Впрочем, уже скоро стали различимы стены, провалы дверных проемов, сгустки черноты - держатели светильников. Маги подошли к широкой и толстой каменной плите, установленной в центре небольшого вестибюля, подобно древнему алтарю в пещере. Глаза их испускали неяркое голубое свечение.
- Ты знаешь, что делать? - спросил Долговязый, озираясь. Он никогда не выводил птерозавра. Мантелл бросил что-то в духе "скорее всего" и совершил какие-то манипуляции над плитой "алтаря". Коридоры загона заполнились мягким желтым светом.
- Это пока мы ищем камеру с ящером, - пояснил он. - Выводить его надо в темноте, как учил старый Юм.
- У нас такого курса не было, - уныло отозвался Турвулдин.
- Конечно.
Они принялись обходить коридоры. Их оказалось четыре, и каждый вел в полукруглое в плане помещение, откуда можно было попасть в клетки для ящеров - которые не являлись клетками в буквальном смысле, а представляли собой внушительных размеров ячейки, где птерозавры проводили большую часть времени. Кормежкой животных занимались специальные сотрудники, чаще всего - мистики-практики. Турвулдин припомнил, как в начале третьего курса он был здесь на экскурсии и видел, как седобородый волшебник в странной, не похожей на классическую, мантии нажимал кнопки на пульте и открывал створки, через которые птерозавры получали еду - куски мяса. Ящеры ловили их своими длинными, в рост человека, клювами.
- Я тоже кормил летуна, - сказал Мантелл, - целую неделю ходил на станцию, брал еду, шел в загон, потом относил пустую корзину.
- Не здесь?
- Нет. А вот наш одинокий друг.
Вход в пещеру ящера был совершенно свободен - для человека. Никаких дверей - птерозавр не сможет протиснуться в небольшое, по его меркам, отверстие. Мистик подошел к стене и выключил освещение.
- У него на голове шлем, - предупредил Мантелл, - глаза закрыты. Но у них есть рецепторы и на крыльях.
Долговязый услышал, как за стеной что-то задвигалось, беспокойно заскребло по полу. Он представил себе огромную, едва различимую во мраке тушу с гигантским гребнем и сложенными нелепым домиком крыльями.
- Стой на месте, я тебя опрыскаю, - Турвулдин открыл было рот и едва успел закрыть обратно, прежде чем внутрь попала струя маскирующего аэрозоля.
Мистик обошел Турвулдина, продолжая распылять препарат на его мантию и шляпу, а затем и Турвулдин обработал его одежду.
- Теперь внутрь. Я работаю стимулом, а потом мы инвоцируем подъем. Выедем прямо на поверхность.
- Ради интереса. Ты сам не мог с этим управиться один?
- Никаким образом. Инвокатор биконтактный с тех пор, как один студент угнал ящера, и тот унес его в горы. Я войду первым и скажу, когда входить тебе.
Мантелл подошел к выпуклому участком стены и открыл нишу, из которой достал небольшой жезл безо всяких украшений. Затем вернул хранилищу прежний вид, покрутил стимул в ладони, хмыкнул и скрылся в камере летуна.
Туврулдин ждал в стороне от проема. Из него начали долетать новые звуки. Чудище будто встряхивалось, разгоняя телом застойный воздух. Потом послышались хриплые вздохи и пощелкивание. Потом стихли.
- Входи, - позвал Мантелл.
Турвулдин заглянул в проем. Темная фигура ящера занимала центр камеры. Летун не двигался, а вокруг него, будто сеть, мерцали следы летающих светляков.
- К нему не подходи, - предупредил мистик негромко, - Твой инвокатор у входа.
Волшебник нашел фокус - вытянутый овоид под две ладони в стандартном настенном держателе.
- Готов.
- Тогда начинаем.
Фокус не засветился, как это обычно бывает, а провернулся в своей оправе, обнажив скрытую сторону с узором из черных полос. А затем пришло в движение что-то более крупное. Пол начал двигаться.
- Порядок, - Мантелл вернулся незаметно, - теперь ждем, держимся с краю и ведем себя тихо.
- Слава мудрым.
В центре летной площадки из недр загона выезжало здоровенное чудовище. Сперва показались острые кончики сложенных крыльев, покрытых коричнево-фиолетовым оперением, и почти сразу же за ними - длинный, слегка искривленный гребень, обтянутый какой-то темной тканью. Потомок прирученных и одомашненных крылатых дьяволов с островов Моря Столбов почуял ветер. Он тянул шею вверх, задирая к небу длинный клюв толщиной с ногу взрослого человека, топорщил яркие синие перья по бокам головы, приподнимал от пола передние лапы, на пястные кости которых опирался в сидячем положении, так что крылья начинали расправляться, но тут же складывались, будто что-то не давало ящеру завершить движение. Мантелл переключил режим стимула и подвигал лучом, задерживая свет на овальных янтарных выступах шейных элементов упряжи, и летун успокоился.
- Вы прямо сблизились, - завила Тиа'Икка. Она стояла в десяти шагах и выглядела вполне бодрой.
- Сейчас и ты присоединишься к нашей компании, - Мантелл еще раз переключил стимул и начал инвоцировать какую-то схему, перемещая луч по чувствительным элементам сбруи в нужном порядке. Ящер снова было встрепенулся, потом замер на мгновение с поднятым к небу клювом и затем медленно полулег на плиты площадки.
- Можно устраиваться, - сказал Мантелл, раскручивая гибкий трап. Кабина на спине птерозавра медленно двигалась в такт дыханию, - я не буду открывать с другой стороны, так что все идите сюда. Я последний.
Он отошел в сторону, пропуская волшебницу. Та сунула ему посох, вскарабкалась и протянула руку, требуя его назад. Мистик осторожно протянул ей хрупкий с виду предмет, а Турвулдин тем временем боролся с трапом и проигрывал. Спасла его Тиа'Икка - с помощью того же посоха.
Оказавшись на спине ящера, Мантелл первым делом закрыл кабину и сложил трап - к счастью, это не приходилось делать вручную. Затем проследил, чтобы Турвулдин и Тиа'Икка пристегнулись, чем вызвал презрительную гримасу у волшебницы и смиренную мину у Долговязого.
- Хорошо, - молвил он, улегшись, - Тиа, у тебя координаты. Вводи их и тогда уж сама отпускай ящера, если помнишь, как.
- И в этом твоя единственная надежда.