Черт-те что творилось в голове Антона, выяснившего в предыдущих главах в ходе расспросов и натуралистических наблюдений, что солнце заходит на Земле раз в сутки и что сутки эти вроде как уже прошли (если только солнце по рассеянности многих светил не страдало ярко выраженной забывчивостью и не повернуло вспять выключить утюг), но все еще недоумевавшему, отчего заключенный с Деймоном контракт лишь на день до сих пор не возвратил его домой.
А ответ-то, на самом-то деле, был на поверхности, то есть на Земле. Где день ровно в семь раз короче, чем аналогичная единица времени в аду, заканчивающаяся "заходом" в пятницу.
Из-за этого, собственно, недоразумения и поехала крыша Деймона, и вам, чтобы не повторять ошибки героя, шибко подписавшего договор не ознакомившись не только с его содержанием, но еще и с демоническим календарем, полезным окажется знать следующее: не подписывайте контрактов с демонами. Однако все же если так уж сложатся обстоятельства (у вас от бедности одни дырявые сапоги или вам жутко хочется научиться играть на скрипке), примите к сведению остальные особенности адского летоисчисления:
Это, конечно, не дело, но в демонической неделе всегда неопределенное количество дней, а все из-за того, что длится она от одной "пятницы тринадцатого" до другой (день, отличавшийся прибытием особо большого числа американских подростков).
На фоне предыдущего абзаца парадоксальным видится следующий факт, но месяц в аду, напротив, жестко определен, поскольку его окончание устанавливается местным экономическим ведомством тогда, когда банкам выгоднее всего предоставлять отчетность.
Год здесь проходит с уходом из жизни на Земле горячо ожидаемой в Преисподней личности, в честь которой на китайский манер нарекается будущий год. Так со смертью графа Дракулы в аду стартовал год дракона, а с кончиной Казановы - год кролика. Что же до Старого Нового Года, то он тут тоже отмечается и приходится на Хэллоуин, празднуемый обычно в семейном кругу, когда заслужившие отгул души навещают родных, близких и всех остальных, трагически не погибших вместе с ними.
Понятно, что при такой календарной системе случается порою год длится без году неделя, а недели упорно тянутся месяцами, но чего вы иного ожидали? Астрономические наблюдения демонов существенно осложняются отсутствием каких-либо небесных объектов для обозрения под землей, да и когда жизнь твоя исчисляется тысячелетиями, само понятие времени начинает для тебя устаревать. Для Антона же, оказавшегося в чужом измерении, оно стало как никогда жизненно актуальным:
- Время! - вскрикнул демон, придя в сознание, причем очень даже вовремя:
- О, точно! Нужно же объявить время смерти! - произнес готовившийся уже провести вскрытие врачеватель, вышедший ненадолго на улицу, взглянуть на башенные часы.
- Какое у людей время? - живо спросил вернувшегося доктора Антон.
- Семь часов шесть минут вечера. - ответил врачеватель невозмутимо, зато возмутился демон, имевший предубеждения против острого скальпеля на своей груди: - Оу, мой господин, вы... вы живы!
(Разумеется, перед тем как проводить вскрытие демона, доктор не мог не убедиться в том, что Антихрист откинул копыта. Для чего стянул с него обувь, придя к удручающему умозаключению.)
- Сколько у вас пятниц на неделе? - подбирался семимильными шагами к разгадке Антон.
- Ох... - с грустью выдохнул врачеватель. - У докторов пятниц нет, как нет выходных у болезней.
- Что такое выходной? - столкнулся с новым для себя понятием демон (в аду все вкалывают как проклятые, особенно утруждаются не жалея ни себя, ни других надсмотрщики с плетью).
- Последние дни недели. - познакомил его врачеватель. - Конкретнее, это суббота, если спросишь ты еврея, и воскресенье, если спросит еврея миграционная служба. (Вопреки стереотипам, католическая Европа гостеприимно относилась к понаехавшим иудеям, встречая их не то что хлебом с солью, а с жирным куском свинины, сильно обижаясь, однако, когда гости, что с жиру бесились, за столом пищу с хозяйкой разделить отказывались.)
- Пятница не каждый день, получается? - получил тот ответ, что искал Антон.
- О, нет! Каждый седьмой день статистически. - приводил свои расчеты доктор.
- Долго ждать еще? - наводил справки демон, когда же контракт реализуется.
- Сегодня вторник. Через два дня, значит. - выписывал справку врачеватель.
"Целых два дня! - не задумываясь расплылся в улыбке Антон: - Целых два дня лишних на земной поверхности нежиться!"
"Да, пожалуй, дольше, чем предполагалось и дольше, чем мы с человеком сошлись, но... - продолжал радоваться демон. - Но не все ли равно? Ведь свет на том клином не сошелся, ведь так даже лучше!.."
"Целых два дня здесь с Айгуль... - подумал вдруг Антон и так же замер, проведя переоценку ценностей: - Нет, два дня ВСЕГО здесь с Айгуль! Это же преступно мало! Должен же быть способ, контракт мне обойти, дабы быть здесь с Айгуль вечно!.. Нет, это неправильно, потому что... потому что где здесь Айгуль?!"
- Где она? - поднялся на ноги Антон отнюдь не равнодушно.
- Ваша подруга? - не встал на уши доктор. - О-о-о, я слышал, ее инквизиторы схватили.
- Инквизиторы?! - перепугался до чертиков демон.
Демоны страшно боялись инквизиторов, поскольку из-за их превентивной деятельности штабелями гибли зачастую невинные люди, до которых еще не успели даже добраться лапы сатаны, чем надежно обеспечивалось их попадание в рай.
- О, да, боюсь, что да... - боялся тоже инквизиции врачеватель, и ввиду того целый монолог выдавший: - На костре сожгут ее живьем... а может, милосердно удушат для начала, если преступление без отягчающих признают... о-о-о! но это вскоре, а сейчас она, должно быть, пыткам железом каленым подвергается, что по моему профессиональному мнению глупо, ведь инквизиция так девчушку к огню закалит!.. Ох, а как закончат, так в камеру ее посадят... или подвесят или насадят, коли темница с дополнительными неудобствами окажется... О да! ей там отнюдь не весело, но она знала, на что шла, и знала с чем и с кем связалась, и, хоть ставки и высоки, так высока и награда!.. И, оммм, кстати, о награде, раз вы не погибли, больнице кстати пришелся бы новый рентген (читай новый скальпель), новый ремонт (перевод: евроремонт) и... и новый дом (читай перевод: пол Европы).
Антон слушал доктора, от ужаса язык проглотивши (хорошо, врач оказался рядом). Ведь даже он, демон, никак не мог вразумить, как подобные издевательства вытворять с человеком позволяется... с человеком живым естественно.
- Не бывать тому, покуда жив!.. - пообещал Антон, ничего не обещая врачевателю, и решительно выскочил наружу. Ибо ни огонь, ни вода, ни медные трубы не заставили бы его свернуть с пути спасения любимой!.. Минутой позже, правда, он все же развернулся в больницу за снятой обувью (снег, все-таки, не входил в список), после чего, того решительнее выскочил наружу, направившись к дому Айгуль, чтобы успокоить возникшие сомнения в словах человека, хотевшего его спавшего порезать.
За неимением ключа замок отворил Антон, как подобает настоящему медвежатнику, оторвав дверь вместе с петлями, и, вбежав косолапо внутрь мастерской, вскричал, не получив визуального подтверждения: "Айгуль, ты здесь?.." (думая, что вдруг ее отпустили? вдруг она стала невидимкой? вдруг все это одна большая ошибка?). Однако не получив еще и аудио подтверждения, он не сдался: "Айгуль, ты в тюрьме?.." - спросил Антон (думая: а вдруг все это правда?) с малой надеждой услышать ответ. И, вопреки всем прогнозам букмекеров, что-то он все-таки услышал! Он услышал насыщенный букет духов, отчетливо серным душком отдававший, да так сильно, что демону сразу захотелось надушиться.
"Он не душился... - сразило осознание Антона, рассуждать дальше продолжившего: - Она дальше продолжала меня вызывать, а он не душился!"
"Инквизиторы все разнюхали, и ее схватили... - взял понюхать платье Айгуль демон. - Все это одна большая ошибка!"
- Все это одна МОЯ большая ошибка, людскому соблазну поддавшегося! - вскричал в сердцах Антон, оторвав в эмоциональном порыве шлейф оранжево-красного одеянья. - Айгуль уцелеть должна любой ценой... хоть ценой моего разоблачения!
Это раньше он, в облаках витая, надеялся сойти за человека, разводя очаг в доме и пищу потребляя с вилками, да только нельзя добиться лично важных тебе целей, кем-то другим притворяясь вечно. Нет, можно, конечно, взять себе псевдоним и написать книгу, половину идей которых ты сам даже не подумаешь поддерживать, но... хммм, похоже, не мне читать вам морали...
"Но быть самим собой ты можешь лучше!.. У тебя к тому все природные данные имеются! - вступился за меня Антихрист. - Да, я - получеловек, однако история всех нас учит, что "недолюди" оказываются человечнее всех. И да, я столкнусь с общественным противлением, но моя другая половина, та, что "не как у всех", та, что "не как надо", мои "недостатки" и "изъяны" - демонические силы - станут моими козырями в борьбе!"
По-новому взглянул на жизнь свою Антон глазами героя, по-новому посмотрел он и на оторванный подол, который тут же, словно плащ накинул (широко известно, что всевозможные накидки дают плюс десять к атрибуту героичности, и даже негодяи с кинжалами, в них обернувшись, внезапно в рыцарей обращаются), и, чтобы пресса не прозвала его каким-нибудь оскорбительным прозвищем, типа "суперчеловек", вырезал на груди латинскую букву S, где S - значит гордое "Сабмен" - Недочеловек!
Покончив с рубашкой и костюмом, он без каких-либо колебаний и раздумий взлетел высоко-высоко ввысь. Чтобы бороться за свободу и жизнь человека, чтобы отогнать от города тучи и чтобы смести все и всех на своем пути, не исключая потолок и крышу (герои обычно не обращают внимания на ущерб ими городу причиненный, поскольку создают, снося здания и скрашивая их паутиной, новые рабочие места ремонтным и дезинсекционным службам). И помчался вперед, выставив правую руку в направлении движения, а левую прижав к себе, дабы из кармана ничего не выпало (на аэродинамичность в частности и физику вообще, они плевали с высокой колокольни).
Прохожие на улицах перешептывались, поражаясь неопознанному летающему объекту: "Это птица? Это речной паром? (да, речные паромы не летают, но других "самолетов" тогда еще не изобрели)". А Антон сверил копошащихся жителей-букашек рентгеновским зрением, лицезрев всю срамную подноготную города, во главе с принимавшей душ соседкой ткача, вскрикнувшей "А! - А! - А! - А!" томно и обвернувшейся занавеской, почувствовав раздевающий взгляд мужчины. Но вовсе не она интересовала чуть не оглохшего Антона, а - ОНА, Айгуль, томившаяся одна с заплаканными глазницами в темнице, в ожидании своего принца-спасителя, ну или демона-искусителя, как знать.
Издалека узнав тазобедренный сустав любимой, он облетел каменную башню с тыльной стороны, оказавшись прямо у решеток камеры арестантки. И, сделав пару оборотов в воздухе рукой для более размашистого удара, стремглав бросился на стенку, разделявшую его от счастья с Айгуль. Чтобы разнести препону в щепки, чтобы и мелкий камушек не отлетел в сторону девицы.
Проще сказать, чем сделать?.. Как раз наоборот! Одним махом справился Антон с поставленной задачей, и, как каменная пыль расступилась, ОНА, прижавшаяся к двери спиною, бледная от страха и от штукатурки отчасти, предстала перед ним во всей своей белокурой красоте.
Вот так вот проводят спасательные операции настоящие герои: показательно оперативно и для оператора показушно, и так и нужно! Чтобы с разрушениями и взрывами! Хотя взрыва не случилось, но скажем, что его отсутствие разорвало все шаблоны, впрочем, с другой стороны...
С другой стороны башни, одновременно с вышеописанными событиями, к парадному входу приближался ткач, также ратовавший за спасение Айгуль, да только совсем другими средствами (и раз уж о средствах зашла речь, он довольно облизывал достаточно дефицитное по тем временам шоколадное мороженое в вафельном стаканчике).
Афера - вот его подход. Обманом и красноречием вызволить девицу из темницы, что буквально проще сказать, чем сделать. Особенно с таким бдительно-мнительным стражником у входа:
- Это что у вас? Шоколадное мороженое в вафельном стаканчике? - насторожился он с выставленным копьем - шлагбаумом древности.
Деймон резко остановился... то есть не Деймон, а ткач, конечно же, осознав, что протормозил, поедая мороженое на чужих глазах посреди сугробов, посреди средневековья, что не могло не вызвать подозрений.
- Не плетите... ням-ням... ерунды! - ответил он, спрятав улику в самом надежном месте и, для пущей убедительности проведя перед стражником рукою, сказал: - Это снег видел ты.
- Это снег видел я. - повторил, словно завороженный неведомой силой, похоже, не такой уж и бдительный стражник, освободивший путь.
Спокойно пропустил его стражник внутрь, ибо люди, глотающие снег, вызывают беспокойство лишь у врачей различной специализации, в зависимости от возраста пациента. Герой же (в смысле, ткач), напротив, болел душою из-за проглоченного им мороженого. Нет, он не боялся простудиться горлом, иначе не съел бы по дороге сюда дюжину, просто случись встретиться ему здесь с еще одним стражником, провернуть тот же фокус обмана разума без "снега" удастся уже едва ли.
- Стой! Кто идет? - налетела как снег на голову на него вахтерша, проявившая служебное любопытство.
Деймон встрепенулся (ткач-ткач, что такое я несу?) и, стряхнув снежинки с плеч и ботинок (знакомиться с вахтершами нужно даже с более приличным видом, чем с родителями своей любимой), сказал, смелости набравшись:
- Я! - назвался он, добавив: - А дом у вас очень милый.
- "Я" - распространенная здесь фамилия... - заметила вахтерша: - Вы из семьи простолюдинов? Достойны ли вы ручки моей тюрьмы?
- Моя родословная идет от Адама!.. - гордо заявил герой (тьфу ты, ткач). - Я наследник земного трона!
- Каковы ваши намерения?.. - переходила вахтерша сразу к делу, достав журнал и намочив перо. - Они серьезны?
"Все слишком серьезно!.." - перепугался расписки Деймон (ткач, боюсь, опять я оговорился). Он не готов был еще к отношениям официальным, в чем признаться вахтерше, ревностно охранявшей неприкосновенность своего храма, тоже не мог.
"Нужно было как-то усыпить ее бдительность!.." - навестила тогда его мысль, но вот только как как-то? Мысль, к сожалению, пришла без подружки, и герой (ткач, извините за ошибку) в напряженном раздумье защелкал пальцем, и...
И храп из будки вахтерши раздался! Заслышав который, он улыбнулся от уха до уха, лишь сейчас осознавая всю свою магическую силу, какая раньше могла ему только сниться, после чего, потехи ради, снова пальцем защелкал:
"Я что... отключилась?" - Щелк - "Хррр..." - Щелк - "Рррр!", "Аааа, Помогите! Тут тигр появился!" - Щелк - "Фухх, он уснул..." - Щелк - "Уээх, и я... засыпаю".
И Дей... идей у ткача, где искать Айгуль не имелось, зато имелись идеи, где их найти - в журнале. Лишь тюремщик с ключами закрывал ему дорогу к героини, для которого, впрочем, уже приготовлена была им учесть. Подойдя к обреченному судьбою через несколько десятков ступенек, он приступил к задуманному злодеянию, ухмыляясь щелкнув пальцем и... и перед жертвой обстоятельств заблестело злато (ведь ни что так не подкупает в человеке, как его деньги):
- Скажи мне, - сказал геро... героини спасатель: - Ты бы обменял несколько грамм бронзы на такого же веса кусок благороднейшего металла?
- А кто б ни обменял? - блеснул глазами и экономическим образованием тюремщик.
- Тогда лови! - бросил Де... дескать ткач ему монету, и указал на нужный ключ: - Вот эту бронзу мне заверните.
С сильными подозрениями провел тюремщик золото через детектор валюты - зубы, и, не заметив подвоха, спешно снял со связки ключ и уже протянул его простофиле, как засомневался:
- А это, случайно, не взятка?.. - случайно дошло до него.
- Какая же это взятка? - вырвал у тюремщика ключ геро... героически ткач. - Это грабеж!
- Конечно, грабеж. - ответил другой не смущаясь. - Махнуть золото на бронзу... да вы обокрали меня средь бела дня!
- Ой, а меня не посадят? - перепугался тюремщик.
- Да кто же вас посадит? - похлопал собеседник его по плечу. - Во-первых, у вас все ключи имеются, а во-вторых...
Он сделал говорящую паузы:
- А во-вторых, я никому не скажу! - догадался тюремщик.
Когда ткач... то есть Деймон, а нет, все правильно, ткач уже приближался к камере Айгуль, вся башня содрогнулась от удара. По инерции он поспешил вставить ключ в замок, и услышал свой голос... то есть не свой, а Деймона, строившего из себя героя: "Не страшись более ничего и подай мне руку..." От этих слов дверь камеры тут же отворилась, и Айгуль, доверявшись силе притяжения, упала в объятия ткача.
- Не бывать тому, покуда жив! - объявил он, девушку схватив крепко-крепко.
- Так я вас все-таки знаю или нет?.. - второй раз в жизни увидел ткача Антон (ну в третий).
- Сгинь, Антихрист! - зная, что было на кого положиться, бросила Айгуль. - А что это у тебя там сзади... подол моего платья?!
На лицо ткача забралась улыбка, и, забрав Айгуль с собою, герой громко хлопнул дверью. Да-да, именно герой! Это Деймон находился в теле мастера все это время! Вот это поворот!
Прозвучавший хлопок, как будто взрывом раздался в сердце Антона. Его главный двигатель отказал, и демон начал стремительно терять высоту. Он мог бы замахать руками и спастись, но слова Айгуль подрезали ему крылья. Его разрывало в воздухе на части, и вот слетела со спины накидка, и пуговицы рубашки разворотило. Пилот не катапультировался. Он знал, что с землей столкнувшись, он даже не почувствует боли, ибо боль в душе была сильнее.
Время остановилось. Башенные часы сломались от удара, но это лишь начало. Весь мир затих. Антону заложило уши, и скоро сляжет он. Случилось нечто ужасное, и даже солнце спряталось в закате, свидетелем становиться не желая.