Емельянова Ростислава : другие произведения.

Глава 10. В ловушке дьявола

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Глава содержит продолжение приключений Жаннин. Она стремиться вернуться в свой замок и ей это удаётся, но вот что ждёт её там?
   []
  
  
  Когда несвойственный этому месяцу года полуденный зной спал, отряд остановился в лесочке, неподалёку от замка. Жаннин поднялась в стременах и оглядела своих людей. Теперь её отряд был большим и составлял грозную силу. Она могла осадить город или взять его штурмом. Но зачем? Если существует другой способ - пойти на хитрость: пройти сквозь потайной ход и опустить крепостной мост.
  Жаннин раздумывала. Если бы это был какой-то другой замок, а не её собственный, она, без сомнений, повела бы воинов в атаку. Но её дом... он не мог пострадать. Он, итак, натерпелся за долгие годы войны и лишений. Женщина помнила его разрушенные серые стены, в зияющих дырах, когда она уходила отсюда в последний раз. С башен, словно разорванные жилы, свисали обугленные стяги дома Пентьевр и Блуа. И это был уже не её дом. Это была обнажённая перед всем миром душа, выставленная на всеобщее обозрение как насмешка. Сердце Жаннин каждый раз сжималось при этих воспоминаниях.
  Но, как ни странно, теперь она не видела разрушенных стен. Всего за год замок преобразился, словно по мановению волшебной палочки. Как такое может быть? Теперь стены вновь высились на неприступной скале огромным угрожающим монолитом. Словно, раньше ничего и не было, и эти стены не хранили память о войне, разрушениях, голоде и смерти. Жаннин не могла пойти на свой замок штурмом, видя, как он словно птица феникс, восстал из пепла и как будто стал ещё краше назло судьбе.
  Бертран стоял рядом, думая о том же. Как он и люди, пришедшие с ним, люди, которые жили здесь когда-то, страдавшие вместе с этими стенами, смогут разрушить их. Нет! Это трудно себе представить. Даже ради того, чтобы этот дом стал снова их домом, обрёл своего прежнего хозяина. Жаннин никогда не пойдёт на его добровольное разрушение.
  - Господи, что же мне делать? Я не могу этого сделать... пусть он лучше принадлежит этому ненавистному англичанину, но я не позволю штурмовать его. Я не смогу причинить вред этим стенам. Это принесёт лишь горе... - прошептала женщина, не отрываясь, глядя на бело-серые стены, такие знакомые и любимые, с которыми связано так много воспоминаний. - Прости меня, мой Призрачный замок. Я не могу вернуться к тебе...
  - Ты можешь. Только другим способом... - Жаннин вздрогнула, услышав за спиной мужской голос. Это Франсуа подъехал и стоял незаметно позади.
  - Если ты о замужестве, то об этом не может быть и речи! - прикрикнул на него Бертран, хмуро сдвигая брови и оборачиваясь.
  - Это не тебе решать, Бертран, - осекла его Жаннин, не поворачивая к нему глаз. - Это будет моё решение. И если я посчитаю, что это самый разумный вариант, я пойду на это.
  - Кому нужна такая жертва? Милорд в гробу перевернётся, если ты пойдёшь на это, он будет ко мне приходить в кошмарных снах и упрекать меня за это всю мою оставшуюся жизнь, - проворчал Бертран, заливаясь краской. - Что, наконец, скажет твоя мать? Подумай?
  - Оставь в покое мертвецов, Бертран. Им уже всё равно, каким образом я верну свой замок. А моя мать? Я думаю, она одобрила бы меня... не велика жертва. Я не девственность ему свою дарю, а вручаю в руки вдову, которая устала убегать. Судьба всё равно вернёт меня к этим стенам. Теперь я это точно знаю. Франсуа прав, я должна подумать ещё раз. И если ты не можешь беспристрастно рассуждать, то тогда не мешай мне. Я сама разберусь.
  Бертран промолчал, но не отъехал, сурово глядя на Франсуа. Пока его не было с ней рядом, этот незнакомец заручился её поддержкой. 'Она прислушивается к нему', - рассуждал про себя пожилой мужчина, потирая рыжеватую отросшую бороду: 'И ценит его советы. Как горько осознавать, что тебя задвинули на задний план, только за то, что тебя не было рядом. Хотя? Да! Тебя не было рядом в тот момент, когда она больше всего в этом нуждалась. Сам виноват, старый прохиндей, что потерял её внимание. Тебя не было рядом, и она вынуждена была довериться чужому человеку. Он спас её, когда она умирала... а тебя не было рядом'...
  Сердце Бертрана больно сжалось, он вспомнил Ингрид и маленькую Кати. Ради чего он оставил их одних на чужбине, если потерял Жаннин? Если не смог оказать ей поддержку и помощь в самый нужный, важный момент? Что же им теперь делать? Какое решение будет верным? И существует ли оно? Она собирается предложить себя английскому рыцарю, взамен на возвращение замка. Может ли он спокойно смотреть на это? Не окажется ли это ещё большей западнёй, чем замужество с Перне?
  - Я напишу письмо рыцарю с просьбой встречи. Если он действительно рыцарь, он примет меня и поговорит, не причиняя вреда.
  - На нейтральной территории, - добавил Бертран, склоняя голову и осторожно поглядывая на девушку.
  - Но это тоже может оказаться ловушкой, - послышался голос с другой стороны. Это вступил в их разговор Генри, только что вернувшийся с разведки. - Мы не знаем, сколько людей у англичанина за стенами замка. К тому же у крепостной стены появился ещё один отряд...
  - Кто? - взволнованно произнесла Жаннин, быстро поворачиваясь к Генри.
  - У меня плохие новости, госпожа. Это - маркиз, и он собрал немаленький отряд. Если англичанин и маркиз соединятся в своих усилиях, они раздавят нас, - быстро проговорил Генри, снимая с себя тяжёлый шлем. По его лицу покатились капли пота, тёмные волосы прилипли к влажным щекам и шее, нос ещё сильнее выдался вперёд. Он не смог скрыть беспокойства в своих карих глазах.
  'Люди устали, истощены. Могу ли я подвергать их опасности ради сомнительного успеха?' - размышляла про себя женщина, поочередно рассматривая своих соратников, которые столько прошли с ней вместе и, наверняка, пойдут на смерть, если потребуется. Но надо ли?
  - Маркиз может выставить своих людей в засаде и передавить нас как мух. Я бы воспользовался третьим вариантом.
  - Застать англичанина врасплох? Чтобы никто не успел поднять тревогу? - улыбнулась Жаннин, оглядываясь на молодого, но очень сообразительного человека. - Но есть один большой минус в этом решении...
  - Нас будет мало в этот момент, - произнёс Бертран. - И если эффект неожиданности не получится, мы все попадём в руки англичанина, тогда он не станет с нами разговаривать, и мы окажемся на виселице.
  * * *
  В камине большого обеденного зала горел огонь, освещая тёплым светом сидящего рядом человека. Даже высокое глубокое кресло не могло поглотить его большую мощную фигуру. Мужчина лет двадцати пяти держал в руках письмо, клонясь ближе к свету, и его светлые длинные волосы упали на желтоватый пергамент. Выдающийся нос блестел в свете камина, как бы высовываясь сквозь завесу гладких густых волос. Его крупные ладони нетерпеливо теребили край листа, который он медленно читал, и едва заметная улыбка скользила по его тонким губам. Его светлые глаза следили за текстом, медленно вращаясь слева направо и обратно. Казалось, текст письма его забавлял. Корявые буквы скакали на неровных строчках, перемежаясь с помарками, в нескольких местах и вовсе совсем пропадая, так как текст был написан каким-то странным предметом, след от которого осыпался и остался на листе не полностью.
  
  'Она совсем рядом и скоро будет в замке', - читал мужчина: 'Сделай всё аккуратно. Она нужна мне живой и невредимой. Я скоро присоединюсь к тебе, и отблагодарю за оказанную помощь'. Мужчина, наконец, смял лист и швырнул его в огонь, глядя, как пламя пожирает корявый почерк, превращая в пепел и разваливаясь за считанные секунды.
  
  Человек повернулся в кресле и обратил свой взор на большую картину, висящую на соседней каменной стене. Даже в полумраке, жёлтые женские глаза с картины смотрели на него внимательно, пронизывая до самых костей. Едва заметная улыбка играла на её губах, придавая лицу загадочность в немного кошачий взгляд. Мужчина всё время ловил себя на мысли, что этот взгляд с портрета не безобидной кошки, а опасного тигра. Впрочем, всех женщин он считал опасными и не любил...
  
  'Женщина с горящими волосами', - подумал про себя мужчина, разглядывая кроваво-красный кулон на её длинной белоснежной шее: 'Какая она, эта рыжеволосая бестия, которая вскоре должна появиться здесь?'
  Он улыбнулся, но улыбка вышла похожей на оскал волка: 'Пусть идёт в мои руки, уж я-то не выпущу её, как другие'.
  - К вам прибыл гость, господин Райс, - вдруг неожиданно прозвучал голос слуги, разрушив цепочку мыслей человека в кресле и заставив его обернуться.
  - Кто это?
  - Господин маркиз Николя де Перне...
  - Пригласи, - прервал его тираду Райс, лениво вставая со своего удобного места, - Принеси что-нибудь выпить и поесть да распорядись, чтобы поставили стул поближе к камину.
  - Будет сделано, господин Райс, - слуга поклонился и быстро вышел, стуча по каменному полу.
  
  Через минуту вслед за представлением слуги, вошёл маркиз, медленно двигаясь вглубь комнаты и наблюдая, как слуги добавляют свет в зале и ставят для него кресло у камина.
  - Добро пожаловать, ваша светлость, - голос Райса прозвучал тяжёлым басом в большой зале, отдавая каким-то холодным пренебрежением.
  
  Маркизу даже показалось, что пламя на многочисленных свечах содрогнулось от его голоса. Перед ним стоял исполин, словно, выточенный из белого огромного камня. Маркиз вспомнил, что прозвали этого человека 'норманном', и он соответствовал этому прозвищу полностью. Огромный грубый дикарь, умеющий больше разрушать, чем создавать. Его холодный взгляд, несмотря на вежливое приглашение, казалось, прибивал к каменному полу. Перне незаметно сжал кулаки под своим алым плащом, подходя к камину.
  - Присаживайтесь, господин Перне, вечером прохладно, прошёл дождь, и я решил, что вы будете рады побеседовать в такой обстановке.
  - О да, и я очень благодарен вам, сэр Райс, за внимание. И спасибо, что согласились принять меня и поговорить.
  - Это честь принимать такую высокую особу, как вы, маркиз, - и опять Перне показалось, словно в голосе этого великана сквозит ледяной холод, который пробирает до костей.
  
  Он одним движением руки развязал свой плащ и позволил слуге, забрать его. Затем медленно сел в глубокое кресло. Совсем рядом разнёсся приятный запах мяса и овощей.
  Хозяин, словно угадав мысли гостя, жестом руки пригласил его присоединиться к трапезе.
  - Благодарю, господин Райс, - маркиз снисходительно улыбнулся и взял в руку бокал с терпким подогретым вином. - Как приятно, что голод отступил, и мы снова можем есть вдоволь, а ведь совсем недавно...
  - Не будем о грустном, господин де Перне. Ведь не о голоде вы собирались говорить со мной? - грубо прервал его Райс, глядя на пламя в камине.
  
  Перне содрогнулся: 'норманн' не только похож на истукана, но и есть каменная холодная глыба. В душе маркиз проклинал его. Но на лице выдавил улыбку и повернулся к грубияну-собеседнику, делая глоток вина. Приятная тёплая жидкость придала ему сил и уверенности, он продолжил:
  - Простите меня за отступление, господин Райс. Совсем не хотел тратить ваше драгоценное время. Я вот по какому поводу. Несколько дней назад мой отряд столкнулся неподалёку отсюда с многошёрстным отрядом, состоящим из разного сброда: крестьян, захудалых вояк и нескольких дворян. Среди них должна была быть одна особа...
  
  Маркиз замолчал и, заметив мелькнувший взгляд Райса на женский портрет, улыбнулся. Он встал со своего места и медленно прошёл к висевшему на стене портрету. Без сомнений, на нём стояла она - гордая рыжеволосая хозяйка замка, та самая, за которой он так давно охотится. И теперь она может попасть в его ловушку, если этот кретин, сидящий рядом с ним в кресле с надменным лицом, согласится на сделку. И он, Перне, сейчас должен очень постараться, чтобы убедить своего собеседника, в том, что эта женщина опасна. К счастью, Перне знал одну хитрость, касаемо этого странного 'норманна'.
  
  Маркиз знал, что этот ещё молодой и не женатый мужчина, которого англичанин оставил в своё отсутствие, ненавидит женщин, и все его отношения с представительницами противоположного пола сводятся к беспорядочным насильственным связям. Маркиз также знал, что наместник имеет маленький, но веский 'пунктик' в вере во всякую чертовщину и ведьмовство. Перне намеревался нажать на эту слабость этого огромного человека. Он понимал, что, несмотря на свои просто гигантские размеры, этот Райс обладает весьма посредственным и невеликим умом, и его можно убедить в чём угодно. Главное, заставить прислушаться к себе. А это маркиз умел делать очень грациозно.
  - Да, вы правы, я говорю про неё... графиню, прежнюю хозяйку замка. Вы когда-нибудь встречали эту женщину? - маркиз лукаво улыбнулся, заранее зная, что Райс никогда не виделся с Адель.
  
  И, ещё раз убедившись в своей правоте, Перне продолжил:
  - Когда я впервые её встретил, она поразила меня до глубины души. Её волосы, сверкающие на солнце, и взгляд хитрой кошки покорили моё сердце. Я не мог ни спать, ни есть. Я вообще не находил себе покоя. Это только потом я узнал, кем она является на самом деле, когда застал её в лесу в окружении ведьм, - сладостная улыбка резко сошла с лица маркиза, и он быстро подойдя к свободному креслу, плюхнулся в него, поворачивая своё лицо к собеседнику.
  - Я призываю вас быть бдительным. Она очень опасна. Вы даже не заметите, как попадёте под её чары. А это неизбежно. Эта женщина опасна, она питается кровью своих мужчин. Сначала обольщает их, а затем умерщвляет. Они умирают все при странных обстоятельствах, все, кто имел глупость любить её. Умоляю вас, не попадитесь на её удочку, не попадите в её сети. Она несёт смертельную опасность!
  
  Неожиданно, до этого времени сидевший абсолютно серьёзным, господин Райс разразился безудержным громовым смехом. Он хохотал так, что стены замка сотрясались. А маркиз трясся от злости, сжимая кулаки и пытаясь взять себя в руки и продолжить своё убеждение. Но 'норманн' перебил его:
  - Вы только для этого пришли сюда, господин Перне, в надежде напугать меня? Меня? Женщиной? - и он снова разразился смехом.
  - Нет! Господин Райс, я пришёл вовсе не для этого, - немного обиженно проговорил маркиз, вставая на ноги и прохаживаясь перед сидящим собеседником. - Я выполняю приказ герцога Монфора. Я должен доставить эту женщину к нему, её будут судить на колдовство, и мир избавится ещё от одной ведьмы, мой дорогой Джон.
  - Ого! Да вы ещё больший жёноненавистник, чем я. А я, поверьте, получил эту славу не просто так! - снова прогремел голос Джона Райса. - Ни одна потаскуха не способна скрутить мне мозги! Даже такая красивая и знатная как эта! - он ткнул пальцем в воздух в направлении портрета, побагровев лицом.
  
  'Что ж, я всё-таки добился успеха. Я нащупал его слабое место', - ликовал про себя Перне и решил вступить в диалог:
  - Я предлагаю вам очень выгодную сделку. Уверен, что эта особа в скором времени появится здесь. Если вы передадите её мне, то получите вознаграждение - поместье в уютном местечке Бургундии.
  
  Наместник перестал смеяться и серьёзно взглянул на гостя. Перне почувствовал, словно его окатили ледяной водой, оставляя при этом голым на ветру. Его руки дрожали, а сердце колотилось так сильно, что казалось, оно выпрыгнет сейчас на холодный каменный пол замка под насмешливый взгляд с портрета. Она и сейчас следила за ним, она насмехалась над его коварными попытками опорочить её в глазах этого бестолкового 'норманна'.
  - Это очень соблазнительное предложение, - наконец прогремел Райс, поднимаясь со своего кресла. Он был так высок, что оказался на голову выше маркиза. И это ещё больше беспокоило Перне.
  
  Ему захотелось поскорее покинуть это место, и теперь, в присутствии этого человека, оно не казалось ему таким приятным как раньше, во времена Блуа, когда он был здесь частым гостем. Его раздумья прервал голос Райса:
  - Я должен подумать! К тому же, почему такая уверенность, что она будет здесь? По-моему, это безумие приходить сюда, заведомо зная, что её здесь схватят.
  - Значит, она уверена, что может вас повернуть на свою сторону, и, поверьте, она сделает всё для этого возможное. Потому-то я и предупреждаю вас об опасности.
  - Тогда почему вы до сих пор не схватили её?
  
  Маркиз начал терять терпение. А наместник не такой дурак, как показался в самом начале. Обмануть его оказалось намного труднее, чем он рассчитывал.
  - Она хитра как лиса, и погоня за ней походит на лисью охоту. Она всё время ускользает, лишь мелькнув рыжим хвостом. Но, не будь я главным ловчим, если не поймаю её...
  - Что ж, господин де Перне, я обдумаю ваше предложение и скажу вам свой ответ, как только эта особа появится здесь.
  - Будьте готовы и держитесь всё время настороже, иначе она выскочит из какого-нибудь укромного угла и перережет вам горло, пока вы будете спать в своей тёплой постели.
  - Спасибо, я последую вашему совету и усилю охрану, - почти прошипел Райс, окончательно потеряв интерес к маркизу и желая поскорее избавиться от его общества.
  - Я не буду больше отрывать у вас драгоценное время. Вы знаете, где меня найти. Я надеюсь, вы сделаете правильный выбор.
  Маркиз встал, подождал, когда слуга накинет ему плащ на плечи и быстро удалился под тяжёлым взглядом провожавшего его 'норманна'.
  
  Оставшись, наконец, в одиночестве, Джон Райс медленно, стуча по каменному полу, подошёл к портрету женщины на стене. 'Теперь уже и я хочу тебя увидеть, незнакомка, после всех писем и встреч с твоими поклонниками, - подумал про себя мужчина, снова вглядываясь в портрет и едва различимую улыбку на её лице. Она не казалась наивной, но злой и жестокой тоже нет. Что же таит в себе эта женщина? И чем обернётся встреча с ней?
  Его раздумья прервал слуга, объявив о приходе человека:
  - Господин Райс, вернулся Пит. Могу я впустить его?
  - Зови, - выдохнул Джон, устало опускаясь снова в кресло и поворачиваясь лицом к огню, в ожидании человека, которого накануне отправил на разведку в деревню и по окрестностям, узнать новости.
  - Что нового? - сразу спросил Райс, заслышав торопливые шаги у входа и подозвав слугу рукой к себе.
  
  К нему подоспел молодой парнишка лет тринадцати, запыхавшийся и немного испуганный.
  - Мой господин, я сделал всё, как вы велели. В тавернах - тишина: никто ничего не знает и не говорит. А вот в окрестностях я видел отряды: один - у стен замка, как оказалось, принадлежит богатому вельможе, говорят, что это люди маркиза де Перне, живущего неподалеку. А второй отряд держится в лесу, близко подойти я побоялся, люди вооружены, о чём помышляют - не знаю.
  - Что ж, отлично. Молодец! Держи, - Райс подал парню монету и жестом отправил из зала.
  - Я готов к встрече, незнакомка... А ты? - прошептал он, улыбаясь и глядя на портрет.
  
  ***
  Почти неразличимые в темноте тени двигались вдоль крепостной стены. Жаннин отправилась сама в сопровождении нескольких людей. Она должна быть уверенной, что потайная дверь действительно существует, та самая, которую ей показала бабушка во сне, и которая поможет отряду попасть за крепостную стену незаметно. Только так люди Жаннин могли застать нового хозяина замка врасплох. Все уповали на эту возможность, и женщина в тайне молилась, чтобы сон оказался явью. Жаннин была уверена, что этот проход действительно существует. Она помнила историю с детства, которую рассказывала бабушка, о том, как однажды гостившая в замке какая-то большая особа оказалась в ловушке. Её враги, узнав, что она находится в Призрачном замке, потребовали выдать её, грозя осадой. Тогда дед Жаннин, вывел эту особу через потайной ход. Вот только где он? Вполне возможно, что ход давно завален, разрушен или залит водой. Но надежда теплилась в душе Жаннин, и она осторожно пробиралась в место, где как она подозревала, может находиться тайный проход.
  
  Рядом с ней шли люди, которым она полностью доверяла: Бертран, Генри, рыжеволосый Паркер, молодой Ник, несколько охотников и Франсуа. Они сказали, что если судьба сегодня Жаннин погибнуть или попасть в плен, то они готовы разделить с ней эту участь. Женщина искренне надеялась на удачу, и на то, что не придётся в скором времени ни им, ни ей болтаться на виселице, если их поймают. Она надеялась, что английский рыцарь не пойдёт на опрометчивый поступок, а выслушает её доводы. Но, к сожалению, она не знала одной простой истины. Никто не сказал ей и её людям, что в Призрачном замке нет хозяина, а вместо него сидит этот жестокий паук - Райс. Если бы она только знала об этом?
  
  Ночь стояла тёмная, безлунная. Жаннин охватывало непонятное беспокойство. Она словно сердцем чувствовала, что-то не так. Ощущение, что кто-то постоянно дышит им в спину, не покидало её, безумно хотелось вернуться обратно в лагерь и переждать. Но безлунная ночь должна была скрыть их от врагов. Все её спутники были уверены, что сегодня самая подходящая ночь для незаметного вторжения. Но Жаннин сомневалась. Они пробирались сквозь густые кусты почти бесшумно, а ей казалось, что шорох раздаётся на всю округу, и каждое слово разносится эхом.
  
  Жаннин вновь оделась в мужскую одежду, так было удобнее и незаметнее среди мужчин. Она шла за Бертраном, сзади её прикрывал Франсуа, замыкал отряд Генри. Каждый держал наготове своё оружие.
  - Я думаю, это здесь, - тихо прошептал Бертран и остановился, остальные последовали его примеру, прислушиваясь к разговору, - но здесь самое узкое место утёса, на котором стоит стена. Со временем камни размылись солёной водой и стали скользкими от водорослей.
  - Я могу попробовать проползти туда, - добавила Жаннин.
  - Нет, это опасно, - перебил Генри, - даже, если проберёшься ты, мы все не сможем туда залезть.
  - Может, и сможем, если будет на что накинуть верёвку и подать вам, - вступил в разговор Ник, худощавый и небольшой ростом парень, - туда полезу я и всё посмотрю. Дайте мне верёвку, я перекину. Если нет, то вернусь обратно.
  - Хорошо, - согласился Бертран, снимая с плеча увесистый моток верёвки.
  
  Ник получил подробные инструкции и полез на утёс, отряд остался ждать его, спрятавшись в тени массивной стены.
  - Странное ощущение... - прошептала больше самой себе, чем кому-то.
  - Потому что пытаешься влезть через потайной вход в собственный дом? - хмыкнув в густую бороду, спросил Бертран.
  - Может, это уже не наш дом? - прошептала Жаннин, поворачивая к Бертрану своё лицо. Темнота скрыла его черты, но глаза, усталые и печальные, женщина видела.
  - Ты лишь хочешь справедливости, Адель... - Бертран похлопал Жаннин по ладони, лежащей рядом с его ладонью. - Всё будет хорошо, моя девочка.
  - Меня мучает предчувствие чего-то дурного... - ответила Жаннин, вглядываясь в темноту, - словно, мы мыши, а там западня, мышеловка. Мы знаем, что опасно, но все равно идём, рискуя жизнью.
  
  Тягостные мысли Жаннин прервал шёпот Генри. Ник вернулся ни с чем. Двери там не оказалось. Решили возвращаться к отряду и думать над другим планом.
  Небольшая группа Жаннин в полной темноте шла вдоль стены, и, когда уже слева стали видны большие массивные ворота замка, из леса справа показались чёрные силуэты. Они словно в туманном странном сне вырастали из темноты. Жаннин сразу почувствовала опасность. Это были не её люди, эти шли с другой стороны и возникали, словно из-под земли. Чёрные силуэты надвигались медленно и молча.
  - Это не наши люди, Бертран. Что будем делать? - прошептала женщина, доставая свой меч. Все последовали её примеру, лязгая металлом.
  - Подождём. Надо узнать, кто они и что хотят от нас. В крайнем случае, придётся вступить в бой, если потребуется, - ответил Бертран, присматриваясь и оглядываясь на остальных людей идущих здесь же.
  - Нужно предупредить остальных, Бертран. Пусть они ударят их сзади, - произнёс Генри.
  - Ник, отправляйся обратно, вдоль стены, чтобы тебя не заметили, а там до наших. Скажи, чтобы ударили их сзади, если вступят с нами в бой, - скомандовал Бертран. - Уходи с ним, Жаннин. Здесь опасно, - добавил он, сжав женскую ладонь.
  - Нет, - отрезала девушка, не глядя на своих соратников. - Если им нужна я, они всё равно не дадут мне ускользнуть и вас всех перебьют. Беги, Ник, и возвращайся с подмогой.
  
  Ник послушно побежал вдоль крепостной стены, огибая наступающих.
  - Нужно идти к воротам и просить убежища у английского рыцаря, - вдруг произнёс Франсуа.
  - Какая глупость, мы попадём в плен. И первой, кого он убьёт из нас, будет Жаннин. Мы не сделаем этого, - возразил Бертран, сдвинув брови.
  - Не кипятись, Бертран. Узнаем сначала, кто они и сколько их, - возразила Жаннин.
  - В такой темноте разве разберёшься? - Генри пожал плечами, озираясь по сторонам.
  
  Тени впереди продолжали двигаться, медленно приближаясь. Все, одетые в чёрное, они казались не живыми, аморфными, движущимися по воздуху. У Жаннин холодок пробежал по спине. Она потрогала на себе плотный кожаный дуплет, пожалев, что оделась, вопреки наставлениям Бертрана.
  - Стой за мной, - вдруг скомандовал Франсуа, заслоняя собой Жаннин.
  - Не делай этого больше, - возразила она, вставая рядом. - Я не стану прятаться за вашими спинами. Не волнуйся за меня, я могу за себя постоять.
  - Я в этом не сомневаюсь, - ответил мужчина, оглядываясь на спутников, не мог же он при всех сказать, что беременной женщине, которая совсем недавно чуть не умерла, нужно поберечься.
  
  Но разве помнила эта женщина про то, в каком она положении, и что может с ней случится в стычке с неизвестными врагами? Франсуа, как и все, был уверен, это люди Перне. Этот упрямый как осёл маркиз набил уже всем оскомину на языке, но по-прежнему всё время возникал на их пути, пытаясь каждый раз достигнуть цели. И Франсуа каждый раз ломал голову, отчего так неодолимо желание маркиза добиться своего, что движет этим человеком, который словно помешанный всё время преследует Жаннин, не останавливаясь, претерпевая неудачу за неудачей. И вот снова сотая попытка сломить эту женщину, отчаянно сопротивляющуюся всем потугам маркиза.
  - Я буду осторожна, - прошептала Жаннин, незаметно сжав ладонь Франсуа в темноте.
  
  Но мужчину это не слишком успокоило, он уже знал женщину, которая тогда на побережье сражалась с людьми Алена так жестоко и отчаянно, что готова была умереть в любую минуту, и запала у неё было нисколько не меньше, чем у любого воина-мужчины. Он был уверен, что в такой момент она вообще забывала о своей принадлежности к прекрасному полу.
  - Что вам нужно? Кто вы? - произнёс Бертран, обращаясь к теням, возникшим из леса. Их становилось всё больше, и каждый из людей Жаннин теперь уже понимал - им не выстоять перед таким количеством. Срочно нужно что-то придумать.
  - Нам нужна женщина! Отдайте её нам, и обещаю, вы умрёте быстро... - прокаркал человек в чёрном впереди теней.
  - А я лёгкой и быстрой смерти никому не обещаю, - проговорил Генри, опуская забрало своего шлема и скрещивая меч с мечом первой надвинувшейся 'тени'.
  
  Бой начался, мечи зазвенели, далеко отдаваясь по лесу. И даже, если Ник не успел добежать до основного отряда, их уже всё равно услышат. Безлунная ночь делала всю эту картину стычки какой-то нереальной. Они дрались словно на ощупь, примерно прицеливаясь мечами, но не всегда попадая в цель.
  Жаннин успела выставить свой меч вперёд, предчувствуя попытку врага, и попала тени прямо в горло. Чёрная кровь в темноте обожгла её лицо и дуплет. 'Это обычные люди', - с облегчением подумала она: 'Значит, они тоже могут умереть'. Как она вообще могла подумать, что это могут быть просто тени, аморфные, несуществующие, не имеющие тел и крови? Наверное, зачарованный лес ещё хранил на ней магическую печать, и она ещё верила в сверхъестественное, мифическое, непостижимое. Ладонью она быстро утёрла лицо, залитое чужой кровью, но это как будто придало ей силы. Она забыла про страх и неуверенность, теперь она рубила направо и налево, укладывая тени вокруг себя. Её люди, пока ещё живые, делали тоже самое.
  
  Райс, сидя в столовой у камина перед портретом Адель, выжидал, когда его люди со стены крепости заметят отряд, пробирающийся к стене замка. Наконец, на пороге появился слуга. Его вид был возбуждённым:
  - Там бой, сэр Райс, прямо под стенами замка. Отчаянный бой.
  - Между кем и кем?
  - Несколько человек под стенами замка с целым отрядом людей в чёрном. Мы не знаем, кто они.
  - А несколько человек не просили убежища в стенах замка?
  - Нет, сэр Райс. Что нам делать? Если не выйти им на помощь, им - конец.
  
  Джон Райс оскалил зубы, словно хищник, в его ледяных глазах заплясали огоньки:
  - Среди них есть женщина?
  - Да кто ж там разберёт? Такая темень. Они и бьются-то как будто на ощупь.
  - Ну, хорошо, откройте ворота, впустите эти несколько человек. Здесь узнаем, кто они. Если тот отряд вступит с вами в бой, отбейте их от стен. Те несколько под стенами нужны мне живыми, особенно женщина, - Райс лязгнул зубами и устремил свой ледяной взгляд на слугу. Тому не терпелось уйти.
  - Иди и держи меня в курсе, - процедил наместник сквозь зубы.
  - Будет сделано, сэр Райс.
  
  Теперь, все из маленького отряда Жаннин были уверены, что на крепостной стене люди англичанина знают про них.
  - Надо уходить! - быстро через плечо произнёс Бертран, отбиваясь от двух теней. Иначе люди замка ударят нас сзади.
  - Бертран, сюда! - Неожиданным и даже странным всем послышался голос Ника.
  Он не мог находиться рядом с ними, ведь он был отправлен за подмогой. Теперь всё кончено. Жаннин хотелось плакать от отчаяния, и от этого её рука ещё чаще стала подниматься, рубя вокруг.
  - Идём за мной, вперёд нам не пройти. Их слишком много. Но зато я нашёл дверь, это единственный шанс на спасение, - быстро произнёс Ник, первой уводя за собой Жаннин.
  
  Она не верила своим ушам. Неужели это правда, и дверь в потайной вход действительно существует?
  - Иди, мы прикроем тебя и последуем за вами вслед, - крикнул Бертран, рубанув тень, надвигающуюся со стороны, но она увернулась и ударила Бертрана в плечо.
  - Бертран! - вскрикнула Жаннин, отбиваясь от рук Ника, но он был сильнее и тащил её за собой.
  - Подмоги не будет, уходим, пока ещё есть такая возможность, - пытался убедить её Ник, таща за собой.
  
  Женщина оборачивалась и высматривала, кто ещё последует за ними. Но темнота скрыла всё. Позади послышался скрежет, и Жаннин поняла, что это открываются ворота замка, поднимается решётка над входом. Из щели, которая образовалась там, хлынула масса людей, грохоча латами и освещая свой путь факелами. И непонятно было, кто с кем воюет.
  - Оставь же меня, проклятый, я не уйду без них, - вскричала Жаннин, ударив Ника в живот. Он упал и откатился по траве. Женщина воспользовалась этим и побежала обратно, но тут же столкнулась с Франсуа и Бертраном. За ними бежали остальные.
  - Почему ты до сих пор здесь? Уходим, - скомандовал Генри, помогая подняться Нику. - Веди нас к двери бегом!
  
  Через несколько минут, они уже опускались по лестнице под землю. Потайная дверь оказалась люком прямо в земле, незаметной, покрытой дёрном.
  Какое-то время они все стояли внутри в кромешной тьме, пока Генри не высек искру и не зажёг пучок хвороста. Всё, что смог подхватить по дороге. Пошёл густой дым, все начали кашлять.
  - Здесь должен быть факел, старый, но он должен быть, я уверен, - произнёс он, оглядывая земляные стены, из которых торчали толстые корни деревьев. И он был прав, факел действительно был.
  - Его надолго не хватит, - констатировал Бертран, - нужен ещё, свежий.
  - Я принесу палку для нового факела, - предложил Ник, готовый вылезти наружу.
  - Нет, не будем рисковать, - остановил его Генри.
  
  Жаннин, пользуясь темнотой, размотала с себя под дуплетом кусок материи, сдерживающий её грудь:
  - Вот. Подожжём, когда прогорит этот факел, - прошептала она.
  - Странная тёплая тряпочка. И где вы, женщины, их только прячете? - подшутил Генри.
  Ник прыснул от смеха, закрывая рот ладонями, пытаясь сдержаться.
  - Там же, где и вы, - похлопала Жаннин Генри в том месте, где он прятал меха с горячительным под своим дуплетом.
  - Никто серьёзно не ранен? - перебил шуточки Бертран. - У тебя всё лицо в крови? - сказал он, обращаясь к Жаннин.
  - У тебя тоже... у кого нет? Мы все в крови... слава богу не в своей, - оправдалась Жаннин, пожимая плечами.
  - Будем надеяться, что наше время умирать ещё не пришло, нужно идти, - проговорил Бертран, сдерживая рукой предплечье, из которого выступила полоса крови.
  - Да, поспешим.
  Они двинулись вперёд, сгорбившись и протискиваясь через прорытый под землёй тоннель, покрытый густой паутиной и заросший корнями.
  
  Иногда Жаннин было страшно, что они застрянут где-нибудь или встретят завал, тогда все они пропали. Но Бертран пробирался вперёд, ведя за собой всех остальных. За это время они сожгли тряпицу Жаннин и тунику Франсуа. И, когда плотная рубаха Ника, тоже уже была намотана на палку и облита последними каплями горячительного Генри, они вошли в небольшую шахту, заполненную водой.
  - Чувствую, придётся искупаться, - недовольно буркнул Генри.
  
  Жаннин поёжилась, понимая, что вода здесь под землёй очень холодная.
  - Я проплыву первым и посмотрю, что там, - уверенно произнёс Франсуа.
  - Я с тобой, - вызвался рыжеволосый Паркер, скидывая с себя жалкие пожитки, чтобы держать их над головой.
  Они быстро двинулись по воде. Остальные наблюдали за их переправой, постепенно оказавшись в полной темноте, так как единственный и последний факел унёс Франсуа.
  - У-у-ух! Водичка очень бодрит! - воскликнул он.
  
  Через несколько минут им удалось переправиться через подземный водоём, и они, унося с собой свет, скрылись из виду. На мгновение оставшийся отряд оказался в кромешной мгле. Жаннин понимала, что Паркер и Франсуа не оставят их здесь без света, но беспокойство и паника всё равно сковывала её, сдавливая горло. Бертран, словно чувствуя её беспокойство, а, может, ощущая тоже самое, нашёл в темноте её холодную руку и сжал её.
  - Надеюсь, там есть проход... - прошептала Жаннин, пытаясь ободрить себя и окружающих. И словно ответ на её вопрос на стене, где исчезли Франсуа и Паркер, снова заплясал огонёк факела, и два силуэта снова показались там.
  - Идёмте, там зал. Мы почти дошли. Переходите! - послышался голос Франсуа.
  - Мы посветим вам! - прогремел голос Паркера.
  
  Жаннин ступила в ледяную воду. Ноги обожгло огнём. Вода оказалась очень холодной. Через пару шагов её зубы начали стучать, но она продолжала идти. Бертран по-прежнему держал её за руку, но это не согревало её, так как его самого тоже начала бить дрожь. Рядом шёл худощавый Генри:
  - Не хочу испытывать вашу судьбу, миледи. Позвольте-ка, - он вдруг повернулся к Жаннин и, передав ей в руки свой железный блестящий шлем, подхватил её на руки. Она вскрикнула от неожиданности. - Должна же быть у вас хоть одна блажь, как у женщины, хоть вы это и отрицаете всё время.
  
  Жаннин с благодарностью уступила, всё еще ощущая, как горят ноги от ледяной воды.
  Когда они подошли ближе к берегу, Франсуа снова вошёл в воду навстречу им.
  - Что ты делаешь? - удивился Генри, - водичка не располагает для купания...
  - Да что вы? Я не заметил... - в том же тоне ответил он, подставляя руки и предлагая дальше нести женщину.
  Генри осторожно отдал свою ношу, и Жаннин почувствовала прикосновения мокрой холодной одежды Франсуа на своей коже. И всё же это было приятнее, чем холодные железные латы Генри.
  
  Здесь было холодно и сыро, даже пар шёл изо рта. Франсуа опустил Жаннин на скользкие камни, чувствуя, как она продрогла. Он широкими ладонями потёр ей руки до самых плеч и постарался согреть дыханием её ледяные ладони. Даже в тусклом свете факела, можно было легко разглядеть её бледное лицо и посиневшие губы.
  - Впервые жалею, что я не в платье. Как же холодно всё прилипло к телу... - прошептала она, сдерживая дрожь.
  - Потерпи немного, там дальше какой-то зал. Думаю, там можно будет выжать одежду и немного согреться, - Франсуа продолжал растирать её руки, пытаясь согреть.
  - Хорошо бы... А ещё лучше вытянуться перед камином...
  - Да уж, я бы сейчас с удовольствием погрузился бы в горячую ванну, - с улыбкой согласился Бертран, выйдя из воды последним.
  - Да ещё с хорошенькой девицей, которая потёрла бы мне спинку, - подхватил, смеясь, Генри.
  Все заразительно засмеялись. Обстановка разрядилась, они двинулись дальше.
  
  И вот, наконец, перед ними открылся просторный зал подвала замка. В свете факела перед лазутчиками открылся огромный погреб. Тяжёлые огромные подпоры встретили их своими бугристыми мощными стенами. Довольно высокий потолок тем ни менее словно давил на их макушки. Здесь стояли большие бочки с вином, оставшиеся как ни странно ещё со времён отца Жаннин.
  - Живём, друзья мои! - улыбнулась девушка. - Знакомьтесь, перед вами великий винный погреб Блуа замка Брельи.
  - По крайней мере, от жажды и голода здесь не помрём, - согласился Франсуа, рассматривая вокруг себя обстановку.
  - Вы позволите, госпожа? - засмеялся Генри, показывая на большую бочку рядом с собой. - Тем более что моё, мы всё использовали.
  - Сколько угодно, Генри. Наливай. Здесь должны быть штофы.
  - А я бы чего-нибудь съел... - робко промямлил Ник, выглядывая из-за спины Генри.
  - Здесь поблизости есть соленья. Если англичанин собирается здесь жить, у него наверняка есть запасы, - проговорил Бертран.
  - Нам нужно передохнуть и обработать раны, - ответила Жаннин, глядя, как сочится кровь из плеча мужчины.
  
  Они отжали от воды одежду, поели, выпили, перевязали, как смогли свои раны и начали обдумывать дальнейший план действий.
  - Что там произошло, я так и не поняла?
  - Когда мы начали отходить, за спиной поднялась решётка, и люди англичанина хлынули на нас, не разбирая, - задумавшись, произнёс Франсуа.
  - Но пострадали от людей англичанина всё-таки тени. Нам они, надо признаться, помогли уйти, - почти прошептал Генри, разваливаясь на мешке и закрывая глаза.
  - Значит, они не напали на вас? - изумилась девушка, поочередно глядя на мужчин.
  - Нет, - ответил Франсуа, отпивая из штофа вино. - Там была такая темень, что никто и не разбирался, кто есть кто. Рубили всех подряд, кто подходил слишком близко. А так как мы быстро исчезли, то видимо, бой уже шёл между ними.
  - Ник, почему помощь не пришла? - строго спросила Жаннин сидящего в углу юношу и глодающего кусок вяленого мяса.
  - Я не смог пройти на ту сторону, тени лезли ото всюду. Я уже хотел трубить тревогу, грешным делом, но в нужный момент наступил на люк.
  - Удивительно, как тебе это удалось в кромешной тьме? - подозрительно глядя на паренька, произнёс Франсуа.
  - А действительно странно. В таком большом лесу, в полнейшей темноте вдруг наткнуться на нужную дверь, - вступил снова Генри, открывая глаза и приподнимаясь. - Ты что-то не договариваешь?
  - Вы что? Меня в чём-то подозреваете? - проговорил испуганно Ник, прижимаясь к стене.
  
  Теперь уже и Жаннин начала подозревать паренька в странном совпадении.
  Все, кто был в маленьком отряде, поднялись на ноги, надвигаясь вперёд. Молчаливый до сих пор Паркер, который отличался от всех огненной гривой и бородой, похожий на ирландца, схватил Ника за шиворот и, благодаря своей немалой силе и высокому росту, приподнял его над полом, с силой вжимая в стену. Тот затрясся всем телом.
  - Оставь его, Паркер, - вступилась Жаннин, не видя смысла в этих разборках. - Какая разница теперь? Мы ушли от смерти. Это сейчас главное!
  - Надолго ли наше спасение? Как мы выйдем отсюда? Теперь у меня нет уверенности, что нас не поджидают в замке, натирая верёвки мылом и сколачивая для всех нас виселицу! - прорычал Паркер, отшвыривая парнишку на какие-то мешки.
  
  Жаннин боялась себе признаться в этой догадке, но это, скорее всего, была правда. И их уже поджидали. Что же делать? Вернуться обратно? Это возможно, теперь у них есть и огонь и еда. Но нет гарантии, что там, у люка их никто не поджидает. Идти наверх в замок и попросить убежища у англичанина? Но никто не знает, что у него на уме. Жаннин, как и все в этом погребе, чувствовала себя в ловушке, из которой нет выхода.
  - Можно разделиться, - проговорил один из охотников, с перевязанной головой. Половина выйдет обратно, половина попытает счастье в замке. Чего хотите вы, госпожа?
  - Я не знаю. Как сделать правильно и при этом не погибнуть? - прошептала Жаннин, растерянно глядя на мужчин.
  - Нужно вернуться и попросить встречи с англичанином, - вступил в разговор Франсуа.
  - А если, нам даже не дадут подойти к замку, окружённому непонятным отрядом, да ещё маркиз со своими людьми? - по всей видимости, Бертран тоже склонялся к мысли, что нужно остаться, если уж Жаннин хочет попросить помощи у рыцаря. Сейчас ему казалось это решение самым разумным:
  - Возвращаться обратно глупо, а встреча с англичанином уже неминуема, - проговорил он, внимательно глядя на женщину.
  - Хорошо, - кивнула уверенно она, - я выйду к нему, поднимусь в замок.
  - Ты не пойдёшь туда одна, - возразил Бертран.
  - Я буду тебя сопровождать, - поспешил вставить Франсуа.
  - И я ... и я... - повторил каждый.
  
  Жаннин горько улыбнулась:
  - Спасибо вам за верность, но вам совсем необязательно идти со мной. Я уверена, английский рыцарь - достойный, благородный человек и не будет убивать женщину, которая просит его помощи.
  - Не обольщайся. Он вовсе ни друг тебе, и ты для него - угроза! - вскипел Бертран, призывая Жаннин прислушаться к голосу разума.
  - Хорошо, вы взрослые люди и сами распоряжаетесь своей судьбой, - сдалась она, испытывая дурное предчувствие, но ничего не сказав об этом своим спутникам.
  - Нужно немного отдохнуть и через час двигаться наверх, - проговорил Генри, растягиваясь на мешке и снова делая глоток из штофа.
  
  ***
  
  Райсу не спалось, он метался по столовой, швыряя посуду на пол. Шаркая ногами, в залу зашла престарелая женщина, неся в руках поднос. Она всегда была довольно высокой и тучной женщиной с большим тяжёлым задом и огромными грудями, которые доходили у неё до пояса. Седеющие, но ещё тёмные длинные волосы её всегда тщательно заправлены в тугой валик на затылке и спрятаны под чепец. Лицо, сплошь испещрённое морщинами, тем ни менее ещё оставило на себе след былой красоты. Она улыбнулась мужчине, сидящему у стола, прищуривая карие глаза. Раскачивающейся походкой она подошла к нему и поставила перед ним тарелку с жареным мясом.
  - Что тебе, чёртова толстуха? Что больше некому мне подать закуску, кроме старой перечницы? - прогремел он густым басом, одарив её своим тяжёлым взглядом.
  - Так ведь поздно уже. Спят все. Только ты всё хулиганишь, швыряя посуду. К тому же одна я не боюсь тебя, ты распугал всех своим рыком, - Бэт, так зовут эту женщину, действительно единственная, кто могла с ним говорить на равных. И, несмотря на его словесную грубость, физически он её никогда не обижал.
  
  Она часто вела с ним беседы о чём угодно, не отрываясь тем ни менее от своих обыденных дел. И, наверное, именно это притягивало его к ней. Он грубил и ворчал на неё, обзывая всякими словами, но никогда не отказывался от общения с ней.
  - Меня окружают одни идиоты. Если не сделаешь сам, то пиши 'пропало', - проворчал Райс, через плечо заглядывая в тарелку и принюхиваясь. - Что у тебя там?
  - Сама пожарила, а у старой Бэт, ты сам знаешь, руки золотые. Попробуй. Это поможет тебе немного успокоиться. - Она пододвинула тарелку с ароматными кусочками к нему поближе, затем добавила: - А если можешь сделать сам, сделай сам.
  - Вот только такого ценного советчика мне и не хватало до этого, - огрызнулся Райс, откусывая вкусную сочную мякоть. - Но готовишь ты действительно изумительно. Пожалуй, когда буду уезжать, возьму тебя с собой!
  
  Бэт засмеялась, сотрясая большой грудью:
  - Молодую и красивую жену надо с собой увозить, а не меня старую развалину. Джон, я больше не гожусь в няньки. - Мрачная тень промелькнула на лице Бэт.
  - Ты ведь была нянькой у неё? - Райс показал на портрет женщины на стене.
  Бэт утвердительно кивнула.
  - Расскажи мне о ней. Какая она?
  - Взбалмошная и весёлая, умная и смелая. Ох, если бы ты знал, сколько я попадала из-за неё в переделки... - Бэт задумчиво улыбнулась. - Но её все любили, а я души в ней не чаяла, и прощала ей все проказы. Бывало, натворит что-нибудь, убежит от меня, я потеряю её, а потом, зная, что я буду сердиться, прибежит, прижмётся к груди и ласковым таким голоском, глядя на меня своими медовыми глазками, шепчет: 'Прости меня, милая Бэт. Так получилось. Ты больше не сердишься на меня?' А я уж и забыла, за что надо сердиться...
  
  Бэт незаметно смахнула слезу и искоса взглянула на мужчину:
  - А тебе зачем?
  - Так... любопытно.
  - Значит, ты тоже открыл охоту на неё? Монфор разорил её, герцогиня рыщет за ней по пятам, пытаясь отнять ребёнка, а маркиз совсем сошёл с ума, догоняя призрак прошлого.
  - Что это значит? - Райс отложил еду, внимательно слушая Бэт.
  - Тщетные надежды на сердце и замок Адель.
  - Но замок не принадлежит ей больше...
  
  Бэт усмехнулась:
  - Вот я и говорю: 'Сошёл с ума'.
  Немного помолчав, женщина проговорила, поворачиваясь всем корпусом к мужчине:
  - Джон, обещай, что не сделаешь ей ничего дурного. Прошу тебя. Я знаю, ты неплохой человек на самом деле.
  - Зря ты так думаешь, я очень плохой!
  Бэт вздохнула, одарив Джона тяжёлым взглядом.
  
  Райс встал со своего места, увидев, как по коридору спешит слуга:
  - Надеюсь, новости хорошие? Иначе я в плохом расположении духа! Могу сейчас кого-нибудь убить! - снова взревел он, огромными шагами сокращая расстояние до слуги.
  Тот испуганно хлопая глазами, поспешил доложить:
  - Мы отбросили неизвестный отряд, но люди, которых мы должны были взять, бесследно исчезли. Как будто сквозь землю провалились. Мы всё обыскали.
  
  Райс внимательно смотрел на слугу, который побелевший стоял, опустив плечи и понурив голову. Его одежда грязная и пыльная говорила о том, что всё это время он провёл на стене, рядом с охраной.
  - Иди, на сегодня ты мне больше не нужен, - вдруг проговорил Райс, понизив голос и махнув на него рукой.
  Слуга, недолго думая, быстро удалился.
  Бэт застыла у стола, не в силах уйти, и Райс словно не замечал её, погрузившись в свои размышления. Но у него была одна очень выгодная для Бэт черта, он разговаривал сам с собой. В этот момент можно было услышать его мысли. Женщина продолжала стоять у стола, делая вид, что убирается.
  - Провалились сквозь землю... - пробубнил Райс, кусая указательный палец. - Это возможно? А? Или ты делаешь вид, что тебя здесь нет, толстуха?
  
  Райс вдруг на каблуках повернулся к Бэт и быстро подошёл к ней. Он повторил вопрос:
  - Скажи, возможно, это? Провалиться сквозь землю?
  - Да, что вы, сэр Райс? Господь с вами? Как же такое может быть? - Бэт немного оробела, не совсем понимая ход мыслей мужчины.
  - Правда ли, что какой-то предок этой особы, - он указал на женский портрет, - вывел какого-то вельможу из замка потайным путём?
  - Болтают глупые люди! Я никогда не видела этого хода, - испуганно ответила Бэт, крестясь.
  - Но Адель была хозяйкой этого замка и наверняка знает, есть ли он и где находится. Осталось только узнать, где этот вход в самом замке. Позови мне снова эту бестолочь, пусть отыщет мне чертежи. Сейчас же! Я хочу их видеть!
  Бэт торопливо зашаркала по каменному полу, удаляясь прочь за убежавшим слугой.
  
  ***
  Колокольня старой часовни пробила полночь, замок полностью погрузился в ночь. Но никто не спал. Жаннин охватило беспокойство. В такое время движение в замке замирает, и все спят. Но там наверху не спали. Звон лат, лязг оружия и тяжёлые шаги по коридорам не смолкали. Все в подвале понимали, что что-то не так, и ждали тишины, чтобы беспрепятственно подняться наверх, не затевая потасовки с охраной.
  - Надо что-то делать... - тихо произнесла женщина, так и не согревшись и сидя на мешке, обхватив себя руками, Франсуа и Бертран сидели с ней бок о бок, чувствуя её дрожь.
  
  Франсуа, совсем недавно став свидетелем её сильного недуга и зная, что она чуть не умерла там, в зачарованном лесу, всерьёз волновался за неё сейчас. Болезнь могла вернуться. А здесь уже нет знахарки-дикарки Мариз, которая поможет вытащить её с того света. Ему хотелось обнять её, прижать к себе, окутать заботой, но они были не одни здесь. И все эти мужчины не давали ей сдаться в заботливые руки. Он понимал это, накрывая её плечи, своим плащом.
  - Да, - согласился Бертран, - боюсь, что в замке что-то затевается.
  - Если хозяин замка знает про нас, то очень скоро нас здесь отыщет. Я должна сама туда идти и поговорить с ним. Он может принять наше присутствие здесь как вторжение и вступить с нами в стычку, - снова тихо проговорила Жаннин.
  - И тогда плен нам обеспечен... - проговорил Паркер из тёмного угла.
  - Это в лучшем случае. Он может просто расправиться с нами, - добавил Генри, угрюмо вздыхая и поднимаясь на ноги.
  - А может, нам разбиться и слиться с прислугой? - предложил Ник.
  - Или разбрестись по комнатам замка... - усмехнулся мрачно Генри.
  - А мысль вообще-то неплохая, - вступил в разговор Франсуа, тоже поднимаясь на ноги. - Я уверен, в замке множество комнат, которые никто не занимает, и месяцами в них никто не заглядывает. Можно спрятаться в одной из них или нескольких, а завтра утром при свете дня Жаннин предстанет перед хозяином.
  
  Ненадолго наступила тяжёлая тишина. Каждый обдумывал возможный вариант.
  - Делимся? - наконец нарушила первой тишину Жаннин.
  - Это опасно... - согласился Бертран - но другие варианты ещё опаснее, - и, немного помолчав, добавил: - Но ты пойдёшь со мной.
  
  Он посмотрел на Жаннин, его взгляд был непреклонным. Все молчали. Жаннин тихо положила ему руку на плечо:
  - Нет, Бертран. Замок хорошо знает из нас только половина, остальные не знают, куда идти и в какую комнату можно попасть, не боясь. Не время сейчас прятать меня за своей спиной. Я большая девочка, и сама пойду наверх. Ты возьмёшь с собой Паркера. Генри, возьмёшь Франсуа, я возьму Ника...
  - Вот уж нет! Тогда Ник пойдёт со мной! - возразил Бертран, больше не доверяя пареньку и намереваясь лично за ним присматривать. - Ты пойдёшь с Франсуа.
  
  Все молча переглянулись, удивившись, что впервые Бертран уступил Франсуа, отправляя его с Жаннин.
  - Что? Ему я могу доверять полностью, он столько времени был с ней. И она до сих под свободна и жива, - угрюмо пояснил Бертран, отворачиваясь.
  - Я рад, - улыбнулся Франсуа, - вот только удастся ли нам смешаться с прислугой в таком виде?
  И в самом деле, вид у них был весьма потрёпанный: одежда мокрая, грязная, местами в клочьях паутины. Лица, перепачканные грязью и кровью, усталые, с печатью настороженности. Жаннин вздохнула, снова пожалев, что она не в женской одежде. В платье ей было бы гораздо легче слиться с прислугой. Пришлось вернуться к подземному водоёму, чтобы хоть немного привести себя в порядок.
  После недолгих обсуждений плана действия и возможных вариантов занятия комнат они тихо поднялись наверх.
  
  ***
  Райс сидел над старинными планами строительства. К сожалению, он мало что в них понимал, поэтому пришлось обратиться за разъяснением к одному из своих людей. Кто-то сказал, что в прошлом этот человек был зодчим и о строительстве знал не понаслышке.
  - Трудно сказать, где может, находится этот лаз, если он вообще существует. Люди которые строят неприступную стену вокруг своего дома, предпочитают не иметь таких потайных лазов, - произнёс пожилой мужчина, внимательно изучив план замка.
  - Я тебя не разглагольствовать сюда позвал! - в нетерпении рыкнул Райс. - Скажи лучше, где может быть дверь входа в замок.
  - Не могу знать... - мужчина заморгал глазами, искоса глядя на Райса.
  
  Тот со всего маху ударил кулаком по столу и вскочил на ноги:
  - Идиот! Мне нужно знать, где может находиться такая дверь. Где их делают обычно, если делают!?
  Несмотря на крик Райса, мужчина продолжал стоять всё в том же положении, склоняясь над планом.
  - Если вас интересует моё мнение, как строителя... - замялся мужчина, снова искоса глядя на наместника.
  - Да! Мне интересно твоё мнение! Иначе, зачем ты мне нужен здесь?! Дай мне направление, где искать? - снова заорал Райс, сотрясая воздух так, что зазвенели пустые бокалы на столе.
  - Я бы сделал вход в незаметном месте, там, где редко бывают люди, чтобы незаметно открывать эту дверь и не бояться, что кто-то найдёт её.
  - Где именно?
  - Вот здесь, - мужчина ткнул пальцем в месте погребов замка.
  - Погреба? - удивился Райс, строго взглянув на собеседника.
  - Да, сэр.
  - Но тогда дорога в замок должна проходить глубоко под землёй?
  - Да, там должна быть прорытая шахта, небольшая, но такая, чтобы мог протиснуться взрослый человек.
  
  Райс немного помолчал, обдумывая слова мужчины и постукивая большими пальцами по столу.
  - Пит! - снова заорал он, и мальчишка, которому, как видно, сегодня не судьба была спокойно уснуть, быстро появился в дверях:
  - Да, господин Райс.
  - Собери людей! Пусть вооружатся и возьмут факелы. Через две минуты мы спускаемся в погреба.
  - Будет сделано, сэр, - мальчишка быстро исчез.
  - Ты можешь идти, - пробурчал Райс на мужчину, и тот быстро удалился. - Бэт! Где ты, старая толстуха? Не поверю, что спишь. Наверняка где-то стоишь, подслушиваешь!
  
  Ему никто не ответил. Тогда он вышел и заорал в коридоре. Его голос эхом прогудел на весь замок:
  - Бэт! Живо сюда!
  Издали послышались шаркающие шаги:
  - Иду, проклятый... - ворчала она себе под нос, шаркая ногами по коридору: - Никакого покоя от него нет...
  - Я всё слышу, старая развалина! - ответил он, падая тяжело в кресло.
  - Что нужно тебе в такой поздний час, сэр Джон? - проговорила Бэт, запыхавшись и еле переводя дух. - Ты сегодня на взводе как никогда. Что это? Охота на Адель тебя так возбуждает?
  
  Райс довольно улыбнулся, оскалив зубы:
  - О, да! Предвкушение щекочет мои нервы. Но сегодня я никому в этом доме не дам спать, пока в силки не попадёт эта птичка.
  Он немного помолчал, наверное, представляя себе что-то, затем повернулся к Бэт и добавил:
  - Приготовьте комнату госпожи, ту, что пустует на втором этаже.
  - Значит, вы нашли её? Как она моя бедная девочка? - разволновалась Бэт. Сердце её беспокойно заколотилось в груди и от радости, и от печали.
  - Мы скоро об этом узнаем...
  
  Жаннин осторожной походкой медленно кралась по коридору первого этажа, ведя за собой Франсуа и каждый раз замирая за углом, слыша чьи-то шаги впереди. И, когда в очередной раз они стояли, спрятавшись за портьерой, мимо них пробежало несколько вооруженных человек. Они говорили об обыске погреба.
  - Они найдут там наши следы, - с горечью прошептала Жаннин, тревожно глядя на Франсуа.
  Его лицо совсем обросло бородой и осунулось. 'Куда я затащила его? Жил бы спокойно где-нибудь, не зная меня и бед, которые я несу с собой', - подумала Жаннин, встретившись с ним взглядом.
  - Уходи, Франсуа, пока мы ещё не поднялись наверх и не застряли там навечно, - чуть слышно прошептала она, слегка отталкивая его от себя, - прошу тебя, уходи. Спасайся, умоляю...
  
  Франсуа непонимающе уставился на неё, снова придвигаясь к ней:
  - Я никуда не уйду. Если мне судьба погибнуть здесь, что ж поделать? Я останусь здесь.
  Жаннин умоляюще смотрела на него, прошептав:
  - Я погубила вас всех...
  - Ты не решала нашу судьбу. Это наш выбор.
  
  В этот момент раздались звуки борьбы где-то на другой стороне коридора.
  - Бертран? - испуганно прошептала Жаннин, тревожно дыша.
  - Может, и не он... нам нужно уйти отсюда.
  - Там за углом вторая комната налево может пустовать. Я пройду, посмотрю, потом позову тебя.
  - Давай я схожу, - возразил Франсуа, взяв Жаннин за локоть.
  - Нет, стой здесь, не выглядывай только раньше времени.
  
  Его лицо было совсем близко с её лицом. Она вдруг подумала о том, что уйдя сейчас, уже может не увидеть его. Она услышала свой голос, словно слова сами по себе слетели с губ:
  - Пообещай мне, что если меня схватят, ты постараешься уйти. Прошу тебя.
  - Нет.
  - К чему пустые жертвы?
  - Не ходи туда... у меня плохое предчувствие, - вдруг произнёс он. - Эти люди явно что-то затевают. Теперь я в этом уверен. Давай уйдем, пока не поздно.
  - Я должна поговорить с англичанином ...
  - Ты ничего никому не должна. Уйдём, - глаза Франсуа молили.
  
  Жаннин провела ладонью по его заросшей щеке и нежно поцеловала в губы:
  - Если со мной что-нибудь случится, знай, я очень благодарна судьбе, что встретила тебя. Ты - мой ангел-хранитель.
  И не успел он опомниться, она выскользнула в коридор, быстро уходя за угол, искать нужную дверь.
  
  ***
  Райс сел в глубокое кресло нижнего зала у камина, вытянув длинные ноги. Он смертельно устал, но был доволен собой. К счастью, он нашёл то, что искал. В подвале были найдены следы крови, тряпьё, брошенный огарок сгоревшего факела. И всё это говорило ему о том, что здесь совсем недавно были люди. Кто-то из них ранен, они уставшие, проползшие под землёй неизвестно какое расстояние, они грязные и нуждаются в помощи. А значит, они - теперь лёгкая добыча. Теперь Райс уже не сомневался, что это люди Адель. И если она не с ними, то скоро придёт, чтобы их вызволить. Наместник уже хотел идти спать, предоставив своим людям продолжать поиски в замке, но его опередил слуга, который спешным шагом вошёл в зал и радостно объявил:
  - В правом крыле замка, мы взяли двоих.
  - Пусть их заведут, - прохрипел Райс, нехотя вставая с удобного кресла.
  
  Через секунду ввели двух мужчин: один невысокий, крепкого телосложения и преклонного возраста, раненый в руку. Второй - совсем мальчишка, маленький, грязный, с испуганным взглядом загнанного зверька.
  - Вот этот раненый дрался до последнего, ранил троих наших людей, - прокомментировал человек Райса.
  Наместник подошёл к ним ближе и внимательно рассмотрел пленников. Мальчишку он окинул лишь мимолётным взглядом, а около зрелого мужчины остановился, внимательно разглядывая его лицо, заросшее бородой и перепачканное кровью. Наконец, на лице Джона заиграла злобная улыбка. Он прошипел в лицо мужчине:
  - Какая удача! Сам господин Бертран де Лорье пожаловал к нам в гости! Где же ваша рыжеволосая графиня?
  - Её нет с нами и не было! - резко ответил Бертран, шатаясь от усталости.
  - Ну, конечно... - раздался каркающий смех Райса. - Другого ответа я и не ожидал от вас услышать. Но, узнав, что вы здесь, она со всех ног прибежит за вами. Я в этом уверен...
  
  Наместник немного помолчал, затем добавил, обращаясь к своему человеку:
  - Уведите господина де Лорье. Для него уже готовы апартаменты. А мальчишку оставьте. Его я быстрее разговорю.
  Бертрана увели. Ник остался наедине с наместником.
  - Говори же, не молчи. Я устал и хочу поскорее идти спать, - проревел Джон, вперив тяжелый взгляд ледяных глаз на парня.
  - Я сделал всё, как велели, сэр, - еле слышно прошептал он, опуская глаза.
  - Отлично. Значит, ты привел её?
  - Да. Она здесь. В левом крыле на первом этаже. Она должна спрятаться с одним из своих людей в пустующей комнате.
  
  Джон широко улыбнулся, снова оскалив зубы.
  - Умница! Заслужил вкусную похлёбку и кров. Ступай со слугой, он всё сделает, - он кивнул незаметно стоящему мужчине в углу.
  Человек отделился из тени стены и подошёл к парню. Кивком он дал знак выйти. Ник и человек Райса удалились.
  - Пит! - заорал наместник, и мальчишка быстро возник в проёме входа. - Живо в левое крыло первого этажа! Обыскать все комнаты. И помните, никто не должен пострадать. Все нужны мне живыми!
  Он махнул рукой, но потом, немного подумав, решил последовать с ним. Ему не терпелось самолично проверить свои 'сети' и взять 'дичь'.
  'Охота удалась', - с улыбкой подумал он, быстро шагая по коридору.
  
  Жаннин находилась в какой-то комнате, и так как по коридору снова и снова раздавались торопливые тяжёлые шаги, она не решалась высунуться наружу.
  'Как там Франсуа?' - беспокойно ходила она по пустой комнате. Вдруг задвижка снаружи в двери гулко щёлкнула. Женщина затаила дыхание, беспомощно тараща глаза в темноте, словно это могло ей помочь открыть замок и выбраться наружу. Мокрая одежда прилипла к телу, заставляя зубы стучать от холода, а, может, от страха, который пронизывал каждую клеточку её тела. И вновь она чувствовала себя загнанным зверем, как тогда, в доме Алена, когда она пряталась в его чулане, засыпая от отравленного вина. Всё та же паника и животный страх. Жаннин сделала несколько больших вдохов, стараясь успокоиться и придти в себя. Она в ловушке, и это уже совершенно точно. Нет никаких сомнений. Франсуа остался ждать за углом, в маленьком коридоре. Где все остальные?
  
  Девушка неуверенными шагами пробралась вперёд, тихо распахивая ставни и впуская внутрь помещения сырой солёный воздух. Окна выходили на море, поэтому даже мелкие холодные брызги доходили до этого уровня. Жаннин нужен был свежий воздух, она задыхалась от запаха, стоящего в этой комнате. Она надеялась выбраться через окно, но выглянув наружу, увидела лишь морскую гладь. Значит, комната находится где-то ближе к середине. Если попробовать вплавь? Будет трудно выбраться на скалистый высокий берег, если до этого её не разобьёт о скалы. А Жаннин совсем выбилась из сил. Да и зачем выбираться? Разве не этого она хотела? Увидеться с англичанином и попросить его помощи. Но что-то в замке её настораживало. Почему все так бегают по коридорам, неужели кто-то выдал их?
  
  Жаннин, когда её глаза привыкли к темноте, огляделась вокруг. Предметы стояли в беспорядке, покрытые пылью. В самом деле, комната пустовала. На ветхом столе стоял старенький огарок свечи, но его нечем зажечь. Жаннин совсем замёрзла. Быстрыми движениями она стащила с себя мужскую мокрую одежду, оставшись в одной нижней рубахе. Она нашла старую постель с тряпьем на ней и закуталась, чтобы согреться. Женщине хотелось плакать от бессилия. Как глупо находиться в собственном доме и не иметь возможности переодеться и отдохнуть. Приложив усилия, она подошла к двери, чтобы удостовериться, что она действительно заперта. Ручка не поддалась. Жаннин вернулась на постель и, завернувшись в лохмотья, села, прижавшись к деревянной спинке кровати. 'Надеюсь, Франсуа ушёл, понимая, что я в ловушке', - мимолётно подумала она, закрывая глаза и устало вздыхая.
  
  Неизвестно, сколько времени она там находилась, возможно, задремала, потому что вдруг перед ней возникла женщина с канделябром в руках. Комната осветилась ярким светом нескольких свечей. Жаннин зажмурила глаза, ничего не понимая.
  - Это она? - прогремел чей-то голос рядом. Жаннин открыла глаза. Над ней склонилось несколько человек. В центре этой толпы стояла огромная фигура мужчины, заслоняя собой всех. Девушка на миг подумала, что она до сих пор во сне.
  - Да, конечно. Моя милая детка, вот ты где...
  
  Жаннин не поверила своим ушам. Может ли быть такое? Это был голос её няни Элизабет.
  Мужской голос добавил:
  - Жалкий вид для женщины, которую разыскивает вся Бретань.
  Девушка увидела, как мужской силуэт отступил и позади него, действительно стояла тучная фигура неповоротливой женщины. Её лицо широко улыбалось, на потускневших глазах проступили слёзы.
  - Бэт? Это, в самом деле, ты? Мне это не снится?
  - О, нет, моя дорогая. Это я.
  
  Глаза Жаннин тоже увлажнились. Она бросилась старой няне на шею, и только теперь увидела у дверей стоящих солдат и спину уходящего высокого человека.
  - Кто это с тобой? - прошептала девушка на ухо няне, выглядывая из-за её плеча.
  - Ты же знаешь, детка, в твоём доме обжился англичанин.
  - Сэр Сандорс, мне нужно поговорить с вами! - вскрикнула вслед уходящему великану Жаннин.
  Он остановился в дверях и повернулся к ней лицом. Оно перекосилось в злобном оскале:
  - В самом деле? Жаль, что я не Сандорс... - он расхохотался громовым смехом и быстро вышел из комнаты.
  - Это - Райс, наместник замка. Идём, тебе нужно переодеться, пока он разрешил мне это сделать, - Бэт заботливо накинула на плечи девушки свою длинную тяжёлую шаль.
  
  Жаннин молча и послушно встала, шагая за раскачивающейся фигурой женщины с канделябром в руках. В дверях к ним присоединились двое стражников, которые проводили их в другую комнату. Девушка была в отчаянии. Она не знала, где все остальные. Но узнала комнату, в которой они в итоге оказались. Это была комната Жаннин, та самая, которую она покинула несколько лет назад, когда вышла замуж за Ги.
  
  Элизабет усадила на край кровати свою подопечную, бесшумно показывая слугам, что делать. Женщина стащила с неё остатки одежды, не обращая внимания на снующих рядом девушек. Жаннин только теперь обратила внимание на стоящую в стороне ванну, в которую слуги наливали горячую воду.
  - О, Бэт, я уже и не надеялась на такую блажь, как горячая ванна.
  - Запрыгивай скорее и согрейся, иначе простудишься.
  Слуги помогли девушке лечь в ванну и быстро вышли, оставляя её с няней и двумя помощницами.
  - Бэт, что происходит? Я ничего не понимаю? Где все?
  
  Женщина тяжело вздохнула, опуская глаза:
  - А что тут понимать? Это больше не твой дом, и ты теперь в нём - пленница. Разве ты не знала, что замок отдан англичанину, и он в нём хозяин?
  - Кто он? Ты его видела? - прошептала Жаннин, наклоняясь к няне так, чтобы вопрос слышала только она.
  - Кто?
  - Англичанин, конечно! - девушка рассердилась на женщину.
  - Не сердись на старуху, моя девочка. Я стала совсем плохо соображать, - женщина вздохнула, не забывая стягивать при этом одежду с Жаннин.
  - Если вам интересно, госпожа, я могу рассказать то, что слышала пару дней назад на кухне, - вдруг одна из девушек вмешалась в разговор женщин.
  - Поди вон, нахалка! С чего ты взяла, что госпоже интересны твои россказни? - Элизабет, гневно потрясла в воздухе внушительным кулаком. Её щеки раскраснелись, и она совсем задохнулась.
  - О, нет. Мне интересно. Расскажи, что ты знаешь об англичанине, - Жаннин вскочила на ноги, забывая, что почти нагая и смертельно устала.
  - Да, госпожа, - служанка - молоденькая девушка лет семнадцати, заметно оживилась, подбегая к молодой женщине и быстро, но тихо начиная рассказывать. - Мы ни разу не видели английского рыцаря, которому герцог подарил ваш замок, госпожа. Вместо него здесь командует Джон Райс - наместник, его человек. Неприятный, надо сказать, тип. Все зовут его 'норманн', - девушка перешла на шёпот. - Он полностью соответствует своему прозвищу - сущий дикарь.
  
  Девушки помогли Жаннин опуститься в горячую воду. Приятная душистая пена окружила шею и грудь женщины, голова закружилась от наслаждения и усталости. Как давно она мечтала об этом. Она слушала рассказ служанки. Совершенно позабыв спросить, что случилось с теми, кто пришёл сюда с ней и бесследно исчез.
  - А сегодня, вдруг заговорили про англичанина. Одна из кухарок сказала, что он уродлив. На войне ему мечом рассекло лицо, повредив что-то на шее. Его лицо безобразно, голос сух и страшен.
  - Замолчи, ты испугаешь всех своими нелепостями. Поди, только что выдумала, когда услышала, что госпожа спрашивает, - остановила её старая Бэт, выталкивая всех из комнаты.
  - Ты, в самом деле, думаешь, что это неправда? - спросила Жаннин, не открывая глаза, и чувствуя, как сон овладевает ею, отключая разум.
  - Я не знаю. Позже ты сможешь убедиться в этом. Думаю, когда он узнает, о том, что ты здесь, тут же примчится на всех парусах.
  - Значит, я напрасно пришла... - констатировала Жаннин. - Мне нужно было встретиться с англичанином. Наместник здесь ничего не решает.
  - Остерегайся Райса. Он очень жестокий, - Бэт вздохнула и покачала головой. - Давай-ка я лучше помою тебя, а то вижу ты совсем без сил, моя бедная птичка. Ах, что ты сотворила со своими волосами?
  
  И Бэт запричитала, разглядывая худое измождённое тело своей подопечной. Как выросла она за эти несколько лет, что она не видела её. Теперь перед ней была уже не юная девочка, вечно придумывающая что-то такое, за что потом влетало ей, няне за свою подопечную. Эта была взрослая женщина, родившая ребёнка и повидавшая на своём коротком веку уже слишком многое, уставшая, ищущая надёжной опоры и покоя. Принесло ли ей счастье замужество и разлука с родным домом? И что будет с ней теперь, когда она вернулась под родную крышу, но, которой не владеет? Как помочь этой бедной девушке, оставшейся наедине с бедой и такими большими проблемами? Где Бертран и Ингрид? Что сталось со всеми? Она не могла сейчас обо всём узнать от Адель... не сейчас... сейчас надо помыть её и уложить спать.
  Утро вечера мудренее.
  
  * * *
  Когда солнце осветило комнату, Жаннин очнулась. Она лежала на ложе, совсем незнакомом ей. Это была кровать, окружённая легкой вуалью, струящейся со всех сторон и скрывающей вход. Девушка долго лежала неподвижно, вглядываясь впереди себя: на высокий потолок, залитый солнцем, и полупрозрачную ткань, переливающуюся в ярких лучах. Всё как во сне, который она не раз видела. Ей и сейчас казалось, что это лишь сон. Но дуновение лёгкого ветра и этот привкус соли в воздухе были такими явными. Жаннин попыталась пошевелиться.
  Всё тело затекло, словно она лежала неподвижно несколько дней. Она глубоко вздохнула и, приложив усилия, приподнялась на локтях, оглядываясь вокруг. Лёгкая, но не слишком прозрачная вуаль, окружающая её постель, наполовину пропускала свет, поэтому вся обстановка комнаты сквозь неё казалась размытой.
  
  Жаннин медленно соскользнула с высокой кровати, осторожно отодвигая тонкую гладкую ткань. Такого приятного прохладного на ощупь материала, девушка никогда не встречала. Он и, в самом деле, как во сне переливался в лучах солнца, приятно скользя между пальцев. Какое чудесное ощущение. Жаннин потянулась, зевая и подходя к открытому окну. Но женский возглас так испугал её своей неожиданностью, что она на миг потеряла дар речи.
  - О, госпожа. Наконец-то вы проснулись, - перед ней стояла заспанная служанка, зевая и поднося покрывало. - Накройтесь. Сегодня прохладно немного, а вы совсем голышом. Простите, я должна сообщить о том, что вы проснулись.
  - Кому?
  - Сэру Джону - наместнику замка. Он строго наказал, сообщить ему о вашем пробуждении. - Он несколько раз заходил сюда, чтобы убедиться, что вы живы и здоровы.
  - А где же сам хозяин? Он не хочет знать о моём пробуждении? - Жаннин горько улыбнулась, оглядывая комнату.
  
  Она с изумлением поняла, что это её собственная комната, та самая, что она оставила два года назад. Но теперь это была совсем другая комната. И, как ни странно, она изменилась в лучшую сторону. Кто-то со вкусам переделал её, словно знал, что ей это обязательно понравится. А, может, переделывал её для себя?
  - Мы ни разу не видели хозяина, но, говорят, что он вскоре здесь появится, - доверительно прошептала девушка.
  
  Жаннин наконец, обратила свой взор на неё. Собеседница была молоденькой девушкой лет шестнадцати, улыбчивой, с круглым лицом и большими карими глазами. Её русые волосы выбивались из-под туго завязанной на голове цветной повязки.
  - Что ж, тем лучше. Надеюсь, он не будет томить меня и покажется во всей своей красе, как можно раньше. Не хочу оставаться в неведении.
  Жаннин снова присмотрелась к своей собеседнице. На её виске и щеке явно "красовался" синяк, уже начинающий проходить.
  - Что с тобой? Тебя кто-то бьёт? - прошептала Жаннин, наклоняясь к девушке ближе и прикасаясь ладонью к синяку.
  - Ну что вы, госпожа, конечно, нет. Я в лесу об ветку ударилась, уже заживает.
  - Хорошо. Кстати, где люди, что пришли со мной? Ты не знаешь?
  
  Девушка молча потупила взгляд и пожала плечами.
  - Не могу знать, госпожа. Мне лишь приказали следить за вашим сном. А он у вас был очень долгим...
  Жаннин повернулась к девушке и, прищурив глаза, подозрительно спросила:
  - В каком смысле долгим?
  - Вы спали два дня, госпожа. Мы уже стали беспокоиться. Но это, наверное, ваша усталость. Извините, я должна идти, я принесу вам поесть.
  
  И не успела Жаннин что-либо возразить, как девушка быстро выскользнула из комнаты, и дверь за её спиной громко лязгнула засовом. Женщина снова осталась в тишине своей комнаты, но такой не похожей на её прежнее жилище. Она медленно подошла к открытому окну. И высунулась наружу. Погода была солнечной. Море спокойным и тихим.
  Здесь всё очень изменилось. А что будет теперь, когда приедет англичанин? Что будет с ней и её спутниками? Она, по крайней мере, в чистоте и уюте, хоть и за тяжёлым засовом. А вот они? Что будет с ними всеми? Она привела всех к погибели со своей тягой к родному дому. Жаннин тяжело вздохнула. Надо было бы одеться, но женщина находилась в таком тягостном раздумье, что не хотела больше ничего делать. Она прислонилась головой к каменному проему окна, обдуваемая влажным ветром и впав в какое-то непонятное оцепенение.
  
  В таком состоянии и застали её вошедшие Элизабет и девушка-прислуга.
  - Ты простынешь, Адель. Ветер сегодня прохладный и сырой, - запричитала старая няня, заботливо отводя женщину от окна. - Идём, тебе нужно переодеться и выйти в зал на завтрак.
  - Пускай... Я устала мучиться и вести людей к неминуемой гибели. Что с ними всеми сталось, Бэт? Они все погибли? Та женщина в лесу сказала, что все мужчины рядом со мной будут гибнуть, пока я не встречу того единственного, предназначенного судьбой...
  - Ты, верно, бредишь, детка... Идём! Дина поможет тебе одеться. Тебе нужно выглядеть достойно.
  
  Жаннин обратила свой взор поочередно на обеих стоящих перед ней служанку и Элизабет. Они смотрели на неё как на безумную. Да. Наверное, так оно и выглядело со стороны. Она металась, словно помешанная, обвиняя себя в гибели людей, пришедших с ней в Призрачный замок.
  - Может быть, ты преувеличиваешь, Адель? Я не видела и не слышала о телах в замке. А мы бы всё равно об этом услышали, но никто ничего не знает.
  - Тогда где же все?
  - Мы скоро узнаем об этом, госпожа, - проговорила девушка, одевая Жаннин, завязывая шнуровку на спине.
  - Для кого вы меня сейчас наряжаете? В этом платье я похожа на праздничное пирожное, - вскричала Жаннин, сдирая с волос украшения.
  - Тише, детка, - вступила нянька, пытаясь успокоить женщину.
  - Я давно не детка, Бэт! Оставьте меня! Я буду разговаривать только с англичанином! Сообщите мне, когда он появится.
  
  Жаннин почувствовала себя маленькой девочкой. Эта мысль её больше всего раздражала. И неизвестность. Что будет дальше? И кто такой англичанин. Неизвестность пугала Жаннин, ставя в тупик.
  - Тебе нужно поесть. Ты спала двое суток, и сколько не ела до этого, я уже даже боюсь спросить. Ты загубишь себя. Дело дойдет до лихорадки, - Бэт старалась быть терпеливой, но не узнавала свою воспитанницу. Она так сильно изменилась за эти годы... она стала взрослой женщиной.
  - Тогда я буду есть здесь, Бэт, - заключила Жаннин, поднимая взгляд жёлтых глаз на няню.
  - Прости, милая, но сэр Джон хочет, чтобы ты непременно завтракала с ним. У него есть к тебе серьёзный разговор, я думаю. Адель, не противься, прошу тебя, может быть, тогда всё и узнаешь про своих людей. Только прошу тебя, будь с ним осторожна.
  - В каком смысле?
  - Наместник - страшный взбалмошный садист.
  - Ого! Везёт же мне на маньяков последнее время. В таком случае, я тем более не надену это платье, - Жаннин быстро подошла к шкафу и распахнула его дверцы.
  
  В нём наверняка, можно найти, что-то подходящее. К счастью, там остались висеть на своих местах её старые платья, те из прошлой жизни. Она с грустью провела рукой по тонкому бордовому бархату, отделанному золотой нитью и синему плотному шёлку своего любимого платья. Одежда из прошлой жизни... вернётся ли всё на свои места?
  Жаннин вдруг вспомнила, как наместник сказал, когда впервые её увидел там, в той комнате: 'Жалкий вид для женщины, которую разыскивает вся Бретань', и ей захотелось предстать перед ним в достойном виде. Она пленница... но должна выглядеть как госпожа.
  
  Женщина раздвинула руками висящие на вешалках платья и достала тёмно-синее платье с глубоким вырезом на спине, в котором она любила гулять по саду. Оно прекрасно сочеталось с её огненными волосами и бледным цветом кожи.
  - Да, пожалуй, это. Только бы пришлось впору после всех этих лет, - Жаннин решительно сняла с вешалки платье и с помощью Дины быстро оделась.
  - Адель, моя девочка снова здесь. Я словно вернулась в те годы, - Бэт вздохнула, любуясь своей воспитанницей.
  
  Няня, честно говоря, боялась этого платья, потому как именно в нём происходили самые "памятные" приключения. Оно словно несло на себе какую-то непонятную энергию, заставляющую свою хозяйку становиться взбалмошной и непокорной.
  - Да, Бэт. Не волнуйся за меня. Всё будет хорошо, - произнесла Жаннин, глядя на няню и обнимая её за плечи. - Не убирайте волосы. Пусть они будут свободны.
  - Как пожелаешь, моя дорогая. Помоги, Дина, госпоже причесаться.
  Служанка быстро взяла гребень и принялась за работу.
  
  Через несколько минут Жаннин уже входила в большую гостиную, где был накрыт стол так, словно за ним должны были трапезничать не менее десятка человек. Жаннин печально вздохнула, оглядывая это изобилие аппетитных блюд из овощей, фруктов, зажаренного мяса и свежих мидий. "Люди в округе бедствуют, а здесь стол ломится от яств", - промелькнула мысль в голове Жаннин.
  
  Женщина медлила, стоя в дверях собственной залы, не узнавая её. Всё кругом было убрано. Когда она в последний раз уходила из замка, здесь не было крыши, всё было разрушено войной. Но теперь... кто-то всё отстроил заново... и если это англичанин, то дай ему бог здоровья. Жаннин подошла к потухшему камину и, подняв глаза, увидела над ним большой портрет. Портрет далекой забытой всеми девушки. Её янтарные глаза, смотрящие на зрителя с полотна, улыбались. И на губах застыла полуулыбка. Обнажённую длинную стройную шею украшал большой кулон с рубином в виде сердца, на толстой золотой цепочке. Госпожа Адель де Пентьевр де Блуа, блистательная графиня и хозяйка этого замка. Жаннин несознательно погладила шею в том самом месте, где когда-то находилось "рубиновое сердце" Ги.
  - Прекрасный портрет... не правда ли?
  
  Жаннин вздрогнула, не ожидав услышать мужской голос за своей спиной.
  - Миледи? Рад, что вы всё-таки решили разделить со мной скромную трапезу.
  
  Она быстро развернулась на каблуках к мужчине, но он оказался так близко, что она неосознанно отпрянула, отступая назад.
  - Простите, если нечаянно напугал вас, миледи, - снова прозвучал голос мужчины. - Я сам, порой, подолгу могу разглядывать это истинное произведение искусства. В жизни вы ещё красивее.
  Теперь Жаннин могла разглядеть его.
  
  Мужчина полностью соответствовал своему прозвищу 'норманн'. Он был невероятно высок, почти на полторы головы выше женщины и ей пришлось задрать голову, чтобы получше разглядеть его. Широк в плечах, и плащ, который спускался до самых пят, раскрывался на широкой мощной груди, выставляя напоказ бугристые мышцы. Жаннин почувствовала колкий мужской взгляд на своём лице, и всё же заставила себя взглянуть в его светлые глаза. Это был ледяной взор, замораживающий и острый, словно видящий насквозь. Женщина где-то внутри себя съёжилась, словно закрываясь от этого взгляда. Она не могла произнести ни слова, продолжая разглядывать 'норманна'. Очень выдающийся прямой нос казался ещё длиннее на фоне светлых, цвета пшеницы, прямых длинных волос, спускающихся с плеч и свисающих густыми прядями, закрывая половину лба. "Пожалуй, он похож на ворона, коварного и жестокого", - промелькнула мысль в голове Жаннин.
  
  На его угловатом лице не было ни единого намека на улыбку, несмотря на то, что глаза с прищуром. Его взгляд сверлил и казался злобным, наверное, потому что тонкие губы при разговоре всё время как бы растягивались в оскале, превращаясь в едва заметную нить.
  - Джон Райс - наместник замка, миледи. Мне очень приятно вас видеть в этом доме, - и так как Жаннин до сих пор не произнесла ни слова, продолжил:
  - Сказать честно, очень давно дожидаемся вас, госпожа Адель. Я уже даже начал сомневаться, вернётесь ли вы в свой бывший замок. Спасибо, что оправдали наши надежды.
  
  Джон отрывисто рассмеялся, и его вид ещё больше стал походить на ворона. Длинный плащ, покрывающий его спину и руки плотным полотном, превращал их в крылья. Жаннин подумала о том, что это существо, словно, вышло из Бросселианда, из самой густой его части, только что превратившись из ворона в человека. И даже смех, этот прерывистый и нервный походил на карканье. Жаннин едва сдерживала раздражение, которое нарастало всё больше в присутствии этого человека. Ей поскорее хотелось отделаться от его общества, но понимая, что только он может сейчас развеять все её сомнения и посвятить её в возможные планы по отношению к ней и её друзьям, осталась. Она не могла уйти сейчас, ведь от этого зависела не только её жизнь.
  - Присаживайтесь, графиня. Поешьте со мной, - снова прозвучал голос Джона.
  
  Он взял в свою огромную ладонь похолодевшие пальцы женщины и, приблизив к своим губам, поцеловал, глядя в её глаза:
  - На столе множество блюд из дичи и свежих овощей. Я уверен, что вы давно не ели хорошей пищи. Я решил побаловать вас.
  
  Она выдавила из себя едва заметную улыбку, стараясь держаться непринуждённо, не выдавая своей настороженности и желания поскорее покинуть этого странного человека. Наконец, усадив Жаннин на высокий стул, он прошёл на своё место - в другой конец длинного стола. Теперь, когда он сел, то уже не казался таким исполином, и женщина немного успокоилась.
  - Сэр Джон, я хотела бы поговорить с господином Сандерсом. Когда это станет возможным? - медленно спросила Жаннин, вглядываясь в лицо 'норманна'. Желваки на его лице задвигались, но совсем не от того, что он начал есть. Женщина почувствовала напряжение.
  - Какое счастье, вы, оказывается, умеете говорить, а то я уже забеспокоился, не отрезал ли кто ваш язык, - съязвил Райс, снова отрывисто засмеявшись. Затем добавил:
  - Не могу знать, госпожа Адель, но думаю, видеть вас ему будет не менее приятно, чем мне.
  
  Эти слова так странно прозвучали из уст человека, который славится своей жестокостью к женщинам, что Жаннин содрогнулась внутри себя. Ей совсем не хотелось привлекать к себе внимание и вызывать в нем желание... зная его пристрастия к садизму. Она решила переменить тему:
  - Сэр Джон, могу я узнать, где мои люди? - спросила она, не в силах скрывать своего беспокойства.
  Лицо 'норманна' снова окаменело, когда он поднял свой тяжёлый взгляд на девушку. И даже на таком внушительном расстоянии, на котором они сидели друг против друга, она почувствовала, как её горло, словно в тисках железных рук сжимается под этим взглядом. Без сомнений, она его боялась, и не без оснований.
  
  Его голос прогремел в ответ:
  - Пока они в подземелье, под надёжным надзором. А потому прошу вас не пытаться вызволить их оттуда. В противном случае, я перестану быть любезным с вами, и всё может плохо кончиться, - Джон немного помедлил, наблюдая за реакцией на его слова, но женщина по-прежнему казалась спокойной, и ни одна мышца не дрогнула на её бледном, красивом лице. Но внутри Жаннин вся дрожала, словно маленькая мышь перед взглядом огромной опасной змеи.
  
  Так как она промолчала в ответ, он продолжил:
  - Господин Сандорс - хозяин дома, попросил меня присмотреть за своим замком и подождать вашего приезда, пока он будет отсутствовать. Но, я не слишком терпелив со слишком прыткими птичками. Не хочу вас пугать, госпожа Пентьевр, но советую вам не совершать опрометчивых поступков. И тогда всё у нас с вами будет хорошо...
  
  Жаннин почувствовала, что разговор, к сожалению, пошёл не по тому руслу. Нескрываемая угроза в словах и голосе 'норманна' не сулила ничего хорошего. Его взгляд на том конце стола казался колючим и злобным. При этом мужчина взял в руку большой кусок мяса и, впиваясь в него зубами, начал непринуждённо жевать.
  Жаннин наблюдала за его движениями. Она вдруг вспомнила рассказы Бэт из детства про троллей и людоедов, похищающих девушек и маленьких детей и поедающих их за своим гигантским столом, обсасывая белые человеческие кости. Сейчас она, вероятно, сидела с таким за одним столом. Как славно, что на столе так много разной пищи и ему вряд ли захочется грызть её кости.
  
  От этой мысли на лице Жаннин появилась едва заметная улыбка, и, увидев злобный взгляд своего собеседника, поспешила вступить в разговор.
  - Я прекрасно понимаю, сэр Джон, что не могу помочь сейчас своим друзьям. И вам незачем меня запугивать. Я лишь хочу знать, когда я могу их увидеть? Они ранены и нуждаются в помощи.
  
  На лице Джона возникла гримаса, отдалённо напоминающая улыбку. Он на мгновение оторвался от своего куска мяса:
  - Что ж, отлично. Я не знаю, какую судьбу уготовит им сэр Сандорс, но думаю, что особо возиться не будет. Может, повесит, можем, отрубит их никчёмные головы и насадит на пики перед воротами всем на обозрение. Вы пытались прорваться по какому-то потайному лазу, застав нас всех врасплох. Только не говорите, что это всё лишь глупая забава. Знаете ли вы, миледи, что ваши люди ранили дюжину моих солдат в замке, прежде, чем удалось поймать вас?
  - Мы не застали вас врасплох. Вы были готовы к нашему приходу. Мы попали в ловушку и пытались защищаться!
  
  'Норманн' медленно и молча облизал свои пальцы, словно не замечая сидящей с ним за столом женщины, затем снова обратился к ней:
  - А знаете, что я подумал? Пожалуй, когда приедет господин Сандорс, первое, что попрошу у него, это дать мне возможность отрезать ваш язычок. Бретонские женщины слишком болтливы... Говорят, у вас именно так поступают с болтливыми бабами?
  - С жёнами, может быть, но я не принадлежу вам...
  - Вы - моя пленница, а с пленными всякое случается... - неожиданно Джон поднялся со своего места и неторопливо подошёл к женщине, вертя в руках нож, которым только что ловко резал мясо. - Никто ведь не станет отрицать, что вы ворвались в замок. Кто знает, может, вы хотели убить меня?
  - Но это не так! - возразила Жаннин, и это заставило Райса замолчать и остановиться на месте. - Поверьте, сэр Райс, ни я, ни мои люди не помышляли против вас ничего дурного. Я пришла сюда, чтобы просить помощи у рыцаря. Я помню, что этот замок, в котором я родилась, и который принадлежал мне по праву наследства, к сожалению, моим больше не является.
  - Меня предупредили о том, что вы имеете много талантов, в особенности, красиво говорить. Я не падок на ваши чары. Ваши люди напали в замке исподтишка, покалечив несколько моих людей. А знаете почему?! - Райс повысил голос и снова двинулся к Жаннин. - Потому что я приказал не трогать вас и не причинять вред вашим людям! В итоге пострадали мои люди!
  - Господи, - Жаннин вздохнула, не зная, как ещё оправдаться перед этим человеком. - Мои люди защищались. Они были ранены и истощены, а ваши вооружены и сыты. Поверьте, если бы я пришла сюда убить вас, я бы это сделала!
  
  Реакция мужчины последовала незамедлительно.
  - Может ли быть женщина такой дерзкой? - взревел он.
  Его лицо побагровело, он сжал кулаки, огромные как две булавы и быстрым шагом двинулся на неё. Жаннин испугалась. Она уже проклинала себя за излишнюю дерзость. Есть ли смысл кричать в этом доме, молить кого-нибудь о помощи, когда все здесь запуганы этим чудовищем. Мужчина обогнул стул и, встав позади сидящей женщины, положил большую ладонь на её открытую тонкую шею. С другой стороны Жаннин почувствовала прикосновение холодного лезвия ножа.
  - Я могу свернуть твою тонкую шейку, когда захочу. Помни об этом, женщина, - прошептал мужчина над самым её ухом, и Жаннин почувствовала на своём виске его горячее прерывистое дыхание.
  
  Её охватило оцепенение, она не могла сдвинуться с места, боясь, что клинок рассечёт артерию на её шее. Было бы глупо, так много всего выдержать и сделать, чтобы вернуться в свой дом и так нелепо погибнуть от рук какого-то вояки, у которого мозги набекрень после войны, а может быть, их никогда и не было.
  - Отпустите меня... я прошу прощения, сэр Джон, если невольно обидела вас. Я этого вовсе не хотела, - едва слышно прошептала Жаннин, еле дыша и чувствуя, как холодное лезвие скользит вниз к её груди.
  
  Нож, словно мягкое масло, разрезал плотную ткань, выпуская женскую грудь наружу. Широкая мужская ладонь тут же накрыла её сверху. Жаннин попыталась вырваться, но руки, словно железные тиски, держали её. Огромная ладонь больно сжала грудь. Жаннин слушала над своим ухом его тяжёлое дыхание.
  - Пустите меня. Я буду кричать.
  Мужчина одним рывком выдернул женщину со стула и посадил на край стола, с силой раздвинув ей ноги:
  - Кричи! Меня заводит, когда бабы кричат и брыкаются... царапаются и кусаются. Они похожи на диких кошек, а я безумно люблю охоту. К тому же, все в этом доме уже привыкли к таким крикам. Поверь, никто не прибежит к тебе на помощь.
  - Пустите меня сейчас же!
  
  Жаннин удалось увернуться и отвесить звонкую оплеуху. Капля крови покатилась из уголка рта мужчины. Он слизнул кровь и оскалился, затем размахнувшись, наотмашь ударил Жаннин по щеке, затем ещё и ещё. Слёзы брызнули из глаз женщины, щёки заполыхали, а голова закружилась от резкой боли. На языке она почувствовала солоноватый привкус крови. Глазами она искала любой предмет, которым можно было бы ударить этого громилу по голове и заставить его отпустить её. Голова гудела и кружилась. Жаннин боялась потерять сознание, тогда она пропала.
  - А знаешь, чем мы сегодня с тобой займёмся? Вечером ты придёшь ко мне, чтобы спасти шкуру одного из своих людей. В противном случае каждое утро я буду насаживать на кол башку одного из твоих друзей. А теперь иди и подумай об этом! Или потерпишь, или увидишь своих друзей одного за другим мёртвыми. Вот моё решение! Выбирай!
  
  Он, наконец, выпустил Жаннин из железных тисков своих огромных рук. Она спрыгнула со стола, запахивая разрезанную ткань, и быстро выбежала из залы.
  Словно гром её преследовал его голос:
  - Выбирай: или ты, или они!
  Затем громовой смех раскатился по коридорам, заставляя Жаннин убегать ещё быстрее, не обращая внимания на испуганные взгляды прислуги.
  
  Она не помнила, как добралась до своей комнаты, ноги, словно сами несли её. Закрыв плотно за собой дверь, она бросилась на кровать, зарываясь в подушках. Ей было трудно дышать, словно тот нож до сих пор находился у её горла. Что же делать? Почему нет ей покоя, даже в собственном доме? Что же будет, когда приедет англичанин? Они будут разрывать её каждую ночь, вынуждая делить с ними постель? И она вынуждена будет это делать каждую ночь, лишь бы Бертран, Франсуа и другие оставались в живых. Нет! Это невыносимо! Лучше смерть! Быстрая смерть!
  
  Неизвестно до чего бы додумалась её голова, если бы не приход Элизабет. Тихо шаркая по старому каменному полу, она подошла к своей воспитаннице и склонилась над ней, обнимая пухлой рукой.
  - Что стряслось, мой птенчик? Он обидел тебя?
  Жаннин подняла заплаканное и красное от ударов сэра Джона лицо, и няня ахнула:
  - Боже, что он сделал с тобой? Сумасшедший! Он ударил тебя? Потерпи, милая, я сейчас смажу твоё лицо розовым настоем. Только Дину позову...
  
  Бэт неловко сползла с кровати, на которой сидела и пошаркала, раскачиваясь из стороны в сторону к двери. Жаннин молча сидела, безучастно наблюдая за действиями няни. Бедная старая Бэт, измученная больной спиной и ногами, суетилась около молодой и здоровой женщины. Жаннин почувствовала угрызение совести.
  Но через мгновение Бэт уже входила в сопровождении двух девушек, которые готовы были заняться лицом молодой госпожи. Они обступили её с двух сторон, ловко накладывая на кожу влажные кусочки мягкой ткани, от которых приятно пахло розами и летним садом. Жаннин немного успокоилась, отдаваясь заботливым рукам девушек, а Бэт с беспокойным взглядом наблюдала за их действиями.
  - Что он тебе сказал, Адель? - начала она расспрос, видя, что та постепенно приходит в себя.
  - Он потребовал, чтобы я пришла к нему сегодня ночью.
  - Каков наглец? Губу раскатал, мало ему девок в замке! Всех здесь уже перепробовал, - проворчала няня, косясь на одну из девушек, ту самую, что скрывала синяк на своём лице.
  - Бэт, иначе, он начнёт убивать по одному всех, кто пришёл со мной. Они все в плену, насколько я понимаю. Я должна их увидеть и убедиться, что они действительно живы, - перебила её Жаннин, вскакивая на ноги и тем самым стряхивая с себя компресс.
  - Тише, вернись обратно.
  
  Жаннин пришлось повиноваться, она снова легла на постель, подставляя лицо девушкам, которые терпеливо продолжили своё дело.
  - Это невозможно... Мы даже не знаем, где они находятся, - прошептала Элизабет, огорчённо.
  - Я знаю... - вмешалась одна из девушек и, загадочно улыбнувшись, добавила:
  - И даже могу договориться с охранником. Я его знаю. Он не откажет мне...
  - Эх, ты, бесстыдница, путаешься с английскими вояками... - проворчала Бэт, искоса глядя на девушку, но та даже не смутилась.
  - А с кем тут ещё путаться? Он - парень интересный, молодой. Глядишь, и здесь захочет остаться или меня увезёт куда-нибудь с собой.
  - Ну, конечно, они только и умеют, что воевать, да девкам юбки задирать.
  
  Девушки хихикнули, переглядываясь друг на друга.
  - Значит, ты поговоришь с ним? Может он меня тихонько провести к ним? Мне нужно посоветоваться с Бертраном. Может, у него что-то созрело в его светлой умной голове.
  - Да, после того, как закончим, я сразу же схожу вниз.
  - Иди прямо сейчас. Это важнее, чем моё лицо.
  
  Девушка послушно и быстро выскользнула из комнаты.
  - Что же мне делать, Элизабет. Как мне быть? - вдруг спросила Жаннин, открыв глаза и, глядя поочерёдно то на няню, то на Дину.
  - Дайте ему то, что он хочет, госпожа, и он быстро от вас отступится. Так вы сохраните свою жизнь и жизнь своих людей, - вдруг тихо проговорила Дина.
  - А я думаю, он лукавит, никого он убивать не станет. Он ведь не хозяин здесь. Думаю, англичанину не понравится, что он убил пленных в замке, да ещё и изнасиловал госпожу, - уверенно проговорила Бэт, прищуривая глаза.
  - Я больше не госпожа, Бэт. Если бы ты знала, сколько раз за всё это время, что ты не видела меня, мужчины пытались обладать мной против моей воли. Слава Господу, их удавалось вовремя убить...
  - О! Моя девочка, я всегда знала, что ты себя в обиду не дашь.
  - Но теперь мне придётся пойти на это унижение. Как я смогу жить потом с виной на своём сердце, зная, что Бертран или кто-то из них погибнет из-за того, что я не согласилась? Это не стоит жизни человека.
  
  Жаннин опустила глаза, громко сделав глоток.
  - Не сопротивляйтесь, миледи, и он быстро потеряет к вам интерес, - прошептала девушка, наклоняясь к Жаннин поближе.
  Женщина приподнялась на локтях, пристально глядя на девушку, опустившую глаза и густо покрасневшую.
  - Значит, я была права. Это не ветка в лесу. Это он тебя бьёт?
  - Да, но... он страшный и жестокий человек, ему нельзя отказывать. Бедная Виктория чуть не поплатилась своей жизнью, отказав ему, он избил ей до полусмерти и изрезал её тело. Теперь, говорят, что она вся больная и перекошенная.
  - Лучше умереть, чем терпеть этого изверга, - прошептала в ответ Жаннин, снова возвращаясь к выводу, что у неё есть только один верный выход - умереть.
  - Что ты? Даже думать об этом забудь. А ты помолчи со своими россказнями, шикнула Бэт на служанку. - Никто не видел после этого Викторию, про которую ты здесь говоришь. Может он отпустил её? - строго прошептала Бэт, осторожно снимая с лица женщины кусочки ткани. - Полежи немного, а вскоре Ида сообщит нам, как там насчёт свидания с пленными. Может, действительно у Бертрана есть какой-то план.
  
  Жаннин осталась в своей комнате одна, а Бэт в это время, как ни странно, направилась в "обитель дьявола" - так все называли комнату наместника, в которой он устраивал свои жестокие игры.
  Она без стука и разрешения вошла в его покои. Мужчина нагой лежал на животе, подложив руки под голову. Рядом с ним сидела девушка, массируя спину и руки. Увидев старую Бэт, она пугливо остановилась, намереваясь уйти.
  - Продолжай! Чего остановилась? - рявкнул на неё Джон, не поднимая головы.
  - Побереги мои глаза, юноша, отпусти девушку и дай поговорить с тобой. Я сделаю тебе массаж не хуже неё... - пропыхтела Бэт, присаживаясь на край постели, на которой продолжал лежать Джон. Девушка ловко и быстро удалилась.
  - Массаж, может быть, и сделаешь, но всё остальное? Что тебе нужно от меня, старая толстуха?!
  - Кто тебя только воспитывал такого наглеца? - снова бесстрашно вступила Бэт, сидя рядом с этим великаном.
  - Поди вон, ты испугала мою девку, а я не люблю, когда срываются мои планы, - мужчина вскочил на ноги, встав напротив Бэт и глядя на неё сверху вниз. Рядом с ней он был значительно выше, и женщина , не смотря на своё весьма не малый рост, дышала ему в пуп. Бэт уставилась на его черную большую татуировку, на бедре в виде огромной змеи или дракона, ползущего через всё его тело и заканчиваясь где-то на спине. Красивая искусная работа, притягивающая взгляд.
  - Ты, конечно, очень хорош собой, Джон. Я по молодости любила таких как ты, но всё же, накинь что-нибудь на себя, а то моё старое сердце может не выдержать такого зрелища, - опять непринуждённо произнесла женщина, снова присаживаясь на край кровати.
  
  Джон громко расхохотался:
  - Если ты умрёшь, я буду искренне скучать по тебе, проклятая старуха! - он послушно завернулся в простынь и сел рядом, сложив руки на коленях. - Что ты хочешь?
  - Я прошу тебя, оставь в покое Адель, она итак устала, ты доведёшь её до самоубийства. У неё нет сил бороться... переключись на кого-нибудь покрепче. Вокруг тебя полно красивых девушек, которые будут ублажать тебя. Но это не она...
  - А я хочу её! Почему я не могу иметь графиню? У меня, кстати, в отличие от Сандорса есть титул барона.
  - Она больше не графиня, если тебя это успокоит. Перестань вести себя как ребёнок. Отступись... я прошу тебя...
  - Эта сука будет моей, я заставлю её ползать передо мной, а если будет кусаться, я выбью ей зубы! - вдруг взревел 'норманн', снова вскакивая на ноги. От его движений казалось, что змея на теле медленно движется, скользит по гладкой коже.
  - Тише, сядь, Джон, и скажи мне, за что ты так ненавидишь женщин?
  - Потому что они все - суки!
  - Но почему? Они делают всё, что ты хочешь, но ты избиваешь их до полусмерти и люто ненавидишь... - строгий взгляд Бэт, как ни странно, заставил его смягчиться.
  - Моя мать... - вдруг выдохнул он. - Моя чёртова мать! Она постоянно меняла мужиков, спала со всеми подряд. Но однажды, будучи ещё ребёнком, я зашёл в её комнату, наверное, что-то приснилось, не знаю. Она стояла на карачках перед очередным мужиком, лизала его хозяйство, а он бил её. Да так сильно, что тело её покрывалось кровоподтеками. Ты можешь представить себе, Бэт, эту картину? Она - баронесса, стояла на коленях перед ним с членом во рту, а он избивал её как какую-то безродную собаку с улицы. И ей это явно нравилось. Я ненавижу женщин. Все они - гадкие потаскухи.
  - Не все такие... То, что ты увидел, это больно для ребёнка. Но ты больше не ребёнок, теперь тебе не нужна мать, и ты должен понимать, что нет людей одинаковых: твоя мать - одна, другая женщина - необязательно должна быть такой же.
  
  Бэт немного помолчала, потом повернула к мужчине своё лицо, положив пухлую ладонь на его широкую кисть:
  - Я в молодости любила жеребцов, таких как ты, наверное, поэтому, несмотря ни на что, ты мне симпатичен. Но я никогда никому не позволяла поднимать на себя руку. Тебе нужно повзрослеть и взглянуть на всех по-другому. Попробуй, тебе понравится.
  
  Джон усмехнулся, глядя на Бэт, и его лицо снова скривилось в оскале:
  - С чего вдруг ты решила, проклятая толстуха, что я нуждаюсь в твоих советах? Уходи прочь. Я устал от тебя! Проваливай!
  - Хорошо! Я ухожу! Могу я принести еду Адель? Она ничего не ела, и, если так и дальше будет продолжаться, она изведет себя. Так уже было однажды. Я не хочу, чтобы она погибла.
  - Ну, хорошо. А теперь убирайся, пока я не разозлился!
  
  Бэт насколько была способна, быстро слезла с края кровати и поспешила удалиться. Она была уверена, что не зря разговаривала с этим жёстким человеком, наверное, эта беседа всё равно возымеет какой-то эффект. Она надеялась на это. Должно же где-то в глубине души остаться в нём что-то человеческое?
  
  Вскоре после ухода, девушка Ида вернулась в комнату Жаннин с хорошей вестью. Она договорилась с охраной, и те согласились провести графиню к пленным, в тот самый момент, когда наместник отлучится. У Жаннин появилась надежда в решении проблемы.
  Снова оставшись одна, она задумалась. Может ли она сейчас что-то изменить? Сбежать? Нет, нельзя, тогда наместник с лёгкостью убьёт пленных людей. Она должна помочь им уйти, но как? Выполнить требование Райса? Сдержит ли он обещание после этого и отпустит людей?
  
  Голова Жаннин разрывалась от мыслей. Она подошла к открытому окну. Лёгкий ветер ласкал её лицо и волосы. Внизу море билось о скалы под замком. "Нужно искупаться, освежить свою голову, станет легче думать", - возникла мысль у Жаннин, но она не успела выйти из комнаты, столкнувшись в дверях с няней и чуть не выбив из её рук поднос с едой.
  - О, Бэт? Где ты была?
  - Добывала тебе пищу, моя дорогая. Ты должна подкрепиться, иначе начнёшь падать в голодные обмороки, а это, как ты знаешь, ничем хорошим не кончается. Куда ты собралась?
  - Надеюсь, я могу искупаться?
  - Да, но только под присмотром этих вояк за дверью, они всюду должны следовать за тобой.
  
  Жаннин скривилась, но отказываться от своей затеи ей вовсе не хотелось.
  - И я совсем никак не могу от них отделаться?
  - Думаю, что нет. Если ты, конечно, не хочешь делать это в присутствии 'норманна'. Он с удовольствием посмотрит.
  - Вот уж нет... лучше пусть эти стоят. Я боюсь этого ненормального...
  - Не говори так, он недолюбленное дитя, превратившееся во взрослого недолюбленного мужчину.
  - Ого?! Да ты защищаешь его? Он грозит мне изнасилованием, а ты защищаешь его? Чудесно! - Жаннин в ярости отошла от няни, садясь на край кушетки и не прикасаясь к еде.
  - Ну же, не злись на старуху. Для меня все молодые мужчины - это мои погибшие сыновья. Не могу я на них сердиться, даже на этого высокорослого засранца. Он мне напоминает моего среднего Тэда. Ты помнишь его? У него тоже были такие золотые волосы и крепкая фигура. Он был похож на своего отца - красавца. Но нет теперь ни того красавца, ни моего Тэда, - Бэт тяжело вздохнула, глядя на свои морщинистые ладони.
  
  Жаннин снисходительно улыбнулась и обняла няню за пухлые плечи:
  - Я скучала по тебе, моя дорогая, скучала по твоей любви и вере в лучшее.
  - Я тоже по тебе тосковала. Всё думала, как ты там жива или лежишь где-то безвременно в земле. Я почти потеряла надежду, если б ни эти последние разговоры о твоём приезде.
  - Что? Какие разговоры? - снова вскочила Жаннин, выпучивая глаза на Бэт.
  - Да, на днях наместник получил письмо от хозяина, в котором сообщалось, что ты скоро заявишь о себе. Райс заранее знал о твоём приезде.
  - Господи! Но как он мог узнать? Кто сообщил обо мне? Мы всю дорогу ехали инкогнито, прячась от всех глаз, обходя все деревни и передвигаясь только ночью.
  - Я не знаю. Может, кто-то сообщал о вашем передвижении?
  - Кто-то, кто был с нами? Но кто? Господи! Я должна поговорить с Бертраном, я должна сообщить ему об этом.
  - Успокойся, сядь и поешь, а когда придёт Ида, ты будешь готова поговорить с пленными.
  
  Жаннин послушно села перед подносом и начала безучастно жевать овощи. Еда больше не приносила ей удовольствия, она ела, потому что так было нужно. Элизабет тяжело вздохнула, глядя на свою воспитанницу, на её синяк на щеке и погладила её по тонкой почти прозрачной руке.
  - Где только в тебе теплится жизнь, моя девочка? И как там моя бедная Ингрид?
  - Нужно написать ей письмо в особняк Милены. Она там с Кати... пусть пока по возможности находятся там, если их, конечно, тётушка ещё не прогнала. Уж очень она боится герцогского гнева, старая ведьма. Я прямо сейчас это и сделаю. Ты сможешь отправить птицу?
  
  Няня молча кивнула, наблюдая за движениями Жаннин.
  - О, Адель, станет ли этот дом когда-нибудь снова вашим?
  - Я что-нибудь придумаю... вот увидишь.
  Жаннин быстро открыла секретер в углу комнаты и достала всё необходимое для письма. Через несколько минут оно было написано. Девушка быстро свернула кусочек бумаги и передала Бэт.
  - Вот. Отправь это, умоляю тебя.
  - Хорошо, я как раз сейчас этим и займусь, - прошептала Бэт, быстро пряча свёрток у себя на груди и забирая поднос с остатками еды.
  
  В этот день Жаннин так и не удалось искупаться и увидеть пленных тоже.
  Наступили сумерки, когда в двери её комнаты лязгнул засов, и внутрь зашёл человек. Жаннин обернулась, даже в полутьме по высокой фигуре она догадалась, что это 'норманн'. На миг ей показалось, что сердце в её груди перестало биться, словно, оно просто остановилось то ли в испуге, то ли в ожидании чего-то плохого. 'Неужели он пришёл исполнить свою угрозу?' - промелькнула мысль в голове женщины. От этой догадки резкая боль сдавила голову, ей стало трудно дышать. Неужели это чудовище сейчас навалиться на неё, и она ничем не сможет это остановить?
  
  Высокая фигура сэра Джона всё ещё стояла у двери, он как будто тоже не решался пройти ближе и раздумывал. В комнату вошла девушка и поставила на край постели поднос с фруктами и какой-то ещё едой. Женщина молча наблюдала за движениями прислуги и мужчины. Значит, всё-таки он пришёл за своим...
  Жаннин всё ещё не могла вздохнуть, страх сковал её.
  Его голос прозвучал как-то сдавленно и неуверенно:
  - Добрый вечер, госпожа Адель. Я решил, если вы не хотите присоединиться к трапезе со мной, то я сам приду к вам. Старуха сказала, что вы очень слабы и почти ничего не едите. Поэтому я пришёл с едой.
  
  'Как мило. Что это неуверенность в себе?' - подумала про себя Жаннин, молча наблюдая за мужчиной. Теперь он казался уравновешенным и как будто совсем не собирался больше кидаться на неё, как это сделал утром. Может, таким поведением он надеется заручиться её доверием?
  - Почему вы молчите, миледи? Вы боитесь меня? - на лице 'норманна' появилось подобие улыбки. Он медленно сделал несколько шагов навстречу. На нём больше не было того плотного плаща. Под лёгкой туникой теперь Жаннин видела, что Райс ещё шире в плечах, а большие мощные руки заканчиваются широкими кистями с длинными пальцами, которые наверняка держат меч, как соломинку.
  - А разве не этого вы хотите? Утром вы всё для этого сделали, - едва слышно произнесла она, стараясь не смотреть на своего собеседника.
  
  Он подошёл к кровати, присев на край, что-то взял с подноса и закинул себе в рот. Его глаза не переставали при этом следить за девушкой, которая по-прежнему неподвижно стояла у окна. Ветер из открытых ставней пронизывал её до кончиков пальцев, но она не чувствовала этого. Время словно остановилось, и она не ощущала себя находящейся здесь. Словно её душа отлетела и наблюдала за её телом со стороны.
  - Подойдите ко мне и сядьте рядом, - он похлопал широкой ладонью по краю кровати рядом с собой. - Из окна дует, вы простудитесь.
  
  Жаннин заставила себя сдвинуться с места и подойти к мужчине, но сесть рядом с ним не решилась. Она опустилась на кровать с другой стороны подноса.
  - Я дал себе зарок, что больше не стану обижать вас. Вы простите меня за утро? Надеюсь, это поможет мне получить ваше прощение, - он что-то взял с подноса и протянул девушке.
  
  Она, наконец, повернула к нему своё лицо и взглянула на его ладонь. Её брови медленно поползли вверх от изумления. Он протягивал ей гроздь винограда. Ах, как давно она не ела этого лакомства, которое сама когда-то посадила в этих местах? Она решительно отщипнула ягодку и отправила себе в рот. Приятный тёплый сладкий сок разлился на её языке, напомнив давний любимый вкус.
  - Совиньон... - прошептала Жаннин, взглянув на мужчину. Его глаза улыбались. - Но разве это возможно? Весь виноградник сгорел три года назад?
  - Не весь. Сандорс умеет творить чудеса. Он приказал его возродить.
  - Удивительно, - неожиданно улыбнулась Жаннин и, почувствовав облегчение, впервые выдохнула после прихода наместника.
  
  Она снова взяла ягоду с грозди, и её ледяные пальцы нечаянно коснулись ладони мужчины. Она почувствовала его горячую руку, которая попыталась сжать её пальцы, и быстро отдернула свою, словно маленькая птичка, напуганная желанием кормящего её погладить.
  - Вы прощаете меня, Адель? - тихо прошептал он, не глядя на неё.
  Она промолчала, тоже опустив глаза. Разговор вязался с трудом: он боялся снова её обидеть и в то же время поддаться её очарованию, она боялась вызвать новую бурю, которая переменит его настроение.
  Ему хотелось прижать её руку к своим губам и согреть, но он не решился, рискуя проявить при этом слабость. Сейчас она казалась ему бедной загнанной птичкой, а не опасной лисицей, как говорил ему Перне. Но, может быть, этот вид действительно обманчив? И она притворяется, надев на себя маску бедной наивной овечки? Этого Райс не мог знать точно, он вообще плохо знал женщин, но теперь жалел об этом упущении.
  
  Чем дольше Джон находился рядом с ней, тем меньше понимал себя. Его руки уже не были его руками, они жили какой-то своей отдельной жизнью. Он тыльной стороной руки провёл по щеке женщины, в том самом месте, где остался заметный синяк, след его тяжёлой руки и их утреннего 'знакомства'. Он был жесток с ней, как со всеми другими женщинами. Но, после разговора с Бэт, ему вдруг захотелось заполучить расположения госпожи Адель, а не заставлять её силой. Такое с ним случилось впервые... и это его беспокоило.
  - Я не умею себя правильно вести с такими женщинами, как вы. Наверное, сказывается уклад моей жизни на войне. Я имею дело только с дворовыми девками, они доступнее.
  - Оправдываете ваше прозвище... - осмелилась прошептать Жаннин, не зная, что ещё на это ответить.
  
  Он усмехнулся, обращая свои глаза на неё:
  - Не я сделал своё прозвище, оно меня. Сначала меня так прозвали потому, что я действительно происхожу из норманнов, но потом на войне я действительно в него превратился, перестав чувствовать, переживать. Я стал хладнокровным воином...
  - Ещё не поздно всё изменить. Вы молоды... - едва слышно произнесла, Жаннин впервые прямо глядя в его глаза, хоть она и боялась проявить излишнюю открытость или разгневать его каким-то словом. Утренний диалог научил, что с этим мужчиной лучше разговаривать как можно меньше.
  
  А он всё время вспоминал слова Перне о колдовстве этой женщины. Но теперь он не видел вызова в её глазах, они стали янтарными и тёплыми, словно пламя в камине, к которому протягиваешь руки, чтобы согреться, и на который хочется смотреть бесконечно.
  'Она привыкнет ко мне', - улыбнулся внутри себя Джон, заставляя себя отступить, оставить её сегодня в покое.
  
  Он оторвал несколько ягод свободной рукой и отправил себе в рот.
  Теперь Жаннин наблюдала за его движениями. При всех своих больших размерах, он очень хорошо сложён. Его лицо можно назвать интересным для мужчины, а его черты гармоничными: широкие скулы и глубоко посаженные глаза, на которые сверху нависают густые русые брови, большой прямой нос и плотно сжатые губы, если бы не этот оскал, так часто появляющийся на его лице.
  Он откинул длинные волосы за спину, край его туники отошёл от шеи, открывая татуировку в виде взлетающего ворона, с красивыми резными крыльями.
  - Почему вы так смотрите на меня? - вдруг пробасил его голос совсем близко.
  Жаннин, едва улыбнувшись, ответила, глядя на рисунок, как зачарованная:
  - Татуировка в виде ворона... это тоже, чтобы соответствовать своему прозвищу?
  - Да. Вороны - спутники Одина, верховного бога викингов. А мой род идёт от них. Мои предки поклонялись Одину, вороны есть на нашем гербе. Но вы не поэтому так на меня смотрите?
  
  Жаннин словно очнулась от собственных мыслей, возвращаясь в реальность.
  - Пытаюсь понять, зачем вы пришли... - осмелилась озвучить свою истинную мысль девушка, взглянув в глаза мужчины.
  - Если вы про мою утреннюю угрозу, то можете быть спокойной. Я передумал. Мою постель согреет другая, - он произнёс эту фразу так холодно, что Жаннин не поняла, что она должна почувствовать при этом: облегчение или страх за ту другую, которая должна будет стерпеть насилие над собой за неё.
  - Значит, завтра утром вы не захотите кого-нибудь повесить из пленных? - осторожно спросила она, глядя в его лицо.
  - Я думаю, нет. Сегодня можете спать спокойно... - и снова на его лице промелькнул этот ужасный оскал, от которого мурашки побежали по коже. - С пленными всё в порядке, я сам ходил, смотрел. Никто не заболел и не умер.
  - Хорошо. И всё же... - Жаннин замялась, боясь вызвать новую бурю гнева своими словами.
  
  Наместник удивленно посмотрел на неё, дожидаясь вопроса.
  - Когда я могу их увидеть?
  - Скоро, но не сейчас. Я скажу, когда...
  
  К счастью их уединение прервала перепалка, которая послышалась за дверью комнаты. Кажется, Бэт пыталась прорваться сквозь стражу.
  - О-о-о-ох! Опять эта наглая старуха! - прогремел Джон, быстро поднимаясь с края постели, словно нашкодивший школяр, которому сейчас зададут трёпку. Жаннин с удивлением заметила, как изменилось его лицо при этом. 'Он отвечает Бэт тем же за её любовь и терпимость, он чувствует доброе отношение с её стороны, и даже немного побаивается её, прислушиваясь к её словам', - подумала про себя девушка, наблюдая, как он открывает дверь ей навстречу.
  - Что здесь происходит? Вы опять обижаете бедную девушку, сэр Джон? - вскричала старая Бэт, сотрясая круглыми кулаками в воздухе, прямо перед стоящим мужчиной.
  - Я пальцем её не трогал, чёртова старуха! Всё тебе надо знать! - быстро прорычал мужчина и поспешил ретироваться из комнаты.
  - Знаю я вас, грубиянов! - проворчала Бэт, закрывая за уходящим дверь и проходя раскачивающейся походкой к девушке, которая осталась сидеть на краю кровати и улыбалась во весь рот. - Что ему было нужно? Он не ударил тебя?
  - Нет, Бэт! Удивляюсь, как тебе удаётся располагать к себе людей, даже самых жестоких и холодных? - проговорила Жаннин, жестом руки предлагая пожилой женщине присесть.
  
  Та грузно бухнулась в рядом стоящее кресло и громко выдохнула:
  - Все хотят, чтобы их любили, даже самые жестокие и несносные хотят любви. А этот верзила тем более. Он, похоже, ничего в своей жизни и не видел, кроме меча, крови и мертвецов. Мои дети мертвы, Адель. Кого мне ещё любить, если не тех, кто в этом нуждается?
  - Бэт, со своим гигантским любящим сердцем ты должна попасть прямиком в рай.
  - Я на это очень надеюсь, моя дорогая. Так что ему было нужно? Я вовремя подоспела?
  - Наверное, да. Хотя он уверил меня, что не будет сегодня настаивать на своем, и завтра никого из-за меня не повесит.
  
  Раскрасневшееся лицо Бэт расплылось в довольной улыбке:
  - Значит, он всё-таки решил послушать старуху и отступиться...
  - Ты говорила с ним обо мне? - Жаннин искренне удивилась.
  - А то как же?
  - И он не прогнал тебя и не рассердился?
  - От меня не так-то легко отделаться. Я упёртая, ты же знаешь?
  - О, да! Как сейчас помню, мы когда-то убегали от тебя на лошадях, а ты догоняла нас верхом на муле, - Жаннин рассмеялась, вспомнив тот случай.
  - Да уж, долго потом болел мой зад, обрастая коростами от этой езды. Тогда, помнится, меня спас маркиз, помог старухе добраться до замка, - вздохнула Бэт, разглядывая свои пухлые ладони.
  - Ах, Бэт, чего ты только не снесла из-за меня? Прости меня за это... - проговорила девушка, слезая с кровати и подходя к няне.
  - Ладно, теперь уж поздно сердиться. Зато есть что вспомнить... - Бэт хихикнула, как будто снова вспоминая события тех лет.
  
  Жаннин опустилась перед няней и положила голову на её колени, как в детстве когда-то. Бэт запустила свои ладони в волосы девушки, грустно вздохнув:
  - Ах, что ты сделала со своими волосами, Адель?
  - Это всего лишь волосы, Бэт. Они отрастут и станут как прежде.
  - Ах, да! Совсем забыла, зачем пришла, - рассеяно проговорила няня, вглядываясь в лицо Жаннин.
  - Заходила Ида. Завтра ты сможешь повидать пленных, когда Джон уедет из замка.
  - Отличная новость. Как они там?
  - Вот завтра и узнаешь всё. А теперь поешь и ложись спать.
  - Хорошо, Бэт, я так и сделаю.
  
  Через несколько минут Жаннин легла и погрузилась в сон, который, к сожалению, не принёс ей никакого отдыха и облегчения. Перенасыщенный событиями день не давал ей покоя. Во сне она то и дело видела лицо наместника, этот оскал. Лицо то приближалось, то удалялось. Когда оно приближалось, то было таким невыносимо огромным, что Жаннин всё время пыталась отодвинуться от него, но её спина упиралась в чье-то тело позади себя. Человек сзади обхватывал её за шею и шептал: 'Выбирай, Адель, выбирай. Я или он?' Жаннин вырывалась, но тогда попадала в руки наместника, который тоже басил ей в лицо: 'Выбирай: он или я?' Девушка задыхалась от этих рук, пытаясь справиться с головокружением, которое вызывалось приближением и отдалением лиц.
  
  В конце концов, опустошенная она очнулась под утро, когда только-только забрезжил рассвет. Солнце медленно ползло от горизонта, словно выходя из самого моря. Жаннин стояла у окна, завернувшись в одеяло и смотрела на это явление. Туман уже рассеялся, а луч солнца блестел в спокойной воде, слепя глаза.
  
  Девушка подошла к своему шкафу, чтобы выбрать себе одежду. Вчерашнее платье было безвозвратно испорчено ножом наместника и отправилось в печь. Что же ей одеть сейчас, чтобы не вызвать раздражения Райса? Сон до сих пор не давал Жаннин покоя, и она нутром чувствовала, что сегодня настроение его может измениться, и он снова начнёт её шантажировать. Она во что бы то ни стало должна вызволить пленников, тогда и сама сможет убежать от Райса. Возвращение сюда оказалось глупой идеей, и теперь Жаннин это понимала.
  
  Как только она затянула шнуровку на своём платье и расчесала гребнем волосы, в комнате лязгнул засов, и вошла молоденькая служанка Дина.
  - Госпожа, сэр Джон хочет, чтобы вы пришли на завтрак.
  - Так рано? Он что уже встал?
  - Он и не ложился... - тихо прошептала девушка, опуская глаза.
  Жаннин вспомнила, что именно эта девушка говорила ей о том, что была с Райсом, о чем свидетельствовал синяк. Женщина пригляделась, девушка выглядела уставшей, словно всю ночь не сомкнула глаз.
  - Ты была сегодня с ним? - спросила она тихо и взглянула в её глаза, поднимая её подбородок. - Скажи мне, девочка.
  - Да, госпожа, - ответила та, не поднимая глаз.
  - Сколько тебе лет?
  - Тринадцать, госпожа. Но я уже расцвела...
  - Почему ты не уйдёшь отсюда? Почему терпишь всё это?
  - Мне некуда идти, госпожа. К тому же, сэр Джон смягчился ко мне, сегодня он не бил меня и был нежен. Даже дал несколько монет. В деревне остались мои малолетние братья с больным отцом. Теперь им не придётся голодать...
  - Бедная девочка. Жаль, что я ничем не могу помочь тебе... - вздохнула Жаннин, погладив девушку по голове. - Я приду на завтрак, передай это слуге.
  - Да, госпожа. Могу я помочь вам одеться?
  - Нет, уже не нужно, я оделась сама. Ступай.
  - Хорошо, госпожа.
  
  Жаннин снова осталась одна со своими мыслями и размышлениями. Она долго рассматривала себя в отражении воды, когда умывалась. Лицо осунулось и казалось бледным, губы высохли и потрескались, под глазами пролегли круги, выдавая плохой сон. Она поправила на себе платье бордового цвета, откинула волосы за плечи и двинулась к двери.
  
  Джон Райс сидел за длинным столом, сложив пальцы рук домиков и бесцельно глядя перед собой. Он не сразу заметил бесшумно вошедшую Жаннин. И она, понимая, что он не видит её, остановилась у стола, не решаясь прервать его мысли и внимательно его рассматривая. Он казался озабоченным и грустным, и, несмотря на чистую тунику на его плечах, каким-то помятым. Она не сразу решилась заговорить с ним, боясь его переменчивого настроения:
  - У вас была тяжёлая ночь, сэр Джон? - наконец, спросила она, видя, что пауза затянулась.
  
  Мужчина очнулся от раздумий и, быстро встав, подошёл к Жаннин. Вглядываясь в её лицо, он произнёс:
  - Зато вы, госпожа Адель, выглядите потрясающе, - он поцеловал её кисть и помог сесть за стол. Сам же вернулся на своё место в другой конец стола и снова оцепенел в раздумьях.
  
  Жаннин ждала, что он начнёт разговор, но он молчал. Для чего он пригласил её на завтрак? Женщина начала беспокоиться. Кусок не лез ей в горло, наместнику, как видно, тоже. Вошёл слуга и налил в бокалы вина. Райс сделал несколько глотков, кивнул слуге, отпуская его и, наконец, заговорил:
  - Перед вашим появлением в замке, у меня был маркиз де Перне. Он хочет, чтобы я передал вас ему за вознаграждение, госпожа Адель.
  
  Жаннин промолчала, неподвижно глядя на тарелки впереди себя, и Джону с другого конца стола показалось, что лицо Жаннин просветлело. Он почувствовал досаду. А что он хотел от неё, от женщины, которая знает его всего один день? Да и то, в этот день он угрожал ей насилием и расправой над её друзьями? И так как снова повисла тяжёлая пауза, девушка, осторожно взглянув на него, произнесла:
  - Что вы намерены сделать, сэр Джон?
  - Я не знаю...
  
  Разговор совсем не клеился, Жаннин не знала, что спросить, Джон не знал, что ответить. И когда мужчина всё же заговорил, его лицо впервые побагровело, а над переносицей выступила вена:
  - Только не думайте, что там вам будет лучше! До меня дошли слухи, что он тоже не брезгует поиздеваться над женщинами. И у него даже более изощрённые методы. Сами знаете, что его жёны долго не живут, что уж говорить о любовницах. Они исчезают бесследно.
  
  Жаннин не могла поверить, что речь шла именно про того самого Николя, к которому она когда-то испытывала нежные чувства. Неужели со временем, став старше, он превратился в монстра, жестокого и неумолимого?
  - Зачем вы всё мне это говорите, сэр Джон?
  - Я хочу понять, что я должен сделать: отдать вас в руки маркиза или оставить здесь... - Джон не договорил, запнувшись на слове, его губы сомкнулись, но Жаннин добавила за него:
  - Здесь в вашей власти! - Она вскочила со своего стула, вперив взгляд своих почерневших от гнева глаз на мужчину. - С чего вы вдруг решили, что вы лучше маркиза? Вы ничуть не уступаете ему в жестокости, судя по рассказам прислуги! Он не режет на куски девушек, только за то, что они боятся его, только за то, что они - женщины!
  
  Как ловко он всё перевернул. Значит, она должна сама сделать выбор между двумя монстрами? Какой отвратительный выбор. Она сама должна ему сказать, что готова остаться в его власти и подчиняться его желаниям, избегая быть изнасилованной маркизом.
  - Скажите же мне! - загремел голос 'норманна', и столовые приборы с шумом посыпались со стола.
  - Что вы хотите услышать или получить? Награду за меня от маркиза или постель, согретую мной? - вдруг неожиданно для себя напрямую спросила Жаннин, снова вскакивая со своего места и с грохотом роняя массивный стул. Она поняла, что терять уже нечего. Выбора - нет!
  
  - Так что вы выбираете? - снова пробасил Джон, исподлобья глядя на девушку и тоже вскакивая со своего места.
  - А вы, сэр Джон? Что скажет ваш хозяин, когда прибудет сюда и узнает о ваших действиях.
  - Он мне не хозяин! - взревел наместник. - Он мой кузен! Наши матери - родные сестры! И если вы не знали, то добавлю, что имею баронский титул! Я здесь - не прислуга!
  
  Жаннин показалось, что её окунули в ледяную воду и держат так, не давая вздохнуть. Холод сковал всё её тело. Вот почему он не боится гнева Сандорса, он - не слуга, он - кузен, и находится здесь по своей доброй воле и со своего согласия. Больше надежды ни на что не осталось.
  Жаннин облокотилась о край стола, боясь упасть. Всё поплыло перед глазами. 'Бежать или умереть!' - застучало в её мозгах, словно молоточками. Сон в руку! Выбор во сне и выбор наяву!
  
  Райс, наконец, заметил, что она еле стоит на ногах. Он не подозревал, что его слова так глубоко её заденут. Он быстро подошёл к ней, заглядывая в лицо. Её жёлтые глаза словно потухли, губы стали совсем белыми, и только венка на шее выдавала жизнь в её теле. Одним движением руки он, подняв стул, усадил её.
  - Выпейте, Адель. Вы побледнели, - он сунул ей в руку бокал и быстро отошёл, старясь не смотреть ей в лицо. Ему казалось, что ещё немного, и он начнёт жалеть её, проявит милосердие, а значит, упустит свой шанс. Он ещё помнил убедительные наставления маркиза, о том, что она всё сделает для того, чтобы обратить его на свою сторону. 'Чёртова ведьма', - выругался про себя наместник и быстро вышел из зала, окончательно потеряв аппетит.
  
  ****
  После обеда Райс дал распоряжение, чтобы госпоже Адель дали увидеть пленных. Когда наместник по какой-то своей причине покинул замок, к Жаннин пожаловал стражник и сообщил, что он будет сопровождать её в тюрьму, но для этого она должна взять с собой девушку-служанку.
  
  Через некоторое время Жаннин оказалась в холодной темнице, где брезжил единственный факел. Люди были разбросаны по всему полу, покрытому старой соломой. Жаннин остановилась у входа, ожидая, когда глаза привыкнут к сумраку. За массивной решеткой послышались движения, женщина скорее почувствовала, чем увидела силуэты. Она подошла ближе к решётке. В нос ударил едкий запах пота и отхожего места.
  - Бертран? Франсуа? - позвала женщина, приглядываясь к лицам у решётки.
  - Жаннин? Это ты? - послышался хриплый шёпот немного в стороне.
  - Да, я пришла...
  
  Жаннин подошла к решётке вплотную, взявшись за неё руками. Через секунду перед ней возникли лица, грязные и измождённые. Перед ней стоял Генри. Она с трудом узнала его.
  - Где Бертран? Франсуа? - страшная догадка мелькнула в её голове, но она постаралась откинуть её.
  - Их нет с нами... и Ника тоже нет, - уныло прошептал Генри. - Будем надеяться, что они живы и им удалось уйти.
  - Как вы? Вы ранены? - Жаннин старалась рассмотреть окончательно заросшее лицо Генри. На нём теперь жили только его карие глаза.
  - Есть немного, но нас подлатали немного. Скоро всё заживёт.
  - Господи, где же остальные? - тревожное предчувствие беспокоило Жаннин. - Что мне делать, Генри? Как помочь вам?
  - Вы ничего не можешь сделать, Адель, - печально отозвался мужчина в углу.
  - Ты говорила с англичанином? - Генри обхватив ладони девушки по ту сторону решётки.
  
  Жаннин покачала головой и горько улыбнулась:
  - Я в ловушке, Генри. Нового хозяина здесь нет. Вместо него наместник. Поэтому мы напрасно сюда пришли и зря остались, когда могли вернуться.
  - Что он намерен сделать с нами? - снова послышался голос в углу.
  - Я не знаю, - соврала Жаннин, опуская глаза, - будем надеяться, что скоро всё решится. Приедет англичанин, и тогда я буду молить его о милости.
  В этот момент заглянул стражник и произнёс:
  - Госпожа, поторопитесь. Вы должны уходить.
  - Мне пора. Держитесь, я сделаю всё, чтобы вызволить вас отсюда.
  
  Жаннин быстро выскочила наружу, задыхаясь в душном подземелье.
  На улице поток рвоты исторгся из её горла. Ей казалось, это никогда не закончится. Она плакала и утирала лицо ладонью. Ида стояла рядом, с изумлением и испугом глядя на женщину.
  - Что с вами, госпожа?
  - Можешь принести мне воды?
  Девушка быстро убежала и через минуту уже несла ковш воды и чистую тряпицу, чтобы умыться. К счастью, это зрелище могли видеть немногие, лишь охранник у дверей и Ида.
  
  Когда Жаннин полегчало, она умылась и немного перевела дух.
  - Вам лучше, госпожа? - испуганно гладя на Жаннин, произнесла девушка.
  - Да, спасибо. Уже намного лучше. И прошу тебя, не говори никому про это.
  - Но...
  - Я не хочу никого беспокоить. Молчи про это, прошу тебя.
  - Хорошо, госпожа. Пойдёмте отсюда.
  
  Как только вонючие узилища остались в стороне, Жаннин остановилась:
  - Я хочу смыть с себя этот запах. Здесь неподалёку речка с маленьким перекатом. Мы там купались в детстве.
  - Но, госпожа, если господин Райс вернётся и увидит, что вас нет, и вы ушли без охранника, нам всем достанется... прошу вас, вернёмся.
  - Я возьму вину на себя, ты скажешь, я тебя заставила. Ну же, идём. Здесь недалеко.
  
  Девушке ничего не оставалось, как пойти в лес и уже там поторопить женщину с купанием. Они быстро проследовали по тропке, которое за это время успела зарасти. Но Жаннин слишком хорошо знала каждый закуток своего дома и прилегающего леса. Они быстро пробирались через заросли лопуха, цепляя на свою одежду колючки, и вскоре оказались у небольшого водопада. Здесь был маленький прудик с холодной водой, струящейся со скалы.
  
  Жаннин огляделась, не раздумывая, быстро разделась и зашла в прохладную воду, издавая блаженный вздох. Приятная прохлада сразу остудила воспалённую от солнечного жара кожу. Женщина нырнула под воду, намочив рыжую копну волос. 'Истинное блаженство', - подумала она, подплывая к водопаду и подставляя тело потоку воды.
  Жаннин не замечала беспокойной беготни Иды по берегу, не слышала её ворчания.
  - Раздевайся, ну же! - позвала она девушку, но та как курица с утятами, бегала по берегу и причитала.
  
  Жаннин уже собиралась выйти из воды и одеться, как из-за деревьев показались всадники. Все в чёрном, словно тени, они скользили по кромке берега, отражаясь в водной глади. Жаннин молча стояла в воде, наблюдая за их передвижением. В её голове вдруг возникла мысль, словно мимолётное воспоминание: этот отряд похож на тот, что они порой видели, когда шли через большой лес из Шатарье в Брельи. Что это совпадение? Эти люди тоже были в чёрных плащах без гербов на одежде. Они казались одинаковыми и безликими.
  Жаннин не могла выйти из воды, она слишком поздно их заметила и уже не успевала незаметно одеться. Небольшой отряд из шести человек остановился на берегу.
  - Госпожа Пентьевр, какого чёрта вы здесь делаете? - капюшон одного из людей сполз с головы, показав длинные светлые волосы. Это лицо Жаннин теперь узнала бы из тысячи. Райс.
  
  Женщина ничего не ответила, всё ещё находясь в воде. Райс жестом отправил отряд дальше, затем взглянул в перепуганное лицо Иды. Та дрожала всем телом, по её лицу текли слёзы. Он шикнул на неё, что-то сказав, и она быстро побежала через лес в сторону замка.
  - Так почему вы здесь? Где ваш охранник?
  Жаннин молчала.
  - Надеюсь, вы убили его? Иначе, мне придётся его повесить за плохую службу.
  - Нет, сэр Райс, он не виноват, я обманом сбежала от него, а девушку заставила идти со мной. Я лишь хотела искупаться без свидетелей, - быстро проговорила Жаннин, глядя на Райса.
  
  Он оскалился своей обычной улыбкой, и она подумала, что такой ответ его удовлетворил.
  - Кто вы? Ведьма? Слишком часто моете своё тело... - с усмешкой произнес он, разглядывая её голую шею поверх воды. И так как она промолчала, добавил: - Маркиз сказал мне, что вы околдовываете мужчин. Я уже начина думать, что это правда. Меня вы тоже околдуете?
  
  Жаннин молча смотрела в его лицо, приподняв одну бровь и прикусив краешек губы, всячески стараясь не отвечать на его вопросы.
  - Вы - опасная женщина, миледи. Только отвернись, как вы меня отравите или прирежете! - настрой Райса немного успокоил женщину.
  - Это зависит от ваших планов на меня. Я убиваю, только в случае опасности, - попыталась отшутиться Жаннин, начиная замерзать в воде.
  - Выходите, миледи. Купание окончено! - резко произнёс Райс, снова оскалив зубы.
  
  Жаннин медлила, боясь выходить на берег обнажённой перед этим человеком.
  - Чего вы ждёте, госпожа Пентьевр? Когда я разденусь и зайду к вам? - злобная улыбка растеклась по его лицу, он смотрел на неё, не отводя взгляда.
  Жаннин не двигалась:
  - Отвернитесь, сэр Райс! Я хочу одеться!
  - И лишить себя удовольствия видеть вас голой? Вот уж нет! Я хочу посмотреть. Выходите же! - он отрывисто засмеялся так, что конь под ним испуганно заплясал.
  
  Наместник спешился и быстро скинул с себя длинный чёрный плащ:
  - Что ж, тогда я зайду к вам! - он распустил завязки на шее своей рубахи и стащил её через голову, оголив мощный блестящий на солнце торс, расписанный татуировками.
  - Нет, сэр Райс, не надо! Я выхожу! - возразила Жаннин, сделав шаг вперёд. Её плечи показались на поверхности воды.
  Она подумала о том, что, если не выйдет, то тогда он окажется рядом с ней, голой и совершенно беззащитной. В воде она не способна уйти от него, убежать, если потребуется.
  - Теперь уже поздно! - он снова засмеялся и вошёл быстрыми шагами в воду по колено, намочив сапоги и часть бридж.
  - Стойте же! Я выхожу! - снова быстро крикнула Жаннин, делая ему знак рукой остановиться.
  
  Он протянул ей распростёртые руки, как бы приглашая шагнуть в его объятья. Жаннин содрогнулась, выглядывая свою одежду на берегу. Слишком далеко, она не успеет выйти и одеться, не попав в руки Райса.
  - Могу я одеться?
  - Для этого вы должны выйти, - лукаво глядя на женщину, проговорил он.
  Его мышцы играли на солнце, притягивая взгляд татуировкой ворона и змеи. Жаннин шагнула вперёд, чувствуя, как струйки воды стекают по обнажённой груди, и вот уже живот покрывается мурашками от едва заметного ветерка. Райс смотрел на неё, не отрываясь. Она неуверенно шагала вперед, вода с каждым шагом отступала всё ниже, открывая обнажённое тело. Рыжие волосы намокли и прилипли к шее и плечам. Капли бежали вдоль тела, стремясь снова слиться с поверхностью воды. Женщина не пыталась прикрыть свои части тела, подставляя их мужскому взгляду, воспринимая это как неизбежность. Бордовые соски словно смотрели на него, покачиваясь от каждого шага.
  Глаза Райса загорелись, его пальцы коснулись её холодных кистей. Она дрожала. Его это всё забавляло и возбуждало. Он быстро притянул её к себе, прижимаясь всем телом.
  
  Жаннин задрожала, даже через его одежду чувствуя его возбуждение и готовность.
  - Пустите меня, сэр! - Жаннин попыталась высвободиться.
  Её кожа горела от прикосновения к его коже, горячей и гладкой, по всему телу побежали мурашки. Его огромные ладони скользнули по её спине, опускаясь на бёдра и сжимая ягодицы.
  Жаннин снова попыталась высвободиться из его крепких рук, но он больше не чувствовал её сопротивления, ему хотелось сжать её так сильно, чтобы её тело растворилось в его теле. В его голове зашумело, кровь застучала в висках. Он властно притянул её лицо к себе и захватил её губы, проникая внутрь её рта языком. Этот миг показался ему самым эротичным и сладостным в его жизни.
  
  Но вдруг её зубы сомкнулись. Он ощутил острую саднящую боль. Через миг он понял, она с силой укусила его за губу и кончик языка. Он взвыл, чувствуя вкус крови во рту, и несознательно выпуская её из своих рук. Она воспользовалась моментом и выскользнула из его объятий, устремившись к берегу, чтобы одеться. На ходу натягивая на себя непослушное платье, которое никак не хотело налазить на мокрое тело, Жаннин побежала в сторону леса.
  - Чёртова баба!
  
  Он взревел от бешенства и на ходу схватил её за волосы, снова разворачивая к себе и повалив в траву. Её лицо оказалось слишком близко с его лицом. Жаннин ужаснулась: из укушенной губы проступила кровь, глаза горели бешенством, ярость перекосила его рот. Он перекатился по траве, накрывая её своим телом. Его лицо нависло над ней.
  - Простите меня, сэр Джон. Я не хотела сделать вам больно, - прошептала Жаннин, вытирая пальцем кровь с его губы.
  - Что ты знаешь о боли, женщина? - ревел он, словно раненый медведь, тряся её за плечи.
  - Отпустите меня...
  - Дай мне то, что я хочу, - прорычал он ей в лицо, обжигая горячим дыханием и сжимая до хруста её плечи. - Я хочу, чтобы ты отдалась мне. Прямо сейчас!
  - Пустите меня! - вскричала в ответ Жаннин, начиная терять терпение. Её пальцы впились в его предплечья, оставляя след от ногтей. От этого он испытывал смешанные чувства боли и удовольствия.
  - Приступом или осадой, но я войду в твою щель, чего бы мне это не стоило. Скоро ты сама приползёшь ко мне и будешь умолять меня об этом. Слышишь ты, чёртова сука!?
  - Только силой ты это сделаешь! Только это ты и можешь! Насиловать!
  Её глаза, почерневшие от гнева и ненависти, не отрываясь смотрели на мужчину.
  - Проклятая ведьма!
  С этими словами он поднялся, сплюнув в сторону кровь с губы. Он отряхнул одежду, глядя сверху вниз на лежащую в траве Жаннин, свистнул коня и умчался в сторону замка.
  
  Женщина осталась одна. Она ощущала странное чувство. Досаду или сожаление, но не от того, что произошло, а от того, что не произошло. Она была так беспомощна под его напором, что казалось ещё чуть-чуть, и она сдалась бы на милость судьбе. И, возможно, если бы всё уже произошло, и он бы взял её здесь, тогда ей не пришлось бы ждать этого момента, бояться, волноваться, что он начнёт убивать её друзей. Она бы дала ему то, чего он так сильно желал. А его желание было очень сильным. Её бёдра до сих пор чувствовали, как упирался в них его возбуждённый мужской орган. 'Он мог взять меня силой, но не сделал этого', - с улыбкой подумала Жаннин, нехотя поднимаясь на ноги и поправляя не до конца надетую одежду.
  
  Жаннин побрела в сторону замка медленным заплетающимся шагом, всё ещё думая о происшедшем. Может, Бэт действительно права, он, как и все, хочет лишь любви? Нет. Он как избалованное дитя, хочет получить желаемое. Поэтому капризничает, сучит ручками и топает ножкой.
  'Что ждёт меня сегодня? Завтра?' - горько усмехнулась самой себе Жаннин, глядя в даль. Слава господу, никого не видно поблизости, и она спокойно вернётся в свою постылую комнату... где будет ждать своей участи. А, может, бежать? Она одна, никто не остановит её сейчас. Не будет её, и некого будет шантажировать смертью пленников. Жаннин встала на месте, раздумывая. Нет. Она ничего не знает о судьбе Бертрана и Франсуа. Если они всё ещё здесь, раненые или убитые, она должна узнать об этом. Если уйдёт сейчас, уже не сможет вернуться. Она потеряет их навсегда, так и не узнав, что с ними сталось.
  
  Только она двинулась вперёд, как вдруг послышался топот копыт. Впереди показался столб пыли, и всадник быстро приблизился к Жаннин.
  - Сэр Райс? - удивленно подняла она глаза на подъехавшего. Он снова был одет в белую рубашку, распахнутую на широкой груди.
  - Я подумал, вдруг в ваши маленькие женские мозги придёт мысль убежать... - пояснил он, прищурив глаза.
  'Очень вовремя спохватился', - подумала про себя Жаннин, а вслух ответила:
  - Куда мне бежать? Вы ведь всё время держите меня на крючке...
  
  Райс спешился и без лишних слов подошёл к женщине, взял её за талию и, подняв в воздух словно пушинку, опустил в седло собственной лошади.
  - Надеюсь, вам не вздумается сбежать от меня, иначе мне придётся убить вас.
  - Что вы за человек такой? Всё время разговариваете со мной угрозами, - вздохнула Жаннин, искоса взглянув на мужчину.
  Он не смог скрыть своей улыбки, их разговор его развеселил.
  На нижней губе его запеклась кровь от укуса, в волосах торчала длинная сухая травинка, штаны мокрые от воды, рубаха измята.
  - Джон... - тихо протянула она.
  Он обернулся, обратив на неё свои глаза. Теперь его взгляд не казался ей ледяным, в них сквозило что-то, похожее на тоску.
  - Со мной в ту ночь в замке были Бертран де Лорье и мужчина Франсуа. Где они?
  
  Райс молчал.
  - Хотя бы скажите, живы они или нет, прошу вас?
  Райс, наконец, ответил, немного подумав:
  - Лорье в отдельной тюрьме. Не мог же я посадить бывшего военачальника со всеми
  вместе. Второго я не знаю, ничего про него сказать не могу.
  - Спасибо.
  - Не за что, - пробубнил он. Он немного помолчал, словно что-то обдумывая, затем добавил:
   - Что в этом втором такого ценного? Близкий родственник или хороший любовник?
  - Не то и не другое. Мы нашли его на дороге с пробитой головой. Он не раз спасал мою жизнь. Я лишь хочу знать, жив ли он?
  - Трупов не было. Наверное, убежал ваш спаситель, миледи, - усмехнулся Райс и, снова прищурив глаза, посмотрел на женщину.
  - Хорошо, - она улыбнулась, глядя куда-то вдаль. Немного помолчав, она добавила:
  - Могу я попросить вас, Джон?
  
  Райс молча кивнул, мельком взглянув на сидящую в седле девушку.
  - Прошу вас, не наказывайте никого из-за моего маленького самовольного побега. Я никуда не убегу, вам незачем приставлять ко мне тюремщика.
  - Вы - моя пленница, не забывайте об этом, и я держу с вами ухо востро. Охранник по-прежнему будет при вас. Служанку не трону, но его, пожалуй, придётся выпороть.
  - Не делайте этого, прошу вас.
  - Что вам за дело до него?
  - Не хочу, чтобы кто-то пострадал из-за меня.
  - Вашему великодушию просто нет предела! - повысил голос Райс, снова обратив своё лицо на женщину. - Почему вы не подумали о последствиях, когда уходили на своё дурацкое купание? Глупее поступка не придумаешь! Здесь кругом мои солдаты! Скажите спасибо, что мы вышли к вам, а не кто-то другой.
  - А есть разница? - дерзнула тоже повысить голос Жаннин.
  
  Райс остановился и его лошадь, которую он вёл под уздцы тоже:
  - Вообще-то разница большая! Вас когда-нибудь насиловало сразу несколько человек? Солдатам, проводящим большую часть своей жизни на войне, по большому счёту всё равно, хотите вы их или нет. Они хотят вас всегда.
  - Вы такой же, как они?
  - Я намного хуже их! - Райс перебил Жаннин, злобно глядя на неё, но увидев страх в её глазах, он немного понизил тон: - Вы хотите знать, хочу ли я вас?
  
  Джон Райс устремил на неё взгляд своих ледяных глаз, его губы больше не улыбались. Ей показалось, он говорит искренне, наверное, впервые забыв надеть маску зла и надменности.
  - А разве это не видно? Желание сводит меня с ума, а ваш отказ приводит в бешенство.
  Жаннин испугалась, что его сейчас захлестнёт новая волна, он стащит её с лошади и продолжит свой натиск. Она попыталась переменить тему:
  - Простите меня за побег. Это было глупо. Я больше не сделаю этого.
  - Ещё как сделаете, я уверен. Вы как необъезженный мустанг, всё время бунтуете и делаете всё наоборот. Это в вашей крови, - он усмехнулся и пошёл дальше, ведя за собой лошадь.
   []
  Некоторое время они молчали. Впереди выросли стены замка. Жаннин подумала о том, что пора здесь спешиться и выйти из леса по одному, чтобы не было лишних пересудов.
  - Могу я одна дойти до своей комнаты, сэр Райс?
  Он сразу понял причину её вопроса и кивнул в знак согласия. Молча он взял её за талию и опустил на землю. Мгновение он держал её за плечи, глядя в её лицо. Она прятала глаза, наверное, боясь возбудить в нём новую волну желания. Райс отступил назад, и прежде, чем она успела уйти, произнёс:
  - Завтра вы сможете увидеть Лорье, миледи...
  - Отлично, - она просияла, - спасибо.
  Он стоял и смотрел ей вслед, сознательно опять выпуская свою 'добычу' из рук.
  
  В течение всего оставшегося дня Райс больше не виделся и не говорил со своей пленницей. Он осведомился, как себя ведут пленные, приказал провести у них уборку и перевязать раны. Остаток дня наместник провёл в своей комнате, никого не желая видеть и не выходя на ужин. Бэт сразу почувствовала, что между Жаннин и Райсом что-то произошло. Ида лишь сказала, что Жаннин самовольно ушла купаться, и Райс застал её за этим занятием.
  
  Бэт с грустью смотрела на нетронутую еду в столовой. Жаннин ничего не объясняла, молча уйдя в сад в свою излюбленную заросшую плющом беседку. Там она подолгу читала свои книги, и даже присутствие охранника здесь её не слишком беспокоило. К счастью, Райс не стал наказывать его за упущение, а устроил ему хорошую выволочку в своей комнате. Теперь слуга-недотёпа сидел у выхода в беседку, периодически заглядывая внутрь, чтобы убедиться, что узница на месте.
  Райс стоял у окна в своей комнате, глядя на заросшую лужайку и узкую тропинку, окружённую цветущими розами, ведущую в маленькую круглую беседку, скрывающую внутри её, женщину, которую он так сильно желал. Мысли и воспоминания дня не выходили из его головы, волнуя кровь. Он вспоминал её выходящую из воды, её влажную кожу, прохладную на ощупь... А ещё вкус крови во рту, боль на губе от укуса. 'Маленькая заноза', - угрюмо подумал про себя Райс, пытаясь разглядеть её силуэт сквозь заросли в беседке.
  
  Позади послышался стук в дверь и шаркающие шаги по каменному полу.
  - Опять ты здесь, чёртова старуха. Что тебе нужно от меня? Убирайся! - рявкнул он, не поворачиваясь к вошедшей Бэт.
  - Что с вами обоими происходит? В её комнате еда не тронута, сидит весь день в своей читальне. У тебя примерно тоже самое, проклятый ворчун... - ответила она, не обращая внимания на его слова.
  Райс промолчал, всё так же глядя в окно.
  - Ты получил то, что хотел? Служанка сказала, что ты остался с Адель у водопада... - осторожно спросила Бэт, встав рядом с исполином.
  
  Он повернулся к ней лицом. Его глаза потухли, взгляд был болезненно тревожным.
  - Я отрежу язык этой болтушке! - прогремел его голос. Он немного помолчал, затем добавил:
  - Если тебя интересует, взял я её силой или нет, то нет. Эта дикарка так яростно защищает свою щель, словно девственница. Она брыкается и сопротивляется как фурия. Умудрилась укусить меня за губу и чуть не откусила мне язык. - Райс жестом показал на кровоподтёк.
  
  Бэт усмехнулась:
  - Узнаю свою девочку. Жаль, что не откусила. Хорошо, что горло тебе не перерезала.
  - Да уж, - мужчина улыбнулся, - была бы странная смерть для 'норманна'.
  Некоторое время они молчали, затем Джон снова заговорил:
  - Не понимаю, что со мной? Сандорс - мой кузен, и это единственный близкий мне человек, не только по крови, но и по духу. Я люблю его как самого дорогого мне человека. Но я готов убить его из-за этой женщины! Разве это можно понять?
  
  Бэт смотрела на него широко раскрытыми глазами и молча слушала.
  - Я знаю, он приготовил её для себя и никогда не простит меня за то, что я собираюсь сделать. Но я всё равно готов пойти на это. Я готов пожертвовать дружбой с братом за единственную ночь с ней. Глядя на неё, моя кровь вскипает, а желание так велико, что, кажется, разорвёт меня на части, если я не прикоснусь к ней, если не утолю свою жажду. Я готов раздавить её за это. Она делает меня безумным и слабым.
  - Ты молод и горяч! Твоя кровь должна кипеть от любой молоденькой девушки, - вздохнула Бэт. - Отступись от неё.
  - Теперь уже поздно отступать. Я почти загнал её в угол, она вот-вот сдастся.
  - Не рой другому яму, сам в неё попадёшь. Ты сам говоришь, что она не для тебя. Так зачем терзаться? Ты поссоришься с братом, заполучив желаемое, но это желаемое никогда не останется с тобой. Ты будешь страдать и жалеть, что сделал это.
  - Но если я не получу это желаемое, то буду всю жизнь жалеть, что не взял то, что мог, - его глаза загорелись каким-то странным блеском.
  - Ты сейчас похож на маркиза... да... да. А он совсем свихнулся. Лучше избавься от этого чувства и поскорее уезжай отсюда. С глаз долой, из сердца -вон. Ты очень скоро забудешь о ней.
  
  Бэт зашаркала к выходу, давая возможность Джону подумать над её словами. Она знала, что он прислушается, хоть и не подаст вида. Но, если сделает по-своему, то сам обречёт себя на страдания. Она сделала всё, что могла и для Адель, и для этой бестолочи - Райса.
  
  На следующий день, рано утром, когда Жаннин ещё лежала в своей постели и вспоминала вчерашние события, вошла Бэт и, как бы между прочим, проговорила:
  - Доброе утро, Адель. Вижу, тебе уже не спится... Ему тоже не спится. Просит тебя, выйти к завтраку.
  - Хорошо, сейчас оденусь.
  Бэт оторопела и встала на середине комнаты, забыв, что собиралась сделать:
  - Что с тобой? Ты даже не будешь капризничать и просить еду сюда?
  - Нет, Бэт. Я долго думала вчера и сегодня: чему быть - того не миновать. Я поплыву по течению.
  - Странно звучит из твоих уст, детка. Что-то ты меня беспокоишь? - Бэт подошла к своей подопечной и потрогала лоб.
  - Я просто решила, что мне нужна твоя тактика: быть ласковой.
  
  Бэт вздохнула:
  - Мне легче быть ласковой, я старая, и на меня уже никто не позарится. Но ты молода и красива. Райс воспримет это как приглашение в твою постель.
  - Любое моё поведение он воспринимает как бык красную тряпку, для него я всегда - вызов к действию. Я больше не знаю, как вести себя правильно. Иногда он ведёт себя вполне нормально, и мне даже интересно разговаривать с ним, но потом, словно, что-то переключается в его голове, и он становится сумасшедшим.
  - Он одержим тобой... - выдохнула Бэт, - он готов на всё лишь бы заполучить тебя.
  - Что же мне делать? - Жаннин села на постели, обхватывая ноги и устремив свои глаза на няню.
  - Я не знаю, детка. Тебе решать, хотя выбора у тебя немного... - она немного помолчала, затем добавила: - Вернее у тебя его и вовсе нет.
  
  Жаннин молча умылась, оделась и вскоре вышла в коридор. Стражник молча встал и пошёл за ней следом, она обернулась:
  - Простите меня за вчерашнее. Надеюсь, вам не досталось из-за меня?
  - Со мной всё в порядке, госпожа ... - мужчина неловко переминался с ноги на ногу.
  Больше Жаннин не обращала на него внимания, погрузившись в свои мысли. Не успела она войти в залу, как увидела у окна стоящего Райса. Странная картина предстала её глазам. Мужчина держал в своих огромных руках кувшин с водой и поливал цветок на окне. Жаннин остановилась у стены, наблюдая за его действиями. Он поливал цветок и разговаривал с ним. Она улыбнулась, прислушиваясь к его тихим словам и всё же кое-что разобрала:
  - Пей, мой дорогой. Вот уж действительно благодарное создание...
  
  Вид его показался женщине потрёпанным, словно он не спал всю ночь, и утром пытался кое-как привести себя в порядок.
  - Доброе утро, сэр Райс... Вы беседуете с цветком? Вот уж не думала, что вы способны на такую ласку в речах... - Не удержалась она, наконец, выдавая своё присутствие.
  Райс вздрогнул, быстро поставив кувшин, подошёл к женщине.
  - Да, я разговариваю с ним... он цветёт для меня всё время. Я поливаю, и он цветёт.
  - Добро всегда возвращается, - она слегка улыбнулась, наблюдая за лицом мужчины, он казался смущённым и растерянным:
  
  - Что с вами, сэр Райс. Вы снова провели бессонную ночь? - тихо поинтересовалась она, взглянув в его глаза.
  
  Он промолчал, взяв её кисть и приложившись к ней губами.
  - Женщины доведут вас до истощения, - съязвила она.
  - Они здесь не причём, - пробурчал он, ведя Жаннин за стол.
  - Тогда что беспокоит вас?
  - Маркиз... он требует от меня вас, угрожает осадой. Признаться, теперь я с нетерпением жду возвращения Сандорса с подкреплением.
  Жаннин вздохнула, промолчав и опуская глаза.
  
  Джон сел, глядя в сторону и не прикасаясь к еде.
  - А сэр Сандорс скоро должен приехать? - спросила Жаннин, тоже не притрагиваясь к стынущей пище.
  - Он уже должен быть здесь. Боюсь, что с ним что-то случилось.
   Жаннин тихо встала, медленно прошла через гостиную, размышляя над словами Джона, затем остановилась, взглянула на него и едва заметно улыбнулась:
  - Тогда я бы на вашем месте тянула время.
  Губы мужчины слегка дрогнули, он пристально посмотрел на неё.
  - Встретьтесь с ним, скажите, что я очень больна, и чтобы выдать меня, нужно сначала поднять меня на ноги. Уж поверьте, маркиз будет ждать, сколько вы скажете. Но только, если будет уверен, что вы готовы отдать меня ему.
  
  Лицо норманна просветлело:
  - А вы очень умная и хитрая женщина. Знаете, ловлю себя на мысли, что вы мне интересны с каждым днём всё больше и больше.
  - Вы мне тоже нравитесь, Райс, когда не пытаетесь залезть ко мне под юбку.
  Он рассмеялся, Жаннин улыбнулась.
  - Наверное, я нравлюсь вам очень редко, судя по моим попыткам... Что ж, передо мной выбор: либо стать вашим другом, либо любовником. И то, и это очень заманчиво, - он недолго смотрел на неё, но встретившись с ней взглядом, его лицо вновь стало серьёзным, и он добавил:
  - Я не готов отдать вас ни Перне, ни Сандорсу.
  
  Жаннин побледнела и опустила глаза, затем попыталась поменять тему:
  - Сэр Райс, расскажите мне, что произошло в тот вечер перед воротами замка?
  Райс не ответил, словно не понимая вопроса, тогда Жаннин продолжила:
  - Когда я и мои люди были под стенами замка, на нас напал непонятный отряд. Он шёл со стороны леса, и так как ворота замка до этого не открывались, я теряюсь в догадках, что за люди напали на нас.
  - Они даже не сказали, что им нужно? - одна бровь наместника поползла вверх, а рот растянулся в странной улыбке.
  - Почему же? Они потребовали выдать им женщину в обмен на быструю смерть. Нас этот выбор не устроил, и мы вступили в бой.
  
  'Норманн' улыбнулся ещё шире, не сводя глаз с Жаннин:
  - Хотел бы я увидеть, какова женщина 'с горящими волосами' в бою...
  - Как любой мужчина, умеющий держать меч в руках, - жёстко ответила женщина.
  - И всё же интересно... - он немного помолчал, крутя в руке лист салата, затем добавил:
  - Думаю, это были люди маркиза... хотя, кто знает, кто ещё хочет вашей поимки.
  - Значит, это не люди замка? - Жаннин облегчённо вздохнула.
  - Нет, мои люди вышли позже, чтобы впустить вас в замок, но вы словно сквозь землю провалились.
  - Это правда? - Жаннин оживилась.
  - Зачем мне врать?
  - А вы понимали, что перехватываете 'добычу' у маркиза?
  - О, да, - на лице 'норманна' снова растянулась довольная улыбка. - Почему вы не вошли через открытые ворота, а влезли через потайной лаз, словно воры? - лицо Райса стало серьёзным. Он скомкал лист салата и кинул его в сторону.
  - Мы не знали о ваших намерениях. Ваши люди хлынули на нас, не разбирая в темноте, кто где. Что нам оставалось?
  
  Райс промолчал, разглядывая лицо Жаннин через весь стол. Тогда она снова заговорила:
  - А тот паренек, молоденький, что был с нами в тот вечер? Ник, кажется? Куда же он делся? Он ведь ваш человек? Уж слишком странным мне показалось, что он нашел люк в земле в самый неподходящий момент.
  Райс усмехнулся, исподлобья глядя на собеседницу:
  - Для меня это тоже загадка, как вы отыскали люк, ведущий в замок. О нем я, признаться, ничего не знал.
  Жаннин поменялась в лице:
  - Вы в самом деле ничего о нём не знали?.
  Райс пожал плечами, затем придвигая свою тарелку, проговорил:
  - Ешьте, миледи, завтрак совсем остыл.
  
  Жаннин молча занялась своей едой, изредка поглядывая на Райса. Когда с завтраком было покончено, он проговорил, снова глядя в её глаза:
  - Сегодня, после обеда вы можете увидеть Лорье, охранник отведёт вас. Только прошу, без фокусов.
  - Спасибо, сэр Джон, - Жаннин поднялась со своего места. Райс тоже поднялся и большими шагами подошёл к женщине.
  - Значит, я могу спокойно ехать на встречу к Перне, не боясь, что вы что-нибудь попытаетесь вытворить без меня? - он снова взял её кисть в свою руку и поцеловал, глядя в её глаза. Ему хотелось ей верить, но что-то таилось в этих жёлтых глазах: в них плясал огонёк дерзкий и взбалмошный, несущий скрытую угрозу.
  - Езжайте, сэр Джон. Не волнуйтесь за меня.
  - А я не за вас волнуюсь, - Райс ещё держал её кисть в своей руке, пытаясь понять по её взгляду, что она замышляет. - Я за своих людей волнуюсь...
  Райс выпустил её руку и пошёл прочь, добавив на ходу:
  - До вечера, миледи. Надеюсь по приезду найти вас здесь.
  
  Во второй половине дня, как и обещал Райс, в комнату Жаннин вошёл охранник и сообщил о том, что он проводит её к пленным. Она не чуяла под собой ног, стараясь как можно быстрее добраться до темницы, где она увидит Бертрана. 'Значит, он жив. Слава богу', - благодарила про себя Жаннин господа, предвкушая встречу.
  Место, в котором содержали Бертрана, оказалось совсем другим - комната сухая и достаточно светлая, с высоким потолком и большим зарешеченным окном под самой кровлей. Жаннин окликнула мужчину, он лежал на деревянной ничем непокрытой кровати, подложив под голову руку.
  - Бертран! Это я!
  
  Мужчина быстро встал и подскочил к решетке, вместо двери.
  - Здравствуй, моя дорогая. Как я рад видеть тебя... - он провёл рукой по её лицу, сразу заметив синяки на щеках. - Что это? С тобой всё в порядке? Что он с тобой сделал? - на посеревшем лице Бертрана отразилась боль.
  - Кто он? В замке только наместник, англичанина нет. Всё сейчас решает наместник. Со мной всё в порядке... пока... по крайней мере... - ответила Жаннин, не успев скрыть досаду в глазах.
  - Он угрожал тебе? - прохрипел снова Бертран. Его лицо совсем осунулось, глаза потухли.
  - Он хочет ровно того, что хотят все мужчины.
  
  Бертран молча уставился на Жаннин, его глаза лихорадочно заблестели:
  - Чего?
  - Он хочет ночь со мной взамен на вашу свободу.
  - Не смей этого делать! - прошипел Бертран, побелев от ярости.
  - Я и не собираюсь, но для этого я должна вытащить вас отсюда как можно скорее... и лучше сегодня, пока его нет в замке... Маркиз предлагает ему вознаграждение за меня, он поехал на встречу с ним. Я не знаю, до чего они договорятся. В любом случае, я не могу больше здесь оставаться. Маркиз грозит осадой. Неизвестно, на что пойдёт наместник в случае крайней опасности.
  - Нам всем нужно бежать отсюда... - прорычал Бертран. - Как можно скорее... но я не знаю, где все.
  - Остальные в подземелье. Там нет только Франсуа и Ника.
  - Боюсь, что наши опасения оправдались, Ник оказался предателем. Нас схватили двоих, меня сразу отправили сюда, а его, как сказал наместник, оставили 'разговорить'. Я думаю, благодаря его языку, мы все и попались.
  - Теперь это уже неважно. Со мной был Франсуа, я не могу найти его. Наместник говорит, что трупов среди наших не было, но и среди остальных его тоже нет.
  - Значит, он тоже такой же, как Ник, - заключил Бертран.
  - Не говори так. Я в это не поверю. Я попала в ловушку, меня кто-то запер в комнате, в которую я вошла. Он остался стоять в укрытии, но я не могла выйти, слыша постоянно шаги.
  - Где-то там далеко, в конце коридора я слышал отдалённые крики. Может, это был он? Я не знаю.
  
  Жаннин кусала губы, судорожно соображая, как действовать, чтобы воспользоваться данной обстановкой. Другой такой возможности может больше не появиться. Там за дверью всего два караульных, один из них, любезничает в сторонке с девушкой, второй дремлет в углу. Нужно, что-то потяжелее, чтобы быстро и бесшумно огреть по голове сначала одного, затем другого и отобрать ключи. Женщина сняла со стены факел и начала искать, хоть что-то, чтобы выполнить задуманное. Она шарила по углам под удивленный взгляд мужчины, но ничего не нашла, кроме гнилых отсыревших кусков соломы.
  - Что ты ищешь, Жаннин? - наконец, шёпотом осведомился Бертран.
  - Что-нибудь потяжелее... - ответила женщина, продолжая поиски.
  - Жаннин, это опасно... - запричитал Бертран.
  - Не опаснее, чем всегда. Мы должны попытаться.
  
  Ничего не найдя, женщина остановилась, держа в руке увесистый факел.
  - Придётся тебе немного потерпеть... надеюсь, это сработает.
  Ногой она нагребла в угол соломы, отделив её от остальной массы, и подожгла. Солома лениво задымилась. Нельзя терять времени. Жаннин выглянула за дверь и, выпучив глаза, крикнула:
  - Факел упал на солому и загорелся!
  
  Первый караульный, что дремал, быстро подорвался с места и забежал в тюремное помещение. Дым медленно окутывал маленькое помещение, мешая ориентироваться, Бертран за решеткой закашлял. И пока второй не успел забежать следом, Жаннин размахнулась и ударила первого охранника по голове. Он осел на пол, исчезнув в густом дыму. Второй не заставил себя долго ждать, но Жаннин уже была готова к встрече с ним, встав за дверь и снова размахнувшись. Через мгновение и второй лежал рядом. Женщина второпях начала обыск в надежде поскорее найти ключи. Следом за вторым охранником в дверях появилась Ида и непонимающе уставилась на Жаннин.
  - Что вы делаете, миледи?
  - Помоги мне, бестолковая, найти ключи от камеры, чтобы отпереть остальных пленных. Ну же! Не стой, как вкопанная, а то и тебе достанется!
  
  Слова быстро подействовали на девушку, и ей ничего не оставалось, как дрожащими руками обыскать карманы лежащего парня. Ключи нашлись быстро, Жаннин отперла дверь, выпуская Бертрана наружу.
  - Ида, возьми ведро в углу с отходами и вылей на горящую солому! Бертран вынеси этих недотёп в соседнюю комнату, а то задохнуться ещё.
  Каждый выполнял всё почти машинально. Ида ничего не понимая, плакала, глядя, как парня выносят из горящей темницы. Он и его напарник не подавали никаких признаков жизни.
  - Зачем вы так, госпожа? Вы погубите нас всех.
  - Замолчи! И держи свой язык за зубами. Я спасаю своих людей, - прикрикнула на неё Жаннин, быстро и ловко связывая охранников и отправив Бертрана вниз со связкой ключей, освободить остальных.
  - Прости, но у меня нет выхода! - прошептала Жаннин, оставляя девушку за дверью наедине с бесчувственными охранниками. - Это нужно, чтобы никто не подумал, что ты мне помогала. Прости.
  
  Толстая наружная дверь с грохотом захлопнулась за спиной у Жаннин.
  Перед ней в тёмном коридоре стояло человек десять грязных, уставших пленных. Бертран обнял Жаннин, восторженно добавив:
  - Умница, моя девочка. Я горжусь твоей смелостью.
  - Что теперь? Как мы пройдём через ворота незамеченными? - задал резонный вопрос один из мужчин.
  - Пока не знаю.
  - Нужно дождаться темноты, а там выйти тем же способом, что и сейчас, оглушив охрану, - прошептал Генри. Его лицо было таким грязным, что на нём ярко выделялись белые зубы и белки глаз.
  - Воняет от вас, скажу я вам, за версту можно учуять, - заметила женщина, сморщив нос.
  - Здесь недалеко можно искупаться и смыть немного с себя эту вонь и грязь. А там, глядишь, и стемнеет. Я проведу вас незаметно, - быстро сообразил Бертран, встав во главе группы.
  И они быстро скрылись, пробираясь среди зарослей деревьев к безлюдному и укромному пляжу, где совсем недавно хотела искупаться Жаннин.
  
  ****
   Небольшой отряд сопровождал наместника замка по просёлочной дороге. Всадники, одетые в чёрные длинные плащи и глубокие капюшоны, ехали неспешно, покачиваясь в сёдлах и о чём-то тихо переговариваясь.
  Джон Райс ехал молча, отчуждённо глядя по сторонами и не обращая внимания на своих спутников. Его длинные светлые волосы тоже скрывал глубокий капюшон, превращая его, как и остальных, в безликую тень. В случае нежелательной встречи с кем-то на дороге, он не хотел быть узнанным. Это была не первая его вылазка в таком виде.
  
  Сейчас они направлялись навстречу с маркизом де Перне. Прошлая встреча их состоялась неделю назад, на которой маркиз предложил наместнику выдать женщину с "горящими волосами", как только она появится в замке, в обмен на поместье в Бургундии. И сначала Джону показалось его предложение интересным, ведь сам Джон, кроме титула барона больше ничего за душой не имел. Мать умерла очень рано, а отец прокутил всё своё состояние, ничего не оставив единственному своему наследнику. Его принял к себе кузен - рыцарь из Гиени Джеймс Сандорс и оставил его на время своего отсутствия наместником в замке. Иметь свою землю, без сомнений, было одной из целей Джона. И теперь, когда цель почти достигнута, мужчина засомневался. Зачем так стремился маркиз заполучить девушку, которая потеряла всё: имя, земли, семью? Здесь явно скрыта какая-то хитрая выгода. "Что ж, посмотрим, как среагирует маркиз, когда увидит, что я не привёз женщину с собой", - подумал наместник, растягивая рот в улыбке и вглядываясь вдаль в ожидании скорого приезда Перне.
  
  Маркиз не заставил себя долго ждать. Вскоре показался столб пыли и несколько всадников. Он, как и в прошлый раз, был помпезен во всём: и в одежде и в настроении.
  - Добрый вечер, мой дорогой друг. Как ваше настроение, сэр Джон? У меня просто замечательное!
  - С моим настроением тоже пока всё благополучно, но должен огорчить вас, ваша милость, я не привёз её.
  
  Маркиз выпучил на наместника глаза и, видимо думая, что тот шутит, стал нервно поправлять свои волосы. Позади маркиза показалась всадница - голубоглазая хрупкая блондинка с кукольным личиком и широко улыбнулась Джону. Он слегка наклонил голову в знак приветствия, надменно улыбнувшись уголком рта, и тут же перестал замечать её. И как Франсуаза ни старалась, но так и не смогла больше уловить на себе ни одного его взгляда. Маркиз заметно заёрзал в седле, и его ус стал нервно подёргиваться. Он был так уверен в успехе.
  
  Джон молча наблюдал за собеседником:
  - Что с вами, милорд? У вас такой растерянный вид?
  - Признаться, надеялся заполучить сегодня эту женщину, чтобы поскорее выполнить своё срочное задание от герцога Монфора. Боюсь, он будет сильно недоволен, когда узнает, что вы препятствовали поимке этой женщины. Она опасна. И чем раньше я привезу её в Нант, тем лучше.
  
  Джона нелегко провести, даже такому хитрому прохвосту, как Перне. Наместник усмехнулся, едва сдерживая нетерпеливого коня под своим седлом. Затем прогремел:
  - Не легче ли в таком случае, мне самому препроводить нашу общую знакомую к герцогу.
  - Я думаю, у меня это лучше получится. К тому же, это моя обязанность. К чему вам рисковать своей безопасностью?
  
  Теперь Джон полностью уверился в том, что все слова маркиза полнейшая ложь. Всё, о чём они говорили утром с Адель, вылетело из его головы. На него нахлынула ярость о того, что маркиз думает, словно все вокруг него идиоты, ничего не смыслящие в делах. Его взбесило то, с какой неприкрытой наглостью, маркиз лжёт. Джон заговорил спокойным тоном, глядя на маркиза с высоты своего исполинского роста:
  - Как мило... за меня не беспокойтесь, милорд, - затем немного помолчав, он, наконец, сказал: - Я не выдам вам эту женщину. Приедет сэр Джеймс, пусть сам с ней разбирается.
  - А как же поместье? Бургундия? - злобно усмехнулся маркиз.
  - Значит, не судьба. Я как-нибудь переживу это.
  - Смотрите, как бы не пожалеть вам о таком неразумном решении, господин 'норманн'! Я осажу город и вытравлю всех из вашего укрытия, - маркиз больше не скрывал своей злобы, сильнее сжимая в руках поводья и сжав плотно губы, так, что они превратились в тонкие ниточки.
  - Попробуйте, рискните, господин Перне! Только думаю, что герцогу Монфору очень не понравится, что вы осаждаете жилище его любимца Сандорса. И тогда уже вы смотрите, чтобы вам не пожалеть!
  
  Джон громко и раскатисто рассмеялся, задирая голову к небу. Капюшон плаща соскользнул с его головы, выпуская на волю ветра длинные светлые волосы. Франсуаза, питающая слабость к длинноволосым блондинам, заметно оживилась, снова улыбаясь наместнику.
  - У вас симпатичная спутница, милорд, наслаждайтесь её обществом, пока ещё можете. В вашем возрасте это очень ценно, и больше не тревожьте меня своими птицами, я не приеду больше на встречу и не отвечу на ваши письма. Счастливо оставаться. - И не успел маркиз ответить на грубость, как Джон стегнул свою лошадь и, резко сорвавшись с места, исчез, оставляя за собой густой столб пыли.
  
  - Как бы ему не заплакать кровавыми слезами за такие слова, молокосос, - прошипел Николя, огорчённо сплюнув в сторону.
  - Не сердитесь на него, Николя, он молод, горяч и груб, - улыбнулась Франсуаза, глядя в след удаляющимся всадникам.
  "К тому же красив и могуч, как римский бог войны", - додумала она про себя, всё ещё улыбаясь.
  - Спрячь свою улыбку, Франсуаза. Не будь такой развратной. Иначе, мне придётся отдать тебя на суд священников, как блудницу.
  
  Баронесса обиделась на слова маркиза. Последнее время он постоянно был с ней груб и раздражителен, и как она не старалась, не могла этого изменить. "Наверное, он действительно стареет и скоро станет немощными увядшим занудой, докучающим всем своими сказками о преступнице Жаннин", - подумала она про себя, глядя в спину маркизу. Теперь, находясь в его обществе, она больше не чувствовала себя счастливой. Ей всё больше нравились прогулки в одиночестве или с кем-то из свиты. Николя изменился, зациклился на достижении своей цели. И Франсуазе больше не хотелось ему помогать в этом. В одну из ночей она призналась ему, что ждёт ребёнка, но он злобно усмехнулся и произнёс: "У меня куча законных детей, которых я должен содержать, неужели ты думаешь, что мне нужен твой бастард, неизвестно от кого".
  Она поднялась с постели и молча ушла в свою комнату. Там она проплакала всю ночь и больше об этом с ним не заговаривала.
  
  ****
  Дождавшись темноты, люди начали пробираться к воротам. Они уже были на месте, оглушив часовых и проходя через приоткрытые массивные двери, как вдруг неожиданно снаружи, позади, раздался мужской густой голос:
  - Я так и знал, что на тебя нельзя положиться, и ты что-нибудь сотворишь подобное, маленькая ведьма. Какая удача, что я так вовремя возвращаюсь. Птичка чуть не выпорхнула из клетки.
  
  Жаннин не было нужды поворачиваться, чтобы узнать его. Это был Райс. Он стоял в окружении своих людей, которые громогласно рассмеялись на его слова. Их было в два раза больше, чем пленных. Жаннин поняла, что они все пропали. Пленные, обессиленные и раненые, не смогут одолеть здоровых и сильных людей. Хотя Бертран и Генрих хотели бы сделать попытку, равную самоубийству.
  - Жаннин отойди и встань позади нас, больше в плен мы не сдадимся, лучше умереть здесь.
  - Нет, Бертран, вы все погибнете. Но в этом нет нужды, - чуть слышно прошептала Жаннин, делая шаг вперёд, навстречу высокой чёрной фигуре, и добавила громко:
  - Я сделаю всё, что вы захотите, только отпустите их всех сейчас же, и я уйду с вами, сэр Джон!
  - Повесить их всех! - громовым голосом прогремел Джон, отходя в сторону.
  
  Неизвестно откуда люди Райса достали верёвки, накидывая их на ближайшие деревья.
  - Нет, прошу вас, сэр Джон.
  Она вцепилась в его руку, но он оттолкнул её:
  - Маленькая лживая змея! - взревел он. - Утром ты пела такие ласковые песни, ты обещала, что ничего не предпримешь. Но ты всего лишь лживая сука!
  Жаннин встала и снова кинулась к Райсу, цепляясь за его одежду:
  - Молю тебя, отпусти их. Я сделаю всё, как ты хочешь, - слёзы текли по её щекам.
  - Нет, Жаннин, не смей этого делать! - закричал Бертран, рванувшись вслед за женщиной, но мужская тень перекрыла ему дорогу, накидывая петлю на шею.
  - Отпусти их, молю тебя, отпусти, и я буду с тобой! - уже кричала Жаннин, колотя кулаками по мощной, облачённой в чёрный плотный дуплет груди великана. - Ну же, пусть они уйдут! Прогони же их!
  
  Сквозь мглу, прорезаемую зажжённым факелом в руке Джона, Жаннин увидела его глаза, смотрящие на неё, и ей вдруг показалось, что на его лице проскользнуло что-то вроде жалости. Он должен сжалиться! Он должен сжалиться! А иначе все его надежды на ночь с ней разобьются, если только он не сжалится.
  - Джон, я одна виновата. Не тронь их.
   Позади слышалась возня с верёвками. Один миг, и все её люди повиснут в петлях, и всё будет кончено и для них, и для неё.
  - Господи, я не переживу этого. Не делайте этого... - Жаннин безудержно рыдала, понимая как беспомощна она среди этих мужчин.
  - Не стоит отказываться, когда девушка так отчаянно просит, - пошутил, криво улыбаясь, один из свиты наместника.
  - Заткнись! Перед тобой госпожа этого замка! Как смеешь ты говорить в таком тоне?! - вдруг неожиданно рявкнул на него 'норманн', увесисто ударив "шутника" так, что тот отлетел в сторону и на его губе проявилась кровь. Джон свирепо поглядел по сторонам, в поисках недовольных. Но никто больше не решился вступить с ним в перепалку.
  
  Жаннин стояла в стороне, ни на кого не глядя, и почти прошептала:
  - Отпустите их, прошу вас...
  - Хорошо, прогоните их за ворота! Оставьте только парочку для верности, чтобы ей не захотелось передумать. Вот этого и этого! - Джон указал пальцем на Генри и Бертрана.
  - Я убью тебя, мерзавец! - закричал Бертран, пытаясь вырваться. - Ты поплатишься за это! Не смей прикасаться к ней!
  
  Его слова повисли в воздухе, кто-то ударил его чем-то по затылку, и он обмяк на руках уводящих его.
  - Нет! Отпусти их всех! Я даю тебе слово! - снова попыталась вступить Жаннин, но пленных уже выталкивали за ворота, а остальных уволокли в неизвестном направлении.
  - Я больше не верю твоим словам, маленькая лгунья. - Райс подошёл к ней и поднял с земли, слегка подтолкнув её впереди себя. - Они будут живы, я клянусь тебе, но ты пойдёшь со мной, - прошипел прямо над её ухом голос Джона.
  
  Жаннин почувствовала на себе десятки заинтересованных глаз всех этих мужчин, что окружали её сейчас. Было унизительным понимать, что они знают, чего именно хочет от неё наместник. Она шла перед ним под этими взглядами, словно безропотная рабыня, кобыла, которую только что приобрели по выгодной цене и ведут в стойло. Как низко она опустилась... Вдалеке ещё слышались голоса Бертрана и Генри, которых снова повели в подземелье. Она не смогла спасти их. Она их погубила... и погибла сама.
  
  Жаннин шла, не видя в темноте дороги, и слёзы стояли в её глазах. На какой-то дорожной выбоине она споткнулась и упала на колени, но железные руки подхватили её и понесли прочь от этого места. Она слышала дыхание перед собой этого высокого человека, который легко нёс её на своих руках, словно добычу. Она боялась взглянуть на него, ветер ворошил её волосы, смешивая со светлыми длинными волосами мужчины. Он молчал... и слава богу. Жаннин больше бы не вынесла его злых слов. Она сдалась на волю судьбе, больше не осталось сил сопротивляться.
  - Жди в своей комнате, я пришлю за тобой позже, - услышала она снова голос 'норманна'. Он опустил её на землю, как только они оказались у дверей башни замка. - И больше не совершай глупостей, моё терпение на исходе.
  - Что может быть хуже, чем уже произошло? - тихо прошептала Жаннин, не поднимая глаз и заходя в двери.
  
  Он резко дернул её за плечо, так сильно, что захрустели суставы:
  - Ты умоляла меня не убивать твоих друзей, я сделал это. Не заставляй меня жалеть об этом.
  - Не угрожайте мне больше, Джон. Сегодня я буду у вас.
  Мужчина внимательно присмотрелся к стоящей женщине, такой маленькой и худой рядом с ним. На щеке "красовался" синяк, который он поставил ей, ударив несколько раз по лицу. Глаза покраснели от слёз, лицо в пыли с бороздками слёз. Она впервые вызывала в нём жалость: разбитая, размазанная как муха по полу, она перестала трепыхаться, задыхаясь в его сетях. Он ощущал себя страшным голодным пауком, готовым поглотить эту маленькую муху. И это сравнение в его голове, ему не понравилось.
  "Ещё не хватает мне сжалиться над ней... не дождётся. Сегодня я получу свою добычу", - успокоил он себя и быстрым шагом удалился, спеша снять с себя кольчугу и сделать кое-какие распоряжения.
  
  Жаннин вошла в свою комнату, которая была пуста и душна, одиноко молчалива и совсем неприветлива. Женщина прошла вглубь и, опустив руки в прохладную воду в чаше, умылась. Голова была пуста, больше женщина была не в состоянии думать. Нужно плыть по течению, если нет другого выхода. Это всего лишь ночь... это всего лишь ещё один мужчина в её жизни... и со временем он тоже исчезнет как все остальные. "Ален изменил мне в ту ночь, когда я вернулась, чтобы признаться, что ношу его ребёнка", - подумала Жаннин, снова умывая лицо и шею и стягивая с себя одежду: "Я была не нужна ему. В тот самый миг он наслаждался обществом другой женщины... Тогда почему я не могу? От этого зависит жизнь Бертрана и Генри".
  
  Жаннин неспешно обтёрла своё тело влажным полотенцем, чувствуя кожей едва заметный ветерок. Намазала себя ароматным розовым маслом, которое осталось у неё ещё с тех времён. Распустила волосы и хорошенько расчесала их, пуская медной волной по плечам. Затем открыла свой шкаф и выбрала зеленый халат, с широким расшитым поясом, с глубоким вырезом на груди и золотой оторочкой по краю.
  
  Жаннин вспомнила недавний разговор с норманном, его взгляд, когда она выходила из воды, его поцелуй и жгучая страсть, с какой он кричал на неё. Из его укушенной губы сочилась кровь, а тело изнывало от желания обладать ею, доходящее до отчаяния. Но Жаннин также помнила и своё желание уступить, сдаться ему, несмотря ни на что.
  - Я сделаю это... - прошептала Жаннин самой себе, глядя в зеркало перед собой. - Но ты сам попадёшь в свои собственные сети, норманн. Ты никогда не забудешь этой ночи...
  
  Прошло полчаса. Она ждала, что кто-то придёт за ней. Но всё было тихо кругом. Жаннин подошла к зеркалу. Перед ней в отражении стояла лесная нимфа с горящими в отблесках огня золотистыми волосами. Только глаза ещё заплаканные и слишком напуганные. Нет! Это глаза жертвы, а не хищницы.
  "Мне нужно вино, крепкое, чтобы расслабиться и не испытывать угрызений совести, стыда и отвращения", - возникла мысль в голове Жаннин, и её взгляд упал на стол, на котором словно нарочно стоял поднос с едой и вином. Чудесно. Это то, что нужно.
  
  Она быстро подошла и взяла с подноса фрукт, откусила, его, впиваясь в сочную мякоть и обливаясь сладким соком, затем большими глотками отпила прямо из тонкого горлышка штофа, да так много, что в глазах потемнело и ударило в нос. Виноградный вкус сильный, крепкий, пьянящий и валящий с ног, если взять лишку. Это вино из старых погребов замка. Не иначе, как Бэт позаботилась раздобыть этот замечательный сосуд с драгоценной жидкостью. А еще мидии. Они сверкали в своих раскрытых раковинках такие перламутровые и манящие. Женщина улыбнулась и ловко отправила себе в рот сразу несколько подряд, быстро проглатывая и почти не успев понять вкуса. Всё это она снова сдобрила хорошей порцией крепкого вина.
  Прошло ещё около часа, а может ей просто казалось, в ожидании время тянется очень медленно. Жаннин устала от насыщенного событиями дня, и в голове быстро зашумело от вина. 'Что ж, теперь мне, пожалуй, всё равно, что обо мне подумают. Пока я дойду до его комнаты, я буду готова ко всему. Главное, запереть свои чувства глубоко в сердце и выключить голову, не думать о приличии и нравственности. Бертран и Генри, их жизни - моя главная цель'.
  Теперь она была готова идти сама, без приглашения.
  
  В коридорах замка было темно, лишь изредка на стенах горели факелы, освещая небольшие участки перед собой. Жаннин молча шла как во сне, ничего не чувствуя, за стражником, который сопровождал её в комнату наместника. Он всё время оборачивался на девушку, то ли боясь, что она передумает, то ли просто, чтобы ещё раз взглянуть на женщину, которая идёт в постель 'норманна'. Жаннин это больше не беспокоило.
  
  Через мгновение она вошла в большую комнату, в которой горели канделябры, освещая большую ёмкость с водой. Жаннин не сразу поняла, что в ней лежит Райс, запрокинув голову и закрыв глаза. Жаннин вдруг вспомнила, что когда-то также она застала в комнате Алена. Эта была их первая встреча после его отъезда. Но теперь здесь был не он. Здесь находился другой мужчина. Норманн. Какая ирония судьбы. Всё как будто повторяется...
  - Зачем ты пришла? Я не звал тебя! - произнёс низкий голос, мужчина лениво приоткрыл глаза. Женщина оцепенела.
  - Убирайся! - прогремел в тишине и полутьме снова его голос. - Я пришлю за тобой!
  
  Жаннин подумала о том, что, если она сейчас выйдет из этой комнаты, то уже не войдёт в неё больше, даже под страхом казни своих друзей и своей собственной. Она просто выбросится из окна, чтобы покончить со всеми разом! Или сейчас или никогда!
  Она молча прошла вглубь, тихая, словно призрак и остановилась неподалёку от ванны, в которой лежал мужчина. Она попыталась нарисовать в своей памяти лежащего в этой ванне Алена, его чёрные волосы, свисающие через край или мокрые прилипшие к телу. Ален был так красив, когда она смотрела на него. И 'норманн', не смотря ни на что, телом прекрасен. Она хорошо видела его торс в прозрачной воде, разрисованный искусными татуировками. Его мощь пугала и завораживала одновременно. "Норманн. Я хочу его. Я хочу его", - твердила самой себе женщина, чтобы вызвать в себе животное желание и не бояться его. Мужчина наблюдал за её движениями и взглядом. В её глазах не было ненависти, и это удивило его. Она тихо обошла чан, в котором он лежал, и нежно провела кончиками пальцев по голому предплечью и шее.
  - Мне уйти? - прошептала она над его ухом.
  - Уйди, я позову тебя позже, - повторил он машинально, но язык уже с трудом ворочался, не в силах сопротивляться нарастающему желанию.
  
  Она запустила тонкую кисть в копну его волос, проводя пальцами по затылку. Он закрыл глаза, борясь с искушением. Но мурашки уже побежали по телу, поднимая всё на дыбы.
  - Уйти? - снова спросила она.
  'Она играет со мной, как кошка с мышкой. Но бороться нет сил', - промелькнула мысль в его голове.
  Она обошла чан и встала перед ним так, чтобы Райс мог видеть её.
  - Так мне уйти? - прошептала Жаннин, раздвигая полы длинного зелёного халата, давая увидеть ему часть обнажённого тела, затем поворачиваясь в сторону двери и делая шаг. Он не мог оторвать от неё глаз. Ему хотелось схватить её, затащить к себе в воду и стиснуть в объятьях так сильно, чтобы раздавить, уничтожить, не видеть этой женщины, не испытывать такого сильного искушения прикоснуться к ней, снова почувствовать её губы.
  - Нет, - глухо прохрипел голос Райса, и в нём не было требования, скорее просьба.
  
  Жаннин подошла ближе, так чтобы находиться в круге света и медленно спустила халат сначала с одного плеча, затем с другого, выставляя напоказ свою грудь. Мужчина не поверил своим глазам. Её огненные волосы упали на грудь блестящей волной, закрывая обзор. Джон тяжело сглотнул и громко выдохнул, чувствуя, как его плоть наливается кровью.
  - Может, уйти? - Жаннин отпустила края халата, и он легко соскользнул на пол, оголяя всё тело.
  Райс снова глубоко вздохнул, чувствуя её игру и принимая её на любых условиях.
  - Нет... останься... - его слова прозвучали нежно. - Прошу тебя...
  Несмотря на все события, что произошли с ней за все это время, её тело осталось соблазнительным и притягивающим взгляд. Плечи и грудь ослепляли своей белизной.
  - Чёртова ведьма... - процедил он сквозь зубы, улыбаясь краем рта, - как же ты прекрасна.
  
  Один шаг тонких стройных ног, и женщина уже опускалась в тёплую воду перед мужчиной. Вода выплеснулась через края, скрывая бёдра женщины под водой. Он внимательно вглядывался в её лицо и, наконец, произнёс, обхватив пальцами маленький женский подбородок:
  - Ты что? Пьяная? Ну, точно! Ты надралась!
  Он хотел обхватить её руками, но она резко отстранила его и шлёпнула по рукам:
  - Это тебя не касается. Хочешь, чтобы я осталась, не тронь меня, пока я не разрешу тебе... И не смей поднимать на меня руку, норманн,- речь Жаннин прозвучала вполне внятно, поэтому Райс засомневался:
  - Давай попробуем...
  
  Жаннин села перед мужчиной, наклоняясь к его лицу, так что волосы накрыли его прохладной шёлковой волной. Он положил свои большие ладони на её обнажённую грудь, но она скинула их, ещё ближе наклоняясь к лицу мужчины. Он тяжело дышал, едва сдерживаясь от возбуждения. Она вонзила свои ногти в его широкие гладкие плечи и провела до самого живота, оставляя кровавые борозды. Он застонал, закрывая глаза. Её тело было так близко от него, пахло чем-то приятным и возбуждающим. Её грудь качнулась и коснулась его лица, он с жадностью впился в неё губами. Как странно, - подумал он, - она не кричит и не брыкается в его руках, и каждое её движение отзывается в моём теле новой волной возбуждения.
  
  Она играет с ним, доводя до исступления, как кошка с мышкой. Её глаза закрыты, её губы дрожат в полуулыбке. Она своей рукой направляет его ладонь между своих ног. Мягкое и нежное тепло трепещет внутри неё, касаясь его пальцев. Её горячее прерывистое дыхание обжигает его лицо. Он никогда не испытывал таких ощущений, ни одна женщина не делала этого. Больше не осталось сил терпеть эту долгую прелюдию, но она не даёт ему войти в себя, изворачиваясь, царапая его грудь и проникая в его рот прохладным языком.
  - Ну же! - взревел он в нетерпении.
  Она двигается сама, обхватив его обеими руками. И наконец почувствовав, что он на грани, она садится на него верхом, впуская его внутрь себя. Несколько движений, и громкий удовлетворённый выдох, созвучный стону, вырывается из его рта. Он затихает. Взгляд его затуманивается, и большие ладони соскальзывают с её бёдер, опустившись в воду, и выпуская её тело из своих тисков. На его лице появляется счастливая улыбка.
  
  * * *
  Бертран не находил себе места. Он метался в промозглой темноте сырого подвала, и готов был биться головой о стены, лишь бы всё остановить. Как всё глупо сложилось! Глупо! Нелепо!
  - Я - старый дурак подложил девочку под мужика, чтобы спасти свою шкуру. Разорвать бы этого монстра на кусочки. Боже! Прости меня! - плакал мужчина, царапая острые каменные стены и сбивая пальцы в кровь.
  
  - Бертран! Это ты? - вдруг раздался голос где-то в соседней камере.
  - Франсуа? - крикнул Генри, узнав голос.
  - Генри тоже здесь? - снова раздался голос Франсуа.
  - Ты здесь давно? - спросил Бертран, ожидая ответа.
  - С той ночи. А где вы были?
  - Нас держали в другом месте, но после побега перевели сюда.
  - Как странно, всё это время мне казалось, что про меня вообще забыли. Есть хочется зверски...
  
  Оказалось, что всё время Франсуа сидел в этом помещении один, но теперь слышал каждое слово. И ему тоже хотелось рыдать от бессилия. Душа разрывалась. Он не бил в дверь и не требовал его выпустить и остановить всё это, потому как очень ослаб за эти дни без еды. Он лишь молча слушал, как двое мужчин, борясь со своей беспомощностью и унижением, принимают тот факт, что Жаннин там, в спальне англичанина, в его постели.
  
  Она и в самом деле теперь была в его постели, ненадолго забывшись беспокойным сном, как только 'норманн' перенёс её из ванны. Он не выпускал её из своих объятий до рассвета, наслаждаясь её телом. Он был нежным впервые в жизни, испытывая удовлетворение не только телом, но и душой. Он разглядывал её спящее лицо, как ресницы подрагивают во сне и, поднимается грудь от размеренного дыхания, губы раскрыты, словно готовые к новому поцелую. Осторожно, кончиками пальцев он откинул пряди её рыжих волос на подушку и провел по нежному изгибу шеи и плеча, заметив небольшую отметину в области ключицы. Словно крыло. Он улыбнулся, подумав о том, что у неё на теле тоже есть крылья, как и у него. Джон наклонился и поцеловал углубление на шее, чувствуя запах её кожи, волнующий, пьянящий. Она сдалась, отдавшись ему, он победил. Эта мысль вызывала в его душе восторг и возбуждение снова и снова от одного только сознания. Он боялся, что с наступлением утра этот сон растает, и она исчезнет вместе с темнотой. Он понимал, что так оно и будет, и ничто больше не сможет удержать её рядом.
  - Ночь с тобой - это лучший момент в моей жизни, - прошептал он, проводя ладонью по женской груди. Он печально улыбнулся, видя, что она не слышит его и опустил голову рядом на подушку. С этими мыслями он и заснул, по-прежнему сжимая её своими большими руками и боясь, что она незаметно выскользнет, пока он будет спать.
  
  Жаннин проснулась и повернула голову в сторону спящего мужчины. Его выдающийся нос высился вверх на запрокинутой голове. Сон расслабил мужчину, и он забыл про бдительность рядом с ней. Откуда ему было знать, что она убивала некоторых за одну только попытку к ней прикоснуться.
  Девушка приподнялась, разглядывая его. Грудь мужчины как у Алена и Франсуа была сплошь покрыта шрамами: старыми и не очень, но одна черта отличала его от них - его татуировки. Когда норманн занимался с ней любовью, нависая над ней всем телом, ей казалось, словно, змея на его теле шевелится, скользя по его крепкому мускулистому торсу, охватывая его мышцы, в такт его движениям. Сейчас он, и в самом деле, походил на норманна. Жаннин читала книги в своей библиотеке, на которых были изображены мощные воины со свирепыми лицами и в застывших решительных позах, с длинными заплетёнными косами на золотистых волосах, густых бородах, с татуировками на лицах и крупных телах. Норманн. Теперь он лежал рядом, словно поверженный в бою воин, с закрытыми глазами. Но его мощная, покрытая шрамами, расписанная грудь, медленно поднималась и опускалась от размеренного дыхания. Он живой рядом с ней... Небо не обрушилось на них, дав всему свершиться...
  
  Жаннин бесшумно поднялась с постели и подошла к стене, на которой висело оружие. Меч Райса, огромный, с рукоятью из слоновой кости с головой ворона. Наверное, он не приподъёмный для хрупкой женщины, но в самый раз такому великану, как 'норманн'. Здесь же висели охотничьи ножи, и боевые кинжалы разных размеров. Жаннин сняла один из них с полированной и замотанной полоской толстой кожи ручкой, повертела в руке, как бы, примеряя рукоять под ладонь, и подошла к спящему мужчине. Он безмятежно лежал, раскинув большие руки по простыне, ни о чём не подозревая. Жаннин поднесла острое лезвие к горлу спящего. Всё выглядело как на старинном гобелене про поверженного рыцаря. Одно движение и всё будет кончено, враг будет повержен, захлебываясь в собственной крови.
  - Трудно убить человека, особенно спящего, - голос Райса раздался так неожиданно, что Жаннин вздрогнула.
  Она взглянула в его лицо: голубые глаза смотрели на неё спокойно и уверенно.
  - Достаточно только немного нажать на рукоять, - снова прошептал он, сглатывая и глядя в глаза женщины. Вена на его шее заметно пульсировала, ещё раз подтверждая, что он живой и невредимый перед ней, после ночи, которую он вырвал у неё всеми неправдами.
  
  Ей казалось, она сможет приложить усилие и воткнуть кинжал в эту крепкую шею, забрав его жизнь, но ошиблась... рука дрогнула и откинула кинжал в сторону. Лезвие сверкнуло в тусклом свете свечи и почти бесшумно упало на толстый ворс ковра, вскользь слегка поранив ладонь женщины. Жаннин, беспомощно задрожав, села на край кровати, не видя ничего перед собой, и только глядя, как капает кровь из ранки.
  Джон приподнялся на локтях, внимательно и серьёзно глядя на сидящую рядом, обнажённую женщину. Она молчала. Он привстал и, взяв её ладонь в свою, слизнул проступившую кровь.
  - У тебя даже кровь сладкая, - прошептал он, вздохнув.
  Она промолчала, не поднимая глаз.
  - Ты когда-нибудь пробовала горячую кровь только что убитого животного? - вдруг спросил он, задумчиво глядя на изгиб её бедра. Она не ответила и тогда он продолжил: - Терпкий и очень насыщенный вкус, густая быстро остывающая жижа, оставляющая неприятный вкус во рту и жирную плёнку на губах, но это словно вселяет в тебя жизнь этого животного, словно ты пьёшь не кровь, а силу...
  - Ты - ненормальный... - ответила она, не глядя на него.
  
  И в тот же миг сорвалась с места и быстро побежала к тазу, который стоял с водой в углу для умывания. И снова рвота потоком хлынула из её горла. Жаннин беспомощно застонала, чувствуя дурноту, выворачивающую её нутро наизнанку.
  - Что это с тобой? - удивлённо спросил Райс, поднимаясь с постели. - Это реакция на мои слова или это перепитое вино просится обратно?
  
  Жаннин было совсем не до разговоров, ей хотелось умереть, прямо здесь и как можно быстрее. И всё же сдавленным голосом она произнесла:
  - И то и другое - гремучая смесь.
  Райс рассмеялся, затем добавил серьёзным голосом:
  - Я позову лекаря.
  - Нет. Это всё вино. Оно вышло, сейчас станет легче.
  
  Жаннин вышла из спальни в комнату, где всё ещё стоял чан с остывшей водой. Она ополоснула лицо в мутной воде. Хмель отпустил её, сознание прояснилось, а с ним вернулись угрызения совести и стыд.
  "Я виновата. Я пришла сама. Я не противилась его желанию. Я хотела его, и мне было хорошо с ним", - пульсировало в её голове, заставляя сердце замирать и почти совсем останавливаться.
  Но Райс не мог этого знать. Он получил своё и был счастлив. Он остался один в постели, незаметно заснув и не услышав её ухода.
  
  Она кое-как натянула на себя халат и тихо побрела в свою комнату в сопровождении охранника, который был разбужен у порога комнаты её выходом. Он искоса поглядывал на неё, то ли пытаясь отыскать на её лице слёзы, то ли следы побоев, но ничего этого не было. Он искренне удивился, поняв, что за дверью охраняемой им комнаты было так тихо, что он незаметно для себя заснул. Чем усыпила 'норманна' эта маленькая женщина? Своим голосом? Или глазами цвета янтаря? Или рыжими волосами, словно колдунья? Это для него осталось загадкой.
  
  Оказавшись в своей комнате, Жаннин упала прямо в одежде на свою постель и забылась тяжёлым сном.
  И опять её тревожили жуткие сновидения, не давая покоя.
  Она шла по дороге в сад, возле замка, окружённого скалами. Жаннин помнила эту дорогу с самого детства. Только теперь она выглядела странно, вместо цветущего вереска, на утёсах колыхалась трава с многочисленными глазами. Эти жуткие глаза, держащиеся на тонких стеблях, следили за каждым её шагом. Жаннин ступала по дороге, и страх пробегал по её спине, когда краем глаза она видела эти вращающиеся, следящие за ней глазные яблоки, круглые, без век, блестящие на солнце. Но женщина шла вперёд, борясь со страхом и ужасом. Она прошла вглубь сада и встала у самого обрыва. За её спиной бушевало море, разбивая волны о высокие утёсы и донося множество мелких брызг до кожи Жаннин. Она чувствовала, как от этих брызг пропитывается её одежда, та самая, в которой она пришла к наместнику ночью. Халат намок и стал невыносимо тяжёлым, притягивая её к земле. Вот уже нет сил стоять, выносить эту тяжесть на своих плечах. Жаннин обессилено упала на сырую, пропитанную морской влагой землю спиной, устремив взгляд в небо, которое стало серым, сверкая от многочисленных молний.
  
  Гроза. Сильная гроза надвигается, но нет сил подняться, уйти, скрыться от неё. Жаннин смотрит перед собой. Над ней нависли ветки старой яблони, под тяжестью плодов, они склоняются до самой земли. Женщина помнила это дерево, на нём всегда росли самые большие плоды. Как сейчас. Она поднимает руку и срывает ближайшее яблоко, сочное и спелое, поднося к своему рту, надкусывая его. Гадкий вкус чего-то гнилого и омерзительного заполняет её рот. Она смотрит на откушенное яблоко, но это вовсе не плод с дерева, это голова. Мёртвая голова человека, иссохшая и зловонная. Жаннин отбрасывает её, борясь с подступившей тошнотой. Она с усилием поднимается на колени и смотрит на дерево. Боже. Вся яблоня усыпана мёртвыми головами, вместо яблок. Мёртвыми головами. Вот мёртвое, обезображенное лицо Ги и того негодяя из замка, который напоролся на собственный нож, тех людей из леса и бедного Жордена. Этих голов множество. Жаннин пытается убежать, но ноги скользят на чём-то липком и скользком. Это трупы вокруг неё. И едкий смрадный запах гниющей плоти, отвратительный и тошнотворный.
  
  "Все мужчины будут умирать рядом с тобой, кроме одного единственного, предназначенного судьбой", - слышится голос Мариз. А вот и она сама, улыбающаяся и держащая ещё две головы в руках. Жаннин с ужасом отпрянула, снова упав на землю и тщетно пятясь назад. Она узнаёт эти головы: Франсуа и Перне. Их лица ещё улыбаясь, смотрят на неё. Но Мариз вешает их на дерево...
  - Нет! Нет! Не надо! - кричит она, задыхаясь.
  Жаннин вскакивает на ноги... и просыпается.
  - Нет! - еще слышит она собственный голос и садится на смятой постели.
  
  И вновь внезапный приступ тошноты заставил её подняться с постели и бежать в уборную. Когда всё кончилось, она вползла в комнату, стащила с себя зелёный халат, бросила его в потухший камин и, взяв со стены горящий факел, подожгла. Тонкая ткань быстро занялась, полыхая ярким светом. Она стояла и смотрела, как её одежда исчезает, съедаемое пламенем. "Меня тоже нужно сжечь, как это платье, как проклятую распутную ведьму на огне", - подумала Жаннин, глядя на огонь факела.
  В этот миг лязгнул засов в двери, и на пороге появился человек. Он не сразу понял, что происходит, увидев стоящую возле догорающего камина абсолютно голую женщину, с растрепанными волосами и горящим безумным взглядом.
  
   Он сделал шаг вперёд и, сняв с себя плащ, накинул на плечи Жаннин. Она взглянула на него отсутствующим взглядом. Джон Райс.
  - Что ещё вам нужно от меня? Вы получили, что хотели... - тихо прошептала, она отворачиваясь.
  - Хотел узнать, как ты? - хриплым голосом тихо произнёс он.
  - А что вам за дело до меня?
  
  Джон с изумлением смотрел на Жаннин и не узнавал в ней той женщины, что была сегодня с ним ночью. Взгляд потух, и она вся сжалась, словно стала ещё меньше ростом.
  - Здесь что-то горит? Запах странный?
  - Платье... в огонь упало.
  - Что ж, жаль. Оно тебе было к лицу... хотя, без него...
  
  Жаннин промолчала, глядя на остатки догорающего халата.
  - Я принёс тебе это... - он протянул к женщине свою широкую ладонь, на которой оказалось колье с крупными, красными, словно запекшаяся кровь, рубинами. - Это принадлежало моей бабушке...
  - Зачем мне это? - Жаннин резко повернулась к стоящему рядом мужчине. - Неужели ты действительно думаешь, что мне это надо, норманн?
  
  Жаннин истерически рассмеялась, разрезая тишину комнаты.
  - Боже! Ты ещё руку и сердце мне предложи! - она снова засмеялась.
  - Замолчи, - прошептал Джон, скривившись от услышанного.
  - Вы заключили со мной сделку, сэр Райс. Помните? Ночь со мной за жизнь моих людей! Теперь отпустите их и будем считать, что никто никому не должен!
  - Замолчи, жалкая шлюха! - взревел мужчина, вскользь ударив Жаннин по лицу.
  
  Она упала на пол лицом вниз, не двигаясь. Он оглянулся и быстро склонился над ней.
  - Не говори со мной так, прошу тебя! Не зли меня! Я отпустил твоих людей и выполнил свою часть обещания, - немного успокоившись, произнёс он, положив свою большую ладонь на её плечо. Она дрожала.
  - Уходи! Оставь меня! И запирай получше свою комнату, когда будешь засыпать, проверяй свою пищу, когда будешь есть. Ни на миг не забывай, что я здесь, - с ненавистью проговорила женщина, исподлобья глядя на мужчину.
  - Если бы ты хотела меня убить, то уже сделала бы это. У тебя была возможность? Надо было убить меня! - прошипел Джон, поднимая женщину с пола за подмышки и глядя ей в глаза.
  
  Жаннин смотрела на него и не узнавала... Рот скривился в оскале, но глаза его отразили затаённое страдание где-то в глубине души. Словно перед ней стоял маленький мальчик, жаждущий материнской любви и ласки. Она улыбнулась, понимая, что даже у такого толстокожего есть свои слабости, которые он не может сдержать в себе:
  - Ах, бедный Джон... это тебе надо было убить меня. Я несу мужчинам смерть. Они все умирают... я сею трупы вокруг себя. Беги, норманн, пока ещё не поздно, и ты можешь спасти себя!
  Но это было секундное помутнение. Видя, улыбку Жаннин, он быстро взял себя в руки, и на его лице отразилась злость.
  - Чёртова ведьма! Тебя нужно сжечь на костре как ведьму! - он с силой оттолкнул её от себя и выскочил из комнаты.
  
  Женщина снова осталась одна.
  - Ведьма... как тонко подмечено... - прошептала она самой себе и устало опустилась обратно на пол. Только сейчас она почувствовала его плащ на своих голых плечах, его гладкая подкладка холодила кожу. Жаннин скинула с себя этот кусок материала, пропитанный запахом этого человека. Затем поднялась на ноги и, быстро найдя простое полотняное платье, оделась.
  
  "Нужно смыть с себя его запах, всю эту грязь, что пропитала мою кожу. Хотя теперь даже содрав её полностью, никогда не отмоешься от этого стыда," - бежали мысли в голове Жаннин. Она намеревалась искупаться, спустившись к побережью. Стражник молча последовал за ней, побрякивая доспехами, но ей было всё равно. Она быстро прошла коридор и вышла из замка, направляясь на внутреннюю набережную. В такое время здесь никого не было. Жаннин остановилась у самой воды. Мягкие волны накатывали на её босые ноги, обдавая приятной прохладой. Не обращая внимания на охранника, она скинула с себя платье и зашла в воду, погрузившись в неё с головой. По телу побежали мурашки, расслабляя и успокаивая. Она сделала большой вдох и снова погрузилась в солёную воду. Прохладная волна приняла её в свои объятья, играя волосами и обволакивая её тело со всех сторон. Жаннин подумала о том, что всего лишь один миг отделяет человека от смерти. Стоит только чуть дольше продержаться в воде, и матушка-природа примет её в свой дом, позволив очиститься и забыть про все проблемы и невзгоды, про боль, которая сжимает её сердце железными тисками. Она вспомнила недавний сон, дерево с мёртвыми головами и глаза, следящие за ней. Если Мариз, говорила правду, и её сны что-то предвещают, то этот сон сулит явно что-то страшное.
  
  Мысли Жаннин прервали какие-то звуки, доносящиеся с суши и возвращающие её в реальность. Она быстро вынырнула из воды и увидела бегающую по берегу девушку Дину, ту самую, что прислуживала ей. Вид у неё был обеспокоенный, лицо в слезах, волосы взлохмачены и не расчёсаны.
  - Что случилось? - спросила её Жаннин, не выходя из воды.
  - Сэр Джон! Он узнал про Иду и того охранника, его повесил, а её выволок из постели и потащил в сторону военных казарм.
  - Миледи, там с десяток солдат, они порвут бедняжку на части, - вмешался охранник, мужчина преклонных лет, явно не одобряющий действий своего хозяина.
  
  Жаннин ловко выскочила из воды, с трудом натягивая на мокрое тело платье: руки не слушались, и ткань прилипала к мокрой коже, вода струилась с волос, заливая сухое платье. Наконец, справившись с одеждой, Жаннин побежала вслед за девушкой. Сердце бешено билось, готовое выскочить из груди, в висках пульсировало.
  "Что я наделала?" - твердила она про себя в отчаянии: "Я снова загубила двух людей. Это всё из-за меня... не надо было так разговаривать с этим человеком".
  
  Когда они вбежали туда, в нос ударил резких запах пота и грязных тел. Сначала Жаннин задохнулась и не могла сделать вдох. К тому же глаза должны были привыкнуть к полутьме. Иначе невозможно было что-либо разобрать, но по женскому крику, Жаннин поняла, девушка здесь. Мужчины, словно свора голодных собак, окружили её. Она кричала и брыкалась, умоляла и причитала, но они рвали на ней одежду, впиваясь в неё десятками рук.
  - Прекратите! Вы же не животные! Оставьте девочку в покое! Вы убьёте её! - закричала Жаннин, бросаясь в центр своры и пытаясь отбросить людей. На ходу она выхватила у кого-то кинжал из ножен и приставила его к крайнему юноше, держащему руки девушки.
  - Отпустите её сейчас же, иначе, я прирежу его! - закричала она. За её спиной оказался её охранник. Он выхватил меч и прикрывал её сзади, но мужчин вокруг было слишком много. Те, что были в центре, над девушкой, расхохотались и продолжили возиться над бедняжкой.
  - Не делайте этого, миледи. Они и нас разорвут, - прошептал охранник за спиной Жаннин, но она не могла оставить девушку на растерзание мужчин.
  - Возьмите же себя в руки! Что вам женщин не хватает, вы накинулись на бедную девчонку? - снова крикнула она.
  - Посмотрите-ка, а эта бабёнка, пожалуй, поаппетитнее будет, - проговорил один из мужчин и двинулся навстречу Жаннин.
  - Лучше остановись, я тебе точно не по зубам! - женщина выставила лезвие кинжала навстречу надвигавшемуся на неё мужчине и сделала выпад вперед, попав лезвием прямо в горло. Бордовая струя полилась из его рта и шеи, он рухнул на колени, затем на пол, захлебываясь и хрипя.
  - Ах ты, сука. Она убила Джорджа! - закричали в толпе и ринулись вперёд мужчины.
  
  Жаннин выхватила из ножен убитого меч и начала размахивать им направо и налево, но её и охранника быстро скрутили, повалив на пол. Женщина почувствовала, как множество рук, раздирают её плоть, царапая и впиваясь зубами, словно волки. Глаза её заволокла струя крови, которая сочилась из головы. Жаннин уже думала, что настал её страшный смертный час, когда где-то далеко услышала громовой голос. Он загремел, и все немного отступили, ослабив хватку. Где-то совсем рядом рыдала девушка, скуля и всхлипывая. Тяжело дышал охранник, раненый и лишённый способности двигаться.
  - Норманн... норманн... норманн вернулся, - зашептались вокруг голоса.
  
  Норманн. Без сомнений, именно ему принадлежит этот громовой раскат в голосе. Он двигался вперёд, отметая не слышащих его слов и стоящих на его пути, как малых кутят. Наконец, его огромная фигура выросла над распластанной женщиной.
  - Ну-ка, пустите их или последуете за тем парнем, болтающимся на дереве. Завоняете раньше, чем он, потому что я вспорю брюхо каждому, кто ещё раз осмелится поднять руку на госпожу! - прогремел он.
  - Она убила Джорджа, милорд! - кто-то попытался оправдаться.
  - Она защищалась, - перебил его голос 'норманна'.
  
  Он снял с себя новый плащ и запахнул Жаннин:
  - Это уже второй плащ за сегодняшнее утро, миледи, - проворчал он, поднимая её на руки. Затем, сделав несколько шагов, обернулся к оставшимся. - Эй, ты, здоровяк, прихвати-ка девчонку и отнеси в комнату прислуги, а ты, долговязый, отведи охранника к лекарю. Да побыстрее!
  
  Он вынес её на свет. В голове Жаннин шумело, во рту она чувствовала сладковатый привкус крови. Её рука легла на его плечо, оставляя багряный след на его дуплете.
  - Дура! Глупая ненормальная девчонка! Как осмелилась ты отнимать добычу у этих дикарей?! - ворчал он себе под нос, неся свою ношу до комнаты, и где-то в глубине своей души проклиная себя за это происшествие.
   Он легко и быстро уносил её прочь от этого кошмара. Всё как во сне, страшном сне.
  
  * * *
  Через мгновение в комнате, где уже находилась Жаннин, появился лекарь. Он молча делал своё дело, тихо давая распоряжения прислуге.
  - Как ты мог допустить такое? - причитала няня, хромая возле высокого человека, стоящего посередине комнаты.
  - Проклятая девчонка всё время лезет, куда не следует. Господи... они могли разорвать её, приди я чуть позже, - лицо Джона отразило неподдельное беспокойство и страх.
  Бэт быстро перекрестилась, одарив его свирепым взглядом. Он метался по комнате Жаннин, всё время тревожно глядя на лежащее истерзанное тело, неподвижное, бледное и беспомощное.
  
  Бэт сновала возле лекаря, обливаясь слезами и причитая. Она не давала уйти Райсу, который уже не знал, как отделаться от ворчливой старухи.
  - Скажи мне только, с ней всё в порядке? Я вовремя успел? - прикрикнул он на неё.
  - К чему?
  - Если вы об изнасиловании, сэр Райс, - включился в разговор лекарь - пожилой мужчина с длинной седой бородой, который всю свою жизнь находился на службе при замке семьи Блуа. - То да, вы успели вовремя, никто не поспел, пока разбирался с её юбками. Но в остальном, открылась её рана на голове, которая, по всей видимости, была получена не так давно. Не считая многочисленных порезов, синяков, укусов и царапин на её теле.
  - Она поправится?
  - Да, она сильная девочка, - со вздохом произнёс лекарь, вытирая помытые руки.
  - И всегда была очень выносливой, - снова вступила в разговор Бэт. - Будучи ещё ребёнком, она на охоте упала с лошади, и охотничья собака вцепилась ей в ключицу, прямо у самого горла, вырвала целый кусок. Уж не знаю, что вдруг нашло на эту псину. Пришлось пристрелить её. А Адель молча ехала всю дорогу, терпеливо истекая кровью, ни проронив не единой слезинки. Так рассказал мне милорд, её отец, пораженный её выносливостью.
  - Да. Я помню этот случай, - покачал головой лекарь. - Рану, конечно, потом я обработал и зашил. У неё и сейчас есть небольшой шрам, в виде крылышек.
  - Бабка Адель говорила, что это знак судьбы, крылья ангела, оставившего свой след, - Бэт усмехнулась, задумчиво глядя вдаль. - Адель и сейчас до сих пор думает, что это - родимое пятно. Память, видимо, стёрла у неё эти воспоминания...
  - Крылья ангела... - почти прошептал Джон, разглядывая напряжённое лицо девушки.
  - Я зайду позже, я дал ей маковое молочко, какое-то время она будет спать. А я пока осмотрю девушку - прислугу, - быстро произнёс лекарь и, откланявшись, вышел из комнаты.
  - Когда ты уже успокоишься, Джон? Она сделала всё, как ты хотел, но тебе всё мало. Иду изнасиловали как минимум двое, ты повесил её паренька, а тому ещё и восемнадцати не исполнилось. Как ты можешь быть таким жестоким? - снова начала Бэт, исподлобья глядя на высокого мужчину и сотрясая полной рукой в воздухе. - Что ты натворил?
  - А что мне оставалось делать? Девчонка помогла бежать пленным, я должен был наказать её.
  - Ну, так выпорол бы её вон на площади перед замком. Что за дикость? А если бы ты не подоспел вовремя? Адель могла погибнуть или остаться изувеченной.
  - Такого ценного советчика рядом со мной в тот момент не было... - парировал Джон, но Бэт беспардонно выставила его за дверь. - Иди-ка ты лучше отсюда, а то порву тебя на бинты для моей бедняжки.
  
  Джон развернулся и с облегчением вышел. Стуча каблуками по коридорам замка, он шёл в свою комнату, где ещё остались воспоминания о прошедшей ночи.
  Только самому себе сейчас он мог признаться, как он сожалел о содеянном. Что каждый раз заставляло его так поступать со всеми? Ночь была такой замечательной, а утро таким кошмарным, словно ночные чары рассеялись, окунув его в утреннюю действительность. Ночью он чувствовал себя счастливым, а утром снова вернулись одиночество и отчуждение, словно он один в этом мире, сам по себе, и все остальные люди вокруг устроены иначе, чем он. Почему так? Что с ним не так? Почему эта чудесная ночь не могла продлиться вечность?
  
  Он шёл в свою комнату в надежде упасть на свою смятую постель и ещё раз ощутить на простыни её запах, запах розового масла, которым была пропитана её кожа. Но и здесь, в его комнате его ждал неприятный сюрприз.
  - Как ты посмел так поступить со мной!!! - услышал он крик с самого порога.
  - Ну, наконец-то ты здесь? Не сомневался, что и ты устроишь мне выволочку... что ж, я это заслужил, - ответил он, опуская глаза, и останавливаясь у порога в комнату, словно нашкодивший ребёнок.
  - Как ты посмел запереть меня!
  - Да что ты? Где я запер тебя? Я даже не знал, что ты приехал!
  - Войди и плотно закрой за собой дверь! - взревел снова мужской голос, в котором Джон узнал хозяина замка - сэра Джеймса Сандорса.
  - Я бы на твоём месте сначала помылся...
  - Ты не на моём месте, хотя тебе очень бы хотелось! - снова вскричал Сандорс.
  
  В комнате царил полумрак, и Джон едва различил сидящий на краю кровати мужской силуэт, только глаза блестели адским огнём на этом тёмном лице.
  - Как ты посмел сделать это? Я доверил тебе всё! - снова прорычал голос.
  - О чём ты?
  - Адель! Ты взял её, ты заставил её переспать с тобой! Какой же ты урод!
  
  В темноте вдруг блеснул клинок, тень метнулась в сторону Джона, и он в последний момент успел увернуться от удара, отбегая в противоположную сторону.
  - Я не знаю, что ответить тебе, Джейми. Сначала всё было нормально, до её появления, но когда я увидел её впервые там, в зале за столом, я потерял голову. Она была такой независимой, бесстрашной... и невыносимой. Сначала это взбесило меня. Как может женщина быть такой дерзкой с мужчиной? Но потом я потерял голову...
  
  Тень снова мелькнула, и Джон снова отскочил в сторону, хватая по пути свой меч.
  - Она непростая женщина, Джон. И я предупреждал тебя об этом. Это женщина, воспитанная воинами, умеющая держать в руках меч и способная перерезать тебе глотку, если ты обидишь её, - Сандорс настиг в полумраке Райса, скрестив с ним меч. - Она графиня Блуа, герцогиня де Пентьевр, за которой охотится всё герцогство. А ты, увидев её, решил, что можешь воспользоваться случаем, связав ей руки! - слова Сандорса прозвучали сдавленно.
  
  Мужчина отступил назад и снова ударил, но Джон среагировал, отражая атаку. Сандорс был значительно ниже его ростом, но крепок и коренаст. Его горящие глаза вперились в непроницаемое лицо наместника.
  - Ты посчитал, что если ты мой кузен, то сможешь творить здесь всё, что пожелаешь? Я исправно платил тебе жалование за службу и содержал в своём доме, но ты воспользовался случаем и обесчестил женщину, которая предназначена мне, норманн.
  - Я знаю, Джеймс. Всё предназначено только тебе: и дом, и золото, и женщины! - вдруг неожиданно вскричал наместник, и в его глазах загорелся адский огонь. Теперь Джон занёс меч над головой, но Сандорс был настороже и отразил удар. - Почему всё всегда принадлежит тебе? Я только могу стоять в твоей тени и есть с твоих благодатных рук, сэр Сандорс?
  - Потому что я всего этого добился сам, пора бы и тебе позаботится о себе, а не жить за счёт других. Да ещё так нагло как ты!
  
  Джон опустил меч и бросил его на пол так, что тот пролетел какое-то расстояние и ударился со звоном о стену:
  - Я не хочу биться с тобой, Сандорс. Я сильнее тебя, ты это знаешь. Я не могу ничего объяснить! Это всё как наваждение!
  
  Джон сел на край постели и выдохнув:
  - Лучше убей меня, Джейми, потому что я воспользовался случаем, чтобы на время побыть рядом с женщиной, которую желал ты. Убей меня, но сегодня ночью она была со мной! - Джон быстро распахнул свою тунику, выставляя исцарапанную грудь. - Видишь эти кровавые бороздки? Это следы её страсти, а не моего насилия над ней! Этой ночью она любила меня!
  
  Сандорс снова накинулся на кузена, но тот даже не двинулся с места. Удар кулака пришёлся ему в скулу, потом ещё и ещё. Кровь брызнула из разрубленной губы и брови. Но Джон не сопротивлялся.
  - Замолчи! Она была вынуждена это делать, чтобы спасти жизни. Ты заставил её придти к тебе и делать то, что ты хочешь.
  Лицо Джона стало красным, Сандорс отступил.
  Джон немного помолчал, затем, глядя на мужчину, вдруг проговорил:
  - Я хотел лишь напугать её, очень сильно. Вчера, когда она молила меня пощадить её друзей, я глядел в её необыкновенные глаза и понимал, что не смогу сделать с ней того, что делал с другими. Я думал: "Пусть умоляет, пусть сидит всю ночь, ожидая меня, и молит о пощаде, я не приду". Тогда она пришла сама... Я не смог отказаться от неё, я не смог прогнать её.
  
  Хозяин замка неотрывно смотрел на наместника, его глаза яростно блестели. Джон снова замолчал, вытирая кровь с губы и отводя взгляд. Сандорс усмехнулся:
  - Чёртов урод! Ты путаешь взаимность с безысходностью. Обесчестить беззащитную женщину, много ума не надо.
  - Она далеко не беззащитная, в два счёта вскрыла глотку одному из опытных воинов. Как видно, он совсем не ожидал, что такая хрупкая и на вид нежная птичка, может его порешить.
  - Я хочу, чтобы ты покинул мой дом как можно скорее. Я больше не хочу тебя видеть здесь. Собирай свои вещи и убирайся! Иначе я убью тебя! - начав с шёпота и переходя на крик, произнёс Джеймс, повернув к своему кузену перекошенное от злости лицо. - Я больше не хочу тебя видеть здесь, - повторил он, быстро выходя из комнаты и оставляя собеседника наедине со своими мыслями.
  
  "Я не могу уехать прямо сейчас. Только не сейчас", - мелькнула мысль в голове Джона. Он растянулся на кровати, которая ещё хранила в складках простыней запах и воспоминания о ней. Он закрыл глаза и вспомнил, как её волосы накрывали его лицо, как он припадал губами к её плотному соску, находящемуся совсем рядом, как трепетала её плоть под его рукой там, в самом центре.
   Она взяла его, а не он её... может, в этом всё дело? Джон не мог забыть всё это, и каждое мгновение этой ночи скользило у него перед глазами.
  
  Он быстро поднялся с постели и распахнул ставни, впуская в комнату свет и свежий воздух, чтобы рассеять образы прошедшей ночи. Они начинали мучить Джона, и он решил от них избавиться, выходя из комнаты и, направляясь, по всей видимости, в столовую залу.
  За его спиной послышались шаркающие шаги Элизабет.
  - О, Боже. Оставьте меня все со своими нравоучениями! Когда-нибудь я вздерну тебя на виселице, проклятая старуха, а твои кишки скормлю собакам.
  - Как же, напугал. Я ещё первая на твой труп помочусь, гадкое ты отродье, - смело ответила Бэт, похлопывая его по плечу и заходя в зал, вслед за наместником.
  - И почему я только терплю тебя, проклятую?
  - Потому что я единственная, кто готов тебя выслушать и помочь, не смотря ни на что... о, боже, что с твоим лицом? - Бэт, наконец, увидела побои.
  - Сандорс неожиданно вернулся, ему не понравилось, что я сделал.
  Бэт смочила холодной водой полотенце и приложила к распухшей скуле мужчины.
  - Хорошо он тебя отделал, поделом тебе, сукин ты сын! - проворчала она, разглядывая проявляющийся на его лице синяк.
  
  Взгляд Джона мелькнул на портрет над камином. Жёлтые глаза госпожи Пентьевр словно следили за ним, а губы усмехались. И так как Бэт ещё не ушла, а копошилась над его лицом, он решил спросить, о том, что его интересовало больше всего:
  - Скажи, откуда эта девчонка, так научилась ловко драться?
  Бэт пристально посмотрела на него и ехидно улыбнулась:
  - Никогда не говори о ней, как о девчонке. Это самая большая ошибка мужчин: когда они смотрят на неё, они думают, она безобидна, но это не так. Помни, её воспитывали великие люди Блуа: её отец и дядя. Они в ней души не чаяли. К тому же, она росла среди рыцарей, каждый из них делился с ней своим опытом, показывая способы защиты и нападения, и каждый из них, готов был отдать за неё свою жизнь. Только поэтому она склонилась перед тобой, спасая людей, которые её всю жизнь спасали.
  - Почему ты не остановила её от этого шага, почему позволила ей придти ко мне? Почему не отговорила, не убедила?
  - Она давно уже не ребёнок и сама решает, как ей поступать. К тому же, ты поставил её в безвыходное положение. Ты заставил выбирать между честью и жизнью людей. Она выбрала жизнь.
  - Сегодня он хотела убить меня, пока я спал.
  - Это на неё похоже...
  - Она сняла кинжал со стены и приставила его к моему горлу, - как бы невзначай произнёс Джон, заглядывая в пустой бокал, по которому каталась последняя капля вина, красная как кровь.
  
  Бэт пожала плечами и молча вздохнула. Джон добавил:
  - Лучше бы она сделала это...
  - Не в правилах дома Блуа убивать спящего человека. Но будь уверен, если ты вынудишь её в следующий раз, она поступится этим правилом и перережет твою глотку.
  - Боюсь, что следующего раза не будет... Сегодня я должен уехать, - произнёс Джон, глядя в лицо Бэт.
  Их глаза встретились.
  - И понятно почему... Чего же ты хотел, после всего, что ты натворил сегодня?
  
  Женщина развернулась к выходу и ушла, ковыляя и кряхтя, покачивая своим круглым телом. Джон остался в одиночестве. Его затравленное сердце кровоточило. Впервые в жизни... ему было не всё равно.
  
  ****
  Прошёл день, и Жаннин, оказавшись в своей комнате после нападения на неё, спала. Её осмотрел лекарь, сделал всё необходимое и дал ей успокоительный настой, чтобы она могла выспаться и успокоиться. Всё заново повторялось, словно по страшному сценарию, она снова лежала в постели, истерзанная и опустошённая.
  И пока она спала, то не могла знать всего того, что произошло за это время. Вечером к ней приходил лекарь, осматривал её, тихо поговорил о чём-то с Бэт, поставив её своим сообщением в полнейший тупик. А ночью Ида, не снеся унижений и боли, вышла в окно, отправив своё бренное тело в морскую пучину, а душу - на суд господа. Но Жаннин ещё не знала об этом...
  
  Она не слышала, как в замке появился какой-то человек. Рог не возвещал о его прибытии, он просто возник в замке словно неоткуда. И это Джеймс Сандорс. Но Жаннин не знала об этом...
  Она не знала, что Сандорс в течение дня и вечера не раз заходил в её комнату, не находя себе места и проклиная за недальновидность и горячность своего кузена, приводящие к трагедии. Жаннин не приходила в себя, металась во сне, крича и падая на подушки, словно каждый раз умирая.
  
  Когда, наконец, забрезжил рассвет, начиная новый день, и всё вокруг погрузилось в короткий беспокойный сон, она очнулась. В комнате ещё было темно и тихо. Она приподнялась, но, почувствовав боль в каждой клеточке своего тела, снова опустилась на подушку. Сознание сразу же вернуло её в реальность. Она вспомнила, что случилось: ужасное место, крики, боль, страх, унижение. Именно поэтому так болело всё тело и так щемило в сердце. Почему она не умерла? Почему небо не упало ей на голову и не убило её, когда она шла в комнату к наместнику, почему позволило всему свершиться? Почему её сердце не остановилось тогда, когда её опрокинули навзничь и начали терзать? Почему небо не разверзлось и не уничтожило этих негодяев? - спрашивала себя Жаннин, глядя в потолок, на почерневшие мощные балки и перекрытия над её головой.
  
  Жаннин с трудом села в постели, обыскивая глазами каждый уголок. Её взгляд упал на плащ, тот самый, в который наместник завернул её, чтобы вынести из того подвала. Женщина поднялась с постели, опуская ноги на холодный каменный пол. Ей было душно, не хватало воздуха, и очень сильно, почти нестерпимо болела голова. Словно сомнамбула, она накинула поверх влажной сорочки плащ и, медленно покачиваясь, вышла из комнаты. Под порогом больше не дремал очередной стражник, вся охрана была убрана. Жаннин медленно, словно тень брела по пустынным коридорам спящего замка, бесшумно ступая босыми ногами по каменному полу.
  
  Через мгновение она оказалась на смотровой площадке. На самой широкой и высокой крыше замка открывался отличный вид на море - с одной стороны и на небольшое крестьянское поселение - с другой. Небо серое и мрачное нависло над головой, морося в лицо крупными и холодными каплями дождя. Похолодало. Гроза то и дело сверкала, освещая ярким светом всё вокруг.
   Жаннин подошла к большим серым бойницам и встала между ними. Она взглянула вниз, покачнулась и отпрянула назад. Как высоко! Дух захватывает.
  - Зачем ты здесь, Адель... - послышался шёпот над её ухом, и Жаннин чуть не вскрикнула от неожиданности. - Тише... я не хотел испугать тебя.
  
  Женщина почувствовала, сквозь толстый материал плаща горячие большие ладони на своих плечах. Она обернулась и почти уткнулась в грудь близко стоящему человеку.
  Райс... Опять он... почему никак не оставит её в покое?
  От неожиданности Жаннин потеряла дар речи. Ветер был такой сильный, что рвал на ней плащ, словно пытаясь сбросить её с отвесной стены, и скинув капюшон с её головы. Лил дождь, волосы женщины намокли, ноги заледенели на холодном каменном полу.
  
  Жаннин поспешила высвободиться из его рук и уйти, но голова так гудела, что она с трудом слышала его голос и снова сильно покачнулась. И опять широкие ладони легли на её плечи, не давая упасть.
  - Зачем ты встала? Ты ещё очень слаба... Гроза и дождь... ты простудишься.
  - Тебе-то что за дело?
  - Я хотел зайти к тебе, но увидел, как ты уходишь из комнаты, - Джон впервые не знал, что нужно сказать, чтобы хоть как-то удержать её ненадолго, чтобы она успела выслушать его. Дождь хлестал по лицу, и Жаннин казалось, что это слёзы с неба, а не ледяные капли.
  
  Она упорно молчала, не поднимая на него своих глаз. Её рыжие волосы выбились из-под капюшона и намокли. Её тело, словно осенняя травинка, покачивалось от каждого порыва ветра. Одна радость во всём этом, она не пыталась вырываться из рук Джона, и он мог держать её за плечи.
  - Ты продрогла вся и босиком.
  - Это уже неважно теперь... - еле слышно прошептала она.
  Он приподнял её и опустил на свои ноги, придерживая за талию. Она не противилась его действиям, совсем обессилев.
  - Я знаю, ты не хочешь меня видеть и слышать, но дай мне сказать перед тем, как я уеду.
  
  Она, наконец, обратила на него свои усталые глаза и увидела ссадины и синяки на его лице:
  - Что с вашим лицом?
  - Та малость, которую я должен был стерпеть за ночь с тобой... Я виноват перед тобой и Сандорсом.
  Жаннин промолчала, снова устало опуская глаза. Джон продолжил:
  - Я уезжаю сегодня. И я хотел поговорить с тобой перед отъездом. Я знаю, что слов прощения будет мало за то, что я сделал. И всё же, прости меня за всё то зло, что я причинил. Поверь, сейчас я в этом искренне раскаиваюсь. Та ночь перевернула во мне всё. Я сожалею, что испугал тебя и принудил придти ко мне, но никогда не пожалею, что эта ночь была в моей жизни. Той ночью я был по-настоящему счастлив.
  - Для меня эта ночь не имеет такого значения, как для тебя... - чуть слышно прошептала Жаннин, поднимая глаза на мужчину, и он увидел, что с ресниц капают крупные капли. Или это слёзы, готовые сорваться и хлынуть потоком по бледным щекам?
  - Я знаю и не смею надеяться на это, - огорчённо ответил он, не выпуская её плечи из своих рук. - И всё же, не держи на меня зла, я тот мужчина, который рядом с тобой впервые познал любовь.
  
  Жаннин горестно улыбнулась, а потом вдруг неожиданно спросила:
  - Какой он? Англичанин?
  Мужчина непонимающе уставился на девушку.
  - Он такой же, как ты? Насильник и злодей? Он тоже будет принуждать меня спать с ним? И тоже сделает меня своей шлюхой?
  
  Лицо Джона помрачнело. Он не сразу ответил, борясь с горечью, застрявшей в его горле. От отчаяния ему хотелось броситься в пустоту между широкими бойницами или биться об них головой до потери сознания. Жаннин почувствовала, как сжались его ладони на её плечах, и он бы выпустил её, если б не боялся, что она упадёт. Он отвёл взгляд от её тяжёлого взгляда.
  - Нет... - хрипло проговорил он, не поворачиваясь и пытаясь перекричать шум дождя. - Вовсе нет. Он совсем не такой... он полная моя противоположность. Он никогда не обидит тебя, он - истинный рыцарь. И только он сможет сделать тебя счастливой. Я в этом уверен...
  
  Жаннин молчала, опустив глаза, затем неожиданно, обхватив его предплечья тонкими озябшими руками, спросила:
  - Скажи мне, кто сообщил тебе о моём появлении, кто предал меня. Я знаю, этот кто-то находился всё время рядом со мной. Кто это?
  - А разве ты до сих пор не поняла? За несколько дней до вашего вторжения ко мне пришёл маркиз, уверяя, что я должен быть настороже, что скоро придёт прежняя хозяйка дома и постарается занять его. Тогда-то он и предложил мне сделку. Поэтому я был готов к встрече с тобой.
  - Но ты не мог знать от него, что мы тайно проникнем в замок.
  - С вами был мальчишка. Я внедрил его. Это было нетрудно, в твоём отряде всякий сброд.
  - Значит, это не Франсуа?
  - Франсуа?
  - Мужчина, который был с нами...
  Райс молча пожал плечами.
  
  Жаннин замолчала, чувствуя, чтозамерзает. Её босые ноги закоченели от каменной плиты, на которой она стояла.
  Мужчина снова приподнял её и поставил на свои ступни, затем взял её холодные ладони в свои и прижал к своим губам, закрывая глаза:
  - Мне искренне жаль, что так всё получилось. Жаль, что мы не встретились в других обстоятельствах, женщина с горящими волосами.
  - При других обстоятельствах? Я бы обязательно убила тебя, норманн. Радуйся, что моя рука дрогнула в ту злосчастную ночь.
  
  Он улыбнулся:
  - В твоих устах моё прозвище звучит намного приятнее, чем в чьих-то других.
  Он преклонил перед ней одно колено и, посадив её перед собой, оказался почти на уровне её лица, пытаясь заглянуть в её глаза:
  - Прости меня, Адель, женщина с горящими волосами, - прошептал он ей в лицо, обжигая дыханием.
  Крупные дождевые дорожки струились по её озябшим щекам. Он поднял свою ладонь и притянул её лицо к себе, заставляя приблизиться. Его горячие губы коснулись её губ быстро, словно мимолетный порыв ветра, но она успела ощутить это прикосновение своей кожей. Он крепко прижал её к себе, захватывая её губы своими. Она не сопротивлялась, затем отстранилась и прошептала:
  - Иди, Джон Райс. Я желаю тебе обрести любовь. Только тогда твоё сердце оттает, и ты изменишься.
  Она смотрела в его голубые глаза. Теперь они не казались ей ледяными, как в их первую встречу, в них застыла тоска.
  - Береги себя, Адель, - ком застрял в его горле.
  
  Жаннин встала и медленно пошла, но в этот момент в голове зашумело так сильно, что она покачнулась. Язык во рту высох, а перед глазами появилась чёрная рябь. Она ухватилась за большую ладонь мужчины, ртом хватая воздух.
  - О боже, только не сейчас... - прошептала она, теряя сознание.
  Мужчина подхватил её на руки и быстро понёс от дождя и холода в её тёплую комнату. Райс проклинал себя: глупо было держать её под дождём, она совсем слаба, ещё подхватит простуду.
   Продолжение следует...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"