Аннотация: Это попытка инсценировки романа "Вино из одуванчиков" Р. Бредбери. Я была ограничена исполнителями. С этим связано вольное преобразование Дугласа в Джейн.
Сценарий 'Хороший возраст'
Действующие лица:
Старая миссис Бентли
Эллис (девочка во всем розовом)
Джейн
Том Сполдинг. (голые коленки в ссадинах и теннисные туфли)
Мистер Джон Бентли (подтянутый, даже немного чопорный, с розовой гвоздикой на безукоризненном лацкане), он же мороженщик, дедушка, Билл Форестер
Мисс Элен Лумис (бодрая, но очень старая женщина, которая была прекрасна когда-то давным-давно)
Как маятник у часов над всей сценой раскачивается изображение голубого конверта, под звук тикающих часов и дождя. Свет входит постепенно, освещая каждую вещицу в доме миссис Бентли. Изображение голубого конверта пропадает в одном из ящиков.
Дом миссис Бентли похож на огромный комод. Часть полок выдвинута. Из них свешиваются вещи, платья, игрушки, поломанные зонты.
Миссис Бентли сидит неподвижно, как восковая кукла. Словно ее саму только что вытащили из комода. В картине портрет Мистера Бентли. Перед картиной на этажерке - высокий шелковый цилиндр и трость. Картина открывается, как жалюзи и из нее высовывается Мистер Бентли. Он кивает головой миссис Бентли, после чего та оживает, улыбается мужу и начинает протирать пыль на полках. Уходит. Мистер Бентли улыбается и закрывается картиной (сверху вниз).
Улица. Звуки лета, ветра, птиц. На поваленном полене сидят дети. Том грызет яблоко. Джейн обхватив колени, следит за птицами.
Джейн: (вынимая блокнот, облизывая карандаш) Знаешь, Том, мне понравилось, как ты все считаешь. Теперь и я буду так делать, все записывать. Вот ты, верно, про это и не думал, а мы ведь каждое лето опять и опять, снова-здорово делаем то же самое, что делали прошлым летом.
Том: Например, Джейн?
Джейн: Ну, например, делаем вино из одуванчиков, покупаем теннисные туфли, пускаем первый фейерверк, делаем лимонад, вытаскиваем из ног занозы, собираем дикий виноград. Каждый год одно и то же, в точности как раньше, и никаких перемен, никакой разницы. Но это только одна половина лета, Том.
Том: А другая?
Джейн: Другая - то, что мы делаем первый раз в жизни.
Том: Например, едим оливки?
Джейн: Нет уж, кое-что поважнее. Ну, как если мы вдруг увидим, что папа и дедушка не все на свете знают.
Том: Пожалуйста, не выдумывай! Они знают все, что только можно знать!
Джейн: Не спорь, Том. Я уже записала это в "Открытия и откровения". Они знают не все. Но тут нет ничего страшного. Я и это открыла.
Том: Какую еще ерунду ты там записала?
Джейн: Что я живая.
Том: Вот еще, Америку открыла! Давно известно.
Джейн: Нет, я про это думаю, я это замечаю - вот что ново. Сперва живешь, живешь, ходишь, делаешь что-нибудь, а сама даже не замечаешь. И потом вдруг увидишь: ага, я живу, хожу или там дышу - вот это и есть по-настоящему в первый раз. Теперь я разделю лето на две половины. Первая в моем блокноте называется "Обряды и обыкновенности". Первый раз в этом году пила шипучку. Первый раз в этом году бегала босиком по траве. Первый раз в этом году чуть не утонула в озере. Первый арбуз. Первый комар. Первый сбор одуванчиков. Все это бывает из года в год, и мы про это никогда не думаем. А вторая половина блокнота - "Открытия и откровения". Или даже лучше назвать "Озарения" - вот отличное слово, правда? Или, может, "Ощущения"? В общем, когда делаешь что-нибудь старое, давно известное, ну хоть разливаешь в бутылки вино из одуванчиков, это, конечно, надо записать в "Обряды и обыкновенности". А потом про это подумаешь - и уж тут все мысли, какие придут в голову, все равно, умные или глупые, надо записать в "Открытия и откровения". Вот, слушай, что я записала про это вино: "Каждый раз, когда мы разольем его по бутылкам, у нас остается в целости и сохранности кусок лета двадцать восьмого года". Ну, что скажешь?
Том: Я уже давным-давно не понимаю, что ты такое говоришь. так: "Первый раз спорила с папой и получила первую трепку летом 1928 года, утром 24 июня". А в "Открытиях и откровениях" у меня про это так: "Взрослые и дети - два разных народа, вот почему они всегда воюют между собой. Смотрите, они совсем не такие, как мы. Смотрите, мы совсем не такие, как они. Разные народы - "и друг друга они не поймут' . Вот, мотай себе на ус. Том.
Том: Верно, Джейн, в самую точку! Ясно, именно так! Поэтому-то мы никак не можем поладить с папой и мамой. Вечно одни неприятности с утра до ночи! Джейн, ты просто гений!
Джейн: Значит, так: увидишь за эти три месяца что-нибудь, что мы делаем опять и опять, - тут же скажи мне. Потом подумай про это - и тоже скажи мне. А в День труда мы все это прочитаем и посмотрим, что у нас получится за лето.
Том: А я тебе прямо сейчас скажу кое-что. Бери карандаш, Джейн. На свете пять миллиардов деревьев. Я это вычитал в книжке. И под каждым деревом есть тень, верно? Значит, откуда берется ночь? А вот откуда: пять миллиардов деревьев - и из-под каждого дерева выползает тень. Представляешь? Вот бы найти способ удержать их все под деревьями и не выпускать - тогда и спать ложиться незачем, ведь ночи-то и не было бы вовсе! Вот тебе и выходит: немножко старого и немножко нового.
Джейн: Все правильно, тут есть и старое и новое. (облизывая карандаш). Ну-ка, скажи все это еще разок...
Том: На свете пять миллиардов деревьев, и под каждым деревом лежит тень...
Звук проезжающего трамвая вдалеке. Ребята отвлекаются.
Появление мороженщика. Музыка (хрустальный звук , флейта). Проходит за сцену.
Эллис плетется за мороженщиком как завороженная. Увидев друзей, опускается на полено рядом с ребятами, отжимая мокрые волосы после купания.
За ними, на заднем плане (видны ступеньки, дверь и вьющийся виноград) выходит миссис Бентли с лейкой в руках.
Мисси Бентли скрывается за кулисами. Дети довольно переглядываются. Миссис Бентли появляется с мороженным в руках, раздает их ребятам.
Ребята: Спасибо.
Том: Дать вам немножко?
Миссис Бентли: Нет, детка. Я уже старая, и мне ничуть не жарко. Я, наверно, не растаю
даже в самый жаркий день.
Со сладкими сосульками в руках дети поднялись на тенистое крыльцо и уселись рядышком на ступеньку. В течение последующей сцены миссис Бентли поливает грядки.
Эллис: Меня зовут Элис, это Джейн, а это - Том Сполдинг.
Миссис Бентли: Очень приятно. А я - миссис Бентли. Когда-то меня звали Элен. (Дети в изумлении уставились на нее). Вы не верите, что меня звали Элен?
Том: А я не знал, что у старух бывает имя.
Миссис Бентли сухо засмеялась.
Джейн: Он хочет сказать, старух не называют по имени.
Миссис Бентли: Когда тебе будет столько лет, сколько мне сейчас, дружок, тебя тоже никто не станет называть Джейн. Стариков всегда величают очень торжественно - только
"мистер" или "миссис", не иначе. Люди помоложе не хотят называть старуху Элен. Это звучит очень легкомысленно.
Эллис: А сколько вам лет?
Миссис Бентли: Ну, я помню даже птеродактиля.
Эллис (любой): Нет, правда, сколько?
Миссис Бентли: Семьдесят два.
Дети задумчиво пососали свои ледяные лакомства.
Том: Да-а, уж это старая так старая.
Миссис Бентли: А ведь я чувствую себя так же, как тогда, когда была в вашем возрасте.
Эллис (любой): В нашем?
Миссис Бентли: Конечно. Когда-то я была такой же хорошенькой девчуркой, как ты, Джейн, и ты, Элис. (Дети молчали). В чем дело?
Эллис (любой): Ни в чем.
Джейн поднялась на ноги.
Миссис Бентли: Как, неужели вы уже уходите? Даже не доели мороженое... Что-нибудь случилось?
Джейн: Мама всегда говорит, что врать нехорошо.
Миссис Бентли: Конечно, нехорошо. Очень плохо.
Джейн: И слушать, когда врут, - тоже нехорошо.
Миссис Бентли: Кто же тебе соврал, Джейн?
Джейн (взглянула на миссис Бентли и смущенно отвела глаза): Вы.
Миссис Бентли: Я? Про что же?
Джейн: Про себя. Что вы были девочкой.
Миссис Бентли: Но я и правда была девочкой, такой же, как ты, только много лет назад.
Джейн: Пойдем, Элис. Том, пошли.
Миссис Бентли: Постойте. Вы что, не верите мне?
Джейн: Не знаю. Нет, не верим.
Миссис Бентли: Но это просто смешно! Ведь ясно же: все когда-то были молодыми!
Джейн: Только не вы, (потупив глаза, чуть слышно шепнула).
Миссис Бентли: Ну, конечно, мне было и восемь, и девять, и десять лет, так же, как всем
вам. (Девочки хихикнули, но, спохватившись, тотчас умолкли). Ладно, не могу я целое утро спорить без толку с маленькими глупышами. Ясное дело, мне тоже когда-то было десять лет, и я была такая же глупая.
Девочки засмеялись. Том смущенно поежился.
Джейн: (смеясь и доброжелательно) Вы просто шутите. По правде, вам никогда не было десяти лет, да?
Миссис Бентли: (крикнула) Ступайте домой! Нечего тут смеяться!
Элис: И вас вовсе не зовут Элен?
Миссис Бентли: Разумеется, меня зовут Элен!
Девочки: (сквозь смех, убегая по лужайке) До свиданья!
Том (поплелся за ними): Спасибо за мороженое!
Миссис Бентли: (крикнула им вдогонку) Я и в классы играла!
2
Миссис Бентли: Подумать только. В жизни еще никто не сомневался, что и я когда-то была девочкой. Это глупо и жестоко. Я ничуть не горюю, что я уже старая... почти не горюю. Но отнять у меня детство - ну уж нет!
Уходит, хлопнув дверью.
3
Темнота. Высвечиваются лица актеров. Тусклые, с зеленцой. Звуки ночи. Крик совы. Посреди сцены спиной к зрителю стоит стройная женщина с длинными волосами. Том держит ее за руку. Перед ними мерцает полоска воды. У Билал Форестера в руках голубой конверт.
Джейн: Овраг!
Том: (Оборачиваясь к зрителю вполоборота, но, не отпуская руки.) А ведь мы с матерью здесь совсем одни.
Эллис: И ее рука дрожит!
Том: Да, дрожит, мне не почудилось... Но отчего?
Эллис: Мама ведь больше...
Том: сильнее....
Джейн: умнее меня?
Билл Форестер: Неужели и она тоже чувствует эту неуловимую угрозу, то зловещее, что
затаилось там, внизу, и сейчас выползет из темноты?
Том: Значит, можно вырасти и все равно не стать сильным?
Эллис: Значит, стать взрослым вовсе не утешение?
Джейн: Значит, в жизни нет прибежища? Нет такой надежной цитадели, что устояла бы против надвигающихся ужасов ночи?
Том: Так вот оно что! Значит, это участь всех людей, каждый человек для себя - один-единственный на свете.
Билл Форестер: Один-единственный, сам по себе среди великого множества _других_ людей, и всегда боится.
Том: Вот как сейчас.
Эллис: Ну закричишь, станешь звать на помощь - кому какое дело?
Билл Форестер: Тьма поглотит в одно мгновенье; одно чудовищное, леденящее мгновенье - и все кончено. Еще задолго до рассвета, задолго до того, как полицейские начнут прощупывать своими фонариками темную, растревоженную тропинку и на ней зашуршит щебень под ногами людей, которые в смятении кинутся на помощь.
Эллис: И даже если они сейчас только в пятистах шагах от тебя,
Том: а уж наверно так оно и есть,
Билл Форестер: темный прибой может захлестнуть за три секунды и отнять у тебя все твои десять лет, и...
Том: Жизнь - это одиночество.
Джейн: Мама тоже одинока.
Билл Форестер: В эту минуту ей нечего надеяться ни на святость брака, ни на защиту любящей семьи, ни на конституцию Соединенных Штатов, ни на полицию; ей не к кому обратиться, кроме собственного сердца, а в сердце своем она найдет лишь неодолимое отвращение и страх. В эту минуту перед каждым стоит своя, только своя задача, и каждый должен сам ее решить. (Встает и уходит).
Том: Ты совсем один, пойми это раз и навсегда. Господи, не дай ей умереть.
Эллис: Не делай нам ничего плохого.
Том: Папа придет с собрания через час... Мам, ты за Дуга не бойся. С ним ничего не случилось. Ты за него не бойся, с ним ничего не случится.
Фонограмма: (мальчишеский голос). Теперь Эллис водит!
Эллис: (пятная Тома). Ты водишь! (весело убегает)
Том пытается догнать Джейн.
Джейн: (уворачиваясь, запыхавшись, вытянув руки перед собой, словно защищаясь) Том, обещай мне одну вещь, ладно?
Том: (все еще пытаясь догнать) Обещаю? А что это?
Джейн: Конечно, ты мой брат, и, может, я другой раз на тебя злюсь, но ты меня не оставляй, будь где-нибудь рядом, ладно?
Том: (опешив, останавливается) Это как? Значит, мне можно ходить с тобой и с большими /ребятами/ гулять?
Джейн: (отдуваясь) Ну... ясно... и это тоже. Я что хочу сказать: ты не уходи, не исчезай, понял? Гляди, чтоб никакая машина тебя не переехала, и с какой-нибудь скалы не свались.
Том: Вот еще! Дурак я, что ли?
Джейн: Тогда, на самый худой конец, если уж дело будет совсем плохо и оба мы совсем состаримся - ну, если когда-нибудь нам будет лет сорок или даже сорок пять, - мы можем владеть золотыми приисками где-нибудь на Западе. Будем сидеть там, ты будешь покуривать маисовый табак и отращивать бороду.
Том: Бороду! Ух ты!
Джейн: Вот я и говорю, болтайся где-нибудь рядом, и чтоб с тобой ничего не стряслось.
Том: Уж будь спокойна.
Джейн: Да я, в общем, не за тебя беспокоюсь. Я больше насчет того, как бог управляет миром.
Том задумался.
Том: Ничего, Джейн. Он все-таки старается.
__
Дедушка и Эллис торжественно выносят ковер, покрывало и выбивалки. Том и Джейн получают по одной. Все становятся в кружок. По знаку Дедушки все вскидывают цепы и принимались без передышки молотить ковры.
Эллис: Вот тебе, вот. Бейте блох, не жалейте и вшей!
Дедушка: (укоризненно) Ну что ты такое говоришь!
Все смеются. Вокруг бушует пыльная _буря,_ и смех переходит в кашель.
Эллис: (ударяя по ковру) Вот тут дедушка пролил кофе.
Джейн: А здесь ты пролила сметану.
Дедушка: Смотрите, тут весь ворс вытоптан. Ах, ребята, ребята!
Эллис: А вот чернила, дедушка!
Том Глупости! У меня чернила лиловые, а это обыкновенные, синие.
Дедушка: Посмотрите, какую дорожку протоптали, - это из прихожей в кухню. Ох уж эта еда! Она даже львов ведет на водопой. Давайте-ка повернем его другим боком.
Джейн: А может, просто запереть все двери и никого не впускать?
Эллис: Или пусть разуваются еще в прихожей!
Дедушка развешивает покрывало на веревке. Том разглядывает узор.
Эллис: Том, ты что стоишь? Выбивай!
Том: Занятно все-таки видеть всякие вещи.
Джейн: (подозрительно смотрит на Тома). Что ты там увидел?
Том: Да весь город, людей, дома, вот и наш дом - (Хлоп)! - Наша улица! - (Хлоп)! - А вон то, черное, - овраг. - (Хлоп)! - Вот школа. - (Хлоп)! - А вот эта чудная закорючка - ты. Джейн! - (Хлоп)! - Вот дедушка, прабабушка, бабушка, мама... - (Хлоп)! - Сколько же лет пролежал у нас этот ковер?
Дедушка: Пятнадцать.
Том: И целых пятнадцать лет по нему топали! Даже видны отпечатки башмаков!
Дедушка: Силен ты болтать, парень.
Том: Тут видно все, что случилось у нас в доме за пятнадцать лет. - (Хлоп!) Конечно, это все прошлое, но я могу и будущее увидать. Вот сейчас зажмурюсь, а потом - р-раз! - погляжу на эти разводы и сразу увижу, где мы завтра будем ходить и бегать.
Джейн: (перестала размахивать выбивалкой). А что еще ты там видишь?
Дедушка: Главным образом нитки. Тут только и осталась одна основа. Сразу видно, как его ткали.
Том: (загадочно) Верно. В эту сторону нитки и в ту тоже. Я все вижу. Черти рогатые, Грешники в аду. Хорошая погода и плохая. Прогулки. Праздничные обеды. Земляничные пиры. (С важным видом тыкает выбивалкой то в одно, то в другое место ковра).
Эллис: Да по-твоему выходит, что бабушка держит тут какой-то пансион.
Том: Тут все видно, хоть и не очень ясно. Вы нагните голову набок и зажмурьте один глаз, только не совсем. Конечно, ночью видно лучше, когда ковер в комнате, и лампа горит, и вообще. Тогда тени бывают самые разные, кривые и косые, светлые и темные, и видно, как нитки разбегаются во все стороны: пощупаешь ворс, погладишь, а он как шкура какого-нибудь зверя. И пахнет как пустыня, правда-правда. Жарой пахнет и песком - наверно, так пахнет каменный гроб, где лежит мумия.
Джейн: (включаясь в игру) Смотрите, вот Зеленый электрический автомобильчик! Мисс Ферн! Мисс Роберта! Би-ип! Би-ип! (Хлоп!) Миссис Лимисус! Билл Форестер!
Все рассмеялись.
Дедушка: А вот твои линии жизни. Том, они все в узлах. Слишком много кислых яблок! И соленые огурцы перед сном!
Том: (кричит, всматриваясь в узор) Которые? Где?
Джейн: Вот эта - через год, эта - через два, а эта - через три, четыре и пять лет. (Хлоп!)
Том: А вот эта - на всю остальную жизнь. (Ударяет по покрывалу с такой силой, что оно падает на него. Становится похож на привидение, ухает и бегает за всеми.)
Дедушка махает рукой, скручивает ковер и уходит.
__
Выходит миссис Бентли. Том натыкается на нее. Неловкая пауза. Том снимает с себя покрывало и расстилает его на земле..
Том: (смущенно) Здравствуйте.
Миссис Бентли: (решительно) Ребята!
Девочки: Что, миссис Бентли?
Миссис Бентли: Поднимитесь ко мне на крыльцо.
Эллис: Что, миссис Бентли?
Миссис Бентли: Я хочу показать вам несколько очень дорогих мне вещей. (разворачивает узелок и сперва заглядывает в него сама. Потом вынимает маленькую круглую гребенку). Я носила ее в волосах, когда мне было девять лет.
Джейн (повертела гребенку в руке) Очень мило.
Элис (закричала) Покажи-ка!
Миссис Бентли: А вот крохотное колечко, я носила его, когда мне было восемь лет. Видите, теперь оно не лезет мне на палец. Если посмотреть на свет, видна Пизанская башня, кажется, что она вот-вот упадет.
Эллис: Ну покажи мне, Джейн!
Девочки передавали колечко друг другу, и наконец оно очутилось на пальце у Джейн.
Джейн: Смотрите, оно мне как раз!
Эллис: А мне - гребенка!
Миссис Бентли: (вынимая из платка несколько камешков). Вот. Я в них играла, когда была маленькая. (Подбросила камешки). А теперь взгляните. (торжествующе подняла вверх раскрашенную фотографию).
Джейн: Что это за девочка?
Миссис Бентли: Это я!
Элис и Джейн впились глазами в фотографию.
Джейн: Ни капельки не похоже. Кто хочешь может раздобыть себе такую карточку.
Они подняли головы и долго вглядывались в морщинистое лицо.
Эллис: А у вас есть еще карточки, миссис Бентли? Какие-нибудь попозже? Когда вам было пятнадцать лет, и двадцать, и сорок, и пятьдесят?
И девочки торжествующе захихикали.
Миссис Бентли: Я вовсе не обязана ничего вам показывать.
Джейн: А мы вовсе не обязаны вам верить.
Миссис Бентли: Но ведь эта фотография доказывает, что и я была девочкой!
Эллис: На ней какая-то другая девочка, вроде нас. Вы ее у кого-нибудь взяли.
Миссис Бентли: Я и замужем была!
Эллис: А где же мистер Бентли?
Миссис Бентли: (оборачиваясь на картину, словно в поиске поддержки) Он давно умер. (Картина снова открывается. Мистер Бентли печально пожимает плечами, мол: 'да, действительно') Если бы он был сейчас здесь, он бы рассказал вам, какая я была молоденькая и хорошенькая в двадцать два года. (Мистер Бентли довольно улыбается).
Эллис: (подходит к картине и захлопывает ее) Но его здесь нету, и ничего он не может рассказать, и ничего это не доказывает.
Миссис Бентли: (растерянно) У меня есть брачное свидетельство.
Джейн: А может, вы его тоже у кого-нибудь взяли. Нет, вы найдите такого человека, чтоб сказал, что видел вас много-много лет назад и вам было десять лет, - вот тогда я поверю, что вы в самом деле были молодая.
Мистер Бентли тем временем выходит из-за картины, надевает цилиндр, берет в руки трость.
Миссис Бентли: Тысячи людей видели меня в то время, но они уже умерли, дурочка, или больны, или живут в других городах. А в вашем городе я не знаю ни души, я ведь совсем недавно тут поселилась, и никто здесь не видел меня молодой,
Джейн: Ага, то-то! (Подмигивая Тому и Эллис). Никто не видел!
Миссис Бентли: Да погоди же! (схватила девочку за руку). Таким вещам верят без всяких доказательств. Когда-нибудь вы будете такие же старые, как я. И вам тоже люди не станут верить. Они скажут: "Нет, эти старые вороны никогда не были ласточками, эти совы не могли быть иволгами, эти попугаи не были певчими дроздами". Да, да, придет день - и вы станете такими же, как я!
Девочки: Ну нет. (Обращаясь друг к другу) Ведь правда этого не может быть?
Миссис Бентли: Вот увидите.
Мистер Бентли: Господи боже, дети есть дети, а старухи есть старухи, и между ними пропасть. Они не могут представить себе, как меняется человек, если не видели этого собственными глазами.
Миссис Бентли: Вот ты, неужели ты не замечала, что твоя мама с годами меняется?
Джейн: Нет. Она всегда была такая, как теперь.
Мистер Бентли: И это правда, дорогая. Когда живешь, все время рядом с людьми, они не меняются ни на йоту. Мы изумляемся происшедшим в них переменам, только если расстаемся надолго, на годы.
Грхот поезда, звук резкой остановки поезда. Или барабаны.
Мистер Бентли: (обнимает супругу, рассматривает фотографию). Ты ли это, Элен Бентли?! (Отдает карточку Эллен).
Джейн: Теперь мы, пожалуй, пойдем домой. Спасибо за колечко, оно мне в самый раз.
Эллис: Спасибо за гребенку, она очень красивая. Спасибо за карточку той девочки.
Миссис Бентли: Погодите! Отдайте! Это все мое!
Том: Не надо. Отдайте.
Эллис: Нет, она все это украла. Это все вещи какой-то девочки, а она их просто
украла. Спасибо! (убегают)
Миссис Бентли: Погодите! Отдайте! Это все мое!
Том: Простите. (уходит).
Миссис Бентли: (одна) Они унесли мое колечко, и мою гребенку, и фотографию. И ничего не осталось, совсем ничего! Ведь это была часть моей жизни!
4
Миссис Бентли: Да полно, мое ли все это? Может быть, просто старуха пытается уверить себя, что и у нее было прошлое?
Мистер Бентли: В конце концов, что минуло, того больше нет, и никогда не будет. Человек живет сегодня. Может, ты и была когда-то девочкой, но теперь это уже все равно. Детство миновало, и его больше не вернуть. (Ставит пластинку, включает патефон. Галантно приглашает супругу на танец).
Звучит музыка с потрескиванием. Белая занавеска трепещет на ветру. Лунный свет. Мистер Бентли и миссис Бентли танцуют. Диалог во время танца.
Мистер Бентли: (Мягким, печальным и рассудительным голосом). Дети правы. Они у тебя ничего не украли, дорогая. Все это уже не принадлежит тебе. Оно принадлежало той, другой тебе, и это было так давно.
Миссис Бентли: Господи!
Мистер Бентли: Дорогая, ты никак не можешь понять, что время не стоит на месте. Ты всегда хочешь оставаться такой, какой была прежде, а это невозможно: ведь сегодня ты уже не та. Ну зачем ты бережешь эти старые билеты и театральные программы? Ты потом будешь только огорчаться, глядя на них. Выкинь-ка их лучше вон. Это не поможет. Как бы ты ни старалась оставаться прежней, ты все равно будешь только такой, какая ты сейчас, сегодня. Время гипнотизирует людей. В девять лет человеку кажется, что ему всегда было девять и всегда так и будет девять. В тридцать он уверен, что всю жизнь оставался на этой прекрасной грани зрелости. А когда ему минет семьдесят - ему всегда и навсегда семьдесят. Человек живет в настоящем, будь то молодое настоящее или старое настоящее; но иного он никогда не увидит и не узнает. Будь тем, что ты есть, поставь крест на том, чем ты была. Старые билеты - обман. Беречь всякое старье - только пытаться обмануть себя.
Миссис Бентли: Был бы ты жив сегодня, что бы ты сказал?
Мистер Бентли: Ты бережешь коконы, из которых уже вылетела бабочка. Старые корсеты, в которые ты уже никогда не влезешь. Зачем же их беречь?
Миссис Бентли: Доказать, что я была когда-то молода...
Мистер Бентли: Невозможно.
Миссис Бентли: Фотографии?
Мистер Бентли: Нет, они лгут. Ведь ты уже не та, что на фотографиях.
Миссис Бентли: (Резко останавливаясь, отстраняясь от супруга. Музыка обрывается. С надеждой, почти яростью.) А письменные показания под присягой?
Мистер Бентли хохочет, нагибается и выныривает из-за стола в судебной шапочке и белом парике. Широко расставляет руки в стороны, подзывая помощников. Дети хихикая выносят судейскую мантию и облачают в нее мистера Бентли. Сами вытаскивают из ящиков подходящие предметы, похожие не одежду адвокатов. Тому очки и взрослую шляпу, Джейн перо и чернильницу, Эллис огромную папку и кардиган. Миссис Бентли растерянно озирается, но занимает место подсудимой.
_
Председатель: Дом у миссис Бентли в образцовом порядке, каждая мелочь на своем привычном месте, полы всегда чисто выметены, провизия аккуратно заготовлена впрок, шляпные булавки воткнуты в подушечки, а ящики комода в спальне доверху набиты всякой всячиной, что накопилась за долгие годы.