш то жидок так его ругает,
что мол клиентуру отбирает у бедного еврея-- честно говоря, от Генри пованивало, но говорил он интересные вещи, поэтому я не стал ни отстраняться от него, ни прерывать его разглагольствования.
Поговаривают- тут он доверительно понизил голос- в последнее время он так увлекся разными махинациями, что у властей возникли вопросы, занимается ли он дачей денег в рост. Пошли слухи о том, что ломбард для него лишь прикрытие для скупки краденного Поэтому сейчас он срочно восстанавливает клиентуру и даже берет совершенно божеские деньги- продолжил швейцар- Не то что наш сквалыга, который жалеет простому человеку пару шиллингов за присмотр за его лавкой- обиженно закончил он.
Что ж, спасибо за совет- кивнул я Генри.
После чего направился по указанному адресу. Когда я пришел по адресу, то увидел весьма солидный особняк.Сам по себе этот факт не слишком удивил меня.
Ислингтон, квартал, где я сейчас находился, когда то был популярным курортом, известным своими садами и лекарственными травами. Тогда здесь было построено немало загородных особняков. Увы, с ростом Лондона, особенно после открытия канала Регента, пригородные трущобы начали успешное наступление на эту часть города. Дешевые многоэтажные дома постепенно заполонили квартал, старые владельцы уехали, а осиротевшие особняки переделывали в новые многоквартирные дома, а то и в откровенные ночлежки. Роман-стрит находилась на границе между откровенными трущобами и жилищами для низов среднего класса.
Но такие особняки здесь теперь могли позволить себе только богатые, но чаще всего связанные с различными махинациями дельцы (уважаемые торговцы здесь не селились). Хотя сам дом был хорош. Настоящий особняк, поддерживаемый в достойном состоянии.
На первом этаже располагался антикварный магазин. Зайдя в него, я обнаружил очень достойный выбор. Глядя на на представленные товары, я не мог себе представить, кто будет покупать здесь все эти картины и гарнитуры времен Людовика.Швейцар, здоровенный малый с перебитым носом, направил меня на второй этаж.
Здесь я попал в обычную контору. Клерки, сидевшие там, услышав мою просьбу, переглянулись, и один из них провел меня внутрь. Честь по чести, подвел к двери, постучал и открыл дверь. Как только я вошел, я оказался в почти полной темноте.
Ничего вокруг не было видно. И только передомной стоял стол, на котором стояла обычная лампа, создававшая круг света, освещавшего только сам стол. Все остальное оставалась в тени.
Внезапно раздался тяжелый, какой то скрипучий голос.
Чем обязан, сэр?
Видимо, мои глаза привыкли к полумраку, поскольку после этих слов я разглядел хозяина кабинета.
В большом, глубоком кресле, за тяжелым столом, сидел смуглокожий человек.
Судя по внешности, он был одним из уроженцев тех далеких стран, где безжалостное солнце накладывает свою тень на кожу их обитателей. Наиболее выдающейся чертой его лица был длинный нос, напоминавший клюв хищной птицы. Подбородок, напротив, был как то скукожен, как бывает у беззубых стариков.Сардоническая улыбка странным образом кривила его лицо. Но больше всего внимания приковывали его глаза- черные, тяжелые. Их тяжелый взгляд буквально буравил меня. Так, так- приветствовал он меня скрипучим голосом.- Что вам угодно, сэр?
Быстро и четко я изложил свое дело и выложил часы.
Шолто нехотя взял мои часы и с ходу оценил их вдвое дешевле, чем они стоили. Я возразил, и в ответ он на меня глянул так, что холодок пробежал у меня по спине. Не знаю почему, но старик внушал мне ужас. Впрочем, того, кто преподавал в старших классах гимназии, трудно запугать по настоящему. Я устоял, и мы продолжили торг.
Я твердо стоял на своем, Шолто давил, но при этом у меня почему то возникло ощущение, что он скучал.
Внезапно он прервал наш торг вопросом- А может быть, вы, сэр, хотите заложить или продать что то другое?
Простите?- удивленно ответил я.
Дело в том сэр, что один из моих клиентов хотел купить книгу некоего Парацельса. Он сообщил мне, что вы перекупили ее. Может быть, мы поговорим о ней?.
Благодарю, мистер Шолто, но мы говорим о часах.- твердо (надеюсь) ответил я.
Скажите на милость, зачем математику Бестиарий?- как то очень желчно спросил ростовщик. Кстати говоря, он говорил более правильно, называя книгу на средневековый лад. Но мне нравилось слово Бестиариум.
Каждый англичанин свободный человек и имеет право делать все, что не нарушает закон- гордо ответил я это иностранцу.
Увидев, как он скривился, (да, да, он всего лишь иностранец, хотя и очень богатый), я гордо добавил- По моему, книга очень интересная.
В этот момент я и увидел кошку. Она сидела на шкафу, позади Шолто, и внимательно наблюдала за мной прищуренными глазами.
Невысокая, очень красивая, с пушистой, иссиня-черной шубкой и клыками, торчащими наружу.Она пристально смотрела на меня. Как я уже говорил, в комнате было темно, но я ясно видел ее. Пока я разглядывал его кошку, Шолто усилил натиск.
Но вы можете получить за нее хорошие деньги!- с напором сказал он.
Благодарю вас, но все же давайте вернемся к часам- вежливо ответил я.
Как вам угодно сэр- язвительно ответил он.
Вскоре мы заключили сделку. Проценты, надо отдать ему должное, были действительно невысокими. Удовлетворенный, я вышел из кабинета. Только выйдя на улицу, я сообразил, что не упоминал Шолто о своей профессии и уж тем более о книге, которая у меня была. И откуда он все это узнал?
Впрочем, надеяться на то, что ростовщик ответит на мои вопросы, было бессмысленно. И я просто ушел
В тот вечер я снова вернулся к Бестиарию. Мне удалось перевести очередную страницу, а затем еще одну. Она повествовала о драконах. Высокопарным слогом автор утверждал, что Драконы суть воплощение разрушения, хаоса и энтропии, и времени. Они обладают огромными силами, и подчиняют себе магов, поглощая их силы. Драконы не имеют разума как человек, но мыслят образами, которые можно выразить в форме музыки. Окружающий мир они так же понимают как музыку.
Все это было изложено таким высокопарным языком, что для изложения этой информации автору понадобилась несколько страниц с многочисленными разглагольствованиями. В общем, в тот вечер я провозился почти до полуночи, что бы узнать очередную никому не нужную байку. В конце ее автор объявлял драконов непобедимыми, после чего заявлял, что победить дракона можно, только заставив его пожрать самого себя, ибо он и есть змей Уборос, пожирающий сам себя. Полный бред. Но признаюсь, в тот вечер, провозившись почти до полуночи с разгадкой шифра и пониманием книги, я лег спать с удовольствием, получив удовольствие как от взлома шифра, так и от забавной сказки. На следующие утро я ушел на работу. А вечером, придя домой, обнаружил там полицию.
Наш дом обокрали. Сыщик Скотланд-Ярда, высокий мужчина с седыми бакенбардами, уверенно выстроил картину произошедшего- Днем, когда хозяйка вместе с кухаркой ушли за продуктами, а соседи, как и я, были на работе, кто то проник через форточку, открыл изнутри черный вход. И впустил грабителей внутрь.
Двери, ведущие в комнаты жильцов, были взломаны, деньги и ценные вещи похищены. Украли достаточно много ценного. Я потерял все свои сбережения, и довольно много книг. Более того, я обнаружил, что были украдены и все мои записи по расшифровке Бестиариума, не говоря уже о нем самом. Я сразу вспомнил про странную осведомленность Шолто. Разумеется, воры могли покуситься на мои книги, но пропажа моих записи по расшифровке явно указывали того, кто был заинтересован именно в Бестиариуме.
И обратился к инспектору- Сэр, я подозреваю что к похищению причастен ростовщик по имени Шолто.
Инспектор вопросительно посмотрел на меня и я продолжил- Недавно он пытался купить у меня несколько книг, они пропали, так же как и их переводы.
Инспектор внимательно посмотрел на меня и сказал- Дорогой сэр, у вас есть свидетели, что мистер Шолто угрожал вам?
Честно говоря, он не угрожал, он настойчиво предлагал ему одну книгу, которая пропала- я смолк, понимая, что у меня нет никаких свидетелей, да и само поведение Шолто не содержит ничего противозаконного.
Мистер Шолто не раз попадал в поле зрения Скотланд-Ярда, поскольку он пользуется большим влиянием в Ислингтоне, в том числе и среди .. разнообразных людей.- было видно, что сыщик аккуратно подбирает слова- Ни раз возникали...-тут он немного замялся- подозрения, что некоторые из его покупок попали в его руки не совсем законным путем- тут он замолчал.Но нам ни разу не удалось найти в его лавке краденное.Зато мы выяснилось, что у него есть прекрасные адвокаты и покровители .. в высших сферах.- он недовольно поджал губы.
Поэтому если вы настаиваете, я, разумеется, занесу ваши показания в протокол. Но если мистер Шолто потребует доказательств...-в воздухе повисло многозначительное молчание, тяжелое и грязное, как фабричный смог.
Нет, нет, не стоит- мы разошлись, поняв друг друга. Не мне, простому учителю математики, спорить с влиятельным ростовщиком, тем более не имея четких доказательств. Тем не менее, я был уверен, что именно Шолто украл, точнее нанял украсть книгу.Это мысль приводила меня в ярость. Но что я мог сделать?.
Я попытался собрать информацию об этом Шолто. Я узнал, что он крупный домовладелец в Ислингтоне и Кемдене, где ему принадлежит большое количество дешевых домов для эмигрантов, занимается ростовщичеством и торговлей антиквариатом. Ходили слухи о том, что он занимается скупкой краденного и содержанием борделей. В общем, как заключил мой основной источник, мистер Керзон- Опасный тип, сэр, очень опасный, лучше с ним не связываться.
Кстати говоря, я так и не смог выкупить свои часы. Хотя, конечно, намного больше я жалел о потерянных книгах.
И что вы думаете?. Пару недель назад, накануне Рождества, в книжной лавке я увидел Хронологию Аль-Бируни.Сквалыга хозяин не уступил ее мне меньше, чем за три фунтов, практически все, что у меня было. Но упустить этот шедевр я не мог. Когда я забирал ее, я вдруг услышал у себя за спиной - Как вам угодно, сэр!.
Клянусь богом, это был голос Шолто. Я резко обернулся, но никого не было рядом.Так на Рождество я остался почти без денег.Кое-как продержавшись за счет рождественского приема у директора, благослови бог его хорошие манеры и щедрый стол, а дальше оставалось только экономить и ждать конца каникул.
Ну а там школа откроется, нам выдадут аванс. К ростовщикам я больше не обращался, так заложить мне после того грабежа, было практически нечего.
И вот, сейчас, я снова увидел эту кошку. Выглядела она плохо. Хотя после нашей встречи не прошлои месяц,а она выглядела так, будто голодала чуть ли не год. Сквозь ее шерсть, которая к слову говоря, выглядела весьма потрепанной, кости чуть ли не просвечивали.
Не выдержав, я попросил повариху дать ей молока. Все равно эти два пенса ничего не решали. Поэтому я приказал принести сливок бедной киске. И вышел из паба на улице.
Но стоило мне оказаться на улице, как я чуть не упал- с таким энтузиазмом кошка кинулась мне в ноги, причем как она там очутилась, я даже и сообразить то не успел.
Завладев тем самым моим вниманием, кошка пошла впереди, гордо помахивая высоко поднятым вверх хвостом, и поглядывая на меня, как бы приглашая к ней присоединиться. Вид у нее был при этом такой довольный, что несмотря на то, что я чуть не упал по ее милости, я подумал-почему бы нет?
Учитывая что я имел только два варианта дальнейших действий-просто ходить по улицам или возвращаться в мою нетопленную квартиру, вариант пойти на кошкой выглядел...занимательным. И я последовал за ней.
Надо отметить, она передвигалась весьма быстро. Как я и думал, она вывела мена на Роман-стрит. Но вместо того что бы подойти к дому ее хозяина, быстро проследовала мимо. Стараясь не потерять ее из виду, я не сразу сообразил, что попал в трущобы.Дикая грязь, нищие дети, дома, судя по виду, даже не подозревавшие о ремонте.
Киска вела меня все дальше и дальше. Я порадовался, что сейчас стоит день, и многие обитатели квартала уже на работе или еще не проснулись. В любом случае, пребывание здесь в нормальной одежде было просто рискованным. Но кошка шла так быстро, что я толком не успевал даже подумать. Она все время кружила по этим переулкам, периодически сворачивая туда, где на первый взгляд и прохода то не было. Я бы с удовольствием бросил ее, если бы понимал, где я точно нахожусь и, главное, в какую сторону мне выбираться. Тем временем кошка уже практически бежала вперед, а за ней быстрым шагом, иногда переходя на бег, несся и я.
Внезапно мы вылетели в небольшой дворик, образованный задними стенами нескольких домов. И тут кошка пропала.
Остановившись, я начал судорожно крутить головой. Но этой хвостатой заразы нигде не было видно. Надо было выбираться отсюда самостоятельно. Я понимал,
что местные жители будут только счастливы помочь мне, избавив меня от лишней одежды, а то и избив, просто для развлечения. Так что дорогу надо было выбирать с умом.
Из пятачка, где я находился, было три выхода. Небольшая приоткрытая калитка, вела во двор, заваленный строительным мусором, и судя по запаху, выполнявшим так же роль общественного туалета. Справа от калитки расположился сгоревший дом, закопченные стены которого выходили на пятачок. Рядом с ним начинался второй дом, с тяжелыми кирпичными стенами без малейших признаков окон и облупившейся штукатуркой, вероятно фабрика или склад. Он был окружен высоким забором, который почти смыкался с соседним домом. Посередине этого дома проходила высокая и длинная арка. В глубине ее виднелась пустая улица, по которой изредка кто проходил или проезжал. Напротив этих двух домов располагался третий, похожий на предыдущего, как брат-близнец. Он стоял под углом, превращая пятачок в вытянутый треугольник. Там, где он почти смыкался с забором, окружавшим сгоревшего собрата, проходил извилистый проход, ведущий куда то наружу.
Невольно я начал думать, куда исчезла эта стерва с хвостом. Может быть, я все таки потерял ее? Оглядываясь вокруг, я попытался представить, куда она могла свернуть. Вспомнив нашу пробежку, я пришел к выводу что вероятнее всего она выбрала проход, который даже не похож на нормальный, какой-нибудь закоулок.
С этой точки зрения калитка во двор выглядела самой привлекательной. С другой стороны, кошка была весьма чистоплотной.
Еще раз оглядевшись, я обратил внимание на небольшой разрыв между забором, окружавшим дом с аркой и стеной сгоревшего дома. Подойдя к нему поближе, и приглядевшись, я увидел узкий проход, который вел куда то дальше, причем окружающие стены так затемняли этот проход, что он был почти незаметен. Лезть туда откровенно не хотелось, тем не менее, разум твердил, что это именно то место, которая могла выбрать одна пушистая стерва.
Я прошел внутрь, и обнаружил тупик. Разозленный на себя, я резко развернулся, и краем глаза заметил некое несоответствие. Присмотревшись повнимательнее, я обнаружил дверь в небольшой нише, расположенной весьма низко.
Нырнув туда, я обнаружил, что дверь не заперта. Она вела в небольшую арку, с другой стороны которой пробивался свет.
На него я и пошел.
В итоге я оказался на довольно приличном дворе, окруженном флигелями, над которыми виднелись уже знакомые мне трущобы Ислингтона. Но окружающая меня обстановка скорее напоминала помещичью усадьбу. Двор был пуст. Справа от меня располагались закрытые наглухо ворота, а слева стоял типичный особняк в стиле последнего Георга. На небольшом крыльце сидела моя пропажа и нагло смотрела прямо на меня. Я сделал пару шагов во двор и вдруг почувствовал опасность.
Нет, двор был пуст, вокруг не было ни души. Просто пустой двор. Вот только у меня было странное ощущение, что на меня кто то смотрит. И тени лежали как то... Неправильно. Под разными углами. Да, тени лежали под разными углами.
Тут кошка зашипела, и я пошел вперед. Глупо бояться теней, правда. Вот только я боялся.
Я позвонил, и услышал, как внутри дома раздается звонок. Но никто не отвечал. Только кошка, встав на задние лапы, пыталась открыть дверь. Я снова позвонил, но снова никто не ответил. А моя спутница все царапала и царапала несчастную дверь, оставляя на ней глубокие следы от своих когтей.
Желая прекратить это издевательство над краской, я толкнул дверь, и обнаружил, что она незаперта. Мы вошли внутрь. Передо мной оказался типичный холл, в центре которого стояла невысокая пологая лестница. Справа и слева от нее располагались закрытые двери. Справа от входа виднелась еще одна дверь, полуоткрытая, в которую была видна гардеробная. Наверху, прямо над лестницей располагался большой с незнакомый мне гербом, на котором был четко прописан девиз- Admortemincurrite. Да, скромность явно отсутствовала среди достоинств хозяина, фраза- Мы атакуем смерть!- звучала весьма вызывающе.
Кошка нырнула куда то в бок. А я продолжал осматриваться.
Окон не было, но люстры со свечами заливали прихожую светом. На стенах было много картин. Одну из них я узнал- работа знаменитого голландца, о которой пару месяцев назад писали газеты. Она была украдена из дома графа Рочестера. Неужели Шолто действительно был подпольным коллекционером, собиравшим украденные шедевры? Или все же эта была копия?.
Желая разобраться, я начал внимательно изучать картины.Особенно меня привлекло одно батальное полотно. Оно изображало воинов-шотландцев, в их знаменитых кильтах. Они стояли плотным строем, выставив вперед слегка наклоненные пики. Поле перед ними было усыпано вереском, на который накатывалась рыцарская конница, изображенная смутно, как некая безликая темная лавина. Лица каждого из шотландцев напротив, были нарисованы очень тщательно. Мое внимание привлек волынщик, стоявший во втором ряду. Это был крепкий краснолицый мужчина, усердно дующий в свой инструмент и одновременно барабанящий по отходящей вниз дудке.
Глядя на картину, я как наяву услышал шелест вереска, звуки волынки, накатывающий грохот конницы. Казалась, картина оживала на моих глазах. Казалось я чувствовал слабый ветер, несший запах поля, вонь немытых тел, страх и решимость воинов. Неожиданно передомной с громким, возмущенным шипением взметнулась небольшая фигурка. Иллюзия присутствия исчезла. Кошка, разумеется, это была она, возмущенно глядела на меня, сидя на изящном креслице эпохи Марии-Антуанеты.
Странно, я даже не заметил, как она подошла.
После короткого переглядывания, в течении которого она сверлила меня возмущенными глазами, как если бы я был ее мужем, пришедшим домой слегка навеселе, она наконец гордо спрыгнула и молча побежала наверх по лестнице, возмущенно помахивая хвостом. Я последовал за ней. Уже уходя, я бросил косой взгляд на картину. И увидел, что волынщик уже не играет на волынке, а просто держит свой рог в руках.
Поднявшись по лестнице, я увидел чучело медведя с подносом в руках. На такие гости обычно кладут свои визитки. Там лежал лист бумаги.
Письма было написано четкими, но очень большими и корявыми буквами, как будто бы автор был не слишком грамотен и стремился четко нарисовать каждую букву.
В письме было написано следующее " Дарогой сэр. За время вашего отсутствия охрана совершенно распустилась (тут была поставлена клякса, видимо у писавшего дрогнула рука). Мы все помним, как мы вам абязаны, и уже привыкли к ...разным вещам, но сейчас мы все больше и больше боимся. При всем уважении сэр, мы приняли решение аставить особняк. Надеюсь, что скоро вы вернетесь и все наладиться. Я буду ждать от вас новостей в доме, который вы так благородно помогли мне приобрести. Астальные оставят у меня свои адреса. Все мы готовы возобновить службу, но (тут был большой пропуск) как (снова пропуск) когда вы вернетесь".
После того, как я прочитал письмо, я понял, что Шолто куда то уехал, а прислуга поссорилась с охраной и перестала кормить кошку. Все стало ясно и у меня больше не оставалось вопросов, так что мне оставалось только удалиться.
Но человек слаб. В доме было так тепло, и так интересно. И хотя кошка сбежала, у меня оставался формальный предлог для пребывания в этом доме.
Я вошел в большую дверь. И оказался в очень большой зале. Наверное, когда то здесь устраивали балы, в центре зала вальсировали элегантные пары, вдоль стен стояли сиденья и столики с закусками, где гости постарше сплетничали и играли в карты.
Но сейчас зала была оборудована совершенно по другому. Вероятно, только изображения на потолке и три большие старинные люстры со свечами остались от тех времен. Как и в холе, люстры горели очень ярко, причем все свечи в них были абсолютно ровными, как будто бы их зажгли только что.
Стены были практически целиком заставлены шкафами, в которых находилось огромное количество самых разнообразных емкостей, набитых непонятными мне жидкостями и веществами. Язык надписей на емкостях был мне неизвестен. Между емкостями нередко стояли книги, иногда группами, иногда по одиночке. Сама зала была разделена на две части.
Правую занимал большой стол, на котором стояло множество странных колб и сосудов, некоторые из которых были изогнуты. Видимо это была лаборатория химика-любителя. Но судя по всему, он имел странное чувство юмора- наверху висело чучело крокодила,как на картинках, изображающих лабораторию алхимика. Приглядевшись, я увидел, что здесь нашлось место и печи алхимиков-знаменитому атанору. Я узнал его, поскольку его изображение и описание я недавно видел и читал в книге Парацельса.
Вторая половина залы была пустой. Прямо в полу была выбита и залита каким то металлом огромная пентаграмма в тройном круге. Внутри круга были выжжены странные, нечеткие отпечатки.
Впрочем,кошка, не обращая внимание на все эти глупости, побежала дальше и я следовал за ней. Обойдя вдоль стены пентаграмму, она подбежала к высокому зеркалу, висевшему между шкафов. Я подошел поближе. Внезапно мой проводник резко прыгнул вверх, на полку шкафа, всем телом уцепившись за одну из книг, которая поехала вниз, как рычаг. И тут зеркало, оказавшееся дверью, распахнулась вовнутрь.
Киска нырнула туда. И я последовал за ней в длинный, узкий проход со сводчатым потолком. Пройдя несколько ярдов, я оказался перед обычной дверью.
Открыв ее, я оказался в саду. Точнее, в огромной оранжерее. Здесь росли высокие деревья, некоторые высотой не меньше чем в два этажа, окруженные многочисленными кустарниками и растениями, среди которых то тут, то там располагались небольшие бассейны и фонтаны.Потолком служила стеклянная крыша, освещенная так ярко, что оставалось только удивляться, что наше английское солнце светит так сильно.
Дорожки петляли без всякого порядка, и вскоре я опять потерял из виду моего хвостатого проводника. Впрочем, меня это не слишком взволновало. Сад был божественно красив. Листья и стволы растений, струи фонтанов, даже камни, разложенные в хаотичном, но при этом непонятным образом упорядоченном беспорядке- все вместе это создавало потрясающую по красоте картину.
Я шел и шел по этому саду и никак не мог насладиться этой красотой. Вскоре я потерял всякую ориентировку в пространстве, просто шел и шел, впитывая окружающую красоту как путник, долго ходивший по пустыне, войдя в оазис, пьет воду и никак не может напиться. Мне казалось, что буквально растворяюсь в этой красоте. Но чем больше я любовался ей, тем больше у меня росло ощущение, что здесь что не так. Это было как ледяной сквозняк, который дует из под двери. Недовольный нарушенный гармоний, я пошел туда. И обнаружил небольшой грот. Войдя в него, я обнаружил лестницу, по спирали уходящую глубоко вниз. Где то там, внизу, я увидел мелькающуюкошачью фигурку. И я последовал за ней. Спуск был долгим, очень долгим. По пути я пытался осмыслить все увиденное здесь. Старый особняк в Ислингтоне-вполне понятно. Собрание наворованных сокровищ-то же не вызывает особого удивления, хотя как скрыть это в таком квартале- это уже вопрос. Но гигантская оранжерея? Какую площадь она занимает, если я ходил по ней наверное, полчаса, и так не дошел до границ.
Пытаясь разобраться, я тем временем спускался все ниже и ниже.
Наконец я оказался внизу, около небольшой арки.
Войдя в нее, я увидел золото. Много золота. Очень много золота. Огромное количество золотых монет буквально грудами лежало на полу, так что его просто не было видно. Только тонкие колонны поддерживали потолок высоко над мной. И все, все вокруг, насколько мог видеть глаз, было буквально завалено золотом. Золото сияло странным, желтоватым светом, освещавшим все вокруг.
Я пошел по этому золотому полу, ошарашенный настолько, что даже не заметил, как отошел от стены, и вокруг меня оставалось только огромное пространство, заваленное золотом, и многочисленные колонны, которые постепенно сливались где то вдалеке в сплошной лес.
Внезапно прямо из этой золотой горы встал дракон. Он был огромен-гигантская туша с кожистыми крыльями, росшими прямо из передних лап, телом огромной ящерицы с блестящей чешуей, в которой отражались блики от золота, огромной мордой, украшенной небольшим гребнем. Появление посреди Лондона дракона было настолько диким, невозможным, что я просто не успел удивиться.
Впрочем, он не дал мне времени ни на удивление, ни на что то еще. Взглянув на меня своими бездонными, глазами, сверкавшими, словно солнце, и разделенными надвое вертикальными зрачками, в которых колыхалась непонятная грусть, он быстро, как то очень по человечески грустно вздохнул и выдохнул огромную струю пламени, которая хлынула прямо на меня.
От неожиданности я закричал. Но почувствовал не боль, но нечто невообразимое. Я ощутил, как мир вокруг расширяется, растет, преображается. Все вокруг заиграло новыми красками, чувствами, эмоциями, приобрело какую то потрясающую глубину и одновременно прозрачность. На каком то глубинном уровне я осознавал, что не только мир вокруг меня, но и моя внутренняя суть, я сам преображаюсь, изменяюсь, трансформируюсь в нечто другое.
Как будто у меня появились новые органы чувств, с помощью которых я мог осязать этот новый мир, заигравший для меня огромным количеством неведомых прежде оттенков-ощущений. Это было.... Можно сказать это было как погружение в море, когда оказываешься в совершенно другой среде, когда вокруг тебя уже не воздух, но нечто более плотное, но вместе с тем прозрачное, понятное, но чужое, и при этом по своему прекрасное.
Я осязал этот мир, общался с ним, или скорее танцевал с ним, или разговаривал, или разговаривал языком танца, или пел- это невозможно передать привычными терминами. И мир общался со мной таким же образом, сливался со мной. И я начинал вытягивать из этого мира силу. Я видел, как завороженные моей песней-танцем силы, которых я воспринимал именно так как говорил Парацельс-живые проявления стихий, элементали, слетались ко мне, как мухи на мед, и отдавали мне силу. А я обращал эту силу, использовал ее, превращая ее в золото. Золото, которое я воспринимал как мягкую, убаюкивающую меня музыку-колыбельную. В какой то момент эта музыка заглушило все остальное, и я уснул.
Очнувшись, я обнаружил себя лежащим на весьма холодном и жестком полу, точнее на груде золота. Дракона не было видно, но где в уголке моего сознания, сохранившего тень тех возможностей, которые у меня были, я чувствовал, что он рядом. Рядом сидела кошка и лакала кровь, текущую у меня из пореза на руке. Увидев, что я очнулся, мелкий кровосос мигом забежал на ближайшую кучу золота и уселся там, тщательно облизываясь.
Очнулся наконец- раздался красивый женский голос.
Я завертел головой в поисках говорившего.
Да я здесь, здесь-сварливые нотки в голосе только усилились-Бестолочь.
Еще немного покрутив головой, и убедившись, что кроме меня и кошки, вокруг никого не наблюдается, я уставился на довольную кошачью морду.
Дошло наконец- хотя рот у нее даже открывался, голос звенел по прежнему.
Ты говоришь?- пораженно воскликнул я.
А то- самодовольно прозвучало в ответ- Точнее, теперь ты меня слышишь.- последовало уточнение.- Теперь, когда я полакала твою кровь.
А почему не открывая рта-в этот момент именно эта, не слишком важная деталь показалось мне самой странной. Хотя с учетом всего, что я видел, говорящая кошка была не самым поразительным явлением.
Потому что мысленно, болван- если закрыть глаза, ее голос звучал в точности так же как у нахальной молодой кокетки из провинции.
Кто ты? И где я? Куда ты меня привела?-засыпал я вопросами эту во всех отношениях наглую морду.
Главное, кто ты?- вопросом на вопрос ответила она.- Кстати, мог бы сказать спасибо, если бы не я, ты бы так и умер там, в Холле.
Ну, я так понимаю, это тебе было нужно, что бы я оказался здесь.
Кошка промолчала, из чего я сделал вывод, что оказался прав. Впрочем, другого выхода, чем принять ее правила игры, у меня пока что не было. Воздействовать на нее физически я не мог- она была далековато, да и я чувствовал чудовищную усталость. Так что я задал вопрос, который она мне предложила
Итак, кто я? И где ?
Маяк, скрипка, приживал, инструмент, якорь, посредник, фамильяр.- она говорила быстро, почти глотая окончания слов.- Ты тот, кто нужен дракону, что бы влиять на этот мир, связываться с ним.
Так, а кто такой дракон?
Ну те же перевел первый уровень- возмущенно сказала она. Там четко сказано- Воплощение разрушения, дракон времени, источник сил. Магистр Самюэль был так рад найти его- тут она горько вздохнула.
Магистр Самюэль?- уточнил я.
Ты его знал как Артура Шолто. - уточнила она.
И что дальше?- продолжил я свои расспросы.
Магистр вытащил дракона в нашу реальность, но не смог подчинить его. Когда вы сливаетесь, то нанести вред дракону невозможно. А когда нет, то его здесь нет. И в любом случае он находиться на разных планах одновременно- заученно повторила она.
И что означает?- честно говоря, я ничего не понял.
Что ты не можешь его подчинить. - она махнула на меня рукой одной интонацией. Женщина, сразу видно.
Магистр целый год пытался. Но не смог. И уйти не смог.
Как не смог уйти?-тут же выцепил я самое важное.
А ты видишь тут дверь?-сварливые интонации вернулись. Оглядевшись, я был вынужден признать, что вокруг только лес колонн.
Хочешь, побегай, поищи. Майкл долго бегал- язвительно продолжила она.
Отметив в голове оговорку про некоего Майкла, я задал другой вопрос.
Т.е. мастер целый год был здесь?
Разумеется, бестолочь, я же уже говорила- высокомерно протянула она.
Но я встречался с ним полгода назад- что явно не складывалось.
Бестолочь, это же Дракон. Он сам воплощение времени, и все вокруг это всего лишь его воплощение. И время здесь течет по другому. Когда я позвала учеников после смерти мастера, снаружи прошло всего пара часов.-поучительно высокомерно продолжила она.
И как тебя зовут-снова сменил я тему разговора, припомнив кое-что из книги, с которой все началось.
Ты можешь называть меня Бетси. Впрочем, это тебе не поможет подчинить меня-легко разгадала мои намеренья кошка.
И зачем ты все это рассказываешь? И зачем притащила меня сюда?- я не мог сдержать раздражения.
Ничего личного, просто бизнес-снова заторопилась она- Ты понимаешь, девушке надо жить. А после смерти мастера мне надо было что то делать. Вот я и договорилась с Драконом. Он мне дает золото, я ему привожу магов.
Зачем тебе золото?
Золото это сила. Без силы я не могу существовать в вашей реальности. Ты же читал книгу. Господи, ну ты и правда бестолочь- продолжала ныть она. А я судорожно вспоминал, что читал о фамильярах, духах-помощниках, получавших от мага силу в обмен на службу.
И ты служишь ему?
Да,да, да-сварливо отозвалась она- Он ничем не отличается от вас. И скажу сразу, с точки зрения оленя охотничьи собаки тоже зло, потому что служат охотнику. Так что, как я говорила, ничего лично, просто бизнес.
Ошарашенный, я замолчал. Она то же. Но через пару минут продолжила
Есть хочешь?
А что тут, тут есть трактир?-саркастически поинтересовался я.
Бестолочь, тут есть энергия. Берешь золотой и превращаешь его в что-нибудь нужное, например в блюдечко сливок для милой киски.
Слишком ошарашенный всем произошедшим, что бы удивляться еще чему нибудь, я взял золотой с пола и представил себе блюдо со сливками.
Молодец. А теперь отойди. А то были прецеденты.- важно сказала она.
Я отошел и создал себе стол, отбивную, хлеб и чай. После чего сел на созданный мною стул и с огромным аппетитом начал есть.
Видя, что я занят и не собираюсь мстить, кошка быстро лакала сливки.
Поев, я создал кровать и лег. Честно говоря, после общения с драконом усталость пропитала меня насквозь, как вода невыжатую тряпку.
Кошка села на спинку кровати.
Так как умер Шолто?-спокойно спросил я ее.
Когда он вызвал дракона, мы оказались здесь. Магистр все пытался подчинить его себе, но не мог. Он все строил разные теории. Говорил, что это пространство и сад наверху-все это проекции сознания дракона. Что дракон лишь частично может влиять на наш мир. Поэтому все вокруг-дом, оранжерея, подземелья-это всего лишь анфилада, кусочки реальности, каждый из которых все сильнее преобразуется драконом, что бы мы могли в конце концов слиться с его сознанием. Ну, как бы несколько передних. Понял, Бесстолочь!- разозлено зашипела она, глядя на мое лицо.
Честно говоря, я ей не слишком верил в этот момент. Но сказать мне было нечего. И она продолжила- Магистр рассуждал о том, что здесь он всемогущ, но снаружи ничего не может. Что дракон может взаимодействовать с окружающим миром, только имея в нем зацепку в виде мага. Как занозу.
Магистр все пытался составить заклинание, что бы подчинить Дракона, но так и не смог подобрать подходящий вариант. Надорвался и умер- она говорила грустно и печально.
А дальше- подстегнул я ее.
Я осталась одна. И предложила Дракону сделку. Он дает мне силу, я привожу магов. Он дал мне золото и выход.
Я промолчал и она продолжила.
Сначала я привела Майкла. Сказала ему что Магистр нашел новый источник силы и зовет его сюда. Он продержался пару месяцев. Вначале искал выход.Потом пытался создать оружие, что бы победить Дракона. Какие то мечи, копья. Молнии метал. Но на дракона все это просто не действовало. Тогда он создал кинжал и покончил с собой.
Потом я позвала Бруно. Но он был младшим учеником. И он не так и смог осознать. Когда дракон попытался наладить с ним контакт, просто сошел с ума. Все смеялся, смеялся. И даже не мог сделать себе еды. Так и умер от голода и жажды. Потом я побежала к коллегам магистра. Но мастер Шон мне не поверил. Представляешь?!- его голос звучал так возмущенно, что я даже улыбнулся и прокомментировал- Учитывая, что ты пыталась заманить его в ловушку, я не удивлен.
Джентльмен должен верить леди- возмущенно заявила она.
Затем она продолжила- Я вспомнила о паре ребят с кой-какими способностями.
Но никто из них меня не слушал. Потом, я вспомнила о тебе. Магистр говорил, что в тебе что то есть. И я решила рискнуть.- в ее голосе было легкое сожаление.В этот момент я уснул.
Когда я проснулся, ничего не изменилось. В пещере не было ни дня, ни ночи. Кошка молча сидела на спинке кровати и смотрела на меня. Я оделся, с помощью золотого создал умывальник, позавтракал и начал думать, что делать дальше.
Тут мне в голову пришла одна идея и попытался создать газету. Но увы-я получил только чистые газетные листы.
Не получиться, -рассмеялась Бетси.- Магистр сразу попытался вызвать сюда свои книги. Но увы, с помощью золота ты можешь создать только то, что помнишь досконально, а не нечто новое. Знаешь, Майкл ненавидел овсянку еще со времен сиротского приюта. Но здесь он периодически создавал ее. Ух, как он ругался-сегодня кошка болтала уже привычно.
А меня, меня все больше охватывал ужас. Что делать-смириться с этим комфортным заключением и ждать смерти. Годами ждать просто пока умрешь?
Не имея возможности узнать ничего нового, увидеть солнце, просто пройтись по улице. У магистра видимо была надежда на свою магию, а вот его ученик похоже был прав.
А можно ли как то связаться с внешним миром?-спросил я Бетси больше от бессилия.
Майкл пытался. И магистр тоже- безуспешно- понимающе вздохнула она.
Я судорожно пытался вспомнить все что читал о драконах. Но как заставить дракона есть самого себя? Но ведь я же сливаюсь сознанием с ним. Значит у меня есть шанс. Это мысль предала мне бодрости. Через семь дней (ну или во всяком случае семь моих ночевок здесь), дракон снова вынырнул из золота неподалеку от меня. Поглядев на меня пару секунд, он дыхнул на меня пламенем.
Признаюсь, хотя я ожидал этого, я все же зажмурил глаза. Впрочем, теперь я осознал, что ощущения от охватившего меня пламени скорее напоминали ледяной, обжигающий душ. Неприятно, даже очень, но ничуть не больно. В итоге я вновь слился сознанием с драконом.
И вновь начался наш танец-песня-разговор-растворение в мире. Я осознавал свои мысли, но еще более осознавал что дракон, строго говоря, просто не имеет физического тела, которое можно сожрать. Да и он вообще никого не жрет.В итоге я не добился ничего. После окончания танца я поел и завалился спать.
После этого я смирился. Я ел, спал, читал книги, которые мог вспомнить, пил. Много пил. И танцевал с драконом, когда он приходил. Я пытался говорить с ним, но по моему у него не было не только языка, но даже мышления, наподобие человеческого.
Последний удар мне нанесла Бетси. Она честно пыталась как то разговорить меня, но общаться с той, кто завлек меня в эту ловушку, мне не хотелось.
Тем не менее я спросил ее.
Слушай, а маги могут прийти сюда сами?- уточнил я.
Да ты что!- возмущенно завопила она (в этот момент я взволнованно перевел дух- я боялся что кошка объявит мне бойкот). Да ты знаешь, сколько сил магистр потратил на создание лабиринта? Ты думаешь, мы зря бегали по всему Ислингтону, когда я тебя вела? Да пока я вход не поймала, мы бы так и не прошли.
А он что перемещается?- уточнил я.
А то как же!- надменно заявила кошка, которая смотрела на меня так, как будто сама этот вход и создала- По всему Ислингтону носиться, как кот в марте.
А пока его не отловишь, до дома не пройдешь.
А чего ж ты меня бросила- уточнил я.
Зайти в Дом можно только самому и только добровольно- уточнила она
После этого я окончательно сдался. Что толку цепляться за жизнь в тюрьме, если у тебя даже нет надежды на выход.
Честно говоря, я думал о самоубийстве. Чем дальше, тем больше эта мысль притягивала меня. Я стал думать о том, кто вспомнит обо мне. Возможно кто из учеников, но это вряд ли. Скорее порадуются отмене уроков, хотя если мой преемник окажется хуже меня, может и скажут пару ласковых в мой адрес. Директор гимназии, который в середине года будет искать мне замену, наверняка пару раз ругнет меня напоследок. А дальние родственники поделят мое небольшое наследство, и, может быть, пару раз вспомнят меня в своих молитвах. И все.
Пожалуй, только мысль об отце остановила меня. Он умирал от рака. Тяжело умирал, держался только с помощью лауданума, и знал, что все равно умрет. Но всегда говорил мне-самоубийство это грех, потому что трусость.
И предпочитал тянуть до конца. Только просил, что бы я почаще приходил к нему, что бы мы побольше разговаривали. Помню, мы все время говорили о всяких пустяках. О ерунде. Но я запомнил, что он так и не сдался смерти.
После его смерти я остался один. И сейчас я думал о том, что ни сделал в этой жизни ничего, стоящего. Наверное, именно эти мысли, когда я очередной раз слился с драконом, привели меня к этой странной мысли. А может быть та странная фраза, которую я прочитал на первой странице Бестиариума- Все что отдал, твое.
Или просто желание сделать что то хорошее напоследок. Не знаю.
В очередной раз, слившись с драконом, я как обычно начал тянуть силу из приходящих ко мне элементалей. И начал вдруг раздавать эту энергию обратно.
К моему удивлению, что то в драконе, какое то воспоминание откликнулось на это мое желание. И я начал отдавать эту энергию преобразованной, поливая элементалов огнем, точно так же, как дракон поливал меня.
Господи как они радовались!!!! Их веселые, абсолютно счастливые детские крики и смех что стронули в моей душе. Или душе дракона. И я продолжал поливать их огнем, как иногда летом пожарник поливал из рукава местную детвору. А они с дикими воплями восторга крутились под этим рукотворным дождем. И этот восторг как то проникал в мою душу. Я становился счастливее вместе с ними.
И внезапно почувствовал, что я лечу. Лечу, как будто у меня выросли крылья из этого счастливого смеха, восторга, радостей этих маленьких существ. Парю, как орел, над лесами и полями моей реальности. И мир вокруг меня то распадался на сложнейшие узоры, то вновь принимал привычный мне облик. А я интуитивно следовал этим узором, то восстанавливал разорванное своим танцем, громом и молниями поливая места разрывов и восстанавливая нити узоров. И этот полет сопровождался диким, оглушительным ощущением абсолютного счастья, которое громыхало внутри меня, как полковой оркестр в маленьком зале.