На следующий день Веронику в сауну к "маме" никто не повёл.
Она прождала до обеда, удивляясь и немного страшась перемен. Процедура утреннего посещения "маминых" "аппартаментов" вроде как уже вошла в привычку, и теперь было даже страшно, что всё меняется.
Лишь к вечеру за ней пришёл Саид. Он принёс ей чёрные чулки в крупную сетку с поясом-поддержкой, норковую шубку, белую блузку с глубоким вырезом на груди, длинную юбку импозантно рассечённую по по бокам, чёрные лакированные полусапожки, похожие, скорее, на бальные туфельки, и какую-то маленькую декоративную шляпку из чёрной вуали с брошами, бантом скрученную в небольшой узелок, который крепился к волосам, как большая заколка. Вместо трусиков Саид протянул ей какой-то пушистый меховой комочек на резинке, похожий на заячий хвост.
Следом за Саидом в номер зашли парикмахер и визажист.
-Одевайся! - приказал чеченец споскойно. -Через час едем в оперу!
В заключение Саид протянул ей колье из камней, сверкающих тысячами искорок.
-Смотри осторожнее! - обратил он её внимание на вещицу. -Это бриллики! Потеряешь, будешь "маме" ещё лям отрабатывать
Вероника удивилась и обрадовалась.
Она не была на улице уже так давно, что даже не верила, что в мире существует что-то ещё, кроме этого огромного гостиничного комплекса. Всё, что она видела в окно, с некоторых пор воспринималось ей, как декорация этого спектакля, в котором она участвовала: люди, деревья, машины, здания, заборы и даже Останкинская башня.
Час спустя Вероника выходила с крыльца гостиницы на пандус, где её ждал лимузин. Сюда, к верхнему подъезду разрешали подъезжать лишь самым важным гостям гостиницы.
На улице кружился последний снежок, было слегка морозно, и вовсю пахло весной.
Вероника с удовольствием вдохнула пьянящий свежий воздух, пытаясь задержать дыхание и ощутить его вкус.
Щвейцар распахнул дверцу авто и поклонился одетой, как принцесса молодой женщине. Саид аккуратно и едва-едва подтолкнул её к дверце, как бы давая понять, что она всё равно под его контролем. Вероника ступила вперёд и приземлилась в просторный салон.
Внутри была "мама":
-Ну, здравствуй, Лада! - слегка улыбнулась она, метким глазом оценив стать Вероники, смотревшейся на миллион долларов.
-Здравствуйте!
Саид сел рядом с водителем, в кабину, отгороженную от салона стаклом. Вероника ощутила, как лимузин плавно тронулся.
-С этого дня твоя жизнь будет другой! Я буду вывозить тебя в театры, в рестораны, туда, где бывают иностранцы. Я буду показывать тебя своим клиентам и заодно ты будешь проходить мою программу обучения. Тебе ясно?
-Да, мадам!
-И, Лада, помни: все они знают, кто я! И, конечно, же, все знают, кто ты!
Вероника слушала, стараясь не поддаваться той радости, которая взрывала её изнутри. Она ощутила, что жизнь её с этого дня меняется! И она едва сдерживала себя, чтобы не прыгать до потолка.
Теперь каждый день она выезжала с "мамой", одетая в дорогие наряды и украшения на оперы и оперетты, в балет и на спектакли классических театров - в места, которые посещали богатые иностранцы, приехавшие специально ради одного спектакля в Москву. Позже они ужинали в самых дорогих ресторанах Москвы в обществе "маминых" клиентов.
Вероника старалась быть немногословной, и, хотя, знала агнлийский, поддерживала беседу лишь в самых крайних случаях односложными "Да" и "Нет". "Мама" велела ей вести себя предельно скромно, словно пай-девочка. Это пробуждало к ней повышенный интерес, и "мама" словно обкатывала её образ перед будущими клиентами, повышая и повышая его в цене.
Днём с Вероникой занимались преподаватели по составленной "мамой" программе. Прошла одна неделя, за ней другая, а её больше никто не трогал. Более того, "мама" отселила Веронику в отдельный номер, казённый, пустой и неуютный, не такой, как Викин, похожий на меленькую квартирку, но всё же отдельный.
-Набирайся соку, Лада! - сказала ей "мама", запретив даже мастурбировать. -Я буду следить за тобой! - погрозила она Веронике пальцем. -Ты теперь мой товар!
Впрочем, Веронике казалось, что она настолько пресыщена не то что сексом, а даже воспоминаниями о нём, что теперь сможет прожить без него лет сто.
Ежедневные прогулки по свежему воздуху согнали с её лица бледность, она разрумянилась и расцвела, как роза, ждущая, когда её сорвут.
Но время шло, а "мама" всё не выпускала её на ринг.
Вероника понемногу набиралась опыта в театральных, оперных и опереточных делах, в балете. Её ежедневно учили, и она старалась быть хорошей ученицей. Она знала, что учёба поможет ей быстрее обрести свободу.
Как-то незаметно наступил апрель, и теперь вокруг всё распускалось, цвело и уже по-настоящему пахло весной. Вероника часто вспоминала родные места, где уже давно наступили тёплые дни, но тем не менее всё равно было радостно, что становиться тепло и зелено, что день всё больше пребывает.
С Викой она теперь виделась редко, лишь несколько раз в коридорах гостиницы, и та при встречах останавливала её, спрашивала, как дела, звала в гости. Но Вероника при всём желании не могла этого сделать: номер её по-прежнему запирали снаружи, и несколько раз за ночь приходил охранник, чтобы лично убедиться, что Вероника на месте.
-Я не могу! - сказала Вероника, зная к тому же, что "мама" разговаривала с её сожительницей и строго-настрого запретила той с ней спать.
Но до Вики, как будто ничего не доходило. Вероника видела, как та вся сгорает от желания затащить её в постель.
-Ну, давай, хоть разок! - стала упрашивать Вика.
-Не могу, меня пасут и днём и ночью! - оответила Вероника.
-Ну, тогда бабки гони! Живо! - вдруг вся изменилась её бывшая подружка. -Чтоб завтра отдала, а не то! - Вика сунула Веронике руку под юбку и так ловко и больно вцепилась большим и указательным ральцами в клитор, что у Вероники всё в глазах потемнело. Охранник, сопровождавший Веронику, отвернулся в сторону, словно отвлёкся чем-то. -Поняла?!
Это было похоже на то, будто бы краб схватил её клешнёй. Однажды, когда-то давно, в счастливом детстве, Веронику схватил за палец краб, которому она потянулась, заметив его в прозрачной морской воде. Ощущения были такие же! Он так больно ухватился за палец Вероники, что у неё от этого стало сводить мыщцы!
-Да! - ответила Вероника, но клешня всё ещё сжимала её самый чувствительный орган: такую пакость могла сделать только женщина, и не всякая, а именно такая, как Вика.
-Точно?! - Вика ещё сильнее сжала клитор острыми, как бритва ногтями.
-Точно! - подтвердила Вероника.
-Ну, смотри! - Вика отпустила её и пошла прочь по коридору: их дружбе пришёл конец.
Охранник тут же повернулся к Веронике, как ни в чём не бывало. Она хотела возмутиться: куда он смотрит, пока её тут щипают, но поняла, что это глупо и бесполезно.
Вот из таких маленьких уколов, которые каждый день были совершенно разными, но всегда кололи в одну и ту же саднящую точку её души, у Вероники всё же не проходило ощущение своей вещности. Она каждый день, несмотря на то, что прошлое постепенно забывалось, а будущее ешё не наступило, думала о том, что является фактически чьей-то собственностью. И едва эти мысли закрадывались в её прелестную головку, как она тут же стремилась избавиться от них, прогнать прочь. Это давило её к земле, прибивало к мирку, в котором она существовала, не смотря на то, что теперь она разъезжала по всей Москве на дорогущем лимузине, посещала оперу и театры. Но всё было не по-настоящему, всё было против её воли, и даже если ей нравился балет или постановка, она всё равно вспоминала, что это всё не для неё, это всё потому, что так приказала "мама", это всё не результат стремления её души.
И всё же у неё теперь было больше свободы. Если Вероника была днём в гостинице, то ей теперь было разрешено в сопровождении охранника посещать ресторан и казино, присутствовать на концертах, проходивших в огромном зрительном зале гостиницы.
Денег у неё не было, и потому она не стремилась находится в таких местах за исключением ресторана, где её кормили за "мамин" счёт.
Как-то спускаясь в ресторан пообедать, Вероника заметила в фойе Гарика. Видимо, он привёз клиента и зачем-то зашёл с ним в гостиницу.
В душе её смешался комок чувств. Она встала, подбоченившись и слегка отставив ножку в сторону, в позу "Ну, что, попался!" и уставилась на гарика в упор.
Сначала он делал вид, что не замечает её, хотя трудно было не заметить ярко накрашенную и броско одетую, в красных, лиловых и фиолетовых тонах, всю в каких-то блёстках и ярких, желто-зелёных меховых воротничках и манжетах, красивую молодую женщину, которая выделялась на фоне окрущающих как яркое пятно на фоне серой оббденности.
Вероника смотрела на него долго. Видно было, что Гарик сразу заприметил и узнал её. Он весь как-то ссутулился, словно его что-то придавило сверху, засуетился, заспешил, потеряв самобладание.
Она не звала его. Она просто наблюдала за ним, как за человеком, которого она хотела бы сейчас порвать на мелкие кусочки. Ведь это он сделал так, что она теперь стояла посреди "Космоса" вся из себя яркая, расфуфыренная, узнаваемая, броская. Может быть, какая-то другая провинциальная девчонка и сказала Гарику "Спасибо!" за такую метаморфозу, но только не Вероника. Она готова была здесь же, в вестибюле броситься на него, вцепиться в его наглую рожу и драть её своими коготками, как драли её из-за этого человека, который сначала попользовался ею, а потом сдал её гостиничным головорезам.
Но последние события её жизни научили Веронику сохранять самообладание, и потому она просто стояла и смотрела на него. Она словно гипнотизировала его, чтобы он посмотрел в её сторону, но Гарик упорно отворачивался. Вероника проводила его испепеляющим взглядом до вращающихся четырёхлопостных дверей... и тут он повернулся и посмотрел на неё, глаза в глаза.
По этому взгляду Вероника сразу поняла, что он давно уже заметил её, и теперь мучительно преодолевал соблазн, чтобы не посмотреть в её сторону, но не сдержался и посмотрел.
Лицо Гарика сначало побелело, потом покраснело, потом позеленело и, в конце концов сделалось пунцовым.
Вероника, так и продолжая стоять в той позе, в которой она за ним наблюдала, теперь поманила его своим длинным указательным пальцем с красным накладным ногтем: теперь это был её дресс-код, в котором она постоянно передвигалась по гостиничному комплексу, вызывая к себе море внимания.
Увидев, что Вероника смотрит на него в упор и манит пальцем, Гарик расцвёл в широкой златозубой улыбке, словно увидел старую приятельницу. С каким бы удовольствием Вероника влепила был ему сейчас в эту улыбающуюся армянскую наглую морду!
-Здарова, милая! - приблизился он к ней наигранно неспешно, широко раскрыв руки, будто собираясь обнять её где-то в район талии.
Чеченец, который сопровождал Веронику в ресторан, молча выдвинулся из-за её спину и выставил вперёд руку, остановив Гарика в полуметре от Вероники.
-Что здесь делаешь? - поинтересовался Гарик, немного подавшись назад.
-Пиздой торгую! - Вероника позабыла все приличия.
Гарик смутился, потупил взгляд.
-Пойдём, составишь мне компанию пообедать! - предложила она ему.
-Не-не, красивая, ты извиняй меня, у меня клиенты, работа! - Гарик собрался уходить, отвернулся.
Вероника, пользуясь своим положением, бросила взглядом чеченцу на Гарика, и тот в следующую же секунду цепко схватил армянина за запястье.
-Здесь твоего согласия никто не спрашивает! - прокомментировала Вероника.
Она вдруг поймала себя на мысли, чо начинает обращаться с людьми так же, как это делает "мама". Но это ей почему-то понравилось.
Конечно, если бы Вероника приказала охраннику бить гарика, то он вряд ли бы стал это делать... пока. Но задержать - задержал, её власти для этого было достаточно уже сейчас.
-Эй, друг! - обратился армянин к чеченцу. -Руку отпусти! Я Саида знаю!
Она просто не верила самой себе. Ей действительно нравилось, что по её комнаде задержали человека, тем более, что, будь её воля, она бы его пришибла прямо на месте. "Как это приятно!" - с неожиданностью и лёгким экстазом подумала Вероника. Теперь-то она понимала, каково "маме", когда та жестами решает судьбы людей.
Ей было приятно. Она знала, что охранник, как бульдог, схватил Гарика мёртвой хваткой и теперь уже не отпустит до её паспоряжения. И если бы армянин стал вырываться, вот тогда бы чеченец пару раз врезал бы ему так, что он загнулся - в этом Вероника не сомневалась.
"Ну, давай же! Дёрнись! Сволочь!" - молила про себя Гарика Вероника с едва заметной улыбкой наблюдая, как тот пытается освободиться какими-то объяснениями от молчащего и ожидающего команды или действий жертвы охранника.
-Он тебя не отпустит! - обратилась Вероника к Гарику. -Пока я не скажу!
-Слушай! Милая! - переключился с чеченца на неё Гарик. -Ты что позволяешь?! Зачем меня он взял за рууку и держит?!
-Я же говорю, обедать пошли! - ответила ему Вероника. -И если я сказала: "Пошли!", то это и означает - пошли, и ничего другого!
-Ты что, крутая стала, да! - возмутился Гарик, осознав, что ему никуда не дется.
-Если бы я стала крутая, с тобой бы сейчас по другому бы разговаривали! - сказала Вероника. -А тебя просто за руку взяли! И ты разнылся, как баба! Обедать пошли, я сказала!
Она развернулась и пошла, зная, что все вокруг смотрят на эту сцену, и что чеченец поведёт гарика за ней следом, потащит его силком, если тот будет упираться.
Когда охранник воткнул Гарика на стул за столиком напротив Вероники, тот обиженно одёрнул свой пиджак, посмотрел на него и отряхнул рукава, словно они запылились.
-Ну, что Гарик?! - поинтересовалась Вероника.
-Что, что?! - не понял тот. -Вы меня от работы отрываете! Мне деньги зарабатывать надо!
-А по Сумам кататься девочек трахать - тебе времени и денег не жалко! - возмутилась Вероника.
-Слушай, милая! - Гарик немного подался к ней, словно собираясь посекретничать. -Этот вопрос между нами! Мы же договорились!
-Как это мы договорились, - удивилась Вероника, когда я здесь, в Москве?!
-Ну, мало ли что?! - пожал плечами Гарик. -Может ты по своим делам приехала...
-А это тогда кто?! - показала Верониа пальцем на чеченца.
-Ну, не знаю, может, с тобой приехал! В этой жизни, знаешь, всё возможно!
Подошёл официант, узнал Веронику, сделал лёгкий поклон головой и подал меню.
-Заказывай! - протянула вероника папку Гарику.
-Слушай, милая! У меня столько денег нету, чтобы тут обедать! - стал прибедняться армянин.
-Ничего! Найдёшь! Давай заказывай! - со злостью сказала Вероника. -Я буду суп из акульего плавника, ростбиф из оленины...
Гарик быстренько подсчитал сколько будет стоить обед Вероники.
-Двести долларов?! - возмутился он. -Не-е-е!
-Себе закажешь то же самое! - добавила Вероника на его возмущение.
Официант даже не стал задерживатся больше и ушёл за заказом.
-Платишь ты! - предупредила его Вероника.
Гарик сидел сокрушённый. Она не знала большая ли это для него сумма или нет но ей нужны были как раз четыреста долларов, чтобы рассчитаться с Викой, и та от неё отстала: обеды всё равно записывались на "мамин" счёт, только Гарик об этом не знал.
-А ты как думал-то?! - спросила Вероника у Гарика. -Сначала попользовался мною. А потом слил?! Мы так с тобой не договаривлись! Вот теперь плати за обед! И будем считать, что в расчёте!
Гарик немного повеселел. Видно было, что он уже согласен рассчитаться, только чтобы Вероника действительно не имела к нему претензий.
Когда прнесли салаты, он снова наклонился вперёд, будто ест и шепнул Веронике:
-Слушай, милая, ну, прости! Я не хотел! - извинился он перед Вероникой.
-Ну, а как так получилось, что меня накрыли на квартире? - удивилась Вероника.
-Да я говорю, что не знаю! - шёпотом возмущался Гарик, поедая свой пятидесятидолларовый салат. -Саид как-то пронюхал, что я знаю, где ты есть, насел на меня, пригрозил, что если не сдам. Всю мою семью перережет! А с Саидом шутки плохи!
-Трусоват ты, Гарик! - заключила Вероника.
-А ты шикарно выглядишь! - вдруг восхитился Гарик. -Я слышал, что ты в дамки пробилась! Я же сказал, что ты стоишь тысячу долларов!
Вероника ничего не ответила, и весь оставшийся обед прошёл молча.
В конце Гарик достал из кошелька четыреста долларов и положил на столик:
-Звони, если что...
Вероника протянула руку и забрала деньги.
Вечером она нашла Веронику и отдала ей долг.
-В расчёте! - подтвердила та с сожалением, что цепляться больше не за что. -Ну, прощевай!
Однако вечером, вопреки запретам "мамки" Вика вломилась к ней в номер.
-Ты откуда ключ взяла?! - удивилась Вероника, по думав про себя: "Сейчас приставать начнёт!"
Она как раз только приняла душ, и ходила по номеру голая.
Вика подлетела к не и, обхватив за талию, как пушинку подняла Веронику в воздух. Она вся сияла от восторга:
-Подруга, я поздравить тебя примчалась!
-А что такое? - насторожилась Вероника.
-Мы завтра с тобой отчаливаем!
-Куда! - у Вероники в душе родилось какое-то сладкое предвкушение приключения и путешествия.
-В Испанию или в Италию! - радостно прыгала Вика. -Я сама толком не знаю!
-Зачем это?! - удивилась Вероника, но предвкушение сладкое предвкушение праздника выросло в ней ещё сильней.
-На съёмки! Будем в эротическом фильме сниматься у итальяшек! - Вика визжала и прыгала до потолка, радуясь, как ребёнок. -Ты представь, как это здорово! Море, солнце, тепло! Красота!
-А ты откуда знаешь?! - Вероника уже поверила в это, но для чего-то задавала глупые вопросы.
-Да брось ты! Не твоя забота! У "мамы" всё повязано! Тебя в самолёт погрузят и лети, снимайся! Только ты и я!
Викина радость передалась и Веронике, та стала то же скакать ка ребёнок, по постели по ковру. Вика обняла её за плечи и они долго прыгали вместе. Потом вдруг Вика, ухватила её за затылок, привлекла к себе и страстно поцеловала в засос.
Вероника некоторое время дёргалась, стараясь вырваться. Но вскоре викины руки, гладящие её груди, ягодицы, проскальзывающие по клитору, нежно проникающие своими пальчиками в анус и влагалище, подчинили себе дикую кобылку, и они вместе рухнули на приведённую в беспорядок кровать.
-Слушай, я тебя никому не отдам! - сказала после Вика.
-Так насчёт Италии ты соврала?! - спросила Вероника, не в силах злиться на подругу. Ей вдруг захотелось поверить в эту сказку, и было немного обидно, что Вика воспользовалась такой красивой легендой, чтобы совратить её.
-Да нет! Ты чё?! - Вика догадалась и привстала на локте, заглядывая Веронике в её красивое лицо. -Ты решила, что я это придумала, чтобы с тобой переспать?!
Вероника ничего не ответила.
-Слушай, мать! - возмутилась Вика -Ну, ты и стерва! Я стерва! Но ты...
-Ладно, расскажи, что делать там будем! - отвлекла её Вероника, вновь окунувшись в радость предвкушения сказки.
-Ну, эторическое кино! - стала объяснять Вика. -Будут нас там голыми снимать!
-Это что, надо будет...
-Да нет! - перебила её Вика. -Ничего там не надо будет! Это же не порно! Итальяшки снимают эротику! Не знаю уж почему! Это немцы снимаю порно! Вот там тебя драть будут по десять раз один дубль! Причём самое плохое, что это для здоровья вредно: только возбудишься и стоп мотор! Что-то не так пошло, нужно переснимать! А здесь эротика. На съёмках у мужиков даже не стоит. Их голыми снимают, но член-то не показывают! А он как верёвочка болтается! Аж противно! Но главное, подруга, не это! Главное, что завтра будем за границей, на югах!
Утром Саид принёс Вике зелёный чемоданчик.
-Собирай вещи! - сказал он как-то буднично.
Вероника ничего не сказала, потому что уже знала, куда.