Хан Вальдэ : другие произведения.

Храм

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Аннотация взята с сайта магазина "Литмаркет": В замкнутом мире гор и джунглей живет (а скорее выживает) Община. Члены общины охотятся в лесах и добывают артефакты-мерцала, на которые в Храме можно выменять множество полезных вещей. Так продолжалось до тех пор, пока не пропал Отец, лидер и духовный глава. Молодой парень по кличке Свист поставлен перед выбором - подчиниться воле новых предводителей или выбрать свой путь. Путь, который возможно приведет его к разгадке всех тайн этого мира. Но на этом пути Свиста и его друзей ожидает множество смертельных опасностей, а правда может оказаться жестокой ... Автор книги - педагог и психолог, инструктор ножевого боя, самообороны и выживания, неоднократный призер соревнований по прикладному фехтованию, руководитель спортивного клуба. Выведенные в романе "боевые" сцены, а также описания техник выживания и формирования взаимоотношений в "постапокалиптическом обществе" не только интересны и занимательны, но и могут рассматриваться как реальное практическое пособие ...
  "Храм"
  
  Фантастический роман.
  Автор Вальдэ Хан
  
  Блажен, кто верует...
  
  
   Лес медленно затихал.
  Укладываясь на ночлег, он зябко кутался в вечерний туман. Стихали птичьи напевы, тощие рыжие обезьяны, что изредка сюда забредали, сонно позевывали в густых кронах.
  Становилось все тише.
  Солнце, готовое скрыться до завтра, повисло над заснеженными вершинами далекого горного хребта, густым частоколом протянувшегося с севера на юг.
  Между соснами, росшими на макушке высокого холма, лежал человек. В мешковатой куртке с множеством карманов и высоких яловых сапогах, возле его правого локтя нашлась видавшая виды винтовка с деревянным ложем. Лицо незнакомца скрывал оливкового цвета платок, обмотанный вокруг головы так, что видны были лишь глаза. Человек внимательно изучал широкую долину, что залегла от подножия холма и простиралась вплоть до каменистых предгорий, глядя на нее через старенькую подзорную трубу. Там внизу копились вечерние тени - близкие остроги гор угрожающе нависли над беззащитной долиной, заслонив от нее солнце. Кое-где среди темных крон тянулись к вечернему небу квадратные шпили, полуразрушенные башни, обвитые плющем и истерзанные ветрами. Поодаль виднелась провалившаяся крыша какого-то большого здания.
  Человек сложил трубу и сунул ее в кожаный футляр на поясе. С досадой стукнув кулаком по земле, он поднялся, забросив винтовку за спину. Разочарованно вздохнув и бросив прощальный взгляд на закат, он быстрой трусцой побежал вглубь леса, удаляясь от темной долины.
   Едва заметная среди густых побегов папоротника, тропка вилась между древесных стволов, то ныряя в сырые овраги, то взлетая на гребни холмов, изредка пропадая в колючих зарослях кустарника. Человек бежал, а на тропу все стремительнее опускались сумерки. Стих ветер, и шелест павшей листвы под массивными подошвами казался ужасно громким.
  Где-то далеко позади, раздался утробный гул, похожий на голоса тяжелых медных труб. Человек вжал голову в плечи и прибавил шагу, а потом и вовсе бросился бежать со всех ног. Через несколько минут лес расступился, и беглец выскочил на поляну, куда сходились еще две тропы - с севера и юго-запада.
   В нескольких метрах от поляны, среди буйной растительности обнаружились неприметные развалины. Две стены, гора серо-зеленого камня там, где обвалилась остальная часть здания, обломки колонн, некогда украшенных барельефами. Шатром над руинами нависли ветки старой раскидистой ивы.
  Он легко взбежал на большую груду камней, присел у темного лаза, где кусок резного портала образовал нечто вроде арки. Согнувшись в три погибели, он юркнул в густую тень под камнями.
   - Это я - Свист, - сказал он куда-то в пыльный мрак.
  Через секунду послышались приглушенные голоса, что-то скрипнуло, и в тесном лазу вдруг стало светлее - целый кусок стены неожиданно ушел в сторону, и из образовавшегося отверстия полился яркий свет.
  Жмурясь и прикрывая глаза рукой, назвавшийся Свистом полез в открывшийся ход.
  Свист оказался в небольшой комнате с каменными стенами и низким сводчатым потолком. Плиты пола укрывали шерстяные одеяла, а посередине комнаты на камне правильной формы стояла железная чаша, в которой горел огонь. Горел странно, совсем не давая дыма и на удивление ровно. В дальнем углу имелся большой железный короб с цифровой маркировкой на борту.
  Он остановился у входа. Обитатели подземелья встретили его крайне холодно, негостеприимно направив прямо ему в грудь стволы короткого карабина и револьвера.
  Револьвер оказался в руках молодого парня, смуглого и черноволосого, одетого в потрепанный комбинезон, камуфлированный под осенний лес. Карабин же принадлежал рослому человеку, что стоял рядом с входом в подземелье. То был крепкий мужчина средних лет, с бритой наголо головой и длинными вислыми усами ниже подбородка. Жилет из грубой ткани оставлял открытыми сильные, мускулистые руки, покрытые незамысловатыми узорами татуировок. На широком ремне висел целый ворох объемистых подсумков.
   - Да я это, я, - поспешил заверить Свист. - А хотите, свистну?
   - И так сойдет, - угрюмо пробасил усач.
  На миг повисла напряженная тишина. Свист пожал плечами и стал разматывать платок, скрывающий лицо. Лицо оказалось самым заурядным - прямой нос, резкие скулы, небритый подбородок. Коротко подстриженные, пшеничного цвета волосы уже начали отрастать.
  - Ладно, все в порядке, проходи, - бритоголовый опустил оружие.
   - Спасибо, Орех, - ответил Свист.
   Он присел у огненной чаши, а носивший имя Орех запер входной люк на засов.
   - Ну как? Удачно? - звонким, юношеским голосом спросил парнишка, убирая револьвер в тряпичную кобуру.
   - Не очень, - признался Свист. - Хотел сегодня проверить руины в северной долине - те, которые ближе к прудам.
   Орех одобрительно хмыкнул, присаживаясь рядом.
   - Да не вышло, утром наскочил на кота дикого, да знаете, здорового такого! - он показал руками. - Еле ноги унес, а он, животное бестолковое, за мной увязался. Близко не подходит, но и не отстает. Пришлось петлять.
   - А чего не подстрелил? - спросил Орех, - он как раз вынул широкий нож и принялся править его камнем.
  - Так дело у болот было, хоть и день ясный, а все-таки шуметь близко к топям я побоялся, - ответил Свист, добавив, словно оправдываясь. - Ну, мало ли.
  Орех только отмахнулся.
  - Вот. Короче времени я с этими котом потерял уйму, только перед самым закатом к долине подобрался. Куда там до развалин дойти уже было - сумерки.
  - И правильно, - одобрительно кивнул Орех и добавил после паузы. - Я вот Крепыша на его первый промысел водил, вполне удачно.
  Крепыш радостно потряс в воздухе небольшой сумкой с кожаными накладками.
   - Поздравляю! - Свист хлопнул коренастого юношу по плечу.
  - Слыхал? Следопыт исчез, - резко сменив тему, хмуро спросил Орех.
  - Нет, я больше недели как из Дома ушел, мерцала собирать, - ответил Свист, скрипнув крышкой жестяного короба. - Тогда Отец, теперь Следопыт...
  Он тряхнул головой, словно отгоняя мрачные мысли, и вынул буханку мягкого хлеба, завернутого в тряпицу.
  Свиста всегда изумляло, как так выходит, что в "норах" еда долго не портится, даже если просто в мешке лежит. Хлеб неделю, а то и больше, остается свежим, мясо не гниет и молоко не киснет. Было у "нор" много загадок. Вот взять хотя бы "очаг" - медную чашу, что горит в каждой норе. Он посмотрел на ровно пляшущие языки янтарного пламени, встающие над медной плошкой .
  Ведь никто его, - очаг, - не зажигает, огонь сам к вечеру загорается, и дыма не дает, а днем посмотришь - просто медная посудина, ни масла тебе, ни другого топлива. Пустая она как не крути.
   - Он с Болтуном пошел к северным предгорьям, - напомнил о себе Орех, - там давненько никого не бывало, так что они рассчитывали на богатый улов. Болтуна потом у норы нашли в лоскуты разодранного, по сапогам только и опознали. А вот Следопыта и след простыл, - неудачно скаламбурил охотник.
   - Думаешь, Следопыт еще вернется? - спросил Свист.
   - Мне почем знать? Подождем еще несколько дней. Если не вернется, тогда уже и помянем, - пробурчал в ответ мрачный Орех, он как раз приспосабливал железную треногу поверх Очага. - Охотники и раньше пропадали без следа. Вопрос еще и в том, почему тело за несколько ночей не исчезло?
   Угрюмый Орех и Следопыт были друзьями, к тому же одними из самых опытных охотников в Доме Свиста. Потеря такого, как Следопыт - не только личное горе Ореха, но и серьезная потеря для общины.
  Утвердив конструкцию на камне, Орех нашел в углу небольшой чайничек, залил в него воды из железной канистры, и водрузил на треногу. Огонь принялся лизать черные от копоти бока.
  - Сперва без Отца остались, сейчас Следопыт вот пропал, - пробурчал Орех. - Прямо напасть какая-то.
  Свист не стал ничего отвечать, зная, что суровому усачу не нужны слова утешения, и молодой охотник принялся за еду.
  Снаружи донесся тяжелый гул, словно запоздавшее эхо того, что подгонял Свиста на тропе.
  - Это и есть Голос Ночи? - боязливо спросил Крепыш.
  - Он, - скривившись, ответил Свист, глянув в потолок.
  Они надолго примолкли, занятые ужином.
  - Когда вот такой услышишь, - наставительно обратился к младшему Орех, - беги к ближайшей норе. Все, что мешает бежать - бросай: оружие, добычу, еду, - главное успеть. В норе тебе никто не страшен - ни зверь, ни то, что Голосом Ночи воет. Усек, салага?
  - Здесь даже комаров или других букашек никогда не бывает, - вставил Свист.
  - Да знаю я, - Крепыш шмыгнул носом и уставился себе под ноги.
  Вскоре над лесом прокатился еще один гул, на этот раз казавшийся намного ближе.
   - В рощу недалеко от Дома обезьяны повадились, - нарушил тягостное молчание Орех. - Надо выбить их поскорее, а то как бы беды от них не вышло.
   Свист кивнул.
   - Я только завтра в руины наведаюсь, вдруг пару мерцал найду - он стащил правый сапог. - Я мигом.
  - Потом наведаешься, это важнее.
  Свист не стал спорить. Орех носил такое прозвище за свой характер - жесткий, непреклонный и твердый, словно скорлупа ореха. Пререкаться с ним толку не было ровно никакого - еще по шее даст, а рука у Ореха была тяжелая.
   - Ясно. Тогда с рассветом домой двинемся, - Свист успел снять второй сапог, и сейчас устраивался на ворохе одеял.
   - Свет никак нельзя притушить? - спросил Крепыш, потирая глаза.
   - Никак, - улыбнулся Свист. - Потом привыкнешь, я в свое время привык.
   Заворочался в углу Крепыш, поминая мягкие постели. Орех привалился к стене, положив карабин себе на колени. nbsp; - Не очень, - признался Свист. - Хотел сегодня проверить руины в северной долине - те, которые ближе к прудам. Орех одобрительно хмыкнул, присаживаясь рядом. - Да не вышло, утром наскочил на кота дикого, да знаете, здорового такого! - он показал руками. - Еле ноги унес, а он, животное бестолковое, за мной увязался. Близко не подходит, но и не отстает. Пришлось петлять. - А чего не подстрелил? - спросил Орех, - он как раз вынул широкий нож и принялся править его камнем. - Так дело у болот было, хоть и день ясный, а все-таки шуметь близко к топям я побоялся, - ответил Свист, добавив, словно оправдываясь. - Ну, мало ли. Орех только отмахнулся. - Вот. Короче времени я с этими котом потерял уйму, только перед самым закатом к долине подобрался. Куда там до развалин дойти уже было - сумерки. - И правильно, - одобрительно кивнул Орех и добавил после паузы. - Я вот Крепыша на его первый промысел водил, вполне удачно. Крепыш радостно потряс в воздухе небольшой сумкой с кожаными накладками. - Поздравляю! - Свист хлопнул коренастого юношу по плечу. - Слыхал? Следопыт исчез, - резко сменив тему, хмуро спросил Орех. - Нет, я больше недели как из Дома ушел, мерцала собирать, - ответил Свист, скрипнув крышкой жестяного короба. - Тогда Отец, теперь Следопыт... Он тряхнул головой, словно отгоняя мрачные мысли, и вынул буханку мягкого хлеба, завернутого в тряпицу. Свиста всегда изумляло, как так выходит, что в 'норах' еда долго не портится, даже если просто в мешке лежит. Хлеб неделю, а то и больше, остается свежим, мясо не гниет и молоко не киснет. Было у 'нор' много загадок. Вот взять хотя бы 'очаг' - медную чашу, что горит в каждой норе. Он посмотрел на ровно пляшущие языки янтарного пламени, встающие над медной плошкой . Ведь никто его, - очаг, - не зажигает, огонь сам к вечеру загорается, и дыма не дает, а днем посмотришь - просто медная посудина, ни масла тебе, ни другого топлива. Пустая она как не крути. - Он с Болтуном пошел к северным предгорьям, - напомнил о себе Орех, - там давненько никого не бывало, так что они рассчитывали на богатый улов. Болтуна потом у норы нашли в лоскуты разодранного, по сапогам только и опознали. А вот Следопыта и след простыл, - неудачно скаламбурил охотник. - Думаешь, Следопыт еще вернется? - спросил Свист. - Мне почем знать? Подождем еще несколько дней. Если не вернется, тогда уже и помянем, - пробурчал в ответ мрачный Орех, он как раз приспосабливал железную треногу поверх Очага. - Охотники и раньше пропадали без следа. Вопрос еще и в том, почему тело за несколько ночей не исчезло? Угрюмый Орех и Следопыт были друзьями, к тому же одними из самых опытных охотников в Доме Свиста. Потеря такого, как Следопыт - не только личное горе Ореха, но и серьезная потеря для общины. Утвердив конструкцию на камне, Орех нашел в углу небольшой чайничек, залил в него воды из железной канистры, и водрузил на треногу. Огонь принялся лизать черные от копоти бока. - Сперва без Отца остались, сейчас Следопыт вот пропал, - пробурчал Орех. - Прямо напасть какая-то. Свист не стал ничего отвечать, зная, что суровому усачу не нужны слова утешения, и молодой охотник принялся за еду. Снаружи донесся тяжелый гул, словно запоздавшее эхо того, что подгонял Свиста на тропе. - Это и есть Голос Ночи? - боязливо спросил Крепыш. - Он, - скривившись, ответил Свист, глянув в потолок. Они надолго примолкли, занятые ужином. - Когда вот такой услышишь, - наставительно обратился к младшему Орех, - беги к ближайшей норе. Все, что мешает бежать - бросай: оружие, добычу, еду, - главное успеть. В норе тебе никто не страшен - ни зверь, ни то, что Голосом Ночи воет. Усек, салага? - Здесь даже комаров или других букашек никогда не бывает, - вставил Свист. - Да знаю я, - Крепыш шмыгнул носом и уставился себе под ноги. Вскоре над лесом прокатился еще один гул, на этот раз казавшийся намного ближе. - В рощу недалеко от Дома обезьяны повадились, - нарушил тягостное молчание Орех. - Надо выбить их поскорее, а то как бы беды от них не вышло. Свист кивнул. - Я только завтра в руины наведаюсь, вдруг пару мерцал найду - он стащил правый сапог. - Я мигом. - Потом наведаешься, это важнее. Свист не стал спорить. Орех носил такое прозвище за свой характер - жесткий, непреклонный и твердый, словно скорлупа ореха. Пререкаться с ним толку не было ровно никакого - еще по шее даст, а рука у Ореха была тяжелая. - Ясно. Тогда с рассветом домой двинемся, - Свист успел снять второй сапог, и сейчас устраивался на ворохе одеял. - Свет никак нельзя притушить? - спросил Крепыш, потирая глаза. - Никак, - улыбнулся Свист. - Потом привыкнешь, я в свое время привык. Заворочался в углу Крепыш, поминая мягкие постели. Орех привалился к стене, положив карабин себе на колени.
  * * *
  
  Он проснулся легко и быстро. В норе царил прохладный полумрак, очаг с наступлением утра потух сам собой, свет же лился снаружи, сквозь незакрытый люком вход.
  Ореха в подземелье не оказалось. Крепыш все еще сопел в своем углу, и Свист решил его не будить. Тихо натянул сапоги, поднял винтовку и полез наружу.
  Очутившись на поверхности, Свист благодарно зажмурился, подставив лицо утреннему солнцу и свежему ветру. День обещал быть ясным и погожим.
   Он выбрался на поляну, где сходились тропы. Орех сидел на корточках и хмуро рассматривал примятую траву. Бросив мимолетный взгляд на подошедшего парня, он, молча, вернулся к своему занятию.
  - Ну что? - вместо утреннего приветствия спросил Свист, наматывая на шею свой платок.
  - Ну и ничего. Шарились тут, пару раз проходили, искали чего-то, - хмуро ответил старый охотник. - Или кого-то, - он выразительно посмотрел на собеседника.
  - Я до темноты успел в нору залезть, - поспешил заверить Свист. - Да и вообще-то ночные твари следов ведь не оставляют.
  Он оперся на приклад винтовки, присматриваясь к хорошо различимым в мягком грунте отпечаткам.
  - А следы ведь незнакомые, может быть...
  - Забудь, мало ли какую дрянь ночь выплюнет, - не стал слушать Орех. - Буди охламона, позавтракаем и двинемся к Дому.
  Вскрыв блестящие гермопакеты, что нашлись в сундуке, и наскоро перекусив, они пополнили запасы воды из ближайшего ручья.
  Трое мужчин собрались на поляне.
  - Надо поторопиться, - Орех затянул потуже кожаный ремешок на клапане заплечного ранца.
  Скоро все трое бегом скрылись за поворотом тропы.
  Из пышных зарослей у края поляны выбрался молодой хорек и настороженно повел острым носом. Пахло людьми и порохом. Людей хорек не любил, поэтому быстро юркнул обратно, под свод низких ветвей, и поляна опустела.
  
  
  Свист мерно дышал в такт бегу. Впереди трусил Орех. Замыкал цепочку громко сопящий Крепыш. В Доме часто шептались, что бывалые охотники, такие как Орех, Пластун и пропавший Следопыт, знают некие хитрые тропы. Мол, тропами этими можно за час покрыть расстояние полдневного перехода. Да только сами ветераны про то молчали, уходя от прямого ответа или отшучиваясь. Поговаривали, что старые охотники с лесом общий язык нашли, тот им и показал свои секреты.
  Признаться, Свист в эти россказни не верил. Пускай сам он по здешним оврагам да буреломам лазил уже довольно давно, никаких секретных троп он не видал и в помине. Хотя...
  Вот и сейчас вокруг мелькали знакомые развилки, приметные деревья, валуны-путевики. Каково же было его удивление, когда к вечеру они выбрались на берег небольшого озера, сплошь затянутого зеленой тиной. Прямо посередине водоема, скрытая мутными водами до самого пояса, стояла, покосившись, каменная статуя - человек в страшной клыкастой маске воздел руки к небу. Отсюда до Дома рукой подать, а по расчетам Свиста к озеру они должны были выйти не раньше завтрашнего полудня, да и то совсем с другой стороны.
  Молодой охотник украдкой покосился на старшего товарища - неужели сказки правдой оказались? Даже если Орех и заметил удивление попутчиков, виду не подал, продолжил путь мимо озера, дальше, в сторону поросших чахлой зеленью скал.
  Они прошли по останкам каменного моста, некогда перекинутого через русло высохшей реки. Мост бы обвалился окончательно, но люди, которые часто пользовались этой переправой, укрепили его бревнами и веревками. Тропка под ногами превратилась в утоптанную дорогу - видать, ходят тут помногу, и скоро вывела отряд к кромке обрыва. Словно испугавшись головокружительной высоты, дорожка прянула в сторону, убегая вдоль края пропасти. Там, далеко внизу, непроницаемым пологом зеленели верхушки остролистых деревьев.
  Свист никогда не бывал в Нижнем Лесу, но знал от старших охотников, что там намного жарче, а воздух вязкий от испарений и как будто горчит. Волков и медведей в тех удушливых дебрях не водилось, но заросли просто кишели ядовитыми гадами, готовыми рухнуть с веток или появиться из чавкающей жижи под ногами. А главное нор там было куда меньше, а те, что встречались, по большей части были затоплены подземными водами.
  Его передернуло, и он с отвращением плюнул в пропасть, на противные джунгли.
  Тем временем, дорога ненадолго вернулась под лесную тень, чтобы через несколько минут привести путников на заваленную каменным мусором площадь, петляя меж останками рухнувших колонн и вставшими на дыбы гигантскими плитами. На противоположной стороне площади, прямо над обрывом, высилось большое здание, похожее на две сросшиеся пирамиды, что десятью огромными ступенями расположились на краю плато. Вершину правой полупирамиды венчал провалившийся купол, другая же оказалась лишена вершины вовсе, и смахивала на гниющий пень. Сходство усиливал мох и карликовые деревца, растущие на каменных боках древних сестер-пирамид.
  - Дом, - сказал Крепыш.
  Парень первый раз так надолго покидал это место, уйдя с Орехом на промысел.
  Все трое остановились у подножия Дома. Высокие стрельчатые ворота ранее, должно быть, были главным входом в здание, сейчас же стояли заваленные сверху донизу неподъемными каменными глыбами. Над воротами задрала могучий хобот огромная слоновья голова, искусно вырезанная из потемневшего камня. В раскрытой пасти располагалось круглое окно, почти в человеческий рост диаметром.
  Свист вдохнул поглубже и, что было мочи, свистнул. Да так лихо, что с ближайших деревьев сорвалась стая крикливых птиц.
  - Предупреждать надо, - недовольно скривившись, проворчал Орех.
  Сперва ничего не происходило, лишь спустя несколько минут в окне появился человек. Он настороженно всматривался в лица троих пришельцев, держа наперевес длинное ружье.
  - Охотники? - громко спросил часовой.
  - Охотники! - задрав голову, ответил Орех.
  Стражник убрал палец со спускового крючка и приветливо махнул рукой.
  Сверху свесилась широкая веревочная лестница, сплетенная из толстых канатов, с крепкими деревянными переборками - такая и медведя выдержит.
  Свист знал, что пока они карабкаются по стене, как минимум четверо стрелков через неприметные бойницы пристально следят за кромкой леса - не привели ли охотнички кого за собой.
  Забравшись по лестнице, они оказались в просторной комнате, где их ожидали несколько вооруженных мужчин. Выражение опасливой настороженности на лицах караульных сменилось искренней радостью встречи. Мужчины поздравляли Крепыша с его первым настоящим походом в лес. Понизив голос и отведя глаза, вспомнили Следопыта (Орех только ус подергал, но ничего не ответил). Справились о делах Свиста.
  - Говорят, вас макаки донимают? - весело спросил Свист, сматывая головной платок.
  - Не то, что бы донимали, а такого соседства нам не надо, - ответил рослый мужчина в потертой кожаной куртке и с двуствольным ружьем в руках. - Отец наказал: всех подобных от Дома гонять - а тут такая стая!
  - Отец наказал, - как бы в подтверждение его слов повторили остальные стражники.
  - Ладно, пойдем-ка улов сдадим, - Орех потянул Свиста за рукав.
  И они двинулись вглубь древнего здания, которое называли Домом. Длинный коридор петлял, сворачивая всегда строго под прямыми углами, ветвился боковыми тоннелями, а однажды, превратившись в галерею, обогнул большой зал на уровне второго этажа. В зале служившим, помимо всего прочего, столовой, гудела многоголосая толпа. Почти сотня человек сидели за длинными столами, укрытыми серой тканью, ели и пили - охотники подоспели к раннему ужину. Справа от входа возвышались похожие на башню напольные часы с корпусом из темного лакированного дерева. За стеклянной дверцей мерно покачивался начищенный до блеска маятник.
  Они прошли дальше.
  Поодаль Свист приметил незнакомого человека. Молодой парень довольно крепкого телосложения, с крупными чертами заросшего черной щетиной лица, просто стоял и едва заметно покачивался, глядя ровно перед собой. Больше всего он походил на полоумного идиота, в его влажных глазах нельзя было прочесть и намека на мысль. Рядом с парнем скучала женщина в рабочей робе, коротко стриженые волосы делали ее похожей на щуплого юношу.
  "Новенький", - подумал Свист о черноволосом парне.
  Все, кто попадал к ним проходили через это. Человека находили в норе или же среди развалин, и приводили в Дом. Первое время он будет вот так бездумно, шататься по его залам и галереям, подобно сомнамбуле, натыкается на мебель и стены. Бывает, возьмет в руки какой-нибудь предмет и просто крутит его и так и эдак, ощупывает, потом уронит и дальше пойдет, шаркая подошвами. А через некоторое время бормотать во сне начнет, а то и в полный голос кричать - это верный признак: скоро сможет слова понимать, мычать худо-бедно и вообще людей вокруг замечать. Через неделю-другую ему уже нехитрую работу доверят: полы мести, столы тряпкой протирать или жестяную посуду к обеду носить. К каждому новичку приставляют Няньку - она следит за несмышленым, приглядывает как бы он себе, да и другим, беды не наделал, кормит и ухаживает за ним, потихоньку помогает узнать Дом, людей в нем живущих и местные порядки.
  Свиста передернуло. Немногим больше полутора сезонов тому назад он сам вот так бродил по Дому собственной тенью, налетая на прохожих и считая лбом углы. Охотник вспомнил, с каким трудом давалась даже самая легкая мысль, словно продираясь через вязкую патоку - приходилось прилагать неимоверные усилия. "Словно душа в болоте тонет", - метко описал это состояние Пластун.
  Свист посмотрел на Крепыша. Тот, увидев новенького, споткнулся на ровном месте. Юноша появился тут не так давно, месяца четыре назад, и память о Беспамятстве была еще слишком свежа в нем.
  Они свернули в неприметную нишу и по широкой винтовой лестнице спустились в трапезный зал, тот самый, который видели идя по галерее. По старой традиции каждый из вернувшихся охотников коснулся темного бока часов, ознаменовав свое возвращение.
nbsp;Они свернули в неприметную нишу и по широкой винтовой лестнице спустились в трапезный зал, тот самый, который видели идя по галерее. По старой традиции каждый из вернувшихся охотников коснулся темного бока часов, ознаменовав свое возвращение.
  Навстречу им, покинув место за столом, шел высокий, сухопарый человек, одетый в длинные серые одежды с красными накладками на отложном воротнике. Правильными чертами смуглокожего лица, прямым носом и волевым подбородком он напоминал Свисту статую, которую тот видал в одном из заброшенных дворцов на юге.
  Человек-статуя заговорил, обнаружив глубокий и в тоже время вкрадчивый голос.
  - Вернулись! - встречающий развел руки в гостеприимном жесте.
  - Здравствуй, Ведун, - Орех сдержанно ответил на объятия, хотя и был заметно обескуражен таким приемом.
  На миг полы одеяния Ведуна распахнулись, и Свист заприметил белую рукоять длинного ножа в кожаных ножнах. Ему показалось это странным раньше Ведун (да и другие кто в лес на промысел не ходил) никогда не носил оружия.
   - Как успехи? - спросил Ведун.
   - Парочка имеются, - Орех теребил правый ус. - Давай, что ли пойдем к алтарю, а то Свист уже который день мерцала носит, даже жаловаться начал.
   - Да-да конечно, - кивнул Ведун. - Нельзя долго с ними рядом находиться. Идемте скорее.
  Охотники шли следом за Ведуном, поднимаясь все выше по крутым лестницам, пока не оказались возле низкой дверцы. Небольшие размеры с лихвой компенсировались толщиной цельнометаллической преграды. А декоративные заклепки в купе с круглой ручкой-воротом посередине, придавали дверце совсем уж несокрушимого облика.
  - Давайте свои мерцала, - сказал Ведун. - Дальше я пойду один.
  Охотники переглянулись, но спорить не стали и полезли в свои мешки, рюкзаки и сумки. Вскоре коморка у бронированной дверцы озарилась мягким светом. Синие и зеленые сполохи побежали по древним стенам, игрой теней оживляя чудом сохранившиеся фрески. В руках Свиста оказались небольшие, размером немногим больше кулака взрослого мужчины, предметы - светящиеся изнутри полусферы и капли. Зеленый шар как бы стесан с одной стороны, полированные бока другого, что светился сочным синим светом, казалось, вздулись, взявшись искристыми волдырями. От мерцал поднимался переливающийся радужными всполохами дымок.
  Свист не первый раз приносил в Дом мерцала, но каждый раз он так и не мог понять, теплые они или скорее холодные, твердые или все же упругие. Веса они практически никакого не имели, но крепкими были, что твоя скала. Найти эти странные вещицы можно было в развалинах, которых с лихвой хватало в долине. Охотники тем и занимались большую часть своего времени, что раз за разом обходили пыльные руины, суя нос в самые темные щели - не появилось ли чего нового.
  Добытые трофеи отдавать не хотелось. Свисту пришлось сделать над собой небольшое усилие и все же положить мерцала в подставленный Ведуном жестяной лоток.
  Собрав добытое охотниками, Ведун крутанул железное колесо-запор на двери и исчез под низким сводом. Гулко ухнула, закрываясь, тяжелая дверь.
  - Хм, говорят Отец, бывало, разрешал идти с ним, мерцала менять, - ни к кому конкретно не обращаясь, заметил Свист.
  - Только Ведуну, - разгладив усы, отозвался Орех. - Остальные впустую хвастались.
  - А как это, мерцала менять? - спросил Крепыш, переводя возбужденный взгляд с одного охотника на другого.
  Мужчины одновременно пожали плечами.
  Дважды Свист видел сон о том, как происходит смен мерцал, и хотя у каждого, кто жил в Доме, была своя версия на сей счет, охотник верил именно в свой вариант: Ведун поднимется по узкой лесенке, выйдя под купол, который венчал левую пирамиду. Через дыру в потолке посмотрит на небо, налившееся к ночи тяжелой синевой. Он сложит мерцала посередине комнаты, прямо под дырой, где на полу нефритовый узор образует хитросплетение линий, похожее на изломанную восьмиконечную звезду. И пойдет Ведун слева направо вдоль стен, останавливаясь у известных лишь ему изразцов. Шептать что-то и нажимать на глаза резных чудишь и причудливые завитки узоров. По мере его пути нефрит на полу начнет светиться. Ядовито-зеленые хлопья потянутся к небу. Больше, быстрее, вот уже снизу-вверх идет светящийся снег. Потом последует короткая, беззвучная вспышка и мерцала исчезнут.
  Крепыш почесал стриженый затылок.
  - Неужели Отец не рассказывал тебе о смене? - удивился Крепыш. - Толкуют ты был с ним очень близок.
  Свист дернул подбородком.
  - Да уж был...
  Парень быстро смекнул, что затронул неподходящую тему и быстро повел разговор о другом:
  - А у вас такого не бывало, что отдавать мерцала не хочется? - смутившись, спросил он.
  - Почти всегда, - успокоил его Орех. - Особенно, когда несколько дней носишь их с собой.
  - Отец рассказывал, что это называется "породниться с мерцалом" и что именно этого боятся нужно пуще ночных тварей.
  Парень с опаской поглядел на свои руки, минуту назад державшие добычу.
  - Угу, - неопределенно ответил Орех.
  Едва слышно скрипнув, открылась металлическая дверца.
  - Будем ждать утра, - заявил Ведун. - Это был достойный улов, можем ожидать богатой награды. От всех нас, простых жителей Дома, я...
  - Не забудь только, кто бирюльки на себе притащил, - напомнил Орех.
  - Конечно! - всплеснул руками Ведун. - Я отберу для вас лучшее...
  - Нет! - резко прервал того Орех. - Охотники всегда берут, что им причитается. Сами! Никто нам не указ, что брать, а что нет. Никогда мы не жадничали, лишнего у общины не возьмем, за что и уважают.
  Ведун хотел было возразить, но поостерегся. Орех человек на расправу скорый, еще в зубы даст. Посему несостоявшийся благодетель лишь коротко кивнул и, широко шагая, заспешил по коридору. Решил, видать, закончить прерванный ужин.
  - Зачем ты так? - с укором спросил Свист. - Старается человек, ему ведь сейчас нелегко.
  - Всем нам нелегко без Отца, но Ведун должен знать свое место.
  Охотник не стал развивать тему, ему очень хотелось нормально поужинать после недели ходьбы по лесу. Но трое добытчиков прямо у входа в столовый зал были перехвачены Пластуном.
  Пластун, охотник небольшого роста, едва по плечо невысокому Свисту, имел несколько раскосые глаза, приплюснутый широкий нос и носил редкую, седеющую бороду. Одежду он шил себе сам, щеголяя в грязно-зеленом халате и меховой шапке. Только сапоги имел как у всех. На плече малорослого охотника покоилась такая же винтовка как у Свиста, только новее, да еще с черной трубкой прицельного окуляра.
  - Свист! - Пластун приветливо улыбнулся, обнажив кривые, желтые зубы.
  Пока Свист обменивался приветствиями с узкоглазым Пластуном, Орех фыркнул и, не останавливаясь, прошел к пустеющим столам. Между ними была старая неприязнь, причины которой никто уже не помнил. Споры вспыхивали буквально по любому поводу: как путать след, в какой норе суше, какой ручей скоро разольется. Аргументы быстро кончались. В гневе Орех называл Пластуна непонятным словом "чурка", а тот в ответ клеймил того еще более странным словом - "жлоб". Видать друг дружку они понимали хорошо, так как после очередной перепалки еще долго ходили кислые и надутые.
  - Как твоя охота? - по-отечески осведомился Пластун.
  - Да никак, - сокрушенно покачал головой Свист. - Не добрался я куда хотел.
  - Ну и пропасть с ним! - весело сказал Пластун. - Идем-ка, перекусишь, я тут для тебя припас немного.
  
  
  Они сидели в коморке Пластуна, единственном жилом помещении, в котором имелись окна. Остальные жители Дома не любили ночь и старались спрятаться от нее поглубже. В комнате царил полумрак - солнце давно скрылось за горами, свет давал лишь масляный светильничек, стоявший на полу. Немилосердно коптящий, огонек играл тенями двух мужчин устроившихся по обе стороны колченогого столика.
  Где-то далеко, в гуще темного леса, раздался утробный вой. Тот самый, что слышал Свист, когда бежал к норе. Тяжелой волной рокот прокатился над черными кронами и рухнул в пропасть. Свист поежился. Он сидел спиной к окну, избегая смотреть в темное небо за ним.
  - Как ты тут живешь только? Целыми ночами это слушать, - раздраженно процедил он, но не очень громко, будто боясь, что его могут услышать не те уши.
  - Э-э, - прищурившись, протянул Пластун, - я никогда не забываю, где мы находимся, и что живет вокруг нас, - Пластун бросил в рот сушеную ягоду. - Это вы спешите спрятаться как можно глубже. Делаете вид, что все в порядке, что вокруг все хорошо и спокойно. Голос Ночи - лучшее напоминание о том, что это не так.
  Свист не стал спорить.
  - Хочу в Нижний Лес сходить, - неожиданно сказал Пластун.
  - Зачем? - изумлено вскинулся Свист.
  - Помнишь, я тебе рассказывал, как побывал там однажды? - спросил охотник, сбив шапку на затылок.
 nbsp; - Помню.
  - Слишком сильно меня тогда лес напугал. И пусть я живой остался, но страх тот за мной волочится, - Пластун погладил деревянное ложе винтовки. - Плохо это.
  - И чего думаешь там делать? - спросил Свист.
  - Всякое, - неопределенно ответил охотник. - Пару мерцал принесу, карту набросаю про всяк случай - пригодится. Я тогда совсем недалеко отошел, считай толком и не осмотрелся, может и бояться там нечего.
  - Когда идти собрался? - затея старшего товарища ему совсем не нравилась.
  - Да как обезьянцев от Дома отгоним, так на следующий день и двинусь.
  - Давай я с тобой, - набравшись храбрости, предложил Свист.
  - Не надо, мальчик. - Пластун мягко улыбнулся. - Рано тебе еще туда лезть.
  Свист вздохнул. По чести говоря, вздохнул он с потаенным облегчением. Согласись Пластун на его помощь Свист, конечно же, пошел бы за своим наставником куда угодно, но соваться в ядовитые дебри Нижнего Леса ему было попросту страшно.
  - Теперь Ведун мерцала меняет? - Свист сделал глоток из термической фляги, и терпкий чай приятно обжег язык.
  - Есть такое, - Пластун растянулся на циновке. - Как Отца не стало, Ведун медленно стал перебирать его дела. Теперь мерцала менять только он умеет, Отец его учил.
  - А Звездочет что же?
  - Звездочет совсем плохой стал. За то время, что тебя тут не было, он ни разу не вышел, еду ему женщины приносят. Ведун, как может, пытается его заменить, получается по-разному, но он делает все, что в его силах. Честно говоря, я благодарен ему за это.
  - Не нравится мне это, - проворчал Свист.
  - Ну, знаешnbsp;Все трое остановились у подножия Дома. Высокие стрельчатые ворота ранее, должно быть, были главным входом в здание, сейчас же стояли заваленные сверху донизу неподъемными каменными глыбами. Над воротами задрала могучий хобот огромная слоновья голова, искусно вырезанная из потемневшего камня. В раскрытой пасти располагалось круглое окно, почти в человеческий рост диаметром.
&ь ли, не одному тебе не нравится. Но почему-то Отец именно Ведуна посвятил в обряд смена. Не охотников-ветеранов и не сторожnbsp;Молодой охотник украдкой покосился на старшего товарища - неужели сказки правдой оказались? Даже если Орех и заметил удивление попутчиков, виду не подал, продолжил путь мимо озера, дальше, в сторону поросших чахлой зеленью скал.
&ей, а именно Ведуна. Отцу виднее, чем нам с тобой. И вообще, пусть лучше Ведун, чем никого.
  - Ладно, Пластун, - Свист поднялся на ноги. - Завтра еще на охоту, так что пойду-ка я щеки плющить. Устал очень.
  - Иди, но будет.
  - Зайду, Пластун. Обязательно зайду, - Свист опустил глаза, врать он не умел.
  Охотник подхватил свою винтовку, подпоясался ремнем и, хлопнув по подставленной ладони Пластуна, вышел из комнаты.
  Деревянные каблуки гулко стучали по плитам пола. Гуляющий коридорами сквозняк мигом подхватывал эхо и разносил его по пустым залам. Жители Дома засыпали. Бодрствовали лишь немногие часовые, охранявшие покой общины.
  Его путь лежал на седьмой ярус пирамиды, где он оборудовал себе жилище. Там под лестницей, скрытый рухнувшей колонной, прятался узкий проход, который вел в небольшую комнату. В ней имелся приличный лежак и большой сундук, в котором хранилось припрятанное Свистом добро. От общины не убудет, а ему спокойнее знать, что у него в случае чего есть и запас еды на неделю, и вода, а так же почти новый дробовик, да без малого сотня патронов к нему. Ну и так далее, всякого по мелочи: бухта крепкой веревки, спички, кое какой инструмент и прочее.
  Ненароком мысли Свиста вернулись к беспамятному новичку, которого он видел на галерее, а уже от него перескочили на мерцала, отданные Ведуну для смена.
  "Вот бы узнать, как смен происходит", - подумал Свист, не первый раз терзаемый свойственным ему любопытством. В свое время он даже хотел заночевать в алтарном покое, что бы собственными глазами все увидеть. Но Отец отговорил его.
  - Слишком много вопросов, Свист. Не забивай себе голову пустяками и ненужными вопросами, кто знает, куда они тебя приведут, - сказал он тогда.
  Свист неоднократно слыхал историю об охотнике, носившем имя Злой. Тот свел счеты с жизнью привселюдно, прямо во время обеда выстрелив себе в голову из охотничьего ружья. Говорили, что он слишком сильно задавался теми вопросами, на которые ответов не было даже у Отца, а значит ответов не было в принципе. Он все хотел узнать, откуда берутся люди, как так выходит, что на смену мерцалам приходит еда и одежда, как случается, что жители Дома сами собой вспоминают все необходимое для жизни? Злой - не единственный кто наложил на себя руки.
  Пример Злого пугал Свиста, и парень старался поменьше думать о таких вещах, но не думать совсем он не мог: вот взять хотя бы слова. Все жители Дома прекрасно понимали друг друга, но часто звучание слов у них было разное, остальные просто знали, что значит тот или иной набор звуков. Иногда люди говорили похожими словами, как Орех и Пластун. Или Топор - его речь всегда была отрывиста и резка, будто он команды отдает. А вот слова Ведуна напротив, текли мягким ручьем - заслушаешься. Желтый Кот, раскосыми глазами смахивающий на Пластуна, говорил, словно мяукал, за что и получил свое имя.
  Одолеваемый неприятными мыслями, Свист добрался до своей коморки, как он ее в шутку называл. В шутку, потому как комната была довольно просторной и светлой, у дальней стены стояла кровать, накрытая шерстяным одеялом; нашелся и упомянутый сундук с добром. Через узкие окна, что выходили под самый потолок трапезного зала, в комнату лился мягкий свет. Свисту нравилось временами сидеть у этих бойниц и наблюдать за людьми внизу.
  Он повесил винтовку на крюк, стащил сапоги, потом снял с ремня большой охотничий нож и сунул его под подушку. Настоящей нужды в том не было - Дом как будто что-то охраняло, и ничего страшнее сквозняка не пробиралось внутрь его стен. Но каждый раз, когда он ложился спать, он клал под подушку нож. За это Пластун частенько смеялся над ним.
  Едва коснувшись щекой прохладной подушки, он уснул.
  Снились какие-то люди, высоченные хрустальные башни отражали бледный, неживой свет, на уши давил нескончаемый вой. Снилась стальная птица с горящим крылом. Птица сорвалась в штопор и понеслась куда-то вниз, где солнце разлило золото на серо-стальной глади... Снился океан!
  Свист резко сел на кровати. Сердце бешено колотилось. Сновидения мучили почти всех местных жителей, непонятные и страшные. Но что-то глубоко в душе отзывалось странной тоской при, пусть желанном, пробуждении. Только не понятно было, почему. Один лишь Пластун не тяготился снами - он рассказывал, что ему снятся табуны лошадей, бескрайние травянистые просторы и ветер. Он единственный, кто любил видеть сны.
  Охотник перевернулся на другой бок и вновь попытался уснуть, сжимая рукоять ножа под подушкой.
  
  * * *
  
  Свист лежал на опушке поляны, прячась в высокой траве. Солнце успело взойти достаточно высоко и потихоньку начало припекать. От земли поднималась пахнущая клевером испарина.
  Раздался сухой треск десятка ружейных выстрелов, и с крон ближайших деревьев сорвалась стая пестрых птиц. Лес наполнился истошным визгом насмерть перепуганных приматов, криками охотников и звуками пальбы.
  С противоположной стороны поляны, из зарослей выскочили несколько обезьян и, гонимые ужасом, метнулись прочь от опушки. Вставая на одно колено, Свист поднял винтовку к плечу.
  Первая пуля попала в лобастую голову. Животное рухнуло, взбрыкнув конечностями, и покатилось по земле, приминая траву и редкие лесные цветы. Свист повел тяжелым стволом, но следующий выстрел оказался не столь удачен - пуля лишь оцарапала бок мохнатого беглеца. Зверь, последний из оставшихся в живых, резко прянул в сторону, наконец-то заметив людей, и стремительно понесся к спасительной чаще. Грохот трех выстрелов слился в один, и матерый самец упал, перекувыркнувшись через голову.
  Сразу стало очень тихо, даже кузнечики примолкли в траве.
  - Совсем чуток не дотянул, - сказал рослый охотник, подходя ближе к телу животного. - Ба! Да он еще живой! - воскликнул он.
  Самец лежал ничком, натужно дыша. Из двух ран в спине, пачкая седеющий мех, толчками текла густая, почти черная кровь.
  - Подохнет, никуда не денется, - небрежно заметил подошедший Скальник, человек жесткий и практичный.
  - Мучается ведь, - сказал первый стрелок, вынимая из ножен широкий нож "Боуи". - Нельзя так.
  Левой рукой он запрокинул обезьяне голову и одним движением перерезал зверю глотку, от уха до уха. Тухнущий взгляд животного остановился на Свисте и тот непроизвольно отвел глаза.
  - Эх, столько мяса пропадает, - сокрушенно вздохнул Скальник.
  - И так жратвы хватает, незачем лишний раз эту убоину есть, - милосердный охотник вытер нож о мех животного. - Так завещал Отец.
  Тем временем из лесу показались загонщики. Люди волокли обезьяньи туши, оставляя позади себя дорожку кровавого следа. Тушки свалили в одну кучу прямо в центре поляны, вскоре над грудой тел деловито загудели мухи.
  - Сколько тут твоих? - спросил у Свиста подошедший Пластун, кивком указав на пушистые тела.
  - Один, - хмуро ответил парень.
  - Один?! - удивленно поднял брови Пластун. - Ну, будет тебе, не переживай.
  - А я и не переживаю, - хмыкнул Свист, малость покривив душой.
  Пара охотников, вооружившись тяжелыми тесаками, быстро нарубили веток, и скоро над лесом потянуло паленой шерстью и горелым мясом. Люди сидели с наветренной стороны, подальше от полыхающей кучи, из заплечных мешков появились свертки с едой, большая квадратная фляга пошла по кругу. Охотники вышли с рассветом, так что завтрак они пропустили, и сейчас спешили наверстать упущенное.
  - Эх, сегодня награду с обмена получим, - радостно воскликнул Крепыш, азартно потирая ладони.
  - Как вернемся - должна быть, - ответил Свист.
  Сидя на траве, он снаряжал блестящие патроны в квадратный магазин своей винтовки.
  Щелк - восемнадцать.
  Щелк - девятнадцать.
  Почему-то этот звук его успокаивал. В коробку магазина помещалось двадцать остроконечных патронов, но последний он вставлять не стал, чтобы пружина не срабатывалась.
  - Свист, - тихо спросил Крепыш, наклоняясь поближе к охотнику. - Я хотел у Ореха спросить еще вчера, но он что-то не в духе: зачем мы этих зверей перестреляли?
  Свист вставил магазин в винтовку.
  - Еще Отец рассказывал, что обезьяны - самые опасные звери, что их бояться нужно сильнее всех остальных.
  - Чего их боятся? Ни клыков, ни когтей.
  - Не знаю, но старшие так решили, значит неспроста.
  Свист тяжело вздохнул. Теперь уже некому было задавать вопросы - Отец исчез, а с ним и все ответы.
  Закончив с оружием, он положил тяжелую винтовку себе на колени и приступил к завтраку.
  - Ну как тебе пострелушки, а, Тропа? - спросил Пластун, обращаясь к соседу.
  То был здоровенный детина с всклокоченной огненно-рыжей бородой и водянисто-голубыми глазами. Темно-зеленый комбинезон обтягивал могучие плечи, едва не лопаясь по швам каждый раз, когда хозяин вздумает потянуться. Тропа почесал лапищей немытую голову.
  - Я никуда не попал, - озадаченно прогудел бородач.
  Он посмотрел на старенькое двуствольное ружье, лежащее возле его рюкзака.
  - Дурацкая штука.
  - Ну ты это... - оторвался от фляги Скальник, - Нечего на зеркало пенять коли рожа крива!
  - А ты потопчись на лестницах с мое, тогда и поговорим, - лицо Тропы налилось багрянцем. - Я вообще только воздухом подышать выбрался.
  - Унялись оба! - веско произнес Орех. - Не пузырься, Тропа, вас, водоносов, не за меткую стрельбу уважают.
  Свист кивнул своим мыслям. В свое время, когда Отец решал, куда бы определить новоприбывшего Свиста (а его тогда еще и Свистом-то не звали), он отправил парнишку в помощь Большому Батьке - начальствующему над водоносами. Это потом уже будущий охотник понял, что назначение это было скорее испытанием, нежели действительной попыткой пристроить его к работе. А работа эта даже на первый взгляд легкой не казалась: в глубоких подвалах Дома имелся подземный источник. По стенам огромной пещеры метались радужные блики. Кварцево-белое дно небольшого, хотя и довольно глубокого, озерца едва светилось, наполняя зал мягким, но холодным светом. Водоносу требовалось зачерпнуть двумя жестяными ведрами холодную, кристально чистую воду (Каждый раз, будто впервые, Свист любовался суматохой отсветов на потолке) и, взгромоздив себе на плечи толстое коромысло, нести воду наверх.
  Наверх - это пять этажей по крутым лестницам, в двенадцать ступеней каждая.
  Воды Дому требовалось много.
  Вот так и курсировали силачи-водоносы вверх-вниз целыми днями. За их силу и тяжелый труд водоносов уважали не меньше охотников.
  - Понимаешь, Тропа, свое оружие надо любить, - Скальник взял в руки карабин, провел ладонью по ложу и заглянул в патронник. - Существует много разного оружия, но это мое, - он вновь погладил темное дерево. - От него зависит, вернусь ли я с охоты, но и оно в некотором роде зависит от меня. Так что у нас партнерские отношения, а напарника и соратника следует уважать.
  Почти все охотники и сторожа, не сговариваясь, нашли глазами свои ружья и карабины, винтовки и дробовики.
  Мужчины неспешно ели и разговаривали, они ценили подобные моменты. В обычное время каждый из них занимался своим делом: таскал воду, собирал таинственные мерцала, охранял покой Дома или был занят другой работой. Вот так запросто поговорить, переброситься парой незлобных шуток и просто посидеть на душистой поляне под солнцем, у них случалось редко.
  Когда голод был утолен, люди потянулись к Дому, смело шагая - кто в компании, кто в одиночку, по солнечным тропам - днем в окрестностях Дома опасаться было нечего и некого.
  Свист шел сразу за Тропой, дивясь про себя размерами двужильного водоноса. Великан снял плотную робу и остался в футболке цвета хаки, под тканью которой перекатывались могучие мышцы. Говорят, когда Тропу нашли в норе, то в Дом его пришлось нести пятерым охотникам - столь тяжелым оказался новоприбывший.
  Кто-то тронул парня за плечо.
  - Поговорить хочу, - без вступления сказал Орех.
  Они сбавили шаг, немного поотстав от остальных.
  - Насчет обмена вчерашнего, - скрипучим голосом уточнил старший охотник. - Ты это, Свист, не зевай. Если, что - так прямо и скажи - мне, мол, еще положено.
  - Ты о чем, Орех? - недоумевающе поднял брови Свист.
  - Тьфу ты, баклан, - в сердцах сплюнул Орех и, прибавив ходу, быстро ушел по тропе, обгоняя товарищей.
  Свист только плечами пожал.
  Как всегда, у веревочной лестницы образовался небольшой затор. Те, что торчали снизу окриками и руганью поторапливали тех, кто карабкался повыше. Свист решил не участвовать в толкотне и суматохе, а переждать и подняться одним из последних. Он присел на гребень вздыбившейся плиты. Камень оказался теплым. Рядом с ним на потрескавшемся боку глыбы внезапно оказалась большая серая ящерица. Свист и заметить-то не успел, как юркая рептилия тут очутилась. Ящерица посмотрела на человека, потом на небо, и, прикрыв свои маленькие сердитые глазки, принялась греться на солнце. Наконец подножие пирамиды опустело, даже увалень Тропа успел забраться наверх. Сторож, следивший за окрестностями во время подъема, нетерпеливо махнул Свисту рукой - не задерживай, мол...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"