![Внимание! Это не иллюстрация. Это всего лишь изображение, скачанное в сети интернет. [Автор неизвестен. ]](/img/h/hohlow_a_n/1-2eho-2glawa2/3-01-1.png)
Глава 3.
Лиса на руинах.
Эпоха Войн.
Год 525
Ночь с 7 на 8 июля.
Громада старинного замка, построенного ещё в эпоху Единой Империи, красовалась выразительными пагодами, а не грубой геометрией современных крепостей. Каменные фигуры мифических животных и изысканная отделка превращала крепость в подобие сказочно дворца, но увы, Кицунэ не заинтересовалась изысканной эстетикой давно минувших эпох, когда выскочила к нему часа в четыре ночи. Из-за летней долготы дня, ночь уже минут пятнадцать как сменилась ясным, безоблачным утром, в свете ясного дня маленькая лиса перестала так сильно бояться незримых ужасов тьмы, но любованию красотами мешал тот факт что вымоталась девчонка до предела. Покрытая потом, грязью и царапинами от исхлеставших её кустов, отбившая себе при беге пятки и ладони, она едва находила в себе силы дышать. Паника от стычки с чудовищем и ужас попадания под артиллерийский обстрел мало-помалу отступили, сменившись усталостью, болью, ломотой во всём теле. Желанием забраться в уютное тёплое местечко и спать, спать, спать, суток трое. Интересно, а где спят дикие лисы? Просто ложатся под любым кустом? Или роют себе какие-нибудь норы? Нет, хоть её и замучили беготнёй по лесам, зверски разозлили и опять довели до дикого вида, она всё ещё нормальная домашняя лиса, и спать ей надо в постели! Вот сбежит она сейчас от чудовищ, доберётся до города, снимет комнату в какой-нибудь гостинице и неделю! Неделю не будет из-под одеяла вылезать. Разве что по потребностям, вроде еды и остального.
Ага, размечталась. Пятнадцати тысяч надолго ли хватит? Нет, надо сразу, не дожидаясь истощения запасов, искать подработку. Принять облик симпатичной девушки, тогда её, наверное, возьмут работать горничной в отеле, или официанткой в каком-нибудь небольшом ресторанчике. А в свободное от работы время можно будет ходить в школу, как все нормальные дети!
Отдышавшись и подбодрив себя мыслями о том, как у неё всё будет хорошо, Кицунэ хлопнула себя ладонью по лицу. Соберись, слабачка! Ты ещё не очень хорошо убежала. С какими-нибудь нюхачами демоны и их наёмники с дирижабля обязательно распутают любые следы. Интересно, где она вообще? Далеко от побережья? Нужно бежать на восток, добраться до порта и пробежаться по воде, после чего забраться на какой-нибудь уходящий грузовоз. Спрятаться в трюме, выждать время и спрыгнуть с корабля при проходе мимо другого города. Вот тогда её больше никто никогда не найдёт!
А пока, чтобы наёмники отстали, нужно пробежать через замок! Пусть потопчутся, не зная, что делать! Они точно не захотят, как она, переть напролом и ссориться с целой империей. Надо только в порядок себя привести и переодеться, чтобы по ней из замка не стреляли. Они ведь там нормальные? А кто нормальный будет стрелять по бегущей мимо девочке? Может даже наоборот, спросят что случилось, и можно будет поплакать, а потом ей дадут кусочек сахару. Или два!
Поля перед замком пересекали несколько заполненных водой оросительных каналов и задержавшись у одного, лиса с удовольствием выкупалась в ещё не остывшей от дневного жара воде. Смыла пот, грязь и кровь. Язвы и раны на теле зажили без следа, но краткая стычка с внезапно выскочившими преследователями не прошла без потерь. Сарафан, накидка и рубаха сгнили так, словно их в кислоту окунули. Бельё и обувь пострадали меньше, но принявшая целую горсть осколков с разных сторон в своё тело, Кицунэ изгадила кровью майку и чулки. Обувь же, избитая импульсами Ци при беге, грозила развалиться в любое мгновение. Как хорошо, что хитрая и бессовестная лиса не постеснялась перетряхнуть сундук подлой крестьянской девчонки и в рюкзаке теперь есть что надеть на смену!
В руки сразу же попались купальник и дискотечный наряд, но лиса, вздохнув, рационально вытащила комплект простого белья, серую рубаху, юбку, запасные чулки, платок и накидку. Вдруг с замка всё-таки начнут стрелять? Испортят ей самую ценную красоту, а в чём она в городе ходить будет? Кругом одни придурки, нельзя рисковать. И так повезло, что сумка с продуктами прикрыла от снарядных осколков рюкзак с одеждой. Куски металла засели в мясе и хлебе, не пробившись и не порвав ткани.
-- Всё равно же наверно видно, что я - девочка? -- скептически оглядывая себя, вопросительно заявила Кицунэ. -- В юбке же, вот! И платок завязала по-женски! И волосы длинные, косичками, из-под платка торчат. Может всё-таки не станут сразу стрелять по такой бедненькой, несчастной мне? Побегут ловить, смотреть что за бабулька тут мечется, поймают, а там - чудесная я! И кусочек сахару мне дадут. Чтоб не плакала.
Потратившая полчаса на мытьё и переодевание, лиса припрятала окровавленные лохмотья в кустах у канала и продолжила свой бег, минуты через три добравшись до стен замка. Пустила из ступней и ладоней энергию Ци, помчалась по вертикальной стене вверх и, миновав несколько зарешеченных окон, взлетела на обзорную площадку одной из башен. Никакой тревоги! Никакого воя тревоги, криков и выстрелов. Крепость брошенная что ли?!
Нет.
Лиса обалдело уставилась на двух постовых, один из которых полулежал на столе, а второй сидел у стены. Мертвые что ли? Весь замок мёртвый?!
Оторопь пробрала маленькую лису, но вдруг громкий храп, с чавканьем и бульканьем от оставшегося за столом самурая сменил ей тональность изумления. Спят! Эти двое спят на посту! Ещё и пьяные! Один вот попытался ходить и следить за округой, но едва дошёл до стены и увидел что снаружи ничего не происходит, свалился и лежит! Какие же придурки! А если шиноби?! А если бандиты?! А если за какой-нибудь девочкой куча всяких гадов демонических гонится?!
Кицунэ сняла с ноги сапог с полуотвалившеся подошвой, взяла его поудобнее, замахнулась и со смачным звуком, от всей души влепила им дрыхнущему у стены придурку по морде. Словно кота тапком.
-- А НУ, ВСТАТЬ, РЯДОВОЙ! -- проорала она хрюкнувшему от неожиданности разгильдяю в лицо. -- Встать! Вытянуться! Спите на посту, лентяи толстомордые?! Обоим плетей ввалю!
Самураи вскочили и вытянулись, дёрнулись потянуться за валяющимся как попало оружием, но вытаращились на наглую малявку и разинули рты от изумления.
-- Ты... ХТО?! -- начиная звереть, дружно выдохнули оба.
-- Дзенин скрытого селения Ветвей, Кровавая Сакура, Разящая Бабочка Алого Рассвета! Поднимайте тревогу, солдаты! Демоны! Демоны идут!!! Будете спать, всех перережут! Врубайте сирену, остолопы, а я - к генералу!
-- Чего?!! -- утробно взревели самураи и бросились к нахалке. -- А ну, стой, паршивка!
Но девчонка не стала дожидаться и нырнула к открытому люку, за которым была лестница, ведущая вниз.
Ураганом промчавшись мимо дрыхнущих на постах или расслабленно слоняющихся туда-сюда воинов, она выскочила во внутренний двор и только тогда в башне врубили сирену тревоги.
-- Уф, меня б вам в коменданты! -- взлетев на противоположную стену, Кицунэ оглянулась на переполошённый замок. -- Вы б у меня каждый день так летали!
Увы, остаться и навести порядок можно было только мечтать. Она ведь не комендант и даже не какой-то там дзенин. Просто врунья и бродяжка. Что же делать? Дальше бежать? Можно наверное, только помедленнее. Устала. Хорошо что теперь волосы закрыты платком, а плечи - накидкой. Проще будет продираться через лесопосадки. А то как зацепишься на всём бегу косичкой за ветку! Как дёрнешь! Бежишь потом, проверяешь, половину у тебя головы вырвало, всю снесло, или пока только показалось.
Благодарно прикоснувшись к защищающей её волосы тряпке, она показала оглянулась на замок, разворошённый словно муравейник, и хотела нырнуть вниз, к свободным от стен просторам, как вдруг изумлённо застыла. Под стеной замка, перед ней, всё пространство вокруг занимали какие-то склады. Далее виднелось массивное здание с несколькими навесами, закрывающими разъёмы скрытого внутри здания агрегата. Широкие квадратные площадки с мачтами, а на площадках, двух из восьми, стоят огромные китообразные туши летающих кораблей.
Пришвартованные к мачтам и готовящиеся ко взлёту дирижабли!
Глаза лисы расширились и губы растянулись в радостную улыбку. Вот оно, её спасение! Не надо неделями бежать на восток, к океану! Вот как она обрубит свой след и скроется от преследователей! Забраться в один из этих грузовиков и на половине пути выпрыгнуть, амортизируя в полёте импульсами Ци, чтобы при приземлении не размазаться об землю!
Жаль только что подобраться к ним не так-то просто. Аэропорт одной стороной примыкает к замку, а с остальных обнесён высокой каменной стеной, увитой поверху колючей проволокой. Вышки с прожекторами вдоль всей стены, и с самой ближней на таинственную незнакомку таращится охранник, что-то наговаривающий в портативную рацию. Точно ведь про неё! А это очень нескромно, вот так нахально, сплетничать о леди!
-- Эй, ты! Стой на месте! -- из башни слева от неё выбежали трое солдат, во главе с каким-то командиром, в таких же серых доспехах как все, но ещё и в плаще с насыщенно-алой подкладкой. Благородный, наверно.
Кицунэ показала солдатам язык, соскочила вниз, приземлилась на крышу одного из складов, оттолкнулась от неё, прыгнула обратно к замку и, пробежав по белой каменной отделке древних стен, сиганула за каменную ограду аэропорта. Ещё мгновение и она, словно самая настоящая лиса, ушмыгнула под ветви кустарников близлежащей лесополосы. Преследовать её никто не бросился. Самураи только орали вслед, показывая пальцами и потрясая кулаками, а охранник тем более пост не оставил. Чего там у них в замке случилось? Генерала зарезали? Золотую тарелку с алтаря в храме стащили? Шлюхам в пойло подсыпали пурген? Это не его проблемы. Он - свое дело сделал. Пусть самураи сами со своим дурдомом разбираются.
Подобрав с пола и вернув на место выпавший из бутерброда кусок колбасы, охранник продолжил набивать брюхо. Бегают тут всякие! От завтрака отвлекают.
Отбежала Кицунэ недалеко и, убедившись что преследования нет, тут же вернулась к стене аэропорта. Пригнувшись и прячась за деревьями, она заскользила вдоль периметра, выискивая в защите хоть какую-нибудь мельчайшую прореху. Неслышимая, невидимая тень!
Охранники на вышках, встревоженные суетой в замке, замечали движение в лесополосе, но никак на него не реагировали. Каждый думал, что лично ему точно не нужен метательный нож в горле, или удар ниндзюцу под зад. Идёт неизвестный шиноби мимо, вот и пусть идёт. Главное чтобы на прорыв не сунулся, а если шуршит куда-то по своим делам, то кому какой интерес?! Никто ничего не видел. Эти психованные ублюдки... наглотаются самодельных стимуляторов, и мечутся вдоль чужих заборов с вытаращенными глазами. Сдать бы их всех в лечебный диспансер какой-нибудь, чтобы не мешали нормальным людям работать!
Десяток минут таких передвижений, как вдруг Кицунэ, принюхавшись, уловила запах человеческого пота, алкоголя, и древесных клеев, какими постоянно пахнет от новой, недавно произведённой на заводах, техники. Откуда здесь, в лесу?
Прямо перед ней, за прикрывающими от взглядов с вышек кустами, раскинулась вдруг истоптанная поляна и уводящей дальше, в глубину лесополосы, небольшой тропкой. Что за ерунда? А-а, понятно!
Под самыми кустами, на краю вытоптанной полянки, обнаружился деревянный щит, просто две сколоченные досками двери, прикрытые кое-как накиданными ветками и листвой. Ход контрабандистов? Точно!
Кицунэ приподняла щит и увидела уводящий в строну аэропорта подземный ход. Мгновение, и лиса уже была внутри. На шаг ближе к исполнению своих замыслов. Ход бы широкий, сухой, удобный для перемещения больших ящиков или хождения с мешками на плечах. Вмонтированные в потолок, тускло теплились портативные светильники на батарейках. На стене, в середине пути, красовались два плаката, видимо где-то стащенные и налепленные здесь ради шутки. "Содержите рабочие площади в чистоте", и "Соблюдайте технологию перемещения крупногабаритных грузов".
Кицунэ хмыкнула и, проследовав по коридору к противоположному выходу, осторожно выбралась из-под щита в закуток, прикрытый складами со всех сторон. Как продуманно и аккуратно! А главное - как удобно!
Перебегая от одной тени к другой, она миновала линии безлюдных складов и обошла ближайший из громадных кораблей, приблизившись к нему с кормы. Осторожно выглянула, осмотрелась по сторонам, прислушалась и принюхалась. Матросы воздушного флота, с сигаретами и бутылками дешёвого алкоголя в руках, насмешливо комментировали работу бригады монтажников, что пыхтя от натуги тащили лебёдками вверх к двигателям громоздкие, неуклюжие силовые картриджи. Потрёпанного вида женщина старших лет вертелась вокруг матросов и чего-то им предлагала купить, а те язвительно отказывались. Ещё один из матросов, тихо зашедший за угол, справлял малую нужду на стену склада. Капитан корабля, стоя на площадке у двигателей, буравил монтажников злым взглядом, внимательно следя, чтобы те ничего не сломали и выполнили работу нормально. Только отвернись, сразу не докрутят половину болтов, и лови потом шапкой вылетевший из пазов трёхсоткилограммовый кусок высокотехнологичного, железно-деревянного оборудования.
А вот за приоткрытым входом в грузовую часть трюма никто особо и не смотрит...
Выгадав момент, Кицунэ плавно перетекла из одной тени в другую, порадовалась, что одета во всё серое, и неприметной мышкой нырнула в манящей гостеприимной чернотой люк. Споткнулась о какой-то хлам, наваленный у порога, опрокинула стопку грязных жестяных тарелок и заслужила бурю нецензурной брани с устроенной на ящиках лежанки. Крикуну кто-то злобно приказал заткнуться, трое или четверо людей на лежанках завозились, и снова стало тихо.
Кицунэ на цыпочках прокралась мимо улёгшихся спать матросов ночной смены, забралась поглубже в трюм и тихонько устроилась в самом дальнем, тёмном углу. Фу-у-уф! Добралась. Спать! Спать! Спать! Наконец-то можно. Не забыться бы только, спросонья, и не начать часиков через пять шастать по кораблю, с вопросами где здесь туалет.
Усталость, моральная и физическая, вдруг набросились на давшего слабину несчастного лисёнка, словно два хищных, чёрных и тяжёлых... ватных одеяла. Едва в крови чуть-чуть снизился уровень адреналина, как сознание тут же ухнулось в пустоту. То ли обморок, то ли сон. Наверное всё-таки сон, ведь скорчившейся во тьме девочке-лисе снова приснилась мама. Не произнося ни слова, леди Хикари просто обнимала свою непутёвую дочь и Кицунэ не смела шевельнуться, чтобы не разрушить эти мгновения высшего счастья. Призрачное зелёное пламя поднялось и заплясало над её крошечной фигуркой. Все на продолжившем свой путь летающем корабле наполнились вдруг необычайным дружелюбием и благодушием. Без вина или другой убивающей мозги дряни, ковыряющие ржавые механизмы техники начали вдруг напевать весёлые песни, а капитан вздумал написать письмо родителям, которых не видел уже больше года. Стоящие на вахте как в первый раз удивлялись красоте неба и ощущению полёта, а уснувшим матросам снились добрые и счастливые сны.
Только штурман и пилоты мрачнели, сквозь всеобщий положительный настрой чувствуя тяжесть от мыслей о прекрасном городе, драгоценном цветке империи, внезапно увядшем и сгнившем, словно поражённым неведомой болезнью. Впавшем в маразм и нищету настолько, что кто-то вздумал кормить крепчаков гнильём и те умерли. Теперь за зарядом для картриджей даже совершая рейсы в аэропорт этого города, приходится летать в соседний регион.
-- Мать ты так и не вывез из Нихонмацу? -- спросил один пилот другого.
-- Нет. -- ответил второй с тяжёлым вздохом. -- Говорит, они с отцом всю жизнь на ту квартиру копили, и свои дни она там доживать будет. Сходим к ней? Вдвоём не так опасно добираться.
-- Возьмём ещё пару парней и сходим. Скрутим, свяжем упрямую твою, и увезём. Или точно в следующий раз придёшь навестить, а она убита, квартира захвачена, и на документы тонна кредитов взята.
-- Да. Других вариантов нет. Может, сразу лучше за границу вывозить? Что-то у меня дурное предчувствие. Как бы не хряпнулась со дня на день вся наша кипучая империя.
-- Хорошо, что мы на крыльях. В северные регионы бы ещё пореже мотаться, и тогда точно успеем любой разверзшейся бездне моторами махнуть.
* * *
В столице империи Лесов царила мрачная, уже даже не тревожная, а угрюмо-гнетущая атмосфера, с которой множество недовольных людей ждут известия о новых катастрофах. Войны, потери, бунты, падение уровня жизни и нарастание угроз со всех сторон держали людей в постоянном тяжелейшем напряжении.
В высшем имперском совете идёт жестокая грызня, северяне и южане готовы в глотки друг другу зубами вцепиться, и некому из них довериться. Большинство ценнейших и надёжных людей императора погибли на войне, были убиты заговорщиками, или странно изменившимся поведением вызвали к себе утрату доверия. Великий даймё Тэнно Окимото, владыка самых плодородных, густонаселённых и промышленно развитых земель древней империи, постарел за этот год лет на тридцать. Все его попытки сплотить элиты и успокоить народ разбивались об ощетинившуюся иглами злобу и неверие. У всех, кто шёл за ним, начинали вдруг возникать проблемы и трудности. Разваливались дела, нарушались чётко отлаженные схемы работы предприятий, возникали конкуренты, финансовые сложности, и доходило даже до прямых диверсий. Попытки помочь союзникам внезапно оборачивались скандалами в прессе, обвинениями в растрате налогов на поддержку мошеннических схем "друзей императора" и ещё большим озлоблением как народа, так и элит, обделённых вниманием. Об императоре шептались как о приносящем неудачу и гибель, крах его сторонников заставлял сильных людей мягко ускользать от присоединения к властной коалиции. Повсюду стихийно образовывались островки власти и влияния, с целыми клубками взаимных обид, конфликтов и претензий.
Империя ускользала из пальцев своего владыки, словно вода от тающего в ладонях кусочка льда.
-- Вот список городов севера, в которых готовится массовое восстание бандформирований и этнических группировок. -- воин-дракон селения Ветвей, Шинрин Сарутоби, положил перед своим владыкой папку с несколькими бумажными листами и картой. -- Положение... катастрофическое, мой господин. Заставляет задуматься об объявлении эвакуации ценнейших людей и начале полномасштабной войсковой операции.
-- Не нужно излишне драматизировать. -- император хмурился, чувствуя, как предчувствие близкого краха сжимает холодом его внутренности. -- Это всего лишь банды из трущоб и этнических анклавов. Полагаете, кланы Такеда и Арараги позволят буракуминам и трудовым мигрантам выгнать их из дворцов и замков? Сотня самураев разгонит любое ополчение бандитского сброда. Произведите изъятие для допроса или ликвидируйте главарей самых крупных банд. Другие агенты проведут переговоры с теми, кто готов идти на сотрудничество.
-- Мой император, вы собираетесь позволить легализовать захвативший северные города бандитизм? Это очень неоднозначный поступок, мой господин. Всё равно что объявить нормой бушующую в городе чуму.
-- Сарутоби-сама, вы забываетесь! -- великий сёгун севера, Фудзивара Масакадо уничтожающе посмотрел на главу спецслужб. -- Шиноби решили, что в праве указывать самураям как вести дела? Мы приспособим к делу собственных граждан, даже с самыми специфичными талантами. Мы сами наведём среди них порядок. Любых несогласных просто раздавим.
-- Боюсь что не могу разделить вашу уверенность, великий сёгун. Бандформирования десятки лет наращивали свою численность, ковали оружие и тренировали боевиков. Управленческие и силовые структуры ваших городов срослись с преступностью воедино и если ничего не предпринять, немедленно, то от двух до пяти регионов мы просто потеряем. Причём совершенно неважно, сколько управленцев Такеда и Арараги будут зарезаны в своих постелях, а сколько сумеют присоединиться к новообразованным анархическим группировкам. Разведчики на северной границе докладывают о движении войск шиамов на периферии Огненных Гор. Есть ли предположения, для чего наши мирные и добродетельные дети огня стягивают тяжёлую кавалерию, артиллерию и пехоту к нашим границам? Я думаю, промышленники и владельцы шахт, эшелонами завозившие с севера дешёвую рабочую силу, по новому оценят выгоду привлечения к труду малого алого народа, когда юхи придут и потребуют компенсацию за рабский труд, отношение как к скоту, и скотские условия жизни. Полагаете, юхи проявят дружелюбие и терпимость, после столетий пропагандистской накачки ненавистью на родине и жизни в бандитской культуре здесь?
-- Предлагаете начать тотальную войну с гетто и трущобами по всей империи? -- задал вопрос великий сёгун юга, Токугава Нобухиро. -- Предлагаю поменяться. Пусть ваши воины, Масакадо-доно, зачистят наши трущобы, а наши займутся вашими. Чтобы все работали с энтузиазмом и ни у кого не дрогнула рука.
-- Шиамы только и ждут акта варварского геноцида против юхов с нашей стороны, чтобы поднять волну негодования в своих народах и начать тотальное вторжение. -- произнёс император и взглянул на главу спецслужб. -- Сколько у нас времени?
-- Месяц. -- уверенно ответил воин-дракон. -- Максимум полтора.
После совещания, старающийся не показывать окружающим свою мрачность, император страны Лесов проследовал через дворец к собственным покоям, отпустил слуг и вошёл в гостиную, где его ждала высокая, статная женщина редкой красоты, которую можно было принять за актрису высшего круга, или элитную фотомодель.
Император сел рядом с ней, обнял и привлёк женщину к себе.
-- Тебе придётся взять детей и уехать к родным, в юго-западные регионы. -- сказал он ей.
-- Только в крайнем случае. -- ответила императрица. -- Нельзя поднимать панику. Страшно представить, что начнётся в стране, если разнесётся слух о начавшемся бегстве элит.
-- Да. Не волнуйся, мы примем удар шиамов. Я брошу сюда все войска, если кто-то вздумает угрожать тебе и детям, Ицуми. Сквозь любые орды врагов прорвусь, и выведу тебя.
-- Окимото... -- поцелуй правящих супругов был долгим и исполненным нежности. -- Я говорила с лидерами Единства, они не намерены эвакуировать из города Силовое Ядро. Это означает, что столице не угрожает опасность. По крайней мере по расчётам нашей службы аналитики.
-- Хорошо бы они были правы. Мои советники говорят о потере двух, трёх, и даже пяти регионов, но столицу мы обязаны удержать. Наши секретные службы пытаются выйти на Чёрную Тень, письма с запросами помощи отправлены в страну Лугов и империю Песков. Я бы не особо надеялся на то, что они откликнутся, после всех наших политических просчётов и войн, но им точно не захочется утонуть в миллионах озверевших беженцев и увидеть на своих границах шиамов.
Вокруг исполинского дворца пробуждался от ночного отдыха город. Люди принимали утренний душ, завтракали и собирались на работу, не подозревая, что наступают последние дни величайшей мировой империи и осведомлённые люди уже начинают мало-помалу перемещать родных и имущество подальше от северных границ, в южные регионы и далее, в страны Речных Долин и Озёр, в возрождающую своё величие империю Песков.
Крысы, крашенные и серые, бежали с тонущего корабля.
* * *
Маленькая лиса, замышлявшая выскочить из летящего дирижабля на полпути, во сне даже не заметила как мелькнули мимо пять часов и проснулась от того, что вокруг началось движение. Грузовой люк трюма распахнулся. Матросы заволокли внутрь цепи с крюками и, цепляя контейнеры, начали один за другим выволакивать их наружу каким-то механизмом. С нецензурной бранью, скрежетом и лязгом.
В общем шуме и суете, занятые работой, грузчики и матросы даже краем глаза не заметили, как нелегальная пассажирка осторожно выбралась из нагромождения контейнеров, бочком-бочком пробралась в технический коридор, а затем, открыв боковой люк, выскользнула наружу. Только когда она уже шла вдоль борта крепко зафиксированного у мачты дирижабля, её окликнул стоящий у открытого люка один из пилотов, вышедший покурить.
-- Эй, мелкая! -- выкрикнул он. -- Продаёшь чего?
-- Нет! -- отозвалась Кицунэ, не понимающая, как и что можно продавать тут, посреди посадочной полосы. -- Я к папе приходила! Теперь обратно иду!
-- Понятно. -- пилот выпустил в синее небо облачко серого дыма, изумив маленькую лису ещё больше тем, что в её вранье может хоть что-то выглядеть достоверно. -- Шурши шустрее, охране не попадись!
Ожидавшая, что заметивший её человек поднимет тревогу и вызовет охрану, изготовившаяся уже удирать что было сил, лиса пожала плечами и потопала дальше, а пилот проводил её равнодушным взглядом. Серая, невзрачная, в каких-то обносках. Чего тут непонятного-то? Дочь кого-то из местных приходила к отцу, тот её нагрузил тем, что смог наворовать или заработать, а потом отправил домой. Не опасно только, вот так, малолетку одну с грузом отправлять? Ну, они - местные, должны знать что делают.
-- Дурдом какой-то. -- Кицунэ, скрывшись за стеной полуразваленного старого склада, шумно вздохнула с облегчением. -- Я-то думала щ-щас как заорёт! Посторонняя на лётном поле! Стража, стража!!! А он - "охране не попадись". За воровку принял? И тогда как можно-то, воровок прикрывать?! Психи непонятные.
Находиться в нелогичном и непонятном месте совершенно не хотелось и потому Кицунэ поспешила к краю лётного поля, надеясь отыскать там ещё один ход контрабандистов или место, где можно будет незаметно для охраны на вышках перепрыгнуть через стену периметра.
Подошла к стене, и обомлела. Преграды не было. Периметр аэропорта опоясывала пробитая во множестве мест, покрытая трещинами и местами опрокинутая каменная стена, с которой кто-то заботливо смотал колючую проволоку и даже выдернул металлические кронштейны, на которой она когда-то крепилась. Заходи и выходи, кто хочет! Только коврика с надписью "добро пожаловать" почему-то нет.
-- Я что, в мёртвый город прилетела? -- Кицунэ выглянула наружу и выбралась на пустую, покрытую трещинами дорогу, сквозь которую местами уже проросла трава. По ту сторону дороги, за другой разваленной стеной, виднелись руины каких-то цехов, разбитых зданий, наваленный грудами хлам и упавшие как попало опоры освещения. -- Жу-у-уть.
Хорошо, что сейчас день, а то ночью в таких местах совсем со страху умереть можно! Надо отсюда поскорее выбраться, убежать подальше до наступления темноты. Про мёртвые города такие ужасы рассказывают! Если тут с бандитами встретишься, то тебе ещё повезло! В руинах часто селятся человеческие и животные мутанты, а ещё демоны бывают, и призраки! Она как-то афишу возле кинотеатра видела, в том кино группа подростков решила поиграть в храбрецов и переночевать в руинах, а там, в подвалах, жила какая-то тварь с длинными щупальцами! Как схватит за ноги! Как дёрнет к себе, как утащит в темноту!
Бр-р-р! Нет уж, надо отсюда скорее выбираться.
Мимо немых, неподвижных руин, Кицунэ поспешила по дороге в сторону, где должен был располагаться вход в терминал аэропорта и через пяток минут вдруг вышла на ухоженную и ровную дорогу, которой явно продолжали усиленно пользоваться. Мимо, двигаясь в сторону города, один за другим прошли пять пар тягловых быков, погоняемых возницами и волочащих громадные грузовые контейнеры, поставленные на колёса. Туда и сюда по дороге катили забавные лёгкие тарантасы, прикрученные к велосипедам, на педали которых налегали трудолюбивые рикши. Привозят пассажиров в аэропорт и отвозят в город тех, кто прибыли? Фу-у-ух, есть тут ещё всё-таки живые люди. А то она-то уже правда напугалась!
Территория взлётной полосы была брошена без присмотра, но подходы к терминалу внезапно оказались охраняемы. По обочинам дороги были уложены большие каменные блоки, на которых краской были намалеваны знаки, приказывающие остановиться. Двое хмурых мужчин стояли на страже, лениво посматривая по сторонам, но пропуская без малейшего досмотра любые повозки.
-- Эй, ты! Куда прёшь?! -- тут же среагировали они, стоило Кицунэ приблизиться.
-- А чего?!
-- Вали отсюда, чучело! Попрошайничай в другом месте! Вход только для пассажиров и работников аэропорта. Поймаем на территории - башку проломим, и в помойку выбросим!
-- А я - не попрошайничать! Я - пассажирка!
-- Ага, пассажирка она. Не трепи мозги! Проваливай, нищенка!
-- Не нищенка я! Ладно, сейчас вернусь.
Кицунэ, глянув по сторонам, зашла в брошенное здание с выбитыми дверями и окнами, выбрала место почище и, положив свои сумки, вынула из рюкзака свёрток с самым дорогим своим сокровищем - школьной формой. Символ юности, красоты, детской дружбы и первой, самой романтичной, любви! Миллионы девочек по всей империи каждый день надевают такую форму, чтобы пойти в школу, к своим друзьям. К девочкам, с которыми можно обмениваться знаниями о том как стать красивее, и мальчикам, которые будут обалдевать от твоей красоты! Такую форму обязательно надо каждой девочке, и у Кицунэ вот, она наконец-то есть!
Сбросив с себя тряпьё, которое не жалко было порвать при бегстве, пунцовая от восхищения Кицунэ старательно обтёрлась рубахой, расчесала волосы и поправила косички, извлекла на льющийся из пролома в крыше свет новый комплект белья, самого лучшего, и надела его. Только после этого она благоговейно подняла белую блузку школьной формы, пару секунд полюбовалась и сунула руки в рукава. Клетчатая юбка и галстук, темно-серые гольфы, коричневые ботиночки, всё это она поочерёдно надела, расцветая всё ярче и ярче, как весенний цветок. Последним она взяла, любовно отряхнула и надела светло-серый пиджак с золотистыми пуговицами. На кармашке не помешал бы ещё какой-нибудь витиеватый и красочный герб школы, но Амайя, дочка фермеров и прежняя владелица этой формы, явно училась в школе, где не особо кичились своей значимостью и именем. Вроде как даже говорила, что у них там все подряд ходили в чём хотели. В школу, в обычной одежде идти?! Безобразие какое! Хорошо, что Амайя - не такая, и родители купили ей для школы самую настоящую, такую красивую форму.
Кицунэ с удовольствием пригладила на себе одежду, взяла косметичку, навела лёгкий макияж и полюбовалась на себя в зеркальце. Чудо, а не девочка! Вернее и чудо, и девочка! Где там портфель? И сумочку модную тоже надо на показ выставить. Пусть эти дурни, сразу не понявшие какая она, от изумления обалдеют!
Школьная форма северных регионов империи.
![Внимание! Это не иллюстрация. Это всего лишь изображение, скачанное в сети интернет. [Автор неизвестен. ]](/img/h/hohlow_a_n/1-2eho-2glawa2/3-02.png)
Собрав свои вещи и запихнув их в рюкзак, Кицунэ забросила его и сумку с провизией на правое плечо, а в левую руку взяла портфель и сумочку. В таком виде, гордая и сияющая от восхищения собственным великолепием, она вышла из разбитого здания и снова подошла к блокпосту.
-- Ну что-о? -- вопросительно пропела она, поворачиваясь перед уставившимися на неё охранниками вправо и влево. -- Пассажирка я, или не пассажирка? Теперь можно пройти?
Смотрите, смотрите, болваны, какой у меня пиджачок, и юбочка, и галстук! Жалеете, что были грубыми со мной, да? Жалейте, жалейте! И несите положенный мне вагон уважения!
-- О-хо, м-да, теперь можно. -- охранники позволили себе саркастические, но не лишенные проявившейся приязни ухмылки. -- А документы есть?
-- Пожалуйста! -- Кицунэ вынула из сумочки заранее переложенную туда гражданскую карточку Хоригучи Амайи, свободной и полноправной имперской гражданки. -- И деньги на билет тоже.
-- А в сумках что? Бомбы? Колбы с эмбрионами? Наркота?
-- Нет, там вещи мои. Еда и одежда. Только не говорите, что будете обыскивать!
-- Нет, зачем? Мы здесь только чтобы бродяги и попрошайки на территорию не забредали. А с запрещёнкой бороться, это у нас на терминале десяток сенсоров обязан.
-- И как же они борются, если у вас там, -- Кицунэ показала рукой в сторону разбитой дороги и руин. -- Весь забор развален? Там можно целый состав чего угодно протащить!
-- Ну, как могут, так и борются. -- один охранник пожал плечами. -- Главное чтоб к пассажирам никто бомбу не проволок, а чего там грузовики мутят, это не наши проблемы.
-- Опасно же. -- сердито пробубнила лиса, но всем явно было плевать.
-- Ничего себе, так ты с Десятого региона? Из разорённых деревень что-ли? -- второй охранник, взявший карточку и внимательно её изучивший, вернул документ девочке. -- Вас там южанская погань пресанула, пожгли и порезали.
-- Ну, да. -- Кицунэ, пряча карточку фермерской дочки, застеснялась от новой необходимости врать. -- Я с родителями на вокзале была, когда эти налетели. Все в панике полезли на какие попало поезда, меня от родителей оттеснили, на руках впихнули в какой-то вагон и я уехала. А теперь вот домой добираюсь. В брошенных домах собрала тряпья, чтобы хорошее не истрепать, а костюм, и другие вещи в рюкзаке - мои.
-- Бедолага. Извини что накричали, теперь сразу видно, что никакая ты не бродяжка. У меня, кстати, отец был с юга Десятого региона, приехал сюда на заработки, лет тридцать назад, и остался. А фамилия моя знаешь как?
-- Как?
-- Хоригучи. -- охранник хохотнул. -- Так что мы с тобой, милая путешественница, может быть даже родственники!
-- Ого! -- Кицунэ обрадовано заулыбалась. -- Ну да, может и родственники! Он из района Минадзуки приехал?
-- По-моему да. -- кивнул, одарив улыбкой девчонку охранник. -- Слушай, сестрёнка, тебе сегодня обязательно улетать? Если с рейсом что не то будет, или отдохнуть захочешь, подойди к стойке под большим плакатом сдачи жилья в аренду, там моя знакомая работает. Скажи ей, что тебя Маширо прислал, и спроси как проехать в Хигаси-ку. Это конечно не самый элитный район нашего города, но и плохим его не назовёшь. Моя подруга поможет тебе добраться и объяснит как найти наш дом. Заходи в гости, не стесняйся! Сестрёнка моя и отец будут очень рады с тобой познакомиться. И угол на краю комнаты, чтобы спальник постелить, точно найдём!
Вот она, сила красоты и хорошего, правильного наряда! Нет, конечно, ни к каким незнакомым людям в гости Кицунэ не пойдёт, но как приятно всё-таки, когда тебя считают симпатичной, и начинают относиться по-человечески! С добротой и желанием помочь.
Обидно только слегка. Вот не было бы у неё школьной формы, и что? Её так и продолжали бы обзывать и отгонять? Ох уж эти человеки. Ну как же сделать такой мир, чтобы все в нём были красивыми, и потому относились друг к другу нормально?
Маленькая лиса печально улыбнулась своим мыслям, вежливо поблагодарила доброго парня, пообещала что подумает и, забрав свои сумки, направилась к терминалу. К толпам людей, что выгружались из подъезжающих повозок и кучковались на площади перед зданием, либо шли ко входам, чтобы купить билеты и сдать багаж. Сколько людей! Нет, жизнь ещё не покинула этот город! Разве эти люди, все вместе, не смогут придумать что-нибудь, чтобы вернулась жизнь в страшные руины перед аэропортом? Или, может быть, они просто построили новые здания в новом месте, оказавшемся ещё удобнее и приятнее для жизни?
Толпа вокруг сомкнулась. Кицунэ уверенно шла ко входу в терминал, как вдруг к девочке обратился расторопный малый, увешанный сумками с книгами и журналами.
-- Юная госпожа, не желаете купить что-нибудь почитать в дорогу? -- привлёк он к себе внимание и, видя вспыхнувший в глазах девчонки интерес, принялся предлагать свой товар. Кицунэ взяла в руки один журнал, потом второй...
Неприметный человек в сером, прикрываясь движением толпы, прошел мимо и лишь слегка повернулся, обходя Кицунэ. Никто вокруг не заметил, как его рука плавным быстрым движением чиркнула чем-то острым по рюкзаку на плече девчонки, пальцы нырнули в разверзшуюся прореху и тут же вынырнули обратно, унося с собой нечто ценное, заботливо завёрнутое в маленький платок.
-- Сколько-сколько?! -- вытаращив глаза, изумлённо переспросила ошарашенная девчонка, когда торговец назвал цену выбранного ею журнала. -- Тысячу двести?! Да в магазинах такой журнал сотни три стоит! Не больше! С ума сойти!
-- Берите, берите, юная госпожа! Вы же не хотите скучать в дороге? А заранее, в магазине, в следующий раз купите.
-- Нет уж, простите, у меня не так много денег, чтобы ими разбрасываться. -- силой воли сжав истекающее кровью сердце, Кицунэ вернула журнал. -- Еле-еле на билет хватит, а ведь ещё на еду надо оставить.
-- Как хотите. -- торговец, теряя интерес, со вздохом забрал товар и отошел, лишь ухмылкой ответив на замеченную довольную ухмылку мелькнувшего в стороне неприметного человека.
Кицунэ же пошла дальше и, под взглядом ненавязчиво притаившегося у дверей сенсора, вошла в просторный, ярко освещённый холл терминала, наполненный гомоном людских голосов и движением. Она разинув рот огляделась по сторонам, потаращилась на зеркальные стены и потолок, на зелёные пальмы в мраморных тумбах, на красивых дам в пышных платьях и парочку стюардесс, куда-то важно прошествовавших в дальней части зала. На яркие вывески магазинов, из которых больше всего её привлёк знакомый алый логотип сети ресторанов "Галактика". Надо обязательно зайти к ним, попробовать все вкусности из меню. Как же тут хорошо! Ярко, красочно, и множество людей! Как будто из долгого заточения в серых стенах, холода и голода, попала на пышный праздник!
Прошло минут сорок прежде чем ошалевшая лиса вспомнила, зачем вообще сюда пришла, отдышалась и направилась к стойке регистрации. Выстояла очередь человек в двадцать и подошла к приветливо улыбнувшейся ей кассирше. Назвала пункт назначения, крупный город на юго-восточном побережье, название которого видела на лётном табло. Подумать только, уже вечером она будет в городе у океана! Переночует где-нибудь, а утром побежит на берег, любоваться красотой умопомрачительного летнего восхода! Можно будет купаться, играть, и знакомиться с отдыхающими на пляжах!
-- Мне пожалуйста, один "эконом". -- с сожалением произнесла она. Денег хватило бы и на билет подороже, но надо ведь ещё и на новом месте как-то обживаться. Нет, придётся брать самый дешёвый билет. Совсем другой сервис и удобств никаких кроме сидения и туалета, но лучше уж сейчас потерпеть, чем потом жить на улице, в коробке. Вот устроится она нормально, заработает денег побольше, тогда и можно будет нормально покататься. Может быть даже в туристическом лайнере? Может даже куда-нибудь на курорт, а не просто к большому, хорошо защищённому от пиратов городу?
Кассирша посмотрела на протянутую ей гражданскую карточку, сунула её в искатель дефектов, ещё раз сравнила внешность предъявительницы с фото, вернула документ и начала оформление билета.
-- Три восемьсот двадцать. -- назвала кассирша цену и выжидательно глянула на девчонку, что удивлённо бледнела и растерянно шарила руками в рюкзаке. -- Вы слышите, юная леди? Три восемьсот двадцать.
-- Я... я... у меня... -- Кицунэ просунула изнутри рюкзака пальцы в ровную линию прорехи. Слёзы хлынули потоком, рыдания вырвались из груди. -- У меня деньги укра-а-али-и-и!
Жалобный рёв несчастной девчонки разлился по залу. Пассажиры задерживались, чтобы поглазеть на малявку в школьной форме, заливающуюся слезами горькой обиды у стойки регистрации. Кто с сочувствием, а кто и с ехидной насмешкой.
-- Деньги украли. -- шепотком скользнула по толпе поясняющая весть.
-- Эх...
-- Хы... растяпа.
-- За вещами смотреть надо, а не по сторонам таращится.
-- Вот влетит ей от мамки!
-- Нечего одной по аэропортам шарахаться.
К рыдающей девчонке подошёл сотрудник службы безопасности и отвёл её к пункту охраны. Пострадавшую напоили чаем с успокоительными, записи с камер просмотрели и, убедившись что на территории терминала к ней никто не подходил, заявили что происшествие вне юрисдикции охраны аэропорта. Идите, гражданка, пишите заявление городской страже.
И выставили за дверь, совершенно не интересуясь дальнейшей судьбой растяпы, проворонившей жалкую сумму в четырнадцать тысяч. А возни-то создала людям! Будто у неё миллион украли. Ох уж эти, из села вылезшие, нищеброды! Может и не украли у неё ничего, а сама где-то свой платок с деньгами выронила, пока глаза таращила на городские красоты.
Кицунэ продолжала лить слезы горя и обиды. Стоя у тумбы с зелёными пальмами, она закрывала лицо подаренными ей бумажными салфетками и силилась справиться с рыданиями, но получалось это плохо. Все честно заработанные деньги, кроме оставшейся в кармане рюкзака сдачи после покупки билета на поезд, пропали. Её обокрали, как лопоухую дурочку! И всем всё равно! Только отпихивают, злятся и смеются!
-- Юная леди, вы смущаете пассажиров. -- служащий аэропорта приблизился к рыдающей малявке. -- Пройдите на выход, пожалуйста.
Кицунэ кивнула, забрала свои сумки и, стараясь сдержать слёзы, побрела к выходу из терминала.
Вот и улетела к океану. Вот и полюбовалась рассветами, вот и искупалась! Вся, вся жизнь поломана!
-- Извини, ты, случайно, не Хоригучи Амайя?
Девочка остановилась и удивлённо посмотрела на подошедшую к ней девушку в чёрно-белой униформе, напоминающей униформу служащих отеля. Это ещё кто?
-- Не удивляйся, у меня друг в охране периметра работает. -- пояснила девушка. -- Он мне по рации сообщил о девочке-путешественнице, его родственнице, что в терминал прошла. Сказал что ей двенадцать лет и она в школьной форме. Попросил последить, чтобы у тебя всё хорошо было. Что случилось? Тебя обокрали? Где? Здесь, в терминале?
-- Н... н-нет, на улице г-г-где-то.
-- Ох, бедная. -- девушка присела на корточки и принялась утирать лицо Кицунэ собственным платком. -- Тогда никто даже не подумает помогать. Сволочи. Куда же ты теперь пойдёшь?
-- Н... н... не знаю...
-- Нельзя ночью на улице оставаться, тем более такой красивой и хорошей девочке, как ты. У нас очень плохой и опасный город. Как закрылись верфи воздушных кораблей, кругом разорение и нищета, но кое-где ещё люди нормально живут. Я вот работаю в фирме по сдаче в аренду жилья в хороших районах. Не плачь. У тебя ведь тут есть родственники в Хигаси-ку. Пойдём, я помогу найти их дом и добраться до него. А хочешь, найдём тебе квартирку в хорошем районе, где пока никто не живёт? Я немного поиграю с бумагами и первую неделю получится бесплатное проживание!
-- А... а эти люди... мои родственники... они хорошие? -- цепляясь за новую надежду и начиная успокаиваться, заинтересовалась Кицунэ. Её внезапное появление, это ведь получится совсем как в разной романтической манге, или в милых историях про повседневность! Внезапное появление главной героини, разные знакомства и маленькие истории. Она даже никому не навязывалась, тот охранник её сам пригласил.
-- Мы с Ясуси живём на одной улице и в одну школу вместе ходили. -- улыбнувшись, сказала девушка. -- Он живёт с отцом и младшей сестрёнкой, причём неплохо так. На фестивалях барабанщиками выступают, и в храме нашем то с ремонтом, то с лекарствами старой жрице помогают. Не волнуйся, тебя точно не обидят. А ты им правда родственница?
-- Не... не знаю. Может быть. Родовое имя-то одно. И отец его вроде как тоже с ферм у Минадзуки.
-- Да, тогда очень даже может быть. Пойдём. Пойдём, не стесняйся! Боги, они хоть и спят, но всё видят! Если мы не будем других в беде оставлять, может тогда и нам кто поможет, если с нами беда случится? Ничего не стесняйся. Разрешишь мне тебя Ами звать?
-- Лучше Ая. -- улыбнувшись и вздохнув, Кицунэ утёрла последние слёзы. -- Как мама и папа.
-- Хорошо, Ая-чан.
Девушка отвела её в служебное помещение за стойкой регистрации фирмы аренды жилья, налила чаю и накормила печеньем, с любопытством знакомясь и, в поисках доказательств родства, выспрашивая девочку обо всём подряд.
-- Через полчасика прибудет дирижабль, на котором прилетят двое клиенток, заранее заказавших в нашей фирме жильё. -- пояснила она. -- Мы их примем и проводим на стоянку, где будет ждать экипаж. Этот экипаж, по пути, доставит тебя в Хигараси-ку, высадит возле храма, а там от храма сама дойдёшь. Четыре дома прямо по улице, увидишь здание с зелёной крышей и рисунком солнышка на воротах. В крайнем случае, спросишь, где тут дом Хоригучи, и тебе любой покажет. Отец Ясуси сейчас в летнем отпуске и весь день домом занимается. Вот, я записку для него напишу.
Кицунэ сияла радостью и кивала, с удовольствием принимая внимание к себе. Как же это хорошо, когда о тебе заботятся! Ты же всё-таки ребёнок! Как же можно нормальному человеку взять, и пройти мимо? Нельзя. Потому что она - вот такая. Красивая и хорошая.
Прошло чуть больше получаса, и молодой симпатичный парень в черно-белой униформе привел двух женщин, одну постарше, вторую помоложе, хорошо одетых и очень интеллигентного вида. Обе с легким высокомерием, но дружелюбно кивнули Кицунэ, когда сотрудница фирмы представила её им, а затем с сочувствием выслушали рассказ о том, что она потерялась во время беспорядков и пыталась вернуться домой, а потом у неё украли все деньги.
-- Здесь нужно быть крайне осторожной, это очень опасный город. -- тоном, подчёркивающим авторитетность её слов, сказала та женщина, что постарше. -- Отсюда уехало очень много людей, многие районы захвачены бандами, и приличные люди собираются анклавами в своих, огороженных районах.
-- Не знаю, сколько у нас получится так существовать, -- добавил парень-служащий. -- Но жизнь продолжается и аристократия сопротивляется, не сдаёт город. А значит нам нужны специалисты, такие как вы, добрые дамы.
-- Вы - учительница? -- взглянула снизу вверх на старшую женщину Кицунэ. -- Такая красивая! А вы, наверное, актриса? -- она обратилась к младшей, которой однако было тоже побольше сорока. -- У вас очень сценический стиль!
-- Гувернантка. -- поправила юную подхалимку старшая. -- В одной из правящих здесь семей клана Такеда родились двое детей, и меня пригласили помочь.
-- А я - стилист и художник по костюмам. -- представилась вторая. -- В Нихонмацу возрождают театр и с удовольствием приглашают всех нужных работников!
Обе явно были очень довольны, что в смутные времена нашли выгодное предложение работы.
-- Я тоже хотела бы найти, место чтобы поработать. -- вздыхала Кицунэ, пока они все шли к ожидающей их повозке велорикши. Большой, на четыре места, и с отсеком для багажа. -- Где-нибудь в отеле, или ресторане! Лучше всего - в "Галактике"! Мне так нравится их форма!
Женщины и служащие с улыбками смотрели на неё, провинциальную девочку, с такими незатейливыми и детскими мечтами.
-- Добро пожаловать, дамы. -- рикша, крепкого телосложения молодой парень поклонился пассажиркам. -- Позвольте помочь убрать ваш багаж. Прошу, располагайтесь. А кто эта милая юная леди?
Служащая фирмы всё ему объяснила и рикша кивнул, без проблем согласившись заскочить по пути к храму в Хигараси-ку.
-- В выходные, вечером, приходите в нашу раменную, угощу вас напитками и о жизни поболтаем. -- сказал он Кицунэ и девушке-служащей. -- А может, соберёмся всей трудовой компанией и сходим на пляж? Сил нет целыми днями педали крутить! Хочу праздника!
-- Подам идею остальным. -- девушка похлопала рикшу по плечу ладонью. -- Не отвлекайся, пассажиры ждут.
Женщины сели в коляску, следом к ним поднялся служащий, в обязанности которого входило проследить чтобы клиентки добрались до места без проблем и оценили качество предоставляемого жилья, а последней поднялась и села на свободное место Кицунэ. Она благодарно помахала ладошкой улыбнувшейся и помахавшей ей в ответ девушке, рикша вскочил на свой велосипед, налёг на педали и аккуратно, умело, вывел повозку с пассажирами со стоянки.
-- Госпожа, скажите, а у вас, в театре, нет какой-нибудь работы? -- спросила Кицунэ у художницы по костюмам и получила лёгкий смешок в ответ.
-- Прости, но меня саму только что наняли. -- ответила женщина. -- Думаешь, я могу приводить с собой ещё людей, и просить директора их принять?
-- А что нужно, чтобы стать гувернанткой? -- тут же переключила Кицунэ внимание на старшую женщину. -- Я люблю детей!
-- Ой, девочка, это совсем не так просто, как ты думаешь. -- горделиво и высокомерно заявила тётка и поманила Кицунэ рукой. -- Позволишь, для начала, взглянуть на твои документы?
Маленькая лиса покопалась в сумочке и протянула гражданскую карточку.
-- О-о, из крестьянского сословия значит, да? -- гувернантка внимательно изучила документ. -- Печально, печально. Сожалею, юная леди, но вам было бы трудно быть принятой в семью аристократов даже на должность слуги. Я - из младшей ветви клана Арараги, дама благородного рода, в виду тяжёлой ситуации в стране оставшаяся без достойного обеспечения. У меня воспитание, знание этикета и такт, крайне необходимые для общения в высшем обществе...
-- Уф, ну ладно. -- Кицунэ пожала плечами, крайне невежливо прервав старшую в процессе монолога и шокировавшую её этим. -- Я просто пытаюсь придумать, куда мне пойти работать, чтобы не быть ни у кого нахлебницей, и снова собрать денег на билеты! Вот только не знаю, куда тут можно пойти и что делать.
-- У нас в храме помощница мико нужна. -- подал вдруг голос рикша. -- Не сказать, чтобы за уборку территории и встречу гостей много денег платили, но еду и проживание точно отработаешь. А ещё, тебе очень пойдёт кимоно храмовой жрицы!
-- Ого! -- Кицунэ расцвела от восхищения. -- А что... да! Обязательно попробую, и буду стараться! Спасибо вам, рикша-сан!
За разговорами она и её спутницы не обратили никакого внимания на то, что влекомая рикшей повозка плавно отделилась от основного транспортного потока и на развилке ушла не направо, как почти все остальные, а в левое ответвление. Здесь ведь тоже не было ничего пугающего. Такая же хорошая, ухоженная дорога, отгороженная каменными блоками от разграбленных людьми руин исполинской древней верфи, всего десятка два лет назад выпускавшей в небеса до трех сотен дирижаблей в год.
Дорога к полулегальному торговому центру, где выставлялась на продажу всевозможная контрабанда, добыча из грабительских набегов на мёртвые города, всевозможная запрещёнка и подделки известных торговых марок. Здесь тоже были повозки, грузовые и пассажирские, потому гостьи города не встревожились и всё так же расслабленно щебетали позади рикши, пока тот, вдруг, не повернул ещё раз, резко нырнув в сторону. Ускользнул с с широкой и хорошо освещённой солнцем дороги на узкую и тёмную.
-- Ой, а куда это мы? -- удивлённо хлопнула глазами Кицунэ, привстав на сидении и, вместе с двумя женщинами, начиная тревожно оглядываться.
-- Это дорога к храму в Хигараси-ку. -- сказал парень-служащий, сопровождающий дам, а когда Кицунэ посмотрела на него, поймал её взгляд своим взглядом и...
Нанёс удар.
Сокрушительный, демонстрирующий весь ужас и мощь иллюзий в исполнении мастера. Кицунэ показалось, что ей в мозг вонзились десятки острейших ножей, облитых кислотой и раскалённых докрасна. Несчастная девчонка не смогла даже закричать от безумной боли, а ножи вдруг принялись вращаться, раздирая, испепеляя и перемешивая плоть.
Выпучив глаза, лишаясь ощущения мира, девчонка покачнулась, обмякла и рухнула на сидение. Парень-служащий же, теряя всякий интерес к упавшей, посмотрел в глаза испуганно побледневшей гувернантке, а затем - стилистке. Обе, конвульсивно подергиваясь и теряя сознание, тотчас рухнули, беспомощно обвисая на сидениях.
-- Махры тупые. -- служащий расслабленно сел и презрительно плюнул за борт повозки. -- Каждый раз бесит слушать их трескотню и корчить из себя услужливого придурка. Готово! Завози на склад.
Рикша, без промедления, проехал ещё метров пятьсот по дороге и свернул в раскрывшиеся перед ним ворота, оказавшись в каменном квадрате из заброшенных цехов, с выбитыми дверями и окнами. Десятка полтора людей в серой, рваной одежде тотчас выбежали к повозке и принялись разгружать, умело вытащив троих пассажирок и их багаж. Ещё десяток секунд, и пленниц утащили в здание, поглотившее людей, словно чёрная демоническая бездна.
-- Отлично сработано. -- самодовольно заявил сотрудник фирмы и хлопнул рикшу по плечу. -- Ну что, вечером нам ещё одну дуру встретить будет надо, а пока - в город? Бахнем пива и пожрём нормально.
-- Запрыгивай. -- рикша мотнул головой на коляску. -- Только же жди, как эти идиотки, что я буду покупать тебе напитки, или сладости!
-- Ах-ха! Каждый раз не устаю ржать от их реакции, когда ты себя выставляешь хорошим мальчиком, которого можно развести на дармовое бухло и жратву. Сразу возносят себя до королев мира, тебя опускают до раба, и от гордости раздуваются. Ващще вокруг ничего не видят, пока не привезёшь их сюда! На куродёрню.
Двое рядовых бандюг, выполнивших свою работу, укатили развлекаться, а минут через пятнадцать в самом центре огромного комплекса руин, громадный и тучный на вид человек, занятый проверкой принесённых ему отчётов, повернул голову и взглянул на приблизившегося командира одной из боевых групп. В отчётах были списки с названиями и количеством доставленных дирижаблями химических препаратов. Требовалось всё внимательно проверить, чтобы не оказалось вдруг, что для расширении производства боевых стимуляторов чего-то не хватает.
-- Слушаю. -- мрачно произнёс великан, недовольный, что его отвлекли.
-- Господин, шныри по радио инфу толкнули. -- было видно, как трудно матёрому бандюге изъясняться на обычном людском языке, выискивать в памяти аналоги изувеченных для выпендрёжа слов разбойничьего сленга. -- С аэропорта трёх зелёных баб притащили и упаковали...
-- Это должно быть мне интересно?
-- Среди них одна, мелкая, кхм... не совсем пустая. Ци упорядочена как у учеников-шиноби. Мож полукровка, мож дезертирка чья. У вас за месяц четыре из десяти пальцев окочурились. Мож её того... не в расходники, а к вам, на прошивку?
-- То, что пальцев осталось всего шесть, не означает, что в их число можно заталкивать всякий посторонний неликвид. Тащите в лабораторию. Прошью её, ради любопытства, и если не выдаст интересного всплеска, в суицидники запишем. Туда любой годится, кто может килограмм двадцать пластида поднять, и импульс из ступней для прыжка выдать.
-- Да, господин, да. Мы отправим её к вам немедленно.
Небрежно кивнувший великан сделал рукой отгребающий жест, приказывая мелкому подручному убираться и не беспокоить его больше. Бандит с поклоном удалился. Приказ докладывать обо всех захваченных людях с ощутимым контролем Ци был жёстким, при игнорировании сам в суицидники тут же загремишь. А жаль! Таким малявкам забавно надеть ошейник повышенного класса безопасности, и бросить буракуминам, а самому с безопасного расстояния любоваться за творящимся зверством и с интересом оценивать, сколько жертва, из страха перед нацепленной на неё бомбой, сможет сдерживать свои силы.
На такое зрелище каждый раз сотни шнырей и ярких фигур со всех банд сходятся и ставки делают. Эх, пропало представление. Но кто рискнёт спорить с главарём бандитских группировок всего региона Нихонмацу? Кто захочет выдвигать претензии мастеру ядов? Творцу чудовищных наркотиков, способному десятком способов сломать до рабского состояния психику любого, даже самого сильного шиноби или самурая? Никто не посмеет претендовать на добычу, если её потребовала себе Алая Тень.
![Внимание! Это не иллюстрация. Это всего лишь изображение, скачанное в сети интернет. [Автор неизвестен. ]](/img/h/hohlow_a_n/1-2eho-2glawa2/3-03.png)
Холодно. Больно. Всё тело одеревенело. Сколько она уже так лежит?
Кицунэ попыталась пошевелиться. Остатки чужого влияния Ци на мозг таяли, сознание прояснялось. Девочка застонала, подтянула под себя руки и ноги, приподнялась и села, растирая руками заплывшие кровью глаза. Кровь?! Наверное случайно разбила нос, когда её швырнули на эту жёсткую деревянную лежанку, или... её волокли за ноги, лицом вниз, не заботясь о том, что станет с ней из-за такого обращения. Хорошо что у неё регенерация Йомигаэри, и все ссадины, вытеснив грязь, сразу заросли. Только кровь осталась, размазанная по всему лицу.
Разлепив глаза, Кицунэ осмотрелась по сторонам и, ожидаемо, не увидела ничего хорошего. Каменная камера с шестью деревянными нарами и парой отдушин вентиляционной трубы под потолком. Ржавая железная дверь, круглое отверстие отхожего места в углу. На стенах, полу и потолке, среди жёлтых разводов от ржавчины и плесени, коричневые пятна застарелой, сгнившей, въевшейся крови. Кого-то били тут, а может и убивали, так жестоко, что брызги летели во все стороны.
Это что, тюрьма какая-нибудь самодельная? Ужас! Хуже даже, чем у хозяина на базе. Тут наверно только смертников держат, которые умрут через два-три дня.
Эти железяки ещё...
При попытках двигаться, маленькая лиса сразу ощутила три жёсткие металлические полосы, кольцами обхватывающие её шею и плечи, словно петля удавки и лямки рюкзака. Прислонилась к стене и поморщилась от боли, когда ребристый металлический предмет вдавился ей в спину вдоль позвоночника. Что за сбрую на неё накрутили? Наверно какую-нибудь гадскую бомбу, что рванёт, если пленница выйдет из разрешённой зоны.
По всем признакам здесь - нелегальная лаборатория. Она - подопытный смертник? Что с ней, вообще, сделали?! Волос на голове нет, сбриты налысо! Зачем?! Спятили что ли, так девочек уродовать?! А одежда?! Это что за заношенные короткие штаны и рубаха с обрезанными рукавами?! Грязные, засаленные, рваные и криво заштопанные. На груди тканевая бирка пришита. Чего там написано? Как бы извернуться и посмотреть...
Кое-как оттопырив рубаху и повернув бирку к себе, она прочитала:
Габи. Буракумин третьего класса. Двенадцатый северо-западный регион, город Нихонмацу, четвёртый внешний район.
Буракумин?! Так, кажется, называют людей, которых считают грязными настолько, что к ним все брезгуют прикасаться. Хозяин говорил, что их предки занимались самой отвратительной работой, вроде чистки выгребных ям, вывоза трупов из нищих районов или труда на страшно вредных производствах. Её что, в буракумины записали?! С ума сойти! Сейчас придут и будут кнутами заставлять мертвецов таскать?! Ой фу! Ой бежать отсюда надо!
Первым делом, надо избавиться от бомбы за спиной. Мощная, наверно? Нужно сосредоточиться и открыть Внутренние Врата Духа, чтобы двигаться быстрее. Тогда даже если эту штуку со спины резко сорвать, до взрыва будет мгновение, которое на ускорении покажется как секунд пять, или шесть!
Кицунэ глубоко вздохнула, сосредоточилась, и... выгнувшись в агонии, слетела с лежанки на пол. Сильнейший разряд электричества в шею на несколько секунд выбил из неё сознание, заставил закашляться и захрипеть. Ой-ой как треснуло! За ней следят? Да не! Проще всё. На бомбе - сенсорная схема, дающая сигнал на шокер, если носитель вздумает упорядочить и собрать Ци для применения дзюцу. У-у, гады! Что же делать-то?!
Сопли и слёзы злого бессилия хлынули по лицу девчонки. Даже не пытаясь побороть нещадно бьющую её тело дрожь, она поднялась, походила по камере, подёргала дверь. Каменный куб, где-то глубоко под землёй. Ни до кого не докричишься, и при малейшей попытке применить дзюцу, в шею мгновенно прилетает разряд! Кажется, в одной манге она видела, как такой ошейник на героя надели, и тот, такой храбрый и стойкий, терпел удары, пока всех врагов не побил! При побеге от хозяина она тоже напала на своих тюремщиков, что должны были бить её током через цепи, но попытались это делать они уже когда лиса внутренне подготовилась, скопила силы и начала действовать, а тут... только подумаешь, и тебе сразу ка-а-ак врежет! А терпеть, почему-то, как тот герой в манге, совершенно не получается. Получается только сознание терять и на полу валяться.
Минут пять ещё Кицунэ металась, глотая сопли, по каменной коробке, а потом шарахнулась к дальней стене, ведь по ту сторону лязгнул железный засов и петли заскрипели, поворачиваясь от усилия кого-то, потянувшего дверь.
-- Хэй, лупи, фигуры! Чушь развернулась! -- сказал первый из тройки мужчин разбойной внешности, втащивших в камеру женщину, в которой Кицунэ с изумлением и содроганием узнала любящую поважничать гувернантку, с которой ехала в повозке. -- Э, слышь, малая! Как те новый цвет? -- бандиты, на выдохе, дружно забросили свою ношу на нары, жалобно скрипнувшие от нагрузки. Может от возраста, а может от злоупотребления пирожными, несчастная женщина была весьма в теле. -- Мы тя раньша всех покрасили, чоб ты не трепыхнулась в случай чо. Терь махру не мотай! Чуть чо - разряд! Не прочушь, второй, раз в пять сильше! А на тот раз не прочушь, так те кусок пластида башку вырвет и всю спину развернёт! Ты ток ща так не верти, а то всех нас чушьнёй своей забрызгаш.
-- Вы зачем это сделали?! -- девочка с ужасом смотрела на гувернантку, лежащую без сознания. Женщина, совсем недавно бывшая такой величественной, представительной и даже эффектной, теперь выглядела кошмарно. Обритая наголо, без косметики и украшений, одетая в такое же отвратительное рваньё, как и Кицунэ. -- В рабство нас продать хотите?! А зачем изуродовали?!
-- Ну, дык выж, зелень погана, работу шарили? Во вам и работа! На всю жиссь!
Бандюги заржали, а один снял с пояса короткую плеть, взмахнул ею и стегнул по стене, у головы Кицунэ, оставив на сером камне заметную выбоину.
-- Э-хэй, сопля зелёна! Пляши! Юных звёздок на сцене видала?! Спляши-ка нам!
Но Кицунэ упала на подломившихся коленях от удара электрического тока из ошейника, захрипела, корчась на полу, и зарыдала.
-- Тьфу, махра бесцветна! -- бандит с плёткой харкнул на пол, отвернулся и махнул своим подельникам. -- Шуршим за край, с энтой тряпкой блеска не нашаришь.
-- Эт ток на эт чих. -- язвительно ухмыльнулся другой бандюга. -- Сечки две скинь, и чушь ента за ковш объедков буде и выть, и скакать, и чем хош мотать!
-- Две сечки? Дыж она за полсечки в узел свернётца!
Бандиты вышли и закрыли за собой дверь. Лязгнул засов, а Кицунэ приподнявшись и отплевавшись от пыли, в которой валялась лицом, с трудом заковыляла к нарам, на которые бандиты бросили несчастную гувернантку.
-- Простите, тётушка! -- она потрясла женщину за плечо. -- Простите, вы в... в... сознании?
Нет. Сердце бьётся, дыхание есть, но нет никаких признаков того, что она скоро очнётся. Ради интереса, Кицунэ осмотрела рубаху своей подруги по несчастью, и прочитала на косо пришитой бирке всё то же самое, что и у неё, кроме имени. Хаги. Что это за имена вообще такие? Габи, Хаги. Специальные, буракуминские? Наверное, эту одежду носили предыдущие пленники, которые... уже умерли, и вот их - в могильники, а тряпьё - следующим.
У Кицунэ в глазах потемнело от дурноты и желудок сжался от рвотных позывов, но к счастью всё съеденное ранее было давно переварено. Девочка бы ещё долго сходила с ума, как вдруг засов на двери снова лязгнул, дверь открылась и внутрь сунулся человек-гора, с железными клешнями вместо рук. Протянув заканчивающуюся жутким протезом лапу, он сгрёб малявку, инстинктивно попытавшуюся отпрыгнуть, и получившую жестокий удар шокером из ошейника.
-- Аккуратнее, не раздави. -- второй человек, дождавшись когда великан вытащит безвольно обвисшую Кицунэ в коридор, закрыл дверь и задвинул засов. -- Господин будет недоволен.
-- Я знаю. -- мрачно ответил великан. -- Пошли. Открывай двери.
Бандиты направились вперёд по коридору. Малорослый шёл впереди, открывая и сдвигая в сторону решётки, чтобы гигант мог пройти.
-- Простите, а куда меня несут? -- с невинным видом поинтересовалась вдруг девчонка, которую гигант держал в руке, словно плюшевую куклу.
-- Не твоего ума дело.
-- А вы ведь не бандиты, да? У вас речь такая... правильная и красивая! Вы - благородные ронины? А я - леди! Просто притворялась крестьянкой, видите вот, у меня контроля Ци есть немного.
-- Главарю расскажешь.
-- А кто ваш главарь?
-- У него и спросишь.
Лиса на руинах.
Эпоха Войн.
Год 525
Ночь с 7 на 8 июля.
* * *
* * *
Школьная форма северных регионов империи.