Аннотация: вторая арка персонажа в синем плаще. до среды в группе ВК будет проводиться голосование за того персонажа, продолжение истории которого вы хотите узнать. убедительная просьба, если вам хочется узнать про кого-то другого - проголосуйте
Я снова прихожу в себя. На удивление мне намного лучше, даже холода не чувствую. Я оттягиваю момент открытия глаз как можно дольше. Мне не хочется смотреть в тёмное небо. Оно тёмное, я знаю точно, на Севере наступила Ночь. Я понял это ещё в прошлый раз, когда обретал сознание, но тогда было не до этого. Мне просто было всё равно. Я наслаждался тем, что остался жив. Не смотря ни на что. Ко мне приходит осознание, что даже боль я сейчас вспоминаю с радостью. Это странно, но забавно.
Прохладная маленькая нежная ладонь касается моего лба, и я вздрагиваю от неожиданности. Руки Архаира, по виду, были совсем не такими, да и не думаю, что воин был из тех, кто пристаёт к парням. Значит, оставался только вариант, что это тот самый друг, о котором говорил мой спаситель. Занятно, что это была женщина. Если честно, я не ожидал, что человек вообще будет забираться так далеко на Север по своей воле.
- Проснулся,- в голосе, низком и грудном, не было и тени вопроса, лишь констатация факта. В прочем, по звуку было понятно, что незнакомка улыбалась.- Может, откроешь глаза, не очень-то удобно разговаривать, не видя куда направлен взгляд собеседника?
Я выполняю просьбу, и перед моими глазами предстаёт ОНА. Женщина, на вид ей немного за тридцать, но я могу ошибаться. У неё сердцевидное лицо, обрамлённое ниспадающими чуть ли не до пояса волосами цвета белого золота. Сами черты её облика были мягкими и плавными, а у тёмно-синих, почти чёрных глазах, кажется, не было дна. Я был очарован.
- Садись,- слово, произнесённое достаточно мягким тоном, несло в себе какую-то непонятную силу, заставившую меня подчиняться не осознавая этого. "Магия",- проносится у меня в голове. - Осмотрись пока, приди в себя, я сейчас вернусь.
Совет дельный, потому как посмотреть есть на что. Первое, что бросается в глаза это то, что я уже нахожусь в каком-то помещении. Стены, пол и потолок будто бы выдолблены в стволе могучего дерева. Впрочем, это может оказаться правдой, всё же Архаир упоминал, что под снегом остались деревья. Может местные научились жить в них? В ином случае я просто не представляю, как можно выживать в условиях Севера, кроме как в таких уютных домах под снегом, в полной изоляции от ветра и мороза. Надо будет спросить об этом мою новую знакомую позже. Второе - само убранство. Никакой лишней роскоши, всё выполнено либо из дерева, либо из коры. "Друид-женщина,- думаю я,- Угораздило же её забраться туда, где леса вообще нет". Третье, ранее не замеченное мной - так это то, что я лежу на кровати, несколько низкой как по мне, а одежду мою составляют одни только бинты, накрытый лишь простынёй из хлопка. Холод не ощущался, да и смущение от наготы давно уже не приходило ко мне, но сам факт того, что всё это было в условиях крайне неприятных, по крайней мере снаружи, несколько поразил меня. Я, не найдя ничего более занятного, приступаю к раздумьям о том, какая магия была применена для достижения подобного эффекта.
За этим занятием меня застаёт хозяйка дома. В руках у неё сменный комплект одежды, обычные штаны и рубашка из холстины, опять же - никакой роскоши. Кроме того, на плече у неё сумка, видимо то, что понадобится нам сейчас. Не надо быть самым умным, чтобы понять это.
- Пришло время менять твои повязки,- говорит она, усаживаясь возле меня на кровати и складывая одежду у моих ног.- Придвинься ко мне. Не бойся, основные твои раны обработаны и даже немного зажили, так что от небольшого движения они точно не разойдутся.
В её голосе я снова слышу повелительные нотки, которым не могу сопротивляться. Положительно, надо срочно начинать восстанавливать свой магический ресурс, мне абсолютно не нравится то, как легко я сейчас поддаюсь на такие простые уловки.
Тем временем женщина проворными движениями, говорящими о большой практике, уже сняла с меня повязки и лёгким движением руки отправила их куда-то себе за спину. На пол они не падают, растворяясь в воздухе прямо в полёте. Занятный фокус, похожий на телепортацию, интересно, смогу ли я перенести сюда что-нибудь потом и будет ли это неприлично.
- Как ты оказался здесь?- спрашивает она меня, в то время, как начала обрабатывать мои раны мазью с резким травяным запахом.
- Думаю,- говорю я, откашлявшись и прочистив горло от мокроты,- меня принёс Архаир.
- Это так ты начал именовать Стража?- смеясь спрашивает она.- Забавно, даже несколько оригинально - старым имперским сейчас мало кто пользуется.
- Спасибо,- благодарю я её.
- Но я спрашивала не об этом. Как получилось так, что перипетии судьбы привели тебя к тому, что сейчас я обрабатываю твои раны в своём доме?
- Ну, всё началось с моего рождения. Не помню...
- Хочешь пересказать мне всю свою жизнь с самого начала?
- Да, я думал нужны подробности,- звучит моё признание.
- Нет,- думаю, она машет отрицательно машет головой,- В начале, наша судьба не определена. Когда конкретно всё изменилось?
- Хочешь сказать, что достаточно одного плохого дня, чтобы всё изменилось?
- Примерно так.
- Это случилось, когда мне было семнадцать или около того...
***
Это случилось, когда мне было семнадцать или около того. Не помню точно, да и свой возраст меня никогда особо не заботил. Зато неоспоримым будет тот факт, что день, когда всё изменилось, случился через пару месяцев после того, как мы вернулись из Син"рин-тин.
Гастроли были вполне удачными, даже с Микой мы нашли в конце концов общий язык. Немалую роль в этом сыграл мастер Клемет, всячески примиряющий на и ратующий за то, что мой самостоятельный номер можно будет показывать и дальше. Мастер Сигизмунд был не против, всё таки на мои представления приходило много народа и, соответственно, прибыль повышалась. Хороших иллюзионистов было мало, а Боригарт Нелепый был лучший. Спасибо за это магии. Правда, мне долго было непонятно, почему старый ясновидящий предложил мне именно этот псевдоним для выступлений.
- Почему именно Боригарт нелепый,- спросил я у него как-то на одном из ночных привалов.
- Понимаешь, Мэтью,- начал он своим обычным покровительственно-доброжелательным тоном, в котором, однако, можно было услышать нотки грусти.- У меня когда-то был хороший друг и учитель, кто смог мне растолковать всё, что мог о магии. Его звали Рампер Боригарт Странный.
- Какое длинное и запутанное имя,- подала голос Мика, выбираясь из фургона. Раздражение, вызванное тем, что суккуба влезла в разговор, не пересилило интереса.- Почему его звали именно так?
Я хотел задать тот же вопрос, хотя и не так бестактно. Всё таки имена бывают разные и не мне судить, какие из них странные, а какие - нет.
- Ну,- замялся мастер Клемет,- Рампер действительно странное имя и мой учитель бывало сетовал на то, что его родители были явно не обделены фантазией. Но тут уж как получилось.
- А почему Боригарт?- спросил я самую интересную для меня сейчас вещь.
- Не знаю,- честно признался ясновидящий,- он не сильно распространялся на этот счёт. Единственное, что я сумел уяснить, это не имя его семьи или рода. Скорее всего какого-то клана или на вроде того. Он был из Пашхрестана, точнее его центральной части, там, где пески пустыни образуют горя и волны, через которые может пройти только самые смелые и самые подготовленные...
- Пожалуйста, не отвлекайтесь, мастер Клемет,- протянула Мика. Спасибо ей за это. Сам я редко прерывал своего учителя, ведь знал, как ему нравится окунаться в воспоминания. Иногда это требовало неимоверных усилий, потому что зачатую через десяток минут я терял нить разговора, а через полчаса обычно меня начинало клонить в сон.
- Хорошо-хорошо,- поспешно ретировался ясновидящий. По непонятным причинам он необычайно легко шёл на уступки девушке. Возможно, он стал воспринимать её как очередного своего ребёнка, которому, к тому же, не надо менять пелёнки, учить ходить, разговаривать и так далее.- На чём я остановился?
- На том, что не знаете, что значит Боригарт,- подсказала ему Мика.
- Ах, да. Так вот, это его клановое имя, или чем оно там является на самом деле, осело у меня в памяти и, я думаю, как нельзя лучше стало подходить для твоего сценического образа.
Я кивнул в неопределённости. Как по мне, так это имя было ничем не лучше и н хуже того, что я мог бы придумать сам, если бы придал этому занятию хоть сколько-нибудь времени. Да, мне было лень придумывать псевдоним, но в свою защиту скажу, что самому выступлению я уделял всё своё внимание, а потому и не мог отвлекаться на всё остальное.
- А почему Нелепый?- задал я последний вопрос, касательно моего сценического имени.
- А ты посмотри на свой костюм со стороны,- улыбнулся ясновидящий.
Действительно. Мой плащ был расшит всеми цветами радуги, отличался асимметрией и общей ... нелепостью. С этим спорить было бы глупо. Я, однако, не собирался переделывать его в дальнейшем. Всё же каждый артист хочет как-то выделиться внешне во время представления, и мой образ делал меня очень заметным и приковывал ко мне взгляд посетителей. На тот момент о большем я и не мечтал.
Резкий поворот в моей судьбе случился немного позже. Приближался церковный праздник день Дирхиома Шутника. Признаюсь, этот праздник, выпадающий каждый год на первый день второго месяца весны, был одним из моих самых любимых. Я мог развлекаться как хотел, шутить и каждая моя шалость прощалась. Кроме того, зачастую это был самый прибыльный день за полгода, ведь народу тоже хотелось развлечений после долго тянущейся зимы. К тому же, это было время, когда особенно сильно начинала чувствоваться весна, с её просыпающейся природой и всем прочим, а потому посетители цирка охотнее спускали сбережения на самые разные вещи и мероприятия. В тот раз, весь наш цирк, ставший довольно известным за последнее время, был приглашён на Святую землю. Точнее в один из небольших её городков. Однако даже это можно было считать успехом, если и не в финансовом плане, так из-за полученного престижа точно. Кто же знал, к чему приведёт согласие мастера Сигизмунда на это выступление.
На место мы прибыли за пару дней до праздника. Времени как раз должно было хватить на то, чтобы поставить шатры и в очередной раз отработать выступления. Да, вы можете сказать, что этого мало, но давайте раскрою секрет, наш цирк путешествовал медленно, потому что полдня уходило на репетиции и новые проработку новых трюков. Надеюсь, вопросов не будет. Впрочем, вы всё равно никак не проверите.
В общем, после всех приготовлений, которые мной проводились под пристальными взглядами мастера Клемета и Мико. Не знаю зачем присутствовала последняя, так как в моём представлении она не принимала ровным счётом никакого участия, а иллюзии, созданные магией, давно уже не вызывали у неё такого потрясения, как в первые разы. Стоит отметить, что девушка достаточно быстро привыкла к тому, что я пользуюсь непонятными силами и что мы о них не рассказываем никому. Этот своеобразный и страшный секрет был одним из сближающих нас элементов. Элементов, составляющих семью.
- Потрясающе, Мэтти,- сказал ясновидящий, когда я завершил выступление своим исчезновение в дыму.- Ты делаешь успехи в магическом искусстве и в маскировке своих способностей.
- Неплохо,- бросила суккуб,- а ты не думал о том, чтобы добавить немного больше взаимодействия со зрителями?
- Нет,- ответил я, уже привыкший к тому, что Мика является моим персональным критиком,- если я буду часто звать людей к себе, кто-то из них может догадаться о том, что такого количества подставных людей быть не может. После этого пойдёт много слухов, а слишком большая известность мне не нужна.
- Разумно, мальчик мой,- кивнул мастер Клемет.- А не боишься, что среди выбранных тобой может быть кто-то из служителей Церкви или ещё кто похуже?
- Не боюсь. По людям видно, кто они и что от них можно ждать.
- Как это?- удивилась девушка.
- Это сложно объяснить,- ответил я, стараясь подбирать слова.- Когда я смотрю на человека, то вижу вокруг него что-то вроде сияния или лёгкого марева. Не знаю как это объяснить, но я словно вижу что собой представляет человек. Не то чтобы видел его прошлое или читал его мысли, но что-то такое ... непонятное.
- В текстах Син"рин-тин это называется аура,- сказал ясновидящий, погружаясь в тяжёлые раздумья.- Это нередкий дар, некоторые опытные маги могли видеть их, но обучались достаточно долго и целенаправленно.
- А почему так, мастер Клемет?- спросила Мика. В некоторые моменты она поражала меня своей тягой к магическим вопросам.
- В основном потому что это не несло никакой выгоды,- пожал плечами ясновидящий.- Раньше маги были в большом почете, и слава о них гремела по всей Империи. Немалую долю этой славы составляли истории о том, что случалось с теми, кто каким-либо образом обманули, подставили или иным образом попытались навредить могущественным чародеям. Так что необходимость видеть суть обычного человека стала отпадать. А потом отпала потребность видеть намерения других магов.
- Почему?- снова поинтересовалась девушка.
- Из-за войны с магами,- ответил я резко. Настроение моё начало портиться потому что в результате дел давно минувших дней мне приходилось скрываться.
- Я бы сказал из-за истребления магов,- поправил меня мастер Клемет, поднимая указательный палец вверх.- Конечно, сейчас распространена версия о том, что маги были связаны с Тьмой и демонами, а потом были соблазнены ими и обратились против Светлого бога, но это не совсем так.
- А как было?- незнание суккуба в истории начинали меня немного раздражать. Она всё время читала книги из коллекции мастера Клемета, но каким-то неизвестным образом всегда выбирала что-то бесполезное с моей точки зрения. По крайней мере я так и не понял, зачем она читала романтическую историю в стихах, которую ей выдал старый мастер. На мой взгляд из поучительного там было только то, что нужно уметь сдерживать свои порывы. Быть может, это должно было облегчить овладение девушкой своих природных способностей, но я не понимал как.
- Точно об этом мы, скорее всего, уже никогда не узнаем,- печально произнёс ясновидящий, и, предвосхищая следующий вопрос, продолжил,- священники переделали историю под себя, а что не смогли переделать - вычеркнули. Может быть, где-то ещё есть архивы, в которых хранится истина, но мне о них неизвестно.
Мы все замолчали. Каждый думал о своём. Мне до боли хотелось вернуться во времена старой Империи, когда людей, обладающих магическим даром, не боялись, не сжигали на кострах и за нами не велась бесконечная погоня. Во времена старой Империи я бы смог добиться много в жизни, поступил бы на службу государству или открыл бы свою небольшую лавочку, тогда бы и мастеру Клемету смог бы обеспечить безбедную старость и ему не пришлось бы работать. Но я жил в другое время. Во время, когда священники придавали суду каждого, кто хоть немного был похож на мага, чародея или ведьму. В деревнях то, возможно, и сохранились ещё какие-нибудь ворожеи, но это далеко не тот уровень, к которому я стремился. Вы можете спросить меня "если тебе, Мэтью, так плохо в Империи, почему не думаешь о том, чтобы перебраться потом в какую-нибудь другую страну?", но всё не так просто. Старая Империя вела долгую войну со всеми своими соседями, за исключением, разве что, Пашхрестана, в которой немалую помощь ей оказывали как раз таки маги. Сложно сказать, какой ужас наводила на соседей Империя тогда, безусловно были как победы, так и поражения, но всегда, когда в дело вступала магия, были колоссальные потери. Не думайте, что чародеи давно минувших дней разбрасывали вокруг себя в сражении снопы искр и молний, а по одному мановению их рук с небес начинал падать дождь из огня. Сказки, а если кто и проделывал такие штуки, то явно были не самыми способными и сильными из обладателей Дара. Нет, по настоящему великие маги действовали совершенно иначе. Голод, вызванный массовым падежом скота и неурожаем, смерти в результате эпидемий, различные природные катаклизмы, будь то землетрясения или выход рек и озёр из берегов, разрушительные смерчи и много-много другое из того, что невозможно сопоставить с обычными человеческими возможностями - вот в чём заключалась истинная опасность ссориться с волшебниками. И все соседи знали об этом. Благодаря тому, что в старой Империи было достаточно магов, ей удалось быстро отбить для себя те земли, которые и поныне являются имперскими. Немало при этом пострадала и Загория, и Альянс, и Син"рин-тин, хоть тот достаточно быстро заключил с Империей какой-то странный договор о ненападении, хотя вот у него-то сил в те времена хватало, чтобы всё сложилось совершенно иначе. С другими соседями открытые и масштабные столкновения так же со временем прекратились, превратившись в небольшие налёты наёмников и бандитов, нанятых непонятно кем и непонятно для чего. Но... я долго подводил к тому, что ни в одно стране людей с магическим даром не примут. Не смотря на прошедшие столетия память о магах свежа, а значит и ненависть ко мне будет велика. Может в островном государстве, но кто поймёт этих островитян. Именно поэтому мне придётся скрываться самому и скрывать свои способности до конца жизни.
Настал день Дирхиома Шутника. Люди с самого утра праздновали кто как умел, но большинство всё равно направлялось в цирк, так как не каждый день случалось сходить куда-нибудь, кроме храма или рынка с таверной. Прискорбно отмечать, что даже в Святых землях жизнь обычных людей не сильно отличается от жизни людей в Западных провинциях или любых других землях. Разве что стоило всё на порядок дороже. Представления шли с самого утра, постепенно набирая оборот, я успел выступить пару раз, не сильно усердствуя, так как посетителей было не так уж и много. Можно сказать, что выкладываясь на полную, я привлекал бы всё больше и больше людей в цирк, но я старался быть настолько осторожным, насколько только мог. Всё же мы были в землях, принадлежавших церковникам, и здесь они были практически на каждом углу.
Мастер Клемет так же давал вои преставления и у него они были намного более разнообразными. Иллюзии, хоть и уступали моим, были хорошими, а главное, они почти не задействовали магии. Это было даже большее искусство, чем волшебство. Мне всегда нравилось смотреть на его фокусы и не понимать, как он всё это сделал только с помощью человеческих сил. Но главным элементом выступлений старого мастера были предсказания и ясновидение. Как ни удивительно, но церковь с каким-то непонятным спокойствием относилась к этому, хотя я отчётливо помню строку из священной книги "только Светлый бог может узреть и направить будущее человека". Видимо, служители церкви просто воспринимали это как ложь, что тоже не поощрялось в книге книг, но закрывали глаза из-за того, что хитрый ясновидящий всегда в конце добавлял что-то в роде "если Светлый бог даст" или "будем надеяться, на то будет воля Светлого бога". Мне всегда казалось, что только этим он уберегает себя от застенок казематов Дознавателей со всеми их прелестями и костра.
Даже Мика выступала. Конечно, не в шатре, а на улице, с какими-то своими танцами с саблями, редким в этих местах пашхрестанским оружием. Этим она завлекала людей на выступления к профессиональным циркачам. Вечером она должна была участвовать в представлениях мастера Клемета в роли ассистентки, а потом и помогать мне, а потому тоже экономила свои силы и задор.
День постепенно шёл к концу. Мы с мастером Клеметом уже прошли к главному шатру, где должны были состоятся самые яркие и запоминающиеся наши выступления. Толпа там собралась изрядная, как из зрителей, так и из артистов. Последние нервничали и подбадривали друг друга как могли: всё же для всех было в новинку выступать в таком необычном месте.
- Не переживай, мальчик мой,- сказал ясновидящий, ложа мне руку на плечо, когда пришла пора ему выходить со своим выступлением. Сразу за этим был мой номер. Задумывалось, что я окажусь в середине толпы пришедших зевак, когда мастер Клемет завершит всё словами "открылось мне, что и среди наших гостей есть одарённые люди". Опасная фраза, но это должно было вызвать настоящий фурор.
- Как тут не переживать,- сказал я слегка дрожащим от волнения голосом,- тут одна ошибка и либо номер сорву, либо церковники привяжутся.
- Всё сложится хорошо, Мэтти,- улыбнулся мой приёмный отец, и в этой его улыбке я увидел столько тепла и любви, что почти не заметил грусти и какой-то непонятной скорби и обречённости. Почти. Это настораживало, но в тот момент я не придал этому значение.
Я стал пробираться на условленное место. Люди расступались неохотно, постоянно матерясь и толкая меня, а потому с моей стороны в ход шли кулаки, локти, толчки и пинки. За здоровье и внешний вид посетителей я не беспокоился, всё таки, люди могут вытерпеть и не такое. Мастер Клемет в это время выступал со своими иллюзиями. Я смотрел на них и пытался запомнить некоторые их особенности, всё таки опыт давал ничуть не меньше природного таланта. Я с упоением наслаждался представлением.
Проблемы начались незадолго после того, как ясновидящий перешёл к предсказаниям. Под полог шатра вошла вооруженная группа людей, защищавшая одного старика в рясе. Дознаватель со своими гвардейцами. На затылке моём начали бегать и поднимать волосы мурашки, постепенно продвигаясь дальше по шее и на спину. Проблемы пришли тогда, когда их уже и не ждали. Дознаватель прошёл в центр шатра, туда, где за вынесенным небольшим столом сидел мастер Клемет. Среди толпы поднялся гул. Люди были недовольны прерванным развлечением, но я чувствовал, как всех захлестнула тёмная и тяжёлая аура предвкушения крови и зрелища. Не трудно догадаться, что все ждали сожжения мага и еретика, сожжения мастера Клемета.
Я стал пробираться ближе к сцене. Дознаватель и ясновидящий говорили о чём-то, но я не мог разобрать ничего конкретного, а кроме того, в глазах у меня начало плыть от страха за своего приёмного отца, хотя это могло быть и из-за того, что я начал различать ауры. Лучше бы это было второе. Мне хотелось бы, чтобы это было так. Не люблю испытывать страх и мне крайне трудно признаваться в том, что я его испытываю.
Наконец я подобрался так близко, что смог увидеть, как старый ясновидящий делает своё привычное дело - предсказывает будущее. Самое простое и примитивное предсказание, больше основанное на обычных ассоциациях - предсказание по пророческим картам, одобренным Церковью. С такого начинают все цирковые предсказатели и простые артисты из любого балагана. Я немного успокоился. Не мог Дознаватель не знать по какому принципу делаются такие предсказания, а значит всё могло закончиться довольно мирно и всем бы запомнилось только то, что священники не имеют никаких претензий к цирку. Но что-то пошло не так. Я видел, как изменился мастер Клемет, такое случалось у него иногда, тогда он делал необычайно чёткие и однозначные предсказания.
- Это истинное проявление моего Дара,- сказал он мне однажды, когда я увидел его в подобном состоянии и, распереживавшись, начал хлопотать вокруг него как курица над цыплёнком.- Раньше прорицатели тоже встречались редко, крайне редко, но проходили специальное обучение, чтобы Дар не оставлял им проблем. Мой наставник мало знал об этом, но всё таки помог мне чем смог. Последствия, однако, остались в виде вот таких спонтанных приступов ясновидения. Ничего страшного, Мэтти.
- Уберите всех отсюда,- отдал он приказ сопровождавшим его гвардейцам,- и принесите хворост для костра! И проследите за еретиком!
Воины тут же бросились выполнять приказ. Двое из них направились к мастеру Клемету и стали связывать его, а остальные разделись: одна половина отгораживала и выталкивала горожан на улицу, а другая скрылась за пологом шатра, отправившись, видимо, на поиски хвороста. Я не знал что делать - оставить старого мастера было равносильно предательству. Но этого предательства не было. Я выхватил у одного из людей кинжал из ножен, висящих на поясе. Он лёг в ладонь неудобно, был слишком длинным и слишком широким. Мне подумалось, что стоило его метнуть и направить с помощью магии, но было уже поздно. Я уже рванулся в сторону седого Дознавателя, как раз развернувшегося ко мне боком. Он не смог бы увидеть меня. Не знаю, чем бы это помогло мастеру Клемету, но хотя бы жажда справедливости была бы удовлетворена. К сожалению, на моём пути возник гвардеец. Он метнулся мне на перехват так быстро, что я не смог его заметить и как-то увернуться или сгруппироваться. Кинжал вошел точно ему в подмышку, туда, где кираса уже не защищала тело воина, прошёл между рёбер и угодил в сердце. Я чувствовал это своей рукой. Первый раз я убивал человека. Он был жив ещё несколько долгих мгновений, пока падал, увлекая меня за собой. Я не мог разжать пальцы, сжимающие кинжал и выдернуть его тоже не мог. Он падал, а я терял равновесие, скорость, темп, терял единственный шанс на спасение моего отца!
Он не был мне приёмным, потому что всю жизнь был со мной. Он был единственным моим близким человеком. Он был моей семьёй. И я понимал, что скоро лишусь его. Это вызывало дикую боль в груди, но эта боль позволяла гореть обжигающему пламени в моей душе. Пламени, в котором, наверное, могла бы сгореть вся Церковь в общем и этот конкретный Дознаватель в частности. И ещё понимал, что довольно скоро присоединюсь к нему. Власть не терпит, когда её оспаривают и когда её ставят под сомнение.
Наконец тело гвардейца упало, а я, сделав шаг по инерции, смог освободить своё оружие. Не знаю как в тот момент я выглядел со стороны, но в глазах Дознавателя я видел изумление и где-то в глубине, некоторую долю страха. Правда довольно быстро всё это затмил гнев. Я же, опьянённый яростью, попытался было рвануться в новую атаку, но был остановлен двумя гвардейцами. Меня ударили в живот, и воздух сам собой вышел из моих лёгких. Я только начал делать вдох, как тут же получил ещё один удар под дых, от чего лёгкие мои чуть не разорвались, а в глазах потемнело от боли. Следующий удар пришёлся по ногам, точнее под колено, и меня поставили на колени, заломив к тому же руки за спину.
Дознаватель подошёл и что-то сказал мне, но я не мог понять что - в голове шумело от ярости и от боли. Собрав последние силы я смог лишь плюнуть в лицо старика. Последнее что я помню в тот момент, было гневное лицо старика и боль, неожиданно возникшая с левой стороны лица. А потом мир перестал для меня существовать. Всё поглотила Тьма.
Во Тьме, мягкой и бархатистой, мне приходили образы. Они были столь неуловимы и изменчивы, что я с трудом могу вспомнить об их существовании. Не знаю сколько это продолжалось, но тут я услышал голос мастера Клемета над самым ухом.
- Просыпайся Мэтти, тебя ждёт трудный день,- ясновидящий как всегда настраивал на работу с самого утра.
Холод и сырость я почувствовал ещё до того как пришёл в себя. Попытавшись открыть глаза я сделал неприятное открытие - видел я только правым. "Дознаватель выбил мне левый глаз", пришла ко мне холодная, как лёд мысль. Страха и паники не было. Не было вообще никаких эмоций. Я просто знал, что мне осталось недолго, а потому утрату глаза не счёл достойной потерей. Намного важнее было то, что я потерял единственного родного человека. Но и это было лишь констатацией факта. В душе моей я не нашёл никакого отклика этому событию, а я был уверен, что оно уже случилось.
- Ничего мастер,- мысленно проговорил я,- скоро увидимся. Подождите там меня немного.
Время до своего сожжения я решил скоротать осмотром обстановки. Хотя смотреть особо было не на что. Четыре каменные стены, пол и потолок образовывали почти идеальный куб из камня со сторонами примерно в два шага. Лишь в стене напротив меня можно было обнаружить небольшое отличие в виде деревянной двери, довольно толстой на вид, которая, к тому же, была окована железными полосами. Через небольшое окошко в ней просачивалось немного света от установленных в коридоре факелов. Мне был виден держатель одного из них. Почему я говорю напротив? Потому что я сам стоял у стены. Да, именно стоял. На руках моих были кандалы, а цепь была пропущена через кольцо, закреплённое в стене примерно на высоте моего роста. Как можно догадаться, когда я был без сознания, то висел на руках, от чего они затекли. Встав на ноги я смог немного опустить их и начать разминать затёкшие конечности.
- Забавно,- сказал я сам себе,- вроде стою на пороге смерти, а всё равно забочусь о собственном комфорте.
Кое-как размяв кисти и начав их хоть немного чувствовать, я решил проверить, что же случилось с моим лицом. Всё было не так плохо. Глаз был на месте, а открыться не мог из-за корки засохшей крови. Единственным повреждением был длинный порез от угла левой брови по скуле вниз. Не страшно, даже если шрам останется. "Останется шрам,- хмыкнул я,- ты уже загадываешь так далеко в будущее". Забавные мысли для того, на ком остались только портки.
Долго скучать в одиночестве мне не пришлось, за дверью в коридоре стали раздаваться шаги. Вскоре единственный источник света был отгорожен от меня силуэтом. Без сомнения это был стражник, а точнее тюремщик.
- Очнулся уже, мать твою,- зло сказал он заплетающимся языком. Не удивительно чем ещё можно заниматься тому, кому выпало работать в праздник, когда всё, что от тебя требуется - сидеть в тёмном холодном месте.- Чо, совсем мозгов нет, на отца Энмира нападать?
Я не ответил, не думаю что это требовалось.
- Молчишь, ублюдок? Гордый чо ли? Или со страху забыл как говорить надо?- я почти физически ощущал, как тяжело тюремщику двигать языком.- Ну, так я те ща быстро помогу! Эй, кто там,- он повернулся в сторону, откуда пришёл,- быстро сюда и лампу прихвати, щусёнок.
Через пару минут я услышал, как тюремщик громко ругаясь и сетуя на холод и сырость, отпирает замок моей камеры. Дверь с противным скрипом отворилась, очертив дугу через половину помещения. В проёме тут же возник тюремщик, оказавшийся невысоким, но массивным мужчиной в заметной залысиной в тёмных и коротких волосах и намечающимся животиком. Издержки не очень активного образа жизни в замкнутом и мрачном помещении. Лицо его было с крупными и грубыми чертами, от чего глубоко посаженные глаза, казалось, были ещё мельче и постоянно в тени. За ним стоял парень, не на много старше меня, долговязый и тонкий, с какими-то лошадиными чертами лица. В больших и водянистых глазах было выражение не то страха, не то полного непонимания того, что вообще происходит. Светлые и жидкие волосы свисали длинными сосульками. В руках он держал небольшую лампадку на жиру, в которой горел небольшой огонёк.
- Ну, будешь говорить, мать твою?- запах перегара ударил мне в нос, когда тюремщик вошёл в камеру и оказался очень близко ко мне. Следом за ним вошёл и парень. От него несло не меньше, но запах больше походил на помойный, что не добавляло мне хорошего настроения.
Я снова промолчал, и тяжелый кулак тут же прошёлся по моим рёбрам с правой стороны. "Левша,- отметил я отрешённо,- либо не хочет применять сильную руку сразу". Парень мерзко хихикнул, разведя губы в противной усмешке. Правда выражение лица его практически не изменилось, а в глазах была всё та же потерянность.
- Ну чо, не научился говорить-то?- тюремщик распалялся всё больше, так как остановить его было некому. Очередной удар, теперь уже справа. Рёбра ныли, но меня это заботило мало. Я старался придумать, что можно сделать в такой ситуации, но ничего не шло в голову.
- Ты чо, гордый? Ты чо, не уважаешь меня? Ты чо, думаешь, раз я ниже тебя, то можно и внимание не обращать на меня, мать твою?!
Сознание стражника, наполненное алкогольными парами, строило свои логические цепочки. Распалённый и злой он сильно ударил меня коленом в левое бедро, угодив прямо в сухожилие, от чего я невольно подогнул ногу и заметил то, что могло стать моим ключом к свободе. Прошу прощения за каламбур, но это были связка ключей, а я не мог думать литературно в тот момент.
Он стоял непозволительно близко ко мне, а потому я смог схватиться зубами за кольцо, на котором были закреплены ключи, и выпрямляясь с силой дернул его, от чего шнурок, за который они крепились к поясу тюремщика, порвался.
- Какого... - начал было стражник, тянясь к тому месту, где раньше было его имущество, но я прервал его ударом лба в нос.
Мужчина шагнул назад, стараясь прикрыть начавший кровоточить нос, но налетел на своего помощника, оступился и потерял равновесие. В этот момент я высоко подпрыгнул и ударил обеими ногами, целя в лицо. Пятки мои встретились с его челюстью и камеру оросили капли крови вперемешку с осколками зубов. Тюремщик, потеряв сознание, опрокинулся назад, придавив парня, который даже не пытался кричать, а лишь нелепо размахивал оставшейся свободной рукой.
Я же подтянулся и взял связку в руки. Через несколько минут перебирания ключей, мне удалось, наконец, подобрать тот, который открывал кандалы. Судя по тому, что никто не пришёл на шум, в здании или по крайней мере в этой его части, были только этот стражник и его помощник. Я стоял и наслаждался передышкой и ощущением свободы, растирая запястья. Пора было выбираться, но делать это голым было бы неосмотрительно и глупо, поэтому мне пришлось действовать так, как пришлось. Подойдя к лежащим на полу, я ударом ноги отправил парня вслед за тюремщиком, вместе с тем свернув ему на бок нос. Как бы не было противно, но мне требовалась одежда, а одеяние помощника стражника подходило лучше, чем форма тюремщика, ведь того наверняка знали, в отличие от юноши. Кое-как перевернув тело мужчины, я приступил к своему грязному, в прямом смысле, делу. Через минуту, я уже был облачён в неудобную, слишком узкую и сковывающую движения куртку, поверх широкой рубахи в пятнах, которую пришлось заправлять прямо в штаны, которые сели как влитые. Хуже всего в этих штанах было то, что парень, казалось, мочился прямо в них. Хорошо, что низкие, старые и разношенные сапоги были больше по размеру, чем требовалось, хотя бы ноги не будут болеть. Единственным приятным моментом было то, что меня постараются либо не узнать, либо поскорее выкинуть на улицу, чтобы не мозолил глаза и не отбивал хорошее настроение своей вонью.
Я вышел в коридор, освещённый редкими факелами, и закрыл камеру за замок. Если бы стражник с помощником очнулись в самый неподходящий момент, то это доставило бы кучу неприятностей. Стараясь выглядеть как можно более неприметным я стал пробираться в сторону, где предположительно должен был быть выход. Блуждать совершенно не хотелось, но спросить дорогу было не у кого, да и выглядело бы это более, чем странно. Сложилось всё, однако, неплохо, по крайней мере с направлением я угадал. Но вот дальше.
В конце коридора, прямо перед лестницей с уходящими вверх ступеньками, был стол, за которым сидел ещё один стражник, оперевшись на стол локтем и подперев кулаком небритую щёку. Походило на то, что он дремал, но всё равно требовалось быть осторожным. Хорошо хоть освящение не превосходило коридорное. Продвигаясь вдоль стены, стараясь находиться в тени, я очень медленно, шаг за шагом продвигался к лестнице. Когда я проходил наиболее близко к нему, стражник внезапно всхрапнул особенно громко, приоткрыл один глаз, осоловело оглядел пространство вокруг себя и, не заметив никого и ничего настораживающего, вернулся к своему увлекательному занятию, сменив руку опоры. Я с облегчением выдохнул, не заметив, что всё это время стоял, задержав дыхание. Продвигаясь ещё более осторожно, я достиг лестницы и начал подъём, стараясь прислушиваться ко всем возможным звукам, которые только мог уловить.
Выйдя наконец на этаж, я огляделся. Ничего примечательного не было, коридор отличался от уже виденного мной только тем, что вместо редких факелов, здесь висели частые чадящие лампы, дающие, однако, достаточно света, чтобы можно было понять, то оказался я не просто в казематах, а в настоящем пункте сбора городской стражи. Об этом свидетельствовал герб сиих "доблестных воинов", расположенный прямо напротив большой двустворчатой двери, украшенной вырезанными и вытесненными медью узорами. "Статусная вещь",- подумал я. Возле двери стояла пара стражников с алебардами в руках и в форменных мундирах, чистых и выглаженных. Сами стражники тоже были не в пример приятнее на вид, чем встреченные мне тюремщики и парень. Почетный караул или что-то в этом роде. Не стоило и надеяться, что я смогу пройти мимо них незамеченным, но это был единственный путь, так как я находился в начале короткого коридора, а другой лестницы или какого-либо окна или двери не было. Поэтому мне не оставалось ничего иного, кроме как надеяться на удачу.
Уже подходя к стражникам, ко мне пришло ощущение неправильности всего происходящего. Что-то было не так. Я успел заметить это во взгляде одного из стражников, который повернул голову, услышав мои шаги.
- Ааа... Иргриг, это ты...- начал говорить он, ориентируясь, похоже, больше на характерный запах, и на одеяние, чем на лицо. На мгновение мне показалось, что сё складывается удачно, но тут он посмотрел на моё лицо, и в глазах у него отразилось недоумение и волнение.- Ты не Иргриг! Что там случилось? Кто ты?!
В мою сторону тут же направились обе алебарды. Ситуация складывалась неприятная, и я не придумал ничего лучше, чем растянуть рот в страшной усмешке. Настало время применять искусство магии иллюзии. Я окутал своё тело тьмой, при этом накидывая на себя морок, отводящий глаза и делая шаг в сторону. На то же место, где я был недавно, мною было помещено изображение появляющегося в нашем мире демона. Я придал ему вид высокого человека, голова и ноги которого были козлиными, а из лопаток росли нетопыриные крылья. Кроме всего прочего, демон был гол, а в руках держал по зазубренному топору. Раздался рёв, тоже порожденный иллюзией, но всёго этого хватило, чтобы стражники побледнели и бросились к выходу, стараясь поскорее оказаться как можно дальше от того, кто, оказывается, был одержим демоном. Дверь была снесена в мгновении ока, а в проходе можно было увидеть сверкающие пятки стражников. Я и моя иллюзия бросились следом за ними.
Мне уже казалось, что свобода вот-вот уже окажется у меня в руках, когда за дверью меня встретил строй стражников повёрнутых как раз к дверям лицом, перед которыми выступал какой-то господин с шикарными усами, закрученными кверху и жутко дорогом, расшитом золотом мундире. Появление стражников, а следом за ними и демона, видимо, прервало его речь, так как когда он повернулся к дверям, было видно, что слова прямо таки застряли у него в горле. Сражаться с людьми моя иллюзия, конечно, не могла, потому я вскочил ей на спину, предварительно придав демону плотности. На меня всё так же не обращали внимания, но вид взлетающего демона заворожил людей и посеял в их сердцах страх. Перемахнув через строй, я оказался за спинами стражников, уже начинающих бежать и поднимающих, по какой-то причине, руки. Надо было бежать, но в голову мне пришла шальная идея. Не то чтобы мне сильно насолили стражники, но всегда хотелось как-то им нагадить. А сейчас был просто идеальный случай. Так сказать, сошлись звёзды. И дело было не только в празднике, но и в том, что из-за церковных гвардейцев, той же страже, только подчиняющейся исключительно Дознавателям, вся моя жизнь обещала опуститься на дно. Ну, и то, что рядом были строительные леса, около которых была бочка с чем-то жидким и белым, сыграло свою роль. С помощью телекинеза я притянул эту смесь прямо в пасть "демона" а затем с силой вытолкнул его из под его хвоста, так что получалось ...понятно что. Напор был такой сильный, что оглянувшись, я увидел оставленный на стене силуэты людей. Думаю, в народе теперь распространится сказочка о гадящем демоне и опороченных стражниках. А может и нет. В любом случае, мне следовало убираться как можно дальше и как можно быстрее, поэтому моя иллюзия рванула в небо, оставляя на земле ошарашенных стражников и начинающий звучать тревожный колокол.
С высоты птичьего полёта я мог видеть, что оказался в городе, возле которого цирк наш и остановился. Посреди нашей стоянки было пустое место, точнее круг выжженной земли, рядом с которым суетились люди. Я надеялся, что среди них были мастер Сигизмунд, Мика, а может и мастер Клемет. В глубине души мне хотелось верить, что он жив. Развеяв иллюзию, я стал плавно спускаться, поддерживая себя телекинезом. Полезная штука, которой я научился недавно. К сожалению, полноценно летать с её помощью у меня ещё не выходило.
Когда мои ноги коснулись земли в шаге от пепелища, я всё ещё не сдёрнул отводящий взгляд морок. Мне не хотелось подставлять близких людей, ведь если они не увидят меня, то и врать обо мне им не придётся. Посмотрев на остатки большого шатра я мысленно простился со своим отцом. Мне было ... никак. Я ничего не чувствовал, лишь необходимость поскорее сбежать как можно дальше. Скрыться и тогда, возможно, предаться горю. Сейчас же требовалось действовать без лишних эмоций.
Я направился к нашему фургону. Да, он всё ещё был нашим. Теперь моим и Мики, но скоро должен был полностью достаться девушке. Суккуб должна была сама распоряжаться со всем этим. Возможно, она даже останется с труппой, или найдёт для себя какое-нибудь другое занятие и кто знает, быть может, наши пути даже пересекуться когда-нибудь. Дойдя до своего дома на колёсах я первым делом снял и выкинул в ближайшее ведро с помоями одежду паренька. Хотелось бы ещё и ополоснуться, чтобы смыть противный запах, доставшийся от неё, но на это не было времени. Я быстро переоделся в свою привычную одежду из плотных темных штанов и рубашки мне по размеру и стал собирать сумку. Комплект запасной одежды, несколько книг, часть своих сбережений, а первое время, всё остальное я оставил Мике, на похороны и на первое время, всё таки она своими танцами зарабатывала меньше, чем иллюзионист и ясновидящий. Также в сумку отправилось несколько книг мастера Клемета и мои собственных и немного еды. Я уже зашнуровывал высокие до колен сапоги, когда в фургон вошла Мика. Она смотрела прямо на меня, но в её глазах не было и тени удивления.
- Далеко собрался?- спросила она меня.
Я удивился, похоже, морок развеялся сам собой, когда я отвлёкся.
- Подальше отсюда, как видишь я сбежал, при довольно странных обстоятельствах, и, думаю, Церковь этого так не оставит.
- Тогда и я с тобой,- решительно заявила девушка.
- Зачем?- мне было непонятно, чего хочет добиться девушка и как она себе представляет своё будущее, если её обнаружат в компании беглого мага-еретика.
- А что мне делать в цирке, если тут не будет ни мастера Клемета, ни тебя?
- Жить дальше,- просто ответил я.
- Вот я и живу дальше.
- Ты хоть понимаешь, какой это риск, что может произойти и с чем мы можем столкнуться?
- Вполне,- кивнула Мика.- А ты представляешь, как будешь передвигаться, на дальние расстояния, где будешь спать и вообще? Нет, не представляешь. Так что лучше уж будем держаться вместе. Просто не спорь. Всё, что будет сейчас сказано, не имеет смысла, просто прими, нам лучше путешествовать вместе.
Я хотел протестовать, но не решился. Она напоминала мне о мастере, и я не мог отказаться от этого.
- Ладно,- я согласился,- но тебе придётся как-то самой улаживать сейчас дела. Я не смогу тебе помочь.
- Не хочешь никого подставлять,- догадалась девушка,- похвально. Хорошо, сама всё сделаю. За час, думаю, управлюсь. Будь готов к разным неожиданностям и накинь свой морок, если кто-то сюда заглянет.
Совет был дельным, а потому я последовал ему. В то же время Мика вышла и скрылась меж шатров, телег и других фургонов. Мне же оставалось только ждать. Уже через час девушка вернулась в сопровождении мастера Сигизмунда. Она передала ему небольшой кошель денег, попросив позаботиться об останках мастера Клемета. Бывший наёмник сноровисто запряг лошадь, помог девушке усесться на скамье извозчика, подал поводья и, пожелав удачи, хлопнул кобылку по крупу. Фургон тронулся и отправился прочь от цирка. Прочь от нашей привычной жизни.
Впереди был совершенно новый путь. Путь, по которому я должен был пройти до конца, но который выбирал сам.