А у Мэрилин юбочка в складочку
в флирте с ветром льнёт и колышется.
Как одарит улыбочкой сладкою,
так покажется сахар излишеством.

В зеркалах даже нет ей потребности,
коль во взглядах мужских отражается.
А посмотрит так нежно и трепетно,
что сердечко сожмётся от жалости.

А ступает по узеньким улочкам,
как идёт по проспекту центральному.
Ягодицы ласкает ей сумочка,
поясок нежно держит за талию.

Да и платьице вроде бы целое,
хоть прожжённо глазами до некуда.
Ну а кожа то! Белая-белая...
Да и глазки горят как у беркута.

На сегодня ей только останется
лечь в кровать. После много изменится.
Это ведь предпоследняя станция,
а последняя будет бессмертие.