- Мы идем длинной дорогой, - напомнил Райф Адди Гану.
Невысокий светловолосый горец нахмурился, ничего не ответил, подумал еще немного и сказал:
- Большинство людей, если бы пришлось выбирать, предпочли бы земли кланов, а не суллов.
- Я не большинство.
- За тобой уже идут.
Райф это обдумал, и решил, что без разницы, имеет Адди ввиду суллов или кланников:
- Я знаю.
Вскоре после этого начался дождь со снегом. Из туч сыпало весь день, а температура стояла выше точки замерзания. Порывистый ветер завивал мокрые хлопья спиралями вокруг скал и колючих конусов сосен. На каменистом мысе никакой почвы не было, и единственным местом, куда деревья могли бросить семена, были трещины между камнями. Деревца вырастали кривыми и жилистыми. Их иголки по цвету и твердости напоминали ржавые гвозди.
В воздухе пахло газом. Земля ночью тряслась, и Райф с легкостью представил, что эта дрянь вытекает из подземной ловушки. Его с Адди разбудило в полночь. После низкого гула последовала серия толчков, неустойчивые валуны покатились вниз, а мертвые и больные деревья рухнули. Наступивший покой длился до рассвета. В темноте ни волки, ни совы не захотели первыми обнаружить свое присутствие.
Адди заварил чай, и они с Райфом смотрели, как садилась луна и поворачивались звезды. Смысла ложиться спать не было. Когда пришел рассвет, звук птичьих голосов принес облегчение. С восходом солнца под пологом леса начали перекликаться куропатки, вороны, дятлы и овсянки. Мир выглядел прежним, но воспринимался иначе. Прошло меньше часа, а Адди с Райфом уже вышли в путь.
Время подходило к полдню, и Райф начал уставать. От раны тянуло в груди, а из-за слабости в коленях приходилось контролировать каждый шаг. Адди тоже утомился. Борьба с ветром и мокрым снегом после трех часов сна вытягивала все силы. Голова поникла, плечи опустились. Одной рукой он придерживал у горла плащ, второй до белизны в костяшках стискивал посох. Тот факт, что он заговорил о более легком пути южнее по территории кланов, сам по себе говорил о многом. Для Адди Гана это было почти что жалобой.
Райф сказал ему:
- Нам пора искать место для стоянки.
Адди ткнул своей палкой в каменистую осыпь, проверяя ее крепость:
- Да без разницы, где останавливаться и спать на гальке. Все равно удобнее не будет.
- Ты знаешь эти места?
- Знаешь... Что значит "знаешь"? У меня глаза есть, я и так вижу.
Райф забрался на гранитную глыбу и оглядел восток и север. Адди был прав. Видно было все то же самое - чахлые деревья и гранитные утесы. Они находились севернее Бладда, в десяти днях пути на восток от Увечных. С того времени, когда они три дня назад покинули стоянку братьев агнца, скорость передвижения оставалась низкой. Препятствовала плохая погода. Да и желание Райфа не заходить на землю Бладда скорости ничуть не добавляло. Пограничье представляло собой хаотичное нагромождение утесов.
- По крайней мере, птица не вылетит.
Чтобы понять замечание Адди, Райфу потребовалась минута. Спустившись с уступа, он спросил:
- Когда ты ее видел в последний раз?
Адди четыре дня не брился, и в щетину набился мокрый снег. Шапка, которую он сшил из полосок черного каракуля, совсем сползла ему на глаза. Смотри и думай, сказал он Райфу несколько дней назад. Неделя дождей, и все тут осядет, как пить дать.
Мотнув подбородком, Адди ответил:
- Птица была сегодня утром, пока ветер не поднялся.
Он говорил о кречете, которого они, после того, как ушли с озера Красного Льда, видели каждый день. Птица не была дикой. На ее ногах посверкивали серебряные путы. Ни он, ни Адди не назвали имени той, которая, как они считали, их преследовала. Райф не хотел вспоминать о времени, проведенном им в палатке Йиселл Без Ножа. Она была суллийкой, и ее люди верили, что он, Мор Дракка, положит конец их существованию. Кречет принадлежал ей.
Райф встретился с Адди взглядами и прочитал в глазах горца вопрос: Если тут мы в опасности - разве станет хуже с уходом на земли кланов?
- Подыщи нам какое-нибудь укрытие, - попросил Райф.
Адди, раздумывая, медленно кивнул.
- Час назад мы проходили русло ручья, бегущего с севера. Если мы хотим повернуть к востоку, то там есть подмывы.
- Идет.
Углубляясь в Облачные Земли, оба молчали. Райф считал Адди Гана умным человеком. Умным и надежным. При сильном ветре с мокрым снегом кречет не полетит. Самое время как-то от него спрятаться. Когда погода улучшится, хозяйка пошлет его на запад. Она не догадается, что Райф с Адди отступили на восток. Если они проведут ночь скрытно и не выдадут себя дымом, то смогут избавиться от дальнейшего наблюдения. Это означало более длинное странствие и больше времени, проведенного на сулльской территории, но Райф не находил в себе горячего желания вернуться к Увечным поскорее. Пока длилось это путешествие, он никому, кроме Адди и себя, ничего должен не был. Позже он стал бы Королем Рва, но сейчас пользовался своего рода свободой. И Адди догадывался, что он ничуть не спешит от нее отказываться.
Они пошли на северо-восток, и ветер стал попутным. Он дул с юга, плотно прижимая к спинам плащи и принося запах меди и красных сосен. Когда они поднялись выше, вдали на востоке стала видна темная громада Северной Твердыни.
- Самый огроменный лес в Обитаемых Землях, - тихо произнес Адди, когда они на минуту остановились, чтобы его прочувствовать. - Человек может странствовать всю жизнь, и никогда не увидеть солнца.
Райф проследил мрачную громаду, пока та не скрылась в тумане... и предостерег себя от мыслей про Аш. Она ушла. На нее предъявили права суллы. Даже если она где-то там внизу, для него это не имеет никакого значения. Сделав большой глоток воды из фляжки, он отвернулся.
За тучами опускалось солнце. Пока они прокладывали путь вниз к цели, ветер стих, и температура упала. К тому времени, когда они подошли к ручью, морось сменилась снегом. Берег заполонили заросли кизила и кусты побитого морозом чертополоха. Скалы темнели под струями воды. Кто-то дохлый - лисица или кот-рыболов - лежал распотрошенный, наполовину обглоданный течением.
- Волк задрал, - сказал Адди, перевернув голову тушки своим посохом. - Мол, лишние на моем участке станут добычей.
Райф кивнул и пошел вверх по течению. Похоже, он нигде не мог отдохнуть от своих дум. Аш, Увечные, братья агнца, даже волчья добыча - ему все казалось предостережением.
Он выдвинулся вперед, и расстояние между ним и Адди Ганом увеличилось. Толчки прошлой ночи повалили вдоль берега сосны с поверхностными корнями, и Райф через них перелезал. Меч, закрепленный через спину наискось, бил его по левому плечу и правому бедру. Вес меча не беспокоил Райфа, но длина доставляла неудобство. У сулльских воинов для оружия использовались особые ремни, которые крепили мечи на плече выше, так, что их крестовины шли параллельно лопаткам. Райф догадывался, что ему нужно подобное снаряжение. В кланах клинки редко бывали длиннее четырех с половиной футов, и их обычно носили на поясе.
Но было и другое - он должен был научиться им пользоваться. Это был настоящий двуручный меч. Черноградцы вооружались топорами и одноручными мечами. Обладание Утратой требовало умений, которые в кланах применялись нечасто. Шлифовка и починка также требовали навыков, неизвестных в Черном Граде. Кому-то надо снять скребком ползущую от крестовины ржавчину и отшлифовать ставший зазубренным металл. Райф не думал, что восстановление добавит мечу привлекательности. Такая глубокая шлифовка могла испортить лезвие. Все-таки какой-то своей частью он хотел увидеть, что находится под коростой ржавчины. Этот меч принадлежал его предшественнику, Властелину Воронов, человеку без имени.
Заметив черную тень подмытого берега, Райф замедлил шаги, чтобы рассмотреть его получше. Вода здесь с силой ударяла в берег, и в широком пласте песчаника образовалась промоина. Нагнувшись, он медленно полез в проем. Пещера была неглубокой и пахла мускусной крысой. Радужные птичьи перья на полу были наполовину засыпаны галькой. В заброшенном гнезде все еще виднелись остатки скорлупы и клочки пуха. Пещера была сухой, если не считать расположенной в глубине стоялой лужицы с комариными личинками. Решив, что места им с Адди для ночевки хватит, Райф вышел наружу.
Дожидаясь горца, он подтащил сверху одну из поваленных сосен и заклинил вход в пещеру.
Адди, когда подошел, предупредил:
- Волков не остановит.
Без разведения костра организация лагеря была делом недолгим. Адди, неспособный отказаться от привычки пить чай, наполнил свой котелок холодной водой, накрошил в него немного сухих трав и приготовился к долгому ожиданию. Райф раскатал свой спальник и разложил его параллельно входу в пещеру, оставив Адди дальнюю часть с низким потолком. Горец против этого возразил, но Райф покачал головой. Если уж кто-то ночью к ним заявится, то в первую очередь будет иметь дело с Райфом Севрансом.
Не все, о ком он заботился, были далеко от него.
Адди заворчал. Неодобрительно разглядывая холодный чай, он устроился на лежащей ели и проговорил:
- Мой отец был хранителем источника в Колодезе, спутником вождя. Еще в те времена, когда он надеялся, что я стану подобно ему воином, он сказал мне одну вещь, которую я до сих пор отлично помню. - Остановившись, он похлопал по низу своего жилета, разыскивая припрятанное копченое мясо. Очистив палочку вяленого мяса от мусора, он откусил и начал жевать.
Райф ждал. Это мясо он знал. Оно требовало времени.
Темнело, и вскоре на фоне северного неба стало возможным различить лишь профиль Адди. Тот с усилием проглотил, а потом сказал:
- Батя сказал мне, что знания защищают человека лучше любого меча. Они дают ему лишнее время и силы. И сейчас, вижу, я вооружен плохо. В такую ночь, как эта, в краю волков, который суллы считают своим, а Глушь только что не целует - человеку нужна вся защита, какую он только может добыть. Мне нужно понимать, с чем бороться. Так что начинай говорить. Почему мы обходим клановые земли?
Райф сидел на берегу на корточках. Он ждал этого вопроса. Адди знал, почему суллы его боялись - в какой-то степени - но знал не все. Неудивительно, что его терпение истощилось. Не представляя, с чего начать, Райф сказал:
- Меня ищет Бладд.
Профиль Адди удивления не выказал.
- Ты слышал о резне на дороге Бладда?
- Да.
- Внуков и невесток Собачьего Вождя хладнокровно вырезали черноградцы. Я там был. - Райф ждал реакции, но Адди по-прежнему не поддавался. - Через семь дней я вступился за черноградцев в печном доме Даффа. Погибли четыре бладдийца.
Не было необходимости добавлять "от моей руки". Адди и так это понял.
В темноте единственным звуком осталось журчание воды. Проходили секунды. Адди спросил:
- Так ты признался в своем участии в резне?
- Я - единственный черноградец, про которого Бладд точно знает, что я там был.
- Милостивые боги. - Адди втянул в себя воздух. - Не хотелось бы иметь на хвосте Собачьего Вождя с семеркой сыновей в придачу.
Райф немного выждал.
- В Черном Граде я приговорен тоже.
- Мертворожденный говорил, что в Черной Яме ты убил присягнувшего кланника.
Неожиданно у Райфа перехватило горло. Он махнул рукой.
Адди был кланником. Ему несложно было представить весь ужас убийства соплеменника. Молчание горца было пониманием. На какое-то время он замер, а потом сменил тему.
- Что с мечом?
Райф не подозревал, что когда-нибудь будет благодарен тому, что разговор пойдет об Утрате.
- Ты видел, как я убил... то существо на уступе, в ту ночь, когда умер Траггис Крот?
- Да.
- Для этого потребовалось два меча. Первый погнулся. Второй дошел только потому, что использовал готовое входное отверстие, оставленное первым. Существует предел, до которого обычное оружие может их убивать, Адди. Та тварь находилась на границе этого размера. Она еще не самое плохое. Худшие еще впереди.
На востоке хрипло закричал кот-рыболов. Волк.
- Этот меч что-то изменит?
Райф пожал плечами.
- Это было тысячи лет назад, в ночь перед тем, как разлилось озеро. Человек, который им владел, изменил ход битвы.
- Суллы попробуют его забрать?
Не в состоянии обдумывать ответ и сидеть на месте, Райф встал.
- Нет, - тихо сказал он. - Они постараются схватить меня. Пока я не научился им пользоваться.
- Они следят за тобой?
- Думаю, да.
Вот уже десять лет на поясе Адди не было кисета со священным порошком, но он притронулся к месту, где тот когда-то висел.
- Грядут дни, что темнее ночей.
Древние слова, которые произносились сказителями у очага и вождями во времена войн, легли на плечи тяжким грузом. Их не унесло ветром, а в тишине, наступившей, когда они стихли, заговорить стало непросто. Попытался Адди. Перевернув котелок, он заявил:
- Огня нет, чай холодный. Пойду-ка я спать. Как говаривал Гидди Колодезь, врага нам лучше видеть в ночном кошмаре, чем наяву.
Пока Адди сгребал ногами в кучу подстилку из сосновых иголок, Райф поднялся по берегу выше. Гидди Колодезь перенял эти слова у суллов - Райф сам слышал, как Арк Жилорез говорил их Аш. Адди только изменил тебе на нам.
Звезды сегодня не появятся, решил Райф. Север окутали тучи. Мир вышел из равновесия. Некогда он уже приходил в движение, и может сделать это снова. По привычке Райф проследил в темноте бьющиеся сердца. Вот спешил волк, углубляясь в сулльскую территорию. Пара земляных сов, живущих в норах, сидела на яйцах, ожидая, когда он уйдет, чтобы заняться охотой. На западе раненый олень, не нашедший себе пары, обнюхивал среди скал молочай. Его сердце билось слишком быстро: он боялся волков, да и соперники приближались.
Райф знал, что тот чувствует. Короче, он собрался натянуть тетиву и подкрасться поближе. Однако мясо было ему не нужно, а желание убивать насторожило. Не стало ли оно теперь сильнее? Всегда ли в его душе возникало такое острое предвкушение?
Он направился назад, вымотанный, но уверенный, что заснуть не сможет. На стоянке было темно, и он медленно просочился мимо поваленной сосны, забираясь внутрь. После того, как Райф положил сулльский лук и нож Траггиса Крота на расстоянии вытянутой руки, он закрыл глаза и попытался выбросить из головы все мысли. Боль в груди ощущалась как сердечная, но не думать об Эффи, Дрее и Аш было трудно. Должно быть, он задремал, потому что почувствовал, как Аш приблизила губы к его уху и прошептала слова, которые сказала ему перед тем, как уехать с суллами.
Будь осторожен.
Он мгновенно проснулся. Темнота расступалась по мере того, как он определял в ней свое местонахождение. Обычно он просыпался с четким пониманием, сколько времени он спал, но в безлунные и беззвездные ночи чутье не срабатывало. Вороний амулет вдавился в горло; полное ощущение, что пытался укусить. Поддев шнурок большим пальцем, Райф ослабил его. Другой рукой дотянулся до сулльского лука. Замшевый футляр со стрелами по-прежнему располагался поперек груди, он поднялся с ним вместе.
В мире абсолютного мрака любой звук казался чрезмерно громким. Когда он подцепил длинный нож Траггиса Крота, хруст песка под кончиками пальцев прозвучал как шаги. Адди не просыпался. Райф оставил его спать и выбрался из пещеры.
На юг кто-то двигался. Райф ощутил это как пульсацию темноты. Воздух, который оно вытеснило, коснулся его щеки. Он пах как тающий лед. Прежде чем вдохнуть, Райф отвернул голову. Он не хотел этим дышать. Все, что было создано в этом мире, рождено им и вскормлено, что несло на себе отпечаток солнечного света, Последними было извращено и растоптано. Плоть и кровь были заменены чем-то другим. Суллы называли это маэр дан - теневой плотью - но Райфу это слово достаточно наглядным не казалось. Все выглядело так, словно межзвездная чернота сгустилась и силой заполнила человеческие и нечеловеческие останки. Она имела вес, плотность и волю. И так же, как и живой плоти, чтобы поддерживать существование, ей требовалось бьющееся сердце.
Райф заметил сердце, когда оно ниже по течению повернуло через ручей. Опыт предупреждал его, что не стоит слишком долго останавливать на нем взгляд. Могло засосать. Его собственное сердце зачастило, разгоняя по сосудам кровь. Пальцы метнулись к рукоятке лука.
Ночной мороз речушку высушил. Райф ступил в сухое русло, поднес стрелу к тетиве и замер. То, что прошло мимо него, должно было перескочить через каменистые отмели. Летели секунды. Все было неподвижно. Глаза Райфа привыкли к темноте. Он потерял след теневого существа, и сопротивлялся искушению вглядеться в то место, где видел его в последний раз. С первого взгляда оно показалось почти человеческим. Насколько оно было быстрым, говорить не стоило.
Сосны загудели от от ветра. Райф почувствовал какой-то запах, но, прежде чем он понял, что это такое, земля закачалась. Вдоль ручья волной покатился шум. Земля содрогнулась. Скала осела и громко треснула. Сломалось дерево. Камни заскакали вниз до самой отмели. Райф напрягся. Что-то ударило его в спину, и он обернулся. Ничего. Наверное, камень. Земля дико дернулась, бросая его тело вперед. В ручей пластами сползал щебень. Все перемещения Райф отследить не мог.
В этот момент он ощутил сердце существа почти за собой. Его черный контур стёк на осыпь. Ему, крупному и тяжеловесно грубому, не хватало какой-то элементарной соразмерности, свойственной всем людям. В его лапе гудела теневая сталь.
Перед Райфом мелькнули возможные действия. Хвататься за лук и целиться было поздно. Обернуться и хоть на сколько-то отскочить - это риск быть пронзенным. Длинный нож Траггиса Крота от головки до острия был длиной всего два фута, но он был острым, и должен был сгодиться.
Метнувшись влево, он бросил сулльский лук в противоположном направлении. Голова существа повернулась, когда лук летел до остановки на дальнем берегу ручья, даря Райфу необходимые доли секунды. Сделав финт назад, он сорвал футляр для стрел с плеча и бросил твари прямо в грудь. Когда существо подняло свободную руку к груди, Райф прыгнул вперед. Войдя во внутреннее пространство теневой стали, он ранил твари ножом руку, вгоняя клинок в ее сердце. Мощная железная броня зажевала нож, и Райфу, чтобы вбить острие, пришлось добавить ребром левой руки.
Вскрикнув, существо взмахнуло мечом. Райф выдернул нож и отпрыгнул в сторону. Острие коснулось сердца, но не пробило его, и теневая субстанция курилась из раны черным дымком. Существо, перестроилось, пошло волной и ударило с нечеловеческой скоростью. Райф успел поставить только простейший блок - по диагонали грудной клетки - и удар существа сверху вниз пришелся прямо на него. Когда теневая сталь скользнула по клинку вниз, она сняла с края лезвия стружку. Завитки настоящей стали всосались в теневой клинок.
Райф вильнул назад, нырнул. Теневая сталь метнулась к нему, рассекая орлийский плащ и брюки из оленьей кожи. Если ногу ему и задело, он этого не почувствовал.
Он даже не знал, кончилось ли землетрясение.
Существо было быстрым, и следило за его глазами. Когда Райф перемещался влево, оно двигалось вправо одновременно с ним, разрубая мечом воздух у самых его ног.
Если ты убит теневой сталью, ты взят. Превращен. Если ты умер от этих ран позже, ты взят все равно. В памяти Райфа всплыли слова Ангуса Лока. Они ничуть не помогли. Длина руки с мечом у твари получалась почти вдвое больше, чем у Райфа. Хотя больше всего его встревожило другое. Тот образ действий, которым это создание отличалось от других Превращенных, и от чего Райфа бросило в дрожь: от расчетливости, ума, готовности выжидать. Другие бились, не думая о самосохранении. Эта тварь собиралась выжить.
Даже раненная, она была невероятно быстра. Это заставляло Райфа отступать вдоль ручья. Обледеневшие камни не держали, и Райфу приходилось упираться каблуками. Нож Траггиса Крота еле выдерживал удары. Единственное, на что он после этого сгодился бы - это служить колышком для палатки. Райф моментами схватывал, где находится сердце твари, но ему не хватало скорости, чтобы воспользоваться этим. В этом и был смысл стрельбы в сердце из лука издалека - тогда был бы избыток времени.
Ох!
Райф глубоко вздохнул, когда теневая сталь полоснула его руку с ножом от локтя до запястья. Хлынула горячая кровь.
Тварь зашипела. Она пригнула странно удлиненную голову и бросилась точно на слабое место. Райф вращал ножом против часовой стрелки, защищая свою руку и медленно отходя назад. Удары гнали его на отмель. Скатываясь вниз, он пытался держаться дальше от сферы досягаемости противника. За его спиной хрустнули камни. Теневая сталь вошла в мышцу плеча. В глазах побелело. Он потерял секунду. Тварь пульсировала над ним, тень, закованная в броню с дырами для глаз. Райф увидел пустое пространство, через которое теневая сталь по дуге шла к его сердцу.
В это мгновение он узнал, что ощущают его жертвы: пустоту под ложечкой, когда паника сменяется одним-единственным словом.
Нет.
Его сердце сжалось. Он увидел отца.
Черноградцы глаз перед смертью не закрывают.
Райф открыл глаза и увидел то, что его разум сразу объяснить не мог. Там, где была одна фигура, стояли две. У тени была тень... и их что-то соединяло. Яркая серебристая полоска тянулась от руки второго призрака и, казалось, проходила через грудную клетку Превращенного. Полоска сверкала в лунном свете - все-таки, откуда тут луна?
Райф моргнул. Он ощущал приятную истому. Лежать было так удобно.
Внезапно вторая тень вытянула полоску назад, и тварь запнулась. От ее пронзительного крика волосы на затылке Райфа встали дыбом. Упав на колени, она, казалось, уменьшилась в размерах. Ее долгое время шатало, а потом она рухнула. Когда теневая сталь ударилась об камни русла, раздался подозрительный гул, и Райф увидел, как она начала погружаться в почву сквозь беспорядочно разбросанные камни.
- Держись за руку. Ты должен встать.
Оставшаяся тень заговорила, и Райф послушно сжал руку, сунутую ему в лицо.
Райфу, поставленному рывком на ноги, пришлось претерпеть все виды боли. Держись ровно, напомнил он себе, когда тень убрала помощь. Залитый собственной кровью, Райф дрожал от слабости. Мечтая уйти от теневой стали подальше, он сделал несколько шагов. Это привело его на другой берег, где он столкнулся с необходимостью подниматься по склону. Сил на это не было, он выбрал камень и сел.
- Пей.
Перед лицом снова что-то замаячило. На этот раз он осознал, что слова, которые сопровождали жесты, были сказаны не на общем языке. Он их перевел. Они были сулльскими.
Страх заставил мозги заработать. Перед ним стоял сулльский воин, протягивая флягу в чехле из змеиной кожи. Райф узнал Илли Хребтолома, человека из отряда Йиселл Без Ножа. Все стало ясно. Без Ножа проследила за ними до ручья, и отправила воина убить теневую тварь, которую он, Райф Севранс, Мор Дракка, одолеть сам не смог. Серебристая полоска была шестифутовым двуручным мечом Хребтолома.
Хребтолом подтвердил это узнавание холодным кивком.
- Пей, - повторил он.
Райф оттолкнул флягу. С руки потекла кровь.
- Где Адди?
- У нас.
Эти слова, сказанные на общем, заставили его похолодеть. Он встал, и его колени тут же подогнулись. Пока он тяжело не опустился обратно на камень, перед глазами плыли кольца зеленого света.
Ноздри Хребтолома презрительно дернулись. Он был без плаща, в кольчуге из радужных роговых пластин, которые отливали цветом ночной глубокой воды. Ножны для меча и ножа были сделаны из кожи, которую затем посеребрили и отполировали, так, что они заблестели, как железные. Опаловые зажимы, убирая волосы от лица, стягивали волосы в длинную, до пояса, косу. Вдоль линии волос шли небольшие татуировки, изображавшие луну во всех фазах.
- Возьми меня к Адди, - сказал Райф. Его голос, казалось, доносился издалека. В голове загудело эхом. Возьми меня. Возьми. Возьми.
- Ты превращаешься во Взятого, кланник. Если б я был тобой, я бы уже ничего не требовал у этого сулла.
Когда Хребтолом вложил меч в ножны и направился по ручью вверх, по предплечью Райфа потянулся дымок. Райф попытался его смахнуть, но пальцы проходили сквозь дым, не рассеивая. К нему добавился второй завиток, и над открытой раной они слились. Райф представил, как дым проходит в ослабленную вену и просачивается к сердцу.
- Помоги мне, - крикнул он.
Сулльский воин ушел уже слишком далеко, чтобы его слышать, так что единственным ответом стало эхо, звучащее в его голове.