Аннотация: Недописанный рассказ, запихнут сюда просто так.
НИКАКОГО HAPPY END'A!!!
...И пришлось Ивану-Царевичу, чтоб освободить свою любимую целовать жабу, в личине которой и находилась принцесса. Он наклонился к обитательнице болот, вытянул губы в трубочку и поце...
- Эй ты, писатель! - вдруг раздался голос.
Я оглянулся, в комнате никого не было. Авось глюки пошли. Слишком записался сегодня. Я еще раз осмотрел комнату. Точно глюки...
- Ну ты что оглох?! - голос невидимки был злым.
- Кто тут?! - спросил я, глюки казались слишком правдоподобными.
- Ну кто-кто!!! Я.
Я решил, что пора бы уже отложить ручку в ящик, а бумаги бережно сложить в папку. Но буквы на бумаге забегали в разные стороны. Господи, глюки-то какие!!! Я протер глаза. Я думал, что открою глаза, и все будет хорошо! Но не тут-то было! Буквы образовали черно-белый лик, образ очень походил на Ивана-Царевича, когда я его представлял себе. Те же небольшие рыжеватые усы, русые волосы, веснушки вокруг носа.
- Сам целуй жабу! - отчетливо проговорил Иван-Царевич.
Я снова протер глаза, но недовольная рожа сказочного персонажа все еще глядела на меня.
- Чего? - я тупо с прищуром спросил у бумаги.
- Что слышал! Я отказываюсь целовать жабу!
- Да кто тебя будет спрашивать! - на одном выдохе крикнул я.
- Меня?!! Артиста театра и кино?! Народного артиста всея Руси?! Не будут спрашивать?!! Да я на кол тебя посажу, писатишка, а твою писульку заставлю сжечь в банной печи, чтоб мне потом парится от пара твоего рассказика!
- Чего? - такое ощущение, будто я обкурился... Хотя я же не курю... А может я напился? Я ж не пью! Да... Вопрос. - Вообще-то я пишу сказку для детей, а не киносценарий.
- Да? Все, что ты напишешь, будет экранизироваться!
- Дану... Я из-за привередливых актеров переписывать сказку не буду!
- Ты сам целуй жабу, писатишка!
- Я не писатишка. Я молодец!
- Ты не молодец! - грозно сказал лик на бумаге.
В комнате стало светло, так светло, что аж глаза закололо. Я открыл свои очи и увидел, что меня окружает не привычная обстановка серой комнатки, а зеленая лужайка. Небо было чистым, голубым, в окружности солнца светилась ехидная улыбка Ивана-Царевича.
- Сейчас посмотрим, как ты будешь жабу целовать! - кривляясь, проорал возлюбленный жабы.
- Не, это как называется?! - я опешил. Это явно не галлюцинации. Чтобы проверить, где я нахожусь, я упал на землю, но не ушибся о твердый паркет, а упал на мягкую зеленую травку. Впереди был вполне осязаемый дуб, чуть поодаль камышовая заросль, окружавшая болотистую гладь.
- Да ексели моксели! - проорал женский голос со стервозной ноткой.
Я подошел к плоду моего воображения - болоту, заросшему бурой тиной, с одинокой кувшинкой посередине водоема. На этой кувшинке и сидела "моя ненаглядная" царевна.
- Целуй! - грозно чавкнул Царевич.
- Ты царевич, ты и целуй! - неподатливо отрезал я.
- Нет... Ты теперь царевич. Целуй! - словно больной эпилепсией выкрикнул Иван.
- А что мне за это будет? - с небольшой искоркой в глазах спросил я.
- Оскар тебе будет! Целуй!!!
- Чего правда?
- Целуй, говорю!
- Нет!
- Целуй!!!
- Н Е Б У Д У!!! - крикнул я и отвернулся от солнца-Ивана.
- Ах... так... - зло прищурился Иван и взял в руки ручку.
Мне было понятно, что сейчас произойдет... Острое перо шариковой ручки, как молния полетела в дуб. Через мгновение дерева уже не оказалось на нужном месте.
- Так что, будешь целовать?! - спросил Иван.
- Буду, - вынужденно констатировал я.
Я полез в болото, пробираясь сквозь заросли камышей я долез до жабы.
- Возьми меня милый! - наигранно пролепетала жаба.
Я вытянул губы в трубочку и... поцеловал жабу.
- Ну вот и все, - сказала жаба. При чем она так и оставалась жабой. - Милый, с тебя 20 баксов.
Жаба достала из откуда-то появившейся сумочки красную губную помаду и намазала ее на свой рот. Оттуда же обитательница болот извлекла колготки в сеточку.
- Плати, я жду...
- За что? - опешил я.
- За интимуслуги.
- Какие? - я не понимал, в чем дело.
- Не будешь платить, тебе же хуже будет...
- Я не буду. Меня заставили! - крикнул я.
- "Мамка"!!!
Лягушка громко крикнула в пучину. Оттуда незамедлительно вылезла всеми любимая с детства госпожа Тортила в кожаном пиджаке, новом чепчике, покручивая лапой золотую цепочку.
- Ну ты че-кого! - сказала бабушка Тортила. - Ты че-то это... Берега попутал. Плати. Тебе тут не хухры-мухры, а серьезный бизнес...
Я поднял глаза к солнцу. Иван-Царевич катался по полу от смеха.
- У меня нет денег!
- Ребятки... - грозно сказала Тортила, как бы немного медленно, чтобы дать мне время одуматься.
Но из пучины вылетела стая пиявок и всосалась в меня. Боже! Они пили из меня кровь, Царевич ржал, Тортила... Жаба!!!!
А-а-а!!! Я проснулся. Ужасный сон. И слава богу, что сон... На бумаге осталось недописанное слово: поце...
- Я не буду целовать! - грозно крикнул Царевич.
Нет!!! Это не сон!!!
- Да пошел ты... - я старался изобразить пофигистический настрой.
Я просто дописал слово до конца "поцеловал".
- Ну все!!!!!!!! - заорал Царевич.
В комнате снова стало слишком светло. И я вновь очутился в царстве моего воображения, но на сей раз в солнечном кругу не было насмешливой рожи Ивана. Он стоял рядом со мной.
- Ну и что за дела? - спросил я.
- Такие... Теперь мы застряли тут навсегда.
- Ну ты-то тут так и был. А почему навсегда?
- По кочану! Идиот! - Царевич явно негодовал. - Нам же надо расплатиться за поцелуй...
- Вообще-то я уже расплатился своей кровью.
- Это была иллюзия. А если сейчас тебя искусают пиявки, тебе не жить. Нам дали день на то, чтобы мы нашли деньги.