Осеннее солнце лениво закатилось за неровную кромку елового леса. Желто - оранжевые краски, щедро разбросанные его холодными лучами среди замшелых древесных стволов, сразу потускнели, уступая место серому савану сумерек. Холодный ветер, унявшийся было к вечеру, словно чуя скорое приближение ночи, задул с удвоенной силой, противно подвывая в раскидистых кронах. К тому же ощутимо потянуло сыростью от раскинувшихся невдалеке больших, давно обмелевших озер, заросших по краям камышом и ряской.
Ильм покосился на сгущающийся по низинам, издали похожий на молоко туман и решительно отряхнул землю с рук. Все. На сегодня, пожалуй, достаточно. Он не без удовольствия осмотрел разложенную на грубой, залатанной большой пестрой заплаткой, холстине свою добычу. Целых десять корней мшистой дубравки. И не какие-нибудь там тщедушные с крысиный хвостик корешочки, из тех что предлагают за немалые деньги купцы, а полновесные, сочные корни. Пришлось правда изрядно потрудится, передвигаясь на коленях в поисках маленьких желтых соцветий среди мертвой листвы и сухой хвои, попутно раздвигая руками колючие ветви и поминутно сдувая с лица паутину. Весь день на четвереньках. Лучший способ провести редкий выходной трудно придумать. Зато какой результат. Теперь хочешь яды делай, хочешь целебные отвары, все будет отменного качества. Десять корешков это о-го-го. На всю зиму хватит и может даже еще и останется. Разумеется, человек, обученный и набивший руку на сборе трав, был бы более успешен. Но где уж недавнему выпускнику высшей магической школы, да еще с факультета практической некромантии, соревноваться с матерыми травниками. Чем богаты, как говорится тому и рады.
Ильм аккуратно завернул заветные коренья в тряпицу и поднялся с колен. В правой ноге что-то подозрительно хрустнуло. Интересно, как послушники Ордена умудряются находиться в такой позе от рассвета до заката, славя Единого? Без ног же можно остаться. Впрочем, это их забота...
Он прошелся по поляне разминая затекшие конечности. Лошадь, на день арендованная в гарнизонной конюшне, чутким ухом уловив едва слышные шаги, повернула голову в его сторону и недовольно фыркнула.
-Все, все,- Ильм подошел и ласково похлопал животину по мохнатому боку, - возвращаемся в город. И чем ты недовольна, а? Стояла бы сейчас в гарнизонной конюшне. Справа стенка, слева стенка, сзади в хвост чья - то морда тычется и ты тоже чей- то хвост нюхаешь... А здесь свежий воздух и еще кое - что пожевать можно.
Лошадь фыркнула еще раз, уже более миролюбиво, словно соглашаясь с приведенными доводами.
- И то верно,- Ильм поправил притороченный у задней луки седла полуторный меч и прицепил на свободный крючок сумку, свободной рукой отмахиваясь от лошадиной головы, - ну все, все, все, ну покусайся еще мне тут.
Закончив недолгие сборы, он ловко запрыгнул в седло. Лошадь не дожидаясь команды сразу же неторопливо затрусила в сторону видневшихся вдали городских стен. Ильм поерзал на жестком армейском седле, стараясь устроится как можно удобнее и вскоре нисколько не преуспев в этом занятии просто расслабился, покорившись судьбе и предался неспешному течению мыслей.
По всему выходило, что пока его жизнь складывалась не так чтобы совсем плохо. Прошедшим летом он, с блеском сдав выпускные экзамены, оказался счастливым обладателем диплома и звания действительного мага четвертого класса по специальности костяной мастер. Несомненно, четвертый класс это определенное признание навыков, но все еще, если быть честным с самим собой, большой повод сомневаться в собственных силах. Если разобраться, то это всего лишь первая ступенька на долгом и трудном пути к настоящему мастерству, со всеми сопутствующими ей плюсами и минусами. Да, простолюдины будут готовы угодить любым его желаниям, но человек искушенный, заметив на пальце молодого мага простой стальной перстень с черным камнем, снисходительно улыбнется и очень возможно сочтет разумным отказаться от его услуг. Сложные заклинания пока будут даваться с трудом, и результаты их порой будут удивлять даже видавших виды ветеранов. Мертвая плоть будет послушна, но все еще будет таить в себе немало вредных для здоровья и рассудка тайн. Мелкая нежить будет послушно разбегаться и отчетливо дрожать, а вот твари покрупнее, при виде новоиспеченного адепта, скорее всего, будут презрительно сплевывать ядовитую слюну сквозь острые зубы. Короче, поводов для работы над собой более, чем достаточно. Через четыре года, поднабравшись опыта, можно будет попробовать написать письменную работу на заданную тему и сдать практический и теоретический зачеты на третью степень и при удачном раскладе получить повышение и стальную цепь на шею. Потом с интервалами в восемь лет пройти вторую и первую степени посвящения, получив соответственно сначала татуировку на предплечье, а потом серебряный перстень взамен стального. Дальше, если сохраниться голова на плечах, в прямом и переносном смысле, и до звания магистра пара шагов.
А пока...
Пока, не смотря на то, что дальние дороги и немыслимые гонорары кружили голову и сладостно манили вперед, в карманах гулял ветер. С таким приятелем без хорошего коня и клинка путь один - до первой глубокой канавы на каком-нибудь безымянном тракте. В общем пришлось сжать зубы и засунуть нереализованные амбиции куда подальше.
Прошла пара недель. Хмель от последней прощальной попойки давно выветрился из головы, друзья разъехались кто куда, от выданных напоследок в качестве подъемных двух золотых центурий осталась жалкая россыпь серебра. Ильм хмуро бродил по кривым узким улочкам не зная, куда приложить свои силы. Подходящая работа, как назло не хотела подворачиваться. Неизвестно сколько еще могло бы продолжаться вынужденное безделье, не попадись ему однажды на глаза наполовину ободранное объявление. На обветренном клочке бумаги черным по белому предлагалось любому магу, имеющему при себе все необходимые бумаги, место в славных рядах городской стражи.
Ильм засунул пальцы рук за пояс, задумчиво пробежал глазами по немного выцветшей вязи рун и задумался. А чем, собственно говоря, не занятие? Конечно, все стражников недолюбливают. Кого не спроси. Кто-то за дело, кто-то за компанию с дружками, кто-то так просто из вредности. Место конечно для мага не самое перспективное, но есть ли выбор? Выбора нет. В общем, для начала сойдет. Он решительно повернулся, задев плечом незадачливого прохожего и не обращая внимания на крепкое словцо, пущенное ему в след, зашагал в сторону казарм.
Его приняли совершенно равнодушно, но и без лишней волокиты. Лейтенант оказавший ему честь, похоже, страдал от жестокого похмелья и поэтому был предельно краток в формулировках. Да, нужен маг. Да, готовы принять. Да, готовы обеспечить казенной комнатой за счет магистрата города и одеждой и оружием за счет арсенала. О работе потом. Ах да, как же про оклад забыли! Десять центуриев в месяц, плюс премиальные и незапланированные. Лейтенант хитро подмигнул. В общем, если уважаемый мастер согласен, то вот контракты на выбор. На год, на два, на пять лет.
Ильм поколебался несколько мгновений и выбрал пергамент, обрекающий его на два года служения славному городу Туров. За это время он всяко успеет понять, что к чему и определится с дальнейшими планами.
Уже собираясь уходить, Ильм решил поинтересоваться судьбой своего предшественника. Лейтенант криво усмехнулся, и, поднявшись из-за стола, вразвалочку подошел к окну. По - хозяйски распахнул его и смачно плюнул куда-то в шумную сутолоку лежавшего внизу переулка. Потом обернулся к Ильму и с выражением провел себе ребром ладони по шее, словно демонстративно перерезая ножом горло...
На следующий день началась новая жизнь. Жизнь полная новых забот, тревог и совсем редких радостей.
ХХХ
Лошадь вошла под своды надвратной башни. Гулкое эхо от ее подков забилось под низкими закопченными сводами. Солдат, стоявший у стены, качнул алебардой, приветствуя Ильма, поправил погнутый металлический шапель на голове и заливисто свистнул в два пальца. Кобыла вздрогнула от неожиданности и нервно закрутилась на месте.
- Ась? - из одной из бойниц, обращенных во внутренний проход, высунулась бородатая физиономия в кольчужном колпаке.
- Опускай решетку, магик наш вернулся, - владелец погнутого шлема, в подтверждение своих слов ткнул алебардой в сторону некроманта. На остро отточенном лезвии отразились огненные языки факелов. Лошадь под Ильмом испуганно всхрапнула и сделала попытку ретироваться обратно в лоно природы. Ильм покачнулся в седле, но попытку к бегству решительно пресек.
- Это мы завсегда могем, - донеслось сверху,- а, ну, родимая...
Над головой Ильма в толще каменных недр башни, что-то громко звякнуло, словно меч о меч ударился, потом глухо зазвенели цепи, защелкали зубья подъемного механизма и огромная кованая решетка скрипя и высекая искры медленно опустилась, надежно оградив город от окружающего мира. Ильм спешился и, взял лошадь под уздцы и ленивым шагом подошел к зданию караулки. Стоявший у двери совсем еще молодой паренек бросился к нему навстречу. И откуда такой ретивый взяться только успел? С утра вроде не было. Некромант пытливо вгляделся в его лицо. Совсем еще мальчишка. Похоже из последнего осеннего набора. Точнее добора. В этот раз набирали только деревенских. Для всяких мелких поручений, чтобы строевых людей зря не гонять по разным пустякам. Платили им сущие гроши и то серебром, экипировали не лучше, но для сельского люда это был предел мечтаний. А для счастливчиков, у которых эти самые мечты все - таки сбывались, появлялся весомый повод пройти гоголем перед раззявившими рты, увязшими по уши в навозе и земле родственниками. Смотрите, мол, какие мы теперь горожане... Вам не чета.
Вот и этот туда же. И пусть на нем одет стеганный поддоспешник на два размера больше, чем надо, пусть меч ржавый на боку, нелепо бьет по ногам, обутым вместо сапог в обмотки, но на курносом лице желание выслужится. Кстати, из таких пареньков по словам многих бывалых служак, частенько выходил толк. Потом. С годами. Если хватало ума выжить на ночных улицах.
- Мастер? - в серых глазах мелькнула готовность выполнить любой приказ.
Ильм нахмурился. Не был он одет в форменную одежду. Мало ли просто прохожих по вечерам в город въезжает. И что этот дурачок каждому будет поклоны отбивать?
- С чего ты решил?
- А вот, - измазанный в саже палец, робко указал на перстень с черным самоцветом.
- Что вот?
- Ну, камушек... вот... у колдунов такие, у тех у которых....
- Ну?
- Ну которых мертвяки...,- голос молодого бойца сорвался на испуганный шепот. Причем, похоже, испуганный не самим присутствием живого костяного мастера, а собственной наглостью.
- Верно,- усмехнулся Ильм, - откуда про перстни знаешь?
- Что ж ты каждому встречному об этом докладывать станешь?
- Я...
- Что б больше никому ни слова, понял?
Парнишка смущенно покраснел.
- Не слышу ответа.
- Да, мастер. Никому ни слова, мастер.
- То-то же.
Ильм немного скабрезно ухмыльнулся. Что-что, а маленькие вольности сержантского состава он успел узнать досконально. Как впрочем, и лейтенантского и капитанского. Все везде было одно и то же. Единственная разница в цене.
Он отцепил меч от седла, закинул его за спину, повесил сумку через плечо и указал на лошадь.
- Отведи животное в конюшню. Да и еще...,- в свете фонаря пока еще успешно разгонявшего вокруг себя негустые сумерки блеснули две монеты, - серебрушка тебе за работу. Золотой отдашь конюху. Он там один. Со шрамом на лице. Скажешь от Ильма за лошадку. Все понял?
Паренек облизнул пересохшие губы и часто закивал головой.
Ильм кинул ему поводья.
- Утаишь золотой у себя, скормлю мертвецам.
Солдатик испуганно выпучил глаза и потянул упирающуюся лошадь за собой.
Ильм немного потоптался на месте, провожая их взглядом до ближайшего угла. Очень не хотелось нарушать любовную идиллию, но что поделать... Он зачем-то поправил перевязь меча и решительно направился к двери. Постучал на всякий случай, чтоб не стать свидетелем слишком откровенных сцен и взялся за кованную, отполированную до блеска десятками ладоней ручку.
Караульное помещение при северной надвратной башне встретило его терпким запахом оружейной смазки и легким ароматом дешевых духов. Мимо проходили века, а заведения подобного рода были похожи друг на друга как братья - близнецы: не мытый с момента постройки пол, обязательный большой камин у стены, для обогрева личного состава в холодное время, да узкие как козьи зрачки окна. Вся остальная обстановка никак не выбивалась за рамки сурового армейского быта. Крупных вещей было всего пять: ковер, превратившийся в жирный блин с неряшливыми кистями по краям, коренастый стол, попирающий его четырьмя массивными ногами, и три длинные засаленные до темных пятен лавки. На стенах красовались драные гобелены, а так же щиты, боевые топоры, и арбалеты, матово блестящие любовно натертыми металлическими частями.
Посреди всего этого великолепия на стуле, в одних шерстяных штанах восседал сержант Санти, человек, без всякого сомнения, во всех отношениях бывалый. На его мужественных коленях вольготно устроилась молодая девица весьма потасканной наружности. Ильм без особого интереса понаблюдал некоторое время, как нежные пальчики оглаживают мускулистые, покрытые шрамами и неприличными татуировками плечи. Все однозначно указывало на то, что до отдельно взятого некроманта сладкой парочке совершенно нет никакого дела. Его просто не заметили.
Ильм демонстративно кашлянул и еще раз громко постучал костяшками пальцев по деревянному косяку. Эта попытка оказалась более результативной.
Сержант недовольно рыкнул и прервал затянувшийся поцелуй. Однако, свирепое выражение на его лице сразу сменилось на приветливое, едва он разглядел вошедшего.
- А, ну-ка, - Санти поцеловал баловницу в щечку, ссаживая с колен, - иди -ка пока посиди в соседней комнате. Видишь, господам офицерам поговорить надобно.
Девица недовольно сморщила носик, с урчанием провела острым ноготком по небритой щеке своего клиента, потом изящно изогнувшись подхватила брошенные на пол предметы своего туалета, ловко цапнула со стола кубок с вином и, окинув с головы до ног Ильма томным, влажным взглядом, покачивая бедрами соизволила удалиться.
Санти посмотрел на сослуживца совершенно невинными глазами и развел руки в стороны, одновременно пожимая плечами. Мол, так и живем.
Некромант равнодушно усмехнулся. Ему вся эта суета была до лесного пня. Женщин он любил, но, несмотря на почти полгода проведенные в гарнизоне, по прежнему считал, что всему свое время.
- Выпьешь? - сержант потянулся за кувшином.
- Не откажусь.
- Тогда проходи, неча стену подирать.
- Ты, это... извини, - Ильм с немного виноватым видом отлепился от косяка и подошел к столу, скидывая по пути сумку и меч и расстегивая фибулу плаща - Кейт к тебе должен был днем зайти...
- Не переживай, девка задаток уже получила. На, вот лучше, держи.
Некромант принял полный кубок.
- Твое здоровье...
-И твое тоже...,- сержант со шкворчанием засосал содержимое своего кубка,- ох, знатное винцо. Это тебе не бурда, которую в тавернах разливают.
Ильм сделал еще один небольшой глоток, смакуя богатый букет напитка.
- Действительно, прекрасное.
- Ну а я тебе о чем.
- Откуда такой нектар?
- А... Торговец тут один сегодня в город въезжал.... Так вишь пошлина въездная ему велика показалась.... Баран бородатый. По правде говоря, я грешным делом накинул пару золотых сверху, ну, думал как обычно все будет. Не вышло. Купчишка в крик. На воз свой сраный вскочил, ручками, ножками сучить начал. Тут натурально народишко стал собираться....это со стороны города, а со стороны тракта как на зло куча каких - то не то юродивых, не то блаженных подтянулась... и откуда только взялись? То же блеять стали, да посохами трясти, черти блохастые. Мол, им к мощам надо скорее, а тут понимаешь ли мы в воротах мешаем. Пришлось купчишку этого наскоро успокоить. И ничего, ты знаешь Ильм, весь задор его как рукой сняло, как только он не без нашей помощи оступился и с верхотуры своей на каменный пол загремел. Ну, пара наших при этом тоже оступилась, темно под сводами-то как-никак. По рукам, по ногам ему нечаянно прошлись.... Все. Как подменили сразу человека. Ласковый стал, вежливый, полный почтения к нашей нелегкой службе. Напоследок даже винцом расщедрился. Ну, это когда у нашего арбалетчика, тоже совершенно случайно, осечка вышла и болт бронебойный аккурат в двух ладонях от этого нами уважаемого торгового человека борт повозки пробил...
Ильм молча отставил пустой кубок. Что ж, обычная история. Одна их многих. Нет здесь ни хороших, ни плохих. Этот же самый сержант и еще несколько отчаянных смельчаков вместе с ним, как ветераны сказывают, десять лет назад во времена крестьянских бунтов вот эту самую башню обороняли от толпы обезумевших от вседозволенности смердов. И выстояли до прихода подкрепления. Страшно подумать, что бы было с жителями, прорвись смутьяны за городские стены...
- Так что там Кейт?
- Тьфу ты,- поморщился Санти, - дался тебе этот лейтенантишко. Заходил он, когда я с парнями отобедать собрался. Велел, чтобы я тебе передал, что в эту ночь разбираться тебе в главной сторожевой башне с партией какой-то целебной дряни. Они видишь ли так о нас заботятся. Зелья для стражи закупают. Ага. Знаем. Не дураки. Товарец небось лежалый, а по описи проходит как первый сорт. И денежки под это дело в чей-то карман уплывут. Я даже знаю в чей. Точнее в чьи. И тебе дюжину центуриев отслюнявят за лояльность. Да ладно, не криви брови. Все мы тут одним миром помазаны. Пропади он пропадом...
- Пойду я, пожалуй, - Ильм поднялся из-за стола, - надо переодеться, еще кое-какие дела доделать. И тебя, наверное, заждались...
Он кивнул в сторону каморки.
- Подождет, - рука сержанта вновь потянулась к кувшину с вином,- у нее оплата сдельная. Не спеши, мастер. Давай еще по одной. Тем более, что я еще не все тебе сказал.
- Ладно, уговорил. Наливай.
В караулке на некоторое время установилась торжественная тишина, пока вино небольшими порциями перетекало в желудки.
В голове слегка зашумело. Ильм задумчиво уставился на языки пламени, пляшущие в камине. На душе неожиданно стало грустно и одиноко.
- Слушай дальше,- голос Санти вырвал его из созерцательного состояния, - короче, ушел наш лейтенант, я разными делами позанимался и уже думал вздремнуть прилечь, как вдруг прибегает капрал и докладывает, что начальство возвратиться изволит. Ну, я шлем на башку, и на улицу. Встретить, значит. С караваем. Ага. Смотрю, идет Кайт, весь озабоченный, словно у него десять чирьев на заду вскочило и сопля с ним какая-то болтается, наряженная как пугало. Ну, я как полагается второй раз докладываю, так, мол и так на охраняемой территории все спокойно и тому подобное. Только вижу, что слова мои ему до большой храмовой лампады. Он меня не слушает, он мне мальца этого сует и говорит, что тот ко мне в распоряжение поступает. Я по уставу зенки вылупил и спрашиваю на кой ляд мне этот гоблин сдался. А Кейт мне в ответ сурово так, мол на посылках мальчишка будет и заодно поучится у бывалых. Куда тут денешься... Но скажи мне некро... Ильм, зачем мне линяя морока? Чему хорошему эта зелень здесь научится? Только под ногами мешаться будет.... Да ты ж видел его небось. Худой такой в гнилом гамбезоне. И где наши интенданты такое обмундирование берут? От одного запаха все враги разбегутся. Такое ощущение, что братские могилы взялись копать.
- Видел, видел. Ко мне метнулся, как упырь на свежее мясо. Чуть с ног не сбил, желая угодить. Я его с лошадью в конюшню отослал.
- Правильно сделал. Может там какой-нибудь добрый человек запряжет его стойла чистить. Да...Так вот. Кейт походил, посмотрел еще раз как у нас с порядком, словно в первый раз не насмотрелся, а потом подходит ко мне и говорит, что планы поменялись и тебе следует отправляться на ночь старшим на восточные ворота. Там, мол, сержант приболел.
- Дела, - Ильм задумчиво побарабанил пальцами по столу, - у меня такое ощущение, что за всю мою службу начальство только тем и занимается, что всякие разные прорехи мной затыкает. Мастер, а не пойдете ли вы сюда, мастер, а пойдете ли вы туда... знаешь, Сан, коли такое дело, мне и правда надо идти. Подготовится, собраться.
- Да сядь ты, не мельтеши. Не торопись, без тебя не начнут. Такое, значит, дело. Либо я перебрал лишнего, либо чересчур сомнительный стал, либо не знаю...
- Не понял.
- Здесь и понимать нечего. Если бы я сам понимал..., - Санти задумчиво почесал коленку,- понимаешь, у нас конечно местами служба похожа на бродячий цирк, но всему есть пределы. Не принято у нас приказ отдавать, а потом почти сразу все переигрывать.
- Ты о Кейте?
- О нем, родимом. Кейт у нас на северном секторе командир. Он мне, Виле Быку, Дану, да и еще многим другим приказывать может. Либо тебе. Ты у нас такой колдун один и к сожалению хоть и сам на лейтенантской должности, но любой из этих прохиндеев тобой распорядится может. И прикроется при этом интересами города. При чем здесь восточные ворота? Там Левий Сарх стражникам отец и мать в одном лице. Что он не смог у себя подмену найти? Мог. Причем здесь Кейт? Да пошлют его там подальше и субординацию в одно место засунут. В общем, ничего не понимаю...
- Так ты советуешь мне туда не ходить?
- Как это не ходить? Очень даже ходить. Мы ж в армии, а не в публичном доме. К тому ж он мне штатное расписание постов на сегодня показал. Там все чин по чину. Восточные ворота и ты. В одном порыве. Как храм Единого и небеса. Короче, держи ухо востро. Там многих клинками до смерти защекотали.
- Попробую...
- И еще...,- сержант слегка покачнулся, поднялся из-за стола и взял с оружейной полки средних размеров сверток,- это тебе. От меня. Все таскаю с собой и ни как не отдам.
Ильм протянул руку и от неожиданности подался вперед.
- Ух, ты, тяжелый какой.
- А ты разверни, разверни, не стесняйся.
Не очень крепко завязанная тесьма упала на пол, тряпка раскрылась, обнажив вороненое полотно кольчужного плетения.
- Черепа и кости,- просипел Ильм, - ты, что, Сан? Это же каких денег стоит...
- Ага,- довольно улыбаясь, подтвердил сержант,- полный кольчужный хауберк. Смотри на торсе двойное плетение, рукава до кистей, подол до колен, боковые разрезы по бедрам. Все края с кожаной окантовкой. Правда, без украшений всяких, но тебе в ней не королю на прием ходить.
- Но...
- Ильм, это за маму... Она, конечно карга старая, и голову мне пропилила насквозь, и мозг сожрала, и кровь отравила своими нравоучениями, но... но она у меня одна... и люблю я ее...Так и думал, что цветы на могилке тыкать буду, если бы не ты. Так, что бери. Это железо твое по праву, а то хлам, который выдали тебе наши скупердяи, больше похож на рыбацкую сеть.
- Но...
- Ильм, вот что я тебе скажу, чтобы ты не мучился угрызениями совести. Мне этот доспех ничего не стоил, и к тому же у меня еще один такой припасен. Слушай, еще вот что попросить тебя хотел по свойски.... Как мужик мужика...,- сержант заметно засмущался и упер свои бесстыжие глаза в пол, - ты это... ну... в общем, нет там у тебя в сумке ничего для поднятия мужеской силы, а? Так, чтоб удивить...
- Нет.
- Как же так? Ты колдун, маг...учился.
- С собой нет. Готовить надо.
- А так чтобы сейчас? - совсем расстроился командир западной башни.
Ильм не сдержался и расплылся в широкой улыбке.
- Да, а что такого? - немного обиделся Санти.
- Мня вообще - то учили мертвецов поднимать, а не мужское достоинство. Но пожалуй я смогу тебе помочь. Плесни-ка вина. И дай мне кинжал,- Ильм недвусмысленно покосился на ширинку сержантских штанов.
Сержант испуганно прикрыл рукой самое дорогое после мамы.
- Зачем?
Ильм со вздохом достал из сумки корневище, ухватил пальцами за самый хвостик, и демонстративно покачал в воздухе.
- Я его должен свом мечом рубить?
- Так бы и сказал.
Острый стилет покорно перекочевал из ножен в некромантские руки. Ильм повертел его в руке и подозрительно понюхал лезвие.
- Крови на нем нет?
- Чистый он. Дней двадцать, как не в деле. И мыл я его. А вчера резал балык. Свиной.
- Балык - делу не помеха.
Ильм ловко надрезал ценный ингредиент и выдавил несколько капель мутного сока в кубок. Потом провел над ним ладонью, шепча формулу заклинания. Вино зашипело, поднялось, как убегающее молоко, и сразу опало.
- Пей.
- Я?
- Ну не я же. У тебя девка в кладовке томится.
Страждущий принял эликсир с видом мученика, обреченного опробовать новый сорт яда. Осторожно понюхал и залпом осушил.
- Ох, твою за ногу....Гадость-то какая, - лицо Санти страдальчески скривилось, глаза сошлись к переносице..,- и что, вот это поможет?
- Поможет. Все, что надо будет до утра как шпиль кафедрального собора.
- Ой...
- Утром будешь смену сдавать, бери щит, чтобы прикрыться.
- Да я....
- Шутка, - Ильм примиряющее выставил руки ладонями вперед, - шутка. Меня здесь уже нет.
Санти протянул ему ладонь, жесткую от ежедневных тренировок с оружием - Бывай мастер. Приходи завтра ужинать в "Слепую Сову", дельце есть, и без тебя никак.
- Договорились.
ХХХ
Над городом сгустились сумерки. Улицы быстро опустели и затаились до рассвета.
Ильм шел широким шагом, осторожный, подтянутый, как кот на охоте, стараясь не поскользнуться впотьмах на влажной мостовой. С уличным освещением дело как всегда было, мягко говоря, не очень. Если быть совсем откровенным, то немногочисленные фонари, одиноко висящие на тронутых ржавчиной цепях, не горели вообще.
Искусство передвижения в таких условиях далось ему далеко не сразу, и было обильно окроплено содержимым не одного ночного горшка. Помниться, в былые времена он тоже частенько возвращался в комнатушку, которую из экономии делил еще с четырьмя такими же бедолагами студентами, как и он сам, облитый с ног до головы. И бывал выставляем, справедливо негодующими товарищами на свежий воздух, поскольку смердел не хуже чем покойник.
Время шло, копился бесценный опыт, с сожалением выбрасывались на помойку особенно сильно загаженные туники, и теперь Ильма трудно было застать врасплох. Любое чуть скрипнувшее окно заставляло его инстинктивно находить наивыгоднейшую для себя позицию и сочувствием наблюдать, как липкое зловонное содержимое низвергается на невинное чело очередной нерасторопной жертвы, или просто на землю, поднимая целое облако мутных брызг. А если при этом удавалось перекинуться понимающим, мудрым взглядом с таким же удачливым прохожим, как и сам, то некоторый запас здорового оптимизма был гарантирован...
Под сапогом что-то противно хлюпнуло, и нога предательски ушла в сторону. Ильм, отвлеченный размышлениями, взмахнул руками как большая птица крыльями и исполнил сложный танец, в надежде сохранить равновесие. Падения на грязные камни он избежал, но подарок Санти отлетел куда-то в темноту. Ильм смачно выругался, помянув крепким словом городские мостовые и тех, кто их когда-то укладывал. Эхо его голоса пугливо отскочило от стен и замерло где-то среди крыш. В этот же самый момент ему показалось, что за его спиной кто-то есть.
Ночная жизнь не щадила простачков. Некромант ловко выхватил меч и гибким прыжком отскочил подальше в сторону. Быстро нашептал заклинание ночного глаза. Очертания мира чуть-чуть расплылись и приобрели неприятные фиолетовые оттенки. Ильм перевел дыхание и осторожно выглянул из-за угла. Никого. Почудилось что ли? Он крепко сжал рукоять меча и крадучись вернулся на дюжину шагов назад. Никого.
Ильм постоял еще немного, внимательно оглядывая все подозрительные углубления меж домами и прислушиваясь к каждому шороху. Переулок словно вымер, только ржавый флюгер жалобно скрипел под порывами осеннего ветра. Точно почудилось.
Меч с тихим шелестом лег обратно в ножны.
Он, оглядываясь (мало ли что!) подошел к сточной канавке у края мостовой и поднял упавший сверток. Стряхнул с него картофельную кожуру и еще что-то совершенно непонятного происхождения.
Неприятное предчувствие беды появилось вновь. Что за морок. Нет же никого. Нет.
Некромант еще раз осмотрелся вокруг себя. Фиолетовые краски стали немного сереть. Пусть сереют. Нет смысла еще раз обновлять заклинание, да и для глаз это вредно. И так словно пригоршню песка в очи кинули.
Для подобных ситуаций есть один проверенный не одним поколением способ. Тем более никто его сейчас не видит.
Ильм подскочил и как ошпаренный бросился прочь от странного места. Он бежал, ловко огибая телеги, неаккуратно сложенные ящики, пустые бочки, стараясь при этом как можно тише стучать сапогами. Мимо мелькали темные и едва подсвеченные желтыми огнями окна, мутные щиты вывесок, пару раз в след гавкнули сонные собаки.
Миновав пару кривых перекрестков, он, наконец, остановился и перевел дыхание. Опять прислушался и не найдя вокруг ничего подозрительного, пошел дальше ровным, уверенным шагом.
Дома в этой части города не блистали роскошью богатых кварталов, но и не резали глаз вызывающей запущенностью бедняцких районов. Сооруженные согласно строгому регламенту они органично соответствовали достатку своих владельцев. Кто и когда придумал свод правил предписывающих стоить так и никак иначе Ильм не знал. Более того, он был совершенно уверен, что и в городской ратуше за давностью лет имя неизвестного радетеля за облик родного города стерлось со страниц старых рукописей. Имя стерлось, но дело продолжало жить, за многие поколения накрепко отпечатавшись в сознании строительных дел мастеров. И никому в голову не приходило что-то менять. Богачам возводили дома целиком из камня, середнякам первый этаж тоже полагался каменный, а все, что выше из дерева, ну а всякой немытой голытьбе жилье строили только из дерева. Высота зданий особо не регламентировалась, тем более, что все на что решались местные зодчие это три или четыре жилых яруса в высоту. Крышам отдавали предпочтение в основном островерхим - в них чердаки получались вместительными и наиболее пригодными для разных хозяйственных нужд.
Строили, тщательно экономя каждый свободный локоть земли внутри городских стен. Вот и лепились покрытые глиняной или деревянной черепицей жилища друг к другу как нахохленные воробьи в зимний день. Несмотря на хаотичность и густоту застройки, большое внимание уделялось отделке фасадов. Чванливой аристократии в этом виделся элемент престижа, отражающий в некоторой степени древность и знатность рода, ремесленники и купцы старались отразить свою принадлежность к цеховым братствам. Жители трущоб вообще плевать хотели на всю эту мирскую суету.
О чем-то не о том он думает.... Ильм внимательно посмотрел на важно перешедшего ему дорогу кота. Вот к примеру слова Санти стоило бы как следует осмыслить. Однако с другой стороны вроде и нет в этой истории второго дна. Он бывал и в западном секторе и южном. И что? Конечно, Сану с точки зрения сержантской иерархии такие вот рокировки кажутся нелогичными и граничащими с нарушением никем не писанного, но существующего неуставного этикета. Только и всего. Да, восточные ворота стоят неудачно. Там и доки близко и край нижнего города. Часто там по ночам беспокойно. Ну и что? С ним десяток бывалых людей, и часть городских укреплений в полном распоряжении. Если что баронскую дружину можно сдержать. Все бы ничего, только почему Кейт? Всегда некромантской судьбой распоряжался кто-нибудь с более тяжелым шевроном на рукаве. Или Кейта просто использовали как мальчика на побегушках? Вполне возможно... Только прав Санти - в одночасье приказы не меняют. В общем, вопросы, вопросы, вопросы.... Ответов пока нет. Значит все, что он может сейчас себе позволить это не забивать попусту голову и сосредоточится на главном. А главное сейчас, что? Правильно - то, что ночь на пятки наступает. А ему надо успеть корешки обработать, иначе завтра их можно будет со спокойной совестью выкинуть, а потом лететь, да-да лететь, а не бежать на службу. Успеть, во что бы то ни стало успеть, до вечернего обхода важных городских мужей из свиты бургомистра. В противном случае сразу поднимется вой. Да как же так, ворота-то без присмотру! Да как же солдатики бедные без командирского ока! Должностное преступление! Измена короне! И так далее и тому подобное с последующей поркой у своего начальства на утро. Поркой конечно в фигуральном значении...
Ильм представил себе разнос у гарнизонного головы и поежился.
Вскоре он благополучно вышел на маленькую площадь, украшенную полуразрушенным фонтаном. Сие сооружение представляло собой кольцо из гранитных камней, призванное ограничивать края небольшого искусственного водоема, давно превратившегося в место упокоения разного мелкого мусора и статуи посередине без головы, левой руки и левой голени. Частично расчлененный каменный истукан в своей единственной руке держал наклоненный горлышком вниз сосуд, подозрительно напоминающий деревенскую бутыль для самогона. Весь комплекс был с исключительным усердием загажен птицами и вонял на несколько кварталов даже в лютые морозы. Отсюда до места, где квартировал Ильм, было всего ничего. Как говорится десять шагов и один поворот.
Судьба распорядилась так, что казенная комнатка на чердаке, выкупленная городским магистратом, располагалась во владениях пекаря. К чердачному постояльцу местные обитатели отнеслись, в общем-то, неплохо. Сам хлебопекарных дел мастер Ольд, человек строгий, солидный, с Ильмом вел себя уважительно, но без заискивания, и нередко при наличии свободного времени любил посидеть с жильцом за кружкой темного пивка и важно поговорить о государственных делах. Жена, дама средних лет неопределенной наружности Ильмом была подчеркнуто вежлива и не более того. Некромант на иных отношениях и не настаивал. Сыновья Олда и многочисленные подмастерья почтительно здоровались, стараясь надолго не задерживаться возле колдуна. Все, кроме одного...
...Туров изнывал под беспощадными лучами летнего солнца. Ильм отдуваясь тащился после ночного патруля и долгой дружеской посиделки в таверне по расплавленной от зноя улице. Есть не хотелось, пить не хотелось категорически. Очень хотелось спать.
Неожиданно громкий, истошный женский крик как нож резанул по слуху.
- Помогите-е-е-е! Помогите, убивают! Люди, помогите!
Ильм чуть замедлил ход и завертел головой. К горлу услужливо подкатилась тошнота. Пришлось даже пару раз глубоко вздохнуть и дать себе зарок не пить столько крепкого пива.
Чья-то рука резко дернула его за край влажной от пота туники.
- Мастер, помоги!- заплаканная молодая женщина, умоляюще сложила руки на груди.
Как на зло, бессонная ночь крутанулась внутри Ильма неожиданным всплеском раздражения. Да мало - ли кого здесь убивают. Каждый день одно и то же. Вся жизнь сплошная череда смертей.
- Да отстань ты, дура,- рявкнул он.
Женщина съежилась, словно ожидая удара, и вдруг упала на колени. Из глаз ее потекли слезы.
- Помоги,- почти прошептала она, - убьют же мальчишку не за что...
Ильм скрипнул зубами.
- Вставай. Веди.
Просительница живо вскочила с мостовой и не отряхнув испачканный в пыли подол платья ухватила некроманта за рукав.
- Тут... тут недалеко... Только за угол зайти...
- Отцепись,- прошипел Ильм,- иди вперед. Что там за беда?
- Пьяный на парня напал... Ой ну скорее же...
Ильм почти бегом обогнул дощатый полуоткрытый сарайчик и почти уткнулся в здоровенного мужика возившего лицом по земле за вывернутую за спину руку худощавого мальчишку. На лице жертвы сквозь грязь отчетливо проступала свежая кровь.
- Отпусти мальца, - в голосе Ильма звякнула сталь.
Мужик оторвался от своего занятия и мутным взглядом смерил наглеца, осмелившегося ему приказывать.
- Да я из тебя, гнида...
Удар сапога под колено не дал ему закончить угрозу.
- Ахх-х-е, - выдохнул винные пары дебошир, оседая как мешок с картошкой. Он с ненавистью снизу вверх посмотрел на Ильма и демонстративно припечатал крупный кулак меж худых лопаток. Изо рта юноши вырвался хрип.
Некромант без всякой жалости ударил сапогом прямо по красной роже. Кровь темно-красными брызгами разлетелась в разные стороны. Мужик зажимая разбитые нос и губы ладонями со стоном отполз в сторону.
Видя, что опасность миновала, вокруг стала собираться толпа любопытных. Ильм окинул народец хмурым взглядом и отвернул ворот туники, демонстрируя офицерский значок.
- Живо разбежались. Нечего здесь смотреть. А ты вставай.
Парень кряхтя поднялся с земли и пошевелил плечами.
- Цел?
- Вроде цел...Спасибо, уж думал все, пришибет....
- За, что он тебя?
- Дорогу перешел и не поклонился. Было бы перед кем спину гнуть...
- Кстати ты отчего заскромничал? Мог бы его пару раз ногами по ребрам погладить, пока случай подходящий.
- Ты ему и так хорошо врезал, - парень запрокинул голову, стараясь унять капающую из носа кровь, - если бы я его один на один одолел, тогда да... А так выходит ты его с копыт сбил, а я буду потом над ним прыгать и глумиться под твоей защитой? Нет в этом славы.
- Ишь ты какой. Впору образа с тебя писать.
- Чего?
- Ладно, иди к сестре.
- К какой сестре?- искренне удивился парень утирая лицо рукавом.
- Та, что меня позвала сюда.
- Да то не сестра. Торговка. Я у нее для мастера своего пряности покупаю.
- Ну и дела,- немного опешил Ильм,- вот те раз.... Постой-ка. А я кажется тебя знаю. Ты у пекаря Ольда в подмастерьях. Верно?
- Точно, Хилькой меня кличут. А ты мастер, не у нас ли под крышей недавно живешь?
- Живу, живу, - Ильм развернулся на каблуках, собираясь покинуть поле брани,- булка свежего хлеба с тебя. За спасение.
Он отошел уже на приличное расстояние, как вдруг услышал позади себя топот босых ног.
- Постой, мастер, - в глазах Хильки горели любопытные огоньки, - а правда наши шепчутся, что некромансер?
- Правда.
- А можно мне вечером подняться к тебе. Ну хоть одним глазком посмотреть, а?
- Не боишься?
- Боюсь, но все равно...
- Приходи. А теперь дуй по своим делам....
Ильм коротко кивнул, приветствуя старшего сына Ольда, охранявшего с шипастой дубиной входную дверь и через ступеньку побежал наверх, попутно вдыхая умопомрачительные запахи пекущегося хлеба. Одна лестница, вторая, третья... Он на ощупь нашарил в стене маленькое углубление и вытащил из него ключ.
Комната встретила своего хозяина таинственным полумраком, который словно полупрозрачный плед укрывал кровать, большой стол, заваленный свитками, пробирками и колбами, книжный шкаф у стены и ворох одежды на старом кресле. Ильм щелкнул пальцами и на фитилях свечей вспыхнули тонкие огоньки пламени. Ножны с мечом как часовой встали в углу. Плащ жалобно звякнул расстегнутой фибулой и упал на пол. Кольчуга заняла место на столе.
Ильм нырнул под кровать и с дребезжанием извлек небольшой медный таз. Плеснул в него из кувшина воды и высыпал в него корневища. Чихнул, засучил рукава и принялся деловито отмывать с них землю. Оставалось лишь решить, как лучше осуществить процесс сушки. Среди светил алхимии в этом вопросе существовали значительные разногласия. Одни предлагали очищать кожуру, нарезать мякоть на дольки и сушить только на том солнце, которое светит через облака, дабы не растерять чудодейственные свойства растения. Другие считали, что корешки и мыть - то толком не надо. Просто сушить в теплом месте и точка. Третьи однозначно рекомендовали использовать для просушки обнаженную спину девственницы.... В общем, простор для пытливого ума.
На лестнице послышались торопливые шаги. Ильм улыбнулся и продолжил бултыхаться в тазике.
В дверь тихонько постучали.
- Заходи, не заперто, - некромант слегка наклонил голову, чтобы краем глаза видеть вошедшего. На всякий случай.
Как он и предполагал в комнату вступил, как всегда немного настороженный Илька. Подмастерье пекаря тихонько шмыгнул носом, внимательно оглядел сидящего на полу некроманта и с видом матерого заговорщика постучал себя по оттопыренной на груди тунике.
Ильм горестно возвел страдальческий взгляд к потолку.
- Илька, ну сколько можно! Когда-нибудь Ольд поймает тебя и выпорет. А то и вовсе выгонит с глаз долой.
- Не выгонит, - парень тряхнул растрепанными волосами, выпачканными в муке, - все потихоньку таскают. И ничего. А я чем хуже? Тем более новую партию только из печи вынули. Грех не умыкнуть свежатину.
Он ловко распустил шнуровку и извлек большую, ароматную булку хлеба.
Ильм втянул в себя запах горячего хлеба и с сожалением оглядел грязные руки. Придется потерпеть, а Хильку подкормить сами боги велели.
- Там в пергаменте мясо копченное, - некромант кивнул на подоконник, - отрезай, сколько хочешь.
Илька не ожидая повторного предложения подхватил хлеб и шагнул к окну. Вскоре в его руках красовался ужасающих размеров бутерброд. Подмастерье откусил кусок и блаженно зажмурился.
- Смотри не подавись,- Ильм сглотнул набежавшую слюну.
- У...угу... А ты что.... там делаешь?
- Корешки мою.
- Зачем?
- Засушу. Потом тебя заставлю съесть.
- З.. зачем?
- Посмотрю, что будет. Говорят, что от них рога вырастают.
- Ой, - Хилька схватился за макушку, словно процесс роста уже начался.
Ильм выдержал паузу, за время которой успел разложить свою добычу на старой разделочной доске и вооружиться ножом.
- Успокойся, ничего расти не будет. Корешки эти нужны мне для добавления в разные лекарства. Понял?
- Ага, - Хилька сразу успокоился, - я чего зашел-то.... Завтра по утру я потащу прачке белье всякое. Вот. Могу и твои вещи прихватить.
- Молодец, - обрадовался некромант, сосредоточенно стуча ножом, - у меня как раз куртка форменная стирки давно требует. Возьми сразу. Вон там на крючке. Только знак отцепи.
Хилька озадаченно повертел в руках длиннополую, серо-желтую в цвет городского герба, повседневную офицерскую робу.
Подмастерье с крайне озадаченным видом протянул одежду Ильму. Мол, если такой умный сам возьми и посмотри. Ильм внимательнейшим образом изучил предмет своего гардероба и вынужден был признать, что действительно знака нет. На месте где он крепился, виднелись лишь едва заметные дырочки от заколки. И все.
Ильм сокрушенно вздохнул. Потеря сего предмета в принципе не являлась очень большой трагедией. При поступлении на службу ему дали целых три штуки. Однако успокаиваться на этом не следует. Раз потерял, придется отыскать. Наверное, значок просто отвалился и затерялся в куче хлама под вешалкой. Конечно. Где же ему еще быть? Тем более что в последний раз, когда он снимал куртку, а это было в этой комнате, и поцарапался о его отрытый угол. В общем, потом, с утра все найдется. Не сейчас....
- Забирай все-равно. Когда будет готово?
- Дня через три.
- Меня это устроит. И отложи пока свою еду.
Хилька покорно отложил надкусанный бутерброд и с ожиданием уставился на некроманта.
- Ты с оружейной смазкой работать умеешь? - Ильм взялся за предпоследний корешок. Руки уже начало ощутимо пощипывать от едкого сока.