Рогатина - розни наши
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
БИТВА ПОД ТАННЕНБЕРГОМ.
(Исторический роман в 4 частях)
Часть 2.
РОГАТИНА - РОЗНИ НАШИ.
Витовт находился в своих наследственных владениях, в Гродна, в Гарадне. Ему больших усилий стоило изображать из себя довольного властителя. Он ждал, ждал следующего хода от Ягайлы. Назначит его Король Властителем всей Литвы, или как это будет называться? Витовт не сомневался, что титул Великого Князя Литовского Ягайла сохранит за собой. Но надеялся, что фактическим Правителем Литвы будет он, и как будет называться его титул, было не важно.
Он любил этот город, здесь он вырос. Слава о нём, о неприступной Гарте, гремела по всей Европе. Особенно после того, как каштелян Давыд Городенский совершил кинжальный поход через Польшу, в глубь Германских земель, до самого Франкфурта. А до этого он громил Тевтонских и Ливонских рыцарей и их наёмников со всей Европы. Громил под Новогрудком, громил у Пскова, громил в Пруссии. Каждый рыцарь Европы мечтал повоевать с язычниками и схизматиками у стен славной Гарты. И Папа Римский давал им эту возможность, раз за разом объявляя Крестовые походы на Литву. А Гарта была Воротами в Литву.
Витовт мечтал построить здесь новый каменный замок и свой дворец. Только шаткое положение его не позволяло пока осуществить эти планы.Гродненцы любили своего князя, так же как и его отца. Витовт избегал встреч с Королём Владиславом - Ягайлой, особо не надеясь, что сможет сдержаться и не высказать всего, что думает. Ему казалось, что Ягайла ещё больше боялся этих встреч. И все понимали, что долго так продолжаться не может.
Явно испытывая терпение Литовских Гетманов, Магнатов и всей шляхты, Ягайла дипломатическим путём фактически присоединил Галицкую Русь - владения Литвы, к Польше. И полное безвластие в Литве способствовало этому. А недовольство литвинов естественно было направлено на князя Витовта, как наиболее влиятельного и авторитетного представителя властвующей династии в Литве. А Витовт выжидал.
Но когда Ягайла, Верховный правитель Литвы, отдал Менск, Полоцк и Троки своему брату Ивану - Скиргайле, Витовт всё понял. Понял, что упустил время, и вместо того, чтобы заняться формированием властных структур в Литве, ждал волеизъявления Короля Польши. Витовт понимал, что положение Ягайлы в Польше совсем не прочное. Поляки, большинство, не верили в его способности организаторские. Тем более они не верили в его полководческий дар. Но какие - то сдвиги в крещении Литвы и последовавшее затем присоединение Галицкой Руси к Польше, заставили замолчать даже самых ярых скептиков. Поляки с удивлением стали замечать, что боятся говорить что - то плохое о своём Короле, хотя казалось бы причин и поводов к этому не было.
С другой стороны, Ягайла не доверял полякам. Окружив себя преданными литвинами, он снисходительно смотрел на поляков и всё польское. Весь Двор его говорил на литовском языке, который здесь называли ещё и русским. И учить польский язык или латинский Ягайла явно не собирался. Поляки же, вельможи, наоборот, быстро научились литовскому, так как все грамоты, указы, распоряжения и другие документы издавались теперь только на этом языке.
Шок вызвало у поляков решение Короля Владислава - Ягайлы расписать католические храмы фресками на литовском, по сути русском, языке. Для этого тот привёл целую артель художников, иконописцев с Литвы и Руси. Долгие уговоры друзей и недругов Короля не делать этого, не дали никакого результата. Обычно нерешительный, осторожный Ягайла, стал твёрд в своём решении, вызывая жуткую панику в среде католического духовенства. В ход пошло последнее средство.
Королева Ядвига вошла в приёмный зал Вавельского замка, к Королю.
- Оставьте нас, - сказал Владислав, и почти все вышли. - Оставьте все, - сказал Король, и вышли все оставшиеся. - Я знаю о чём Вы будете просить, - сказал Ягайла.
- Откуда Вы знаете, Ваше Величество? - Ядвига старалась быть спокойной.
- Сейчас об этом говорят все.
- Тем лучше. Этого нельзя делать. Мы Литву приводим в лоно Святой веры католической. Чтобы скрепить, объединить два народа. В лоно праведной веры....
- А праведной ли? - Ягайла скептически улыбнулся.
- Как Вы можете? - Ядвига задыхалась.
- Успокойтесь. Вы сказали - чтобы скрепить, объединить наши народы? Так нет ничего для литвинов более убедительного. Когда они увидят, что не только Римская вера пришла к ним, но и их руская, греческая вера вошла в польские храмы.
- Вы так считаете? - Ядвига собиралась возражать дальше.
- Убеждён. И хватит об этом. - Ягайла с удивлением отметил, на сколько понравилась ему его речь. По большому счёту, он только лишь сформулировал то, что у него крутилось в голове. А мысль о том, что это всё он делает, чтобы доказать всем, что он - Король, сразу улетучилась.
В тот же день мастера занялись росписью костёла в Люблине фресками с текстом на литовском или русском языке.
В начале 1388 года, сразу после Рождества, Ягайла устроил грандиозную охоту в Беловежской пуще. Особое приглашение получил его брат, Иван - Скиргайла. Витовт приглашения не получил. После первого дня охоты, вечером, был шумный пир. А когда всё стихло, Король Владислав тайно вручил сразу протрезвевшему Скиргайле акт о назначении его Великим Князем Литовским. На следующий день об этом узнал Витовт, и во все концы Литовской земли поскакали гонцы с воззванием Витовта к своим сторонникам, с призывом быть готовыми к посполитому рушению. Скиргайла сразу же собирался объявить войну Витовту.
3 мая 1388 года князь Витовт заявил о разрыве всех отношений с Королём Польши Владиславом. Но объявить себя истинным Великим Князем Литовским и призывать всех литвинов встать на защиту своей земли и свободы, на защиту своей веры, он пока не решился.
На персидском ковре, привезённым Сурвилой из похода Альгерда в Крым, у камина, сидели три мальчика. Двое похожих, как близнецы, лет по шесть каждому и один помладше.
- Жили - были ёжик и зайчик, и были у них детки, - рассказывал младший.
- Кто, ёжики или зайчики? - подозрительно спросил один из старших.
- Белочки. Они из яиц вылупились.
Алёна обоими руками закрыла лицо в беззвучном смехе. Стась тоже.
По приезду Стаса из Москвы с сыном, Алёна вышла их встречать. Она сначала подошла к мальчику, обняла его, поцеловала. "Привет, малыш", - сказала она. И лишь потом подошла к смущённому Стасу. Они долго не могли заснуть. Говорили мало....
-Ну как они тебе? - Спросил Стась.
- Нормально, никто никого не душит, - улыбнулась Алёна.Потом всё вошло в обычное русло, и казалось, что ничего не изменилось.
В тот день была Пасха. Стась любил христианские праздники, в отличие от отца, который чтил языческие обряды предков. Сурвила не любил, когда его называли христианским именем Матей, и все это знали. Стась же наоборот, предпочитал своё христианское имя и недовольно морщился, когда его называли на языческий лад Кербудом.
Казалось, в отношениях с Алёной ничего не изменилось. Может быть только грусти стало больше в её глазах. И Стась не сомневался в причине этой грусти. Он вдруг стал оценивать своё поведение, причём совсем не положительно. И что - то похожее на угрызение совести неожиданно проснулось в нём.
Весь день ели жареную свинину и пили вино. Вечером уложили разбушевавшихся детей спать. Стась стал осматривать свою походную одежду. Алёна, в лёгком нижнем платье, с распущенными волосами, с бокалом вина в руке, лежала на кровати и оценивающе, с улыбкой, смотрела на мужа.
- Вот если бы пришлось тебя делить, интересно, какую бы часть взяла я?
- Чтоооо? - Стась сдвинул брови, а потом рассмеялся....
Они уже заснули, когда в дальних комнатах послышался шум.
- Стась, просыпайся, - услышал он голос отца. Стась проснулся, Алёна тоже. Быстро оделись. Отец ждал, сидя у камина.
- Витовт объявил посполитое рушение, - сказал он. - Скиргайла тоже. С Ягайла. Война. Стась хотел спросить - за кого мы, но вовремя одумался.
- Рано утром Слонимская хоругвь пойдёт в Гродна, - продолжал отец. - Надо собраться.
Стась кивнул. В эту ночь он так уже и не смог уснуть. Алёна тоже. Отец редко был таким угрюмым. Брата Вита дома не было. Он вообще теперь редко бывал дома, находясь на службе у князя Витовта. "Ну вот - думал Стась - литвинам не надоело истреблять друг друга. Всё, все усилия к миру, к союзу, напрасны".
Утром кое - что прояснилось. Витовту, в Гродна, не требовалось пока много воинов. К нему отовсюду прибывали отряды. Небольшой отряд из Слонима тоже готовился идти в Гродна. Остальным же поступил приказ готовится в Слониме к возможным боевым действиям. Стась хотел идти в Гродна, но отец отговорил его. Неизвестно, на сколько долго продлится противостояние. А у Стаса было неотложное дело - вернуть сына в Москву, Насте. Старый Сурвила решил сам идти в Гродна вместо сына.
Нельзя сказать, что все слонимцы приняли сторону князя Витовта. Сторонники Ягайлы беспрепятственно покинули город, а сам город стал готовиться к возможной осаде. Всё говорило о том, что данный конфликт затянется надолго.
Стась встал перед выбором. Как быть. Попасть в Москву возможно было только находясь во властных структурах Ягайлы или его брата Ивана - Скиргайлы. Но где кончалась власть Витовта и начиналась власть Ягайлы, определить было не возможно. Точно было известно только, что Вильна подчиняется Королю. Собравшись, Стась отправился туда. Но уже в Ошмянах он наткнулся на большой отряд сторонников князя Ивана - Скиргайлы. Сказал, что сбежал со Слонима, который в руках Витовта. В Ошмянах попросился вестовым в Москву. Ему пообещали помочь. Через 2 дня сказали, что всё улажено. А через неделю он уже с сыном выезжал из Вильны, в составе небольшого отряда, в Москву.
Вильна гудела, как растревоженный улей. Сторонники и противники власти спорили в открытую. Противников пожалуй было больше, до тех пор, пока не стали подходить с запада польские Королевские войска. Споры прекратились, и все поняли, что спорами дело не ограничится. Скиргайла, сам греческой веры, рассчитывал на восточные земли Литвы, как на своих сторонников. Но Полоцк и Витебск твёрдо стали на сторону Витовта. Об остальных городах ничего определённого никто сказать не мог.
Москва на этом фоне выглядела спокойным благополучным городом. Настя встретила их, не скрывая слёз радости. Когда узнала, что Стась приехал лишь на три дня.... Не скрывала слёз грусти. Приказ Скиргайлы - всем быстро вернуться, и нарушать его не имело никакого смысла. Да Стась и сам стремился на Родину, где решалась её судьба. Казалось, Настя всё понимала.
Назад возвращались быстро. На литовской земле уже пролилась первая кровь в новой братоубийственной войне. Но главные события ожидались впереди. Отряд Стаса сразу же по приказу прибыл в Вильну. Королевские войска, поляки и литвины, готовились к обороне города. Воинов было так много, что вскоре начались перебои с продовольствием. Крупные отряды сторонников Витовта каждый день подходили к городу, затем удалялись. Осады пока не было. От сложившейся ситуации Стась едва не приходил в ярость. Он, идейный сторонник князя Витовта, сейчас здесь, в стане противника. А где - то там, за стенами, его брат и отец, готовятся к осаде и штурму города.
Витовт собрал верных ему людей в Верхнем замке Гродна. Князей, магнатов. Ни в ком он не сомневался, кроме представителей союзных тевтонцев. Наиболее влиятельными были брат Товтивил и князь Иван Гольшанский.
Разработали план захвата Вильни. Назначенная на весну свадьба Московского царевича Василия и дочки Витовта Софьи пришлась очень кстати. Объявили, что свадьба будет в Вильне. Для чего должны были туда отправить обоз с продуктами, дровами, сеном. И с охраной. Ждали удобного случая. И когда Скиргайла вышел из Вильны с войском и отправился в сторону восставшего Полоцка, решили действовать.
Обоз снарядили быстро. Его охрана состояла из лучших воинов Витовта. Дополнительно разместили воинов в телегах под сеном и дровами. Вит, сын Сурвилы со Слонима, со своим отрядом также разместились в телегах. Его задача была - захватить ворота замка и удерживать их до подхода главных сил. Скиргайла ушёл. Войсками в Вильне, поляками и литвинами, командовал Дмитрий - Карибут, князь Брянский и Новгород - Северский.
Основные силы Витовта ещё на рассвете вышли на исходные позиции, в густых зарослях у Вильны.
Стаса подняли рано утром, или скорее поздней ночью. Войска скрытно вышли из Вильны, и вдоль стен прошли к главным воротам города. Затаились. Когда стало рассветать, в тумане, увидели длинный обоз с большой охраной под знаменем с "Колюмнами" Князя Витовта. Когда обоз подошёл к главным воротам города, его окружили, приказали сдаться и сложить оружие. Из телег с сеном и дровами, под смех и свист, стали вытаскивать злобных воинов, разоружать их. Стась остолбенел, когда увидел брата Вита. Всех пленных согнали в кучу и отвели в подземелья Нижнего замка.
Когда всё успокоилось, Стась подошёл к Нижнему замку. Пленных охранял отряд поляков. Командир отряда, средних лет шляхтич, с хмурым непроницаемым лицом, ответил отказом на просьбу Стаса пройти и поговорить с пленными.
- А гроши? - сказал Стась, - Настоящие, литовские. - Достал жменю монет и стал перекладывать их с руки в руку. Казалось, поляк засомневался.
- У меня там брат, - сказал Стась, чем окончательно добил поляка.
- Как же вы так. - Сказал тот и пропустил его. Гроши не взял.
Стась продвигался среди узких клетушек, плотно набитых пленными.
- Вит! Вит из Слонима, - прокричал он.
- Да! - Донеслось откуда - то сбоку, и Стась увидел за решёткой в клети удивлённое лицо брата.
- Ничего не спрашивай, - сказал Стась, протягивая руку сквозь решётку. И уже шёпотом добавил - Я что - нибудь придумаю.
К вечеру он успокоился, когда узнал, что пленных будут менять. Стась снова пришёл к Нижнему замку. Начальник охраны сразу же пропустил его. Радостный гул прокатился в подземельях замка, когда пленные услышали весть, принесённую им. Когда выходил из темниц, поляк, командир охраны спросил:
- Ааа где....воевал?
- Где глаз потерял? - Переспросил Стась.
- Да. Вы, литвины такие молодые, а уже все в шрамах.
- В Москве, защищал Кремль, от татар, Тахтомыша. - Поляк уважительно посмотрел на Стаса.
- Приходи ещё.
Витовт с какой - то обречённостью воспринял весть о неудачной попытке захвата Вильни, и сразу же вернулся в Гродна. Что делать, он сомневался. Его Двор, многочисленное семейство в Гродна, находились теперь в опасности быть захваченными королевскими войсками. Он не сомневался, что теперь сам Ягайла выступит со всем польским войском на Гродна. Решение пришло само собой - увести Двор и семейство в Мазовию, которая в то время считала Польшу своим врагом. К тому же - князь Мазовецкий - зять Витовта. "И вот тогда, когда руки будут развязаны, - думал он, - Ягайла узнает, что такое война за свободу."
Зимой Двор Витовта тронулся в путь. По пути узнали - Ягайла с польским войском движется к Гродна. Опасность столкнуться с ним миновала. Пронесло. В Гродна остался сильный гарнизон, верный Витовту. Подобные гарнизоны были в Брест - Литовском, Каменце, Полоцке, Витебске.
Король Владислав смотрел на Гродна, славный город Литвы, который раскинулся по другую сторону Немана. Он ненавидел этот город, логово славного Кейстута и его сына - неудачника. И теперь настало время покончить с ним. Казалось, войск было предостаточно, но Ягайла ждал подкрепления от брата Ивана - Скиргайлы. Подошли братья Дмитрий и Василий - Лунгвень со своими войсками. Подошёл Клименс Москажевский с Вильны, с польским контингентом, отправленным в Литву раньше.
Гродна выглядел величаво со своими деревянно - каменными фортификациями. Казалось, последние осады и штурм его крестоносцами в 1373, 1375, 1377 и 1379 годах никак на нём не отразились. Два красивых замка, Верхний и Нижний, казались неприступными. Началась осада.
Витовт стремился как можно быстрее вернуться в Гродна. Но было ещё одно дело, которое он должен был исполнить незамедлительно. Вся его сущность восставала против этого, но.... Через двух пленных тевтонских рыцарей Витовт наладил диалог с Конрадом Цольнером, Тевтонским Магистром. Тот скептически отнёсся к предложению Витовта о союзе Ордена с Литвой против Польши. "О каком Союзе Вы говорите, если сами бежите с Литвы к нам", - сказал снисходительно он. Делегация Витовта во главе с князем Иваном Гольшанским, привела к следующему результату. 19 января 1390 года был подписан с Тевтонским Орденом Ликский договор, повторяющий, в основном, пункты более раннего Кённигсбергского договора. Литва - союзник Ордена. Жемайтия, жители которой называли Витовта своим Королём, дарилась Ордену. Мало того, тевтонцы, не верившие Витовту, считавшие, что он их однажды уже предал, потребовали заложников. И поехали в Мальборк родные Витовта: два его сына, брат Жигимонт с сыном, сестра, жена Анна с дочерью Софьей, которая готовилась к свадьбе.
Униженный подавленный Витовт стремился в Литву и скоро был там, у Гродна.
Вит находился в Верхнем замке Гродна. Замок уже долгое время был в окружении войск Короля Владислава. В основном это были поляки. Нижний замок, окружённый литвинами Скиргайлы, Дмитрия-Карибута и других князей, верных Королю, постоянно подвергался обстрелу из пушек. Попытки штурма успешно отбивались пока. Со стен Верхнего замка его защитники видели, как бьются их товарищи в Нижнем замке. Вит знал, что там и его отец.
Раздался хлопок, и первое каменное ядро ударило в стену башни, в которой находился Вит. "Началось", - подумал он, наблюдая, как поляки натягивали арбалеты, затем по команде выстрелили. В ответ - залп литвинов с замка. Крики, стоны первых раненых. Всё как всегда. На пятый день осады по замку разлетелась радостная весть - к Гродна подошёл Великий Князь Витовт с отрядом. Неважно, что сам отряд был малочислен, главное - Витовт здесь, с ними.
Королю так же подошло подкрепление - с Бреста - многочисленное войско, в основном - пляки. Брестский замок 10 дней отбивал почти не прекращающийся штурм противника. Силы были на исходе, потом сил совсем не осталось, и, оставшиеся в живых, сдались на милость победителям.
Отряд Витовта отбил несколько попыток противника переправиться на левый берег Немана. К Князю прибывали мелкие отряды из окрестностей Гродна. Крупные силы должны были подтянуться из центральной Литвы и Жемайтии. Витовт на левом берегу Немана стал строить Новый замок, который назвал "Новый Гродна". Он понимал, что Ягайла правильно оценит ситуацию. Время работало не на Короля. И Ягайла должен был перейти к решительному штурму замков, в первую очередь Нижнего, защитники которого истекали кровью и валились с ног от усталости. Так и случилось. Все прибывшие из под Бреста силы Король бросил на штурм Нижнего замка. В добавок к тому, он снял часть войск с осады Верхнего замка и тоже бросил их на штурм Нижнего.
Вит, возбуждённый и раздражённый, пришёл к коменданту Верхнего замка.
- Нужна вылазка, быстрая дерзкая. Нужно помочь нашим товарищам с Нижнего замка.
- Нет, мы не можем рисковать
- Если часть врагов вернётся к нашему замку, нашим будет легче там. Нужно атаковать. Никто этого не ждёт.
Казалось, комендант засомневался.
- Сколько у тебя воинов? - Спросил он.
- Пять копий, пятьдесят.
- Набери ещё пять копий с добровольцев. Сейчас вечер, на рассвете атакуйте.
Желающими участвовать в вылазке оказались почти все. Вместо дополнительных пяти копий, Вит набрал семь. Ночью почти не спали. К рассвету все молча стояли у главных ворот замка, обнажив оружие. Часть была на лошадях.
Литвины из войска Ягайлы, осаждавшие замок, опытные в боях, выкопали землянки, окружили себя подводами, сгородили хоть какой - то частокол. Поляки же жили, в основном, в шатрах, ничем не защищённых.
Когда покраснел горизонт, и появились первые признаки рассвета, ворота Верхнего замка распахнулись, и воины, во главе с Витом, бросились на спящего врага. Шатры поджигали и гнали ошалевших со сна поляков толпами вперёд. Били только тех, кто хватался за оружие. В стане противника поднялся страшный переполох. Никто не ожидал, сопротивления почти не было. У Вита даже мелькнула мысль - прорваться в Нижний замок. Но он с ней справился. Разбив и поломав пушки, баллисты и станковые арбалеты, нагрузившись захваченным оружием, отряд возвратился в замок, под радостные крики товарищей. Трофейного оружия было столько, что каждый еле шёл под его тяжестью. Пригнали и пол сотни пленных. Могли и больше, но чем их кормить. Потери своих были минимальные: двое погибли и полтора десятка раненых. Вит даже расстроился. Теперь враг будет осторожен, а можно было всех их разогнать....
Но вылазка не помогла. Через два дня Нижний замок пал. Мысль о судьбе отца не покидала Вита не на минуту, и вечером того же дня он спустился по верёвке со стены замка, прокрался сквозь вражескую охрану и пришёл к Нижнему замку.
- Где пленные? - спросил Вит у литвина, чего - то охранявшего.
- Там, - тот указал рукой в сторону обоза.
- Много их?
- Мало, в основном раненые.
Среди пленных отца не было. Предчувствуя недоброе, Вит пошёл туда, куда стаскивали погибших, чтобы хоронить. Там был и Сурвила, опытный воин, прошедший столько битв, ради того, чтобы погибнуть от руки литвина в кровавой междоусобице.
Вит сидел над телом отца, охватив голову руками. Все обходили его молча, всё понимая. Так он просидел всю ночь, не зная, что скажет маме, брату. Утром купил телегу с лошадью, погрузил в неё тело отца и повёз его вдоль Немана, в сторону лагеря Витовта.
Стась уже месяц был в стане Князя Витовта. При первой возможности он перешёл на его сторону. Был очень удивлён - Витовт помнил его.
- А, это тот, который Василя Московского поймал, моего зятя? - С улыбкой спросил Князь. - Сын Сурвилы, брат Вита, моих верных подданных.
Стась кивал в ответ.
- Там они, в Гродна, в замках. - Витовт стал серьёзным и суровым.
Стаса позвали, сказали, пряча глаза почему - то, что приехал его брат. Стась обрадовался и побежал, увидел брата....
Отца похоронили на склоне кургана. Их предки в таких курганах, когда - то давно, хоронили покойников после обряда трупосожжения. Стась вспомнил слова мамы, что больше всего отец боялся, что кто - то из сыновей погибнет раньше его.
Верхний замок одной стороной примыкал к довольно обрывистому берегу Немана. Витовт и в мыслях не допускал, что он потеряет Гродна. Все свои силы теперь Король бросил на Верхний замок. Среди защитников было много раненых и больных. Все свои силы теперь Король бросил на Верхний замок. Среди защитников было много раненых и больных.
Витовт решился на, казалось, безумный ход. К огромному дубу на левом берегу Немана, напротив замка, привязали толстую цепь. Ночью на лодках переправили второй конец цепи на правый берег и привязали его к столбу, вкопанному у стен замка. К этому месту, на обрывистом берегу реки, враг подойти не мог. Единственный проход завалили камнями и тщательно охраняли. По цепи поплыли лодки в замок и обратно. Туда доставлялись воины, продовольствие, оттуда - раненые и больные. Весна была холодная, и больных было много.
Вита Князь Витовт назначил ответственным за мост. Стась был в отряде брата. К цепи привязали многочисленные узкие плоты. Образовался наплавной мост. Вит упросил Великого Князя, чтобы тот отпустил его в осаждённый замок, к своим товарищам, слонимцам. Стась хотел идти с ним, но старший брат отказал. "Что маме сказать, если и с тобой ещё что случится. Она не переживёт" - сказал он.
- А ты? Если с тобой что?
- Со мной всё будет в порядке, я знаю. - Ответил Вит. И ушёл в замок. Через два дня его, тяжело раненого, переправили обратно в стан Витовта, на левом берегу Немана. Стась, проклиная себя, сидел по ночам над братом, не приходящим в сознание. А утром уходил к наплывному мосту.
Ягайла негодовал. Несколько месяцев осады. Месяц штурма. И безрезультатно. Попытки переправить войска на левый берег Немана уже не предпринимались. Витовт креп. Теперь ещё этот чёртов мост через Неман. План его уничтожения подсказали придворные поляки. Вверх по течению Немана срубили пять вековых дубов, связали их, очистили от лишних веток, и в том месте, где скорость течения Немана возрастает, пустили их по течению. Цепь была разорвана, мост разрушен.
Витовт понял, что проиграл. Защитникам замка он приказал сдаться. А сам, во главе своего войска, покинул окрестности Гродна, под свист и смех сторонников Ягайлы с правого берега Немана.
Стась самовольно покинул лагерь Витовта чуть раньше и повёз раненого брата на телеге по левому берегу Немана в обратном направлении, на юго - восток. Затем - по прямой дороге к Слониму. По пути встретился разъезд литвинов. Стаса окликнули, спросили кто, откуда, на чьей он стороне.
- Какая разница за кого я? Раньше литвины резали друг друга. Теперь ещё и поляки режут литвинов. И всё за власть. Я в этом участвовать не хочу. Я потерял отца, чуть не потерял брата.... Воины понимающе кивали.
По пути Вит немного пришёл в себя, очнулся и теперь, ошалевший, сидел в повозке и молчал. До Слонима добрались через несколько дней. Стась увидел бледную маму и заплакал.
- Я всё знаю, сынок, - сказала она.
Жена Вита, Вильчана, быстро привела того в порядок, и уже через неделю тот заявил, что поедет в Крулявец - Кённигсберг, в лагерь Витовта. Все были против.
- Если мы не будем сражаться за Витовта, то придётся драться против него, - сказал Вит. - Нас в покое не оставят. А ещё через две недели он ускакал.
Наместник Ягайлы в Слониме предложил Стасу заняться формированием ополчения. Вит был прав, и Стасу ничего не оставалось делать, как последовать за своим братом.
Летом 1390 года войска Князя Витовта, усиленные тевтонцами, подошли к Вильне. Навстречу вышло войско литвинов и поляков. После жестокой короткой битвы, войска Ягайлы отступили в город. Витовт взял город в осаду. Вскоре пал Нижний замок.
Вит, сын Сурвилы со Слонима, находился в свите Великого Князя Витовта. Он видел всё, что творилось при Дворе. Немцы не доверяли Витовту. Конрад фон Валенрод, Магистр Ордена, не допускал никаких разговоров литвинов наедине с Витовтом. Ну а когда такие разговоры были неизбежны, то они проходили в присутствии тевтонских рыцарей, знавших литовский русский язык, а таких в Пруссии было не мало из бывшей местной знати. Когда - то Миндовг, Король Литвы и Пруссии, захватил Польшу и всю Пруссию и устроил кровавый суд над предателями в Крулявце - Кённигсберге. Позже Витень, Великий Князь, разорил всю Пруссию, пригнал многочисленный полон. Но прошло время, и новое поколение коренных пруссов было совсем не единодушно в сохранении языческой веры предков.
Вит видел, как негодовал Великий Князь по причине открытой слежки за ним. Видел и понимал, что тот сейчас не в той ситуации, чтобы ставить свои условия. Вот и сейчас, при осаде Вильни, тевтонцы и их знатные гости со всей Европы формально подчинялись Литовскому князю. Но все его приказы исполнялись посе дополнительного согласования. А важные решения принимались лишь после утверждения Маршалом, а то и Магистром Ордена.
Наёмники с Европы в этом походе выделялись своей знатностью происхождения, великолепием в одежде и вооружении. Был среди них Английский граф Дерби Ланкастер, которого звали ещё Генрих четвёртый. Вит вспомнил, как брат Стась клял этих наёмников и мечтал с ними встретиться после бегства из Лидского замка. Тогда ещё погиб брат Вильчаны, его жены. Погиб сам, но спас Стаса. "Хорошо, что Стаса нет здесь", - подумал Вит. И зря подумал. Вечером тот, лёгкий на помине, прискакал из Слонима.
- Вит, меня постоянно мучает вопрос - правильно ли мы поступаем, воюя против литвинов и поляков. Князь привёл тевтонцев, извечных врагов Литвы.
- Витовт привёл немцев после того, как Ягайла привёл поляков. Немцы временно здесь. Вернёт Князь себе власть и не будет здесь ни немцев, ни поляков. Будь уверен.
- Не верю я ни тем, ни другим. Их цели - рвать Литву на части, глумиться над нашей верой, топтать наши святыни. А ещё эти.... петухи всякие, со всей Европы. Разве Папа Римский не запретил Крестовые походы на Литву? Только приехал, а уже столкнулся с одним таким.
- С кем столкнулся? - Спросил Вит и улыбнулся.
- Ехал один со свитой, под знаменем красным со львами. Остановился, когда понял, что я не уступлю дорогу.Пришлось ему объезжать меня, - говорил Стась.
- На конях тоже красные накидки со львами? Это Ланкастер, претендент на трон Англии. Ну ты даёшь. Витовт, видимо потехи ради, собрал из десяти знатных рыцарей копьё. В битве на Вилии дрались как и все остальные, не лучше, не хуже.
- Верхний замок возьмём? - Спросил Стась.
- Сомневаюсь. В лагере - болезни, запасы еды на пределе, холодно. Но решающий штурм будет. Может даже завтра. Все мечтают отсидеться в Вильне.
И на завтра был штурм. В стене замка удалось зделать пролом. Туда стянули войска. Тевтонцев и европейцев поставили в первые ряды. И каково же было их удивление, когда из пролома выскочили многочисленные воины противника, в основном литвины, которые с какой - то дикой яростью бросились на крестоносцев. А те, не выдержав удара, стали беспорядочно отступать. Литвины Витовта, с иронией и презрением смотрели на бегущих союзников.
- Во тикают, аж из доспехов выпрыгивают, - донеслось откуда - то, и толпа взорвалась дружным смехом. - Европейцы то, знатные и храбрые, а драпают как все, - смех не прекращался. Смех смехом, а на помощь подоспели вовремя. Ударили по наступающим с фланга, заставив их вернуться в замок. Пролом был завален изнутри.
К вечеру послали парламентёров к Ягайле. Тот обещал не преследовать отступающего от Вильны противника. И утром войска Витовта покинули окрестности города, уходя в сторону Орденских владений.
Весной следующего года Великий Магистр Тевтонского Ордена Конрад фон Валенрод сам предпринял поход на Вильну во главе огромного войска численностью в десятки тысяч человек, среди которых снова были знатнейшие рыцари с Германии, Англии, Франции, Шотландии. А ещё были крестоносцы с Ливонии со своим Магистром и войска Витовта. Литвины и поляки Ягайлы выжгли всё вокруг Вильны на пять миль. Этот поход закончился раньше чем все предполагали. Подъездные пути со стороны Ордена были перерезаны, и огромное войско бежало от стен Вильны, спасаясь от голодной смерти.
Витовту до того надоели поражения, что он, во что бы то ни стало, решил вернуть себе родной Гродна. По всему Неману он настроил деревянных острожков. А когда тевтонские и ливонские союзные войска бежали на север, он со своими воинами и небольшим отрядом тевтонцев ушёл к Гродна.
В городе противника не ждали. А когда вдруг обнаружили, что окружены, стали готовиться к обороне. Гарнизон состоял из поляков и литвинов. Последние, в основном, были местные, совсем недавно присягнувшие Королю Ягайле. Первый штурм был отбит. Неожиданно в городе вспыхнул пожар в Верхнем замке. Потушили.
Вит со своим отрядом штурмовал Верхний замок, который совсем недавно яростно защищал. Стась находился рядом. Вдруг за стенами раздались крики. Шум усиливался. Что там происходило, можно было лишь догадываться. Через некоторое время над главной башней замка реял стяг Великого Князя Витовта - красное знамя с "Колюмнами". Та же ситуация повторилась и в Нижнем замке. Литвины Гродна перешли на сторону Витовта, окружили и разоружили поляков. Со стен замка радостные люди махали руками, смеялись. Витовт ликовал, как и вся его армия.
Магистр Ордена Конрад фон Валенрод, после поражения у стен Вильны, повёл себя непредсказуемо для других и в первую очередь для Витовта. Вместо того, чтобы подобру убраться в свои земли, он неожиданно для всех повернул на юг и оказался у стен Новогрудка. Действия Магистра, казалось, были вполне резонными. Когда он ещё сможет собрать такое большое войско. Неудача у стен Вильны должна была компенсироваться взятием богатого Новогрудка. А то, что он не поставил в известность Витовта, так тот набивался к нему в вассалы, а не наоборот.
Когда Витовту доложили, что войска Магистра ушли к Новогрудку, тот лишь злорадно рассмеялся.
- Они даже Вильну взять не смогли, куда им до Новогрудка!
Древняя Литовская столица, построенная Князем Ердивилом на высокой красивой горе, возвышающейся над окрестными полями и селениями, впечатляла тевтонцев и их европейских союзников своим великолепием. А замок, расположенный в самой высоком месте с крутыми склонами, казался неприступным.
Почти 80 лет нога врага не ступала на эту землю. Последний раз в 1314 году ещё Генрих фон Плоцке, Магистр Тевтонского Ордена, попытался осаждать неприступный замок. Славный Гродненский каштелян Давыд пришёл на помощь новогрудцам, захватил вражеский лагерь, увёл обоз и полторы тысячи коней, разорил промежуточные лагеря с провиантом. Тевтонцы тогда, бросив раненых, бежали от стен Новогрудка, по пути съев оставшихся лошадей, после чего питались кореньями. Лишь немногим тогда удалось уйти и через 40 дней добраться до Орденских земель.
Конрад фон Валенрод, растерянный, стоял со свитой напротив Колодежной башни в пять этажей, из под которой вытекал ручей. Из бойниц выглядывали улыбающиеся литвины, махали руками. Магистр всё понял. Стараясь, чтобы никто не заметил нотки обречённости в его речи, он отдал приказ о штурме. По крутому земляному валу, созданному самой природой, поползли тевтонские воины. Местами крутизна вала достигала 60 градусов, и само удобно было карабкаться вверх на четвереньках. Огромные брёвна, очищенные от веток, называемые у литвинов катками, прокатились сверху, давя осаждающих. Кому повезло, кто не попал под каток, сбежали с вала.
Попытка штурма закончилась даже не начавшись. Литвины выбежали на вал, размахивая мечами. Глядя в испуганные глаза своих рыцарей фон Валенрод всё понял. И вовремя ретировался, боясь повторить судьбу Магистра фон Плоцке.
К концу 1391 года боевые действия враждующих в Литве сторон пошли на убыль. Стась чаще стал бывать дома, в Слониме. Дети росли и требовали повышенного внимания в воспитании.
В Москву Стась слал письма Насте, просил отпустить сына в Литву с очередным дипломатическим посольством. Настя отвечала, что боится и не решается отпраить сына с незнакомыми людьми.
Наконец в Москве состоялась долгожданная свадьба царевича Василия с дочкой Великого Князя Литовского Витовта Софьей. Стась, имеющий непосредственное отношение к этому событию, был среди самых почётных гостей. Сам Витовт послал его на свадьбу.
Радости Насти и их сына не было предела. Долгими вечерами Стась сидел с сыном и рассказывал ему о славных битвах, о славных предках. Тот слушал, затаив дыхание, становился не по детски серьёзным. Настя, провожая их, радостно улыбалась, украдкой вытирая слёзы.
Лет с 7 - 8 мальчики рыцарского сословия в Литве начинали по серьёзному обучаться воинскому искусству. Детские игры постепенно превращались в чёткую систему обучения и воспитания. С этим связывали и смену имени мальчиков и обряд постригания. Все эти традиции и обычаи гармонично вписывались в систему обучения и воспитания и за несколько лет превращали подростка в подготовленного воина.
Дети - мальчики одного рода собирались обычно на несколько дней в семействе самого знатного, славного и богатого родственника, который занимался их обучением и воспитанием. Затем - перерыв в несколько дней - и новые сборы. Один такой цикл мог продолжаться месяц. А в год - несколько таких циклов. Если какой - то род не мог определиться с наиболее знатным, славным и богатым его представителем, то всеми делами занимались Магнаты, Гетманы. Магнатских родов в Литве было всего несколько десятков. Они во многом определяли политику в стране, стараясь не уступать в этом Великим Князьям.
Одним из таких Магнатских родов было и семейство Сурвилы со Слонима, куда входили и семьи его двух младших братьев, один из которых погиб в битве при Рудау. 140 лет назад их предок ушёл с Пруссии, предпочитая свободу и веру в своих Богов. А ещё веком раньше уходил из Радогощи в Полабье Предок предка. Ушли из Пруссии тогда все, все, кто не погиб в неравной борьбе с католической Европой. Он потом вернулся в родную Пруссию с тридцатитысячных войском Короля Миндовга. Предатели, те кто принял чужую веру, а были и такие, дорого поплатились тогда.... Их род, возможно, не был так богат, как другие Магнатские роды, но в знатности и славе никому не уступал. Во всяком случае Сурвила говорил так.
Стась помнил, как он пятилетним мальчиком, первый раз стал в строй таких же весёлых любопытных детей. Отец, необычно серьёзный, отдавал команды....
- Ты должен своим щитом прикрывать правую сторону товарища слева, ты отвечаешь за безопасность своего соседа слева, - как молитва звучали тогда слова Отца. И Стась, держа в левой руке тяжёлый щит, больше старался прикрыть им товарища слева, чем себя. А правой рукой дубасил при этом деревянным мечём по шлемам и щитам противника.
После гибели Отца, все эти деяния должен был взять на себя Вит, как старший сын, но он, как обычно редко бывал дома, выполняя поручения Великого Князя Витовта. Потому этими делами занимался Стась.
Стась стоял перед строем мальчиков, ещё не подростков. Младшего Стаса он поставил в конец строя, рядом с братом Ализариком, которого в семье звали "Малым", шепнув тому на ухо, чтобы он присматривал за братом и не давал в обиду. В конце строя стояли семи - восьми - летние, потому Стасик выделялся среди них своим ростом.
Стась вспомнил, что говорил Отец на их первом уроке рыцарского боя. Как на яву, звучали в мыслях его слова, как будто это было вчера. Во рту стало сухо, он сделал два глотка с кувшина с водой, тяжело вздохнул, выдохнул, вздрагивая всем телом, и начал:
- Пройдёт время, и Вы станете воинами, какими воинами - зависит от вас.... И от меня. Зависит от того, как вы будете учиться. С теми, кто рядом, вы пойдёте в свой первый бой. Запомните тех, кто рядом. Этот отряд, с другими такими же, превратится в Хоругвь нашего славного древнего Слонима, когда вы вырастите и станете настоящими рыцарями. Мы принадлежим к древнему племени Слоненцев, которое когда - то очень давно, в составе народа Велетов - Лютичей, расселилось на этих землях. Так будем достойны славы наших великих предков. - По старинному обычаю, Стась положил правую руку на голову и громко произнёс : "Клянёмся!"
Строй мальчиков повторил ритуал, и громкое "Клянёмся" разнеслось над льняным полем, спугнув стайку птиц на той стороне быстрой Щары.
Стась младший старался не в чём не уступать другим.
- Сомкнуть щиты,- звучал голос отца, и все с грохотом сдвигались к центру, образуя стену из щитов.
- Шаг вперёд, удар, - Стасик делал левой ногой шаг вперёд, поднимал деревянный меч, разворачивал щит и рубил воображаемого противника.
- Сомкнуть щиты, - и щиты с грохотом снова превращались в стену.
В парном поединке Стась стал с братом Ализариком. И тот, уже прилично овладевший техникой владения оружием, не считаясь с родственными чувствами, довольно сильно избил старшего брата. Стась, весь в синяках, с перекошенным от обиды лицом, хотел продолжения боя. Подошёл Матей:
- Малой, ты что? Следующий раз станешь со мной. - И следующий раз в таком же стиле Матей избил младшего Ализарика. Теперь уже тот, весь в синяках, со слезами на глазах, сидел и скрипел от злости зубами. А дома отец сказал с улыбкой младшему сыну:
- Подожди, через три месяца Стаська одолеет тебя в бою. - Малой в ответ лишь недовечиво посмотрел с усмешкой.
Стасик же взялся неистово тренироваться. Каждый день, по несколько часов, с Матейка и сам. И уже через месяц он стал одолевать младшего брата в поединке. Затем он попросил отца, чтобы его переместили с конца строя к сверстникам. Там смеялись над его речью, его московским оконьем. Некоторые слова не понимали, просили повторить и снова смеялись. Прошло совсем немного времени, и Стась в совершенстве овладел литовским, или руским языком. В Москве язык бояр тоже называли русским, но он довольно сильно отличался от этого.
Больше всего Стасику нравился бой в конном строю.
- Сомкнуть стремена, - звучал голос отца, и они конным строем проходили сотню шагов. Казалось, коням это нравилось не меньше чем ученикам. На марше они грациозно поднимали ноги, выбивая копытами ритмичные удары. Глаза у них - весёлые, добрые и умные. Проносясь мимо подвешенного чучела, Стасик бил его деревянным копьём. Затем доставал деревянный меч, прикрывался маленьким треугольным щитом - торчёй, и начинался поединок на конях....
- В круг! - скомандовал Стась, сын Сурвилы из Слонима. Подростки расположились вокруг чётким правильным кругом. Учитель держал в руке копьё.
- Чем отличается Литовское копьё от других?
- Оно красивое.
- Острое, длинное.
- Правильное, настоящее.
Все что - то кричали. Стась улыбался. Он вспомнил слова отца:
- У других народов копьё - это палка с острым наконечником, или просто заострённая палка. Наконечник нашего копья - тяжёлый, потому что большой. Такое копьё дальше летит и точнее попадает. Каждая грань наконечника имеет определённый угол и размеры. Наше копьё доведено до совершенства опытом многих поколений наших воинов. В оборонительном бою строй наших воинов с копьями превращается в неприступную стену. Великий Альгерд в битве на Синих Водах разгромил войска трёх Татарских Орд, используя строй с копьями....- Стась увлёкся. Подростки слушали, затаив дыхание.
- Как называли себя наши предки? - обратился Стась к подросткам.
- Велеты, - как удар грома, разнёсся над Щарой единый ответ.
- Мы называли себя велетами, что на языке римлян означает воин - пехотинец. Знаменитая литовская фаланга - три ряда воинов, вооружённых копьями.
Затем все увидели показательный бой на копьях ребят, более старших.
Витовт был доволен. С одной стороны - долгожданное примирение с Ягайла. Он понимал, что Король не просто так пошёмл на это. За Витовта стояли не только Гетманы, Магнаты Литвы, но и большинство шляхты, бояре, местичи, рыцарство. "Отход от старины" побуждал феодалов Литвы к сопротивлению.
В городе Остров было подписано соглашение. Витовту вручили титул Великого Князя Литовского, титул долгожданный и такой желанный. Ивана - Скиргайлу, униженного и раздражённого отправили княжить в Киев, подальше от греха. Бывшие противники Витовта подчинились ему все. Все кроме Дмитрия - Карибута. Тот считал, что править в Литве должен кто - то из родных братьев Ягайлы. Стычки отрядов Витовта с отрядами Карибута продолжались.
Великий Князь вызвал Вита к себе.
- Помню, ты хорошо знаешь немецкий язык и разговариваешь на нём, - сказал Витовт.
- Даа...., - Вит напрягся.
- Магистр Конрад фон Валенрод стягивает под Ковна свои силы. А всех сил у него - 200 тысяч воинов. Никогда ещё столько врагов не приходило на Литву. А ещё - многочисленные наёмники со всей Европы. Сколько их - надо узнать. Узнать - все ли силы Тевтонские собираются в Ковна.
- А как?
- По штандартам. Их количество, откуда. Ну и прямой подсчёт. - Князь задумался. - Не показывайся только при Дворе Магистра. Там тебя могли запомнить. А так, за иностранца сойдёшь, там полно их сейчас.
- Хорошо, - сказал Вит.
- Береги себя. Нас ждут ещё славные дела. - Князь улыбнулся.
В тот же день Вит подобрал себе доспехи английские, из трофеев. А через два дня, в сопровождении небольшого отряда, выехал из Слонима и направился на север. Объехали Новогрудок, переправились через Неман, затем - через Вилию. Далее он поехал один. Не доехав до Ковна несколько миль, он переоделся в английские доспехи, спрятал свои и неожиданно увидел конный разъезд литвинов под стягом с "Погоней". Вит затаился. К счастью, его никто не увидел.
- Не хватало ещё в плен к своим попасть, - подумал Вит и быстро поскакал в сторону Ковна, откуда доносился бой барабанов и завывание труб. Он поднялся по пологому склону на вершину холма, откуда просматривался весь город. Всё пространство до горизонта было заполнено разноцветными шатрами, вокруг которых, как муравьи у муравейника, копошились люди. Вит с удивлением смотрел на открывшуюся картину. Сам город в этом людском море выглядел каким - то игрушечным.
Ещё на подъезде к Ковна, в лесу, Вита остановил немецкий дозор. Благополучно миновав его, Вит следовал дальше. В лесу стояли шатры, многочисленные воины толпились рядом. Он выехал на окраину леса. Разноцветные шатры под различными знамёнами здесь стояли рядами. Воины, слуги, кони, катапульты. Отдельно стояли пушки под усиленной охраной.
Вит остановился на постой в хате одного жемайта, довольно далеко от Ковна. Хозяина не было, а многочисленное семейство приняло его, как ему показалось, радушно. По - немецки они почти ничего не понимали, потому объяснялись с ним, в основном, знаками. Старший сын хозяйки, лет 15, кивал Виту, улыбаясь, затем повернулся к матери и тихо проговорил на жемайтском языке:
- Ну вот, и у нас эти собаки. Ну ничего, скоро они получат пинка от нашего Витовта.
- Молчи, - прошептала мать.
- Витовт? - Спросил Вит, делая удивлённое лицо.
- Витовт, Витовт. Воевать с Витовт. - юноша махал рукой, изображая удары мечом.
Весь следующий день Вит подсчитывал численность неприятеля. Он незаметно шагами замерял расстояние между шатрами, считал шатры на определённой площади, затем - количество таких площадок.... Сложность заключалась в том, что большая часть шатров находилась в лесу. Пушки просчитал все. С удивлением обнаружил, что численность врага на много превышает ожидаемую. А ведь он ещё не всё посчитал. Никогда ещё на землю Литвы не ступало такое количество захватчиков. "Чем больше врагов, тем больше славы" - вспомнил он клич своего древнего рода.
Неожиданно повёл себя его верный конь Лобко. Он злобно смотрел на коней неприятеля, прижимал уши, фыркал. Похоже, что и те отвечали ему взаимностью. Когда Вит стоял у дороги, а по ней двигался сам Магистр со свитой, Лобко неожиданно заржал. Несколько человек из свиты посмотрели в его сторону. Вит встретился с ними взглядом.
Вечером, сильно уставший, он возвращался к месту своей ночёвки. Он вспомнил слова Князя Витовта, о том, что при дворе Великого Магистра его могли узнать. Вит готовился уже ко сну. Зашёл старший сын хозяйки, тот самый.
- Тебя как зовут? - Спросил Вит на родном языке. Подросток открыл рот и молчал.
- Я - литвин, - продолжал Вит.
- Выполнишь мою просьбу, если...., если со мной что случится, если я завтра не вернусь?
- Да, - сказал тот, - выполню.
- Это надо передать Князю Витовту в Гродна, - Вит протянул парню листы бумаги с записями и расчетами. Тот сложил и спрятал их в складках одежды.
Утром Вит выехал на север от Ковна - единственное место, ещё не обследованное им. В этот день Великий Магистр Ордена Святой Девы Марии давал торжественный обед в честь всего Европейского рыцарства, прибывшего сюда, чтобы покончить с главным оплотом схизматиков греческой веры и язычников, с Литвой. Такой роскоши, таких масштабов не помнили не гости, не хозяева. У входа в рыцарские шатры слуги держали золотые полотна. Еда подавалась только в золотых и серебряных блюдах. Бокалы, ножи, вилки, ложки и тарелки были тоже золотые и серебряные. А когда объявили, что каждый рыцарь может забрать свою посуду с собой, толпа взревела и пила во славу Магистра.
Вит обошёл стороной пирующее застолье и вздохнул свободно. Казалось, его вчерашние опасения были напрасны. И тут он увидел группу всадников, которые не спеша ехали ему наперерез. Они приближались. Вит повернул голову к ним и улыбнулся. Те тоже улыбались.
- Пан Вит, это Вы? - Произнёс один из подъехавших. И тут же другие окружили литвина.
- Я, - ответил Вит, обнажая меч и чувствуя, как кровь отхлынула от лица. Он отбил первый удар, сам ударил кого - то мечом. Но следующий удар в шею отбить не успел....
В хате жемайтов, где Вит остановился, его прождали всю ночь. А рано утром старший сын хозяйки ушёл в Ковна, с намерением узнать, что случилось с их постояльцем. Узнал. А на следующий день он уже шёл по направлению к Гродна. Дозор литвинов, встретившийся ему, быстро переправил его в резеденцию Князя Витовта. И ещё через день он стоял уже перед Великим Князем.
Витовт выслушал молодого жемайта. При вести о гибели верного товарища, его губы чуть дрогнули. Отблагодарил прибывшего. Отпустил.
- Передать надо в Слоним, родным Вита, - сказал Князь одному из своих вельмож. Затем помедлил и добавил:
- Нет, сам поедешь.
Вильчана, в нижней рубахе, сидела у камина и не отрываясь смотрела на огонь. Сидела долго, беззвучно, не двигаясь, лишь изредка вытирая слёзы, которые скатывались с глаз. Она и раньше могла сидеть так часами, одна, вспоминая Вита и мечтая о встрече с ним. Когда - то давно, при первой их разлуке, она каждый день писала ему письма. А он - ей. И при первой возможности она передала ему стопку писем. Когда он вернулся, они решили больше не писать друг другу. Ибо это отвлекало. А сейчас Вильчана нашла те старые его письма и пыталась их читать. Но каждый раз это заканчивалось тем, что тело её начинало дрожать, горло сдавливало, а глаза, наполненные слезами, не видели строк.
Мысль о смерти, которая сразу пришла при страшном известии, Вильчана прогнала. Это так просто - казалось ей. Она знала несколько женщин, потерявших мужа, которые стали воинами. Но сможет ли она? "Смогу", - сказала она себе. Острым лезвием стала обрезать свои длинные светлые волосы, которые так нравились Виту. Когда она закончила и посмотрела в зеркало, то увидела совсем незнакомое лицо, удивилась. Вильчана вдруг вспомнила, как когда - то, ещё в детстве, Вит рассказывал ей об амазонках - девушках - воинах. Они прижигали себе правую грудь раскалённым железом, чтобы силы поступали в руку, держащую меч.
Руки дрожали. Вильчана положила лезвием в огонь большой нож. Дрожа всем телом, она сняла камизу. Лезвие ножа, раскалённое, стало красным. Она положила нож на деревянный пол, закрыла глаза и упала правой грудью на раскалённый метал. Раздался пронзительный крик.
- Мама, - услышала Вильчана голос старшего сына Андрейки, - что с тобой? Вильчана успела накинуть рубаху. Мальчик стоял у открытой двери.
- Всё хорошо, сынок. Приснилось, - тихо сказала она. А когда сын ушёл, упала, кусая руку, чтобы не закричать.
Утром Вильчана отправилась в Гродна. Два сына её, пятнадцати и двенадцати лет, были уже вполне самостоятельными. Старший уже был приписан в Слонимскую хоругвь и готовился к походам и битвам. Дочь 14 лет - о ней братья позаботятся. К тому же, их всех опекал брат Вита, Стась.
Прибыв в Гродна, Вильчана сразу же отправилась на приём к Великому Князю Витовту. Ей сказали, что тот очень занят и не принимает.
- Скажите Великому Князю, что его просит принять жена Вита со Слонима, - сказала она.
Витовт сам вышел и быстро проследовал ей навстречу. Он взял её руки в свои, пытался что - то сказать, но замолчал, потом произнёс:
- Я знаю - у Вас двое сыновей и дочь. Я позабочусь о них. - Князь замолчал, потом добавил, - Вит был мне....как сын.
- Спасибо, Великий Князь. Они взрослые уже. Позаботятся о себе сами. К тому же, они с дядей, братом Вита. - Вильчана заметила, как правая бровь Витовта чуть приподнялась в удивлении. И продолжала:
- Я хочу мстить, хочу биться с врагом, как мужчина. - Казалось, Витовт удивился ещё больше.
- Но....Вы бы могли записаться в Слонимскую хоругвь. - Сказал он.
- Да. Но я не могу ждать. Поймите. Я хочу....уйти в дикру, с теми отрядами....
Поражённый Князь какое - то время молчал.
- Но они....постоянно в походе, постоянно в бою. Там нет условий....быта. Они не щадят ни врага, ни себя. Они долго.... - Витовт резко оборвал речь и замолчал.
- Долго не живут, знаю. Потому и прошусь туда. Единственное моё желание - отомстить. - Твёрдо сказала Вильчана. - Я смогу.
Казалось, пауза длилась вечно.
- Хорошо, - наконец произнёс Князь. - Я напишу Сирвиду, командиру отряда, жди. - Витовт, потрясённый, вышел.
Такие отряды появились давно, десятки лет назад, а может и раньше. Когда война литвинов с Тевтонским Орденом превратилась в войну на уничтожение. Даже во время редких перемирий, эти отряды продолжали драться, игнорируя приказы. Воины туда отбирались стихийно. Приходили те, кого уже мало что связывало с этим миром, которые знали, что умрут в бою. И единственным их желанием было - пролить как можно больше вражьей крови перед тем как погибнуть. Немцы по старинке называли их "волками", вильцами. Сами же себя они называли лютами. Пленных они обычно не брали. Интерес ситуации состоял в том, что точно же такие отряды были и у тевтонцев. Они рыскали в пограничных землях, уничтожая всё живое, а всё что осталось, предавали огню. Литвины между собой называли их волкодавами, псами. Иногда такие отряды тевтонцев встречались с "лютами" где - нибудь на нейтральной территории, в дикре - выжженной земле. Иногда - по договорённости.
Вильчана ехала в такой отряд, который базировался севернее Мереча. Единственное, что её беспокоило, это владение оружием. В юности она часто из интереса упражнялась с Витом в бою на мечах. И даже неплохо владела копьём. Ездить на лошади вообще любила.
Сирвид оказался не таким угрюмым, как она себе представляла, не старым, с открытым лицом без шрамов. Он конечно удивился, прочитав письмо Великого Князя, но лишь сказал:
- Запомни. Никто с тобой возиться не будет. На марше - не отставать. В бою....как все. Потом помолчал и добавил:
- В бою будь рядом со мной. Пока.
А бой был уже на следующий день. Проснулись затемно. Вдоль правого берега Немана шли беззвучно. На левом берегу видели огни небольшого деревянного укрепления тевтонцев. Его миновали и увидели перед собой ещё одно такое же вражеское укрепление. В месте, где Неман пошире, а течение медленнее, переправились на левый берег вплавь. Конь Вильчаны, умный и красивый, отказывался идти в холодную воду. Но когда хозяйка ударила его ногой в пах, как это делали другие, со словами "прости", умный конь вступил в воду и поплыл. Вильчана тоже вступила в воду, глубоко вдохнув и боясь выдохнуть, чтобы не закричать от ледяной воды, и поплыла, держась за гриву своего коня. На том берегу одели латы и двинулись дальше уже вдоль левого берега Немана. Светало. Впереди показалась прусская деревня, или большое фермерское хозяйство бюргеров. Зажгли факела и рысью поскакали средь домов и строений, поджигая всё, что горело. Мужчины, женщины, дети выбегали из домов, охваченных пламенем. Мужчин и всех, кто хватался за оружие, рубили, стреляли из арбалетов. Вильчана тоже ударила кого - то мечом, тот отбил удар палкой. Но второй удар достиг цели. Тевтонец упал, обливаясь кровью. Вильчана почувствовала головокружение, вцепилась в седло руками, боясь потерять сознание. Выбежала какая - то женщина, бросилась к раненому мужчине, рыдая. За ней выбежал мальчик, ле двенадцати и поднял палку, уроненную отцом. Вдруг Вильчана увидела одного из своих воинов, с обнажённым мечом приближающегося к немецкому мальчику.
- Нет, - закричала она и стала между ними.