Крупным планом лицо Вероники. Оно измождено, она с трудом изредка открывает глаза, но тут же снова их закрывает в бессилии.
Она как будто спит. И во сне ей видятся картины изнасилования, Перед ней плавает образ "мамы", которая говорит ей: Я называю это посвящением, сучка! И запомни теперь и на всю оставшуюся жизнь своё новое имя, сучка, - Лада!
Вероника пытается ей возразить: Меня зовут Вероника!
"Мама" сильно дёргает её за поводок, взятый коротко, потом сильно и с остервенелым выражением лица тянет за него так, что глаза у Вероники закатываются. Экран темнеет, потом немного, словно в сумерках снова видно лицо "мамы". Раздаётся её голос: Меня не волнует, сучка, как тебя звали до того, как ты попала сюда, ко мне! Теперь я твоя мама, и я даю тебе имя! Имя твоё, сучка, теперь, отныне и навсегда - Лада! Запомнила?! На всю оставшуюся жизнь ты теперь - Лада! А о том, как тебя звали прежде, можешь забыть!
Раздаётся голос Вероники. Теперь он более испуганный, чем возмущённый: Почему на всю оставшуюся?! Я ведь у вас только на время отработки долга.
Снова слышен голос "мамы" на фоне сцен группового изнасилования, которые быстро сменяют друг друга так, что зритель не успевает разглядеть их в подробностях: Потому что, сучка Лада, ты его уже никогда не отработаешь!
Экран меркнет, словно давая понять зрителю, что Вероник проваливается в забытьё.
Крупным планом лицо Вероники, измученное, словно побитое, усталое. Видно, что она спит.
Крупным планом часы на стене. Показывают время десять часов утра, потом три часа дня.
Крупным планом лицо Вероники. Она открывает глаза. Она пытается вращать глазами, и гримаса на её лице показывает, что ей больно это делать. Она пытается повернуть голову, но это вызывает болевое ощущение. Вероника не может кричать, она просто корчит лицо в болезненной гримасе.
Вероника старается что-то вспомнить, морщится от боли. Перед её мысленным взором пролетают сцены минувшей жизни. Бегемот, Гладышев. Их приезд в Москву. Гарик в нескольких сценах. Сашко на рынке. Гвоздь в баре и в машине. Чеченцы в "Мерседесе", "мама", сцены изнасилования.
Гримаса боли отражается на её лице, и она медленно закрывает глаза.
Вероника попыталась двинуться, но это принесло ей страдания и нестерпимую боль, которая выразилась в болезненной, страдальческой гримасе.
Веронику показывают со стороны. Она лежит на диване голая, неприкрытая, беспомощная, в номере, из которого сбежала при помощи Гарика.
Показывается быстрая смена дня ночью за окном. Вероника продолжает лежать в темноте с открытыми глазами. Потом снова настаёт утро, Вероника закрывает глаза и погружается в сон.
За окном светло. Вероника открывает глаза. Её тошнит. Она с трудом поворачивает голову на бок и изрыгивает бёлёсую лепёшку слизи.
Вероника с трудом отвернула голову от блевотины в другую сторону.
Вероника снова закрывает глаза.
За окном вечереет. Слышно, как замок на двери номера щёлкает в номер кто-то входит. Слышны женские голоса. Один говорит: "Мамка" сказала тут прибраться! Другой голос отвечает: А-а-а! А чё тут было-то? Первый голос говорит: Фу, как воняет! Кто тут обосрался?! Второй голос отвечает: А вон! На постели лежит, сучка! Обделалась под себя! Одна из вошедших бросается к окну, которое видно всё это время (теперь её тоже становится видно) и пытается его открыть, дёргая фрамуги, при этом приговаривая: Не! Я не поняла юмора! Я сейчас задохнусь! Почему мы должны за какой-то обосранной сучкой убирать?! Она, наконец, открывает окно настежь.
В комнату стал задувать ледяной ветер, от которого открывшая окно женщина невольно поежилась.
Сцена неприкрытое тело Вероники, лежащее в собственных испражнениях и рвоте, показывается со стороны окна. Второй женский голос при этом говорит: Слушай, успокойся! Я же говорю тебе: "мамка" попросила! Ты чё, не помнишь, что с тобой было, когда тебя посвящали?!
На экране женщина, которая открыла окно, стоит и ёжится. Она возмущённо отвечает: Ну, уж, что не обосралась - так это точно!
Голос второй женщины за кадром говорит: Откуда ты знаешь, что с ней делали?! Тебя, можа, не так ябли, как её! Её, слышала я, дня три драли подряд! Посмотри вон: пиздень-то вся красная, аж с синевой! Навыворот! Как жопа у мортышки! Её вон спермой вырвало! С литр наверное! Ты представляешь, сколько ей в рот наспускали?! Тут что, весь "Космос" побывал, что ли?!
Первая подходит к Веронике и наклоняется на ней с гримасой брезгливости: Да, ништяк, ей зарядили! Обалдеть! Мама не горюй!
Слышен голос второй женщины: Досталось тёлке!
Первая, та, что склонялась на ней, отходит снова ближе к окну номера, продолжая беседу с невидимой собеседницей: Ну, не знаю! Чем-то она "мамку", видать, прогневила, что с ней вот так вот! Меня, помню, культурно отъёбли три бугая, и всё! На том посвящение и закончилось! А эту!.. Эту как целое стадо бизонов ёбло во все дыры!
Потом она говорит: Смотри! Она не спит! Отвернулась, в стенку смотрит! Подслушивает, что ль! С этими словами она подходит к изголовью постели и заглядывает в лицо Вероники, отвёрнутое к стене. Потом, посмотрев в лицо Вероники изучающее, добавляет: Красивая! Ой, какая смазливенькая! Слушай, подруга, была бы мужиком, тут же, наверное, её отъёбла бы ещё разок! И не посмотрела бы, что обосранная вся лежит! У меня аж в трусах помокрело! Через некоторое время она добавляет: Слушай, да я от этой тёлки прямо возбудилась вся!
Вторая тоже подошла и заглянула в лицо Веронике, перегнувшись через её тело, и произнесла: Да-а-а! Первая спросила её: Чё да-то?! Вторая ей отвечает: С такой мордашкой и с таким точёным телом достанется ей тут по самое не балуйся! Нарасхват будет!
Слышен голос первой: Ты прикинь, Мань, я возбудилась-то вся! Не на шутку! Со мной не помню когда такое было в последний раз! А?! Чтоб от бабы возбудиться-то! Ну, уж! Вообще!
В кадре снова открытое окно, женщины отдалились от Вероники. Доносится голос первой: Давай её отмоем поскорее! Смотри-ка, какой сочный, пухлый клитор! Как слива! И пульсирует так маняще! Я б к нему так губками и припала! Вторая ей отвечает: Да что ж мешает?! Извращенка, а! Возьми, да и отсоси! Первая возражает: Так говно ж кругом! Давай её отмоем поскорее! Вторая отвечает: Слушай! В натуре! Вон дидло валяется! Возьми и помаструбируй! Остынь! Первая снова возражает: Мне чё твоё дидло?! Мне и вибратор кончить не помогает! Давай её отмоем поскорей! Вторая говорит: Отмоем-отмоем! Только не для того, чтобы ты её трахала! Видишь, баба без чувств лежит! Больно, наверное, ей! Даже глазами поводить не может - смотрит в одну точку! Тут, можа, скорую придётся вызывать, а ты - клитор сейчас отсосу! Дура!
Первая возражает ей: Не, ты же знаешь, скорую "мамка" не даст вызывать! Девку, если неладное заподозрит, в расход пустит! Тут уж пусть сама выкарабкивается!
Женщины принимаются убирать номер, в котором на диване лежит обнажённая Вероника, обдуваемая сквозняком из окна.
Первая говорит второй: Жалко, если сдохнет! Красивая! Я красивых, молоденьких тёлочек ой как люблю! Жива останется - чур, моей подружкой будет! Я её к себе возьму! Ангелину выгоню! Пусть идёт в другое место!
Вторая ей отвечает: Да ей и без тебя работы будет невпроворот, успокойся ты!
После некоторого времени уборки первая спрашивает у второй: Ладно, где ты дидло-то видела?! Пойду драчну чуток!
Вторая ей возражает с возмущением: Слушай, конопатить дырку потом будешь! Давай порядок наведём сперва! Хватай её за ногу! Я за другую! Потащили в ванную!
Первая отвечает ей с возмущением: А ты знаешь, что когда возбудишься, то надо обязательно кончить, а?! Возбуждаться без оргазма вредно! Я не хочу, чтобы у меня губы потом, как сливы раздувало из-за того, что я игнорировала торчок!
Вторая говорит ей со снисхождением: Ох, грамотейка! Ну, иди, иди! Только скорей!
Первая второй радостно, приподнято: Да я в пять сек!
Из ванной раздаются какие-то всхлипы и вздохи. Вторая женщина продолжает убираться. В это время из ванной призывно слышен голос первой женщины: Мань! Помогла бы?!
Вторая ей отвечает, продолжая убирать номер: Давай-давай!
Голос первой женщины снова просит: Ну, Мань?!
Вторая ей возражает: Брала пять сек, а уже минут пять в пёзде своей колупаешься! В дупло пару пальчиков вставь - помогает!
Опять слышен голос первой из ванны: Слушай, мне бесплатные советы не нужны! У нас итак - страна советов! Шла бы лучше б, помогла!
Однако вторая стоит и смотрит на Веронику, о чём-то думая. На стене позади неё видны часы. Когда на них минутная стрелка сдвигается на пять минут, первая женщина выходит из ванной и говорит: Фух, на силу справилась! Ну, ты, Мань, стерва! Нет, чтоб помочь бедной девушке завершить процесс!..
Маня усмехается в ответ: Ты когда девушкой-то была?! Двести лет назад?!
Первая женщина грозит Мане: Ладно, я тебе припомню!
Маня возражает ей: Хватит выпендриваться! Кончила?! Хватай её за ноги, и понесли в ванную!
Женщины берут обнажённое, расслабленное тело Вероники, поднимают за руки, за ноги с постели и несут в ванную комнату номера. Голова девушки безвольно повисла вниз, волосы подметают пол.
Первая с сочувствием говорит: А пёзду-то ей и вправду разворотили! Надо будет какой-нибудь компресс приложить!
Маня соглашается с ней: Да! Досталось девке! Пусть спасибо скажет, что жива осталась!
Первая возражает: Осталась ли? Вдруг окочуриться?
Маня отвечает оценивающе: Да не должна бы! Очухается!
Веронику опускают в ванну, наполненную водой.
Вероника видит своё тело: ноги в синяках и лиловых кровоподтёках от крепко сжимавших её бёдра мужских пальцев, припухший лобок лона, воспалённый, словно налившийся кровью от возбуждения, кожа на нём отливает синевой.
Из-под промежности расплывается коричневое пятно.
Женщины начинают отмывать Веронику губками.
Маня заглядывает в лицо Веронике и спрашивает её: Подруга, ты, вообще, в чувствах?
Вероника не в силах ничего ответить.
Ориентировочная продолжительность сцены 105 секунд. Общее время блока 4 фильма 105 секунд.