Когда Гурракалон и Фарида с детьми возвратились домой, усталые дети начали сонно зевать, и Фарида уложила их спать, постелив им корпу (толстое ватное одеяло). Когда дети уснули, Гурракалон обнял Фариду и хотел поцеловать её в губы. Но Фарида выскользнула из его объятий и сказала:
- Нет, Гурракалон-ка, нельзя. Мы начнём супружескую жизнь только после того, мулла совершит для нас никах. Кроме того, у меня есть старший сын, и я должна посоветоваться с ним по поводу нашей помолвки. Гурракалону пришлось согласиться с Фаридой. После вечерней молитвы Фарида постелила пастель отдельно, и они легли спать.
- Скорей бы прошла ночь. Утром мы первым делом пойдем в мечеть к мулле, чтобы он повенчал нас - сказал Гурракалон, глядя в потолок. Фарида молчала. Потом у них завязался разговор.
- Слышишь, дорогая, а где сейчас находится наш Ильмурад? Он до сих пор работает на базаре грузщиком?
- Нет, сейчас он учится на ремесленника.
- В колледже что ли?
-Не в колледже. Я пристроила Ильмурада к одному знаменитому сапожнику, чтобы он, как и ты, тоже стал башмачником.
- Да? Это интересно. А кто этот сапожник?
- Имя того сапожника очень длинное и смешное - Абу Кахринигман бужур Каландар Дукки Карабулут Ибн Абдель Касум.
Услышав это имя, Гурракалон вскочил с места.
- Что?! Да ты с ума сошла! Это же злодей! Он десять лет отсидел за нанесение тяжкого увечья своему собутыльнику, которого он по пьянке ударил шилом в глаз. Тот человек лишился не только глаза, но и частично рассудка. Я вижу, что ты сильно ошиблась, дорогая, отдав своего сына в руки палача! Он, этот горе-башмачник, ненормальный, и об этом знает все спожинки, в том числе и я! Знаешь, любимая, мы завтра же должны поехать к этому злодею и освободить Ильмурада.
Фарида резко поднялась с места и с ужасом посмотрела на Гурракалона.
- Ты шутишь? - сказала она.
- Нет, к сожалению, это не шутка. Я совершенно серьезно говорю, Фарида - сказал Гурракалон.
Фарида вспомнила, как сын хромает при ходьбе, и ей стало страшно. Она заплакала. Гурракалон подошёл к ней и начал успокаивать, обнимая и поглаживая её вьющиеся нежные и густые волосы, которые, покрывали её белоснежные плечи:
- Не плачь, любимая, не плачь. Я освобожу нашего сына от рабства, обещаю - сказал он.
Утром, после завтрака, Гурракалон с Фаридой поехали в город, оставив детей Далаказану, который с радостью согласился присмотреть за ними, пообещав покатать детей в своём шкафу.
Они шли молча в сторону автобусной остановки.В это время снег падал медленно и красиво, вокруг царила белая тишина, если не считать скрипучие шаги Гурракалона и Фариды, которые шли под старым зонтом.
В центре села, на остановке люди входили в автобус, запихивая друг друга, как запихивают вещи в мешок. Гурркалону с Фаридой удалось влезать в автобус, где люди стояли словно те несчастные узники, которых фашисты отправляли в концентрационные лагеря во время Второй Мировой Войны.
Наконец, они приехали в город, где был расположен дом сапожника Абу Кахринигман бужур Каландар Дукки Карабулут Ибн Абдель Касума. Гурракалон нажал на кнопку звонка на воротах, и через несколько минут ворота отворилась.
- Чего угодно? - спросил хмурый сапожник Абу Кахринигман бужур Каландар Дукки Карабулут Ибн Абдель Касум.
- Мы пришли забрать своего сына Ильмурада - сказал Гурракалон.
- Нет, это практически невозможно, иди отсюда мужик, собирай свои камни - сказал Абу Кахринигман бужур Каландар Дукки Карабулут Ибн Абдель Касум.
- Что? Как это невозможно? Отдай нашего сына, не то ты снова загремишь в тюрягу. Я лично не хочу, чтобы Ильмурад учился у тебя - сказал Гурракалон.
- Ты не пугай меня тюрьмой. У меня, между прочим, есть документ, который подписала мать мальчика. В нём говорится, что она не заберёт сына, пока он станет настоящим сапожником - сказал башмачник Абу Кахринигман бужур Каландар Дукки Карабулут Ибн Абдель Касум.
С этими словами он хотел закрыть ворота, но Гурракалон подставил ногу между створками ворот, упираясь на них, с силой опрокинул своего коллегу Абу Кахринигмана бужур Каландара Дукки Карабулут Ибн Абдель Касума. Гурракалон ворвался во двор, и, между ними завязалась драка. Фарида кричала и бегала вокруг них, пытаясь разнять их. Но их невозможно было остановить. Абу Кахринигман бужур Каландар Дукки Карабулут Ибн Абдель Касум неожиданно вытащил из голенища сапога кнопочное шило и нажал на кнопку. Разъярённый башмачник стал размахивать этим холодным оружием, стремясь нанести смертельный удар своему сопернику. Гурракалон тоже вытащил из внутреннего кармана фуфайки шило и стал обороняться, давая отпор сапожнику Абу Кахринигман бужур Каландар Дукки Карабулут Ибн Абдель Касуму. Они дрались насмерть, как гладиаторы в древнеримском амфитеатре.
В этот момент прибежал Ильмурад, ковыляя на обе ноги, и Фарида обняла бедного сына, который сам того не замечая, попал в рабство. Когда два шила разгневанных дерущихся сапожников скрестились, словно шпаги гардемаринов, Гурракалон закричал:
- Фарида, Ильмурад, бегите, спасайтесь! Я вас догоню!
Фарида с Ильмурадом быстро выбежали со двора сапожника. Гурракалон долго дрался и неожиданно сильным ударом ногами в пах Абу Кахринигмана бужур Каландар Дукки Карабулут Ибн Абдель Касума свалил его на землю. Потом вышел на улицу.
- Это тебе дорого обойдется, гад! Я из-под земли достану тебя и жестоко отомщу. Будешь жалеть тогда о том, что родился! - кричал ему вслед Абу Кахринигман бужур Каландар Дукки Карабулут Ибн Абдель Касум, лежа в земле и корчась от боли.
Гурракалон быстро пошёл догонять Фариду с Ильмурадом. Из ран на его лице сочилась кровь. Наконец он догнал их с давольной улыбкой на устах.
- Ой, у тебя кровь на лице - сказала Фарида. Этот проклатый Каландаркарабулуткасум сильно поранил тебя
- Да, ерунда. Царапина. До свадьбы заживет - сказал Гурракалон, широко улыбаясь.
Так они спасли Ильмурада.
Домой они поехали автобусом. По дороге Фарида сказала сыну, сидевшему рядом:
- Познакомься с этим человеком, сынок. Его зовут Гурракалон. Он хороший человек. Мы поживём некоторое время у него. Потому что на полевом стане жить практически стало невозможно - сказала Фарида.
- А где мои братишка с сестричкой? - спросил Ильмурад.
- Мы оставили их у соседа. Наш сосед тоже хороший и интересный человек. Правда, у него нет собственного дома, то есть Далаказан живет в шкафу. И ничего. Он считает себя самым счастливым гражданином нашей отчизны. Там поживем до весны, и если не понравится, мы можем уехать отсюда, хорошо, сынок? - сказала Фарида.
Ильмурад кивнул головой, в знак согласия.
- Ну, как с твоей ногой? Я заметила, что ты всё ещё хромаешь - продолжала Фарида
- Ты прости мама, что я тебе неправду сказал. Я просто хотел, чтобы ты не беспокоилась за меня и не волновалась. Тебе и без этого было нелегко. Я сам виноват во всем этом. Абу Кахринигман бужур Каландар Дукки Карабулут Ибн Абдель Касум оказался злым и беспощадным учителем. Когда я делаю, что-то не так, он наказывает меня зверски, колет меня шилом в ногу - сказал Ильмурад.
- Проклятый! Чтобы руки у него отсохли вместе с его шилом! Прости меня, мой бедный мальчик. Я не знала, что он такой мерзкий человек. Если бы знала, я бы тебя никогда не отдала ему на обучение - плакала Фарида, обнимая Ильмурада.
Услышав их разговор, одна пассажирка лет шестидесяти вступила в разговор.
- Бедный мальчик - сказала она. Если удары нанесены шилом, его немедленно надо положить в больницу, пока не начиналась гангрена или заражение крови. В противном случае, не исключено, что ему придется ампутировать ноги, и он останется на всю жизнь калекой.
- Да, что Вы мадам Батерфляй, на самом деле. Чего Вы запутываете нас? Ты не падай духом, Илмурад, всё будет хорошо, и никакой ампутации не будет - сказал Гурракалон.
Между тем, они приехали в кишлак и направились домой к Гурракалону. Придя домой, Фарида хотела развести огонь в буржуйке, но Гурракалон, подойдя к ней, сказал:
- А ну-ка, ступай отсюда, моя милая. Я - твой кочегар, и ты оставь эту работу мне.
- Хорошо - сказала Фарида.
Гурракалон начал кочегарить. Спустя полчаса в комнате снова стало тепло и уютно. Гурракалон пошел за Мекоилом и Зулехой, оставив в доме Фариду с Ильмурадом.
Между тем снег, усилился. Гурракалон шел сквозь снежные хлопья, спотыкаясь в снегу, шёл туда, где располагался шкаф Далаказана. Когда он подошел к шкафу, то услышал надрывный плачь Далаказана. Встревожившись, Гурракалон постучал в дверь шкафа, и оттуда раздался голос Далаказана:
- Заходите, дверь открыта - сказал он, продолжая хныкать.
Гурракалон зашел в шкаф и, увидев детей, успокоился. Дети почему-то стояли, виновато глядя в землю и ковыряя ногти. Далаказан плакал.
- Что случилось, Далаказан? - спросил Гурракалон.
- Я катал Ваших невоспитанных, некультурних и диких детей в своей передвижной однокомнатной квартире, бегая по берегу и запевая им свою коронную песню из моего репертуара " Жить - жиииить - житталалалу - лалула", а они в знак благодарности порвали милый портрет нашего талантливого демократора страны! Это не дети а Тарзаны какие то! Теперь что отвечу, когда залезают в мою круиз шкаф великие люди нашей эпохи, таких как председатель колхоза товарищ Турдикулов Турсун Тарронович, агроном Пиллаева, великий сапожник ХХI века Абу Кахринигман бужур Каландар Дукки Кара булут Ибн Абдель Касум и Сайлихон, которая каждый год едет за заработками в зарубеж и привозит оттуда импортные призервативы и бойко торгует этим товаром на базаре? Ну скажите сами, как я буду отвечать, когда они спросят, мол где портрет? - продолжал плакать Далаказан.
Услышав это, Гурракалон повернулся к детям:
- Это правда, что Вы порвали портрет его кумыра? - спросил он. Дети молчали.Гурракалон обратился к Далаказану:
- У тебя скотч есть?
- Есть, а что? - удивился Далаказан перестав плакать.
- Давай скотч, сейчас отреставрируем портрет твоего демократора страны - сказал Гурракалон.
Далаказан достал скотч и дал его Гурракалону. Тот склеил разорванный в клочья портрет великого демократора страны и повесил его на прежнее место. Потом вышел из шкафа в сопровождении детей и направился домой. Далаказан провожая их обрадовался. Он начал танцевать на снегу босиком с тяжелым, старамодным шкафом на спине, словно огромная черепаха с деревянным панцирем, напевая от радости свою знаменитую песню, которая незаметно превратилась в гимн самих счастливых людей планеты:
- Жить - жиииить - житталалалу - лалула! Жиииить - жить - житталалалу - лалула!