Караван выдвинулся в середине дня. Я удивилась, но орк пояснил, что купцы всегда долго копошатся, когда собирают караван. Вот когда мы уже будем в пути, то начинать движение будем засветло, а вставать на привал уже в кромешной тьме.
- К тому же сейчас рано темнеет, - показал он на хмурое небо.
Темнело действительно рано. По нашим меркам сейчас был конец февраля. Равноденствие ожидалось только через месяц, а через месяц мы как раз прибудем в Агору.
Я вздохнула. Месяц примерно на тысячу километров. Поезд это расстояние проедет за сутки. "Чух-чух, ту-ту" - и я на месте. Но местное "чух-чух" - это было "фррр!" и "иго-го", помахивающее хвостами.
Наконец, все было собрано, и телеги начали движение, выстраиваясь в длинную цепочку. Охранники рассредоточились вдоль каравана.
Тащились мы медленно. Мне дали какого-то жеребца, который смотрел на меня с подозрением. Вспоминая, как я пыталась подружиться с Милкой, я выпросила у повара пару яблок. Одно с аппетитом сгрызла сама, а второе подсунула коню. Конь покосился, но угощение принял. Подумал и согласился дружить.
От скуки я сгоняла в конец каравана, затем в начало. Конь бежал ровно, словно не замечая моего веса. Купцы, сидя на телегах, с удивлением следили за мной, но ничего не говорили. А когда очередной "вояж" я проделала в компании с орком, так они вовсе успокоились.
Орка звали Тохтун. Когда-то он пришел в Агору с отцом, продавать овец. Овец они продали, отец вернулся обратно, а Тохтун остался смотреть земли людей, но постепенно прижился. Его с удовольствием брали в охрану - орк был силен, умело обращался с оружием. Через несколько лет пошел в армию, где дослужился до сотника. Там же выучился читать и писать на всеобщем языке - языке людей. Отслужив положенные по контракту года, хотел поступить в школу Братства, но его не взяли - Тохтуну тогда уже было больше четверти века. Поэтому орк вернулся к прежнему занятию - охранника.
Мне он нравился. Тохтун был приятным собеседником, но при этом справедливым начальником. На лошади он сидел, как будто там и родился, а конь словно читал его мысли. И жеребец был необычный. Ярко-рыжего окраса с желтыми глазами, крупный и сильный.
- Это конь южного племени, - похлопал он жеребца по шее, на что тот ответил веселым ржанием. - Лучшие кони во всех землях. За таких, как он, платят сандалом по весу.
Сколько?! Коник весит больше полтонны. Полтонны сандаловых бляшек потянут на тридцать-сорок миллионов серебром. Кошмарная цена!
Тохтун весело рассмеялся, увидев выражение моего лица.
- Этот конь обошелся мне почти даром - всего лишь за два клинка из хладного серебра. А клинки я нашел в развалинах Мертвых земель.
Мертвые земли находились где-то за землями орков. Пустыня, сплошной песок, никакой воды, только редкие оазисы. Тем не менее, кое-где встречались полуразвалившиеся строения - дома, башни, замки и даже остатки городов. И там, по легендам, водились сокровища, наподобие того же хладного серебра.
Хладное серебро представляло собой сплав серебра с каким-то неизвестным местной науке металлом и зачарованное, в отличие от обычного серебра, которое не поддавалось зачарованию. Оттенка оно было матового, и совершенно не тупилось. К нему не приставала кровь и грязь. В общем, мечта охотника - убивает нежить, не тупится, и чистить не надо. Помахал - сунул в ножны. Да и не только охотники ценили оружие из хладного серебра - оно хорошо годилось для любой битвы, с одинаковым успехом кромсая все, что попадалось. Разве что в камнях застревало. К сожалению, секрет создания был давно утерян, его можно было только найти.
- А почему ты так легко поменял хладное серебро на лошадь? - спросила я у Тохтуна.
Мой вопрос орка возмутил, но, глядя на меня, лишь горестно выдохнул.
- Что я буду делать с этими зубочистками? Мне они явно не по руке. А так... Знаешь, почему эти кони так ценятся? Их не продают просто так. Когда жеребенок только рождается, будущий хозяин приходит к нему, кормит и не отходит дальше, чем на два шага, пока не пройдет полгода. И за это время конь и его хозяин учатся слышать мысли друг друга, учатся чувствовать друг друга, учатся понимать друг друга без слов. Через полтора года хозяин возвращается, и его конь идет за ним. Больше они не расстаются. Мой Огненный Вихрь не пойдет никогда за чужим, если я не разрешу. Его бесполезно воровать, он всегда меня найдет, а вора никогда не будет слушаться, стараясь убить. Мы будем вместе до самой смерти, его или моей. Он вынослив, может долго нести всадника, не уставая. Там, где обычные лошади маются желудком или страдают от жажды, Огненный Вихрь терпит лишь небольшие неудобства. Не раз уже он выручал меня в схватке, топча врага копытами. И каждый из коней обладает каким-нибудь магическим свойством, у кого-то больше, у кого-то меньше. Мой Вихрь не зря называется Огненным. Смотри!
Тохтун бережно оторвал волос с гривы, свернул его в колечко и подул. Волос задымился и затлел.
- Холодными ночами я прижимаюсь к боку моего Вихря, и он делится со мной своим теплом.
Я с искренним восторгом посмотрела на коня. Конь, уловив взгляд, кивнул мне. Мне показалось, что он даже подмигнул.
- Но самыми лучшими считаются черные представители этой породы, - Тохтун закатил глаза. - Говорят, их предками были демоны в образе лошадей. Но они - еще большая редкость. За свою жизнь я видел лишь одного черного коня, он принадлежал Вождю Вождей. Вождь Вождей был стар, а его конь еще старше. Сейчас, наверное, оба они восседают рядом с Умбуком, нашим богом.
Серый в яблоках жеребец, на котором я ехала, показался сразу невзрачным.
На ночевку мы остановились, когда стало совсем темно. Караванщики развели несколько костров, занялись приготовлением еды. Тохтун отправил меня за водой.
Прихватив пару котелков, двинулась на шум ручья.
Когда я уже склонилась над водой, как палец кольнуло. Смарт меня о чем-то предупреждал. Насторожившись, я вслушивалась в происходящее. Было темно, и вглядываться было бесполезно.
Щелкнула сухая ветка, рядом что-то заурчало, и мой нос уловил характерный запах.
Демоны, так это же нежить!
Побросав котлы, я рванула в сторону стоянки. Тохтун поднял голову, услышав мой топот, и тут же вскочил.
- Нежить, - коротко бросила я ему.
- Не-е-ежить! - трубный глас орка едва меня не оглушил.
Я ожидала паники, но караванщики действовали слаженно. Часть сразу влезла в фургоны и вытащила оружие, отразившее свет костра. Серебро. Часть похватала горящие ветки из костра.
Орк сунул мне отливающий серебром меч.
- Справишься?
Я кивнула.
- Мне глефа привычнее, но меч тоже годится.
Тохтун кивнул. Ко мне подскочили двое бывших учеников школы Братства.
- Кто, где?
- Там, - указала в сторону ручья. - Кто-то из низшей. Урчит, воняет. Не мертвяк, ходит осторожно. Не псевдопес, уже бы напал.
Мужчины переглянулись.
- Кукольник? Или мешочник?
Я пожала плечами.
- Я не видела, там темно. Услышала треск, почувствовала запах.
- Пойдем, проверим, - махнул мне один из них, которого звали Макис. - Донис, последи тут.
Донис кивнул.
- Хорошо.
Держа наготове оружие, мы с Макисом осторожно зашагали в сторону ручья. Мужчина нес факел, который нещадно чадил.
- Жаль, луны нет, - посетовал он на отсутствие естественного освещения.
Я промолчала, вслушиваясь.
Мы дошли до ручья, найдя брошенные котелки.
- Откуда шел запах? - спросил меня мой спутник.
В ответ я покрутила головой, принюхалась... Слабая, едва заметная характерная вонь висела в воздухе.
- Он до сих пор здесь... Но несет вроде оттуда, - я махнула рукой против течения ручья.
- Пойдем, проверим, - согласно кивнул Макис.
Мы немного поднялись вверх по ручью, и тут раздался свист. Шею мужчины что-то захлестнуло и приподняло его в воздух.
Макис захрипел, забил ногами, выронив факел. А через секунду его голова отлетела в сторону.
Черт, черт, черт! Это не кукольник и не мешочник! Это корневик! И он не низшая нежить!
Корневик прозывался так, потому что выпускал множество отростков-лиан, стелющихся по земле и хватающих зазевавшихся прохожих, причем эта нежить не брезговала ни людьми, ни животными. Размножался корневик этими же отростками, вгрызаясь в добычу. Через некоторое время из трупа вылезала новая особь и продолжала "дело родителя".
Чтобы уничтожить корневика, было недостаточно сжечь его "тушку". Нужно было еще отследить каждый "корень" и тоже сжечь, потому что иначе корни моментально отрастили бы себе целую кучу новых "тел", и вместо одного большого корневика получилось много мелких. А уж раскормиться для него никогда не было проблемой. Как, впрочем, для любой другой.
Я развернулась и помчалась обратно. Первый закон выживания - "не знаешь, как убить - убегай".
Вот я и убегала, только пятки сверкали. Кольцо Смарта на пальце обжигало.
Но мне не повезло. Со всего маху я влетела в что-то упругое и противное. Попыталась оторваться и не смогла - меня почти сразу же опутали какие-то прочные жгутики.
Умирая от страха, осознала, что умудрилась налететь на "тушку" этого самого корневика.
Жгутики обматывали меня все сильнее и сильнее, сдавливая тело.
Корневик выпускал свои "корни" на некотором расстоянии от "тушки", поэтому меня и не раздавило сразу, как несчастного Макиса, но вскоре узенькие жгутики станут мощнее, и все, можно прощаться с жизнью.
Я дернулась еще раз, но корневик держал крепко. Перед глазами сразу пронеслась вся моя недолгая жизнь, и это воодушевило на борьбу. Умирать совершенно не хотелось.
Кое-как извернувшись, поддела кончиком меча охватившие меня "корни". Там, где серебро касалось неживой плоти, раздавалось шипение, и давление на мое тело ослабевало.
Наконец, я высвободила руку с мечом и вонзила его в "тушку".
Наконец, нежить перестала реагировать на мои действия. Теперь надо бы ее сжечь, отследив все корни, но у меня просто не было на это сил. На корневиков охотятся командой, пятеркой, а не в одного. К тому же у меня не было нужных эликсиров, а смеси едва ли хватило бы на пару мертвяков, но никак не на разветвленную систему корней. Надо сообщить в Кайве, и оттуда пришлют полноценных охотников, а не такую недоучку, как я.