Правила Руфуса Инея для плавания по Пути-в-Камышах были таковы: не отправляйся в путь, если не знаешь, куда попадешь; бери с собой воду; бери лампу; никогда не плыви на восток.
Два из четырех были полезны.
Лампа у Эффи Севранс есть, а вода ждет в лодке.
Осталось достать последнее.
Когда она шла от причала к круглому дому, уже смеркалось. Небо отливало зеленым и розовым, как бывает только над болотами. Солнце, уже не круглое, казалось большим размытым пятном. Тростник перекатывался волнами, словно пшеница в поле, а болотные птицы звали ночь.
Эффи вошла в круглый дом и сразу отправилась на кухню. В Зале Саламандр стояла тишина, но люди уже начинали собираться на ужин. Чтобы добраться до Лиссит, Эффи пришлось протиснуться между ними.
Девушка увидела ее и попыталась пригнуться. С этим ничего не вышло: она помешивала и разливала по мискам какой-то бульон с кусочками рыбы. Получилось только опустить голову пониже и не поднимать глаз от кастрюли с бульоном. Как будто это могло помочь.
Эффи подошла прямо к кастрюле с бульоном и слегка над ней наклонилась.
- Ты идешь со мной, - сообщила она Лиссит сквозь поднимающийся пар. Удивительно, как глухо прозвучал ее голос, словно не хватило воздуха.
Лиссит откинула с лица прядь светлых волос. Посмотрела на Эффи.
Эффи Севранс, сестра Дрея и Райфа, дочь Тема, в свою очередь уставилась на нее.
Лиссит опустила черпак в кастрюлю.
- Надолго я уйти не смогу.
Они прошли в заднюю дверь и направились к молельне. На Лиссит было хорошенькое серо-зеленое льняное платье, которое при ходьбе шелестело у лодыжек. Она безошибочно догадалась, что вопросов лучше не задавать. Ответы ничего бы не дали.
В узком коридоре было прохладно. Сквозь стены сочилась болотная вода, собираясь в лужи, которые приходилось обходить. Когда они подошли к двери в молельню, у Эффи мелькнула мысль, не нужно ли постучать. Повернув ручку, она тут же вошла. Серый клан обходился с ней без всяких церемоний, так с чего бы и ей вести себя иначе?
В молельне было пусто и темно. Сразу становилось понятно, что ведуна нет. Дым стоял неподвижно. Лиссит, войдя, беспокойно пискнула:
- Что мы скажем, если нас здесь застанут?
Вопрос показался настолько нелепым, словно донесся из другого мира. Эффи даже не пыталась на него ответить. Ее занимало другое.
В приглушенном свете дымников священный камень отливал красным. Металлические грани казались стеклянными. Эффи отвела взгляд. Она знала, что там внутри. И не собиралась забывать.
Она быстро прошла мимо священного камня в переднюю часть молельни. Дым висел в воздухе горизонтальными слоями. Лицо Эффи попадало в пространство между ними, так что она могла дышать относительно чистым воздухом. Более высокой Лиссит повезло меньше. Когда они приблизились к каменному столу, девушка раскашлялась. Она уже перестала спрашивать. Должно быть, догадалась, зачем они пришли.
Голову и грудь Чеда покрывала белая ткань, такая тонкая, что позволяла видеть очертания лица. Его положили на низкий каменный стол; Эффи не знала, возможно, это был алтарь. Под ним смялось сплетенное из тростника полотно носилок; по обе стороны от тела Чеда идеально параллельно лежали их шесты. Эффи потрогала край стола. Гранит, очень холодный. Чед лежал на нем в течение двух дней. Завтра придут его выносить.
Только Чеда Лаймхауса не будет; его заберет Эффи Севранс. Она его любила, и Серый клан его не получит. И только она, единственная на свете, знала, что делать с телом Чеда дальше.
- Открой дверь. Затем берись за эти концы, - приказала Эффи Лиссит, кивнув на ручки носилок у Чедовых ног. - Я возьмусь у головы.
Лиссит была человеком, который безропотно исполнял все указания. Она кинулась к передней стене молельни, открыла дверь в Зал Саламандр, затем подошла к краю плиты. Обхватила ручки носилок у ног Чеда. Эффи взялась с другой стороны.
- На счет "три".
Тяжелее всего оказалось снять тело со столешницы. Им пришлось толкать носилки вбок, неловко работая вытянутыми руками, держась за самые кончики шестов. Первыми сдвинулись ноги Чеда. Как только они с достаточным запасом свесились с плиты, Лиссит встала между шестами. Оказавшись там, она развернула носилки на четверть круга, толкая их одновременно вперед, пока носилки с Чедом не легли поперек столешницы. Тогда Эффи тоже смогла встать между шестами, и вместе с Лиссит они сдвинули Чеда вбок и отошли от стола.
Груз получился на грани их возможностей. Ничего иного Эффи и не ждала.
С оттянутыми руками, с побелевшими костяшками пальцев Эффи и Лиссит выносили Чеда Лаймхауса из дома Серого клана. Может, было там какое-то волшебство, может, нет. Эффи совершенно точно знала, что ее никто не остановит. Она не остановится, даже если придется драться.
Но ее никто не окликнул. Люди должны были видеть двух девочек, семенящих с носилками через Зал Саламандр, но никто не помешал им пройти. Возможно, это выглядело настолько невероятным зрелищем, что люди не поверили своим глазам. А может, посчитали: так и должно быть.
Старый воин у Двери Саламандр на Эффи не взглянул. Он лениво счищал с клинка ржавчину ногтем, не отрывая от оружия глаз. Снаружи почти стемнело. Над западом стояло зеленое сияние.
Перекликались гагары.
Эффи держала путь вдоль причала. Она не представляла, как такое сделать - перенести Чеда в лодку - но в итоге это оказалось легче, чем стаскивать носилки с плиты. Лиссит, должно быть, кое-чему научили в Крозере, потому что именно она показала Эффи, что делать. Сев на корточки, они опустили носилки с Чедом на деревянные доски причала, под прямым углом к его краю. Выполняя указания Лиссит, Эффи подогнала лодку и развернула ее так, чтобы она продолжала линию тела Чеда. Присев на корточки, Лиссит сдвинула носилки так, что голова Чеда оказалась над лодкой. Когда все встало как надо, Лиссит приподняла свой конец носилок, и тело Чеда сползло в лодку. Оно слегка всшлепнуло, но Эффи же не маленькая. Уже не имело значения. Мертвый - мертв.
Лиссит оттолкнула лодку, а потом стояла на причале и смотрела, как Эффи уплывает по Спокойной Воде с Чедом.
Эффи шла на восток, в сторону, противоположную заходящему солнцу, к поднимающейся луне. Возвращаться она не собиралась.
Пламя из газоотводов бросало на воду желтый свет. Можно было услышать мягкое шипение выходящего газа. Эффи смотрела, как вокруг огня кружат мотыльки и водомерки. От гибели их спасала только верткость.
Но не всех. Эффи гребла с легкостью. Чед лежал на корме лодки, а ее припасы и свинцовые грузы находились на носу. В какой-то момент перевозки Чеда ткань, закрывавшая лицо, слетела. Дым от жаровен молельни подкоптил его кожу, но, не считая цвета, тело ничем не отличалось от привычного Чеда. Не нагоняющий мурашек. Не обмякший. Обычный Чед.
В какой-то момент ей захотелось улечься с ним рядом и уснуть, но тогда бы они никуда не добрались. Просто застряли бы в тростнике.
Доплыв до границ Спокойной Воды, Эффи подняла весла и зажгла безопасную лампу. Она позаботилась обо всем: кремень и кресало, запас горючего, одеяло, если станет замерзать. Грузы. Может, стоило взять и еду, но мертвое тело и хлеб с сыром рядом показались ей плохим сочетанием. Она поела заранее, заставляя себя жевать и глотать, и запивать, когда пересыхало горло. Она постаралась не есть ничего вкусного, вроде печенья или пирожков с рыбой, потому как знала: как только ей в рот попадет что-то вкусненькое, ей тут же захочется подразнить Чеда. Тот был умным, пока не видел еды, но увидев - моментально тупел.
Взять хотя бы, как легко она уговорила его помочь снять проклятие. Одна пропотелая пироженка, и все. Все-таки Чед Лаймхаус был очень-очень простым.
Эффи хмуро смотрела вперед. За глазами появилось непонятное ощущение. Вроде как закололо, но, когда она сильно наморщила лоб, все прекратилось.
Чеда впечатлило бы, как ей удалось раздобыть грузила. Она их стырила. Невелика хитрость - у рыбака, который оставил свои верши на причале без присмотра. Она взяла нож и срезала их с веревки, а потом по два за раз отнесла в свою лодку. Она забрала не все, потому что рыбак возвращался, но она решила, что для задуманного ей хватит. Золотой груз она прихватила тоже. Забавно было наблюдать, как рыбак обнаружил, что случилось. Верша лежала там, где он ее оставил, но большая часть грузов, которая удерживали ее на дне, пропала. Почесав подбородок, он обошел вокруг плетенки, словно взгляд с другой стороны мог помочь. Эффи беззаботно сидела на краю причала, а когда он осуждающе на нее взглянул, притворилась ничего не понимающей дурочкой. Ее простодушный вид победил его подозрения, и он зашагал в другую сторону, ища, кого бы пристыдить еще.
Просто удивительно, что можно утащить, если набраться наглости и не бояться провала. Что мог бы сделать рыбак, что было хуже потери Чеда? Отколошматить ее? Она могла спрыгнуть в воду. Накричать? Она бы заорала в ответ, выложив ему все, что думает о его мерзком вонючем клане. Она радовалась, что заполучила золотой груз. В любом случае, зачем он рыбаку? Рыбу ловить?
Осознав, что перестала управлять лодкой, Эффи сосредоточилась на выборе пути. Сейчас она шла по одному из каналов, и по обе стороны лодки тростник стоял стеной. Безопасная лампа, поднятая на носу, создавала десятифутовую сферу освещенного пространства. Эффи видела вперед не слишком далеко, но она и гребла не быстро. Она до сих пор не была уверена, куда направиться.
Пожалуй, сейчас на восток. Восток - правильное направление.
Она ничуть не боялась и не нервничала. Это было обратной стороной тех бед, которые на нее свалились: в голове не осталось места для обычных чувств. А кроме того, намного лучше делать хоть что-то, чем сидеть сложа руки. И уж определенно лучше плыть здесь с Чедом, чем сидеть в Сером доме.
Она делала это не ради них. Она делала это ради Дрея, Райфа, Рейны и всех, кто остался в Черном Граде. Она делала это ради Баннена и достопочтенного семейства Лаймхаусов, которые там жили.
Она делала это ради себя и Чеда.
Он обещал помочь ей снять проклятие, и то, что сейчас она знала об его истинной природе больше, не отменяло его обещания. Суть обещания осталась прежней. Он помогал ей предотвратить нечто плохое, чтобы оно не случилось. Так они помогали друг другу.
"Магия отыщет. Магия остановит."
Это и была та причина, по которой кланники Серого похищали детей с древними умениями - потому как надеялись, что кто-то один или все они сумеют предотвратить ужасный конец. Ребятишки с древними умениями рождались во всех кланах, но Серый клан увеличивал свои шансы. В Сером клане было больше одаренных магией, чем во всех западных кланах, вместе взятых. Флора, ее брат Грегор, Лиссит, Руфус Иней. Их всех выкрали из родных кланов в надежде, что кто-то из них найдет слабое звено, через которое могли бы выбраться Последние, и каким-то образом закрыли с помощью магии. Пытаясь сделать это, погиб Грегор Данладен. Бедняжка Флора сошла с ума. Лиссит превратилась в жалкую испуганную мышь, а Руфус Иней стал вербовщиком, своими рассказами, правилами и уроками на болотах - жульничеством - заставляя людей влиться в команду Серого клана. Эффи представила, что происходит, когда находишься здесь долго. Тогда начинает казаться, что это прекрасное место, и удивляешься, почему лишь немногие думают так же.
Они предпочитали не замечать проклятье, когда оно никак не проявлялось. Насколько упорно в действительности они пытались докопаться? Она смогла разобраться, что нужно делать, меньше чем за два месяца.
Выйдя на Путь-в-Камышах, Эффи выбирала протоки случайно, держа направление на юго-восток. Луна поднималась так быстро, что ее движение почти что можно было заметить. Неполная, но яркая. Облака, набегавшие с севера, со временем ее закрыли.
Эффи спросила себя, а есть ли разница между пророчеством и проклятием? "Только если оно плохое", решила она. Кажется, было бы правильнее назвать Серый клан Обреченным кланом, но чем дольше она размышляла об этом, тем более склонялась к тому, что никакой особый рок над Серым кланом не висел.
Они просто выбрали своему клану плохое место. Это как в горах. Дядюшка Ангус рассказывал, что горы - это большей частью просто горы, но порой они обрушиваются, просто обрушиваются на ровном месте. Серый клан выбрал плохую гору: ту, которая собиралась пустить дым и выплеснуть жуткую начинку.
Хитрость в том, чтобы найти место, где эта начинка копилась перед прорывом.
И вторая хитрость - как его остановить.
Чем и занимался Грегор Данладен перед тем, как утонуть. Вероятно, он пришел к тем же выводам, что и она: не зря же носил королевское имя и все такое прочее. И имя "Грегор" говорило об уме. Загвоздка была в том, что он не смог найти место. По крайней мере так, как это могла сделать она.
Ее способ годился только для нее.
Ощутив прохладу, Эффи потянулась за одеялом. Вокруг лица и рук начали плясать комары. Она отмахивалась веслом. Они чуть отлетали, а потом возвращались.
От зарослей тростника пахло настоявшейся прелью. Стебли перекатывались крупными волнами, только Эффи казалось, что раскачивал их не ветер. Легкий ветерок тянул совсем в другую сторону. По какой-то причине это заставило ее вспомнить о священном камне Серого клана.
Неужели она прикоснулась к нему всего три дня назад? Эффи могла поклясться, что кошмарные сны об увиденном длятся уже почти месяц. Каким-то образом в этих снах появлялся Чед. Жуткие силы, пройдя сквозь камень, утаскивали его прямо из постели.
Эффи пришлось несколько раз энергично наморщить лоб, чтобы хоть чуть-чуть избавиться от внезапных иголочек за глазами. Не имело значения, с какой силой морщить лоб. Покалывание отступало только на время. Оно не перестанет, пока все не останется позади.
"Думаешь, то, что ты видела, остановится у границ Серого клана?"
- Нет, - произнесла вслух Эффи, вспомнив вопрос ведуна. Нельзя не знать ответа, увидев то, что видела она.
Она повернула лодку - сама не зная почему - и пошла по узенькому, чуть шире прогалины, проходу в тростниковых джунглях. Над водой потянулись первые щупальца тумана, а облака заслонили луну. Эффи скользила в темноте, держа лодку посередине прохода и обходя плотные ветвистые корневища.
Через какое-то время она откинула одеяло. Толку от него, похоже, не было.
Канал привел ко второму узкому как прорезь проходу, и Эффи, не думая, не принимая сознательного решения, просто позволила рукам работать. Они повели ее на восток. Один раз уловила намек на нечто поднятое над водой - то ли насыпь, то ли островок или полузатонувшая постройка - но знала, что ей это не надо, и продолжала грести.
Лодка казалась невесомой. Она скользила над болотом как водомерка. Эффи вела плоскодонку, бездумно работая веслами или вспоминая Чеда. В ту последнюю ночь она заснула с ним рядом, и ей вспомнился миг, что, когда она проваливалась в забытье, ей представилось, что траектория ее падения и траектория более крутого и глубокого падения Чеда пересеклись. Вскоре после этого лекарка ее разбудила и заставила выйти, пока ухаживали за телом. Дверь закрыли, словно это имело какое-то значение.
Огибая гряду тростника, Эффи попала в другой канал. На тыльной стороне ладоней кормились комары. Туман поднимался по корпусу лодки и заползал внутрь. Она увеличила скорость, ощущая все возрастающую уверенность. Сейчас она чувствовала, куда тянет ее тело.
Каменный амулет звал домой.
"Ты в самом деле думаешь, что от него можно так легко избавиться?"
Райфу не удавалось выкинуть вороний клюв; пропажа - не пропажа, если ты Севранс и потерян твой амулет.
Разумеется, он попал сюда, доставленный щукой, которая вовсе не щука, принесенный назад к тьме, которая ее породила. Именно Чед помог ей понять эту часть событий. "Вся эта вода стекает в Волчью. Помнишь, как мы здесь очутились?" Щука цапнула амулет с ее шеи и проплыла против течения сотни лиг, чтобы добраться до места на болотах, до слабого звена, через которое будут прорываться ее хозяева. Тоже, в своем роде, стремилась домой.
Эффи не задумывалась, почему силы разрушения ополчились против такого пустяка, как девчоночий амулет. Инстинктивно она понимала, что ответ ей ничего не даст.
Финальную часть загадки ей открыли сами Последние. Когда они рвались к ней сквозь камень, их гигантские тела вращались, как штормовые тучи, принимая для удара по ней вполне определенные очертания. Форму щучьей головы. В тот момент она не придала этому значения, потому что рядом стоял клановый ведун, кричал на нее, ее платье вымокло, да много чего можно было припомнить. Но она подумала об этом позже. Не забыла.
Последние выдали сами себя. Это они были щукой, сорвавшей ее амулет.
Эффи закрепила весла на бортах лодки. Теперь она уже близко. Инерция донесет куда нужно. Болотная вода текла быстро, течение подхватило лодку и понесло. Первым признаком открытой воды стал туман над головой, он повис белым диском низко в небе. Отражение, вот как это называлось. Руфус Иней рассказывал ей, что водяные пары в воздухе, будь то облака или туман, часто повторяют форму лежащего под ним пруда или озера.
Тростниковые стены по обе стороны лодки расступились, и, хотя Эффи не могла видеть далеко, у нее возникло ощущение открытого пространства. Воздух запах иначе, металлом, как в кузнице Брога Видди. Воду прямой линией прочертила цепочка тускло светящихся вешек.
Видимо это и есть граница с суллами, подумала Эффи. При взгляде на вешки появлялось безмолвное ощущение рубежа. Она не знала, что заставляло их светиться, потому что тепло от них не шло. Она уже знала, что некоторые минералы в темноте светятся. Возможно, вешки сделаны из светящегося камня.
В то время, как лодка к ним приближалась, Эффи готовила Чеда. Он был в своей обычной одежде: шерстяных брюках с туникой и сером кожаном плаще Баннена. Вещи кто-то почистил, но дым в молельне свел эти усилия почти на нет. Эффи взяла с носа лодки веревку и начала обматывать вокруг талии Чеда. Это оказалось непросто, потому что, протягивая веревку под спиной, Чеда приходилось приподнимать. Помогла форма лодки. V-образный профиль корпуса оставлял под телом небольшой, но достаточный для рук объем. С каждым проходом Эффи туго-натуго затягивала веревку, сдавливая живот Чеда. На последнем обороте изо его рта вырвалось легкое бульканье, но звук удивительно легко удалось пропустить мимо ушей. Помни, мертвый - мертв.
Привязывая к веревке грузы, она ощутила, что течение поворачивает, и лодка замедляет ход. Черная вода закручивалась между светящимися вешками, и где в конце концов окажется лодка, догадаться было нетрудно.
Эффи работала быстро, используя узлы, когда-то показанные ей Безумной Бинни, сложные красивые узлы, которые в воде не развязываются. Закончив, села и стала ждать остановки лодки. Сейчас она ощущала непрочность мира. Силы с той стороны находились близко и хотели ее коснуться. Это не было прикосновением любви и родства.
Но ее ждали.
Лодка перестала скользить вперед. Течение начало поворачивать ее вокруг оси, медленно покачивая, как бутылку. Эффи встала посередине лодки и сняла одежду и сапоги. Она стояла обнаженная, кружась вместе с лодкой, словно окутываясь старой магией. Затем опустилась на колени, сунула руки под веревку на поясе Чеда и мощным рывком опрокинула лодку.
В холодную черную воду они ухнули единым целым, как якорь с цепью. Удар о воду и скорость погружения выбили из легких воздух. Это вышло внезапно, неожиданно резко. Тело Чеда опускалось так быстро, что растягивало суставы пальцев и плеч, и все ее мысли, воля и силы сплелись в одно: держать веревку.
Они падали во тьму. Все глубже и глубже, опускаясь в место, где граница мира была тоньше всего. Эффи чувствовала их, Последних, движущихся ей навстречу, рвущихся с той стороны. Они были ураганами величиной с целый мир, которые неистово вращались, от желания перехватить ее сметая все на своем пути.
Нет, сказала им она.
"Нет."
Время шло. Она открыла глаза. Вокруг было черным-черно. Она не помнила, кто она и что здесь делает. Где-то под ней мерцала искорка света. Когда она рванулась к ней, в пустоте ее разума возникло слово:
Амулет.
Он лежал в этой тьме, отмечая край бесконечно глубокой бездны. Еще дюйм, и он упал бы в разлом мира. "Остановись здесь", говорил ей амулет. "Эффи Севранс, остановись здесь."
Он сообщал ей, что это конец для нее и для Чеда. Ей не хотелось отпускать друга, но разве у нее был выбор? Эффи ослабила мышцы пальцев. Веревка разодрала кожу. Они разделялись второй раз, она и Чед, держась в этом мире вместе до последнего мига. А потом она его отпустила.
Чед Лаймхаус опускался в бездну.
"Магия найдет. Магия остановит."
Чед Лаймхаус был переполнен магией. Он знал множество вещей о птицах, черепахах, рыбах и медведях, сколько никто больше знать не мог. В его венах струился древний дар, укреплял его кости и обострял зрение. Чед остановит Последних. Будет оберегать свою Эфф.
Осознав, что она находится у самой границы, а ее тело зависло и начинает всплывать, Эффи резко потянулась к амулету. Зажав в пальцах частичку священного градского камня, она начала подниматься.
Всплыв на поверхность, она нашла лодку, перевернула и забралась в нее. На это ушло время. Ее принадлежности плавали рядом, она выудила их веслом. И почти сразу после этого заснула.