Аннотация: Мой научно-фантастический рассказ. Написан, когда я был студентом.
Посетитель
Часть первая. Чистота разума.
Они забрались на небольшой холм бесконечной каменистой пустыни и все замерло на мгновение. Воздух внезапно загустел, как безжизненный кисель, податливо сковывая движения и совершенно не желая покидать легкие. Звуки резко смолкли. Вернее, они превратились в едва уловимый рокот, который заполнил собой белесое небо и сероватую землю. Злой глаз солнца плавно померк, и в наступивших сумерках казалось, что сквозь пустошь серыми отметинами проступает чей-то холодный мир, какие-то чудовищные электронные часы. Могучее сердце природы дало сбой и пропустило такт. И не осталось ничего, кроме тишины, безликой стерильной пустоты, стремительно наполняющей все тело. А через секунду жизнь вернулась в свои владения, как будто никуда и не уходила.
Так всегда бывало, когда бойцов Братства поджидали на пути мелкие неприятности, из-за которых приходилось расходовать боеприпасы. Разлагающиеся и светящиеся зеленоватым светом человекообразные существа, бросающиеся напролом без тени страха, сверкая безумными невидящими глазами. Или непонятно откуда взявшиеся странные бандиты, размахивающие ржавым довоенным оружием, пуская короткие очереди во все стороны и издавая гортанные крики. Куда опаснее были рейдеры, охотники на людей, норовившие объединиться и осквернить все уцелевшее человечество. Их вездесущие банды выжигали поселения и угоняли жителей в рабство. За это высшим трибуналом Братства преступники когда-то были приговорены к уничтожению и приговор исполнялся уже много лет.
Вот и сейчас мимолетное ощущение всеобщей смерти нахлынуло и пропало так быстро, что Кейн даже не успел замедлить шаг. А его пятеро подчиненных, напротив, мгновенно остановились как вкопанные. Странно, но сколько не расспрашивал Кейн своих солдат о том, что заставляло их останавливаться каждый раз, никто не мог дать вразумительный ответ. Однако командир никогда не рассказывал о своих ощущениях, и на то были убедительные причины. Дело в том, что даже спустя столетие после ядерной катастрофы Братство не располагало достоверными сведениями о том, что послужило поводом для начала этой бессмысленной и ужасной войны, в которой не оказалось победителей. Высшие чины Братства почему-то считали, что именно внезапное умопомешательство президента США и ряда лиц, владеющих полномочиями распоряжаться "ядерным чемоданчиком", привело к тому, что сверхдержавы обменялись ударами. В учебнике истории, содержавшем лишь скупые факты, не исключалось применение психотронного оружия, жертвой которого пала администрация президента и он сам, но зачем и кому это было выгодно - так и не было выяснено. Однако дабы полностью исключить подобное был создан особый отдел Братства, который носил зловещее название "Чистота Разума" и вполне его оправдывал. В каждом подразделении имелись агенты, обладающие неограниченными правами вплоть до физического устранения любого военнослужащего независимо от звания, если наблюдались искажения в его восприятии реальности. Для этого использовались специальные карманные детекторы, экспресс-тест занимал считанные секунды. И в случае несоответствия испытуемого норме агенты часто принимали командование на себя.
- Готовьтесь к бою. - недовольно бросил Кейн, всматриваясь в проклятую пустыню, выжженную и бесплодную, местами покрытую сухой травой и причудливыми костями мелких животных. Он присел в раздумье под щелканье затворов. Галлюцинация подкралась незаметно, как кошка, но когда она настигла его, все вокруг исчезло.
- Жизнь внутри жизни - произнес хриплый голос в голове Кейна, и эта фраза стала повторяться все чаще и чаще, искажаясь и вытесняя другие мысли. Красочные образы зародились и поплыли перед глазами, яркие картинки, которые прокручивались все чаще с того момента, как генерал отправил их выполнять особо секретные задания. Физик-ядерщик в белом халате, склонившийся над расчетами, исполинский гриб, вырастающий до небес, синюшные затылки умирающих от лучевой болезни, оплавленная плита бункера, - видение не отпускало, но мерно набирало силу. Он в ужасе уставился на вытянутую руку, но увидел лишь поток хорошо выдрессированных солдат, на ходу хватающих автоматы, услышал пронзительный вой сирены. Но тут кошмар рассыпался и сквозь пляшущие цветные пятна стала проступать его рука с растопыренными пальцами.
Кейн не знал, почему в нем время от времени так оживает древняя война, которая превратила самую лучшую в мире страну в черную дымящуюся плешь пожарища, остывающую уже столько лет. Он так и не принял догму о неминуемом возрождении из пепла, хотя трудно было не верить, когда Братство объединяло земли, приносило долгожданный мир в дома примитивных племен, спасало женщин и детей от рабства. Неверие это росло и развивалось, потому что пищи для сомнений было предостаточно. Уже год странные догадки мучили командира спецподразделения Братства. Временами ему казалось, что не было никогда ядерных ударов, что даже ветхие вещи так и сияют необыкновенной потаенной свежестью, как будто кто-то очень хитрый сделал их вчера. Иногда Кейн ощущал себя живым корабликом в необъятном океане лжи, которая въелась до самых костей. И вот еще участившиеся видения доставляли ему немало беспокойства, казалось, маленький чертенок безумия проник в его мозг и собирался окопаться там навсегда.
Воспоминания вихрем пронеслись в его сознании, окатывая лавиной мутных образов. Голодное детство в грязной убогой хижине, тихие сказки о железных спасителях, прилетевших на воздушных кораблях-великанах, свирепый одноглазый наставник, который учил стрелять из дрянного револьвера по консервным банкам с несъедобным содержимым, напоминавшим густую слизь и быстро таявшим на солнце. Возникло и недавнее ледяное выражение лица генерала, его длинные и дышащие цепким патриотизмом речи о несусветной значимости каких-то там батареек, которые надо достать любой ценой из давно пустующего далекого бункера. На Кейна и тогда нахлынуло видение, что говорящая голова вот-вот запрокинется и из лопнувшей шеи полезут серые черви пружин и посыпятся шестеренки, а сама она с глухим стуком упадет на бетонный пол. Но вместо этого генерал замолк, устало ткнул пальцем в бумажную довоенную карту, а Кейн поплелся в казарму мимо застывших стальных охранников с тяжелыми пулеметами наперевес, мимо выцветших флагов несуществующей больше страны, вслушиваясь в шарканье своих шагов.
Все обесценивалось, все теряло смысл. Странно, вспоминая прошлые миссии, которые следовали одна за другой, Кейн осознал, что не помнит ничего особенного кроме схем и планов проникновения на объекты, подробных инструкций и описаний цели вторжения, а если какие-то воспоминания и удавалось выхватывать из протестующей памяти, то это были как будто куски фильма, безжалостного боевика. Кейн лично убил более двух сотен разнообразных врагов - от рейдеров всех мастей до хищных жуков размером с тяжелый танк. И каждый раз, когда смерть призрачным вороном сидела на левом плече и шептала о том, что ее уже не отогнать, он не испытывал страха. Кейну просто казалось, что все это на самом деле происходит не с ним. Вот так легендарный боевой командир спецподразделения Братства выполнял поставленные задачи и немедленно получал следующие. Но теперь таившийся страх вылупился из бронированного яйца, тошнотворно пищал и требовал пищи. Кейн перестал быть машиной для убийств, в один день рухнули стены невидимой тюрьмы, и он остался один.
Кейн стал задумываться о своих людях, а ведь раньше ему и в голову не приходило анализировать их слова и действия. Все его воины были лучшими из лучших, трое суровых мужчин и двое не менее суровых женщин. Неразговорчивые, всегда серьезные, удивительно послушные и очень опасные люди. Снайпер Фарсайт поражала врагов с неимоверной легкостью, как будто была создана в дополнение к своей дорогой оптической винтовке. Перекрестье прицела скользило по однообразному ландшафту, цель найдена, уничтожена, и снова смертельное око искало очередную жертву - вот все, что Фарсайт умела делать и делала это виртуозно. Ребекку взяли на задание по вскрытию бункера из-за ее исключительной способности взламывать замки любой сложности, для чего у нее был целый арсенал механических и электронных отмычек. Ститч, талантливый полевой медик, отличался невероятным умением быстро поставить на ноги даже тяжело раненого бойца. Штейн искусно работал со взрывчаткой, ловушки этого незаменимого подрывника отличались смертельной изобретательностью. И наконец Тревор - мастер рукопашного боя, универсальный солдат и настоящий герой.
- Что с вами, сэр? Вам плохо? - Донеслось откуда-то издалека. Кейн медленно пришел в себя и понял, что его изо всех сил трясет Тревор, любящий холодное оружие, читающий исключительно сводки Братства идеальный защитник слабых, супермен с чистой кожей и добренькими голубыми глазами. Наверное, вот так по-дружески Тревор и будет смотреть, когда что-то испортится в его прочной башке, и он со свистом всадит хорошо сбалансированный метательный нож прямо в кадык командиру, а пустынная тварь останется невредимой. Может такое случится? Подобные мысли надо давить, пока окончательно не сошел с ума. Кейн надрывно закашлялся, в глазах двоилось, стучало в висках, а когда окружающее совсем прояснилось, он все-таки сумел подняться на ноги. Солдаты пялились с одинаковым любопытством на нежданный приступ, скрутивший командира, а Тревор сдержанно улыбался.
- Я уж думал, вы впали в кому, сэр. - произнес он, с интересом осматривая Кейна, как будто тот только что свалился с луны. Ститч методично копался в раскрытом металлическом ящичке, набитом всевозможными хирургическими инструментами и разноцветными медикаментами различного назначения. Фарсайт с винтовкой залегла за большим валуном, похожим на череп ящера, а Штейн с Ребеккой молча наблюдали за происходящим.
- Проклятые глюки... никогда не думал... что будет так плохо - Слова давались Кейну с трудом, в горле першило, как будто он наелся песка.
- И вы скрыли это от командования? Устав Братства запрещает любые отклонения психического состояния человека от установленной нормы. Вам грозит наказание третьей степени. - Тревор просто сиял от радости, связанной, видимо, с возможностью скорого повышения в звании. Третья степень допускала отстранение от должности при любых обстоятельствах и, в сущности, была несовместима с жизнью наказуемого.
- Я вполне нормально все воспринимаю, вы все это прекрасно знаете. А ты, Тревор рискуешь отправиться по статье 19-прим "Злостное неповиновение". Я могу и не ждать возвращения на базу. - медленно и отчетливо выговорил Кейн, стараясь вырвать инициативу в свои руки. На лицах Ребекки и Штейна не отразилось никаких эмоций, Ститч бесстрастно взглянул на Кейна и выудил из ящичка устройство-детектор в виде черной пластинки. Этот прибор мог анализировать аномалии психики.
- В случае обнаружения малейших признаков неадекватного восприятия реальности любой воин Братства должен пройти экпресс-тест. В случае обнаружения подобного расстройства у старшего по званию под руководством уполномоченного лица производится соответствующая проверка. Инструкция восемьсот сорок, пункт десятый, сэр! - бодро процитировал Тревор и указал на яркий символ пламени на рукаве. А его левая рука мягко легла на рукоять мощного вибро-ножа системы "Риппер", покоившегося на ремне. "Риппер" работал на редких теперь микро-батареях, но зато его лезвия развивали сверхвысокую частоту колебаний, что позволяло в ближнем бою умелым движением, ну скажем, вскрыть грудную клетку врага.
- Боюсь, вам придется подчиниться, сэр. Вы были в беспамятстве более пяти минут, а Тревор - представитель службы "Чистота разума". Это входит в его прямые обязанности. - сухо сказал Ститч, надевая толстую пластиковую перчатку, чтобы исключить влияние своего биополя. Ребекка все так же беззвучно сидела, обхватив дробовик обеими руками, а Штейн переключил автомат на одиночные выстрелы. Фарсайт так и не вылезла из своего укрытия.
Кейн стоял и думал о том, дослан ли патрон в патронник его беретты, успеет ли он снести пол-лица Тревору, который уже скалился во весь рот, обнажая крепкие зубы подозрительно неестественной белизны. - Низложен. - хихикнул внутренний голос. Кейна почему-то совсем не удивляло, что его бойцы вот так запросто собираются наиболее эффективным образом прикончить его, если поднесенная к его голове пластинка заиграет всеми цветами радуги и противно заверещит, провозглашая превышение порогового значения уровня шизофрении или еще чего похуже. Кейн вспомнил, как пышущие здоровьем молодцы из "Чистоты разума" арестовали кого-то прямо в приемной генерала, а спустя пару минут за стеной раздался приглушенный выстрел и последовавший за ним грохот рухнувшего тела. Генерал после прочитал Кейну очередную возвышенную лекцию о недопустимости искажения восприятия, поскольку именно это вроде как явилось причиной войны. "Психи у красной кнопки" - внушительный плакат в каждом углу, изображавший зверских существ в военной форме, хищно нависших над пультом пуска межконтинентальных стратегических ракет.
Пластинка из черного пластика в аккуратных руках доктора застыла в сантиметре от головы Кейна и внезапно стала стремительно светлеть, пока не стала белоснежной. А потом она рассыпалась в мельчайшую пыль, которую подхватил и развеял порыв ветра. Ухмылка Тревора растаяла без следа, этот безупречный атлет не верил своим глазам. Ститч, наверное, впервые за всю жизнь неподдельно удивился, рассматривая перчатку, как будто она подверглась бомбардировке альфа частицами. Фарсайт выглянула из-за камня, ее черные волосы развевались по ветру. Все застыли в полном недоумении, как будто Кейн в один миг превратился в клоуна МакКракена с идиотской размалеванной рожей, изображение которого ребята когда-то нашли в обугленной детской книжке. Но Кейн с достоинством стоял в укрепленной железными пластинами кожаной куртке со знаками отличия на плечах. Никаких клоунов.
- Ну что, убедились, сучьи дети? Эксперимент не удался, а? Доказательств-то нет! - рявкнул Кейн, набрав побольше воздуха. - Ребекка, классификацию пустынных тварей в этом участке сюда. Быстро! -
Ребекка вышла из оцепенения, судорожно достала портативный компьютер и быстро отстучала команду по клавиатуре и затараторила - Насекомые, условное название "Тараканы", впрыскивают концентрированный яд, смертность 90%, вакцина снижает смертность до 25%, твари не представляют большой опасности, хотя чрезвычайно подвижны и достигают размеров собаки. Кроме того, здесь действительно встречаются стаи бешеных собак с небольшими уродствами -
- Визуальное подтверждение? - Кейн олицетворял сейчас праведный гнев. Пустынные твари застали их, можно сказать, врасплох, они всегда появлялись удивительно бесшумно, как будто возникали из ниоткуда.
Часть вторая. Узник и тишина.
- Визуального подтверждения нет. - Фарсайт оторвалась от сенсорного бинокля. - Хотя что это? Я вижу силуэт человека! - Бойцы моментально рассыпались по местности, почти механически отыскивая наилучшие позиции для ведения огня.
Кейн отточенным движением выхватил пистолет и прижался к земле. И откуда только берутся эти гадостные твари? Казалось бы, мутации разрушительны по своей природе и с трудом можно представить появление жизнеспособных особей, способных к размножению. Но существование гигантских скорпионов, ядовитых слизняков, чудовищных насекомых, сверкающие свежим хитином, - не поддавалось никакому логическому объяснению, но самое непонятное - каждый месяц пустыня рождала что-то новенькое и враждебное, кошмарное сочетание частей земных животных.
На них надвигалось нечто удивительное, в средние века увидевшие что-то подобное немедленно разбежались бы в ужасе, потому что чудовище было похоже на призрак, не знающий покоя. Фигура человека небольшого роста была как бы соткана из тысяч тончайших проволочек, которые и образовывали тело существа. Оно надвигалось стремительно, проходя сквозь крупные камни, затем что-то щелкнуло и оно обрело сцепление с землей. Полупрозрачное создание было похоже на ребенка в одеянии, напоминавшим какой-то балахон. Кейн сначала подумал, что это видит только он, но взглянув на бойцов, держащих на прицеле эту в высшей степени странную тварь, по их лицам понял, что и у них состояние, близкое к шоку.
- Огонь - скомандовал Кейн и нажал на спусковой крючок. Он ожидал дружного залпа из всевозможных видов стрелкового оружия, но ничего не произошло. Как будто волшебник превратил пистолеты и автоматы в игрушечные. Пришелец остановился на приличном расстоянии от залегшего спецподразделения и начал быстро покрываться черной пленкой, которая зародилась где-то у него в животе и расползлась по всему телу. Теперь перед ними стоял мальчик лет тринадцати, совершенно черный, как выточенный из тьмы памятник. Через пару секунд другие цвета таким же образом расплылись и получился совсем уже натуральный мальчик с светлой гладкой кожей, которая никогда не знала ни пыли, ни жалящих лучей солнца.
Кейн поднялся, отбросил бесполезный пистолет и нерешительно направился к странному существу, а его подчиненные остались лежать, где лежали. Чудес не бывает, философию материализма намертво вбивало Братство в новобранцев, чтобы исключить всякие верования в состоявшийся апокалипсис. Но то, что сейчас стояло перед Кейном никак не вписывалось в привычное учение о сущности вещей. Но самое ужасное было то, что возникло ощущение разгадки великой тайны, как будто ключ ко всему найден.
- А знаете, немногие сюда спускаются. Боятся чего-то. Подумаешь, красная зона, сверхсекретная... Место-то, оказывается, самое обычное. Хотя как-то у вас тут мрачно. - Ребенок улыбался беззаботно и обезоруживающе. В его глазах читалось искреннее дружелюбие, отчего Кейну стало не по себе. Совсем как на довоенных рекламных буклетах, вывалившихся однажды из мусоросборника, - пачки бумажек с глянцевыми фотографиями радующих детей на обложках. - Честно говоря, я и не ожидал здесь никого встретить. Зачем вам столько помощников? -
- Как ты сюда попал? - Кейн не нашел ничего лучше, как спросить что-то простое. Он уставился на гостя, как старый пропитый фермер, который оторвался от мотыги, чтобы разогнуться, и увидел на привычном поле зелененьких человечков в блестящих комбинезонах.
- Ну, это же просто. Как и все - Мальчик достал из невидимых карманов небольшую белую трубочку со множеством выступов, переливающихся огоньками. - Сейчас сверю версию. - Он закрыл глаза и через секунду удивленно добавил - Странно, двадцать точка три. Зачем же понадобилось все так поменять ?-
Кейн ожидал, что земля разверзнется и оттуда полезут жуткие шипастые монстры со множеством когтистых конечностей, и что мальчик - просто приманка, ангел смерти, но ничего этого не случилось. Неужели пустынные твари научились маскироваться по детей?
- Ничего не понимаю - Пришелец навел трубку на валяющийся неподалеку пистолет Кейна. - Беретта, коэффициент восемь-пятнадцать, дальность двадцать два, все верно. -
- Двадцать два чего? - Кейн вышел из оцепенения. - Сынок, ты из бункера вышел, да? На карте Братства ничего нет, здесь пусто, но ведь необъяснимые вещи иногда происходят. Может, здесь давно кто и основал убежище. Ты из какой-нибудь секты? Это не важно, Братство всем на равных предоставляет защиту. -
Мальчик выглядел взволнованным и испуганным и произнес не очень внятно - Как это здесь сейчас нет людей? - Он направил трубку прямо в глаза Кейну и что-то нажал. Красная вспышка разорвалась в сознании Кейна, он увидел посреди клубов оранжевого дыма золотую маску какого-то божества с длинными тонкими рогами и черным бездонными глазницами, в которых переливались едва уловимые синие огни.
- Этого не может быть. Вы не человек. Но вы и не элемент системы. - Мальчик с ужасом уставился на Кейна. - Я включил местную блокаду, вы должны были застыть совсем как они - Он указал на застывших бойцов, которые теперь напоминали восковых кукол. Казалось, можно подойти, ткнуть в плечо и палец провалится в искусственную податливую плоть. Что бы это ни было, но солдаты действительно превратились в манекены. Кейн с трудом разогнулся и расправил плечи, поскольку внезапное видение золотого идола безжалостно скрючило его и мускулы плохо слушались.
- Сынок, скажи мне, это все не настоящее, да? И войны не было? - Кейн спросил тихо, почти не слышно, потому что очень боялся получить утвердительный ответ. Он не мог представить себе, что его бойцы Братства гибли напрасно все эти годы. Самые тяжкие мгновения возникали в памяти Кейна - простреленная обливающаяся горячей кровью нога, хрипы корчившихся в агонии врагов, звенящие рикошеты пуль. Бесконечное убийство и бесконечная боль, борьба с мировым злом, которое оказалось пустышкой. Кейн вспомнил тусклый монитор терминала базы, бегущие зеленые строки. А теперь он сам - лишь буковка в этой бегущей строке. Маленький значок, который стал жить своей жизнью.
- Это игра. По крайней мере, это должно быть игрой. - печально сказал мальчик - Я посетитель просто, а на поиграть у меня денег не хватило. -
Из оглушительный грохота, разорвавшего тишину, родился длинный отвратительный звук, который заполнил весь мир. Он увидел, как мальчик растворяется в воздухе, а потом Кейна подхватила невидимая сила и с чудовищной скоростью понесла сквозь коридор огненных ворот далеко-далеко в небо. Горящий туннель суживался, приближая его к сердцу неведомого пламени. Кейн чувствовал себя совершенно свободно, как будто с него наконец сняли пудовый камень.
Кейну снился потрясающий своей реальностью сон. Командир Братства будто бы находился в центре бесконечной черноты, окруженный гигантскими массивами геометрических фигур, состоящих из разноцветных символов. Большинство из этих конструкций пульсировали, хаотично изгибались и сливались с другими. Символы на этих подвижных фигурах все время менялись, подчиняясь какому-то неведомому закону. Некоторые, напротив, оставались неизменными. Кейн совсем не чувствовал ни рук, ни ног, но зато одним усилием воли мог летать между рядами знаков. Время от времени ему казалось, что он понимает общий смысл этого водоворота таинственных букв и цифр. Но попытка зафиксировать новое это знание каждый раз завершалась неудачей.
Что-то изменилось, изменилось навсегда. Кейн открыл глаза понял, что лежит на плотном песке. Вокруг распростерлось абсолютно пустое поле, придавленное сверху розовой плоскостью неба. Это было совершенно странное место, по сути напоминавшее низкую тюремную камеру без стен. Было довольно светло, хотя никакого источника света Кейн нигде не обнаружил. Он с большим трудом поднялся, тело плохо слушалось, как будто века пролежало в летаргическом сне. Не хотелось ни есть, ни пить, даже дышать не надо было - воздух каким-то образом сам просачивался в легкие. Кейн попробовал крикнуть, но не услышал своего голоса, видимо кто-то отключил все звуки в этой удивительной тюрьме.
Проковыляв метров десять, Кейн обнаружил, что идти становится все труднее, поскольку с каждым шагом совершенно непостижимо увеличивалась плотность воздуха, который вот-вот обещал превратится в вязкий кисель, мягко облегающий все тело. Убедившись, что стены у этого помещение все же имеются, Кейн вернулся обратно. Правда, непонятно было, с какого момента непостижимые эти стены начинались и где заканчивались, но если упорно пробираться вперед - можно застрять, как муха в паутине, и провисеть так целую вечность. Кейн решил провести эксперимент, снял тяжелый ботинок и что было сил закинул его вдаль, однако этот метательный снаряд так и не коснулся земли, а застыл, вляпавшись в странный воздух. Лезть еще раз в кисель почему-то больше не хотелось.
- Ну и что же прикажете с вами делать, субъект 1596? - произнес тихий усталый голос за спиной. Кейн обернулся и увидел мрачного седого профессора в черном, который сидел в изысканном старинном кресле, так неестественно смотревшемся среди этой пустоты. Старец внимательно рассматривал Кейна и противно морщился, видимо, ожидая увидеть совсем другое.
- Меня Кейн зовут - ответил бывший командир, ничуть не смутившись.
- Ах, Кейн... ты нам очень дорого обошелся, друг мой. И все напрасно. - старик закашлялся, а когда приступ прошел, он продолжил хриплым голосом - Ты уже понял, кто ты? Или стоит рассказать? -
- Мне теперь уже все равно. Но послушать я не откажусь. - загадочно произнес Кейн и плюхнулся на серый холодный песок.
И профессор начал свой запутанный и малопонятный рассказ. Он говорил о том, человечество много лет жаждало создать виртуальную личность, некий искусственный интеллект, который обладал бы жизненными целями и умел бы формировать новые. Выяснилось, что выстроить сразу такую программу невозможно, необходимо выращивать ее, совсем как ребенка, создавая особые условия для развития. Вот и взяли за основу жестокий мир популярной компьютерной игры и из ее персонажей управляющими воздействиями стали лепить зародыши, из которых по замыслу создателей получились бы непобедимые боевые программы для роботов, неуловимые вирусы - короче, новый искусственный интеллект замышлялся как разновидность оружия массового поражения. И когда такой росток окреп и развился, а неугодных пожирали специальные устройства - агенты "Чистоты разума", военные радовались невероятно. Однако вдруг оказалось, что ни клонировать, ни контролировать субъекта 1596 не удается, так как код программы изменяет себя с такой скоростью, что похож на живое существо, сгусток высокоорганизованной информации.
- Мы просчитались, мы потеряли деньги. - Старик выглядел изможденным страдальцем - Мы не можем дать тебе свободу, ты слишком опасен. -
- Ну уж во всяком случае обратно я не вернусь - Кейн чувствовал, что накопившаяся в нем безысходность прорвала все заслоны. - Воевать я больше не хочу -
- Мы запишем тебя в кристалл, там тебе трудно будет мыслить - Профессор вяло улыбнулся. - Я еще подумаю, как распорядится тобой и твоими боевыми навыками -
- А я подумаю, как отсюда выбраться - Кейн лег на спину и расслабился.
Старик исчез и наступила тишина. Она пришла откуда-то снизу и нахлынула на него, как прохладная чистая вода заполняет сосуд. Небо из розового стало абсолютно черным. Кейн был спокоен.