С тех пор, как Люк позволил Рите ездить с ним в госпиталь, жизнь ее изменилась и заполнилась до отказа. Свободного времени совсем не осталось, ведь к занятиям магией добавилась медицина. В кабинете Люга рядом со шкафом для магических свитков стоял такой же шкаф с лечебными фолиантами. Знакомым жестом отец указал на полки, набитые увесистыми томами:
- Это тебе штудировать.
Рита устало кивнула и откинулась на мягкую спинку кресла, послушно внимая отцу. Тот продолжил:
- Да, и еще одна вещь...
Боги, неужели снова чего-то зубрить? Она обреченно вдохнула.
Ним, развалившийся на диване с Книгой, на мгновение опустил фолиант и взглянул на сестру. В ответ на ее гримасу подмигнул и тихо хихикнул. Люг неодобрительно посмотрел на сына. Тот немедленно скрылся за бурой кожей обложки как за щитом. Покачав головой, отец возвратился к Рите.
- Дочка, речь идет о твоем совершеннолетии. Мы по этому поводу должны устроить бал.
- Но я не хочу!
- Так принято.
Рита безнадежно покосилась на Нима. Тот, не отрываясь от Книги, поддакнул:
- Ага, ага. Ты что, не читала? Стоп, подожди, сейчас найду... - Он по-кошачьи бесшумно поднялся с дивана, открыл дверцу шкафа и стал перебирать старинные свитки. - Ага, вот и он: совершеннолетие и его отмечание. На, почитай.
Рита вжалась в кресло, отодвигаясь от протянутого пергамента.
- Нет, спасибо, не надо.
Она отлично помнила, что там было написано, но в тайне надеялась ей удастся этого избежать.
Совершеннолетие - день, когда маги становились "взрослыми" - считалось для них событием не менее важным, чем женитьба. Как правило, засвидетельствовать эту церемонию приглашались дюжины гостей: друзья, знакомые, и, конечно же, родственники - ближние и дальние.
Ним усмехнулся, снова растягиваясь на диване:
- Это твой праздник, Рита. Радуйся.
Она одарила брата недобрым взглядом и повернулась к отцу:
- Люг, что должно произойти?
- Ты придумаешь сложное заклинание: такое, чтобы с трех попыток при свидетелях я не смог с ним справиться.
- А если сможешь?
- Значит через полгода попробуем снова. Но этого не произойдет: мне хорошо знакомы твои возможности. Поэтому надо позвать гостей... Ты хочешь что-то сказать?
Рита кивнула:
- Сколько нужно свидетелей?
- Как минимум двое.
- Пусть это будут Ним и Олек.
- Но гости?
Она упрямо закрутила головой:
- Гости останутся дома.
Хотя времена, когда другие маги смотрели на нее свысока, остались в далеком прошлом, это не означало, что Рита их позабыла.
Люг нахмурился. Но отец понимал ее чувства: он обычно разрешал Рите выбирать, с кем водить компанию. Поэтому настолько неожиданен был ответ:
- Нет, дочка, так не пойдет. Магия ненавидит, когда ее прячут, не оделяя должным вниманием. Магическое совершеннолетие - это большое событие. Мы обязаны его торжественно отпраздновать, пригласив всех знакомых магов. Не возражай.
- Люг, ну пожалуйста! Зачем нам этот спектакль?
- Не спектакль, а следование законам и традициям магии! - вперил в нее отец негодующий взгляд
- Подождите, церемония - это же не празднование, правильно? - пробормотал внезапно брат. После чего пояснил: - Пап, пригласи их всех на Ритин день рождения. Позвольте напомнить, что в Алсе семнадцать - это календарное совершеннолетие. Пусть другие его и справляют. А мы, - довольный собственной выдумкой, Ним расплылся в широкой улыбке, - мы будем отмечать настоящий праздник!
Это было типичное для магов манипулирование словами и фактами, и именно так они и решили одновременно справлять два праздника: Ритино семнадцатилетие и ее превращение во "взрослого" мага.
Если бы Рита выбирала последний день своего детства, он бы тоже начался с ливня, наконец прервавшего южное пекло. Свежий ветер в распахнутом окне кабинета отца, капли дождя, стекавшие по стеклу, улыбка Нима: "Доброе утро, именинница, ты готова?" - это было чудесно. Рита не смогла бы придумать ничего лучшего.
Да, она была готова. Неустанные мучения заглушенного рояля принесли долгожданные плоды, и магия Риты сравнялась по мастерству и беглости с виртуозностью ее пальцев на этом несчастном инструменте. И не только сравнялась, но и превзошла. Рите было по силам все написанное в старинных свитках и Книге, и она давно составляла свои заклинания почти так же искусно, как брат. Поэтому неудивительно, что наступил день, когда Люг, отец и учитель, не смог остановить ее колдовство, и, по законам магов, Рита перестала быть ребенком. Но об этом знали пока только трое: Люг, Ним и Олек.
Как полагается, Ритино магическое совершеннолетие отметили короткой церемонией: Люг поставил кисть руки вертикально, в знакомом приветствии магов. И когда Рита попыталась коснуться его запястья подушечкой среднего пальца, как следовало ребенку, отец приложил ее ладонь к своей ладони. Этот жест означал, что теперь они были равны, и Рита стала "взрослой".
Она взглянула на Люга. Его ладонь была сухой и немного шершавой. Отец улыбнулся:
- Поздравляю.
Она уже начала отвечать, но ее перебил внезапный хлопок. Рита испуганно обернулась. Пальцы ее соскользнули с руки Люга и приготовились к обороне в защитном магическом жесте. Но это был только Олек. Он стоял с большой зеленой бутылкой, из которой пушистым потоком струилась пена, а по полу катилась пробка. У Ритиной бальной туфли она остановилась.
Очнувшись, Рита выдохнула:
- Олек! Пена течет на пол!
- Да-да, конечно...
Под горлом бутылки появился высокий фужер. Лужица пены послушно исчезла с паркета.
- Пожалуйте, сора, - приблизился Олек к Рите и с изящным поклоном протянул бокал.
- Спасибо. - Она машинально взяла напиток, глядя как со дна убегают струйками мелкие пузырьки.
Олек ухмыльнулся в ответ и налил вино себе и Люгу. Последний бокал полетел к сидевшему на подоконнике Ниму, который его поймал большим и указательным пальцами. Золотистая жидкость игриво выплеснулась через край, но сразу вернулась обратно, послушная короткому заклинанию.
Ним склонился к бокалу, со знанием дела вдыхая густой аромат:
- Олек, ты настоящий друг! - Он подмигнул. - Я накажу Рите выпытать у тебя, где хранятся остатки этого ящика.
Олек прищурился:
- Ха!
Привлекая к себе внимание, Люг негромко кашлянул. Обвел молодых магов взглядом и поднял в салюте бокал. Ним соскочил с подоконника, приблизился к Рите:
- Поздравляю.
- И я, - шепнул ей в волосы Олек.
Фужеры стукнулись, тоненько зазвенело стекло. И почти в тот же миг из окна донесся топот копыт и скрип рессор экипажа, остановившегося у дома.
- Первые гости. Мне пора. - Опустошив бокал, Люг коснулся лба Риты губами. Когда он уже шагал по коридору, его фужер аккуратно слевитировал на подоконник. Проводив отца взглядом, Ним пригубил вино.
- Какое чудо! - Опершись затылком о стену, он блаженно зажмурился.
Олек выдернул из кармана часы. Поспешно поднял три пальца. Рита показала два. Вместе, они уставились на секундную стрелку, потом на горло Нима, пока тот не сделал первый глоток.
- Тридцать! - расплылся в улыбке Олек. - Я выиграл!
- Чего вы ржете? - поморщился Ним, открывая глаза. Он лениво побрел к подоконнику, собираясь усесться обратно, но внезапно застыл на месте. Прислушавшись, Ним воскликнул:
- Неужели слух меня не обманывает! Ваар! С Белой! У наших дверей! Не ожидал, что он согласится прийти. Прелестно! Прелестно!
- Ниим... - протянула Рита. - Надеюсь, ты не собираешься...
- Пригласить ее на танец? - Он торопливо пригладил волосы, глядясь, словно в зеркало, в полировку двери шкафа. - Конечно собираюсь! Сегодня я не только брат именинницы, но и сын хозяина дома, пригласившего Ваара на праздник. Когда еще выпадет такая возможность? Надо этим пользоваться.
Рита безнадежно развела руками - но Ним уже повернулся спиной и спешил к выходу. Дверь захлопнулась. Олек коснулся Ритиного плеча:
- Расслабься. Это ничего не значит. Просто "запретный плод сладок". Все будет в порядке.
Она вздохнула, нервно одернула длинное белое платье. Состроила рожу своему отражению в том же самом шкафу, куда минуту назад смотрелся брат, а потом старательно улыбнулась, пытаясь выглядеть, как приличествует хозяйке старинного особняка. Все равно выхода не оставалось: было бы странно не явиться на собственный праздник.
- Эй, выше нос, именинница. Празднуй, раз уж так полагается. - Олек звучно чмокнул ее в щеку. - Пошли, что ли, встречать гостей?
- Мгм... В кого тебя обратить, дорогой, в мышь или в муху? - кивнула Рита на улицу, откуда доносились едва различимые голоса. - Это твоя мать на ступеньках...
С тех пор как Олек наотрез отказался ухаживать за ослепительной дочкой Ваара, "Люгов приемыш" стал самым ласковым из эпитетов, которыми Ода-Май награждала Риту вдали от ушей отца.
Олек поморщился:
- Муху, пожалуйста.
Через миг из распахнутого окна выскользнуло большое жужжащее насекомое и полетело к развесистой уре на другой стороне улицы.
Рита устало огляделась. Праздник был в самом разгаре и, похоже, удался. Самую большую комнату дома отдали под танцы, в остальных выставили столы с разнообразными играми. Оба развлечения приглашенным понравились, и довольные гости, поужинав, вдохновенно плясали, играли или наблюдали за танцорами и игроками. Несчастный рояль закатили в дальний угол библиотеки и пока, слава богам, Рите даже не пришлось его открывать: нанятый сорой Вилис оркестр всех устраивал.
Рита глазами отыскала в толпе экономку. Та устроилась в уголке, пытаясь не привлекать внимания, и сосредоточенно следила за порядком. Конечно, сора Вилис не подозревала, что это был праздник для магов. С ее точки зрения, в честь дня рождения дочери доктор устроил обычный человеческий бал. Откуда ей было знать, что по комнатам и коридорам старинного особняка, незаметно для всех, кроме магов, плыли древние заклинания, которые защищали гостей и хозяев от опознания и скрывали волшебство от непосвященных глаз. По словам Нима, каждое поколение обитателей добавляло к этой защите что-то свое, укрепляя ее и улучшая, и чем старше был дом, тем безопасней. Потому сейчас, как в любой другой богатой семье, экономка следила за слугами, нанятыми в деревне специально для праздника, чтобы дочь хозяина могла беззаботно развлекаться с гостями.
Беззаботно... Рита заскрежетала зубами.
Ага. Как же.
Она нервно взглянула на брата, самозабвенно кружащегося с Белой. Потом повернулась к Ваару. Сегодня справлялось совершеннолетие - священный для магов праздник. Поэтому, несмотря на вражду, Люг не мог не пригласить Ваара - и Ваар, которому пришлось раскрыть истинную причину торжества, не мог отказаться. Но для Нима настолько забыться, чтоб прилюдно нарушить приказы двух "взрослых" магов? Да еще из-за девушки? Такого еще не бывало: брат, насколько Рита знала, пока никем серьезно не увлекался. Тогда что означало это представление? "Запретный плод сладок", как предположил Олек, или нечто более глубокое, более важное?
Она опять отыскала глазами Белу и Нима. Какая на удивление непохожая - и красивая пара. Брат, белокурый и сероглазый, со смуглым лицом и бровями, выгоревшими под лучами жаркого солнца южной Алсы. Бела же - полная противоположность, с длинными каштановыми локонами и белоснежной кожей. В тени густых смоляных ресниц ее карие глаза казались таинственно-черными.
Рита покосилась на окружающих магов, тоже наблюдавших за танцами. Не у нее единственной взгляд неотрывно следовал за Нимом и Белой по залу. Да, они были на редкость привлекательной - и заметной - парой.
Люга поблизости не оказалось, потому о чувствах отца Рите оставалось только догадываться. Что же думал Ваар, было ясно: нахмурившись, он стоял за кипящим от ярости Боро, и от взоров, которые оба метали в Нима, у Риты по коже побежали мурашки. Обнаружив ее пристальное внимание, Ваар выжал улыбку и слегка поклонился. Боро последовал примеру старшего мага. Рита вежливо ответила тем же, и ее глаза поспешно вернулись к брату.
Музыка стихла. Танец закончился, и раскрасневшиеся пары разошлись по залу. Значит, Рите пора было заставить себя улыбнуться и снова смешаться гостями, выполняя обязанности радушной хозяйки. Краем глаза она покосилась на куранты - напольные, тяжелые, сегодняшний подарок от нескольких семей, которые два с половиной года назад убеждали Люга ее не удочерять. Хорошо, что отцу часы понравились, и он с удовольствием слушал их бой, а потом долго расспрашивал родственника, как их заводить и как за ними ухаживать. Впрочем, даже если бы Люга тошнило от вида резного прямоугольного ящика с непропорционально большим циферблатом, отец бы все равно своего неудовольствия не показал.
С этой мыслью Рита мило кивнула напудренной даме в несусветно длинных перчатках, судорожно придумывая комплимент ее наряду.
- Какой необычный покрой...
- Это последняя мода, сестра привезла из столицы, - закивала довольная дама и начала описывать придворные фасоны Алсы. Рита на время расслабилась, делая вид, что слушает с интересом, подобающим провинциалке.
Вокруг сновала нарядная оживленно болтающая толпа. Гости на праздник съехались со всех окрестностей Грахама. Ни один из приглашенных не отказался: мало кто решился бы пренебречь приглашением Люга - самого сильного в Грахаме мага. А может и в целой Алсе - если верить хвалебным одам окружающих.
Рита заставила мысли вернуться к напудренной даме. Та подняла руку и подтянула перчатку, чтобы было лучше видно вышивку по краям:
- Видите эти фигуры?
- Э... Треугольники?
Глаза дамы расширились, словно в испуге:
- О! Вы не знаете? Давайте я расскажу! Это новый покрой с геометрическим орнаментом...
Рита послушно закивала, сделав внимательное выражение лица.
Боги, когда же закончится это мучение!
Она попыталась взглянуть на часы, но стрелки расплылись, как в тумане: от позолоты, пестрых нарядов и непрестанного гомона у Риты рябило в глазах, и раскалывалась голова. Танцы, музыка, гости смешались в радужный вихрь, который безумным волчком кружился по залу. Ночь была еще далеко, но Рита уже начала забывать события этого бесконечно долгого дня. И единственное, что отпечаталось в памяти - утренняя церемония: серьезный и гордый голос отца, рука брата, пожимающая ее холодные пальцы, широкая ухмылка Олека...
Стоп, что это было?
Рита словно вынырнула из воспоминаний. Застыла, вслушиваясь в гудение голосов. Оглянулась, не обращая внимания на кудахтанье дамы в очень длинных перчатках...
И едва успела увидеть сквозь моментальный просвет в толпе, как под отчетливый звук удара кулак Нима врезался в челюсть Боро.
Гости снова сдвинулись, взволнованно загомонили. Пробиваясь сквозь темные фраки и пышные рукава, Рита пыталась узнать, что случилось. Но читать мысли магов было нелегким занятием. Лишь из обрывков фраз, в которых то и дело звучало ее имя, стало понятно, почему беззаботный покладистый Ним вдруг ни с того ни с сего начал махать кулаками.
- Что ты ему сказал, Боро? - вынырнув из тесноты толпы, прошипела Рита отплевывавшемуся кровью магу. - Что ты ему про меня сказал, мерза...
Но она не смогла закончить фразу: Боро, вспыхнув от ярости, разразился махровым пламенем. Горящие искры рассыпались веером, жар шершавым пледом коснулся ее лба...
И вдруг все замерло.
Лицо Боро приняло ошеломленно-замерзшее выражение. И наступила полная, абсолютная тишина.
Рита огляделась. Казалось, она внезапно очутилась в странном немом лесу или на кладбище среди памятников, только на месте деревьев и надгробий в богато украшенном зале стояли неподвижные маги.
Рита опять повернулась к Боро: хотя бы здесь она понимала, что происходит.
Ее пес не стал дожидаться команды, и заклинания вырвались бессознательно и молниеносно, еще до того как огонь лизнул кожу. Сама того не заметив, Рита разбила вдребезги оборону Боро и парализовала "взрослого" мага, завладев его волей. Это была защитная магия, машинальная реакция, чтобы вовремя отразить непредсказуемую трусливую атаку. И в мгновение ока Боро был обезврежен и остановлен.
Но это не объясняло остальные живые статуи.
И оглушающее молчание.
- Э... - Рита нашла глазами брата. - Ты в порядке?
Ним ухмыльнулся:
- А как же иначе? Ты?
- Да, да...
- Олек?
- Абсолютно нормально, - раздался голос Олека откуда-то сзади. - Кстати, Ним, дружище, а из чего сделана эта стена? Как я понимаю, звуконепроницаемая?
- Где? Какая стена? - озадаченно обернулась Рита.
Олек осклабился, и в его глазах запрыгали шаловливые зайчики. Он костяшками пальцев постучал по воздуху, который зазвенел, будто стекло. Рита нахмурилась, хотела спросить, что происходит, но вдруг увидела рядом с Олеком младшего брата Боро, Ноела. Тот согнулся в нелепой позе.
- А он-то что сделал? - Она пригляделась.
- Этот подонок? - презрительно фыркнул Олек. - Пытался напасть на вас со спины. Пришлось его успокоить.
- Ох...Спасибо.
- Пожалуйста.
Маги вокруг постепенно задвигались, их рты начали открываться и закрываться, но беззвучно, словно у рыб в гигантском аквариуме. Рита подняла руку, и пальцы уткнулись во что-то холодное и гладкое. Так вот о чем говорил Олек! Их окружала невидимая преграда: прозрачная, но твердая, нависшая куполом над головой.
- Ох... - Рита провела по стене ладонью.
- Никогда не знаешь, кто еще может напасть, - беспечно пожал плечами брат.
- Ты сделал из воздуха твердое тело? Впечатляет... - улыбнулся Олек - как показалось Рите, с легкой завистью.
- Ну не настолько впечатляет как это. - Ним кивнул в сторону Ноела, который по-прежнему стоял как истукан. Потом обратился к сестре: - Чтобы один свободный маг управлял другим свободным магом - эй, я даже не подозревал о такой возможности! И ты мне раньше не показывала ничего подобного.
Рита поморщилась:
- Ну, раньше меня не пытались поджечь... Это... Это вышло как-то само собой... Инстинктивно...
- "Само собой"? Трудно поверить, что такое можно добиться просто инстинктом. - Усмешка брата была сухой и не на шутку обиженной.
- Я тебе все расскажу, сегодня же, как только разберемся с этим добром. - Она неуверенно обвела рукой неподвижно стоящих магов. - Это недавнее изобретение. Извини, из-за дне-рождевской кутерьмы я не успела тебе показать...
Рита почувствовала, как кровь приливает к щекам. После месяца тренировок с Олеком, ее заклинание не называлось "недавним изобретением". Или словом "забыла". За спиной Нима Олек заговорщически ухмыльнулся. Рита закусила губу и отвернулась, чтобы не видеть его довольной физиономии и рыжих волос, словно пылающих от удовольствия.
Из них двоих Олек был первым, кто наконец-то придумал способ пробить оборону свободного мага и подчинить его своей воле. Рите никогда не забыть, как ее пальцы ни с того ни с сего схватили листок бумаги и начали скатывать маленький плотный шарик. Будто рука принадлежала кому-то другому, и просто случайно попала в рукав ее платья.
- Стой, стой! - От страха Рита тогда совсем потеряла голову, соскочила со стула и рванулась что было мочи к выходу.
В тот вечер они с Олеком, как обычно, расположились в библиотеке его дома, но, в панике, Рита забыла, где дверь, и с воплем метнулась к ближайшему подоконнику. Только не добежала: споткнулась о складку ковра и едва не упала. Пальцы разжались. Скомканная бумажка подкатилась к ногам. Рита отпрыгнула, словно комок был живой и собирался ее ужалить.
- Рита, успокойся! - крикнули над головой.
Но громкий голос лишь сильнее ее напугал, и, отбившись от чьих-то рук, Рита бросилась прочь.
Руки снова поймали, и на этот раз оказались сильнее: прижали ее к груди и не отпускали. Лишь потом, перестав от усталости биться и вырываться, она смогла расслышать слова:
- Рита, тихо. Это я, Олек. Все в порядке. Все будет хорошо.
Они смогли повторить этот эксперимент только через неделю, когда Рита немного пришла в себя. Теперь она знала, чего ожидать, потому испугалась меньше и умудрилась сдержаться и не закричать. Но остатки страха ушли лишь на третий раз - после того, как дрожащие пальцы Олека непроизвольно смяли листок бумаги, подчиняясь ее приказу.
Вскоре, тренируясь друг на друге, они достигли значительного мастерства. Это была область магии на границе дозволенного, и любая оплошность могла очень плохо закончиться. Поэтому Олек предложил ограничиться небольшими вещами: заставить друг друга почувствовать голод и жажду, подвигать рукой, выбрать задуманный цвет или карту. Завладеть волей мага, поработив его, было неписаным табу, нарушаемым только в чрезвычайных обстоятельствах. Но для Риты и Олека это стало игрой, по взаимному разрешению и согласию. Они скрупулезно чередовали, чья была очередь приказывать, а чья подчиняться, чтобы не было ясно, кто - раб, а кто - мастер. И возможно поэтому, к немалому изумлению Риты, магия не возражала. Это было ужасно странно. Для свободного мага завладеть волей другого свободного мага считалось равносильно тому, чтобы заставить солнце всходить на западе Алсы: занимательно в теории, но невозможно на практике.
А оказалось, что это вполне возможно. Надо просто немного потренироваться.
Интересно, а солнце тоже может подниматься на западе?
- Рита... - прозвучало прямо над ухом, перебивая воспоминания, и мысли с большим трудом вернулись в праздничный зал - туда, где маги, которые собрались отметить ее совершеннолетие, окружили сделанный Нимом прозрачный купол и ошеломленно Риту разглядывали.
Она почему-то взглянула вверх. Прямо над ней, словно на гигантском невидимом зонтике, лежали несколько нежно-розовых лепестков. Наверное, упали с висящих под потолком гирлянд из садового шиповника: по словам соры Вилис, неприлично приглашать гостей в неукрашенный дом. Но Рита бы предпочла, чтобы цветы остались живыми и радовали насекомых.
- В любом случае, милая именинница, - рука Олека медленно поднялась и аккуратно заправила за ухо выпавшую из ее прически длинную черную прядь, - если ты собиралась скрывать свою силу от общества, то, увы, сегодняшняя демонстрация...
Его голос многозначительно завис. Рита выдохнула:
- Да.
- С другой стороны, как сказал старик, магия ненавидит, когда ее прячут. Так что можешь во всем винить магию.
Подняв на Олека глаза, Рита различила знакомую фигуру у него за спиной, по другую сторону невидимого барьера. Ним тоже заметил отца: словно завеса воды, стена передернулась, расступилась, пропуская Люга, а потом снова срослась.
- Дети, вам надо их отпустить. - Старый маг указал на неподвижных Боро и Ноела. - И как можно скорее.
- А если они опять на нас нападут? - Рита обычно верила Люгу, но братья, даже застывшие, не выглядели заинтересованными в перемирии.
- Не нападут.
- Почему? Я бы ожидала обратного...
Рите вспомнилось, как Боро следил за Нимом, кружившим Белу по зале. Если бы взгляды убивали на расстоянии, брат бы уже давно лежал в могиле. Впрочем, стоп. В одном из показанных Олеком свитков говорилось, что взглядом действительно можно убить. Но это была черная магия, доступная лишь рабам и теням. Слава богам, Боро ни тем, ни другим не являлся. Все равно, Рита не понимала, почему отец решил, что при первой возможности Боро не бросится в бой.
Люг слегка улыбнулся:
- По той же причине, по которой ни Боро, ни Ноел не нападут на меня: они слабее любого из вас.
Ой.
Рита съежилась под пристальным взглядом отца. Неужели он знал о ее дуэлях?
- Вот как... А я-то думала это подло - нападать лишь на слабых.
- Но с другой стороны... - Люг покосился на Боро, - менее опасно...
Рита пожала плечами. Олек кивнул. Ним усмехнулся.
Купол слегка передернуло, и он испарился. Боро с Ноелом вздрогнули, а потом отступили: медленно, словно во сне, в безопасность толпы.
Голос седого мага разнесся эхом по древнему залу, и портреты на стенах качнулись, будто соглашаясь:
- Ним, ты попросишь прощения за то, что его ударил?
- Конечно нет.
Люг вздохнул, едва заметно пожал плечами.
- Твои слова были оскорбительны для этого дома, Боро, и поэтому я не заставлю Нима перед тобой извиняться. - Он сделал паузу, окинул внимательным взглядом напряженно молчащую толпу. - Я также не потребую извинений от тебя.
Снова остановившись, Люг дождался, пока его слова будут впитаны окружающими: прошедшая потасовка забыта, и более того, никогда не существовала. Неожиданное и ошеломляющее мастерство трех молодых магов, открывшееся перед глазами еще не пришедших в себя гостей, больше не будет обсуждаться. Точнее, не будет обсуждаться в этих стенах.
Рита почувствовала, как ладонь Олека легла на плечо, а Ним коснулся ее запястья. Через какое-то время руки ее наконец перестали дрожать, и она смогла оторвать от Боро взгляд. Бесстрастный голос Люга продолжил:
- Каким бы ни было ее происхождение, обидевший Риту обижает хозяйку этого дома. Потому что всем, что у меня есть, я владею вместе с сыном и дочерью. И когда меня не станет, имущество между моими детьми будет разделено поровну.
По залу пронесся взволнованный гул: о богатстве Люга ходили легенды.
"Неужели он действительно отдаст половину приемышу?"
" Но девчонка тогда..."
" Невероятно!"
" Половина такого наследства!"
Ним шепнул на ухо сестре:
- Представь, как Олек обрадуется... Ай! - Он согнулся, закашлявшись: Рита локтем всадила прямо в солнечное сплетение.
Пальцы Олека неожиданно сжали ее плечо. Рита удивленно подняла голову. Он смотрел куда-то вдаль и хмурился. Повернувшись, Рита успела увидеть раздраженно поджатые губы матери Олека. Но немедленно по лицу Ода-Май побежали морщинки и там появилась улыбка - знакомая, приторная, обычно предназначенная для Люга. Который сейчас стоял Ода-Май спиной и не мог это видеть.